Джин со льдом (джен)

Я и Перси сидели на кухне за столом и мирно завтракали. Все вещи были собраны ещё с вечера, поэтому утренние сборы не заняли много времени. И теперь мы, единственные в семье, могли позволить себе неспешно позавтракать, пока вокруг царил хаос. Ну, как сказать, хаос… Просто братья, видимо, не удосужились собрать свои вещи заранее, поэтому бегали и разводили панику. Пищала крыса, ухали совы, громко причитала матушка; близнецы носились по дому, собирая разбросанные всюду свои сомнительные изобретения; Рон куда-то дел собственную школьную мантию, которую не мог сейчас найти; Гарри же пытался отыскать все свои вещи, которые, по дурости своей, выложил из школьного сундука.

Перси постоянно поглядывал на часы и недовольно вздыхал.

— Такими темпами мы опоздаем, — уныло заметила я.

— Вряд ли опоздаем, но на платформу прибудем в последний момент, — хмуро сказал брат.

— Прекрасно! — с сарказмом сказала я. — Ты, как староста, не успеешь толком подготовиться к патрулированию и остальным своим обязанностям. А я не успею занять приличное купе, и придётся ехать непонятно с кем. Отличное начало года!

— Ты права, ситуация скверная, — признал Перси со вздохом.

— А почему мы не можем с тобой добраться до вокзала на Ночном Рыцаре? — внезапно осенило меня. — До отправления поезда всего пара часов. Мы уже собрались, так что нет смысла ждать.

— Выйдет недёшево, — хмыкнул Перси. — Никак не меньше галеона. Мама нас скорее убьёт, чем выдаст такую сумму.

— Тогда как насчёт каминной сети? — не отступала я.

— Тебе настолько не терпится отправиться в школу? — съехидничал Перси.

— Мой драгоценный братец, — начала я. — Как ты, возможно, заметил, я весь последний месяц готовлюсь к учёбе. Само собой, мне не терпится поскорее отправиться в школу!

— И то верно, — засмеялся брат. — Кто пойдёт договариваться с мамой?

— Ну, я, в отличие от некоторых, пока не являюсь старостой и гордостью семьи Уизли, — я выразительно посмотрела на Перси. Тот ответил не менее внимательным взглядом.

— В том-то и дело, что это явно вопрос времени, — сказал брат, вставая из-за стола. — Тогда я пошёл сдаваться маме, а ты пока прибери со стола.

Подняв руки над головой, я потянулась так, что захрустели суставы. Затем поднялась со стула и собрала посуду, которую помыла в старинной раковине. Без магии. Перси мне сразу объяснил, что в слабом и хилом теле магия начинает иссякать. Поэтому я старалась бытовые дела выполнять сама, чем приводила матушку в ужас. Ну да, как же… Мамина доча не должна подобными вещами заниматься. Я не знаю, чем думала всю свою жизнь, но после травмы я отчётливо осознала, что матушка меня балует. Излишне и странно однобоко. Например, у меня не было новых вещей. Вообще. Даже свитеры, которые матушка неизменно дарит на каждое рождество, — всего лишь распущенные и перевязанные свитеры Билла, Чарли и Перси, из которых братья выросли. Зато меня полностью отстраняли от дел по дому. Вот честное слово, лучше бы меня хотя бы научили шить-вязать, чтобы уменьшить семейные траты хотя бы на школьную форму.

И в последний месяц я практически воевала с матушкой за каждую тарелку и пылинку. Причём я понятия не имела, откуда у меня появилось подобное стремление к самостоятельности. Но мне это нравилось.

Когда я, закончив с посудой, протирала со стола, вернулся Перси.

— Уф, еле отыскал маму, — поморщился брат. — Она передвигается со скоростью Нимбуса.

— Матушка дала добро? — поинтересовалась я, откладывая тряпку.

— Исключительно под мою ответственность, — судя по лицу Перси, отпроситься у матери было непросто.

— Тогда каков план, господин Староста? — я улыбнулась.

— У нас есть минут десять, — начал распоряжаться брат. — Мама не успеет собрать нам еду в дорогу, так что сейчас беги в кладовку и собери нам перекус. Я пока спущу вниз наши вещи.

Я кивнула и побежала в кладовую. Там откопала пару небольших плетёных корзин, в которые сразу положила по небольшой баночке вкуснейшего варенья из кислой вишни. Помимо варенья, в корзину отправились яблоки и сливы с нашего сада и булочки с крыжовником, которые я испекла накануне для всей семьи. Ну, не сандвичи же есть!

