Квартет судьбы (гет)

Гарри лежал в своей кровати в спальне Гриффиндора. На соседней сопел Рон. И где-то в углу могуче подхрапывал Лонгботтом.

Сон не шел. Последние события совершенно выбили Избранного из колеи. Да и все начало учебного года выдалось на редкость сумбурным и изобилующим дурацкими ситуациями.

Началось все с появления Дамблдора в «Норе» и странного визита к Слизнорту.

Дальше — хуже.

Первого сентября он достаточно нелепо попытался пошпионить за Малфоем в «Хогвартс-экспрессе», что предоставило слизеринцу прекрасную возможность от души сплясать на ненавистном Поттере…

Гарри обнаружил, что чуть не задыхается от злости, и с трудом перевел дух. Оказывается, он ничего не забыл, хоть Дамблдор и говорил, что после Ритуала все будет представляться немного не так, как это виделось раньше. Дементора с два! И сейчас кулаки чешутся расквасить наглому слизеринцу нос и отбить ему яйца в придачу! Бить лежачего! Ну кто на это способен, кроме Малфоя? Разве что его прихлебатели-оруженосцы — Крэбб и Гойл.

Поттер перевернулся на другой бок, перекручивая простыню винтом.

А потом появился потрепанный учебник Люмбациуса Бораго и начались вечные ссоры с Гермионой из-за зельеварения. А чего стоили странные путешествия в Омуте Памяти под руководством директора? Это же море информации, которая, как ему талдычат, должна помочь ему выжить или хотя бы дать возможность нормально сдать ЖАБА. Скорее бы уж пролетело два оставшихся года учебы и здравствуй, взрослая жизнь и школа авроров!

«Размечтался! — подумал Гарри с неудовольствием. — Дожить бы еще до этих самых ЖАБА».

Мысли его свернули на Поттеров, появившихся в результате Ритуала.

Ничего, кроме отвращения, они не вызывали. Но особенно неприятен был тихоня-слизеринец. Совершенно непонятно, какое отношение этот тип имеет к его личности, и с какой стати он оказался на факультете Змей?

Ладно, Гарольд. Гарри даже готов согласиться с тем, что подобного можно было ожидать. Или, скажем так, появление этого брутального циника его не слишком удивило. Злоба и ненависть Малфоя не могла не вызвать ответного чувства. И райвенкловец со своей книгой и умной физиономией его тоже не удивил. Столько лет бок о бок с Гермионой — это, видимо, заразно. Но эта бледноватая слизеринская поганка откуда? Из какого-такого тайника души?

Гарри опять с натугой перевернулся. Простынь достигла уже такой степени скручивания, что на ней можно было смело вешаться — хрен порвется!

Самый главный вопрос не получил ответа. Как эти его «дубли» могут повлиять на ход войны с Воландемортом? Вотрутся в доверие к чистокровным? Бред! Впрочем… Драко от Гарольда не отлипает. Впечатление такое, что он его даже в туалет провожает и ждет у кабинки, пока тот… К-хм. Фантазия разыгралась ни к селу, ни к городу. Впрочем, Малфой, заискивающий перед Поттером, пусть даже и Гарольдом — это что-то новое. Может быть и прав Дамблдор, который все это затеял?

Ага, а который из них прав? Или оба директорских дубля действуют в тандеме? Не похоже. По всему видно, что у них такой же раздрай, как и у Поттеров.

Кстати, надо понимать, что количество Поттеров несколько превысило расчетное. Этак раза в два. Значит, не все под контролем оказалось у директора. Что-то во время Ритуала пошло не так. И повышенное чутье на дурацкие приключения подсказывает ему, что надо ждать новых гадостей.

Гарри выдернул из-под себя то, что осталось от простыни, зажал одеяло между ног и наконец-то уснул.

* * *

Как раз, когда Гарри запутывался в сетях Морфея, глубоко под ним в подземелье слизеринского факультета Драко и Гарольд сидели у пылающего камина. Гостиная была пустынна, что, впрочем, объяснялось не столько поздним временем, сколько грозным ультиматумом Малфоя. Он заставил всех, включая семикурсников, покинуть место общего отдыха и разойтись по своим спальням. Правда, со старшими ему пришлось договариваться заранее, чтобы они не послали излишне наглого старосту на три магические буквы. Не будешь же снимать баллы с собственного факультета? Снейп загрызет. Но все прошло отлично, так что теперь Драко распирало от гордости, и он покровительственно поглядывал на Гарольда.

Кстати, они уже окончательно договорились называть друг друга по именам. Драко и Гарольд. Гарольд и Драко. Только так.

— Эффектно! А что ты пообещал старшекурсникам, чтобы они не скормили тебя дементорам или не утопили в озере?

— Не понимаю тебя, — сухо ответил Малфой. Лицо его недовольно вытянулось.

— Ну не понимаешь, так и не надо, — ехидно отозвался Гарольд, вытаскивая из кармана небольшой тубус.

