Мятежный дух и игра на выживание (гет)

Ханаби осторожно попятилась. Лучше остаться без ужина, чем связываться с ним.

— Знаешь, мне эта беготня надоела, — неожиданно сказал Укио. — Хочешь — убегай хоть на другой конец города. Я не дошкольник, в догонялки с тобой играть не собираюсь.

— Тогда что ты делаешь в моём квартале?

— Ты его в частную собственность не покупала, дурочка. Мне нравится здешний парк. Я пришёл подышать свежим воздухом и покормить птичек.

Какой-то неправильный Укио. Он прошёл мимо нас по направлению к парку. Ханаби в полном недоумении побежала за ним.

— Не думаю, что это хорошая идея! Мы забыли дома электрошокер! Оставь Укио в покое, мы же за покупками шли!

«Потом. Я хочу разобраться, что с ним не так».

Мы пошли рядом с ним, но Укио никак на это не отреагировал. Он выглядел отрешённым, погрузившимся в себя и очень печальным. В тишине мы прошлись по парку, пока он не нашёл пустую скамейку и не устроился на ней. Ханаби села на другой конец скамейки.

Вокруг было полно прогуливающихся семей, поэтому я успокоился и позволил Ханаби делать всё, что ей вздумается. Но зорко следил за Укио.

— Теперь я полностью убедился: ты преследуешь меня. Зачем?

— Ты странно себя ведёшь, Укио. Мне стало интересно.

— Могу сказать то же самое о тебе.

Он достал из пакета первую бутылку, потом поискал что-то в карманах и открыл её.

— Хочешь? — он протянул её Ханаби.

— Нет, спасибо.

— Да пожалуйста. Сам всё выпью.

— У тебя что-то случилось?

Он посмотрел на неё.

— Тебе же плевать. Всё время носишься со своей «основной личностью». А, понял. Ждёшь, пока я исчезну, а он придёт к тебе потрепаться о делишках, которые вы затеяли. Вынужден разочаровать — сегодня я никуда не спешу.

— Ты знаешь о наших планах? — удивилась Ханаби.

— Всё, что знает он, знаю и я. Кажется, я это уже говорил. Миллион раз.

— А это действует наоборот?

— Конечно. Если он захочет заглянуть в бездну кошмаров, которые я скрываю.

Они долго сидели в молчании. Укио открыл вторую бутылку.

— Тот вечер был очень похож на сегодняшний, — вдруг начал он. — За одним исключением: напивался я в полном одиночестве. Хотя… может быть, это всё просто мне снится, и ты сейчас не сидишь рядом со мной.

Ханаби дотронулась до его плеча.

— Чувствуешь? Ты не спишь.

— Иногда ощущения во сне могут быть очень яркими.

— Почему ты напивался?

— Разве это не очевидно? Из-за тебя. В том мире я увидел, что ты можешь обходиться и без моей любви. Дарить улыбки кому-то другому. Первый раз это был Икки. Смотрю, ты и сейчас с ним неплохо спелась.

— Я лишь хочу помочь ему, как другу. Ты же знаешь всё, о чём мы говорили с другой твоей личностью. Зачем ты пьёшь и сейчас тоже? Остановись.

Укио резко поставил бутылку на скамейку рядом с собой и придвинулся ближе к Ханаби, не отрывая от неё взгляда.

— Не мешай. Я же не лезу к тебе. Или ты специально нарываешься?

— Укио, не делай себе хуже.

Он отвернулся и прикрыл глаза.

— Зато так я не чувствую боль. Всё забывается… Тебе тоже стоит попробовать.

— Нет. Не хочу ничего забывать.

— Ну конечно. Тебе нужен противоположный эффект: вспомнить.

Вдруг я почувствовал острую боль в груди. Ханаби думала о чём-то нехорошем.

— Что… что ты сейчас сказал?

— Помнишь, откуда ты? — Укио снова посмотрел на неё, изучая. — Чем занималась до встречи со мной или до перемещений?

Откуда он знает об амнезии Ханаби? Нет, наверное, это просто его догадки.

— Твоё лицо — словно раскрытая книга. Ведь не помнишь? Как жаль. Было бы интересно узнать причины твоей непохожести на остальных. Я много думал об этом. Ты больше похожа на меня — эти блуждания и в тебе породили новые личности.

