Нужно построить зиккурат (джен)

Свергнут.

Низложен.

Развенчан.

Он стоял на ледяных ступенях, бесконечной спиралью восходящих на вершину Пика. Ступенях, которые восемь лет назад привели его к всемогуществу — и которые в конце концов определили его судьбу. Лестница в небеса, ведущая в глубины ада.

Пик Ледяной короны. Вершина Цитадели Короля-лича. Место его силы, трон его власти, тюрьма его "хозяина".

Ведомый восемь лет назад несокрушимой волей и зовом Фростморна — зовом Нер’зула — бывший принц Лордерона всё больше и больше погружался в пучину безумия, выпадая из реальности. Судьба, по которой его вела призрачная рука мёртвого чернокнижника орков, кропотливо подталкивала его к потере собственной воли — и к превращению бывшего паладина в ужасающего рыцаря смерти, сосуд для духа Короля мёртвых.

Всего лишь сосуд.

Только в тот момент, когда он короновал себя Шлемом Господства, несущим в себе дух Нер’зула, он осознал свою судьбу: стать всего лишь новым телом для убитого демонами древнего орка. Быть проводником всей его силы. Быть всемогущим Королём-личом… и перестать быть. Превратиться в ничто, в жалкий осколок души, беспомощный и запертый в собственном теле. Стремиться к трону короля Лордерона — и потерять самого себя по дороге к величию.

Два года он провёл на Ледяном троне, вмороженный в вечный лёд Пика. Два долгих года он пытался побороть власть Нер’зула и вернуть себе власть над телом… и душой. И когда он решил, что победил — когда он "поглотил" душу Короля мёртвых со всей его силой и памятью — он проиграл. Нер’зул в очередной раз обманул его — на этот раз в его собственном теле. Одна человеческая душа — против сотен тысяч душ, собранных Нер’зулом за всю его жизнь жертвенными ритуалами и составляющих основу его ужасающей мощи. В тот самый миг Артас Менетил потерял последнюю нить, связывавшую его с окружающим миром.

А Король-лич обрёл тело.

С того дня он так и был заточён в своей броне. Бессильный как-то влиять на происходящее, он был вынужден лишь наблюдать. Он был свидетелем поднятия Нер’зулом неисчислимых орд нежити. Он видел жуткую мощь сильнейших слуг Короля-лича, генералов его будущей армии мертвецов, готовящейся пройти бесконечным маршем по землям Азерота. Потеряв всякую надежду, он стал безмолвным свидетелем происходящему. И ничего не мог изменить.

Пять лет подготовки армии нежити Нер’зула и год войны с расами, населявшими Азерот. Войны на истребление обеих сторон. И лишь в последние два месяца слабая надежда вновь поселилась в душе павшего принца.

Азерот явно не желал умирать под мечами и топорами гниющих мертвецов.

Нежить проигрывала. Первые успехи на материке, вызванные внезапной атакой мёртвых армий на столицы населявших Азерот рас, были временными. Чуму, которую так успешно распространил Кел’тузад, излечили, павших в обороне столиц воинов похоронили… и Азерот нанёс контрудар. Армии Альянса и Орды, не сговариваясь, перешли в атаку, и десятки, сотни кораблей причалили к побережьям Нортренда, повторив путь самого Артаса восемь лет назад. Уже спустя три месяца после этой высадки полчища мертвецов начали терять собственные территории. Разрушались зиккураты и бойни, уничтожались сотни и тысячи мёртвых солдат Короля-лича, а живые медленно и упорно занимали всё новые территории. Окончательно пал и был разрушен до основания Наксрамас — крупнейший из некрополей Нер’зула и личная цитадель бывшего некроманта Кел’тузада. Высший лич разделил судьбу своего летающего замка и был упокоен во второй раз.

Спустя несколько месяцев, во время которых стороны зализывали раны и готовились к решающим боям, Альянс и Орда смогли-таки заключить условное перемирие, до тех пор, пока Король мёртвых не будет свергнут. И хотя это не мешало живым всё с тем же упоением периодически резать друг другу глотки, общая цель у всех армий была одной.

Цитадель Ледяной Короны.

Впервые за восемь лет Артас вновь ощущал собственное тело. И хотя оно было давным-давно мертвым, одна лишь возможность сжать пальцы на руке не по воле Нер’зула, а собственным усилием, стоила всех сокровищ мира.

