Подопечный / Pet Project (гет)

Он наблюдал, как Грейнджер садится на свое место. Хруст фарфора привлек его внимание, и Северус, недоуменно нахмурившись, посмотрел на пол. А когда понял, в чем дело, то слегка покраснел. Раздосадованный из-за того, что потерял контроль и над эмоциями, и над магией, он склонил голову, скрывая лицо от внимательного взгляда Грейнджер. Хватило и того, что она видела, как он сорвался, не стоит показывать, как ему стыдно.

Несмотря на презрительное отношение к буйным гриффиндорцам, Северус прекрасно знал и свои собственные слабые стороны. То, что он полностью утратил самообладание, — непростительно. Последний раз подобное случилось с ним, когда директор сообщил о приеме Люпина на работу в качестве преподавателя ЗоТИ. Но тогда контроля хватило хотя бы на то, чтобы дойти до своих покоев. А сейчас приступ его гнева видела девчонка. Он не может позволить себе ни одной ошибки, ведь именно теперь он должен почти ежедневно являться к Темному Лорду. От умения Северуса подавлять гнев и хранить секреты зависела не только его жизнь.

Он достал палочку и одним взмахом очистил пол. Возможно, настало время спросить Альбуса о заклинании или зелье, которое применил старый манипулятор, чтобы заставить Северуса спать. Приходится признать — он потерял самоконтроль.

Чувствуя пульсацию боли в висках, Северус задумался о той ответственности, которую возложила на него девчонка. Часть его наслаждалась ее доверием. Мисс Грейнджер пришла со своими заботами к нему — не к Молли, не к директору, даже не к Люпину. Другая же часть желала, чтобы Грейнджер обратилась к кому-нибудь еще. Северус подавил громкий вздох. Прежде чем отдохнуть, он должен позаботиться о ней.

Девчонка. Гермиона Грейнджер. Надо бы приучить себя называть ее по имени. В конце концов, он добровольно согласился стать ее наставником. Называть ее и дальше девочкой, словно она одна из тех безмозглых идиоток, с которыми ему приходилось мучиться каждый день, — не самая лучшая идея. Северус вспомнил то время, когда вернулся в Хогвартс преподавателем. Тогда он всеми силами старался произвести впечатление на Альбуса. И до сих пор помнил день, когда тот назвал его «Снейп» вместо обычного «мистер Снейп».

Он покосился на девочку. Она сидела в пижаме, на голове воронье гнездо, ясные глаза полны доверия — и ждала. Мерлин, помоги мне. Но раз уж ему надо заботиться о Поттере, то не обойтись без ее доверия и помощи, иначе все пойдет не так и закончится крахом. Конечно, это продуманный риск и слизеринская тактика — Альбус непременно сказал бы, что Северус снова использует отношения между людьми в своих целях — но если обращаться к девочке с некой долей фамильярности, то это пойдет только на пользу.

Приняв решение, Северус сел напротив нее.

— Итак, Грейнджер, вы хотели все мне рассказать.

Он подавил улыбку, заметив, как она распахнула глаза. Северус остался доволен — она поняла значение такого обращения. Когда же до нее дошло, что именно она должна рассказать, то мгновенно побледнела, и он ухмыльнулся. Ему не требовалось применять легилименцию, все легко читалось на ее лице. Гриффиндорцы, презрительно подумал Северус.

— Успокойтесь, Грейнджер, меня не интересуют ваши секреты и фантазии примерной школьницы. Меня вполне устроит, если вы ответите на вопросы, касающиеся Поттера.

Когда возмущение на ее лице сменилось облегчением, Северус вновь получил подтверждение своим мыслям. Дети всегда воображают, будто другим так хочется узнать их маленькие секреты. Можно подумать, у семнадцатилетней девчонки найдутся какие-то важные тайны.

— Расскажите мне о Поттере.

— Я...

И тут над их головами раздался грохот, который сразу же сменился воплем портрета миссис Блэк. Первая мысль Северуса отдавала черным юмором: и когда я наконец получу передышку? Неужели судьба настолько меня ненавидит? И еще до того, как шум наверху смолк, Северус встал.