Драко с настороженным вниманием наблюдал, как новоявленный слизеринец извлек из упаковки толстую сигару, обрезал ее кончик и прикурил от головни, извлеченной из камина. Голубоватый дымок растекся в разные стороны, источая приторно-горьковатый запах.

— Ты куришь? — Драко был шокирован.

— Нет. Веришь?

Драко с неудовольствием почувствовал глупость своего вопроса.

— Я хотел сказать, зачем тебе это?

— Успокаивает, — ответил Гарольд.

— А откуда ты их берешь? — насторожился Малфой. — Ты всего пятый день на факультете и за это время прогулки в Хогсмит не было.

— Домовики принесли. А откуда они берут — мне не интересно. Я приказал им принести магловское виски и сигары, они и принесли.

— Так не бывает. Только директор Хогвартса может давать местным домовикам такие поручения. Почему они тебя послушались?

— Ладно, не буду тебя мистифицировать. Это выяснилось случайно. Вчера утром я обнаружил, что у меня рваная простыня и я громко вслух выругался, проклянув домовиков. Тут же появилась целая делегация этих уродцев, которая слезно обещала выполнить все, что я пожелаю, и молила снять проклятие. Я был удивлен и поначалу списал это на особенности вашего факультета, но все оказалось не так просто. Наверное, я все-таки наследник.

— Какой наследник? — тупо спросил Малфой.

— Слизерина!

Гарольд откинулся на спинку кресла, пыхнул сигарой, с удовольствием посмотрел в ошеломленное лицо Драко и вытянул из своей сумки квадратную бутылку.

— Хочешь попробовать?

— Отец убьет меня, если узнает, что я пью магловские напитки.

— Да брось ты. Это один в один огневиски. Я даже думаю, что их разливают из одной бочки. Просто, как всегда, наверчено магической мути, а рецепт одинаковый. Давай, пей и не бойся папы.

Гарольд отхлебнул прямо из горлышка и протянул бутылку Драко.

— Только не говори мне, что тебе нужен серебряный кубок. Давай по-братски.

Совсем сбитый с толку Малфой взял бутылку, опасливо принюхался, сделал глоток и скривился.

— Хочешь? — Гарольд показал на сигару.

Драко отчаянно помотал головой и с трудом перевел дух.

— Так о чем ты хотел поговорить? — насмешливо рассматривая покрасневшего блондина, спросил Поттер.

Не так думал Малфой провести этот разговор. Совсем не так. Он хотел донести до Поттера факт своей значимости на факультете и в делах Хогвартса. Хотел намекнуть ему на важнейшее поручение и особое доверие некоторых могущественных особ. Хотел прощупать намерения новоявленного слизеринца и склонить к сотрудничеству с… Тем-Кого-Нельзя-Называть. А этот хитрец обкурил его сигарой, да еще и виски заставил глотнуть. Хорош наследничек. Вот, правда, эльфы. Чем дементор не шутит…

В ушах Малфоя зашумело. Чего хитрить с «таким» Поттером? И так видно, что он темнее некуда. Так пусть знает, с кем имеет дело, а то расфуфырился тут.

Драко насупился, собрал в кучу самое, как ему казалось, важное и надменное выражение лица и засучил левый рукав мантии до самого плеча.

— Как тебе такое, Гарольд?

На предплечье блондина угольно чернел череп со змеей, выползающей изо рта.

— Ого! Черная метка? Как же ты так глупо попал, Драко?

Малфой почти с ужасом смотрел на Поттера. Как можно говорить подобное?

Гарольд развалился в кресле и попыхивал сигарой с издевательской миной на лице. И сквозь эту маску было трудно заметить колючее посверкивание его трезвых и внимательных глаз.

— А если до нее дотронуться, Воландеморт появится? Давай попробуем, Драко?

Малфой рывком одернул рукав и вытащил волшебную палочку.

— А ты не боишься, мистер пересмешник, что я сейчас свяжу тебя и отправлю к Темному Лорду?

— Есть способ войти и выйти из Хогвартса, минуя его защиту? Или ты блефуешь?

— Есть такой способ, — таинственно кивнул захорошевший с непривычки Драко, — точнее, скоро будет.

— Вот тогда и поговорим. К тому же уверяю тебя, что я один вашему Лорду не нужен, хотя встретиться с ним было бы интересно.

— Я запомню твои слова, — с плохо скрытой угрозой процедил Малфой.

— Флаг в руки! Еще виски будешь?

— Нет. Уже поздно. Может быть завтра.

— Завтра, так завтра. Я тоже запомню твои слова.

— Да ну тебя, Гарольд. С тобой невозможно говорить серьезно.

— Не так, Драко. Нам еще просто не о чем говорить серьезно. Но когда будет, обещаю выслушать тебя с полным вниманием. А сейчас пошли спать.