На самом деле, мы с Ханаби просто столкнулись из-за моей неосторожности… Она здорова.

Боль не прошла, а лишь усилилась.

— Ханаби, может, пойдём домой? Не нужно так надрываться, — я попытался достучаться до неё. Но она не согласилась со мной…

«Сколько мне ещё убегать от своих воспоминаний, Орион? Я вот-вот вспомню нечто важное…»

Она продолжила разговор с Укио.

— По-твоему, мы похожи?

— Этим — да. И наверняка у тебя тоже есть какая-то цель. Ты путешествуешь, потому что хочешь вспомнить что-то, не дающее тебе покоя. Всё время разные миры. Разные ситуации. Ты что-то ищешь.

— Как тебе удаётся угадывать всё с такой точностью? Я и сама не знала… Не могла сформировать это в голове, пока ты не сказал.

— У нас с тобой разный жизненный опыт. Я видел многое — за моими плечами годы странствий. Не считал каждый день, но это был очень долгий путь… Скоро он закончится.

— Скоро? Почему?

— Не-не-не, всё сразу знать — скучно! Поймёшь позже. А сейчас позволь мне одолжить твои колени. Я немного вздремну.

— Постой, Укио! Я не буду сидеть здесь всю ночь!..

Но он уже удобно расположился на скамейке, сбив бутылку на землю и нагло положив голову на колени Ханаби. Спихнуть его она не смогла.

— Вот, говорил же я, домой идти надо было!

— Ладно, Орион, не ворчи. Посидим немного. Может быть, он придёт в себя.

 

Похолодало, а Ханаби была лишь в платье и лёгкой курточке. Народ в парке начал расходиться.

— Да оставь ты его и пошли домой! Так и простудиться недолго.

— Сейчас, только разбужу его.

Ханаби позвала пьянчугу по имени. Тот нахмурился, но глаза не открыл. Тогда она осторожно похлопала его по щеке.

Еле-еле он разлепил глаза. А потом удивлённо уставился на девушку.

— Ханаби? Что?!

Укио быстро сел и отряхнулся.

— Что мы делаем здесь и почему я…

— Ты напился. Я не могла оставить тебя здесь одного.

— Опять! Ханаби, ты очень добрая. Не нужно было сидеть с ним — я же столько раз говорил тебе держаться подальше! Он ведь мог сделать всё, что угодно. Ох… и я тоже. Голова всё ещё кружится…

— Он сказал, что ты умираешь вместо меня в разных мирах. Это правда, Укио?

— Да…

— Но зачем ты издеваешься над собой? Зачем довёл себя до такого состояния?

— Мне всё равно, что будет со мной. Главное — спасти тебя.

— Когда ты вбил этот бред себе в голову? — вспылила Ханаби. — Я не просила такую жертву!

Укио посмотрел на неё с печалью и скорбью, каких я ещё никогда ни у кого не видел.

— Ханаби, я ждал двадцать пять дней, пока ты очнёшься. Посмотришь на меня. Улыбнёшься. Скажешь что-нибудь, а я отвечу. Но ты… Я не представляю этот мир без тебя. Это несправедливо. У тебя вся жизнь впереди, тебе столько нужно узнать, столько мест посетить… Если мы не можем быть вместе, то я хотя бы подарю тебе будущее. Это всё, чего я хочу. И не важно, какую цену мне придётся заплатить.

Его ответ вызвал у нас новый приступ боли. Ханаби согнулась, едва не падая со скамейки. Я видел обрывки воспоминаний, разговоров и мыслей, лица людей. Потом всё исчезло.

* * *

Ханаби вспомнила свои, идентичные мысли. Вечер, холодный и одинокий, когда она поняла, что больше не может жить в мире, где нет и никогда не будет Укио. Они действительно были похожи. Только в её воспоминаниях через двадцать пять дней умерла не она.

Голос мертвеца звал её по имени.

— Ханаби, что случилось? Тебе плохо? Ответь что-нибудь!

Она вернулась в реальность, но холод и пустота остались вместе с ней.

— Я вспомнила. Это был ты.

— Где был?

Ничего не отвечая, она уткнулась носом в его плечо и разрыдалась.

Когда она немного успокоилась, Укио протянул ей платок.

