Благие намерения (гет)

Их было двое. Не клан, не влюбленные, просто две тени в ночи, считающие, что, держась вместе, они могут не опасаться нападения. Я был уверен, что женщина сбежит, как только поймет, что ее напарник не жилец, но недооценил ее расчетливость. Рассудив, что, если убьет и меня, город останется за ней одной, она решила напасть со спины, пока я был занят ее другом. Я не стал оборачиваться.

Почти достигнув меня, она удивленно захрипела, когда на ее горле сомкнулись длинные тонкие пальцы. Я видел ее глазами искаженное яростью лицо Розали. Розали ненавидела свою демоническую природу и, даже вступая в бой, старалась сохранять хладнокровное выражение лица, не позволяя проступить на нем обличью зверя, но сейчас он рвался из нее, словно собака, спущенная с цепи, рыча и скалясь. Мне не хотелось разбираться, что с ней, достаточно и того, что теперь меня ничто не отвлекало от главного.

— Еще раз, — я снова обратился к парню. — Где ты его видел?

— Я не видел, — ответил он, нервно облизывая губы. Его взгляд был прикован к Роуз, беспощадной к своей жертве. — Только запах. На Верхнем озере.

Я вздохнул. Береговая линия Верхнего озера проходила по трем штатам, не говоря уже о территории Канады. В его памяти сменялись пейзажи со скалистыми берегами. Это не сужало круг поиска.

— Конкретнее, — попросил я.

Заметив Эмметта, он задрожал, и его мысли напрочь лишились связности.

— Что за город? — спросил я, заметив в потоке изображений приземистые домики.

Он перевел взгляд алых глаз на меня, и я увидел эмблему с голубым кругом на дорожном знаке. Силвер-Бей.

Здание старого склада заволокло едким дымом, но он не перекрывал густого запаха застарелой крови, от него першило в горле. Эмметт, засунув руки в карманы, лениво пинал какой-то хлам на полу, недовольный и разочарованный, что ему не удалось толком подраться. Он осматривался по сторонам, не зная, на что потратить энергию, пока Розали разбиралась с телом, проявляя при этом, возможно, больший энтузиазм, чем требовалось.

«Ей надо это выплеснуть», — подумал он, отойдя на пару шагов дальше.

Из-за ящиков выглядывал носок узкой женской туфли.

«Черт подери».

Я подошел к нему, хотя уже знал, что все бесполезно. Женщина была мертва. Эмметт размышлял, что бы мы делали, если бы она оказалась укушена, почему-то включая меня в это «мы». Я собирался двигаться дальше в любом случае.

Взгляд зацепился за распахнутые карие глаза и темные волосы. Закрыв глаза, я глубоко вдохнул через нос. Шея была сломана, для нее все закончилось быстро.

— Оставим ее здесь? — спросил Эмметт.

— Другие идеи?

— Сообщим в полицию?

«У нее может быть семья».

— Да, давай.

Подошедшая Розали наклонилась опустить ей веки, спугнув с ее лица жирную муху. Женщина была латиноамериканкой средних лет, что бы она ни искала так далеко на севере, теперь ее поиски окончены.

— Элис позвонила, — сказала позже Розали, хотя я ее не спрашивал. — Мы были недалеко.

Внизу суетились люди, что-то фотографировали, отдавали приказы, словно от этого мог быть какой-то толк. Оружие, сирены и мигалки не отпугивают настоящее зло.

— Куда ты теперь?

— Силвер-Бей.

— Нам по пути? — этот вопрос она адресовала Эмметту.

— Там есть вода, так что да.

— Мне не нужны попутчики.

— А кто тебя спрашивает?

На крыше дул сильный ветер, проникая за воротник и хлопая полами плащей, холодный воздух прочищал легкие и разум. Эмметт искал кого-то, они в самом деле были здесь не из-за меня.

— Я не могу вам запретить, но и ждать не стану.

— Мы все равно мечемся по штату как курица с отрубленной башкой. Можем метаться в районе Силвер-Бей.

— Мы идем по следу одной хладной. Эмметт считает, что она такая, как мы, и ей нужна помощь.

Лишняя информация.

«Не то чтобы она об этом просила, но… — В мыслях Розали возникло лицо Эмметта, неожиданно взрослое, без признаков свойственного ему мальчишества. — Ему очень нужно спасти хотя бы кого-то после того… что случилось».

