Подопечный / Pet Project (гет)

— Мисс Грейнджер!

Шесть лет тренировки мгновенно дали о себе знать: Гермиона встала в боевую позицию прежде, чем вообще поняла, что происходит. Она не знала, чем вызвала ярость профессора Снейпа, но прекрасно видела, как он взбешен: он хмурился и скалил зубы.

Так как Гермиона нередко сама становилась жертвой его нагоняющих страх нападок, она сразу догадалась, что влипла. Отстраненно она отметила, что еще ни разу не видела профессора Снейпа в такой ярости, если, конечно, дело не касалось Гарри. Тщетно пытаясь хоть как-то защитить себя, она прижала к груди книгу о детском воспитании и приготовилась к неизбежному.

— Глупая девчонка! И в этом все дело? — зашипел Северус.

Испуганная появлением профессора в этой обычно заброшенной секции библиотеки Гермиона недоуменно посмотрела на него.

— Сэр?

Он продолжил, словно и не слыша ее:

— Вы всерьез полагали, что никто не догадается? И что вы избежите последствий?

Гермиона застыла. Он знал. Откуда? Профессор Вектор рассказала? Ринк проболтался?

Сердце сжалось от страха.

— Пожалуйста, профессор Снейп, — умоляюще начала она, — я могу все объяснить. Только позвольте...

— Мисс Грейнджер, вы уже достаточно натворили. Немедленно назовите имя вашего партнера.

То, как профессор Снейп произнес слово «партнер», заставило Гермиону серьезно испугаться за Ринка. Без сомнения, профессор настолько разозлился, что подарит Ринку одежду. Этого Гермиона не могла допустить. И не допустит.

Глубоко вздохнув, она посмотрела прямо в полыхающие яростью глаза. Но голос подвел ее, когда она с трудом произнесла:

— Я все делала сама.

Он зло и громко рассмеялся.

— Минус двадцать баллов, мисс Грейнджер, за наглую ложь. Я думал, Дамблдор ошибается, решив, что какой-то парень смог завоевать ваше внимание. Я ожидал от вас большего. Считал вас умнее.

Гермиона нахмурилась. Дамблдор обсуждал ее? И причем тут какой-то парень?

— Сэр, не думаю...

— Я не разрешал вам говорить, — отрезал он. — Профессор Макгонагалл будет очень разочарована, мисс Грейнджер. Про других учителей даже не буду упоминать. — Тут он замолчал и глубоко вдохнул, уничижительно глядя на нее. — Я потратил на вас свое время, — выплюнул он, скривившись от презрения. — Я начал думать, что, возможно — но только возможно! — поторопился, думая о вас плохо. А вы выбрали вот это, — Северус указал рукой на книги, разбросанные по столу. — Вы пожертвовали блестящим потенциалом ради сомнительных похотливых обещаний какого-то дурака? За последние несколько недель я признал, что вы взрослее и умнее ваших одногодок. Каким глупцом я был! — он почти рычал. — С другой стороны, зачем вам знания, раз вы решили посвятить себя замужеству и спиногрызам еще до того, как начали жить по-настоящему?

Замужество и спиногрызы? Внезапно Гермиона поняла: книги на столе и та, которую она все еще держала в руках, могли натолкнуть Снейпа на нелепые мысли. Гермиона вдруг невероятно разозлилась. Он на самом деле думал, что она способна пожертвовать будущим, забеременев еще в школе? Затем нахлынуло облегчение, когда до нее дошло: он ничего не знает о ДУСТе. Но тут же облегчение было напрочь снесено яростью. Да как он смеет?!

Взбешенная Гермиона шагнула к Снейпу. Он отшатнулся и уперся спиной в небольшую колону, которая практически огораживала маленькую нишу.

Смесь страха, ярости и облегчения затмила трезвый голос разума.

— Да как вы только смеете?! — закричала Гермиона. — Вы полагаете, что я могла бы... что я беременна? Я?! У вас все дома? Вы учите нас думать, а сами?.. Или Сириус оказался прав в тот вечер в Визжащей хижине? Вы снова зациклились на чем-то одном и сделали неправильный вывод!

