Разбуди меня (гет)

Гермиона просто не могла поверить своим глазам. Даже когда пир закончился, она сидела на скамье, не в силах тронуться с места.

Виктор здесь. Виктор, который всё лето писал мне, обещая скорую встречу, здесь, и будет рядом целый год. О, Мерлин! Он так смотрел на меня, словно... Ох, ну почему я так волнуюсь?

Из оцепенения её вывела Джинни, тоже удивлённо рассматривающая Крама:

— В Хогвартс пригласили выпускника Дурмстранга, подумать только!

— Да ещё и такого молодого, — добавила сидящая рядом с ней Астория.

— Ну, Локонс тоже был не старый, — подмигнула Лаванда, сидящая напротив них. Гермиона выдавила некое подобие улыбки, вспомнив, как вздыхала на втором курсе по псевдогерою Локонсу и чем всё это закончилось. Нет, она точно не пойдёт работать в больницу святого Мунго.

Перед выходом из Большого зала, наконец собрав всех первокурсников и расставив их по парам, Гермиона оглянулась и ещё раз бросила беглый взгляд на преподавательский стол, но Виктора там уже не было. Разговоры встающих из-за столов учеников, скрип скамеек, шелест мантий и прочие звуки сливались в один общий монотонный гомон, как будто где-то под потолком зала жужжал пчелиный рой. От этого звука Гермиона вдруг почувствовала накопившуюся за день усталость и, остановив первогодок у самых дверей, стала искать глазами Невилла, чтобы пойти в гостиную всем вместе.

Найти его было не трудно: он был совсем недалеко и пытался унять двух мальчишек-второкурсников у ближнего края гриффиндорского стола, громко спорящих, чья очередь угадывать вкус очередной конфетки «Берти Боттс» из большого цветного пакета, которым мальчики, очевидно, обзавелись ещё в поезде.

— Ребята, ну-ка быстро прекратили и марш в общий строй! — с напускной грозностью приказал Невилл. — Вам давно пора в спальни.

— Мы уже не маленькие! — смело возразили те. — Разве старосты не первокурсникам должны уделять внимание прежде всего?

Гермиона подошла к ним.

— Мы должны уделять внимание всем курсам без исключения, а особенно — таким буйным ребятишкам, — сказала она, забирая с помощью палочки пакет с «Берти Боттс» из рук мальчиков и передавая его коллеге. — Спокойно дойдёте до спален, и там Невилл отдаст вам конфеты.

— Спасибо, — так же устало улыбнулся Невилл. Это был его первый день на должности старосты, и к вечеру груз ответственности, лежащий на его плечах, сделал своё дело. — Всё, пойдёмте. Так, ребятня! Не ломать строй и идти строго за мной. Гермиона, ты замыкающая.

И они всей процессией двинулись в вестибюль.

Падма спустилась из Когтевранской башни на пятый этаж и посмотрела на маленькие наручные часики. Без десяти восемь. Что ж, лучше немного подождать, чем опаздывать.

Она прошла по коридору мимо статуи Бориса Бестолкового, которая чудом осталась цела, мимо двери в ванную старост и свернула в последний коридор перед горгульей, закрывавшей проход в кабинет директора.

Возле окна, опершись о подоконник, стоял Малфой. Падма замедлила шаг, но он уже повернулся в её сторону и еле заметно кивнул.

— Так вот кто второй, — сказал он, когда Падма подошла. — Я так и думал, что это кто-то из Когтеврана.

— А я вот никак не думала, что вторым будет слизеринец, — честно призналась она. — И что же толкнуло тебя на этот выбор?

— Сложно сказать, — Малфой пожал плечами. — Всё вместе. Последний год я много думал о том, кем хочу стать в жизни, по ночам читал много литературы из Запретной секции про Отдел тайн. Днём читать особо было некогда.

— Да, я помню, ты пытался одновременно сохранять нейтральные отношения и с Кэрроу, и с Отрядом Дамблдора, — кивнула Падма, тоже прислоняясь к подоконнику. — Кстати, спасибо тебе ещё раз. Никогда не забуду, как ты спас нас от наказания.

— Перестань, — отмахнулся Малфой.

— Нет, Драко, я серьёзно. На собрании старост была не самая подходящая для благодарностей ситуация, да и Гермиона не давала слова вставить.

Он лишь усмехнулся без всякой злобы и вернулся к теме:

— А ты почему выбрала эту профессию?

— Бродерик Боуд, известный невыразимец, был хорошим знакомым нашей семьи, и я знала, кем он работает, но, разумеется, ничего конкретного он не рассказывал. Меня с детства привлекала эта профессия, и вот сейчас наконец я подберусь к разгадке тайны.

— Боуд, — со странным выражением лица повторил Малфой, словно это были мысли вслух. — Будет удивительно, если меня и вправду возьмут в Отдел тайн после всего... но попытаться стоит.