Это был единственный комментарий с ее стороны по поводу Беллы, даже мысленный. Эмметта же раздирали вопросы, он с болезненной маниакальностью подпитывал ими свою скорбь, словно, если он будет говорить об этом, что-то изменится. Он постукивал пальцами по бедру в нетерпении. Было лишь вопросом времени, когда ему надоест мое игнорирование его мыслей и он начнет спрашивать вслух.

— А кого ищешь ты? — спросила Розали. — Ты что-то спрашивал у них.

«Мы здесь уже каждый метр обнюхали, как гончие».

Да, верно. Вздохнув, я достал из кармана пакет и протянул его Розали.

— Этот хладный был в нашем доме.

«Он убил ее, да?»

Я сделал вид, что не слышу, смотря прямо перед собой. Джаспер рассказал им о произошедшем в общих чертах, знать остальное им было не обязательно.

Поняв, что не получит ответа, Розали открыла застежку на пакете. Узнавание пронеслось в ее разуме вспышками образов: растерзанная рысь в лесу, Эмметт в каком-то нелепом наряде настойчиво пытается убедить ее в чем-то, много дней бесплодных поисков, убитые олени и снова Эмметт. Тревога, сочувствие, страх, и все возвращается к Эмметту.

— Что? — нахмурившись, Эмметт протянул руку к Розали.

Почти в трансе от испуга она передала ему пакет. Ему понадобилась всего секунда.

— Твою ж… — выругавшись, он швырнул пакет себе под ноги.

— Расскажи, что знаешь.

Эмметт отошел к краю крыши, еще больше лохматя волосы, растрепанные ветром. Я не слышал в его мыслях почти ничего, кроме ругани и смятения. От Розали толка тоже было мало, ее разум был заполнен только Эмметтом.

— Эмметт!

Образы в его голове сменялись слишком быстро и хаотично, чтобы я мог выстроить их в последовательность.

— Куда он направляется?

— Во-первых, — обернувшись, он ткнул в меня пальцем. — Я иду с тобой.

— Он мой, — прорычал я. — Во-вторых?

— Никакой расправы, пока мы не поговорим.

— У меня к нему много вопросов.

— К ней, — поправил он меня, перед его глазами возникла фигура хрупкой девушки в белом халате, Эмметт преследовал ее на улицах города. — Это девчонка.

Я привык думать, что ищу парня, почти видел его лицо в своем воображении, я хотел, чтобы он был сильным, представлял, как трудно будет убить его, но большой разницы не было. Мы с Эмметтом шли разными путями в своих поисках, но, раз они сошлись, значит, направление верное. Руки зудели от осознания, сколь близко я оказался к цели, я сжал их в кулаки. Уже скоро.

* * *

Покинув университет, Розали и Эмметт сложили вещи в машину и уехали из Итаки, но так и не решили, куда двинуться дальше. Выехав на трассу, они просто ехали вперед, пока не кончался бензин, потом заправлялись и ехали снова, время от времени заезжая в города, которые были им интересны, иногда задерживаясь в них на какое-то время. Проходило несколько дней, и, не сговариваясь, они снова паковали вещи, чтобы продолжить путь. Им нравилось останавливаться в придорожных гостиницах или кафе, хотя они не нуждались ни в еде, ни в отдыхе. Розали часто покупала кофе, слушая в разной степени приукрашенные рассказы других путников. Живущие дорогой парни, в несвежей одежде, с обветренными лицами и асимметричным загаром, то ли слишком привычные к разным жутковатым типам на дороге, то ли слишком расслабленные пивом и теплом, были не прочь поболтать с симпатичной парой студентов, хотя порой Эмметт и замечал настороженные взгляды в свою сторону. Еще одна шутка, еще бокал пива, и их инстинкты умолкали, а язык все больше развязывался.

Было забавно. Очень по-человечески. Дешёвый кофе в руках приятно грел пальцы, его запах смешивался с утренним туманом, росой, смолой хвойных деревьев вдоль обочины и громким смехом странников в выцветших рубашках. Эмметт видел, как Розали в такие моменты прячет улыбку за картонным краем своего стаканчика, весело поглядывая по сторонам. Они даже не заметили, когда дорога сама по себе стала целью.