Только эти слова вылетели, как Гермиона испуганно закрыла рукой рот, с ужасом глядя на Снейпа. Слегка покраснев, он сделал шаг к ней, но вдруг покачнулся, и все краски схлынули с его лица. Он закрыл глаза, и тени от черных ресниц казались свежими кровоподтеками на неестественно-бледной коже. Одной рукой он схватился за полку, а другой беспомощно взмахнул.

В этот миг Гермиона поняла, что он вот-вот упадет. Ярость мгновенно исчезла, и Гермиона бросилась вперед, вытянув руку, чтобы поддержать его. Когда он крепко вцепился в ее плечо и навалился почти всем весом, Гермиона покачнулась и чуть не потеряла равновесие. Бросив книгу, которую до сих пор крепко сжимала, она обхватила профессора Снейпа за талию, пытаясь устоять. Нет, так она не справится.

Его пальцы больно впились в ее плечо, но Гермиона изогнулась и ухитрилась вытащить из кармана мантии волшебную палочку. Направила ее на брошенную книгу и пробормотала заклинание, превратив ее в мягкий стул. Затем откинула палочку и снова обхватила профессора Снейпа, мягко подтолкивая его и заставляя сесть.

* * *

Ярость ослепила его настолько, что он забыл, зачем искал мисс Грейнджер. Северус шагнул к ней, но тело сразу напомнило ему то, что он выкинул из памяти. Ногу скрутило такой страшной судорогой, что перехватило дыхание. С перекошенным от боли лицом он слепо размахивал руками, силясь найти опору. Измученные нервные окончания свились в тугой узел. Правой рукой Северус вцепился в дубовую полку, а левой ухватился за что-то мягкое, пошатнувшееся под его весом.

Северус закрыл глаза и сжал зубы, стараясь дышать несмотря на боль. Какая разница, за что он ухватился. И лишь краем сознания успел заметить, что падает, а затем оказался сидящим.

Сквозь рев в ушах он слышал голос Грейнджер. Северус собрал всю волю, чтобы удержать контроль над телом. И наконец смог различить умоляющие слова девчонки:

— Профессор Снейп? Пожалуйста, откройте глаза. Что с вами? Я приведу мадам Помфри, но только когда вы откроете глаза. Я не оставлю вас одного в таком состоянии!

Снейп разлепил веки и с шипением выплюнул сквозь сжатые зубы:

— Нет!

Гермиона вздрогнула.

— Сэр, вам плохо. Мадам Помфри...

— Ничем не сможет мне помочь, — он тяжело дышал.

— Но, сэр...

Северус достаточно давно знал Минерву, чтобы сразу распознать на лице мисс Грейнджер типичное гриффиндорское упрямство. Он оперся о полку и вытянул ногу, слегка вздрогнув от новой вспышки боли. К счастью, в этот раз судорога была не такой сильной.

Превозмогая боль, он хрипло повторил:

— Мадам Помфри ничем не может мне помочь. — Он напрягся, когда ногу снова свело судорогой, и изо всех сил постарался расслабить мышцы, хотя знал, что от этого будет только хуже. Когда волна боли схлынула, он выдохнул: — Само пройдет. Надо просто потерпеть.

Сосредоточившись до этого на боли, он только сейчас заметил, что Грейнджер наложила рассеивающие и звуконепроницаемые чары на их нишу. И удивился. Северус скорее ожидал, что девчонка убежит — или к своим друзьям, или к декану. Поймав его взгляд, Грейнджер подарила ему одну из своих мимолетных, типично гриффиндорских ободряющих улыбок. Северус знал: так они улыбаются, прежде чем сделать что-то по-идиотски самоотверженное.

И точно: девчонка с серьезным видом встала на колени перед его вытянутой ногой.

— Ни один ученик не должен видеть вас в таком состоянии. А раз нельзя позвать мадам Помфри, я помогу вам сама.

Ему не нужна помощь. Со всем сарказмом, на который был способен, Северус ядовито произнес:

— Вы свободны, мисс Грейнджер. Воспользуйтесь временем, чтобы попрощаться с остальными. Ваша помощь не убережет вас от исключения из школы.

