Мой принц (гет)

POV Гермионы

Я ложилась спать в одной действительности, а проснулась в другой.

Как обычно, я отправилась в свою спальню в девять часов вечера. Немного почитала перед сном и уснула. Проснулась я от страшной боли. У меня начались схватки. Плохо помню, как прибежал Снейп, и схватки прекратились. Едва я успела вздремнуть, как появилась куча народа, и от меня что-то требовали. Проще было согласиться, что я и сделала. После чего спокойно уснула.

Когда я проснулась, было уже позднее утро. И Снейп спал в кресле рядом с моей кроватью, что меня очень удивило. Я попыталась встать, но сильная слабость заставила меня снова упасть на подушки. Проснулся Северус.

— Гермиона, тебе лучше сегодня оставаться в постели.

— Я плохо помню, что произошло.

— Вчера Джинни активировала проклятие изгнания бастарда. Мне пришлось пойти на крайние меры. Гермиона, ребёнок Гарри погиб. Ты носишь моего ребёнка. Прости. Я никогда не сделал бы этого, но альтернатива — твоя смерть, вместе с ребёнком.

— Понимаю. После всего… Джинни жива?

— От нас живой уходила. Я понимаю, что ты испытываешь. Ты потеряла последнюю ниточку, которая связывала тебя с Гарри.

— Но мой ребёнок жив. Это главное. Второго выкидыша я не пережила бы…

— Гермиона, я …

И он обрушивает на меня свою боль… он говорил долго, сбивчиво, повторяясь… Он мучается, пытаясь объяснить… Проклиная себя за слабость, неумение бороться за свою любовь…

А я видела отчаянно влюблённого юношу, который готов был пойти на всё, лишь бы его любимая была счастлива… пусть и не ним.

Я осторожно дотронулась до его руки. Впервые.

Он смотрит на меня… И, как-то, виновато:

— Никогда… я не стал бы даже думать об этом… ты ведь умница… ты знаешь, что потребует от нас ритуал замены?

— Знаю…

Я потянулась к нему, он наклонился навстречу…

Обняла, прижалась лицом к его груди:

— Разве я против?

* * *

POV Гарри Поттера

Я сижу в детской палате. Джинни в реанимации. А в маленькой стеклянной кюветочке шевелится моя девочка, Лили. Ни к одному из своих детей я не испытывал такой нежности. Что бы не натворила Джинни, но она подарила мне это чудо: мою Лили. У неё рыжие волосики и пронзительные зелёные глаза. За это чудо я готов простить Джинни всё.

Ребёнка Гермионы я изначально своим не считал. То, что в результате проклятия Джинни он стал генетически Снейпом… Я монстр, наверно. Но я любил Гермиону, а наш ребёнок был для меня абстракцией. Я рад, что она сохранила беременность. А замена отцовства? Наверно, я что-то задолжал Снейпу. Возможно, моя реакция — результат манипуляций Джинни. Допускаю.

Джинни. Она — тоже жертва сложившейся ситуации. Как же я допустил, чтобы озорная, безрассудно смелая девчонка превратилась в одержимую местью фурию? Вчера, когда она стояла, прижавшись к стене и делала вид, что ей всё нипочём… Когда не стала оправдываться, а обвинила нас всех в соучастии… Она была права.

Её семья смотрела на неё как на преступницу. И только я видел обезумевшую от боли женщину, которая боролась за свою семью. Как могла, как умела, как научили. Это у неё в крови: семья превыше всего, за неё она готова на любое преступление. В своё время именно это качество предопределило мой выбор. Тогда, в самом начале… Джинни не использовала приворотные зелья. Так, легонькие чары симпатии и доверия, зелья, усиливающие её привлекательность. Всё это не подействует, если объект не влюблён. Она только усиливала моё влечение к ней, а не внушала его.

И в другом она права. Я всегда чувствовал превосходство Гермионы. Она и магически, и умственно и духовно выше меня. Она постоянно совершенствуется. Всегда в пути, всегда в поиске. И тому, кто рядом с ней она не даст опуститься, закостенеть, расслабиться.

