Джин со льдом (джен)

Я не спеша пересекала небольшую полянку, направляясь к ручью, который протекал недалеко от дома. Дальше матушка меня не отпустила, что, несомненно, расстраивало. Вокруг колосилась зелёная летняя трава, приятно щекочущая колени, которые не скрывало простенькое розовое платье, рукав которого был не очень аккуратно зашит, а на подоле красовалось несколько заплаток.

Руками я крепко прижимала к груди небольшую сумочку, дико боясь её уронить. Слава Мерлину, что вблизи никого не наблюдалось. Меньше всего мне сейчас хотелось с кем-либо общаться. Именно поэтому я вставала с первыми петухами, немерено удивляя этим родителей, наскоро, но плотно завтракала и, прихватив с собой какую-нибудь книгу, коих в доме было великое множество, уходила из дома, стараясь не пересекаться с братьями, особенно с Фредом и Джорджем. Братья, конечно, не желали зла своей единственной сестрёнке, но это не мешало им шутить надо мной, притом весьма жестоко. Матушка на близнецов очень громко и долго ругалась, но помогало это мало.

Я грустно вздохнула и склонилась над прохладной водой, чтобы взглянуть на своё отражение. Огненные волосы были собраны, волосок к волоску, в толстую косу. На круглом бледном лице яркими пятнами выделялись веснушки, которые заставляли меня стесняться. Но больше всего в своей внешности мне нравились глаза. Яркие, янтарные, словно расплавленное золото. Я могла бы даже назвать себя симпатичной, если бы не треклятые веснушки.

«Как жаль, что матушка не позволяет их свести», — уныло подумала я. В глазах резко защипало, а дыхание сбилось. Обхватив себя руками, я медленно осела на землю и забормотала: «Моё имя Джиневра Молли Уизли. Мне одиннадцать лет. У меня большая и дружная семья. В этом году я поступаю в Хогвартс. Неделю назад у меня случился сильный магический выброс. И я почти не помню, что было до этого…»

Мысли, пытающиеся расползтись в разные стороны, словно жуки, начали постепенно сплетаться воедино. Такой способ взять себя в руки мне подсказал целитель Вестер. Неделю назад, когда я пришла в себя в госпитале Святого Мунго, то чуть не умерла от ужаса. Вокруг суетились незнакомые люди, а странная рыжеволосая женщина рыдала, пытаясь меня обнять. Благо целители быстро выгнали из палаты всех посторонних, а уже к вечеру я вспомнила свою семью. Ну, по крайней мере, помнила имена и лица. Своих эмоций по отношению к родственникам я так и не вспомнила. Пришлось буквально знакомиться заново.

Что произошло, я узнала только дома. С семьёй и Гарри Поттером я была в книжном магазине, покупая учебники к школе. Да и матушка отчаянно хотела получить автограф некоего Гилдероя Локхарта. После этого папенька, по словам Перси, вступил в стычку с неким мистером Малфоем. Судя по благоговейному тону брата, этот Малфой является очень влиятельным человеком.

Не известно, чем бы закончился конфликт, если бы не близнецы. Никто, кроме этих самых близнецов, не знает, что именно они взорвали, но громыхнуло знатно. Пострадали в первую очередь драчуны, но досталось и мне, как стоящей ближе всех к драчунам. И, как рассказала родня, когда я поняла, что лишилась своих огненных волос, случился мощный магический выброс. Слава Мерлину, что это произошло уже на улице, не принеся вреда лавкам. В противном случае и так небогатые родители могли бы разориться, выплачивая компенсацию.

В итоге меня забрали в больницу, а очнулась я только следующим утром. Родители причитали и винили во всём мистера Малфоя, при этом уделяя мне очень много внимания. Рональд почему-то обиделся как на мать с отцом, так и на меня, почти перестав со мной разговаривать, несмотря на то, что мы и так, насколько я поняла, почти не общались. А вот его друг, Гарри, порадовал — мальчик подарил мне красивый гребень для волос, зачарованный на плетение различных кос.

Кстати о косах… целители в Мунго сотворили практически невозможное. И, благодаря различным зельям и притираниям, к началу учебного года я стала счастливой обладательницей косы до пояса толщиной с кулак. И свои волосы я холила и лелеяла, никому не позволяя к ним прикасаться. Матушка, которой, видимо, страсть как хотелось позаплетать меня, горестно вздыхала, но молчала, понимая, что у меня травма. Вместо этого женщина срывала негатив на сыновьях. Особенно доставалось вечным проказникам. Но были и плюсы: я быстро научилась ухаживать за шевелюрой, завалив вопросами целителей. Вот только в присутствии других людей я косы почти не расплетала…

Сидя на берегу ручья, я хмыкнула, нервно погладив длинную косу. Я помнила, что раньше была обладательницей жиденьких ломких волос, которые матушка постоянно остригала по подбородок. Возможно, именно поэтому у меня возникла болезненная привязанность к обновлённой шевелюре.

Из сумки я достала небольшую флягу с водой, в которую матушка ещё с вечера добавила немного витаминного зелья, и книгу «Тысяча магических растений и грибов». Учебное пособие оказалось на редкость интересным. Вот только все братья, кроме Перси, обзывали меня заучкой. А я всего лишь хочу подготовиться к учебному году, чтобы не ударить в грязь лицом перед строгими преподавателями. Поэтому из-за братьев спокойно читать получалось либо в комнате Перси, либо на улице. Мне оставался лишь второй вариант, потому что старший брат все силы вкладывал в подготовку к ТРИТОНу, и я не хотела его лишний раз отвлекать.

Я настолько увлеклась чтением, что чуть не пропустила обед. Понимая, что матушка будет ругаться, я подхватила свои вещи и побежала домой.

В метрах десяти от крыльца я резко затормозила и перешла на шаг. В голове пронеслось: «Девице неприлично носиться как бешеной на людях».

Семья уже собралась за столом, поэтому я быстро прошмыгнула на своё место, магией очищая руки. Когда я успела этому научиться? Хотя то, какой одобрительный взгляд бросил на меня Перси, обрадовало, ведь, судя по разговорам старших, до травмы я с братом почти не общалась.

Матушка поставила в центр стола большой поднос, на котором горкой лежали отбивные и запечённый картофель.

— Джинни, детка, — ласково обратился ко мне отец. — Ты снова всё утро читала?

— Хочу приехать в школу подготовленной, — пожала плечами я. Папенька понимающе улыбнулся, а вот близнецы пакостно захихикали.

— Малышку Джинни, видимо, Персик покусал. Как ты думаешь, братец Дред? — хмыкнул Джордж.

— Я думаю, что ты абсолютно прав, братец Фордж, — поддержал брата Фред. — А ещё боюсь: вдруг они теперь заразные?

— Может, нужно сдать их в Мунго? — продолжил Джордж.

— Как недавно выяснилось, это вы двое можете с лёгкостью устроить, — холодно заметил Перси, накладывая себе салат.

— Прекратите собачиться! — грозно прикрикнула маменька. Близнецы синхронно прищурились, но замолчали. Перси невозмутимо положил на тарелку пару картофелин и начал есть, ловко орудуя столовыми приборами. Я даже восхитилась — в подобные моменты старший брат выглядел как настоящий аристократ. И почему все братья его недолюбливают? Лично мне с недавних пор Перси стал казаться лучшим образцом для подражания.

Я положила в свою тарелку маленькую отбивную и немного салата. Матушка хотела налить мне тыквенный сок, но я недовольно скривилась и попросила обычной воды.

— Дети, — начала maman. — в прошлый раз мы не успели всё купить к школе, так что после обеда мы все вместе отправляется на Косую Аллею.

— Ура! — завопили близнецы с Роном и загомонили, обсуждая предстоящие покупки.

— Тише! — воскликнула матушка. — Кто будет горлопанить — останется дома!

Мальчишки вникли и последующий обед проходил в тишине. После все поблагодарили матушку за еду. Я хотела было помочь матери с уборкой, но та запричитала и отправила меня собираться. А чего мне собираться? Платье разве что переодеть… вот только у меня не было красивых нарядов. Задачка становилась нетривиальной. Порывшись в старом платяном шкафу, я откопала более-менее приличное платье из плотной бежевой ткани с длинными рукавами и длиной ниже колена. Вот только оторванный коричневый поясок, держащийся на паре ниток, всё портил, поэтому, недолго думая, я отправилась на поклон к старшему брату. — Перси, можно попросить тебя о помощи? — постучав и дождавшись разрешения войти, спросила я.

— Конечно, Джинни, — спокойно сказал Перси. — Что ты хочешь?

— Мне нужно починить платье, — я протянула его брату. — Неприлично появляться на людях в рванье.

— А как же ограничение магии несовершеннолетних? — хмыкнул Перси.

— Я думала, что министерство не отслеживает дома волшебников, — сказала я. Перси внимательно осмотрел меня, вздохнул и одним заклинанием починил платье. «Репаро», значит. Нужно запомнить.

— Почему ты не обратилась к родителям? — спросил брат.

— Ну… — я на секунду задумалась. — наверное, потому что ты больше остальных членов семьи заботишься о внешнем виде.

— Вот как… — Перси слабо улыбнулся. — Тогда иди собирайся.

Я кивнула и поспешила к себе. Переодела платье, протёрла тряпкой поношенные туфли и надела тонкие гольфы — погода сегодня радовала, но с собой я всё равно взяла вязаную кофту на пуговицах.

В гостиную я зашла последней. Родители посчитали нас по головам и дали отправляться по каминной сети на Косую Аллею. Перемещались по двое. Как сказал отец, чтобы никто не потерялся, как в прошлый раз. Матушка отправилась с Гарри, Перси — с Роном, близнецы сами по себе, а меня под руку взял отец.

По прибытии семья разделилась: матушка с близнецами и Гарри отправилась покупать новую форму для квиддича. Рон пошёл с ними за компанию. Перси, откланявшись, удалился в книжный магазин. Ну, а я с отцом отправилась за волшебной палочкой.

В лавке Оливандера царил полумрак — хорошо освещался лишь небольшой участок возле входа. Всюду стояли стеллажи, на которых покоились в своих футлярах волшебные палочки. Я с любопытством осматривалась.

— Артур Уизли, ясень и волос единорога, восемь дюймов, — к нам вышел владелец лавки. — Пришли за волшебной палочкой?

— Да, мистер Оливандер, — учтиво кивнул отец. — Моя дочь в этом году едет в Хогвартс.

— Хм… хорошо… — задумчиво сказал мистер Олливандер и щёлкнул пальцами. Меня тут же окружила куча различных угольников, линеек и сантиметровых лент, которые принялись измерять меня. Сам изготовитель палочек, изучив результаты измерений, подумал и выудил со стеллажей один из футляров.

— Попробуйте эту, юная леди, — мастер протянул мне палочку. — Тис и перо феникса, тринадцать с половиной дюймов, очень хлёсткая.

Я аккуратно взяла палочку, пальцами чувствуя лёгкое тепло. Хотела было взмахнуть ей, но краем глаза увидела выражения лиц мистера Олливандера и отца. Они как будто чего-то ждали. Чего-то нехорошего…

Меня как будто ледяной водой окатило. Лёгкое тепло тут же сменилось на жгучий холод. Я торопливо отложила палочку.

— Простите, мне не нравится эта волшебная палочка, — тихо сказала я.

— Детка, ты уверена? На мой взгляд, это отличная палочка, — мягко, но настойчиво попытался убедить меня отец.

— Тогда почему бы тебе самому не купить эту палочку? Раз уж она тебе так нравится, — склонив голову, спросила я.

— Извини, — стушевался отец.

— Тогда продолжим подбор. — вздохнул мистер Оливандер.

* * *

Из лавки я вышла, будучи счастливой обладательницей прекрасной волшебной палочки, изготовленной из тиса с сердцевиной из когтя дракона. Отец странно поглядывал на меня, но молчал. А тем же вечером долго шептался с матушкой. Не нравится мне всё это…

* * *

Тридцать первого августа вечером я аккуратно складывала свои вещи в большой, но уже потрёпанный сундук, доставшийся от Билла. Перси утверждал, что у него были мощные защитные чары. И ещё сундук можно было трансформировать в шкаф, туалетный столик и даже книжную полку.

Все вещи бы заранее просмотрены и, где нужно, починены, само собой, не без помощи Перси, который прочитал мне длинную лекцию о необходимости выглядеть прилично. Я прониклась и попросила брата начать обучать меня этикету. И Перси согласился. В итоге всё время до отъезда в школе братец неустанно контролировал моё поведение и манеры. Он даже позволил готовиться к учебному году в своей комнате. Братья фыркали и смеялись, родители крутили пальцем у виска. Ну и пусть! Перси и так сделал для меня немало — в магазине подержанных мантий брат сумел откопать комплект женской школьной формы от «Твилфитт и Таттинг». Форма, конечно, была большевата, но после того, как её ушили, сидела как влитая. Я готова была расплакаться от осознания, что не придётся мне ходить в выцветшей и заплатанной мантии, а старший брат просто отмахнулся, сказав, что его единственная сестра должна выглядеть прилично, чтобы не позорить семью.

Я упаковала почти все свои вещи, понимая, что, в лучшем случае, я приеду ненадолго домой на рождественские каникулы, а в худшем — придётся остаться в школе до конца июня. Так же в сундук отправились все письменные принадлежности и книги, пару десятков которых я утащила из гостиной. Ещё я выпросила у матери с отцом большой запас гигиенических принадлежностей, чтобы хватило на год. Maman возмущалась, не понимая, зачем такие траты, но отец меня внезапно поддержал, сказав, что, поскольку сову мне пока купить не могут, лучше сразу увезти в школу как можно больше.

Когда я складывала обувь, в мою комнату, постучавшись, вошёл Перси.

— Собралась, Джин? — спросил брат, почему-то держа руки за спиной.

— Да, почти, — улыбнулась я.

— Вот и славно, — брат улыбнулся в ответ. — Слушай… ты очень изменилась за последнее время. Стала более собранной, внимательной. В общем… я надеюсь, что этот подарок тебе пригодится. Поздравляю с началом обучения!

Брат протянул мне прямоугольный свёрток, упакованный в ученический пергамент, обвязанный тонкой верёвкой. Я взяла его в руки и начала аккуратно распаковывать — пергаменты ещё пригодятся. И, наконец, мой взор упал на книгу.

— «Полное собрание знаний успешной хозяйки», — прочитала я название и пролистала увесистый том. Различные чары и заклинания, необходимые в быту; выкройки и схемы вязания вещей; рецепты лечебных зелий… Я выдохнула:

— О, Мерлин! Перси, она же, наверное, дико дорогая!

— Я думаю, что эта книга пригодится тебе на протяжении всей жизни, — важно сказал Перси, пока я осматривала своё сокровище. — А насчёт цены даже не думай — деньги я заработал сам. И имею полное право тратить их, куда вздумается.

— Перси, это самый лучший подарок в мире! Спасибо тебе большое!

Поддавшись порыву, я соскочила с кровати и крепко обняла брата за пояс. Тот сначала оторопел, а потом неловко обнял меня в ответ.

— Не стоит, Джинни, — Перси не был бы Перси, если бы не сохранял серьёзность даже в таких моментах. — Самой лучшей благодарностью будет твоё стремление добиться как можно большего от жизни.

— Я буду стараться изо всех вил, — кивнула я, отстраняясь от брата и прижимая к груди драгоценную книгу.

— И ещё, — брат очень внимательно посмотрел на меня. — На какой бы факультет тебя не распределили и как бы к тебе не относились остальные, знай: ты всегда будешь моей маленькой сестрёнкой. И я всегда тебе помогу.

Я и Перси сидели на кухне за столом и мирно завтракали. Все вещи были собраны ещё с вечера, поэтому утренние сборы не заняли много времени. И теперь мы, единственные в семье, могли позволить себе неспешно позавтракать, пока вокруг царил хаос. Ну, как сказать, хаос… Просто братья, видимо, не удосужились собрать свои вещи заранее, поэтому бегали и разводили панику. Пищала крыса, ухали совы, громко причитала матушка; близнецы носились по дому, собирая разбросанные всюду свои сомнительные изобретения; Рон куда-то дел собственную школьную мантию, которую не мог сейчас найти; Гарри же пытался отыскать все свои вещи, которые, по дурости своей, выложил из школьного сундука.

Перси постоянно поглядывал на часы и недовольно вздыхал.

— Такими темпами мы опоздаем, — уныло заметила я.

— Вряд ли опоздаем, но на платформу прибудем в последний момент, — хмуро сказал брат.

— Прекрасно! — с сарказмом сказала я. — Ты, как староста, не успеешь толком подготовиться к патрулированию и остальным своим обязанностям. А я не успею занять приличное купе, и придётся ехать непонятно с кем. Отличное начало года!

— Ты права, ситуация скверная, — признал Перси со вздохом.

— А почему мы не можем с тобой добраться до вокзала на Ночном Рыцаре? — внезапно осенило меня. — До отправления поезда всего пара часов. Мы уже собрались, так что нет смысла ждать.

— Выйдет недёшево, — хмыкнул Перси. — Никак не меньше галеона. Мама нас скорее убьёт, чем выдаст такую сумму.

— Тогда как насчёт каминной сети? — не отступала я.

— Тебе настолько не терпится отправиться в школу? — съехидничал Перси.

— Мой драгоценный братец, — начала я. — Как ты, возможно, заметил, я весь последний месяц готовлюсь к учёбе. Само собой, мне не терпится поскорее отправиться в школу!

— И то верно, — засмеялся брат. — Кто пойдёт договариваться с мамой?

— Ну, я, в отличие от некоторых, пока не являюсь старостой и гордостью семьи Уизли, — я выразительно посмотрела на Перси. Тот ответил не менее внимательным взглядом.

— В том-то и дело, что это явно вопрос времени, — сказал брат, вставая из-за стола. — Тогда я пошёл сдаваться маме, а ты пока прибери со стола.

Подняв руки над головой, я потянулась так, что захрустели суставы. Затем поднялась со стула и собрала посуду, которую помыла в старинной раковине. Без магии. Перси мне сразу объяснил, что в слабом и хилом теле магия начинает иссякать. Поэтому я старалась бытовые дела выполнять сама, чем приводила матушку в ужас. Ну да, как же… Мамина доча не должна подобными вещами заниматься. Я не знаю, чем думала всю свою жизнь, но после травмы я отчётливо осознала, что матушка меня балует. Излишне и странно однобоко. Например, у меня не было новых вещей. Вообще. Даже свитеры, которые матушка неизменно дарит на каждое рождество, — всего лишь распущенные и перевязанные свитеры Билла, Чарли и Перси, из которых братья выросли. Зато меня полностью отстраняли от дел по дому. Вот честное слово, лучше бы меня хотя бы научили шить-вязать, чтобы уменьшить семейные траты хотя бы на школьную форму.

И в последний месяц я практически воевала с матушкой за каждую тарелку и пылинку. Причём я понятия не имела, откуда у меня появилось подобное стремление к самостоятельности. Но мне это нравилось.

Когда я, закончив с посудой, протирала со стола, вернулся Перси.

— Уф, еле отыскал маму, — поморщился брат. — Она передвигается со скоростью Нимбуса.

— Матушка дала добро? — поинтересовалась я, откладывая тряпку.

— Исключительно под мою ответственность, — судя по лицу Перси, отпроситься у матери было непросто.

— Тогда каков план, господин Староста? — я улыбнулась.

— У нас есть минут десять, — начал распоряжаться брат. — Мама не успеет собрать нам еду в дорогу, так что сейчас беги в кладовку и собери нам перекус. Я пока спущу вниз наши вещи.

Я кивнула и побежала в кладовую. Там откопала пару небольших плетёных корзин, в которые сразу положила по небольшой баночке вкуснейшего варенья из кислой вишни. Помимо варенья, в корзину отправились яблоки и сливы с нашего сада и булочки с крыжовником, которые я испекла накануне для всей семьи. Ну, не сандвичи же есть!

Также я не забыла про салфетки и столовые приборы. Если их не положить, то можно запросто нарваться на нотацию от Перси. Кстати о нём…

Брат заглянул в кладовку, увидел, что корзины собраны, подхватил их и отправился в гостиную. Я, само собой, последовала за ним. Нас уже ждала запыхавшаяся матушка, которая забрала у Перси корзинки и тут же сложила их в сундуки. Затем матушка обняла Перси, сказала ему пару напутственных слов и обратила внимание на меня.

— Джинни, детка, — матушка крепко обняла меня. — Учись хорошо, слушайся брата. И не забудь прислать нам с папой письмо, когда тебя распределят на Гриффиндор.

— А если меня распределят не на Гриффиндор? — спросила я, надеясь услышать те же слова, которые мне вчера сказал Перси. Но услышала нечто другое:

— Доченька, ну, что ты выдумываешь! — рассмеялась матушка. — Все Уизли учились на Гриффиндоре!

— Хорошо, мама, — сказала я, опустив взгляд в пол.

— Прости, мама, но нам пора, — спокойно сказал Перси, но я почувствовала, что брат злится. Матушка закивала, сунула нам в руки по целых пять сиклей, которые попросила не тратить на всякую ерунду. Братец взмахом палочки уменьшил наш багаж и положил в карман.

Я двумя руками обхватила клетку с Гермесом, филином, которого Перси купили в прошлом году в честь назначения старостой.

Мы прошли в камин. Перси зачерпнул горсть летучего пороха, матушка помахала нам рукой, и мы переместились на платформу девять и три четверти.

Поезд был уже подан, но на самой платформе было немноголюдно. Брат проводил меня к третьему вагону, попутно объясняя, что первый вагон выделен для преподавателей, второй — для старост, в третьем и четвёртом едут преимущественно первокурсники, а в оставшихся пяти вагонах располагаются остальные ученики.

— Джинни, — чопорно начал Перси, — надеюсь, ты понимаешь, что в школе я буду прежде всего старостой, а потом уже твоим братом.

— Я всё понимаю, Перси, — кивнула я, наблюдая, как брат увеличивает мой сундук и заносит его в купе. — Обещаю, что не буду пользоваться твоим влиянием… Ну, по крайней мере, часто.

— Спасибо и на этом, — фыркнул Перси. — Так, багаж в купе, его потом доставят из поезда прямиком в твою комнату. Форму ты уже надела, молодец. Располагайся, знакомься, и, ради Мерлина и папиных карбюраторов, прошу тебя ни с кем не конфликтовать и не драться.

— Какого невысокого ты обо мне мнения, братец! — засмеялась я, проходя в купе. — Спасибо за помощь с сундуком.

— Всегда пожалуйста, — кивнул Перси и удалился, оставив меня в одиночестве.

Дверь в купе я оставила приоткрытой, давая всем понять, что, с одной стороны, купе занято, но с другой — я не против пообщаться. Затем я достала из сундука корзину с вкусностями и учебник по зельеварению. Хоть у братцев и Гарри не получилось запугать меня деканом Слизерина, учебник я решила хотя бы прочитать.

Вспоминая, на какой странице остановилась, я машинально захлопнула сундук, достала палочку и переместила багаж на верхнюю полку. Стоп…

Я осоловело глядела то на свою палочку, то на багаж. Заклинание левитации я узнала, но ни разу не применяла его. Так почему мне было настолько привычно применять это заклинание? Ничего не понимаю.

Убрав палочку в карман мантии, я осела на сидение. Может, всё дело в том, что я с детства постоянно видела применение подобных чар? Наверное, так и есть…

В купе кто-то заглянул, но, увидев, что оно уже занято, резко удалился. Я лишь смогла разглядеть длинные белые волосы. Ну да ладно.

Я поправила галстук, попутно вспомнив, каких трудов Перси стоило научить меня завязывать его всевозможными способами.

— Привет! Ты случайно Гарри Поттера не видела? — в купе заглянул мальчишка моего возраста с растрёпанными светлыми волосами.

— Привет, случайно видела, — сказала я, выглядывая в окно, чтобы узнать время. Полчаса до отправления. Вспомнив, как ребята собирались, я лишь покачала головой. Дай Мерлин, чтобы они успели к отправлению… Надеюсь, родителям хватит ума отправить всех по каминной сети.

— Ты его правда видела? — обрадовался мальчишка. — А где? Он сейчас в поезде?

— Сомневаюсь, — я вздохнула. — Он немного опаздывает.

— Посмотрите, какая прелесть! Первокурсница себе цену набивает! — до нас донёсся насмешливый голос из прохода, и в купе вошёл небезызвестный блондин со Слизерина, который нагло уселся на сиденье напротив. В дверях встали два парня крепкого телосложения, угрожающе посматривая то на меня, то на фаната Гарри Поттера.

— Я не набиваю себе цену, мистер Малфой, — спокойно, как учил Перси, произнесла я, стараясь не нарываться на конфликт.

— Мы знакомы? — слизеринец вопросительно поднял бровь.

— Моё имя Джиневра Уизли, — представилась я, с удовольствием отмечая, как поменялся в лице блондин. Однако в его защиту могу сказать, что он весьма быстро справился с эмоциями. Парень внимательно оглядел меня и мои вещи и сказал, скривившись:

— Неужели в семейке Уизли есть хотя бы один представитель, способный выглядеть более-менее прилично?

— Что это с ним? — спросил меня фанат Гарри Поттера, когда представитель благородного дома Малфоев вместе со своими сателлитами покинул нашу скромную компанию.

— Не бери в голову, — отмахнулась я. — Просто наши отцы не ладят.

— Ааа… — протянул мальчишка, потоптался у входа и всё-таки сел напротив. — Я, кстати, Колин Криви. А ты из семьи волшебников, да? Я вот маглорождённый, так меня назвала профессор Макгонагалл. Только я пока не разобрался, каково это — быть волшебником. Но хочу поступить на Гриффиндор. А где хочешь учиться ты?

— Сама не знаю, если честно, — призналась я. — Родители хотят, чтобы я, как они и все мои братья, училась на Гриффиндоре, но сама я не уверена, что хочу этого. А почему ты хочешь попасть именно на Гриффиндор?

— Потому что на Гриффиндоре учится Гарри Поттер, — убеждённо сказал Колин. — Я хочу стать его добровольным биографом.

— Стой, — до меня наконец дошло. — Если ты вырос среди маглов, то откуда ты знаешь о Гарри Поттере?

— Так мне профессор Макгонагалл рассказала его историю! — радостно объявил Колин, а я задумалась. Складывалось ощущение, что бедного мальчишку как-то обработали. Ну, ненормален подобный фанатизм для того, кто не рос на сказках о Мальчике-Который-Выжил. Странно всё это.

Колин Криви откланялся и всё равно отправился на поиски героя волшебного мира. Ну да Мерлин с ним!

Всё равно я недолго сидела в одиночестве. Перед отправлением поезда ко мне заглянули мои будущие сокурсницы: Эвелин Уайт, Мирта Грин, Оливия Макмиллан и Холли Уокер. Девочки также уболтали присоединиться к нам Луну Лавгуд, чьи светлые волосы я уже видела.

Пока мы все перезнакомились, я чуть не прошляпила отправление поезда. Когда паровоз издал протяжный гудок, я ойкнула и подскочила к окну, надеясь помахать на прощание родителям. Но вместо этого я лишь увидела их спины, скрывающиеся в проходе на магловскую часть вокзала. Стало как-то неприятно.

Стараясь не показывать негативные эмоции, я повернулась к девочкам и спросила:

— Как думаете, много человек будет учиться на нашем курсе?

— Очень сомневаюсь, — покачала головой Эвелин. — Я слышала, как старосты обсуждали, что наш курс — один из самых маленьких в этом столетии.

— Раз так, то давайте сразу договоримся, — Оливия обвела нас всех серьёзным взглядом. — Что бы ни случилось, по каким бы факультетам нас ни раскидало, пообещайте, что мы не будем враждовать.

— Разве смысл факультетов не в том, чтобы разделить студентов? — поинтересовалась Мирта, разглаживая юбку на коленях.

— Мой отец рассказывал, что во времена Основателей у факультетов были разные программы обучения. С этого и началось разделение, — рассказала Оливия.

— А сейчас программы отличаются? — спросила Холли.

— Брат сказал, что ни на йоту, — ответила я, вспоминая один из многочисленных разговоров о школе с Перси.

— У тебя брат учился в Хогвартсе? — удивилась Эвелин.

— Два моих брата уже закончили Хогвартс и ещё четыре продолжают обучение, — я улыбнулась, но почувствовала странную неловкость, от которой меня тут же избавила Холли.

— Я тоже из многодетной семьи, — кивнула девочка. — Мы с сёстрами тройняшки, а двое старших братьев — близнецы. Мама была в шоке, когда выяснилось, что я ведьма. Единственная из семьи.

— Мои родители тоже, — кивнула Эвелин, поправляя волосы цвета воронова крыла. — Когда они меня усыновляли, никто даже подумать не мог, что у меня есть какие-то необычные способности.

— А мой отец чуть не сдал профессора Макгонагалл в психиатрическую лечебницу, — засмеялась Мирта, болтая в воздухе ногами. — Для меня уже присмотрели школу с медицинским уклоном, и отец очень не хотел отправлять меня в какой-то непонятный Хогвартс.

Луна Лавгуд читала журнал «Придира», изредка отвечая на наши вопросы. Но, видимо, девочку всё устраивало, потому что она улыбалась. Ну а мы старались слишком не навязываться.

Часам к трём пополудни дородная женщина начала продавать волшебные сладости. Эвелин, Холли и Мирта тут же скупили не меньше трети тележки, желая всё перепробовать. Луна достала из своего сундука пирожные, я раскрыла свою корзинку, предлагая угощаться.

— А давайте погадаем? — предложила Оливия, которая купила на всех по шоколадной лягушке. — В каждой упаковке есть вкладыш с одним из легендарных волшебников. Открываем упаковку и вслух читаем, кто попался и чем знаменит. Это будет шуточным предсказанием нашего дальнейшего будущего.

— И на последнем курсе можно будет проверить, насколько правдивым оказалось гадание, — улыбнулась я, поддерживая идею Оливии.

— Это свяжет нас всех нерушимыми узами, — певуче произнесла Луна. Повисло неловкое молчание, но тут Эвелин тряхнула волосами и произнесла:

— А почему нет? Я чувствую, что вы неплохие девчонки!

Мы все согласно закивали.

— Ну что, открываем на счёт три? — Холли раздала всем по лягушке и начала отчёт: 

— Один. Два. Три!

Я вскрыла упаковку привычным движением и быстро достала карточку, не давая лягушке сбежать. А вот у Холли и Мирты шоколадные земноводные сбежали, выпрыгнув в приоткрытое окно. Девочки расхохотались, совершенно не расстроившись. Я посмеялась вместе с ними и взглянула на свой вкладыш. Улыбка тут же сползла с моего лица.

— Ну какого чёрта! — воскликнула я.

— Что случилось? Кто попался? — спросила Оливия.

— Герпий Злостный. Тёмный маг. Известен тем, что вывел первого василиска, — прочитала я вслух информацию о волшебнике.

— Значит, будешь заниматься селекцией волшебных существ, — рассмеялась Мирта.

— Или выведу василиска и займу апартаменты в Азкабане, — скривилась я. Оливия положила мне руку на плечо:

— Ну, ничего. Будем ежедневно посылать тебе газеты и сладости, — сказала сокурсница, на что я шутливо пихнула её локтем в бок.

— Азка… Что? — не поняла Холли.

— Азкабан — тюрьма для волшебников, — рассказала Оливия. — Там содержат самых опасных преступников.

— Мой отец считает, что, помимо преступников, в Азкабане держат людей, неугодных власти, — сказала Луна.

— Знаешь, это имеет место быть, — сказала я задумчиво.

— Луна, а кто попался тебе? — поинтересовалась Эвелина, видимо, желая сменить тему.

— Ньют Скамандер, — ответила блондинка. — Магозоолог и писатель.

— Вот и будете на пару с Джинни зверей изучать! — рассмеялась Холли. — Мне попалась прорицательница по имени Кассандра Ваблатски.

— Сможешь потом составить конкуренцию преподавательнице прорицания Хогвартса, — хмыкнула я.

— Всё так плохо? — удивилась Мирта.

— Братья рассказывали, что прорицания обычно выбирают только для того, чтобы ничего не делать на уроках, — хмыкнула я.

— Ого! — воскликнула Холли.

— А что вы ещё знаете о Хогвартсе? — спросила Эвелин. Холли и Мирта подвинулись ближе, внимательно слушая.

Мы с Оливией и Луной переглянулись и многозначительно улыбнулись.

На станцию Хогсмит поезд прибыл уже затемно. Выгрузка учеников прошла в штатном режиме. Мы с Лив заранее проинструктировали девочек обо всех подробностях распределения, поэтому за них я была спокойна.

Первокурсников на перроне созывал Хагрид, лесничий Хогвартса. Хоть братья с родителями отзывались о нём хорошо, мне всё равно было не по себе от нахождения рядом с этим огромным человеком.

Хагрид посчитал нас по головам и повёл к лодочной станции. Узкая тропинка не была освещена, из-за чего нам всем было плохо видно куда наступать. А дождик, прошедший днём, ещё и делал дорожку скользкой. Ученики шли, буквально цепляясь друг за друга.

Мне это очень быстро надоело, поэтому я плюнула на всё и зажгла невербальный люмос. Сил, да и желания удивляться своим навыкам уже не было: из-за холодного шотландского ветерка хотелось поскорее попасть в замок. Видимо, не я одна такая умная: несколько мальчишек, наверное, из чистокровных семей, последовали моему примеру. Лесничий никак не отреагировал на наше использование магии, поэтому я сделала вывод, что ничего ужасного мы не совершили.

Нас привели к лодкам, пришвартованным к небольшому пирсу на берегу озера. Самую большую лодку занял сам Хагрид, скомандовавший нам рассаживаться в оставшиеся четыре лодки по четыре человека. Мои соседки по поезду сразу заняли одну из лодок, я села рядом с Луной. Компанию нам также составили два мальчика, лица которых выражали презрение ко всему миру. Эти же мальчишки, как и я, освещали путь до лодок люмосом.

— Харпер Бёрк, — представился высокий темноволосый мальчик.

— Декстер Феникс, — последовал примеру товарища второй мальчик, который, в отличие от первого, был коренаст и светловолос.

— Я Джиневра Уизли, — сказала я. — А это Луна Лавгуд, — мне пришлось представить однокурсницу, потому что та, как я поняла, не очень любила все эти вежливые расшаркивания.

— Однако, — протянул Декстер, внимательно меня оглядывая. — Не думал, что в вашем семействе есть приличные волшебники. Без обид, — снисходительно улыбнулся мальчик, а Харпер загоготал.

— Ну, какие обиды, — отмахнулась я, пытаясь успокоиться. Ну, ничего, чёртовы снобы! Выучу все мамины сглазы и запугаю вас так, что стану вашим личным боггартом! Неужели в этой школе все будут проходиться по моей семье? И как только братья это терпят?

До замка плыли молча. И слава Мерлину! Я всё-таки пообещала Перси не драться и очень боялась, что не сдержусь и сломаю Декстеру его прямой длинный нос.

Лодки были феноменально неустойчивые. Пара неловких движений — и можно отправляться в гости к русалкам. Мы все дико боялись упасть, поэтому вели себя как пай-детки, почти не шевелясь. Так что до школы добрались все. В озеро никто не упал.

Густой туман резко расступился, и перед нами предстала громада Хогвартса. Против воли у меня по коже пробежали мурашки. От замка веяло теплом и уютом. Хоть я тут впервые, меня не покидало ощущение, что возвращаюсь домой. Спина распрямилась, плечи расправились, а на губах заиграла лёгкая улыбка. Я наконец-то дома.

— А ну-ка пригнитесь! — скомандовал Хагрид, когда лодки взяли курс на пещеру под Хогвартсом. Все послушно наклонились, и в этот момент я почувствовала, как магия замка, словно любящая мать тёплым одеялом, окутывает магией, согревая и защищая.

Лодки пристали к пирсу, и Хагрид скомандовал выбираться на сушу. Мальчики первыми вылезли из лодок и по-джентельменски помогли девочкам. Затем лесник повёл нашу стайку наверх. Лестница была длинной, ступеньки для нас были высокими. Маглорождённые шутили, что надо больше заниматься спортом, а Колин трижды проклял своё желание пофотографировать распределение — камера-то нелёгкая. Даже я, с детства тренировавшаяся для квиддича, запыхалась.

Наверху нас ждала строго выглядевшая женщина в изумрудной мантии.

— Вот, профессор Макгонагалл, привёл первокурсников, — отчитался Хагрид. Прежде чем ответить, женщина обвела нас всех строгим взглядом.

— Хорошо, Хагрид, — сказала женщина, кивнув. — Я забираю детей, можешь быть свободен.

Лесничий удалился, а профессор Макгонагалл отвела нас в небольшую комнатушку рядом с Большим залом, где велела ждать и готовиться к распределению.

— Как думаете, сложное будет испытание? — испуганно спросил Колин, нервно сжимая в руках фотоаппарат.

— С троллем будем сражаться, ага, — не удержавшись, фыркнула я. Несколько мальчишек, в том числе мои соседи по лодке, засмеялись, а сердобольные девочки тут же рассказали обо всех подробностях распределения. Оно и к лучшему — маглорождённые будут меньше паниковать.

Невдалеке раздался вой, и в комнату проникли призраки. Часть сокурсников переполошилась, но я и ещё несколько человек остались спокойны. Мы вежливо поздоровались, и некоторые из нас тут же об этом пожалели. Призраки сразу же начали рекламировать факультеты. Ну, не все. Про Равенкло и Слизерин не сказали ничего, кроме озвучивания факта существования этих факультетов. Какого чёрта? Складывается ощущение, что Магической Британии не нужны умные и целеустремлённые волшебники, а только бесстрашные и трудолюбивые. На Гриффиндор хотелось попасть всё меньше…

Наконец вернулась профессор Макгонагалл и сказала построиться парами. Луна сразу подошла ко мне, а я в ответ улыбнулась девочке. Оливия с Миртой встали позади нас, а за ними выстроились все остальные. Таким образом мы с Луной шли впереди колонны. Против воли я начала нервничать.

Массивные двери Большого зала распахнулись, и у нас всех вырвались восхищённые возгласы. Потолок, зачарованный под звёздное небо, поистине поражал. Мои мысли тут же защёлкали как костяшки счетов. А насколько проекция соответствует реальному положению звёздных тел? Можно ли в Большом зале проводить занятия по астрономии? А погода транслируется реальная, или её можно регулировать? У кого бы узнать…

Декан Гриффиндора подвела нас к возвышению, на котором располагался преподавательский стол. Перед столом стоял высокий табурет, на котором возлежала Распределяющая шляпа, которая, когда мы выстроились перед возвышением, решила традиционно спеть. Я вполуха слушала песню, которая не дотягивала даже до композиций Селестины Уорлок. Меня больше интересовали зал и люди, находящиеся в нём. Поэтому я беззастенчиво оглядывала преподавательский стол. Преподаватели так же рассматривали нас. Улыбались все, кроме мужчины, облачённого в чёрное, несмотря на праздник. Видимо, это легендарный Ужас Подземелий, декан Слизерина. Человек, которого не любит и опасается вся моя семья.

Словно почувствовав мой взгляд, профессор зельеварения неожиданно внимательно оглядел меня. Вспыхнув, я вперила взгляд в пол, чувствуя, как у меня начинают краснеть уши. Неловко-то как! Перси узнает — оборвёт мне мои красные уши.

Профессор Макгонагалл наконец развернула свиток и громко произнесла:

— Бёрк, Харпер.

Мальчик вышел из нашего невеликого строя и взобрался на табурет. Декан Гриффиндора буквально на секунду опустила шляпу на его голову, как шляпа торжественно сказала:

— Слизерин!

Ребята в мантиях с зелёной оторочкой сдержанно похлопали занявшему своё место за столом Харперу. Следом Колин и Джейкоб Брутсвер отправились на Гриффиндор. Стол под алыми флагами взорвался аплодисментами и приветственными выкриками. Весело у них там, вот только очень шумно.

Некие близнецы Фоули отправились на Хаффлпафф, Мирту распределили на Гриффиндор, Луну на Равенкло, а Оливию на Хаффлпафф.

Феникс, Декстер — Слизерин.

Селвин, Себастьян — Равенкло.

Шафик Ибрагим и Томпсон Роберт — Гриффиндор.

— Уизли, Джиневра, — неожиданно произнесла профессор Макгонагалл. Как-то быстро до меня дошла очередь. Я выдохнула и поднялась на подиум, где взобралась на табурет. Декан Гриффиндора опустила мне на макушку шляпу, которая оказалась весьма великовата для моей головы.

«Интересно. Очень интересно», — раздался задумчивый голос в моей голове.

«Прошу прощения, а что — интересно?» — полюбопытствовала я.

«Ну так какая ты Уизли, девочка? — вкрадчиво сказала шляпа. — У тебя совсем другая магия. И я знаю, где ты лучше всего реализуешь свой талант».

По моей спине пробежал холодок, а коварная шляпа как-то слишком громко произнесла:

— Слизерин!

Внутри меня что-то оборвалось. А вокруг стояла звенящая тишина: в один миг смолкли шепотки, и все шокировано уставились на меня. Ну ещё бы! Впервые за Мерлин знает сколько поколений Уизли отправляется в Слизерин. Моё сердце бешено заколотилось, а губы запрыгали. Больше всего мне хотелось разрыдаться на месте, но я вовремя вспомнила, где нахожусь. И как буду выглядеть, если начну плакать. Не дождутся.

Дрожащими пальцами я стянула шляпу с головы, соскочила с табурета, на который аккуратно положила шляпу, и на негнущихся ногах отправилась за стол под зелёными флагами.

Не захлопал ни один человек. Мне пришлось собрать всю силу воли в кулак, чтобы не показать свои настоящие эмоции. Вместо этого я приподняла подбородок, не думая прятать взгляд.

Оставшееся распределение и последующая речь директора прошли как в тумане. Я лишь старательно делала вид, что слушаю, в то время как в голове творился хаос. Не хочу ничего говорить родителям. До ужаса боюсь их реакции. Сегодня я впервые после травмы побуду капризной девочкой — имею право.

Наконец столы наполнились. Аппетита у меня особо не было, так ещё и софакультетники время от времени внимательно меня осматривали, словно изучая.

Так… Если ничего не есть, то это может вызвать подозрения. И много есть тоже нельзя: леди неприлично набивать брюхо. Я силой заставила себя собраться и осмотреть стол. Нужно взять что-то мясное, немного салата и, может быть, закуску. Куриные голени отпадают сразу: их принято есть руками, но я боялась запачкаться. Жареная говядина — тоже мимо. Уж слишком жёсткое мясо, да ещё и может застревать в зубах. А морепродукты жрать незамужней девице было просто неприлично.

Я положила в свою тарелку небольшой кусок запечённого куриного филе, пару ложек пюре из брюквы с картофелем и немного овощного салата. Ловко орудуя столовыми приборами, я принялась неторопливо есть пищу. Несколько наблюдавших за мной слизеринцев удовлетворённо хмыкнули, пока я на все лады мысленно благодарила Перси, обучившего меня этикету. Чёрт возьми, с первой зарплаты куплю ему хорошие запонки и зажим для галстука!

Из напитков на столе был только тыквенный сок. Не люблю тыкву… Я взяла кубок, полный сока, провела над ним ладонью, осушая чашу. Проведя ладонью второй раз, я наполнила сосуд обычной водой. Стоп…

Моя рука замерла над кубком, а на меня уже открыто пялились с десяток софакультетников. Как мне не только им, а в первую очередь самой себе объяснить источник моих знаний и умений? Тело двигалось по инерции, будто для меня было привычным творить подобные чары. Вот только многие заклинания я применяю впервые, точно могу сказать. А тут ещё и беспалочковая невербальная магия… Мне Перси объяснял, что только сильные волшебники могут освоить подобные чары. Вопросов у меня было намного больше, чем ответов.

На десерт я выбрала небольшой кекс с миндалём и изюмом, который, Слава Мерлину, запивала уже некрепким чёрным чаем.

Наконец ужин, а вместе с ним пытка столовым этикетом, закончилась. Староста Джемма Фоули, красивая высокая слизеринка, светлые волосы которой были уложены в объёмную корону, созывала первокурсников. Я послушно подошла к ней.

— Уизли, значит, — кивнула она мне. — И как тебя угораздило? Не боишься, что тебя тут съедят?

— Шляпа сказала, что на Слизерине я раскрою свой потенциал, — негромко сказала я. Девушка кивнула, принимая мой ответ. А до меня только сейчас дошло, что в этом году на Слизерин из шестнадцати первокурсников поступило лишь трое. Харпер, Декстер и я.

Джемма показала нам путь до гостиной факультета, попутно рассказывая, как не заблудиться в лабиринтах замка. Я старалась держаться поближе к девушке, чувствуя себя неуютно в компании своих сокурсников.

Гостиная факультета находилась в подземельях. Паролем служила фраза «чистая кровь». Ну, кто бы сомневался…

Сама гостиная была поистине роскошной. Стены обиты тёмным деревом и изумрудной тканью с серебряными узорами. Большой камин не выглядел таковым из-за светлого камня и изящных контуров. Рядом с камином располагалось два больших дивана; вдоль стен стояло несколько книжных шкафов, соседствующих со множеством кресел и небольшими столиками. Всё это великолепие освещалось факелами.

Староста толкнула короткую речь, сводившуюся к тому, что Слизерин — лучший факультет, стремящийся сохранить традиции. Мы должны выглядеть безупречно, говорить безупречно и быть безупречными. Ученики Слизерина не имеют права выносить за пределы гостиной конфликты с софакультетниками. И всё в этом духе…

Декана мы не увидели — Джемма сообщила, что, увы и ах, у профессора Снейпа возникли неотложные дела, поэтому первокурсникам он представится завтра на занятиях.

Затем все первокурсники разошлись по комнатам. Декстер и Харпер будут соседями, меня же заселили одну. С одной стороны, мне было грустно, потому что ничего так не способствует установлению дружеских контактов, как проживание на одной территории. А с другой… Я прекрасно осознавала, что мне будет, мягко скажем, тяжело подружиться с софакультетниками. Мою семью аристократы не любят.

Комната была довольно просторная и рассчитана на пять человек, так что я могла занять любое спальное место. Недолго думая, я выбрала самую дальнюю от входа кровать, которая стояла сбоку от небольшого витражного окна. Это самое окно меня сначала смутило, однако потом я вспомнила, что замок основанием уходит вглубь обрыва. Значит, всё не так плохо. Я уже начала бояться, что в моей жизни будет мало солнечного света.

Момент, когда сундук появился рядом с моей кроватью, я пропустила, засмотревшись на вид из окна.

Багаж доставили как раз вовремя: меня начало понемногу клонить в сон. Я достала из сундука сумочку с моющими принадлежностями, большое жёсткое полотенце и длинную ночную рубашку. Также я не забыла про тёплые домашние туфли: полы в замке везде каменные, а значит, холодные. Ну и напоследок я извлекла из сундука закрытую домашнюю мантию, которую можно надевать поверх спальной одежды, если необходимо выйти из комнаты.

Вещи мои были, конечно, не новые, но более-менее приличные. Только ночная рубашка была застирана, да и ткань уже выцвела. Меня это сильно не тревожило — кто увидит? В том-то и дело, что никто.

В витражное окно кто-то дважды стукнул. Я приоткрыла его, впуская в комнату Гермеса, к лапе которого был привязан кусок ученического пергамента, который оказался небольшой запиской от Перси:

«Джин, не вздумай расстраиваться насчёт распределения. Маме напишу я сам, но ты же знаешь её — готовься к буре. Но, пожалуйста, не действуй на горячую голову. Всё будет хорошо, ты привыкнешь и освоишься.

И, прошу тебя, не забывай, что я сказал тебе перед отправлением в школу. Моё отношение к тебе не изменилось.

Твой брат, Перси.

И кстати, личные вещи в Хогвартсе приходится защищать самому. У твоего сундука неплохая защита. Для её активации выдели магией руны с внутренней стороны крышки.»

В нижнем углу записки пером были мелко нацарапаны пять рун. Я сразу дотронулась пальцем до нужных мне знаков на внутренней стороне крышки. Записку я положила в сундук, который сразу захлопнула. Затем почесала Гермеса ноготками по макушке, стараясь поменьше касаться перьев — совы этого не любят и могут даже выдёргивать пёрышки, которых коснулся чужак. Филин угукнул, подняв перьевые уши, и вылетел в окно. Нужно будет упросить Перси купить совиных вафель — побалую Гермеса.

В дверь постучали. Я прикрыла окно и подошла к двери, встречая незваного гостя. Им оказалась Джемма.

— Ты уже разложилась? — улыбнулась девушка, проходя в комнату. В её руках я увидела небольшую холщовую сумку. — Я зашла, чтобы показать тебе, где душевая и туалеты.

— Ты как раз вовремя! — воскликнула я. — Я уже достала всё необходимое и собиралась выходить на поиски душевых.

— Тогда идём, — сказала староста. Я послушно собрала подготовленные вещи и отправилась за Джеммой.

Душевая была небольшая, на пять кабинок. Джемма сказала, что у каждой комнаты есть расписание. Пропустила? Мойся ночью или ранним утром. Для меня это было весьма привычно: мы с мальчишками так же обычно составляли расписание, потому что ванная в доме только одна.

Система подачи горячей и холодной воды сочетала в себе вентили и магию. Староста пояснила, что это потому, что вентилям уже не одно столетие и они имеют привычку постоянно ломаться.

Джемма также удивилась большому разнообразию моих средств для волос. Я вкратце рассказала, почему их так много. Девушка посочувствовала, спросила имена целителей, которые меня лечили, посетовав, что её волосы хоть и густые, но растут очень медленно. Для налаживания хороших связей пришлось затолкать поглубже внутреннего жмота и вручить старосте нетронутый флакон с притиранием для роста волос.

Где-то через час, когда я уже разложила постель, готовясь ко сну, Джемма заглянула, чтобы подарить мне гребень, вычёсывающий все волоски, готовые отвалиться, чтобы никто не воспользовался волосами в корыстных целях. Староста пояснила, что у всех девочек на Слизерине есть такие. Очень нужная вещица, так что я с радостью приняла подарок, сердечно поблагодарив девушку.

Мне безумно повезёт, если и дальше будет так просто находить общий язык с людьми. В жизни очень пригодится.

Первую ночь в школе я спала настолько крепко, что едва не проспала. Хорошо, что у меня есть Перси, предусмотревший этот вариант. Брат послал Гермеса с пустым пергаментом, а поскольку я с вечера оставила окно приоткрытым, проснулась от писка недовольного филина.

Вяло потянувшись, я почесала Гермеса по голове, на кусочке пергамента пером нацарапала Перси пару слов благодарности и отправила филина к хозяину. Затем зевнула, накинула на плечи домашнюю мантию и, взяв в руки полотенце с мылом, отправилась умываться — времени принимать душ и сушить волосы не было.

В душевой мимо меня прошли две старшекурсницы, презрительно наморщившие носы. Кто бы сомневался…

В голове крутилась настойчивая мысль, что мне просто необходимо как можно скорее начать завоёвывать авторитет. Иначе меня тут сожрут и не подавятся. Но для начала следует занять лидерское место на своём курсе. Затем нужно вступить в какой-нибудь клуб и найти союзников. В идеале мне хотелось бы стать частью квиддичной команды. Уж в чём, а в своём умении летать я была уверена на все сто процентов. Может, потрясти ещё Перси на предмет обязанностей старосты? Нет, не в этом году точно. Узнаю позже, не хочу сейчас забивать голову лишним.

В комнате я тщательно расчесала спутанные со сна волосы, которые заплела в две тугие косы. Надела форму, повязала серебристо-зелёный галстук и проверила потрёпанную, но всё ещё добротную сумку, оснащённую чарами расширения пространства. Шкаф, конечно, не влезет, но всё необходимое для учёбы поместилось с лёгкостью: мне не хотелось чуть что бежать в спальню за учебником или дополнительным пергаментом.

Косметики у меня не было, ну и слава Мерлину. Не нужно тратить время на лишний марафет.

Закончив со сборами, я поднялась в гостиную, где первокурсников уже ждала Джемма. Через пару минут к нам подошли Декстер и Харпер, которые переговаривались, посмеиваясь.

— Вижу, вы все собрались, — улыбнувшись, сказала староста.

— Ну, это не заняло много времени, — сказала я. Мальчишки одобрительно хмыкнули.

— Тоже верно, — невозмутимо кивнула девушка. — А теперь идём на завтрак.

Ну, мы и пошли, по дороге обсуждая преподавателей, учебный процесс и семьи. Я, понятное дело, больше отмалчивалась, из вежливости задавая мальчишкам вопросы, но не особо вдаваясь в подробности насчёт своей жизни. По моей семье и так проходятся постоянно, и я не хочу лишний раз провоцировать подобные разговоры.

В Большом Зале было тихо. Многие ученики на каникулах отвыкли просыпаться рано и теперь сидели сонные, лениво пережёвывая завтрак. То тут, то там слышались зевки. Я сама обычно спала если не до обеда, так часов до десяти точно, поэтому то и дело тёрла сонные глаза.

Джемма усадила нас рядом со вторым курсом и раздала расписание.

— Вам повезло, молодёжь, — сказала староста. — Из-за того, что вас мало, все четыре факультета будут учиться вместе.

— По крайней мере, до третьего курса не будет путаницы, — Декстер пожал плечами. Я и Харпер закивали, соглашаясь.

— Это точно, — улыбнулась семикурсница и хлопнула в ладоши. — Так, сегодня, завтра и послезавтра на занятия вас всех будет сопровождать кто-то из старост. Сразу предупрежу — в восемь часов десять минут мы выдвигаемся к аудитории. Кто не успеет, тот будет искать нужный кабинет самостоятельно. Всё понятно? Тогда приятного аппетита.

Я только положила себе яичницу с беконом, как прилетела почта. На стол Гриффиндора опустился огненно-красный конверт, который начал мамулиным голосом отчитывать Рона за вчерашний беспредел. Слизеринцы начали посмеиваться, но хихикали они недолго: пролетевшая надо мной сова бросила на стол перед тарелкой такой же отвратительный конверт, края которого слегка подрагивали. Мои софакультетники переключили своё внимание с Рона на меня.

— Ну, сейчас начнётся, — негромко сказала я, перекидывая косы за спину, и решительным движением вскрыла конверт, который тут же заорал голосом любимой мамули:

«Джиневра Молли Уизли!

Словами не передать, насколько я разочарована тем, что тебя занесло на Слизерин! За десять поколений ни один Уизли не учился со змеями! Отцу пришлось пить успокоительное! Тебе должно быть стыдно!»

Ну и всё в таком духе. Хоть я и ждала подобную реакцию, в первые секунды всё равно чуть не расплакалась. А потом пришёл гнев. Да как она смеет позорить меня перед всей школой?! Я же до самого выпуска не смогу вычеркнуть эту ситуацию из своей репутации!

Бросив мимолётный взгляд на своё отражение в отполированном кубке, я с удовольствием поняла, что вид у меня почти скучающий, лишь напряжённые кисти рук, в которых я до побеления в пальцах сжимала нож и вилку, выдавали моё состояние.

Отчётливо захотелось испепелить чёртов конверт, и я знала, что могу с лёгкостью это сделать, но было страшно, что это вызовет ненужные вопросы. Пришлось, стиснув зубы, терпеть эту пытку.

Пару минут матушка голосила о несправедливости жизни, требовала, чтобы я незамедлительно бежала к Дамблдору и умоляла перевести меня на Гриффиндор. И, наконец, матушка вынесла резюме: пока я учусь под зелёными флагами, карманных денег мне не видать.

Когда конверт истратил свой магический заряд и разлетелся на мелкие кусочки, я медленно выдохнула, судорожно размышляя, как мне себя вести. Скорее всего, от меня ждут, что я разрыдаюсь и начну истерику… А надо ли оно мне? Плакать мне совершенно не хотелось, а вот что-нибудь разбить… Но для меня это сейчас недопустимая роскошь.

«Так, Джин, — сказала я себе. — Сейчас ты возьмёшь себя в руки и будешь вести себя так, будто ничего не случилось. Ни одна живая душа не должна догадаться, насколько тебя задел громовещатель. А как следует выплакаться можно и ночью».

Поймав насмешливый взгляд Малфоя, направленный на меня, я захотела двинуть парню чем-нибудь тяжёлым, но вместо этого ответила самой обворожительной улыбкой, на которую в данной ситуации была способна. Сидящий напротив Декстер усмехнулся. Ну а я наконец приступила к завтраку, несмотря на то, что мне кусок в горло не лез. В мои планы совершенно не входило падать в голодный обморок.

Покончив с едой, я отложила приборы и принялась изучать расписание, пока старосты не начали собирать первокурсников. Ну, я ожидала, что всё будет намного хуже. По четыре пары каждый день. Суббота и воскресенье — выходные. Сегодня у нас трансфигурация первой парой, две пары зельеварения и урок полётов. И как мне смотреть в глаза декану после мамулиного выступления? Проблематично…

Наконец Люциан Боул, второй староста Слизерина, скомандовал собираться у входа в Большой Зал. Я убрала в сумку расписание и послушно последовала за старостой. Меня быстро нагнали Декстер и Харпер.

— Твоя семья настолько не в восторге от твоего поступления на Слизерин? — мистер Бёрк решил сразу взять быка за рога. Несколько слизеринцев замедлили шаг, явно прислушиваясь к разговору первокурсников. Ладно, не соврём, но подкинем материала для сплетен.

— Если честно, — негромко сказала я, — моя семья ненавидит всех, кто учился на Слизерине.

— Не боишься, что от тебя откажутся? — насмешливо спросил Декстер.

— Боюсь. Безумно боюсь, — не стала отрицать я.

— Моя задача не допустить этого, — позади нас раздался холодный голос. Я обернулась и увидела Перси. По его недовольному взгляду я поняла, что брат в бешенстве.

— Доброе утро, — улыбнулась я Перси. Тот кивнул и серьёзно сказал:

— С мамой я поговорю, но ты же её знаешь — злиться будет долго. Но надеюсь, что к Рождеству она остынет.

— Я тоже, — вздохнула я и больше не смогла ничего добавить, потому что подошедшая Оливия сгребла меня в объятия.

— Мерлин! Джин, это так ужасно! — воскликнула Лив.

— Ты в порядке? — Холли сочувственно похлопала меня по плечу.

— Да. Спасибо, — кивнула я. На душе стало легче. — Признаться, нечто подобное я и ожидала…

— Ужас! Надеюсь, ты помиришься с родителями, — Эвелин покачала головой. — Но почему они так отреагировали?

— Это очень долгая история… — начала я, но видя, что Эви хотела возразить, подняла ладони, как бы признавая своё поражение. — Хорошо, расскажу после занятий.

На том и порешили. Старосты дождались, когда наш курс соберётся, и повели нас в кабинет трансфигурации. Мальчишки на меня косились, но молчали, слушая Пенелопу Кристалл, старосту Равенкло, которая объясняла, как не заблудиться по пути на занятия. Перси тоже шёл с нами, но особо не разговаривал, время от времени бросая на меня обеспокоенные взгляды. Я знала, что он не будет меня расспрашивать, по крайней мере, пока не свяжется с родителями.

В аудитории я под одобрительное хмыканье Перси заняла первую парту. Ко мне тут же подсела Лив, а позади нас расположились Луна и Мирта. Вернее, Мирта усадила стесняющуюся Луну рядом с собой. Ну, а оставшуюся первую парту заняли Холли и Эви. Мальчишки же расположились строго по факультетам.

Старосты откланялись и отправились на свои пары.

Я выложила из сумки писчий набор, пару пергаментов и волшебную палочку. Затем села вполоборота к Луне с Миртой, и до начала пары мы болтали на отвлечённые темы.

Момент, когда на преподавательский стол запрыгнула кошка, я, к своему стыду, пропустила. Со звоном колокола кошка превратилась в профессора Макгонагалл. Маглорождённые восторженно вздохнули и зааплодировали. Остальные тоже к ним присоединились. Анимагия была самым сложным разделом трансфигурации. Брат рассказывал, что за весь двадцатый век было зарегистрировано всего лишь семь анимагов.

— Трансфигурация является одной из самых сложных и опасных наук, которые вы будете изучать в Хогвартсе, — начала лекцию декан Гриффиндора, обводя всех строгим взглядом. — Любое нарушение дисциплины на моих уроках — нарушитель выйдет из класса и больше сюда не вернётся. Я вас предупредила.

Ребята стихли, а я подавила жгучее желание закатить глаза. Несомненно, профессор Макгонагалл нагнала страха, но я-то знала, что трансфигурация является обязательным предметом, и отстранить кого-либо можно, только исключив ученика. Однако, чувствую, наглеть всё же не стоит.

Профессор закончила запугивающую речь, сложным движением палочки превратила одну из парт в свинью и обратно и наконец приступила к лекции. Мы записали основные принципы трансфигурации, а я будто наяву слышала смутно знакомый мужской раскатистый голос, слово-в-слово повторяющий лекцию Макгонагалл. Было ощущение, что я уже посещала это занятие и знаю эту тему. Я зажмурилась и потёрла виски, прогоняя наваждение. Благо, что никто вроде бы не заметил моего состояния, поэтому я спокойно продолжила записывать за преподавателем.

Лекция не заняла много времени. Профессор Макгонагалл сразу дала нам домашнее задание — выучить к понедельнику две зубодробительные формулы. А затем женщина дала каждому по спичке и сказала превратить их в иголки.

Прежде чем приступить к выполнению задания, я внимательно перечитала конспект. Точного алгоритма трансформации у нас не было, и меня это не устраивало: без знания, что именно делать, в лучшем случае ничего не произойдёт. А в худшем — может и рвануть. Точно знаю, что не у всех вот так сразу получается контролировать собственную магию.

Я крепко стиснула свою палочку и недовольным взглядом уставилась на несчастную спичку, к которой не знала, с какой стороны подступиться. И тут же услышала тот же странный голос:

— Том, палочку нужно держать мягче — так будет легче дозировать свою силу.

Вздрогнув, я обернулась, но никого не увидела. Что происходит? Оливия, видя моё беспокойное состояние, взволнованно поинтересовалась:

— Джин, что-то случилось?

Случилось. Меня посещают странные видения, и я не знаю, что с этим делать. Но, чтобы не пугать однокурсницу, я улыбнулась и ответила:

— Мне показалось, что меня окликнули.

— Может, призрак мимо пролетал? — сказала Лив серьёзно.

— Может быть, — я согласилась и обратила свой взор на спичку. Напряжёнными пальцами сжимая палочку, я пробормотала заклинание. Эффекта никакого. Через десяток попыток и полчаса потраченного времени у меня получилось лишь посеребрить кончик спички. А к концу занятия я смогла только наполовину преобразовать спичку в иголку — ушко у меня так и осталось деревянным. Остальные справились не лучше. Трансфигурация оказалась намного сложнее, чем я думала, и с первого раза мне не далась.

В подземелье на пары по зельеварению нас отвели старосты Хаффлпаффа, имена которых я не запомнила, потому что расстроилась из-за неудачи на первой паре.

В холодном и весьма мрачном кабинете мы расселись так же, как и на трансфигурации, надеясь, что профессор Снейп не будет требовать, чтобы мы сидели по факультетам.

— Тут так холодно, — пожаловалась Лив, кутаясь в школьную мантию. Я было открыла рот, чтобы спросить, почему девочка не наложила на мантию согревающие чары, а потом вспомнила, что мы их должны будем пройти не раньше ноября. Снова стало не по себе, потому что я автоматически наложила на себя эти самые чары, ещё когда подходила к кабинету.

Мои размышления прервал профессор Снейп, быстрым шагом вошедший в кабинет. Полы его мантии развевались, придавая декану всё больше сходства с летучей мышью.

Профессор толкнул речь, сводящуюся к тому, что мы стадо болванов и нам немыслимо повезёт, если мы сможем оценить красоту и важность этой науки. Несмотря на растущее раздражение, — да как он посмел назвать нас болванами! — часть меня готова была аплодировать профессору. Он мастерски держал класс в напряжении и практически в страхе. Скосив глаза, я отметила, что большинство сокурсников ощутимо побледнели.

— Мисс Уизли! — я подпрыгнула, а Лив испуганно пискнула, когда профессор неожиданно обратил свой взор на меня. — Назовите главное свойство бадьяна.

— Остановка кровотечения, профессор, — ответила я, благодаря Мерлина за то, что весь месяц перед школой читала учебники. Профессор недовольно поджал губы и задал следующий вопрос:

— Что вы сделаете, если я попрошу вас добыть безоар?

— Вероятнее всего, пойду в аптеку, — я позволила себе слабую улыбку. — Потому что разделывать козу я не умею.

— Два балла Слизерину: по одному за каждый верный ответ, — вынес вердикт профессор после недолгого колебания. Я облегчённо вздохнула, чувствуя, как вспотели от волнения ладони. А преподаватель тем временем дал нам задание приготовить зелье для исцеления фурункулов. Я немало удивилась, потому что была уверена, что на первом занятии будет вводная лекция и разбор техники безопасности… Но придётся выкручиваться.

Открыв учебник на странице с рецептом, я приступила к приготовлению. Прежде всего в каменной ступке я измельчила змеиные клыки, которые после аккуратной струйкой засыпала в котелок. То нагревая, то остужая смесь, я добавляла необходимые ингредиенты, краем глаза посматривая за Оливией. И, когда она потянулась к иглам дикобраза, я быстро, но крепко схватила сокурсницу за руку.

— Джинни, ты чего? — удивилась Лив, пока я судорожно соображала, что мне не нравится. И наконец вспомнила нужную информацию.

— Сними зелье с огня и только потом добавляй иглы, — сказала я. — Иглы дикобраза нельзя нагревать.

— И почему же, мисс Уизли? — рядом с нашим столом внезапно возник преподаватель.

— Я читала, что если не снять зелье с огня перед добавлением игл, то котёл может взорваться, а само зелье стать ядовитым, — я отвлеклась для того, чтобы ответить, и перемешала зелье шесть раз вместо пяти, что не укрылось от вездесущего профессора.

— Минус пять баллов за испорченное зелье, — Снейп помедлил, явно наслаждаясь шоком учеников. Ну, как же, ходили же слухи, что декан Слизерина со своих баллы не снимает. А коварный профессор добавил: — И три балла за знание темы.

Ну, не так уж и плохо.

* * *

После двух пар по зельеварению я чувствовала себя так, будто по мне как следует потопталось стадо двурогов. Но нужное зелье, пусть и не сразу, сварить смогла. Вот только баллов больше не получила: ехидный профессор сообщил, что надо было с первой попытки готовить нужное зелье. Вот Декстер и Харпер получили по пять баллов. А остальные факультеты лишились в общей сумме двадцати баллов, большую часть которых потерял Гриффиндор. Видимо, слухи не врали и Снейп действительно, мягко скажем, недолюбливает львиный факультет.

Во время обеда нашей дружной компании пришлось разделиться. Мерлин, мы всего один день как разделены по факультетам, а это уже напрягает. Главное, чтобы никого не начали травить софакультетники. Нас слишком мало, чтобы дать достойный отпор старшеклассникам. К тому же не факт, что мальчишки, особенно чистокровные, захотят якшаться с девчонками. Ну почему всё так сложно?

Снова пришлось есть не спеша и как птичка. Если так пойдёт дальше, то я определённо оголодаю. Непременно в ближайшее время нужно выпытать у Перси местоположение кухни. Зато я поняла, почему почти все слизеринки такие худые, — они просто недоедают.

А в три часа пополудни нас собрали на квиддичном поле для первого урока полётов. Я особо не слушала пояснения мадам Хуч: мне не терпелось поскорее взмыть в небо. Не я одна была такая нетерпеливая: Харпер и Декстер обменивались многообещающими ухмылочками, Джейкоб довольно потирал руки, а Себастьян разминал шею.

Быстро выяснилось, что из всех девочек любила летать только я. Луна неплохо держалась на метле, а Лив честно призналась, что никогда полётами не интересовалась.

Мадам Хуч сказала, что сегодня будет заниматься исключительно с новичками, и предложила нам разделиться на две команды и потренироваться метать квоффл. Капитаном первой команды женщина назначила Декстера, который решил, что на его стороне будет Харпер и внезапно я. Джейкобу в напарники достались Себастьян и Луна.

Вратаря мы выбрали быстро: Харпер дважды проиграл в «камень, палочка, пергамент». Я и Декстер встали на позиции охотников.

Ух, как я соскучилась по ощущению полёта! А школьные мётлы хоть и были весьма старыми, но летали пошустрее, чем домашние. И, пока остальные привыкали к мётлам, я разогнала свою до максимальной скорости, выписывая всевозможные виражи.

Не возникло проблем и с квоффлом. У нас дома не было снитча, а бладжеры родители купили только после того, как Фред и Джордж стали загонщиками. Поэтому тренироваться мне приходилось в основном в компании Рона, который обычно стоял на воротах.

Так что в своих способностях я была более чем уверена. Ещё поборемся.

— Где ты научилась так летать? — спросил у меня Джейкоб, когда мы всем курсом отправились в библиотеку после урока полётов.

— Если вы поживёте с моими братьями, то и не так летать научитесь, — рассмеялась я.

— Ты смотри, приедем все вместе к вам на каникулах, чтобы тренироваться, — Лив шутливо пихнула меня локтем.

— Это если родители простят меня за своевольное поступление на Слизерин, — я хмыкнула, перекидывая слегка растрепавшиеся косы за спину. — В противном случае мне придётся напроситься пожить к кому-нибудь из вас.

— Ты только предупреди заранее — я скажу родителям, чтобы подготовили гостевую комнату, — похихикала Эвелин.

В библиотеке мы заняли несколько рядом стоящих столов и, набрав книг, принялись за домашние задания. Коротко посовещавшись, мы единогласно решили, что хотя бы первое время будем выполнять их сразу, помогая тем, кто не всё понял на занятиях. Декстер и Харпер, конечно, покривились, но против коллектива решили не идти. Всё-таки маглорождённых у нас было всего четыре человека: Холли, Колин, Эвелин и Мирта. И на нашем курсе, скорее всего, не будет того, о чём рассказывал Перси, — когда маглорождённые не хотят разбираться в правилах и традициях Волшебного Мира и вместо этого навязывают остальным свои порядки.

На нашу развесёлую компанию неодобрительно косились, но ничего не говорили. Только библиотекарь, мадам Пинс, проходя мимо, сообщила, что преподаватели поставят нам неуд, если работы будут под копирку. Как будто мы сами до этого не додумались.

На выполнение домашней работы на понедельник у нас ушло чуть больше часа. До ужина оставалось ещё прилично времени, так что Колин и Роберт предложили побродить по замку. Мы, конечно, согласились. Вот только меня ждал облом: у выхода из библиотеки меня выловил Люциан Боул.

— Уизли, к директору, — холодно произнёс он и развернулся, призывая следовать за ним.

Я переглянулась с ребятами и направилась вслед за старостой, судорожно размышляя, что я такого успела натворить. А вдруг директор как-то узнал о моих видениях? Я совсем не хочу снова отправляться в Мунго. Нет, лучше молчать. Притворюсь дурочкой и буду надеяться, что мне поверят. Надеюсь, директор не читает мысли, однако я на всякий случай представила, как возвожу вокруг себя толстую каменную стену, защищающую разум. Не знаю почему, но я опасалась Дамблдора намного больше, чем Снейпа, хотя образом последнего меня запугивали чуть ли не с младенчества.

— Ванильная пастила, — обратился Люциан к горгулье, охранявшей кабинет директора. Каменная зверюга отпрыгнула в сторону, открыв проход, к которому меня легонько подтолкнул староста.

— Не опозорь факультет, — сказал парень.

Я выдохнула и решительно поднялась в кабинет.

Альбус Дамблдор сидел в своём кресле, больше похожем на трон, и вроде бы благосклонно взирал через очки-половинки. А рядом с его столом стояли родители: вытянувшийся, словно струна, отец и постоянно всхлипывающая мать. Всё ясно.

— Добрый день, — поздоровалась я, замерев посередине кабинета. Моё лицо было более деревянным, чем массивный стол, за которым сидел директор.

— Здравствуй, Джинни, — добродушно произнёс Дамблдор. — Как прошёл первый день в школе?

— Всё хорошо, — уклончиво ответила я, не вдаваясь в подробности. — Спасибо, что спросили.

— Не за что, деточка, — от обращения директора меня передёрнуло, но я быстро взяла себя в руки. А Дамблдор продолжал: — Как тебя приняли на факультете?

— Ребята очень радушны, — эх, врать — так по полной! Но никто меня из софакультетников пока не травит, а это уже хорошо.

Матушка от моего заявления начала рыдать, уткнувшись отцу в плечо.

— Видишь ли, Джинни, — директор был невозмутим, — ситуация с твоим распределением вышла, скажу сразу, неприятная. Твои родители очень просили перевести тебя на другой факультет, и я решил пойти им навстречу.

Сменить факультет? Да меня свои же заклюют! Гриффиндорцы не забудут, что шляпа меня распределила на Слизерин, а слизеринцы будут гнобить за то, что я сбежала, роняя тапки. И это только для того, чтобы maman истерики не закатывала? Они же совершенно не думают о моей репутации!

— Я против, господин директор, — тихо, но твёрдо произнесла я.

— Почему же, деточка? — искренне удивился старик.

— Потому что это будет нечестно по отношению к другим студентам, — я подняла голову и посмотрела директору в глаза. — Уверена, многие ребята хотели бы сменить факультет, но у них такой возможности нет.

— Это… Разумно, — признал Дамблдор.

— Но, директор, — возразила матушка, — как вы себе это представляете: моя дочь — и эти змеи? Это уму непостижимо!

Альбус Дамблдор не успел ничего ответить, потому что в кабинет разъярённой летучей мышью ворвался профессор Снейп.

— Позвольте узнать, что натворила мисс Уизли в первый учебный день? — в лоб спросил декан.

— Северус, не случилось ничего, что потребовало бы твоего вмешательства, — улыбнулся директор, однако я чувствовала, что старик раздражён. — Артур и Молли просто решили навестить дочь.

— Джинни, детка, — отец обратился ко мне, — ну зачем ты мучаешь маму? Ты же так хотела попасть на тот же факультет, где учится Гарри Поттер.

— Это мама хотела, чтобы я училась на одном факультете с Гарри Поттером, — упрямо произнесла я, тяжёлым взглядом осматривая родителей. — А шляпа сказала, что мне будет лучше на Слизерине.

— Моя малышка не могла так сказать! — внезапно воскликнула матушка. — Директор, я не узнаю этого ребёнка! Это не моя Джинни!

Кивки отца добили меня окончательно. В глазах защипало, а руки затряслись. Пришлось закусить губу, чтобы не разрыдаться на месте.

Декан, сочувственно глядя на меня, произнёс:

— Директор, я думаю, что подобные разговоры не пойдут на пользу мисс Уизли. Вам так не кажется?

— Вы правы, Северус, — медленно кивнул Дамблдор и обратился ко мне. — Джинни, так что ты решила?

— Я буду учиться на Слизерине, — совладав с эмоциями, произнесла я, смотря директору в глаза. И тут же почувствовала, словно что-то дотронулся до моей головы. Нахмурившись, я представила, как будто я резко захлопываю дверь в своё сознание, прищемляя пальцы наглому вторженцу. В этот момент Альбус Дамблдор вздрогнул, опуская взгляд.

— Джинни, можешь отправляться к себе, — наконец кивнул директор. Его взгляд мне совершенно не понравился, но я решила пока об этом не думать — вместо этого поспешила прочь из кабинета, стараясь не вслушиваться в рыдания матери. Их на сегодня с меня хватит.

Я решительно шла по школе, однако на деле ноги сами несли меня. Мне срочно нужно было найти место, где я могу всё обдумать. Можно было бы вернуться в комнату, однако в этом случае придётся идти через факультетскую гостиную и, скорее всего, объясняться с любопытными магами.

Думая о своём, я спустилась на второй этаж и толкнула смутно знакомую дверь. И оказалась в туалете. Надеюсь, что в женском.

Быстро пройдя мимо кабинок, я заглянула под каждую. Никого. Отлично!

Я подошла к странным раковинам, расположенным по кругу в центре комнаты, и сполоснула лицо холодной водой. В этот момент за моей спиной раздался странный шорох. Я резко развернулась, посылая в неведомого вторженца заклинание щекотки, тут же прикрывая себя Протего. Некто тоненько взвизгнул, и спустя секунду рядом со мной появилось привидение девочки с нашивкой в виде орла на мантии.

— Это невежливо! — воскликнула она таким тоном, будто находится на грани истерики.

— Прошу прощения. Я поступила опрометчиво, — улыбнулась я, стараясь сгладить конфликт. Но моя улыбка вывела привидение из себя.

— Пришла посмеяться над Миртл? — завопила девочка, смешно дуя щёки и топая ногой.

— Я не собиралась над тобой смеяться. Зачем мне это? — недоумевала я, усаживаясь на широкий подоконник.

— А зачем тогда ты здесь? — удивилась моя собеседница. Я на секунду задумалась: а стоит ли откровенничать с малознакомыми призраками, но в итоге плюнула и ответила честно:

— Я очень расстроилась и искала уединённое место, чтобы успокоиться.

— Тебя тоже дразнили? — понимающе покивала Миртл.

— Нет. Пока нет, — я неловко рассмеялась и начала нервно поглаживать косу. — Просто моя мама практически отказалась от меня, узнав, что я учусь на Слизерине.

— Это ужасно! Я могла бы её напугать, но мне запретили покидать Хогвартс после того, как я отомстила Оливии Хорнби, — девочка мечтательно улыбнулась, явно вспоминая что-то для неё приятное.

— Отомстила? — я удивилась.

— Конечно! — горячо закивало привидение. — Оливия всё время дразнила меня очкастой дурой. Я пряталась, потому что хотела выплакаться. А в последний раз моё одиночество нарушил какой-то мальчишка. Я открыла дверь, чтобы сказать, что его не должно быть в женском туалете, и… Умерла.

— Тебя убили прямо в школе? — прошептала я, боясь поверить. Родители же всегда говорили, что Хогвартс — одно из самых безопасных мест в Магической Британии!

— Последним, что я увидела, были большие жёлтые как у змеи глаза. Мне стало так легко и спокойно… А потом стало холодно, и я обнаружила себя здесь, рядом со своим бездыханным телом. И искать меня стали только на следующий день, представляешь? — Миртл возмущённо посмотрела на меня, и я её поддержала:

— Не школа, а бардак!

Прозвучал колокол, ознаменовавший начало ужина. Я ойкнула и вскочила с подоконника.

— Миртл, прости, мне пора на ужин.

— Постой, ты не представилась! — требовательно заявило привидение.

— Меня зовут Джинни, — немного виновато улыбнулась я.

— Вот что, Джинни, — произнесла Миртл серьёзно, — можешь в любое время заходить ко мне. Но если будешь меня обижать — окачу водой из туалета.

— Договорились, — рассмеялась я, покидая обитель Миртл.

* * *

Я поняла, что недолюбливаю Гилдероя Локхарта в тот момент, когда Лив, захлёбываясь восторгом, вещала о его подвигах.

Когда на первой паре Локхарт вошёл в аудиторию и ослепительно улыбнулся, я, слыша восхищённые шепотки одноклассниц, поняла, что профессор мне точно не нравится.

А когда этот напыщенный индюк вместо нормальной пары сказал, что мы должны решать проверочную работу на знание его книг, я его практически возненавидела.

Я покрутила головой, ища поддержки у однокурсниц, но все они — даже Луна! — с воодушевлением принялись за задание. Локхарт улизнул в кабинет, оставив нас одних.

— Лив, прости, но это выше моих сил, — скороговоркой произнесла я и, собрав свои вещи, переместилась на галёрку.

— Что, Уизли, не выдержала ослепительного сияния нашего преподавателя? — заржал Харпер, сидевший впереди меня с Декстером.

— Ну, надо же как-то оправдывать тот факт, что нас называют тёмными тварями, — я захихикала, и мои софакультетники посмеялись вместе со мной.

— Слышал, ты с боем отвоевала право учиться на Слизерине, — хмыкнул Декстер, садясь ко мне вполоборота.

— Что-то в этом роде, — сказала я, подпирая щеку ладонью.

— Почему? — поинтересовался Харпер.

— Трусливо сбегать, роняя тапки, — не для меня, — я криво усмехнулась. — Ну, по крайней мере, пока нет опасности для моей жизни или репутации.

— Хороший подход, — оценил Декстер.

— Спасибо, — кивнула я. — Но у меня вопрос понасущнее — у кого проверочную работу списать?

— Ты что, не читала учебник? — в притворном ужасе всплеснул руками Декстер.

— В том-то и дело, что я читала учебники, а не художественные романы, — я поморщилась.

— Как учиться будем? — спросил Себастьян Селвин, подсаживаясь ко мне. В этот момент я обратила внимание, что к нашему разговору прислушиваются почти все мальчишки.

— Можно попробовать попросить скопировать конспекты за первый курс у ребят постарше, — сказала я, немного подумав.

— Если Локхарт будет ставить оценки за знание своих книг, то табель у каждого будет отвратителен, — поморщился Себастьян.

— Да какая разница! — фыркнула я. — Всё равно сейчас оценки ничего не решают. А на СОВ будут проверять знание предмета, а не биографии Гилдероя Локхарта.

— Либо можно собрать всех недовольных и пожаловаться в Попечительский Совет. Но это в крайнем случае, — хмыкнул Декстер. Мы согласно покивали.

Задание пришлось решить хотя бы ради приличия, используя интуицию. Я даже смогла получить оценку «удовлетворительно». Сама удивилась.

На паре по чарам профессор Флитвик объяснял нам теорию магии. Сами заклинания мы начнём изучать только к концу октября. Флитвик оказался превосходным лектором: объяснял размеренно, неторопливо и делал паузы, чтобы мы всё успели записывать. Поэтому на данный момент преподаватель чар является моим любимым профессором.

Затем наш путь лежал в теплицы, где нас загрузили прополкой лютиков. Для меня это было привычное действо: мы всегда помогали maman с огородиком. Профессор Спраут оценила мои старания в несколько баллов, однако я не чувствовала сильного интереса к гербологии. Не то что Оливия и Эвелин — эти двое чувствовали себя как рыбы в воде, обсуждая с профессором способы выращивания жаброслей. И даром что Эви росла у маглов — она невероятно быстро осваивалась в нашем мире.

После обеда нас проводили в кабинет истории магии, где я предусмотрительно заняла последнюю парту, так как понимала, что предмет придётся зубрить по учебнику. Ну или по конспектам Перси, которые он несомненно даст скопировать.

Девчонки же решили занять первые парты и очень скоро об этом пожалели: профессор Бинс читал лекцию так монотонно, что уже через десяток минут весь класс стал сонным царством. Я же времени зря не теряла: вместо того, чтобы спать, я аккуратным почерком переписывала заклинания в потёртую, но добротную чёрную тетрадь, которую откопала в своём сундуке. Не помню, чтобы мы её покупали, ну да ладно. Зато плотные пергаментные страницы отлично подходили для записи заклинаний и зарисовки рунных цепочек.

Также, пролистав учебник по чарам, я поняла, что знаю почти все заклинания из программы первого курса. Вот только одно дело их знать, а совершенно другое — их применять. Мне определённо нужно уединённое место для тренировок. Пока сама не разберусь со своими способностями, не хочу их афишировать, чтобы не вызвать треклятых вопросов. Может, занять пустой класс? Или…

Перед глазами появилось видение туалета на втором этаже. Нужно просто подойти к раковине и произнести пароль, чтобы попасть туда, где меня не потревожат.

— Джинни! Джинни!

Вздрогнув, я поняла, что пара уже закончилась, а до меня пытается достучаться Лив.

— Что, прости? — переспросила я и потёрла глаза.

— Тебя тоже разморило? — рассмеялась девочка. — Я у тебя спрашивала: мы в библиотеку пойдём, или ты собираешься тут до ужина сидеть?

— Идём, конечно! — улыбнулась я и сложила свои вещи в сумку.

В субботу после завтрака я сразу направилась в туалет на втором этаже.

Не имею ни малейшего понятия, куда направляюсь, но точно знаю, что если пройду испытание, то получу в единоличное пользование отличное место для тренировок.

— Доброе утро, Миртл, — поздоровалась я, заходя в туалет, перед этим заклинанием проверяя, есть ли там кто живой. Живых, слава Мерлину, не было. Откуда я знаю нужное заклинание? Ой, да чёрт с ним! Я уже устала удивляться своим знаниям. Подумаю об этом потом. Когда-нибудь…

— Я не ожидала тебя снова увидеть, — вместо приветствия заявило привидение, уперев руки в бока.

— Но ты же говорила, что я могу к тебе приходить, — сказала я, стягивая с плеч и завязывая на поясе рубашку в красно-чёрную клетку.

— Обычно никто не приходит, — Миртл пожала плечами. — А потом всей школе рассказывают, что их, бедняжек, противная Плакса Миртл достаёт!

— Это ужасно, — торопливо сказала я, видя, что Миртл на грани истерики. — Те дети поступили как последние гады, и так делать нельзя.

— Рада, что хоть кто-то в школе это понимает, — хмыкнула девочка, успокаиваясь. — Так зачем ты пришла?

— Я хочу кое-что проверить, и мне, скорее всего, понадобится твоя помощь, — честно сказала я.

— Ты задумала какую-то шалость, в которую хочешь меня втянуть? — Миртл наклонила голову вбок, через призрачные очки внимательно оглядывая меня, затем тряхнула хвостиками и сказала: — А знаешь, я согласна. Что нужно делать?

— Погоди, не так быстро, — я подняла ладони. — Скажи, ты подчиняешься директору Хогвартса?

— Как и все призраки. Ну, кроме, пожалуй, факультетских привидений — те больше деканам подчиняются, — ответила девочка. — Директор школы может запретить нам покидать территорию замка и может узнать от нас любую информацию, кроме той, что мы поклялись вечностью не раскрывать.

— Клятва вечностью, значит, — задумчиво пробормотала я, потерев пальцами подбородок. — Не слишком ли это будет…

— Хочешь скрыть что-то от директора? — спросила Миртл и, дождавшись моего кивка, продолжила: — Я помогу тебе. Директор Диппет даже не наказал мальчишку, из-за которого я умерла. Моим родителям просто вернули тело и сказали, что произошёл несчастный случай. Из школы выгнали Хагрида, полувеликана, который всегда был весьма добрым и славным. Он явно не виноват: слишком хороший, чтобы убивать. А при директоре Дамблдоре меня стали называть «Плакса Миртл» и запретили покидать замок. Поэтому директора Хогвартса мне не нравятся.