— Конечно стоит, мистер Малфой, — раздался голос Макгонагалл; шурша полами мантии, она вышла из-за поворота с целой стопкой пергаментов в руках. Драко сразу взял у неё больше половины, и она сухо, но учтиво кивнула ему. — Сахарные перья, — сказала она горгулье, и та отпрыгнула в сторону, открывая проход на винтовую лестницу. — Что ж, проходите.

Последний раз Падма была в кабинете директора примерно год назад, и тогда ей пришлось вместе с Парвати и Асторией выслушивать от Снегга выговор по поводу их четырёхнедельного опоздания в школу. Как раз именно тогда Снегг передал девушек Амикусу Кэрроу, который, в свою очередь, был занят практикованием заклятия Круциатус на пуффендуйцах и перепоручил бедных наказуемых Нотту и Малфою. Слизеринцы связали девушек, и едва Нотт собирался произнести Непростительное заклятие, едва Падма подумала, что сейчас ей предстоит испытать адскую боль, как вдруг Малфой совершенно неожиданно обезоружил своего однокурсника, выключив его на то необходимое время, чтобы пленницы могли спастись... А после этого, похоже, ещё и стёр тому память — встречая Нотта, самого жестокого и безжалостного исполнителя наказаний, в коридорах школы, Падма поначалу была готова сквозь землю провалиться от страха, но вскоре поняла, что он ничего не помнит.

Почему Малфой тогда так поступил? Об ответе на этот вопрос она догадывалась весь учебный год, но её догадка подтвердилась только в день битвы за Хогвартс.

— Присаживайтесь, — Макгонагалл указала ученикам на кресла напротив широкого резного стола, и, пока она раскладывала пергаменты по стопкам и убирала их в ящики стола, Падма внимательно осмотрелась.

Кабинет был заполнен разнообразными столиками с кручёными ножками, на которых помещались хрупкие серебряные приборы; одни постоянно трещали и звякали, другие пыхтели и выпускали струйки дыма. Слева и справа в кабинете стояли массивные книжные шкафы, на полках которых теснились магические фолианты и рукописи, составлявшие личную библиотеку Дамблдора и доставшиеся Макгонагалл «по наследству». Также на одной из средних полок Падма увидела неглубокую каменную чашу с вырезанными на ободке рунами. Омут памяти. Она встречала в учебниках описание этого предмета для хранения воспоминаний, но вот так, вживую, видела его впервые.

В целом, интерьер кабинета был другим, нежели при Снегге, портрет которого, самый большой, висел прямо за спиной Макгонагалл. Рядом с ним, чуть поменьше, помещался портрет Дамблдора, и бывший директор благосклонно кивнул Падме и Малфою, будто поощряя их выбор — девушка была уверена, что уж кому-кому, а Дамблдору точно известна цель их визита. Снегг тоже смотрел на присутствующих с одобрением, а на Малфоя даже с какой-то еле уловимой надеждой. Падма заправила выбившуюся из косички прядь за ухо и взглянула на Макгонагалл, которая закончила разбирать бумаги и наконец села напротив них, выпрямив спину и положив руки на стол.

— Значит, мистер Малфой и мисс Патил, — сказала она ровным голосом, глядя на ребят по очереди. — Раз уж у нас такой конфиденциальный разговор, давайте без этих формальностей. Итак, Драко и Падма, — она выдержала паузу, во время которой когтевранка с волнением сглотнула, — как я поняла, вы оба желаете остаться в Хогвартсе ещё на один год и пройти усложнённую программу седьмого курса для того, чтобы сдать экзамены ЖАБА высшего уровня и стать работниками самого секретного подразделения Министерства Магии, а именно — Отдела тайн. Из содержания ваших писем я извлекла достаточно информации; в отношении вас, Падма, у меня не возникло никаких сомнений, и я сразу решила допустить вас к этому спецкурсу.

— Спасибо, профессор, — ответила та, еле скрывая радость.

— Позже поблагодарите, — скупо улыбнулась Макгонагалл уголком рта. — Что же касается вас, Драко, тут были некоторые загвоздки, о причине которых вы, я так думаю, догадываетесь.

— Разумеется, профессор.

— Весь прошлый год я наблюдала за вами по настоянию Альбуса, — директриса с уважением кивнула на портрет Дамблдора: тот взглянул на Малфоя из-под своих очков-половинок, — и должна признать, что вы меня в приятном смысле удивили. Я была прекрасно осведомлена о деятельности Кэрроу, об этих ночных патрулях и жестоких наказаниях учеников. Да, да, не удивляйтесь, я знала о многом, правда, мало что могла сделать в тех условиях. Но, слава Мерлину, нашлись такие люди как вы. Насколько мне известно, вы не раз выручали невинно осуждённых, помогали членам Отряда Дамблдора и даже спасли тех первокурсников-полукровок из подземного склепа, куда приковали их Кэрроу и ваши однокурсники.

— Я был не один, профессор, — возразил Малфой. — Блейз Забини тоже заслуживает...