Сам Король-лич в этот момент был "недоступен". Уже шестые сутки длилась осада Цитадели, и Нер’зул лично вселялся в своих сильнейших слуг, пытаясь удержать и разбить армии захватчиков. Но, невзирая на всю доступную ему власть над нежитью, он проигрывал раз за разом. Пал Марроугар, жуткое костяное чудовище, вершина творения скелетостроения Леди Смертный Шёпот. Его создательница также недолго задержалась на вакантном посту Высшего лича. Были убиты Путрицид и Лана’тель, многие годы обеспечивавшие Короля-лича элитными войсками — поганищами и вампирами эльфийской касты Сан’лейн. И сейчас армии Альянса, Орды, Серебряного рассвета и рыцарей-ренегатов Чёрного клинка методично и вдумчиво старались упокоить саму Синдрагосу — "праматерь" всех костяных драконов и личное ездовое животное Нер’зула.

Раз за разом безумный мёртвый орк терпел поражение и возвращался в тело Короля-лича, чтобы вселиться в следующего лейтенанта армии мёртвых. Но в моменты, когда ледяная хватка Нер’зула ослабевала, Артас получал призрачную свободу действий. Всей его власти над собственным телом хватало лишь на то, чтобы совершить несколько шагов своими усилиями, но после восьми лет заточения Артас воспринимал эту возможность с радостью.

Павший принц впервые за восемь лет улыбался.

Очень скоро армии пробьются в сердце Цитадели. Очень скоро они доберутся до Ледяного трона.

Бывшая тюрьма трижды проклятого орка Нер’зула скоро станет могилой для них обоих.

По ступенькам Пика Ледяной короны шёл Король-лич. Нер’зул направлялся к собственному месту силы, месту своего старого заточения. Ледяной трон был сердцем Цитадели… и средоточием всей магии теней и некромантии, доступной Королю мёртвых. Там, на вершине крепости, он примет этот бой. Там, в фокусе своей силы, он уничтожит сильнейших из смертных и превратит в своих новых слуг. Там, перед Ледяным троном, будет переломлен ход этой войны…

Рассуждения безумного чернокнижника были прерваны раскрывшейся перед ним чёрной дырой в пространстве. Больше всего это напоминало порталы Пылающего Легиона, позволявшие сильнейшим демонам покрывать любые расстояния и даже перемещаться между мирами. Но вместо шестиугольного "окна" портала Легиона, обрамлённого колдовскими символами языка Эредан, которые помнил и ненавидел дух мёртвого орка, этот разрыв в пространстве не содержал ни единого знака. Он был ромбовидным, с вытянутым верхним углом…

И гораздо, гораздо более страшным.

Подобный ужас мёртвый колдун орков испытывал лишь при своей судьбоносной встрече с Кил’джеденом.

Замерший на месте Нер’зул не мог понять, по какой причине этот провал впервые за десятки лет вызывает в нём животный, всепоглощающий страх. Сбросив оцепенение, он сделал шаг назад… и оступился.

Чтобы упасть в точно такой же провал, бесшумно раскрывшийся за его спиной.

Последнее, что запомнил великий шаман орков, Король мёртвых Нер’зул в полёте в абсолютную пустоту портала, было когтистой рукой в чёрной броне, вырвавшей его сознание из тела одним движением.

И пришла Пустота.

Он падал-летел-плыл-висел-замер. В пустоте.

За то время, которое Артас провёл в рабстве у Нер’зула, он перевидал множество ритуалов, проводимых Королём-личем, когда его собственное тело сплетало заклинания огромной мощи. Сотни раз Король мёртвых открывал сам себе порталы для быстрого перемещения по Нортренду. Сотни раз он привычно вступал в колыхающуюся завесу теней, чтобы переместиться на многие сотни миль. Но та щель в мироздании, в которую он упал вместе с Нер’зулом, не была похожа ни на что. Или же была похожа именно на "ничто". На пустоту, полную и абсолютную, где нет не только света, но и тени. Провалившись в неё спиной вперёд, он успел увидеть лишь быстро сомкнувшийся проём, ведущий обратно к Ледяному трону. Мир вокруг него пропал.

Затем с его головы исчез ненавистный Шлем Господства.

Вместе с ним пропал Нер’зул.

Впервые за восемь лет Артас больше не ощущал давления ледяных оков власти духа мёртвого орка, не слышал гулкого звона его голоса, проникавшего в остаток души павшего принца и подавлявшего его волю полностью. В то же время он всё ещё чувствовал водоворот душ, создававших суть Короля-лича — их вихрь продолжал вращаться вокруг его тела. Но теперь эти души не вопили в бесконечной муке, не кричали в агонии страданий от тех демонических ритуалов, которыми Нер’зул вырывал их из тел. Они молчали.

В этой Пустоте не было больше ничего, даже времени. Не было Лордерона, не было Азерота, не было звёзд, окружавших его мир, не было Титанов, создавших всё вышеперечисленное, не было Круговерти, породившей Титанов. Была Пустота, изначальная, ДОначальная, вечная.