— Похоже, остальные проснулись. Не хочу злоупотреблять гостеприимством, так что отложим разговор на более подходящее время.

Грейнджер тоже встала и смотрела на него так, словно он знал ответы на все вопросы. Мерлин, неужели и я был настолько молодым и доверчивым? Он почувствовал себя старым и уставшим, поэтому его слова прозвучали несколько резко:

— Могу я рассчитывать, что вы никому не расскажете о своих предположениях?

— Разумеется, сэр.

Он вновь заметил легкое возмущение в ее словах, хотя они и были произнесены вежливым тоном. Северус почти улыбнулся — она действительно схватывала все на лету. А ведь всего какую-то неполную минуту назад она сердилась на него.

Услышав шум этажом выше, Снейп кивнул Грейнджер и покинул кухню. В гостиной его уже ждали Кингсли и Люпин. Возможно, удастся успокоиться прежде, чем Северус вернется к Темному Лорду.

* * *

И хотя Гермиона ждала, этим утром профессора Снейпа она больше не видела. Вместо него в штаб прибыли другие члены Ордена, что чрезвычайно заинтересовало Гарри и Рона. Правда, даже Удлинители ушей не смогли пробить защиту, которую, как твердо верила Гермиона, наверняка поставил профессор Снейп.

Когда он так и не появился к обеду, ей пришлось признать, что он, скорее всего, покинул особняк и отправился к Волдеморту. Эта мысль вызвала внутреннее беспокойство, от которого Гермиона не смогла избавиться.

Она не хотела вымещать свое плохое настроение на других и поэтому скрылась в библиотеке, где наткнулась на захватывающую книгу о содержании магических существ. Свое убежище она покинула только вечером, услышав крик и характерный шум, всегда сопровождающий появление Тонкс.

Гермиона подозревала, что частые визиты Тонкс связаны с неким оборотнем, хотя, конечно, стряпня миссис Уизли тоже не оставляла никого равнодушным.

Но помимо остального, Тонкс была почтальоном для тех, кто оказался заперт в особняке на Гриммо. Она прибыла, полностью загруженная письмами, посылочками, покупками для миссис Уизли и газетами «Пророк», «Придира», «Ведьмополитен» и «Таймс». Мистер Уизли использовал вынужденное заключение Гарри и Гермионы себе на пользу: он заставлял их рассказывать все о маггловских газетах. К тому же с помощью «Таймс» члены Ордена знали, что думают магглы о смертях и разрушениях.

Так что Гермиона встала, отбросила все манеры и, держа книгу в руке, кинулась к Тонкс, чтобы отвоевать себе газету. Повернув за угол, она слегка поскользнулась на недавно натертом полу и безо всякой элегантности проехалась дальше.

Она слышала, как мальчишки наверху громко топают и несутся вниз по лестнице. Ничего удивительного, что портрет миссис Блэк проснулся.

— Грязнокровное отродье! Предатели крови! Проклятые ублюдки живут в моем доме и марают гордое имя Блэков!

Спустя две секунды после того, как миссис Блэк завела свою любимую песню, Молли Уизли тоже включилась в общий шум:

— Рональд Билиус Уизли! Гарри Джеймс Поттер! Я кому говорила, что нельзя будить этот ужасный портрет!

И центром всего этого переполоха являлась рассерженная Тонкс, у ног которой лежала разбитая ваза. Сама Тонкс с трудом удерживала в руках письма, посылки и газеты.

Увидев, что мальчишки уже достигли последней ступеньки, Гермиона прибавила скорости, пользуясь тем, что ее носки так здорово скользят по полу. В результате они втроем одновременно оказались возле Тонкс. Гермиона ткнула Рона локтем, отчего тот на весь дом крикнул:

— Нечестно!