— А для тебя это не опасно? — полюбопытствовала я.

— Надеюсь, что нет, — Миртл задумчиво почесала затылок. — Просто поклянись магией, что не хочешь мне навредить.

Клятву я принесла с чистым сердцем — Миртл была слишком полезной, чтобы желать ей вреда. Привидение так же принесло ответную клятву, что мои тайны она не выдаст.

— Итак, какой у нас план? — Миртл в предвкушении потёрла руки.

— Для начала помолчи и дай мне осмотреть раковины, — сказала я. — Не совсем уверена, что я делаю, поэтому нужно подумать.

Девочка послушно замолчала, пока я обходила раковины по кругу, пытаясь понять, что делать дальше.

— Ну почему эти чёртовы воспоминания всплывают, только когда не нужно! — в сердцах сказала я, ладонями упираясь в края одной из раковин. И тут же наткнулась взглядом на маленькую змейку, выгравированную у основания крана. Я провела по ней подушечкой пальца и прошептала:

— Откройся.

Раковины заскрежетали и начали раздвигаться в стороны, открывая вход в огромную трубу.

— Что ты сделала? — Миртл зависла над трубой, удивлённо глядя на меня.

— Точно не знаю, — я покачала головой, оглядывая трубу и чувствуя, как из неё тянет сыростью и затхлостью. — Как думаешь, что там?

— Канализация, — как-то неуверенно произнесла Миртл.

— Не только.

— Откуда знаешь? — привидение подозрительно глянуло на меня.

— Просто знаю, и всё, — я вздохнула. — Ну что, я полезла?

— Дура, что ли? — завопила Миртл. — Помереть захотела? Нет, я, конечно, не против, хоть компанией обзаведусь, но головой-то думать нужно!

— Ну, надо же узнать, что внизу, — ответила я, почесав затылок.

— Я проверю, — наконец сказала Миртл. — Вечером подкараулю тебя в душе — я могу свободно перемешаться по трубам. Идёт?

— Хорошо, — кивнула я. — А я постараюсь для тебя хотя бы цветок какой-нибудь раздобыть, чтобы тебе тут одиноко не было.

На том и порешили. Миртл ласточкой нырнула в трубу, я закрыла за ней проход и, закинув свою сумку на плечо, покинула женский туалет.

Умница Миртл освободила для меня день, и я не знала, чем себя занять. Но, так ничего и не придумав, я отправилась в факультетскую гостиную.

— О, Уизли! Где тебя носит с утра пораньше в выходной? — вместо приветствия сказал Харпер, развалившийся на кресле.

— Ты даже не представляешь, — я усмехнулась, устраиваясь на соседнем кресле.

— Сегодня у наших отбор в команду. Пойдёшь смотреть? — спросил Декстер, читавший сегодняшний номер пророка.

— Само собой, — я улыбнулась, разминая шею. — Ты же знаешь, что я всеми руками за всё, что связано с квиддичем.

— В команду будешь пробоваться? — поинтересовался Декстер.

— Если одной из Уизли позволят играть за Слизерин, — я лишь пожала плечами. — Когда отбор начнётся?

— Через час. Мы с Харпером тоже идём, так что можем отправиться все вместе, — Декстер, который был явно главнее Харпера, улыбнулся. Я улыбнулась в ответ и согласно кивнула.

На квиддичном поле собрались почти все слизеринцы. И если мальчишки в большинстве своём хотели попасть в команду, то девочки кокетливо улыбались и строили глазки. Все юные леди были облачены в красивые модные наряды с юбками ниже колен. На их фоне я в своих потёртых джинсах, старенькой рубашке и поношенных кедах выглядела откровенно непрезентабельно. Если бы не длинная коса, то меня можно было бы с лёгкостью спутать с пацанёнком. К следующему учебному году это нужно начинать исправлять.

Декстер и Харпер отправились к стоящим на поле квиддичистам, и я последовала за ними.

— Что, молодняк, тоже в команду хотите? — хохотнул Маркус Флинт вроде бы добродушно, но с его челюстью это выглядело поистине устрашающе.

— Очень хотим, — честно сказала я, перекидывая косу за спину. Стоящие на поле в обнимку с мётлами парни дружно загоготали.

— А денег-то у твоей семейки хватит? — насмешливо спросил высокий темноволосый парень. Его вполне можно было бы назвать красивым, если бы не высокомерная ухмылочка.

— А ты как думаешь, если у меня почти все братья играли или играют в квиддич? — хмыкнула я, чувствуя, что начинаю злиться.

— Оно и видно, что денег вам хватает только на квиддич, — заржал парень.

Я взбесилась и хотела было кинуться в драку, — и плевать, что я на две головы ниже парня, — но тут заметила, что у наглого слизеринца развязались шнурки на ботинках. В моей голове быстро созрел план.

— Что, Уизли, сказать нечего? — довольно сказал слизеринец. Уел первокурсницу, молодец какой! Я не ответила ему, смотря в землю, ну, как казалось остальным. На самом деле я заклинанием связывала между собой шнурки ботинок. И, когда парень шагнул вперёд, он ожидаемо растянулся на песочке. Теперь софакультетники смеялись над ним.

— Что, сказать нечего? — повторив его интонацию, сказала я, улыбнувшись.

— Ловко ты его, — оценил Харпер вполголоса.

— Спасибо, — так же тихо ответила я.

— Молодец, Уизли, умеешь постоять за себя, — капитан команды от души хлопнул меня по плечу. Я чуть не улетела носом в песок, но всё-таки смогла удержаться на ногах.

— Ладно, первачки, хватайте школьные мётлы, — недолго подумав сказал Флинт. — Кто будет летать хорошо, в следующем году получит неплохой шанс попасть в команду.

Мы с парнями переглянулись и синхронно хрустнули пальцами.

Кандидатов поделили на четыре команды, которые будут играть по матчу, потом лучших отберут и разделят на две финальных команды, из которых капитан отберёт членов команды.

Само разделение было случайным. Декстеру и Харперу повезло — они попали в одну команду. Парень, задиравший меня, тоже был с ними. Я из своей команды знала только Драко Малфоя, окинувшего меня недовольным взглядом. Ну и пусть смотрит, мне не жалко. Главное, чтобы справился со своей навороченной метлой и поймал снитч.

Пока играла первая двойка, я придирчиво осматривала выданную мне метлу. Благо набор для ухода за мётлами в школе был, поэтому я отточенными движениями приводила старенький «Чистомёт» в относительный порядок под задумчивым взглядом Флинта.

Наконец второкурсник Блейз Забини поймал снитч. Капитан скомандовал второй команде вылетать на позиции.

Я зависла в центре поля на высоте пары метров, чувствуя, как гулко стучит сердце. Мне придётся выложиться на полную, коль я решила выпендриться. И, судя по тому, как переглянулись загонщики противника, меня они попытаются убрать в первую очередь.

Флинт подул в тонкий свисток и выпустил мячи. И в тот же миг в меня полетел бладжер, от которого я с трудом, но увернулась.

Квоффлом завладела команда соперника, поэтому я кружила неподалёку, чтобы уличить момент и завладеть мячом. Правда, ещё пришлось отслеживать траекторию бладжеров, потому что загонщики у меня в команде были просто отвратительные. Но и загонщики противника были на голову ниже Фреда и Джорджа, которые были теми ещё непредсказуемыми скотинами.

Наконец Декстер попытался дать пас товарищу по команде, но я оказалась шустрее и перехватила квоффл, тут же уходя в пике, сбрасывая с хвоста возможную погоню. Бладжер пронёсся в опасной близости от моей макушки, однако я упорно летела к цели. У ворот завис Харпер, который имел весьма крупное телосложение и был довольно-таки неповоротливым. Я сделала вид, что целюсь в левое кольцо и сокурсник повёлся на обманку. Квоффл стрелой пробил центральное кольцо, и наша команда открыла счёт.

Матч мы выиграли с перевесом в двести очков. Я смогла забить три гола, четыре квоффла внёс в ворота Эдриан Пьюси, нынешний охотник команды. Драко Малфой весьма быстро поймал снитч, завершив игру.

На земле Флинт отобрал лучших игроков в финал, и, что удивительно, я в него прошла.

Нам приказали передохнуть и подготовиться к следующему матчу. Сам Маркус Флинт куда-то отлучился и вернулся уже с деканом, которому капитан что-то оживлённо рассказывал. Интересно…

Второй мой матч был намного сложнее. Как-никак, в финал прошли только лучшие. Охотники и загонщики противника теснили меня, изо всех сил пытаясь не дать даже подержаться за мячик. Мётлы почти у всех были быстрее и манёвреннее моей. Я крутилась буквально как белка в колесе, изо всех сил стараясь не угодить под бладжер. Чудом, не иначе, я исхитрилась забить пару голов, прежде чем бладжер, пущенный метким Люцианом Боулом, попал мне в руку, которая неприятно хрустнула, отдавая болью в плечо. Я стиснула зубы, но игру продолжила, чтобы ни одна скотина не посмела назвать меня слабой.

Когда в руке Драко Малфоя блеснул золотистый снитч, я вздохнула с облегчением. Наша команда снова победила с отрывом в сто двадцать очков. Я сразу опустилась на землю и тут же попала в цепкие лапы декана, который без особых нежностей дёрнул меня за ладонь, выпрямляя повреждённую руку. Я зашипела от боли.

— Перелом, — констатировал профессор Снейп. — Кто-нибудь, отведите мисс Уизли к мадам Помфри.

— Я могу самостоятельно… — вяло запротестовала я, но декан одним взглядом заставил меня замолчать. Пришлось идти в лазарет в компании Харпера, который был необычайно молчалив. Видимо, парень расстроен поражением. Хотя чего он ожидал? Как вратарь, Майлз Блечтли был в десятки раз сильнее соперников.

Увидев меня, медиковедьма всплеснула руками и быстро обмазала мою руку какой-то пахучей мазью, из-за которой рука неприятно чесалась, после замотала её плотной тканью, наказав снять перевязку перед сном, и выдала порцию рябинового отвара. Также, поскольку обед я благополучно пропустила, мадам Помфри приказала домовикам подать еду в лазарет. Харпер от еды отказался, сказав, что пойдёт узнавать результаты отбора.

А через десяток минут в лазарет влетел взъерошенный Перси, который первым делом кинулся ко мне, внимательно осматривая и ощупывая.

— Джинни, ты в порядке? — взволнованно спросил брат.

— Да, в полном, — кивнула я. — Мадам Помфри своё дело знает.

— На кой чёрт ты вообще полезла на поле?! — возмутился гриффиндорец.

— Ты же знаешь, как сильно я люблю квиддич, — сказала я. — Может, получится в команду в следующему году попасть…

— И что вы с братьями нашли в этом спорте… — Перси недовольно поморщился.

— Давай не начинать этот разговор в сотый раз, — мирно улыбнувшись, сказала я. — Я же не противлюсь твоим интересам.

— Тоже верно. Извини, — виновато сказал брат. — Тебя до гостиной проводить?

— Если хочешь, — я пожала плечами.

Перси по-джентельменски довёл меня до коридора, ведущего к гостиной, и удалился. Я же подошла к картине и назвала пароль. В самой гостиной я надолго не задержалась — сразу прошла в комнату. Там я внимательно осмотрела себя в зеркало. На щеке красовался внушительный пыльный след — Теодор Нотт дал мне неудачный пас. Нужно пойти умыться. А то выгляжу не как слизеринка, а как замарашка.

Вздохнув, я перекинула через больную руку пёстрое цветастое полотенце и, взяв мыло, отправилась в душевую.

Как только я намылила лицо, позади меня раздалось знакомое покашливание.

— Миртл, подожди минутку, — попросила я и наклонилась к раковине, смывая пену. Затем насухо вытерла лицо полотенцем и только потом повернулась к Миртл, которая стояла, сделав вид, что опирается о дверь душевой кабины.

— Что-нибудь удалось узнать? — спросила я.

— Не совсем, — девочка мотнула головой, отчего её призрачные хвостики покачнулись. — Знала бы ты, какой бардак творится в канализации Хогвартса… Но есть небольшое ответвление труб, совершенно неприметное. Оно ведёт в пещеру под замком — прямо подземелье под подземельем. Там я, кстати, обнаружила шкуру какой-то огромной твари. А сама пещера заканчивается очень странной дверью с украшениями в виде змей. Что находится за дверью — не имею ни малейшего понятия. Там стоит мощная защита от призраков. Поэтому я очень хочу узнать, что внутри.

Миртл договорила, внимательно глядя на меня. Я же бедром опёрлась о раковину, напряжённо размышляя.

— Как думаешь, я смогу живой добраться до этой двери? — задумчиво спросила я.

— Да запросто! — ответила девочка. — Ощущение, что ход специально сделали таким, чтобы с лёгкостью попасть к двери.

— Значит, главное испытание будет внутри, — я побарабанила пальцами по раковине.

— Ну, когда отправляемся? — поинтересовалась Миртл деловито.

— Попридержи коней. Без обид, но тебе терять нечего, а я жить хочу, желательно долго, — отрезала я. — Нужно узнать как можно больше о месте, в которое мы собираемся залезть. Главное, чтобы никто не узнал о нашем интересе.

— И как мы это сделаем?

— Понятия не имею…

Тем же вечером Джемма вытащила меня в гостиную, где уже собрались квиддичисты во главе с Маркусом Флинтом, который объявил результаты отбора. Не знаю, скольких трудов и нервов это стоило, но факт остаётся фактом: меня в обход правил назначили охотником.

— Тренировка состоится завтра, сразу после завтрака, — сказал капитан.

— А как же форма и метла? — поинтересовалась я, панически размышляя, где взять деньги.

— Об этом не стоит беспокоиться, — Маркус Флинт снисходительно улыбнулся, что с его челюстью выглядело весьма зловеще. — Тебе чертовски повезло: мистер Малфой оплатил комплекты снаряжения для нашей команды, включая новейшие модели мётел.

— Ого! — искренне удивилась я и обратилась к Драко Малфою, стоящему неподалёку: — Твой отец очень крутой!

Нахмурившийся было парень удивлённо посмотрел на меня. Наверное, он не ожидал, что я могу что-то хорошее сказать про его семью.

— Рад, что никто не сомневается в крутости моего отца, — наконец произнёс наследник рода Малфой.

— Кстати, а ничего, что я Уизли? — я вдруг вспомнила о репутации своей семьи.

— Да хоть Селестина Уорлок, — Флинт фыркнул. — Лично мне плевать, предательница ты крови или нет, пока успешно вносишь квоффл в ворота соперника. Уяснила?

Я закивала, показывая, что всё прекрасно поняла. Капитан толкнул короткую речь, сводящуюся к тому, чтобы мы завтра минимум до обеда ничего планировали. И вообще, лучше бы нам дружно забыть о личной жизни как минимум до того момента, пока кубок чемпионата не будет красоваться в гостиной факультета. А ещё нужно будет каждому подобрать для себя комплекс упражнений и заниматься спортом ежедневно. Напоследок Флинт сказал мне обрезать волосы до приемлемой длины, чтобы они не мешались во время игры. Как я его не прокляла — одному Мерлину известно.

Рассеянно попрощавшись, я на негнущихся ногах дошла до спальни, где без сил рухнула на постель. Вот так вот. Всю жизнь мечтала о длинных волосах, а когда наконец получила, что хотела, меня спустили с небес на землю. Осталось только решить, что для меня важнее: квиддич или волосы. Хотя что тут решать…

Боясь передумать, я резко вскочила с постели и подошла к зеркалу. Закинула простую косу за спину, затем одной рукой сжала её в кулаке, костяшками касаясь пространства между лопатками.

Короткий вздох, невербальное Диффиндо… И шевелюра укоротилась наполовину. Срезанные волосы я сразу кинула в зажжённый камин — сохранять их было бы глупо. Ничего, закончу школу, устроюсь на хорошую работу или удачно выйду замуж и смогу себе вдоволь накупить нужных зелий.

Я в задумчивости расчёсывала гребнем волосы, когда в дверь постучали.

— Войдите! — крикнула я, откладывая гребень и размышляя: а стоит ли завить волосы или оставить как есть — прямыми.

В комнату прошла Джемма.

— Слушай, новенькая, да не расстраивайся ты так из-за Флинта. Хочешь, я ему скажу, что ты не будешь вступать в команду? — с порога начала девушка и внезапно закричала, увидев меня. — Ты что с собой сделала?!

— Волосы укоротила, как было сказано, — сказала я, пожав плечами. — А что, плохо вышло?

— Да нет, даже ровно, — растерянно сказала староста, усаживаясь на край моей кровати. — Просто ты больная. Я бы никогда ради квиддича волосами не пожертвовала.

— Ну, это ты, — я лишь усмехнулась. — А я на метле научилась летать чуть ли не раньше, чем ходить.

— Но ты же должна быть леди! — воскликнула Джемма.

— Посмотри на меня, — негромко сказала я. — Ну какая из меня леди? Я всё время проводила с братьями, потому что родители постоянно были в делах. Однако я не прочь научиться быть леди. Это может пригодиться в жизни.

— Я поговорю с девчонками. Посмотрим, что с тобой можно сделать, — староста хитро улыбнулась и покинула мою комнату. Я лишь вздохнула и скрутила волосы в пучок. Интересно, как Джемма собирается договариваться с остальными? Я ещё не определилась со своим поведением на факультете и не поняла, как ко мне относятся слизеринцы. Кто бы мог подумать, что главной сложностью в Хогвартсе будет не учёба, а отношения с учениками.

Надо бы написать родителям о последних новостях, но… Стоит вспомнить, что выкинула матушка, как пропадает всё желание общаться с родителями. Может, к зимним каникулам мама слегка успокоится?

Оставшийся вечер я провела в комнате, заучивая наперёд заклинания. А с утра чуть не проспала завтрак. Пришлось очень быстро влезать в свитер и джинсы с потёртостями и на всех парах бежать в Большой зал, на ходу собирая волосы в хвост.

— Ну и знатная ты соня, — хмыкнул Декстер, хлопая по месту рядом с собой.

— Что есть, того не отнять, — улыбнулась я, садясь за стол. — Спасибо, что заняли место.

— Да не за что, — сказал Харпер. — Не могу поверить, что ты себя обкорнала.

— Это просто волосы. Правда, Джемма меня вчера чуть не убила, — признала я и захихикала. Мальчишки лишь криво усмехнулись.

— Мисс Уизли, вы же леди! — в притворном ужасе воскликнул Декстер, а потом добавил уже спокойнее: — Как-то так?

— Почти, — я улыбнулась. — Вы-то на тренировку пойдёте?

— Само собой, — Декстер кивнул. — Не хочу пропустить зрелище, как ты свалишься с метлы.

— Эй! — воскликнула я возмущённо. — Я ни разу в жизни не падала с метлы!

— Но если это произойдёт, имей в виду — он тебе это будет припоминать до конца дней твоих, — хохотнул Харпер.

— Спасибо вам большое, — с сарказмом сказала я, доедая лёгкий завтрак. Затем договорилась с мальчишками встретиться на поле и побежала в комнату, где меня ждало сокровище, которое родители никогда не купили бы, — новейшая модель метлы компании «Нимбус».

Я заплела волосы в тугой колосок, чтобы ни одна прядка не мешала мне играть, и переоделась в новенькую форму в цветах факультета. Крепко взяв метлу, которая была великовата для невысокой меня, я поднялась в гостиную ждать команду.

— Вы только посмотрите, Уизли вполне может прилично выглядеть! Пусть и в форме для квиддича, — усмехнулся с кресла охотник, Эдриан Пьюси.

— Джемма, — обратилась я к читающей что-то девушке, — как леди должна реагировать на эту реплику? Начать тираду о шмотках или покраснеть и томно сказать «благодарю»?

— Я думаю, простого «спасибо» будет достаточно, — ответила девушка, хихикая.

— Хорошо, — кивнула и я ответила охотнику: — Спасибо.

— Решила обратиться к Джемме, чтобы та сделала из тебя человека? — загонщик, Перегрин Деррек, криво ухмыльнулся.

— Ну, надо же как-то соответствовать факультету, — я усмехнулась, изо всех сил сдерживая злость. Спокойно, Джин! Эти снобы всё равно будут прохаживаться по репутации семьи, особенно если остро реагировать на эти подначки. Поэтому я буду максимально вежлива и доброжелательна. И тогда им рано или поздно надоест.

Наконец в гостиную поднялся Маркус Флинт, скомандовавший выдвигаться. Я сразу оказалась в хвосте, едва поспевая за остальными.

— Что, Уизли, ноги коротковаты? — скривился Малфой.

— Да как-то не было времени отрастить, — огрызнулась я, вспоминая, что безумно благодарна Малфою за метлу и форму и что будет очень некрасиво с моей стороны давать благотворителю по лицу.

На поле уже тренировалась команда Гриффиндора. Интересно, как наш капитан разрешит ситуацию?

— Флинт! — к нам подошёл взбешённый донельзя Оливер Вуд, о котором я знала лишь то, что он одноклассник Перси и капитан команды. — Сейчас наше время! Мы встали чуть свет! Убирайтесь отсюда!

— Нам тут всем места хватит, Вуд, — Маркус Флинт лишь усмехнулся, осматривая подошедших к своему капитану сонных ребят. Фред и Джордж недовольно осматривали Флинта, а Гарри то и дело потирал глаза. Я стояла позади рослых мальчишек, поэтому гриффиндорцы меня пока не замечали.

— Но я забронировал стадион! — крикнул Вуд. — Забронировал!

— Ты забронировал, — в отличие от гриффиндорского, наш капитан был образцом спокойствия, — а у меня письменное разрешение от профессора Снейпа. Читаю специально для тебя: «Я, профессор С. Снейп, разрешаю команде Слизерина провести тренировку на поле для квиддича в связи с тем, что им необходимо опробовать нового ловца и охотника».

— У вас новые игроки? — спросил Вуд. — Это новость! Откуда вы их взяли?

Драко Малфой самодовольно улыбнулся и вышел вперёд. Я замешкалась, потому что махнула Декстеру и Харперу, чтобы они направлялись к нам.

— Ты случайно не сын Люциуса Малфоя? — раздался неприязненный голос Фреда.

— А ты не зря упомянул его отца, — заявил Флинт, тут же похваставшийся новыми мётлами. Он мог бы сделать это менее пафосно, ну да ладно. Хотя гриффиндорцев он выбесил знатно. К их компании присоединились Рон, Гермиона и Колин с фотоаппаратом наперевес.

— Привет, Джинни! — радостно воскликнул Колин и меня тут же ослепила вспышка. — Не знал, что ты играешь в квиддич!

— Вчера были вступительные испытания, — неловко улыбнулась сокурснику я, чувствуя шок львят.

— Джинни… — неверяще выдохнул Гарри.

— Привет, ребята, — улыбнулась я, надеясь сгладить конфликт, нервно сжимая древко метлы.

— Первокурсникам запрещено иметь свои мётлы! — Вуд победно ухмыльнулся, смотря на Флинта.

— То есть ученику Гриффиндора можно на первом курсе вступить в команду и владеть метлой, а ученице Слизерина — нет. Я тебя правильно понял? — холодно сказал Люциан Боул, оглядывая команду соперников.

— Какая прелесть, — процедил Джордж. — Мало того, что наша сестрица оказалась змеёй, так ещё и продалась за метлу.

— За такую метлу грех не продаться, — я еле сдерживала смех, видя, как Малфой невинно хлопает глазками. Даже реплика брата не задела так сильно. — Но не расстраивайтесь. Лучше соберите с болельщиков деньги и тоже такие купите. Или выставьте на аукцион свои «Чистомёты». Музеи всего мира из-за них передерутся.

Наши расхохотались, а я вздохнула, понимая, что быть беде.

— Зато ни один игрок нашей сборной не покупал себе место в команде, — отчеканила Гермиона. — Все они попали туда благодаря таланту.

Ну надо ж было такое сказать! Лицо Малфоя исказила гримаса ненависти, но прежде, чем он сказал то, о чём явно подумал, я быстро обратилась к Колину:

— Колин, ты же говорил, что рос у маглов, верно? И занимался этим, как там его…

— Футболом, — подсказал однокурсник. — Четыре года занимался, между прочим.

— А кто вам покупал форму и оборудование? — невинно поинтересовалась я, примерно догадываясь, что ответит парень. Гермиона, явно понимавшая, куда ведёт разговор, гневно нахмурилась.

— Родители, конечно же, — Колин пожал плечами. — Или спонсоры, которые обычно оплачивают поездки на соревнования, ремонт площадки, приходящих тренеров и так далее…

— То есть маглам можно заниматься благотворительностью, а магам нельзя. Верно, Грейнджер? — хмыкнул Декстер, которого я была готова заобнимать за правильно заданный вопрос, смутивший Гермиону.

— Можно, конечно! Но это несправедливо, когда у одной команды мётлы лучше, чем у остальных! — горячо воскликнула гриффиндорка.

— Что-то твоих воплей о справедливости не было слышно год назад, когда Поттера против всех правил и без отбора назначили ловцом и купили ему новейшую на тот момент метлу из средств школьного бюджета, — холодно произнёс Малфой. — Лицемерная грязнокровка!

Он всё-таки это сказал. Я грустно вздохнула, наблюдая за надвигающейся потасовкой. Флинт прикрыл Малфоя от кулаков близнецов. Девочки из их команды кричали нечто нецензурное, а Рон выхватил из кармана палочку, целясь в наших.

— Протего, — чётко произнесла я, быстро доставая свою палочку и накрывая команду щитом, который, впрочем, долго держать не смогла бы. Однако это было лишнее.

Из рукояти палочки Рона вырвался зелёный луч и ударил брата в живот. По стадиону разнеслось эхо от громкого хлопка, а Рон упал и покатился по траве.

— Рон, с тобой всё хорошо? — бросилась к нему Гермиона.

Рон открыл рот, чтобы ответить ей, и из его рта посыпались фиолетовые слизняки. Я скривилась, чувствуя, как меня начинает мутить от отвратительного зрелища, пока моя команда хохотала так, что с трудом держалась на ногах. Гриффиндорцы тем временем окружили Рона, сосредоточенно извергающего больших блестящих слизней, однако помогать брату отчего-то не спешили.

— Стадо идиотов! — недовольно бросила я, перебарывая отвращение и локтями расталкивая львят, пробиваясь к Рону. Наставив на брата палочку, я уверенно произнесла пришедшее на ум заклинание: — Фините Инкантатем.

Последний слизняк вывалился изо рта Рона, и братец наконец-то вздохнул свободно.

— Спасибо, — хрипло сказал он, пока Гарри смотрел на меня круглыми глазами, а Гермиона тут же железной хваткой вцепилась в моё плечо.

— Это заклинание из программы второго курса! Ты не должна его знать! — зашипела она не хуже змеи.

— Раз ты такая умная, то почему не помогла моему брату? — зло спросила я, сбрасывая с плеча руку девушки.

— Мы ещё не применяли это заклинание в классе, — Гермиона покраснела аки маков цвет. — И ты тоже. Откуда у тебя знания?

Вот же настырная девчонка! Я закатила глаза.

— Мне двести семьдесят три года. Я открыла шесть способов применения сока мандрагоры в медицине и совершила государственный переворот в Камбодже. Трижды осуждена на смертную казнь, поэтому скрываюсь в Британии под личиной Джинни Уизли, — с серьёзным лицом сказала я, вперившись взглядом в Гермиону. Мои однокурсники захихикали, да и квиддичисты откровенно грызли мётлы, чтобы не ржать. Даже гриффиндорцы. Не сильно любят Грейнджер, как я погляжу…

— Гермиона, — с бесконечной усталостью продолжила я, — ты же сама получаешь все знания из книг. И тут же задаёшь такие глупые вопросы.

— Вуд, конфликт исчерпан? — резко спросил у Оливера Флинт, прерывая мой монолог.

— На сегодня — да, — зло бросил Вуд. — Но если этот щенок ещё раз назовёт кого-либо…

— То решать эти вопросы будут деканы, — прервал гриффиндорца капитан.

Команды кивнули друг другу и разошлись на разные концы поля. Колин увязался за нами, восторженно спрашивая у капитана, может ли он пофотографировать тренировку. Неожиданно для меня, Флинт разрешил, поясняя, что сегодня мы будем привыкать к новым мётлам, а не отрабатывать стратегию. И если фото будут удачные, то ребята не откажутся их выкупить.

— Он всегда такой… Восторженный? — тихо спросил у меня Малфой, глазами указывая на Колина.

— Только когда узнаёт что-то новое о волшебном мире, — так же тихо ответила я, улыбаясь. — А Гермиона всегда такая надоедливая?

— Обычно ещё хуже, — блондин скривился, как будто ему не повезло с Берти Боттс.

— Сочувствую, — искренне сказала я и покачала головой.

Капитан наконец скомандовал взлетать. Я перекинула ногу через древко и плавно поднялась на высоту пары этажей.

Метла была действительно потрясающей! Быстрая, манёвренная, простая в управлении — достаточно было лёгкого наклона рукояти, чтобы изменить направление.

Я летала взад-вперёд над полем, то замедляясь, то наоборот ускоряясь, привыкая.

— Куда делась твоя смелость, Уизли? — весело прокричал Перегрин Деррек, на высокой скорости пролетая мимо меня. — Боишься разогнаться как следует?

— Если я просто разгонюсь, то меня придётся соскребать с поля. Притом, замечу, не тебе, — крикнула я в ответ, закладывая красивый вираж, пролетая мимо Колина, вовремя щёлкнувшего колдокамерой.

Затем мы несколько часов отрабатывали фигуры высшего пилотажа под жгущими спину злыми взглядами гриффиндорцев. И чего они так взъелись? Могли бы действительно, как сказал Малфой, скинуться всей командой и собрать недостающую сумму с желающих помочь и купить-таки если не новые «Нимбусы», так хотя бы «Чистомёты», которые были не в пример дешевле. И не пришлось бы зубоскалить со слизеринцами, которые, как я уже поняла, не стесняются в выражениях, реагируя на подначки. Думаю, если бы меня всё-таки занесло на Гриффиндор, я бы получала не в пример больше насмешек, чем сейчас. Вполне можно сказать, что мне повезло.

Я сидела между Декстером и Оливией, слушая лекцию профессора Флитвика. Перед каждым студентом лежало перо, которое необходимо будет поднять с помощью Левиосы. Я, постоянно использующая это заклинание, могла бы сдвинуть это перо вербально, невербально, с палочкой и без. Однако я сидела тихо и не высовывалась. А всё из-за Грейнджер, которая в свободное время решила преследовать меня, видимо, в надежде узнать мой секрет. Поэтому в библиотеке я вместе со всеми, как прилежная ученица, делала письменные работы. А вот заклинания я отрабатывала только у себя в комнате. Конечно, я не против популярности, но был большой риск, что меня вызовут на ковёр к директору, который спросит: «Откуда знания, деточка?» Мне и так хватило, что у меня внезапно появилось довольно много недоброжелателей, особенно со стороны гриффиндорцев, из-за того, что меня взяли в команду.

Из-за Гермионы я не могла даже поискать в библиотеке информацию о месте, обнаруженном Миртл. Не будь она подругой Рона и Гарри, я бы её непременно заколдовала. Может, научить кого-нибудь из наших парочке невербальных или беспалочковых заклинаний, чтобы гриффиндорка нашла себе новый объект для слежки? Идея неплохая, я определённо возьму её на заметку.

Наконец профессор Флитвик скомандовал приступать к отработке заклинания. Я подпёрла ладонью щеку, лениво наблюдая за однокурсниками, пытающимися успешно выполнить заклинание.

— Мисс Уизли, ваша очередь, — сказал преподаватель, видя, что я ворон считаю вместо отработки заклинания.

Я откашлялась, чётко произнесла заклинание и отлевитировала перо на макушку сидящей напротив Мирты. Та скинула его с головы и весело рассмеялась.

— Прекрасно, мисс Уизли! Десять баллов Слизерину, — Флитвик, в отличие от Макгонагалл и декана, никогда не скупился на баллы. К концу этой пары, к примеру, в копилки всех факультетов добавилось хотя бы по несколько баллов.

После уроков мы всем курсом собрались у озера. Салливан и Юстас совершили небольшой набег на Хогвартскую кухню, откуда притащили чай и сандвичи. Мы расселись на паре старых поваленных деревьев, братья Фоули раздали еду, а Лив разлила по небольшим кружкам чай.

С лёгкой руки Декстера разговор свернул на тему Основателей.

— Нет, ну, представьте, за тысячу лет на Слизерине не учился ни один маглорождённый! — восхищённо воскликнул представитель рода Фениксов.

— Выглядит как-то… Нечестно, что ли, — поморщилась Мирта. — Джин, а ты что думаешь?

— Это… Весьма трудный вопрос, на который нет однозначного ответа, — сказала я задумчиво. — Проблема в том, что идея о Салазаре-маглоненавистнике очень странно выглядит, особенно если учитывать, что очернение Слизерина почти всегда происходит при обелении Гриффиндора.

— Обычная пропаганда, — сквозь зубы процедил Стивен.

— Именно поэтому я считаю, что официальную версию нужно делить как минимум на четыре, — подвела итог я.

— А что ты скажешь об Ужасе Слизерина? — фыркнул Харпер.

— О ком? — удивилась я.

— Разве ты не в курсе… — начал Декстер, но тут увидел, что не только я не понимаю, о чём идёт речь. — Ладно, расскажу. По легенде, перед своим уходом из Хогвартса Салазар создал тайник, названный «Тайная комната», и поместил там «немыслимое чудовище». Найти и открыть Тайную комнату под силу только наследнику Слизерина, который выпустит Ужас Слизерина, чтобы очистить Хогвартс от нечистокровных волшебников.

— Что-то резко домой захотелось… — в сторону сказала Эви, погрев руки о кружку.

— Ты обычной легенды испугалась? — рассмеялся Колин.

Я же серьёзно задумалась над словами одноклассника. Уж очень эта легенда хорошо вписывалась в находку странной двери, обнаруженной Миртл в подземельях. Особенно если учитывать, что на всех проходах изображены змеи — самый узнаваемый символ Слизерина.

С одной стороны, я должна испугаться и держаться как можно дальше от таинственного прохода, а с другой… Одна мысль, что у меня, возможно, получится найти Тайную комнату, вызывала восторг. А если получится добыть уникальные знания, то я наверняка смогу выбраться из семейной нищеты.

Обдумывая радужные перспективы, я распрощалась с ребятами и поспешила в свою комнату. Но и там долго не просидела. Сменила форму на джинсы со свитером, подхватила сумку и поспешила в гости к Миртл.

— Сегодня отправляемся в путешествие? — флегматично поинтересовалась девочка, развалившись на подоконнике. Я кивнула, запечатывая дверь для всех любопытных.

— Уверена, что не помрёшь? — съехидничала Миртл, облетая туалет.

— Если честно — ни капли, — я вздохнула. — Но если там скрыто то, о чём я думаю, то это стоит риска.

— Как скажешь, — кивнуло привидение, тряхнув хвостиками. — Открывай.

Я послушно зашипела на раковины, которые раздвинулись, открывая проход. Мы с Миртл переглянулись, я сглотнула ставшую вязкой слюну.

— Ну, помоги Мерлин, — сказала я и решительно прыгнула в пропасть. Ощущения от недолгого пролёта по канализации были, мягко скажем, отвратительны. Если бы не постоянные тренировки на метле, меня бы непременно стошнило. Чтобы не получить травмы, я сразу сгруппировалась, прижимая к телу конечности. Это очень помогло, когда меня буквально выбросило из трубы и хорошенько приложило о камни.

Не говоря ничего приличного, я поднялась, сразу осматривая себя на предмет повреждений. Весьма сильно болело правое бедро — явно будет синяк. Плюс разбитая коленка и стёсанные ладони. Ну и куда без запачканной одежды.

Мне потребовалась всего пара минут, чтобы привести себя в относительный порядок: убрать пыль и остановить кровь. На большее моих знаний не хватило. Срочно нужно изучить хотя бы несколько медицинских заклинаний.

— Значит, ход сделан так, чтобы с лёгкостью добраться до двери? — недовольно спросила я, сверля взглядом Миртл.

— Ох, чёрт, — я была уверена, что если бы призраки могли краснеть, то моя собеседница бы сравнялась в цвете с помидоркой. — Я забыла, насколько люди слабые.

— Ты ведь ещё даже столетний юбилей не отметила! Быстро же забыла, — рассмеялась я, зажигая на кончике палочки яркий огонёк Люмоса.

Да, это определённо уже не канализация! Пещера была довольно широкой, никак не меньше пяти ярдов в ширину. А вот высоту даже примерно измерить было невозможно из-за обилия сталактитов. Из-за своего невысокого роста я могла спокойно пройти, но, будь я на пяток дюймов повыше, пришлось бы идти, согнувшись.

За поворотом я обнаружила довольно длинную, никак не меньше двадцати футов, шкуру какой-то змееподобной рептилии. Пораскинув мозгами, я скатала шкуру в тугой рулон, который перевязала лентой для волос — увы, верёвки в моей сумке не завалялось. Рулон я закинула в сумку, посчитав, что выкинуть я его всегда успею, но есть вероятность, что шкуру можно продать. Хоть наши квиддичисты и подкинули мне подработку, — после каждой тренировки я ухаживала за мётлами всей команды и получала за это по сиклю, — в деньгах я всё равно нуждалась.

— Вот она! — наконец радостно сказала Миртл, останавливаясь у массивной на вид металлической двери. Я внимательно осмотрела искусно изготовленных змеек и внезапно поняла, что это не украшение, а причудливый замок.

— Так, план следующий, — я решительно повернулась к Миртл. — Я иду внутрь, а ты возвращайся в замок. Если я не вернусь к ужину, то лети на всех парах к моему декану и бей тревогу. А если всё будет хорошо, то я расскажу все подробности.

— И потом покажешь мне, что за дверью, — девочка внимательно посмотрела на меня.

— Идёт, — кивнула. Миртл просочилась сквозь свод пещеры, а я ещё раз осмотрела дверь. Вздохнула. Сжала покрепче палочку и прикрыла глаза, нащупывая нужное воспоминание.

…Он шёл через пещеру, брезгливо морщась от витавшего вокруг затхлого запаха сырости. Идти пришлось, согнувшись, чтобы не царапать макушкой сталактиты, из-за чего к взмокшему лбу то и дело прилипали пряди цвета вороного крыла.

Мимо шкуры он прошёл совершенно без интереса — у него будет ещё сотня возможностей заработать. Его интересовало совершенно другое.

Наконец он нашёл то, что искал. Подойдя к двери, он благоговейно провёл подушечками пальцев по одной из змеек. Там, за дверью, хранятся все ответы. Он больше не будет жалким полукровкой. Он — истинный наследник Салазара Слизерина.

Улыбнувшись своим мыслям, он протянул руку в сторону замка, направляя поток своей магии, и прошипел:

— Откройся…

Змеи пришли в движение, от чего я вздрогнула, осознав, что бессознательно повторила за странным парнем все действия.

Дверь с грохотом отворилась. Я сжала трясущиеся руки в кулаки и решительно зашагала внутрь.

Открывшиеся виды впечатляли. Огромные колонны, огромные статуи… И везде изображения змей. Я ещё ярче зажгла Люмос, чтобы как следует всё осмотреть. Ощущение, что потолки здесь выше, чем в большом зале!

Несмотря на водоёмы, расположенные между колоннами, в помещении совершенно не ощущалась сырость. Почему-то пахло бузиной и омелой.

Пройдя через длинный коридор с колоннами, я вышла в просторное, довольно светлое помещение. На одной из стен был высечен гигантский мужской лик, рот которого был открыт в крике, а волосы отдалённо напоминали змей.

Я опустила палочку, погасив Люмос, в котором уже не было нужды, тем не менее, оружие держала наготове. И не зря… Я услышала страшное, пробирающее до мурашек шипение. Страшнее было то, что я это шипение понимала и воспринимала как родную речь.

— Глупая человечишка… Явилась, сама не знает куда… Станет обедом…

Разозлившись, я вскинула голову и прошипела:

— Человечишка знает, куда явилась.

Шипение ненадолго стихло. Я еле успела рукавом свитера протереть выступившую на лбу испарину, как мой таинственный собеседник произнёс:

— Надо же… Говорящая… Давно ко мне не приходили говорящие самки человека… Я покажусь тебе… И даже пока не убью…

Пока не убьёт? Ну нихрена себе великодушие! Жаль, что отступать уже поздно, потому что вдалеке раздалось странное шуршание. Что бы это ни было, оно было огромное. И оно двигалось в мою сторону.

Внутри открытого рта мужчины я разглядела два ярких светящихся янтарных глаза. Сглотнув, я замерла на месте, только сейчас осознав, что я вляпалась во что-то опасное.

В помещение вползла огроменная, никак не меньше пятидесяти футов, серо-зелёная змея. Твёрдые чешуйки на её макушке напоминали корону.

— Ой, мама… — прошептала я, вперив взгляд себе под ноги. Василиск! Живой василиск прямо передо мной! Меня начала бить крупная дрожь.

— Страшно? — издевательски спросила змея, приблизившись ко мне.

— Очень, — честно признала я, не поднимая взгляда.

— Я же сказала, что пока не убью тебя. Назови своё имя.

— Джиневра Уизли, — я чуть язык не сломала, произнося своё имя на языке змей.

— Уизли… Мордредов род… — змея недовольно дёрнула огромным хвостом. — Ты не Уизли, человечишка… И я узнаю правду.

В моё сознание вторглись внезапно и бесцеремонно. Чужой расчётливый разум холодно перебирал мои воспоминания, отбрасывая ненужные и внимательно изучая остальные…

Придя в себя, я обнаружила, что лежу на холодном каменном полу, уткнувшись мокрым лбом в колени. Вот, значит, что такое легилименция… Потрясающая способность.

Морда василиска находилась в нескольких ярдах от меня, так что я могла с лёгкостью разглядеть внушительные зубки.

— Очнулась, двоедушная? — насмешливо спросила змея.

— Чего? — не поняла я. — Что значит «двоедушная»?

— То, что у тебя две души, глупая человечишка, — змея довольно жутко засмеялась. — И одна из них мне хорошо знакома… Бедный мальчик… Такой потенциал и так бездарно потерян. Он, должно быть, хотел занять твоё тело и подавить волю, но ты оказалась сильнее, Джинни не-Уизли.

Я извлекла из сумки перо с пергаментом и начала быстро и не очень аккуратно записывать слова василиска, чтобы их обдумать и прогуляться в библиотеку за информацией.

— А почему не-Уизли? — удивилась я, поднимая голову от пергамента.

— Уизли — предатели крови. Древний род, многие сотни лет искупающий ошибки своего основателя, — объяснил василиск, который оказался весьма разговорчивым.

— Мне этого никогда не рассказывали… — вздохнула я, усаживаясь по-турецки на холодном полу.

— Волшебники забывают… Отрекаются от истоков… Пренебрегают традициями… Предают магию, — змей явно был недоволен происходящим.

— Нас больше не учат традициям. Волшебникам негде брать знания, — уныло прошипела я.

— Мальчишка тоже говорил мне нечто подобное… Ты не он, но вы похожи, — василиск обогнул меня по кругу, задумчиво осматривая меня жёлтыми глазами. — Ты можешь повторить его путь, а можешь проложить новый. Что ты выберешь?

Я задумалась, кусая губы и поглядывая на стены из зеленоватого камня, и наконец произнесла:

— Одна я не справлюсь. Мне нужна помощь.

* * *

Василиск оказался самкой и просил называть себя Сахис. Она сказала, что, как фамильяр Салазара Слизерина, может учить только потомков великого змееустого. А до наследницы Слизерина мне было как до Луны на метле. Всё потому, что из-за слияния душ возник парадокс — несмотря на отсутствие кровного родства, способности у меня были максимально схожи с потомками Слизерина.

Придётся под присмотром Сахис проводить все положенные ритуалы, чтобы завершить слияние душ и просить покровительства у магии Рода. Сложно, но интересно.

Также оказалось, что из Тайной комнаты есть добрый десяток ходов. В Хогвартс, в Хогсмид, даже в запретный лес! Это мне очень пригодится, если будет необходимость покинуть школу. Правда, большинство ходов были построены ещё во времена Салазара и были зачарованы на парселтанге. Но, как оказалось, для меня это не было проблемой, потому что я интуитивно говорила на змеином языке. Но произношение у меня типично человеческое, как припечатала змея. Даже не знаю, оскорбление это или комплимент…

Я поднялась по узкой лестнице и вылезла из небольшой ниши, скрытой плотным гобеленом со змеями. Кто бы мог подумать, что путь в легендарную Тайную комнату находится буквально в соседней галерее от гостиной Слизерина! Хотя, с другой стороны, а где ещё располагать один из ходов?

Первым делом я поспешила в туалет на втором этаже. Открыла дверь и получила на свою бедную рыжую головушку порцию воды, притом не удивлюсь, если из бачка унитаза.

— Вижу, ты не рада, что я жива, — как ни в чём не бывало сказала я, заклинанием осушая волосы и свитер.

— Как ты оказалась в замке?! — спросила Миртл, подлетая ко мне и осматривая со всех сторон.

— Мне показали другой путь, — сказала я, снова запечатывая дверь от особо любопытных особ, которые вполне могут обитать в замке.

— Показали? Кто? — удивилась девочка.

— Как бы тебе сказать… — я виновато почесала затылок. — Тот, кто тебя убил.

Впервые в жизни я увидела, как привидение падает в обморок.

«Ну охренеть теперь!» — думала я, разглядывая кровавую надпись.

«Тайная комната снова открыта! Трепещите, враги наследника!»

Малфой угрожал маглокровкам, Филч обвинял Гарри, Дамблдор призывал всех к спокойствию, а ученики панически перешёптывались.

Совпадение ли, что буквально спустя несколько дней после того, как я воочию увидела одну из легенд Хогвартса, кто-то неизвестный красной краской начертал на стене буквально объявление об открытии Тайной Комнаты? Ещё и в канун Самайна.

— Бедная кошка… — тихо вымолвила Оливия, вцепившись в моё плечо. С другой стороны в меня вцепилась напуганная Эви.

Да уж… Миссис Норрис жалко. Конечно, характер у неё был премерзкий, но всё же не настолько, чтобы так над ней издеваться.

Нас весьма быстро разогнали по гостиным, пока учителя отправились на внеочередной педсовет в кабинет Локхарта, забрав с собой Филча, миссис Норрис, а также Гарри, Рона и Гермиону.

Я попрощалась с однокурсниками и поспешила вперёд, нагоняя Малфоя.

— Что за бред ты нёс про «нечистую кровь»? — спросила я.

— Тебе не понять, Уизли, — скривился блондин.

— Мне действительно не понять, учитывая, что ты сделал всё, чтобы тебя подозревали, — фыркнула я.

— В смысле? — Драко даже споткнулся от неожиданности.

Я лишь закатила глаза и отправилась в свою комнату. Вот совершенно не вижу смысла объяснять элементарные вещи. А если Драко напрочь мозги отшибает при виде гриффиндорской троицы, то это его проблемы.

В комнате я бросила сумку в угол и рухнула на кровать, уставившись на плотную ткань балдахина. Мне решительно не нравилось происходящее. Я с уверенностью могу сказать, что на кошку не нападала и никаких надписей на стенах не оставляла, однако в Тайной комнате я побывала. Значит ли это, что в замке есть ещё змееусты? Если да, то они определённо посетили тайник Салазара уже после меня. Если вообще посетили, а не следят за мной.

К тому же я очень сомневаюсь, что Сахис от нечего делать решила напасть на кошку. Полвека она, значит, ни на кого не нападала, а тут внезапно решила выползти в замок и поохотиться на кошку.

К чёрту конспирацию! Нужно будет найти в библиотеке подшивку газет времён смерти Миртл и узнать, были ли ещё жертвы. Потому что если нет, то версия с Ужасом Слизерина, который при каждом пробуждении пачками убивает маглокровок, откровенно слабая. Найти бы ещё нормальный бестиарий, чтобы почитать о василисках. Очень интересно, с кем я всё-таки связалась. Но сомневаюсь, что что-то приличное будет в открытом доступе. А разрешение в запретную секцию мне никто не даст.

А уже потом, имея на руках все данные, я прогуляюсь в гости к Сахис, чтобы поговорить, и только тогда буду делать выводы.

За мрачными думами я и сама не заметила, как уснула прямо в джинсах и свитере. А разбудил меня стук в окно.

Потирая сонные глаза, я подошла к витражу и впустила в комнату небольшую сипуху, принадлежащую Лив. Хаффлпаффка просила встретиться с ней после завтрака. Я пожала плечами, скормила сипухе мотыля и отпустила сову, нацарапав на обратной стороне записку: «Поняла, приняла».

Взяв всё необходимое, я отправилась совершать утренний моцион. Слава Мерлину, ни с кем не столкнулась по дороге. Бедные чистокровные леди не выдержали бы ужасного вида меня, разгуливающей во вчерашней одежде.

В комнате я надела недлинное шерстяное платье серого цвета и чёрные колготы. Волосы заплела в простую косу и поспешила на завтрак, на ходу размышляя, что же потребовалось Оливии.

Школа, несмотря на выходной, бурлила. Я скользнула за стол своего факультета, краем уха вслушиваясь в шепотки. Все так или иначе трепались о вчерашнем происшествии. Я с большим интересом прослушала легенду о Тайной комнате в пересказе светловолосого ученика Равенкло. Правда, и тут не было ничего нового: Слизерин — последний гад, которого чуть ли не пинками выгнали из Хогвартса.

Оливия ждала меня у выхода из Большого Зала. Девочка нервно переминалась с ноги на ногу. Рядом с ней стояли Холли и Луна.

— Доброго утра, — я подошла к девочкам. — Лив, что у тебя случилось?

— Давай подождём Эви и Мирту. Не хочу повторять кучу раз, — Оливия улыбнулась. Я пожала плечами и оперлась о стену. Мимо прошли Гарри, Рон и Гермиона.

— Привет, Джинни, — кивнул Гарри. Гермиона фыркнула.

— Здравствуй, Гарри. Как у тебя дела? — поинтересовалась я.

— Гарри, не общайся с ней! Она же из слизней! — горячо воскликнул Рон, а его подруга закивала.

— Из тех слизней, которыми тебя тошнило, пока я не помогла? — ядовито сказала я, замечая, как девчонки сдвинулись ближе ко мне, держа палочки наготове. Рон покраснел и сжал руки в кулаки.

— Всего два месяца на Слизерине и уже заговорила, как они, — зло процедил брат. Я себе под нос прошипела пару ласковых в адрес Рональда. Поттер отчего-то уставился на меня с неподдельным удивлением.

— Что тут происходит? — раздался недовольный голос. О, профессор, только вас тут не хватало.

— Мы ждём одноклассниц, профессор Снейп, — как ни в чём не бывало произнесла я. Мужчина хмыкнул и перевёл недовольный взгляд на гриффиндорскую троицу. Что удивительно, Гарри ответил профессору ненавидящим взглядом.

— Мы уже уходим, — процедил Гарри и увёл своих друзей.

— Дурдом, — прокомментировала ситуацию Холли. Мы дождались Эвелин и Мирту, и Оливия отвела нас в небольшой коридор, где таки решила рассказать, что она задумала.

— Давайте узнаем у мистера Филча, как дела у миссис Норрис, — предложила подруга, — и можем ли мы ей помочь.

— Да видел нас Филч в гробу в белых тапочках, — я фыркнула, скрестив руки на груди. — Особенно меня, учитывая, как мои братцы его доводят постоянно.

— Значит, тебе тем более нужно сходить к Филчу. Покажешь себя чуткой и внимательной ведьмой, — сказала Холли и обратилась уже к Лив: — Я за. Считаю, что бедная кошка ни в чём не виновата.

Остальные тоже согласились. Пришлось подчиниться мнению большинства, и мы всей компанией отправились в медпункт. Вперёд мы пропустили Оливию, как инициатора этого безобразия.

— Здравствуйте, девочки, — нас встретила мадам Помфри. — Что случилось?

— Здравствуйте, мадам Помфри, — сказала Лив. — Мы хотели бы навестить миссис Норрис и мистера Филча.

— Какие вы молодцы! — медиковедьма всплеснула руками. — Ну, проходите.

Мы переглянулись и вошли в медпункт. В дальнем углу на стуле, скрючившись, сидел Филч рядом с койкой, на которой лежала кошка.

— Здравствуйте, мистер Филч… — начала хаффлпаффка, но старик её перебил:

— Что вам надо, мерзкие детишки? — несмазанным тележным колесом проскрипел завхоз. — Пришли издеваться?

Не ожидавшая такого напора Лив вздрогнула и сделала шаг назад. Поскольку я стояла сбоку, то смогла увидеть, как в глазах подруги заблестели слёзы.

— Я же говорила, что не надо сюда идти! — разозлившись, сказала я, пока Холли и Луна успокаивали Лив.

— А-а-а, Уизли, — скривился Филч. — Такая же отвратительная, как и твои братья. Чего припёрлась?

— А вы неблагодарный старый хрыч! — я была в бешенстве. — Мы хотели узнать, нужна ли вам или вашей кошке какая-нибудь помощь, а вы, как последний грубиян, накинулись на нас с обзывательствами!

— Джин, хватит, — всхлипнула Лив и дотронулась до моего плеча. — Пойдём лучше отсюда, если здесь нам не рады.

Я смерила недовольным взглядом Филча, но всё же позволила себя увести. Мы расселись на подоконнике третьего этажа.

— Козёл старый, — бросила Эви.

— Старость нужно уважать, — без особой уверенности произнесла Холли.

— Нужно уважать не годы, а поступки, — назидательно произнесла Луна, пока я расчёсывала её вечно спутанные волосы.

— Лив, не бери в голову, — сказала Мирта, сидящая по-турецки.

— Хорошо, — Оливия кивнула. — Однако я хотела бы узнать, как помочь кошке. Хотя бы для того, чтобы знать, как помочь тем, на кого могут напасть.

— Ах ты хитрая барсучья морда! — рассмеялась я. — Я-то думала, что ты у нас просто добрая и наивная душа.

— Это разве плохо? — задумчиво спросила Луна.

— Быть добрым не плохо, — сказала я.

— Плохо быть наивным, — добавила Эвелин. — Давайте лучше подумаем, как разузнать про лекарство от этого странного паралича.

— Можно попробовать спросить у преподавателей, — предложила я, прикидывая, как заплести Луну. Когда мне не ответили, я подняла взгляд и поняла, что на меня косятся все, кроме замечтавшейся Луны. — На меня даже не смотрите. Мой декан меня недолюбливает.

— Зато тебя Флитвик обожает, — хмыкнула Мирта.

— Вот только не факт, что он разбирается в лекарствах, — парировала я. — Лучше осторожно к Спраут подойти. Она добрая.

— Это да, — Лив согласно закивала. — Я попробую разузнать у Спраут. Надеюсь, она ответит.

Я заплела Луне четыре косы, которые скрутила в два забавных пучка, а потом мы решили направиться в библиотеку. Конечно, можно было отложить на потом, однако завтра у меня тренировка. Флинт чудом, не иначе, забронировал стадион на весь день после обеда. И я уже представляла, как буду вечером на бровях ползти в комнату.

Первый матч в этом году состоится через неделю между Слизерином и Гриффиндором, и деканы с капитанами лютовали, выбивая для своих команд как можно больше времени для тренировок.

По пути в библиотеку я рассказала девчонкам про Миртл, «забыв» упомянуть про наши клятвы. В итоге на месте мы разделились: Эвелин и Холли вызвались искать информацию о Тайной комнате, Оливия и Мирта решили перебрать газеты, а на меня и Луну свалилась почётная задача узнать об Ужасе Слизерина. Ну, это я поищу с удовольствием.

Я поспешила в отдел магозоологии, придирчиво рассматривая бестиарии. Луна последовала моему примеру, изредка задумчиво поглядывая на меня. Мы набрали с десяток книг и расположились за одним из дальних столиков. Луна наконец-то решила поговорить.

— Тебе ведь что-то известно, — негромко, но утвердительно сказала она.

— С чего ты взяла? — спросила я, сдерживая панику. Какого Мордреда?

— Сложно объяснить, — девочка неопределённо пожала плечами. — Я ещё в начале года обратила внимание, что у тебя катастрофически мало мозгошмыгов. А недавно они исчезли совсем, и не известно, появятся ли снова.

— Мозго… Кто? — не поняла я. Луна улыбнулась.

— О, мозгошмыги — очень интересные создания… — начала рассказывать она.

* * *

Само собой, мы толком ничего не нашли в тот день. Девчонки собирались продолжать поиски после уроков, а меня ждала тренировка, на которую я шла в весьма скверном настроении.

Луна пообещала, что не будет ни с кем делиться своими мыслями, но только если я всё расскажу ей. Придётся поломать голову над текстом клятвы, которая защитит мои тайны. Но перед этим нужно будет навестить Сахис, чтобы узнать, что вообще происходит и могу ли я привести в Тайную комнату Луну, которая явно захочет познакомиться с василиском. Да и к Миртл нужно зайти и рассказать последние новости. А то она обидится, если оставить её в неведении.

Сказано — сделано. Сразу после тренировки я наскоро приняла душ, где намазала многочисленные синяки целебной мазью. Флинт лютовал. Доставалось всем. У меня даже грешным делом проскочила мысль, а не послать ли квиддич куда подальше? Но это будет очень плохая идея. Ко мне на факультете и так относятся нормально практически только благодаря квиддичу. Даже команда признаёт, что я весьма неплохо летаю. А в грядущем матче мне вообще предстоит выложиться на все сто. Драко сообщил, что на матч прибудет его отец. Это означало, что мы должны доказать, что нам не зря купили мётлы.

Майлз Блечтли любезно согласился донести мою метлу до факультетской гостиной, а я поспешила в туалет второго этажа так быстро, насколько это было возможно после тренировки.

— Привет, Миртл, — сказала я, толкая дверь, и вместо призрака увидела рядом с раковинами Гарри, Рона и Гермиону, сидящих на полу.

— Что ты тут делаешь? — воскликнула Гермиона, пока я ругала себя за то, что не додумалась заклинанием проверить, есть ли кто в помещении.

— Это женский туалет, и я могу сюда заходить, — я фыркнула и кивнула на мальчишек. — В отличии от Гарри и Рона.

— Тебе-то что? — фыркнула Рональд.

— Мне — ничего. Но я уверена, что старосты будут просто счастливы узнать, что два мальчика и девочка сидят в женском туалете, — бросила я, смерив компанию недовольным взглядом. Гарри непонимающе уставился на меня, Гермиона покраснела и вскочила, а Рон выхватил палочку, перемотанную клейкой лентой.

— Будешь стучать, сестрица? — зло сказал брат. — Чего ещё следовало ожидать от мерзкой слизеринки?

— Как минимум следования правилам, чего явно нельзя сказать про вас, — парировала я, уперев руки в бока. — Или вы привыкли, что вашу компанию постоянно Дамблдор покрывает? Тогда какого Мордреда вы наезжаете на Малфоя, который отцом прикрывается? Вы абсолютно одинаковые…

Я не успела договорить, как мою щёку обожгло, а голова мотнулась вбок из-за мощной затрещины. Я медленно дотронулась до щеки, осоловело глядя на потирающую ладонь Грейнджер, чувствуя, как во мне просыпается гнев. Поганая грязнокровка!

— Гермиона, ты что творишь? — испуганно пискнул Рон. Гарри хотел было что-то добавить, но не успел, потому что я, взбесившись, прицелилась в гриффиндорку и быстро пробормотала несколько заклинаний. А затем так же быстро покинула туалет, чтобы не проклясть зубрилку посерьёзнее. С неё сейчас хватит и почесухи с россыпью прыщей.

Я остановилась только в коридоре пятого этажа рядом с аудиториями. Коснувшись разгорячённым лбом холодного стекла, я пыталась успокоиться и привести мысли в порядок.

— Джинни! — окликнул меня знакомый голос. Я медленно повернула голову и увидела Гарри Поттера, который стоял, уперев ладони в колени, и тяжело дышал.

— Я боялся, что не догоню тебя, — сказал гриффиндорец. — Ты очень быстро бегаешь.

— Что тебе нужно? — недовольно спросила я, усаживаясь на широкий подоконник, поджав ноги. Поттер нерешительно потоптался рядом, но всё же сел на другой конец подоконника.

— Слушай, не обижайся на Гермиону. Она не со зла, — произнёс Гарри, не глядя на меня.

— Всего лишь не со зла ударила человека, — ядовито фыркнула я.

— Ты тоже хороша! — воскликнул парень.

— Разве я сказала хоть слово неправды? — возразила я, снова чувствуя, как внутри закипает гнев. — Ты хоть знаешь, что про вашу компанию говорят на других факультетах?

— И что же? — не на шутку заинтересовался Поттер.

— То, что вы любимчики Дамблдора и Макгонагалл, которые могут нарушить хоть весь устав Хогвартса, и им ничего не будет, — я сочувственно посмотрела на ошарашенного гриффиндорца. — Неужели ты не общаешься с учениками с других факультетов?

— Не видел в этом необходимости, — тихо сказал Гарри. — Всё так плохо?

— А ты как думаешь? — вздохнула я. — Никому не понравился финт Дамблдора с прошлогодней раздачей баллов.

— Мы эти баллы заслужили! — возмутился Поттер.

— Чем? Учёбой? Достижениями в кружках?

— Мы остановили Волдеморта! И рисковали жизнями! — крикнул гриффиндорец.

— Вот только доказательств этого никто так и не увидел, кроме болтовни Рона. Если бы директор сразу вызвал в школу аврорат для расследования, то это был бы другой разговор, — я фыркнула. — А все, кто был тогда на пиру, восприняли это как плевок в душу. Посуди сам, ребята усердно весь год зарабатывали баллы, а добрый дедушка Дамблдор просто отсыпает своему любимому факультету кучу баллов. Тебе было бы приятно, если столько баллов досталось другому факультету?

— Пожалуй, нет, — признал Поттер.

— Тогда, будь другом, прекрати воспринимать как должное подачки вашему факультету и возьмись за голову, — резко сказала я, вставая с подоконника. — Доброй ночи.

С Поттером мы больше не общались. В большом зале я часто ощущала на себе пристальный взгляд парня, однако подойти он не решался. Я тоже не рвалась говорить, особенно учитывая, что Гарри постоянно сопровождали его друзья. Когда мне приходилось проходить мимо, Рон ядовито фыркал, а Гермиона награждала меня ненавидящим взглядом. Мирта рассказала, что Лаванда Браун по секрету сообщила ей, что заучку лечили от чесотки. Я не смогла сдержать злорадный смех.

— Неужели ты приложила к этому руку? — Мирта была явно удивлена.

— Не буду отрицать, — я пожала плечами. — И это Грейнджер ещё легко отделалась.

— Это правда, — сказала Оливия, которой я успела рассказать о случившемся. — Обычно в таких случаях начинается настоящая травля маглокровки, которую покрывают родители чистокровных учеников.

— Это жестоко, — Холли покачала головой.

— Да нет, — возразила Эви, кутаясь в модный белый свитер крупной вязки. — До Хогвартса я училась в школе Святой Марии, и там подобные вещи были сплошь и рядом. Причём вот вам забавный факт: разделение было не на бедных и богатых, а на представителей влиятельных родов и, так сказать, «чернь». Даже мне попадало, и это несмотря на то, что моя мама — важный человек в посольстве, а у отца свой бизнес. А девочкам из небогатых семей доставалось намного сильнее.

— И как учителя на это реагировали? — не на шутку заинтересовался подошедший Джейкоб. Я обернулась и увидела, что к нашей компании присоединились мальчишки.

— Учителя назначали наказания. Вроде как, — ответила Эвелин. — Но только кто-то писал строчки, а кто-то получал тростью по рукам и ногам. Хогвартс в этом плане намного более лоялен к ученикам.

— Кто бы мог подумать… — удивлённо протянул Себастьян.

— Странно, что Грейнджер об этом не знает, — фыркнул Декстер.

— Или она предпочла об этом забыть, — вздохнула Мирта.

— Что ты имеешь в виду? — спросил Юстас. Ему ответил Колин:

— Ощущение, что она живёт в каком-то своём мире, — сказал гриффиндорец, укладывая рядом с собой тяжеленную камеру, с которой он всюду таскался. — В мире, правила которого она знает лучше всех. Представляете, она даже профессоров постоянно поправляет!

— Я благодарю Мерлина за то, что не родилась на год раньше, — вздохнула я. Ребята сдавленно захихикали.

Вообще-то, мы собрались в пустом классе, чтобы написать все эссе по трансфигурации, заданное на следующую неделю. Мальчишки задержались в теплицах, поэтому мы разговорились. И разговор, как обычно, свернул в странное русло.

Как только мы закончили с написанием эссе, нелёгкая принесла Малфоя.

— Уизли, к декану, — бросил блондин, плечом опираясь о дверной косяк.

— Что-то случилось? — встревоженно спросила я, вскакивая с места.

— Собирается вся команда, — кратко сказал Малфой. Я кивнула и начала собирать сумку.

— Иди уже! — фыркнул Харпер. — Мы принесём твоё барахло в факультетскую гостиную.

— Спасибо, — улыбнулась я и вслед за Малфоем вышла из кабинета.

Какое-то время шли молча. Товарищ по команде косился на меня, я же терпеливо ждала, когда он начнёт задавать вопросы.

— Почему вы занимаетесь все вместе? — наконец спросил парень.

— А почему нет? — хмыкнула я. — Программа у всех общая, мы помогаем друг другу делать домашние задания и подтягиваем отстающих.

— Да я не про это, — поморщился Малфой. — В этом замке почти не встретишь компаний, где есть ученики со всех факультетов и разных статусов крови.

— Нам об этом уже сказали. Раз десять точно, — теперь настала моя очередь морщиться. — И ощущение, что для некоторых это прям личная трагедия.

— Травят? — злорадно усмехнулся блондин.

— Пытаются, — не стала отрицать я. — Мы маленькие, нас мало, но мы вместе. К тому же всегда можно наложить на задир пару сглазов.

— А силёнок-то хватит? — насмешливо спросил Малфой.

— Хочешь проверить? — я лишь хмыкнула.

— Дуэли запрещены, — пошёл на попятный софакультетник.

— Как скажешь, — я лишь пожала плечами. В своих силах я уверена, хоть и отрабатываю заклинания пока только в туалете Миртл. Но, видимо, сейчас эта тренировочная площадка недоступна. Хотя можно попытаться согнать гриффиндорскую троицу с насиженного места. Миртл уже прилетала в душевые и жаловалась, что Рон и Гермиона её обижают. Да, определённо нужно вмешаться.

В кабинете профессора Снейпа уже собралась вся команда. Флинт стоял рядом со столом декана, скрестив руки на груди. А у нашего преподавателя был настолько недовольный вид, будто ему зарплату золотом лепреконов выдали. Я мысленно захихикала и тут же осеклась, потому что декан холодно посмотрел на меня. Мысли он, что ли, читает?

Профессор Снейп тут же усмехнулся, словно подтверждая мои мысли.

Мать честная! Полцарства за учебник по окклюменции!

— Вижу, вы не торопились, — хмыкнул заметно повеселевший Снейп.

— Я не виноват, что на земле Уизлета медленная, как черепаха, — заявил Малфой. Я внимательно осмотрела его, прикидывая, какое заклинание лучше разучить: трансформирующее в хорька или же в крысу. Эх, жалко, что я не загонщица. Так можно было бы пару раз дать ему бладжером по блондинистой макушке. Мечты-мечты…

— Завтра у нас важный матч, — слово взял Флинт. — Я жду, что каждый из вас выложится на все сто. Вы должны доказать, что вы лучшая команда школы, чтобы нам не пришлось краснеть перед мистером Малфоем. Мы долго обсуждали и приняли решение произвести несколько замен в команде.

— С чего бы это? — хмыкнул Эдриан Пьюси.

— Наверное, чтобы победить, — усмехнулась я.

— Правильно говоришь, Уизли, — кивнул Флинт. — Именно поэтому ты теперь будешь играть на позиции ловца.

— Чего?! — воскликнули мы с Малфоем одновременно. Снейп закатил глаза.

— Малфой в игре старается подстраиваться на команду, в то время как Уизли разгоняет метлу до предела и обращает внимание только на мячи, — полуутвердительно произнёс Майлз Блечтли.

— Именно, — согласился Флинт. — Я так же меняюсь позициями с Боулом. И предупреждаю сразу: если кто-то из вас проболтается кому угодно, даже своим, то сразу же вылетит из команды. Уяснили?

— Да, — нестройно протянули мы.

— Свободны, — бросил капитан.

— Я прошу прощения, но какого чёрта? — недоуменно спросила я уже в коридоре. — Часто бывают такие перестановки в команде?

— Обычно нет, — мне ответил Люциан Боул. — Но Флинт посадил пару ребят понаблюдать за нашими тренировками, а затем они сдали воспоминания, которые передали тренеру сборной Ирландии.

— Ого! — воскликнул Перегрин Деррек. — И как только на него вышли?

— Заморочились точно неслабо, — хмыкнул Блечтли.

— Всё должно быть в лучшем виде. В этом году мы должны взять кубок, — фыркнул Пьюси.

Мы прошли в гостиную, я забрала сумку у Декстера, поблагодарила мальчишек и на негнущихся ногах ушла к себе.

Очень странное решение делать перестановки в команде накануне матча. Мы же ещё даже ни разу не тренировались в новом составе. Как мы можем хорошо выступить?

Вопросы отпали, когда ко мне заглянула Джемма и сказала, что Флинт собирает всю команду для внеочередной тренировки. Пришлось хватать метлу и бежать в раздевалку.

Флинт гонял нас и в хвост, и в гриву почти до ночи. К концу тренировки у меня практически двоилось в глазах и обветрились щёки. Капитан вместе с Перегрином загоняли меня, постоянно посылая в мою тушку бладжеры. И даже когда у ребят был перерыв, мне пришлось летать по полю и раз за разом ловить снитч.

После тренировки я из последних сил приняла душ и рухнула спать. А разбудил меня громкий и требовательный стук в дверь.

Я подскочила, спросонья не понимая, что происходит. Затем чертыхнулась, накинула халат и поспешила открыть дверь.

— Привет, Джинни. Девочки, заходим, — скомандовала староста. Я подбирала челюсть с пола, наблюдая, как в мою комнату заходят слизеринки со старших курсов. Все с лёгким макияжем, в красивых нарядах и с идеально уложенными волосами.

— Что происходит? — удивилась я, оглядывая девушек, которые, в свою очередь, поджав губы, рассматривали мою старенькую ночную рубашку.

— Дело в том, Уизли, — меня передёрнуло от того, насколько мерзко Паркинсон произнесла мою фамилию, — что сегодня матч. И ты, являясь частью команды, также являешься лицом факультета.

— Не скажу, что нас это устраивает… — хмыкнула Дафна Гринграсс. — Но ты вроде как неплохо летаешь.

— Поэтому наша задача сделать из тебя что-то симпатичнее огородного пугала, — заявила Трейси Дэвис. Миллисента Булстроуд на это сдавленно захихикала. Вот чья бы корова мычала. Не с внешностью Булстроуд смеяться над словами про внешний вид других.

— Так! Поговорили и хватит! — Джемма оглушительно хлопнула в ладоши. — У нас много дел.

А дальше меня взяли в оборот. На лицо и волосы наносили какие-то маски и притирания, которые я задолбалась бегать смывать. Затем пришлось спорить с девчонками насчёт того, что причёска с прядями, падающими на лицо, — это очень плохая идея. Дафна, скрипя зубами, согласилась и начала плести косы. В это время Джемма и Трейси нагло перерывали мой гардероб, желая найти «что-то приличное».

— Зачем наряжаться? Мне же просто нужно сходить на завтрак и дойти до раздевалки, — спросила я, морщась от того, как Панси маленьким пинцетом выщипывала мне брови. Мерлин, надеюсь, она мне не превратит брови в две тонкие ниточки!

— Ты с ума сошла?! — воскликнула Трейси. — Леди всегда должна красиво выглядеть!

Я закатила глаза, но предпочла взять смысловую паузу. Девчонки откопали в моём шкафу белую блузку с оборками и тёмно-синюю юбку ниже колена.

— Сойдёт для сельской местности, — прокомментировала мой внешний вид наследница рода Гринграсс.

Я тем временем внимательно осмотрела своё отражение в зеркале. Волосы блестели расплавленной медью, а веснушки исчезли как дым, из-за чего глаза как будто стали ярче.

— Как вы убрали веснушки? — спросила я.

— Зелье купила в магазине мадам Примпернель, — пожала плечами Панси. — Стоит галлеон за флакон. Так что не потянешь. Я и так тебе сделала одолжение.

— А ещё главное потом не загорать, иначе веснушки быстро вернутся, — со знанием дела сказала Трейси.

Я кивнула, принимая слова слизеринок к сведению.

С конвоем я отправилась на завтрак. Меня по дороге всё время одёргивали, чтобы я не горбилась, не косолапила и обязательно улыбалась.

— Что, Уизли, смотрю, тебя взяли в оборот, — рассмеялся Декстер, когда я приземлилась, вернее, элегантно села на лавочку рядом с ним.

— Это ужас, — пожаловалась я однокурснику. — Они каждый день тратят кучу времени на свой внешний вид.

— А ты, конечно, намного грамотнее распоряжаешься своим временем, — ядовито фыркнул Блейз Забини, сидящий напротив.

— Разница приоритетов, друг мой, — спокойно сказала я, смерив слизеринца внимательным взглядом. — Внешний вид — это, конечно, хорошо, но заклинания за меня никто отрабатывать не будет.

— Посмотрим, как ты с помощью заклинаний будешь себе мужа искать, — засмеялся Люциан Боул.

— Какие женихи, слушай… Мне всего одиннадцать! — в ужасе воскликнула я. — Вернёмся к этому вопросу годика так через четыре, а пока не мешайте мне учить заклинания и играть в квиддич.

Кстати о квиддиче… После завтрака меня обступили одноклассники.

— Хоть я учусь на Гриффиндоре, но в этот раз я буду болеть за Слизерин, — сказала Эвелин после того, как Колин сфотографировал нашу компанию и мы все вместе направились в сторону квиддичного поля.

— Я вообще не понимаю, почему должен болеть за Гриффиндор только потому, что я там учусь, — недовольно произнёс Роберт. — Я не общаюсь с ребятами из команды. Не логичнее ли поддерживать ту команду, где играют твои друзья?

— В этой школе принято дружить только с учениками со своего факультета, — печально сказала Луна.

— Значит, будем ломать общепринятые нормы, — хмыкнул Джейкоб.

— Давно пора, — сказала Лив. — Всё равно после школы факультетское деление игнорируется.

Ребята проводили меня до раздевалки и дождались, пока я переоденусь в форму. А на выходе Колин устроил мини-фотосессию. А мини потому, что нашу компанию разогнал Флинт.

— Так, малышня, расходитесь по трибунам. Уизли, готовься к выходу на поле, — распорядился капитан.

— Удачи! — напоследок сказал мне Ибрагим.

— Мы в тебя верим! — улыбнулась Холли.

Я поблагодарила ребят и направилась к команде, где встала в конце шеренги.

— Все вы знаете, насколько важен этот матч, — произнёс Флинт. — И я не буду в очередной раз вам это рассказывать. Сегодня наша задача — доказать всем, кто является сильнейшей командой школы. Вперёд!

Я выдохнула и вышла на поле вслед за остальными. Хорошо, что я в перчатках: ладони быстро вспотели от волнения, и метла могла выскользнуть из рук. Вот это был бы номер! Полшколы бы померло со смеху…

Поскольку поменяли мою позицию в команде, я теперь выступала под седьмым номером. И нам удалось сохранить замену в секрете, потому что удивление гриффиндорской команды было неподдельным. Надеюсь, они достаточно шокированы, чтобы плохо играть.

Мадам Хуч пригласила капитанов обменяться рукопожатиями. Те, судя по всему, пытались сломать друг другу конечности.

Затем раздался звук свистка, и четырнадцать игроков взмыли в небо. Я сразу поднялась повыше, осматривая поле в надежде увидеть золотой блик.

— Ты же охотник! — крикнул Гарри, подлетая ко мне.

— Нет, Поттер. Я ловец! — крикнула в ответ я, уворачиваясь от бладжера, летевшего в меня. Но и по Гарри мяч не попал: Джордж сильным ударом биты послал бладжер в меня. Ну, братец, я тебе это потом припомню! Я не успела отлететь, как на полпути мяч повернул и снова устремился к Гарри.

Что за чертовщина? С другой стороны, это здорово отвлекает ловца соперника. Очень сомневаюсь, что Гарри позволят сильно пострадать.

Как назло, снитч куда-то запропастился, а бладжер продолжал гоняться за Поттером. Близнецы удачно отбивали атаки мяча, но защищали только Гарри. Они, конечно, молодцы, но не дело забывать про остальных членов команды. Я заметила, как Флинт метко пустил бладжер в Анджелину, помешав девушке забить гол.

— Кто-то заколдовал этот мяч! — я услышала крик Фреда, когда пролетала мимо.

Команда соперников взяла тайм-аут. Я тем временем подлетела к своим и спрыгнула с метлы.

— Что происходит? — недовольно спросил Эдриан.

— Какая-то скотина заколдовала бладжер, судя по тому, как мяч гонялся за Поттером, — сказала я.

— Так же хорошо! — рассмеялся Малфой.

— Нет, это ужасно, — одёрнул блондина Люциан. — Если мы победим в этом матче, то его результаты могут аннулировать.

— Флинт, нужно просить заменить мяч, — резюмировал Майлз.

— И требовать преподавательскую проверку, — встряла я, вспоминая наставления Перси. — Чтобы никто не посмел сказать, что мы воспользовались ситуацией.

— Уизли дело говорит, — кивнул Перегрин.

Флинт согласился с нашими доводами и полетел разбираться с проблемой. Мяч заменили, а преподаватели решили активировать над полем что-то типа защитного барьера. Я сразу задалась вопросом, почему этот самый барьер нельзя активировать на каждом матче? Это же нужно как для защиты игроков, так и для защиты зрителей. Вот и всё у нас так.

Раздался свисток судьи. Я забралась на метлу и взмыла в небо.

Поймав снитч, я стала героем для Слизерина и объектом ненависти для Гриффиндора. Малфой забил три мяча, чем заслужил одобрение отца.

Победили мы с перевесом в сто шестьдесят очков. Вуд попытался на нас наехать, мол, мы зачаровали бладжер, но предъяву отбил мистер Малфой, невзначай поинтересовавшийся, почему тогда именно слизеринцы попросили заменить мяч, а не бравые гриффиндорцы. Вуд решил взять смысловую паузу, ну а мы отправились в наше подземелье — праздновать.

Правда, сразу после матча меня обступили мои одноклассники. Колин уверял, что фотографии получатся замечательные и он успеет всё напечатать к Рождеству. А девчонки поставили меня перед фактом, что завтра мы будем праздновать мой удачный дебют. Только с этим условием меня отпустили в гостиную факультета вместе с Колином, которого софакультетники попросили организовать небольшую фотосессию и выдали целый галлеон авансом.

В подземельях девчонки очень быстро организовали фуршет, так непохожий на гриффиндорские тусовки, о которых мне рассказывали братья. Мероприятие слизеринцев больше напоминало светский раут. Когда Колин ушёл, я стояла в стороне, стараясь слиться со стеной, чтобы только не участвовать в разговорах ни о чём. Прекрасно понимаю, что не вывезу светскую беседу и невольно начну язвить и грубить. Что поделать, характер такой.

Слава Мерлину, софакультетники в принципе обращали на меня мало внимания. Меня вполне устраивало общество высокого стакана с холодным апельсиновым соком.

— Не надоело стену подпирать? — насмешливо произнёс подошедший Декстер.

— Честно? Надоело, — вздохнула я, пригубив сок.

— Заметно. Нечасто можно увидеть тебя настолько не в своей тарелке, — усмехнулся парень, отпивая из своего стакана шипучий персиковый чай.

— Ну уж извините, что не родилась во влиятельной семье, — я вяло огрызнулась, осознавая, насколько однокурсник прав.

— Так и быть, извиняю, — снисходительно произнёс Декстер. Я только хотела наплевать на приличия и дать по шее зарвавшемуся парню, как на моё плечо опустилась небольшая рыжеватая сипуха, принадлежащая Джейкобу. Эта сова, недовольная моим замешательством, попыталась когтистой лапой растрепать мою причёску, но её быстро перехватил Декстер. Я тихо поблагодарила парня и отвязала привязанный к лапе кусок пергамента.

«Джинни, нам нужно срочно поговорить.Жду тебя на пятом этаже рядом с классами для дополнительных занятий.

Гарри.»

— Ущипни меня. Похоже, у меня галлюцинации, — негромко сказала я, показывая слизеринцу записку. Тот мою просьбу не выполнил, но написанное на пергаменте внимательно прочитал.

— Я так понимаю, Гарри — этот тот, который Поттер? — хмыкнул Декстер.

— Видимо, — кивнула я.

— И как тебя угораздило с ним снюхаться?

— Снюхаться… Скажешь тоже… — я похихикала. — Так, здороваемся разве что. Ну и один раз я ему высказала, что остальные думают о его привилегированном положении. Может, разум у него включился?

— Если да, то будет неплохо, — сказал Декстер, допивая свой чай.

— Чего секретничаете? — к нам подошёл Люциан Боул. — И что за сова?

— Сова Джейкоба Брутсвера. Принесла записку от Мирты. Подруга просит принести ей книгу по чарам, необходимую для эссе, — не моргнув глазом солгала я. Староста перевёл подозрительный взгляд на Декстера, который с готовностью подтвердил мои слова, добавив:

— Мы с Харпером можем сопроводить Уизлету, чтобы гриффиндорцы на нашего ловца не напали.

На том и порешили. Я быстро спустилась к себе и для отвода глаз взяла толстую книгу, которую действительно должна передать Мирте. Но только завтра.

Декстер тем временем договорился с Харпером, и мальчишки ждали меня у входа в факультетскую гостиную.

— Какого Мордреда Грин не может подождать до завтра? — недовольно бурчал Харпер. — Нам так не достанутся засахаренные крылья бабочек.

— Друг, неужели ты любишь эти девчачьи сладости? — насмешливо спросил Декстер, с явным удовольствием наблюдая за смущённым приятелем. Я негромко рассказала Харперу о записке Поттера, а Декстер добавил, что, по его мнению, это ловушка гриффиндорцев и нужно держать палочки наготове. Парни пообещали проследить, чтобы меня не прибили. Я не обольщалась и прекрасно понимала, что такое заступничество я заслужила исключительно сегодняшней игрой. Зато это ясно показало, что меня будут ценить те, кто нуждается в моих навыках и способностях. Значит, мне нужно сделать всё, чтобы стать незаменимой.

На пятом этаже мы увидели одиноко стоящего Поттера, который нервно переминался с ноги на ногу. Я быстро проверила наличие живых людей поблизости и с удивлением отметила, что, кроме Гарри, меня и Декстера с Харпером, в коридоре никого не было. Об этом я рассказала однокурсникам.

— Мы останемся тут, — серьёзно сказал Декстер. — Если что, колдуй щит и кричи — мы поможем.

Я кивнула и направилась к гриффиндорцу, держа палочку наготове.

— Я думал, ты придёшь одна, — сказал Гарри после короткого приветствия.

— Ты меня извини, но я не думаю, что после сегодняшнего матча мне стоит ходить одной на встречи с гриффиндорцами, — я криво улыбнулась. — Не представляю, насколько на меня братья злятся.

— Ну, Рон несколько расстроен… — нехотя признал парень.

— Знаю я это «несколько», — пробурчала я. — Так чего хотел?

— Я узнал, кто зачаровал мяч, — произнёс Гарри.

— Поделишься? — заинтересовалась я, окидывая гриффиндорца внимательным взглядом.

— Ты знаешь про домовых эльфов? — спросил Поттер.

— Конечно. Они хорошие помощники по хозяйству, — ответила я. — Матушка много лет мечтает о таком, но они стоят целое состояние. А что?

— С лета меня преследует чокнутый домовой эльф, — словам Поттера я немало удивилась.

— Да-да, — продолжал Гарри. — Сначала он вломился в дом к моим дяде и тётке и отлевитировал торт прямо на голову их гостье. Мне за это потом от Министерства прилетело. А ещё Дурсли решили, что я всё это подстроил. Они заперли меня в комнате и не выпускали даже на обед — тётка еду приносила. И ванную я посещал только под конвоем.

— А почему твои родственники так на тебя взъелись? — недоумевала я. — Если ты до этого так не пакостничал…

Судя по тому, как Гарри опустил взгляд в пол, а его уши покраснели, парень явно любил потрепать нервы родственникам. Мои мысли подтвердило и то, что гриффиндорец быстро сменил тему, начав рассказывать про то, что этот самый домовик перекрыл вход с магловской стороны на платформу девять и три четверти, из-за чего ему с Роном пришлось угнать фордик.

— Стой! — прервала парня я. — Какого Мордреда вы не дождались маму с папой? Они могли спокойно переправить вас в Хогсмид камином.

— А так разве можно? — удивился Поттер так искренне, что мне очень захотелось его стукнуть.

— Поттер, тебе голова нужна, только чтобы есть и очки носить? — раздражённо сказала я, закатывая глаза. — К твоему сведению, поезд — самый новый способ транспортировки учеников в школу. До этого пользовались каминной сетью. А ещё раньше спокойно обходились портключами и аппарацией, а маглорождённых переправляли на лошадях. А вы вместо того, чтобы подумать, ломанулись в школу, нарушив половину устава. Если бы ты не был Гарри Поттером, тебя бы исключили сразу.

— Говоришь, прям как Снейп, — недовольно скривился Поттер.

— Послушал бы умного человека, — я фыркнула. — Как я понимаю, этот домовик и зачаровал бладжер? Вот только зачем ему это?

— По приказу Малфоя, конечно же! — убеждённо сказал гриффиндорец.

— Это серьёзное обвинение. У тебя есть доказательства?

— Но это же Малфой! Он меня ненавидит! — воскликнул Поттер. Его зелёные глаза, скрытые стёклами очков, лихорадочно блестели.

— В Визенгамоте так и скажешь, — я лишь покачала головой. — Малфою интересно тебя задевать при публике. Зачем ему действовать исподтишка?

— Чтобы потом злорадствовать! — сказал Поттер.

— Куда уж больше, — я хмыкнула. — Драко больше подходит тактика купить дорогие мётлы для всей команды, чтобы соперники удавились от зависти и проиграли с разгромным счётом.