Когда ты в пути у черта на рогах, ждать помощи особо неоткуда, поэтому действовало негласное правило: видишь собрата в беде — остановись и помоги. И еще одно: на всякий случай при этом держи в руке монтировку. Ну или ружье. Они останавливались, подвозили голосующих на дороге искателей приключений с рюкзаком за плечами, помогали менять колесо или импровизировать с более сложными поломками, чтобы дотянуть до ближайшего населенного пункта, а если не получалось — брали на буксир. Нередко опытные автомобилисты подолгу ломали голову над проблемой, пока не вмешивалась «его детка», с видом знатока растолковывая этим «бывалым волкам», словно детям, что именно не так с их тачкой. Эмметт довольно ухмылялся, видя их удивленно вытянутые лица, едва не лопаясь от переполнявшей его гордости.

Они остановились в Миннеаполисе, на несколько дней погрузившись в его суету, музеи, магазины и удивительной красоты парки. Под утро, возвращаясь с охоты, они впервые почуяли ее.

След хладного прочно смешался с запахом звериной крови, слишком мускусным, чтобы принадлежать травоядному. Что за непруха? Им пришлось уйти далеко в лес, и все, что им попалось — пара белохвостых оленей, а тут — хищник, да так близко к городу. Переглянувшись, они прошли по следу, посмотреть, с чем имеют дело. В городе они не встречали духа хладного, но если вторглись на чужую территорию — надо бы представиться. Они не ошиблись, недалеко от них кто-то закусил рысью. Кто-то не слишком аккуратный.

— Дикость какая, — скривилась Розали, заметив клочья шерсти, цепляющиеся за сломанные ветки, и пятна крови на земле и деревьях. По прямой в направлении города был практически коридор среди деревьев, чуть дальше бесформенной грудой на земле лежала небольшая мертвая рысь. — Он ее на ходу, что ли, ел?

— Она, — поправил Эмметт, сидя на корточках и осматривая животное.

— Почему?

— Размер обуви, — он указал на след чуть в стороне от себя, похоже, от кроссовка. — Тут вмятина на черепе.

— От удара о дерево?

— Не, смотри на укус, она держала ее с этой стороны, удар пришелся бы на противоположную.

— Значит, сначала убила, потом укусила.

— Гуманно, — кивнул Эмметт.

Эмметт был не прочь подраться с крупным и сильным зверем, но, охотясь на кого-то маленького и беззащитного, всегда старался сделать это по возможности безболезненно для жертвы. Мучить слабых было бы низко, яд хладного в ране превращал последние мгновения жизни в агонию, так что даже таких тварей, как гризли, он старался убить раньше, чем вонзит в них зубы.

— Сколько отсюда до ближайшего поселения?

— Миль двадцать. А что?

— Кто станет есть вонючую рысь, когда в нескольких минутах хода есть люди?

Розали промолчала, но они явно подумали об одном и том же — тот, кто по каким-то причинам не хочет убивать людей.

— Надо найти ее.

— Эмметт…

— Просто поболтать.

— Да, может, она просто почуяла нас и не стала приближаться к городу, чтобы не нарваться на неприятности.

— А если нет?

— Какая разница?

— Не знаю, детка. Сколько в мире хладных, как мы? Тебе не интересно?

— Не особенно.

Скептически прищурившись, Эмметт снова склонился над рысью.

— Что ты делаешь? — спросила Розали, видя, как он поднимает заднюю лапу кошки.

— У них сейчас брачный сезон. Если это самка, у нее могли остаться котята.

Розали закатила глаза.

— Да брось, детка, ты оставишь маленьких котят умирать от голода? — поднял брови Эмметт, видя, как, скрестив на груди руки, она все же искоса смотрит на животное, тоже пытаясь рассмотреть.

— Так они у нее есть? — спросила она, подходя ближе.

— Неа, — встав, Эмметт отряхнул руки, вытерев их о бедра. — Это парень. Странно, что он забрел так близко к городу, еды в лесу сейчас полно.

Может, болел? Не мог поймать? Он выглядел немолодым, шерсть кое-где поседела. Что ж, все лучше голодной смерти, и большее, на что может надеяться хищник, неспособный охотиться — умереть безболезненно, для этого парня все закончилось не так уж плохо. К слову о голоде, едва ли крови одной небольшой рыси было достаточно, чтобы его утолить.