— У тебя ещё остался алкоголь, который ты покупал? — спросила она, вытирая слёзы.

— Нет, тебе я пить не позволю!

— Всего чуть-чуть! Иначе я не смогу рассказать, что вспомнила… буду сидеть и плакать.

— Лучше тогда не рассказывать…

— Тебе нужно узнать. Это важно.

Он задумчиво посмотрел на неё, а потом пошарил в темноте в поисках пакета.

— Хорошо. Но только немного.

Первый же глоток обжёг горло. Ханаби поморщилась, выплёвывая саке.

— Как это можно пить?

Укио отобрал у неё бутылку.

— Теперь рассказывай.

— Помнишь, как мы признались друг другу, что перемещаемся по параллельным мирам? Ты сказал, что я была в университете в тот день, когда там начался пожар. Я не помнила ничего подобного. Но это неправда. Я была там. И ты тоже — в моей версии этой истории.

— Но что я там делал? Мне незачем было ходить в твой университет… Иногда я встречал тебя у ворот, но внутрь не заходил.

— Встречал — вот именно… Ты был рядом, пришёл спасти меня, но пострадал сам. Всё случилось наоборот… Мы оказались в больнице, но ты так и не очнулся. Я осталась одна.

Укио взял её за руку, и в этом простом жесте было столько нежности и теплоты! Она не сдержала слёзы.

— Тебе пришлось нелегко, понимаю. Но сейчас мы оба живы. И мы вместе. Это наш шанс всё изменить.

— Ты больше никуда не исчезнешь, правда?

— Не исчезну. Пойдём, я отведу тебя домой.

— Можно мне ещё немного выпить?

— Один глоток, — строго сказал он.

* * *

Ханаби вцепилась в его руку, не желая отпускать. Вдруг он навсегда уйдёт и больше не вернётся? С ним что-нибудь случится, он попадёт не туда, и их дороги навсегда разойдутся? Она бы этого не пережила.

— Пожалуйста, Ханаби, не упирайся. Я никуда не денусь.

— Нет! Оставайся со мной.

— Нельзя. Это слишком опасно…

 

На лестнице послышались шаги. Кто-то из соседей возвращался домой с работы. Возможно, именно этот звук изменил решение Укио. Он быстро открыл дверь в квартиру Ханаби и увлёк за собой полупьяную девушку. Прислонился к двери и прислушался.

Точно сосед. Может, этот докучливый журналист, который до сих пор не прислал ему статью? Ошивается рядом с Ханаби. Подозрительно близок с ней. Кто он вообще такой, что ему нужно?

Маленькие руки обвили его талию.

— Укио, ты такой тёплый… Я замёрзла.

Он осторожно высвободился и повернулся к ней.

— Ханаби, будь умницей и послушай меня. Я уложу тебя и немного посижу с тобой, пока ты не уснёшь. Но потом мне нужно идти. Мы ещё увидимся, даю слово.

— Хорошо, — она прильнула к нему, словно ласковая кошка, не понимая, какие пытки доставляет ему этой нежностью.

Даже в самом страшном сне он не мог вообразить себе эту ситуацию. Как до такого дошло? Чёртов выродок купил этот алкоголь с умыслом! Выбрал место и время. Навешал бедняжке лапшу на уши. Неизвестно, что случилось бы, если бы он вовремя не проснулся. Но… что же сделал он сам? Споил её, как последний негодяй!

Укио ещё не отошёл от выпитой дозы. Кругом мерещились голоса. Сухой смех звучал в раскалывающейся голове.

«Какая забавная ситуация. Сейчас она полностью в твоей власти. Ничего не соображает. Льнёт к тебе, как игривый котёнок… Мы оба знаем, чего ты хочешь…»

— Замолчи. Не бывать этому!

Ханаби услышала.

— Чему?

— Не обращай внимания, это я сам с собой разговариваю, — ласково ответил Укио, отводя её в комнату и снимая с неё куртку. — Ложись.

Она послушно забралась на кровать.

«Не присоединишься к ней? Только посмотри, какие ножки! А эти манящие изгибы! Ты помнишь, какая гладкая и нежная у неё кожа…»

— Нет, я так с ума сойду! — в сердцах воскликнул Укио, снимая фуражку и бросая её на стол. — Надо уходить. Немедленно.