— Насчёт мистера Забини я в курсе, — мягко прервала его Макгонагалл. — Но сейчас мы говорим о вас, потому что именно вы хотите стать невыразимцем. Драко, я более чем уверена, что в плане обучения и практики у вас проблем не возникнет. Кстати, чья сейчас у вас палочка?

— Моя. Поттер отдал мне мою, из боярышника.

— Отлично. А у вас, Падма?

— Та же самая, что была с первого курса.

— Из чего она?

— Вишнёвое дерево и сердечная жила дракона.

— Она хорошо вас слушается? — Макгонагалл дождалась утвердительного ответа и продолжила: — Сами понимаете, вы будете обучаться более сложной и усовершенствованной магии, чем знали до этого момента, поэтому вы должны, образно говоря, сродниться со своими палочками, словно они — продолжение вас. И тут необходимо полное подчинение вашего оружия вам самим. Потому что всё-таки не палочка вершит магию, а сам волшебник. Значит, с этим всё в порядке?

— Да, профессор, — откликнулись оба. Макгонагалл встала из-за стола и обратилась к портретам Снегга и Дамблдора:

— Альбус, Северус, вы сами всё слышали. Ваше решение осталось неизменным?

— Да, Минерва, — без колебаний ответил Дамблдор. — В мисс Патил я всегда видел сильную волшебницу, и этот выбор представляет для неё отличную возможность максимально раскрыть свой потенциал. Что касается мистера Малфоя, я считаю, что нужно дать ему шанс.

— Согласен, — уверенно добавил с другого портрета Снегг. — Выбор этих молодых людей сделан осознанно, они уже достаточно взрослые, чтобы понимать всю ответственность. Я знаю магические способности мисс Патил и, думаю, она прекрасно себя раскроет в профессии невыразимца. А мистеру Малфою действительно нужно дать шанс, тем более, он сам хочет пойти по этой дороге. Знаете, Минерва, порой жизнь вообще не даёт ни одного шанса.

— Я поняла вас, — кивнула Макгонагалл и, повернувшись к ребятам, взмахнула волшебной палочкой над чистым листком пергамента. Потом проделала то же самое с другим и по воздуху переправила листы Падме и Малфою.

— Ознакомьтесь, пожалуйста. Это ваше индивидуальное расписание. С остальными семикурсниками вы будете посещать только защиту от Тёмных искусств; поскольку то, что, с позволения сказать, «преподавалось» вам в прошлом году, сложно назвать защитой. Кроме этого, профессор Слизнорт и я проведём для вас дополнительные курсы по зельеварению и трансфигурации. Далее, посмотрите на вторник. Этот день вы полностью проводите с профессором Флитвиком. Он будет обучать вас Дезиллюминационному и прочим заклинаниям высшего уровня, совершенствующим ваши магические способности и навыки. Всю осень у вас будут лишь четыре предмета, чтобы вы смогли как следует подготовиться к основному экзамену ЖАБА. Однако, примерно с середины октября уже добавятся новые предметы. Мы пригласим преподавателей из Министерства, чтобы обучить вас окклюменции, легилименции и усложнённой трансгрессии. Но учтите, — Макгонагалл едва заметно улыбнулась, но глаза оставались серьёзными, — декабрьские экзамены вы должны сдать блестяще. Далеко не каждый год во всей школе находится хотя бы один семикурсник, желающий пойти работать в Отдел тайн, и для меня стало приятной неожиданностью, что на этот раз вас целых двое. Но номинальное отсутствие конкуренции на место невыразимца не должно вас успокаивать: на эту должность берут только лучших из лучших.

— Ясно, — сказал Малфой, готовый уже подняться с места.

Падма сидела в глубокой задумчивости.

— У вас есть ко мне вопросы? — спросила директриса.

— Пока нет, профессор, — отозвалась она, выходя из оцепенения.

— Тогда всего доброго и до завтра. В десять часов у вас спецкурс зельеварения. Спокойной ночи.

— Спасибо, профессор! Доброй ночи.

Малфой пропустил Падму вперёд, на винтовую лестницу, а когда они миновали горгулью и вышли в коридор, спросил:

— Не передумала?

Падма тряхнула головой.

— Нет, конечно! Просто... слишком много информации за один вечер. Но, думаю, я втянусь.

— Если нас возьмут туда, то придётся работать вместе, бок о бок, каждый день.

— А что в этом такого? — насторожилась когтевранка. Малфой лишь пожал плечами, ожидая, пока она догадается сама.

Падма сощурилась.

— Если ты имеешь в виду, что мне будет зазорно работать с бывшим Пожирателем смерти, то ты ошибаешься, — она заметила, как в его глазах мелькнуло неподдельное удивление, и добавила: — Драко, я верю в то, что люди могут измениться в лучшую сторону. И ты тому подтверждение.

Они дошли до лестницы, как до развилки: ей нужно было наверх, в башню Когтеврана, ему — вниз, в подземелья.