Северус наклонился, чтобы их глаза оказались на одном уровне. В ее взгляде мелькнуло упрямство, и Грейнджер преувеличенно глубоко вздохнула, прежде чем покачать головой.

— Я не беременна, — невозмутимо произнесла она, а потом поморщилась, когда эти слова повисли в воздухе между ними.

Проведя рукой по голове, Гермиона потянула себя за волосы и едва слышно застонала. Профессор Снейп просто невозможен. Он единственный мог заставить ее испытывать одновременно злость, жалость, обиду, негодование и желание защитить.

— Простите, профессор. Я совсем не то имела в виду. Я разозлилась, что вы решили, будто я могла забеременеть. Я очень серьезно отношусь к своим исследованиям. — Гермиона наклонилась вперед, стараясь придать словам убедительность. — Я вам бесконечно благодарна и, конечно же, заметила, что вы потратили на меня свое время и внимание. И я не стала бы рисковать, чтобы лишиться вашего доверия. — Она снова отклонилась. Бледность понемногу отступала, хотя профессор до сих пор морщился, подавляя боль. Больше по лицу Снейпа ничего нельзя было прочитать.

— Ну хорошо, мисс Грейнджер, — наконец с трудом выговорил он. — Признаю, что, возможно, пришел к неправильному выводу. В этот раз. Вы свободны.

Когда Снейп прислонился головой к полке и закрыл глаза, Гермиона поняла, что пора уходить. Она напомнила себе, почему ввязалась в это. Он заслужил помощь. Он заслужил кого-то, кто заботился бы о нем, даже если сам при этом ведет себя как последний ублюдок.

— Я не оставлю вас, пока вам плохо, сэр. Вы можете снять столько баллов, сколько пожелаете, но я не уйду.

Он уставился на нее и прорычал:

— Проклятые гриффиндорцы!

Она снова одарила его той самой улыбкой.

— Да, сэр, полностью с вами согласна. И ничего-то не поделать с ними, разве что не мешать.

Он уже открыл рот, чтобы отчитать ее за неслыханную дерзость, но вместо этого сдержался и принялся рассматривать мисс Грейнджер. Она судорожно вцепилась в свою мантию, пристально, как это обычно делала Поппи, глядя на его вытянутую ногу. Но больше всего его поразила губа Грейнджер, искусанная до крови. Девчонка искренне, по непонятным причинам переживала за него. И он не знал, как теперь относиться к этому.

Но в этот миг его ногу снова скрутило судорогой, и Северус отвлекся на боль. Он слегка отклонился, пытаясь размять сведенные мышцы в бедре. И испытал потрясение, когда почувствовал чужие руки, разминающие его икры.

— Мисс Грейнджер! — рявкнул он, не веря, что она осмелилась прикоснуться к нему.

— Гриффиндор, сэр, — дерзко отозвалась она.

Северус заметил, что у нее хватило ума хотя бы покраснеть.

Действительно. Но облегчение, которое дарили сильные пальцы, победило желание словесно размазать ее за то, что она осмелилась коснуться его. Какие-то минуты они провели в молчании, пока Северус не почувствовал, что боль отпускает. Он сразу же оттолкнул ее руки и откинулся назад. Гермиона серьезно смотрела на него.

Он показал себя слишком слабым, пришло время стать самим собой. Тупая пульсация боли в теле не помогала, но он справится. Собрав остатки самообладания, Северус оделся в невидимую броню и, почувствовав, что готов, сказал:

— Итак, мисс Грейнджер, я признал, что был неправ. И раз уж вы взяли на себя смелость помочь мне, то потрудитесь рассказать, для чего выбрали именно эти книги.

По ее лицу скользнуло выражение неуверенности.

— Я жду, мисс Грейнджер, — отчеканил он, и его настроение слегка улучшилось, когда девчонка вздрогнула.

— Это часть моих исследований, — начала она. Гермиона подняла книгу и провела пальцами по корешку. Казалось, она больше разговаривает с книгой, чем с ним. И задумчиво продолжила: — Вы открыли мне глаза на многие вопросы, о существовании которых я даже не подозревала. — Она посмотрела на него сияющими глазами. — Сродство магии, заклинание Vere Veneficus и все остальное. Я легко и быстро могу выучиться тому, что с одиннадцати лет узнают другие ведьмы и волшебники в Хогвартсе. Но я не знаю, что происходит до того.