Горя желанием узнать последние новости, Гермиона выхватила первую попавшуюся газету и ухмыльнулась, когда увидела, что ей достался «Пророк». В последний раз ей попался «Ведьмополитен», поэтому, когда мистер Уизли отдал ей, наконец, «Пророк», Гермиона была уже по уши сыта всеми сплетнями.

С неподобающим девушке победным воплем Гермиона выбралась из общего хаоса. Спустя несколько минут борьба за почту закончилась к всеобщему, кроме Рона, удовлетворению.

— Почему я всегда получаю «Ведьмополитен»?

Они слишком изголодались по новостям из внешнего мира: несмотря на свои слова, Рон не ослабил железной хватки, хотя белокурая ведьма на обложке пыталась убрать его палец со своего лица.

Ремус хлопнул его по плечу:

— Просто немного не повезло, Рон.

Рон недовольно посмотрел на Гермиону.

— Мне повезло бы больше, если бы кое у кого не было таких острых локтей.

Гермиона невинно улыбнулась и похлопала ресницами, отчего Гарри фыркнул, а Тонкс рассмеялась.

Молли ударила в ладоши, призывая всех к порядку.

— Тонкс, ты не могла бы заткнуть старую ведьму? Ремус, будь добр, помоги мне отнести покупки на кухню. Рон, Гарри, Гермиона, ужин будет готов через полчаса, так что используйте оставшееся время с толком и почитайте.

Так все и разбрелись обратно по комнатам, откуда их сорвал приход Тонкс, только теперь с письмами, газетами и посылками.

Устроившись в своем любимом кресле в библиотеке, Гермиона раскрыла газету. Ей в глаза тут же бросился крупный заголовок, который сопровождался колдографией дома с Меткой над ним.

Пожиратели похитили служащего Министерства!

Министерство не в силах сдержать распространение ужаса: вчера во второй половине дня младший секретарь Бингли Глоссоп был похищен из своего дома при свете дня. Миссис Глоссоп — садовницу, выращивающую редкие растения, — нашли мертвой в своем саду, где ее доедала зубастая герань. Авроры, прибывшие на место преступления, подтвердили, что миссис Глоссоп умерла до того, как ее тело скормили растению.

Местонахождение мистера Глоссопа остается неизвестным, авроры полагают, что он уже мертв.

Причины нападения Пожирателей до сих пор непонятны. Но у нашего репортера появились серьезные вопросы к Министерству: что делается для охраны магического населения? На что следует рассчитывать обычным гражданам, если Министерство не в состоянии защитить даже собственных сотрудников? И как такое могло случиться посреди белого дня? Где же авроры в это тяжелое для всех время?

Читайте дальше на странице шесть.

Глоссоп. Именно это имя назвали в разговоре профессор Снейп и директор. Глоссоп, который, скорее всего, уже мертв. Глоссоп, член Ордена, без сомнения, или, по меньшей мере, один из тех, кто поддерживал связь с Орденом — такие люди передавали нужную информацию.

Что же еще было сказано в ту ночь? Гермиона напрягла память. Тогда она больше переживала за Снейпа и думала о предстоящем разговоре, нежели вслушивалась в слова директора и профессора. Что еще сказал Снейп? Она прикусила губу, пытаясь вспомнить. Я перенервничала, устала, мне было скучно и... Они вышли из комнаты... Профессор Снейп выглядел очень рассерженным и спорил с директором. Речь шла о...

Защите!

Гермиона резко выпрямилась. Они говорили о защите. Профессор Снейп сказал, что Глоссопу требовалась защита. Директор ответил, что у них недостаточно людей — ни членов Ордена, ни авроров — и они не могут охранять всех.

Гермиону охватил холод, похожий на тот, который она почувствовала в присутствии Снейпа. Профессор сказал, что Глоссопу нужна была защита. Прошедшее время.

Она посмотрела на заголовок и поняла, когда умер этот человек. В тот самый день, когда она разговаривала со Снейпом. Он был там. Возможно, это даже он убил Глоссопа и его жену. Глаза Гермионы наполнились слезами. Она попыталась сморгнуть их, но пара больших капель все же упала на газету.