— Спасибо, Падма, — Малфой протянул ей руку, словно на прощание. — Надеюсь, сработаемся.

— Даю девяносто девять процентов вероятности, — улыбнулась она, пожимая его бледную прохладную ладонь. — Ну, до встречи у Слизнорта.

Гермиона долго не могла уснуть.

Лунный свет струился в окно, и спальня девушек была озарена призрачным мерцанием. Здесь было так тепло, так... по-домашнему, что ли. Как же она соскучилась по этой своей кровати за тёмно-красным пологом, по маленькому столику, на котором никогда не умещались все её учебники, по мягкому ковру, на который так приятно было опускать босые ноги пасмурным осенним утром.

Было тихо, только Парвати с Лавандой шептались, думая, что их не слышно, но Гермиона то и дело улавливала в их разговоре имя Виктор и начинала невольно прислушиваться. Удивительно, но её даже пару раз кольнуло что-то похожее на ревность.

Девушка перевернулась на спину и посмотрела в потолок.

Нет, нет, мы с ним всего лишь старые добрые друзья... Но, может, я ревную как к другу? В год Турнира среди всех учеников Хогвартса он общался только со мной... ну, и с Гарри при случае. А теперь вокруг него столько девушек, и все им интересуются, ведь он повзрослел и стал ещё более знаменитым.

Завтра будет защита от Тёмных искусств. С ним. Боже мой, мне что, придётся называть его «профессор Крам»? А он будет называть меня «мисс Грейнджер»? И это после трёх лет переписки! Обхохочешься!

Гермиона убрала с лица растрепавшиеся волосы, улыбаясь в темноте. Парвати и Лаванда наконец притихли. Элоиза и вовсе давно спала.

Нужно завтра встать пораньше и привести себя в порядок. Мерлин, неужели нам больше ничего не угрожает? И не нужно ни тренироваться с ОД, ни искать крестражи, ни даже делать домашние задания в трёхкратном объёме. Теперь, без Гарри и Рона, у меня, похоже, появится куча свободного времени... Так непривычно! Пора, наверное, обратить внимание на свою внешность. Не для Рона, как раньше, не для Виктора, а для себя.

Когда Гермиона вошла в класс защиты от Тёмных искусств, там царила непривычная для перемены тишина. Слизеринцы занимались каждый своим делом, держась так, словно гриффиндорцев тут и вовсе не было. Только Дафна и Блейз потихоньку перешёптывались с Симусом и Невиллом через проход между партами, не забывая при этом то и дело поглядывать на дверь, почти не заметную за массивным преподавательским столом.

Гермиона, здороваясь со всеми, искала глазами свободное место в этом переполненном людьми классе. С одной из первых парт приподнялся Дин и махнул ей рукой. Гермиона поспешила к нему.

— Здорово выглядишь! — сказал Дин, помогая ей разложить перья и учебники.

— Спасибо, — Гермиона чуть смутилась. Стоило только побольше заняться собой, и люди тут же начали замечать. — Ты для меня что ли место приберёг?

— Ну, можно и так сказать, — Дин широко улыбнулся. — Мы с тобой одни из немногих, кто останется после ЖАБА, так что можем весь год сидеть вместе.

— Я только за, — Гермиона поправила невидимку в густых волосах и обернулась, ища глазами Джинни. Та о чём-то болтала с Найджелом, бросая через плечо не самые добрые взгляды на спины Харпера и Монтегю. Потом окликнула кого-то: это Астория влетела в класс, на ходу доставая из сумки листы пергамента. Через несколько секунд в кабинет вошёл Малфой и закрыл за собой дверь.

— Оооох... — раздалось со стороны парты Лаванды и Парвати, но эти вздохи перекрыл звонок на урок.

Тем не менее, Гермиона быстро повернулась обратно.

Она видела своё отражение в его чёрных глазах всего долю секунды, и он быстро перевёл взгляд на Дина и дальше, на остальных учеников.

— Доброе утро всем! — поприветствовал их Виктор почти на идеальном английском. — Профессор Макгонагалл вчера представила меня вам, но хочу сразу внести некоторые коррективы: я старше вас всего на три-четыре года, и потому обращение «профессор Крам» будет несколько неуместно. Я был бы рад, если бы вы называли меня просто по имени. Не против?

Все закивали, кто-то даже присвистнул. Но чётче всего Гермиона слышала, как Дин справа от неё удивлённо выпалил «Неплохое начало!».

— И ещё, старосты, — продолжал Крам, — будьте добры, составьте мне списки. Надеюсь, к концу этой недели я буду знать всех вас по именам.

Гермиона достала листок пергамента и с помощью волшебной палочки принялась выводить на нём имена своих сокурсников. Потом распределила их в алфавитном порядке и по воздуху перенесла пергамент прямо на стол Виктора. Вслед за этим листком туда прилетел второй, где имён было чуть ли не в два раза меньше.

— Спасибо, мисс... — Виктор на секунду замолчал, — Гермиона, Дафна, спасибо.