Также я не забыла про салфетки и столовые приборы. Если их не положить, то можно запросто нарваться на нотацию от Перси. Кстати о нём…

Брат заглянул в кладовку, увидел, что корзины собраны, подхватил их и отправился в гостиную. Я, само собой, последовала за ним. Нас уже ждала запыхавшаяся матушка, которая забрала у Перси корзинки и тут же сложила их в сундуки. Затем матушка обняла Перси, сказала ему пару напутственных слов и обратила внимание на меня.

— Джинни, детка, — матушка крепко обняла меня. — Учись хорошо, слушайся брата. И не забудь прислать нам с папой письмо, когда тебя распределят на Гриффиндор.

— А если меня распределят не на Гриффиндор? — спросила я, надеясь услышать те же слова, которые мне вчера сказал Перси. Но услышала нечто другое:

— Доченька, ну, что ты выдумываешь! — рассмеялась матушка. — Все Уизли учились на Гриффиндоре!

— Хорошо, мама, — сказала я, опустив взгляд в пол.

— Прости, мама, но нам пора, — спокойно сказал Перси, но я почувствовала, что брат злится. Матушка закивала, сунула нам в руки по целых пять сиклей, которые попросила не тратить на всякую ерунду. Братец взмахом палочки уменьшил наш багаж и положил в карман.

Я двумя руками обхватила клетку с Гермесом, филином, которого Перси купили в прошлом году в честь назначения старостой.

Мы прошли в камин. Перси зачерпнул горсть летучего пороха, матушка помахала нам рукой, и мы переместились на платформу девять и три четверти.

Поезд был уже подан, но на самой платформе было немноголюдно. Брат проводил меня к третьему вагону, попутно объясняя, что первый вагон выделен для преподавателей, второй — для старост, в третьем и четвёртом едут преимущественно первокурсники, а в оставшихся пяти вагонах располагаются остальные ученики.

— Джинни, — чопорно начал Перси, — надеюсь, ты понимаешь, что в школе я буду прежде всего старостой, а потом уже твоим братом.

— Я всё понимаю, Перси, — кивнула я, наблюдая, как брат увеличивает мой сундук и заносит его в купе. — Обещаю, что не буду пользоваться твоим влиянием… Ну, по крайней мере, часто.

— Спасибо и на этом, — фыркнул Перси. — Так, багаж в купе, его потом доставят из поезда прямиком в твою комнату. Форму ты уже надела, молодец. Располагайся, знакомься, и, ради Мерлина и папиных карбюраторов, прошу тебя ни с кем не конфликтовать и не драться.

— Какого невысокого ты обо мне мнения, братец! — засмеялась я, проходя в купе. — Спасибо за помощь с сундуком.

— Всегда пожалуйста, — кивнул Перси и удалился, оставив меня в одиночестве.

Дверь в купе я оставила приоткрытой, давая всем понять, что, с одной стороны, купе занято, но с другой — я не против пообщаться. Затем я достала из сундука корзину с вкусностями и учебник по зельеварению. Хоть у братцев и Гарри не получилось запугать меня деканом Слизерина, учебник я решила хотя бы прочитать.

Вспоминая, на какой странице остановилась, я машинально захлопнула сундук, достала палочку и переместила багаж на верхнюю полку. Стоп…

Я осоловело глядела то на свою палочку, то на багаж. Заклинание левитации я узнала, но ни разу не применяла его. Так почему мне было настолько привычно применять это заклинание? Ничего не понимаю.

Убрав палочку в карман мантии, я осела на сидение. Может, всё дело в том, что я с детства постоянно видела применение подобных чар? Наверное, так и есть…

В купе кто-то заглянул, но, увидев, что оно уже занято, резко удалился. Я лишь смогла разглядеть длинные белые волосы. Ну да ладно.

Я поправила галстук, попутно вспомнив, каких трудов Перси стоило научить меня завязывать его всевозможными способами.

— Привет! Ты случайно Гарри Поттера не видела? — в купе заглянул мальчишка моего возраста с растрёпанными светлыми волосами.

— Привет, случайно видела, — сказала я, выглядывая в окно, чтобы узнать время. Полчаса до отправления. Вспомнив, как ребята собирались, я лишь покачала головой. Дай Мерлин, чтобы они успели к отправлению… Надеюсь, родителям хватит ума отправить всех по каминной сети.