— Ты обещал, что подождёшь, пока я усну!

«Да-да, нехорошо забывать о своих обещаниях! Сядь рядом и почитай ей сказку».

— Обещал. Я посижу здесь, а ты засыпай.

Он скромно пристроился на стуле у рабочего стола Ханаби. В её квартирке было так уютно… Мягкие тона, едва уловимый запах цветов, каждый предмет бережно хранит прикосновения хозяйки… прикосновения…

Прикосновения?!

— Ханаби, что ты делаешь? — спросил он девушку, которая стояла рядом и гладила его волосы. — Ложись обратно и спи!

— Они такие мягкие, Укио, я завидую! И вкусно пахнут… м-м, клубникой. Люблю клубнику…

«Она сама пахнет, как свежий цветочек. Попробуй!»

Дурдом.

Он отвёл её обратно и уложил в кровать. Поправил одеяло. Передвинул стул ближе. Взял за руку.

— Довольна? Теперь спи.

Ханаби блаженно улыбнулась, сжала его ладонь и закрыла глаза. Какая у неё маленькая и тёплая рука…

«Только представь, что могут вытворять эти ручки, если их всему научить!..»

Укио встряхнул головой, отгоняя прочь наваждение. Не поддаваться ему. Не терять контроль.

 

Ханаби, кажется, уснула и безмятежно посапывала.

«Хоть раз в жизни признайся самому себе в своих желаниях. Ты не хочешь уходить».

— Да, я бы хотел остаться. Но не в этот раз. Ты её не получишь.

«Хочешь оставить всё сладкое себе? Собственник».

Он высвободил руку из цепких пальчиков Ханаби и решительно встал. Пора. Пока она не проснулась.

— М-м… Укио… Ты уже уходишь? — Ханаби сонно протёрла глаза и грустно посмотрела на него.

Чёрт.

«Хорошая девочка!»

— Нет-нет, я здесь, просто хотел сходить на кухню за водой. Тебе принести?

— Да, пожалуйста.

Такими темпами она никогда не уснёт!

«Отличная возможность провести с ней ночь. Могу взять всю ответственность на себя!»

— Заткнись уже! Оставь меня в покое!

Укио вернулся в комнату со стаканом воды и чуть его не выронил. Нисколько не смущаясь, девушка стягивала с себя платье. И останавливаться только на нём не собиралась.

— Ханаби, зачем ты раздеваешься? — спросил он, покраснев и отвернувшись.

— Неудобно… Одежда мешает…

«Надо спаивать её почаще, эффект удивительный!»

— Не снимай её! Я же в твоей комнате! Я всё видел! Хватит вести себя так, как будто меня нет или как будто у меня железная воля!

«Так она не железная? Признался!»

— Укио, ты кричишь на меня…

— Извини, я разволновался. Думай, что делаешь. Ты оделась? Я могу повернуться?

— Нет… Не снимается… И моя пижамка пропала…

Всё, это последняя точка.

— Не ищи, она тебе не понадобится.

Медленно развернувшись и оставив стакан на столе, он подошёл к ней.

* * *

Жарко… Жарко и душно…

Ханаби пыталась снять с себя ненавистное платье, но у неё не получалось. Укио сел на другой край кровати.

— Сядь спокойно и не вертись. Ты не расстегнула молнию. Я помогу.

Ах да, точно… Она забыла расстегнуть…

Молния громко вжикнула. Стало гораздо свободнее.

— Теперь подними руки… Умница.

Он отбросил ненужную вещь в сторону.

— Спасибо, Укио… Моя пижамка…

— Мы и без неё прекрасно проведём время, — раздалось над самым ухом.

Что он говорит?.. Ханаби ни на чём не могла сфокурисоваться.

Он обнял её и усадил к себе на колени. Его лицо было так близко! Поддавшись непонятному порыву, она обвила его шею руками.

В таких случаях закрывают глаза. Почему он продолжает пристально смотреть на неё? Не в силах выдержать испытующий взгляд Укио, она сама закрыла глаза и скромно чмокнула его в губы.

Но он не позволил ей отстраниться или отвернуться, холодными пальцами слегка сжал её горло.

— И это всё, на что ты способна, малышка? Прям от сердца отлегло… Учись и запоминай.

