Закон противоположностей, или психология счастья (джен)

— Я вернулся! — кричит Мальсибер, аппарировав в их гостиную и едва не сбив Снейпа с ног.

— Я заметил, — возмущается тот. — Почему сюда-то? У тебя есть своя спальня! Прихожая, наконец!

— Извини, — смеётся Ойген. — Но давай потом поругаемся, — возбуждённо говорит он. — Я получил место! И это было ужасно забавно. Посмотри! — просит он.

— Что посмотреть? — Северус, глядя на сияющего товарища… компаньона, напоминает он себе, с трудом сдерживает улыбку: у Мальсибера есть свойство заражать окружающих своим настроением, а сейчас он откровенно счастлив и горд.

— Как всё это было! — восклицает Ойген. — Ну же! — требует он, заглядывая другу в глаза.

— Ты — единственный человек, из тех, кого я знаю, который с таким энтузиазмом тащит другого в свою голову, — качает головой Снейп, беря палочку. — Легиллименс!

Закончив, он качает головой и говорит задумчиво:

— Ты их весьма впечатлил, полагаю.

— И что тебе снова не так? — весело спрашивает его Мальсибер.

— Удвоить прибыль? За месяц? А потом ещё раз? Не слишком ты поспешил?

— Я не собираюсь тратить двадцать лет на то, то можно получить за два, — категорично заявляет Ойген. — И это вполне возможно. Мы же с тобой посчитали. Её не то что удвоить — её удесятерить можно! С их-то штрафами!

— Можно, — кивает Снейп. — Всё можно. Вопрос цены, Ойген.

— Ну хорошо, — отступает тот. — Не за два. За три. За три года я собираюсь завести своё казино — и у меня есть одна шикарная идея, как можно будет его выделить из всех остальных. Тем более, что тут существует такая дивная вещь, как патенты, — он широко улыбается.

— Ты так сожжёшь себя за год, — мрачно говорит Снейп.

— А на это есть ты, — Мальсибер смеётся. — Ничего со мной не случится. Я пережил Лорда и Азкабан — что мне какое-то казино?

…В первый раз Мальсибер срывается аккурат через месяц. Домой он попадает не аппарацией, а порталом, который Снейп буквально силой ему вручает на третий день его новой работы и берёт с него обязательство всегда держать при себе. Портал этот не столь красив, как часы — простой золотой браслет, который не виден под манжетой рубашки — однако работает он отменно, и переносит Ойгена прямо к тому в комнату, на кровать, где он и остаётся лежать, даже не имея сил снять свой смокинг и вообще раздеться — и только зовёт совсем тихо:

— Северус!

Но тот слышит — он всегда слышит, когда это действительно нужно.

— Не ругайся, — первое, что говорит Ойген, устало и печально глядя на вошедшего друга. — Давай после. Пожалуйста.

— Ну давай, — кивает Северус, одним взмахом палочки освобождая его от одежды и укладывая в постель под неизменно белоснежную простыню: никакого другого постельного белья, кроме простого белого хлопка (правда, высочайшего качества), Мальсибер не признаёт. — Что чувствуешь?

— Холодно, — почти шёпотом говорит он. — И пусто.

— Голова не болит? — Снейп достаёт палочку и медленно водит ей вдоль его тела — Ойген лежит обессиленно, с закрытыми глазами, и дышит поверхностно и очень часто.

— Не знаю… болит, наверное. Дышать тяжело, — он облизывает бледные, с синеватым оттенком губы, и просит: — Дай попить.

— Дам. Погоди.

— Северус, — просит Ойген, — помоги мне, пожалуйста…

В уголке его глаза вдруг показывается слеза — и скатывается вниз по щеке. Снейп только вздыхает и говорит непривычно мягко:

— От усталости ты ещё не рыдал. Нравится?

— Перестань! — его голос срывается, и он действительно плачет: подбородок дрожит, Ойген всхлипывает и отворачивается.