Гермиона вновь почувствовала на себе его взгляд, но теперь встретила его смело. Да, она была рада его видеть и, конечно, испытывала некоторое волнение...

Это просто дружеская симпатия. Или нет?

— За ближайший месяц мы с вами должны повторить все основные аспекты защиты от Тёмных искусств. Это дементоры, вампиры, оборотни, боггарты, ну и конечно же запрещённые заклятия. Всё это, разве что за исключением боггартов, мы повторим лишь в теории.

— Жаль, а я думал, вы привезёте с собой парочку восточноевропейских вампиров, — съехидничал кто-то. Гермиона обернулась и разглядела в третьем ряду Эдриана Пьюси. — Ну, или хотя бы какого-нибудь преподавателя из Дурмстранга. Ведь ваш предмет включает также защиту от тёмных магов, не так ли?

Крам учтиво и терпеливо выслушал слизеринца, не перебивая и даже не изменившись в лице. Когда Пьюси закончил, он едва заметно улыбнулся и обратился ко всем:

— Насколько я понимаю, моё происхождение и сертификат об образовании волнуют не только одного мистера... вы не представились.

— Пьюси, — холодно бросил тот.

— Так вот, я думаю, что необходимо сразу расставить все точки над i. Дурмстранг — школа, специализирующаяся на изучении Тёмных искусств с целью борьбы с ними, а не пропагандирующая их. Чувствуете разницу?

— Ну допустим, — протянул Пьюси.

— Эдриан! — не выдержала Дафна, одёргивая его.

— Я бы попросил вас не перебивать, Эдриан, — слова Крама звучали спокойно, но в них таилась какая-то скрытая угроза. — Если я не привык к слову «профессор», это не значит, что вам здесь можно вести себя по-хамски. Я вынужден снять со Слизерина десять очков. Что касается Дурмстранга, у кого-то ещё есть ко мне вопросы?

— Да!

Рука Гермионы взметнулась вверх, и кто-то из слизеринок захихикал — кажется, Булстроуд.

Виктор резко повернулся, готовый к новым каверзным подколам, но, увидев перед собой Гермиону, сразу как-то просветлел.

— Виктор, ты... — она осеклась, немного колеблясь, но быстро поправилась: — Вы всегда отрицательно относились к Тёмным искусствам, но устроились на должность преподавателя именно этого предмета. Почему?

— Всё очень просто, Гермиона. Я хочу искоренять то, что должно быть искоренено.

— Виктор, — послышался с задних парт голос Джинни, — профессор Макгонагалл сказала, что вы действующий ловец болгарской сборной. Как вам удаётся совмещать?

Крам сдержанно усмехнулся.

— Это не так сложно. Тренироваться я могу и в Хогвартсе: у вас прекрасное квиддичное поле. Игры чемпионата проводятся не чаще двух раз в месяц, поэтому я буду успевать и там, и здесь.

— А вы не хотите поучаствовать в наших школьных матчах? — с надеждой спросил Симус. — Было бы здорово!

— И за какой же факультет мне играть? — прищурился Крам. — За сборную преподавателей против сборной школьников? Идея интересная, но вряд ли меня поддержат другие учителя.

Многие рассмеялись, кто-то уже начал фантазировать по поводу возможного матча, и обстановка в классе заметно разрядилась.

После урока Гермиона нарочно провозилась с вещами дольше, чем обычно. Когда последний человек покинул кабинет, она хотела обернуться к преподавательскому столу, но вдруг тёплая рука накрыла её ладонь, заставив Гермиону вздрогнуть.

— Теперь можем перейти на «ты», — улыбнулся Виктор.

— Ох, я так рада тебя видеть! — воскликнула Гермиона, крепко обнимая его, но не забывая при этом поглядывать на дверь: вдруг кто-то из учеников вернётся. — Подумать только: ты мой учитель!

— Я заметил твоё удивление вчера, на собрании в Большом зале. Сам не ожидал. У вас всегда было туго с преподавателями по защите?

— Честно говоря, да, — Гермиона застегнула набитую учебниками сумку. — А тебя не предупредили об этом?

— Сова принесла приглашение за неделю до начала учебного года. Макгонагалл очень меня просила, и я не мог отказать, тем более я располагаю временем, да и моих знаний, надеюсь, достаточно для того, чтобы вести этот предмет. Поэтому я здесь.

Гермиона радостно улыбнулась, рассматривая его, и тут же забыла об их беседе: за этот год Виктор ещё больше возмужал, окреп, посерьёзнел...

— Но... — встретив его ответный взгляд, она на мгновение потеряла ход мыслей. — Летом ты писал мне, что мы скоро увидимся, заранее не зная о предложении должности — значит, ты не Хогвартс имел в виду?

— Нет, я просто навестил бы тебя в какой-нибудь выходной, к примеру, в Хогсмиде. Но всё, что ни делается, к лучшему, так ведь у вас говорят? Мы сможем чаще видеться.