След хладной оборвался в водах Миссисипи, и какое-то время они о ней не вспоминали, пока, прогуливаясь под руку по Дулуту, не почуяли знакомый запах, принесенный ветром. Облака постепенно расходились, и они спешили попасть домой, но соблазн был слишком велик. Голова Эмметта словно превратилась в флюгер, вращающийся на ветру. Розали посмеивалась над ним, хотя и не разделяла его интерес.

— Ладно, иди, — беззлобно проворчала она.

— Серьезно?

Картинно закатив глаза, она отпустила его руку.

— Ты все равно ведь не успокоишься.

Эмметт счастливо улыбнулся, в который раз поблагодарив судьбу за эту женщину, потянув ее к себе за куртку, он звонко поцеловал розовые губы, пахнущие вишней, чувствуя, как она смеется сквозь поцелуй.

— Я недолго, — пообещал он.

— Не вздумай притащить ее домой.

— Детка…

— Видел, что она сделала с той рысью? Она же дикая. Я не собираюсь оттирать после нее пятна крови с обивки.

— Доплатим горничной за молчание.

— И станем еще подозрительнее.

— Значит, напугаем ее хорошенько, — подергал бровями Эмметт.

— Серьезно, Эмметт, никаких чужаков.

— Люблю, когда ты такая строгая, — улыбнулся он, еще раз чмокнув ее в приоткрытые губы.

Раньше, чем она успела что-то ответить, он скрылся за поворотом.

В городе плохо заниматься слежкой — неудобно. Сквозняки все время меняют направление, заблудившись в узких переулках; запахов слишком много, они сливаются в такой коктейль, что хочется зажать нос и отключить рецепторы, даже аппетитный запах людской крови кажется грязным, смрадным. Принюхиваться — дело неприятное. Эмметт проверил направление, откуда пришел ветер, но, как он и ожидал, тот был частью беспорядочного потока в лабиринтах зданий. А вообще, так даже интереснее.

— Пора — не пора, иду со двора, — бормотал он.

Он заметил ее, забравшись на крышу. Мелкая, на голову ниже Роуз, и, видимо, молодая совсем, скорее девчонка, чем женщина. Она шла по улице, подстраиваясь под человеческую скорость, но ее движения все равно были слишком плавными и нарочито размеренными. Кепка, толстовка с капюшоном, поверх этого медицинский халат на несколько размеров больше с подвернутыми рукавами, в такой холод и без куртки. Вообще не подозрительно, абсолютно. Десять баллов за скрытность.

Спрыгнув, он пошел за ней, держась на безопасном расстоянии. Очередной неожиданный сквозняк из подворотни пощекотал затылок. Девчонка замедлила шаг, слегка повернув голову, а потом свернула за угол.

Когда Эмметт достиг этого места, ее уже не было. Снова поднявшись на крышу, он не увидел ее, зато уловил след — более старый, но еще достаточно свежий. Если он не знает, куда она направилась, быть может, выяснит, откуда пришла?

На краю крыши небольшого торгового центра был брошен потрепанного вида рюкзак. Она опередила его всего на пару минут и, оставив свежий след, снова скрылась. Заглянув внутрь, Эмметт увидел в нем несколько пакетиков донорской крови. Теперь понятно, откуда халат. Почувствовав ее присутствие сзади, Эмметт медленно выпрямился, но оборачиваться не стал. Повернуться спиной — это знак доверия, так?

— Привет, — поздоровался он. — Я Эмметт…

Договорить он не успел. В один прыжок подскочив к нему, девчонка заломила ему руку и повалила на живот. Ну, вот, хотел ведь по-хорошему. Эмметт всегда был самым сильным, смешно было думать, что девчонка, да еще такая мелкая, могла удержать его в захвате. Почти лениво Эмметт дернул руку с намерением освободиться, но не слишком напугать. Не вышло. Он попробовал снова, прилагая уже больше силы, но вокруг запястья словно был обернут металлический прут.

— Какого… — закончить фразу Эмметт не смог. Сильная рука словно бульдозер впечатала его лицом в бетонную поверхность крыши, рот наполнила пыль и кусочки потрескавшегося камня.

Вцепившись пальцами в волосы, она потянула, заставляя его запрокинуть голову. Эмметт хотел думать, что делает это сам, чтобы выплюнуть скрипящую на зубах грязь, но правда была в том, что он оказался просто бессилен что-то сделать. Эмметт попытался извернуться, оттолкнувшись свободной рукой и коленом, его руку заломили сильнее, костлявая коленка уперлась в другую руку чуть выше локтя, заставляя распластать ее по крыше, а лицо углубило прежнюю вмятину. Ни дать ни взять бабочка под стеклом.