А я другой. Дом, уют, покой, снисходительная, всё прощающая жена. Да, которая сама не без греха. И потому сможет понять и простить твои слабости.

Поэтому я, без памяти любя Гермиону, женился всё-таки на Джинни.

Леди Блэк… Что-то подсказывает мне, что для Гермионы это не лучший вариант. Вот тут она права: я не смог бы оградить её от сплетен, ухмылок, перешёптываний за спиной. Снейп — другое дело: попробовал бы кто-нибудь просто косо посмотреть на его жену… Никто и не рискнёт. Так что здесь я за Гермиону спокоен.

Только почему мне так плохо, так больно, как будто меня разрезали пополам. Я ещё ощущаю себя целым, а половины меня уже нет.

* * *

POV Джинни

Всё закончилось болью и кровью. Но из этой боли и крови родилась новая жизнь. Моя девочка… Когда мне положили её на грудь, ещё покрытую слизью, я испытала такое счастье, в котором растворилась горечь и боль последних дней… Стало спокойно и радостно. Я стала куда-то уплывать, и мне было так хорошо…

Но тут я услышала крик медиковедьмы: «внутреннее кровотечение, мы теряем её!»

Девочку унесли, вокруг меня началась беготня, сверкали заклинания, в меня вливали какие-то зелья… Я видела сияющий свет, мне хотелось туда… Но меня не пускали. Шлёпали по щекам, тормошили. А потом кто-то сказал: «Принесите ребёнка!»

Я рвалась к свету, а надо мной держали мою девочку, она смотрела на меня зелёными глазами Гарри…

Гарри… Когда мои родные устроили судилище надо мной, я смотрела на них, и мне было страшно. Так страшно, что хотелось зажмуриться и заткнуть уши. Но я заставляла себя смотреть. Я кожей чувствовала исходящие от них волны осуждения, ни одного сочувственного взгляда… Но я ошиблась: зелёные глаза Гарри были полны понимания и сочувствия… Я убила его ребёнка, чуть не убила Гермиону. А он смотрел на меня, и я видела, что он понимает и прощает меня.

Находясь между затягивающим меня светом и глазами моей дочери, я то уплывала в сторону света, то возвращалась, внимая безмолвной мольбе этих глаз: «Мама, не оставляй меня! Вернись!»

И я вернулась. Вернулась в этот мир, хотя мне очень хотелось уйти отсюда. Как я понимала сейчас Гермиону! Она тоже хотела уйти. И, в отличие от меня, ей не к кому было возвращаться. Но её вернули, и ей пришлось жить.

Я виновата перед ней. Наедине с собой я всегда это признавала. Я боролась за свою семью. За Гарри, которого любила с десяти лет. Но Гермионе я всегда сочувствовала. Только в последнее время мой разум изменил мне, и я возненавидела её. То, что я сделала… Кому я должна молиться за то, что Гермиона и её ребёнок выжили? Зачем я сунулась в библиотеку Блэков? Дневник Дианы… Она тоже ненавидела свою соперницу. И пыталась уничтожить её ребёнка. Она не раскаялась. Малфои прокляли Диану и её потомство. Я не понимаю этого. Я прочитала весь дневник:. Элвис и Айрис Малфои прожили долгую и счастливую жизнь. Их сын, Дориан Малфой, не растратил, а значительно приумножил их скромное состояние. Удача сопровождала их потомков, и с каждым поколением они все больше богатели. А состояние Уизли промотал сын Эдварда и Дианы, Роджер. Так что ещё при жизни Диана оказалась почти в нищете. Но она не раскаялась. Ненависть к Айрис она пронесла через всю жизнь. Всё это я прочитала в дневнике. Так что Билл не открыл мне ничего нового.

На что я надеялась? Только на то, что никто не узнает, что я — виновница выкидыша у Гермионы. Ведь в прошлый раз меня не вычислили. Только я не учла, что на этот раз рядом с Гермионой находится Северус Снейп, а он разбирается в проклятиях. И убивать Гермиону я не хотела. Это хорошо, что она осталась жива.

Я вернулась к жизни. Я не повторю ошибку Дианы. Ненависть к Гермионе ушла в тот миг, когда родилась моя дочь.