* * *

Примерно спустя полчаса после того, как Гарольд с Малфоем улеглись, второй слизеринский Поттер скинул с себя одеяло и встал. Он был полностью одет, и в руке его темнела волшебная палочка.

Ох, и намучился Оливандер с подбором палочки для него. Старику пришлось дважды возвращаться в свой магазин и доставлять новые груды пеналов, пока, наконец, эта черная палочка не выбросила в его руке сноп искр. Старик так замучился, что, игнорируя все вопросы Дамблдоров, засунул весь свой товар в огромный сундук, уменьшил его заклинанием и тут же отбыл из Хогвартса. Запомнился только странный затравленный взгляд, который старый мастер, уже стоя в камине, бросил на второго слизеринского Поттера.

Через два дня старик исчез, и никто не знал, куда он подевался. Его магазин оказался разгромлен и поговаривали, что это дело рук Упивающихся.

Поттер, которого Гарольд с изрядной долей сарказма окрестил Гарькой, бесшумно вышел из спальни и направился к выходу из гостиной Слизерина. Он поднялся из подземелья на уровень первого этажа и не спеша пошел по коридору, рассматривая арки и боковые повороты. Иногда он останавливался и постукивал палочкой по стенам и дверям. Впрочем, какого-либо видимого результата это не приносило. Наконец он остановился у двери в неработающий женский туалет на первом этаже и пробормотал:

— Не может быть, чтобы это был единственный вход. Это просто шахта для вентиляции. Входить через нее совершенно лишено смысла. Значит, надо искать в окрестностях замка. Мне срочно нужны помощники…

Он повернулся и быстрым шагом направился к лестнице, ведущей в слизеринскую гостиную. Звук его шагов быстро затих в отдалении.

Из темного коридора напротив туалета выступили две фигуры.

— Спасибо, Северус, что ты не стал поднимать шума. Это все только испортило бы. Впрочем, о чем я говорю? Тебе тогда пришлось бы снимать баллы со своего факультета.

В голосе директора зазвучало сдержанное веселье.

— Я рад, что у вас хорошее настроение, Альбус, но вы можете хотя бы намекнуть мне, что это было и чего ждать от этой четверки Поттеров?

— Неприятностей, Северус. Исключительно неприятностей.

— Мне их хватало с гриффиндорской троицей.

— Три умножить на четыре — это будет двенадцать. Да, вам не позавидуешь.

— Вы это о чем? — с подозрением в голосе поинтересовался Снейп.

— Я почти уверен, что вскоре остальные Поттеры обзаведутся своими тройками. Значит, их будет всего двенадцать.

— Умеете вы утешить, Альбус! — прошипел Снейп. — Может быть, вы все же сочтете возможным сообщить мне, что искал этот очередной герой?

— Это поиски предназначения, Северус. Каждый из них ищет ответ на вопрос, почему он появился именно таким, и что он теперь должен делать. Наша задача — им помочь. Но не грубыми подсказками, а созданием условий, при которых они сами сделают требуемый выбор.

— И что это за выбор? Впрочем, что это я? Этого вы никому не скажете, не так ли?

— Это было бы преждевременно, Северус. Наблюдай за ними и рассказывай мне обо всем, что удастся узнать.

— Разумеется! А Темному Лорду мне что рассказывать?

— Это мы обсудим завтра утром в моем кабинете. А сейчас прошу извинить, мне еще надо зайти к домовикам и отдать им несколько распоряжений.

— Это связано с новыми Поттерами?

— С одним из них. Извини, Северус, но я уже и так рассказал тебе достаточно. Спокойного дежурства.

— И вам не хворать, директор, — пробормотал Снейп и зашагал по темным коридорам, подсвечивая себе палочкой.

* * *

Райвенкловский Гарик сидел рядом со статуей Кандиды и, медленно обдумывая каждое слово, строчил на пергаменте:

«…Когда зефир принес твой облик нежный

И сумрак подарил покой

Со мной осталась лишь надежда

Любимым быть тобой!»

Он остановился, поиграл в нерешительности пером и приписал под виршами:

«От страдающего незнакомца».

Потом он с удовлетворением осмотрел свиток длиной в пару футов. Перечитал и с довольным видом кивнул головой.

— Для первого раза достаточно.

Он свернул и запечатал свиток, а на адресном ободке размашисто начертал:

«Луне Лавгуд лично и конфиденциально!»

Последнее слово он проверил по буквам, убедился, что оно написано правильно и вытащил из-под кресла сумку Лавгуд, которую проказливые студенты засунули туда сразу после ужина. Поместив в нее пергамент, Гарик подкрался к спальне девочек и повесил ее на ручку двери, а потом побрел по гостиной Райвенкло, бормоча себе под нос:

— Какая у нее фигура — это же с ума сойти! А улыбка — просто прелесть. И как я раньше не замечал? Посмотрим, как ты себя будешь вести завтра, моя милая Луна.