Видимо, решив, что он достаточно обездвижен, девчонка снова подняла его голову.

— Аргх, черт! Как же ты меня бесишь! — объявил Эмметт, выплевывая очередную порцию камушков.

Его шея была опасно открыта, склонившись ниже, она легко могла впиться в нее зубами, почти играючи отрывая ему голову. Вместо этого она заговорила с ним.

— Зачем ты идешь за мной? — хрипло, с рыком в голосе спросила она.

Диалог — это хорошо, рассудил Эмметт. Приятная беседа располагает людей друг к другу. Ну, и позволяет его голове подольше оставаться на плечах.

— Почему ты такая сильная? — спросил он. Этот аспект интересовал его сейчас как ничто другое.

— Я задала вопрос, — она рассердилась, склонившись ниже к нему, сильнее сжала пальцы в волосах, Эмметт чувствовал ее учащенное дыхание совсем рядом.

— Аккуратнее с волосами, моей подружке они дороги.

— Дороже головы?

— Лучше прийти домой без головы, чем без волос, точно тебе говорю.

Повисла пауза. Эмметт пытался скосить глаза, чтобы рассмотреть ее лицо, но видел лишь часть плеча в белом халате.

— Ты ненормальный? — подумав, поинтересовалась она, то ли от растерянности, то ли благодаря отступившей злости, она теперь говорила нормально, звонким юным голосом. Эмметт был прав, ее обратили совсем молодой.

— Ну, ты не особо страшная.

Эмметт снова почувствовал боль в затылке практически услышал, как редеет его шевелюра.

— Виноват! Ляпнул, не подумал!

Он услышал тихий смешок у себя за спиной, но не мог быть уверен, что ему не показалось. У них получался какой-никакой, а разговор. Уже что-то.

— Слушай, я хочу помочь, — решил перейти к делу Эмметт.

— По-твоему, из нас двоих в помощи нуждаюсь я?

— На вегетарианцев часто нападают, ты не выживешь одна.

— Вегетарианцев? — не поняла девчонка.

— Тех, кто не убивает людей. Я видел животных в лесу. Мои глаза желтые, как и у тебя, отпусти меня и сама увидишь.

Какое-то время она молчала, но ее хватка не ослабла.

— Сколько вас?

— Не-людоедов? Немного, но мы держимся вместе. Если ты поговоришь с Карлайлом…

— Кто это?

— Карлайл Каллен — глава нашего клана. Мы поможем, правда.

Снова молчание. Колебалась? Раздумывала? В ней не было кровожадности, другой хладный, заметив, что за ним кто-то идет, да еще кто-то столь пугающего вида, как Эмметт, поймав, мог бы прикончить его, не из любви к насилию, но из соображений собственной безопасности, по крайней мере, попытаться. Тут же Эмметт был в ее власти, но пока еще цел.

— Мне не нужна помощь, — наконец тихо ответила она. — Еще раз тебя увижу — оторву голову, побрею и утоплю в заливе.

«Не сожгу?» — мысленно удивился Эмметт.

— Здесь нет залива, — ответил он.

— Ничего, я прогуляюсь.

Раздался треск разрываемой ткани, и спустя мгновение Эмметт уже был один на крыше, полностью обнаженный, от его одежды остались только мелкие клочки материи.

— Ах, ты ж… — выругался он вслед беглянке, заметив краем глаза, как она спрыгнула с крыши, прихватив свой рюкзак.

Его нагота была лишь половиной беды. Облака окончательно рассеялись, и весеннее солнце радостно заиграло на сырых от недавнего дождя улицах. А это значило, что любой солнечный луч или его случайное отражение превратят его в дискошар. И это посреди города. С досадой откинув в сторону остатки одежды, Эмметт осмотрелся по сторонам. Подходить к краям крыши было опасно, его могли увидеть, а прикрыться здесь было решительно нечем. Чертова девчонка обставила его! Джаспер ему такого не забудет. Смиряясь с необходимостью ждать, когда солнце опустится ниже, Эмметт вытянулся под лучами, закинув руки за голову. У Гугла есть шанс заполучить нечто интересное в свою коллекцию снимков. Пальцы нащупали странную проплешину на голове, пусть и маленькую. Подняв руку перед лицом, он увидел вырванные волосы, цепляющиеся на пальцы. Черт! Лишь бы не пришлось и правда все сбривать. Розали расстроится, когда теперь они отрастут? Вздохнув, он провел пятерней по голове, убирая волосы назад, отметив про себя, что их осталось еще немало.