— Перестал, — морщится Снейп, которому, с одной стороны, жаль друга, потому что сам он прекрасно понимает, как неприятно и тяжело бывает истратить слишком много сил разом, и каким слабым и пустым чувствуешь себя после этого — а с другой, ему очень хочется, чтобы тот осознал и запомнил случившееся. Он позволяет жалости перевесить — просто потому, что ругаться и даже просто говорить сейчас что-нибудь назидательное бессмысленно: воспринять что-либо разумное Мальсибер в данный момент просто не в состоянии. — Сейчас вернусь, — говорит он и быстро уходит к себе.

За зельями.

Вернувшись, долго поит Ойгена разным, потом так же долго, очень медленно и осторожно колдует, время от времени произнося что-то абстрактно ласковое и успокаивающее — и, наконец, закончив, просит:

— Посмотри на меня, пожалуйста.

Тот не реагирует, и Северус повторяет:

— Ойген, открой глаза. Сейчас же.

Тот подчиняется — смотрит измученно и очень устало, потом говорит еле слышно:

— Не злись.

— А смысл? — только вздыхает тот. — Пока не уснул — соберись. Ты вернёшься туда не раньше, чем через три или четыре дня. Если это нужно как-то оформить — сейчас самое время.

— Нужно, — с трудом говорит он — и просит: — Сходи туда… с обороткой… предупреди… они отпустят…

Он задыхается и закашливается — сильно и долго. Снейп терпеливо пережидает, потом снимает с его руки часы-портал и демонстративно их надевает — Ойген пытается задержать его руку, но тот с лёгкостью освобождается.

— Схожу, — говорит он. — Если проснёшься, а меня не будет — не смей вставать. Это ясно?

Мальсибер слабо кивает и закрывает глаза.

— Теперь спи, — приказывает Снейп.

— Останься — просит его Ойген.

— Мне нужно сварить для тебя кое-что — а потом ещё твоё казино. Я приду после.

— Останься! — жалобно и настойчиво повторяет тот, даже вновь открывая глаза.

— Не могу. Не сейчас, — смягчается он. — Я потом посижу с тобой. Обещаю.

— Останься! — в третий раз говорит Мальсибер, и это больше похоже не на каприз, а на необходимость.

— Хорошо, — подумав, соглашается Снейп. — Я отлевитирую тебя к себе в кабинет — будешь там спать? Мне действительно нужно работать.

— Буду, — соглашается Ойген.

Значит, действительно не каприз — на диванах спать он не любит.

Однако на сей раз прекрасно засыпает — практически сразу же, как только оказывается там.

К вечеру — Мальсибер всё ещё спит, и будет, по расчётам Снейпа, делать это как минимум до утра — Северус собирается в казино. Запас оборотного зелья у него есть: даже не для чего-то конкретного, а просто он предпочитает всегда иметь под рукой некоторые зелья, а это ещё и хранится отлично — так что собраться недолго. Бросив туда волос своего компаньона — зелье становится ярко-красным — он залпом выпивает его, выливает остаток во флягу и переодевается. Потом кладёт флягу в карман, смотрится в зеркало, хмыкает и пытается изобразить улыбку, которая была бы похожа на оригинал. Получается… средне, если не сказать плохо: Мальсибер в зеркале выглядит слишком уж язвительно и немного мрачно. Однако как есть — Снейп ещё раз внимательно оглядывает своё отражение и активирует портал.

В казино его ждут.

— Шеф, у нас проблема, — говорит молодой парень, и Снейп только сейчас понимает, что не спросил, у кого, собственно, он должен отпрашиваться: прямого начальства у Ойгена вроде как нет, он сам является всем начальством — разве что директор казино? Но кто он — Снейпа никогда не интересовало…

— Конкретнее, — говорит он — и получает в ответ крайне изумлённый взгляд. Чёрт его знает, на самом деле, как Мальсибер обычно общается с подчинёнными… Северус проклинает его про себя и смотрит сердито в ответ — молодой человек совершенно теряется и говорит неуверенно:

— Ну там… в зале…

— В каком? — не подумав, спрашивает Снейп — а, с другой стороны, не один же у их тут зал?