— Да, это здорово! — радостно согласилась Гермиона, но тут прозвенел звонок. — Ох, я же опоздаю на древние руны! Когда у нас следующее занятие?

Она закинула сумку на плечо, а Крам спокойно поднял с пола выпавшее из раскрытого кармана перо и подал ей.

— В четверг. Кстати, я ещё хотел пригласить тебя в «Три метлы» в первую субботу, когда можно будет пойти в Хогсмид.

— Но до этого ещё три недели... — растерялась она.

— Ну и что? — казалось, для Виктора всё ясно и просто. — Нормально поговорим, без этой спешки. К тому же, у тебя будет День рождения.

— Точно... — Гермиона чуть порозовела и, скрывая смущение, поспешно зашагала к двери.

Как отнесутся к их посиделкам остальные? Всё-таки в данный момент она ученица, а он — её преподаватель...

Уже открыв дверь, она обернулась на Виктора и сказала:

— Если не буду сильно загружена домашней работой, то обязательно сходим! До встречи!

— До встречи! — радостно откликнулся Крам, но девушка уже скрылась в коридоре.

В этот день задали столько всего, что Гермиона засиделась в библиотеке до поздней ночи.

— Вот ты мне скажи, — возмущался Дин громким шёпотом, изредка поглядывая на вечно всем недовольную мадам Пинс, — нам пока не нужно сдавать ЖАБА. Так какого Мерлина мы делаем тот же объём работы, что и другие?

— Не пыхти, Дин, — подмигнула ему Падма, сидя напротив и листая внушительных размеров том по усложнённому зельеварению, — ты мог и не заканчивать седьмой курс, если уж на то пошло.

— Точно! — Дин звонко хлопнул себя по лбу. — Но уже поздно включать заднюю передачу. Да и я вовсе не прочь поучиться ещё год. Тем более будет квиддич!

— У вас у всех один квиддич на уме, — невесело усмехнулась Гермиона, строча доклад по нумерологии. — Ты опять хочешь сместить Джинни на посту охотницы?

— Побуду ловцом, ничего страшного, — откликнулась Джинни с дальнего конца стола. Её было почти не видно за кипами учебников.

— А как же сорок голов в кольца Слизерина? — лукаво прищурилась Гермиона, поднимая глаза от пергамента.

— Ну... Для этого есть Демельза, Дин и Найджел. Зато я нарочно выхвачу снитч прямо перед лицом Харпера, чтобы больше он на меня...

— Успокойся, Джинни, — послышался голос из-за стеллажа. — Харпер не играет.

Переправив с помощью магии небольшую стопку книг на их стол, к компании подошёл Малфой и уселся напротив.

— Правда что ли? — опешила Джинни, выглядывая из-за своих учебников. — Ты будешь ловцом? Но ты же не играл два года!

— На этот случай есть тренировки, да и, к слову сказать, тебе же будет легче играть против меня. Не будешь отвлекаться на Харпера.

— Да уж, — со странным спокойствием ответила Джинни. Гермиона давно забыла про нумерологию и переводила изумлённый взгляд с одного на другую: уж слишком разнилось их общение с тем, что она привыкла видеть раньше. — Ну а Монтегю играет?

— Он капитан.

— Тогда я буду отвлекаться на него!

— Эй, Джинни, — сдав книги мадам Пинс, к разговору присоединилась Астория, — не нужно раскрывать сопернику все карты прямо перед матчем.

— Соперник и без этого неплохо справится, — ухмыльнулся Малфой и взглянул на Асторию как-то по-особенному, отчего в мозге Гермионы, воспалённом домашними заданиями и всем происходящим вокруг, промелькнула безумная мысль.

Но её размышления прервала Падма.

— Давайте, давайте, мне интересно будет послушать. Наш факультет давно не брал Кубок по квиддичу, — она засмеялась, закрывая свой фолиант и по привычке глядя на часы. — Ого, уже половина двенадцатого! Пора спать, иначе завтра не встанем.

Все засуетились, убирая книги, пергаменты и перья, но даже среди этого шороха Гермиона сумела расслышать тихий диалог Падмы и Малфоя.

— Значит, завтра у нас Флитвик с самого утра?

— Да, до четырёх часов.

Гермиона опустила взгляд, прислушиваясь, но они больше ничего не сказали друг другу. Всё казалось ей таким странным... Почему бы просто не отвести Падму в сторонку и не спросить, что происходит? Или Джинни?

Но нет. Она же Грейнджер. Она разберётся во всём сама.

Целую неделю любопытство и пытливый ум не давали Гермионе покоя. Она наблюдала за Падмой и Малфоем, но так толком ничего добиться не смогла: Гриффиндор занимался с Когтевраном только на заклинаниях и астрономии, но ни на одном из этих предметов Падма не появлялась. Что касается Малфоя, он присутствовал лишь на защите от Тёмных искусств, но этот факт только усугублял ситуацию и вызывал ещё больше вопросов.