— Я-то надеялся, что ты мне поможешь, а ты Малфоя выгораживаешь! — гриффиндорец явно разозлился.

— Если для тебя помощь — это говорить «все козлы, а ты хороший», то я тебе ничем не могу помочь, — спокойно произнесла я, однако чувствуя раздражение от бесполезного диалога и наездов Гарри. — Так что я отправлюсь в гостиную факультета. Если захочешь нормально поговорить без истерик — зови.

Развернувшись на каблуках, я сердито зашагала в сторону лестниц, кивнув однокурсникам, показывая, что разговор с Поттером окончен.

— Что это было? — удивился Харпер.

— Слабоумие и отвага, друг мой, — я криво усмехнулась. — Слабоумие и отвага…

* * *

Фуршет в гостиной Слизерина продолжался недолго, правда, весь факультет добросовестно прогулял ужин. Может быть, старшекурсники и продолжили загул, но я ушла к себе ещё до восьми часов. Завтра мы всем курсом будем праздновать мой удачный дебют, а значит, нужно как следует выспаться.

Я наскоро приняла душ, стараясь не мочить волосы. Затем в комнате вытащила из сложной причёски шпильки, которые следовало вернуть Джемме. Тяжёлые косы рассыпались по плечам. Распускать их я не хотела — легла спать прямо так.

Спала я плохо. Сначала мешали туго заплетённые косы. Затем я начала мёрзнуть, пришлось даже надевать шерстяные носки и кутаться в домашнюю мантию. И всю ночь не покидало тревожное ощущение. Хотелось всё бросить и бежать… Но вот куда бежать? А главное, зачем?

Само собой, утром я клевала носом. Постоянно зевая, я расплела косы, тщательно расчесала кудрявые волосы и убрала их за спину с помощью ободка. Затем хотела было надеть джинсы, но вовремя вспомнила, что я вроде как леди. Пришлось надевать серое тёплое платье из плотной ткани и вязаные сапожки.

Не знаю, пойдём ли мы сегодня на улицу, но тёплую мантию на всякий случай лучше взять.

И мантию, и шпильки я положила в сумку, которую повесила на плечо.

Перед тем как идти на завтрак, я забежала в туалет, чтобы умыться. Там-то меня выцепила Миртл.

— Я так понимаю, что усиленные тренировки у тебя пока отменяются? — полуутвердительно сказала девочка, скрестив руки на груди.

— Именно, — кивнула я. — Ты что-то хотела?

— Мне не нравится, что в мой туалет постоянно приходят те ребята с Гриффиндора, — пожаловалась Миртл. — Те самые, с которыми ты поругалась. Они постоянно о чём-то шепчутся и мешают мне устраивать потопы и петь песни. Давай их прогоним?

— Для начала нужно узнать, что они задумали, — сказала я, потерев пальцами подбородок.

— Они почти каждый день собираются, — сказала Миртл. — Идём?

Само собой, пришлось идти. Единственное, я попросила призрака поймать в туалете кого-нибудь из моих одноклассниц и передать, что на завтрак я не приду. Надеюсь, девчонки смогут раздобыть мне чего-нибудь пожевать.

Подходя к женскому туалету, я с помощью заклинания проверила, есть ли там кто живой.

Пусто. Отлично!

Надеюсь, я успею устроить засаду.

Я внимательно осмотрела туалет, надеясь отыскать какие-нибудь улики, но пока ничего не нашла. А поискать получше мне не дали.

Услышав в коридоре приближающиеся знакомые голоса, я только и успела наложить на себя дезиллюминационное заклинание и чары приглушения шагов. Хотя гриффиндорцы не отличались внимательностью, для верности я спряталась под раковинами.

Дверь открылась, и в женский туалет быстро вошла гриффиндорская троица.

— Ну что, начнём? — нетерпеливо спросил Рональд.

— Подожди, — одёрнула приятеля Грейнджер и начала проверять туалетные кабинки.

Я беззвучно усмехнулась: тоже мне, великая волшебница! Те, кто хотят кого-то подслушать, не будут просто прятаться в кабинке, когда есть столько различных чар, зелий и артефактов.

А ребята тем временем втроём набились в одну кабинку и плотно закрыли дверцу. Слава Мерлину, что не додумались применить заклинание против подслушивания.

Какое-то время гриффиндорцы гремели чем-то металлическим, а затем Грейнджер чётко, как на уроке, произнесла заклинание, зажигающее огонь под котелком для варки зелий.

— Ну, вроде всё готово. Можно начинать варить Оборотное зелье, — произнёс Поттер, а мои брови поползли наверх. Они совсем с головой не дружат? Варить высшее зелье в туалете, где привидение постоянно устраивает потоп? И они надеются, что у них получится? Потравятся же! И вообще, откуда у них рецепт, который явно хранится в Запретной секции?

— Мы и так тянули до последнего. Сегодня произошло ещё одно нападение, — сказала Грейнджер. Ещё одно нападение? Вот чёрт! Надо было идти на завтрак, чтобы всё разузнать.

— Это точно Малфой! — решительно сказал Рон. — Хочет не только унизить, но и уничтожить наш факультет!

— А ещё вчера ко мне приходил Добби, — сказал Поттер и начал пересказывать разговор, от абсурдности которого мне хотелось побиться головой о раковину.

Таинственный домовой эльф, который вроде как принадлежит Малфоям, служит источником информации для Поттера о происходящем в Хогвартсе и выступает против своей семьи… Мне показалось, что я ослышалась. Я-то была уверена, что вчерашний рассказ Поттера — бред сумасшедшего, который не стоит воспринимать всерьёз. Эльфы же не могут предать своих хозяев… А если я права, то это значит, что кто-то приказывает эльфу приходить к гриффиндорцу и вешать ему лапшу на уши.

Как бы то ни было, уж слишком много дорожек ведут в сторону Малфой-мэнора. Придётся каким-то образом вытаскивать Драко на серьёзный разговор.

Кстати, примечательно то, что о нашем вчерашнем разговоре Поттер не сказал друзьям ни слова. Рон пару раз начинал жаловаться на плохих слизеринцев и на змеюку-сестру в частности, но Гарри лишь быстро менял тему. Понимает, что мы заслужили победу? Или после наших разговоров мозг начал проясняться?

Я услышала всё, что хотела, поэтому на цыпочках прокралась к двери и покинула женский туалет, мысленно воздав хвалу Мерлину и лично Филчу за не скрипящую дверь.

На завтрак я уже не успеваю. Делать нечего — придётся идти на хогвартскую кухню и просить эльфов организовать мне хотя бы небольшой перекус.

Однако до подземелий я так и не добралась. На первом этаже меня поймали взволнованные донельзя одноклассники.

— Где тебя носит? Мы тебя повсюду ищем! — воскликнула Оливия.

— Были дела, — кратко ответила я. — Что случилось?

— На Колина напали! Вчера вечером он не вернулся в гостиную, — рассказала Мирта. — А сегодня перед завтраком мы спросили у Макгонагалл, и она сказала, что Колин в больничном крыле. Мы хотим его навестить.

— Значит, идём, — сказала я, отчётливо понимая, что завтрак придётся отложить. Да и празднование нам сегодня явно не светит. Куда важнее будет узнать, что произошло с нашим товарищем.

Оказывается, не мы одни такие умные: перед дверьми медпункта толпились старшекурсники, которых медиковедьма пыталась ненавязчиво спровадить. Нашей компании пришлось локтями расталкивать гриффиндорцев, которых было больше всего, чтобы пробиться к мадам Помфри.

— Что вам нужно? — устало спросила женщина.

— Мадам Помфри, мы одноклассники Колина, — сказала я.

— И мы волнуемся за него, — добавила Эвелин.

— А также хотим узнать, как он, и можем ли мы чем-нибудь помочь, — поддержал Джейкоб.

Медиковедьму добили всхлипывающие Холли и Оливия. Вздохнув, женщина пропустила нашу компанию. Мы пролепетали благодарности и поспешили в палату.

На дальней койке, отделённой плотной ширмой, лежал наш одноклассник, уставившийся в потолок жутким пустым взглядом. Руки Колина замерли на уровне лица — ощущение, что в момент нападения в руках гриффиндорца был его драгоценный фотоаппарат, которого, впрочем, рядом не было.

Эви, как самая смелая, подошла к Колину и потрогала его руку.

— Кожа твёрдая и холодная. Как мрамор, — негромко сказала она.

— Кто мог сотворить такое с ним? — всхлипнула Мирта.

— Наследник Слизерина? — неуверенно предположил Юстас.

— Чушь, — фыркнула Декстер. — К Колину даже наш факультет относится весьма хорошо.

— Кстати, почему? Он же маглокровка, — поинтересовался Роберт.

— К нему относятся в первую очередь как к колдографу, — ответила я. — Когда общаешься с полезными людьми, статус крови может отойти на второй план.

— Уизли права, — покивал Харпер. — Даже на Тёмного Лорда работали выходцы из семей маглов, правда, это не афишировалось.

— Ну, тебе виднее, — не удержался от подкола Джейкоб, чьи родственники воевали против Упивающихся Смертью. Харпер дёрнулся, как от удара, и схватился было за палочку, но Декстер решительно положил ему руку на плечо, призывая успокоиться.

— Оставьте разборки на потом. Что будем делать? — хмыкнул Стивен.

Повисла тишина. Все раздумывали над словами ученика Равенкло.

Я же отчётливо понимала, что Малфой подождёт. Кто бы ни стоял за нападением, я найду его и не позволю вредить моим товарищам.

Слишком долго я откладывала разговор с Сахис. Пора навестить василиска.

Посовещавшись, мы решили разделиться. Оливия собиралась заглянуть в заметки матери по прорицаниям. Холли, как её соседка, вызвалась помочь. Ибрахим, Мирта, Луна и братья Фоули засели в библиотеке, а остальные попытаются разузнать у старшекурсников, не ругался ли кто с Колином.

Мы не собирались пускать на самотёк нападение на нашего товарища. Колин мог вести себя как надоедливый восторженный идиот, но он наш идиот, а мы не можем оставить друга в беде.

После разговора я, Декстер и Харпер направились в подземелья. Я дождалась, когда мы пройдём в малолюдный коридор, и развернулась к парням.

— Вы же понимаете, что мне нет смысла расспрашивать слизеринок. Они меня недолюбливают, — утвердительно сказала я. Мальчишки закивали, и я продолжила: — Вы идите в гостиную, а мне нужно кое-что проверить.

— Уверен, что ты знаешь куда больше, чем рассказываешь, — Декстер хмыкнул.

— Не буду даже отрицать, — я кивнула. — Но могу дать Непреложный Обет, что я не имею никакого отношения к нападениям.

— Ты слишком хорошо общаешься с Колином, чтобы его заколдовывать, — Харпер закатил глаза. — Вот если бы напали на Грейнджер, я бы подозревал тебя.

— Спасибо тебе большое, — с сарказмом сказала я.

Распрощавшись с мальчишками, я поспешила в неприметный закуток, где вошла в тайный проход за изумрудным гобеленом со змеёй. Зажгла люмос и начала быстро спускаться по узкой каменной лестнице. Конечно, намного быстрее было бы прокатиться по канализации, но этот ход для меня закрыт, по крайней мере, пока я не придумаю, как выкурить гриффиндорцев из туалета Миртл.

Почему всё так сложно?

По пути пришлось несколько раз проходить через защитные барьеры, зачарованные на парселтанге. Либо сам Салазар, либо его потомки были знатными параноиками. Хотя я бы ещё поинтересовалась у Сахис, как запрятать хорошенько главный вход, чтобы никто посторонний не шастал в Тайную Комнату.

Наконец я вышла из тёмного туннеля и поспешила в хорошо освещённый зал с мужским ликом, со стороны которого послышалось знакомое шуршание. Через минуту я увидела Сахис.

— Что привело тебя сюда, говорящая? — прошипела змея.

— На моего друга напали, — честно сказала, понимая, что, если попытаюсь юлить, змея запросто может снова залезть в мой мозг. — И все в школе считают, что это происки Наследника Слизерина.

— А зачем ты напала на своего друга, Наследница? — насмешливо спросил василиск.

— Это не смешно, — я недовольно посмотрела на собеседницу. — На мальчика наложили сильнейшие чары оцепенения. Я хочу знать, способны ли василиски на такое и был ли кто у тебя в гостях после меня.

— За несколько столетий Тайную Комнату посещали только два человека: ты и тот мальчик, разделивший душу, — ответила Сахис. — Оцепенение мы накладываем с лёгкостью, но используем его в основном для того, чтобы жертва не дёргалась при поедании.

От жуткого шипящего смеха мне стало откровенно не по себе, а змея как ни в чём не бывало продолжила говорить:

— Василиски не подчиняются никому. Мы не слуги и не рабы. Того, кто попытается нас подчинить, мы без промедления убиваем.

— Поэтому выведение василисков запрещено? — я не на шутку заинтересовалась. Так-то, несмотря на запрет, теоретически части василисков вполне себе можно купить. Выращивают ли змей на Туманном Альбионе или завозят из-за границы?

— Возможно, — не стала отрицать Сахис. — Волшебники обычно не любят сильных и мудрых существ, которых нельзя подчинить и с которыми не каждый может договориться.

— А если бы потомок Слизерина попросил тебя нападать на маглокровок, как бы ты это провернула? — поинтересовалась я, усаживаясь прямо на каменный пол.

— Взглядом бы наложила чары окаменения, которые невозможно снять, — уверена, будь у Сахис плечи, она бы ими непременно пожала. — Использовать василиска для простейших чар оцепенения — всё равно, что с авадой на комаров охотиться.

— Звучит логично, — кивнула я, задумавшись. — Но кому выгодно нападать на маглокровок, прикрываясь наследием Слизерина?

— Я не знаю, девочка, — ответила Сахис. — Я всего лишь василиск, пусть и весьма древний и мудрый.

— А я всего лишь одиннадцатилетняя девчонка из семьи предателей крови с куском души парня-сироты шестнадцати лет! — вспылила я, тряхнув волосами. — И вопрос времени, когда мой секрет всплывёт, учитывая, что наш декан явно читает мысли студентов. Да и про директора Дамблдора ходят тревожные слухи.

— Значит, нужно попытаться защитить твой разум, — недолго поразмыслив, сказала змея. — Следуй за мной.

Сахис решительно поползла в своё логово. Мне, конечно, было боязно заходить в туннель, находящийся за мужским ликом, но выбора не было. Василиск меня навряд ли сожрёт, а так есть шанс разжиться новыми знаниями.

Сам проход был тёмным, длинным, но довольно высоким, чтобы крупный василиск мог без труда проползти. Я, к сожалению, не могла видеть в темноте, поэтому зажгла на кончике палочки люмос. Огонёк заклинания осветил многочисленные кости животных, валяющиеся на полу. Эти кости неприятно хрустели под ногами, но пришлось терпеть, стиснув зубы, — всё-таки василиски не травой питаются. Мне ещё несказанно повезло, что я среди этих костей не оказалась в моё первое посещение Тайной Комнаты.

Идти пришлось довольно долго. Я далеко не сразу заметила, что туннель проложен под небольшим наклоном, и мы со змеёй сейчас поднимались наверх.

Туннель закончился большой пещерой с высокими сводами, в центре которой на большом постаменте располагался крупный плоский камень с большим количеством выгравированных рун, большую часть из которых я вообще не знала. Эти руны слегка светились, что позволяло в полумраке пещеры их отчётливо видеть. Не знаю, что это за штука, но на всякий случай лучше держаться подальше, чтобы не заработать какое-нибудь проклятие.

Как я поняла, именно в этой пещере располагалось жилище василиска. Стало стыдно, потому что я не задумывалась, что Сахис делает в свободное от приёма гостей время. Хотя логично: не в трубе же она живёт! Салазар и его потомки явно заботились о величественной змее, которая, кстати, надолго в пещере не задержалась. Подождала, когда я как следует всё осмотрю, и поползла дальше, недовольно шикнув, чтобы я поторапливалась.

За пределами обиталища василиска было весьма холодно. Я сразу надела тёплую мантию, радуясь, что взяла её с собой.

Недолгий проход по туннелю, и мои глаза ослепил яркий свет. Привыкнув к яркому солнцу, я поняла, что стою с краю заросшей поляны, в центре которой стоял добротный каменный дом, окружённый запущенным садом.

— Что это за место? — спросила я у Сахис.

— Сторожка, — кратко ответила змея.

— И? — не поняла я. Да и дом уж слишком большой для какой-то сторожки.

— Сторожка Основателей, — соизволила пояснить Сахис. Видимо, у меня на лице отразилось огромное удивление, потому что змея шипяще рассмеялась и добавила: — Девочка, ты же не думала, что Хогвартс появился из ниоткуда? Замок строился десятилетие, а Основателям нужно было всё контролировать, напитывая алтарь магией и зачаровывая каждый камень. Школу строили на века как убежище для любого, кто попросит помощи. А для своих наследников они оставили сторожку.

— И что мне тут делать? — спросила я.

— Иди в сторожку и ищи покои Слизерина. Там ты поймёшь, что делать, если ты, конечно, не совсем глупая, — произнесла Сахис, которая так и лучилась ехидством.

Я закатила глаза и направилась к дому. Прошла мимо небольшой круглой площадки, выложенной камнем, который хоть и выцвел от времени, однако рисунок всё ещё можно было рассмотреть. В центре был изображён лев, лежащий у дерева, на котором сидел барсук. Над головой льва парил орёл, а по краю картины был выложен змей, поедающий собственный хвост. Подобной красоты площадку для аппарации я не видела никогда.

От площадки к крыльцу тянулась узкая тропинка из тёмного камня, через который даже трава не пробивалась. Чары? И не выветрились за столько лет…

Само крыльцо, как и весь дом, было построено из тёмного камня, точь-в-точь как тот, из которого построен Хогвартс.

Большая двустворчатая дверь была закрыта. Я внимательно осмотрела её, но так и не обнаружила ни замка, ни ручки. Попыталась толкнуть плечом — ничего. Противная деревяшка как будто насмехается!

Разозлившись, я сжала палочку в руке и, пнув дверь, прошипела:

— Да открывайся ты!

На верхней части правой створки появилось слегка светящееся изображение змеи. Я пригляделась повнимательнее и заметила, что на двери слегка, почти незаметно, выжжены изображения четырёх животных — символов основателей. Умно. Вот только как остальным наследникам попасть в дом? Это я могу пошипеть как следует…

В глубине дома царила темнота, потому что все окна были закрыты деревянными ставнями. Я зажгла яркий люмос и решительно прошла внутрь, тщательно осматривая обстановку, которая, впрочем, не радовала. Всё, что было из дерева и ткани, давно истлело и практически разваливалось. В хорошем состоянии были только камины… Однако они были не такие большие, как я привыкла. Наверное, к каминной сети они никогда не были подключены и служили для обогрева помещения и приготовления пищи. Также меня немало удивило наличие большой раковины на кухне и туалета в конце коридора. Это могло значить только одно: кто-то делал в сторожке ремонт, потому что во времена Основателей с водопроводом была известная проблема.

Я аккуратно повернула ржавый вентиль. Кран тут же загудел так, что я подпрыгнула от неожиданности, а потом полилась вода. Бурая от ржавчины, однако, чем дольше кран был открыт, тем чище была вода.

Ну надо же, работает! Чудо, не иначе!

На первом этаже я обнаружила небольшую кухню, арка из которой вела в большую комнату — то ли столовую, то ли гостиную, маленькое помещение, похожее на кладовку, собственно, туалет и запертую комнату.

Я попыталась открыть дверь, но та не поддалась. Может, выбить бомбардой?

Я только прицелилась в дверь палочкой, как заметила на древесине гравировку с изображением барсука. Оп, теперь ясно, почему дверь не открылась. Значит, мне нужны покои со змеёй.

За последней дверью, в которую я сунулась, скрывалась лестница в подвал. Конечно, Салазар питал слабость к различным подземельям… Но так не хочется туда соваться.

Лучше сначала проверю второй этаж.

Быстро поднявшись по лестнице, я подошла к ближайшей двери, внимательно вглядываясь в рисунок. Лев… Не то…

Напротив двери со львом была дверь с птицей… Ну, наверное, это орёл, хотя я в птицах совершенно не разбираюсь.

Осталось две двери: одна обычная, а вторая со змеёй.

За обычной дверью была небольшая площадка с колоннами. Мне сразу подумалось, что если притащить сюда телескоп, то будет весьма удобно наблюдать за движениями небесных тел.

Ну, вроде всё, можно проверять последнюю комнату.

Я снова зашипела на очередную змею. Та померцала, но ничего не произошло.

В недоумении я уставилась на дверь. Какого Мордреда? Что на этот раз я не так сделала? Может, надо самой открыть?

Я с силой сжала кованую ручку и тут же заойкала от боли — на ладони красовался неглубокий порез. Пришлось залечивать. Правда, я надеялась, что заклинание мне не навредит, потому что его я ещё ни разу не применяла. Чары сработали только с третьего раза, но хотя бы сработали, что не может не радовать.

А тем временем змея засветилась ярче, и дверь с громким щелчком открылась. Я вздрогнула от резкого звука и заглянула внутрь.

Обстановка комнаты была такая же удручающая, как и во всём доме, правда, тут хотя бы сохранилась в относительном порядке большая кровать с зелёным балдахином. Коснувшись ткани, я поняла, что она покрыта огромным слоем пыли, как и всё в доме.

Напротив кровати размещался невысокий камин с довольно большой каминной полкой, на которой, впрочем, не было ничего, кроме пыли. По обе стороны от камина стояли шкафы. Причём один из них был в таком же состоянии, как и остальная мебель, а вот второй стоял как новенький. Артефакт? Значит, лучше осмотреть его в последнюю очередь.

За дверью рядом со входом скрывалась небольшая ванная комната. Больше ничего примечательного в апартаментах Слизерина не было. Даже как-то обидно.

Шкаф я проверила с помощью тех заклинаний, которые знала. Вроде опасности нет, хотя это не точно.

Внутри лежал свёрток из шкуры василиска наподобие того, который валялся у меня в сумке. Вот только свёрток был не пустой.

Я уселась прямо на пыльный пол, листая книги в кожаной обложке. Видимо, шкура василиска все эти года оберегала их от разрушения. И не просто книги, а дневники самого Салазара Слизерина.

Пергаментные страницы были исписаны некрупным угловатым почерком. На первый взгляд, это были скорее закорючки, так непохожие на английский или латинский язык. Но чем дольше я на них смотрела, тем больше понимала, что написано. Никогда бы не подумала, что у змей, помимо разговорного языка, есть письменность.

… К Йолю мы закончили строительство подземелий. Должны были ещё заложить основание для алтаря, но снова поспорили с Годриком о его расположении. В конце концов пришла Хельга, воткнула в стол своё копьё и предложила место аккурат под Большим залом. Ровена провела необходимые расчёты и сообщила, что часть пола придётся приподнять. Не беда, разместим на возвышении преподавательский стол.

Всё необходимое нужно будет подготовить к Имболку, чтобы как можно скорее начать проведение ритуалов. Чтобы замок простоял как можно дольше, нужна не одна сотня человеческих жизней. Придётся Годрику и Хельге отлавливать бандитов, а мне с Ровеной готовить их к ритуалам.

Однако у подобных ритуалов есть цена, о которой мы догадывались, но не хотели признавать: род каждого из нас прервётся вскоре после завершения строительства. После долгих дебатов мы решили, что это разумная плата за создание места, где дети могут учиться в безопасности…

… Во время Имболка мы провели ритуал объединения алтарей, тем самым создав самый мощный домен не только в Шотландии, но и в Англии. Однако у нас не получилось присоединить лес. Не беда. Ровена предложила привязать лес к алтарю под сторожкой, который мы использовали как временную меру.

Отныне моими наследниками будут только потомки моей сестры, Альсафи, ставшей частью рода Гонт. Глава рода магией поклялся, что сделает всё, чтобы кровь змееустов не угасла…

Записи заканчивались на моменте окончания стройки и открытии школы. Конечно, я не стала сразу читать всё — просто пробежалась глазами по последней странице. А вот во втором дневнике записи были куда поинтересней.

Начну с того, что на первой странице был записан рецепт зелья на основе яда василиска, позволяющее быстрее копировать рукописные книги. Пропитываешь страницы оригинала и пустые листы копии, произносишь зубодробительное заклинание на парселтанге, и на копии должны проступить слова, которые просто нужно обвести.

А на обратной стороне титульного листа была короткая приписка от самого Слизерина, в которой он написал, что собрал в первом дневнике знания, которые, по его мнению, необходимо изучить его наследнику к выпуску.

Трясущимися руками я листала поистине драгоценную книгу. Зелья на основе яда и других частей василиска, ритуалы, руны и, самое главное, заклинания на парселтанге. А также места с тайниками змееустого, которые были разбросаны по замку. Очень удобно — теперь не надо будет искать место, где не подслушают.

Конечно, учить всё это я буду лет пять, не меньше. И мастером чего-либо точно не стану, хотя хотелось бы. Однако я совершенно точно значительно облегчу себе жизнь.

Я тщательно записала расположение пары укромных мест и пароли к ним, а также рецепт зелья, не имея ни малейшего понятия, где буду брать яд акромантула. А ещё лунный камень и лунная же роса… Но это ещё можно попросить купить старшекурсников. Благо у меня в копилке было целых двадцать пять сиклей. Не нужно будет просить деньги у Перси.

Кстати, быстро выяснилось, зачем нужно это зелье: дневники Салазара просто нельзя было вынести за пределы покоев Основателя. Я как будто натыкалась на невидимую стену. Намёк ясен. Значит, нужно как можно скорее варить зелье.

—Сахис, вопрос можно? — спросила я, сбегая по ступеням крыльца.

— Говори, — флегматично сказала змея, греясь на солнышке.

— Как найти яд василиска и акромантула?

От моего вопроса василиск шипяще засмеялась.

— Нашла, значит? — после моего кивка Сахис продолжила. — Яда я тебе дам, но с пауками могу помочь только охотой. Акромантулы боятся таких как я, потому что они уязвимы к взгляду василиска.

— Они, что ли, водятся в Запретном лесу? — я натурально удивилась. Ну ничего себе! Какие ещё твари тут обитают?

Однако, если акромантулы обитают в Запретном лесу, значит, мне нужен кто-то, кто там ориентируется.

Интересно, захочет ли Хагрид помочь слизеринке?

— Малфой, нужно поговорить, — я выцепила Драко в понедельник после тренировки на следующий день после путешествия в Сторожку.

— Чего тебе, Уизли? — скривился блондин.

— Сказала же, надо поговорить. Притом не здесь, — терпеливо сказала я, понимая, что Малфоя прибивать пока нельзя. — Встретимся в подземельях в коридоре с гобеленами. У меня есть подозрения насчёт Поттера.

Глаза Драко блеснули, и он кивнул. Кто бы сомневался… Наследником рода Малфой оказалось удивительно легко манипулировать. Хотя меня оправдывает то, что я парню не солгала. Подозрения у меня действительно были.

Я быстро забежала в свою комнату, где оставила метлу и квиддичную форму, а затем понеслась в нужный коридор.

Малфой и его верные сателлиты уже были на месте.

— Ну? — нетерпеливо сказал Драко. Прежде, чем ответить, я внимательно оглядела Крэба и Гойла.

— Насколько хорошо твои люди умеют хранить секреты? — спросила я.

— Они являются вассалами моего рода, — гордо произнёс блондин, но я его одёрнула.

— Твоего рода не значит лично твои. Пусть караулят коридор, чтобы всякие странные личности тут не шастали.

Малфой, помедлив, кивнул своим подопечным. Те отошли на десяток ярдов и встали у стены, переговариваясь о чём-то негромко. Молодцы. Делают вид, будто увлечены разговором и ничего подозрительного не происходит.

Я негромко прошипела пароль и, схватив Малфоя за плечо, прошла с ним сквозь стену.

— Какого… — воскликнул Драко и осёкся, осматриваясь. Я тем временем взмахом палочки зажгла огонь в камине и устало опустилась в старинное резное кресло, кивком головы указывая второкурснику на кресло напротив. Из мебели тут был ещё небольшой столик, стоящий посередине, и несколько пустых полок.

— Что это за место? — полюбопытствовал Малфой.

— Тайник, — лаконично ответила я и добавила: — Попасть сюда можно, только зная пароль, так что не думай, что у тебя получится им воспользоваться. Но тут не подслушают.

— Как ты его нашла? — парень внимательно посмотрел на меня.

— У меня свои источники, — обтекаемо сказала я.

— Так что с Поттером? — Малфой нетерпеливо покачивал ногой.

— Не так быстро, — я упрямо мотнула головой. — Предлагаю для начала обменяться клятвами. Хочу, знаешь ли, быть уверена, что назавтра мои тайны не станут известны всему Хогвартсу.

— А какая мне выгода? — хмыкнул Малфой, презрительно глядя на меня. Сразу захотелось стукнуть как следует высокомерного блондина, но я сдержалась. Он мне пока нужен как союзник… Словно наяву я увидела парня лет тринадцати. Светловолосого, сероглазого и до одури похожего на Драко. Отец? Нет, не настолько похож на Люциуса Малфоя. Значит, дед…

«Зачем мне сотрудничать с тобой, Том?» — услышала я незнакомый голос. Мои губы сами собой изогнулись в усмешке, и я произнесла, вторя мальчишеским словам:

— А с кем тебе сотрудничать? С кучкой сателлитов, которые будут ходить за тобой и петь дифирамбы, а когда настанет удобный момент, вонзят нож в твою спину? Хотя если ты не хочешь, то я найду другого мага, готового обмениваться информацией.

Оба Малфоя, — один из прошлого, а второй из настоящего, — согласились, заскрежетав зубами. Мы обменялись клятвами, а я надеялась, что они смогут хоть немного защитить сознание от легилиментов.

— Ты думаешь, что Поттер — наследник Слизерина? — сразу в лоб спросил Малфой.

— Что? — я даже удивилась. — Нет, я думаю, что Гарри может быть причастен к нападениям.

— А нападает наследник Слизерина, натравливая чудовище из Тайной Комнаты, — уверенно произнёс Малфой.

— Нет, василиск сказала, что она с полвека не поднималась в замок, — хмыкнула я, с нетерпением ожидая реакции собеседника. И она не заставила себя долго ждать.

— Чего? — Малфой вскочил с кресла и наставил палочку на меня.

— Убери палочку. Нарвёшься на поражение, — лениво сказала я, оглядывая прилизанные белёсые волосы парня. — Я могу подождать, пока ты успокоишься. Затем отвечу на твои вопросы.

Ждать пришлось несколько минут. Драко сидел на кресле, уставившись на меня как на Дамблдора в пеньюаре, и молчал. Ну, хоть палочку убрал, и на том спасибо.

— Ты была в Тайной Комнате? — наконец созрел Малфой.

— Дважды, — не стала отрицать я.

— И на кошку ты напала? — хмыкнул слизеринец.

— Нет. Я вообще ни на кого не нападала. Ну, кроме Грейнджер, но она меня довела, — я захихикала. — Не вижу смысла накладывать паралич. Есть проклятья куда как интереснее.

— Странные рассуждения из уст Уизли, — Драко поднял бровь. — Однако не думай, я такого же мнения.

— Вот только не факт, что я — Уизли, — вздохнув, я откинулась на спинку кресла. — Сначала Шляпа сказала, что я никак не могу быть Уизли, а потом эти слова подтвердил фамильяр Салазара.

— Но ты же не родственница Слизерина, — удивился Малфой.

— Тебе знаком термин «наследник по духу»? — спросила я. Парень уставился на меня и витиевато выругался. Признаться, даже матушка так никогда не изъяснялась. Вот вам и аристократ!

— Ты должна рассказать всем, — решительно произнёс Драко. — К тебе сразу отношение на факультете поменяется!

— Ага, а потом придёт добрый дедушка с бородой и решит покопаться у меня в мозгах, — недовольно произнесла я. — Я всего лишь первокурсница, Драко. У меня нет влиятельных родственников, в кошельке всего два галлеона… И родители от меня практически отказались. Кроме громовещателя в начале учебного года я не получила ни одного письма или записки. Поэтому, пока я не стану сильнее, я не собираюсь открыто заявлять о своих способностях. Хотя надо бы узнать, кому можно продать шкуру василиска…

— Мерлин, у неё ещё и шкура василиска есть! — воскликнул слизеринец. — Где ты её хранишь?

Я пожала плечами и достала из сумки один из кусков шкуры, которые вчера порезала, не желая в случае чего отдавать всё сразу.

Драко забрал у меня отрез и внимательно его осмотрел.

— Похоже на шкуру змеи, но прочнее, чем чешуя дракона, — бормотал парень. — Сомнений быть не может… Уизли, продай шкуру мне, а?

От такого заявления я даже поперхнулась.

— Чего? — я ошеломлённо посмотрела на блондина, думая, что мне послышалось.

— Могу сейчас отдать двадцать галлеонов, а к Рождеству ещё восемьдесят, — убеждённо сказал Малфой и, не дожидаясь моего ответа, полез в кошель.

— Это шутка, да? — тупо спросила я. — Она ведь столько не стоит, наверное… Но, если хочешь, забирай.

Я отдала Драко свёрток с не самым большим куском в длину около восьми футов и в ширину один. Малфой выложил на столик два столбика по десять золотых монет, которые я сразу сгребла в свою сумку. У меня никогда не было столько денег! А к Рождеству будет ещё больше…

— Думаю, наше сотрудничество будет более чем удачным, — аристократ сиял, как начищенная монета.

— А теперь вернёмся к Поттеру, — усмехнулась я. — Ты знал, что в день нападения Колин поругался с Гарри?

— Думаешь, ему хватит силёнок провернуть подобное? — Драко пренебрежительно фыркнул.

— Думаю, что кто-то снова готовит ему приключения, — ответила я и рассказала слизеринцу про подслушанный разговор гриффиндорской троицы. Малфой внимательно выслушал о странном домовом эльфе и знатно поржал с подозрений, что он может быть наследником Слизерина.

— Конечно, мне лестно, что кто-то может думать, что я могу быть наследником Слизерина, — хмыкнул парень. — Однако даже любому идиоту, который просто откроет справочник чистокровных волшебников, будет ясно, что мой род не имеет никакого отношения к Салазару Слизерину. Хотя бы потому, что Арманд Малфой, основатель рода, был придворным чародеем и другом Вильгельма Завоевателя. Только в тысяча шестьдесят шестом году Малфоям даровали земли, на которых мы живём до сих пор. А Хогвартс, на секундочку, был основан на стыке тысячелетий.

— А что насчёт домовика? — поинтересовалась я.

— Сейчас в мэноре нет домовиков с именем Добби, — уверенно сказал Драко. — Я, конечно, попробую осторожно узнать у отца, но не обещаю, что получится. Это всё?

— Нет. Эти три дурня варят в туалете Оборотное зелье, — рассказала я.

— Зачем? — Малфой удивился.

— Хотят принять облик слизеринцев и вывести тебя на чистую воду, конечно, — я усмехнулась. — Начали готовить зелье буквально вчера.

— Вчера, значит… — слизеринец задумчиво потёр подбородок. — Зелье будет готово не раньше середины декабря, но они ясно захотят подловить момент, когда вокруг будет как можно меньше народу…

— Думаешь им помешать?

— А зачем? — Малфой усмехнулся и закинул руки за голову. — Не хочу лишать себя зрелища, как эта троица будет отыгрывать аристократов. Ради этого я даже останусь в замке на каникулы. Хотя Грейнджер вполне можно закинуть в зелье шерсть какой-нибудь кошки.

— И что это даст? — я не на шутку заинтересовалась. — Просто я больше по чарам и в зельях не сильно разбираюсь, о чём мне постоянно напоминает декан.

— Если на заключительном этапе вместо человеческого волоса добавить часть животного, то человек частично превратится в это животное и не сможет вернуться в свой облик самостоятельно, — рассказал Драко, а у меня на губах заиграла усмешка.

— Кто знает, может быть, это научит Грейнжер хорошенько думать, прежде чем что-либо делать, — хмыкнула я, и мы обменялись понимающими взглядами.

* * *

С Малфоем мы разошлись вполне довольные грядущим сотрудничеством. Я сразу поспешила в гостиную, где взяла у Джеммы каталоги, а на следующее утро в Хогсмид отправились совы с заказами. У Харпера на следующей неделе день рождения, и для него я заказала его любимые сладости — засахаренные крылья бабочек. Подарю тайком, чтобы мальчишки не пытались смеяться, хотя я не понимала, что в этом такого.

Также я решила заранее закупиться пряжей, чтобы к Рождеству всем навязать тёплых шарфов. В книге, которую подарил Перси, как раз был показаны способы зачарования спиц.

Конечно, мне хотелось как можно быстрее всё потратить, но я держалась как могла. Не знаю, появятся ли у меня карманные деньги, так что лучше поэкономить.

Я заказала те ингредиенты для зелья, которые можно было купить легально. Когда посылку доставят, мне останется просто получить яды. Кстати о них…

Во вторник и среду у нас не было пар вне замка. Должны были быть полёты в среду, но из-за непогоды их заменили на ЗОТИ. Локхарта к этому времени возненавидело полшколы. Насколько я знаю, на первом занятии второго курса что-то произошло, и у нас теперь были только теоретические занятия… Если таковыми можно считать участие в разыгрывании сценок из не самых хороших книг. А мы как бы не в театральный кружок записывались. Даже девчонки, которые фанатели от Локхарта и надеялись, что он будет учить нас редким заклинаниям, были разочарованы, однако в постановках участвовали. Декстер отказался первым, сказав, что пришёл сюда учиться, и если его попытаются привлечь к подобным сомнительным вещам, то он будет вынужден обратиться в Попечительский Совет. Я сидела рядом и сразу повторила его слова, надеясь избавиться от этой кабалы.

Так и случилось. Гилдерой Локхарт позволил нам на парах в сторонке отрабатывать заклинания по конспектам, скопированным у Перси, который практически переписывал учебники. Брату-то повезло — на его первом курсе защиту вёл отставной аврор.

Остальные завидовали, но почему-то терпели, хотя нам с Декстером после уроков приходилось учить ребят.

Из-за того, что ЗОТИ нам поставили в среду, в четверг у нас получилось окно, так что я сразу после гербологии отправилась к Хагриду, нахально прогуляв Историю магии.

Полувеликан сидел на ступеньке и кормил мясом большого пса с грустными глазами.

— Здравствуй, Джинни, — осторожно поприветствовал меня лесничий. — Как у тебя дела? Что-то случилось?

— У меня всё хорошо, — сказала я и опустила взгляд в землю, которую начала ковырять носком ботинка. — Понимаешь… У меня тут небольшая проблема… Ты, должно быть, знаешь, что у моей семьи… Ну, мало денег. И я нашла зелье, помогающее копировать книги, которые я не могу купить, но которые нужны для учёбы. А главный ингредиент там — яд акромантула, которые, как написано в бестиарии, водятся в Запретном лесу. Ты не подумай, я отработаю… Могу в огороде помогать… Я умею, честно!

— Ну что же… — Хагрид задумчиво почесал огромной ладонью затылок. — Давай-ка зайдём в дом, выпьем чаю и решим, что с тобой делать.

Дом полувеликана внутри оказался гораздо больше, чем казалось. Меня усадили на добротный табурет, а собака тут же положила здоровенную морду мне на колени, грустно-грустно заглядывая в глаза.

— Клык, отстань от девочки! — рявкнул Хагрид, разогревая воду. — Ишь, попрошайка!

Пёс послушно пошёл в угол, клацая когтями по полу, и улёгся на подстилку, откуда внимательно наблюдал за комнатой.

Лесник тем временем поставил передо мной кружку, наполненную чаем, и поднос с каменными кексами. Причём каменные — это не просто название. Выпечку было довольно тяжело есть.

— Ну как? — с надеждой поинтересовался Хагрид.

— Довольно вкусно, — сказала я и решила быть искренней. — Но в следующий раз попробуй добавлять меньше муки и запекать не так долго — тогда кексы будут намного легче и воздушнее.

Полувеликан поблагодарил меня за совет и начал расспрашивать о моём житие. Я старалась отвечать предельно честно, однако старательно обруливая острые углы.

«Нет, Хагрид, мне нравится учиться на Слизерине»; «Да, ребята действительно очень хорошие»; «Нет, меня никто не обижает»; «Спасибо, что оценил мою игру в квиддич», — и всё в таком духе…

Я с потрохами купила Хагрида, пообещав, что могу попробовать научить его готовить выпечку. Лесничий растрогался и сказал, что обязательно мне поможет.

Я по памяти набросала список ингредиентов для несложного печенья, решив начать с азов. Думаю, что за год вполне можно обучить полувеликана. Я-то в любом случае извлеку больше выгоды. Запретный лес — бездонная кладезь редких ингредиентов, однако там чрезвычайно тяжело ориентироваться. В этом плане Хагрид — бриллиант, за которого такой нищей девчонке, как я, нужно держаться руками и ногами. В будущем ну очень пригодится.

Я распрощалась с Хагридом, договорившись, чтобы к выходным он всё подготовил, и с чистой совестью отправилась на ужин, после которого меня выловили Холли с Лив.

— Мы узнали, что нужно, чтобы помочь Колину! — быстро, но негромко сказала Холли.

— Это отличная новость! — обрадовалась я. — Рассказывайте, не томите!

— Для зелья нужна мандрагора… — начала Лив, и я её перебила:

— Всего-то? Да она является одним из самых дешёвых ингредиентов!

— Ага, держи карман шире, — Оливия фыркнула. — Профессор Спраут сказала, что подходят только мандрагоры, выращенные в Хогвартсе.

— С чего бы это? — не поняла я юмора.

— Может, в школе выращивают особый сорт? — с надеждой спросила Холли.

— Ага, на ферме Абботов, которые занимаются поставками в аптеки, значит, такого сорта нет, — с непривычным ядом в голосе произнесла Оливия. — Я вот что скажу вам, девочки: в школе явно происходит что-то странное. Мандрагора действительно является одним из самых распространённых ингредиентов в алхимии. И в Хогвартсе выращивают далеко не самый редкий и ценный вид. Почему бы не закупить в любой из аптек?

— А может, кто-то просто не хочет расколдовать Колина? — меня осенила мрачная догадка.

— Но зачем? — воскликнула Холли.

— Что, «зачем»? — к нам подошла Эви. Мы ей вкратце обрисовали новости и поделились наблюдениями.

— Всё это действительно очень странно, — наконец произнесла Эвелин. — А родители Колина, наверное, дико волнуются, не получая весточек от сына.

— Давайте вот как поступим: пока ждём, но если произойдёт хотя бы ещё одно нападение, то нужно будет искать способ вернуть друга, — предложила Лив.

Мы закивали, и я чётко поняла, что нужно поторопиться с зельем. Может, дневник Салазара подскажет мне, что делать?

В субботу я, как и обещала, отправилась к Хагриду под недоумевающими взглядами слизеринцев. Гриффиндорское трио мне не мешало, предпочитая проводить свободное время в женском туалете на втором этаже. По крайней мере, так докладывала Миртл, решившая поиграть в шпиона. Хотя изначально она хотела саботировать деятельность гриффиндорцев, но я убедила её потерпеть до Рождества, рассказав о запланированном с Малфоем шоу. Миртл подчинилась, как мне кажется, только потому, что ей нравится принадлежность к группе. Всё-таки девочке действительно было одиноко все эти полвека. А с моей лёгкой подачи с ней общается весь наш курс, в особенности девчонки. На осторожные расспросы учителей мы лишь по-дурацки хлопали глазками и твердили в один голос: «Вы что? Миртл — очень хорошая девочка!»

А ещё она очень полезная, но преподавателям об этом знать не обязательно…

Настолько же полезным был и Хагрид. Конечно, мне приходилось постоянно контролировать лесничего, чтобы он не переборщил с мукой, однако это того стоило. Полувеликан смог приготовить печенье, часть которого сразу отложил в коробку для меня, наказав разделить угощение с друзьями.

На следующей неделе будет матч между Равенкло и Хаффлпаффом, поэтому следующее занятие мы перенесли на конец ноября. Будем готовить кексы. Хагрид также попросил записать для него все рецепты крупным почерком. Даже тетрадь для этих целей вручил. Вместе с флакончиком яда акромантула объёмом в унцию.

Мерлин, да этого хватит не на одно зелье! Я точно смогу скопировать весь дневник Салазара!

Из-за грядущего матча тренировка перенеслась с воскресенья на понедельник, а значит, у меня был свободен целый день. Девчонки хотели было прогуляться по берегу озера, но мне пришлось отказаться, сославшись на дела. Меня поддержала Луна, сопровождающая меня своим странным внимательным взглядом, от которого посторонним было не по себе. Мы-то привыкли. Хотя мне надо бы не забыть переговорить с Луной. Хорошо ещё, что подруга терпеливо ждала, когда я разберусь со своими делами.

Я отдала девчонкам почти всё печенье, оставив немного себе на случай, если приготовление зелья затянется и мне придётся пропустить обед.

До Тайной комнаты я добралась без приключений — слава Салазару Слизерину и его куче потайных ходов. Фактически примерно за пятой частью изумрудных гобеленов скрывались какие-то ходы и тайники, позволяющие быстро и незаметно передвигаться по замку. И все на парселтанге. И почти у каждого тайника был оригинальный пароль. Ох, чую, замучаюсь всё это учить.

Сахис обнаружилась около одного из водоёмов. Глаза у змеи были будто покрыты мутной плёнкой, чешуя поблёкла, а сама рептилия пребывала в предельно скверном настроении. У неё началась линька, которая длится с добрых полгода и причиняет кучу дискомфорта. Из-за этого Сахис вполне может психануть и сожрать меня, чтобы я её не бесила.

— Яд я оставила у алтаря, — в конце речи добавила змея. — А теперь, будь добра, оставь меня.

Я кивнула и поспешила к туннелю. Василиск и так много для меня делает, и с моей стороны будет большим свинством беспокоить её по пустякам. К тому же шкуру она вполне может оставить для меня…

На постаменте у алтаря я увидела небольшое углубление, по краям испещрённое рунами. Большую часть их я не знала, однако моих способностей хватило, чтобы понять, что рунная цепочка необходима для консервации. В самом углублении я увидела янтарную полупрозрачную жидкость. Видимо, это нужный мне яд.

Пришлось надевать потрёпанные перчатки из драконьей кожи, которые мне достались от Чарли, и аккуратно переливать часть яда в пару подготовленных заранее фиалов. Главное, не попасть на кожу. В чистом виде даже капля яда василиска может быстро убить неосторожного алхимика.

Я запрятала фиалы в сумку и поспешила в сторожку, зябко кутаясь в зимнюю мантию. Погода не радовала: мелкая морось противно била в лицо, подкрепляемая промозглым ветром.

В сторожке у меня промелькнула мысль, что если навести тут порядок, то в доме можно будет спокойно жить. Хотя где я столько мебели возьму взамен разрушенной?

Из-за того, что в покоях Слизерина было холодно, мне пришлось сначала отправиться за дровами для камина. Ну, как за дровами… Я просто побродила по краю леса, собирая упавшие ветки, которые заносила в помещение и высушивала магией. Конечно, можно было бы зажечь волшебный огонь, но мне больше нравилось потрескивание дров в камине. Создавалось ощущение хоть какого-то уюта.

Я зажгла огонь и, пока комната прогревалась, перекусила печеньем, глядя на пляшущие языки пламени. Очень не хватало какого-нибудь чая, но я об этом, конечно же, не подумала. Пришлось запивать сладости подогретой водой. Хорошо, что Агуаменти всегда со мной.

После перекуса я наконец начала готовиться. На дне шкафа, в котором лежали дневники, я нашла тонкую доску, которую при первом посещении приняла за обычную полку. Ага, как же… Перевернув доску, я увидела, что она вся покрыта рунами и знаками на парселтанге. Салазар Слизерин всё продумал.

Доску я разместила на полу и чуть в стороне поставила потрёпанный котелок, которым ещё матушка в школе пользовалась.

С зельем я управилась всего за час, но чуть не поседела. Как-никак работать с такими ядами мне не приходилось, и одно неловкое движение легко может привести к моей смерти.

Было два способа копировать книги с помощью этого зелья. Первый, которым я собиралась воспользоваться, подразумевал использование рунной доски и фактически связывал две книги, что позволяло полностью копировать книги. Вторым способом было очень удобно копировать лишь выборочные страницы. В этом случае зелье наносилось непосредственно на страницы, а не на доску.

Рядом с дневником Салазара я расположила чёрную тетрадь в кожаном переплёте, в которую вообще-то записывала заклинания. Страницы с ними пришлось безжалостно выдрать.

С помощью пипетки я аккуратно наносила по капле зелья на нужные руны, связывая дневники. Теперь у меня есть один лунный месяц, чтобы успеть всё переписать и вернуть записи великого змееустого в исходное положение, чтобы они могли сохраниться для последующих поколений.

Вот только, чтобы увидеть, что именно нужно переписывать, необходимо произнести особое заклинание. Колдовать на парселтанге мне ещё не приходилось, и было откровенно не по себе. А ещё эти заклинания были созданы для беспалочковой магии. Конечно, я могла с лёгкостью так использовать несложные заклинания, которые, видимо, разучил ещё Том, но учить что-то новое было тяжело, хотя я и справилась. И сразу полезла в свою тетрадь, на страницах которой мелкой полупрозрачной вязью виднелись строки дневника.

Отлично!

Первым делом я разлила остатки зелья по флаконам, а потом, пока не прошёл эффект от заклинания, быстро переписала первые страницы.

Ну вот, теперь можно возвращаться в школу.

Хоть я и спешила, но обед всё равно пропустила. Всё-таки дорога до сторожки была неблизкая и занимала добрых пару часов. Вроде бы у меня в сундуке завалялась шоколадная лягушка, так что голодной я не останусь.

В замке я сразу направилась в свою комнату. Мне нужно было переписать эссе по зельям и трансфигурации на завтра, а также составить список людей, которым нужно будет подготовить подарки на Рождество. Их, кстати, оказалось неожиданно много. Родители, братья, тётя Мюриэль, одноклассники… В список также попали Гарри, Малфой, Джемма и Хагрид.

Двадцать девять подарков! Если у меня не получится зачаровать спицы, то я определённо разорюсь. Идея с шарфами мне всё больше кажется отличной: их довольно просто вязать, да и пряжи уходило не так много.

Но сначала нужно было потренироваться в чарах и желательно не испортить новую пряжу.

Порывшись как следует в сундуке, я откопала свой старый свитер, который мне был уже маловат и который нельзя было носить на Слизерине, иначе такую замухрышку заклюют девчонки с факультета. Свитер мне покупали, и он состоял из нескольких частей, которые я, вооружившись ножницами, довольно быстро разделила. Затем навела палочку на рукав и произнесла заклинание, распускающее изделие. Ну, это в теории… На деле шерстяное полотно вспыхнуло как спичка. Если бы не моя реакция, то быть пожару.

Я спешно отлевитировала остатки рукава в камин и открыла окно, морщась от мерзкого запаха палёной шерсти.

Вторая попытка засыпала комнату кусочками ниток. Прямо как конфетти! Хорошо, что это был всего лишь рукав, а не основная часть свитера.

В третий раз нитки вместо того, чтобы свернуться в аккуратный клубок, запутались в огромный комок.

И только на четвёртой попытке я поняла, как именно нужно применять это Мордредово заклинание. Ещё час я потратила на попытки зачаровать спицы. Их просто сначала нужно напитывать магией, а затем произносить целый комплекс заклинаний, регулирующий размер готового изделия, а также цвет и узор. Мне несказанно повезло, что все таблицы были в книге, иначе я бы долго мучилась.

Пока спицы успешно вязали пробный шарф, я не менее успешно переписала эссе в чистовик. Уж очень любят и Снейп, и Макгонагалл придираться к оформлению. И если Снейп ещё мог изредка закрыть глаза на мои мелкие ошибки, покровительствуя факультету, то Маккошка отрывалась по полной.

В погоне за баллами деканы придирались к каждой мелочи. Луна вообще предположила, что у преподавателей какой-то межличностный конфликт. Баллы с враждебного факультета снимали буквально за всё.

Харпер проспал и криво повязал галстук? Минус пять баллов со Слизерина.

Роб переволновался и заикался при ответе? Извольте, мистер Томпсон, минус пять баллов с Гриффиндора.

В этом противостоянии лидировал Ужас Подземелий, но только потому, что нас было ровно в два раза меньше, чем гриффиндорцев.

Итогом стало то, что весь наш курс дружно забил на баллы. Специально, конечно, не нарывались, но в целом к этой системе относились наплевательски. Мы все склонялись к мысли, что, если бы помимо общего рейтинга был личный, дающий какие-нибудь незначительные преимущества, зарабатывание баллов пошло бы намного быстрее.

Первый шарфик у меня получился неплохим. Первый блин явно не комом.

Я распустила поделку, оттачивая заклинание и залюбовавшись, как нитки скатываются в идеально ровный клубок. Затем подготовила белую пряжу.

Мне кажется, что будет очень символично первый подарок связать для Перси. Всё-таки брат был единственным родственником, который не изменил своего отношения ко мне после распределения. А ещё Перси не был фанатиком факультетских цветов, поэтому я, поразмыслив как следует, решила, что цвет шарфа будет белый. Цвет, за которым тяжелее всего ухаживать, но который обожал брат за строгость и лаконичность.

Спицы я зачаровала на ночь, чтобы утром перед завтраком обнаружить прекрасный шарф с кельтскими косами. Надеюсь, брату понравится…

Вдоволь налюбовавшись своим творением, я аккуратно убрала его в сундук, а затем зачаровала спицы для нового шарфа. На этот раз алого с золотистыми краями и кистями. Если получится, навяжу таких шарфов в подарок братьям и Гарри.

Нужно будет попросить Эви или Мирту купить упаковочную бумагу. Девчонки рассказывали, что у маглов их сотни видов, цветов и узоров, позволяющие каждый подарок упаковывать по-особенному. У магов всё было намного банальнее — либо пергамент, либо ткань.

Чтобы не терять время зря, я после завтрака выцепила подруг, которых попросила об услуге. У Эви родители много работали, поэтому помочь вызвалась Мирта. Я хотела было сразу дать деньги, но Мирта сразу запротестовала, сказав, что пусть сначала родители всё купят и пришлют.

— У нас ближе к Рождеству всегда устраивают распродажи. Некоторые вещи можно урвать со скидкой в девяносто процентов! Так что я понятия не имею, сколько будет стоить упаковка, — объяснила Мирта, пока мы шли на Историю Магии. Те из нас, кто не был знаком с миром простецов, были в восторге, наперебой задавая вопросы. Декстер и Харпер наморщили было свои чистокровные носы, но их одёрнул Себастьян, провокационно спросивший:

— Неужели бравые слизеринцы откажутся от книг или артефактов по неполной цене?

Ребята замолчали, а я задумалась. Ведь у нас действительно не было ничего подобного. Небольшую скидку могли сделать по знакомству. Даже торговаться было почти всегда бессмысленно: либо покупай по установленной цене, либо проваливай восвояси. Купит тот, у кого есть деньги. Да и сами цены особо не менялись уже Мордред знает сколько лет.

Летом нужно будет поменять часть галеонов на фунты и с кем-нибудь из одноклассников прогуляться по магловскому миру и посмотреть как там. Но это всё на каникулах…

На Истории Магии преподавателя я обычно не слушаю, предпочитая заниматься по конспектам Перси, а значит, можно заняться дневником Салазара. Перед парой я достала тетрадь, над которой провела ладонью, тихо произнося заклинание.

Пока Бинс монотонно вещал о конфликтах с гоблинами, я как заведённая строчила в своей тетради. Сидящий рядом Декстер сначала усмехался, будучи уверенным, что я записываю лекцию, а затем он заглянул в дневник. В этот момент я сделала небольшой перерыв, так что смогла воочию лицезреть искренний шок слизеринца. И немудрено — письменность змей была чем-то средним между персидской клинописью и арабским языком, но на свой лад. И это не шутка: я специально порылась в библиотеке, пытаясь найти схожести.

Я недолго посмеялась над удивлённым приятелем, размяла пальцы и вернулась к своему занятию.

Признаться, я несколько увлеклась переписыванием дневника, желая как можно скорее приступить к тренировкам. А ведь мне нужно было ещё вязать подарки, а также записывать рецепты для Хагрида. Хотя с последним мне помогала Холли, у которой был хороший почерк, а её мама была кондитером, так что подруга добавила рецептов ещё от себя.

Мы также случайно узнали, что у лесничего день рождения шестого декабря. Девчонки не могли оставить это событие без внимания, потому что хотелось хоть чего-то хорошего.

Снова выручила мама Холли, обещавшая приготовить яблочный пирог с карамелью, чтобы мы могли поздравить Хагрида.

Но до праздника ещё надо дожить… Всё свободное время я писала в дневнике. Даже во время обеда. А поскольку домашние задания никто не отменял, я начала жертвовать сном. Ну и выглядеть стала соответствующе.

Половина школы была уверена, что я замкнулась в себе из-за происшествия с Колином, а другая половина утверждала, что у меня проблемы то ли с семьёй, то ли с друзьями. Друзьям, кстати, моё состояние не очень нравилось, однако я говорила им, что всё под контролем и этот период нужно просто переждать. Однокурсники на это сообщили, что как только увидят, что мне становится хуже, потащат меня к Помфри. На том и порешили.

Фред и Джордж внезапно почувствовали прилив братской любви и попытались «привести меня в чувство». Правда, своими методами, больше похожими на попытки запугать и довести меня до заикания. Они постоянно покрывались странным мехом и выпрыгивали из-за угла. Холли и Лив пугали до слёз, гады.

С одной стороны, всё это здорово раздражало, хотелось надавать братьям по шее и наложить на них летучемышиный сглаз, а с другой — я была рада, что близнецы наконец начали оттаивать.

Перси был уверен, что я простыла, и пытался поить меня бодроперцовым зельем. Пару раз я даже поддалась на уговоры. Выяснилось, что с моими рыжими волосами и дымом, валящим из ушей, всем казалось, что я горю. Пивз, увидев меня в таком состоянии, выдал: «Огонь-девка». Надеюсь, что дебильное прозвище не прицепится.

В начале декабря деканы составляли списки тех, кто остаётся в Хогвартсе. Малфой, как и обещал, домой не уезжал. С ним также остались Крэбб и Гойл. Ну и я, само собой. У матушки и отца вообще не было привычки забирать детей из школы на Рождество. На фоне одноклассников, которые рассказывали о каких-то семейных традициях, я невольно начала задумываться, насколько хорошая и счастливая наша семья.

В скором времени у меня появился шанс это проверить.

Субботним утром за сутки до дня рождения Хагрида мы с девчонками заняли пустой класс, чтобы упаковать подарки. Сообща мы купили (вернее, родители, но мы скинулись) большой и мягкий плед с драконами, а также красивый ошейник для Клыка. Миссис Уокер прислала пирог, который с трудом доставили две совы, а миссис Грин передала свечи для пирога, воздушные шары и дурацкие колпаки.

На пирог я сразу наложила чары стазиса, чтобы он не испортился. В этот момент в класс заглянул серьёзный донельзя Перси.

— Джинни, тебя вызывают к директору, — сказал брат.

— Что-то случилось? — встревоженно спросила я.

— Родители приехали, — вздохнул староста.

— Мордред… — выругалась я и повернулась к девочкам. — Заканчивайте без меня. Если я даже недолго буду занята, я уверена, что буду не в состоянии готовиться к празднику.

— Без проблем, — кивнула Эвелин. — Главное, чтобы завтра после завтрака ты была в Большом Зале.

— Да куда я денусь… — захихикала я, покидая класс. И тут меня затопили нехорошие предчувствия. Что нужно от меня родителям? Больше трёх месяцев от них не было ни слуху ни духу, а тут явились!

Противная горгулья не пропустила Перси в кабинет директора. Брат нахмурился и, приобняв меня за плечи, шёпотом сказал тянуть время. Я не успела ничего спросить, как староста умчался в сторону подземелий. Пришлось идти сдаваться противным взрослым.

Дамблдор так же сидел за своим роскошным столом. Родители так же стояли неподалёку. Моё лицо так же было деревянным. Это ли не та стабильность, о которой вещает Министерство?

Я вежливо поздоровалась и замерла посередине кабинета, вперив взгляд в пол. Так и нужно. Я обижена и раздосадована и имею полное право так себя вести.

— Здравствуй, Джинни. Как дела в школе? — Дамблдор явно решил зайти издалека.

— Прекрасно, спасибо за заботу, — я светски улыбнулась, взглянув на пространство над левым ухом директора, создавая иллюзию прямого взгляда. Спасибо Джемме за уроки.

— Мы можем забирать её? — спросил отец, старательно не глядя на меня.

— Куда забирать? — воскликнула я. — Я не собираюсь уходить из школы!

— Успокойся, деточка, — произнёс Дамблдор после недолгого молчания. — Никто тебе не запретит учиться в Хогвартсе. Слово директора.

Я настороженно оглядела директора, опуская палочку. И когда только успела достать? Мать с отцом вздрогнули, будто они… Боятся меня? Ничего не понимаю…

Дамблдор напротив остался образцом спокойствия. Как ни в чём не бывало, он сидел и понимающе улыбался.

— Артур, Молли, учтите, что вы должны вернуть дочь в замок не позже ужина. Я и так иду на небольшое нарушение правил…

По закону жанра в директорский кабинет разъярённой летучей мышью влетел Снейп. Теперь понятно, что имел в виду Перси, говоря тянуть время.

— Уизли! — рявкнул профессор. — Второй вызов к директору за год! Неделя отработок!

От слов декана я впала в ступор, вообще не понимая, в чём, собственно, провинилась.

— Северус, не наказывайте девочку, — сказал директор. — Родители хотят забрать её на пару часов из школы.

— Это запрещено, — отрезал Снейп.

— Разрешено в форс-мажорных ситуациях, — мягко поправил Дамблдор. — Им нужно посетить госпиталь святого Мунго.

От слов директора мои брови поползли на лоб. Госпиталь? Какого Мордреда?

— И что же такого случилось с мисс Уизли, что школьная медиковедьма не в силах ей помочь? — декан презрительно скривился.

— Мадам Помфри не в состоянии сделать проверку на родство, — произнёс Дамблдор. Я возмущённо вскинула голову, встречаясь взглядом с директором. Просто прекрасно! Только из-за того, что меня занесло на Слизерин, они сомневаются, что я их дочь?

Горечь и обида захлёстывали сознание. Я перевела взгляд на родителей и увидела, что мама смотрит в пол, а отец хмурится. Неужели он думает, что матушка меня нагуляла? Я слышала, как девчонки постарше обсуждали подобные сплетни. Никогда не думала, что подобная грязь может меня коснуться.

Декану пришлось меня отпустить, однако он предупредил, что если к ужину я не вернусь в замок, то он вызовет аврорат. Всё-таки во время учебного года за студентов отвечают деканы, и если со мной что-то случится, то именно Снейпу отвечать перед Визенгамотом.

Когда мы перемещались камином в Мунго, я отметила, что отец положил руку мне на плечо, отпустив сразу, как мы оказались в холле больницы. А раньше отец крепко держал мою ладонь…

Мы прошли в богато обставленный кабинет, где нам предложили расположиться на удобных креслах перед массивным столом. Родители молчали, обмениваясь мрачными взглядами. Ну и я тоже не спешила общаться.

Что бы ни показала проверка на родство, я точно знала, что не хочу больше видеть родителей.

Я была в ярости. Родители потратили на этот, по моему мнению, бесполезный анализ целых пятьдесят галлеонов! То есть мы все ходим в обносках, едим в основном то, что вырастили в огороде, а они такие деньжищи выкидывают буквально на ветер!

Когда я спросила, откуда деньги, матушка помялась и сказала, что они с отцом, оказывается, собирались на рождественские каникулы отправиться к Биллу, в Египет. Лучше бы не спрашивала… Стало обидно до слёз за себя и за братьев. Перси, значит, работает на каникулах; близнецы постоянно что-то придумывают, чтобы из нищеты выбраться; Рон ходит со сломанной палочкой, потому что знает, что новая стоит дорого. А мать с отцом планируют, значит, отдых в Египте! Значит ли это, что у нашей семьи больше денег, чем мы думаем? Если да, то почему мы всегда жили в такой нищете?

У меня и отца взяли немного крови, которую по капле добавляли какие-то зелья, постепенно меняющие цвет.

— Ну? — нетерпеливо спросил отец. Сотрудник госпиталя смерил его недовольным взглядом, но всё же ответил:

— Терпение, мистер Уизли. Подобные проверки не терпят суеты.

Ждать пришлось с десяток минут. В итоге одно зелье стало ярко-голубым, а второе — прозрачным, как слеза.

— Надо же, как любопытно, — задумчиво произнёс алхимик.

— Что это значит? — потребовал объяснений отец.

— Это значит, мистер Уизли, что девочка является вашей дочерью по крови, однако магически она не является даже вашим родственником, — ответил мужчина. — Видите, зелье абсолютно прозрачное. Чем ближе родство, тем насыщеннее цвет, но тут его нет вообще. Интересный парадокс. Я бы посоветовал проверить вашу дочь на проклятия. Может быть, это прояснит ситуацию?

— Возможно с помощью легилименции узнать, что случилось с нашей малышкой? — подала голос мать. Я пересеклась с ней взглядом, и меня поразила страшная догадка: родители знают про дневник. И, возможно, знают, кому этот дневник принадлежал.

— Вы с ума сошли? — воскликнул сотрудник Мунго. — Легилименцию может применять только Визенгамот, причём исключительно в рамках суда. Вы половину больницы хотите в Азкабан отправить?

Я рада была принципиальности мужчины. После всего, что натворили родители, я даже близко не хочу подпускать их к своему разуму. Да и близко подпускать к себе тоже.

Вызвали мага, определяющего проклятия, и стрясли с родителей ещё десяток галлеонов. Маг помахал палочкой передо мной, бормоча заклинания. Затем недолго подумал и повторил эти манипуляции с родителями.

— Любопытно, — повторил он слова своего коллеги.

— Что любопытно? — спросила я, устав молчать.

— У тебя, девочка, каким-то образом получилось снять с себя проклятье предателя крови, — пояснил маг. — Из-за этого возник парадокс: все Уизли являются носителями этого проклятия, а ты — нет. Поэтому тебя нельзя считать частью рода Уизли.

— Скверно… — покривила душой я. — Это значит, что я не привязана ни к какому роду?

— А вот это навряд ли, — фыркнул специалист. — Вероятнее всего, тебя притянет магия одного из прерванных родов, с которыми ты в родстве. Следи за своими способностями. Они могут измениться, и ты сможешь понять свою родовую принадлежность.

Понять родовую принадлежность? Спасибо, поняла уже. С моим-то парселтангом…

— Есть ли ещё способы узнать, что у неё за род? — поинтересовалась maman. Её глаза алчно блеснули.

— К сожалению, нет. Магия, увы, не всесильна, — от слов мага я внутренне заликовала. Как минимум это означает, что никто не узнает, пока я не решу рассказать. А вот родители ощутимо расстроились. Когда мы вышли из кабинета, они долго шептались в коридоре, поглядывая на меня.

Я тем временем решила устроить небольшую проверку: достала из сумки любимую тетрадь и принялась её листать, краем глаза следя за родителями. Первой мои манипуляции заметила maman. Женщину буквально подкинуло, и она дёрнула отца за рукав, привлекая внимание. Отец нахмурился и подошёл ко мне.

— Что читаешь? — нарочито-спокойно спросил он.

— Конспект по чарам, — не моргнув глазом солгала я. — Мы будем изучать чары света, и я хочу подготовиться.

— Дашь почитать? — произнёс отец, протягивая руку к тетради. Я закрыла дневник, который сразу убрала в сумку.

— Не дам, — сказала я, настороженно глядя на родителя. — Тебя три месяца не интересовали мои конспекты. Вы даже мне ни одного письма не прислали.

— Ты тоже не стремилась нам писать! — недовольно сказала матушка.

— Не удивительно, после того, как ты прислала мне громовещатель, опозорив меня на всю школу, — в том же тоне произнесла я.

— Не смей так разговаривать с матерью! — резко произнёс отец.

— А вы не пытайтесь обвинять меня во всех грехах, — огрызнулась я.

Мать сразу начала громко ругаться. Я заметила, что на нас уже косятся, и разозлилась. Был огромный соблазн наложить на женщину заклинание немоты, но я его ещё не отрабатывала: его изучал Том, а не я. Поэтому я молча встала и направилась в сторону каминов.

— И куда ты, юная леди? Мы не договорили! — строго сказал отец, хватая меня за плечо.

— Я всё сказала, — резко бросила я, сбрасывая руку родителя. — А теперь я желаю вернуться в школу.

— Нет, ты выслушаешь всё, что я хочу тебе сказать! — воскликнула мать.

Я медленно выдохнула и со скучающим лицом развернулась к родителям, скрестив руки на груди. Мать сразу начала мне высказывать, какая я неблагодарная и что не оправдала ожиданий родителей.

А в это время меня накрыли обрывочные воспоминания Тома, росшего в ужасном приюте и больше всего мечтающего о семье. У меня вроде бы есть семья, но почему тогда я ощущаю такое же одиночество?

От переизбытка эмоций из глаз полились слёзы, которые я сразу принялась вытирать платком, извлечённым из кармана. Только это угомонило maman. Она замолчала и отправилась к каминам. Я шла следом, не поднимая глаз. Ощущение было такое, будто на голову мне вылили ушат помоев. Даже когда слизеринцы по моей семье проходились, было не так противно и обидно.

В школу я вернулась в самом подавленном состоянии. Невнятно попрощалась с директором и покинула кабинет. Родителей даже не удостоила взглядом: с меня пока хватит общения с ними.

Хотелось спрятаться в каком-нибудь из тайников Слизерина и попробовать привести мысли в порядок. Не хотелось плакать при посторонних, особенно при софакультетниках. Но мои планы были нарушены: у горгульи меня ждал Перси. Брат не сказал ни слова, но по его сочувствующему взгляду было ясно, что он догадывался, что произошло.

Уткнувшись в плечо брату, я дала волю слезам, так надеясь получить ту поддержку, которую не получила от родителей. Перси неловко приобнял меня за плечи, поглаживая по волосам.

Когда я немного успокоилась, брат отвёл меня в пустой класс, где наложил на дверь чары против подслушивания. Всхлипывая, я пересказала Перси всё, что произошло как в моё первое посещение директорского кабинета, так и сейчас.

— Мне впору послать профессору Снейпу цветы, — почесал затылок брат. — За то, что он грамотно и ответственно относится к своим обязательствам декана. Надо было всё-таки идти на Слизерин.

— Шляпа предлагала тебе Слизерин? — от удивления я даже перестала плакать.

— Было такое, — неохотно согласился Перси. — Я тогда очень испугался возможного гнева родителей и упросил шляпу отправить меня на Гриффиндор.

— Поэтому ты поддержал меня? — спросила я.

— Отчасти, — пожал плечами брат. — Мне не хотелось, чтобы мама на тебя давила. Я вообще не понимаю, почему семейная принадлежность определяет то, кем я являюсь.

— На моём факультете тебя бы за такие слова закидали палочками, — я слабо улыбнулась.

Перси также сильно разочаровался, узнав сколько денег сегодня потратили родители. На шестьдесят галлеонов можно было с лёгкостью купить по одному комплекту вещей для каждого члена семьи, и ещё останется. Я знала, что и Билл, и Чарли, и Перси где-то с третьего-четвёртого курса подрабатывали на каникулах, лишь бы только сократить траты родителей. Из-за этого Перси пришлось отказаться от летней стажировки в Министерстве, которую ему предложили как отличнику.

Судя по всему, я здорово загрузила Перси, который будет просчитывать, насколько его обманули родители.

Распрощавшись с братом, я направилась в подземелья Слизерина, чтобы убить время и как следует обдумать происходящее. На что-то больше всё равно не было ни сил, ни настроения.

Ясно было одно: родители если не знают, то явно догадываются, что у меня необычный дневник. Но вот известно ли им о прошлом владельце дневника? И как сложилась дальнейшая судьба Тома?

Мирта накануне подарила мне магловскую тетрадь, ручку и карандаш, чтобы я не мучилась постоянно с чернилами и перьями. Я достала тетрадь с карандашом и устроилась на своей кровати, скрестив ноги.

Нужно провести, как говорит Эви, «мозговой штурм».

Я точно понимала, что Том был гением, который явно не должен был просто так исчезнуть в никуда. Сахис говорила, что с расколотой душой вполне можно жить, а значит, есть шанс, что я встречу Тома реальности и мы вполне сможем найти общий язык, ведь мы практически родственники.

Размышляя об этом, я незаметно для себя погрузилась в воспоминания и увидела перед собой темноволосую сероглазую девушку, похожую на Эви, но чуть старше, облачённую в форму Слизерина.

— Моё имя Вальбурга Ирма Блек, — довольно дружелюбно, однако с нотками высокомерия произнесла она. — А как тебя зовут?

— Я Том Марволо Риддл, — сказал Том и поцеловал Вальбурге руку…

Я вынырнула из воспоминания и записала полное имя мальчика, планируя поискать упоминания о нём в библиотеке. Однако, чем дольше я глядела на это имя, тем сильнее внутри меня просыпалась волна отвращения. Почему мне так не нравится это имя?

В задумчивости я уставилась в окно, без задней мысли водя карандашом по бумаге. До этого не задумывалась об этом, однако я внезапно поняла, что часто не понимаю, где мои эмоции, а где эмоции Тома. Это с воспоминаниями всё предельно просто: в них я как бы наблюдатель. А когда я отвечаю на уроках, делаю домашние задания, общаюсь с друзьями, можно ли с уверенностью сказать, что всё это делаю я-Джинни, а не я-Том?

Вздохнув, я помассировала виски и тут наткнулась взглядом на свои каракули.

На меня словно наложили оглушающее заклинание. Кровь бешено стучала в висках, пока я с ужасом читала имя одного из сильнейших Тёмных магов магической Британии.

Лорд Волдеморт не более чем анаграмма имени Том Марволо Риддл… И во мне живёт часть его личности.

* * *

Ночь я провела, метаясь по комнате, ожидая, когда вломятся авроры, чтобы меня арестовать. Мысли метались между позорным побегом в Запретный лес и эмиграцией куда подальше.

Было страшно.

Я ведь не Тёмный маг! Я общаюсь с маглорождёнными, и они мне даже нравятся… Ну, кроме Грейнджер. Но это же не значит, что я плохая!

Под утро я поняла, что спать бесполезно. А ведь мне нужно присутствовать на празднике. Это проблематично, когда в зеркале отражается инфернал с рыжими волосами. Наверное, таких же призывал Волдеморт во время войны…

Я похлопала себя по щекам, проясняя сознание. Так дело не пойдёт… Поэтому я решительно достала драгоценный набор косметических зелий, для покупки которого пришлось провернуть целую секретную операцию. Зелья заказывали старшекурсницы, и один из наборов им продали со скидкой, что было неудивительно: заказ делала Дафна Гринграсс, а её семью лавочки всегда были рады обслуживать. Малфой через Крэбба выкупил по моей просьбе набор, который даже скидкой обошёлся в десять галлеонов.

Иногда я думала, что зря его купила, но сегодня эти зелья буквально вернули мне человеческий вид. По инерции я надела длинную юбку и блузу, а также уложила волосы.

«Сейчас я выйду за порог и буду вести себя как благовоспитанная чистокровная леди. Ни одна живая душа не должна узнать мой секрет», — сказала я себе.

Полуулыбку я на себя натягивала с лёгким отвращением. Примерно с таким же видом малыш Ронни натягивал на себя не очень чистые носки.

Я с честью выдержала получасовые утренние расшаркивания, столь необходимые в чистокровном обществе. А это ещё со мной не общалась большая часть факультета!

— Скверная ночь? — тихо спросил Декстер, когда мы шли на завтрак.

— Это ещё мягко сказано, — поморщилась я, чувствуя, как голова буквально раскалывается. — А что, сильно заметно?

— На самом деле не очень, — сказал Декстер. — Особенно для тех, кто почти с тобой не общается.

— Да её просто полудохлые глаза выдают, — не удержался от колкости Харпер.

— Как только вернёмся в гостиную — прокляну, — шутливо сказала я, прекрасно зная, что, если Харпера вовремя не одёрнуть, тот вполне способен даже обидеть. Поразительная для слизеринца неспособность держать язык за зубами.

После завтрака мы с девчонками, как и договаривались, собрались в Большом зале.

— Ну, как всё вчера прошло? — взволнованно спросила Холли.

— Давайте расскажу потом, чтобы настроение не портить, — слабо улыбнулась я, не желая пока поднимать эту тему.

Девочки встревоженно осмотрели меня, но всё же кивнули. Прав был Декстер, говоря, что моя маскировка близких не обманет.

Мы прямо в коридорчике надували шары, чем привлекли кучу внимания. И если маглорождённые просто интересовались, что за праздник, то чистокровным приходилось всё объяснять. Студенты крутили пальцем у виска и шли мимо, некоторые даже пытались нас обозвать. Особенно старались гриффиндорцы.

— Ощущение, будто в этой школе никогда не собирались в одну компанию представители всех факультетов, — недовольно пробурчала Эвелин, завязывая шар и передавая его Лив.

— Да почти так и есть, — вздохнула Оливия, повязывая на шар тонкую ленточку, чтобы его можно было привязать в хижине Хагрида. — Мне мама рассказывала, что она дружила только с одноклассниками со своего факультета. Квиддичисты ещё общаются между собой, но тоже чаще всего в пределах факультета.

— Просто прекрасно! — воскликнула Мирта. — По этой логике, Луне и Джинни пришлось бы общаться только с мальчишками. Либо замкнуться в себе и озлобиться на мир.

— Я только понять не могу, почему остальных так волнует наша дружба? — вздохнула Холли.

— А вот тут всё просто, — певуче произнесла Луна. Мы все сразу замолчали и посмотрели на неё. — Они сами бы хотели быть на нашем месте, но боятся, что окружающие их не поймут.

Луна, как обычно, била не в бровь, а в глаз. Хоть она большую часть времени отмалчивалась, но, если говорила, её изречения были весьма мудры и точны, хоть и не всегда понятны.

До хижины Хагрида мы добирались «с цирком и конями», как выразилась Холли. Она несла большой пирог, а Мирта держала хаффлпаффку за руку, следя за тем, чтобы та не упала. Луна левитировала шары, а я с Оливией обдували их потоком горячего воздуха. Тут была своя сложность: от слишком горячего воздуха шары лопаются, а если они замёрзнут, то сморщатся и начнут сдуваться. Эвелин несла подарки, запакованные в красивую яркую бумагу.

Лесничий обрадовался нам как родным, а когда задувал свечи, растрогался до слёз. Мы развесили шары в его хижине, надели дурацкие картонные колпаки, и Оливия нас сфотографировала. Камеру ей выслали родители, велевшие строго-настрого беречь дорогую вещь и вернуть к Рождеству в целости и сохранности. Но Лив уж очень понравилась идея Колина запечатлеть важные моменты жизни. К тому же, когда Колин очнётся, мы покажем ему фотографии.

Девчонки затискали Клыка, совершенно не боясь громадного волкодава, и, когда пёс перестал сопротивляться и смирился со своей участью, надели на него новый ярко-жёлтый ошейник. Как пояснила Мирта, ошейник был со специальной светоотражающей лентой, чтобы в темноте с помощью обычного люмоса можно было найти собаку.

Хагриду мы накинули на плечи плед, который для него был немного маловат, и торжественно вручили тетрадь, заполненную рецептами, чем покорили сердце лесника. Тот даже пообещал, что если кому-то из нас назначат отработки у Филча, то Хагрид договорится, чтобы мы помогали ему в лесу. Это было довольно большой привилегией, потому что в лесу можно было раздобыть кучу ингредиентов.

Собственно, девчонки, особенно Оливия и Холли, ясно показывали, как можно добиться своего: не ложью и недоправдой, как делала я, а добротой и пониманием. Мне точно следует у них поучиться.

У Хагрида мы надолго не задержались: съели по кусочку пирога да выпили чаю. Правда счастливый лесничий сказал, что мы можем в любое время приходить в гости и обращаться за помощью.

Вернувшись в замок, мы зависли в холле, решая, что будем делать. Я подумывала снова заняться дневником, потому что осталась всего неделя, чтобы его переписать.

Только я собралась предложить девчонкам пойти в библиотеку, как к нашей компании подошёл Малфой с телохранителями.

— Уизли, на два слова, — как всегда высокомерно сказал он.

Холли сделала круглые глаза, а Эви и Лив захихикали. Я шуточно погрозила им кулаком и отправилась вслед за блондином.

— Где тебя носило? — недовольно хмыкнул Драко, когда мы расположились на креслах в тайнике Салазара. — Я тебя по всему замку искал!

— Мы Хагрида с Днём рожденья поздравляли, — пожала плечами я.

— И как ты можешь с ним общаться? — слизеринец скривился. — Он же дубина неотёсанная!

— Хагрид может быть кем угодно, — я фыркнула и полезла в сумку. — Однако он единственный, кто чувствует себя как дома в Запретном лесу. Знаешь, что это? — я достала фиал покрутила его в пальцах. — Яд акромантула, Драко.

— Для чего тебе яд? — удивился Малфой.

— Травить никого пока не собираюсь, не волнуйся, — я снисходительно улыбнулась. — Это ингредиент для зелья.

— В алхимики заделалась? — Драко скептически поджал губы.

— Смешная шутка. Зелье-то простецкое. Главное, следовать рецепту, — ответила я. — Только ингредиенты редкие и стоят как новая метла. И Хагрид мне очень помог. Ты из-за брезгливости просто недооцениваешь пользу людей.

— Подумаю над этим на досуге, — усмехнулся парень — Я для чего тебя искал… Появились новости о домовике.

— Выкладывай, — серьёзно сказала я.

— Отец заинтересовался, почему это я хочу узнать о всех домовиках мэнора за последние лет двадцать. Пришлось сказать, что вдалбливаю в голову Уизлетты правила и традиции чистокровного общества, — Малфой засмеялся. Я взглядом с помощью Левиосы подняла с пола небольшой пыльный коврик, лежащий позади слизеринца, и резко отменила заклинание над головой парня.

Теперь настала моя очередь смеяться, пока Драко возмущённо ругался и чистился от пыли.

— Учитель из тебя не очень, — ехидно сказала я.

— Да иди ты! — огрызнулся блондин и выдал: — Мой род владел домовиком с именем Добби.

— Подожди! Владел? — не поняла я.

— Именно, — кивнул Драко. — Но его похитили из мэнора во время обысков после смерти Тёмного лорда и попытались насильно разорвать магический контракт. Кстати, твой отец регулярно пишет доносы в аврорат, пытаясь снова инициировать обыски в нашем доме.

— А ему-то откуда знать, есть ли у вас в мэноре запрещённые вещи? — я поморщилась. — Откуда у него доказательства?

— Доказательства не нужны, когда ордеры выписывает чёртов параноик Муди либо его ученички, — слизеринец повторил мою гримасу. — Связи решают.

— И потом этот человек учит нас, что твой отец плохой, потому что он вовсю пользуется своими связями, — с презрением произнесла я. — Ладно, опустим эту тему. Как может повлиять на домовика насильный разрыв клятвы, пусть и не полный?

— Да с ума он сойдёт, — ответил Драко.

— Это укладывается в идею о безумном домовике, навещающем Поттера, — я задумалась. — А известно, кто тогда руководил обыском?

— Муди, конечно же, — парень скривился. — Он в те годы руководил всеми вопросами по Упивающимся.

— Ну, его мы опросить явно не сможем, — вздохнула я. — Что будем делать?

— Ждать? — неуверенно произнёс Малфой.

Да, видимо, только это нам и остаётся.

Воскресным утром я проснулась на удивление бодрой и полной сил. Дневник я закончила переписывать вчера днём, поэтому решила позволить себе сегодня отдохнуть.

На самом деле я бы целый день валялась в постели, но возмущение желудка изменило мои планы. Пришлось подниматься, умываться и приводить себя в приличный вид. Правда, нужно будет к следующему году купить больше девичьей одежды: у меня было всего три юбки, две из которых школьные, а также пара платьев. И всё это я отдала вчера эльфам на стирку.

Я надела светло-коричневый вельветовый комбинезон, чёрный свитер и кроссовки, представляя, сколько слизеринок пройдётся по моему внешнему виду. Чтоб им икалось. Я не виновата, что кучу одежды унаследовала от братьев, в особенности от аккуратного Перси. Рону и близнецам вообще почти все вещи достались от Билла и Чарли.

Поднявшись в гостиную, я увидела непривычное столпотворение у доски с объявлениями.

— Что случилось? — тихо спросила я, подходя к одноклассникам.

— Дуэльный клуб решили открыть, — так же тихо ответил Декстер.

— Давно пора, — фыркнула я. — Хорошо, что я сегодня наплевала на правила и надела штаны.

— Лучший способ обезвредить девчонку — это задрать ей юбку, — захихикал Харпер.

— Как бы тебе сразу после такого не пришлось жениться, мой друг, — ухмыльнулся Декстер.

— Эээ, нет. Мне ещё рано, — ответил Харпер и добавил серьёзнее: — Значит, пойдём?

— Почему нет? — пожала плечами я. — В этой школе не так много развлечений. Хотя сомневаюсь, что там будет что-то сложнее протего.

— Ты права, — кивнул стоящий рядом Майлз Блечтли. — Всё это явно рассчитано на грязнокровок, которые сами не в состоянии додуматься, что нужно изучать защитные чары.

— Ну, не знаю, как у вас на курсе, а наши маглорождённые ведут себя прилично и с удовольствием изучают законы волшебного мира, — я возразила вратарю.

— Посмотрите, какая прелесть! Защитница грязнокровок, — презрительно выплюнула Панси Паркинсон. Я внимательно посмотрела на неё, прикидывая, какое проклятье лучше применить, чтобы поставить на место зарвавшуюся девчонку, желательно при этом не нарушить школьные правила и не угодить на отработки. У меня есть занятия поинтереснее, чем отмывать без магии зал трофеев.

— Панси, отстань от Уизлетты, — резко бросил Малфой, на секунду отвлекаясь от разговора с Забини.