— Карточном, — получает он чёткий ответ. Ну хоть что-то…

— Какая? — нет, не так… Ойген никогда так не разговаривает. Кажется. — Так какая проблема-то? — Снейп пытается представить, как реагировал бы сейчас его компаньон. — Вообще ничего сами сделать не можете?

— Так там, — смущается парень — но, кажется, выглядит он слегка поспокойнее — вероятно, Северусу удалось найти верный тон, — пойдёмте, посмотрите…

— Иди уже, — он толкает парня в спину и идёт следом.

— Вот, — говорит тот, подходя к одному из столов, за которым идёт активная игра. — Она уже выиграла почти шестьдесят тысяч! — шепчет он. — Но мы ничего не видим… но не может же быть…

— Брысь отсюда, — говорит Снейп. Парень отходит, глядя на него как-то испуганно — но уж что есть, не до того сейчас.

Обещая себе убить Мальсибера как только его увидит, Северус сосредотачивается на указанной женщине. Она очень красива — лет тридцати, блондинка, в откровенном облегающем серебристом платье, фасона которого в сочетании с её фигурой, в принципе, вполне достаточно для того, чтобы отвлечь партнёров от дела и обеспечить выигрыш своей обладательнице. Однако шестьдесят тысяч…

Он очень внимательно её изучает. Она работает тонко… о, очень тонко. И очень красиво. Усмехнувшись, Снейп отходит, оглядывается, видит своего сопровождающего и подходит к нему.

— Очень плохо, — говорит он. — Как закончит играть — приведи её ко мне.

— Вы поймали её? — с почти детским восторгом спрашивает юнец.

— Поймал, — коротко отвечает Снейп и спрашивает наобум, — где директор?

— Кто? — недоумённо переспрашивает парень. Мерлин, как он тут называется-то… Ойген же говорил что-то…

— Управляющий, — вспоминает Северус.

— Так у себя, наверное, — растерянно говорит тот, и в глазах его появляется нехорошее… неправильное выражение. Справедливое, в общем-то, но совершенно сейчас Снейпу не нужное. Ничего… сейчас я тебя так напугаю — думать забудешь о своих подозрениях, бестолочь.

— Ну пошли, — говорит Снейп.

— Куда? — хмурясь, спрашивает парень.

— Как куда? — удивляется он. — К управляющему, конечно. Давай, вперёд. Ну?

— Я? Зачем?

— Как зачем? Расскажешь ему, как ты проглядел такую простую вещь, — улыбается — кажется, даже похоже — Снейп. — И потерял шестьсот тысяч. Почти. Вперёд! — командует он.

Это срабатывает: парень совершенно теряется и пытается сказать что-то жалобное и возмущённое одновременно, но без толку — Северус вновь подталкивает его к двери.

Нужно же ему, чтобы кто-нибудь показал дорогу.

Они доходят до нужного кабинета с гордой надписью: «Главный Управляющий» — Северус про себя хмыкает, что есть, соответственно, и неглавные — и останавливаются.

— Ладно, — говорит Снейп, постаравшись улыбнуться как можно веселее, — иди пока. Смотри, не упусти её! — напутствует он его, провожая внимательным взглядом.

Так, теперь директор… тьфу, управляющий. Как зовут-то его… не важно.

Он входит без стука — и получает ещё один удивлённый взгляд. Ну верно… Ойген воспитанный, он в двери вряд ли врывается. Ну, ничего… опять же, нужна ведь какая-нибудь причина для короткого отпуска.

— Что-то случилось? — спрашивает сидящий за столом мужчина. Весьма неприятный в данный момент мужчина — возможно, потому что… Снейп старательно удерживает нейтральное выражение лица: в комнате просто воняет сексом, а под столом у… кхм… управляющего — женщина, и она явно не потерянную серёжку там ищет. Нравы у них тут, однако… а впрочем, это как раз удачно и на руку.