Она прикусила губу и снова покачала головой. Северус знал: теперь она осторожно подбирает слова.

— Честно говоря, я наткнулась на эти книги во время работы над другим проектом. — Она быстро взглянула на него и снова опустила глаза, глядя на книгу в руках. — Но я полагаю, — осторожно продолжила Гермиона, — что найду в ней ответ на некоторые вопросы. Она замолчала, глубоко вздохнула и выпрямилась, упрямо вздернув подбородок и глядя Северусу в глаза.

Он подавил желание насмешливо фыркнуть. Северус знал этот особенный жест гриффиндорцев — сейчас она выдаст какую-нибудь глупость.

Гермиона не разочаровала его.

— Я никому не расскажу, — выдала она, легким кивком указав на его по-прежнему вытянутую ногу. — Даже Гарри и Рону. Я могу только предполагать, почему вы испытываете такую боль, но меня это и не касается. Только вас и, возможно, директора. Я хочу... — она замолчала и, похоже, собрала все свое мужество. — Хочу завоевать ваше доверие, сэр.

Северус, не задумываясь, ответил на эту трогательную чушь:

— Мисс Грейнджер, в мои привычки не входит доверять детям.

Она слегка улыбнулась, по-видимому, совершенно не задетая его словами.

— Понимаю, сэр. Но все же постараюсь.

* * *

У Северуса Снейпа не было привычки предаваться самокопанию или бесконечно строить предположения «что-было-бы-если» или «а-ведь-могло-бы-быть». Но он заметил, что ходьба за годы ночного патрулирования коридоров Хогвартса волей-неволей заставляли задуматься. Холод и темнота поглощали звуки его шагов и шуршание мантии, и тогда Северусу казалось, что он один во всем замке.

Если не считать двух озабоченных семикурсников, которых он приметил в нише за портретом Бориса Брюзгливого.

— Ну надо же, просто ночь сюрпризов. — Северус с удовольствием увидел, как подростки подскочили.

— Мисс Пеннистоун, — выплюнул он, — минус пятьдесят баллов с Хаффлпаффа. Бегом в свою комнату.

Увидев ее партнера, Северус лишь закатил глаза. С сожалением взглянув на своего возлюбленного, Морин Пеннистоун поспешила вниз по коридору.

— Мистер О'Брайан.

— Да, сэр?

Подняв бровь, Северус спросил:

— Хаффлпафф, мистер О'Брайан?

Шон О'Брайан поправил галстук Слизерина и кивнул своему декану, прежде чем с ухмылкой ответить:

— Исключительно в целях укрепления дружбы между факультетами.

Затем ухмылка перешла в открытую улыбку, когда он добавил:

— К тому же супруга, которая обладает верностью и заботливостью истинных хаффлпаффцев, весьма ценна.

Северус на секунду задумался и сказал:

— Действительно.

Решив, что он может идти, О'Брайан кивнул и направился к лестнице, которая ведет в подземелья. Северус подождал, пока тот пройдет половину коридора, и крикнул вслед:

— Минус пять баллов со Слизерина, мистер О'Брайан! Не ожидал, что семикурсник попадется так легко. И еще минус пять из-за того, что вы попались именно мне и вынудили тем самым снять баллы с собственного факультета.

В этот раз О'Брайану хватило ума хотя бы выглядеть пристыжено.

— Да, сэр. Больше этого не повторится.

— Постарайтесь, мистер О'Брайан. А теперь бегом в гостиную, пока я не назначил взыскание одному из своих учеников.