— Ты его правда видела? — обрадовался мальчишка. — А где? Он сейчас в поезде?

— Сомневаюсь, — я вздохнула. — Он немного опаздывает.

— Посмотрите, какая прелесть! Первокурсница себе цену набивает! — до нас донёсся насмешливый голос из прохода, и в купе вошёл небезызвестный блондин со Слизерина, который нагло уселся на сиденье напротив. В дверях встали два парня крепкого телосложения, угрожающе посматривая то на меня, то на фаната Гарри Поттера.

— Я не набиваю себе цену, мистер Малфой, — спокойно, как учил Перси, произнесла я, стараясь не нарываться на конфликт.

— Мы знакомы? — слизеринец вопросительно поднял бровь.

— Моё имя Джиневра Уизли, — представилась я, с удовольствием отмечая, как поменялся в лице блондин. Однако в его защиту могу сказать, что он весьма быстро справился с эмоциями. Парень внимательно оглядел меня и мои вещи и сказал, скривившись:

— Неужели в семейке Уизли есть хотя бы один представитель, способный выглядеть более-менее прилично?

— Что это с ним? — спросил меня фанат Гарри Поттера, когда представитель благородного дома Малфоев вместе со своими сателлитами покинул нашу скромную компанию.

— Не бери в голову, — отмахнулась я. — Просто наши отцы не ладят.

— Ааа… — протянул мальчишка, потоптался у входа и всё-таки сел напротив. — Я, кстати, Колин Криви. А ты из семьи волшебников, да? Я вот маглорождённый, так меня назвала профессор Макгонагалл. Только я пока не разобрался, каково это — быть волшебником. Но хочу поступить на Гриффиндор. А где хочешь учиться ты?

— Сама не знаю, если честно, — призналась я. — Родители хотят, чтобы я, как они и все мои братья, училась на Гриффиндоре, но сама я не уверена, что хочу этого. А почему ты хочешь попасть именно на Гриффиндор?

— Потому что на Гриффиндоре учится Гарри Поттер, — убеждённо сказал Колин. — Я хочу стать его добровольным биографом.

— Стой, — до меня наконец дошло. — Если ты вырос среди маглов, то откуда ты знаешь о Гарри Поттере?

— Так мне профессор Макгонагалл рассказала его историю! — радостно объявил Колин, а я задумалась. Складывалось ощущение, что бедного мальчишку как-то обработали. Ну, ненормален подобный фанатизм для того, кто не рос на сказках о Мальчике-Который-Выжил. Странно всё это.

Колин Криви откланялся и всё равно отправился на поиски героя волшебного мира. Ну да Мерлин с ним!

Всё равно я недолго сидела в одиночестве. Перед отправлением поезда ко мне заглянули мои будущие сокурсницы: Эвелин Уайт, Мирта Грин, Оливия Макмиллан и Холли Уокер. Девочки также уболтали присоединиться к нам Луну Лавгуд, чьи светлые волосы я уже видела.

Пока мы все перезнакомились, я чуть не прошляпила отправление поезда. Когда паровоз издал протяжный гудок, я ойкнула и подскочила к окну, надеясь помахать на прощание родителям. Но вместо этого я лишь увидела их спины, скрывающиеся в проходе на магловскую часть вокзала. Стало как-то неприятно.

Стараясь не показывать негативные эмоции, я повернулась к девочкам и спросила:

— Как думаете, много человек будет учиться на нашем курсе?

— Очень сомневаюсь, — покачала головой Эвелин. — Я слышала, как старосты обсуждали, что наш курс — один из самых маленьких в этом столетии.

— Раз так, то давайте сразу договоримся, — Оливия обвела нас всех серьёзным взглядом. — Что бы ни случилось, по каким бы факультетам нас ни раскидало, пообещайте, что мы не будем враждовать.

— Разве смысл факультетов не в том, чтобы разделить студентов? — поинтересовалась Мирта, разглаживая юбку на коленях.

— Мой отец рассказывал, что во времена Основателей у факультетов были разные программы обучения. С этого и началось разделение, — рассказала Оливия.

— А сейчас программы отличаются? — спросила Холли.

— Брат сказал, что ни на йоту, — ответила я, вспоминая один из многочисленных разговоров о школе с Перси.

— У тебя брат учился в Хогвартсе? — удивилась Эвелин.