Оплакивала ли она чету Глоссоп — очередных жертв безумия Волдеморта — или профессора Снейпа, которому пришлось это сделать?

Гермиона вздрогнула. И этого человека она решила поддерживать? Она правда этого хотела? Она верила, что он может помочь Гарри.

Гермиона посмотрела на парящую Метку на колдографии. Снейп был смертельно опасен. Вспомнив его пустой взгляд, она поняла: его поступки не проходят бесследно для него самого.

Она потерла руки, чтобы согреться. Ей о многом предстоит поразмышлять.

* * *

В конце концов Гермиона решила: она продолжит работать с профессором Снейпом. Не то чтобы она не знала раньше, что он уже применял Непростительные. Но теперь, получив прямые доказательства, она растерялась, и ей снова пришлось перекраивать свое представление о том, каким человеком является ее профессор.

Чем больше она узнавала о нем, тем больше ее охватывало любопытство. То, что профессор Снейп язвительный и жестокий по отношению к окружающим и терпеть не может ее саму, оказалось лишь внешней оболочкой, к тому же совсем непрочной. То, что к тому же он сильный и опасный мужчина, — было очевидным. Если честно, Гермиона восхищалась им и боялась его. И задавалась вопросом, понимает ли директор на самом деле, насколько ценной является готовность профессора Снейпа слушать его и выполнять приказы.

Пару раз она спросила себя: каково это вообще — быть человеком, которому добровольно предан Северус Снейп.

Ее мысли всё крутились и крутились вокруг Снейпа. И становились лишь мрачнее с каждой новостью о мертвых магглах и волшебниках, особенно учитывая, что Снейп перестал появляться в особняке.

Итак, она по-прежнему держала рот закрытым, а глаза и уши открытыми и была полна решимости, как можно больше разузнать о том, что же еще известно членам Ордена. Пару раз ей удавалось услышать обрывки разговоров о Снейпе, но они ничуть ее не успокоили. Гермиона и мальчишки использовали Удлинители ушей, но взрослые поймали их за этим занятием и усилили защиту комнат во время встреч и обсуждений. Однажды они с Гарри сидели на верхней ступеньке лестницы, в то время как собрание проходило в библиотеке, но ничего полезного так и не выяснили. Гарри оставался спокойным и замкнутым.

Совершенно случайно Гермиона выяснила, что ей совсем не надо хитрить и изворачиваться, чтобы подслушать. Когда она сидела где-нибудь в углу с книгой, разговоры в ее присутствии становились более откровенными, поскольку взрослые были уверены: она полностью погружена в чтение и не замечает ничего вокруг.

И теперь — сидя в кресле с большой книгой в руках — Гермиона старалась не слишком по-малфоевски ухмыляться, подслушивая, как Муди и Тонкс обсуждают безопасность Ордена. Не забывая перелистывать страницы, Гермиона спрашивала себя, уж не подобным ли способом добывает свою информацию профессор Снейп. Очень легко было представить себе профессора, который тихо сидит в углу и собирает сведения.

Он сидел бы в каком-нибудь злачном магическом баре. В помещении висел бы дым, а все углы были бы погружены в темноту. Единственным источником света являлись бы свечи на старых запятнанных столах, за которыми разместились бы подозрительные личности, старательно прячущие лица.

Профессор был бы одет, как обычно, в черное, но не в учительскую мантию, а в элегантную дорожную. Он не стал бы накидывать капюшон мантии на голову, его волосы спадали бы ему на лицо, скрывая глаза от окружающих.

Полностью растворившись в этой картинке, Гермиона зажмурилась, чтобы вызвать яркие образы.

Перед ним на грязном столе лежала бы старая толстая книга, не слишком дорогая. Тут же стоял бы стакан огневиски. Гермиона сначала хотела представить себе какой-нибудь вычурный хрустальный бокал, но потом все же решила, что в таком дешевом заведении вряд ли нашлась бы дорогая посуда для питья.