Было что-то странное в этой девчонке. Эмметт не понимал, почему никак не может просто оставить ее в покое, но было что-то. Что-то, что убеждало его, что ей нужна помощь и он непременно должен помочь, выследить ее снова, и на сей раз не дать так схватить себя. Она могла убить его, но не сделала этого, да и напала-то наверняка просто со страху. И как она только до сих пор не вляпалась ни во что? Попадись ей нормальный хладный, с боевым опытом, помогла бы ей ее сила? А если рано или поздно попадется? Да еще разглядит цвет ее глаз? Даже если она попивает временами донорскую кровь, чистого красного цвета не будет, да и сколько её там в этих пакетиках? Любой из Калленов, оставшись один, был бы слаб и потерян, клан был их силой, и не только физически и количественно. Самая слабая в семье — Эсми, была центром и опорой, без которой все развалилось бы, но получая, каждый отдавал еще больше. Поэтому они были сильны, их связью друг с другом. Никто не должен быть один в этой и без того сложной жизни. Только как бы объяснить это Роуз?

Когда солнце село, Эмметт спрыгнул с крыши в узкий переулок, где стояли мусорные баки. В этом квартале были в основном магазины, рестораны и офисы. Без особой надежды Эмметт поднял крышку бака и скривился от запаха, облаком наплывшего на его лицо. Стараясь не думать, что именно испускает этот аромат, он заглянул внутрь. На удивление предмет одежды в нем все же нашелся — старая фетровая шляпа, поля с одной стороны порваны, образуя полукруглую дыру, как растянутый в улыбке рот.

Слева послышался шорох. За баками просыпался бездомный, которого Эмметт раньше не заметил. Пару раз причмокнув пересохшим ртом, бродяга пошарил рукой рядом с собой в поисках бутылки, но, найдя ее пустой, разочарованно зарычал и отбросил ее в сторону. Тут он заметил Эмметта.

Задумчиво подергав себя за мочку уха, тот выдал первое, что пришло в голову:

— Мне нужна твоя одежда и мотоцикл.

Неожиданно проворно подскочив, бездомный неуклюже заковылял прочь, оглядываясь через плечо. Хихикая, Эмметт вернулся к осмотру содержимого баков. Из общей картины сильно выделялся кусок белой ткани у стены, оказавшийся медицинским халатом госпиталя Святой Марии. Малявке он был явно велик, но, очевидно, недостаточно, чтобы подойти Эмметту. Халат, значит, она здесь бросила, а остатки его одежды утащила. Клептоманка несчастная! Так и не найдя ничего другого в баках, он снова взял халат в руки. Рукава пришлось оторвать.

— Ай! Блин, — съежившись, как только мог, Эмметт пытался застегнуть пуговицы, но стоило двинуться, и они отлетали.

Кое-как нахлобучив на голову шляпу, он крадучись направился домой. Розали встретила его мрачным молчанием, окинув взглядом открывшееся ей зрелище — от ботинок и едва прикрытых халатом голых ног до дырявой шляпы, пропитанной запахом китайской лапши.

— Привет, детка! — улыбнулся Эмметт, однако природный шарм оказался не в силах пробиться сквозь нелепость его вида.

Глаза Розали сузились. Для пары людей столь порывистых и эмоциональных, Розали и Эмметт редко ссорились, а когда это происходило, примирение наступало быстро, в основном, потому что Эмметт обычно уступал. Вздохнув, Эмметт снял шляпу и прижал ее к груди. Разговор предстоял трудный, но в этот раз уступить придется Розали.

* * *

Каллен. Я знала это имя, оно было в письме Беллы Свон. Карлайл Каллен. Доктор Карлайл Каллен. Доктор Каллен. Демон-доктор. Большая картина на стене. Что на ней изображено? Кто-то говорит со мной, но я не могу расслышать его слов. Я заскрежетала зубами. Если бы я могла страдать от головной боли, мигрень бы наверняка свела меня с ума. Кто-то был со мной в том доме. Но кто?

Коллекции книг… и знания о хладных.

Знания о хладных. Если существуют эти книги, если бы можно было украсть их…