Лицо девушки исказила яростная гримаса, пока я квадратными глазами смотрела на блондина. Нет, ну, это просто медвежья услуга! Все в школе знают, что Панси бегает за Драко и терпеть не может меня и весь мой род. Её и так дико бесило, что мы в одной команде, а если она узнает, что мы с Малфоем вполне нормально общаемся, то быть беде. Никто же в здравом уме не поверит, что нищая Уизли будет торговать из-под полы частями василиска. Предположившего такое скорее в Мунго сдадут прямиком на пятый этаж в отделение для скорбных умом.

С испорченным настроением я отправилась на завтрак. Большинство студентов были намного бодрее, чем обычно. И немудрено: дуэльный клуб расформировали Мордред знает сколько лет назад. Все гадали, кто будет преподавателем. Я ставила на Флитвика: он же чемпион Европы по дуэлям. Было бы интересно у него поучиться не только чарам, но и боевой магии. Малфой утверждал, что учить нас будет Снейп. Чьи-то голоса с Гриффиндора говорили про Дамблдора…

Вечером у нас был шанс узнать кто прав. В Большом Зале, казалось, собралась вся школа. Обеденные столы с лавками исчезли, а в центре стоял длинный помост, который, впрочем, был нужен только для того, чтобы дуэлянтов видели все, потому что каких-либо защитных чар я не обнаружила, как ни пыталась.

На этот самый помост поднялся вечно недовольный Снейп. Клянусь, в толпе школьников я отчётливо услышала довольное хмыканье Малфоя. Вот только угадал он лишь наполовину. Не быть ему новой Трелони.

Локхарт был, как обычно, при белозубой улыбке и очень яркой мантии, на этот раз лилового цвета. Пройдя по помосту и явно красуясь, этот недопреподаватель начал соловьём разливаться о своих заслугах на поприще магических дуэлей, но его мало кто слушал.

— Мерлин, скажите, что я сплю! — недовольно пробурчал Декстер. — Чему этот кретин нас может научить?

— Как правильно завивать волосы, — фыркнул Харпер. Мы похихикали.

— Может, декан его проклянёт и у нас наконец появится нормальный преподаватель защиты, желательно из аврората? — без особой надежды спросила я.

— Никогда не думала, что скажу это, но надеюсь, что ты права, — уныло произнесла добрячка-Оливия, успевшая разочароваться в «очаровательном» преподавателе. Наши согласно закивали.

— С такими пожеланиями вам всем самое место на Слизерине, — ядовито произнесла стоящая неподалёку Грейнджер.

— Важна не принадлежность к факультету, а личность человека, — одёрнула заучку Эвелин. — Странно, что ты это не понимаешь.

— А она и не понимает, — тихо сказала я, видя, как студенты понемногу отодвигаются от нас, как от прокажённых. — В этой школе почти никто не понимает.

Вокруг нашей компании образовалась небольшая мёртвая зона, а мы, наоборот, встали плечом к плечу, держа палочки наготове. Конечно, на нас навряд ли нападут при преподавателях, но лучше перестраховаться и показать всем, что мы готовы защищаться.

Снейп и Локхарт встали друг напротив друга в боевые позиции. На счёт «три» они должны были произносить заклинания. Ну, как должны… Как только прозвучало «три», декан сделал быстрое движение палочкой и произнёс:

— Экспеллиармус!

Локхарт отлетел к стене и ничком упал на пол. Гриффиндорки со второго курса тут же кинулись ему помогать.

— Помер? — с надеждой спросил Харпер, за что получил подзатыльник от Мирты.

— Да что с ним будет! — фыркнул Себастьян.

— А вообще забавно, — я усмехнулась. Холли вопросительно посмотрела на меня.

— Забавно, что Снейп приложил Локхарта каким-то необычным экспеллиармусом, — объяснил Декстер. — Обычный так не отбрасывает, а только лишает палочки.

— Может, магии вложил больше, чем нужно? — задумалась я. — Да и движение палочкой отличается от обычного.

— Надо поэкспериментировать! — воскликнул Декстер. Остальные закивали, соглашаясь.

Нас разбили на пары для отработки заклинаний. Старшекурсники тут же свалили, сославшись на подготовку к экзаменам. Остались только ученики с первого по третий курс.

Нам даже протего не показали, хотя, казалось бы, это основы. Мы с Декстером, когда изучали конспекты Перси, первым делом разучили щит. Причём Декс мог применять это заклинание невербально, а я ещё и без палочки. Себастьян добился таких же успехов, да и остальные нас нагоняли. Всё-таки мы недаром по выходным все вместе отрабатывали заклинания до судорог в пальцах.

Из-за травмы Колина на нашем курсе было нечётное количество магов, и мы гадали, кого поставят против старшекурсника. Правда, когда Снейп, гадко ухмыльнувшись, велел мне встать напротив Панси, я ни капли не удивилась. Ребята проводили меня сочувственными взглядами, а я сдерживалась, чтобы по примеру старших братьев не начать планировать декану какую-нибудь пакость.

— Готова проиграть? — презрительно фыркнула Панси.

— Если я проиграю второкурснице, то это будет нормально и никого не удивит, — снисходительно пояснила я. — А вот если ты проиграешь мне, то это будет намного веселее.

Слизеринка заскрипела зубами, а я широко ухмыльнулась.

— Обменяйтесь приветствиями! — скомандовал Локхарт. Мы с Паркинсон осторожно друг другу кивнули, ожидая сигнала. — Палочки на изготовку! На счёт «три» попытайтесь разоружить противника. Только разоружить, никакого насилия! Раз… Два…

Паркинсон, не дожидаясь сигнала, ткнула палочкой в мою сторону. Заклинания я не расслышала, но почувствовала, как мой язык прилипает к нёбу. Наложить заклинание немоты на того, кто, по идее, не владеет невербалкой? Умно… Вот только она просчиталась.

Я подняла левую руку, ставя щит, от которого новое заклинание Панси отлетело. Лицо слизеринки вытянулось: такого она явно не ожидала.

Продолжая удерживать щит, я невербальным заклинанием выбила палочку из рук противника. И только потом обратила внимание на остальных. Хаос вокруг, конечно, не царил, но было наглядно видно тех, кто не тратил время на тренировки.

Мимо прошагал Снейп, и Паркинсон завопила:

— Профессор! Уизли не отдаёт мою палочку!

— Минус… — начал было декан, но осёкся. — Уизли, верните палочку.

Я пожала плечами и, опасаясь участи Булстроуд и Грейнджер, которые сцепились в банальной драке, отлевитировала палочку в руки хозяйки.

— Надо же! — рядом внезапно материализовался Локхарт. — Невербальная магия! Идёте по моим стопам, мисс Уизли?

«Только в твоих мечтах, кретин!» — зло подумала я и помахала перед губами, давая понять, что я всё ещё немая.

Снейп усмехнулся и вернул мне способность говорить.

— Спасибо, профессор, — тихо сказала я.

Декан дёрнул плечом и пошёл проверять состояние других студентов. Локхарт засеменил следом, эмоционально рассказывая о своих педагогических талантах и временами кивая в мою сторону.

— Джинни, ты в порядке? — ко мне подошла Лив, которую поставили в пару с Эвелин.

— Да, конечно, — кивнула я, разминая пальцы, которые всегда болели после беспалочковой боевой магии, даже столь простейшей. Это не агуаменти или левиосу колдовать. А от непростительных заклинаний волшебник может и руки лишиться.

— Эта Панси — гадина последняя! — недовольно воскликнула Мирта.

— Да нет, она всё сделала правильно, — задумчиво произнесла я.

— В смысле? — удивилась Холли.

— Классический приём дуэлянтов — лишить противника возможности произносить заклинания, — ответил Джейкоб, скрестив руки на груди.

— Кстати, а почему волшебники не стремятся к овладеванию невербальными чарами? — полюбопытствовала Эви, склонив голову набок.

— Потому что им так проще, — пожал плечами Ибрахим. — Потом объясню, потому что тема сложная.

— Договорились, — в один голос сказали Салливан и Юстас.

Преподаватели навели порядок и решили, что стоит продемонстрировать щитовые чары. Харпер закатил глаза и стукнул себя ладонью по лбу. Артист…

На этот раз нас не делили на пары. Просто вызвали на помост Поттера и Малфоя. Мерлин, да они же передерутся! Вот братья Фоули уже шёпотом начали делать ставки на то, кто кого победит.

Локхарт, конечно, предлагал Лонгботтома и Финч-Флетчли, но Снейп его остановил. Я же для себя сделала пометку — у Невилла проблемы с чарами. Рон как-то упоминал, что Невилл почти сквиб, но я думала, что это не более чем злые шутки.

Мы проводили взглядами Малфоя с Поттером. Пока Локхарт пытался объяснить Гарри простейший щит (этот недоумок-преподаватель даже его не смог наколдовать, выронив палочку), Снейп что-то шепнул на ухо Драко.

— У меня плохое предчувствие, — прошептала Холли, хватая меня за руку. — Сейчас что-то будет…

Драко взмахнул палочкой и крикнул:

— Серпенсортиа!

Интересное заклинание… Я с любопытством проследила за длинной чёрной змеёй, вылетевшей из палочки блондина. Зрители отшатнулись, и я вместе с ними: Холли всё ещё крепко держала меня за руку.

Локхарт попытался убрать змею, но она взмыла в воздух и шлёпнулась на пол рядом с помостом. Рептилия подползла почему-то к Джастину и приготовилась к броску.

Я хотела было вмешаться, но меня опередил Поттер. Парень метнулся к змее и заорал:

— Пошла прочь!

Ну, насколько можно было орать на парселтанге. Я-то слова Гарри прекрасно поняла, однако это не помешало мне застыть в немом шоке вместе со всеми. Ну ничего себе! Поттер — змееуст!

Вокруг зашептались, а Рональд с Гермионой быстро вывели Гарри из Большого Зала. Это они правильно. Ох, чую, сожрут Поттера в ближайшие дни. Уже послышались возгласы про Наследника Слизерина.

Я поймала вопросительный взгляд Малфоя и, помедлив, слегка наклонила голову. Это определённо нужно будет обсудить с тем, кто знает больше остальных.

Локхарт и Снейп отпустили нас восвояси. Поскольку было уже довольно поздно, мы разошлись по гостиным, договорившись всё обсудить завтра.

В факультетской гостиной мы с Декстером сели играть в шахматы, а Харпер неподалёку невыносимо страдал. Ну, вернее, писал эссе по трансфигурации, которое нужно было сдать ещё неделю назад, но из-за нескольких помарок Маккошка отказалась его принимать.

Конечно, я могла уйти в комнату, чтобы отрабатывать заклинания на парселтанге, но мне было интересно, какие настроения царят на родном факультете. Младшие пересказывали старшекурсникам случившееся. Поттер невольно подкинул народу кучу материала для сплетен.

— Я была уверена, что Уизли на всех нападает! — громко сказала Паркинсон, подпиливая ногти.

— Тебя заклинанием оцепенения приложить? — лениво поинтересовалась я, не отвлекаясь от шахматной доски. Мой конь встал на позицию, когда у Декстера нет выбора — парню придётся пожертвовать фигурой в любом случае. Слизеринец заскрипел зубами и пожертвовал офицером, уводя из-под удара ферзя.

— Чары оцепенения на первом курсе не проходят! — рассмеялась Паркинсон.

— Невербальные и беспалочковые тоже, но я их откуда-то знаю, — я фыркнула. — Потому что только кретин будет использовать палочку и вербальную формулировку для самых простейших чар. Вот если бы я «конфринго» или «бомбардо» тебя приложила, то тогда были бы вопросы.

Крыть Панси было нечем. На Слизерине активно поощрялось развитие магических навыков не меньше, чем на Равенкло, и считалось нормальным, что бытовые чары курсу к третьему студенты могут применять в любой ситуации. Это что у меня, что у Тома мозги были больше заточены под дуэли, поэтому я развиваю в первую очередь именно эту сферу.

Шахматную партию я всё-таки проиграла: Декстер смог загнать меня в угол. Мы договорились о реванше на следующих выходных, и я отправилась к себе. На факультете я ничего путного не услышала: все удивлялись парселтангу Поттера, а несколько ребят признали, что, как и Паркинсон, были уверены, что за нападениями стою я. Объяснять им разницу между магом, стоящим за нападениями, и Наследником Слизерина я не стала. Но Поттер шикарно отвёл от меня все подозрения, это точно. Вроде и радоваться нужно, а было откровенно погано.

Я быстро поняла, что, несмотря на почитание заслуг Слизерина, почти все слизеринцы верят, что он и его потомки сплошь Тёмные маги. Стоит мне открыто признать, что я змееуст, то всем будет всё равно, что я не сделала ничего плохого, — запишут в последние твари. Даже не удивлюсь, если узнаю, что Том стал Волдемортом только потому, что от него все ждали чего-нибудь подобного.

Дожили! Оправдываю злодеяния Тёмного лорда!

— Знаешь, где достать учебник по оклюменции? — спросила я у Малфоя на следующий день, когда мы встретились в тайнике Салазара после пар.

— Немаленькие у тебя запросы! — удивился Драко. — В запретной секции должны быть. А зачем тебе?

— Подумай, — я вздохнула. — Сейчас Поттера заклюют, и неважно, нападал он на студентов или нет, но Гарри на особом положении. Если всплывёт моя змееустость, то за меня не будет вступаться Дамблдор. Скорее, старик первым запишет меня в Тёмные лорды и объявит охоту на ведьм.

— Ну да, логично, — признал Малфой. — Я постараюсь что-нибудь найти, но сохранить секретность будет непросто.

Слизеринец произнёс эту фразу с отчётливым намёком, который я сначала не поняла, а затем кивнула, ухмыльнувшись. После полезла в сумку и перекинула Драко самый маленький кусок шкуры василиска. Что-то крупнее отдавать было банально жалко.

— Надеюсь, это компенсирует твои старания, — сказала я.

— С тобой приятно иметь дело, — довольно улыбнулся Малфой.

— Я не сомневаюсь, — хмыкнула я, откидываясь на спинку кресла. — Скажи лучше, почему ты вчера решил наколдовать змею? Это необычное заклинание для дуэлей.

— Мне декан сказал серпенсортию использовать, — сказал Драко. — И он же научил этому заклинанию. Я думал, что это потому, что Поттер змей боится…

Глаза парня расширились, и он резко подался вперёд, до побеления в пальцах сжимая резные подлокотники кресла.

— Думаешь профессор Снейп в этом замешан? — спросил слизеринец.

— Теперь я в этом просто уверена, — сказала я, размышляя. Ведь действительно: заклинание, сотворяющее змею, подходит скорее для экзамена по чарам, а не для тренировочной и, по идее, дружеской дуэли. Да и Снейп как-то не стремился спешить на помощь студенту. Хотя у зельевара явно реакция была отменная: ему это было необходимо, чтобы дети не поубивались от взрывающихся котлов. Значит, кому-то нужно было, чтобы Гарри продемонстрировал владение парселтангом на глазах у всей школы. Но кому и зачем?

Мыслей было настолько много, что начинала болеть голова. Но мне не давали покоя вопросы. Действительно ли Поттер является потомком Гонтов и Слизерина? Или он… Такой, как я? Если Тёмный Лорд смог разделить душу единожды, то мог ли он сделать это ещё раз?

Я хотела на следующий день попытать счастья в библиотеке, надеясь отыскать информацию о разделении душ, но моим планам не суждено было осуществиться.

Во время завтрака чувствовалось странное напряжение, царившее среди магов. Я осторожно выведала, что произошло, а потом весь завтрак сидела молча, уткнувшись взглядом в тарелку овсянки. Есть сразу расхотелось.

Новое нападение. На Джастина Финч-Флетчли, того самого, на которого, по слухам, Поттер пытался натравить змею. Какое совпадение… Из складной истории выбивается парализация Почти Безголового Ника: он же факультетское привидение, а не, как говорят у меня на факультете, «грязнокровка». Да и, как мне кажется, такое воздействие на призраков сродни некромантии, которая, на секундочку, запрещена в большинстве стран.

Мне определённо не хватало знаний, чтобы хоть чуть-чуть осознать, что происходит. Нужен человек, разбирающийся в Волшебном мире, обладающий неплохим умом и отменной интуицией. А также тот, кто, невзирая на общественное мнение, на всё имеет свою точку зрения и не станет, не разобравшись, плеваться ядом и пытаться проклинать… Да это же Луна!

Значит, пришла пора вскрывать карты. Я всё равно обещала Лавгуд всё рассказать.

После трансфигурации я только заикнулась о том, что хочу поговорить с Луной, как девочка понимающе улыбнулась и без тени страха пошла за мной. Остальные же отправились на защиту. Чтобы Локхарт не задавал вопросов, я сказала Декстеру, чтобы передал преподавателю, что мы с Луной будем «изучать книги Великого Гилдероя, чтобы найти способы защиты маглорождённых волшебников». Декстер знатно поржал, но слова запомнил, хотя и посетовал, что ему будет не с кем отрабатывать заклинания.

— Луна, как у тебя с оклюменцией? — тихо поинтересовалась я, когда мы отошли на достаточное расстояние от вездесущих портретов.

— Оклюменцией? — переспросила Луна, удивлённо на меня посмотрев.

— Ну, защита разума, — пояснила я.

— А, ты про защиту от мозгошмыгов и подобных существ? — закивала равенкло.

— Пусть будет так, — с Луной было проще согласиться, чем спорить на подобные темы. Да и мозгошмыги — весьма забавное прозвище для легилиментов. Определённо, отныне буду называть их только так.

— Да, у меня есть такая защита, — закивала Лавгуд, заправляя за ухо непослушную прядь, и тут же погрустнела. — Мама поставила её мне аккурат перед тем, как…

— Не будем о грустном, — понимающе сказала я, не желая тревожить старую рану подруги. Она мне нужна с трезвой головой. — Я хочу тебе кое-что рассказать и показать, но не хочу, чтобы об этом узнали посторонние, так что твоя защита нам очень пригодится.

Я пошла с Луной в гости к Миртл, решив провести подругу через главный вход. Благо, что Поттер с компанией были ещё на парах, так что нам никто не мог помешать. Расписание второго курса Гриффиндора я осторожно выведала у Перси накануне. Хорошо быть сестрой старосты!

Лавгуд, мягко скажем, заинтересовалась и даже отказалась от того, чтобы я принесла клятву о непричинении вреда.

— Зачем мне эта клятва, если ты не собираешься причинить мне вред? — хмыкнула Луна, смотря будто сквозь меня. Так-то она была абсолютно права, но мне было странно слышать подобное, находясь в обществе, где балом правят различные клятвы и магические договора. С теми же донельзя параноидальными слизеринцами это не сработает. Да и вообще, это мало с кем сработает.

Мы поздоровались с Миртл, я сообщила привидению, что буду проводить экскурсию по подземельям. Само собой, Миртл напросилась с нами: она-то Тайную Комнату ещё не посещала.

Луна удивительно спокойно отнеслась к моему шипению. Лишь хмыкнула: «Я так и знала», — и бесстрашно прыгнула в открывшийся проход. Не перестаю удивляться своей однокласснице. Мне кажется, что, если даже Дамблдор в большом зале сделает тройное сальто, она не сильно поменяется в лице. Лишь прочитает лекцию на тему своих любимых мозгошмыгов.

Пока мы шли по подземелью, я рассказывала девочке свою историю с самого начала. От магического выброса до осознания, кто такой Том Риддл. Луна внимательно слушала, не перебивая, а потом певуче произнесла:

— Почему ты так волнуешься? Если я правильно поняла, то в тебе живёт часть души Тёмного Лорда в самом начале его становления тем, кем он стал в итоге.

— Ты вообще ничему не удивляешься? — воскликнула я озадаченно. Нет, я, конечно, рада, что Луна от меня не отказалась, но её инертность даже пугает.

— Редко, — пожала плечами девочка. — Мама учила меня, что нужно анализировать всё, что происходит вокруг, и делать выводы. Даже если эти выводы кажутся абсурдными. А лишние эмоции в подобных ситуациях будут только мешать.

— Поэтому ты предпочитаешь находиться в стороне от происходящего? — догадалась я.

— Отчасти, — не стала отрицать Луна. — Так лучше видеть полноту картины. Помогает понять, чего ждать дальше.

— Опасная способность, — вздохнула я.

— Как и у тебя, — ответила подруга, заглядывая мне в глаза.

У Миртл не получилось попасть в Тайную Комнату. Как ни пыталась девочка пройти, она словно натыкалась на невидимый барьер.

— Она находится за пределами Хогвартса! — обиженно воскликнуло привидение. Мы с Луной переглянулись.

— А это неудивительно, — наконец произнесла я задумчиво. — Фактически это же один из выходов из замка, ведущий к алтарю Запретного Леса. Прости, Миртл, я об этом не подумала…

— Ладно, пойду поплаваю с русалками, — сказала девочка и улетела, не прощаясь. Точно обиделась.

Мы же с Луной пошли дальше. Блондинка восхищённо осматривала потрясающую архитектуру, а я надеялась, что Сахис ей не навредит. Вдруг василиску не понравится, что я привела постороннего?

Кто бы мог подумать, что змея сможет меня удивить не меньше, чем подруга…

Увидев Луну, Сахис внимательно на неё посмотрела, явно пытаясь прочитать её разум, и наконец прошипела:

— Орлица. Осталось найти Льва и Барсука.

— Чего? — удивилась я, от неожиданности споткнувшись о собственную ногу.

— В Сторожку она так просто не попадёт, — продолжала змея, будто не замечая моего возгласа. — Пусть поговорит с Еленой Равенкло. Она должна помочь наследнице…

— О чём вы говорили? — поинтересовалась Луна, слегка дёргая меня за руку. Видимо, я ненадолго выпала из реальности.

— Сахис предположила, что ты можешь быть наследницей Ровены Равенкло, — ответила я, потирая виски.

— Я не предполагаю — я уверена, говорящая, — недовольно прошипела змея.

— Луна, а что ты об этом думаешь? — я повернулась к подруге и поняла, что нам с Сахис удалось сделать почти неосуществимое: удивить Луну Лавгуд.

Пока студентка Равенкло приходила в себя, я поговорила с Сахис. Смысл диалога сводился к тому, что нам с Луной кровь из носу надо проводить ритуалы в честь Йоля. Самое обидное, что коварная змеюка наотрез отказалась сообщать, что именно нужно подготовить к ритуалу, сказав думать самим.

— А если Луна не успеет к тому времени попасть в Сторожку? — полюбопытствовала я.

— Значит, она поможет с ритуалом, который проводить придётся тебе в любом случае, — ответила Сахис, нервно дёрнув хвостом. — В ритуалах могут участвовать дети с одиннадцати лет, а ты уже пропустила Мабон и Самайн.

Делать нечего… Мы с Луной попрощались с василиском и вернулись в школу. По пути я пересказала подруге разговор с Сахис.

— Мы с отцом обычно празднуем Модранихт, — задумчиво произнесла Луна. — Рождество мама не очень любила. Отец считает, что это из-за нарглов, любящих селиться в омеле…

Времени до начала каникул, а значит, до праздников, оставалось совсем немного, а при упоминании Йоля мне на ум приходит только полено. Это значит, что нам снова предстоит копаться в библиотеке.

Я напряжённо размышляла. Если в ритуале фигурирует хотя бы одно жертвоприношение, то нужные книги явно так просто не найти. Мне нужно попасть в Запретную секцию.

Да вот только как первокурснице выбить разрешение? Мы же пока ещё ничего опасного не изучаем, поэтому ни один нормальный преподаватель не выдаст это самое разрешение. Постойте-ка! А ведь у нас в школе как раз есть один такой учитель…

Чтобы не терять времени даром, я на следующий день, сразу после пары защиты, подошла к Локхарту, с омерзением принимая придурковато-влюблённый вид. Увидевший мою гримасу Роберт аж хрюкнул от смеха и быстро выбежал в коридор, откуда донёсся молодецкий гогот. Ну, я ему это припомню!

— Профессор, мне нужна ваша помощь! — жалобно сказала я.

— Что случилось, мисс Уизли? — встревожился Локхарт.

— Вы же знаете, что я начала изучать невербальные чары? — скромно сказала я, шаркая ножкой. — Вы тогда сказали, что тоже владеете этими чарами, тем самым вдохновив меня сделать доклад по ЗОТИ в вашу честь…

— Какая замечательная идея, мисс Уизли! — обрадовался этот недопреподаватель, нагло меня перебивая. — Как я могу вам помочь? Могу прочесть вам выдержки из моей автобиографии…

— Пока я хочу описать в введении историю невербальных чар, — от светской улыбки у меня начало сводить челюсти. — Но нужные мне книги хранятся только в Запретной секции. Вы не могли бы подписать разрешение?

— Конечно, — Локхарт кивнул так, что его завитая чёлка смешно подпрыгнула. — Как закончите доклад, можете сразу ознакомить с ним своих одноклассников. За такой труд, да ещё на первом курсе, вы определённо заслужите высшую оценку без экзамена…

Обвешанный портретами кабинет я покидала в самом прекрасном настроении.

— Уизли, ты с ума сошла? Заделалась в фанатки этого полоумного? — воскликнул Харпер по пути на чары. — У тебя что, других дел нет?

— Мелко мыслишь, друг, — я ухмыльнулась. — Мне предстоит немного помучиться, но зато у меня есть доступ в Запретную секцию, а также возможность откосить от экзамена по биографии Локхарта.

— Но тебе всё равно придётся читать его книги, — победно хмыкнул Роберт.

— Ты уверен? — насмешливо спросила я и обратилась к подругам: — Девочки, вы же книги нашего профессора читали?

— Ага, — ответила за всех Эвелин. — Хорошая художественная литература, кстати. До «Хроник Нарнии», конечно, не дотягивает, но тоже неплохо.

— Хроники чего? — заинтересовалась Оливия.

— А вы разве не… А, ну да, — опомнилась Мирта.

— Я могу после каникул привезти книги. Родители на прошлое Рождество подарили мне коллекцию, — предложила Эви.

— Лишним не будет. Интересно, что читают маглы, — задумчиво произнёс Джейкоб, озвучивая общую мысль.

— Я тоже привезу свой комплект книг, — закивала Мирта.

— Так вот, к чему я, — сказала я. — Вы можете выписать для меня страницы, где Локхарт применяет невербальные чары?

— А ты нам покажешь пару интересных заклинаний, — кивнула Холли, хитро улыбнувшись.

— Да без проблем. Я в любом случае помогаю вам с заклинаниями, — пожала плечами я.

На чарах я успешно продемонстрировала смягчающие чары, за что пополнила копилку факультета десятком баллов. Флитвик вообще более чем благосклонно относился к нашему курсу, видимо, радуясь искреннему интересу к его предмету.

Вообще, наша тактика давала огромные плоды, и у нас пока не было отстающих ни по одному предмету. Преподаватели нас либо хвалили, либо сдержанно молчали.

После пар я сразу понеслась в библиотеку, где отыскала мадам Пинс, у которой глаза на лоб полезли, когда я с абсолютно честными глазами протянула ей разрешение.

— Совсем уже с ума сошёл! — недовольно сказала библиотекарь. — То второкурснице разрешение на редкую книгу по зельям выдал, то разрешает первокурснице по Запретной секции гулять…

Чтобы не дать мадам Пинс додуматься до стукачества начальству, пришлось снова разыграть карту дикой фанатки творчества Локхарта. Во мне определённо, как говорит Эви, умерла великая актриса. Пинс вроде как поверила, и я уже спокойнее пошла выбирать книги.

Конечно, до одури хотелось изучить все фолианты, что есть в хранилище, но нельзя было привлекать много внимания.

Я нашла древнюю книгу о праздниках и ритуалах Колеса Года, а также книгу поменьше о невербальных чарах.

Библиотекарь с подозрением на меня посмотрела, но я её заверила, что хочу поздравлять горячо любимого преподавателя со всеми праздниками. Пинс закатила глаза, буркнув, чтобы вернула книги через неделю. Всего неделю? Мне снова жертвовать сном?

Но всё оказалось куда проще…

Луна вызвалась просмотреть книгу по ритуалам, пока я занимаюсь «заданием» Локхарта. Хорошо, что я сказала про доклад, а не про, скажем, реферат или курсовую. Хотя надо было просто сказать про эссе… Ну ладно, что сделано, то сделано. Хроноворота у меня всё равно не было, так что нечего жалеть.

На написание вводной части я потратила пару дней, а затем отложила свиток с записями до лучших времён. Поначалу я правда пыталась сделать доклад похожим на те, которые писал Том, но вовремя вспомнила, что я — первокурсница, а не староста. Работать сразу стало легче.

А затем я взялась за переписывание нужных мне страниц фолианта. Зелье мне в этом очень помогло: я просто бездумно переписывала страницы, отмеченные Луной как нужные. Правда, для этого пришлось через Эвелин купить несколько пергаментных тетрадей по типу той, что принадлежала Тому. Гриффиндорка подошла к заданию со всей ответственностью, её отец даже смог найти максимально похожие тетради. И от денег Эви наотрез отказалась, сказав, что этот подарок на прошедший день рождения.

Когда пришло время сдавать книги, я бы ещё хотела поискать что-то интересное, но не стала этого делать. Будь я директором, меня бы очень интересовало, какими книгами из Запретной секции интересуются студенты.

Пока я размышляла на эту тему, всплыло очередное воспоминание Тома. Я с интересом послушала диалог между, собственно, Томом и бывшим деканом Слизерина. Про Слагхорна я слышала от родителей, которые его недолюбливали. С другой стороны, они и Снейпа ненавидят, а он хороший декан и преподаватель.

Слагхорн прочитал мини-лекцию о хоркруксах, которой я также заинтересовалась и ужаснулась тому, что Том всерьёз интересовался, можно ли разделить душу больше чем на две части. Это же полное сумасшествие!

Достав тетрадь с карандашом, я нарисовала на листке круг, который как бы был душой, затем разделила его на две равные части. Одна из этих половин была спрятана в дневнике и пыталась занять моё тело.

Каждую оставшуюся часть я делила пополам. Дошла до пяти разделений и поняла, что даже в этом случае остаётся жалкий огрызок. Сомневаюсь, что с такой душой можно нормально существовать. Может, поэтому Волдеморт творил все эти вещи? Просто его надо было в Мунго сдать, в отделение для скорбных умом. Или в Отдел Тайн для изучения.

Сахис, узнав, что планировал сотворить Том, долго и непечатно ругалась, пока я пополняла запас матов на парселтанге. Змея была, мягко скажем, раздосадована тем, что Том «спустил огромный потенциал в выгребную яму», и я была с ней абсолютно согласна. Том Риддл был гением. Это он, а не я, знал, как колдовать молча и без палочки; это он, а не я, умел вести себя в чистокровном обществе. Без Тома я не более чем взбалмошная рыжая девчонка со скверным характером из семьи предателей крови и без перспектив.

— Из-за глупости мальчишки вся ответственность за наследие Слизерина ляжет на твои плечи, девочка, — произнесла василиск в конце своей пламенной речи.

Передо мной поставили чёткую задачу — хотя бы год проводить положенные ритуалы, чтобы получить благословение Магии. И только после этого можно будет попытать счастья на землях рода Гонт. Нужные координаты были в дневнике, однако аппарацией я не владела. Придётся сверяться с картами и лететь на метле. Но это всё потом…

— И где нам всё это искать? — мрачно спросила я, просматривая список всего необходимого для ритуала. — Нам же придётся потратить кучу сил и денег.

— Меня больше смущает идея приношения в жертву кабана, — вздохнула Луна. — Где мы вообще за неделю найдём кабана?

— Можно спросить у Малфоя, насколько ему нужен Гойл, — хмыкнула я и тут же почувствовала себя неуютно под влиятельным взглядом Лавгуд.

— Джинни, так говорить нельзя, — медленно, как маленькому ребёнку, сказала равенкловка.

— Уже и пошутить нельзя, — недовольно пробурчала я.

— О чём секретничаете? — к нам с Луной подошли остальные девочки.

— Обсуждаем грядущие праздники, — ответила я, ни словом не соврав.

Однокурсницы наперебой принялись обсуждать, как лучше отмечать Рождество. Я только втянулась в обсуждение, как заметила, что с другого конца коридора машет Малфой. Девчонки его тоже заметили и начали глупо хихикать. Ну, кроме Луны, за что ей огромное спасибо.

— Идите вперёд, я догоню, — сказала я.

— О, можешь не торопиться, — засмеялась Эви, подталкивая меня в сторону слизеринца. Вот дурочки… Я закатила глаза и подошла к Малфою.

— Что-то срочное? — поинтересовалась я.

— Домовик доставил книгу, — негромко произнёс блондин. — Идём, сразу отдам её.

Я пожала плечами, направляясь вслед за Драко. Тот в тайник не пошёл, решив остановиться в неприметном закутке. Затем быстро огляделся, достал из сумки учебник и передал мне. Я так же быстро спрятала книгу в свою сумку.

— У тебя есть время до конца учебного года, — зашептал Малфой. — Отец несколько раз за лето проверяет библиотеку, чтобы я не утащил в школу опасные книги. Если я этот фолиант не верну, то меня прибьют.

— Сказал бы сразу — я бы ещё поискала где-нибудь учебники по окклюменции, — задумчиво произнесла я, но парень меня перебил:

— И не нашла бы! Уизлетта, головой подумай: легилименция незаконна вообще, а окклюменция балансирует на грани. Зачем защищать свой разум, если некому в него лезть? Но в реальности это не работает.

— Я могу переписать книгу? — спросила я.

— Валяй, если силёнок хватит, — пожал плечами Малфой.

— Хватит. Салазар дураком не был и оставил нужные знания, — хмыкнула я, откидывая тяжёлую косу за спину. — Если на каникулах меня дёргать не будут, то, возможно, верну тебе книгу уже в феврале.

— Отлично, — Драко довольно кивнул. — Я сам бы хотел начать заниматься оклюменцией.

— Перестраховываешься? — усмехнулась я.

— Что-то в этом роде, — поморщился слизеринец и тут же заговорил торопливо: — Слушай, Уизли, в школе явно творится что-то странное. Отец начал копать под Дамблдора. Попечительский совет не в курсе, что в школе на кого-то нападают. Но это потому, что пострадали только грязнокровки.

— Я тебе сейчас в нос дам, — мрачно пообещала я.

— Я просто называю вещи своими именами, — фыркнул Драко, дёргая плечом. — Уизли, школу закрыть могут.

— Возьму василиска и вплавь доберусь до Дурмстранга, по пути закинув девчонок в Бобатон, — захихикала я.

— Ты можешь быть серьёзнее? — воскликнул Малфой.

— А зачем мне сейчас истерики закатывать… — начала я и осеклась.

— Так-так-так, — мрачной летучей мышью к нам подошёл Снейп. — Что за секретные разговоры?

— Малфой спрашивает совета, как ему пригласить на свидание Паркинсон, — быстро сказала я и получила от Драко пинок в голень. Козёл чистокровный! Больно же!

— Это правда, мистер Малфой? — декан перевёл подозрительный взгляд с меня на блондина.

— Что-то в этом роде, — пробурчал Драко.

Снейп с минуту посверлил нас взглядом, нагоняя страх, и всё-таки ушёл, бросив напоследок:

— Если будете и дальше так прятаться по углам, то неизбежны… Разговоры.

Открыв рот, я в шоке уставилась на удаляющуюся спину декана, а потом с возмущением повернулась к Малфою.

— Нет, ну ты его слышал! — воскликнула я.

— Он в чём-то прав, — задумчиво произнёс Малфой. Я удивлённо на него посмотрела, и Драко решил пояснить: — Головой подумай. Если бы твой брат со мной общался, как бы ты реагировала?

— А мне-то что? Это же не моё дело, — хмыкнула я. Малфой посмотрел на меня, словно я начала рассуждать о нарглах.

— Чокнутая, — блондин покачал головой. — Ладно, учитывая твоё воспитание, это неудивительно. Я сам поищу способ, как мы можем общаться, не привлекая внимания.

С этими словами слизеринец отправился в сторону факультетской гостиной. Я же закатила глаза и пошла искать девчонок.

* * *

Как ни странно, но мы с Луной сумели раздобыть всё необходимое к Йолю. Что-то купили сами, часть заказали через сокурсниц… Сложнее всего было раздобыть сидр, но и эту проблему мы решили. Ли Джордан за скромную плату согласился притащить из Хогсмида бутылочку. Парень, должно быть, решил, что первокурсники решили отметить конец семестра, и обещал молчать.

А ещё возникла маленькая проблемка: не так-то просто сбежать из школы ночью, чтобы никто не заметил. За такое в лучшем случае назначат отработки, а если узнают про то, что мы собираемся проводить ритуалы, — сразу можем вылететь из Хогвартса. И это несмотря на то, что мы даже в жертву приносить никого не будем: жертвенного кабана можно было в редких случаях заменить на ветчину, что мы и сделали.

Но Министерство всё равно ой как не в восторге от проведения любых ритуалов, особенно после конфликта с Упивающимися. Официальный запрет есть только на пускание крови кому-либо, но если тебя поймают на ритуалах, то важные люди сделают определённые выводы.

После отбоя я выскользнула из факультетской гостиной. В сумке уже лежало всё необходимое, а под зимней мантией было простое льняное платье без узора. По-хорошему, надо было вышить на вороте, подоле и рукавах защитные руны, но мы бы физически не успели это сделать.

Платья раздобыла Луна, написав отцу, который без вопросов прислал нужные вещи. Когда я спросила у Лавгуд, что такого она сказала родителю, подруга выдала целую речь, из которой я поняла лишь пару слов. Но вроде как она сказала, что мы на окраине леса будем искать какую-то таинственную и неведомую зверюгу. Расспрашивать подробнее я не решилась, откровенно боясь, что выпаду из реальности, а назад не вернусь.

Я тихо кралась по замку. Люмос мне нельзя было зажигать, чтобы не выдать себя, поэтому я была скрыта дезиллюминационными чарами.

Мне было нужно пройти в галерею, в которой за гобеленом с орлом и змеёй был скрыт быстрый проход к гостиной Равенкло, где меня должна ждать Луна.

— Ну-ка, ну-ка, нарушитель, — я почти дошла до гобелена, когда меня остановил смутно знакомый задумчивый голос. Спустя мгновение передо мной появился Кровавый Барон, чьи пустые глазницы были направлены на меня. Стало жутко.

— Куда первокурсница держит путь в такую ночь? — как ни в чём не бывало поинтересовался Барон.

Я вздохнула, посмотрела по сторонам, убедившись в отсутствии картин, и отменила чары. Больше таиться смысла нет.

— Ну так Йоль же, — сказала я негромко. Смысл что-то отрицать, особенно если учитывать, что Барон жил в те времена, когда маги Туманного Альбиона праздновали именно Йоль, а не это ваше новомодное Рождество.

— Маги сейчас не празднуют Йоль, — хмыкнул призрак, вторя моим мыслям.

— Василиска это не сильно интересует, — вздохнула я.

— Вот как… — протянул Барон. — Не слишком ли много ответственности для первокурсницы?

— Я не просила этой ответственности, — немного резковато произнесла я. — Но если уж она на меня свалилась, то я с честью и достоинством должна вынести все испытания.

— Хороший ответ, — кивнул Барон. — Главное, не иди по стопам своего предшественника, девочка. Я буду ждать тебя здесь, чтобы ты могла после ритуала добраться до гостиной.

Я дико удивилась, но у меня не было времени осмыслить слова факультетского призрака: Луна уже, наверное, заждалась.

Встретившись с подругой, я потянула её в очередной лаз, окольными путями ведущий в Тайную комнату. По пути я пересказала девочке странный разговор с Бароном.

— Я думаю, что факультетские привидения должны помогать Наследникам, — задумчиво произнесла Лавгуд. — Сама подумай: наличие фамильяра известно только у Слизерина, а знания и опыт Наследникам как-то передавать надо.

— Ты уже говорила с Серой Дамой? — поинтересовалась я.

— Не совсем, — вздохнула Луна. — Она никому не доверяет и почти ни с кем не общается. Ощущение, что кто-то её когда-то предал, отчего она разочаровалась в людях.

— Но ведь ты найдёшь ключик к её сердцу? — шутливо спросила я. Подруга улыбнулась.

— Я очень постараюсь, — сказала она.

Сахис встретила нас недовольным шипением, что мы медленные, словно флоббер-черви, и сказала поторапливаться.

Мы с Луной поднялись к сторожке, в которую, впрочем, пока не заходили, потому что направлялись к поляне, отделённой от дома небольшой остролистовой рощей, ветвями из которой я накануне украсила сторожку.

На полянке уже был сложен большой костёр, поленья для которого были весьма тяжёлые. Нам даже пришлось их переносить левиосой. Сам костёр располагался на старом кострище, которое находилось аккурат над алтарём. Зажечь его нужно не раньше полуночи. Я предполагала, что у костра останется Луна, потому что мне нужно находиться у алтаря и петь гимны на забытых всеми древнекельтских языках. Точнее я не могла сказать, потому что совершенно в этом не разбираюсь.

Луна у костра оставаться отказалась, продемонстрировав мне стопку маленьких деревянных табличек, разрисованных какими-то странные знаками, но точно не привычными мне рунами. Две таблички девочка разложила на земле на расстоянии нескольких ярдов, а затем одну из них сожгла инсендио. Вторая тут же ярко вспыхнула, а вместе с ней выгорел приличный кусок сухой травы. Я с помощью агуаменти затушила пламя и повернулась к подруге.

— Как ты до этого додумалась? — удивилась я.

— Тайком от отца привезла в школу мамины записи, — довольно улыбнулась Луна. — Не думала, что у меня получится.

— Ты умница! — похвалила я. Далеко не каждый первокурсник сможет сотворить такие чары. Луна — настоящий гений.

Мы разложили между поленьев сушёные травы и одну из табличек Луны, затем поспешили обратно в подземелья.

На алтаре под одобрительным взглядом Сахис расставили корзины с яблоками, пшеницей и травами, пространство между которыми заполнили украшениями из падуба, омелы и плюща.

Пряный сидр разлили по массивным кубкам, которые я откопала в подвале сторожки. Кубки поставили на алтарь, чтобы Магия благословила напиток, который нужно будет разлить по земле для богатого урожая. И хоть урожай мы высаживать не собирались, Сахис стукнула по каменному полу хвостом и сказала «надо». Сама змея к подношениям добавила пару оцепеневших кроликов.

Близилась полночь.

С завершением семестра в замке стало намного спокойнее. Осталось всего несколько десятков человек: уж очень много студентов боялись нападений.

Перси с Пенелопой Кристалл продолжали выполнять свои обязанности старост, Фред и Джордж болтались непонятно где, с Поттером и компанией я почти не пересекалась, а Луна пропадала рядом с Серой Дамой, пытаясь достучаться до привидения и разбираясь в записях матери.

Так что я общалась преимущественно с Малфоем, Крэббом и Гойлом, а свободное время проводила в факультетской гостиной, изучая учебник по окклюменции, либо в своей комнате — отрабатывая заклинания.

Каких-либо изменений после ритуала я не почувствовала. Огнём дышать не стала, мастерски колдовать тоже не научилась…

Сахис, которой я рассказала о своих разочарованиях, знатно посмеялась и сказала, что после первого ритуала мы с Луной просто болеть будем меньше. А чтобы повысился уровень магических сил или возросла устойчивость к мелким проклятиям, нужно проводить все ритуалы Колеса Года лет пять, не меньше, и обязательно приносить в жертву живых существ. К Имболку мне, например, предстоит научиться ловить и умерщвлять крыс, кроликов и мелких грызунов. Все мои возмущения по этому поводу змея сначала игнорировала, а потом, разозлившись, на несколько часов наложила на меня чары оцепенения, приложила легилименцией и высказала, что либо я всё делаю как надо (хотя, скорее, как мне скажут), либо василиск откажется мне помогать.

Снова мне не оставляют выбора…

Подарки я успешно довязала к Рождеству, никого не обделив. Тёмно-фиолетовые шарфы с белыми кельтскими узлами для всех одноклассников, белый шарф для Перси, алые шарфы с золотистыми кистями для остальных братьев, Гарри и Хагрида, изумрудный шарф с серебристой змейкой для Малфоя, кружевной воротничок для Джеммы, тёплые шали для тёти Мюриэль и матушки и не менее тёплые носки для отца.

Хотя я с родителями поругалась, но некрасиво будет оставлять их без подарков на Рождество. Одноклассникам я также положила по шоколадной лягушке, а Малфою — коробку шоколада.

Утром Сочельника меня разбудили хогвартские эльфы, устанавливающие в центре комнаты небольшую ёлку. Надо же! А я думала, что ёлки ставят только в гостиных и в большом зале…

Короткий разговор с эльфами всё прояснил. Оказывается, дерево принёс в школу и попросил поставить ко мне Хагрид. Не зря я ему большой шарф вязала.

Я попросила эльфов завтра сложить подарки именно под мою ёлку, а затем отправилась собираться. В честь праздника я надела своё лучшее тёплое платье и даже вплела в две косы красивые ленты.

После завтрака мы с Луной пошли в медпункт.

— Здравствуйте, мадам Помфри,— поздоровались мы.

— Доброе утро, девочки. Вы к Колину? — улыбнулась медиковедьма.

Мы кивнули и прошли вглубь палаты, где за ширмой всё так же неподвижно лежал наш друг.

Луна вытряхнула из вазы уже засохший букет осенних полевых цветов, которые собирали Холли с Лив. Вместо букета я положила на прикроватную тумбочку сплетённый вручную можжевеловый венок, на котором виднелись шишкоягоды. Луна тем временем вплетала ленты в изголовье кровати. Рождественские подарки мы оставили на тумбочке, чтобы, как сказала Лавгуд, «Колину было не так одиноко».

Когда мы уже собрались уходить, Луна придержала меня за локоть, кивком головы указывая на соседнюю койку, где за очередной ширмой был скрыт Джастин. Я обратила внимание, что вокруг него было пустовато. Почти все хаффлпаффцы на каникулы уехали домой, так что беднягу Джастина было некому навещать.

Луна решительно достала свою папку для рисования и взяла оттуда пару листов, которые тут же принялась замысловато складывать. Я же откопала в своей сумке небольшой еловый букетик, который планировала поставить в своей комнате вместо полноценного дерева, но, поскольку Хагрид решил эту проблему, букетик я оставила Джастину. Для этого пришлось попросить у мадам Помфри стакан. Медиковедьма расхвалила нас на заботу о товарищах и посетовала, что не может наградить нас баллами.

Как будто они нам очень нужны… Лучше бы заказали у Абботов мандрагору и спасли ребят.

К моему букету Луна добавила пару кроликов, на которых предложила написать Джастину пожелания как можно скорее выздороветь.

— А почему именно кролики? — полюбопытствовала я, наблюдая, как Лавгуд ставит свои поделки на прикроватный столик. Луна как-то особенно тепло улыбнулась.

— Потому что кролики милые, — ответила подруга.

Следующим утром настала пора распаковывать ответные подарки. Я прямо в ночнушке уселась на пол и принялась снимать упаковочную бумагу. Сразу было понятно, что я никогда в жизни не получала столько подарков!

Набор пергаментов, изумрудные переливающиеся чернила и перьевая ручка от Перси. Компас для метлы от Гарри и Рона. Хотя ставлю свою палочку на то, что Ронни просто как обычно примазался к чужому подарку. Чарли прислал набор по уходу за метлой.

Удивила тётя Мюриэль: она прислала брошку со змеёй и письмо, в котором говорилось, что данную вещь мне хотела передать лично Лукреция Пруэтт, в девичестве Блэк, но к сожалению, она скончалась на Самайн.

От Джеммы пришла маленькая коробочка, в которой лежало кольцо, определяющее яды. Такие кольца носили все на Слизерине.

Не обделили меня и одноклассники. Мирта прислала коробку магловских тетрадей, ручек и карандашей разных цветов. Луна, Оливия, Себастьян и Джейкоб скинулись и купили набор хрустальных флаконов для зелий. Запоздавшая сова от Декстера притащила книгу по истории магических дуэлей. От Ибрагима пришёл странный амулет в виде ладони. Нужно будет непременно узнать, какие у него свойства.

Эвелин своим подарком переплюнула многих. Я открыла довольно большую, но лёгкую коробку, и увидела потрясающие яркие кроссовки. На крышке было написано: «Летом вместе пойдём гулять по Лондону».

А ещё мне надарили гору сладостей. Коробка шоколада от Билла, печенье от Хагрида, котлокексы от Харпера… Салливан и Юстас прислали коробку сахарных перьев — незаменимая вещь, особенно на ЗОТИ и Истории Магии. Стивен и Роберт скинулись на коробку шоколадных лягушек, а Холли прислала кучу магловских сладостей: от странных чаёв в пакетиках до домашнего малинового варенья.

Я собралась было идти умываться, как в витражное стекло клювом постучала сова. Открыв окно, я впустила Эррола в комнату. Неясыть сбросила на каменный пол свёрток, а сама рухнула сверху. Устал, старичок…

Сову я аккуратно подняла и перенесла на подоконник, куда положила ещё совиную вафлю, чтобы Эррол мог потом подкрепиться. И только затем я занялась распаковкой свёртка.

Когда я увидела вязаное полотно, моё сердце забилось сильнее. Неужели мама решила не оставлять меня без Рождественского подарка?

Я достала свитер и поняла, что что-то не так. Свитер был красивого кремового цвета с россыпью цветов на плечах и груди. Слишком красивый… Мама такие никогда не вязала.

Вывернув обновку наизнанку, я с ужасом обнаружила на шве бирку, прямо как на модных свитерах Эвелин. Эта вещь не связана мамой, а куплена в магловском магазине.

Родители и не думали мне что-то дарить, но кому-то было важно, чтобы я об этом не узнала… Вязать Перси никогда не умел, поэтому он, наверное, попросил Пенелопу выбрать для меня подарок.

Пусть мне не очень повезло с родителями, но брат у меня точно самый лучший в мире!

Это меня настолько растрогало, что я всё утро прорыдала над новым свитером. Поэтому из комнаты я выползла только к обеду, когда смогла собрать мысли воедино. Для себя я решила, что если Перси не хотел меня расстраивать, значит, я не имею права раскисать и буду делать вид, что всё отлично.

Сказано — сделано. На ворот свитера я прикрепила брошку в виде змеи, надела на мизинец кольцо и уже привычно заплела волосы. Не менее привычно надела юбку и, за неимением лучшего, школьные туфли. Ещё пара лет, и я окончательно разучусь носить джинсы.

Пока я умывалась, прибыла Миртл, доложившая, что Грейнджер с утра доделала зелье. Отлично! Кажется, настало время мести…

Я заглянула в комнату, где оттяпала от подаренных сладостей по чуть-чуть: всё-таки не дело оставлять без подарков, пусть и символических, Крэбба и Гойла. Только коробку сахарных перьев я оставила нетронутой, планируя поделиться этими сладостями с друзьями.

— Ты бы ещё дольше торчала в комнате! — недовольно сказал Малфой, стоило мне появиться в гостиной.

— И тебе счастливого Рождества, — беззлобно сказала я, усаживаясь в одно из кресел, а затем добавила чуть тише: — Их зелье готово.

Улыбка Малфоя стала уж совсем широкой. Порывшись в карманах мантии, блондин достал небольшую склянку, которую протянул мне. Я внимательно вгляделась в содержимое и увидела несколько тёмных волосков.

— Признавайся, чью кошку остриг? — не удержалась от подкола я.

— Зачем стричь? — удивился Драко. — Просто левиосой собрал шерсть с обивки дивана ещё месяц назад.

— И какая у нас тактика? — спросила я.

— Постарайся подменить волоски, а если не выйдет — той же левиосой добавь шерсть за пару секунд до того, как это сделает Грейнджер, — объяснил Малфой. — Если справишься, то заучку ждёт увлекательный месяц в больнице.

— А это не слишком? — я покачала головой, внимательно смотря на собеседника. — Если меня поймают?

— Значит, делай так, чтобы тебя не поймали, — фыркнул блондин, закатывая глаза. — А Грейнджер надо проучить, чтобы она знала своё место в нашем мире.

Продолжать этот скользкий разговор я не стала, потому что пока не имела своей точки зрения на эту тему. Да, я считала необходимыми большинство традиций Волшебного мира, которые маглокровки стойко игнорировали, но винить и ненавидеть их за это было глупо: так можно было легко докатиться до Волдеморта. Опять.

Вместо разговора я вручила подарки Крэббу и Гойлу. Те удивились, но сладости приняли и сразу принялись их грызть.

Я угостила софакультетников магловским какао в банке с кроликом, который прислала Холли. Малфой для приличия с минуту пофыркал и покрутил носом, а потом притащил пирог, который испекли домовики их семьи. Мордред, это был самый вкусный пирог со сливочной помадкой на свете! Если я когда-нибудь буду пробегать мимо Малфой-мэнора, то непременно похищу одного из домовиков, чтобы узнать рецепт. Сам Малфой, которому я озвучила это шутку, возмущённо на меня посмотрел.

— Вот ты иногда как скажешь что-нибудь, и я потом думаю: то ли тебя на дуэль вызвать, то ли просто убить и закопать где-нибудь в Запретном лесу, — пробурчал блондин. Крэбб с Гойлом сдавленно заржали. Ну надо же… Обычно они гогочут, не жалея голоса.

Для себя я сразу сделала заметку, что нужно будет время от времени подкармливать парней, чтобы брать их с собой на драки «стенка-на-стенку». Ещё бы узнать, как у них дела обстоят со щитами, и можно будет из-за их огромных спин жалить врагов заклинаниями.

* * *

Большой зал поражал огромным количеством украшений, однако ничего нового я не увидела. Всё те же ели, венки и гирлянды из остролиста и омелы. Спасибо, на подобные дары природы я с лихвой насмотрелась во время подготовки к Йолю.

— Ну и какого Мордреда маги в школе отмечают Рождество, а не Йоль, если украшения и традиции абсолютно одинаковые? — недовольно фыркнула я, думая, насколько мне было бы проще жить, если бы в школе проводились все положенные ритуалы.

— Украшения и традиции те же, а сакральный смысл совершенно другой, — певуче произнесла Луна, поравнявшись со мной. В честь праздника девочка надела свои лучшие серёжки в форме редисок, а на копну волос нацепила гору заколочек в виде снежинок.

— Маги забывают свои истоки, — вздохнула я, а моя подруга закивала, явно соглашаясь. Идущий рядом Малфой посматривал на нас квадратными глазами: парень явно не ожидал подобных рассуждений от выходца из семьи предателей крови и представителя чокнутых Лавгудов.

Я бы с большим удовольствием села рядом с Луной против всех правил, но мне нельзя было упустить гриффиндорскую троицу, на которую у меня, кстати, затаилась обида. Неужели так обязательно портить именно Рождество? Нет бы чары стазиса на котелок наложить! Одно слово — гриффиндорцы…

Дамблдор дал команду петь его любимые рождественские гимны. Малфой сразу мне шепнул, что слизеринцы традиционно в этом «балагане для душевнобольных» не участвуют. И пока все орали (а иначе это не назовёшь) песни, мы негромко обсуждали квиддич.

Драко поделился новостями о том, что через полтора года у нас, в Британии, будет проходить финал Чемпионата мира. С местом, правда, ещё не определились: этот вопрос будет решаться летом.

— Осталось найти старьёвщика, которому можно заложить старые вещи с чердака, и я смогу попасть на Чемпионат, — пошутила я, опережая возможные шутки софакультетников.

Во время праздничного ужина я обратила внимание на то, как загадочно переглядываются гриффиндорцы. Да, Миртл точно была права: оборотку они будут пить сегодня.

Я кивнула Малфою и встала из-за стола, сославшись на дела с подготовкой проекта по ЗОТИ. Специально вслух, чтобы ни у кого не вызвать вопросов, почему это первокурсница так рано уходит с праздника.

Но вместо того, чтобы идти в гостиную, я поспешила в гости к Миртл. Привидение изволило пребывать в самом благодушном настроении. Видимо, она больше не обижается на меня за то, что не смогла попасть в Тайную Комнату.

Зелье хранилось в одной из кабинок. И, видимо, Грейнджер пошаманила с чарами, потому что простой алохоморой дверь не открылась. Ладно, попробуем зайти с другой стороны.

Мы с Миртл придумали целый план. Я зашла в соседнюю кабинку и залезла с ногами на сиденье унитаза. Всё равно высоко — не дотягиваюсь. Придётся играть в скалолаза.

Миртл неприлично ржала, наблюдая, как я в своей юбке карабкаюсь по стене, удерживаясь только на чарах прилипания. А ведь ещё приходилось держать дезиллюминационные чары. Надеюсь, мне хватит сил.

Я встала на крышку унитаза и поставила на полочку для сумок открытый флакон с шерстью, решив, что снова полезу, уже когда гриффиндорцы придут за зельем. А в это время Миртл будет завывать и шуметь, отвлекая внимание. Девочка обладала сильным высоким голосом, но орать она могла так, чтобы оглушать всех вокруг.

Первой пришла Грейнджер. Проверила все кабинки, кроме той, где Миртл во всю мощь голоса распевала какую-то вульгарную песенку про приставания купца к крестьянке. И где она только этой гадости нахваталась? Даже я не стала бы подобное петь, а по мнению слизеринцев я та ещё дубина неотёсанная.

Когда послышались ещё шаги, я вздохнула и полезла на стенку. Миртл захихикала, но всё-таки продолжила петь.

Грейнджер как раз демонстрировала мальчишкам большой пакет и хвасталась своими навыками воровства из прачечной. Уголовница малолетняя…

— Что сегодня с Миртл? Обострение фазы Луны? — спросил Гарри.

— Ой, да не обращай внимания, — махнул рукой Рональд. — Что с зельем?

— Уверена, что ошибок нет, — произнесла Гермиона, сверяясь с книгой. Затем рассказала Гарри и Рону про временной лимит в час и принялась разливать зелье по высоким стаканам. Само варево больше напоминало кипящую грязь. Не представляю, кем надо быть, чтобы это выпить.

Я отлепила от стены одну руку и закинула невербальной левиосой шерсть в первый стакан, которой держала гриффиндорка. Зелье громко зашипело, а я сползла вниз, зажимая рукой нос, из которого начала литься кровь.

Перенапряглась всё-таки!

Доставая из кармана платок, я глазами показала Миртл на соседнюю кабинку. Девочка понимающе кивнула и заглянула к троице.

Пока я пыталась остановить кровь, — ну почему я не знаю нужных заклинаний? — второкурсники разбрелись по кабинкам и на счёт «три» выпили зелье.

Я сидела тихо как мышка, поджав под себя ноги. Поменяв платок, я додумалась пробурчать охлаждающее заклинание, которое без палочки не сработало. Стало чуть-чуть полегче, только голова всё ещё кружилась.

Малфой — скотина! В следующий раз пусть сам лезет! Удерживать два заклинания и применять третье — это слишком даже для меня и Тома.

— Эй, как вы там? — после долгой возни я услышала скрипучий голос Гойла.

— Нормально, — ответил Крэбб.

Что же, снимаю шляпу. Грейнджер — действительно гений. Сварить такое зелье в двенадцать лет в туалете не каждый Мастер Алхимии способен. Её бы мозги да на что-то полезное…

— Гермиона, ты что там копаешься? Пора идти, — ребята забарабанили в соседнюю дверь, где сидела девочка. Та ответила не сразу, и я даже начала переживать: а не отравила ли я гриффиндорку. Но, слава Мерлину, она отозвалась, велев мальчишкам идти без неё. Голос у неё не поменялся, значит, она точно не превратилась в Миллисенту.

Миртл снова заглянула в соседнюю кабинку и, захихикав, показала мне большой палец. Значит шалость удалась. А у самого привидения был настолько довольный вид, что было понятно, что события сегодняшнего вечера она будет долго вспоминать: Миртл Гермиону не любила.

Я ждала, пока Гарри с Роном покинут женский туалет, разминая ладони, которые тряслись и плохо слушались. Определённо, нельзя без подготовки так перенапрягаться…

Когда мальчишки ушли, Миртл снова начала завывать, только в этот раз ей вторили тихие всхлипы из соседней кабинки. Мне даже стало жалко гриффиндорку.

С трудом наложив на себя чары приглушения шагов, я аккуратно выбралась из кабинки и подошла к двери, которой хлопнула, создавая видимость того, что я только зашла в помещение. Затем скинула с себя чары и, не таясь, подошла к зеркалу.

Ну и видок. В крови половина лица и свитер, кожа такая бледная, что даже выцветшие от зелий веснушки кажутся очень яркими. Под глазами залегли тени…

Я решительно склонилась над раковиной, умывая лицо. Не хватало мне ещё в таком виде по школе разгуливать: точно слухи пойдут о новой жертве то ли Наследника, то ли Кровавого Барона.

Ну что за жизнь…

В кабинке, где сидела Грейнджер, всхлипы возобновились с новой силой. Видимо, девочка не смогла их сдержать, как ни старалась.

— Здесь кто-нибудь есть? Нужна помощь? — спросила я. Да, меня заела совесть. Если гриффиндорка попросит, то я провожу её до мадам Помфри. Ну, не совсем же я сволочь, в конце концов!

— Пошла к чёрту! — резко ответила мне Гермиона.

Ну и ладно. Я пожала плечами и заклинанием очистила одежду от крови. Если заучка хочет сидеть в туалете и жалеть себя, то это её право. А меня ждал пирог — Малфой обещал оставить кусочек.

По пути в подземелья мне встретился Перси, патрулирующий коридоры.

— Джинни, всё хорошо? Ты какая-то бледная… — обеспокоенно произнёс брат, заглядывая мне в глаза.

— Я в порядке. Просто немного устала, — улыбнулась я.

— Точно? Тогда тебе лучше как следует отдохнуть, — сказал Перси. — И не ходи одна. Мне не нравится вся эта история с нападениями, и я меньше всего хочу, чтобы ты пострадала.

Брат решил проводить меня до гостиной, за что я ему была очень благодарна. Видимо, потеря крови повлияла на меня сильнее, чем я думала: в теле ощущалась странная слабость, меня клонило в сон. Единственным моим желанием было замотаться в одеяло и лечь спать.

— Уизли, где тебя носит? — воскликнул Малфой, вольготно рассевшийся на диване.

— Соревновалась с Кровавым Бароном, кто бледнее, — мрачно пошутила я, садясь в кресло.

— «Пророк» сегодня читала? — спросил слизеринец, бросая быстрый взгляд на излишне нервных Крэбба и Гойла, сидевших на соседнем диване. Из гриффиндорцев очень плохие актёры.

— Газеты — это последнее, что мне хочется читать в Рождество. Перескажи вкратце, что там, — попросила я, массируя висок.

— Твоего отца оштрафовали на пятьдесят галлеонов за магические манипуляции с магловским автомобилем, — ответил Драко, сверяясь с вырезкой. Молодец какой — подготовился к шоу.

Лицо Крэбба исказилось от бешенства.

— Пятьдесят галлеонов, значит… — протянула я, поморщившись. — А могли бы купить Рону нормальную палочку и мантии на всю семью.

— Тебя что, это не удивляет? — спросил Гойл-Гарри.

— Мой отец — начальник отдела по борьбе с незаконным использованием изобретений маглов. И при этом ему хватило ума магичить над Фордиком, осознавая, насколько это незаконно, — сказала я, внимательно глядя на парня. — Ты понимаешь, что это как если бы внезапно оказалось, что Дамблдор в годы войны работал на Волдеморта.

Драко откинулся на подушки, захохотав в голос.

— Отличное сравнение, Уизли, — отсмеявшись, сказал парень и кинул мне небольшой свёрток. — С Рождеством.

— Мог бы и под ёлку положить, — пробурчала я, наблюдая за ошарашенными лицами гриффиндорцев. Открыв упаковку и увидев знакомую шкуру, я поняла, что Малфой таки позер. Ладно, не будем ломать комедию и подыграем.

— Это не похоже на шкуру дракона, — послушно произнесла я, примеряя отличные защитные перчатки.

— Отцу в руки попался отличный кусок шкуры василиска, — распустил павлиний хвост Драко. — И я решил, что раз ты слизеринка, то пора иметь что-то соответствующее факультету.

— У меня и так есть вещи, подобающие слизеринке, — сказала я, показывая змейку, приколотую к вороту. — Эта брошь принадлежала Лукреции Пруэтт, в девичестве Блэк. Но за перчатки большое спасибо. Надену их на следующий квиддичный матч.

— Вы что, общаетесь? — воскликнул Крэбб, переводя удивлённый взгляд с меня на Малфоя и обратно. Видимо, в голове Рона не укладывалось, что я могу нормально взаимодействовать с теми, кто не нравится родителям.

— Ты сегодня ещё тупее, чем обычно, — хмыкнул Драко. — Мы в одной команде по квиддичу. Конечно, мы общаемся! По-твоему, ей нужно крутиться исключительно в обществе предателей крови или, того хуже, Поттера?

— Ты не совсем прав, — поправила слизеринца я. — Мне никто не вправе указывать, с кем я могу общаться, а с кем — нет. У меня своя голова на плечах есть.

Малфоя это не остановило. Распаляясь, парень начал фыркать и выражать недовольство всем, что его бесит. Я только дважды вмешалась в этот монолог: когда Драко передразнивал Колина и когда проклинал всех маглокровок. В остальное время я не сильно обращала внимание на восклицания наследника рода Малфоев. Только навострила уши, когда парень сказал про наследника Слизерина. Но Драко — умница, прикинулся дурачком и сделал вид, что не знает кто наследник. Однако он всё-таки сказал, что комнату открывали полвека назад. Нехорошо. Это может вывести их на Тома.

— Отец не велит мне в это впутываться. Пусть наследник делает своё дело. Всю эту нечисть давно пора гнать из школы. Но самим лучше держаться подальше. Отцу тоже сейчас несладко приходится. Вы ведь знаете, на той неделе Министерство устроило обыск у нас в замке. У отца есть очень ценные штуки для ритуалов чёрной магии. Они хранятся под полом Малой гостиной.

— Здорово! — как-то звонко воскликнул Крэбб, волосы которого стали приобретать рыжий оттенок. Я взглянула на Гойла и увидела, как на его стремительно уменьшающемуся лбу проступает знакомый шрам.

Парни вскочили и побежали в сторону выхода из гостиной, что-то крича про лекарство для желудка.

Мы с Малфоем для верности с минуту молчали, но потом, переглянувшись, расхохотались.

— Да, ради этого стоило не ехать домой на каникулы, — посмеиваясь, произнёс Драко.

— А что на самом деле находится под полом Малой гостиной? —поинтересовалась я.

— Домовики там прячут свои тряпки, — фыркнул парень. Его слова вызвали у меня новую порцию хохота.

— Авроров ждёт большой сюрприз, — певуче сказала я, утирая слёзы от смеха. — Но перчатки всё равно были лишними.

— На них ушло не так много шкуры, — отмахнулся Драко. — Но лицо Уизли стоило того.

— Какой ты мелочный, — с сарказмом произнесла я.

— Кстати о мелочах, — протянул Малфой, кидая мне небольшой мешочек, в котором звякнули монеты.

Отлично! Теперь в том случае, если родители решат совсем от меня отказаться, я, по крайней мере, смогу сама собраться в школу.

С Малфоем мы немного поболтали и всё-таки решили отправиться на поиски Крэбба и Гойла, которые обнаружились в одном из чуланов. Перед дверью валялись огромные, похожие на лодки, ботинки ребят, а сама дверь тряслась от гулких ударов.

— Вот уголовники несчастные, — покачала головой я, прицеливаясь в дверь палочкой и открывая её алохоморой.

— Вы в порядке, парни? — спросил Драко. Мальчишки кивнули, обуваясь.

Мне категорически не нравилось, что в этой школе с лёгкостью можно творить подобные вещи. Вот так взять и усыпить двух студентов… А если дозировка будет неправильной или начнётся аллергия на какой-нибудь из компонентов? Кольцо, определяющее яды, у меня теперь есть, но прикупить безоар не помешает.

После Рождества Гарри и Рон шатались вдвоём. Гермиона была в Больничном крыле. Это мы с Луной выяснили, когда навещали Колина. Саму гриффиндорку мы так и не увидели: её койка была отгорожена плотными ширмами. Однако Миртл взахлёб делилась впечатлениями от ужасного вида девочки.

Луна вздыхала, но ничего не говорила, хотя всем своим видом давала понять, что не одобряет подобных действий. Да я и не планировала больше вредить Грейнджер. По крайней мере, до тех пор, пока она не начнёт вредить мне или моим друзьям.

Хотя даже с Луной мы общались не так плотно. Я денно и нощно переписывала малфоевский учебник в один из дневников. Меня внезапно одолела паранойя, поэтому я делала это в тайне, в одном из убежищ Салазара. Тетрадь Тома Риддла была спрятана тут же. Ходить с ней по школе я перестала сразу после разговора с Малфоем, где он обмолвился, что домовые эльфы по приказу директора вполне могут порыться в вещах учеников. Мелкую запрещёнку вроде огневиски у старшекурсников они не трогают. А вот если притащить в школу что-то темномагическое… Из-за этого чистокровные роды старались отправлять с детьми в Хогвартс одного из эльфов. Дамблдор всё пытался это запретить, но его категорически не поддерживал Попечительский Совет. Директор смог добиться только того, чтобы это не афишировалось в школе: маглокровки, дескать, могут обидеться. Да и разгуливать просто так по замку посторонние домовики не могли — только рядом с хозяином, либо в спальне.

Мне даже представили малфоевского эльфа, что было большой честью, но это только по словам Драко. Домовик по имени Ричи (ну кто бы мог подумать, ага!) смерил меня высокомерным взглядом, одёрнул белоснежную наволочку с золотой вышивкой по краю и исчез в неизвестном направлении.

Мерлин, меня даже домовики ни во что не ставят! Ну что за жизнь!

Честно говоря, я надеялась, что каникулы пройдут спокойно. Но у кого-то было совершенно иное мнение на этот счёт.

…Я неслась по школе, не разбирая дороги.

Сердце колотилось так, будто вот-вот выпрыгнет из груди. По щекам лились слёзы, а из горла то и дело вырывались сдавленные всхлипы.

Как Том мог? Я считала его своим другом, а он меня предал!

Вне себя от отчаяния, я вбежала в туалет на втором этаже и принялась остервенело рыться в потрёпанной сумке, чтобы раз и навсегда избавиться от ненавистного дневника.

В себя я пришла, только когда, не найдя дневник, вспомнила, что он надёжно спрятан в подземельях, чтобы у меня его не украли. Да и с чего мне Тома другом считать, если он — это я?

— Джинни, ты в порядке? — настороженно спросила Миртл, глядя на меня круглыми глазами.

— Нет. Совсем не в порядке, — тяжело дыша, произнесла я. В горле пересохло, поэтому я склонилась над раковиной и принялась жадно пить. Вода была такой холодной, что сводило зубы, однако в голове прояснилось.

Мордред, что это было? Я просто хотела прогуляться в библиотеку, чтобы поискать что-то интересное по чарам, но совершенно не помню, в какой момент меня накрыло.

Выходить из туалета было страшно: а вдруг кто-то или что-то снова попытается на меня повлиять?

Делать нечего. Я открыла проход в подземелье, куда решительно прыгнула. Терпеть не могу этот путь в Тайную Комнату, но выбирать не приходилось.

Пещеру я пересекла максимально быстро. Утренние пробежки наконец начали приносить плоды.

Сахис обнаружилась у бассейна. Змее хватило одного взгляда на меня, чтобы понять, что что-то не так.

— Щиты опустить, — коротко бросил василиск, вторгаясь в мой разум. В этот раз было не так больно. Наверное, это от того, что я не сопротивлялась. Хотя на это «несопротивление» уходила гора сил. Разум упорно не желал пускать вторженца, и, если бы не начальные тренировки по окклюменции, было бы совсем тяжко.

Из глотки василиска начало вырываться самое настоящее рычание. Никогда не думала, что рептилия способна издавать такие звуки. Похоже, что Сахис дошла до крайней степени ярости.

— Империус, — прошипела змея. И звук «с» у неё получился особенно зловещим.

— Разве не легилименция? — спросила я, садясь на холодный каменный пол.

— Нет, — Сахис сердито дёрнула хвостом. — Вернее, не совсем. Твой разум не считывали, а поместили одну мысль про опасность дневника, для верности подкрепив её заклинанием подчинения.

— Что будем делать? — прошептала я. Змея ответила далеко не сразу. Сначала она взглядом ввела меня в подобие транса и снова покопалась в моей голове. И только после этого Сахис сообщила, что сняла с меня «ментальную закладку», чем бы эта гадость ни была. Проблема в том, что подобного воздействия можно избежать только в двух случаях: стать мастером окклюменции, чего в ближайшие годы не предвиделось, либо нанести на затылок специальные тату, не позволяющие вторгаться в мысли кому попало. Вот только и тут затык: сначала нужно стать частью Рода, потому что всё было завязано на магической связи непосредственно с алтарём. Этот вариант мне тоже пока недоступен. К тому же для этого необходимо сбривать волосы. Если я подобное резко сотворю, то у всех невольно возникнут вопросы.

Придётся мне раз в неделю приходить к Сахис, которая будет проверять мой разум на предмет всякой гадости. Василиск впервые на моей памяти и памяти Тома костерила Гонтов, разбазаривших все ценности. А мне ой как бы пригодились серьги, не позволяющие легилиментам шариться в мозгах. Потому что «не дело, когда Наследнице Слизерина в одиночку приходится противостоять подонкам, не брезгующим непростительными».

Волнение Сахис было вполне понятно: на Тома с его хоркруксами надежды на возрождение славы Слизерина нет. Если со мной что-то случится, то ничего не изменится.

После Тайной Комнаты я направилась ко входу в гостиную Равенкло, где принялась ждать Луну. Проходящая мимо Пенелопа согласилась позвать Лавгуд. Мне срочно нужна её оценка происходящего, поэтому я решительно потащила подругу в ближайший тайник, где рассказала всё.

Во время моего монолога Луна черкала в блокноте, записывая свои мысли. Иногда девочка просила меня притормозить или повторить некоторые куски.

— Есть предложения? — спросила я, нервно грызя печенье, извлечённое из сумки. Луна на это начала мини-лекцию, из которой я ни Мордреда не поняла.

— Луна, для людей, — попросила я и потёрла висок.

— Ну, смотри, — произнесла Лавгуд, делая паузы и тщательно подбирая слова. — Пока мы не узнаем, кому ты так не угодила, мы физически не сможем придумать, как дать отпор. Но мы знаем, что всё крутится вокруг дневника, Тайной Комнаты и Тома Риддла.

План у Лавгуд был… Ну, он был. Сложный и малоосуществимый, с ноткой бредовости. Подруга предложила действительно выбросить дневник Тома, как того хочет невидимый кукловод.

Для начала Луна потребовала срезать у оригинального дневника обложку, которая сохранила магический след хоркрукса. А чтобы мне не пришлось переписывать дневник Салазара, мы прикрепили обложку к пустым страницам другого дневника.

Пока Лавгуд магичила с пергаментными страницами, я билась над учебником по окклюменции. Мне нужно было выудить из памяти Тома максимально чёткие воспоминания о Тайной Комнате. В один из таких дней я узнала, что Том обвинил Хагрида в открытии Тайной Комнаты. А всё из-за питомца-акромантула, которого полувеликан держал в сундуке прямо в замке. И именно за это юный Волдеморт получил награду за особые заслуги перед школой.

Как бы я хорошо ни относилась к Хагриду, но соблазн пустить неизвестного по ложному следу был слишком велик. Луне идея не очень понравилась, но выбирать мы не могли.

К концу каникул мы сидели в одном из тайников. Луна трансфигурировала большую чашу из своей шали, а я, помахав над ней палочкой, произнесла: «Patera ex memorias». Заклинание, позволяющее временно превратить любой предмет с углублением в думосбор, я нашла, конечно же, в дневнике Основателя. Полноценный думосбор мы купить не могли, а воспоминания Луне просмотреть надо.

У меня далеко не сразу получилось извлекать из головы незамутнённые воспоминания, которые моими и не были.

Часть событий из жизни Тома Луна отметала, а нужные она аккуратно помещала в фиалы. Что девочка с ними делала, я не имела ни малейшего понятия. Знаю только, что Луне помогает Серая Дама и что эти сомнительные манипуляции как-то помогут Лавгуд пройти в покои Ровены в сторожке. Я связи не видела, но подруга меня успокоила, сказав, что всё под контролем. Что ж, надеюсь на это.

Единственное, о чём меня просила Луна, — не ходить в одиночестве. Ей явно не понравилось, что кто-то в школе промышляет непростительными.

Пришлось во время каникул падать на хвост Малфою и компании. Рональд, которому не понравился спектакль Драко с рождественским подарком, злился и пытался лезть в драку, но его вовремя уводил Гарри.

Я не сильно понимала, что происходит с братом, пока ржущие близнецы не выловили меня в коридоре и не сообщили, что малыш Ронни уверен, что я влюблена в Малфоя. Я на это смеялась так, как не должна смеяться леди. Фред привёл аналогию с лошадью, за что получил копытом по коленке. Джордж предложил, чтобы отвести подозрения, на Валентинов день закидать валентинками Снейпа.

— Только после того, как ты с букетом валерьяны признаешься в любви Маккошке, — сказала брату я.

— Это будет отличная шутка! — довольно воскликнул Фред.

— Только где мы в середине зимы валерьяну найдём? — задумался Джордж. — Она сейчас дороже стоит.

— Вы маги или где? — хмыкнула я. — Попросите кого-нибудь из друзей привезти семена или черенки и используйте чары или руны.

— И зачем такие сложности? — спросил Джордж.

— Чтобы не сразу поймали, — ухмыльнулась я. — Высший пилотаж — это после проделок выходить сухим из воды.

— Гляди-ка, братец Форж, а наша сестрица всё-таки не совсем змеюка, — Фред внимательно посмотрел на меня.

— Может, ещё не всё потеряно, и она всё-таки пойдёт по нашим стопам, — закивал Джордж.

— Не боитесь, что я при этом переплюну вас? — улыбнулась я, самоуверенно глядя на братьев.

— Так, теперь понятно, почему ты на Слизерине, — хмыкнул Фред, однако совсем беззлобно.

С близнецами мы расстались вполне довольные друг другом. Они унеслись с идеей доставать своего декана, а мне сказали, что если у меня появятся ещё интересные идеи, то неплохо будет сообщить им. Это они ещё не знают о моей причастности к истории с Грейнджер, которая, кстати, не вылезала из больничного крыла. Миртл, которая залетала в медпункт, рассказывала, что шерсть с гриффиндорки слезает медленно и клочками. Судя по довольному виду привидения, зрелище явно было отвратительное.

Конец каникул ознаменовался двумя вещами: я вернула Драко книгу по окклюменции, а Луна доделала фальшивый дневник.

— Итак, как эта штука работает? — спросила я, когда мы устроились в одном из тайников Слизерина.

— По принципу алгоритма, — ответила Лавгуд так, будто это всё объясняло.

— Звучит как что-то магловское, — не очень уверенно протянула я.

— Не совсем, — поправила меня подруга. — Это понятие больше распространено у маглов, однако его вывел чистокровный волшебник из средней Азии аль-Хорезми, изучавший каббалистику. И его трудами мы пользуемся до сих пор. В библиотеке есть переводы, можешь ознакомиться.

— Обязательно, — покивала я. — Так что с алгоритмами?

— Задачка была нетривиальная — привести того, кто будет писать в дневнике, к теме Тайной Комнаты и предложению показать воспоминания, — лекторским тоном произнесла Луна. — Мы с Еленой продумали несколько сотен комбинаций диалогов, которые с помощью рун вложили в дневник.

— Есть способ обмануть артефакт? — сразу спросила я.

— Конечно, — фыркнула Луна. — Если засыпать его вопросами не по теме, то могут возникнуть проблемы.

— А что питает дневник? — я задумчиво почесала подбородок.

— Эту проблему решить не удалось, поэтому артефакт тянет часть сил из волшебника при прикосновении, — подруга вздохнула. — Но воздействие минимальное и малозаметное.

— Прелестно! Дневник — энергетический вампир! — умилилась я и принялась тестировать поделку. Сил-то у меня было довольно много, на подобную игрушку было не жалко.

Сам дневник при упоминании Тайной комнаты предлагал показать события, которые застал его владелец. Если на это ответить согласием, то возникала иллюзия погружения в артефакт, который становился аналогом омута памяти.

— Как ты до этого додумалась? — восхищённо произнесла я, выныривая из воспоминаний.

— У мамы была подруга из маглорождённых, которая грезила идеей перенести кино в Волшебный мир, — поделилась девочка. — Она умерла от рук Упивающихся Смертью, но заметки мама сохранила. А потом Елена Равенкло сообщила, что для того, чтобы попасть в покои Ровены, нужно предоставить воспоминание о своём изобретении. Дверь в Сторожке как-то хитроумно зачарована, чтобы анализировать воспоминания. Мне до таких поделок ещё далеко.

Я сразу заверила подругу, что она ещё всему научится и для своего возраста мисс Лавгуд является гениальнейшей колдуньей. И так оно и было.

Не откладывая на потом, Луна направилась в Сторожку — сдавать воспоминание. Ну а я демонстративно пронеслась стрелой по Хогвартсу, делая вид, что меня накрыла истерика. Забежала в женский туалет на втором этаже, хлопнув дверью, и выкинула дневник в сторону кабинок.

Заранее проинструктированная Миртл по плану начала возмущаться, дескать, я засветила ей по макушке. Умница девочка. Я ответила ей всхлипами и покинула её обитель, делая вид, что на ходу вытираю слёзы.

* * *

Каникулы закончились, и замок снова наполнился учениками. А у меня снова начались тренировки по квиддичу. Двадцатого февраля нам предстоял матч с Равенкло. Флинт был уверен, что у меня с лёгкостью получится взять снитч. Моей соперницей будет третьекурсница Чжоу Чанг, летающая на седьмой модели Чистомёта, который уступал нашим Нимбусам. Да и сама девушка была очень осторожной и не разгонялась до запредельных скоростей. Из-за этого на матче в ноябре ловец Хаффлпаффа, красавчик Седрик Диггори, быстро поймал снитч.

Судя по всему, Седрик будет сильным противником. Я сразу обратила внимание на то, как он держится в воздухе, — даже мне до такого было далеко. Недаром парень в свои пятнадцать лет уже два года как является капитаном команды.

Флинт распекал команду, считая, что мы все каникулы пинали флоббер-червей вместо утренних тренировок. Ну, в принципе, так оно и было. Лично мне как-то не улыбалось в холодрыгу бегать по берегу озера или вокруг квиддичного поля. Малфой был такого же мнения, поэтому мы просто разминались в гостиной. Хотя похоже, что остальные тоже на каникулах знатно расслабились.

В свободное время я писала доклад по Локхартоведению, как метко окрестила предмет Эвелин. Девчонки мне очень помогли, избавив от необходимости читать гору ненужных книг, не имеющих никакой ценности, кроме художественной.

Чтобы закончить эту белиберду к весне, я даже перестала заниматься чушью на ЗОТИ и Истории магии. Бинсу было как-то параллельно, а Локхарт без устали меня нахваливал, называя одной их лучших своих учениц. У меня в такие моменты сводило скулы от дебильной улыбки, от которой постоянно ржали мальчишки. Ну а я поняла, что играть влюблённость и фанатизм очень утомительно. Мне больше по душе дать пинка и приложить сверху проклятием. Да и от противных мальчишек одни проблемы.

Луна успешно попала в Сторожку и нашла дневники Ровены Равенкло. Зашифрованные.

В общем, мисс Лавгуд временно выпала из нашей тесной компании, потому что билась над разгадкой. Продвижения пока не предвиделось, да и от меня помощи особо не было: в шифрах я понимала ещё меньше, чем в алгоритмах, хотя записи аль-Хорезми я в библиотеке взяла, правда, так к ним и не притронулась. Тупо не было времени.

Положенные на Имболк ритуалы мы с Луной успешно провели, причём так, как требовала Сахис. Это было довольно жестоко, потому что пришлось умерщвлять пойманных василиском крыс и кроликов, которых так любит моя подруга. Мы сделали всё как надо, а мне потом пришлось успокаивать рыдающую Луну.

Сама я не могла после этого смотреть на сырое мясо: меня сразу начинало мутить. От кошмаров я избавлялась с помощью занятий окклюменцией, которые были довольно выматывающими. Всё это дало о себе знать, когда на зельеварении нужно было измельчать крысиную селезёнку: я банально хлопнулась в обморок.

Снейп ругался, назначил неделю отработок за то, что, падая, я случайно перевернула котёл Эвелин, но до конца дня освободил меня от занятий, ещё и попросил Декстера и Харпера сопроводить нас с Эви в медпункт.

Мадам Помфри поохала, но сказала, что студентам периодически становится плохо от специфических ингредиентов. Мне выдали зелье от тошноты, Эвелин залечили ожоги и отпустили нас восвояси.

Хагрид, кстати, обещание сдержал, договорившись с Филчем, чтобы на отработки меня перебросили к нему. В итоге я, вместо того, чтобы без магии полировать витрины в зале наград, болталась в Запретном Лесу. Один раз мы по просьбе декана задабривали противными мокрицами лукотрусов, чтобы собрать кору и веточки с волшебных рябин. Часть, само собой, осела в моих бездонных карманах. Временами мы натыкались на застрявшие в ветках волоски с гривы единорогов. По широкой дуге обходили тропы кентавров, но это потому, что Хагриду было лень с ними договариваться.

А ещё мы кормили фестралов сырым мясом. Я заранее пила зелье, поэтому меня даже не мутило.

Удивило другое… Фестралов я видела. Хагрид этому тоже немерено удивился, совершенно не понимая, где я в одиннадцать лет умудрилась увидеть чью-то смерть. А с другой стороны, Том как минимум видел смерть Миртл, да и мне периодически снятся кошмары о бомбёжках магловского Лондона. Как ни крути, а Том Риддл пережил много плохого, и ненавидеть я его не могу — только сочувствовать.

Сами фестралы были потрясающими. Конечно, они казались излишне худыми, будто скелеты, обтянутые плотной гладкой кожей. Но они были высокими, сильными и даже изящными, с огромными крыльями и светящимися глазами без зрачков. Ряды острых клыков немного пугали, однако Хагрид подробно показывал и рассказывал, как лучше к фестралам подойти и как понять, что они тебе не рады.

Я с восторженным писком носилась между огромных коней и даже пожертвовала один из своих гребней, чтобы как следует вычесать длинные чёрные гривы.

Хагрид умилялся и всё предлагал познакомить меня с акромантулами, но я вежливо отказывалась, ссылаясь на то, что Рон своей боязнью пауков часто пугал и меня. А вот на каких-нибудь драконов я бы посмотрела.