Не знаю, простит ли меня Гермиона. И Гарри… Надеюсь, я правильно поняла то, что увидела в его глазах тогда, когда меня судила моя семья…

Я хочу спокойно жить рядом с Гарри, растить наших детей. И больше мне ничего не надо.

* * *

POV Северуса Снейпа

Как-то быстро всё происходит в последнее время. Я теряю контроль над ситуацией. Да, я надеялся, что со временем наш брак перестанет быть фиктивным, но не собирался торопить события. Планировал медленно и осторожно подготовить Гермиону к сближению: отпуск, Италия, романтическая атмосфера.

Но ночные события не оставили нам выбора. Чтобы закрепить действия ритуала мы с Гермионой должны стать настоящими супругами. Хорошо, что она такая умница, и все поняла с полуслова. У неё удивительная способность чувствовать приближение неловкой ситуации и предотвращать её. Пока я искал слова, чтобы как можно осторожнее дать ей понять, в каком мы оказались положении, она легко и просто пошла мне навстречу. Слова оказались ненужными.

Она снова спит. А я смотрю на неё и не понимаю, чем заслужил такое счастье. Рядом со мной появился человек, который понимает меня с полуслова. В нашем браке нет любви. Но есть доверие и взаимопонимание. И, что скрывать, с момента появления Гермионы в моём доме я испытывал по отношению к ней далеко не платонические чувства. Я не монах, в конце концов. Сегодня я впервые испытал радость обладания своей женщиной: не случайная подруга, не чужая жена, не проститутка. Моя законная жена. Непередаваемое чувство радости и покоя. Даже близость с Лили не оставляла у меня такого чувства: это было украденное счастье, не моё. Лили была невестой Джеймса. Мне её только на подержание одолжили. И отняли, навсегда.

Осталось только расставить точки над "и". Придётся уйти. Пишу записку, предупреждаю эльфов. Пытаюсь связаться через камин с Поттером. Не отвечает. Стучусь в Нору. Откликается Билл.

— Билл, можно к вам на минутку? Есть разговор.

Билл хмурится:

— Вы в своём праве. Заходите.

В Норе тихо и пусто. Билл жестом указывает на кресло. Сажусь.

— Вообще-то мне нужен Поттер, или Артур

— Поттер в Мунго. Джинни родила недоношенную девочку. А Артур и Молли не в состоянии разговаривать. Им плохо. Они не отошли от вчерашнего. Так что придётся говорить со мной.

— Во избежание недоразумений. Вам не придётся расплачиваться за то, что натворила Джинни. Кара, постигшая Уизли и Блэков, не была автоматическим последствием поступка Дианы. Поэтому она и использовала это заклятие: до неё так поступали миллионы чистокровных жён, не неся за это никакого наказания. Подумаешь, любовница выкинула ребёнка, даже если сама при этом умерла. Дело обычное в то время.

Но тут вмешался Элвис Малфой. Я читал его дневник. Он любил Айрис с детства. И она отвечала ему взаимностью. Но что они могли противопоставить домогательствам Эдварда Уизли? Оба — из чистокровных, но небогатых семей. Да ещё — эмигранты. Айрис, к тому же, вейла. Это во Франции подобное происхождение ничего не значит. А в Англии отношение к магическим существам всегда было неоднозначным. Вот и пришлось Айрис смириться с положением официальной любовницы Уизли. Но, когда она забеременела, у них с Малфоем и созрел план: уговорить Эдварда на фиктивный брак, А там, глядишь, со временем брак может и перестанет быть фиктивным. И зельевар был приглашён не случайно. И зелье замены было сварено заранее. Так что проклятие Дианы было для них как манна небесная. Они воспользовались ситуацией по полной программе: заменили наследственность ребёнка (что и так собирались сделать), испортили репутацию Уизли и прокляли род Уизли и Блэков.

Ни я, ни Гермиона не собираемся проклинать Вас. Так что можете спать спокойно. Семи поколениям Уизли и Поттеров ничего не грозит. А теперь имею честь откланяться!

И я ушёл, оставив Билла Уизли переваривать информацию.