Как исполняющий обязанности Короля мёртвых, Артас прекрасно знал, что ждёт любого из живых после смерти. Из памяти Нер’зула он так же знал о посмертии демонов. О том, что их ждёт при окончательном развоплощении. Он не знал точно, но вполне мог предположить судьбу, которая ожидает умирающих богов. Образно говоря, сейчас он был (благодаря отсутствию самого Нер’зула) наибольшим специалистом по мирам по ту сторону смерти. Но эта Пустота не была похожа вообще ни на что.

"Но где умирает смерть?"

Артас замер. Этот голос он уже слышал не одну сотню раз. Этот голос принадлежал тому, кого он лично убил в бытность свою принцем Лордерона. Человеку, которого он же лично и воскресил. Личу, с которым он дошёл до Солнечного колодца. Некроманту, который и живым, и мёртвым вёл его по пути, окончившемуся Ледяным троном и вечным рабством у Нер’зула.

Тому, чей голос он совершенно не ожидал услышать здесь, в Пустоте.

— Кел…тузад?

"Я, мой король."

— Всё ещё Король для тебя, Кел’тузад? Уверен? Нер’зула больше нет в моём теле.

"Я знаю это. Я… чувствовал, как его дух вырвало из вашего тела. И смею надеяться, что с мёртвым орком мы больше не встретимся никогда".

— С чего бы тебе так радоваться этому, некромант? Ты служил ему долгие годы. Именно ты привёл меня в рабство к нему, а сейчас ты "счастлив" тому, что твой хозяин пропал?

"Это так, мой король. Я повиновался Нер’зулу, я служил ему. Точно так же, как служили ему и вы".

В душе Артаса всколыхнулась ярость.

— Он поработил мой разум, лич! Твоими же стараниями!

"Именно. Помните, как вы едва не убили Джайну, пробравшуюся в Цитадель за вами? Осознавали ли вы то, что делали? Мог ли остаток вашего сознания в теле Короля-лича повлиять на происходящее? Сумели бы вы остановить собственную руку, заносящую клинок над её головой, если бы летающее судно Альянса не подоспело в последний момент? Позвольте мне усомниться. Власть Короля мёртвых над разумами смертных была необоримой".

Ярость Артаса немного улеглась.

"Я… действительно склоняюсь перед вашей волей. После моего изгнания из Даларана Нер’зулу понадобились считанные дни для того, чтобы сломить мой рассудок и захватить власть над моим телом. Вы же сопротивлялись ему два долгих года".

— И почему же?

"Видите ли, мой король, среди магов Даларана я был посредственностью. Универсалом, как ехидно называли меня в коллегии. Бездарностью, как говорили архимаги. У меня был неплохой магический резерв, но мне катастрофически не везло с заклинаниями. Любая магия выше среднего уровня мне принципиально не давалась. Меня это приводило в ярость. Я чувствовал свою беспомощность, но ничего не мог с этим поделать, как ни старался. Ни обучение у лучших магов Даларана, ни постоянные тренировки не могли дать мне больших результатов. Поэтому в тот день, когда мне впервые попали в руки фолианты и реликвии чернокнижников-орков, доставшиеся после нашей войны с ними, я решил, что нашёл свою золотую жилу. Некромантия станет моим ключом к славе... так я считал тогда. Гордыня ослепляла меня. Я мечтал о дне, когда впишу своё имя в историю как первый некролорд Азерота. Я грезил об учениках, которым я смогу преподавать магию смерти. Я видел в своих снах создание кафедры прикладной некромантии в Университете Даларана. Я представлял себе уважение и почтение на лицах тех, кто презрительно усмехался мне в лицо тогда. Я наконец-то перестал быть "универсалом", я нашёл свой путь! Но почти в самом начале этого пути меня изгнали из Даларана за чернокнижие, а рукописи и фолианты — уничтожили. И отправив меня в изгнание, архимаги лишили меня последней связи с окружающим миром. Я был подавлен и унижен. Однако в тот миг, когда я покинул земли магов, тихий голос заговорил со мной. Это и был Нер’зул. Король мёртвых, тогда ещё вмурованный в вечный лёд Ледяного трона".

Кел’тузад помолчал некоторое время, после чего продолжил:

"С того момента, как я покинул границы Даларана, до моего падения перед его волей прошло всего три дня. Эти три дня его тихий шёпот постоянно сводил меня с ума. За три дня и три ночи мой рассудок был окончательно уничтожен, и на пристань, где я нанял небольшое судно для дороги на север, в Нортренд, я пришёл уже верным слугой Короля мёртвых".

Тихий смех.