Слизеринцы, особенно со второго-третьего курса, презрительно фыркали, но ровно до того момента, пока ученики старших курсов не начали обращаться ко мне с просьбами достать из леса какие-нибудь материалы за дополнительную плату. Я сразу встала в позу, заявив, что ничего противозаконного доставать не буду. Хотя несколько раз я находила сброшенный хитин акромантулов, который быстро раскупали для поделок. Причём одну шкурку целиком по просьбе отца выкупил Теодор Нотт за целых пятьдесят галлеонов. Слизеринцы после этого стали посматривать на меня с уважением, а я начала постепенно завоёвывать авторитет на факультете.

На радостях я потратила два десятка галлеонов на лечебные зелья и корма для животных Запретного Леса. А то как-то странно брать столько даров с земель и ничего не давать взамен. Тем более если брать во внимание, что Запретный Лес — вотчина Основателей и их Наследников, так что придётся нам с Луной заботиться об этой территории.

Сахис это целиком и полностью одобряла. Только посоветовала прикармливать животных не со стороны школы, а от Сторожки, чтобы нам было проще собирать ингредиенты. По наводке змеи мы с Луной обнаружили в подвале довольно большую зачарованную кладовку, в которой мышь повесилась. В дела к следующему курсу добавилось наполнение кладовой. Вот в душе не представляю, сколько десятков и сотен галлеонов на это дело уйдёт. Ни у меня, ни у Луны родовых сейфов с огромными запасами золота не было. Ксенофилиус Лавгуд почти все семейные сбережения вкладывает в свою сомнительную газету, а с моими родителями вообще всё ясно.

Пришлось наследнице Ровены напроситься к отцу на подработку художником. Планы у девочки были поистине великие: отремонтировать сторожку, чтобы в ней было комфортно находиться. На мой вопрос, а как мы, собственно, потащим в Запретный Лес мебель и стройматериалы, Лавгуд легкомысленно махнула рукой, сказав, что научимся аппарации. То, что это непросто в нашем возрасте и не очень законно, видимо, подругу не волновало.

Похоже, я на неё плохо влияю…

Четырнадцатое февраля ознаменовалось пришествием Великого Ужаса в виде Локхарта в мантии омерзительного ярко-розового цвета. Такого же оттенка были пышные цветы, в обилии увивавшие стены.

— Скажите, что это не галлюцинации от того, что мы вчера на день рожденья Луны мороженого переели, — сказал Декстер, оглядывая то, что стало с Большим залом.

Прежде чем ответить, я стряхнула с головы противное конфетти в виде сердечек.

— А я говорила, что нам потом плохо будет.

— Похоже, что нам это всё-таки не мерещится, — вздохнул Харпер, кивая на преподавательский стол. От происходящего были довольны только Локхарт и Дамблдор. Ну и Спраут, но та всегда была с хорошим настроением, считая, что каждый день может стать немного праздником. А вот остальные преподаватели поводов для радости не находили, сидя с каменными лицами.

— С днём Святого Валентина! — улыбнулся Локхарт и начал вещать.

— В этой школе есть как минимум сорок шесть идиотов, — мрачно шепнула я. Потому что именно столько человек прислали открытки этому недопреподавателю. А уж когда Локхарт пригласил в зал «письмоносцев», мы начали ржать, не таясь. Бедные гномы! В руках арфы, а за спиной золотые крылышки.

— Вашему вниманию представлена новая гриффиндорская команда по квиддичу! — провозгласил Люциан Боул, вызвав новую порцию смеха у слизеринцев.

— Надеюсь они со своими открытками не сунутся на квиддичное поле, — обеспокоенно сказал Флинт. — Если нам сорвут тренировку, то я устрою скандал.

Малфой ухмылялся так, что я готова была поставить всю свою копилку на то, что он для своего заклятого друга закажет самое позорное музыкальное послание. Услышав тексты этих самых посланий, я очень чётко поняла, что если мне какая-нибудь скотина пришлёт подобную чушь, то я пойду по пути Тёмного Лорда и начну изучать Непростительные заклинания.

После завтрака мы всем курсом пошли на поклон к Флитвику. Как-то так получилось, что мы идём с опережением программы, причём именно по практике. Не зря по выходным собираемся вместе и отрабатываем заклинания.

Из-за этого у Эвелин возникла идея — попросить Флитвика дать нам все темы для эссе за первый и второй курс, чтобы на самих уроках у нас было больше времени для практики под присмотром преподавателя. Сама Эви ещё в магловской школе подобным образом сдавала часть предметов.

Декан Равенкло с воодушевлением согласился на нашу авантюру, но при условии, что если кто-то в группе будет отставать, то мы вернёмся к школьной программе. А ещё нам было бы неплохо после выздоровления Колина позаниматься с ним, чтобы гриффиндорец мог быстрее нагнать нас.

Размышляя, как бы так найти рецепт, чтобы снять воздействие на друга, я вслед за остальными вышла из класса Чар. В коридоре Поттер перетягивал с одним из купигномов свою сумку. Раздался громкий хлопок, и сумка лопнула, а из неё посыпалось содержимое. Гарри кинулся собирать свои вещи, и в этот момент гном обхватил руками колени парня и повалил его на каменный пол.

— Теперь слушай, — сказал купигном и начал голосить. Послышались смешки. Салливан и Юстас уже рыдали от смеха. Вот с одной стороны зрелище действительно было смешным, а с другой — на месте Гарри мог бы быть любой из нас.

Моё внимание привлекло кое-что любопытное: Малфой среди вещей Поттера нашёл до боли знакомый дневник. Я незаметно пихнула Луну в бок и кивнула в сторону Драко. Лавгуд, прищурившись, внимательно наблюдала за слизеринцами и за пытающимся отнять дневник Гарри.

Малфой, должно быть, решил, что ему в лапки попал дневник самого Гарри. Парень начал листать страницы, а меня охватило огромное желание отобрать тетрадь Риддла. И, видимо, не у одной меня.

Поттер выхватил волшебную палочку и с помощью заклинания вырвал дневник из рук Драко.

Перси смог прервать разгорающийся конфликт и разогнал всех участников. Гриффиндорцы пошли в сторону своей гостиной. А нас ждала тренировка.

— Чего тебя так переклинило? — спросила я, нагоняя Малфоя.

— Обсудим вечером, — негромко ответил парень, выглядевший весьма нервным.

Ну, вечером так вечером. Мне было не сильно принципиально, хотя поведение Драко всё же настораживало. Всю тренировку наследник рода Малфой косился на меня и тем самым палился безбожно, пропуская квоффлы и бладжеры.

Флинт непечатно ругался, костеря всё, начиная от тупоголовых людей и заканчивая подштанниками самого Мерлина. Это он зря. Сомневаюсь, что Великий Волшебник под мантией носил брюки. С другой стороны, очень странно размышлять над тем, что под мантией у Мерлина.

Из-за того, что в голову лезли подобные мысли, я сама играла из рук вон плохо. Да и в целом ни у кого сегодня не было настроения играть. Флинт рвал и метал, но всё-таки продержал нас до ужина. Хотел оставить и до отбоя, но махнул рукой. К тому же Люциан Боул пообещал Флинту устроить тёмную, если у него сорвётся свидание с Джеммой. Однако…

Во время ужина больше не получалось отвертеться от получения открыток. Нет, я, конечно, ещё в обед отправила сердечки из картона всем одноклассникам, братьям и Джемме с Пенелопой. Ради шутки думала послать Малфою, но оставила эту идею. Как-нибудь потом его подколю. Хотя мои гениальные братцы всё-таки додумались засыпать открытками Снейпа. Декана стало даже жалко. Я бы на его месте отправляла купигномов в далёкий полёт в сторону Дракучей Ивы.

— Ну, у кого сколько? — громко спросил Забини, забирая у почтальона очередную открытку. — У меня одиннадцать.

— Ха! Тринадцать! — усмехнулся Нотт.

— Неудачники, — фыркнула Дафна, тряхнув светлыми волосами. — Двадцать шесть.

Я в соревновании не участвовала. Принесённые открытки я аккуратно складывала в свою сумку, чтобы прочитать потом. Хотя замысловато сложенное из бумаги сердечко отчётливо ассоциировалось с Луной.

Апофеозом вечера стал присланный для Макгонагалл букет валерьяны. Полшколы затаило дыхание, но зрелище оказалось несколько иным, чем ожидалось. У Маккошки оказалась сильнейшая аллергия на это растение.

Оглушительно чихающую женщину увела мадам Помфри, а Гриффиндор лишился тридцати баллов.

Я немного задержалась в Большом зале, желая доброй ночи однокурсникам, поэтому, когда я свернула в нужную галерею, то увидела одиноко стоящего Малфоя. Отсутствию Крэбба и Гойла я даже удивилась. Да и сам Драко был непривычно серьёзен.

Мы кивнули друг другу, я, прошипев себе под нос, открыла проход и вошла в тайник первой, сразу падая на кресло. Драко, помедлив, сел напротив.

— Рассказывай, — вздохнула я, мечтая лишь об одном: принять душ, надеть тёплую ночнушку и заползти под одеяло.

— Почему дневник, с которым ты постоянно таскалась, сейчас у Поттера? — в лоб спросил Малфой.

Я откинулась на спинку кресла, раздумывая над ответом. Стоит ли мне вот так сразу выдавать все свои догадки?

— Скажем так, мне намекнули, что я должна отделаться от этой тетради, — обтекаемо произнесла я, поморщившись от воспоминаний.

— Намекнули? Кто? — хмыкнул Драко.

— Приложили вторым непростительным, добавив немного легилименции, — криво усмехнулась я, решив пойти ва-банк. — Уж извини, кого за это благодарить, я не знаю.

— Непростительное? В школе? — воскликнул парень и выругался почему-то на французском. Мне было ни слова не понятно, но интонация была говорящая. Я терпеливо ждала, когда поток эмоций у моего собеседника иссякнет. Ждать пришлось довольно долго: Драко завёлся ни на шутку.

— Я видел этот дневник раньше, — произнёс парень, успокоившись.

— Что? — воскликнула я, подаваясь вперёд. — Где?

— Не поверишь — в нашей родовой библиотеке, — мрачно усмехнулся Малфой. — Этот дневник хранился за зачарованной от тёмной магии витриной, к которой был доступ только главе Рода. Дед отказывался его доставать, но его не стало в прошлом году. Отец решил отнести тетрадь в Гринготтс на обследование разрушителям заклинаний. Но вот в книжном мы наткнулись на вашу семейку, после чего оказалось, что дневник пропал. И только увидев его у Поттера, я вспомнил, что ты таскалась с таким же.

Что же… Мне повезло, что Драко такой наблюдательный. Как минимум теперь понятно, откуда у меня в вещах появилась эта тетрадь. Но оставались вопросы. Почему Люциус Малфой так внезапно решил подбросить дневник дочери врага? Конфундус или… Хоркрукс? Может ли часть души, не ограниченная какими-то защитными чарами, как-либо воздействовать на сознание волшебника? Если да, то какова вероятность того, что я бы попала под это воздействие, не случись у меня магического выброса?

Я пришла к неутешительному выводу, что мои родители уверены, будто мной управляет тёмный артефакт. Кажется, их ждёт заслуженный облом. Надеюсь, что на землях Гонтов есть хоть какой-нибудь дом, где можно перекантоваться на каникулах, потому что не факт, что мать и отец с их заскоками позволят мне жить в Норе.

— Ты дал мне много пищи для размышлений, — произнесла я, глядя на Драко.

— Что, и всё? — воскликнул парень.

— А чего ты ждал? — удивилась я.

— Ну, может, поделишься своими мыслями? — слизеринец недовольно посмотрел мне в глаза.

— Это может быть опасно, — вздохнула я. — Поверь, очень неприятно попадать под империус. Мы пока не знаем, кто наш враг.

— И какая у нас стратегия? — спросил Малфой.

— Не привлекать внимание больше, чем обычно, — сказала я. — Это если коротко.

— Отец сказал, что если случится хотя бы ещё одно нападение, то он подключит Министерство, чтобы подсидеть Дамблдора.

— Судьба директора меня не сильно волнует, — поморщилась я. — Хотя мы пытаемся узнать рецепт зелья, которое поможет пострадавшим.

— Мы? — Драко удивился. — Это с кем?

— Это с человеком, мысли которого надёжно защищены, — я устало потёрла виски. Мерлин, как голова болит со всеми этими переживаниями.

Наследник рода Малфой хотел было на меня обидеться, но передумал. Вместо этого он достал парные пергаменты, решив тем самым проблему потенциальных слухов и сплетен.

Хотя, зная нас, мы просто будем трепаться на уроках.

* * *

Матч против Равенкло мы выиграли с разгромным счётом. Всё-таки при равном мастерстве охотников решающим фактором служат скорость и манёвренность метлы.

До начала мая нам можно было тренироваться спустя рукава, а значит, оставалось больше времени на свои дела.

Мы с одноклассниками много времени проводили в библиотеке, продуктивно работая над эссе. Параллельно мы с Луной рылись в записях Салазара и Ровены и готовились к Остаре. А ещё я нашла рецепт зелья, снимающего паралич. Вот только у нас не было половины оборудования. И было много рисков: неправильно рассчитанная дозировка может и убить пострадавшего.

Моя надежда самостоятельно излечить ребят рассыпалась прахом. А вот если бы я была из нормальной чистокровной семьи, то можно было бы подъехать к декану на предмет дополнительных занятий.

Придётся нам ждать, когда преподаватели решат приготовить мордредово зелье.

Рону на день рождения я подарила большую упаковку Берти Боттс. Брат впал в ступор, но подарок принял. Хотя на празднование в гостиную Гриффиндора меня никто не звал, притом что через неделю мы всей толпой завалились в гостиную Хаффлпаффа, чтобы поздравить Оливию. На праздновании присутствовал весь факультет, и даже Спраут пришла, чтобы поздравить ученицу.

Меня сразу утянули в сторонку квиддчисты. Седрика я знала с детства, а с остальными познакомилась только сейчас. Меня угостили сливочным пивом, я же поделилась кексами с яблоками и можжевельником, которые накануне готовила у Хагрида. Девчонки сразу потребовали рецепт, и я пообещала, что к завтраку подготовлю нужный пергамент.

От улыбки Седрика краснели все девчонки, а я всё гадала, сколько сердец этот парень разбил. Просто преступление быть таким обаятельным! Даже мои одноклассницы дико смущались в обществе Диггори, а нам всего по одиннадцать-двенадцать лет!

Хотя я вместо того, чтобы краснеть, внимательно изучала мимику парня. Том имел такую привычку ещё с приюта. Причём он преследовал две цели: во-первых, чтобы понять эмоции собеседника, что было необходимо при взаимодействии с чокнутыми воспитателями приюта, а во-вторых, не сильно эмоциональный мальчик таким образом учился общению с людьми. У меня была другая проблема: я была слишком эмоциональна, а когда старалась обуздывать эмоции, лицо становилось каменным. Людей это могло оттолкнуть, а значит, мне нужно учиться выдавать нужное выражение лица под заказ. По-хорошему, этим надо было серьёзно заняться, но… У меня совершенно не оставалось свободного времени.

Утренние пробежки, тренировки по квиддичу, занятия оклюменцией и чарами, написание многочисленных эссе, а также подготовка к ритуалам просто не давали мне нормально отдохнуть. Впихнуть в столь плотный распорядок что-то ещё я физически не могла.

Одиннадцатого марта я презентовала свой доклад по ИЖЛ — Истории жизни Локхарта. Между прочим, всё как надо: много теории, комплиментов солнцеликому, вставок из его книг и ещё больше воды.

Пока я с максимально воодушевлённым видом читала свою рукопись, одноклассники тихо ржали, а сам Локхарт умилялся, делая вид, что богато расшитым платком утирает слёзы. Хотя, может, и не делал вид: кто его знает.

За свой перформанс я получила зачёт по ЗОТИ автоматом за первый курс и целых пятьдесят баллов в копилку факультета. Надеялась, что на этом всё… Но нет. Под общие смешки Локхарт объявил, что он отпросил меня с некоторых пар, чтобы я «ознакомила со своим прекрасным докладом всю школу».

Он определённо хочет меня опозорить… Мне пришлось все силы потратить на то, чтобы удержать приветливое выражение морды лица и не проклясть преподавателя весёлым заклинанием на парселтанге, превращающем часть кожи в шелушащуюся чешую. Как раз разучила на выходных.

Успокаивало только то, что мне остался последний рывок, и можно будет со спокойной душой не ходить на пары по ЗОТИ до конца учебного года.

Пришлось мне остаться в увешанном портретами кабинете, пока одноклассники пошли на Чары. А на защиту явился курс Дреда и Форджа. Близнецы, кстати, надо мной почти даже не ржали, потому что что-то обсуждали, черкая в пергаментах.

То тут, то там слышались смешки, но я не отвлекалась от пергамента. Хотя вру: в конце теоретической части я продемонстрировала невербальную левиосу, люмос и нокс. Эти пустяки хоть как-то произвели впечатление на старшекурсников.

В тот день я до обеда, как попугай, повторяла одно и то же, а на следующий день Локхарт притащил колдокамеру, велев второкурснику Терри Буту сфотографировать его с «любимой ученицей». Сидящая на первой парте Грейнджер, которую уже месяц как выписали из Больничного крыла, отчётливо скрипела зубами, уничтожающе смотря на меня. Малфой, который, в отличие от остальных, знал мои мотивы, ехидно хмыкал. Гарри витал в облаках, ну а Ронни раз десять вполголоса назвал меня заучкой.

За неделю до Остары мы с Луной, как обычно, засели в Сторожке, составляя список необходимого для ритуала на Весеннее Равноденствие. В принципе, ничего необычного не было нужно. Большую часть мы уже заказали и закинули в сторожку. Хотя неплохо было бы насобирать пряных трав, часть которых положить в костёр, а оставшееся добавить в тесто для ритуального хлеба.

Придётся мне бродить по Запретному Лесу, доставая необходимое.

Лучший способ схлопотать отработку — выбесить Снейпа. Я с чистой совестью дико запорола целый котёл зелья забывчивости, за что получила пятиминутную лекцию о собственной тупости и никчёмности, а также столь нужную мне отработку на выходных. Снейп, видимо, пронюхал о нашей договорённости с Хагридом, потому что сразу после пар декан вручил мне список необходимых для лаборатории ингредиентов.

Раздумывая, что из этих самых ингредиентов можно стащить и продать однофакультетникам, я вместо пары по полётам, на которую мне, как члену факультетской команды, ходить необязательно, насвистывая, двинула в сторону библиотеки. Душа требовала чтения чего-нибудь откровенно темномагического, но, увы и ах, мне нужно было что-нибудь по трансфигурации, потому что я её почти не понимала, а превращения получались через раз. Чтобы не получить Тролль в конце года за экзамен, пришлось освободившееся от защиты время занимать новыми упражнениями.

Подходя к библиотеке, я обомлела: на подоконнике лежал дневник Тома Риддла. Я быстро огляделась по сторонам — никого.

Нельзя его тут оставлять… Похоже, что Поттер его просто выкинул. Ну и сам дурак.

Я осторожно помахала над тетрадью палочкой, бормоча заклинания. Вроде посторонних чар нет, хотя неплохо было бы наведаться к Сахис, чтобы удостовериться.

Положив дневник в сумку, я вошла в библиотеку.

С дневником расставаться не хотелось, и я дико боялась его потерять. Луна предполагала, что в своё время Том был очень привязан к своей вещи. Сахис же добавляла, что это может быть остаточное влияние хоркрукса, чтобы жертва не могла просто так расстаться с темномагической вещью. Таким образом, хоркрукс напитывается магией носителя и может даже принять призрачную форму, а после и возродиться за счёт чужой жизни. Вот вроде бы неплохо, но очень сомневаюсь, что оно того стоит.

В записях Слизерина упоминалось, что Основатели изучали заметки Герпия Злостного, надеясь найти способ следить за порядком в школе. Именно из этих записей сам Том узнал про эти самые хоркруксы, и его не смутило, что ритуалы по разделению души были признаны излишне жестокими и некроматическими. Это несмотря на то, что у Слизерина была предрасположенность к некромантии, но он её не сильно развивал.

Как я поняла, Основатели в принципе признавали необходимость человеческих жертв только для защиты, но никак не для нападения или извлечения выгоды. Вот эта позиция мне импонировала. Я никак не могу представить ситуацию, в которой буду вынуждена убить.

Утро накануне матча Гриффиндор-Хаффлпафф встретило нас отличной погодой. В какой-то степени я даже завидовала: мы прошлый матч играли в лютый мороз. И хоть форма защищала от холода, лица у нас всех сильно замёрзли.

На квиддичное поле я отправилась вместе со своим факультетом. Сказать по правде, я бы с большим удовольствием присоединилась к гриффиндорцам или хаффлпаффцам, у которых царило веселье. Но мне пришлось сидеть рядом с Дафной Гринграсс, которая уж очень не хотела соседствовать с Миллисентой Булстроуд. Как говорится, из двух зол обычно выбирают меньшее.

Я вздохнула и расправила на коленях шерстяную юбку. Политика факультета «казаться, а не быть» меня порядком утомляет. От туго заплетённой косы неприятно тянуло голову, а подведённые чёрным карандашом глаза с непривычки слезились. А ведь мне ещё на отработку топать.

Пока я размышляла, стоит ли после матча возвращаться в гостиную, чтобы переодеться, или и так сойдёт, на поле выбежала Маккошка.

— Матч отменяется! — её голос, усиленный сонорусом, эхом прокатился по полю. — Всем ученикам вернуться в свои гостиные! Там и получите дальнейшую информацию.

Студенты, встревоженно переглядываясь, поднялись со своих мест, шумно высказывая недовольство из-за отменённого матча. И не меньше было испуганных и обеспокоенных людей.

В гостиной я уселась на подлокотник кресла. На самом кресле расположился Декстер, а на соседнем — Драко. Рядом стояли Харпер, Крэбб и Гойл.

Мы с Малфоем мрачно переглянулись.

Снейп быстро вошёл в помещение, оглядел цепким взглядом студентов, задерживаясь на некоторых, в том числе и на моей скромной персоне. Затем декан извлёк из широкого рукава пергаментный свиток и начал читать. Лично у меня было ощущение, что каждое его слово раскалённым прутом вбивается мне в мозг.

— По указу директора с шести вечера до восьми утра вводится комендантский час. На занятия необходимо идти только в сопровождении преподавателя. Никто не пользуется туалетной комнатой без провожатого. Все матчи и тренировки временно отменяются.

— Одни проблемы от этих грязнокровок, — хмыкнул Флинт. Несколько человек закивали, соглашаясь.

Я поморщилась и, соскочив с кресла, догнала Снейпа, собиравшегося покинуть факультетскую гостиную.

— Профессор, у меня отработка… — сказала я.

Прежде чем ответить, декан внимательно посмотрел на меня. Что-то мне подсказало, что не стоит опускать взгляд.

— Идёмте, — наконец произнёс преподаватель. — Я провожу вас к Хагриду.

Эх, плакала моя идея переодеться! Придётся использовать очищающие заклинания.

Декан даже сделал большое одолжение, идя по школе так, чтобы я, коротышка, за ним поспевала. Обычно мужчина передвигается со скоростью неплохой метлы.

— Скажите, Уизли, — нарушил тишину Снейп, — где вы были сегодня утром?

Это он меня подозревает, что ли? Вот только у меня это… Как его… Алиби!

— С подъёма меня в оборот девчонки взяли, не позволяя надеть что попало и читая лекции на тему внешнего вида слизеринки, — пожала плечами я. — А поодиночке мы не ходим с момента нападения на Джастина.

— Боитесь, что Ужас Слизерина нападёт на вас? — фыркнул декан.

— Профессор, я боюсь школы, в которой происходят подобные вещи, — серьёзно сказала я. — В отличие от некоторых, я не питаю ненависти ни к маглокровкам, ни к студентам Гриффиндора.

Снейп как-то странно на меня глянул, но ничего не сказал. В молчании мы дошли до дома лесника.

Хагрид нервничал. Это было видно невооружённым взглядом. На плече у полувеликана висел арбалет, который он перво-наперво направил на нас, но опомнился и опустил оружие. Клык лениво подошёл ко мне и боднул головой, требуя, чтобы его погладили.

— Привёл вам ученицу, — холодно произнёс Снейп. — Как соберёте необходимое, проводите её обратно в школу.

— А это не опасно? — встревоженно спросил Хагрид.

— Да что ей сделается? — дёрнул плечом Снейп. — У нас есть ещё четыре запасных Уизли в школе.

— Эй! — возмутилась я, метая в профессора рассерженные взгляды, которые тот проигнорировал. Вместо этого декан, резко развернувшись, отчего полы его чёрной мантии эффектно взметнулись, зашагал к замку.

Хагрид посмотрел вслед Снейпу, пробурчал что-то нецензурное и сплюнул прямо на землю.

— Идём? — обратился лесник ко мне. Я кивнула, заклинанием очищая с мантии слюну Клыка, которой он любил всех пачкать.

Мне выдали потрёпанную холщовую сумку с чарами расширения, в которой болтались баночки и мешочки для ингредиентов. Я оставила в хижине свою сумку, и мы двинулись к лежбищу фестралов. Вот только в этот раз Хагрид подвёл меня к крупному высокому коню, в гриве которого встречались серебристые волоски.

— Это Тенебрус, вожак стаи, — сказал мне полувеликан. Затем повернулся к фестралу и, обняв его за шею, принялся объяснять животному, чтобы он слушался меня, а я позабочусь о стаде. Мордред, почему это выглядит как прощание? Но на мои осторожные вопросы лесник лишь нервно улыбался, меняя тему.

Пока я с рук кормила коней сырым мясом, Хагрид собирал выпавшие молочные клыки.

После вычёсывания грив мы двинулись дальше. Лесник объяснял мне, по каким признакам можно понять, что ты находишься на землях кентавров, где обитают гиппогрифы и единороги и как за ними ухаживать. А ближе к ночи мы пойдём к акромантулам за ценным ядом.

— Хагрид, почему это выглядит как инструктаж, а не как обычная прогулка за ингредиентами? — в очередной раз спросила я. — Что происходит?

— Понимаешь, — лесник нервно дёргал свою шубу, — в прошлый раз во время нападений меня исключили из школы.

— Но ведь ты этого не делал? — спросила я, хотя знала ответ. Хагрид замотал головой, и я продолжила: — Тогда почему не провели нормальное расследование? Или было что-то, за что тебя могли исключить?

— Ну… — Хагрид мучительно покраснел, — я действительно немного нарушил школьные правила.

Ну да, немного. По классификации Министерства акромантул по опасности встаёт в один ряд с василисками и драконами. Если я притащу Сахис в школу, меня тоже вышвырнут пинком под зад.

— Ничего, — сказала я, чтобы утешить полувеликана, — я прогуляюсь в библиотеку и поищу, как можно будет тебе помочь.

Хагрид просиял, и мы отправились собирать подснежники, остролист и можжевельник.

На ужин я не пошла. Вместо этого оккупировала печь в хижине Хагрида и приготовила мясной пирог в виде хризантемы. Клык крутился рядом и бодал меня в бок, выпрашивая мясо. Я толкала его бедром, чтобы не мешал, потому что руки у меня были по локоть в муке и тесте.

Лесничий заварил чай с можжевельником, а я разрезала горячий пирог. Сейчас мы наскоро поужинаем и пойдём доить пауков. В моей голове щёлкали счёты, потому что я знала, что часть яда перепадёт мне. Вот только кому бы продать яд? Или лучше придержать у себя на случай, если будет нужно приготовить какое-нибудь зелье?

От алчных мыслей меня отвлёк стук в дверь. Клык оглушительно залаял, а Хагрид, зарядив арбалет, осторожно открыл дверь.

— Вой чой-то на ночь глядя по лесам шастаете? — воскликнул лесник, пропуская в хижину… Гарри и Рона?

— Джинни? — удивился Поттер.

— Ты что тут делаешь? — нахмурился братец.

— А мне декан разрешил. Отработка у меня, — я усмехнулась и принялась хлебать чай. — А вы чего по ночам не спите? Снова правила нарушаете?

— На Гермиону напали, — тихо сказал Гарри.

Даже не знаю, как на это реагировать… Вот вроде Грейнджер была той ещё занозой в заднице, но я никому не пожелаю попасть под мощные чары паралича. Василиск любит со злости так наказывать надоедающих магов, и это довольно неприятно.

Только у Хагрида закипел чайник, как в дверь громко постучали. Я вздрогнула, разливая на колени чай. Пока я заклинанием сушила вещи, гриффиндорцы метнулись в угол, заматываясь в мантию-невидимку. Отличная штука! Мне бы такую…

— Добрый вечер, Хагрид, — в хижину вошёл мрачный Дамблдор. Вот только директор был не один. Второй гость был невысок, осанист, а его седые волосы были спутаны. Министр Магии, Корнелиус Фадж, собственной персоной. Какого-то специфического впечатления не производит: тот же директор Диппет выглядел в воспоминаниях Тома куда как респектабельнее. А ещё я зла: они не дали мне времени подготовиться и почитать в библиотеке книги по магическому праву. Придётся импровизировать и надеяться на воспоминания Тома.

Я выпрямила спину, со спокойной улыбкой оглядывая вторженцев.

— Это что ещё такое? — возмутился Фадж. — Почему ученица вне школы после отбоя?

— Всё просто, господин министр, — невозмутимо произнесла я. — У меня отработка, а наш декан терпеть не может, когда труд талантливых студентов не приносит пользу.

— Бардак какой-то, — недовольно произнёс представитель Министерства. — Отправляйтесь в замок, юная леди.

— Вы хотите, чтобы в такое опасное время я в одиночку ходила по Хогвартсу? — с притворным ужасом воскликнула я.

Министр прикусил язык и позволил мне остаться. Хагрид нервно предложил гостям пирог, но они вежливо отказались.

— Неважные дела, Хагрид, — рублеными фразами заговорил Фадж, а я внимательно слушала. — Нужно что-то решать. Четыре нападения на маглокровок. Министерство обязано принять меры.

Лесничий, заикаясь, принялся оправдываться, умоляюще глядя на Дамблдора и ища у него поддержки.

— Хагрид пользуется моим полным доверием, — величаво произнёс директор. — Он вне подозрений.

Тоже мне, Великий Светлый! Вместо того, чтобы предоставить доказательства невиновности полувеликана, он просто заявил, что верит Хагриду. Как будто это может быть аргументом в правовой сфере. И это Верховный Чародей Визенгамота!

Я выслушала нервный монолог Министра, сводившийся к тому, что он вынужден забрать Хагрида в Азкабан. Этого ещё не хватало! Отпустить лесника — значит потерять легальный способ шастать ночами по Запретному Лесу. А я не хочу лишаться заработка.

— Позвольте задать несколько вопросов, господин министр, — с безукоризненной вежливостью, от которой сводило зубы, произнесла я. Это Том мастерски умел делать, потому что Дамблдор любил до него докапываться по пустякам.

— Задавайте, мисс… — Фадж замешкался.

— Джиневра Уизли, первый курс Слизерина, — представилась я. Министр удивлённо хмыкнул, а я продолжила: — Прошу прощения, но насколько законным является заключение в Азкабан без суда и следствия? Разве не должно быть так, что подозреваемого на время расследования могут отправить максимум в отдел магического правопорядка?

— Хагрид уже был обвинён в подобном преступлении в прошлом, — возразил Фадж.

— Вот только нормальное расследование так и не было проведено, — парировала я. — Убийство является серьёзным преступлением, которое карается Азкабаном, но никак не обычным исключением. Но перед этим должно пройти судебное заседание и, при необходимости, использоваться веритасерум или легилименция.

— Джинни, вижу, ты неплохо подкована в магическом праве, — улыбнулся Дамблдор, а я почувствовала, словно в меня впилось два сверла: настолько пристальным был взгляд директора.

«Это не я, это Том», — подумала я, взглянув директору в глаза, а вслух сказала:

— Мой брат Перси после школы хочет пойти работать в Министерство. Я готовилась к школе у него в комнате и немного нахваталась знаний.

— И чего вы хотите, юная леди? — недовольно спросил министр.

— Справедливого правосудия, — ответила я, а в следующее мгновение в дверь постучали. Мордред, ну кого ещё принесло? Плакали мои планы раздобыть побольше яда акромантула.

Появление нового человека было настолько неожиданным, что я даже ущипнула себя за руку, потому что происходящее казалось нереальным. Но Люциус Малфой, презрительно оглядывающий помещение, не исчез. На секунду его взгляд задержался на мне, но мужчина на моё присутствие никак не отреагировал. Вместо этого лорд Малфой трагичным голосом сообщил, что решением попечительского совета Дамблдор отстраняется от поста директора.

Ну ничего себе! Это сколько денег ему потребовалось, чтобы такое провернуть? Вон, даже Фадж высказывает, что это перебор, хотя Малфой с присущей ему ледяной вежливостью отчеканил, что именно Попечительский совет имеет право как назначать, так и отстранять директора. Хотя проголосовали не все, а две трети, но даже этого числа было достаточно.

Вон и Хагрид принялся бесноваться, явно желая выкинуть из своей хижины чистокровного лорда. Я же наблюдала за директором, который смотрел на отца Драко так, будто хотел его приложить каким-нибудь мощным проклятием.

«Опасный», — пронеслось в моей голове, и в этот момент Дамблдор перевёл взгляд на меня. Я тут же принялась сверлить взглядом пол.

Директор таки согласился временно покинуть пост, Фадж напомнил про доставку Хагрида в аврорат, поэтому пришлось спешно покидать хижину. Я только забрала свою сумку и повесила на плечо сумку с ингредиентами для декана.

— А тот, кто что-то ищет, пусть, значит, за пауками идёт. Они-то уж выведут, куда надо, — громко сказал Хагрид, задержавшись на пороге. Это он Гарри и Рона к акромантулам послал? Ну ничего себе! Они же помрут там!

— И всё-таки, мисс Уизли, — внезапно обратился ко мне министр, — зачем вы вмешались?

— Не судите, да не судимы будете, ибо каким судом судите, таким будете судимы; и какой мерою мерите, такою и вам будут мерить, — неожиданно для себя процитировала я.

— Интересные слова, — Малфой-старший на меня покосился. — Не подскажете источник?

— Это из Евангелия от Матфея, — я поёжилась, вспоминая, сколько Том потратил часов, изучая в приюте Ветхий и Новый Завет.

— Ну надо же, какое образование дают в семье предателей крови! — воскликнул лорд Малфой, а я поняла, что крупно облажалась. Девчонка из чистокровной семьи никак не может цитировать Священное Писание. Хотела я выпендриться перед министром! Идиотка! Да по мне Гриффиндор плачет!

Разозлившись, я полезла в сумку и демонстративно помахала перед отцом Драко дневником Тома Риддла. Улыбка сползла с лица чистокровного лорда, а Дамблдор тем временем выловил Филча и попросил его сопроводить меня до гостиной.

Логичность зашкаливает! Это кто кого должен защищать от Ужаса Салазара Слизерина?

— Как ваша кошка, мистер Филч? — спросила я, не желая идти до подземелий в тишине.

— Без изменений. Но мандрагоры почти созрели, — скрипучим голосом произнёс завхоз.

— Это хорошо, — кивнула я.

Какое-то время шли молча.

— А ведь я знаю, что вы хотели купить мандрагоры с запасом, чтобы исцелить всех, — внезапно сказал Филч.

— Никто не виноват, что в нашей школе завёлся маньяк, накладывающий мощные чары паралича, — вздохнула я. — Но от нашей помощи отказались. Видимо, кто-то не очень хочет исцелить пострадавших.

— Может быть, — согласился завхоз.

Мы дошли до входа в гостиную, и я пожелала старику доброй ночи.

— Доброй ночи, девочка, — весьма добродушно произнёс Филч, когда появился проход в стене.

Прошла Остара, а за ней и Пасха. Мы с Луной усиленно готовились к Вальпургиевой ночи и следующему за ней Белтейну. Введение усиленного комендантского часа на нашу жизнь не сильно повлияло. Всё-таки хорошо, когда тебя прикрывает Кровавый Барон, хотя мы всё равно не нарывались и не шастали по замку почём зря: у нас и без того дел было много.

Для начала я решила рассчитать, сколько денег нужно будет потратить на подкормку обитателей леса. А ещё надо было прикинуть расход кормов и удобрений и то, как часто необходимо пополнять запасы.

Пришлось обложиться учебниками по арифмантике за третий и четвёртый курсы, одолженными у Перси. Проходящая мимо Эвелин заинтересовалась книгами и притащила свои учебники по магловской математике. Однако… Выяснилось, что магловская программа сложнее нашей: то, что Эви должна проходить в школе в этом году, маги изучают только на четвёртом курсе.

В общем, к мистеру и миссис Уайт улетела сова с просьбой купить магловские учебники, а я себе придумала головную боль на лето.

Но до этого лета ещё дожить надо было.

Все гриффиндорцы ходили как в воду опущенные. Оно и понятно: весь факультет поголовно обожал Дамблдора и теперь расстроен его отстранением. Хотя и с этим всё было не так просто.

Не имея привычки долго ходить вокруг да около, я пошла на поклон сначала к Кровавому Барону, а затем к Сахис для уточнения.

Призрак и василиск подкинули немало пищи для размышлений.

Как я и думала, нельзя просто так взять и сместить директора Хогвартса. Конечно, возможно вынудить мага отказаться от поста добровольно, но для этого необходимо обладать рычагами влияния. И всё равно всё упирается в ритуалы.

Попечительский совет может принудительно выкинуть директора из замка, однако одного постановления для этого мало. Членам совета предписывалось прибыть в школу лично и отсечь нежелательную персону от алтаря, но и тут были свои сложности. Из-за того, что алтарь Хогвартса был одним из мощнейших на Туманном Альбионе, нужно было не менее дюжины магов, чтобы его контролировать. А всё потому, что члены попечительского совета, даже если были неслабыми магами, всё равно были привязаны к другим, чужеродным алтарям.

Другое дело — наследники Основателей. Они даже не в полном составе могли контролировать магические потоки Хогвартса. Это какие перспективы открываются! Вот только инструкция к алтарю была запрятана где-то на землях Гонтов, во втором дневнике Салазара. И это мне так повезло. Луне вообще придётся лезть в Стоунхендж и искать хитроумный тайник Ровены. Как обстоят дела с дневниками Годрика и Хельги, мы не имели ни малейшего понятия.

Отсутствие квиддича в моей жизни освободило гору времени. И хоть утренние тренировки остались (под контролем Флинта вся команда разминалась в факультетской гостиной), у меня были свободны все выходные, которые мы с Луной проводили, разбирая хлам в сторожке и наводя порядок. Всё, что можно было починить с помощью магии, мы чинили и расставляли в доме. Остальное тщательно проверялось на остаточный магический след и разделялось на три группы: сломанные артефакты стаскивались в подвал с надеждой в будущем починить их вручную, покрытую лаком мебель мы вынесли на улицу под навес, откровенно не зная, что с ней делать, а остальное пополнило поленницу.

За неполный учебный год я мастерски научилась применять заклинания рубки дров. Лучше у меня получались только чары разведения огня. Конечно, Сахис хотела бы, чтобы я изучила Адское пламя, считая, что это неплохие чары, но я отказалась. Пока не чувствовала в себе сил, чтобы применять Тёмную магию.

Сама змея успешно завершила линьку. Огромную шкуру я оперативно скатала в рулон и запрятала в шкаф в своих покоях, решив оставить ценность на потом. Как-никак следующая линька такого плана будет у василиска ой как не скоро, а я лелеяла мечту пошить себе мантию из шкуры, когда вырасту.

Деньги мне, конечно, были нужны, однако их достать было не в пример проще, чем часть древней змеи. Это запасы яда пополнялись весьма быстро, потому что его Сахис не жалела. Но и тут вышла проблема: чтобы продать столь опасные ингредиенты, нужно топать в Лютный. А для этого нужна была оборотка либо связи. Если же я сунусь с ядом в легальную аптеку, то мне может светить Азкабан. Министерство очень любит бороться с контрабандой и браконьерством. При том, чтобы получить лицензию на разведение существ пятой категории опасности, нужно, по меньшей мере, продать душу самому Дьяволу. Хотя, казалось бы, мне, как змееусту, сам Мерлин велел разводить различных рептилий, но не с нынешними законами. Чтобы убедиться, я попросила Луну сунуть нос в магическое законодательство.

Ученица Равенкло потом ещё долго ругалась: даже легендарный Ньютон Скамандер имел проблемы с законом из-за содержания волшебных животных.

Бранная речь из уст всегда невозмутимой Лавгуд звучала максимально странно. Зато после этого Луна лишний раз убедилась, что министерские законы нужно менять и корректировать, потому что большую часть из них «составлял какой-то идиот». Особенно это касалось законов, принятых уже после победы над Тёмным Лордом. Так мы внезапно обнаружили, что наш милейший директор был автором самых жестоких законов по отношению к больным ликантропией. Им было запрещено даже заводить семью и рожать детей без разрешения Министерства! И после этого чиновники-тугодумы удивляются тому, что почти все оборотни радостно побежали на сторону Волдеморта… Ему было достаточно просто пообещать им права, чтобы стать своеобразным героем.

Мы хотели найти больше информации о вервольфах, но мадам Пинс уж очень подозрительно на нас смотрела. Пришлось приостановить поиски: я боялась, что библиотекарь сдаст нас Дамблдору.

Пожалуй, Тайная Комната и Сторожка остались самыми приятными местами в окрестностях.

— А я говорил, что отец сможет вытурить Дамблдора, — распалялся Драко вечером, сидя в факультетской гостиной. Я тихо вздохнула, не поднимая глаз от учебника по чарам за второй курс.

Опять он за своё… Подобные разговоры ведутся на факультете почти ежедневно и уже порядком мне надоели. Малфой был полезен, но, Мерлин, какой же он мелочный! С его безбашенностью по нему Гриффиндор плачет кровавыми слезами. Неудивительно, что он проигрывает в шахматах каждый раз, стоит его вывести на эмоции.

— И вообще, я считаю, что наш декан должен стать директором, — выдал Драко в конце монолога. Я не выдержала и громко фыркнула.

— Тебе есть что сказать, Уизли? — по тону Паркинсон было понятно, что она совершенно не желает меня слушать. Что же, с удовольствием её разочарую.

— Пожалей профессора Снейпа, Драко, — произнесла я, усмехаясь. — Неужели ты хочешь своему любимому преподавателю участи отправиться на пятый этаж Мунго? Ведь директору приходится отвечать за всю школу, в том числе за гриффиндорцев.

— Ты думаешь, почему Дамблдор такой чокнутый? — заржал Уоррингтон. В итоге разговор о нападениях на маглокровок плавно сместился на сумасшествие одного конкретного представителя рода Дамблдоров.

Мне категорически не нравилось, что выходцы из семей бывших Упивающихся пытаются насаживать на факультете презрение к маглам и маглорождённым. При том, что даже вроде бы неглупый Малфой искренне убеждён в правоте своих суждений.

Эх, собрать бы этих чистокровных снобов и проверить их с помощью легилименции на всякие ментальные подкладки и программы, да кто мне даст… У меня и так было рыльце в пушку, и лучше бы мне особо не высовываться. Те же школьные правила я и так нарушаю почти каждый день.

Вот и по первому требованию Сахис я осталась на ночь в Сторожке, чтобы с помощью специального зелья, которые мы с Луной неделю варили посменно в Тайной Комнате, очистить от налипшей за полвека негативной энергии кромлех. Внушительные мегалиты располагались равноудалённо от алтаря на расстоянии пары миль. Эти камни усиливали защитный контур леса, чтобы враги не могли подобраться к школе с этой стороны. По-хорошему, кромлех нужно очищать хотя бы пару раз в год, но вот только это никому не надо.

Хорошо ещё, что мне не придётся пешком идти все двенадцать с половиной миль длины получившегося круга. Сахис любезно предложила побыть транспортом. И кто на моём месте бы отказался от такого приключения?

Я забралась на основание головы василиска, руками держась за наросты, формирующие корону, а змея быстро заскользила по земле. Путешествие было конечно не с ветерком, но поудобнее, чем на той же метле. Немного пугала темнота леса, но мне было спокойно: сомневаюсь, что в этом месте живёт кто-то, способный убить Королеву Змей.

У первого мегалита я соскочила на землю и залила зелье на основе лунной росы в специальное углубление. Из толщи породы начал пробиваться слабый свет, формирующий созвездие Льва. Это в моём случае. Луне нужно начинать с мегалита Созвездия Водолея.

Тихо вздохнув, я снова залезла на василиска, и мы двинули к камню Девы.

Я проводила манипуляции с камнями, не сильно отвлекаясь на что-то другое. Глаза уже начали слипаться, и мне до безумия хотелось спать.

Вот только, когда на подходе к камню Скорпиона по лесу пронёсся сдвоенный мальчишеский вопль, мне сразу стало не до сна.

— Кто ночью гуляет по моему лесу? — недовольно прошипела Сахис. — Тем более на землях акромантулов.

— Кажется, я знаю… — до меня наконец дошло. — Нужно спасти их! Там мой брат и его друг!

Василиск недовольно зашипела, но всё же поползла в сторону криков, к которым добавился смутно знакомый звук клаксона.

Темноту леса прорезал луч света, из-за чего змея замерла на месте.

А Гарри и Рон, спасаясь от больших пауков, вместе с Клыком запрыгнули во внезапно обнаружившийся фордик, который, взвизгнув шинами, тут же рванул в сторону Хогвартса. Только после этого Сахис приказала мне зажмуриться и уткнуться лицом в её тело. Поскольку я послушная ученица, то сделала как велено.

С леденящим душу шипением василиск двинулась в сторону пауков, часть из которых, видимо, почуяла меня.

Мне не нужно было смотреть по сторонам, чтобы понимать, что змея убивает. Радовало то, что агрессия Сахис была направлена не на меня. Однако это не мешало мне трястись в животном страхе. Было в этом шипении что-то, что моментально превращало меня из подающей надежды колдуньи в беспомощную жертву. Акромантулы даже пискнуть не успели: я только и слышала звук падающих тушек.

— Можешь открыть глаза, говорящая, — спустя какое-то время произнесла Сахис.

— Ты их убила? — пискнула я, озираясь по сторонам.

— Не всех, — недовольно сказала змея. — Большая часть успела уйти. Какому идиоту пришло в голову разводить в лесу этих паразитов? Их же совершенно невозможно контролировать, когда дело доходит до свежей плоти.

Пока василиск возмущалась, я спрыгнула с её головы, осторожно освещая люмосом полянку, на которой валялись тела акромантулов в полном параличе. Мерлин, да это похоже на чары вечного стазиса!

На жвалах пауков было довольно много яда. Я надела перчатки из шкуры василиска и заполнила пару фиалов полностью.

Но разве можно просто так оставить целые и невредимые туши твари пятого класса опасности? Они же стоят кучу денег! И пусть сейчас я их никому продать не могу, запас карман не тянет. Поэтому я левиосой закинула десяток акромантулов в сумку для ингредиентов, которая осталась у меня из-за ареста Хагрида.

Лесничего, кстати, так и не поместили в Азкабан. Видимо, сказался мой совет в случае чего угрожать стучать прессе, как заправский дятел. Полувеликан изредка писал. Да, с ошибками. Да, огромными буквами. Но сам факт. Я даже попросила Лив сфотографировать Клыка, а фото мы отправили в аврорат, где держали Хагрида. Вот только я не думаю, что стоит сообщать лесничему о том, что ряды его обожаемых паучков поредели. Мне всё-таки хотелось бы сохранить с ним хорошие отношения.

Я забила сумку большими тушами и снова забралась на василиска. Мне за эту ночь ещё нужно было кучу всего переделать.

* * *

Я переводила взгляд с Луны на Сахис, откровенно сомневаясь то ли в их адекватности, то ли в своей. Сам факт, что василиск и подруга нашли способ общаться с помощью легилименции, меня так не удивил, как то, до чего они умудрились дообщаться…

— Вы понимаете, что это уровень СОВ, не меньше? — тупо спросила я.

— Так у нас и выбора особо нет, — печально сказала Луна. — Всё идёт к тому, что хоркрукс должен возродиться за счёт твоей жизни. По крайней мере, так эти тёмные артефакты ведут себя обычно, значит, того же будут ждать сейчас.

Я читала рецепт зелья, которое мне предстояло сварить. Мордред, да если я его смогу приготовить, то пусть Снейп автоматом ставит мне зачёт по алхимии за пять курсов.

Луна в записях своей матери откопала мощный галлюциноген, являющийся какой-то дьявольской смесью дурманящей настойки, зелья забывчивости и настоя невменяемости.

Собственно, моё согласие даже особо не требовалось. Луна права, выбора у нас не было. Я только просила подождать, пока мы не купим все ингредиенты.

Пришлось нам с Лавгуд заказывать всё через старшекурсников. На эту всю роскошь у меня ушло целых пять галлеонов! Эта авантюра мне слишком дорого обходится.

В пятницу я сразу после пар зашла в гостиную вместе со всеми. Но вместо того, чтобы делать домашние задания или играть в шахматы, я собрала необходимые вещи в сумку, а затем под дезиллюминационными чарами и заклинанием приглушения шагов выскользнула из гостиной, когда туда заходила новая порция учеников.

Зелье варится два дня, полтора из которых нужно стоять над котлом, а значит, я минимум на все выходные сбегаю из замка. По договорённости Кровавый Барон в понедельник полетит к Снейпу — бить тревогу о пропавшей ученицей. Так-то все привыкли, что меня целый день может носить непонятно где.

Я быстро прошла через Тайную Комнату и поднялась в Сторожку. Там, в относительно отремонтированных покоях Слизерина, я разложила на столе ингредиенты. Затем прогулялась к поленнице, где набрала побольше дров, чтобы не замёрзнуть, особенно ночью. У меня с собой был кусок мясного пирога, который я выпросила у хогвартских эльфов, запас печенья и булочек, а также немного сладостей, оставшихся с Рождества. С голоду точно не помру!

Пока вода в котле нагревалась, я быстро перекусила, чтобы потом не отвлекаться от зелья.

Само приготовление зелья было… Тяжёлым. Спустя сутки без сна я чуть было не запорола всё, забыв добавить воду из Леты. Но, слава Мерлину, зелье удалось спасти.

Не веря, что у меня получилось, я наложила на котелок чары стазиса и потащила его к алтарю.

— Сделала, значит… Молодец, — с непонятной интонацией произнесла змея, наблюдая, как я ставлю котёл на каменную поверхность.

— Думала, что чокнусь, — покивала я, разминая руки и лелея надежду подняться в свои покои и как следует выспаться. Вот только у Сахис на меня были другие планы.

Глаза у василиска как-то странно сверкнули, а я почувствовала, будто меня пригвоздило к месту. Мощная ментальная атака снесла мой окклюменционный щит, а воспоминания словно стали тускнеть и меркнуть.

«Обливиэйт!» — пронеслось в моей голове прежде, чем я потеряла сознание.

Мне чудился какой-то бред: будто я лежу в беспамятстве, меня пытается привести в чувство Гарри, а Том Риддл говорит ему, что это бесполезно и я скоро умру. Ага, сейчас прям! Я не могу умереть, мне надо… Вот только, что надо, я категорично не помню.

Том Риддл с неким торжеством рассказывал о том, что я сделала, — а я ли? — о том, как подставил Хагрида и убил Миртл. Гарри на это только скрипел зубами, всё больше раздражаясь.

Странно, что я слышала пение феникса. Неужто сам Дамблдор решил помочь любимому ученику? Хотя не похоже на директора…

Тайную Комнату заполонил грохот и шум, словно кто-то с кем-то ожесточённо боролся. Я всё пыталась пошевелиться или хотя бы открыть глаза. Ощущение было такое, будто меня приложили ступефаем, не меньше.

Это воздействие спало в момент, когда я услышала дикий душераздирающий вопль. Мышцы тут же будто налились свинцом, и я не смогла сдержать болезненный стон. С трудом разлепив веки, я медленно села, с ужасом оглядывая помещение.

Вокруг клубилась странная зеленоватая дымка, на каменном полу лежал мёртвый огромный василиск, возле которого стоял перепуганный Гарри в намокшей от крови мантии и с окровавленным плечом.

Меня внезапно накрыло, и я пронзительно всхлипнула, принявшись нести какой-то невнятный бред вперемешку с рыданиями.

Гарри сказал что-то успокаивающее, помог мне подняться на ноги, и мы побрели к выходу из Тайной Комнаты. Я постоянно всхлипывала, пугаясь того, что не помню, как я тут оказалась.

В пещерах мы нашли Рона и Локхарта, который с дебильной улыбкой напевал что-то себе под нос.

Подниматься в замок нам пришлось, удерживаясь за Фоукса, феникса директора. Я держала за руки Рона и профессора, пока нас быстро поднимало вверх. Почти как на метле…

Увидев нашу компанию, Миртл расстроилась, сказав, что очень надеялась, что Гарри всё-таки укокошат и у неё появится компания. Какое доброе привидение.

Феникс полетел вперёд, почему-то к кабинету Макгонагалл.

— Джинни! — стоило нам открыть дверь, как меня оглушила звуковая волна от любимой мамули, которая внезапно принялась меня обнимать. От шока я даже не смогла отстраниться. Затем матушка переключилась на Гарри с Роном, а меня обнял отец. Неужели мне нужно было попасть в смертельную опасность, чтобы родители снова начали относиться ко мне как раньше?

Пока Гарри рассказывал, что приключилось, я без устали вытирала слёзы. Рыдать резко расхотелось, когда Дамблдор невзначай, будто говорил о погоде, упомянул о том, что знал о влиянии Волдеморта на меня.

— Что скажешь, девочка? — ласково произнёс директор. Прежде чем ответить, я подняла на него полные ужаса глаза, пока в голове крутились воспоминания последнего дня.

— Я… Я почти ничего не помню, — я громко всхлипнула и запричитала: — Пожалуйста, не исключайте меня! Я не знала, что Том плохой…

Дамблдор заглянул мне в глаза, затем довольно кивнул.

— Всё хорошо, деточка, — сказал он. — Никто тебя не винит.

С Гарри и Роном остался разбираться директор, а меня под родительским конвоем сопроводили в Больничное крыло.

— Ну, думаю, после этого ты точно захочешь перевестись на Гриффиндор, — вроде как добродушно произнёс отец.

— Зато я так не думаю, — всхлипнула я. — Флинт сказал, что у меня есть все шансы в будущем стать капитаном команды.

Тут я врала безбожно, но, видя, как вытянулись лица родителей, я не жалела. Вот пусть их пораздирают внутренние противоречия: в Гриффиндоре я точно капитаном не стану из-за Гарри Поттера, а на Слизерине ещё могу договориться с тем же Малфоем. Хотя родителям вполне можно было бы скормить байку, что я угрожала блондину летучемышиным сглазом.

В больничном крыле меня наскоро осмотрели и скормили какое-то невкусное зелье, от которого я сразу уснула под напряжёнными взглядами родителей. Во сне я видела почему-то Дамблдора, который вилками вытаскивает из моей головы воспоминания, тщательно осматривает их и почему-то пытается отбелить волшебным искристым порошком. Я хотела сказать, что порошок используют для отбеливания зубов, а не мыслей, но язык меня не слушался.

Проснулась я от внимательного взгляда. Резко открыв глаза, я сначала долго моргала, привыкая к свету, а потом увидела Луну Лавгуд. Ученица Равенкло улыбнулась, заправляя кудрявую прядь за ухо. Я не сразу поняла, почему она здесь, а потом вспомнила, что мы, по крайней мере, планировали учиться все вместе.

— Ты в порядке? — спросила девочка. Я обратила внимание, что Лавгуд выглядела весьма уставшей.

— Да вроде, — ответила я, для верности себя ощупав. — Только не помню почти ничего за год.

— Думаю, твои воспоминания скоро вернутся, — сказала девочка с какой-то странной уверенностью.

Подошла мадам Помфри, которая снова осмотрела меня и сказала, что я могу идти. Я надела джинсы и странный алый свитер, не сразу поняв, что эти вещи мои. Кто их принёс? И где юбки?

— В гостиную? — спросила я, когда мы с Луной покинули больничное крыло.

— Я надеялась, что ты мне поможешь покормить фестралов, — немного виновато произнесла одноклассница.

Покормить фестралов? Что-то знакомое… Я точно этим занималась. Да и чувствовала я себя вполне сносно, а значит, можно прогуляться.

— Идём, — улыбнулась я.

Мы вышли из замка и двинулись в сторону леса. Пели птицы, зеленела трава, и вообще всё вокруг говорило о приближении лета. В прошлом году я всё лето торчала в Норе. Надеюсь, в этом году будет иначе.

Несмотря на солнечную погоду, в Запретном Лесу царил полумрак. Ещё не доходя до лежбища, к нам приблизился огромный фестрал, который ткнулся клыкастой мордой мне в лоб, явно требуя ласки.

— Тенебрус, — вспомнила я, поглаживая фыркающего коня.

— Ты тоже их видишь? — спросила Луна.

— Ага. Не помню почему, — ответила я, не отвлекаясь от фестрала. Но тот внезапно пронзительно заржал и начал пятиться.

Я услышала позади странный шорох и резко развернулась.

Два янтарных глаза впились в меня, словно иглы, а я почувствовала, словно в моей голове что-то взорвалось.

В третий раз за последние сутки открыв глаза, я увидела Луну, которая положила мне на лоб платок, пропитанный холодящим зельем.

— У нас всё получилось? — хрипло спросила я и закашлялась.

— Похоже на то, — улыбнулась подруга.

Я прикрыла глаза, пытаясь сложить воедино наш абсурдный план и то, что вышло на деле.

— Откуда рана у Поттера? — вспомнила я. Услышав шипящий смех, я подпрыгнула, уставившись на василиска.

— Мальчишка в беспамятстве швырялся заклинаниями и разрушил украшение из зубов василиска, один из которых впился ему в плечо, — рассказала Сахис.

— А память мне зачем было стирать? — поморщилась я, удерживая на лбу прохладный платок.

— Чтобы шарящийся в твоей голове Дамблдор не нашёл лишнего, — фыркнула змея.

Это было весьма логично.

Собственно, всё, что произошло на самом деле, я увидела воочию: Луна показала мне свои воспоминания.

Когда Сахис стёрла мне воспоминания, связанные с Тайной Комнатой и Сторожкой, и наложила чары паралича, именно Луна отнесла меня туда, где обнаружил Гарри. Затем, после срабатывания сигналки в пещере, Лавгуд активировала руны, превратив приготовленное мной зелье в пар, вызывающий галлюцинации.

Ей оставалось только под руководством Сахис с помощью алтаря создать пару мощных иллюзий — и видимость пытавшегося возродиться Волдеморта готова.

— Ты понимаешь, что мы с тобой за этот год натворили столько, что нас могут исключить? — вздохнула я сразу после того, как закончила расхваливать Луну за талантливейшие чары.

— Они ничего не докажут, — фыркнула Лавгуд, махнув рукой.

Я определённо плохо на неё влияю.

* * *

В тот же день мы сразу намертво запечатали главный вход в Тайную Комнату, который открыть может любой змееуст. Да уж… Недоработочка Салазара.

Мы-то с Луной могли без проблем ходить в Сторожку окольными путями, а мне будет спокойнее, если кто попало не будет шастать, где не просят.

— Я же говорила, что это она нападает на грязнокровок! — воскликнула Панси, стоило мне появиться в факультетской гостиной. Я, уставшая после махинаций с алтарём, закатила глаза, демонстративно убрала палочку, затем направила руку в сторону этого мопса и прошипела себе под нос лёгкое заклинание парализации. Паркинсон так и осталась сидеть с открытым ртом.

— Придёт в себя через пару минут, — снисходительно пояснила я, усаживаясь в свободное кресло.

— Так что всё-таки случилось? — поинтересовался Декстер. Пришлось разыграть карту потери памяти, напустив на себя максимально скорбный вид. Те детали, которые я всё-таки рассказала, были получены исключительно со слов Дамблдора и Поттера, что я подчеркнула. Старшекурсники понятливо кивнули.

Я обратила внимание на Драко, который сидел, будто пыльным мешком стукнутый. Но на диалог парень не шёл, больше отмалчиваясь. Пришедшая в себя Панси пыталась втянуть Малфоя в разговор, но он отвечал односложно.

В гостиную даже заглянул декан, сообщивший, что режим ЧС отменяется, а комендантский час снова наступает в десять вечера. Мы вяло на это поаплодировали. И совсем без удовольствия мы встретили новость, что квиддичные матчи возобновлять никто не будет, хотя кубок всё-таки вручат.

— А кто по очкам лидирует? — тихо спросила я у Флинта.

— Надо подсчитать, — шепнул капитан.

— Уизли! — от окрика Снейпа я подпрыгнула. — За мной!

Ну вот… Я закатила глаза и потопала за профессором. А ведь для всех я только отошла от воздействия тёмного артефакта, принадлежащего самому Волдеморту! Где мой заслуженный отдых? Где отгул от экзаменов? Где моя большая коробка сахарных перьев, чтобы не было грустно?

— Садитесь, — декан указал на стул с жёсткой деревянной спинкой, стоящий напротив преподавательского стола.

Я послушно уселась, куда сказано, сгорбилась и уткнулась взглядом в собственные руки, которые благодаря перчаткам из шкуры василиска стали выглядеть намного приличнее, чем в начале года.

— Как вы себя чувствуете? — спросил Снейп.

— Сносно, но спасибо за заботу, — по инерции светски ответила я, не поднимая головы. Какого Мордреда я вообще здесь делаю?

— В какой момент вы поняли, что с вами происходит что-то странное?

Допрос, значит. Мне физически хотелось с милой улыбкой сказать какую-то колкость, но я, хоть и с трудом, сдержалась.

— Не могу сказать, профессор, — увильнула от прямого ответа я. Так-то, если задуматься, очень странным был империус, наложенный на меня, но вслух я это не озвучила.

— У вас ведь было алиби во время всех нападений, — произнёс декан. Вспомнил, значит. На то, чтобы придумать ответ, мне потребовалось какое-то время.

— Значит, вы можете сделать вывод, насколько правдива история, которую вы услышали, — тихо сказала я.

— Что вы хотите этим сказать? — голос Снейпа тут же стал напряжённым.

— Я сказала всё, что хотела сказать, — произнесла я, мазнув взглядом по подбородку преподавателя.

— Почему вы не смотрите в глаза собеседнику? — от вопроса декана я нервно хихикнула.

— Потому что легилименция официально запрещена, а мне бы очень не хотелось, чтобы вас уволили. Всё-таки вы отлично справляетесь с обязанностями декана и преподавателя.

— Благодарю за оценку, — в голосе профессора было столько яда, что в моей голове пронеслась шальная мысль, что мужчина может быть родственником василиска.

— Что-то ещё, профессор? — поинтересовалась я, заглядывая в тёмные глаза Снейпа и выталкивая на поверхность воспоминание, как я рассказываю Малфою, что меня приложили империусом.

— Идите, Уизли, — деревянным голосом произнёс декан.

Я кивнула, соскочила со стула и направилась к выходу. Вот и узнаем, будет Снейп проводить проверку или решит не вмешиваться.

— Что хотел профессор? — в конце коридора меня поджидал Драко.

— Желал устроить допрос, — ответила я. — Но надеюсь, что я смогла подкинуть ему пищи для размышлений.

— Пройдёмся? — предложил Малфой.

— Почему бы и нет, — пожала плечами я, и мы не спеша двинулись по галереям.

— Ты чего такой унылый? — спросила я.

— Отца сместили с поста председателя Попечительского Совета, — вздохнул Драко.

— Неудивительно, — мрачно сказала я. — Вполне ожидаемо, что Дамблдор затаит добро и подёргает за ниточки.

— Затаит добро? — удивлённо переспросил парень.

— Великому Светлому зло таить не положено по статусу, — ответила я, а мой собеседник слабо улыбнулся.

— Что всё-таки с тобой случилось? — полюбопытствовал он.

— Не в Хогвартсе, — негромко сказала я, многозначительно постреляв глазами в стороны.

— Как насчёт на каникулах выбраться в кафе Фортескью? — предложил Драко, понимающе ухмыльнувшись.

— А ещё можно сразу подать объявление в Пророк, и наши отцы со злости съедят собственные ботинки, — ехидно произнесла я, а Драко засмеялся. Ну наконец-то! А я уже боялась, что он так и будет уныло вздыхать, делая вид, что мир рухнул.

К ужину Малфой уже сверкал своей фирменной ухмылочкой в компании своих друзей. Меня же попытался уговорить сесть за стол Гриффиндора Перси, но я была упорна. С чего это все вокруг решили, что я внезапно воспылаю дикой любовью к львиному факультету? Даже если бы всё, что со мной якобы произошло, было бы правдой, то почему я должна сторониться Слизерина? Только из-за того, что там учился Том? Но это глупо!

Сидя за столом, я обратила внимание на мрачные и недовольные лица студентов дома Равенкло.

— Что с орлами? — спросила я у сидящей рядом Дафны.

— Кто лидировал в соревновании факультетов? — хмыкнул Теодор Нотт.

— Равенкло, а на втором месте были мы, — уверенно ответила я. — Что-то изменилось?

— Гриффиндору внезапно добавили четыре сотни баллов, — презрительно произнёс Блейз Забини.

— Сколько? — воскликнула я, считая. За правильный ответ преподаватели давали пять-десять баллов. Четыре сотни — это как минимум сорок безупречных ответов! Да за победу в матче добавляют всего сто пятьдесят!

От мрачных мыслей меня отвлёк Дамблдор, сообщивший, что переходные экзамены между курсами в этом году отменяются, а значит, мы вернёмся домой не в конце июня, а в конце мая. В Хогвартсе останутся только пятый и седьмой курсы.

Зря это сейчас объявили… Учебный год длится ещё месяц, а ни у кого не будет настроения учиться.

Так, собственно, и вышло. Мы с Луной на Белтейн успешно провели ритуал разведения огня, но остальное время пришлось торчать в школе: уж очень все начинали паниковать, если меня уносило из замка. Взяли под колпак, гады.

Наш курс по большей части натаскивал Колина по всем темам, которые он пропустил. Мы пытались аккуратно выяснить, как и кто на него напал, но Колин абсолютно ничего не помнил, как и остальные жертвы «наследника». Из-за этого личность нападающего нам так и не удалось вычислить, хотя Сахис была убеждена, что во всём виноват «старый пройдоха». Мои одноклассники хоть и не подавали виду, но очень сомневались в официальной версии, как и половина слизеринцев.

На чарах Флитвик выдал мне учебники по рунам за третий и четвёртый курс, предлагая их поизучать. В разборе старшего футарка ко мне быстро присоединились остальные под довольное хихиканье преподавателя.

А узнав, что мы ещё параллельно изучаем арифмантику, профессор устроил нам небольшое тестирование, результаты которого остались для нас тайной.

Также у нас не было пар ЗОТИ, потому что Локхарта отправили в Мунго. Это свободное время мы тоже использовали с толком, помогая Колину и готовясь к новому учебному году в пустом классе, в котором Флитвик разрешил заниматься. Декан Равенкло всегда был за общую образованность.

В один из таких дней к нам постучал невысокий круглолицый мальчуган.

— Профессор Флитвик сказал, что вы можете помочь мне с чарами, — мучительно краснея, произнёс Невилл Лонгботтом.

— Ну, проходи. Можешь занять любую парту, — дружелюбно сказала я, размышляя, зачем декан Луны прислал второкурсника заниматься к первачкам. Гриффиндорец в это время сел позади нас, однако не за последнюю парту. Я села рядом с ним.

— С чем у тебя проблемы? — спросила я.

— Заклинания или не получаются, или срабатывают слишком сильно, — тихо ответил Невилл.

Странная история. Мы с Луной отвлеклись от остальных, чтобы узнать, что с Невиллом.

Я вырвала из тетради лист, который скомкала и положила на стол, предложив парню поднять его левиосой.

В первый раз лист подпрыгнул на пару дюймов вверх, а на вторую попытку гриффиндорец умудрился поднять вверх парту, отчего он сам удивился, а стол с грохотом упал на пол.

— Что скажешь? — спросила я у подруги, которая, в отличие от меня, была наследницей гениальной Ровены.

— Пусть пока тренируется без палочки, — ответила Луна и поспешила на помощь к Колину, который пытался освоить чары согревания.

— Как это без палочки? — испуганно спросил Невилл. Вместо ответа я демонстративно положила свою палочку на парту и, взмахнув рукой, невербально подняла бумажный комок.

— Ого! — воскликнул парень.

— Мы тренируемся почти каждый день. Если хочешь, можешь присоединиться к нам — никто не будет против, — предложила я, а Невилл просиял.

Второкурсник неплохо вписался в нашу компанию. Харпер и Декстер пытались фыркать, но пара моих фирменных подзатыльников и угроза чар парализации решили проблему.

А к концу учебного года Невилл успешно продемонстрировал беспалочковую левиосу, чем был необычайно горд.

День отправления домой ознаменовался прекрасной солнечной погодой.

Я проснулась рано утром и успела даже одной из первых принять душ, потому что большая часть слизеринок решила отсыпаться до победного. Возможно, я бы тоже не отказалась от сна, но меня одолел мандраж. Целый год я нормально не общалась с родителями, и перспектива провести с ними всё лето в одном доме меня откровенно пугала.

Чтобы успокоиться, я как следует высушила волосы, которые заплела в высокий пучок. Затем надела подаренный Перси свитер и юбку и даже решила воспользоваться косметическими зельями. Не столько для успокоения, сколько для того, чтобы выглядеть хорошо на фотографиях. Зная наших, они точно вооружатся колдокамерами.

Большую часть вещей я сложила ещё вчера, поэтому утренние сборы не заняли много времени, а на завтрак я явилась одной из первых. Но не первой.

— Улыбочку! — воскликнул звонкий мальчишеский голос, и меня ослепила яркая вспышка.

— Мордред! — от неожиданности ругнулась я и возмущённо посмотрела на Колина. — Ты снова завладел своей адской машиной?

— Именно, Джинни, — улыбнулся Криви. — Как думаешь, я успею сегодня сфотографировать Гарри Поттера?

Видя, как вытягивается моё лицо, гриффиндорец заржал.

— Да шучу я! — улыбнулся он и поспешил караулить остальных одноклассников.

— Вот гадёныш, — добродушно усмехнулась я и направилась к столу под изумрудными флагами.

После завтрака Кубок Школы ожидаемо вручили сияющей Маккошке. Чего она так радуется? Все же понимают, что эта победа не заслужена. Пока Гарри Поттер не поступил в школу, Гриффиндор почти каждый год был в аутсайдерах, потому что не способен конкурировать с Равенкло и Слизерином. Да и после появления Поттера в школе Гриффиндор весь год болтался на третьем-четвёртом месте.

А вот кубок по квиддичу забрал Хаффлпафф.

— Десять очков! Один гол! — сокрушался Люциан Боул. Именно на столько баллов барсуки перегнали нас.

— Ничего, народ, — решительно сказал Флинт. — В следующем году открытия Тайной Комнаты не предвидится, а значит, Кубок будет наш.

— То есть в следующем году мы вообще с квиддичного поля вылезать не будем? — засмеялся Эдриан Пьюси.

— Я сбегу на метле, попрошу политического убежища в Дурмстранге, — мрачно пообещала я.

— Покажешь дорогу, — усмехнулся Майлз Блечтли.

— К тому же, Флинт, — сказал Люциан, — ты думаешь, что в следующем году наша местная знаменитость, Поттер, ни во что не вляпается?

— Значит, нужно Поттера в Дурмстранг отправить, — фыркнул Драко. — Пусть они с ним мучаются, а мы спокойно учиться хотим.

Посмеялись всем факультетом. Кто-то предложил в нагрузку к Гарри отправить ещё и Дамблдора с Макгонагалл, чтобы нам уж вообще хорошо жилось. Мордред, и даже не поспоришь.

После завтрака первый курс созвал Хагрид, чтобы по традиции на лодках перевезти нас в Хогсмит. Мы, недолго думая, расселись как в прошлый раз. Хагрид умилялся нашей дисциплинированности, ведь ему не пришлось следить, чтобы мы не потонули к Мордредовой матери.

В поезде мы заняли два соседних купе, набившись, как сельди в бочку. Оливия заняла место у окна, усадив на коленки Холли. С другой стороны так же сидели Мирта и Эви. К нам ещё присоединились Колин и Роберт.

Расстелив на стопке сундуков тетрадь, мы занимались планированием.

— Так, дни рожденья будут двадцать третьего июня у Салливана и Юстаса и одиннадцатого августа у Джинни, — произнесла Эви, записывая. — Кого забыла?

— У Невилла день рожденья тридцатого июля, — вставила я. — А ещё у моего брата Перси — двадцать второго августа. Можете прислать ему открытки: думаю, он будет рад.

— Сделаем, — кивнула Мирта. — Перси — неплохой староста.

— Дальше, — продолжила Эвелин. — Я поговорю с родителями, затем выберем время, и я жду вас на девичник.

— Как насчёт начала или середины июля? — предложила Оливия. — Мы успеем провести довольно много времени с семьями, и можно будет развлекаться.

— Отличная идея, — Эви сделала в тетради запись.

— Нам ещё нужно придумать, как собираться, чтобы делать домашние задания и отрабатывать заклинания, как мы планировали, — вздохнула я.

К мальчишкам в купе сбегали Колин с Робертом. Все единогласно признали, что готовиться к новому учебному году нужно, а значит, весь наш курс будет всё лето болтаться между мэнорами чистокровных и Лондоном. А всё потому, что Эви, Холли и Мирта в один голос утверждали, что нам необходимо посетить кучу достопримечательностей. Согласились даже Декстер с Харпером: мы решили, что подобные вылазки будут куда интереснее, чем пары по магловедению, а значит, этот предмет никто из наших не выберет. Пока в голосовании лидировала арифмантика: её на третьем курсе планировали взять почти все.

Когда мы подъезжали к Лондону, я, Луна и Лив уменьшили свои сундуки. Хоть нам и выдали постановления Министерства, что мы не можем использовать магию на каникулах, но все понимали, что это относится только к маглорождённым. Хотя из принципа нужно подумать, как бы так эффектно сбросить влияние Министерства, чтобы ребята могли понемногу колдовать дома.

На платформе девять и три четверти уже стояли родители: маги и сквибы. Маглы встречали по ту сторону барьера. Мы выгрузились из поезда, и Колин снова вооружился фотоаппаратом. Я исключительно ради шутки выцепила в толпе Гарри и Драко и попросила Колина нас заснять.

— Уизли, я тебя убью! — шипел недовольный Малфой, которого я держала за шею.

— Зачем тебе это? — уныло вопрошал Гарри, даже не пытающийся сопротивляться. Молодец, знает, что бесполезно.

— Для шантажа, мальчики, — засмеялась я и упорхнула прощаться с друзьями. Впрочем, долго нам это делать никто не дал: Перси утащил меня к родителям, чьи улыбки при виде меня стали откровенно натянутыми. Весёлые каникулы мне предстоят…

— Эй, Уизли! — не успела я поздороваться с родителями, как меня окликнул Драко, подошедший в компании своей семьи. Решил так быстро отомстить?

— Лорд Малфой, леди Малфой, — поприветствовала я, сделав книксен. Мерлин, хорошо, что я надела юбку!

Лица представителей рода Малфой не изменились, однако мне кивнули. Уже не так плохо. Хотя глава Рода смотрел на меня настороженно, видимо, не забыв мою выходку с дневником.

— Летом в нашем мэноре собирается вся команда для тренировок, — непривычно надменно произнёс Драко, чтобы не терять лицо на публике. Для посторонних-то мы не очень хорошо общаемся. — Не пропусти сову.

— Хорошо, — я мило улыбнулась, представляя, как во время нового учебного года надаю Малфою по шее.

До дома мы добирались камином, потому что фордик катался где-то в Запретном Лесу.

Я вышла из камина, без палочки очищая одежду от пыли. Затем уныло оглядела гостиную, заваленную разномастными потрёпанными вещами. Дом, милый дом.

— Ни в какой мэнор ты не пойдёшь! — резко заявила маменька таким тоном, что даже близнецы притихли.

— Пойдёт, — холодно бросил Перси, удерживая меня за плечо, чтобы я не предприняла резких движений. — Это возможность получить полезные связи, которые могут пригодиться в будущем. Поэтому даже не пытайтесь запереть её дома.

Мать начала ругаться так, что я прикрыла глаза. Уж слишком привыкла к негромкому шипению парселтанга, поэтому вопли матери меня оглушали. Да и на факультете обычно никто не орёт. Мы же не Гриффиндор.

Кто бы мог подумать, что в первые пять минут нахождения дома я уже начну безумно скучать по школе!

Крики матушки мне надоели быстро, поэтому я, ядовито фыркнув, молча направилась в свою комнату. Мне в спину полетел мамин фирменный летучемышиный сглаз, который я, не моргнув глазом, отбила своим любимым протего, просто вытянув руку.

— Я не потерплю подобного неуважения к себе, — произнесла я, усиливая впечатление от своих слов с помощью легилименции, чтобы родители поняли один раз и до старческого маразма. На это моих куцых знаний хватило. А мать я заткнула невербальным силенцио. — Со мной можно легко договориться, но не криками и проклятиями, имейте в виду. Вы всё-таки взрослые волшебники.

Закрыв дверь комнаты, я увеличила сундук, который оставила у письменного стола, и рухнула на кровать, задумчиво уставившись в потолок с потрескавшейся краской.

В гостиной верещала мать, а я впервые пожалела, что моя комната находится на первом этаже, а не под чердаком, как у Ронни. Даже наложенный на дверь квиетус не сильно спасал.

Чтобы отвлечься от шума, я переоделась в старую рубашку и не менее старые джинсы. Затем откопала в сундуке заношенную майку, которую порезала на тряпки и принялась убирать свою спальню, сетуя на отсутствие в нашей семье домовиков. Постеры с Ведуньями и Холихедскими Гарпиями я сняла и убрала на верхнюю полку, потому что отвыкла спать в обстановке, где что-то движется на стенах.

Меня не беспокоили до вечера. Закончив с уборкой, я не стремилась разбирать вещи. Может, вообще их разбирать не буду: я год в школе исключительно сундуком пользовалась, и сейчас не переломлюсь. Вместо этого я устроилась на постели с книгой, которую мне на Рождество подарил Декстер. Хотя нужно будет пораскинуть мозгами и поизучать бытовые чары. С моими тренировками у меня достаточно физической нагрузки, чтобы ещё и убираться руками.

На ужин меня позвал Перси.

— Всё плохо? — тихо спросила я у него.

— Не хуже, чем обычно, — шепнул брат успокаивающим голосом.

За ужином родители расспрашивали мальчишек о впечатлениях от прошедшего года, демонстративно игнорируя меня. Близнецы снова заговорили про планы открыть магазинчик, а мать снова начала им высказывать, что это глупые и безрассудные мечты. Странная она… Дело же не в идее, а в том, что близнецам есть что предложить будущим покупателям, а значит, их бизнес может пойти в гору. Их продукция уже расходится по школе, а у них ведь даже официального магазина и производства нет!

— У нас есть три года, чтобы найти деньги, — негромко встряла я. — Составьте смету, и я, возможно, вложусь в обмен на процент от будущей прибыли.

Получив поддержку, Фред и Джордж синхронно усмехнулись, а мать замерла с открытым ртом. Я же с пакостной улыбочкой решила родителей добить:

— Кстати, можно будет договориться с Хагридом и поискать в Запретном лесу фордик, который можно разобрать и изучить чары. Наладим массовое производство и озолотимся.

Отец схватился за сердце, мать нахмурилась, привыкший Перси закатил глаза, а Рон удивлённо посматривал на всех нас.

— Договорились, — в один голос произнесли близнецы.

Мать, видимо, испугалась, что дуэт экспериментаторов станет трио, потому что с утра погнала Фреда и Джорджа обезгномливать сад. Только она хотела озадачить меня, как в гостиную вошёл серьёзный донельзя Перси, несущий в руках картину в рамке. Брат показал её матери, которая почему-то замолчала, с шоком уставившись на меня, и повесил рамку на свободный гвоздь, торчащий из стены.

Картина оказалась вырезкой из последнего номера «Ведьмополитена» с интервью Локхарта об опыте преподавания, которое он дал, судя по всему, в конце марта, а сбоку красовалось фото с подписью: «профессор Гилдерой Локхарт со своей лучшей ученицей, Джиневрой Уизли». Сам «профессор» ослепительно улыбался и посылал воздушные поцелуи, ну а моё изображение либо нейтрально улыбалось, либо с помощью палочки наколдовывало светлячков, либо читало доклад.

Как давняя фанатка Локхарта, маман как-то подрастеряла свой гонор, чем я и воспользовалась, улизнув из дома. Проходя мимо гаража, у меня мелькнула шальная мысль залезть в него, чтобы найти, чем поживиться. Но это явно лучше делать ночью: не отец голову оторвёт, так мать.

Из приоткрытой дверцы сарая виднелись мётлы братьев, которые уже, видимо, разобрали свои вещи. Мне тоже позволили забрать «Нимбус», чтобы тренироваться на каникулах, но я не хотела хранить столь дорогую вещь в сарае. Метла к тому же не моя, и в школу я должна привезти её в идеальном состоянии.

— Как проходит обезгномливание? — спросила я, подходя к братьям.

— Шикарно! — ответил Джордж, посылая гнома в полёт.

— Низко полетел — к дождю, — заржал Фред, прикрывая ладонью глаза от солнца.

— Присоединишься? — предложил Джордж.

— Я пас, — усмехнулась я, взмахом палочки трансфигуриуя пенёк в табурет. — Как насчёт обсуждения ваших возможностей? Что вы готовы изобретать?

— Всё, что можно продать, — усмехнулся Фред.

— Но то, что не сильно нарушает закон, — добавил Джордж.

— Тогда давайте поговорим о чём-нибудь полезном, — предложила я. Ради такого братья даже отвлеклись от гномов.

Идей у меня было несколько, и некоторые из них даже вполне можно было использовать в шалостях. Например, я бы очень хотела что-то, что позволит на расстоянии подслушивать чужие разговоры. «Греть уши», как однажды сказала Мирта. Не то чтобы мне это было прям необходимо… Просто на всякий случай. Как и идея создания какой-нибудь дымовой завесы, чтобы быстро слинять от Филча и миссис Норрис.

— Ну и запросики у тебя, — задумчиво почесал голову Джордж.

— Деньги нужны. Много, — хмыкнул Фред.

— Много — это сколько? — спросила я.

— Галлеонов десять, не меньше, — вздохнул Джордж.

Я оглянулась, проверяя, нет ли рядом других родственников, затем полезла в свою сумку, из которой достала старый матушкин кошелёк. Затем отсчитала десять золотых монет, которые стопочкой поставила на соседний пенёк. Братья смотрели на меня с открытыми ртами и, кажется, забыли, как дышать.

— Что? Неужели вы думали, что я в Запретный Лес таскаюсь просто погулять? — насмешливо сказала я. — Родители меня всех денег лишили, так что пришлось экстренно принимать меры.

— Но ведь это всё ещё продать надо, — не очень уверенно протянул Джордж, пока довольный Фред быстро прятал монеты, чтобы мать не заметила и не отобрала.

— Родственники моих софакультетников держат в своих сейфах, наверное, большую часть всего капитала Магической Британии, — хмыкнула я. — Мне стоило лишь раз сказать, что на отработки хожу в Запретный Лес, и умные люди всё поняли.

— Как хорошо, что ты наша сестра! — в один голос произнесли близнецы, кладя свои руки мне на плечи.

* * *

Во время ужина родители сообщили, что меня очень хочет видеть тётушка Мюриэль, которая якобы безумно соскучилась по своей внучатой племяннице. И поэтому мать с отцом решили меня отправить к тётке на всё лето.

— Так и скажите, что просто хотите от меня избавиться, — негромко сказала я, бросая вилку на тарелку. Затем резко встала и удалилась в свою комнату, не забыв громко хлопнуть дверью.

Сволочи! Дом Пруэттов находится недалеко от Норы, тоже в Оттери-Сент-Кэчпоул, и, чтобы дойти пешком, нужно потратить минут тридцать — это если не торопиться. Но родителям было важно именно убрать меня из дома, как что-то мешающееся. Как будто речь идёт не об их ребёнке, а о мешке мусора. Тоже мне, хвалёные маглолюбцы! Лицемеры поганые!

Со стороны лестницы послышалась громкая ругань, а затем на втором этаже хлопнула дверь. Перси тоже не понравилась выходка родителей.

Ну ничего! Стану частью рода Гонт и утру нос этим скотам!

Чисто из принципа я решила прямо сегодня залезть в отцовский гараж.

Дождавшись темноты, когда все лягут спать, я открыла окно и под дезиллюминационными чарами и чарами приглушения шагов выскользнула из комнаты. На дверь гаража были несложные защитные чары, рассчитанные скорее на блокировку алохоморы. Чтобы их взломать, мне даже палочка не потребовалась — всего лишь одно заклинание на парселтанге.

Дверь нараспашку открывать мне не пришлось, потому что я через узкую щёлочку проскользнула внутрь.

Слабый огонёк люмоса освещал полки, забитые магловским хламом. Я никогда не обращала на это всё внимание, потому что думала, что тут только жалкий мусор.

Меня заинтересовала странная штука, похожая на радиоприёмник, только выглядевшая немного иначе. А ещё весившая намного меньше, что я отметила, убирая странную штуку в свою сумку. Нужно будет изучить на досуге.

В сумку попало ещё несколько странных приборов, а потом я обратила внимание на банку, доверху набитую чем-то бумажным и смятым. Лучше рассмотреть мне было тяжело из-за роста, поэтому я левиосой опустила банку на пол. Открыв крышку, я сразу принялась рассматривать содержимое.

Смутно знакомые прямоугольные бумажки с латинской буквой либра перед числом.

Мерлин, да это же магловские деньги!

Я быстро закрыла банку, которую убрала в свою сумку, затем не менее быстро закрыла гараж, снова замыкая защитные руны, и через окно вернулась в комнату.

Что же… Я была уверена, что отец шарится по магловским свалкам, собирая всякое барахло. Однако вещи, которые я увидела, не выглядели старыми, наоборот даже. К тому же ни одному здравому человеку не придёт в голову выкинуть деньги.

Это может значить только одно: мой отец просто-напросто обворовывает маглов.