Вечером в субботу, когда Гермиона вернулась из библиотеки, гостиная была непривычно пуста, лишь четверокурсницы шептались о чём-то на диванчике, да Парвати сидела в кресле у камина, зубря какую-то лекцию.

— Привет, — Гермиона сразу смекнула, что, пока рядом нет Лаванды, можно поспрашивать Парвати о сестре. — А где все?

— Дин проводит первую тренировку по квиддичу пополам с отборочными на место вратаря, — ответила та. — Он же теперь новый капитан гриффиндорской сборной.

— Ух ты! — воскликнула Гермиона, но тут же хитро прищурилась: — А Лаванда, я так понимаю, пошла любоваться на вратарей?

— Я знаю, к чему ты клонишь, — усмехнулась Парвати. — Да нет, это у неё давно прошло. Она просто пошла посмотреть, как, собственно, и весь факультет.

И в подтверждение своих слов Парвати обвела взглядом почти пустую гостиную.

Гермиона еле заметно пожала плечами, понимая, что нужно подбираться к главному вопросу.

— А ты чего здесь одна? Провела бы время с Падмой.

— Она занята, — уклончиво ответила Парвати.

— Слушай, притворяться я совершенно не умею, — Гермиона нервно потеребила прядь волос и быстро заправила её за ухо. — Почему Падма не ходит на уроки, как все? Я вижу её в Большом зале, в коридорах на переменах, на собраниях старост, но не занятиях... Что она делает в Хогвартсе, если не учится?

Её собеседница задумалась на несколько мгновений, словно сомневаясь, сказать или нет, но в итоге лишь покачала головой.

— Гермиона, прости, я не могу тебе ответить. Это не та информация, о которой кричат на всех углах. Спроси у Падмы сама. Если она захочет, то расскажет тебе.

После этого разговора Гермиона не находила себе места и всю следующую неделю. В воскресенье Джинни, Астория и Луна пытались развлечь её прогулкой на дальний берег Чёрного озера, но Гермиона пребывала всё в том же оцепенении, вполуха слушая рассказ Джинни о прошедших отборочных.

— Гермиона, да что с тобой такое? — в итоге не выдержала Джинни. — Отомри уже! Ты словно Василиска в зеркало увидела!

— Не самое удачное сравнение, — одёрнула подругу Астория. — Тебе не страшно вспоминать об этом... существе?

— Неа, — заявила та, гордо выпятив грудь.

— Постойте, но ведь его же не существует, — тихо, но решительно сказала Луна.

— Кого? Василиска?

— Ну конечно, — она выглядела весьма убеждённо. — Папа говорил, что он был выдуман для того, чтобы оправдать те нападения...

— ЛУНА! — в один голос вздохнули гриффиндорки; Гермиона даже отвлеклась от своих мыслей и только собиралась привести аргументы в пользу существования Василиска, как вдруг услышала шаги за спиной.

— Эй, девчонки, стойте!

Невилл, Дин и Симус быстро догоняли их, на бегу перебрасывая друг другу большой красный мяч.

— Где вы раздобыли квоффл? — мгновенно оживилась Джинни. — Что, у слизеринцев тренировка, и вы отобрали у них мяч?

— Бери выше, Джинни, — рассмеялся Симус. — Заклинание «Джеминио», слышала? Создаёт копию вещи.

— Ух ты! — изумилась Луна, заворожённо глядя на мяч. — Но ведь и снитч тогда можно скопировать и легко выиграть любой матч.

— Луна, — улыбнулся ей Невилл, попутно запуская квоффлом в Дина, — во-первых, чтобы создать копию, нужен оригинал, то есть тебе в любом случае нужно будет прежде всего найти настоящий снитч. А во-вторых, это запрещено правилами.

Гермиона не удержалась.

— Невилл, ты же староста! Почему это у тебя правила только «во-вторых»?

— Я шучу, — подмигнул он, но тут со стороны ушедших чуть вперёд Симуса и Дина ему прямо в голову прилетел квоффл. В последний миг Невилл успел ухватить его и крепко зажать в ладонях.

— Вы там поосторожнее! — крикнул он застывшим парням, которые сами не ожидали такого броска.

— Супер, Невилл! — воскликнула Астория. — Ты так ловко его поймал!

— Просто потрясающе! — изумилась Гермиона, уже забыв о его шутке насчёт правил.

Джинни медленно повернулась к ней и насупилась.

— Ты меня вообще слушала? Я целый час в красках рассказывала тебе, как Невилл вчера всех удивил на поле! Он наш вратарь до экзаменов, Гермиона, — для большего эффекта она щёлкнула пальцами в воздухе.

Гермиона опустила голову, чуть краснея. Она и правда ничего не слышала из того, что говорила Джинни во время прогулки.

— До экзаменов... Значит, во втором семестре придётся искать замену?