Северус наблюдал, как тот исчезает в подземельях. Мальчишка умен. Честолюбив, интересуется профессией взломщика проклятий и преуспевает в этом. Но то, что он выбрал Морин Пеннистоун, являлось весьма необычным. Разумеется, она отличалась верностью и заботливостью, как и все представители ее факультета. Но она не была чистокровной. Северус улыбнулся. Не чистокровна и к тому же лишь наполовину англичанка — родственники Морин Пеннистоун жили в Америке. Он почувствовал удовлетворение. Когда мистер О'Брайан и мисс Пеннистоун закончат школу, их легко можно будет убедить совершить небольшое путешествие в Америку и познакомиться с местным высшим светом. И это путешествие позволит его ученику держаться подальше от Темного Лорда. Надо будет обязательно поговорить с О'Брайаном еще до получения диплома.

И Северус продолжил свой путь, погружаясь в состояние умиротворения, которое неизбежно навевал Хогвартс. Час спустя Северус пришел в полубашенку на шестом этаже и задержался там, разглядывая окрестности. Он любил это место. Прислонившись плечом к стене, Северус смотрел на залитые лунным светом земли Хогвартса. Отсюда можно было увидеть маленькую хижину Хагрида и кромку Запретного леса.

Скрытый темнотой от любопытных глаз, Северус позволил своим мыслям вновь захватить его. И опять они закружились вокруг загадки мисс Грейнджер. Ему пришлось признать, что любопытство заставляло его сближаться с ней больше, чем хотелось бы.

Ему нравились загадки, а девчонка являлась именно загадкой. Она не была ни Темным Лордом, ни Альбусом, ничего не требовала от него и не ждала доказательств верности. Она всего лишь попросила о дополнительных занятиях. Замечательное разнообразие.

Он наклонился вперед и прижался лбом к холодному окну. Вот только появился вопрос: кто из них двоих глупее — мисс Грейнджер, потому что готова подчиняться ему, или же он сам, потому что готов учить ее?

Будучи шпионом, он должен знать сильные и слабые стороны не только союзников, но и врагов, чтобы уметь их использовать. Это помогало лучше разобраться и в себе. Гнев ослабляет его, и сегодняшнее происшествие с мисс Грейнджер доказало это. И хотя он злился, но все же не мог не признать, что почувствовал себя оскорбленным. Мысль, что девчонка, которой он посвятил свое время, энергию и внимание, могла оказаться не умнее своих посредственных сверстниц, вызвала ярость.

Северус перенес свой вес на левую ногу и почувствовал, как покалывают измученные мускулы. Но одновременно ощутил и удовлетворение, что тело снова слушается его. Удивительно. После того, как он обвинил мисс Грейнджер и пригрозил выгнать из школы, она все равно осталась. Она по собственной воле прикасалась к нему. И помогла. Он вспомнил ее взгляд и то, как она комкала мантию. Она переживала за него.

Разумеется, гриффиндорцы славились своей готовностью жертвовать. Он ничего ей не должен, и все же мисс Грейнджер предложила свое молчание и доверие. Не то чтобы он ожидал, что она сдержит обещание. Рано или поздно Поттер и Уизли вытянут из нее все секреты. Ему это не нужно, он не собирается доверять ребенку.

Северус вздохнул. Лги остальным, но никогда не обманывай себя. Она все так же интриговала его. Он будет добровольно учить ее.

Закрыв глаза, он постарался очистить мысли. Может быть, если сегодня лечь пораньше, удастся немного поспать.

* * *

Пока профессор Снейп думал о Гермионе, разглядывая земли Хогвартса, сама Гермиона напряженно размышляла о профессоре Снейпе. Ей нужно выговориться. Когда Ринк по обыкновению появился на ее кровати, она почти набросилась на него.

Эльфу, за годы привыкшему к взрывам ярости зельевара, хватило взгляда, чтобы тут же исчезнуть. Секунду спустя он вновь возник с чашкой чая.

— Ринк думает, что молодая мисс сердитая. Молодая мисс будет пить, а Ринк слушать.

Некоторое время спустя Гермиона, подтянув колени к груди и сжимая чашку, изливала душу.

— О, Ринк, что мне же делать? Это началось, как проект, кто-то должен был этим заняться, и я решила взять все в свои руки. Ну ладно, сочувствие тоже сыграло роль. Но он... просто... никто не заботится о нем.