— Мне нужно отлучиться на несколько дней, — говорит Снейп с порога. — Если хотите, я могу объяснить. Но это долго и сложно, — добавляет он, зная, что улыбается на сей раз очень аутентично и правильно.

Ласково.

— Прямо сейчас? — тяжеловато дыша, спрашивает мужчина — женщина, судя во всему, и не думает прерываться. Вот и славно. Надо же, однако, как Мальсиберу невероятно везёт… и ведь всегда так. Во всём.

— Боюсь, что да, — Снейп-Мальсибер делает шаг в комнату и вопросительно смотрит на управляющего. — Это срочное дело.

— А надолго? — спрашивает сидящий, опуская руку куда-то вниз.

Да он ещё и навеселе! — замечает Снейп. Боги… и ведь вполне может быть, что случилось это один-единственный раз. И именно сегодня. Сейчас.

— Дней на пять, — на всякий случай называет он время с запасом. — Смогу — вернусь раньше.

— Ну, если срочно — потом объясните, — глубоко вздыхая — и явно не от печали — говорит управляющей. — Удачи, мистер Мальсибер. Но вы понимаете, что эти дни…

— Спасибо, — он резко разворачивается и захлопывает дверь как раз на словах «вам не оплатят». Но он их уже не слышит.

Остаётся ещё та серебристая женщина — с ней нужно всё же закончить. Снейп возвращается в зал и подходит к стоящему в углу парню.

— Сколько? — спрашивает он.

— Уже почти восемьдесят! — возбуждённо шепчет тот. — Она сейчас и сто выиграет…

Он ТАК на неё смотрит… план созревает мгновенно.

— Нравится? — усмехается Северус. Парень смотрит на него, мгновенно краснеет и бурчит что-то невнятное. — Это незаконно, — шепчет ему Снейп. — Но если ты не станешь дожидаться конца игры, а сумеешь привести её ко мне сейчас, и этим спасти от миллионного, судя по всему, штрафа, то после она, возможно, захочет тебя отблагодарить.

Тот нервно сглатывает и, просияв, шепчет:

— Спасибо, шеф! Я сейчас её приведу!

Снейп кивает и идёт к себе… к Мальсиберу в кабинет, недоумевая, как вообще можно работать с таким персоналом. И радуясь, что это совершенно не его дело.

Дальнейшее неинтересно и скучно. Дама сперва пытается его обаять — Северус даже немного жалеет её, потому что у той сегодня выдался просто-таки фатально неудачный день: мало того, что она теперь должна казино почти восемьсот, страшно сказать, тысяч долларов, так ещё и пытается испробовать свои чары на последнем, наверное, человеке в мире, кому они могут быть интересны. А кстати… что сделал бы Ойген на его месте? От этой мысли Северусу становится весело, и он, поручив все формальности совершенно ошалевшему от счастья парнишке, наконец, возвращается.

Мальсибер по-прежнему спит, и выглядит ещё хуже, чем когда только вернулся — впрочем, вполне ожидаемо. Снейп осторожно вновь поит его зельями, даже не разбудив: спящий человек вполне способен глотать, если не торопиться — Северус никуда и не торопится. Когда он заканчивает и встаёт, тот стонет во сне и шепчет что-то невнятное, а потом пытается, по свой привычке, перевернуться со спины на живот, но наложенные на него чары не позволяют ему этого сделать. Ему неудобно и непривычно, он ворочается, но потом, наконец, затихает, устало вздыхая и снова что-то шепча.

Пока он спит, Снейп, сперва просто переодевшись, а потом уже и вернувшись с собственный облик, работает, не отвлекаясь даже на еду — потому что когда Ойген проснётся, начнётся самая муторная часть лечения, обязательная для Мальсибера и не слишком понятная Снейпу.

Но тут уж ничего не поделаешь.