Мне стало мерзко. Чем он лучше Упивающихся Смертью? Он абсолютно так же вредит маглам. Да, не убивает и не пытает. Но он ворует у людей, возможно, важные для них вещи. Как такой человек может научить своих детей чему-то хорошему? И как он смеет говорить плохо про других людей?

Ах, этот Люциус Малфой — негодяй и Упивающийся! Он ужасный человек, с которым нельзя связываться! А ещё он слизеринец, и поэтому мы откажемся от дочери-слизеринки!

Это меня настолько задело, что остаток ночи я почти не спала.

С утра я первая заняла ванну, где привела себя в порядок, сразу оделась к выходу и заплела волосы. Затем сложила остатки своих вещей в сундук, который уменьшила.

— Тебя проводить? — с улыбочкой спросила мать, стоило мне появиться на кухне.

— Обойдусь, — презрительно бросила я, открывая входную дверь и уходя прочь из отчего дома.

Пруэтты уже не первое поколение жили на окраине Оттери-Сент-Кэчпоул, соседствуя с Диггори и Фосеттами.

Во время войны с Волдемортом из-за активного участия Фабиана и Гидеона в битвах упивающиеся под руководством самого Антонина Долохова и верных ему бойцов сожгли с помощью Адского Пламени поместье Пруэттов. В пожаре погибли и Фабиан, и Гидеон, а Игнатиус и его жена Лукреция получили страшные ожоги. Самого Долохова после этого инцидента приговорили к пожизненному в Азкабане.

Новый дом строили с повышенными требованиями к безопасности. Симметричное здание из коричневого кирпича было названо «Близнецы» в честь погибших наследников.

В левой половине, укреплённой и защищённой всеми легальными и не очень способами, проживали члены рода Пруэтт, а правая половина отводилась для гостей семьи.

Матушка не любила это место, поэтому мы очень редко навещали родственников. А в левой половине поместья я вообще ни разу не была, как и вся семья Уизли.

Я подошла к невысокому деревянному забору, который служил в качестве украшения, а не как защита от кого-либо, и открыла калитку, чувствуя, как магия Рода решает, пропустить меня или нет. Пропустила.

Затем я прошла мимо можжевеловых кустов, подстриженных в форме шара, небольшого каменного фонтанчика и нескольких клумб с розовыми кустами разных цветов и яркими бархатцами. Для этих цветов был не сезон, поэтому я сделала вывод, что они были выращены с помощью магии. Также я знала, что по бокам дома ещё растут пышные кусты сирени, шалфея и Мерлин знает ещё какие растения.

За всем этим великолепием следил специально обученный домовик, что неимоверно раздражало мать, которая часто пилила отца из-за того, что у нас не было денег на собственного эльфа. Может, у нас дома часто беспорядок из-за того, что мать выросла в окружении домовых эльфов и не привыкла сама вести хозяйство…

Мюриэль Пруэтт сидела на деревянной скамье, расположенной на большом крыльце, соединяющем половины дома. Я тихо вздохнула, поднялась по ступеням и подошла к родственнице.

— Здравствуйте, тётушка, — вежливо поздоровалась я. Двоюродная бабушка цепким взглядом осмотрела меня: от носков начищенных ботинок до сложно заплетённой косы. Судя по тому, как она довольно кивнула, придраться к моему внешнему виду ей впервые в жизни не удалось.

— Значит, они всё-таки тебя выставили, — хмыкнула тётя, презрительно поджав губы. — Хотя, может, оно и к лучшему: змее не место среди львов.

— Возможно, вы и правы, — вздохнула я, переминаясь с ноги на ногу.

— Присаживайся, — женщина похлопала по месту рядом с собой. — Выпьем чаю, расскажешь, как прошёл год в школе.

Тётушка хлопнула в ладоши и дала распоряжение появившемуся домовику подать чай. Я сидела на краешке лавки с идеально прямой спиной и с лёгкой улыбкой рассказывала в общих чертах о Хогвартсе. Родственница задавала каверзные вопросы, при ответе на которые мне приходилось выкручиваться, чтобы не сболтнуть лишнего.

Этот своеобразный допрос длился почти час. Что же, могу собой гордиться: до слияния с хоркруксом я и десятка минут не выдерживала, хотя, пожалуй, мне немало помогли тренировки на факультете. Обсуждение шмоток с Гринграсс и попытки сдержаться и не проклясть Паркинсон были куда более выматывающие, чем разговор с тётушкой.

Когда домовик убрал посуду с небольшого кованного столика, меня пригласили в гостевое крыло.

Пройдя через входную дверь с позолоченным узором, в котором были скрыты защитные руны, я сразу попала в гостиную, объединённую аркой с небольшой столовой. Бежевые обои с узором, резная мебель из тёмного дерева. Большую часть стены занимал камин, подключённый к сети. Рядом с камином стоял узкий стеллаж, набитый книгами, а сбоку от камина, у окна, располагался длинный бежевый диван.

Ради любопытства я заглянула в столовую, где увидела буфеты из того же резного дерева, между которыми был расположен небольшой камин, видимо, служащий для обогрева. Вплотную к окну стоял длинный стол, который окружали стулья с мягкой обивкой.

Тётя сказала, что я могу занять одну из двух гостевых комнат. Недолго думая, я выбрала ту, что побольше. Моя спальня в Норе была переделана из кладовки и вмещала только узкую кровать, маленький стол и небольшой шкаф. Глупо было терять возможность пожить в более шикарных условиях!

Я с удовольствием осматривала свою нынешнюю комнату. Большая удобная кровать со множеством подушек, огромный вместительный шкаф, туалетный столик с кучей ящичков и несколькими зеркалами и массивный письменный стол. Перед камином располагалось кресло-качалка с небольшим кофейным столиком, а рядом стоял книжный стеллаж. Стены были белыми с рисунком в виде роз, который повторялся на тяжёлых шторах.

После того как я, увеличив свой сундук, поставила его рядом со шкафом, тётушка пригласила меня в столовую, чтобы ознакомить с правилами дома.

В моём распоряжении было всё гостевое крыло, но я же за него и отвечала. Мне можно было просить о помощи домовиков семьи, Руби и Волли, но только если эльфы не заняты другими поручениями. Продукты в кладовых шкафах будут пополняться регулярно, но готовить придётся в большинстве своём самой. Гостей приглашать можно, но необходимо сообщать о своих планах заранее.

Я лишь попросила сверх этого открыть мне доступ к дуэльной площадке, а также каких-нибудь книг по чарам и рунам.

В принципе, условия меня устраивали: они были на порядок лучше того, что было в Норе. Как минимум не будет мамулиных воплей, вечного бардака и работы в саду.

Тётушка оставила меня в одиночестве, сообщив, что ужинать мы будем в компании её сына, Игнатиуса Пруэтта, нынешнего главы Рода. Между прочим, в честь этого человека родители дали второе имя Перси.

Я достала из сундука свои вещи, которые принялась раскладывать и развешивать в шкафу. Затем прогулялась в небольшую, но светлую и уютную ванную, куда перенесла гигиенические принадлежности. Ещё один плюс того, что родители меня вытурили, — отдельная ванная, которую не нужно ни с кем делить, составляя расписание.

После этого я решила пересчитать, сколько денег отец наворовал у маглов. Я достала из сумки банку, с которой расселась на кровати. Высыпав содержимое, я принялась считать.

Итак, почти две тысячи фунтов плюс горстка совсем уж незнакомых мне купюр и монет. Не знаю, много это или мало. Нужно будет спросить у девчонок. Хотя стопка денег выглядела внушительно.

Но мне не давал покоя факт лицемерия родителей. Как они могут называть себя представителями «светлой» стороны, если творят такие вещи? А вдруг все сообщники Дамблдора такие?

От всех этих мрачных дум я даже не обедала, совершенно растеряв аппетит. Однако от ужина я сегодня отказать не могла.

Я надела неизменные свитер и юбку — единственные приличные вещи, что были у меня. Пришлось переплести слегка растрепавшуюся косу. На ворот свитера я приколола брошь в виде змеи, а на мизинец правой руки надела кольцо, определяющее яды. Не то чтобы я боялась, что меня отравят… Просто хотела показать, что я не такая, как родители. В нашей семье подобная безделушка была только у Билла, но получил он её во время стажировки в Гринготтсе. А на Слизерине такие кольца носили почти все.

Дождавшись приглашения появившегося рядом домовика, я спустилась на первый этаж, где уже сидели родственники.

Игнатиус Пруэтт был человеком властным и строгим. Пережитые испытания окончательно отучили его доверять людям, а взгляд исподлобья отпугивал малознакомых волшебников. Хотя, может, дело в уродливых шрамах от Адского Пламени, которыми было покрыто почти всё тело родственника.

Легко ступая, я прошла в столовую, где приложила кулак к груди.

— Лорд Пруэтт, благодарю вас за предоставленное убежище на землях вашего Рода, — произнесла я, склоняя голову.

Глава Рода одобрительно хмыкнул и пригласил меня к столу. Я добрым словом помянула Малфоя, который несколько раз пинками заставлял меня читать книги по этикету чистокровных. Что-то да осело…

Я скользнула за стол на ближайшее к выходу место и уставилась в тарелку, выглядевшую, как произведение искусства. Вообще, всё в этом доме выглядело очень дорого. К подобной роскоши не привыкли ни я, ни Том, поэтому был страх что-то случайно разбить или испортить.

Домовики подали лёгкий суп-пюре. Я механически работала ложкой, почти не чувствуя вкуса. Ни разу в жизни не ужинала в компании дяди Игнатиуса. Мне всегда казалось, что он недолюбливает нашу семью.

— Расскажи о своих успехах в школе, — сказал лорд Пруэтт, когда домовики принесли ароматный пирог с картошкой и шпинатом.

Я в общих чертах рассказала про чары, про доклад по невербалке и про то, как мы с ребятами готовимся к занятиям. По просьбе родственников я невербальной левиосой разложила по тарелкам куски пирога.

Тётушка бросила на своего сына довольный взгляд и произнесла:

— Игнатиус, нужно принимать девочку в Род.

— А есть ли смысл? — хмыкнул лорд Пруэтт. — Зачем тратить энергию алтаря на поддержку и так не слабой девочки? Она всё равно рано или поздно замуж выйдет…

Стало даже обидно. Нет, если бы мне предложили стать частью рода Пруэтт, я бы отказалась, потому что мне после Йоля лететь в земли Гонтов. Но всё же это бы значило, что я важна для родных. А дядя Игнатиус продолжал:

— Пусть живёт здесь, раз уж родители оказались такими непорядочными. Приданое мы соберём.

И на том спасибо, как говорится. А могли бы совсем от меня отказаться, как отец с матерью. По крайней мере, тут я всем обеспечена, могу спокойно колдовать и мне не будут ездить по мозгам по поводу и без.

После ужина я спросила, могу ли взять сову, чтобы сообщить друзьям, где я живу, и согласовать грядущие тренировки и прогулки. Остаток вечера я потратила, чтобы написать одноклассникам и Невиллу последние новости. Сова Пруэттов, филин по имени Этар, пронзительно угукнула и полетела с первой партией писем в магловский Лондон. Думаю, к утру она вернётся, и тогда я отправлю письма Луне и Холли, которые жили не очень далеко. Веселее будет посылать письма Декстеру и Харперу, которые, как большинство чистокровных семей традиционных взглядов, жили в Шотландии. Хотя те же Малфои уже почти тысячу лет жили в Уилтшире и прекрасно себя чувствовали.

Драко я отписалась на пергаменте о том, что родители меня вышвырнули и я тусуюсь у родственников, а затем сидела в своей комнате, глядя на языки пламени в камине. В это воскресение у Малфоя день рождения, и я в принципе не знаю, что ему дарить. Да что вообще можно подарить человеку, который может себе позволить почти всё что угодно?

Нет, я, конечно, могла бы послать ему флакон яда василиска, но мне он нужнее. Да и не хотелось просто так разбазаривать редкости, как и баловать ими Малфоя. А вот если подарить что-то, что от моей сволочной натуры ждут… Да ещё и добавить нечто магловское…

С утра я с мерзким хихиканьем подобрала нитки, начертила схему и зачаровала спицы для алых носков с золотыми снитчами. Ух, как Драко будет злиться! Я даже рада, что меня не будет рядом в тот момент, когда парень будет распаковывать подарок с гриффиндорской расцветкой. Хотя, чтобы слизеринец не пытался при встрече меня проклясть, нужно будет через Холли или Мирту купить большую банку магловского какао. Потому что половину из подаренного мне какао с довольным видом выхлебал сам Драко.

Вернувшуюся Этар я отправила к Холли, которая жила ближе Мирты. Второй раз гонять филина в пригород Лондона не хотелось.

Я спустилась на первый этаж и обнаружила, что домовики уже оставили на столе завтрак: яичница с жареными сосисками и кофе с молоком. Что ж, неплохо. Как минимум, сэкономила время на готовке.

Отзавтракав, я убрала за собой и поплелась на тренировку. Признаться честно, год назад я думала, что для того, чтобы хорошо играть в квиддич, достаточно просто уметь летать. Но вот Флинт нас гонял по программе подготовки команды Ирландии, и из-за этого неудивительно, что Слизерин обычно держится на первом-втором месте в турнире Хогвартса.

Сам Маркус мне пообещал, что к Мордреду повыдёргивает мне все волосы, если я за лето растеряю форму.

Бегала я по дороге, провожаемая удивлёнными взглядами магов, которые явно не привыкли к такому зрелищу. А ещё у меня не было нормального спортивного костюма, поэтому занималась я в джинсах и старых кедах. Нужно будет как-нибудь исправить эту проблему.

На пути назад я встретила Перси, который направлялся меня навестить.

— Ты чего делаешь? — спросил брат удивлённо.

— Тренируюсь. Это у тебя каникулы. А у меня — подготовка к новому квиддичному сезону, — тяжело дыша, ответила я, остановившись.

В дом Пруэттов пришлось идти пешком: Перси наотрез отказался бежать со мной. Ну и дурак. Сам же говорил, что нужно тренироваться, чтобы магия сильнее была.

— Как дела дома? — поинтересовалась я.

— Да как обычно, — поморщился Перси. — Мать пытается на всех орать, отец на работе, близнецы почти не вылезают из своей комнаты, экспериментируя, а Рона запрягли помогать на огороде.

Ох, чую, что Перси не договаривает. Непохоже на него, но, наверное, лучше не давить. Вдруг брат ещё обидится и тоже перестанет со мной общаться? Мне бы этого совершенно не хотелось.

Мы не успели даже подойти к входной двери, как из левого крыла вышла тётушка Мюриэль, живо потребовавшая, чтобы Перси составил ей компанию во время чаепития. Намёк был предельно понятен: брата ждал допрос. Я кивнула и поспешила в свою комнату, чтобы переодеться: уж очень не любила тётушка, когда юные леди гоняют по дому в джинсах.

Только я надела платье, как окно в моей комнате тихо открылось, и я услышала обрывки неторопливого разговора. Так-так… Кто-то явно хочет, чтобы я погрела уши. Не буду от этого отказываться.

Я подошла к окну и села на пол, подпирая спиной стену. Перси рассказывал о школе, тоже тщательно обруливая щекотливые темы. Весь в меня.

— Что происходит с вашими родителями, мальчик? — скрипуче спросила тётушка. Брат запнулся, а я навострила уши.

— Плохо всё, — наконец произнёс брат. — Они как с цепи сорвались, когда Джинни попала на Слизерин. Более-менее начали хорошо к ней относиться, когда вскрылась история с тёмным артефактом, в которую я не очень-то и верю. Уж слишком много там мутных пятен. Но родителям очень не понравилось, что сестра наотрез отказалась переводиться на Гриффиндор. А потом наследник Малфоев при родителях сообщил, что её, как часть команды, будут ждать в мэноре. До этого я никогда не видел мать настолько рассерженной.

— Ничего. Перебесится и успокоится, — фыркнула тётушка.

— Сомневаюсь, — скептически сказал Перси. — Вы не понимаете: мать спрятала все фотографии, на которых изображена Джинни. И ведут они себя с отцом так, будто дочери у них никогда не было…

Я услышала достаточно, поэтому встала и направилась за туалетный столик, где принялась расчёсываться.

Собственно, реакция родителей меня не удивила, а предпосылки к такому поведению были ещё с начала учебного года. Всё, что можно было по ним выплакать, я выплакала. Да, обидно, но толку-то от моей обиды?

Мне предстояло в Литу ночью бродить по лесу, полному акромантулов, кентавров и оборотней, и искать семена папоротника, что было совершенно не обязательно, но Луна загорелась идеей. А ещё именно в эту ночь нужно искать ягоды бузины, а большая часть ритуалов была завязана на берёзе. За неделю до Литы нам нужно накупить кучу всего для кладовой, чтобы было чем во время учебного года прикармливать обитателей леса, и ещё подготовить всё для ритуала.

И нужно смотаться в Лондон в гости к Эви, посетить Малфой-мэнор, чтобы потренироваться и позубоскалить с Драко, придумать, как лучше организовать подготовку ко второму курсу…

А потом Лугнасад, мой день рождения, день рождения Перси, которому, между прочим, исполняется семнадцать.

Вот как со всеми этими проблемами и делами концентрироваться на таких пустяках, как проблемы с родителями?

— Левее, — скомандовала Луна, сверяясь с небольшим пергаментом, на котором девочка отметила нужные ориентиры. Сам пергамент не вырывало ветром только благодаря чарам прилипания.

Я послушно развернула метлу, куда сказано.

Погода была весьма летняя: солнышко припекало уже с утра, а лёгкий ветерок придавал ощущение свежести.

Мы с Луной летели в гости к Холли. Хотя, сказать по правде, нам было важнее посмотреть, как у маглов обстоят дела с ценами. Нужно было купить очень много кормов для обитателей леса, а покупать всё это на Диагон-аллее было опасно: у всех возникнут вопросы, если я или Луна будем тратить десятки галлеонов.

Я рассказала Перси про банку с деньгами и украденные вещи. Брат как-то по-особенному разочарованно вздохнул и сказал оставить деньги себе в качестве компенсации за родительское поведение. В тот момент мне показалось, что Перси готов закрывать глаза на все мои проколы и шутки, лишь бы оградить от матери и отца.

Холли с семьёй проживала в небольшой деревне в Саут-Хэмсе. Мы с Луной приземлились в небольшой рощице, я спрятала метлу в свою сумку, а затем мы сняли с себя дезиллюминационные заклинания.

Приведя себя в порядок, мы неспешно двинулись в сторону видневшейся деревни. По дороге встречались люди, и я с удовольствием отметила, что мы с Луной не сильно отличаемся от маглов. Хотя для этого мне пришлось одолжить Лавгуд свои джинсы, которые, как я надеялась, отец не украл. А всё потому, что лететь на метле в юбке было проблематично.

Подключив самую обаятельную улыбку Тома, я выведала у продавщицы пекарни, как попасть на ферму к Уокерам, попутно накупив разных пирожков. Женщина не просто рассказала, но и на листке набросала маршрут. Я сердечно её поблагодарила и, подхватив пакет с выпечкой, покинула пекарню.

— У тебя хорошо получается общаться с людьми, — заметила Луна.

— Да? Никогда не думала над этим, — пожала плечами я, доставая один из пирожков. Куснула край и принялась дуть на горячую брусничную начинку.

— Неужели тебе это не нравится? — спросила Луна, выбирая пирожок себе.

— Не знаю. Скорее нет, чем да, — ответила я. — Я больше книги и заклинания люблю, чем людей, но бывает, когда нужно что-то выведать или получить необходимые связи, без общения не обойтись.

— Том тоже такой был? — поинтересовалась подруга.

— Ещё хуже, — вздохнула я. — он даже со сверстниками не очень любил общаться, стараясь окружать себя скорее последователями, чем друзьями.

Дом Холли мы успешно нашли. Сложно было не отыскать двухэтажный дом из красного кирпича с большой террасой и увитый с одной стороны плющом.

Не успели мы даже подойти к калитке, как к нам выскочила хаффлпаффка.

— А я только хотела идти в деревню, чтобы вас встречать, — сказала подруга.

— Мы весьма самостоятельные, — улыбнулась я. — Пирожки будешь?

— Да, мы как раз не спеша собираемся к столу, — кивнула Холли, приглашая нас в дом.

В прихожей стояла девочка, как две капли воды похожая на нашу Холли.

— Хизер, — представилась девочка и пошла сразу в атаку. — А вы покажете хоть какие-то чары?

— Хотелось бы, но законы Министерства магии таковы, что разбираться будут с Холли, которую могут даже исключить из школы, — ответила я. Луна кивнула и рассказала чуть больше про чары надзора. Мы пока так и не разобрались, как стряхнуть слежку Министерства, но наследница Равенкло была уверена, что это являлось очень сложной задачкой. Правда, об этом сестре Холли мы, само собой, не говорили.

В столовой уже собралась вся семья. Мистер Уокер, такой же золотоволосый и зеленоглазый, как Холли; его жена с медовыми глазами и светло-русыми волосами. Братья Холли, Джонатан и Джейкоб, несмотря на то, что были двойняшками, не являлись точной копией друг друга. Они были старше на пару лет и чем-то напоминали Седрика Диггори. Вырастут и явно разобьют далеко не одно девичье сердце.

Нас встретили весьма дружелюбно, хоть и с некоторой опаской. Всё-таки семья впервые принимает в своём доме детей-волшебников и не знает, чего от нас ждать. Хотя даже приветливы были не все.

За стол села высокая темноволосая девочка, выглядевшая белой вороной в компании своих родственников. Холли представила нас с Луной, а девочка мазнула по нам раздражённым взглядом тёмно-зелёных глаз и представилась Далией, при этом скривив губы.

Я мысленно возмутилась. И за что мы с Луной заслужили такое отношение? Эта противная девчонка скривилась так, как этого не делали даже слизеринцы, когда меня только распределили на их факультет! Я даже жалела, что Сахис начнёт учить меня легилименции только после зимних каникул: настолько хотелось узнать, что у этой Далии в голове.

Во время позднего завтрака нас аккуратно расспрашивали, как мы живём и зачем приехали. Я, не моргнув глазом, сообщила, что семьи у нас небогатые, родители немного разгильдяи, а хозяйство вести надо. Дэвид Уокер, фермер со стажем, пообещал помочь нам.

Хотя Уокеров очень смутило, что нам нужен корм для единорогов, фестралов и прочих волшебных существ. Пришлось отбирать у Луны пергамент и, вооружившись ручкой, вносить правки. Доверила, блин, список составлять ей, понадеявшись на мозги Равенкло, но забыв, что Луна в первую очередь именно Лавгуд.

Нам нужны были мешки с зерном, кормовые травы, семена магловских растений, ну и вообще ознакомиться с ценами. Когда прозвучал логичный вопрос, есть ли у нас фунты, Далия как-то ехидно фыркнула, но замолчала, когда я с наивным видом спросила, хватит ли трёх сотен фунтов, которые я взяла с собой. Я сказала, что попросила родственников поменять деньги в Гринготтсе. Не рассказывать же, что мой папаша промышляет воровством…

Пока взрослые собирались, чтобы отвезти нас в город, Холли с Хизер устроили нам экскурсию по магловскому дому. Я узнала, что стащила у отца утюг, кассетный магнитофон, телефон и тостер. Из всего этого мне понравился магнитофон и телефон, как альтернатива дорогим сквозным зеркалам.

А ещё мы увидели воочию что это за зверь такой — телевизор. Интересная штука. У родителей Холли была ещё неплохая фильмотека, занимающая отдельную полку, и можно было в любой момент включить желанный фильм. Видимо, Луне это чудо технологий понравилось больше всего, потому что, если судить по загоревшимся глазам девочки, она явно придумала нам новую головную боль. Хотя я сама не против подумать, как можно пошаманить с магловской техникой, чтобы она работала в волшебном мире. Фреда и Джорджа, что ли, подключить к раздумьям? Вчетвером мы явно сможем что-то придумать.

— Не обращайте внимания на Далию, — сказала Хизер, когда они с Холли показали их комнату.

— Почему она такая? — спросила Луна, усаживаясь на первый ярус двухэтажной кровати.

— Она всегда такой была, сколько я себя помню, — грустно сказала Холли, садясь рядом с Луной.

— К ней всегда было особое отношение, — поморщилась Хизер, разместившая на подоконнике. — Только у неё отдельная комната. Далия сидит в своих книгах, значит, её нельзя беспокоить, чтобы она училась. Ведь девочке нужно думать о поступлении в колледж или университет! Из-за этого почти все домашние дела легли на нас с Холли. А потом мы узнали, что Холли — волшебница. В отличие от неё, всю нашу семью профессор назвала странным словом «сквибы». Мол, мы можем видеть магию, но колдовать сами не можем. Поэтому, я думаю, Далия сейчас просто завидует, что она больше не такая особенная, как раньше.

— Джин, а твои родители кого-то выделяют? — поинтересовалась Холли.

— Конечно, — я усмехнулась. — Сначала выделяли Билла, как первенца. Но под конец учёбы он начал немного бунтовать и сейчас работает в Египте, изредка присылая письма и подарки. В Британию он давно уже не приезжал. Затем обратили внимание на самостоятельность и скрупулёзность Перси и стали постоянно хвалить и ставить его в пример, почти как вашу Далию. Ну и меня, как единственную дочь, по мере сил баловали, пока я не попала на Слизерин. Теперь меня сплавили к маминой тётке, чтобы я не мозолила глаза.

— Разве так важен факультет? Я до сих пор не могу поверить, что от тебя отказались, — Холли покачала головой.

— Многим семьям важна преемственность поколений, — сказала Луна. — Почти все члены чистокровной семьи учатся или учились на одном факультете. Отец думает, это потому, что их мозгошмыги переползают от родителей к детям и предпочитают обитать в уже привычных условиях.

— Мозго… Кто? — не поняла Хизер.

— Не бери в голову, — посоветовала я. — Если Луна начнёт лекцию, то ты ни Мордреда не поймёшь.

— Но Луна во многом права, — задумчиво произнесла Холли. — Мы, например, потомственные фермеры. Джон и Джейк пойдут по стопам родителей, наследуя семейный бизнес. У нас с сёстрами хотя бы есть возможность построить свою жизнь так, как нам хочется. Но пару десятков лет назад можно было только выйти замуж за такого же фермера.

Вот как. А я-то думала, что у маглов в разы больше свободы, но по факту разницы особо не было.

В город мы ехали на грузовике. Жаль, не было возможности использовать чары расширения, которые были в фордике. Нам пришлось сидеть на заднем сиденье на коленях друг у друга, что было не совсем по правилам дорожного движения, как сказал Джейкоб. Далия, кстати, с нами ехать отказалась, оставшись дома. Ну и ладно. Главное, чтобы она Холли не обижала, а так пусть делает, что захочет.

В целом поездка прошла плодотворно. Я потратила почти все деньги, что были у меня, зато накупила кучу всего: по мешку пшеницы, овса и ячменя, разнообразные семена растений, большую часть которых выпросила Луна для сторожки. Девочка планировала разбить несколько клумб, которые хотела наполнить цветами.

Мы удивились разнообразию магловских кормов для животных. У нас такого даже близко не было! Я выбрала пару небольших мешков корма для Клыка, откровенно не зная, всё ли ему понравится. А ведь было ещё много всяких лакомств, которыми можно было баловать любимцев!

Луна прикинула, что можно будет развесить в лесу кормушки для птиц, чтобы они зимой не голодали, поэтому мы набрали разных кормовых смесей.

С мясом вышла двоякая ситуация. С одной стороны, оно было дешевле, чем в волшебном мире, а с другой — Дэвид Уокер сообщил, что многих животных кормят антибиотиками и другими лекарствами для быстрого набора веса, а это опасно. В чём опасность приёма лекарств, я так и не поняла, и Хизер пообещала поискать для меня книгу по магловской фармакологии.

В книжном я ненадолго зависла, подбирая подарок на день рождения Перси. Сначала хотела ограничиться набором канцелярии, но потом откопала книгу о выдающихся бизнесменах двадцатого века. Пожалуй, такой сюрприз брату понравится намного больше.

Не обошлось без обновок для нас с Луной. Я купила для подруги джинсы, чтобы мы могли вместе летать на метле и бегать по лесам, а себе — спортивный костюм и несколько платьев и юбок, объяснив Зои Уокер, что большая часть вещей мне досталась от братьев, которые юбки, по понятным причинам, не носили. В итоге под чутким взглядом женщины мы также купили себе тёплые пижамы и запас нижнего белья.

Когда нам с Луной нужно было возвращаться домой, я подарила Хизер один их тех шарфов, что навязала на Рождество прозапас. Думаю, согревающих рун пока будет достаточно для демонстрации магии.

* * *

Стоило нам вернуться в особняк Пруэттов, как на меня спикировал филин Малфоя. Ну что за?.. Если Драко что-то срочно надо было, он бы писал на парных пергаментах.

Терзаемая любопытством, я развернула записку. Слизеринец приглашал завтра в кафе и благодарил за подарок ко дню рождения. Пририсованные рядом скрещённые кости ясно давали понять, что мой сюрприз удался. Ну и, похоже, Драко устал мучиться от любопытства.

Хотя он мог послать сову заранее…

За ужином, стоило мне сказать, что сам Драко Малфой пригласил меня поесть мороженого, как родственники развели бурную деятельность. Тётушка начала причитать, что у меня нет приличной одежды для столь важного повода, а дядя Игнатиус, нахмурившись, сказал, что нужно быстрее собирать приданое.

Мерлин, ну что они удумали! И не скажешь им, что у нас с Малфоем чисто деловое сотрудничество…

Мне даже не дали нормально доесть. Домовики притащили в мою спальню здоровенный сундук со старыми вещами матери и леди Лукреции, а тётя Мюриэль заставила меня всё перемерить.

В итоге следующим утром я отправилась на Диагон-Аллею в длинном цветочном сарафане, подогнанном по фигуре, аккуратных туфлях и в соломенной широкополой шляпе. Чтобы от меня отстали, пришлось даже наложить лёгкий макияж и слегка завить волосы.

— Кто бы мог подумать, что ты будешь наряжаться ради моей скромной персоны, — самодовольно усмехнулся Драко, стоило мне выйти из камина.

— Я тебе в нос дам, — негромко пообещала я, натягивая на лицо лёгкую улыбку. — Просто я сейчас живу в особняке Пруэттов, у которых довольно консервативное представление о внешнем виде чистокровной волшебницы.

— Рад, что ты это понимаешь, — хмыкнул парень, и мы направились в сторону кафе-мороженого.

Слизеринец ради шутки предложил взять его под руку, за что я его чуть не убила. На нас и так косились, а если мы будем ходить под ручку, то быть скандалу. Всё из-за того, что незамужней и несговоренной девице нельзя себя вести столь распущенно. Я и так удивлена, что меня отпустили одну… А нет — чуть позади шёл Перси с Пенелопой. Типо гуляют, ага.

— Заказывай, что хочешь, — я угощаю, — великодушно сказал Малфой, когда мы расположились за столиком внутри кафе.

— Ах, если бы я знала, то отказалась от завтрака, чтобы заказать торт побольше, — ехидно произнесла я. — Мне малиновое мороженое с шоколадной крошкой.

Драко выбрал апельсиновое мороженое с вафлями. Мы дождались, когда принесут заказ, и мой спутник активировал на столе специальные руны, обеспечивающие защиту от подслушивания.

— Ну? — нетерпеливо хмыкнул Малфой. — Ты действительно находилась под влиянием артефакта?

— Нет конечно, — я фыркнула. — Помнишь тот мой магический выброс? Именно тогда я избавилась от этого воздействия.

— И на грязнокровок ты не нападала, — кивнул Драко.

— Конечно. Скажу больше, у меня даже алиби есть, — сказала я, пробуя мороженое. Вкусно.

— Хорошо. Но тогда кто нападал? — подозрительно спросил мой собеседник.

— Давай подумаем. Кому была выгодна история об очередной победе над Волдемортом? — задала провокационный вопрос я.

— Директору, конечно же, — ответил Малфой, нервно барабаня пальцами по столу. — Он же у нас великий победитель Тёмных Лордов.

— А ещё он добился своего и сместил твоего отца с должности председателя Попечительского Совета, — кивнула я. — Кто, кстати, его заменил?

— Амелия Боунс, тётка моей одноклассницы, — сказал Драко. — Является ещё главой Отдела магического правопорядка.

— Ох и любят у нас вешать кучу должностей на одного человека, — я поморщилась. — Как будто у нас преступно мало выдающихся волшебников.

— Просто немалая часть из семей, которые поддерживали Тёмного Лорда, — слизеринец повторил мою гримасу.

— Какой удар по репутации Великого Светлого — дать власть в лапы ужасных и коварных Упивающихся Смертью, — съязвила я, но совсем невесело. — Как у тебя дела с окклюменцией?

— Намного лучше, но крёстный меня может прочесть за десяток секунд, — Драко вздохнул и снова забарабанил пальцами по столу.

— Почему отец не поставит тебе защиту Рода? — недоумённо произнесла я.

— Откуда ты об этом вообще знаешь? — удивился парень.

— У меня после Йоля в расписании принятие Рода со всеми вытекающими последствиями, — я усмехнулась. — Поэтому мне приходится очень быстро учить всё то, что ты учил с рождения.

— К чему такая спешка? — Драко внимательно посмотрел на меня.

Прежде чем ответить, я вздохнула.

— До меня последний наследник Слизерина пошёл по наклонной в шестнадцать лет. То есть, учась в школе, — я покачала головой. — И стал хорошо известным тебе Волдемортом. Понимаешь, к чему я клоню?

— Ждём, когда директор объявит тебя источником всех бед? — насмешливо спросил Малфой.

— Что-то в этом роде, — скривилась я, а затем усмехнулась. — Ты, кстати, первый в списке моих приспешников.

— Ничего, пойду по стопам деда, — махнул рукой парень, от чего я засмеялась. Ну да, создаём молодёжку Упивающихся Смертью.

— Кстати, наши спрашивают, когда собираемся для тренировки, — отсмеявшись произнёс Драко.

— После Литы, — подумав, ответила я. — Сам понимаешь, сколько времени занимает подготовка к ритуалам.

— Никак не могу привыкнуть к тому, что ты проводишь все сезонные ритуалы, — слизеринец покачал головой. — Даже в моей семье так много не проводят, ограничиваясь солнцестояниями и равноденствиями.

— Это временная мера, — я поморщилась. — Алтари школы уже не первое столетие покрывались пылью. Что происходит с алтарём Рода, я даже не знаю. К тому же ты, твой отец и все твои родственники участвовали в ритуалах с раннего детства, усиливая родовой алтарь, а я — всего с прошлой осени. Чувствуешь разницу?

Малфой понятливо кивнул и снял чары со стола. Мы демонстративно обсудили погоду, квиддич и уроки в школе, затем распрощались.

Меня сразу зацепил за локоток Перси, и мы вместе проводили Пенелопу до Дырявого котла. Затем брат уболтал заглянуть в книжный. Вот это он зря. Денег у меня, конечно, больше, чем у других Уизли, но лично мне хотелось бы скупить половину всех книг, не меньше.

Я откопала пару томов по магическому рукоделию. Одна книга была про тонкости шитья и вышивки, а вторая — только про вязание. Нет, я бы поискала что-нибудь по чарам или проклятиям, но мне нужно было в первую очередь думать о более приземлённых вещах.

Родителям я больше не нужна, это точно. А у Пруэттов было не так много денег, чтобы без вреда для семейного бюджета обеспечивать меня всем желаемым. Придётся мне всё лето перешивать старые вещи и вязать себе свитера на грядущий учебный год.

Кто бы мог подумать, что на мои покупки обратит внимание кто-то, кроме родственников…

Спустя пару дней после прогулки ржущий до слёз Перси притащил новый выпуск «Ведьмополитена». Статья с заголовком «Примирение враждующих семей?» не предвещала ничего хорошего, как и наша с Малфоем фотография, сделанная исподтишка. И ведь не скажешь никому, что мы смеёмся над идеей возрождения движения Тёмного Лорда.

Хорошо ещё, что эта сомнительная статейка была почти в самом конце журнала. Но вот её содержание… Проклятые журналюги решили, что я пытаюсь охмурить наследника Малфоев и, о ужас, готовлю приданое.

После этого совершенно не удивительно, что мне в тот же день начали приходить вопиллеры от некоторых чистокровных барышень, которые превосходно и бесшумно горели в камине.

Я же поняла, что начинаю ненавидеть журналистов.

Первый сбор нашего курса мы назначили на двадцать четвёртое июня — как раз на следующий день после дня рождения близнецов Фоули.

С самого утра ко мне камином переместились Луна и Оливия. Я решила пропустить разминку, так что ничего не мешало нам забаррикадироваться на кухне, чтобы приготовить праздничные пироги.

Затем мистер Уокер на машине привёз Холли и Хизер, которая очень интересовалась нашим миром. В это же время из камина вышел Невилл, которого авторитарная бабушка отпустила чудом, не иначе.

Пока мы общими усилиями накрывали на стол, стоящий в беседке на заднем дворе, перед особняком остановилась башня в виде Ночного Рыцаря. Раздав указания, я пошла встречать прибывших.

— Ну и цены на этот ваш автобус! — воскликнула Мирта, обнимая меня после короткого приветствия.

— Зато быстро доехали, — заметила Эвелин, поправляя на плече свою крутую кожаную сумку от какого-то известного магловского бренда. Я не разбиралась, но одноклассницы в школе часто восхищались.

Помимо девчонок, приехали вчерашние именинники, Стивен, Роберт и Колин с таким же шебутным братом Деннисом, который в следующем году тоже поедет в Хогвартс, но уже желающий учиться магии.

Последними прибыли камином мои скользкие друзья со Слизерина, а также Джейкоб, Ибрахим и Себастьян.

Нам пришлось немного зачаровать стол и лавки, чтобы вся толпа могла разместиться. Слава Мерлину, погода позволила нам без проблем устроиться на улице: в доме так развернуться было проблематично.

Когда Салливан и Юстас задули свечи, на огонёк заглянули тётушка Мюриэль и дядя Игнатиус, желающие лично увидеть, с кем якшается их родственница. К чести ребят, они даже если и испугались мрачного дядюшки, то не подали вида.

Мои родственники недолго с нами пробыли. Пообщались о Хогвартсе, о наших планах на сегодня и удалились в свою половину особняка. Ну а мы тем временем съели по куску ягодного пирога и запили странной чёрной газировкой, кучу которой привезли Эви с Миртой. Подарки братьям Фоули все отправили ещё вчера, поэтому без лишних церемоний решили приступить к делу.

Для начала мы разделились на группы. Те из ребят, у которых не было доступа к куче волшебных книг, расположились тут же, за столом, чтобы сделать все домашние задания. Я, Луна, Джейкоб, Себастьян и Декстер, расстелив на мягкой траве плед, склонились над книгами по рунам и арифмантике, обсуждая защитные чары. Остальные чуть в стороне отрабатывали заклинания для первого курса и разучивали для второго.

В один момент Луна пихнула меня локтем в бок, показывая на Невилла. Тот как раз достал палочку и заклинанием ножниц срезал верхушку куста сирени вместо пергаментного листа.

— Что у тебя за палочка, Нев? — спросила я, вспоминая, что Луна ещё в школе что-то такое говорила.

— Граб и перо гиппогрифа, — ответил гриффиндорец, почесав затылок. — Это палочка моего отца.

— Так она тебе не подходит! — воскликнул Себастьян, быстро догадавшись. Равенкло, что с него взять.

— Я знаю, — Невилл печально вздохнул. — Но бабушка надеется, что так я буду больше походить на отца, который был аврором. Да и лишних денег на новую у нас нет…

Да уж… Не повезло парню. Даже мои нищие родители купили мне новую палочку, хотя отец и настаивал на другой. Как там… Тис и перо феникса?

Подождите-ка! Это же палочка Тома!

То есть мне пытались впихнуть палочку, как у Волдеморта? И кто? Родной отец! Учитывая всё, что произошло со мной за год, я более чем уверена, что всё это связано.

Мать с отцом явно приложили свою руку к тому, чтобы хоркрукс тёмного мага попал ко мне. Но ведь они подвергли своего ребёнка опасности, то есть… Совершили то самое пресловутое предательство крови.

Проводив друзей, я потом долго сидела в своей комнате с чашкой чая в руках, глядя на языки пламени, пожирающие полено.

В моей голове просто не укладывалась ситуация, когда можно своего родственника отдать Тёмной магии. А я ведь их дочь. Мать меня девять месяцев вынашивала, потом рожала в муках… И так легко от меня отказалась.

Если моя теория верна, то родителям вполне может прилететь какой-нибудь бонус, скорее всего, денежный. Потому что они явно не по доброте душевной решили рискнуть родной кровью, усугубляя родовое проклятие.

Мне бы по-хорошему поискать больше информации про предателей крови, но, если честно, на это не было ни сил, ни желания, ни времени. У меня была огромная стопка книг для изучения, тётушка Мюриэль грозилась уроками этикета, а дядя Игнатиус обещал пару занятий по дуэлям.

К тому же через день после нашего собрания с друзьями мне пришлось отправиться на тренировку в Малфой-мэнор.

Собиралась я, как на войну, не имея ни малейшего понятия, как меня примут. В хорошем отношении Драко я не сомневалась, а вот его родители были величиной неизвестной.

Тётушка Мюриэль настаивала на шикарном платье со сложной вышивкой, но я отказалась: не на бал и не на приём к министру собираюсь. Вместо этого я выбрала простое тёмно-синее платье по колено с белым воротником и манжетами в тон и с золотистыми пуговицами на груди. Волосы я заплела в тугую французскую косу, чтобы они не мешались во время тренировки.

Мою метлу и квиддичную форму домовики сложили в изящный чёрный бархатный ридикюль, принадлежавший Лукреции Блэк. Сумочка была очень вместительная, и тётушка Мюриэль сказала, что я смогу забрать её с собой в школу. Также родственница потребовала снять дешёвые серёжки, подаренные родителями, которые заменили на небольшие гвоздики с камнями насыщенного синего цвета.

Чтобы не запачкать платье, я завернулась в простую серую мантию. Затем дождалась нужного времени и шагнула в камин с горстью пороха, который кинула себе под ноги, решительно произнося название места прибытия:

— Малфой-мэнор!

Привычный с детства пролёт по трубам, и я довольно ловко выскользнула из большого резного камина. Взмахом палочки очищая одежду от золы и сажи, я не забывала при этом осмотреться.

Судя по тому, что обстановка была мне незнакома, я сделала вывод, что Том до шестнадцати лет тут точно не был. Жаль. Придётся мне выкручиваться самой.

Драко встречал меня у больших дверей, видимо, ведущих вглубь мэнора.

— Родители хотят с тобой поговорить, — негромко сказал парень после короткого приветствия.

— Мне стоит бояться? — хмыкнула я, подавая подскочившему домовику свою мантию.

— Сомневаюсь, — покачал головой Драко. — Им интересно, с кем я общаюсь в школе.

Интересно им, как же… Но выбора мне особо не дали, поэтому я попросила эльфу проводить меня к владельцам мэнора, на ходу поднимая все свои ментальные щиты. Так, на всякий случай.

Сам Драко остался в холле, чтобы встретить остальных членов команды.

Зайдя в малую гостиную, я сделала книксен, приветствуя лорда и леди.

— Присаживайтесь, мисс Уизли, — довольно приветливо произнесла Нарцисса Малфой, указывая на диван с низкой спинкой и кучей позолоты и каких-то завитушек. Ужасный диван, на самом деле. На подушки не откинешься, поэтому приходится сидеть с ровной спиной, потому что мордредовой леди сутулиться нельзя.

— У нас мало времени, поэтому перейдём сразу к делу, — сказал Люциус Малфой, холодно оглядывая меня. — Какие у вас планы насчёт моего сына?

В этот момент я почувствовала, словно два шила впиваются мне в затылок. Даже Дамблдор — и тот действовал куда как грубее. А тут — филигранная точность. Почти как у василиска. Если бы Сахис не учила меня на подлёте определять попытки залезть мне в голову, то я не смогла бы что-либо понять.

Усилием воли я укрепила щиты, как только могу. Долго против такого талантливого легилимента я точно не продержусь, но хотя бы как следует потрепыхаюсь.

Внезапно мой взгляд зацепился на ботинки сиятельного лорда, которые были изготовлены из, ну, очень знакомой шкуры.

— Всё просто, лорд Малфой, — снисходительно уронила я, усмехаясь так, как это обычно делал Том: только краешком губ, почти не моргая, глядя на собеседника добрым взглядом палача. — Когда я приду к власти, Драко возглавит Отдел международного магического сотрудничества. Думаю, он прекрасно справится с этой должностью.

Я с каким-то маниакальным удовольствием наблюдала, как вежливые улыбки медленно сползают с лиц родителей моего друга, а давление на мою защиту стало сильнее. Уверена, они сейчас боятся, что я вскочу и начну сыпать проклятиями на парселтанге. Хотя мне нужно было другое. Я знала одного легилимента, очень лояльного семье Малфой.

— Этих слов вы от меня ждали, профессор? — насмешливо поинтересовалась я, слегка поворачивая голову в сторону предполагаемого местоположения легилимента.

— Как вы узнали, мисс Уизли? — спросил Снейп, материализуясь в углу комнаты. Я не знала, какие чары он использовал, но это явно не обычное заклинание невидимости или дезиллюминационные чары. А волшебник тем временем прошёл к свободному креслу, в которое устало опустился.

— Вы хоть и действуете намного тоньше Дамблдора, но уж слишком настойчиво пытались пробить мою защиту, — объяснила я. — А Драко как-то упоминал, что вы приближены к его семье, поэтому я сделала выводы.

— У вас имеются неплохие способности к окклюменции, — словно нехотя признал декан.

— Благодарю, — светски кивнула я.

— И всё-таки я желаю получить ответ на свой вопрос, — встрял лорд Малфой, нервно барабаня пальцами по подлокотнику своего кресла.

— Ваш сын является моим другом, — пожала плечами я. — У нас деловое сотрудничество.

— В каком плане? — снисходительно улыбнулся Люциус.

— Вы бы хоть для приличия поинтересовались, как ваш сын в Хогвартсе раздобыл два куска шкуры василиска, — лениво бросила я. — Из которой, кстати, изготовлены ваши туфли.

— Уизли, неужели вы вырастили василиска? — ядовито произнёс Снейп.

— Не переоценивайте мои способности, — фыркнула я. — Шкуру я нашла в пещерах под Хогвартсом.

— Что вы там делали? — сразу напрягся декан, сверля меня чёрными глазами.

— А вот дальше я отказываюсь что-либо говорить без клятвы о неразглашении с вашей стороны. Причём текст и формулировку буду составлять не я, — заявила я, пристально глядя на собеседников. Это было несколько на грани, однако я должна была дать понять, что буду защищать свои тайны.

Само собой, никто никаких клятв давать не собирался. Зато допрос сразу прекратился, что не могло не радовать — подобные разговоры выматывают хуже тренировок. Кстати о них…

Весь день нас гонял Анрэй Бирн, тренер сборной Ирландии по квиддичу, которая уже у многих была фаворитом в грядущем Чемпионате мира. Маэстро был суров, бородат и ругался матерными словами. Причём угроза засунуть огнекраба в задницу Боула, если он продолжит летать, как беременная слониха, была самой безобидной, что я слышала в тот день.

Мы с Драко хихикали, стараясь запомнить особо удачные, по нашему мнению, речевые обороты.

Смех смехом, а в особняк Пруэттов я вернулась совершенно без сил. Если бы в этот момент Малфои вытянули меня на разговор, я бы точно не смогла удерживать окклюменционные щиты и выдала бы все свои тайны. Эх, найти бы амулет, закрывающий мысли, да вот только где его искать…

На следующий день Эребус принёс подробный план индивидуальных тренировок. Теперь мне предписывалось два дня в неделю отводить под усиленные упражнения и продолжать ежедневные разминки.

В грядущую субботу будем летать без тренера. Анрэй Бирн снова посетит Малфой-мэнор в конце июля, чтобы проверить, как мы уяснили его рекомендации. Нужно будет накупить побольше заживляющей мази. Потому что после целого дня на метле у меня было ощущение, что вся филейная часть стала одной сплошной мозолью, а на спине не было свободного от синяков места из-за бладжеров.

Тётушка Мюриэль мне высказывала, дескать, юной леди моего возраста нужно не всякими глупостями заниматься, а искать подходящую партию для брака. Мои слова о том, что мне и без этого есть чем заняться, были проигнорированы. А когда сову прислал Невилл с просьбой позаниматься с ним заклинаниями, родственницу снова понесло.

Я решительно отбилась от всех вычурных платьев, надев свой любимый свитер и юбку из тёмно-зелёной плотной ткани. Навязчивое желание родственников меня с кем-нибудь обручить порядком раздражало. Как будто единственное, что может быть важно, — это выскочить замуж. Кто будет двигать магическую науку, я спрашиваю? Мы и так находимся в глубочайшей заднице, если сравнивать с маглами.

Нет, конечно, нас намного меньше, чем этих самых маглов, но это не повод умным женщинам отказываться от своих интересов в пользу деторождения! А уж глупой я себя никак не считала. Скорее, наоборот. Да и матушка, вон, родила семь детей, а толку-то…

С этими мрачными мыслями я вышла из камина в особняке Лонгботтомов. Встречающий меня Невилл замер, увидев мою недовольную морду.

— Всё хорошо? — спросил гриффиндорец. — Ты скажи сразу, если у тебя были планы, а я тебя побеспокоил…

— Всё нормально, Нев, — я заставила себя улыбнуться, прерывая поток оправданий. — Просто немного поцапалась с родственниками.

Невилл понятливо кивнул и пригласил меня в гостиную. Там я попала в цепкие лапы высокой женщины, чья могучая фигура была затянута в строгое тёмно-серое платье с накрахмаленным воротником. Августа Лонгботтом собственной персоной.

Меня критически осмотрели, явно выискивая недостатки. Сделав книксен, я представилась.

— Вот вроде Уизли, а занесло на Слизерин, — недовольно произнесла бабушка Невилла.

— Вы что-то имеете против моего факультета? — холодно поинтересовалась я, присаживаясь на предложенное Невом кресло.

— Слизеринцы — последователи Тёмного Лорда, — скривилась женщина.

Я разозлилась. Терпеть не могу подобные обвинения. Выглядит, как типично гриффиндорская пропаганда.

— У вас есть статистика, подробно показывающая, какой процент выпускников Слизерина становятся Упивающимися? — я внимательно смотрела на смутившуюся женщину. — Если нет, то попрошу вас не оскорблять целый факультет. Уверена, что и среди гриффиндорцев есть подлецы, но это не повод ненавидеть всех выпускников Гриффиндора.

Августа Лонгботтом поджала губы. Что же, этот раунд я, видимо, выиграла. Бабушка Невилла оставила нас, велев не шуметь, потому что она сейчас будет пить чай со своей подругой. Это значит, что Бомбарду Нев определённо не будет сегодня тренировать.

Недолго думая, я достала из ридикюля небольшую деревянную шкатулку, купленную у маглов. Если Невилл её случайно подожжёт, то будет не жалко.

Гриффиндорцу я поставила задачу запереть шкатулку с помощью магии. Тот взялся за палочку и чуть не устроил пожар, промахнувшись. Заклинание угодило в размашистый цветок, который я быстро потушила. Просто чувствую себя Снейпом.

— Ну чего ты за палочку схватился? — вопрошала я, меряя шагами гостиную. — Запомни, Нев, магия — это то, что внутри тебя. Палочка — лишь инструмент, без которого вполне можно справиться.

— Но ведь во всех книгах сказано, что нужно колдовать с палочкой, — возразил унылый Невилл.

— Конечно, сказано! — ехидно сказала я. — Один Экспеллиармус — и такой маг теряет боеспособность, потому что становится беззащитным, как котёнок.

— Боевая магия сложная. Это не Левиосу без палочки использовать, — упрямо настаивал гриффиндорец.

— Ты издеваешься? — хмыкнула я. — По-твоему, как Основатели могли колдовать без палочек, которые в те годы были не в ходу? Всё дело в практике. Я в начале года тоже мало чем могла похвастаться. Однако тренировалась почти каждый день. Потом и ребята подключились, хотя могли бы этого не делать, ссылаясь на написанное в учебниках. Поэтому положи палочку на полку и вообще пока забудь о ней. Я от тебя не отстану, пока ты не сможешь применять без палочки хотя бы четыре заклинания с первого курса.

Невилл вздохнул и послушно положил палочку отца в сторону. Я свою палочку даже не доставала, считая, что мне она пока ни к чему.

Мне пришлось задействовать всё своё терпение, чтобы объяснять Неву тонкости наложения Коллопортуса. Парень дико боялся сделать что-то не так, из-за чего заклинания часто не срабатывали. Если я начну рычать и всячески показывать недовольство, то у и без того затюканного гриффиндорца точно ничего не выйдет.

Пока Невилл раз за разом пытался запереть и отпереть шкатулку, я, чтобы успокоиться, краем глаза читала словарь для перевода рун, карандашом отмечая наиболее интересные варианты.

— Получилось! — воскликнул Невилл, когда пять раз подряд смог закрыть и открыть шкатулку.

На шум прибежала Августа Лонгботтом с подругой. Увидев вторую женщину, я удивилась. Мерлин, да это же Гризельда Марчбэнкс! Глава волшебной экзаменационной комиссии! Перси говорил, что она из него чуть душу не вытрясла, когда он сдавал СОВ.

— Что тут у вас происходит? — гаркнула достопочтенная волшебница.

— У Невилла получились беспалочковые чары, мадам, — рассказала я, откладывая книгу. Невысокая из-за сутулости старушка тут же прошлась по мне цепким взглядом.

— Без палочки? Это шутка? — хмыкнула бабушка Невилла. — Он и с палочкой с трудом колдует.

— Побольше веры во внука, миссис Лонгботтом! — вступилась за друга я.

— Девочка права, Августа, — неожиданно меня поддержала мадам Марчбэнкс. — Ты слишком строга к нему.

Получив столь неожиданную для себя поддержку, Невилл довольно легко продемонстрировал изученные чары, приправив их Левиосой, переместив шкатулку на полку.

Августа Лонгботтом от неожиданности прослезилась, пообещав купить на день рождения внуку самый большой торт. А меня подцепила за локоток Гризельда Марчбэнкс, с позволения подруги утянув меня в сторону столовой.

— А я ведь наслышана о твоих подвигах, девочка, — произнесла пожилая волшебница, внимательно глядя на меня. Я натянуто улыбнулась, ожидая сочувствия по поводу ужасного тёмного артефакта, захватившего бедную меня. Однако главе экзаменационной комиссии удалось меня удивить.

— Филиус Флитвик рассказывал о вашей учебной группе, особенно о достижениях в чарах, — сообщила моя собеседница. — Чья идея?

— Коллективное творчество, — громко ответила я, запоздало догадываясь, что волшебница в силу возраста имеет проблемы со слухом. Встретив удивлённый взгляд, мне пришлось пояснить: — Так намного проще. Чистокровные подтягивают маглокровок, сами при этом оттачивая изученные заклинания.

— Кто у вас лидер? — поинтересовалась госпожа Марчбэнкс.

— У нас нет лидера, — я пожала плечами. — Мы же просто учимся вместе, а не в политику идём.

Достопочтенная ведьма скептически хмыкнула, однако тему решила не развивать. Вместо этого я ответила на гору вопросов насчёт школы и процесса обучения. Особого смысла я в этом расспросе не видела, однако старалась отвечать предельно честно.

Выводы, сделанные Гризельдой Марчбэнкс на основе нашего разговора, так и остались для меня тайной. По крайней мере, на тот момент.

Первого июля с утра зарядил дождь. Мне из-за этого пришлось отказаться от усиленной тренировки. Хотя вернее будет сказать, что я её перенесла на несколько дней, ограничившись разминкой в своей спальне. Благо место позволяло.

Эльфы опекали родственников, поэтому я была предоставлена сама себе. Завернувшись в тёплую мантию, я спустилась на первый этаж. Душа требовала чего-то горячего и согревающего.

Недолго думая, я залезла в кладовой шкаф, достав всё необходимое для сырного супа с грибами. Пока занималась готовкой, краем глаза читала левитирующую за мной книгу по рунам. Мне необходимо было вышить на подогнанных под меня вещах кучу рунных цепочек, обеспечивающих лёгкую защиту, а также охлаждающие или согревающие чары в зависимости от погоды.

Приготовив большую кастрюлю супа, я позавтракала и привычно наложила чары стазиса, чтобы еда не остыла и не испортилась.

Затем вместе с книгой я поднялась в свою комнату, где с вышивкой устроилась в кресле у камина. Дело шло со скрипом, потому что неплохо у меня получалось только вязание. Но сильная аккуратность мне не требовалась: руны я вышивала на изнаночной стороне одежды, пока не научившись прятать их в замысловатый рисунок.

Ближе к обеду я зачаровала спицы, которые принялись вязать для меня тёплое зелёное платье на зиму. Только хотела спуститься вниз, чтобы нажарить гренок, как во входную дверь постучали. С палочкой наготове я прошла по лестнице и аккуратно открыла дверь.

На пороге стоял Перси. С его волос и одежды капало, а взгляд у брата был донельзя потерянный. Я впустила его в дом, на ходу накладывая осушающие и согревающие чары.

— Что случилось? — взволнованно спросила я, но Перси просто помотал головой, показывая, что он пока не в состоянии говорить. Брат тяжело дышал, растерянно глядя сквозь предметы.

Никогда его таким не видела…

Усадив брата на стул в столовой, я поспешила на кухню, где вызвала Руби, объяснив ему ситуацию, и попросила привести в гостевое крыло хозяев. Эльф понятливо кивнул и с тихим хлопком исчез, а я приготовила всё необходимое для чая, выставив всё на подносе, который перенесла в столовую.

На мой зов явились и тётушка Мюриэль, и дядя Игнатиус. Увидев их, Перси вздохнул, опустив голову.

К чести родственников, они не стали сразу набрасываться на брата с расспросами. Вместо этого ему споили немного успокоительного, а дядя предложил пообедать всем вместе.

Домовики спешно накрыли на стол, расставив тарелки с моим супом и нажарив по моей просьбе гренок.

Во время еды Перси заметно успокоился и, когда мы приступили к чаю, решил объясниться. Правда, зашёл ну очень издалека.

— Я могу до осени пожить у вас? — с несчастным видом произнёс брат.

— Что в вашей семье снова стряслось? — устало вздохнул дядя Игнатиус.

— Родители выиграли в лотерее кучу денег, — ответил Перси. В наступившей тишине моё хмыканье прозвучало неожиданно громко.

— Тебе есть что сказать, девочка? — глава рода Пруэтт перевёл строгий взгляд на меня.

— Родители знали о тёмном артефакте, что попал ко мне в руки, — произнесла я после вздоха. — Знал и Дамблдор, который в ходе этого сомнительного мероприятия сместил с должности председателя Попечительского Совета Люциуса Малфоя.

— На что ты намекаешь? — нахмурилась тётушка. — И откуда тебе известна эта информация?

— А я говорила вам, что у нас с Драко деловое сотрудничество, а вы не верили, — ехидно сказала я и добавила уже серьёзней: — У меня нет ни единого повода верить Артуру и Молли Уизли.

Переглянувшись с Перси, я рассказала о короткой встрече с родителями в середине учебного года, а также о том, что я обнаружила в отцовском гараже. Дядя Игнатиус разочарованно качал головой, а тётушка Мюриэль только хмыкала, приговаривая: «Я так и знала, что не стоило нашей девочке связываться с этим Уизли».

— Ты можешь оставаться в этом доме столько, сколько пожелаешь, — наконец произнёс глава Рода.

— Только надо было отобрать у этих непорядочных волшебников ваши доли выигрыша, — поджала губы тётушка. — Всё-таки официально вы всё ещё часть семьи Уизли, как бы ни прискорбно это было.

— А я это уже сделал, — внезапно выдал Перси. Порывшись в кармане, брат выложил на стол мешочек. — Я забрал у отца сто пятьдесят галлеонов, сказав, что мы с сестрой в состоянии распорядиться финансами.

Родственники решили, что эти деньги будут неплохим подспорьем нам в будущем, а к школе они смогут нас собрать самостоятельно.

Брат занял жёлтую спальню с отделкой кедровым деревом и бежево-жёлтыми обоями с растительным орнаментом. Между окошками горел небольшой камин.

Эта комната была тёплая и уютная, и я даже изначально подумывала занять её, но отказалась по банальной причине — было мало места. А мне нужно было выполнять каждый день упражнения на растяжку.

Пока брат расставлял в шкафу те немногие вещи, что он унёс с собой, мы остались на первом этаже. Я снова уткнулась в книгу, краем уха слушая разговор родственников. Но поскольку меня никто не гнал, значит, ничего криминального я не могла услышать.

Завтра дядя Игнатиус собирался вместе с Перси навестить родителей. Я сразу догадалась для чего: брата хотят ввести в Род Пруэттов, сделав наследником. Глава рода даже желал принять на себя родовые проклятия Перси, лишь бы дать шанс угасающему роду.

Немного покоробило, что меня в этом доме терпят из чувства долга, а Перси действительно рады. С другой стороны, для брата это отличный шанс выбиться в люди. Но это не мешало мне завидовать. Брат мог спокойно учиться. Ему не нужно было разбираться в запрещённых ритуалах и плести интриги против директора Дамблдора. К тому же у брата будет опытный наставник-лорд, а у меня вместо него — василиск.

Чтобы отвлечься от мрачных мыслей, я решила потренировать чары. Но и тут была проблема: неизбежно вызовет вопросы, если я начну демонстрировать заклинания старших курсов или, не дай Мерлин, колдовать на парселтанге. А навыки-то развивать надо…

В том факте, что за мной следили, я даже не сомневалась. Для дяди Игнатиуса я в принципе была чужим человеком из-за того, что матушка его недолюбливала. Да и сейчас я с ним пересекалась лишь изредка. По большей части дядюшку интересовали мои навыки, достижения в учёбе и прогресс в изучении этикета. Во мне видели такого ребёнка, который не требует к себе повышенного внимания, но о чьих успехах можно хвастаться соседям за чашечкой чая.

Постепенно в моей рыжей голове созрела идея. Нужно будет на несколько дней сбежать в сторожку для отработки навыков. А чтобы ни у кого не возникало вопросов, можно сказать, что отправляюсь в гости к кому-нибудь из подруг.

Был всё-таки большой плюс в Хогвартсе: там всем было более-менее плевать друг на друга. Учеников было слишком много, а персонала и домовиков слишком мало, чтобы за всеми уследить. Плюс у Салазара была куча тайников, где можно было заниматься чем угодно. Ну, наверно, кроме какой-нибудь некромантии и демонологии, у которых очень сильный магический след.

* * *

Десятого июля мы с Луной и Оливией сели на Ночной рыцарь, по пути заехав за Холли. Мы направлялись в Кенсингтон, где проживала Эвелин.

Родственники очень насторожились, что мы на несколько дней собрались в магловский мир. Всё-таки, несмотря на вроде бы лояльность к маглам, почти все волшебники их несколько опасались.

Оливия со смехом рассказывала, как её брат Эрни пытался тайком положить ей в сумку зачарованный фамильный меч. Так, на всякий случай.

Я поделилась историей, как тётушка Мюриэль пришла в ужас от моего внешнего вида и попыталась забрать и сжечь мои кроссовки. Перси еле отговорил разбушевавшуюся родственницу.

Зато Луну отец относительно легко отпустил. Попросил только разузнать, какие разновидности чизпурфлов обитают у маглов. Сама Лавгуд выглядела непривычно в джинсах, лёгких туфлях и огромном полосатом свитере ярких цветов. На голове у девочки была странная лента, которую повязала Холли, упоминая каких-то «хиппи».

Бешеный автобус домчал нас до Лондона в рекордные сроки. Мы вышли на широкой улице, по которой сновали машины. Я, Луна и Лив удивлённо осматривались, а Холли решительно потащила нас к нужному дому, не дав как следует поглазеть на маглов.

Эвелин жила в странном доме под названием «таунхаус», рассчитанном на пять семей. Все пять частей выглядели абсолютно одинаковыми, вплоть до лужаек под окнами.

Наша подруга выскочила из крайней правой двери и побежала к нам.

— Я не думала, что вы приедете так быстро! — воскликнула она.

— Ветер был попутный, — пошутила я.

Эви пригласила нас в дом, где сразу провела что-то по типу обзорной экскурсии. Жилище подруги мне показалось ну очень странным. К примеру, дом Холли был очень схож с привычными мне интерьерами Волшебного мира. А вот Эвелин жила в какой-то странной галерее.

Светлые стены украшали яркие и необычные картины, мебель была очень странных форм: даже не сразу понимаешь, столик это или табуретка.

С открытыми ртами мы переходили из одной комнаты в другую, поражаясь обилию всяких разных картин и статуэток.

В тот день мой словарный запас пополнился новым понятием «поп-арт». В различных стилях интерьера маги толком ничего не смыслили, а значит, нужно будет исправлять это возмутительное недопущение.

Прежде чем определяться с планом отпуска, мы дождались припозднившуюся Мирту, которую привёз отец на машине. Эвелин провела экскурсию ещё раз, а мы все хвостиком следовали за ней.

— А чем маги моют посуду? — поинтересовалась Холли, когда Эви рассказывала о новой посудомоечной машине, которую недавно купили родители.

— Домовыми эльфами, — ответила Оливия, посмеявшись.

Мы узнали, что мать Эвелин была в командировке в США, а её отец работает и приезжает поздно ночью. Главным условием родителей нашей подруги было не шуметь по ночам и не разносить дом.

Мирта и Холли оставили свои рюкзаки в комнате Эви. У меня, Лив и Луны все вещи были в сумках с чарами расширения, поэтому мы всё таскали с собой.

Сегодня мы решили прогуляться по окрестностям дома и зайти в какое-нибудь кафе, потому что готовить Эви не любила.

Гуляли мы целый день. У Мирты оказался с собой магловский фотоаппарат, который был потрясающе миниатюрным. Мы моментально истратили всю плёнку, так что пришлось докупать ещё. Коротко посовещавшись, мы вспомнили, что нам предстоит посетить кучу мест, поэтому скинулись на целую коробку. А мальчишки пусть оплачивают проявку.

Эви показала нам своё любимое кафе, где мы набрали гору китайской еды. Правда, с непривычки наша чистокровная половина переела и потом мучилась желудком.

На следующее утро мы проснулись весьма рано. Позавтракали жареными тостами с беконом и дождались приезда мальчишек, которые на Ночном Рыцаре добирались из Дырявого Котла.

Все вместе мы рванули на главную торговую улицу города, на которой располагался Кенсингтонский дворец, куда мы смогли пробиться на экскурсию.

Как ни странно, но больше всего мне понравилось в магловском книжном и в магазине спорттоваров. В «Найке» я на распродаже урвала пару отличных спортивных костюмов и кроссовки для тренировок.

А ещё мы были в кинотеатре. Смотрели «Парк юрского периода» и орали от динозавров. Это было так круто, что мы посмотрели этот фильм дважды. Мальчишки чуть было не закидали экран заклинаниями. Эвелин даже обрадовалась, что предусмотрительно конфисковала у них палочки. Криви загорелись идеей трансфигурировать в школе что-нибудь в тираннозавра. Чую, если он это провернёт, то Гриффиндор потеряет сотню баллов, не меньше. Но отговаривать друга не стану: вдруг у других факультетов получится взять кубок школы?

В особняк Пруэттов я вернулась, нагулявшись на год вперёд. В руках у меня были пакеты, которые не влезли в сумку. Потому что кроме спортивной одежды я накупила ещё кучу всего. Гантели, гири, скакалки, обруч, эспандер и даже турник, коробка с которым и заняла остаток свободного места в сумке.

Всё это добро я притащила на тренировку в Малфой-мэнор. Мальчишки сначала начали меня подкалывать на тему любви к маглам, но вот тренеру идея понравилась. Я пожертвовала в фонд команды почти всё, оставив для себя любимой лишь пару гантелей, скакалку и обруч.

Когда тётушка Мюриэль увидела, как я в своей комнате кручу этот самый обруч, то её чуть удар не хватил от такого непотребства. Оказывается, чистокровная леди так вертеть телом не должна. В чём проблема, если я этим занимаюсь дома за закрытыми дверями, я так и не поняла.

На фоне всех этих дел и тренировок я чуть было не пропустила все сроки для покупки подарка Невиллу. Приглашение я получила. Гриффиндорец писал, что бабушка не одобрила шумную гулянку, поэтому будет просто чаепитие с тортом. Нормальный праздник он захотел устроить уже в школе, вместе со всеми, потому что всю нашу ораву Августа Лонгботтом у себя в доме видеть не желала.

На подарок скинулись все по чуть-чуть. Декстер и Харпер, конечно, пофыркали, но признали, что так будет намного безопаснее.

За день до праздника мы с Луной отправились в лавку Олливандера. Владелец магазинчика очень удивился нашей просьбе подобрать палочку для друга. Обычно волшебники приходят за палочками лично, но мы объяснили всю ситуацию.

Мы подробно рассказали про характер нашего друга, и владелец магазина принялся вытаскивать многочисленные коробки. Итоговый выбор я доверила Луне, потому что для меня палочки просто делились на мощные и неподходящие. Я только узнала, сможет ли Нев обменять палочку, если она ему не подойдёт. Сможет.

Луна предположила, что Невиллу подойдёт палочка с закрученной рукоятью из вишнёвого дерева с сердцевиной из волоса единорога. Я отсчитала из общей копилки восемь галлеонов, и мы покинули лавку.

Нам хватило денег ещё на небольшую книжку, описывающую практики по развитию и контролю магического дара.

Всё это добро мы упаковали в магловскую упаковочную бумагу алого цвета и перевязали золотой лентой с бантом. Получилось вполне по-гриффиндорски.

Родственники к моим путешествиям относительно привыкли. Перси вообще разрывался между домом и Министерством: разлад с родителями и переезд к Пруэттам обеспечили ему время для прохождения столь желанной практики. Брат напросился на должность помощника секретаря в Отдел международного магического сотрудничества. Если всё сложится удачно, то после седьмого курса его возьмут на работу именно в этот отдел. Без родственных связей это отличный старт карьеры.

Оставшиеся Уизли ещё в середине июля умотали на месяц в Египет к Биллу. Мы с Перси ещё с этого посмеялись: если Билл не хочет приезжать к родителям, то маменька поедет к нему.

Рон мне не писал. Мать с отцом и подавно. Близнецы прислали короткую весточку, что нашли в Египте кучу отличного материала для исследований, в которых наметился прогресс. Это хорошо. У меня как раз появилось ещё несколько интересных идей, позаимствованных из магловского мира. Может, к приезду братьев список ещё пополнится.

Накануне дня рождения Невилла вся магическая Британия содрогнулась. Из Азкабана бежал Сириус Блэк — Упивающийся Смертью и тёмный маг.

Лорд Пруэтт усилил чары безопасности, а нам с Перси было запрещено приводить кого-либо в гости, что не радовало. У меня слишком большая орава друзей и товарищей, чтобы безвылазно сидеть по домам.

В итоге к Невиллу меня отпустили всего на пару часов, и то только потому, что семья друга сражалась против Волдеморта. Помимо меня, гриффиндорец пригласил Луну, а также своих соседей — Ханну Аббот с младшим братом Дастином, который в этом году поедет в Хогвартс.

Увидев наш подарок, Невилл сначала пытался отказаться, но мы с трудом смогли его убедить принять палочку, которая, кстати, прекрасно подошла.

Двоюродный дед Невилла, Элджи Лонгботтом, о котором мы были наслышаны, пытался подкалывать именинника на тему слабой магии. Да уж… Мне вспомнилось, как Перси рассказывал, что маменька очень любила высказать Рону, что он почти сквиб из-за редких магических выбросов. Что мешает родителям учить ребёнка простейшим бытовым чарам, чтобы развивать талант, я не понимала. Из-за этого мы зацепились языками с присутствующей на празднике госпожой Марчбэнкс.

— Использование палочки до одиннадцати лет тормозит развитие магических каналов! — громко произнесла почётная экзаменаторша.

— На палочке свет клином не сошёлся! — парировали мы с Луной.

В азарте разговора мы перескочили сначала на тему применения заклинаний против списывания в шпионаже, а потом к областям применения атмосферных чар. Пожилая волшебница потрясала сухим сморщенным кулаком, но мы с Луной стояли на своём.

Втроём мы орали так, что дядюшка Невилла не выдержал и попросил нас спрятаться под звуконепроницаемый полог.

Несмотря на это, я была довольна. Во-первых, всегда приятно пообщаться с умным волшебником. А во-вторых, Гризельда Марчбэнкс в ультимативной форме потребовала, чтобы мы с Луной посылали ей сов и рассказывали, как у нас дела. Конечно, это не обеспечит нам поблажек на экзаменах, но подобные связи лишними не бывают.

В последний день июля совы принесли табели успеваемости со списками учебников на грядущий год. Перси ожидаемо стал лучшим учеником и старостой школы. Интересно, кто заменит его на посту старосты Гриффиндора?

Поскольку экзаменов в конце года у меня не было, преподаватели выставили средние баллы за год. Три «Выше ожидаемого»: по зельям, трансфигурации и астрономии. Ну Снейп и гад! Мог бы и «Превосходно» поставить… Зато по остальным предметам у меня были высшие баллы.

Проблема была в другом. В письме значилось, что наш курс попадает под пересмотр программы, из-за чего факультативные предметы у нас будут с этого года, а не со следующего. Вот почему Флитвик давал нам те странные тестирования! И с Марчбэнкс именно он связался.

Родственников это невероятно воодушевило. Перси успешно сдал все двенадцать СОВ, и, судя по всему, от меня будут ждать того же. Вот Мордред… А я-то надеялась откосить от прорицаний и магловедения.

Вечером внезапно пришло письмо от декана Равенкло с просьбой заранее купить стандартную книгу заклинаний ещё и за третий курс. Уверена, что подобное сообщение получили все мои однокурсники. А сам Флитвик, видимо, хочет за максимально короткое время вбить нам в головы как можно больше заклинаний.

Интересно только, кто в этом году будет преподавателем ЗОТИ? Хотелось бы видеть на этой должности кого-нибудь компетентного.

Мы с тётушкой Мюриэль сразу сели прикидывать список покупок. Я примерила прошлогоднюю форму, и тётушка мне сообщила, что мантия уже коротковата. За год я выросла примерно на дюйм, и был риск, что в ближайшие пару лет я вытянусь ещё сильнее.

Это значило, что мне нужно купить огромную кучу одежды и ещё квиддичную форму. Флинт был уверен, что на отборе мало кто будет лучше меня, потому что ни с кем не занимался профессиональный тренер. Фактически нам нужно будет найти замену Эдриану Пьюси, который сразу предупредил, что в грядущем году будет усиленно готовиться к ТРИТОНам, а на квиддич у него не будет времени.

Тётушка каким-то образом умудрилась насчитать целых шестьдесят галлеонов. Я отобрала у неё список, в который недоуменно уставилась.

— Учебники можно поискать в лавке подержанных вещей, — забормотала я, внося свои правки. — А если что-то не найду, то придётся покупать новое… Обувь, блузы и юбки вполне можно купить у маглов — там дешевле. Я могу договориться с Холли, чтобы её мама помогла с выбором. Тогда останутся деньги на новые мантии у Малкин, и не придётся носить старьё.

— Ловко ты всё распределила, — оценила тётушка.

Ещё бы! Тому полагалось пособие в пятьдесят галлеонов, которое было необходимо растянуть на целый год и при этом не выглядеть замарашкой, чтобы не начали травить на факультете. Слагхорну на разборки учеников всегда было плевать, поэтому Тому приходилось выкручиваться. Он даже шить научился, чтобы штопать порванные мантии и рубашки.

Поняв, что я вполне в состоянии собрать себя в школу, и тётушка, и дядя вздохнули с облегчением. Ну да, последний раз Пруэтты собирали в школу девочку во времена моей матери. Наверное, родственники просто не знают, что со мной делать.

Мне вручили пятьдесят галлеонов и позволили собираться в школу самой. Хотя дядя Игнатиус предупредил, что если я что-то забуду и в школе возникнут проблемы, то больше у меня таких вольностей не будет.

Первого августа мы с Луной встретили праздник начала осени. За мной по пятам ходил Тенебрус, выпрашивая чернику и мясо. И хоть фестралы хищники, но от растительной пищи они тоже не отказываются.

Вожак стаи вообще относился ко мне более чем благосклонно. Луна как-то пошутила, что я могу от него куски откусывать — ему всё равно будет. Но до фамильяра ему было далеко, потому что фестрал был связан с Лесом. А меня он обожал, потому что меня представил Хагрид.

Тенебрус каким-то образом чувствовал, что мы приближаемся к Запретному Лесу. И каждый раз конь выходил на опушку, чтобы отвезти нас в сторожку.

Само стадо фестралов разделилось. Большая часть осталась на прежнем месте, однако с десяток особей с детёнышами облюбовали пещеру рядом со Сторожкой. Мы их периодически подкармливали, однако большую часть пропитания кони добывали, охотясь на дичь, которой в Лесу было множество. А это мы ещё к кентаврам и оборотням не совались… Хотя Сахис говорила, что рано или поздно придётся это делать. Магический контракт с кентаврами заключали ещё Основатели для защиты школы в случае вражеского штурма. Нам нужно только подтвердить, что контракт действует, и можно будет не париться.

С оборотнями было сложнее. Они поселились в лесу уже после того, как последние Гонты покинули Хогвартс — всего полтора столетия назад. Так что с ними нужно заключать договор. Этим должен был заняться Том, но ему неизвестно какие жидкости ударили в голову, и он вместо того, чтобы привязать стаю к лесу, стребовал с вожака чуть ли не вассальную клятву. Поэтому с оборотнями договориться будет ну очень тяжело. Хотя я считала это очень важной задачей.

Всё потому, что у многих оборотней явно был доступ в Лютный. По крайней мере, это было бы логично: ведь их все боятся и не факт, что будут обслуживать на Диагон-аллее. Это была бы отличная возможность сбыть редкие ингредиенты. Жаль, что Сахис не советовала связываться с вервольфами, пока не приму род, чтобы были хоть какие-то козыри. Том-то род так и не принял…

Сторожка постепенно приобретала жилой вид. Первым делом мы с Луной привели в порядок ванные на обоих этажах. Специальной эмалью покрыли сантехнику, которая теперь сияла белизной. На пол кинули коврики-циновки, чтобы не ходить по каменному полу, а на крючках развесили пушистые полотенца.

Почти всё куплено у маглов, потому что на Диагон-аллее мы не светились. Я планировала забежать в лавку подержанных вещей, когда мы отправимся покупать всё необходимое к школе.

Из-за того, что личные покои были защищены так, что провести в них можно было только супруга и детей, ремонтировать их приходилось самостоятельно. Я ни Мордреда не смыслила в нормальном ремонте, хотя нужные мне книги планировала прикупить. Меня хватило только на то, чтобы застелить кровать тяжёлым покрывалом, нагло утащенным с разрешения тётушки из особняка Пруэттов, да повесить на окно изумрудные шторы, купленные у маглов. В починенный шкаф я закинула несколько комплектов постельного белья и сменную одежду.

Зато Луна развернулась не на шутку. Судя по количеству красок, которое она накупила, девушка явно собиралась расписывать стены. Рисовать Лавгуд умела и любила. Я хотела поискать специальные краски для тканей, чтобы шить более крутые вещи.

Под контролем Зои Уокер я выбралась в магловские магазины. Холли тоже решила по возможности всё закупить у маглов, чтобы подольше побыть с семьёй.

У маглов было намного больше фасонов одежды, нежели у нас. Мне подобрали отличные приталенные рубашки и хитроумно задрапированные юбки. Я нашла несколько пар туфель, отлично подходивших для школы, однако осенние и зимние ботинки нужно будет покупать на Диагон-аллее.

В книжном я набрала себе гору тетрадей, решив в них писать лекции. Это было намного легче, чем ждать, пока чернила на пергаменте высохнут.

Также я тайком купила немного косметики. Лучше уж я сама как-нибудь накрашусь перед матчем, чем надо мной снова будут издеваться слизеринки. А ещё я нашла духи с классным названием «Яд». Меня привлекла изумрудная коробка. Конечно, стоил этот парфюм немало (а если быть точнее — дохрена), поэтому я решила их экономить и использовать только в особых случаях.

Последняя перед учебным годом тренировка состоялась седьмого августа, на которую меня не хотели отпускать родственники из-за боязни, что там будет скрываться Сириус Блэк. Как будто Малфои такие идиоты, что будут прятать в своём доме преступника, которого все ищут. Даже маглы. Я видела по телевизору, когда сидела у Холли.

Вот только, стоило мне выйти из камина, как Драко на правах хозяина пригласил меня в столовую, где уже собралась вся команда. Помимо нас, чаёвничать решили владельцы мэнора и, внезапно, профессор Снейп.

— Министерство пришлёт дементоров для патрулирования границ школы, — недовольно произнёс декан, когда домовики подали чай.

— Ну что, возвращаемся к плану отправлять Поттера в Дурмстранг? — мрачно усмехнулся Люциан Боул.

— Думаешь, в этом замешан Поттер? — усомнился Майлз Блечтли.

— Ты разве забыл, что все приключения в школе предназначены только для одного человека? — хмыкнула я, сжимая пальцами кружку. — У меня вопросы понасущнее. Когда начнём разучивать патронусов? И есть ли другие способы отогнать дементора?

— Уизли, вы второкурсница. Какой вам патронус? — презрительно произнёс Снейп.

— Вы предлагаете мне в случае чего стоять и ждать, пока эти твари будут кружить рядом? — нахмурилась я, глядя преподавателю в глаза. Ничего, найду другие способы. Сама.

— Дементоры не нападают на невиновных, — снисходительно усмехнулся лорд Малфой.

— Даже оголодавшие? — с наивным видом сказала я. Сиятельный лорд поперхнулся. Уже вечером Драко на пергаменте отписался, что отец выдал ему книгу о дементорах и способах борьбы с ними.

Отлично! Я довольно потёрла руки. Защита от дементоров мне действительно была очень нужна. Ведь эти твари могут почувствовать, что я не совсем Джинни Уизли. Да и кто знает, какие тёмные воспоминания Тома всплывут под влиянием дементоров?

Из соображений безопасности мой день рождения не праздновали. Устроим с ребятами чаепитие уже в школе. Думаю, у Флитвика можно будет попросить ключи от аудитории, чтобы не сидеть в коридоре. Ну не в Тайную Комнату же всех тащить!

С самого утра меня разбудил Перси, вручивший выходную мантию изумрудного цвета с вышивкой в виде серебряных змей. Наряд для настоящей слизеринки!

Во время завтрака тётя и дядя подарили мне зачарованный кошелёк, который невозможно потерять, и две книги: «Чары, применяемые при выпечке» и «Практическая защитная магия».

Вообще, книгами меня буквально закидали. Эвелин прислала сборник книг профессора Толкина. Холли и Хизер — «Хроники Нарнии», которые я в прошлом году так и не успела прочитать. Чарли прислал книгу о разведении драконов. Сова Декстера принесла путеводитель по практическим проклятиям. А вот это интересно. Такое изучать я люблю.

Луна подарила самоучитель магического ремонта, избавив меня от необходимости что-то искать по этой теме.

Но всех переплюнул Билл, прислав две толстенные книги по древнеегипетской письменности. Эти знаки использовали жрецы-ритуалисты для защиты пирамид. Опасно мне такие книги в руки давать… Я же не успокоюсь, пока всё не выучу!

Колин и Оливия прислали стопку проявленных фотографий, которых оказалось довольно много, а во время болезни Криви именно Лив ходила с колдокамерой. Свой подарок Оливия дополнила маленьким флакончиком ароматного розового масла.

Скотина-Малфой отомстил годовой подпиской на «Вестник зельеварения», намекнув на то, что я не сильна в этой дисциплине.

От Хагрида пришла коробка печенья с шоколадной крошкой и странная книга «Чудовищная книга о чудовищах», попытавшаяся откусить мне пальцы. Пришлось приложить её Ступефаем. Я сверилась со списком к школе и увидела, что эту книгу нужно приобрести для ухода за магическими существами. Что бы это значило?

Мирта по уже сложившейся традиции прислала большой набор магловской канцелярии. Невилл подарил отличный набор чая с многочисленными добавками.

Ещё я поняла, что новость про дементоров быстро разлетелась, потому что мне прислали семь коробок с самым разнообразным шоколадом.

От близнецов пришло письмо с поздравлениями. Они отписались, что откопали какую-то крутую штуку, которую хотят подарить мне лично. Уже страшно, что они задумали. Надеюсь, ничего противозаконного. Да и интересно, будут ли их на портальной площадке для международных перемещений обыскивать вместе с дементорами.

Кстати, я удивилась, что меня одну спокойно отпустили за оставшимися покупками к школе. Однако стоило мне выйти из камина на Диагон аллее, как я увидела двойки авроров, патрулирующих улицу.

Для начала я отправилась в лавку старьёвщика, где потратила не меньше часа, пытаясь откопать что-то путное среди гор хлама. Довольно быстро я нашла книги по чарам за второй и третий курсы и учебник по прорицанию, которое было довольно популярным предметом. «Нумерология и грамматика» была в относительном порядке, но вот все рунные словари были в скверном состоянии. Проще говоря, просто разваливались. А «Основы защиты от тёмных искусств» я вообще не нашла.

Пришлось идти во «Флориш и Блотс» и тратить целых три галлеона на новые книги.

Затем я прогулялась к Малкин, где купила три новые мантии и запасной галстук. Там же приобрела ботинки и мантию для холодного сезона, мысленно жалуясь на огромные цены.

В аптеке я купила два комплекта ингредиентов снова на случай, если придётся что-то варить. По этой же причине я докупила серебряный котёл, в котором можно было варить зелья с более высокой температурой.

По пути в лавку письменных принадлежностей я засмотрелась на витрину магазина «Всё для квиддича», где была выставлена новая модель метлы. «Молния» стоила не просто дорого, а очень дорого — полторы тысячи галлеонов. Целое состояние! Мне кажется, что если Нору продать, то денег не хватит.

— Джинни? — окликнул меня знакомый голос. Я повернула голову и увидела Гарри Поттера, недоуменно глядевшего на меня. — Что ты тут делаешь?

— Эм… К школе готовлюсь, — сказала я, не понимая, чему гриффиндорец так удивляется.

— Ты же должна быть с семьёй в Египте! — воскликнул Гарри.

— А, ты об этом… — протянула я. — Родителям не нужна дочь-слизеринка, и меня сплавили в дом к маминой тётке и её сыну.