— Ну да, — откликнулся Дин; они с Симусом снова подошли к остальным и слышали конец разговора. — Пока неизвестно, попадёт ли Невилл на игру против Пуффендуя — мадам Трюк ещё не составила расписание зимних матчей. Но в сражении со Слизерином однозначно поучаствует, и этот матч принципиален как никогда, сама понимаешь. На него нам нужны лучшие игроки.

— Да, ты прав, — ответила Гермиона и вновь углубилась в свои мысли.

Когда ребята сделали почти полный круг по берегу озера, уже начало смеркаться. Дул лёгкий ветерок, и с деревьев, что росли на территории замка, сыпались желтеющие листья. Ветер гнал их дальше, по лугу — одни застревали в пожухлой траве, другие тонули в маленьких лужах, образовавшихся после вчерашнего дождя, а третьи летели вдоль земли, по воле ветра поднимаясь всё выше и исчезая в сумерках.

— О чём ты думаешь все выходные? — спросил Симус у Гермионы, когда показались главные двери замка. — Не поверю, что о домашних заданиях.

— И правда! — присоединился Дин, поравнявшись с ними. — Я не видел тебя всего полгода, но могу с уверенностью сказать, что ты сильно изменилась. Стала более... сосредоточенной, что ли.

— И замкнутой, — добавила Джинни.

— Да, наверное. Что тебя тревожит?

— Ведь это не связано с Роном? — спросила Астория, косясь на Джинни.

Гермиона покачала головой, чуть улыбнувшись.

— Да ничего особенно не тревожит. Просто... вы замечали, что Падма и Малфой не появляются ни на одном уроке, помимо защиты от Тёмных искусств?

Все на миг замолчали, и первым послышался голосок Луны, всю дорогу молча вертевшей в тонких пальцах лепесток увядшего пиона, найденного возле одной из теплиц профессора Стебль.

— Конечно, замечали, — тихо, но очень уверенно сказала она. — Я думаю, что они разрабатывают какой-то научный проект...

— Да брось, Луна! — хохотнул Симус и подмигнул Гермионе: — Скорее, между ними что-то есть.

— Нет между ними ничего! — выпалили в один голос Дин и Джинни и, опешив, удивлённо посмотрели друг на друга.

— Точно? — вдруг с сомнением спросил Дин, словно не он только что вопил об этом.

— Сто процентов, — заверила его Джинни и мельком взглянула на Асторию, которая шла словно ни в чём не бывало. Гермиона ещё не успела подумать, что бы это могло означать, как Симус хлопнул Дина по плечу:

— А чего это ты так разволновался, дружище? Решил наконец завоевать сердце мисс Патил?

— Иди ты, — отмахнулся Дин, но на лице его было явное замешательство.

— Возвращаясь к теме, Гермиона, — вдруг сказал Невилл, кашлянув в кулак, и искоса взглянул на неё, — никакой особой тайны тут нет. Падма и Малфой тоже будут учиться весь год, просто у них есть свой индивидуальный график. Они тоже на уроках, как и мы, но на других. Поэтому и не пересекаемся.

— Стоп, Невилл, — прервала его Гермиона, мозг которой тут же бешено заработал, — у них что, маховики времени? Но этого не может быть, тогда в Министерстве мы разбили шкаф, в котором были все они...

Она запнулась, видя, как Невилл качает головой, но тут же продолжила:

— Или у них такие уроки, о которых никто не знает?

— Ну, в каком-то роде да.

— И даже я на них не была? — изумлённо спросила Гермиона, уверенная, что изучала в Хогвартсе все возможные предметы, какие только могут быть.

— Думаю, нет, — ответил Невилл.

— Вот чёрт, мне теперь тоже интересно стало! — воскликнул Симус.

— И мне, — почти пропела Луна.

— И мне! — сказала Джинни.

— Невилл, откуда тебе это известно? — спросила Гермиона, чувствуя себя не в своей тарелке. — Вернее, почему, если мы оба старосты, ты знаешь об этом, а я — нет?

Невилл лишь развёл руками, в одной из которой по-прежнему был квоффл.

— Не знаю, честно. Поговори с Макгонагалл. Уверен, тебе она всё расскажет.

— С Макгонагалл? А я собиралась с Падмой...

— Падма не скажет, — отрезал Дин. — Я уже пробовал вчера, но она только ушла от ответа.

— Похоже, им нельзя раскрывать свой секрет, — с философским видом предположила Луна.

— Да уж...

— Надеюсь, это не какой-нибудь Непреложный обет, — немного раздражённо выпалила Гермиона; она всегда хотела быть в курсе всего, а в этот раз истина ускользала от неё.

— Да нет, конечно, — сказал Невилл, зевая. — Ладно, пойдёмте по гостиным. Завтра трудный день, а я ещё не сделал травологию.

— Тс-с! — Дин приложил палец к губам, поглядывая на Гермиону. — Не говори об этом вслух, а то кто-нибудь может решить, что квиддич вреден для учебной деятельности.

— Да ну тебя, Дин! — фыркнула Гермиона. Все дружно рассмеялись и зашагали к погружающемуся во тьму замку.