"Кто знает, может быть, история пошла бы совсем по другому пути, если бы Андромат не швырнул когда-то расшифровки рукописей орков мне в лицо, а вместо этого прикинул бы пользу, которую принесла бы Лордерону некромантия, став частью наших магических школ, и одобрил мои начинания. Может быть, мы могли бы даже избежать всей этой войны, встретив армии Нер’зула собственными некромантами. Кто знает…"

Артас не знал, сколько продлилось молчание, ибо в Пустоте не было места времени. Он обдумывал рассказ бывшего Высшего лича, а ныне — всего лишь одного из духов, составлявших с ним самим единое целое. Всё же он был склонен поверить ему. Он прекрасно помнил железную хватку воли Нер’зула, от которой сам избавился лишь по воле случая. И, как ни грустно было это признавать, но он не верил, что смог бы остановить собственную руку, пронзающую Фростморном тело Джайны.

— Ладно. Я приму твоё оправдание. К тому же это всё равно не имеет смысла, пока мы находимся здесь.

"Я согласен с вами, мой король. Увы, мы можем только ждать… чего-нибудь".

Лич замолчал. Молчал и Артас, погрузившись в собственные мысли.

В тишине Пустоты прошла секунда-час-день-год-вечность. Невозможно описать отсутствие времени. Просто в какой-то момент Артас обнаружил себя лежащим лицом вниз на плоской каменной поверхности. Ни падения, ни удара не было. Совершенно внезапно абсолютная чернота сменилась камнем.

"Милорд, мы уже не падаем!"

Артас попробовал пошевелиться. Хотя тело всё ещё плохо слушалось своего хозяина, он смог подняться на колени. Впервые за долгие восемь лет его тело в полной мере ощутило тяжесть проклятых доспехов, которые выковали слуги Кил'джедена для заключения души Нер'зула.

Собрав все усилия, Артас медленно поднялся на ноги, но пошатнулся и чуть не свалился, однако что-то спасло его от падения, упершись в камень, на котором он лежал. Он перевёл дух и увидел "трость", при помощи которой сохранял равновесие.

Фростморн. Провалившийся в портал Пустоты вместе с ним.

"Невозможно…"

Голос Кел’тузада вновь зазвучал в его разуме.

"Этот меч! Его не должно быть здесь!"

Артас неверяще уставился на проклятый клинок. Фростморн действительно не мог быть здесь. Здесь и Сейчас существовал только он сам и покорные ему души. Клинок же, будучи воплощением воли Нер’зула, должен был исчезнуть вместе с духом мёртвого орка. И тем не менее, сейчас Артас опирался именно на него, пытаясь обуздать непослушные конечности.

Однако Фростморн явно изменился с момента падения в Пустоту. Пропало мертвенное сияние лезвия, исчез туман, который окутывал меч Короля-лича. Сейчас клинок был… пуст.

И жив.

Сейчас Артас чётко и ясно чувствовал Фростморн. Наверное, точно так же его раньше ощущал сам Нер’зул. Меч был частью его. Он пережил Пустоту вместе с ним, он стал им, продолжением его тела. И он ощущался… правильно. Впервые за восемь лет.

"…Кажется, мы больше не одни".

В Пустоте над ним, в Нигде и Никогда Артас тоже почувствовал чьё-то присутствие. Осматриваясь по сторонам, он не видел ничего, кроме уходящего в бесконечность каменного пола. Не было ни звёзд, ни каких-либо других источников света, хоть каменная пустошь и была видна, будто в ясный день. Внезапно он понял, откуда…

Пустота улыбнулась.

Совершенно бредовое, безумное чувство. Но оно ощущалось именно так.

Вглядевшись прямо над собой в бесконечность Пустоты, Артас вновь почувствовал своё падение сквозь странный портал.

Он снова увидел отсутствие света. Отсутствие тьмы. Отсутствие пространства.

Он вновь ощутил удивление, шок, страх. Эмоции, которые затем отступили вслед за всеми остальными чувствами.

Осталась лишь скука.

Осознание Пустоты, совершенно недоступное для любого разума. Осознание сути Пустоты, сути бесконечности. Единственное чувство, которое есть даже в Пустоте. Скука.

Артас понял, где он.

Пустота улыбнулась опять.

И перед ним, посреди бесконечного каменного фундамента в бесконечной же пустоте открылся такой же ромбовидный портал, как тот, что привёл его сюда. Но он был виден как "пустота среди Пустоты". И Артас Менетил пошёл к нему по бесконечности, с каждым шагом вновь обретая полный контроль над собственным телом. Над собой. И уверенно вошёл в неизвестность за Неизвестностью.

Потому что даже Пустоте бывает скучно.