Другие, несомненно, думали бы, что Снейп полностью погружен в чтение. Они шептались бы между собой и обсуждали таинственные дела, считая, что им нечего опасаться мужчины, который сидит в углу и читает. Но профессор всё слышал бы и запоминал.

А спустя какое-то время один храбрый — или глупый — посетитель, накачанный алкоголем под самую макушку, встал бы и под одобрительные выкрики своих приятелей направился бы к столу Снейпа. Гермиона улыбнулась с закрытыми глазами. Снейп лишь молча посмотрел бы на него своим коронным взглядом. Тем самым, который заставлял равенкловцев быстро уткнуться в книги, хаффлпаффцев зарыдать, а гриффиндорцев задрожать. Тем самым, который безуспешно пытались копировать слизеринцы.

А затем Снейп язвительно улыбнулся бы и...

— Эй, Гермиона, ты заснула?

Она испуганно распахнула глаза и подхватила книгу, которая грозила свалиться с ее колен.

— Не хотела тебя пугать, — ухмыльнулась Тонкс, протягивая ей письмо с маггловской маркой. — Держи. Положила его в карман и со всей этой суматохой забыла отдать тебе. — Тонкс покачала головой. — Знаешь, я начала намного больше уважать сов. Они заслуживают любых лакомств, каких только захотят.

Узнав аккуратный почерк матери, Гермиона взяла письмо и пробормотала: «Спасибо». Сгорая от нетерпения, она надорвала конверт и вытащила лист бумаги.

Дорогая Гермиона!

Посылаю письмо на адрес Уизли в надежде, что ты его получишь. По крайней мере, у них есть нормальный почтовый адрес. Наверное, пора и нам подумать о том, чтобы завести сову. Бог знает, что придется рассказывать соседям или противному мистеру Петерсону, но зато это значительно облегчит переписку с тобой. Особенно если после окончания школы ты будешь проводить в магическом мире еще больше времени.

Но я отвлеклась.

У нас все в порядке. Следующую неделю мы проведем на конференции в Страсбурге, и твой отец весь в предвкушении.

Гермиона улыбнулась. Она была счастлива за них, а также очень рада, что они на какое-то время покидают Англию, ведь нападения Пожирателей участились. Она никогда не рассказывала своим родителям о том, чем они с Роном и Гарри занимаются. И даже не знала, с чего начать, ведь прошло столько времени и появилось столько тайн. Но если ее родители уедут из Англии, у нее станет на одну заботу меньше.

Гермиона сделала мысленную пометку: надо будет поговорить с Тонкс или Муди, чтобы авроров, охраняющих ее родителей, на время их отсутствия приставили к кому-нибудь другому. Так авроры смогут защитить и еще кого-то.

Родная, пишу я тебе, в первую очередь, для того, чтобы сообщить о твоем маленьком друге со слишком большими ушами. Не стану называть его имени, поскольку ты намекнула, что ему может влететь за его — как бы это назвать — внешкольную работу. Знаю, ты думала: как только ты покинешь дом, то и он вернется назад. Ничего подобного. Не могу сказать, будто мне не нравится каждое утро получать свежие булочки на завтрак, но я не хочу, чтобы у него были неприятности.

Если честно, мы очень мило пообщались однажды вечером.

Гермиона тихо рассмеялась. Мысль о матери и Ринке, которые обсуждают что-то за чашкой чая, оказалась более чем забавной.

Представляешь, несмотря на то, что я маггла, я могу позвать его! Как сказал твой друг, ему надо лишь усердно прислушиваться ко мне. Не то чтобы я поняла из его объяснений, как можно «усердно» прислушиваться к кому-то, кто находится за сотни миль от тебя. К тому же он постоянно сбивается с темы, так что понять его достаточно тяжело. Он немного напоминает мне твоего дядю Денниса — у того тоже очень большие уши и тяга постоянно убирать за твоей тетей Доротеей.

Но я отвлеклась. Мне просто хотелось сообщить тебе, как у нас дела.

Напиши мне, как ты там. Этим летом в Англии происходит немало странного. Я волнуюсь за тебя.

Твоя мама