Ринк кивнул, всучивая Гермионе бутерброд. Он заметил, что молодая мисс иногда забывает поесть, и поэтому решил: он будет служить и мастеру зельеварения, и молодой мисс.

— Молодая мисс переживает. Герми служит мастеру.

— В том-то и дело, Ринк, этого было недостаточно. — Она проглотила бутерброд и, не задумываясь, приняла следующий. — Но теперь по-другому. Сегодня его кто-то ранил, и он мучился от боли, Ринк. — Даже сейчас она не произносила вслух имени. — Я знаю, кто и почему, но я злюсь, что никто ему не помогает!

Голос и слова Ринка были наполнены верой и убежденностью:

— Герми будет служить и сможет помочь.

Доверие эльфа еще больше удручало Гермиону. Не отрывая взгляда от покрывала, она прошептала:

— Я не знаю, будет ли этого достаточно.

У Ринка вздрогнули уши, а по лицу расплылась ухмылка.

— Герми нравится хозяин.

Гермиона тихо фыркнула.

— Да, мне он нравится. — Она покачала головой. — Знаешь, никогда не понимала, как профессор Дамблдор может хорошо относиться к профессору Снейпу. Конечно, профессор Снейп относится к директору с несколько большим уважением, чем к нам. И все же, когда профессор Снейп ругается, угрюмо смотрит или показывает свой характер, директор лишь улыбается ему. — Гермиона замолчала и принялась вытягивать нитки из покрывала.

Ринк терпеливо ждал, пока она продолжит, и тем временем подлил еще чаю.

— Мне он нравится, Ринк, — наконец сказала она. — Примерно так же, как Невилл и Колин. Даже когда я разозлилась, потому что он подумал, будто я могу забеременеть, мне хотелось улыбнуться, чтобы он знал: не всем наплевать на него. — Взглянув на эльфа, Гермиона слегка склонила голову и продолжила, осторожно подбирая слова: — Он был в ярости, ведь решил, что я напрасно тратила его время. Он был в ярости, потому что почувствовал себя брошенным. — Она задумалась и медленно произнесла: — Он почувствовал себя обманутым. Но он бы не чувствовал себя так, если бы не видел во мне равного ему человека. Нет, не равного, — поправилась она, — а возможно равного, кого-то, кому он позволил бы себе доверять.

Гермиона почувствовала, как расплывается в улыбке.

— Ринк, он меня не ненавидит. — И сразу поторопилась добавить: — Не думаю, конечно, будто нравлюсь ему, но уже то, что он не испытывает ненависти — большой прогресс. — Она схватила Ринка за руку, глядя на него сияющими глазами. — Понимаешь, что это означает? — спросила она и тут же выпалила: — ДУСТ работает!

Заметив растерянный взгляд Ринка, Гермиона слегка покраснела и объяснила:

— Я назвала ДУСТом свой план по помощи профессору Снейпу.

— У Герми есть план? Герми знает, что нужно делать?

Гермиона успокаивающе потрепала эльфа по плечу. Не нужно обладать совершенным слухом, чтобы услышать тревогу в голосе Ринка. Он очень серьезно и со всей ответственностью заботился о профессоре Снейпе.

— Я до сих пор не знаю, как решить его проблему с едой. Но мне очень помог твой список того, что он вообще ест. Он избегает пряных и жирных блюд. Полагаю, это из-за здоровья, а не стресса. Хотя, если это было бы так, наверняка он обратился бы к мадам Помфри или сварил зелье сам.

Когда Ринк понурил плечи, Гермиона попыталась придать голосу больше убежденности.

— Эй, не теряй надежду. Благодаря твоей информации я сделала список тех продуктов, которые он ест, и добавила пару блюд, которые, как я подумала, эльфы на кухне могли бы для него приготовить. А вдруг, если мы увеличим выбор, он станет есть больше? И, кроме того, — добавила она торжественно, — у меня кое-что есть. — И она достала одну из книжек о детях.

Ринк скептически посмотрел на Гермиону.

— Как книга сможет помочь мастеру зелий?

— Не книга, а то, что в ней написано. — Гермиона похлопала по одеялу рядом с собой. — Иди сюда, я покажу. Думаю, это именно то, что мы искали.