— Два моих брата уже закончили Хогвартс и ещё четыре продолжают обучение, — я улыбнулась, но почувствовала странную неловкость, от которой меня тут же избавила Холли.

— Я тоже из многодетной семьи, — кивнула девочка. — Мы с сёстрами тройняшки, а двое старших братьев — близнецы. Мама была в шоке, когда выяснилось, что я ведьма. Единственная из семьи.

— Мои родители тоже, — кивнула Эвелин, поправляя волосы цвета воронова крыла. — Когда они меня усыновляли, никто даже подумать не мог, что у меня есть какие-то необычные способности.

— А мой отец чуть не сдал профессора Макгонагалл в психиатрическую лечебницу, — засмеялась Мирта, болтая в воздухе ногами. — Для меня уже присмотрели школу с медицинским уклоном, и отец очень не хотел отправлять меня в какой-то непонятный Хогвартс.

Луна Лавгуд читала журнал «Придира», изредка отвечая на наши вопросы. Но, видимо, девочку всё устраивало, потому что она улыбалась. Ну а мы старались слишком не навязываться.

Часам к трём пополудни дородная женщина начала продавать волшебные сладости. Эвелин, Холли и Мирта тут же скупили не меньше трети тележки, желая всё перепробовать. Луна достала из своего сундука пирожные, я раскрыла свою корзинку, предлагая угощаться.

— А давайте погадаем? — предложила Оливия, которая купила на всех по шоколадной лягушке. — В каждой упаковке есть вкладыш с одним из легендарных волшебников. Открываем упаковку и вслух читаем, кто попался и чем знаменит. Это будет шуточным предсказанием нашего дальнейшего будущего.

— И на последнем курсе можно будет проверить, насколько правдивым оказалось гадание, — улыбнулась я, поддерживая идею Оливии.

— Это свяжет нас всех нерушимыми узами, — певуче произнесла Луна. Повисло неловкое молчание, но тут Эвелин тряхнула волосами и произнесла:

— А почему нет? Я чувствую, что вы неплохие девчонки!

Мы все согласно закивали.

— Ну что, открываем на счёт три? — Холли раздала всем по лягушке и начала отчёт: 

— Один. Два. Три!

Я вскрыла упаковку привычным движением и быстро достала карточку, не давая лягушке сбежать. А вот у Холли и Мирты шоколадные земноводные сбежали, выпрыгнув в приоткрытое окно. Девочки расхохотались, совершенно не расстроившись. Я посмеялась вместе с ними и взглянула на свой вкладыш. Улыбка тут же сползла с моего лица.

— Ну какого чёрта! — воскликнула я.

— Что случилось? Кто попался? — спросила Оливия.

— Герпий Злостный. Тёмный маг. Известен тем, что вывел первого василиска, — прочитала я вслух информацию о волшебнике.

— Значит, будешь заниматься селекцией волшебных существ, — рассмеялась Мирта.

— Или выведу василиска и займу апартаменты в Азкабане, — скривилась я. Оливия положила мне руку на плечо:

— Ну, ничего. Будем ежедневно посылать тебе газеты и сладости, — сказала сокурсница, на что я шутливо пихнула её локтем в бок.

— Азка… Что? — не поняла Холли.

— Азкабан — тюрьма для волшебников, — рассказала Оливия. — Там содержат самых опасных преступников.

— Мой отец считает, что, помимо преступников, в Азкабане держат людей, неугодных власти, — сказала Луна.

— Знаешь, это имеет место быть, — сказала я задумчиво.

— Луна, а кто попался тебе? — поинтересовалась Эвелина, видимо, желая сменить тему.

— Ньют Скамандер, — ответила блондинка. — Магозоолог и писатель.

— Вот и будете на пару с Джинни зверей изучать! — рассмеялась Холли. — Мне попалась прорицательница по имени Кассандра Ваблатски.

— Сможешь потом составить конкуренцию преподавательнице прорицания Хогвартса, — хмыкнула я.

— Всё так плохо? — удивилась Мирта.

— Братья рассказывали, что прорицания обычно выбирают только для того, чтобы ничего не делать на уроках, — хмыкнула я.

— Ого! — воскликнула Холли.

— А что вы ещё знаете о Хогвартсе? — спросила Эвелин. Холли и Мирта подвинулись ближе, внимательно слушая.

Мы с Оливией и Луной переглянулись и многозначительно улыбнулись.