Он сам склонился к ней, уверенно пресекая все попытки сопротивления. Ханаби охватили волнение и дрожь. Она должна была оттолкнуть его, но растеряла всю свою решимость. Раньше он всегда был груб: терзал её губы, кусал до крови, больно стискивал в объятьях. Но теперь не стремился причинить ей боль, осторожно прижимал к себе, долго и страстно целовал…

Ханаби пришла в себя только тогда, когда его горячий и влажный язык коснулся её шеи.

— Ах, Укио… Стой, хватит!

Он нехотя оторвался от своего занятия.

— Разве тебе не приятно? Есть много других занимательных мест, до которых мы ещё не добрались…

Сквозь опьянение к ней взывали остатки здравомыслия. Ханаби, очнись! Вспомни свои сны! Это ловушка!

Сны, которые ей снились, когда она была в заключении у Томы? Кошмары, смазанные и нечёткие. Но бывало иначе… Она отчётливо помнила своё нетерпение, желание узнать, изведать новое. Заполнить пустоту.

— Приятно... — наконец, ответила она.

— Тогда… — он опрокинул её на кровать, а сам навис сверху, — …я покажу тебе кое-что по-настоящему интересное.

Ханаби хихикнула, наблюдая, как рассыпаются его длинные непослушные волосы.

— Что смешного? — недовольно пробурчал он.

Она взяла несколько прядей и легонько потянула.

— Не будут ли они мешаться? Можно мне заплести косичку?

— Косичку?! Ты издеваешься? Хотя… в чём-то ты права. Я давно говорил этому болвану — сходи постригись, и одной головной болью станет меньше. С ними столько мороки…

— Не-е-т, Укио, не надо стричься! У меня много резинок, можно сделать даже не одну, а две, или три, или…

— Нафиг мне твои резинки! Делай одну. Быстро. Моё терпение на исходе.

Он сел спиной к ней. Ханаби слезла с кровати и подбежала к комоду взять расчёску и резинку для волос. Потом вернулась и с энтузиазмом взялась за дело.

— Грёбанный детский сад… — ворчал Укио. — Поживее не можешь? Там дел на полминуты!

— Ну погоди немного, я хочу, чтобы хорошо получилось…

Усталость брала своё — на причёску для Укио ушли все остававшиеся у неё силы. Нет, конечно, ей хотелось и дальше веселиться — Укио оказался таким добрым и милым во всех своих проявлениях…

Но ей уже хотелось спать… Она зевала, борясь со сном и проигрывая… Переживания целого вечера давали о себе знать…

Она доделала косу и прислонилась к спине Укио.

— Всё… теперь можно… — не договорив фразу до конца, Ханаби сама не заметила, как уснула.

 

Но он заметил.

— Эй, ты! Точно издевается, чертовка мелкая… Думаешь, твой сон — помеха для меня?..

Он подхватил спящую девушку и аккуратно положил в исходную позицию, намереваясь исполнить задуманное.

«Убери от неё руки!» — голос прозвучал в голове так чётко, что он невольно вздрогнул и остановился, не успев снять с себя рубашку.

— Ну и что ты сделаешь, слабак? Тело полностью под моим контролем. Не мешай и наслаждайся.

«Не смей трогать её! Я не позволю!..»

Началась ожесточённая борьба, со стороны почти незаметная. Пожалуй, впервые за долгое время они не хотели уступать друг другу и боролись яростно, в полную силу.

Эта Ханаби особенная, для обоих. Они слушали её историю вместе и знали, что эта девушка далека от оригинала, но… Она успела стать важной и близкой каждому из них. Даже второй усомнился в своих кровожадных планах.

* * *

Утром Ханаби проснулась с отяжелевшей головой и ломотой во всём теле. Но не эти ощущения беспокоили её. Какое-то непривычное тепло… Тепло другого человека рядом. Эта догадка полностью развеяла её сонливость.

Она села и огляделась. Рядом спал полуодетый Укио, обняв подушку. Что он здесь забыл? Что они делали вчера?.. Встретились у магазина, пошли в парк — а дальше всё как в тумане. Но что-то определённо произошло. Судя по раскиданным как попало вещам и одежде, что-то непоправимое.