— Ты что… Мистер и миссис Уизли не могут так поступить! — Поттер был так удивлён, что казалось что его глаза стали размером с линзы очков.

— Ну, конечно, ты же лучше меня знаешь моих родителей! — ядовито произнесла я, разворачиваясь и направляясь в нужную мне лавку.

Удивительно, но Поттер последовал за мной, молча наблюдая, как я набираю кучу пергаментов для эссе, а также выбираю чернила. И только когда я снова вышла на улицу, парень решил заговорить.

— Слушай, прости меня, — сказал он. — Просто мистер и миссис Уизли всегда были так добры…

— Только по отношению к тебе, — я фыркнула. — Ты же легендарный Гарри Поттер! А мы все от матери огребали, особенно Рон и близнецы. Она и сглазить может, если ей по саду не помочь.

— Я не думал об этом, — тихо произнёс Гарри.

— Ты меня прости, но ты в принципе редко думаешь, — съехидничала я. — Для раздумий в вашей компании только Грейнджер подходит.

— Не начинай, — уныло вздохнул Поттер. Затем помялся и внезапно выдал: — А я от дяди с тётей сбежал!

— Чего? — от неожиданности я даже споткнулась. — Почему?

Гриффиндорец предложил поесть мороженого, пока он будет рассказывать. Я согласилась, но предупредила, что если по итогу увижу хотя бы одну статью в сомнительном журнале, то Поттеру несдобровать. Гарри явно не выписывал «Ведьмополитен», потому что он не сильно понял, о чём я толкую.

В грядущем году в моей жизни будет много шоколада, поэтому я выбрала мороженое с ананасами.

— К моим родственникам приехала сестра дяди, — начал Гарри, тыкая ложкой в клубничное мороженое. — Тётушка Мардж меня терпеть не может и всегда старается натравить своего бульдога, чтобы тот за мной гонялся.

— Прелестная семья, — хмыкнула я.

— Есть такое, — недовольно поморщился Гарри. — Так вот, мы с дядей Верноном договорились, что он подпишет разрешение в Хогсмит, а я буду молчать на все провокации тётушки Мардж. Я терпел, но на шестой день пребывания её в гостях не выдержал. Оскорбившая мою мать тётка надулась, как воздушный шар, и улетела из дома.

— Ну и дурак, — прокомментировала я. Поттер удивлённо поднял голову.

— Тебе меня не понять! — воскликнул гриффиндорец.

— Да куда уж мне! — съязвила я. — Это же не по моей семье почти ежедневно проходились слизеринцы. Если бы я надувала каждого, кто оскорбляет моих родственников, то в Хогвартсе бы место закончилось. А ты навлёк на себя проблемы. Ведь явно был задействован отряд обливиаторов.

— Мне сказали, что ко мне нет претензий, — возразил Гарри.

— Поттер, не тупи, — я закатила глаза. — Тебя взяли на карандаш, понимаешь? Директор школы далеко не всесилен, поэтому как только Министерство станет тобой недовольно, то тебе припомнят все прошлые грехи. А стремлением к соблюдению правил ты никогда не отличался.

— Ты снова говоришь, как Снейп, — хмыкнул гриффиндорец.

— Тогда стоит подарить декану цветы за то, что пытается воспитать в тебе человека, — усмехнулась я. — Но тебя это злит, потому что тебя, как нашкодившего кота, тыкают носом. Приятнее же окружать себя людьми, которые будут тобой восхищаться, несмотря ни на что.

Кто бы сомневался, что Поттер снова на меня обидится. Характер у него совершенно скотский.

Я расплатилась за своё мороженое и поспешила в магазин «Всё для квиддича», чтобы заказать форму. Чокнуться можно — всё обмундирование обошлось в десять галлеонов! Зато форма будет сшита на меня. Да ещё и с запасом ткани, чтобы домовики подшили, если я начну расти в середине учебного года.

Недолго думая, я решила забежать в «Волшебный зверинец», чтобы набрать совиных вафель. В том году я постоянно просила Перси их купить, отвлекая брата от дел.

Однако стоило мне пересечь порог магазина, как на меня прыгнула огромная рыжая тень.

Мы с Перси снова собрались заранее, поэтому утром первого сентября мы чинно отзавтракали в компании родственников.

Брата приняли в род полторы недели назад, на его совершеннолетие. Разительных изменений во внешности ещё не было, однако на голубой радужке глаз появились небольшие золотистые пятна. Дядя Игнатиус предположил, что к Имболку глаза Перси станут золотого цвета, как у всех представителей рода Пруэтт.

В школу отправлялся не Перси Уизли, над которым потешаются братья, а Персей Пруэтт — наследник древнего рода. Об этом знающим людям говорил гербовой перстень, покоящийся на указательном пальце левой руки.

Интересно, как долго будет орать мамуля? Насколько я знаю, в такие тонкости её никто не посвящал. По идее, меня тоже не должны были, но Перси решительно воспротивился этому. Брат считает, что если бы не моя принципиальность, то ничего этого не было, а значит, такие важные вещи от меня скрывать не стоило.

Я тихо вздохнула и поднялась в свою комнату. Мне ещё нужно было убедить Косолапуса залезть в переноску.

Вообще, я не планировала покупать какую-либо живность. Однако этот кошак, спикировавший на меня и вцепившийся в мантию, решил иначе. Я честно пыталась отодрать его со своей одежды под рассказы продавца, что бедный котик несколько лет провёл в магазине и его никто не покупал.

Короче, я смирилась. Почти. Как уважающая себя слизеринка, я убедила продавца продать кота за полцены. Полукнизл так и не отлип от моей одежды, довольно урча.

Тётушку Мюриэль чуть удар не хватил, когда я притащила этого монстра домой. Ну да, было с чего шокироваться: морда у кота была сплюснутая, лапы — кривые, а длинная рыжая шерсть — свалявшаяся и неухоженная.

Первым делом пришлось вычёсывать колтуны, а потом мыть полукнизла в ванной при помощи домовиков, пока я держала Лапуса, а он орал дурниной. Но, по крайней мере, не пытался царапаться. И то достижение.

После помывки кот сразу стал выглядеть намного приличнее, что не мешало ему за пару дней изгнать из сада всех гномов. Этим он покорил Волли, занимающегося садом. Остаток лета домовик следил за питанием Косолапуса, скармливая ему чуть ли не лучшие кусочки рыбы и мяса, из-за чего кот поднабрал в весе, а шерсть стала лосниться.

Завидев переноску, Лапус попытался слинять на шкаф, но я сообщила, что в таком случае уеду в школу без него. Книзлы и полукнизлы хорошо понимают человеческую речь, поэтому мой питомец с гордым видом продефилировал в мягкую сумку с боками-сеточками. Жёсткую переноску я покупать не захотела, потому что её нести неудобно. А Косолапус мог спокойно выбраться из любой переноски, но не делал этого, потому что я попросила.

Я закинула в свой сундук лежанку и игрушки кота, которые успела понакупить. Затем уменьшила сундук, который убрала в свой ридикюль. Потом взяла в руки переноску, из которой раздавалось недовольное фырканье, и поспешила вниз.

Перси уже стоял у камина, держа одной рукой клетку с Гермесом.

Домовики уже сложили нам в сумки лёгкие перекусы, поэтому мне заморачиваться не пришлось.

Тётушка Мюриэль расцеловала нас на прощанье и сунула по паре галлеонов на мелкие расходы. Дядя Игнатиус нас не провожал: он взял на себя проклятье Перси и не очень хорошо себя чувствовал. Персику ещё нужно как-то выбить выход за пределы школы на Самайн, чтобы учиться у лорда ритуалистике.

На вокзал Кингс-Кросс мы прибыли одни из первых. Выйдя из камина, я сразу с котом в обнимку поспешила к пятому вагону, чтобы занять купе. С братом мы не прощались. Смысл? Я не в первый раз еду, напутствий давать мне не нужно. Ну разве что «не трогать всякие тёмные артефакты».

Похихикивая, я зашла в купе, сразу вытащив Косолапуса из переноски. Кот сразу залез на соседнее сиденье и, повернувшись ко мне спиной, принялся вылизываться. Обиделся.

До прихода Оливии я безуспешно пыталась убедить Лапуса перестать на меня дуться. Однако, как только хаффлпаффка зашла в купе, полукнизл сразу залез ко мне на колени, прижимаясь лохматым боком и настороженно глядя на незнакомую для него волшебницу.

— Какой хорошенький! — умилилась Лив.

Стоит ли говорить, что поездка у нас прошла под знаком кота. Девчонки затискали обалдевшего от такого приёма Косолапуса и закормили его мясом и рыбой со своих сандвичей. Такими темпами кошак совершенно оборзеет. К середине пути Лапус нагло разлёгся, заняв наши с Луной колени, — настолько кот был длинным.

В пути мы обсуждали последние новости, при этом не сильно затрагивая Сириуса Блэка, — смысл что-то обсуждать? Главное, все взяли в школу запас шоколада. И мальчики тоже: Мирта специально сбегала в купе к ребятам и узнала.

Как только стемнело, поезд начал останавливаться.

— Что происходит? — встревоженно спросила Холли.

Резко погасли лампы, отчего из соседних купе послышались испуганные возгласы. Я не могла достать палочку из-за развалившегося Косолапуса, поэтому Люмос пришлось наколдовывать в ладони, будто удерживая в ней шар света. Спустя мгновение зажёгся ещё один шарик — Луна всегда быстро соображала.

— Может, Сириус Блэк захватил поезд? — звенящим шёпотом спросила Оливия.

— Тише! — зашипела я, вслушиваясь в то, что происходит в поезде.

— Почему так похолодало? — воскликнула Эвелин, ёжась. И вправду, ощущение было, будто где-то открыто окно. Холод усиливался, словно мы сидим не в уютном поезде, а по меньшей мере на кладбище. Лапус как-то жалобно мяукнул и полез на багажное отделение в переноску. Почему-то мне от этого захотелось рыдать: и он меня бросил.

В чувство меня резко привела боль. Оказывается, Луна с силой ущипнула меня за руку.

— Дементоры, — напряжённо произнесла девочка. — Концентрируйтесь на хороших воспоминаниях — они их боятся.

Хорошие воспоминания? Как будто так легко их выудить, когда сознание заполоняют страх и ужас. Сознание? Окклюменция!

Усилие ума — и я отгородилась от мрачных чувств, словно щитом. Надолго меня не хватит, но это хоть какая-то защита.

В этот момент дверь купе отворилась, и мы увидели высокую фигуру, замотанную в колышущийся при полном безветрии плащ. Существо хрипло, нечеловечески, принюхивалось, обдавая нас могильным холодом.

Мне стало настолько плохо, что захотелось спалить источник опасности Адским Пламенем к Мерлиновой бабушке. Когда щиты рухнули, зрение начало отказывать, будто на глаза накинули тёмную повязку, а по подбородку на шею начало затекать что-то холодное и липкое.

Я услышала женский крик, полный отчаяния, и меня ослепила изумрудная вспышка…

Резко зажёгся свет, и я обнаружила, что дементор исчез. Я не знала, могут ли эти твари аппарировать… Скорее всего, я просто ненадолго потеряла сознание.

— Джинни! — испуганно воскликнул Эви, глядя на меня.

— Я попробую позвать старосту или кого-нибудь из преподавателей, — решительно сказала Оливия, покидая купе.

— Вы чего так переполошились? — хрипло спросила я.

Вместо ответа Мирта протянула мне складное зеркальце. Я раскрыла его и взглянула на своё отражение.

Блеск. Попыталась выдержать ментальный напор дементора и с непривычки перенапряглась. Подбородок и шея были перепачканы кровью, а в глазах полопались несколько капилляров.

Не обращая внимания на снова открывшуюся дверь, я заклинаниями очистила кожу и одежду. Затем вернула Мирте зеркальце и обратила внимание на посетителя.

— Что случилось? — спросил болезненного вида мужчина со светло-русыми волосами, тронутыми сединой.

— Джинни стало плохо после того, как к нам заглянул дементор, — рассказала Оливия.

— Вот как, — кивнул мужчина и полез в карман мантии.

— У нас есть с собой шоколад, — хрипло сказала я. Луна, подтверждая мои слова, достала из сумки завёрнутую в фольгу плитку.

— Вы знали, что в школе будут дементоры? — спросил гость, накладывая на меня чары диагностики.

— Конечно, знали, мистер… — Эви запнулась, не зная, как обратиться к незнакомцу.

— О, прошу прощения! — улыбнулся мужчина. — Меня зовут Ремус Люпин, я ваш новый преподаватель по защите от тёмных искусств.

— Надеюсь, что вы компетентнее нашего предыдущего профессора, — вздохнула я, принимая у Луны шоколад.

Профессор Люпин улыбнулся и откланялся, сообщив, что ему необходимо дойти до машиниста. Девчонки сразу принялись щебетать, строя предположения, каким окажется новый профессор. Хотя все периодически бросали на меня встревоженные взгляды, видимо, боясь, что мне станет плохо. Из этих же соображений я больше отмалчивалась, неспешно поедая шоколад и чувствуя, как тепло распространяется по телу. Косолапус слез с багажной полки и устроился у меня на коленях, тыкаясь мордой мне в лицо и пытаясь облизать щёки. И хоть кот норовил обвалять мой шоколад в своей шерсти, я его не сгоняла. Бедняга перепугался дементора настолько, что спрятался, и теперь извинялся и пытался меня успокоить.

Хороший котяра. Не зря всё-таки я его купила.

Под тарахтение Лапуса я задремала. Чуткие девчонки разговаривали вполголоса, давая мне отдохнуть. В итоге к приезду в Хогсмид я относительно пришла в себя, чтобы с достоинством выдержать праздничный ужин.

Я поправила мантию, очищая её от рыжей шерсти, и попросила Косолапуса снова залезть в переноску, пообещав, что это последний раз как минимум до зимы, а домовикам нужно было перенести кота в мою комнату.

Выйдя на платформу, мы обнаружили, что она после дождя обледенела. А мы все в летних туфлях!

Пришлось поддерживать друг друга, чтобы дойти до карет, возле которых нетерпеливо фыркали фестралы. Я боялась, что они захотят подойти и поздороваться, но лошадки вели себя отлично. Хотя я знала, что если внезапно достану из сумки кусок мяса, то они не удержатся.

В карете меня усадили между Оливией и Луной, потому что девчонки опасались ухудшения моего состояния. Но плохо мне не стало. Наоборот, я несколько разозлилась.

На тёмном небе было сложно разглядеть дементоров, но я всё-таки периодически замечала зловещие силуэты, парящие над Запретным лесом.

Я определённо не хочу, чтобы эти твари разгуливали по нашему лесу! Первым делом, как только доберусь до алтаря, перекрою к Мордреду воздушное пространство, чтобы не мешали.

— Ты хлопнулся в обморок, Поттер? — стоило выйти из кареты, как мы услышали довольный голос Драко, который загородил проход к школе.

— Уйди, Малфой, — недовольно процедил Рон.

— Мне тоже стало плохо от присутствия дементора, Драко, — негромко сказала я, глядя слизеринцу в глаза. Цели защитить Поттера у меня не было — я просто хотела как можно скорее попасть в замок. А конфликт львиного трио со змеиным никак этому не способствовал.

Драко понятливо кивнул, направляясь к дверям. За ним последовали Крэбб и Гойл. Я с девчонками прошла мимо замешкавшегося Поттера и вошла в школу. Людской поток быстро принёс нас в Большой Зал, где нам пришлось разделиться.

Я села за стол между Декстером и Харпером.

— Ты в порядке? — шепнул Декс. Я кивнула, размышляя, кто уже успел им рассказать о происшествии и знают ли об этом на факультете.

Хотя все слизеринцы обсуждали обморок Поттера, из чего я сделала вывод, что произошедшее со мной каким-то образом пока осталось тайной. Мне впору заказать для одноклассников торт за то, что умеют держать язык за зубами.

Когда Флитвик привёл первокурсников, я обратила внимание, что за гриффиндорским столом рядом с Роном не сидят Гарри и Гермиона. Шепотки усилились, однако ненадолго.

Первокурсников было не в пример больше, чем нас в прошлом году. Я пыталась посчитать их по головам, но быстро поняла, что это дохлое дело, потому что нервные дети не могли устоять на месте.

— Да сколько их там? — покачал головой Забини.

— Около полусотни, — ответила сидящая с краю Джемма. Им с Люцианом предстояло вести новичков в факультетскую гостиную, поэтому они сидели ближе к младшим курсам.

— Аббот, Дастин! — громко сказал Флитвик, зачитывая свиток. Невысокий светловолосый мальчуган поднялся к шляпе и спустя несколько секунд отправился за стол к барсукам.

— Полсотни? Чокнуться можно! — вздохнула я.

— Большинство, как обычно, осядут на Гриффиндоре, — фыркнул Нотт, решив сегодня побыть нашей Трелони.

Я не сильно вслушивалась в само распределение, иногда обращая внимание на знакомые фамилии. Их было ну очень немного на фоне общего числа первокурсников. И по большей части все носители известных фамилий поступили к нам. Доминник, кузен Миллисенты; Милтон, брат Флинта; Младшая сестра Дафны — Астория… И милые близняшки Флора и Гестия с пугающей фамилией Кэрроу.

Итак, дом Салазара пополнился на семь магов: три мальчика и четыре девочки. Мы с Декстером и Харпером мрачно переглянулись: уж очень подходило количество человек, чтобы заселить их к нам в комнаты. Не хочу! Мне одной было очень комфортно! Особенно отрабатывать заклинания на парселтанге.

Только распределение закончилось, как в Большой зал вошла Маккошка со своими любимчиками. Шепотки про Поттера возобновились с новой силой.

— Спорим, что в этом году Гриффиндор возьмёт кубок только потому, что бедный Поттер будет постоянно в обморок хлопаться? — не сильно тихо фыркнул Кассиус Уорингтон. Это было настолько в точку, что все засмеялись.

— Зато на матч с грифами можем вырядиться в чёрные мантии и довести Поттера до ручки, — предложил Монтегю. Судя по тому, как блеснули глаза Малфоя, эту идею он определённо возьмёт на вооружение. Надо бы проехаться блондину по мозгам, чтобы он этот план не осуществил. Одно дело — вылавливать львов в коридоре, а другое — срывать матчи. Тут даже Снейп не прикроет.

Наконец Дамблдор поднялся и начал толкать речь. И начал он с дементоров, предупредив, что эти твари будут патрулировать все входы и выходы из школы.

— Готова за отдельную плату выводить студентов из школы тайными ходами, — сразу закинула удочку я. Не то чтобы я планировала толпы водить, вовсе нет. Однако почему бы не заработать на том, что мне хорошо известно? К тому же я целиком за то, чтобы соблюдать максимум конспирации.

Услышав мои слова, часть ребят многозначительно усмехнулась. Я решила, что перво-наперво продолжу свои занятия окклюменцией, а также поищу способы защитить других студентов, чтобы всякие Дамблдоры из их голов не поузнавали мои маленькие секретики.

Пока директор запугивал детей дементорами, я успела мысленно прикинуть, когда смогу выудить время для занятий. Но пока в приоритете были патронусы.

Нам представили Люпина, как нового преподавателя ЗОТИ. При этом наш декан смотрел на профессора таким взглядом, что он непременно должен воспламениться. Или исчезнуть. Или провалиться под пол. Хотя последнее всё-таки нежелательно — там находился алтарь школы. Нужно будет с Луной как-нибудь туда пробраться.

А вот второе назначение многих удивило: Хагрид стал профессором ухода за магическими существами. Малфой скривился, будто ему не повезло с Берти Боттс, а я самодовольно усмехнулась. Я уже знаю, по какому предмету у меня будет высший балл. Филонить я, конечно, не буду, но, думаю, Хагрид может иногда идти на уступки.

Так уж вышло, что я одна со своего факультета аплодировала новому преподавателю. На меня косились, но молчали. А Хагрид, растрогавшись, принялся вытирать глаза платком, по размеру напоминавшем скатерть.

Больше всего назначению Хагрида радовались гриффиндорцы, выкрикивающие слова поддержки. Добрые и вежливые хаффлпаффцы тоже решили поддержать преподавателя. А вот с Равенкло аплодировало от силы человек десять. Я с удовольствием отметила, что Луна была одной из них.

Этот праздничный ужин прошёл куда лучше, чем год назад. Первокурсники несколько удивлялись, что Уизли спокойно общается с другими студентами, но ничего не говорили. Только сверлили меня взглядами.

— Флинт, когда отбор? — спросил Уоррингтон, видимо, претендующий на место в команде.

— На этих выходных, — спокойно ответил Флинт, отвлекаясь от разговора.

— Может, ты нам хотя бы отдохнуть дашь? — возмутился Перегрин Деррек.

— Мне стоит искать способы попасть в Дурмстранг? — хмыкнула я, тоже лелея надежду, что хотя бы первые выходные у нас пройдут в праздном безделье.

Флинт оказался неумолим. Придётся мне законный выходной тратить на квиддич.

После ужина меня стало немного клонить в сон, и мне хотелось поскорее попасть в комнату.

Джемма снова занялась первокурсниками, а Люциан должен пропустить в гостиную остальных студентов.

— Si vivis Romae, Romano vivito more, — быстро произнёс староста, открывая проход.

Ну ничего себе! В прошлом году пароли были попроще. Явно декан позаботился об усилении безопасности. А новичкам пароль ясно даёт понять, чего от них ждут на факультете.

В гостиной я села на подлокотник дивана, который облюбовала факультетская команда. Мы ждали декана, который в этот раз решил почтить нас своим присутствием.

Речь Снейпа я особо не слушала. По-моему, все эти брифинги были однотипны и мало чем отличались друг от друга. Общую информацию я и так знала.

— Уизли! — рявкнул профессор, обращаясь ко мне. От неожиданности я подпрыгнула и удивлённо уставилась на декана. А тот продолжил, скривившись, как от зубной боли: — Новый профессор ЗОТИ передал, что вам стало плохо в поезде.

Услышав смешки и хихиканье, я повторила гримасу профессора.

— Пыталась с помощью окклюменции оградиться от воздействия дементора, — нехотя произнесла я, понимая, что декан ждёт объяснений. — Но не рассчитала силы и перенапряглась.

— Идиотка, — звонким шёпотом голос Панси разнёсся по гостиной. Я медленно выдохнула, сдерживаясь, чтобы не проклясть нахалку. Затем усмехнулась, внимательно глядя на Паркинсон. За меня никто не вступится, поэтому я должна сама поставить её на место.

— Действительно, какая глупость: с помощью магии разума защищаться от существа, воздействующего на сознание, — с сарказмом сказала я. — Только идиот может до подобного додуматься!

Теперь смеялись над Паркинсон, которая недовольно зыркала, но ответить не могла, чтобы не позориться ещё сильнее.

Снейп поинтересовался, не нужно ли мне посетить больничное крыло, но я отказалась. Не в первый раз со мной подобное происходит, и я знала, что в этой ситуации сон — лучшее лекарство.

Наконец, декан отпустил всех. Я спустилась к женским общежитиям и с неудовольствием увидела на двери своей комнаты, помимо моей, ещё четыре фамилии.

— Прелестно. Делить комнату с предательницей крови, — недовольно наморщила нос Астория Гринграсс.

— Во-первых, я не предательница крови, — вздохнула я, осматривая флегматичных Кэрроу и напуганную полукровку Имоджен Стреттон. — У меня есть заключение из Мунго. А если я вдруг стану частью древнего Рода, то тебе будет очень неловко, когда я начну мстить.

В полном молчании я дошла до своей кровати, поперёк которой уже развалился Лапус. Погладив кота, я достала из сундука магловскую сумку с набором для душа и пижаму с халатом, а затем вышла из комнаты.

Чёрт-те что.

Ночь прошла спокойно. Меня не пытались ни отравить, ни проклясть, ни даже пырнуть кинжалом. Хотя я в принципе не представляю, какая первокурсница нападёт на обладательницу полукнизла. Косолапус хоть и был, по моему скромному мнению, очаровательным котом, но это не мешало ему нападать на всё, что угрожает мне. Ну, кроме дементора…

На каникулах я часто бегала в джинсах и с хвостом, но придётся отвыкать. Джемма уже успела мне напомнить, что я как бы леди.

Распустив слабую косу, с которой обычно спала, я получила слегка завитые волосы, часть которых закрепила на затылке. Пора понемногу привыкать ходить с распущенными волосами. По мнению тётушки Мюриэль, такую шевелюру нельзя скрывать.

Лапус, увидев, что я собралась, спрыгнул с моей кровати и деловито потопал к двери. Наверное, будет весь день бродить по школе, устанавливая господство над территорией. Весь в меня.

— Не ожидал, что ты кота заведёшь, — сказал Декстер, глядя на Лапуса, невозмутимо идущего рядом со мной. Кот решил проводить меня на завтрак.

— Он сам завёлся, — фыркнула я. — Мой Косолапус — весьма самостоятельный мальчуган.

Во время завтрака часть слизеринцев демонстративно делали вид, что падают в обморок, чтобы подразнить Поттера. Что примечательно, насчёт моего самочувствия никто не заикался. Эти шутки не вышли за пределы гостиной.

К нам подсела Джемма и зашуршала свитками, отыскивая наши экземпляры расписания.

— Так… Стоп! Тут какая-то ошибка, — озадаченно произнесла девушка. Я аккуратно выцепила из её рук один из свитков, который принялась изучать. Через моё плечо расписание читал Декстер.

— По пять-шесть пар в день! — в ужасе воскликнул парень. — А жить-то когда?

— Действительно, — покачала головой я. — Но если ходить только на два дополнительных предмета, то жить можно.

— Дополнительные предметы вводятся только с третьего курса, — возразила староста.

— На нас Флитвик опыты ставит, — фыркнул Харпер, щедро накладывая на свою тарелку сосиски с помидорами.

— Не только он. Декан Равенкло спелся с Гризельдой Марчбэнкс, — сказала я, намазывая паштет на жареный тост.

— Откуда ты знаешь? — удивился внимательно слушающий нас Нотт.

— У Невилла, который Лонгботтом, бабушка хорошо дружит с госпожой Марчбэнкс, — ответила я. — Мы с экзаменатором неплохо пообщались на дне рождения Нева.

— Кто бы мог подумать, что у Лонботтома окажутся такие связи! — удивился Малфой, даже отвлекаясь от передразнивая обморочного Поттера.

— Каждый волшебник является кладезью талантов. Главное — их вовремя заметить, — философски заметила я, намекая на Хагрида, к которому Драко относится с предубеждением.

— Давайте лучше решим, какие предметы выберем, — предложил Декстер.

— Мне нечего решать, — хмыкнула я. — Брат сдавал двенадцать СОВ, и от меня родственники ждут того же.

— Заучка, — бросил Харпер.

— Пошёл ты, — беззлобно ответила я. Бёрк был в своём репертуаре, поэтому обижаться на него смысла не было.

У нас ещё расписание было составлено по-божески, как говорит Холли. По одной паре каждого дополнительного предмета в неделю, что позволяло без проблем находиться на всех парах. Ради любопытства я попросила у Драко расписание третьего курса и немало удивилась. Сегодня первой парой у них было прорицание, магловедение и нумерология. И как, спрашивается, ходить на занятия тем, кто собирается сдавать СОВ по всем предметам? Бред какой-то…

Отзавтракав, мы пошли на защиту от тёмных искусств, которая стояла первой парой. Мы с Луной заняли вторую парту, а на первую сели Холли и Оливия. Я этот подвиг повторять не решилась, памятуя прошлогодний опыт. За нами уже по традиции расселись Декстер с Харпером.

Новый профессор вошёл в класс ещё до звона колокола.

— Добрый день, — поприветствовал он нас. — Надеюсь, вы не против, если мы начнём немного раньше, чтобы успеть познакомиться и решить организационные моменты?

Против мы не были. По крайней мере, так мы сразу могли понять, чего стоит этот преподаватель.

— Меня зовут Ремус Люпин, — представился профессор защиты. — Как вы уже поняли, в этом году я буду преподавать ЗОТИ. Я учился на Гриффиндоре, был старостой. После окончания школы я долго изучал волшебных существ, и это, собственно, моя главная специализация.

— У меня вопрос, профессор, — подняла руку Эви.

— Задавайте, мисс… — Люпин замялся, не зная, как обратиться.

— Уайт. Эвелина Уайт, — представилась гриффиндорка. — Если ваша главная специализация — волшебные существа, то почему вы не преподаёте УЗМС?

— Хороший вопрос, мисс Уайт, — кивнул Люпин, прохаживаясь вдоль кафедры. — Видите ли, на УЗМС изучают существ, которых так или иначе можно одомашнить. Но есть ещё множество созданий, смертельно опасных для волшебников и не поддающихся приручению. Также не следует забывать про существ, имеющих неживую природу. Кто-нибудь может привести примеры?

— Боггарт, — сказала Оливия.

— Дементор? — предположил Колин.

— Инфери, — хмыкнула я.

— Отличные ответы, — похвалил профессор. — А теперь я хотел бы попросить каждого из вас сказать пару слов о себе.

Как будто мы вот так сразу начнём выбалтывать все свои секреты. Если послушать, то мы образцово-показательный класс: все как один любят читать и учиться. Ну и до кучи квиддич, рисование, рукоделие и фотографию. Но Люпин улыбался так, словно не замечал наши прилизанные ответы. Вместо этого он решил начать своеобразный опрос.

— Вчера я пообщался с другими преподавателями и узнал, что в прошлом у вас были проблемы с профессором Локхартом, — произнёс Люпин, скрестив руки за спиной. — Чему вы научились в прошлом году?

— Писать доклады, — не сильно тихо произнесла я. Сидящий во втором ряду Себастьян заржал, да и остальные захихикали.

— А ещё читать книги, — поддержала Мирта.

— И участвовать в постановках, — закивала Эви. — Видели бы вы, как виртуозно Салливан сыграл вампира!

— Это всё? — удивился Люпин.

— Если вас интересует, чем мы научились у Гилдероя Локхарта, то на этом действительно всё, — хмыкнул Декстер.

— Что вы имеете в виду? — преподаватель смерил моего одноклассника напряжённым взглядом типичного гриффиндорца.

— Мы учились сами, — ответил Стивен.

— И много выучили? — теперь Люпин обвёл нас всех взглядом.

— С десяток боевых заклинаний, — сказала я, смотря в глаза преподавателю.

— Довольно много, — оценил учитель.

— Мы бы поспорили, — певуче произнесла молчавшая до этого Луна. Я скорее по инерции, чем сознательно, принялась пояснять, что имела в виду Лавгуд.

— Мы бы выучили намного больше. Знаете ли, угроза окаменения — отличная мотивация. Но мы много времени потратили, чтобы всем поставить щиты.

Люпин удивлённо крякнул и принялся читать вводную лекцию.

Я открыла толстую тетрадь, сняла колпачок с ручки и поняла, что профессор почему-то замолчал. Подняв голову, я пыталась понять, что так смутило Люпина. И не только я… Мы все недоуменно переглядывались. Пока не дошло: все как один достали разнообразные тетради и ручки, в том числе перьевые. Магловские. А у нас на шестнадцать человек десяток чистокровных.

Похоже, мы все единогласно решили, что как минимум в планах записывания информации маглы продвинулись намного дальше волшебников. Ну а мы не враги себе, чтобы мучиться на куче лекций с чернилами и промокашками.

Первая пара учебного года прошла спокойно. Домашнее задание Люпин не давал, что не могло не радовать.

По пути на гербологию наш курс пересёкся с классом Дреда и Форджа, направляющимся на защиту. Близнецы заговорщицки мне подмигнули и быстро сказали, что нам нужно встретиться после пар. Мне ещё нужно у них забрать свой деньрождественский подарок и обсудить исследования.

Спраут ни капли не изменилась за лето. Всё такая же добрая и весёлая, декан Хаффлпаффа позволила нам рассесться на лавках у теплиц, где провела устный опрос, выясняя, что в наших головах задержалось с прошлого года.

Я завалила вопрос про паффопод, но реабилитировалась знанием заклинаний и рассказом о ядовитой тентакуле. Тентакулу я изучила вдоль и поперёк на каникулах. Исключительно из коммерческого интереса. Один стручок — целых десять галлеонов! Я не прочь реквизировать несколько штук из теплицы и посадить растение, к примеру, на втором этаже сторожки. Если не налажать с заклинаниями и удобрениями, то следующим поколениям Наследников не придётся думать, откуда взять деньги.

Осталось только придумать, как раздобыть стручки, при этом не попасться и не испортить отношения со Спраут. Близнецов, что ли, подключить в обмен на будущие поставки сырья? С другой стороны, как я им объясню, где буду выращивать эту фасоль?

На второй паре по гербологии мы пересаживали мандрагоры, выглядевшие, словно покрытые корой младенцы. Отвратительно, в общем.

Из-за плотных наушников я ничего не слышала, а значит, было время подумать. Монотонно выдёргивая из земли рассаду, которую затем следовало переместить в горшок побольше и засыпать землёй, я занималась окклюменцией. Мне это весьма нравилось — умственные упражнения давались легко. А тут главное — погрузиться в полумедитативное состояние.

Сигнальные искры, выпущенные Спраут по окончанию пары, стали для меня неожиданностью. Я несколько увлеклась с пересадкой под упражнения по защите разума и заработала в копилку факультета десяток баллов. Харпер отпустил пару шуток про огородников, за что получил-таки от меня смачный подзатыльник, пока мы шли на обед.

Я не успела даже положить себе на тарелку яйца по-шотландски, как нас принялись расспрашивать, что за зверь такой Ремус Люпин.

— Препод как препод, — пожала плечами я.

— Специализируется на волшебных тварях, — добавил Декстер, выуживая из корзинки несколько гренок.

— А ещё он гриффиндорец, — сказал Харпер. Сидящие рядом студенты скривились. Ну да, очередной преподаватель с Гриффиндора, который явно недолюбливает Слизерин. Надеюсь, у него не будет, как у Маккошки, шляпу сносить из-за соревнования факультетов.

После обеда мы направились к выходу из замка, столкнувшись там с третьим курсом.

— О, у вас тоже уход за магическими существами! — воскликнул Невилл, замахав рукой.

— УЗМС начинают изучать только на третьем курсе! — как обычно встряла Грейнджер.

— Просто мы настолько гениальные, что для нас сделали исключение, — высокомерно заявила Эвелин, тряхнув шевелюрой цвета воронова крыла. Гермиону подруга терпеть не могла за её вечные попытки влезть в любой разговор, чтобы показать себя самой умной. Да ещё и Макгонагалл вместо того, чтобы заниматься своими прямыми обязанностями, вовсю потакала своей любимице.

Слизеринцы засмеялись, а Гермиона задохнулась от возмущения. Ответить ей было нечего, потому что Эви не сказала ничего такого, что могло бы обидеть. Гарри нахмурился, но не вмешивался, а Рон вообще усмехнулся. Опять умудрился поцапаться со своей подругой?

Хагрид повёл нас вдоль лесной опушки к загонам для животных. Мы все встали вдоль изгороди, и преподаватель велел нам открыть книги. Под ворчание Малфоя, не знавшего, как обезвредить учебник, я полезла в свою сумку. Противная книга клацнула страницами, но я успела приложить её невербальным ступефаем.

— Открыть учебник совсем просто… Нужно погладить по корешку, — объяснил Хагрид таким тоном, будто объяснял, почему светит Солнце.

Я встряхнула оглушённую книгу, мысленно соглашаясь с возмущающимся Драко. Очень сомнительная идея — рекомендовать подобное учебное пособие без подробной инструкции. Хотя надо тормознуть Малфоя, потому что смущённый Хагрид уже начал сбиваться. Но Поттер меня опередил, вполголоса посоветовав своему недругу заткнуться.

— Школа летит к чертям, — негромко возмущался Малфой, стоя недалеко от меня. — Чему этот олух может нас научить?

— А чему тебя мог Локхарт научить? — возразила я. — Я весь прошлый год таскалась по Запретному Лесу и могу с уверенностью сказать, что всех местных обитателей наш лесник отлично знает.

Драко скептически хмыкнул, но решил взять смысловую паузу. Поттер с уважением взглянул на меня и шепнул «спасибо», на что я лишь дёрнула плечом. Не для его благодарности старалась.

Хагрид привёл гиппогрифов. Намётанным взглядом я поняла, что он выбрал самых спокойных из обитающих при школе. Лекцию я слушала только краем уха. Дождавшись кивка лесничего, я решительно перемахнула через изгородь. Ко мне присоединились Луна, Холли и не в меру любопытный Колин. Из третьего курса вызвалась вечно влипающая в неприятности гриффиндорская троица.

Пока ребята осторожно осматривали гиппогрифов, я подошла к Нокс, которой поклонилась. Аспидно-вороной гиппогриф был самой спокойной самкой, на которой я периодически каталась.

Когда Нокс поклонилась в ответ, Хагрид наградил меня десятью баллами.

— Собираешься покататься? — спросил лесничий, отвлекаясь от лекции и наблюдая, как я снимаю с животного ошейник.

— Не в этот раз, — отмахнулась я. — Лучше познакомлю с ней своих друзей.

Хагрид дал добро. Конечно, это было не очень педагогично, но полувеликан знал, что я не буду дурить.

Я погладила Нокс по клюву стального цвета и отвела её в сторону, где столпились мои одноклассники. Холли, привычная к животным, правда, магловским, первая вызвалась подойти к гиппогрифу.

Наши по очереди знакомились с Нокс, которая вела себя на диво флегматично, слегка наклоняя голову, после позволяя себя погладить.

— Хочу домой гиппогрифа, — восхищённо шепнул Колин, гладя мощный клюв.

Над нашими головами пронёсся Поттер верхом на Клювокрыле. Я же поддалась на уговоры ребят и оседлала Нокс, успокаивая её, чтобы наш папарацци мог нас заснять. Хотя яркая вспышка гиппогрифу не понравилась. Пришлось скормить ей тушку кролика, чтобы задобрить.

Только Нокс доела, как раздался душераздирающий крик. Я обернулась и увидела, как Хагрид оттаскивает Клювокрыла от Малфоя, падающего на землю.

Вот же Мордред!

Не говоря ничего приличного, я оставила Нокс рядом с Луной и поспешила на помощь к товарищу. Растолкав зевак, я опустилась на колени рядом с парнем, мантию которого насквозь пропитала кровь.

Как ни странно, я знала, что делать. Когда Абраксас смахнулся на дуэли с гриффиндорцем и его зацепили Секо, Том озаботился изучением нужного заклинания.

— Вулнера санетур, — прошептала я, ведя палочкой над самой глубокой раной, из которой толчками лилась кровь. Под действием заклинания порез сначала перестал кровоточить, а потом очень медленно начал затягиваться, однако мне не хватило сил довести чары до конца. Я окончательно выдохлась. Мне на помощь поспешила Мирта, магловскими бинтами бодро перевязавшая пострадавшему руку.

Чувствуя знакомые неприятные ощущения, я приложила к носу платок с охлаждающим заклинанием. Это заметил Хагрид, привязавший всех гиппогрифов. Подняв бессознательного Малфоя, он велел мне идти в Больничное крыло. Вяло отнекиваясь, я встала и пошатнулась. Меня умудрился за плечо поймать Гойл.

Поблагодарив парня, я согласилась с тем, что мне лучше бы посетить мадам Помфри.

Под конвоем из своих одноклассников я вернулась в замок. Мне пришлось посидеть на кушетке и подождать, пока медиковедьма обрабатывает ранения Драко. Вслушиваясь в бормотание Помфри, я поняла, что она лечит пострадавшего тем же заклинанием, что и я. Правда, мне не хватило сил, чтобы завершить начатое.

— Что произошло? — спросил Снейп, резко врываясь в Больничное крыло. Пришедший в себя Драко лишь бессвязно стонал от шока, поэтому внимание декана переключилось на меня. Я сбивчиво объяснила, что случилось, но мой рассказ был неполон: я так и не поняла, почему на Драко напал гиппогриф. Клювокрыла я знала, он был весьма спокойным и покладистым животным.

Мой рассказ прервала Помфри, машущая передо мной палочкой и бормотавшая диагностические заклинания. Коварный Снейп сдал меня с потрохами, сообщив, что вчера мне тоже было плохо. Женщина всплеснула руками, споила пузырёк кровевосполняющего зелья и дала отвод от занятий на завтра.

На ночь меня даже собирались оставить в Больничном крыле, но я воспротивилась, сообщив, что у меня в субботу отбор в команду. Пока мы с Помфри спорили, в помещение влетел взволнованный донельзя Люциус Малфой.

— Что случилось с моим сыном? — резко спросил мужчина, внимательно осматривая Драко.

Я тихо вздохнула и принялась повторять свой рассказ, на середине которого прибежала Паркинсон, начавшая голосить, что Хагрида нужно немедленно выгнать из Хогвартса. От её воплей у меня сразу разболелась голова, и я, зашипев, сжала ладонями виски. Даже ослабевший Драко здоровой рукой схватился за голову.

Мадам Помфри решительно выставила Панси за двери. Я облегчённо выдохнула и продолжила рассказывать, не забыв резюмировать, что Хагрид подробно объяснил как следует обращаться с гиппогрифами, а Клювик так себя никогда не вёл.

Лорд Малфой только презрительно поджал губы и сообщил медиковедьме, что забирает сына на обследование в Мунго. Ох, чую, что быть скандалу…

Помфри даже было нечего возразить. Она только вздохнула и сообщила мне, что пришлёт вечером с домовиком необходимые зелья, тем самым отпуская меня восвояси.

Остаток дня я провела в комнате, читая «Хроники Нарнии» и лениво поглаживая урчащего рядом Косолапуса, который ради меня даже прервал свой загул по школе.

Даже ужинала я у себя: помимо зелий, Помфри распорядилась подать мне кусок мяса с печёным картофелем и свежими овощами. Половину мяса и одну картофелину я сразу положила в миску Лапусу, а сама неспешно ужинала. Настолько неспешно, что, когда девчонки пришли в комнату, я ещё грызла овощи, заряжаясь витаминами, как говорит Холли.

— Знаешь, что произошло сегодня у третьего курса на уроке УЗМС?! — сходу воскликнула Астория, улыбаясь так, будто ей не терпелось поделиться сплетнями.

— Не просто знаю, — я усмехнулась, отпивая сладкий чай. — Я оказывала Драко первую помощь.

— Ничего себе! — воскликнула Имоджен, запрыгивая на свою кровать, поджав ноги.

— Поэтому тебя на ужине не было? — понимающе хмыкнула Гестия.

— Ага, — легкомысленно кивнула я, почёсывая Косолапуса между ушей. — Я не восстановилась после встречи с дементором и додумалась использовать сложное восстанавливающее заклинание. Поэтому на завтра меня освободили от занятий.

Девчонки расселись по кроватям и принялись выведывать у меня подробности. Я и рта не успела раскрыть, как в дверь постучали. В нашу комнату ввалилась, наверное, половина слизеринок.

— И вы тоже хотите знать, что случилось? — насмешливо спросила я, обводя разодетых девчонок взглядом. На их фоне я с растрёпанной косой и в изумрудном велюровом спортивном костюме смотрелась белой вороной.

— Именно, Уизли, — кивнула наша староста, нагло усаживаясь на мою постель и не менее нагло ощупывая рукав моей кофты. — Классная штука. Где купила?

— В магловском Лондоне, — ответила я, усмехаясь. Кто бы мог подумать, что на Слизерине кого-то будут интересовать магловские шмотки!

Без утайки я рассказала всё, что видела. Сидящая с сестрой Дафна сообщила, что Панси уже всем растрепала, что Хагрид хотел чуть ли не укокошить Драко. Я стояла за лесничего горой, напомнив, что преподаватель провёл инструктаж, как полагается. Хотя, признала я, для первого занятия он мог выбрать животных попроще.

Постепенно разговор перешёл на сплетни о разных волшебниках. Я в обсуждении особо не участвовала, хотя слушала внимательно. Кто знает, когда эта информация пригодится? Вместо разговора я села за расчёты, обложившись книгами.

На каникулах я накупила книг и журналов по магловской моде и сейчас ломала голову, как эту самую моду адаптировать для нашего мира.

Мне хотелось заполучить лёгкую кружевную накидку для летних прогулок, но я несколько застопорилась. Схемы для зачарования спиц и крючков существенно отличались, и если спицы я неплохо освоила, то крючки купила на Диагон-аллее всего пару недель назад. Хотя с зачарованием придётся подождать, пока Помфри не разрешит мне колдовать.

На мои манипуляции обратила внимание пятикурсница Вайолет Розье. Подсев ко мне, девушка принялась меня расспрашивать. Я без утайки рассказала, что часть одежды сшила или связала сама. К моему удивлению, Вайолет улыбнулась и негромко попросила на выходных зайти к ней с образцами моего рукоделия. Неужели мне повезёт и появится дополнительный заработок?

Утром девчонки пошли на пары, а я собиралась в Больничное крыло, когда из моей сумки послышалось жужжание. Я достала парный пергамент и уставилась на сообщение Драко. Парень писал, что сейчас находится в Мунго. Его отец отдал кучу денег, чтобы обеспечить сыну лучшее обследование. Я спросила, что же всё-таки случилось. Малфой долго мялся, но всё же написал, что, не подумав, ляпнул пару гадостей в сторону гиппогрифа, думая, что тот слишком тупой, чтобы понять. Я написала, что тупой там был только сам Драко, который не удосужился запомнить слова преподавателя.

Как бы то ни было, но Люциус Малфой не собирался спускать это происшествие на тормозах. Он настаивает на увольнении Хагрида, но не факт, что получится. А вот с гиппогрифом могут возникнуть проблемы. За животное мало кто будет вступаться.

Мадам Помфри обследовала меня и вынесла вердикт, что я очень быстро иду на поправку. Мне скормили пару ложек укрепляющего раствора, как я подозревала, на всякий случай, и отпустили восвояси, разрешив посещать пары. Только было нежелательно колдовать что-то сложное. Как будто я знала, какие чары сложные, а какие — нет.

Я пришла на вторую пару, и Флитвик поинтересовался моим самочувствием и возможностью колдовать. Думаю, заклинания первого-второго курса не относится к категории «сложные», поэтому я отчиталась, что у меня всё отлично.

На первой в этом году паре по чарам мы решали письменный тест на знание программы первого и второго курса. Все письменные работы за второй курс мы сдали ещё весной. Технически мы затронули и программу третьего года обучения: в учебнике отдельные темы были отведены под Экспеллиармус и Репаро.

Флитвик тут же проверил наши работы. Всем очень-очень понравилась идея изучать программу с опережением, потому что оценки были не ниже «Выше ожидаемого».

На второй паре мы демонстрировали изученные заклинания. С позволения Флитвика, я, Себастьян, Декстер и Джейкоб устроили тренировочную магическую дуэль. Поначалу я честно пыталась использовать только официально изученные заклинания, но с заучкой-Себастьяном такое не проходило. А ещё Декстер был из семьи тёмных магов, а дядя Джейкоба был аврором. Так что я с маниакальным удовольствием швырялась сглазами, изученными летом. Летучемышиный сглаз, показанный тётушкой, вообще стал моим коронным.

В кабинет зельеварения мы ввалились, пополнив копилки факультетов на несколько десятков баллов. Флитвик был доволен нашими успехами, а мы поняли, что не зря тренировались летом.

Снейп, как обычно, был весьма дёрганным. Пройдя вдоль столов, он взмахом палочки проявил на доске тему сегодняшнего урока.

Лирный корень и зелье от икоты, значит.

Узрев нашу толпу с ручками и тетрадями, даже Снейп запнулся. Мы все сделали вид, что ничего особенного не происходит, и продолжили записывать лекцию, которую декан имел привычку диктовать весьма быстро. В прошлом году мы, особенно маглорождённые, с трудом успевали записывать. Сейчас же я умудрялась ещё делать пометки на полях и цветными карандашами отмечать важную информацию.

После того, как я в конце первого курса сварила архисложное, по моим меркам, зелье, с программой второго курса у меня проблем не возникло. Если точно следовать рецепту, то получится не сложнее супа. О большем я и мечтать не могла, учитывая, что способностей к алхимии у меня не было.

Перед ужином мы с ребятами успели обсудить день для празднования моего дня рождения и дня рождения Невилла. Изначально мы хотели собраться на первых выходных, но в субботу у меня был отбор в команду, а в воскресенье… В воскресенье мы с Луной договорились наведаться в сторожку и закрыть её от дементоров. Это нужно сделать сразу, и я подозревала, что после взаимодействия с алтарём мы можем быть ослаблены.

Вечером Флинт наказал действующей команде как следует выспаться, чтобы мы были готовы к труду и обороне. На поле мы собирались к полудню, поэтому капитан посоветовал не париться и не идти на завтрак, который в наши комнаты принесёт его личный домовик.

На место ловца, кроме меня, претендовали Харпер, Уоррингтон и Нотт. Девчонки традиционно игнорировали отбор, хотя Имоджен Стреттон, чья мать — бывшая загонщица Равенкло, очень любила квиддич.

Сам отбор лично для меня прошёл скучно. Нимбус был закреплён за мной до момента смены ловца, поэтому у меня было преимущество. Хотя Теодор Нотт чуть было не увёл победу у меня из-под носа, но в последний момент парень свернул в другую сторону, позволив мне схватить золотой мяч. А на земле Теодор подмигнул и сказал негромко, что мне место в команде нужнее. Я так и осталась стоять с открытым ртом и вытаращенными глазами, пока Нотт ушёл к ухмыляющемуся Забини.

Никто и не сомневался, что состав команды остался прежним. Вместо Эдриана Пьюси охотником стал Грэхэм Монтегю, который уже был в команде в девяносто первом году. На место Драко пока никого не брали, а значит, первая тренировка у нас состоится не раньше тринадцатого сентября. Зато Флинт взял двух игроков на замену. Если Драко не станет легче, то охотником станет Уоррингтон, а Харпер — основным заменяющим.

В этот раз меня поздравляли даже многие слизеринки. Мой талант летать признали, а мне было не сложно потратить час времени, чтобы достойно выглядеть. Магловская косметика стала самым настоящим спасением. Подводка для глаз с тонкой кисточкой — вообще вещь потрясающая, как и яркие тени для век с блёстками.

Приняв все поздравления, я спустилась в комнату, где набрала своих вязаных поделок и отправилась в гости к Вайолет.

Комната пятикурсниц выглядела более обжитой, чем наша. На прикроватных тумбочках стояли цветы и различные статуэтки, а в центре комнаты располагался круглый стол, накрытый белой скатертью и окружённый стульями.

Вайолет усадила меня на один из стульев и разлила по чашкам ароматный чай. Я аккуратно взяла предложенную посуду, прислушиваясь к ощущениям от кольца, определяющего яды. Вроде всё чисто.

Пока я ела трюфельные конфеты, запивая чаем, Розье тщательно изучала принесённые мной поделки.

— Что же, снимаю шляпу, — наконец произнесла девушка. — Для двенадцатилетки ты делаешь неплохие вещи.

— Благодарю, — кивнула я, внимательно глядя на собеседницу. — Но я хотела бы перейти к делу.

— Как скажешь, — пожала плечами Вайолет. — Моя сестра в прошлом году вышла замуж и недавно объявила, что ждёт ребёнка. По традициям нашей семьи ближайшая родственница женского пола должна подготовить ритуальные одежды и наряд для встречи с вассалами. Наша мать умерла во время войны, поэтому эта честь предоставлена мне, но я вместо рукоделия предпочитаю фехтование.

Мисс Розье хотела, чтобы я подготовила все выкройки с вышитыми рунами, а уж она как-нибудь сможет соединить детали. И тогда магический договор условно будет выполнен.

Задачка была нетривиальная, потому что с вещами для младенцев я дела не имела. Но за работу мне обещали целых десять галлеонов под клятву о неразглашении. Я решила рискнуть. Даже не столько из-за денег, сколько ради опыта.

Я не имею права лишать род Гонтов наследников, поэтому нужно заранее ознакомиться со всеми нюансами. После принятия Рода и первой крови придётся мне начинать готовить приданное для детей.

Василиск, к которой мы с Луной пришли следующим утром, прочитала эти мысли в моей голове и довольно зашипела. Я рассказала Сахис последние новости и пожаловалась на дементоров. К сожалению, змея не могла подсказать мне подробности освоения патронуса. Вместо этого она посоветовала бить параличом и освоить всё-таки Адское Пламя, мол, «эти твари замечательно горят». Дементоров, инфери и прочих порождений бездны Сахис терпеть не могла.

Прогулка к Сторожке прошла буднично. Мы перекусили на крыльце, благо погода позволяла. Конечно, хотелось чего-то посущественнее печенья, но нам предстоит резать курицу, что всегда лично у меня вызывало тошноту и портило аппетит.

— Весь лес блокируем? — деловито спросила я, выкладывая на алтарь испещрённый рунами обсидиановый нож.

— Плохая идея, — протянула Луна, раскладывая на каменной поверхности веточки омелы.

— Почему? — удивилась я, ненадолго отвлекаясь, чтобы повязать на талию верёвку с заговорёнными узлами.

— Потому что это привлечёт внимание Министерства, — Лавгуд пожала плечами, вставая у юго-восточной стороны алтаря. — А если мы активируем только внутренний круг, это спишут на аномалию Леса.

— Как скажешь, — кивнула я, вставая на северо-запад.

Из-за того, что нас было всего двое, пришлось разделить сферы влияния других Наследников. Луна отвечала за воздух и огонь, я — за воду и землю. Никаких камней мы пока не использовали из-за недостатка финансов, а вот пучки трав и цветов по сторонам света разложили.

Я запела катрены, левой рукой удерживая дёргающуюся курицу, а в правой сжимая рукоять ножа. Луна присоединилась на втором четверостишии, помогая мне пробуждать алтарь. По телу заструилась мощная энергия, которую почти невозможно было контролировать, особенно второкурсницам. Мы лишь служили проводниками, выпуская накопленную алтарём магию в пространство. Она постепенно рассеется по лесу, напитывая его обитателей.

Не прекращая петь, мы по очереди активировали необходимые руны, защищающие лес.

Наконец по пещере эхом пронеслась высокая сильная нота, и куриная кровь полилась на камень. Выделенные руны начали светиться серебристым светом, пока алтарь жадно впитывал кровушку.

Мгновение — и руны погасли, а куриная тушка рассыпалась пеплом, который тоже впитал камень. А над лесом пронёсся будто разочарованный вопль. Всё ещё связанная с алтарём, я почувствовала, как центр Леса накрывает серебристый купол, изгоняя негодующих дементоров.

— А если бы не жертва, то валялись бы пару дней с головной болью, — заметила я, магией очищая лезвие ритуального ножа, затем убирая его в ножны.

— Иногда это необходимо, — грустно сказала Луна. Жертвоприношения ей очень не нравились, поэтому ритуалы обычно вела я, а Лавгуд была на подхвате. Я относилась к этому более приземлённо — как к необходимости.

После ритуала мы разошлись по своим покоям. Нам нужно привести себя в порядок, прежде чем возвращаться в замок. Уж очень получится палевно, как говорит Мирта, если мы явимся в школу с пыльцой омелы на волосах. Знающие люди сразу поймут, что мы проводили друидические ритуалы, что было не очень законно. А мы ещё и своими манипуляциями препятствуем деятельности Министерства, если таковой можно считать наводнение школы дементорами. Но мы сомневались, что Сириус Блэк добежит до внутреннего круга мегалитов. Наше же спокойствие нам было важнее.

Отмокнув в ванне, я заклинанием высушила волосы, которые из-за сухого воздуха сразу стали пушиться. Пришлось продирать их щёткой и заплетать в тугую косу.

Белый ритуальный балахон с многочисленными вышитыми рунами я уже привычно застирала вручную. Магией его чистить нельзя, поэтому мы купили большой мешок магловского порошка, пластиковый контейнер с которым стоял у меня под раковиной.

Из-за всех этих дел в школу мы вернулись уже после обеда. Выбрались из лаза рядом с гобеленом и наткнулись на удивлённые взгляды близнецов, которые почему-то паслись у тайного хода.

— Так-так, — протянул Фред. — Похоже, тайн у нашей маленькой сестрёнки куда больше, чем мы думали.

— Вы не представляете насколько, — устало вздохнула я, кивая Луне. Понятливая девочка сразу направилась в сторону гостиной Равенкло.

— Как ты нашла и открываешь этот ход? — поинтересовался Джордж.

— Секрет фирмы, — пожала плечами я. — Без обид, но, даже если я вам расскажу, вы не сможете им пользоваться. У меня другой вопрос: как вы узнали?

Братья заулыбались и показали мне сложенный большой пергамент, на деле оказавшийся картой-артефактом. Если произнести пароль, то на пергаменте проступает точный план Хогвартса и всех, кто находится в замке. Ну, правда, уже привычных мне тайных ходов я не увидела, а значит, карту явно создавали не наследники Основателей. Да и окрестности замка заканчивались границами озера и Запретного Леса.

— Мы увидели, что ты со своей подружкой подходишь к стене и внезапно исчезаешь, — рассказал Фред.

— И так догадались, что тут есть какой-то тайник, — продолжил Джордж.

— Тайник? Берите выше — ход в Запретный лес, — сказала я. К моему удивлению, братья разочарованно вздохнули.

— А мы-то думали… — сокрушённо покачал головой Джордж.

— Пути из школы мы и сами знаем, — хмыкнул Фред. — Что про карту Мародёров думаешь?

— Думаю, что я хочу копию. Это возможно? — поинтересовалась я.

— Это будет непросто, — начал Джордж.

— Но интересно, — сказал Фред. — Хочешь наладить массовое производство?

— Точно нет! — подняла руки я. — Пусть это будет уникальная штука для строго ограниченного круга лиц.

Близнецы заулыбались и понимающе закивали.

— Мы тебе даже скидку сделаем, — заявил Фред.

— Если это всё, то мы пойдём, — Джордж собирался было уйти, но я остановила братьев.

— А где мой обещанный подарок? — поинтересовалась я, скрестив руки на груди.

Фред хлопнул себя по лбу и полез в сумку.

— Это перуанский порошок мгновенной тьмы, — рассказал Джордж, пока я рассматривала небольшой мешочек с чем-то чёрным. — Одна щепотка, подброшенная в воздух, мгновенно погружает во мрак территорию три на три метра. Очень удобно, когда нужно уйти от погони.

— Мы нашли контакты поставщика и планируем продавать эту прелесть в своём магазинчике, — похвастался Фред. — Но первую партию мы купили на чёрном рынке Египта по двойной цене. Тестировали в пирамидах, и Билл чуть не заблудился.

— Ну вы молодцы, конечно, — чуть не угробили старину Билла, — рассмеялась я. — Это всё?

— Не-а, — широко заулыбался Фред, вручая мне… Яблоко?

— Эм… Спасибо, — протянула я, с подозрением глядя на ржущих братьев. — Что с ним не так?

— Это молодильное яблоко, — сказал Джордж.

— Дорогущая вещь — почти тысяча галлеонов за штуку, — от слов Фреда я закашлялась.

— Сколько? — осипшим голосом спросила я.

— Их поставляет какой-то дремучий маг из Сибири, который, по слухам, живёт не первую тысячу лет, — пояснил Джордж. — Выращивать их непросто, они жуть какие редкие, поэтому цена такая.

— Но мы стащили пару штук у торговца, который в свою очередь упёр их у поставщика, — заржал Фред.

— Уголовники малолетние, — покачала головой я. — Вы сдурели подобным заниматься?

Братья не поняли, почему я так разозлилась. Пришлось рассказать им о находках в гараже отца. Я очень просила близнецов не уподобляться.

Не знаю, как долго бы я распиналась перед ними, но эти паразиты просто сбежали. Главные шутники Хогвартса сбежали, чтобы я не читала им мораль.

Дожилась.

Долго думать, что делать с драгоценным яблоком, я не стала. В моей жизни было не так много пожилых людей, которым бы мне хотелось продлить жизнь. Вернее, их было всего двое. И это, понятное дело, не Дамблдор.

В понедельник у нас был довольно загруженный день. Хотя на первой паре магловедения мы чуть было не уснули. Ну очень странно было слушать о быте маглов после того, как мы поллета проболтались в магловском мире. Пришлось собирать мозги в кучу и идти на переговоры к профессору. Чарити Бербидж была мягкой и доброй женщиной за тридцать, которая преподавала далеко не самый популярный предмет. Я знала, что многие, кто выбирает для изучения магловедение, быстро начинают прогуливать. Наш курс же предлагал компромисс. Мы не хотели ходить на пары и готовы были выполнить какое-нибудь задание.

Профессор быстро смекнула, что к чему, и дала список тем для рефератов. Ближе к зимним каникулам нужно будет явиться на пары, чтобы прочитать и прослушать работы остальных. Если кто-то один не справится, то придётся нам слушать скучные лекции. Судя по тому, как хрустнула костяшками пальцев Эвелин, то горе тому, кто не сдаст реферат.

Если бы ещё так можно было от Истории Магии откосить… После трансфигурации, на которой Макгонагалл из нас чуть душу не вынула, объясняя законы Гэмпа, было тяжело сконцентрироваться на монотонном бубнеже Бинса. Слушать про восстания гоблинов было не интересно, а учебники по Истории Магии я законспектировала ещё в том году. Так что я изучала подаренную Биллом книгу, пытаясь продраться через иероглифику и иератическое письмо. Там было столько нюансов, что мозг с непривычки был в шоке, однако желание изучать новую письменность ничуть не уменьшилось.

На ЗОТИ Люпин рассказывал о привидениях, но только в общих чертах. Как от привидений избавляться, мы так и не узнали. Может, оно и к лучшему: меньше школяров будет пытаться проучить того же Пивза с помощью изощрённого экзорцизма. Да и, как я подозревала, нужно хотя бы по верхам изучить некромантию, чтобы уметь взаимодействовать с призраками. Изгоняющим духов необходимо знать всё об объекте изучения, чтобы самим не помереть в процессе. У Сахис, что ли, спросить? А то подобными мыслями с преподавателями лучше не делиться, учитывая, сколько разделов магии сейчас являются запрещёнными.

Только после пар у меня получилось вырваться на встречу с Флитвиком. Конечно же, декан Равенкло немало удивился наличию у меня столь редкой вещи и потребовал объяснений. Даже клятву о неразглашении принёс по моей просьбе. Я сбивчиво и в общих чертах рассказала о злоключениях близнецов, сообщив, что хочу, чтобы яблоко между собой разделили Флитвик и Марчбэнкс.

— Почему вы отдаёте такую ценность? — спросил профессор, внимательно глядя на меня. — Ведь можно перепродать или, наложив чары консервации, сохранить для собственной старости.

— До старости мне ещё далеко, — пожала плечами я. — У меня будет ещё множество способов омолодиться и озолотиться. Пока же мне хочется продлить жизнь талантливым волшебникам.

Флитвик покивал, но сообщил, что подобные ценные дары нельзя оставлять без ответа, иначе магия признает долг, чего стараются избегать почти все волшебники.

— Чего бы вам хотелось? — спросил преподаватель в конце речи.

Сложный вопрос. Я крепко задумалась. Перспектив было много, но при этом наглеть было нежелательно…

— Я хочу учиться боевой магии, — наконец сказала я. Да, можно было попросить что-нибудь материальное, но, Мерлин, Флитвик же чемпион Европы по магическим дуэлям! Настоящее сумасшествие этим не воспользоваться.

Услышав мою просьбу, преподаватель засмеялся, обнажив мелкие острые зубы.

— Потенциал у вас есть, мисс Уизли, — наконец сказал Флитвик. — Я попрошу вас ознакомиться с несколькими книгами, а уже после мы составим расписание занятий.

Из кабинета чар я выходила в приподнятом настроении. Кто бы мог подумать, что криминальные замашки моих братцев сыграют мне на руку! Хотя, думаю, и Снейп не отказался бы от такого презента, но я решила развиваться в той сфере, где у меня лучше получается. А в отличие от кулинарии, тяги к зельеварению у меня не было. Мой потолок — сварить что-то, тупо следуя рецепту. Не более. К тому же часами стоять над котлом, чтобы в строго определённое время мешать зелье и подбрасывать ингредиенты, для меня было довольно скучно и утомительно.

На паре по арифмантике во вторник мы откровенно скучали, потому что по верхам уже изучили часть правил вычисления. Септима Вектор явно не этого ожидала от второкурсников, но пообещала подготовить к следующей неделе тестирование, чтобы выяснить наш уровень знаний. Жаль, что к прорицаниям заранее подготовиться нельзя…

Сев на пуфике и скрестив ноги, я уныло оглядывала похожий на старомодную чайную класс. На вводное занятие пришли все, но я знала, что половина мальчишек точно не будут брать прорицания для дальнейшего изучения. Я бы тоже отказалась, однако ни Мордреда не смысля в предмете будет проблематично сдавать СОВ.

Со мной рядом сидела Холли, изо всех сил пытающаяся разобрать, что за травы профессор жгла в камине. Дело проходило со скрипом, потому что от густого дыма откровенно слезились глаза. Эви тоненько чихнула.

— Добро пожаловать. Как приятно наконец видеть вас в вашем физическом облике, — нараспев произнесла стрекозоподобная Трелони. Сидящий за столиком неподалёку Декстер тихо фыркнул и закатил глаза, а братья Фоули захихикали.

Чистокровные прекрасно знали о манере преподавания Трелони, поэтому слушали лекцию с каменными лицами. А вот Холли, которой женщина сказала опасаться таинственной «третьей», ощутимо побледнела. Я же была настроена скептически: в личных делах каждого ученика должен быть указан состав семьи, и ничего не мешало сделать приписочку о напряжённых отношениях нашей Холли с одной из сестёр.

Зато нас чаем напоили. Крепким и горьким. Отчётливо захотелось слопать чего-нибудь сладенького. Я полезла было в сумку за шоколадной лягушкой, как прохаживающаяся по классу преподавательница замерла рядом с нашим столиком. Пришлось одним глотком допивать невкусный чай и меняться с Холли чашками.

Я вертела в руках небольшую кружку, пытаясь углядеть таинственные символы.

— Это похоже на кувшин, — неуверенно произнесла я, сверяясь с учебником. — Значит, тебя ждёт отменное здоровье.

— Это хорошо, — закивала Холли и принялась толковать содержимое моей чашки. — Птица означает успешное путешествие…

На наши чашки обратила внимание Трелони и… Я проспорила Декстеру два сикля. Оказывается, я отмечена смертью, у меня есть враг, а опасность ходит за мной по пятам, из-за чего моё существование под угрозой.

Помнится, Биллу она тоже напредсказывала много «хорошего». Вот и как её всерьёз воспринимать? Попробовать, что ли, узнать у Марчбэнкс темы для СОВ, чтобы готовиться самостоятельно? Потому что заниматься в задымлённом классе под завывания о своей скорой смерти не хотелось.

Сама достопочтенная экзаменаторша прислала длинное письмо, в котором благодарила за подарок и на десять дюймов возмущалась молодостью и безбашенностью. Мол, на первый раз меня прикроют, но такими темпами мне следует ознакомиться с законом о контрабанде, иначе придётся куковать в Азкабане. Сам закон прилагался отдельным свитком вместе с книгой по осознанию своего тотемного воплощения, что необходимо для изучения патронуса и анимагии.

Закон я прочитала сразу и передала близнецам, стребовав с них обещание больше подобным не заниматься. Если мы планируем вести бизнес в Британии, то лучше бы нам приучаться не конфликтовать с законодательством. Я передала братьям утащенные у отца вещи, накинув идею попробовать как-то экранировать их от магических волн. Близнецы идеей загорелись, но сразу предупредили, что у них будет не так много времени, потому что они сконцентрированы на создании своей продукции.

Ещё братья пришли в восторг от магловских карточных и настольных игр, решив, что точно их будут продавать в магазинчике.

Фред продемонстрировал мне фальшивую волшебную палочку, которая при взмахе превращается в резиновую утку. Так-то это неплохой уровень трансфигурации, но Маккошка вместо того, чтобы добавить баллов, отчитала близнецов за «неуместные розыгрыши».

Вот так педагоги давят таланты.

Братья отчитались, что средство для подслушивания ещё не придумали, но план наметился. Зато эти умники придумали концепцию забастовочных завтраков, съев которые, заболеваешь и можно отпроситься с урока. Я пообещала выкупить партию, если не смогу откосить от Трелони.

Поржали и на этом распрощались. Я выдала братьям десять галлеонов на новые эксперименты, и мы договорились после зимних каникул заключить нормальный договор. Как инвестор, я претендовала на треть будущих доходов, и близнецов это устраивало. А время после каникул назначено из-за принятия Рода. Моё имя для магии изменится, и, если бы мы заключили договор сейчас, он бы стал недействителен.

Пока братья будут торчать в своей подпольной лаборатории, мне по-хорошему нужно сунуть нос в законы. Необходимо узнать больше о патентах и регистрации своего бизнеса.

Начавшийся сумбурно учебный год так и продолжился.

В четверг явился Малфой, держащий забинтованную руку на перевязи и демонстративно страдающий.

— Ни слова, — с угрозой шепнул слизеринец, завидев мою ехидную веснушчатую морду. Сдерживая смех, я закатила глаза, наблюдая, как Паркинсон, словно наседка, кудахчет над блондином. Слизеринцы иронично переглядывались, но не вмешивались, позволяя Драко устраивать спектакль. Пришлось тоже держать лицо и делать вид, что всё в порядке.

Как следует посмеялись позже вместе с одноклассниками, когда шли на защиту. Мы не успели даже достать учебники, как Люпин объявил практическое занятие. А вот это уже интересно. Локхарт практики нам не давал, из-за чего мне, Декстеру и Себасу приходилось подтягивать одноклассников. А Люпин уже на третьем занятии придумал что-то интересное.

Преподаватель привёл нас в учительскую. Я в этом помещении ещё ни разу не была, поэтому принялась с любопытством осматриваться. Просторная комната, отделанная деревянными панелями, была заставлена разномастными столами и креслами. На мой взгляд, очень не хватало каких-нибудь ковров, штор и горшков с растениями. В общем, учительская выглядела не очень уютно и как бы необжито. Понятно было, что наши педагоги предпочитают работать в своих кабинетах.

Люпин подошёл к старому шкафу для мантий, стоящему в дальнем конце учительской. В этот момент гардероб затрясся, а его ручки задёргались.

— Тема сегодняшнего урока — боггарт, — объявил учитель.

Мы зашушукались, а преподаватель начал лекцию.

— Боггарты любят темноту и чаще всего прячутся в гардеробе или под кроватью. Они являются необычными духами, которые могут менять свой вид, превращаясь в то, чего больше всего боится человек.

Пока Люпин рассказывал о преимуществах толпы перед боггартом, я думала. Чего я больше всего боюсь? Вот Рончику с его боязнью пауков проще…

Я перебирала в уме варианты всего, чего в теории можно бояться. Змей я не боюсь, пауков тоже. Могла бы бояться, что родители от меня откажутся, если бы это уже со мной не произошло.

Учитель успел объяснить про боязнь смеха этих тварей и заклинание против них, а я так ничего и не придумала.

— Мисс Эв… Прошу прощения, мисс Уизли, выйдите вперёд, — вызвал Люпин. Я решила не обращать внимание на странную оговорку и встала перед гардеробом.

— Итак, чего вы боитесь? — спросил преподаватель.

— Не знаю, — честно ответила я.

— Вот как, — Люпин почесал ладонью затылок. — Значит, нам с вами придётся импровизировать. Вы запомнили, что нужно делать?

— Представить что-нибудь смешное и произнести заклинание Ридикулус, — послушно повторила я.

— Всё верно, — кивнул преподаватель. — Главное, помните, что я буду рядом и, в случае чего, вас подстрахую.

Сильно легче от этого не стало, ну да ладно. Я сжала палочку и вздохнула, пытаясь заранее придумать что-нибудь весёлое. Люпин взмахнул палочкой, открывая дверцы гардероба, из которого выбралась стройная фигура, закутанная в чёрный балахон. Левый рукав был порван, оголяя предплечье с татуировкой в виде Тёмной Метки.

Я отчётливо услышала, как позади хмыкнул Декстер. Да и мне хотелось рассмеяться. С чего это я боюсь Упивающегося? Весёлость резко слетела, когда фигура сняла капюшон, обнажая огненно-рыжие волосы. После капюшона настал черёд резной маски.

На меня смотрело собственное лицо, только повзрослевшее и измождённое. Тонкая бледная кожа плотно очерчивала скулы, а на лице угольками выделялись алые глаза, светящиеся нечеловеческим безумием. Тонкие, словно обескровленные, губы изогнулись, и я услышала шипение, от которого словно сквозило могильным холодом.

— Думала, сможешь уйти от своей судьбы?

Я медленно выдохнула, опуская палочку и не сводя взгляд со своей тёмной копии, которая, осмелев, ухмыльнулась.

— Быть тёмным магом — это твоя сущность. Как бы ты ни бегала, мы обе знаем, чем всё закончится.

Нет! Я не хочу это слышать!

— Ты станешь новым Тёмным Лордом.

Я судорожно всхлипнула и крутанулась на месте, желая убраться как можно дальше от этого места. В глазах потемнело, тело будто сдавило в тисках. Казалось, ещё чуть-чуть, и я не выдержу… А спустя мгновение я рухнула на влажную траву, жадно хватая ртом воздух.

Больше всего на свете я боюсь повторить путь Тома. Это лежало на поверхности, но от этого было не легче. Я не готова была встретиться с вроде бы собой, но такой жестокой и бесчеловечной, и провалила задание.

Сил встать не было. Я просто подтянула колени к груди, радуясь, что на мантии водоотталкивающие чары. По крайней мере, будет не так холодно.

Всё тело болело, а на лбу выступила испарина. Последний раз себя так плохо чувствовала после магического выброса. Неужели я вот так умру?

В лицо мне ткнулось что-то тёплое. Я пыталась повернуть голову, чтобы разглядеть пришельца, но в глазах всё плыло. Только по фырканью я поняла, что это фестрал. Может, умные кони додумаются привести подмогу?

Концентрируясь на лошадином дыхании, я старалась не потерять сознание.

Наконец рядом послышались торопливые шаги, и меня перевернули на спину. Это на улице так темно или у меня в глазах?

Надо мной кто-то склонился, но я видела только белое пятно. Затем почувствовала несильные хлопки по щекам. Видимо, меня пытались привести в чувство. Это было не очень приятно, но я не могла даже отмахнуться: руки не слушались.

Меня подняли с земли и куда-то понесли. Всё вокруг тряслось, поэтому я прикрыла глаза, чтобы меня не начало мутить. И незаметно я провалилась в сон.

В сознание меня вернуло прикосновение к плечу. Кто-то слегка поглаживал мою руку.

Я с трудом разлепила веки и увидела, что нахожусь в Больничном крыле, в котором царил полумрак. Тяжёлые шторы были задёрнуты, а рядом горел ночник. Неужели уже ночь? Ведь ЗОТИ у нас была первой парой!

На табурете у моей постели сидел Перси, под глазами которого залегли тени. Увидев, что я очнулась, брат вскочил и метнулся за ширму. Спустя минуту он вернулся в компании мадам Помфри, которая сразу принялась палочкой выписывать надо мной круги. Я оглядела своё тело и увидела лежащего в ногах Косолапуса. Кот настороженно наблюдал за всеми, подёргивая пушистым хвостом.

— Ну и напугала ты нас, девочка, — вздохнула медиковедьма, закончив с диагностическими чарами.

— Что случилось? — не сильно внятно спросила я. Язык меня не очень слушался.

— Стихийная аппарация вследствие магического выброса, — пояснила мадам Помфри.

Ничего себе! Нам всегда говорили, что на территории Хогвартса аппарация невозможна! Тем необычнее выглядит произошедшее со мной.

Хотя переполох я устроила знатный. Весь день меня искали деканы и старосты. Хотели даже провести ритуал поиска по крови, но он был запрещён Визенгамотом буквально лет десять назад.

Помог Косолапус. Умный кот прибежал к Перси и мяукал, царапал и кусал брата до тех пор, пока тот не согласился последовать за полукнизлом. Перси заручился поддержкой Хагрида, и вдвоём они нашли меня в Запретном Лесу на границе земель акромантулов. От пауков меня охраняли фестралы, не дающие меня сожрать. Особо настырные акромантулы попрощались с жизнями и пошли на ингредиенты.

Всё это мне рассказал Перси утром в пятницу, пока мы завтракали. Мадам Помфри сделала исключение и позволила старосте провести ночь в медицинском крыле, но от остальных обязанностей его никто не освобождал. Так что Персик побежал на пары, а ко мне пожаловали посетители.

Дамблдор улыбался, благосклонно глядя через очки-половинки. По сравнению с ним Снейп был просто олицетворением мрачности. Но я не обманывалась внешним видом, прекрасно понимая, кто из двоих магов для меня опаснее.

Меня принялись ненавязчиво расспрашивать о происшествии на уроке. Особенно директора интересовал мой боггарт и то, как я умудрилась аппарировать. Я отвечала предельно честно, но взгляд от своих рук на покрывале не отрывала. Понятливый Лапус уселся рядом, глядя на преподавателей и помурлыкивая, когда я начинала нервничать.

Я не сильно понимала, почему все так переполошились, но ситуацию немного прояснили мои одноклассники, в полном составе заявившиеся после пар в больничное крыло. С подачи Эвелин Декстер устроил настоящую бучу на тему этичности демонстрации самого большого страха на публике. Умница Декс подговорил Драко и Невилла обратиться в Попечительский Совет. Харпер говорил, что у третьего курса тоже было небольшое происшествие с боггартом. Что-то связанное со стариной Невом и Снейпом. Ребята сами не знали подробностей, поэтому нужно будет потрясти гриффиндорца на эту тему. Но мы надеялись, что умные взрослые маги проверят методы преподавания Люпина. Пускать ситуацию на самотёк, как было с Локхартом, мы не хотели.

Проблема была в другом. Ребята клялись и божились, что они ни при чём, но факт остаётся фактом: почему-то вся школа знала, чего боится Джинни Уизли. Я прекрасно знала, что мои одноклассники не склонны к сплетням, особенно таким.

А вот новый преподаватель вполне мог растрепать всё тем же бравым гриффиндорцам. Ох, чую, хороших отношений у нас с ним не сложится.

В субботу утром меня выпустили из больничного крыла. Столь долго меня продержали под надзором из-за выброса. Да и аппарация немного повредила магические каналы. Всё-таки не зря подобному способу перемещения обучают ближе к совершеннолетию: аппарация требует немаленького уровня магических сил и филигранного контроля. Мне ещё повезло, что обошлось без расщепов.

— А правда, что Уизли Упивающихся боится? — громко спросила Паркинсон за завтраком, в упор глядя на меня.

Я вздохнула, ловя на себе любопытные и насмешливые взгляды дорогих слизеринцев. Подобного следовало ожидать. Если я сейчас пущу эту ситуацию на самотёк, то о спокойной жизни на факультете можно забыть. Выходцы из семей Упивающихся меня заклюют.

— Если собираешь сплетни, то хотя бы проверяй их правдоподобность, — с улыбкой произнесла я, наливая себе чай. — Я боюсь стать Упивающейся, потому что моих амбиций достаточно, чтобы претендовать на пост главнокомандующего. А нового Тёмного Лорда политический строй Магической Британии может и не пережить.

Сидящие рядом студенты заусмехались. Ну да, ответ, достойный слизеринки. Но вот мне стало тошно, потому что шанс пройти по пути Тома у меня был, притом немалый. По-хорошему, мне бы до принятия Рода ни во что не впутываться. Но до зимних каникул может произойти всё что угодно.

Пережив завтрак, мы собрались в классе чар. С Флитвиком договорились Эвелин и Луна. Невилл позвал своих соседей по комнате, Ханну и Дастина Абботов и Эрни Макмиллана, брата нашей Лив. Я пригласила братьев, Малфоя с компанией и своих соседок по комнате. С Перси пришла Пенелопа, а с Асторией — Дафна.

Интерфакультетное сборище получилось… Я сразу грозным взглядом обвела всех и сообщила, что любые конфликты будут сразу пресекаться, а задиры выставляться за дверь. Фред и Джордж закатили глаза, Малфой фыркнул, а Рон набычился.

Мы крупно рисковали, приглашая столько учеников с враждующих факультетов, но никого обижать не хотелось.

На столах мы разложили заранее купленные сладости, в том числе магловские. Большую часть моей доли оплатила тётушка, так что мне не пришлось много тратиться. Невиллу бабушка тоже накупила гору всего. Так что еды точно на всех хватит.

Поскольку праздник был как бы приурочен к прошедшим дням рождения, мы с Невом стали как бы организаторами. И если гриффиндорец общался с по большей части хаффлпаффцами, то мне пришлось со светской улыбкой дефилировать между группами студентов.

— Зачем вы с Невиллом настолько заморочились? — спросил Гарри, когда я со стаканом колы подошла к ним с Роном.

— Потому что у нас не получилось отпраздновать дни рождения так, как нам хотелось, — пожала плечами я.

— Я не знал, что так можно, — протянул Гарри. Ну да, у него же день рождения в июле.

— Как видишь, нам никто не препятствует, — улыбнулась я.

— Спроси у неё лучше, зачем было звать слизней, — не сильно тихо пробурчал Рональд. Я оставила реплику брата без внимания. Хотя лучше бы за ним приглядывать: с таким настроем Рон вполне может пойти на конфликт с ненавистными слизеринцами. Кстати о них…

Драко распушил свой павлиний хвост перед первокурсницами. Дафна наблюдала за этим безобразием с ехидной улыбкой. Крэбб и Гойл сосредоточенно поглощали яблочный пирог со сливочной помадкой, который я готовила у Пруэттов.

Перси и Пенелопа съели по блюдечку мороженого и откланялись. Фред и Джордж тоже надолго не задержались. Наверное, им было просто не интересно с малышнёй. Мы же прогуляли обед, обсуждая последние новости. Хотя Гарри и Рон на обед всё-таки пошли, потому что их ждала Гермиона, всё утро торчавшая в библиотеке. Саму Грейнджер никто и не думал звать. Её недолюбливали мои одноклассники и все слизеринцы.

Хотя забавный факт: тот же Малфой, постоянно кривящийся от одного упоминания Гермионы, спокойно общался с Миртой и Холли. Эвелин для Драко была слишком ехидной, а Колин вообще был неофициальным фотографом Хогвартса. Так что все разговоры о грязнокровках касались по большей части только Грейнджер.

На воскресную тренировку я притащила с собой Имоджен. Мать девочки была маглорождённой, а отец — полукровкой. Понятно, что в нашем сословном обществе весьма средние по силе маги без влиятельных родственников и покровителей не могли похвастаться огромными сейфами. Зарплаты продавца «Флориш и Блотс» и помощницы аптекаря хватило на новую форму и учебники, но вот карманных денег у первокурсницы не было. Квиддич Имоджен любила, но профессионально играть не хотела, опасаясь, что не пройдёт отбор. Так что с моей лёгкой подачи девочку взяли под крыло квиддичисты, а она ухаживала за нашими мётлами. Да, я лишилась дохода в несколько галлеонов в год, зато разгребла довольно много времени для дополнительных занятий.

Под конец тренировки домовик принёс записку от декана с расписанием грядущих матчей. Флинт, прочитав её содержимое, изменился в лице и принялся ругаться матными словами. Почему-то в этому году решили кардинально поменять расписание. Так, привычный для начала ноября матч Гриффиндор-Слизерин внезапно перенесли на конец мая. Люциан Бойл был уверен, что это грандиозная подстава от Дамблдора. В чём подстава, мы не знали, но знали точно, что от дорогого директора ничего хорошего ждать не стоит.

В этом году у Слизерина были все шансы выиграть чемпионат. Мётлы прошлогодней модели и общая тренированность перевешивали чашу на нашу сторону. У Гриффиндора был шанс победить, только если Поттер поймает снитч до того, как наши молодцы забьют кучу голов. Но у него метла хуже моей. А вот если Гарри перепадёт Молния…

Однако пока мы в качестве главных противников рассматривали только команду Хаффлпаффа. К началу марта мне нужно будет выложиться на все сто, чтобы обыграть Диггори.

По школе я особо не разгуливала, но от ребят узнала, что слухи обо мне ходят один хлеще другого. Причём сам факт аппарации обсуждали больше, чем моего боггарта. Луна прошерстила дневники Ровены и узнала, что у Наследников есть особая привилегия — антиаппарационные щиты Хогвартса на нас не распространялись. Но и тут было ограничение: нельзя перемещаться с целью навредить обитателям замка, который был ещё и Убежищем. Луна предположила, что Том к совершеннолетию был поглощён своей ненавистью, поэтому не мог просто так перемещаться в школу. И слава Мерлину.

Понятное дело, что о своих находках мы никому не сказали. Хотя некоторые сами сделали выводы.

В понедельник я умудрилась выспаться, несмотря на то, что завтракать пришлось остатками сандвичей, завалявшихся в сумке: общешкольный завтрак-то давно кончился. Лапус где-то пропадал, поэтому вся ветчина досталась мне.

Перед трансфигурацией я выловила Колина, чтобы узнать, когда будут готовы многочисленные фотографии с каникул. Мне нужно браться за реферат по магловедению, и я решила приложить несколько фото, сделанных в магазине спорттоваров, о которых буду писать.

Наш папарацци клятвенно заверил, что к октябрю всё подготовит в лучшем виде.

Пары прошли в принципе как обычно, но выделилась защита. Люпин всё занятие бросал на меня взгляды побитой собаки, несмотря на то, что я затихарилась на последней парте.

— Мисс Уизли, задержитесь ненадолго, — попросил преподаватель, как только пара закончилась. Я обменялась мрачными взглядами с Декстером и, собрав учебник и тетрадь в сумку, замерла перед преподавательским столом, пока мои одноклассники покидали кабинет.

— Для начала я бы хотел перед вами извиниться, — сказал Люпин, усаживаясь на край своего стола. — О вас отзывались исключительно в положительном ключе все преподаватели, поэтому я решил, что вы сможете справиться с боггартом.

— Не все взрослые маги способны устранить боггарта, — цокнула языком я. — Но извинения приняты.

— Вы абсолютно правы, — закивал учитель. Я надеялась, что на этом всё и можно будет уйти в свою комнату, чтобы продолжить чтение книги по дементорам, которая была написана абсолютно жутким нечитаемым языком… Но нет, меня никто просто так не отпускал.

— Знаете, вы напоминаете мне одну очень известную ведьму, — признался Люпин. — Она была такая же рыжеволосая, умная и смелая.