Ханаби в величайшем смущении нашла на полу платье и быстро оделась. Потом взяла из комода полотенце, чистое бельё, и прошмыгнула в ванную. Она внимательно осмотрела себя и просто так, и в зеркале, но никаких следов бурной ночи не обнаружила. Впрочем, она и не знала, как это проверить…

Сполоснувшись и приведя себя в порядок (условно — голова не проходила, а в мыслях по-прежнему царил погром), она вышла из ванной.

Укио, полностью одетый, тихо сидел и вертел в руках свою фуражку.

— Мне нужно было уйти. Но этот засранец перехитрил меня! Наверное, у тебя много вопросов… Вчера я поступил отвратительно — воспользовался твоим доверием. Но, к счастью, вовремя опомнился. Клянусь, мы ничего не делали… Опережаю следующий вопрос: мы спали в одной кровати, потому что я приглядывал за тобой, хотел бодрствовать всю ночь, но слишком вымотался и уснул, не понимая, что творю… Извини, что заставил тебя волноваться. Как я мог… Я же чуть тебя… Больше это не повторится!

Она подошла к нему и присела рядом.

— Пожалуйста, Укио, перестань обвинять себя. Мы вчера выпили лишнего — вот и всё. Я не огорчена и не держу на тебя зла. Я доверилась тебе, потому что знала — ты не обидишь меня.

— Я был близок к этому…

— Но сдержался же! Если уж на то пошло, я тоже не понимала, что творю. Не нужно было выпрашивать у тебя выпивку. И испытывать тебя на прочность… Мы оба хороши. Забудем об этом.

— Как скажешь… Думаю, в следующий раз нам лучше увидеться уже в Шинано.

— Нет! Прошу, показывайся хоть иногда! Мне очень важно знать, что с тобой всё в порядке!

— Хорошо, буду приходить в кафе. Не часто — чтобы не вызвать ни у кого подозрений. За тобой следят, Ханаби. Надеюсь, ты ничего не говорила Икки.

— Ой… Говорила…

Ханаби передала ему почти слово в слово тот диалог.

— Плохо, — заметил Укио. — Я не могу предсказать его поведение, поэтому будь осторожна. И когда я так говорю — я прошу тебя действительно быть осторожной. Он одержим тобой чуть ли не так же безумно, как Тома. Всегда бери с собой электрошокер. Даже если выходишь в магазин на пять минут. Не рискуй — у нас нет на это времени и средств.

— Хорошо, я всё поняла…

— Теперь о поездке: я соберу на клуб Рики как можно больше компромата. Приеду в Шинано раньше вас и всё подготовлю. Она кое-что затевает, и я намерен помешать ей. Когда вы все разместитесь в отеле, попробуй незаметно отделиться от группы и найти меня в беседке у озера. Я объясню тебе, как действовать дальше.

— А почему не сейчас?

— Ханаби, с тобой бесполезно обсуждать дела заранее — всё обязательно пойдёт насмарку!

— С тобой, «Укио-не-выполняющий-свои-обещания», — тоже!

— Поэтому никаких подробностей! Обсудим всё на месте.

От препирательств их отвлёк телефон, зазвонивший где-то в комнате. Девушка нашла его в сумке на столе.

— Ханаби, ты видела, сколько сейчас времени? Где ты? — голос Икки звучал обеспокоенно.

— Дома… Я проспала. Забыла поставить будильник.

— Ясно. Спокойно позавтракай и приходи. Только не беги, будь осторожна на улице. Объяснения с управляющим беру на себя.

— Спасибо, ты очень меня выручишь!

— Хм-м… О моём вознаграждении поговорим позже!

Он быстро отключился, и Ханаби не успела возмутиться.

Укио встал и надел фуражку.

— Мне тоже пора уходить…

— Не останешься на завтрак? Я что-нибудь быстрое приготовлю.

— Спасибо за предложение, но я всё же пойду… Не хочу доставлять тебе ещё больше хлопот.

— Приходи в кафе обязательно! Не меньше трёх раз в неделю!

— Да-да… — он с опаской выглянул в общий коридор. — Чисто. Ну, до встречи.

Ханаби закрыла за ним дверь. В суматохе она не обратила внимания на небольшую странность и только сейчас осознала это.

Куда делся Орион?