А я то надеялась, что меня будут сравнивать с Морганой. Но преподаватель принялся рассказывать о бравой гриффиндорке. Почему представители именно этого факультета так любят подобострастничать? У нас на Слизерине могли восхищаться великими волшебниками, но без возведения их деяний в абсолют.

— Вы говорите про мать Гарри? — прямо спросила я, услышав, что Люпин назвал ту ведьму Лили.

— Ты знаешь про неё? — разулыбался преподаватель. Перешёл на «ты». Непорядок.

— Ну, я всё-таки читаю книги… — хмыкнула я. Настроение стремительно поползло вниз, словно флоббер-червь, которому не понравилась Астрономическая башня.

Кабинет защиты я покидала с мерзким ощущением, будто меня с ног до головы обваляли в грязи. Настойчиво хотелось вымыться дочиста. Я себя чувствовала даже хуже, чем когда на факультете проходились по моей семье. Ненавижу, когда меня с кем-то сравнивают. Особенно с дурными гриффиндорками, которые сделали всё, чтобы погибнуть в юном возрасте.

Злая, как мантикора, я неслась по школе, не разбирая дороги. И по закону подлости, конечно же, на кого-то налетела. Фигура в школьной мантии с жёлтой оторочкой витиевато выругалась, поднимаясь с пола.

— Уизли, ты охренела так носиться? — недовольно воскликнул русоволосый парень. Захария Смит, одноклассник Рона.

— Прости, — выдохнула я. — Но Люпин способен кого угодно вывести из себя.

— Неужели ты не восхищаешься новым учителем? — насмешливо спросил Смит.

— Иди ты к Мордреду, — вздохнула я, заправляя за ухо выбившуюся из причёски прядь волос. — Если человек хоть чуть-чуть способен объяснять школьную программу, то это не повод им восхищаться.

— Ты не похожа на остальных Уизли, — заявил студент дома Хельги, в упор глядя на меня.

— Не удивил, — пожала плечами я, не зная, насколько можно секретничать с этим парнем.

— Аппарировать в Хогвартсе могут только наследники, — негромко сказал Захария. Я удивлённо подняла голову, вопросительно уставившись на собеседника. Тот, ни капли не смутившись, продолжил: — Думаешь, откуда я знаю?

Не дождавшись моего ответа, Захария полез в свою сумку и достал потрёпанный дневник. На коже был оттиск в виде барсука. Ну ничего себе!

— Как у тебя с окклюменцией? — понимающе спросила я.

* * *

Оказывается, семья Захарии уже не одно поколение знает о своём родстве с Хельгой Хаффлпафф. Его дневник — это копия дневника Хельги, сделанная три столетия назад. Примерно в то же время семья изменила фамилию. Потому что «Смитов пруд пруди». Отличная возможность затеряться в толпе людей. Это был единственный шанс выжить во время знаменитой охоты на ведьм и последующего передела сфер влияния. Особенно в те годы ополчились против самых влиятельных семей, среди которых были Наследники. Гонты растеряли всё своё богатство, Олливандеров чуть не истребили, Фоули пришлось уйти в подполье… Зато на политической арене появились Блэки и Яксли. Более-менее своё влияние сохранили Малфои, Краучи и Абботы.

Из пары разговоров с Захарией я узнала больше, чем за год лекций по Истории Магии. Вот что значит потеря волшебниками огромного пласта знаний. Узнавать про взаимоотношения семей куда интереснее, чем про восстания гоблинов.

Мне пришлось сводить ученика Хаффлпаффа в Тайную Комнату, познакомить с василиском и показать Сторожку. За свои тайны я была спокойна: на затылке у Захарии был нанесён сложный узор, защищающий от легилиментов.

Сахис была довольна, что я нашла ещё одного наследника, а заикающийся от страха Захария немало её повеселил. Парень наивно полагал, что василиска убил Поттер, а мои слова о том, что это была иллюзия, он не воспринял всерьёз.

Не меньше Смита удивила Луна, устроившаяся на крылечке Сторожки с мольбертом. Я заглянула на холст, на котором среди зелёных листьев пряталась женская фигура. Дриада в стиле ар-нуво. Модерн и кубизм Лавгуд не очень любила. А я от нечего делать решила по верхам разобраться в художественных стилях.

Даже Луна решила отвлечься от своего любимого рисования, чтобы посмотреть, как Захария будет взламывать покои Хельги. Сложность была в том, что для этого необходимо из гостиной метнуть зачарованное копьё в дверь покоев, по которой перемещался слабо светящийся барсук. Копьё Смит метать не умел, отчего очень злился. Ругался он настолько смешно, что у меня очень быстро заболели скулы.

В итоге парень остался ни с чем, пообещав на зимних каникулах найти себе преподавателя. Ну а пока нам с Луной придётся всё так же проводить ритуалы вдвоём.

Сам Захария вписался в нашу компанию… Не очень. Саркастичный, самодовольный и эгоистичный, казалось, он своей целью сделал выведение ребят из себя. В первый же день он подрался с Джейкобом. Даже не на дуэли, а просто по-магловски, на кулаках. Чтобы дурни не попали на отработку, пришлось им синяки залечивать.

Затем Смит позубоскалил с Холли, чем довёл добрячку до слёз. За неё вступился рыцарственный Невилл, отнявший у задиры палочку беспалочковым Экспеллиармусом.

Короче, приходилось тяжело. Я не могла с головой погрузиться в книги, потому что периодически приходилось прописывать Захарии профилактический подзатыльник. Со мной парень конфликтовать опасался после пары дуэлей. Ничего криминального, я просто прикладывала его чарами парализации на пару десятков минут, а мстительная Эвелин развешивала на нём праздничный серпантин, сохранившийся после нашего с Невом дня рождения.

Но чувство самосохранения всё-таки у Смита не атрофировалось окончательно. К Декстеру и Себастьяну он даже не совался, явно опасаясь последствий. Да и Эви пару раз пригрозила повыбивать парню зубы.

Такими темпами мы общими усилиями всё-таки воспитаем из Захарии приличного человека.

В конце сентября нам пришлось прогулять последние пары, чтобы встретить осеннее равноденствие. Все выходные мы проторчали в лесу, собирая семена, урожай с культурных растений и опавшие яркие листья. От урожая, правда, было только одно название — всё-таки у нас с Луной не было достаточно времени для его выращивания. Так что собрали мы дикоросы, каким-то чудом прижившиеся в суровом климате Шотландии.

Нам пришлось заморочиться с вырезанием рунных табличек, необходимых для ритуала, гарантирующего достаточность пищи зимой. Понятно, что в двадцатом веке это была чистая условность, потому что голод, особенно в школе, нам не грозит. Но, насколько я разобралась, благодаря подобным ритуалам будет намного проще жить обитателям Леса. И то хлеб.

Все положенные обряды мы с Луной с блеском выполнили. Захария забил на ритуальные одежды, сообщив, что не хочет выглядеть глупо, поэтому засвидетельствовать ритуалы мы его не пустили. Пришлось парню с недовольным видом сидеть на крылечке и грызть печёные яблоки, приготовленные его семейным домовиком.

Ну а мы с Луной зарезали пойманную фестралами куропатку, принесли в дар магии многочисленные фрукты, яблоки и зерно, а после до самого вечера стряхивали с волос золотые и серебряные искорки. Такими темпами вся школа узнает, что мы проводим ритуалы Колеса Года.

«Палево», — как говорит Мирта.

За две недели до Самайна близнецы выдернули меня из библиотеки, куда я пришла, чтобы поискать учебники латинского языка. Из-за того, что вся магическая Европа колдует на латинском, знание этого языка может немало помочь в освоении новых заклинаний.

Братья ко мне подошли не вовремя, и я пыталась им об этом намекнуть, но они были непреклонны. Пришлось спешно сворачивать свою деятельность и топать вслед за близнецами, которые направлялись в Астрономическую Башню. Однако, не доходя до классных комнат, мальчишки свернули в неприметный тупичок. Я только открыла рот, чтобы спросить, что происходит, как Фред шикнул, а Джордж, достав палочку, замысловато постучал по кирпичной кладке.

— Ну надо же! Как на Диагон-аллее! — восхитилась я, заходя в святая святых: в лабораторию братьев.

Небольшое помещение было заставлено разномастной мебелью. Полки и столы были завалены книгами и свитками, но не было ощущения беспорядка. Я бы сказала об упорядоченном хаосе. В углу стоял массивный шкаф с ингредиентами, рядом с которым на столе что-то побулькивало сразу в трёх котлах.

— Что там? — полюбопытствовала я.

— Пробная партия забастовочных завтраков, — ответил Фред. — Если повезёт, то создадим вызывающие рвоту конфеты.

— Вы, что ли, додумались обычное рвотное зелье запихать в сладости? — хмыкнула я, разглядывая алчным взглядом шкаф с ингредиентами.

— А как ты догадалась? — искренне удивился Джордж.

— Похоже, это наследственное, — я задумчиво почесала затылок.

В принципе, я не удивлена, что идеи близнецов особо не выходили за пределы школьной программы. По зельеварению и артефакторике они были одними из лучших, но по-настоящему талантливыми они были в другом. А именно в придумывании новых функций привычным вещам и в зарабатывании денег. Так что за братьев я была абсолютно спокойна.

Но звали меня не за этим. Близнецы закончили разбирать по косточкам Карту Мародёров. Невидимыми чернилами на пергамент была нанесена куча рун, преимущественно проявляющих и обнаруживающих разумных существ. План школы проявлялся с помощью специальных чернил, приготовленных на основе измельчённого хитина акромантула. Рецепт мальчишки отыскали в одной из книг в Запретной секции.

Из изысканий Фреда и Джорджа я сделала несколько выводов. Во-первых, руны и чары были не сложнее курса ТРИТОН, а значит, карту явно сделали студенты. А во-вторых, в зелье использовались хитин и яд акромантулов, что приводит нас к Хагриду.

— Ну и в чём проблема? — спросила я, внимательным взглядом осматривая братьев.

— Как в чём? — удивился Фред. — Акромантулы стоят кучу денег!

— У нас Запретный Лес под боком, — хмыкнула я. Братья посмотрели на меня как на инопланетянку. Как-то я переоценила их дух авантюризма.

— Хрен с вами, — махнула рукой я, вспомнив по свои прошлогодние приключения. — У меня в закромах завалялось несколько туш под чарами стазиса, но разделывать их вам придётся самим.

— Откуда? — обалдел Джордж, уставившись на меня с открытым ртом.

— Из лесу, вестимо, — ухмыльнулась я.

Одной из паучьих тушек размером примерно с половину моего тела пришлось пожертвовать. Не самая высокая цена, чтобы заполучить подробную карту Хогвартса, показывающую всех, присутствующих в замке.

В сторожку за мной увязался Косолапус. Подняв огромный пушистый хвост, кошак бодро перебирал лапами по пещере. С большим любопытством Лапус обнюхал Сахис, которая его чуть не прибила за такую фамильярность. Затем я перехватила полукнизла, вознамерившегося попробовать яд василиска, который Сахис нацедила летом.

Втолковывая коту о его дурости и беспечности, я поднялась на поверхность. Лапус мурлыкнул, лизнул мою щёку и спрыгнул с моих рук на каминную полку в гостиной, переворачивая декоративные тарелочки, расставленные Луной.

С тихим вздохом я следовала за ним, восстанавливая все разрушения. Ну что за чудовище…

Косолапусу в Запретном Лесу понравилось настолько, что все последующие дни он там пропадал, возвращаясь ко мне только на ночь. Мне пришлось спешно разучивать заклинания очистки шерсти и простейшие медицинские чары для животных.

Хагрид, к которому я хотя бы раз в неделю таскалась, как на работу, чтобы помогать с животными и собирать ингредиенты, умилялся и убеждал меня, что поставит зачёт автоматом. Сам лесничий был несколько подавлен предстоящим разбирательством. Клювокрыл был прикован на огороде с тыквами. Отпустить его никак нельзя было: тогда судить начнут Хагрида. Я предлагала свою помощь в подготовке линии защиты, но полувеликан отказался, сообщив, что Дамблдор всё разрулит.

Знаю я, как директор всё разруливает, но настаивать не стала. Дел и без того было выше крыши.

Флитвик освободил меня от письменных работ, ограничившись устными вопросами. И, пока все писали лекции или отрабатывали заклинания, я сидела на верхней парте, обложившись учебниками по латинскому языку и фонетическому разбору заклинаний. Мозги кипели, но я скрупулёзно конспектировала книги Флитвика. Профессор знал о моей загруженности, поэтому пока дополнительные книги я изучала только на парах.

От прорицаний я отказалась. Марчбэнкс сообщила, что мне просто нужно будет на пятом курсе написать заявление для сдачи СОВ для экзаменационной комиссии. Темы для экзаменов мне не прислали, но посоветовали учить учебники. Этим я займусь курсе на четвёртом.

Реферат по магловедению я написала довольно быстро, приложив с пяток фотографий. Оставшаяся огромная стопка пополнила специально купленный для этих целей зачарованный фотоальбом, посвящённый учёбе в Хогвартсе.

Тренировались мы в обычном темпе: две-три тренировки в неделю. В конце ноября у нас матч с Равенкло. И вся команда летала на расслабоне.

Тридцатого октября прислали погодную сводку на грядущий месяц, и наша команда резко перестала возмущаться по поводу переноса матча с Гриффиндором. В первые выходные после Самайна ожидалась сильнейшая буря. Обещали такой сильный дождь и ветер, что Флинт заранее пообещал, что тренировок на улице у нас в это время не будет. Не хотел капитан, чтобы члены команды литрами пили бодроперцовое. Я накинула идею о создании чего-то типа спортивного зала как у маглов, чтобы нам не приходилось упражняться в гостиной. Флинт обещал перетереть со Снейпом на эту тему. Жаль, что она раньше не пришла мне в голову, потому что мы не успеем всё нормально подготовить. Дай Мерлин, чтобы нам хотя бы предоставили большое пустое помещение. Оборудование, что я прикупила, у нас было с собой, так что как-нибудь выкрутимся.

К ритуалу разведения огня, который нужно провести на Самайн, у нас уже было всё готово. Конечно, Захарии не очень понравилась роль «принеси-подай», но до официального признания его наследником придётся терпеть. А потом нам придётся изгаляться: сторон света четыре, а нас трое, что значило, что одному из нас придётся тащить на себе большую часть ритуала. По крайней мере, пока мы не отыщем наследника Годрика.

В канун дня всех святых Хогвартс, как обычно, преобразился. Всюду стояли сотни тыкв, висели трансфигурированные летучие мышки, и в самых неожиданных местах валялись бутафорские черепа и кости. Хотя я не удержалась и с помощью девчонок распустила слух, что это жертвы отработок нашего декана. Гриффиндорские первокурсники чуть не попадали в обмороки, наткнувшись в коридоре на Снейпа, как мне рассказали ржущие близнецы, оценившие шутку.

Эвелин, Холли и Мирта были недовольны. Оказывается, у маглов Хэллоуин активно отмечается. Все наряжаются в страшные костюмы: дети ходят по соседям, собирая сладости, а те, кто постарше, отправляются на тусовки и вечеринки. У нас такого даже близко нет — только традиционная обжираловка. Это было странно: мне кажется, если перенимать праздничные традиции, то это следует делать нормально, а не выборочно.

Итогом стало то, что перед праздничным ужином мы с Луной собрали наш курс и рассказали мини-лекцию про Самайн, его традиции и вообще про Колесо Года. Малфой, ради любопытства заглянувший к нам на огонёк, одобрительно хмыкал и вставлял свои комментарии.

— Почему, если у магов столько праздников, они отмечают праздники маглов? — полюбопытствовала Эвелин.

Прежде чем ответить, я, Драко и Декстер вздохнули.

— Грязнокровным детишкам не нравилось отмечать незнакомые праздники, — Малфой скривился будто от зубной боли. — А необходимость жертвоприношений мелкого зверья их вообще пугала.

— Это грубо, — поморщилась Оливия.

— Зато честно, — фыркнул Харпер, а Декстер добавил:

— Маглокровки — это выходцы из мира маглов. А грязнокровки — это маглокровки, не уважающие наши традиции и игнорирующие ритуалы. Разница колоссальная, если задуматься.

Колоссальная — это мягко сказано. Маглорождённых не так много, как кажется. Максимальное их количество сейчас только на первом курсе — чуть больше половины. Обычно их около трети, но они громко кричат и жалуются, так что кажется, будто их много. И вместо того, чтобы помогать им адаптироваться в новом для них мире, держатели власти подстраивают всех под них.

А ещё ритуалы… Мне была максимально интересна эта сфера, но в Британии её приравнивают к темномагической. Официально: из-за того, что ритуалы с жертвоприношениями активно проводили сторонники Гриндевальда. Неофициально: потому что большинству маглокровок эта сфера была недоступна. Слишком сильное колдовство, для которого нужен алтарь и недюжинный магический контроль, ведь палочки в ритуалах не используются. Именно из-за этого я столько времени трачу на беспалочковую магию. Без этого накопленная в алтаре энергия вполне может разорвать неудачливого ритуалиста.

Праздничный ужин в этом году на Слизерине прошёл весьма необычно для этого факультета. Нас с Драко и Харпером утащили к себе квиддичисты. С нами увязались Декстер, Крэбб и Гойл.

Поедая вкуснейшие картофельные оладьи и тыквенные пироги, мы оживлённо обсуждали ремонт. Нам выделили неплохое помещение в подземельях под спортивный зал. Я проболталась, что у меня есть самоучитель по ремонту. Боул и Блетчли неплохо разбирались в чарах и рунах. Ну а Монтегю, Флинт и Деррек были готовы раскошеливаться.

Мы собирались как следует заморочиться, прекрасно понимая, что это начинание пригодится не только нам, но и последующим командам. Так что: цветовая гамма родного факультета и мощные защитные чары, чтобы спортзал не отжали другие. Зная Вуда, тот вполне способен устроить истерику, требуя, чтобы поганые слизеринцы делились. Попробовать сделать что-то самому — зачем? Гораздо проще топать ногами и возмущаться.

Разговор продолжился и по пути в гостиную. Я доказывала Флинту, что отделка тёмным деревом — не самая лучшая идея. Мы же чокнемся продумывать нормальное освещение!

К концу пути капитан квиддичной команды был согласен на всё, лишь бы я от него отстала. Добившись своего, я улыбнулась и поспешила в свою комнату. С соседками мы перекинулись парой фраз и быстро побежали в душ. Наше время мыться было сразу после ужина, и я не хотела его упускать. Мне ещё после отбоя убегать в лес вместе с Луной и Захарией. Как после ночного ритуала буду сидеть на парах, я лишь смутно представляла. Хотелось бы просто прогулять, но Макгонагалл с меня шкуру спустит, ещё и Снейпу нажалуется.

Я только успела смыть с волос шампунь, как в душевую без стука ворвалась Джемма.

— У вас не больше пяти минут, — быстро сказала староста. — И поднимайтесь в гостиную.

Ни Мордреда не понимая, мы быстро домылись, переоделись и, собрав вещи, поспешили в гостиную. Тёмные и тяжёлые от воды волосы пришлось заплетать в косу буквально на ходу.

В помещении собрался весь факультет. Хмурый декан вместе с взволнованными старостами стоял у камина.

— Во время праздничного ужина в школу пробрался Сириус Блэк, — холодно произнёс Снейп, цепким взглядом осматривая студентов. — В целях безопасности все учащиеся проведут ночь в Большом Зале под охраной старост и некоторых преподавателей, пока остальные будут прочёсывать с дементорами весь замок в поисках преступника.

В речи декана прослеживались белые пятна. Куда именно пытался проникнуть беглый преступник? Какая у него мотивация? И как он проник в Хогвартс?

Хотя насчёт последнего были предположения. Сомневаюсь, что Блэк является змееустом, но те же близнецы рассказывали про несколько выходов из школы, которыми мог воспользоваться любой. И странно, что Дамблдор не перекрыл эти ходы. Или он не знает?

Большой Зал взволнованно гудел. Преподаватели призывали к тишине, но помогало это слабо. Многие девочки хоть и были напуганы, но встали в позу: не дело ложиться спать, не умывшись. Старшекурсники организовали что-то типа патруля, чтобы небольшими группками выводить ребят в ванные комнаты.

— Хорошо, что мы успели помыться, — вздохнула Имоджен, оглядывая спальные мешки, наколдованные Дамблдором.

— Это точно, — кивнула я. — Пойдём, выберем места, чтобы не пришлось спать в проходе.

К нам быстро присоединились мои одноклассники, а чуть позже — и первокурсники со Слизерина. Мы облюбовали угол у преподавательского помоста, подальше от всех дверей. Стоило мне сесть на спальный мешок, как ко мне с громким мявом подбежал Косолапус.

— Это твой кот?! — заорал с другого угла Рональд.

— Мой, — не стала отрицать я, глядя на взбешённого братца, который подбежал ко мне. К чести одноклассников, они быстро подобрались и перехватили палочки поудобней, готовясь в любой момент защищаться.

— Этот монстр пытался сожрать моего Паршивца! — воскликнул Рон, уперев руки в бока.

— Он кот. Причём полукнизл. Странно ожидать от него другого, — пожала плечами я, поглаживая Лапуса по шее. Кошак, словно дразня Рональда, мурлыкнул и вытянулся во всю свою немаленькую длину на спальном мешке.

— Тогда держи его под замком! — заявил братец.

— И не подумаю, — я фыркнула, начиная злиться. — Меня целиком устраивает поведение моего кота. Если тебе это не нравится, то попробуй оставлять свою крысу в своей комнате, чтобы мой ужасный кот до неё не добрался.

— Ты… ты… — начал хватать ртом воздух брат.

— Единственное, что я могу тебе предложить, — устало произнесла я, — это не больше пяти галлеонов на нового питомца, если Паршивец пострадает от Косолапуса.

— Соглашайся, Уизли, — лениво бросил Малфой, обнаружившийся в десятке метров сбоку. — Ты таких деньжищ в жизни не видел.

— Что тут у вас происходит? — не успел Рон ответить Малфою, как к нам подошёл Перси. — У вас есть полчаса, чтобы успеть на водные процедуры, а потом — отбой.

Пыхтящий, как злой ёжик, Рон побрёл в сторону своих товарищей. Я же развалилась на спальнике вместе с виновником конфликта и читала свои конспекты по чарам, положив под голову завалявшийся в сумке мягкий плед, купленный у маглов. Только один раз меня отвлекли: Фред кинул записку, гласящую, что никаких Блэков в Хогвартсе сейчас нет. Я на это лишь кивнула: так и знала. Меня волновало другое.

Почему Рональд так внезапно воспылал любовью к своей старой крысе? Раньше он всегда отзывался о Паршивце максимально пренебрежительно. Я знала, что на крысе Рон отрабатывает различные заклинания и не сильно переживает о безопасности питомца. Настолько задело, что кто-то может рассматривать Паршивца как добычу?

Понятное дело, что при таком переполохе мы никак не могли сбежать в Запретный Лес.

Ночь прошла беспокойно. Нам повезло, что наши рыцарственные мальчишки настояли, чтобы девчонки расположились у стены, а они легли по периметру, готовясь в случае чего нас защищать. И их не смущало, что, например, по боевой магии я одна из лучших, потому что родители их учили защищать женщин.

Рядом урчал Косолапус, но желаемого спокойствия не было. По Большому Залу постоянно шатались старосты и преподаватели, которые не сильно тихо переговаривались. Да, приглушённо, но сам факт. Из-за этого с утра у меня было ощущение, будто в глаза насыпали песка.

Хорошо ещё, что пары, к величайшему неудовольствию Маккошки, отменили. Сегодня преподаватели тоже будут обыскивать замок, поэтому им нужно было, чтобы студенты денёк посидели по гостиным. Только отзавтракали мы всей школой. Против традиций даже подали кофе со сливками.

Выскользнуть из замка тоже не было проблемой, когда на нашей стороне факультетские призраки. Сахис была недовольна, что у нас не получилось провести ритуал, пока Луна была в пике, ну да ничего не поделаешь.

После ритуала мы поняли, что нам катастрофически не хватает кофе. И, пока Захария под чутким приглядом Сахис приводил в порядок ритуальный зал, мы с Луной верхом на фестралах поехали в Хогсмит. Со мной ехал Лапус, величественно восседавший на лошадином крупе.

За пределами круга дольменов Косолапус звонко мяукнул и спрыгнул на землю. Мы спешились, пытаясь понять, что так привлекло внимание кота.

Из кустов к нам вышел высокий, но тощий чёрный пёс.

— Это твой друг? — спросила я у Лапуса, который мяукнул и потёрся спиной о ногу собаки. А пёс внимательными не по-собачьи умными глазами осмотрел меня и замахал хвостом. У меня в сумке завалялся мясной пирожок, утащенный с кухни, начинку от которого я решила скормить хвостатому знакомому. Только тот умял и тесто, впрочем, оставшись таким же тощим. Я посоветовала Лапусу проводить пса к Хагриду. Тот явно не откажется прикормить ещё одну собаку.

К моему удивлению, пёс кивнул и вместе с Косолапусом двинулся в сторону Хогвартса. Ну а мы возобновили свой путь в Хогсмид.

На матч Гриффиндор-Хаффлпафф я не пошла. Погода за окном стояла такая скотская, что всё, чего хотелось, — это сидеть перед камином и хлебать литрами горячий чай. Со мной было солидарно большинство слизеринцев. Да уж, такими темпами трибуны будут полупустыми.

Я заняла самый большой письменный стол и обложилась книгами. Мне нужно наперёд написать кучу эссе, темы для которых пришлось узнать у Грейнджер, которая дальновидно всё записывала. В качестве оплаты я вручила гриффиндорке несколько шоколадок. Благодаря подаркам друзей и родственников у меня этого добра было навалом. Хорошо ещё, что Флитвик избавил меня от необходимости писать эссе, но я всё равно зашивалась, уча конспекты наизусть.

Рядом сидела Имоджен, которую я негласно взяла под своё крыло. Никак не проявившую себя полукровку чистокровные леди не пожелали брать в свою компанию. Астория ожидаемо присоединилась к Дафне и её подругам, а близняшки Кэрроу были сами по себе. Мне было откровенно жаль одиноко болтающуюся первокурсницу, поэтому я пригласила её к нам. Компашка наша была дружелюбная, готовая делиться знаниями и помогать осваиваться в школе. По просьбе Пенелопы к нам так же присоединился её младший брат Калеб.

Имоджен активно листала учебник по чарам. Флитвик, вдохновлённый прошлым годом, обещал перевести самых одарённых и трудолюбивых магов в отдельную группу с дополнительными занятиями. Терять такой шанс девочка не желала, поэтому мне периодически приходилось отвлекаться, чтобы ответить на очередной вопрос.

Я как раз поясняла о тонкостях применения левитационных чар, как вдруг перед глазами появилась непрозрачная дымка.

Словно наяву я слышала разговор. Звонкий голос женщины, в котором проскальзывали истеричные нотки, и мертвенно-ледяной мужской голос, периодически сбивающийся на шипение.

«Отойди прочь, глупая девчонка».

«Пожалуйста, только не Гарри! Убейте лучше меня!»

«Ты мне надоела».

«Пощадите Гарри! Он…»

«Авада…»

Меня кто-то сильно тряс за плечи. Перед глазами мелькнула изумрудная вспышка, и я, захрипев, резко распахнула веки.

— Джинни! — трясущая меня Имоджен глядела огромными глазами, а вокруг столпились слизеринцы.

— Ты в порядке? — поинтересовался внешне спокойный Декс, только сжатые кулаки выдавали его состояние.

— Пока не особо, но скоро буду в норме, — хрипло сказала я, с благодарностью принимая руку Харпера, который помог мне подняться. Затем обвела мрачным взглядом студентов, заметив, что некоторые из них прячут усмешки, и добавила: — Найду того, кто меня проклял, — пущу на корм для акромантулов.

— Азкабан, мисс Уизли, — многозначительно зашевелил бровями Забини.

— Вы ничего не докажете, — усмехнулась я, разряжая обстановку. Шутки про возможность откосить от тюрьмы на факультете любили. И раз я могу шутить, значит, со мной всё в порядке, поэтому зеваки быстро рассосались. Только Флинт поинтересовался, нужно ли отвести меня к мадам Помфри. Я отказалась, а капитан сказал, что если я так ещё раз свалюсь, то он пинками погонит меня в Больничное крыло. На это я была согласна. Всё равно собиралась в ближайшее время разобраться со своей проблемой.

Пришедшие с матча Пьюси и Уоррингтон принесли новость, что во время матча Поттер… потерял сознание и свалился с метлы из-за влияния дементоров. Надо же, какое совпадение! Слизеринцы на меня откровенно пялились, но вопросы задавать не решались.

А меня захлестнули мрачные думы. Второй раз в уравнении встречаются дементоры, Поттер, я и потеря сознания. Мне это определённо не нравится.

Дописав начатые эссе, я сложила свои вещи в сумку и покинула гостиную. За мной попыталось увязаться несколько излишне любопытных софакультетников, от которых было несложно отделаться: Кровавый Барон и дезиллюминационные чары мне в помощь. Пока призрак отвлекал студентов, я нырнула в зачарованную нишу.

В Тайной Комнате я не задержалась, быстро направляясь к алтарю. Мне ещё бы успеть вернуться в гостиную до отбоя, а времени оставалось не так много.

— Что случилось? — флегматично поинтересовалась Сахис, стоило мне подойти к ней. Тихо вздохнув, я посмотрела в янтарные глаза, приоткрывая сознание. Не люблю этот способ обмена информацией, потому что потом болит голова, но так проще, чем ломать язык на парселтанге. А Сахис, просматривая воспоминания, вполне может заметить больше, чем я.

Копание в моих мозгах не заняло много времени, а вот потом змее надо было подумать. Сахис подпёрла нижнюю челюсть кончиком хвоста и прикрыла глаза. Я минут пять постояла, переминаясь с ноги на ногу, затем плюнула и трансфигурировала увесистый булыжник в мягкий пуф, на котором с комфортом устроилась с купленным у маглов «Грозовым перевалом».

Ждать пришлось довольно долго. Я успела проголодаться, не вовремя вспомнив, что обед пропустила. А в сумке только сладости…

Только я решила вскрыть упаковку шоколадных котлокексов, как Сахис встрепенулась, резко распахнув глаза. Ну вот, плакала моя возможность поесть.

— Твоя проблема необычна, — признала змея. Говорила она неторопливо, позволяя мне обдумывать всё, что она сказала. — Хоркрукс обычно создаётся всего один. И даже в этом случае маг весьма сильно деградирует. Но при этом у него есть возможность чувствовать осколок своей души.

— То есть мои догадки верны? — вздохнула я, массируя висок. — Поттер тоже захапал часть души Тома?

— Скорее всего, — согласилась Сахис.

Однако, ситуёвина. Все говорят, что защиты от Авады не существует, поэтому феномен Гарри столь необычен. А мальчишку, как я знала, толком не обследовали после падения Тёмного Лорда.

Василиску это категорически не нравилось. Она боялась, что Поттер попытается претендовать на место главы рода Гонт. В отличие от меня, гриффиндорца она не знала, а его попытки укокошить василиска, пусть и под иллюзией, она так и не простила. Но было ещё то, что настораживало. Сахис потребовала показать ей все воспоминания, связанные с Гарри, и вынесла вердикт: парень, несмотря на конфликты, тянется к общению со мной, потому что ощущает во мне родственную душу. Я это воздействие игнорирую только благодаря окклюменции.

И вот тут моя паранойя встала на дыбы. Мать с раннего детства готовила меня к общению с Гарри Поттером, притом весьма однобоко: через сказки, в которых мальчишка был героем, спасающим меня. Моё поступление на Слизерин возмутило родителей в основном из-за якобы невозможности дружбы с Гарри. А дневник Тома оказался у меня в руках именно в тот момент, когда рядом находился отец… От всей этой ситуации так и веяло чем-то мерзким. Отвратительно.

А ещё Сахис сама не знала, как мне сейчас оградиться от влияния дементоров на Поттера. Сказала лишь пока усиленно заниматься окклюменцией, но после Йоля мне не отвертеться от принятия Рода. Это должно помочь, хотя мне буквально придётся родиться заново, ведь магия даст мне новое имя и завершит слияние моей души с осколком Тома.

Пытаясь прикинуть, как бы так впихнуть в своё плотное расписание изменения, я поднялась в школу. До отбоя было двадцать минут, поэтому я неспешным шагом двинула в сторону гостиной. По пути напоролась на Снейпа, который смерил меня подозрительным взглядом, но промолчал. Интересно, когда декан вызовет меня на ковёр? Сомневаюсь, что мои постоянные отлучки остались незамеченными. И ещё больше сомневаюсь, что мои куцые навыки окклюменции могли обвести вокруг пальца талантливого легилимента. Главное, чтобы Снейп решил мучиться любопытством уже после зимних каникул.

Вернувшись в спальню, я уныло вздохнула. Из-за дурацких дел пришлось пропустить обед и ужин, а значит, перед сном максимум, что я смогу поесть, — это сладости.

Хотя меня спас Перси. В комнате появился Руби, щелчком пальцев перенёсший на мой прикроватный столик поднос, наполненный едой. Я с наслаждением принюхалась к потрясающе пахнущему куску запечённой рыбы. Братец явно заметил, что я где-то пропадаю, и позаботился о том, чтобы я не голодала.

Лапус тут же принялся крутиться вокруг меня, выпрашивая что-нибудь. Ощущение, будто коту плевать, что я ем, главное, чтобы с ним поделилась. А ел он дохрена: лишь немногим меньше фестрала. И куда столько лезет?

С утра меня разбудила сова, принёсшая посылку от родителей Холли. Я сразу скормила почтальонше вафлю, а сама принялась вскрывать упаковку.

Ничего экстраординарного — просто журналы с выкройками для детей всех возрастов. Я сама написала миссис Уокер, объяснив, что хочу подзаработать. Женщина без вопросов прислала всё необходимое и передала свёрток для Холли, в который я не лезла — передам подруге, как есть.

Перед завтраком я успела не только привести себя в порядок, но и зарулить к Вайолет. Та одобрила несколько моделей, выкройки которых у меня появились, передала мне три свёртка с тканями, серебристые нитки из шерсти единорога и рунные цепочки, которые необходимо вышить. Всё это добро я сложила в одном из тайников Салазара, чтобы меня гарантированно никто не отвлекал от работы. Если повезёт, то управлюсь примерно за месяц.

В планах было немедля заняться работой, однако не судьба. Оливия потащила всю нашу компанию навещать Поттера. Видите ли, почти все хаффлпаффцы по настоянию мучившегося виной Седрика Диггори решили прогуляться в Больничное крыло.

Я после вчерашних открытий хотела видеть Поттера ещё меньше, чем обычно. Поэтому, когда меня выцепили близнецы, я с радостью отправилась за братьями.

В лаборатории мне предложили сесть на высокий табурет рядом с центральным столом, на котором стояли две банки с какими-то яркими крупными драже.

— Что это? — полюбопытствовала я.

— Блевательные батончики, — гордо ответил Фред.

— Съедаешь зелёную часть — и тебя начинает тошнить, — более подробно разъяснил Джордж. — Преподаватели пугаются и отпускают тебя в Больничное крыло, а ты в коридоре ешь красную конфету. Рвота проходит, и можно идти по своим делам.

— Только мы не знаем, как лучше склеить части батончика, чтобы не потерять антидот, — вздохнул Фред. — Не на клей же сажать.

— Попробуйте использовать обычный желатин, — пожала плечами я. — Только воды добавляйте мало, и тогда получится клейкая масса.

— Так и сделаем, — закивал Джордж.

— Вы меня звали, чтобы спросить совета? — хмыкнула я.

— Неа, — замотал головой Фред. — Мы доделали карту. Осталось её зачаровать.

Специальными чернилами, приготовленными братьями, я написала на пергаменте кодовые фразы, активирующие и дезактивирующие карту. Близнецы, не мудрствуя лукаво, в качестве пароля оставили фразы оригинала. Я же ударилась в латинский язык.

После того, как Фред, помахав палочкой над пергаментом, произнёс зубодробительное заклинание, которое читал со шпаргалки, и передал поделку мне, я коснулась поверхности палочкой и прошептала.

— Per aspera ad astra.

На пергаменте быстро проступили чернила, формируя карту школы. Зашибись! Я довольно улыбнулась, рассматривая многочисленные имена всех, кто находился в замке. Затем снова коснулась карты палочкой, сказав:

— Alea jacta est.

По-моему, это неплохой дар следующим поколениям Наследников. Когда закончу школу, вложу карту с инструкцией в дневник Слизерина, а пока смогу поиграть в шпиона.

— Что-то ещё? — спросила я, пряча сложенный пергамент в сумку.

— Ага, — кивнул Фред, переглядываясь со своим близнецом. — Пару дней назад нас вызвал Дамблдор.

— Что он хотел? — сразу напряглась я. Когда меня вызывал директор, это обычно не заканчивалось ничем хорошим.

— Ничего такого, — пожал плечами Джордж. — Дамблдор сказал, что знает про нашу лабораторию. Предупредил, чтобы мы были осторожнее и не занимались Тёмными Искусствами.

— Ещё он знает про Карту, — добавил Фред. — Директор попросил отдать её Гарри, взамен обещая закрывать глаза на некоторые наши проделки.

— Звучит как подвох, — хмыкнула я, задумчиво потерев подбородок. Мне категорически не нравилась попытка Дамблдора убрать всякие тормоза братцев-экспериментаторов. Сама карта нам уже не нужна, поэтому можно со спокойной душой отдать её Поттеру. Мои тайные ходы он всё равно без пароля вскрыть не сможет. Но вот с близнецов клятву не вредить другим студентам я стребовала. А то Фред уже обмолвился, что хотел бы испытывать новые продукты на первокурсниках. Я была категорически против. Пусть сначала скармливают свою продукцию крысам и хомякам, а потом договариваются с теми, кто уже сдал СОВ, возможно, даже не за спасибо. Нам не нужны проблемы с законом на старте проекта.

Распрощавшись с братьями, я двинула в тайник, решив-таки заняться своей работой. А чтобы меня гарантировано никто не отвлёк, до убежища Салазара я шла тайными ходами. Заодно проверила, как они отображаются на карте. Никак. Моё имя просто пропадает у стены.

В тайнике я на большом крепком столе расстелила мягкую ткань лилового цвета и принялась специальным мелком обводить лекала. Работа была монотонная, требовалось тщательно контролировать каждое движение, поэтому я провозилась до самого вечера.

На ужин пришлось буквально бежать через всю школу. Только в холле перед Большим Залом я затормозила, взмахом палочки приводя свой внешний вид в порядок.

— Где тебя носит? — шепнул Малфой, стоило мне сесть за своё место за столом. Я сделала круглые глаза, отчаянно вспоминая, когда это мы с Драко настолько сблизились, чтобы я позволяла ему контролировать свои передвижения.

— Дела, — коротко отозвалась я, решив пока не устраивать сцен. Вместо этого я положила себе на тарелку запечённое мясо с картофелем, заодно вслушиваясь в разговоры за столом.

— У вас была защита в пятницу? — спросила Дафна у Астории.

— Нет, — покачала головой младшая Гринграсс. — Отменили.

— У нас тоже, — хмыкнул Декстер.

Так мы узнали, что по какой-то причине Снейп заменял Люпина на ЗОТИ у некоторых курсов. Я бросила взгляд на преподавательский стол и только заметила, что Люпин отсутствует. Всё-таки я так и не простила ему выходку с боггартом, из-за чего бессознательно стараюсь дистанцироваться от этого человека.

А слизеринцы тем временем строили теории одна другой абсурднее, куда пропал Люпин. Я шутки ради предположила, что Снейп таки решил отомстить Люпину за боггарта Лонгботтома и прикопал нового препода за теплицами Спраут. Малфой поржал и поправил меня, что наш декан скорее бы пустил Люпина на ингредиенты.

Шутка зашла слишком далеко, когда старшекурсники начали придумывать линию защиты на случай, если Снейпа загребёт аврорат. Я поняла, что декана на Слизерине любят и уважают. И ещё почерпнула для себя пару неплохих мыслей касаемо магического законодательства.

В понедельник Люпин так и не явился на завтрак, отчего о жестокой расправе одного конкретного зельевара заговорили на других факультетах. Зато из больничного крыла выпустили Поттера, что вызвало у Драко бурю восторгов. Наследник благородного дома Малфоев изо всех сил изображал падение с метлы. Я приставила свою чашку чая поближе к тарелке, изо всех сил делая вид, что не знакома с сидящим рядом блондином.

Но как ни странно ЗОТИ у нас не отменили, а в кабинете мы даже увидели нашего преподавателя. Правда, Люпин был какой-то бледный и осунувшийся, а круги под его глазами были такие, словно он не спал всю ночь. Сидящий позади меня Харпер шёпотом вынес предположения о бурной ночи и хорошей попойке. Декстер закашлялся, пытаясь не заржать, а сидящая рядом со мной Луна посмотрела на слизеринца с осуждением.

Добрячки Холли и Оливия принялись выспрашивать у Люпина о его здоровье. Тот слабо улыбнулся и сказал, что болеет с детства и через пару дней уже будет в норме. Надеюсь, его болезнь не заразна…

Многие студенты радовались возвращению Люпина. Всё-таки Снейп часто лютовал, требуя от учеников чуть ли не больше, чем остальные преподаватели. Слизеринцы к этому привыкли и относились философски, но остальные жаловались.

У меня времени жаловаться не было. Флинт и Роджер Дэвис, капитан команды Равенкло, чуть ли не дрались за квиддичное поле. Под вечер у меня в глазах двоилось от бесконечных бочек, мёртвых петель и штопоров. А миляга Флинт поставил меня перед фактом, что после каникул мне предстоит тренировать финт Вронского.

Харпер сочувственно стучал по моему плечу, а я снова задумалась, насколько люблю играть в квиддич и стоит ли мне продолжать в него играть.

На матч с Равенкло у нас была особая тактика. Я должна максимально долго теснить от снитча Чжоу Чанг, чтобы наши охотники забили как можно больше голов. У ловца Гриффиндора сейчас не было метлы, но мы не забывали про возможную подставу от Дамблдора. У Хаффлпаффа был сильный ловец, и Флинт не был уверен, что мне удастся отгонять его от снитча. В этом году мы планировали добрать достаточное количество баллов, чтобы взять кубок.

Двадцать седьмого ноября погода была ясная, но морозная. На форме были чары согревания, но на лицо пришлось наносить жирный крем, чтобы не обветрить кожу. Хорошо ещё, что перчатки из шкуры василиска отлично сохраняли тепло.

Сам матч был довольно сложным. Чанг не за красивые глаза получила место ловца. Я задолбалась летать у неё перед носом, изо всех сил мешая девушке сконцентрироваться на поле, пока наши слаженно метали квоффл в кольца соперника.

Нам удалось победить с разгромным счётом: пятьсот сорок — двести. Я поймала снитч на восьмом часе игры и чуть не свалилась с метлы от усталости. Руки нещадно болели, а в ушах шумело от высокой скорости полёта. Я с трудом выдержала победную фотосессию и дорогу до наших подземелий.

На праздник против всех правил я выползла в джинсах, свитере и кроссовках, но, как ни странно, мне никто и слова не сказал. Старшекурсников больше интересовал ящик сидра, который притащили Монтегю и Уоррингтон. Даже нам с Драко досталось по паре глотков.

А следующим утром мы по доброте душевной варили в гостиной антипохмельное зелье. У меня проскальзывала шальная мысль продавать зелье втридорога, но я решила сделать вложение в репутацию. И не зря: мальчишки пообещали компенсировать с лихвой все потраченные ингредиенты.

Близилось Рождество.

Хогвартс-экспресс мчался на юг, выпуская клубы дыма.

В этом году Попечительский Совет смог продавить увеличение каникул: отдыхать мы будем дольше на целую неделю! А всё из-за того, что у девяти из тринадцати членов Совета наследники Родов в данный момент обучаются в Хогвартсе. Родовые ритуалы никто не отменял, поэтому мы радостно забились в поезд уже девятнадцатого декабря.

Косолапуса я оставила близнецам, стребовав с них клятву позаботиться о моём фамильяре, иначе натравлю змей. Братья поржали, но разместили постель кота у себя в спальне. Сами Фред и Джордж получили несколько недель отработок у Филча за исполненную во время завтрака песню о любовном треугольнике Миссис Норрис, Косолапуса и Маккошки на мотив рождественского гимна. Студенты откровенно грызли ложки, пытаясь не слишком громко ржать, а декан Гриффиндора разъярённой фурией кружила рядом с братьями. Вот уверена, что если бы подобный финт провернули студенты других факультетов, то они бы лишились доброй сотни баллов. Но мы привыкли.

Перси на меня дулся. Я сообщила ему, что сразу из Лондона отправляюсь к Лавгудам. Брат надеялся, что мы встретим Рождество вместе, но я не была уверена, что смогу к этому времени освободиться.

И ежу понятно, что поход к Лавгудам — просто предлог для родственников. В Лондоне мы быстро пробежимся по магазинам, где закупим всё необходимое. Затем камином перенесёмся к Лавгудам, где Луна соберёт свои вещи. И только после этого мы отправимся в Литтл-Хэнглон, городок, где, судя по координатам, находились земли Гонтов. Хотя кто бы знал, как я намучилась, пытаясь наложить сетку аппарационных координат на обычную магловскую карту, притащенную близнецами из деревушки близ Хогсмита.

Девчонки делились планами на каникулы. Эвелин с родителями отправится в Калифорнию, Мирта поедет к бабушке в Глазго, а Холли и Оливия будут праздновать с семьями дома. Я заранее раздала всем свёртки с тёплыми вязаными носками, зачарованными на износостойкость и на сохранение тепла. Надо бы заморочиться и купить почтовую сову, а то с отправкой почты у меня проблема.

Никаких сладостей в поезде я не покупала. Зачем переплачивать, если можно наведаться в лавку? Да и сегодня мне хотелось каких-нибудь сандвичей… Хоть я и сладкоежка. А ведь некоторые студенты не любят сладкое. Неужели впроголодь едут?

На вокзале я распрощалась с одноклассниками, кивнула членам квиддичной команды, обняла Перси и встречающую его тётушку и, подхватив Луну за локоток, переместилась камином на Диагон-аллею.

Улицы были полупустыми, потому что немалая часть волшебников торчала на вокзале, а остальные сидели по домам из-за холода. Нам пришлось даже замотать лица шарфами, чтобы не замёрзнуть, пока идём до Гринготтса.

Чтобы разжиться золотишком, пришлось продать на факультете ещё целых три туши акромантулов. Сахис пообещала в случае чего снова выйти на охоту. Для благополучия рода Гонт василиск на многое готова.

У гоблинов мы поменяли на фунты полсотни галлеонов, затем потопали в лавку старьёвщика. Вот тут я реально поблагодарила всё на свете за то, что по пути нам почти никто не встретился, потому что в лавке я оставила почти две сотни галлеонов, заполучив в свои цепкие лапки торбу из плотной светлой кожи с вышитыми кельтскими узорами и нормальными чарами незримого расширения. Продавец уверял, что в сумку с лёгкостью влезет содержимое целой комнаты. А продавали её с уценкой из-за порванного ремешка и застёжки, которые мы с Луной могли починить.

Столь дорогая покупка была необходима до тех пор, пока я не обзаведусь собственной недвижимостью. Пока же я была вечно в состоянии «на чемоданах», поэтому эти самые чемоданы лучше постоянно таскать с собой.

После Диагон-аллеи мы бодрым галопом промчались по магловским магазинам. Купили тёплые яркие лыжные костюмы и ботинки для меня и Луны, чтобы не продрогнуть во время полёта. Обнесли несколько супермаркетов, чтобы купить достаточно еды. По нашим планам, мы застрянем максимум на месяц. Как при этом потом возвращаться в школу и что будет, мы откровенно не знали.

Закончив с маглами, мы камином прыгнули из Дырявого Котла в Туру, родовой дом Лавгудов, который действительно напоминал осадную башню из шахмат.

Ксенофилиус Лавгуд сразу выскочил из дома, кинувшись обнимать дочь. Луна, улыбнувшись, негромко сообщила родителю, что мы с ней нашли место, где могут обитать фоморы, а значит, нам нужно отправиться в путешествие и укрепить эти земли. Так, на всякий случай. Ксенофилиус серьёзно закивал, сообщив, что Луна вполне может собрать всё необходимое.

Пока мисс Лавгуд носилась по дому, складывая гору вещей в свой чемодан, я гоняла чаи с главой семьи, соловьём разливаясь, рассказывая, какой Луна замечательный друг, человек и волшебница. Наследница Равенкло как-то упоминала, что её отец боялся, что она так и останется одиночкой и не найдёт друзей.

Короче, со стариком Ксено мы расставались практически друзьями. Я пообещала после Рождества по эскизам Луны связать игрушечного наргла, а мне пообещали скидку на подписку на «Придиру». Честь весьма сомнительная, но я из вежливости оформила годовую подписку на еженедельное издание. Это вышло не так дорого — около галлеона, зато никто не обиделся.

— Кстати, а что такое фоморы? — шёпотом спросила я у Луны, поднимаясь вслед за ней в её комнату.

— Существа из хаоса, с которыми сражались наши предки, — как ни странно, коротко и ясно ответила подруга.

Луна собиралась до вечера. Ксенофилиус предлагал переночевать в доме и отправиться на приключения утром, но наследница Равенкло радостно сообщила, что временно приватизировала палатку. Это, кстати, здорово. Не придётся нам строить шалаш или землянку.

Из дома Лавгудов мы камином переместились в Хогсмид, перед этим трансфигурировав зимние мантии и шапки с шарфами, чтобы нас было не узнать. Хотя кому надо в сумерках вглядываться в случайных прохожих? Но нам следовало поспешить, потому что по ночам улицы патрулируют дементоры.

У Запретного Леса нас ждали фестралы, нетерпеливо бьющие копытами. Вот когда порадуешься, что не надеваешь на каникулах юбки, потому что ездить верхом без седла — весьма сомнительное удовольствие.

В лесу мы встретили друга Косолапуса — большого худого пса с чёрной шерстью. Мы его так и называли — «друг», периодически подкармливая. Вот и сейчас мы спешились и угостили собаку куском ветчины. Друг слопал его за два укуса, радостно гавкнул и, задрав хвост, помчался в сторону школы. Забавный зверь. Я знала, что Лапус периодически таскает ему еду с кухни, да и добряк-Хагрид подкармливал пса по нашей просьбе. А зверь взамен часто сопровождает меня в походах в Лес, впрочем, не приближаясь к сторожке, наверное, опасаясь василиска.

Приехав в Сторожку, я поспешила растопить камин в гостиной, а Луна тем временем покормила фестралов. Поужинали мы, разогрев в огне банки с фасолью, да разошлись по комнатам.

А вот на рассвете мы, облачившись в новые лыжные костюмы, оседлали Танию, одну из самок фестралов, что перебрались ближе к сторожке. Тания была довольно крупной, мускулистой и выносливой, поэтому наш выбор остановился на ней.

Поднявшись в воздух под дезиллюминационными чарами, мы взяли курс на юго-запад. Приходилось петлять и скрываться за тучами от магловских летательных аппаратов. Некоторые маглы тоже могут видеть фестралов, и нам не хотелось никого шокировать.

Было холодно. Мантии с согревающими чарами, надетые поверх лыжных костюмов, спасали слабо. Раз примерно в полчаса приходилось приземляться и обдувать фестрала горячим воздухом из палочек, потому что на крыльях быстро формировался тонкий слой наледи. Зато перчатки из шкуры василиска отлично сохраняли тепло. Вот вырасту и обязательно обзаведусь плащом и мантией. Недаром огромный кусок шкуры я сохранила в своих апартаментах.

Мы чуть было не пролетели мимо. Помогла Луна, тонко чувствующая магические потоки. По указке подруги я пошла на снижение.

Лес, в котором мы очутились, выглядел весьма недружелюбно. Тёмный, мрачный, в нём было физически тяжело находиться. Тания громко фыркнула, ударив копытом по снегу.

— Чужаки, — на узкую тропинку выползла небольшая пятнистая змея.

— Убирайтесь, — через мгновение рядом появилась вторая рептилия, которая отличалась большим размером и чёрной чешуёй. Оба стражника страшно шипели, а с их длинных клыков капал яд.

— Как вы смеете так говорить с наследницей Слизерина?! — возмутилась я, глядя на змей. Они извинились перед говорящей, пристыженно склонив головы.

Я сразу потребовала отвести нас в относительно безопасное место, где Луна могла бы разбить палатку в ожидании меня. Змеи послушно поползли в сторону. Я с палочкой наголо шла за ними, готовая в случае чего дать бой. Луна замыкала наш отряд, удерживая Танию за длинную гриву, заплетённую в косу.

Нас привели к небольшому покосившемуся домишке, скрытому от всех любопытных глаз плотно растущими деревьями. Стены заросли мхом, черепица с крыши осыпалась, а ко входной двери, гадость какая, была прибита мёртвая змея.

От идеи обследовать хибару пришлось решительно отказаться, потому что от дома так несло тёмной магией, что волосы на затылке шевелились от ужаса. Без нормальной защиты туда действительно лучше не соваться.

Так что палатку мы разбили за домом, скрывшись за деревьями. Пока Луна мучилась с колышками, я с помощью Протего Тоталум создавала относительно простенький защитный барьер. Эх, использовать бы руны для защиты, однако наших куцых знаний не хватало.

Затем я накормила мясом Танию и наших чешуйчатых помощниц. Те рассказали, что уже много поколений охраняют земли Гонтов от врагов, а семья взамен обеспечивала их охотничьими угодьями, разводя мелких грызунов. Но вот уже почти полвека о бедных змейках некому позаботиться. А об Алтаре не вспоминали уже больше столетия.

— Да уж… Беда, — прошипела я, почесав ладонью затылок.

Довольные змейки заползли в палатку и свернулись кольцами у очага, пока мы с Луной выкладывали продукты на полку, чтобы у Лавгуд была еда, пока я торчу у алтаря. Затем я переоделась в очередной белый балахон, обшитый рунами. Любая другая одежда разрушится во время ритуала, так что придётся мне поддерживать согревающие чары. Но, чтобы совсем не околеть, я всё же накинула поверх зимнюю мантию.

Стражницы, увидев, что я собралась, вызвались проводить меня к алтарю, чтобы я не плутала по лесу. Тоже неплохо.

— Удачи, — пожелала Луна. Я кивнула и, поправив висящую на плече торбу, вышла на улицу. Зябко ёжась на ветерке, ослаблявшем чары, я со змеями на руках быстрым шагом двигалась вглубь леса.

Снег был довольно глубоким, а местность периодически пересекали овраги, в которые я иногда проваливалась, отчего снег противно набивался в невысокие ботинки. Вот выберусь отсюда и обязательно куплю у маглов крутые сапоги по колено на шнуровке, чтобы удобно было по сугробам бегать.

Идти пришлось довольно долго. Я, несмотря на всю свою тренированность, изрядно выдохлась.

Змеи привели меня к большой, покрытой снегом площадке. Как они объяснили, здесь раньше находился мэнор, который потрясающие Гонты растащили на дрова и камешки. Вырожденцы.

Чтобы найти вход в подвал, пришлось изрядно попотеть, растапливая сугробы. Люк был зачарован на парселтанге, как вход в Тайную Комнату, так что проблем это не вызвало.

Подсвечивая себе Люмосом, я спускалась по крутой лестнице, покрытой толстым слоем пыли. Не нужно быть семи пядей во лбу, чтобы понять, что тут очень давно никого не было. Был бы у Гонтов хотя бы один домовик, то в подземельях было бы почище. Хотя даже домовые эльфы не всесильны и не способны возобновлять выветривающиеся чары, которые должны поддерживать ритуалами владельцы земель.

В подземельях я обнаружила большую комнату, которая, судя по чарам, была дуэльным залом. Вот только сейчас зал «радовал» пустотой и ободранными каменными стенами. То же самое было с подземной лабораторией: вынесли всё до последнего фиала. Я откровенно не понимала, как можно настолько не любить и не ценить наследие предков. Был страх, что Сахис ошиблась и Гонты растащили и распродали содержимое ритуального зала вместе с алтарём. В этом случае все наши надежды рассыпятся прахом.

Вот только вход на самый нижний уровень был закрыт резной дверью из металла, камень по контуру которой был сильно обуглен.

Две позолоченных змеи на двери блеснули глазками-изумрудами, и я услышала пронзительное шипение. Я медленно выдохнула, оглянулась на замерших в паре ярдов от меня стражниц и решительно прикоснулась к острой ручке, раня ладонь.

Защита ритуального зала сразу принялась сканировать мою несчастную тушку. Я не поняла зачем, а мне в ответ поместили в голову что-то типа воспоминания: злющий, как мантикора, Том, узнав, что не может попасть в ритуальный зал из-за наличия хоркруксов, попытался пробить себе путь Бомбардой и Адским пламенем. Идиот самонадеянный! Весь в своих родственничков — тоже никакого уважения к истории. Повезло ещё, что он Тайную Комнату по кирпичикам не растащил.

Почувствовав моё возмущение, змеи довольно зашипели. Двери с громким лязганьем распахнулись.

— Мы будем ждать тебя здесь, говорящая, — сказали мне змеи, оставшиеся у порога. Я кивнула, осматривая небольшую комнату для подготовки к ритуалам, в отличие от всего остального — нетронутую. Даже пыли не было, потому что здесь находилось основное сосредоточение магии.

Я оставила на резной лавке зимнюю мантию, ботинки и сумку, из которой извлекала все дары магии, занявшие мне руки.

Яд василиска, шерсть и молочные зубы фестрала, шерсть единорога и тушу акромантула я разложила на большом алтаре, очень похожем на алтарь Запретного Леса. Древний камень, шершавый, покрытый рунами. В углублениях видна запёкшаяся кровь.

Погасив Люмос, я зажгла магический огонь на пяти специальных столбиках, формирующих пентаграмму. Огни осветили стены, облицованные пластинами мрамора и малахита, между которыми змеились рунные дорожки. Фактически это помещение является наследием Слизерина, этаким аналогом Тайной Комнаты.

Красота!

Взяв в руки обсидиановый нож, я надрезала сначала левую ладонь, затем правую. Приложив руки к алтарю, я принялась проговаривать на парселтанге заученные слова.

Я просила благословения у магии Рода, клялась быть достойной главой, обещала обеспечить Род достойными наследниками и вернуть Роду его славу.

Руны на алтаре светились всё ярче, а магия Рода всей мощью обрушилась на меня.

* * *

Тело болело так, будто по мне по меньшей мере пронёсся десяток взрывопотамов. На веки словно прицепили огромные гири: чтобы открыть глаза, понадобилось приложить значительное усилие. И то сначала всё расплывалось. Пришлось как следует проморгаться, чтобы увидеть отделанный мрамором потолок. Ну, по крайней мере, меня никуда не переместило. Хоть что-то хорошее.

Я поняла, что лежу на шероховатой поверхности алтаря. Не помню, как я умудрилась на него улечься, ну да ладно.

Первая попытка встать была неудачной: в теле оставалась слабость, а рука, на которую я опиралась, снова начала кровоточить. Однако попыток встать я не прекращала. Желудок ворчал, громко требуя еды. Это сколько я провела в беспамятстве?

До своих вещей пришлось добираться буквально ползком. Забравшись на лавку, я принялась себя внимательно осматривать. Видок откровенно скверный. Грубая ткань балахона вся была в пятнах крови. Помимо ран на ладонях, у меня снова лилась кровь из носа.

Это становится дурной традицией.

Змеи куда-то уползли. Меня это не сильно взволновало: я не очень аккуратно перевязывала ладони обычными магловскими бинтами. Сил на заживляющие чары не было. Затем недолго посидела, чтобы немного отдохнуть, и полезла в сумку за магловским томатным соком, который нужно пить через соломинку. Как мне кажется, если достану что-то более существенное, то банально потрачу все свои силы на жевание.

Закончив с перекусом, я с помощью всего арсенала ругательств Филча и своей маменьки обулась и надела зимнюю мантию. Как я буду идти по лесу, представлялось слабо.

Однако у края фундамента меня ждал сюрприз.

Тания фыркала и нетерпеливо била копытом, желая отправиться в путь. У её ног я заметила радостно зашипевших змеек, поприветствовавших меня.

Я подхватила их на руки и с трудом залезла на мощную спину фестрала, который сразу поскакал в сторону палатки.

Увидев меня, Луна всплеснула руками, помогла мне слезть с Тании и довела до нашего убежища. Не задавая лишних вопросов, подруга помогла мне отмыться от крови, обработала мои раны и уложила спать.

Словами не передать, насколько я ей благодарна.

В землях Гонтов мы торчали до третьего января. Сначала я почти четыре дня валялась с лихорадкой, просыпаясь лишь для того, чтобы попить воды. Как Луна с ума не сошла, я, если честно, не знаю. Подруга умудрялась делать домашние задания, притом черновики ещё и для меня, исследовать окрестности и в промежутках поить меня витаминными и укрепляющими зельями.

— Перси наследие проще принял, — вздыхала я вечером над куриным бульоном, когда пришла в себя.

— Кровь не вода, — коротко сказала Луна, кладя сахар в какао.

Наследница Равенкло в принципе права. Как всегда. Всё же Перси — наполовину Пруэтт, не привязанный до недавнего времени к конкретному роду. Алтаря-то у Уизли нет. Да и стал брат наследником, будучи совершеннолетним, то есть когда его магические каналы сформировались. Я же чувствовала себя максимально плохо.

Ещё и магия начала барахлить. Когда я решила с помощью Люмоса осветить себе тропинку, то заклинание иссушило растущие рядом кусты, растопив весь снег. А через пару секунд то же заклинание не сработало вообще. Понятно, беспалочковые чары пока под строгим запретом.

На Рождество я снова прогулялась в ритуальный зал, где нашла тайник у подножья алтаря, в котором лежали три небольших коробочки: перстень главы рода из чернёного золота в виде змей, держащих массивный овальный изумруд; золотая печатка для оттиска на документах; ну и перстень наследника, серебряный, с прямоугольным изумрудом.

На печатке был размещён герб рода Гонт: на щите свился Уроборос, в центре которого я разглядела окружность, вписанную в равносторонний треугольник, с вершины которого спускалась линия, перпендикулярная основанию.

Перстень главы я надела на указательный палец левой руки, а печатку — на мизинец. Кольца сразу уменьшились, подгоняясь под мои тонкие пальцы.

Заполучив кольцо, я при помощи охраняющих периметр змей привела на алтарь с дюжину грызунов, которых пришлось умертвить. Зато я поставила над уже своими землями защитный купол, чтобы посторонние не шлялись. Это обычная мера безопасности. Пока допущена была только Луна, но ей я доверяю как себе и знаю, что она никогда не сделает что-либо, чтобы навредить.

Ещё в ритуальном зале я обнаружила выжженное на мраморе родовое древо рода Гонт, которое вызвало у меня нервный смех. Отныне меня зовут Вирджиния Меропа Гонт, и я для магии являюсь дочерью Меропы Гонт, тысяча девятьсот седьмого года рождения, и сестрой Тома Риддла, тысяча девятьсот двадцать шестого года рождения, как бы абсурдно это ни было.

Я сестра Волдеморта. Долбануться.

Тридцать первого декабря мы доварили зелье из яда василиска, ягод белладонны и ещё горстки ядовитых ингредиентов. Если мы сделали что-то не так, то род Гонтов уже точно загнётся, и я вместе с ним. Хотя предусмотрительная Луна успела прикупить парочку безоаров на всякий случай.

Ближе к вечеру я заплела длинные огненные волосы в косу, которую отрезала. Было жалко. Особенно если вспомнить, сколько я над ними билась, но так было нужно. Затем я села на стул перед зеркалом и, достав купленную на Диагон-аллее бритву, принялась под корень срезать оставшиеся волосы. Бритва была хорошая, зачарованная, чтобы не оставлять ранок. Если бы не это, осталась бы я без головы — так тряслись руки.

С затылком мне помогла Луна. Я отсутствующим взглядом смотрела на свою голову, лысую, как коленка. Если честно, выглядело жутко. Вкупе с покрасневшими глазами складывалось чёткое ощущение, что я чем-то серьёзно болею.

Волосы мы тщательно собрали в холщовый мешок. Их тоже следовало принести в жертву алтарю. Длинные волосы считаются оберегом от мелких проклятий и сглазов, поэтому и женщины, и мужчины стараются лишний раз их не стричь. А ещё можно заплетать маленькие заговорённые косички-обереги…

Короче, в ближайшее время мне придётся обвеситься дополнительными защитными артефактами и заклинаниями, а также ни с кем не конфликтовать.

Собрав необходимое, мы двинули в Ритуальный зал.

Первым делом я выставила на плоский камень котелок с зельем. Для персональной настройки пришлось снова резать ладонь и добавлять в горячую жидкость кровь и несколько волосков.

Затем я активировала алтарь, прочитала зубодробительное заклинание из дневника Ровены, переведённое на парселтанг, и села на шершавый камень, повернувшись спиной к Луне. Чтобы я не дёргалась, подруге пришлось приложить меня заклинанием парализации, которое у неё получалось слабее, чем у меня. Но если я себя зачарую, то есть высокий риск, что чары слетят. Конечно, было бы проще напоить меня каким-нибудь снотворным, но вот незадача: я должна быть в сознании.

Луна развернула свиток с рисунком, который необходимо перенести мне на затылок, и коснулась кистью моей головы.

Зелье жгло, и это мягко сказано. Если бы не паралич, я бы каталась по алтарю и грызла камень, лишь бы облегчить боль. Ощущение, что магия словно пытается поджарить мне мозг прямо в черепной коробке.

Определённо, на данный момент это худшие каникулы в моей жизни.

Когда я вернулась в особняк «Близнецы», тётушку чуть удар не хватил.

— Бедная деточка, что же с тобой случилось? — причитала Мюриэль, кружа надо мной.

— Не поделили белку с огнекрабом, — ляпнула я, почесав затылок. Волосы, несмотря на специальное зелье роста, только-только прикрыли взбухшие борозды защитного узора. Сейчас стрижка у меня была короче, чем у Перси.

Кстати, брат, а точнее его признание наследником рода, можно сказать, спасло меня от ненужных вопросов и объяснений. Из-за смены имени пришлось снова произносить все эти ритуальные фразы, которые принял встречающий меня Перси. Лучший ученик Хогвартса паранойей не страдал, что было мне на руку. Я пока не рисковала рассказывать родственникам о своих достижениях. Всё-таки Пруэтты поддерживали Дамблдора, и неизвестно, как дядя Игнатиус отреагирует на моё магическое родство с Тёмным Лордом. У матушки столь тяжёлый характер уж никак не в Уизли.

Так что я выслушала нотацию Перси, причитания тётушки и наконец-то поднялась в свою комнату. Как ни странно, брат ещё не переселился на более защищённую половину дома, поэтому мы с ним продолжим быть соседями. Наверное, это для того, чтобы я не чувствовала себя одинокой. Надо будет приготовить Перси что-нибудь вкусненькое в качестве благодарности.

В комнате меня ждала корзинка с корреспонденцией и рождественские подарки, горой сложенные у письменного стола. Вот и появилось занятие на сегодня. Рождество в этом году я метко обозвала обменом шоколадом. Сама я отправила друзьям и близким фетровые брелоки в виде силуэта рыжего кота, открытки и коробки с шоколадом и конфетами. В ответ мне присылали канцелярию и тоже сладости. Тётушка, дядя и Перси подарили небольшие серёжки с изумрудами, которые больше сочетались с формой Слизерина.

Письма тоже были довольно однотипные. В основном поздравления с праздниками. Но был один конверт, очень меня смутивший. Из плотной дорогой бумаги, с гербовым оттиском на сургуче.

Что могло от меня потребоваться Люциусу Малфою?

Чуя подвох, я сорвала сургуч и принялась вчитываться в строки, выведенные изящным почерком. Если упустить всю воду, то меня благодарят за помощь наследнику рода, и в ответ Драко попросил, чтобы его семья взяла меня с собой на финал чемпионата мира по квиддичу, который состоится этим летом.

Мой радостный визг, наверно, слышал весь Оттери-Сент-Кэчпоул.

— Что случилось? — воскликнула тётушка, когда я с грацией слонопотама сбежала по лестнице.

— Вот! — воскликнула я, протягивая родственнице письмо. Та несколько минут его читала, а потом передала Перси и схватилась за сердце. Пришлось остаток каникул потратить на убеждение родственников, что замуж за Драко я не собираюсь. А ведь у меня и без того проблем выше крыши.

Мой идеально выверенный и отточенный магический контроль полетел к Мордреду после принятия Рода. Привычная до автоматизма беспалочковая Левиоса разбила окно столовой. Окна починил Перси, но осадочек остался.

Алохомора и Люмос поджигали вещи. Акцио запускало в меня предмет со скоростью бладжера. Бомбарду я использовать даже не рисковала. Хватило опыта с Гербивикусом на сирени тётушки. Вымахавший куст чуть не пробил забор. И такое было что с палочкой, что без неё. Заклинания на парселтанге я боялась использовать, откровенно опасаясь приложить всю округу чарами парализации.

Так что остаток каникул я торчала на тренировочной площадке, пытаясь восстановить хотя бы подобие магического контроля. Дело продвигалось откровенно со скрипом. Даже в начале первого курса мои способности были в лучшем состоянии.

Я догадывалась, почему так было. Во-первых, мы с Томом окончательно объединились, а во-вторых, нельзя стать Главой без последствий. Придётся мне всё свободное время проводить в тренировках.

* * *

В Хогвартс-экспресс загружалась толпа магов. Почти все студенты этой зимой отправились домой на каникулы. Я даже не хотела тащиться день в поезде и предлагала переместиться камином в Хогсмид, но так было не принято. К тому же авроры боялись диверсии со стороны Сириуса Блэка, поэтому всем студентам предписывалось вернуться в школу поездом.

Я сразу нашла свободное купе, где заняла место у окна, прислонившись виском к прохладному стеклу. После принятия рода у меня всё чаще болела голова, да и в целом самочувствие было ниже среднего. Периодически меня и вовсе начинало морозить или лихорадить, но родственникам об этом я сказать не могла. Надеялась, что Сахис поможет прояснить эту ситуацию.

— Как прошли каникулы? — в купе зашёл Малфой, падая на соседнее сиденье. Вместо ответа я показала парню левую руку с перстнями, усилием воли снимая с них чары сокрытия. Драко тонко присвистнул, разглядывая украшения.

— Ну ничего себе! — воскликнул парень. — И как оно?

— Отвратительно, если честно, — уныло вздохнула я. Мимо купе с громкими возгласами прошли гомонящие старшекурсники с Гриффиндора, и я поморщилась от шума, который словно гвоздями вколачивался в мой мозг. — Наверное, дело в том, что я не урождённая Гонт…

Разговор пришлось прервать из-за того, что в купе вошли Лив и Луна, а спустя минуту к нам присоединились Колин, Декстер и Стивен. Однако Драко всё равно многозначительно подмигивал. Явно ещё пристанет с вопросами.

К отправлению поезда в нашем купе стало тесно. Но всё тот же вездесущий Малфой сбегал за старостами, которые парой заклинаний объединили сразу четыре купе, чтобы все влезли. Не только второй курс, но и часть первого и третьего. Огромная толпа у нас получилась. И всех сразу заинтересовало, почему я в помещении сижу в чалме. Головной убор я откопала в сундуке Лукреции Блэк и теперь выслушивала шутки про профессора Квиррелла, который вёл ЗОТИ в позапрошлом учебном году.

Устав от подколок, я вздохнула и стянула чалму с головы, демонстрируя модную нынче стрижку пикси. Повисла тишина.

— Ты что с собой сделала? — заорала Эвелин так, что к нам в купе сбежались авроры. Пришлось объяснять магам, что всё в порядке и на нас никто не напал. Авроры удалились, напоследок припугнув нас, чтобы не шумели, иначе арестуют. Ага, как же. Но сделаем вид, что поверили.

— Я неудачно тренировалась с огненными заклинаниями, — выдала новую отмазку я. Смит криво ухмыльнулся и провёл ладонью по своему затылку как раз в месте примерного расположения защитного узора. Ну надо же, какой догадливый! Я погрозила Захарии кулаком, намекая, чтобы он не трепался. Остальные на это внимание мало обратили: все уже привыкли, что я гоняю хаффлпаффца.

Хорошо ещё, что ребята не обратили внимания на мой изменившийся цвет волос. Были огненно-рыжие, ярче, чем у матери, а стали отрастать тёмно-медные с красным подтоном. Такого странного оттенка не было ни у кого из моих родственников. А Гонты вообще все были черноволосые. И чудится мне, что это не последнее изменение в моей внешности.

Не успела я выйти из кареты, как ко мне с громким требовательным мявом подбежал Косолапус.

— Соскучился, котик? — улыбнулась я, взяв огромного кота на руки. Тот сразу начал громко урчать, уткнувшись носом в замотанную шарфом шею. Мне пришлось снять варежки, чтобы было удобнее гладить кота.

По пути в Большой Зал я выцепила близнецов и выслушала полный отчёт о том, как прошли каникулы у моего любимца. Лапус окончательно затерроризировал Паршивца, отчего крыс не показывал носа из спальни хозяина. Рон психовал, топал ногами и пытался отомстить моему коту. И, возможно, у него бы это получилось, но за полукнизла вступилась Грейнджер, которая настолько поладила с Колосапусом, что он вечерами спал у неё на коленях. Сначала я хотела возмутиться, мол, кот меня предал, а потом задумалась. Книзлы и полукнизлы хорошо чувствовали людей. Это означает, что, по мнению Лапуса, Гермиона является хорошим человеком. Удивительно. Нужно будет на досуге обмозговать это открытие.

Во время ужина на меня косились, причём не только слизеринцы, но вопросы пока не задавали. У нас на факультете это в принципе не принято. По мозгам мне проедутся уже в гостиной. Вернее, попытаются.

Я усмехнулась своим мыслям, надрезая шницель. Лапус сидел рядом на скамье, ленивым взглядом осматривая студентов. Пушистый хвост кота, напоминающий ёршик для бутылок, то и дело проходился по чёрной мантии Драко, оставляя рыжую шерсть. Проказник усатый. Я никак не могла отогнать от себя подозрение, что это его близнецы плохому научили.

— Слышали новость? — Забини приземлился на лавку, оказавшись напротив Декстера. — Поттеру кто-то на Рождество прислал Молнию.

— А я говорил, что будет подстава, — фыркнул Боул, совершенно не удивившись.

— Ты же наша Трелони, — засюсюкал Монтегю.

— Мы скинемся тебе на херес и юбку с бубенчиками, — заржал Деррек. Я представила темноволосого Люциана, с высокомерным видом расшагивающего в наряде преподавательницы Прорицаний, и засмеялась вместе со всеми.

— Лучше скажите, что делать будем, — хмыкнул Блечтли. Флинт выдохнул и резко опустил ладонь на стол, от чего столовые приборы подпрыгнули.

— А, к Мордреду! — ругнулся капитан. — Мы и так идём с большим отрывом. Будем играть в прежнем темпе. Итак шансы получить кубок достаточно высоки.

На том и порешили. Остаток ужина мы обсуждали ремонт спортивного зала. Ребята закупили всё необходимое, и оставалось только найти свободное время. Его было мало: либо перед ужином, либо после него. И это при отсутствии кучи эссе. Такими темпами мы этот зал будем обустраивать до конца учебного года. А ещё и мои индивидуальные занятия… Мне определённо нужен хренов хроноворот… Хреноворот!

После ужина мне пришлось тащить Косолапуса в подземелья. Кошак, видимо, решил таким образом проявить свою привязанность, но мне не улыбалось тащить на своём горбу почти двадцать два фунта любимого животного. Хорошо ещё, что он взрослый и больше расти не будет.

В факультетской гостиной собрались все. Декан и старосты по спискам проверяли прибывших студентов, начиная со старших курсов.

— Лысая Уизли! — захихикала Паркинсон. Я даже сначала зависла, не сразу поняв, что она говорит обо мне. Как-то шустро появилось отторжение прежнего имени.

Усмехнувшись, я взъерошила свои короткие волосы.

— Завидуешь, Панси? — сказала я, широко улыбнувшись. — А это, между прочим, очень модная и популярная сейчас стрижка.

— И как тебя угораздило? — спросила Дафна. Ну а я неожиданно для себя выдала:

— Люпин настолько задолбал сравнивать меня с матерью Поттера, что я не выдержала и решила остричь волосы и перекрасить их с помощью зелья. Потому что мы с ней ни капли не похожи.

Отвернувшись, я подхватила Косолапуса на руки и принялась его гладить, не сводя глаз с окна с толстым стеклом, за которым виднелась толща воды. Это только окна спален некоторых студентов выходят на обрыв. Тот же Малфой жаловался, что им с соседями катастрофически не хватает солнечного света, из-за чего приходится периодически пить витаминные зелья.

До самого конца переклички я чувствовала, как спину мне периодически прожигает чей-то внимательный взгляд.

— Экспекто Патронум, — чётко произнесла я. Из палочки вырвалось серебристое облачко, которое сразу же погасло. Я нахмурилась и начала листать присланную Марчбэнкс книгу. Что я сделала не так? Дважды прочитала книгу, часть даже законспектировала, в отдельный список вывела потенциально очень счастливые воспоминания… А кроме невнятной дымки ничего не получается.

Громкий удар колокола известил о приближении отбоя. Вот же Мордред! Я чертыхнулась и, подхватив сумку, побежала в сторону гостиной, чуть не столкнувшись в коридоре со Снейпом. Мне ещё нужно перечитать эссе для Макгонагалл и уделить время для окклюменции. Защитный узор хорош, но прямую атаку неслабого легилимента он может не выдержать. Да и окклюменция хороша, чтобы уменьшить воздействие веритасерума или сбросить Империус. Последнее было особенно актуально.

Первая неделя семестра подходила к концу. Флинт договорился со Снейпом, и нам выделили домовиков для помощи в ремонте. Так что управились мы довольно быстро и теперь имели в своём распоряжении большое светлое помещение с двумя маленькими примыкающими комнатками, куда мы накидали многочисленные спортивные снаряды. Осталось только как следует зачаровать, чтобы сделать его эксклюзивным для нашего факультета.

Для этих целей я и двинула к Сахис субботним утром. Тренировок на поле в эти выходные не было: его поделили Гриффиндор и Равенкло, готовящиеся к февральскому матчу. Поттер пока не тренировался. Как выяснилось, с его навороченной метлой были проблемы: её прислал неизвестно кто, и маккошка боялась диверсии от Блэка. При чём тут беглый преступник, я не очень понимала, пока информатор-Драко не сообщил по ба-а-альшому секрету, что Сириус Блэк является крёстным Поттера.

Да уж… Теперь если мне кто-то скажет, что я не умею выбирать друзей, то я плюну этому человеку в лицо. По крайней мере, я не питала иллюзий насчёт лояльности лично мне. Всегда можно подстелить соломки в виде клятв и обетов, а не доверять просто так.

— Явилась? — насмешливо спросила Сахис, стоило мне добраться до пещеры с алтарём. Поскольку был разгар зимы, василиск старалась не покидать своё убежище. Змеи вообще холод не любили, поэтому смешно вспоминать о прошлогодних нападениях, которые пришлись именно на холодное время года, когда весь замок леденеет и покрывается изморозью.

— Как видишь, — усмехнулась я и шутки ради предложила змее подняться в школу. Сахис послала меня туда, куда чистокровной леди из приличной семьи явно ходить не стоит. Весёлая она у меня. Зато хороший учитель по ругательствам на парселтанге.

Я сняла с левой руки чары и показала фамильяру Салазара перстни. Та довольно зашипела, потому что последний раз она готовила наследника лет двести назад.

Меня похвалили за защиту от легилиментов. Волосы, по мнению василиска, — дело наживное, хотя неплохо было бы отрастить длинную косу. Во времена Основателей было принято сильным магам отращивать волосы, вне зависимости от пола. После этого я задумалась. Действительно, до сих пор многие главы древних родов предпочитали модным коротким стрижкам длинные волосы.

Сахис помогла и с моим вопросом. Необходимое мне заклинание было на парселтанге, и нужно будет зачаровать по отдельности каждую стену, двери, окна и даже пол с потолком. Из плюсов: не нужно заморачиваться с паролями, потому что привязка будет непосредственно к алтарю, который пропустит всех студентов Слизерина, наследников Основателей, декана факультета и его заместителей. Минус: стоит выпуститься из Хогвартса, как помещение станет недоступным. С другой стороны, в теории там можно прятать слизеринцев от врагов.

Так что к обеду я поднялась в школу и за факультетским столом разъяснила особенности чар, не упоминая про парселтанг. Проблема в том, что в двенадцать лет физически невозможно за раз зачаровать помещение. По нашим с Сахис расчётам, сил мне хватит только на одно заклинание за раз, а значит, что на спортзал потребуется не менее семи дней. Мы договорились, что я буду зачаровывать по одной стене перед отбоем, а ребята достанут для меня животворящий эликсир, чтобы я не осталась без сил на утренних парах. И, понятное дело, в ближайшее время ни о каких тренировках Патронуса не может быть и речи, да и до ближайшего ритуала, который придётся на Имболк, было всего чуть больше двух недель.

После ужина за мной отправилась толпа зевак, которым было до чёртиков интересно, как второкурсница будет зачаровывать комнату. Однако я остановилась у нужной двери и с милой улыбочкой сообщила слизеринцам, что не собираюсь раскрывать секреты Рода. Лица студентов удивлённо вытянулись, но на моей стороне был Флинт, которому было откровенно пофиг, что именно я буду делать. Главное — результат. Ну и чтобы у Министерства не было вопросов.

Оказавшись в спортивном зале, я первым делом наложила пару заглушек. А то знаю я их… Явно же захотят подслушать. Затем повернулась к стене и принялась негромко шипеть слова заклинания, выводя палочкой различные символы. Тут была своя сложность: не было единого алгоритма защитного узора. Его подсказывал сам Хогвартс, помогая мне и перенаправляя мои силы. Даже жалко, что я не смогу где угодно применять подобные чары. Только в Хогвартсе да на землях Рода. Но, может, оно и к лучшему… Меньше соблазна всем рассказать о своей змееустости. А то набегут всякие… Последователи «светлых сил» и «всеобщего блага».

До следующей пятницы я ежедневно таскалась в спортзал, из которого меня потом чуть ли не уносили мальчишки, потому что я все силы вкачивала в зачарование. Как ни странно, общее дело неплохо сплотило команду. А когда мы перед отбоем наткнулись на маккошку, то Монтегю чуть не довёл её до истерики, радостно сообщив, что меня тащат, чтобы закопать в лесу. Пожалуй, обалдевшее лицо декана Гриффиндора стоило лишения целых тридцати баллов.

В субботу состоялось торжественное открытие нашего зала. И, против обычного, в этот раз мне не удалось отсидеться в сторонке. Меня постоянно утягивали в свои компании с максимально доброжелательным настроем и отмечали мои успехи в чарах. Стало понятно, что Джинни Уизли больше не является аутсайдером факультета. Можно вычёркивать пункт «добиться расположения Слизерина» из своего жизненного плана.

Но не всё было так радужно…

Как-то следовало ожидать, что моей подозрительной активностью заинтересуются серьёзные взрослые волшебники. Вызов к декану поступил в воскресенье утром. А я только намылилась в какой-нибудь пустой класс для тренировки Патронуса… Вместо этого пришлось топать в мрачное-мрачное подземелье, в мрачный-мрачный кабинет к мрачному-мрачному профессору.

— Садитесь, Уизли, — сказал Снейп, кивая на стул с жёсткой спинкой. Такие стулья любит тётушка Мюриэль, потому что они полезны для осанки, но сомневаюсь, что профессор больше всего заботится о том, чтобы студенты держали спину ровно.

Опустившись на стул, я расправила на коленях юбку из плотной ткани, по краю подола которой было вывязано кружево, где были спрятаны защитные руны. Я не обманывалась: если Снейп решит взяться за меня всерьёз, то никакая защита его не остановит и меня не спасёт. Но мне бы очень не хотелось, чтобы кто-то узнал мои тайны.

— Я вас внимательно слушаю, — декан сел за свой стол. Я уже привычно уставилась на свои сцепленные в замок руки, чувствуя на себе холодный, пробирающий до мурашек взгляд.

— Это я вас слушаю, сэр, — хмыкнула я, поднимая взгляд на профессора, но не смотря ему в глаза. — Всё-таки это вы меня вызвали на разговор, а не наоборот.

— Думаю, отработка с Филчем укоротит ваш дерзкий язык, — не хуже змеи зашипел Снейп. Я мысленно усмехнулась. Наивный.

— Прошу прощения, профессор, — я радостно отметила, что, несмотря на раздражение, мой голос остался ровным и даже дружелюбным. — Просто я не имею ни малейшего понятия, с какой целью вы меня вызвали.

— Просвещу вас, мисс Уизли, — Снейп поморщился как от зубной боли. — Что за чары вы использовали для помещения?

— А с какой целью вы интересуетесь? — нахмурилась я, пытаясь придумать дальнейшую линию поведения.

— Почти никто из преподавателей не смог попасть внутрь. Включая Дамблдора, — сказал декан, сцепив руки в замок.

— Отчасти так и было задумано, — пожала плечами я. — Мы не хотели, чтобы наш спортивный зал заняли гриффиндорцы, а у чар есть множество ограничений.

— И откуда второкурсница узнала чары подобной сложности? — Снейп снова вперился в меня ледяным взглядом.

— Кровавый Барон рассказал. А ему подсказала Серая Дама, — сказала я.

— Что? — не знаю я, какого ответа ожидал декан, но явно не этого.

— А что такого? Задача факультетских призраков — помогать студентам, а Барон ратует за Слизерин, — хмыкнула я. Врала безбожно, но призрак сам предложил всё валить на него, мол, в замке нет некромантов, чтобы заставить Барона выдать секреты Наследников.

— Зачем Барону помогать вам? — спросил Снейп недоверчиво.

— Я сама удивилась, профессор, — вздохнула я. — Но, может, дело в том, что он помог не мне, а факультету?

— Дамблдор требует, чтобы вы внесли его в контур чар, — произнёс декан, откинувшись на спинку своего кресла.

— Не имею на то никакой возможности, — я развела руками. — Правила едины для всех: в помещение могут пройти студенты Слизерина и те преподаватели, которые выпустились именно из этого дома. Не моя вина, что в школе почти нет преподавателей-слизеринцев.