Новое пристанище (A New Place To Stay) (джен)

— А что с ним? — настороженно спросил Гарри. Он привык к тому, что учителя защиты пытаются его убить: так не должно быть, но… Жизнь была несправедлива к Гарри, и ему просто хотелось, чтобы хотя бы в этом году всё прошло гладко.

— С ней, — мягко поправил Северус. — Она работает в Министерстве магии, заместитель секретаря Фаджа, и, несомненно, собирается в Хогвартсе присматривать за тобой.

Снейпу не хотелось быть тем, кто скажет это Гарри, но он знал, что если он этого не сделает… никто другой и не почешется. Ни Блэк, ни Люпин, ни, чёрт возьми, даже Дамблдор, который, как ни странно, даже не спрашивал о мальчике. Нет уж, если Гарри будет готов, возможно, он не натворит глупостей — например, не начнёт спорить с этой женщиной: она была способна сделать жизнь Гарри очень неприятной, если захочет.

— А что значит заместитель секретаря? — спросил Гарри, он слышал о секретарях, но чтобы у них, чёрт возьми, были заместители, как у министра? Он ни за что на свете не спросил бы об этом никого, кроме Снейпа, потому что ненавидел показывать людям, будто чего-то не знает или не может ответить, чувствуя себя при этом неудачником: мир видел его другим — Гарри Поттером, Мальчиком-который-выжил, победителем Волдеморта, несокрушимым героем, у которого, как все думали, был ответ на всё. Посмотрели бы они на него в классе! Нет, этот титул по праву носила только Гермиона — вот она действительно знала всё.

— Заместитель секретаря — это должностное лицо исполнительной власти во многих странах, часто действующий государственный служащий, который обычно выступает в качестве старшего администратора или второго лица в подчинении у политически назначенного министра кабинета или другого государственного чиновника. Это название используется во многих политических системах. Я не виню тебя за то, что ты не знаешь, я и сам предпочёл бы не знать многого о Министерстве магии, — Северус мрачно нахмурился.

— Значит, она большая шишка, то есть… преемник министра? — настороженно спросил Гарри.

— Нет, она не станет министром, она просто в данный момент важная персона… Фадж дал ей власть делать в Хогвартсе всё, что она захочет. Теперь слушай: не спорь с ней, ничего не говори, просто делай, что тебе скажут, и не высовывайся. Она может — и сделает — твою жизнь очень неприятной: мир не хочет признавать, что Тёмный Лорд вернулся, и они пойдут на всё, чтобы заставить тебя замолчать, — осторожно сказал Северус.

— На всё? — скептически переспросил Гарри… конечно, чиновник Министерства не станет прибегать к… чему-то незаконному?

— Ты помнишь, что я говорил тебе раньше… о состоянии мира волшебников до того, как ты получил свой шрам?

Забавно, Северус даже не мог заставить себя сказать «когда умерли твои родители». У него были очень серьёзные проблемы: он не хотел говорить ничего такого, что могло бы расстроить мальчика. Но как ему выжить? Без сомнения, его вызовут после первого же урока и убьют на месте. Раньше он никогда не был снисходителен к Гарри Поттеру, а теперь, после возвращения Тёмного Лорда, было как никогда важно сыграть свою роль в совершенстве. Знакомство с настоящим Гарри произошло более чем в неподходящее время, но Северус не жалел об этом. Он придумает, как себя вести и в то же время не навредить Гарри, хотя и не был уверен, что у него всё получится.

Гарри в самом деле помнил этот разговор.

— Возможно, в данный момент ты прав. Ты понимаешь, почему они так поступают, не так ли, Поттер? — осторожно спросил Северус.

— Они просто не хотят признавать, что он вернулся, — неприязненно пробормотал Гарри.

— Да. Последняя война действительно была очень скверной… Люди пропадали без вести, их убивали; Министерство было захвачено. Мир наводнил страх, все надеялись только на чудо… Войска Волдеморта как раз собирались захватить Хогвартс, а затем внезапно в ночь на Хэллоуин всё это прекратилось, как будто мир замер, — Северус говорил глухо, словно заново переживая ужасы войны. — Его перестали называть, опасаясь, что он их отыщет… видишь ли, он наложил заклятие на своё имя: любой, кто достаточно храбр или глуп, чтобы произнести его, окажется в окружении Пожирателей Смерти и замолчит навсегда.

Это звучало ужасно. Гарри молча сглотнул, с поразительной ясностью поняв, почему люди отказывались произносить имя Волдеморта. По какой-то причине всё, о чём он мог думать — это то, что Том Реддл сказал ему в Тайной комнате: «Имя, которое, как я знал, будут бояться произносить все волшебники, потому что я стану самым великим магом в мире!» По иронии судьбы, даже в возрасте пятнадцати или шестнадцати лет Волдеморт был прав. Если это было то, что снова ожидало волшебный мир, игнорирование Тёмного Лорда не означало, что его всё ещё нет. Они должны быть готовы защищаться от него.

— О, — тихо пробормотал Гарри, чувствуя себя очень неловко: он не привык, чтобы ему так прямо говорили правду. С ним никто не откровенничал, даже Рональд Уизли, и он оставался в неведении о том, на что действительно способен Волдеморт, в то время как его самого заставляли играть роль героя.

— Человек, с которым ты столкнулся, — всего лишь тень того, кем он был раньше, призрак. Ты должен понять, Поттер, что до сих пор тебе везло. Действительно, очень везло, и то, что ты вытворял, было весьма глупо, — заявил Северус. Ему хотелось придушить мальчишку за те чёртовы трюки, которые тот проделывал на протяжении многих лет.

— Да, ― вздохнул Гарри, прекрасно понимая, что это был способ Снейпа сказать ему, насколько далеко зайдёт Министерство, чтобы заставить его замолчать. В конце концов, он окажется прав, а пока будет делать то, что от него хотят ― он всегда так делал. Однако иногда гнев брал над ним верх, так что всё, что он мог — это попытаться держать себя в руках.

— Не высовывайся, а если тебе что-нибудь понадобится, даже просто поговорить, получи отработку со мной, понял? — решительно сказал Северус.

— Да, сэр, — торжественно пообещал Гарри. В душе он не знал, смеяться ему или плакать: смеяться над тем, что сблизился с зельеваром, или плакать из-за того, что покидает поместье Принца. Он так привязался ко всему: к ингредиентам, которые выращивал, к своему маленькому пруду, к своей комнате… о, он любил свою комнату и всё вокруг. Гарри никогда не требовалось много времени, чтобы привязаться к чему-то: неделя в Хогвартсе — и замок стал домом, но сейчас мальчик, словно оцепенев, этого не чувствовал, разве что раздражение на постоянное вмешательство Дамблдора в его жизнь.

— Хорошо, а теперь собирайся. Ужин будет подан через полчаса. У тебя есть ещё несколько часов, потом мы отправимся на площадь Гриммо, — мягко сказал Северус.

— Подождите! — поспешно воскликнул Гарри. — Вы сказали, что через много лет вспомнили больше о пророчестве… Вы объясните мне?

— Ах, это, — Северус снова сел. — Мне много лет снились кошмары о произошедшем… поэтому я выложил воспоминания в Омут памяти. Полностью от кошмаров это не избавило, но в какой-то степени помогло. Должно быть, я забыл, что там было именно это воспоминание, и в итоге просмотрел его в следующий раз, когда погрузился в Омут. А сделав это, я понял, что услышал больше, чем сознательно запомнил. Это было и хорошо, и плохо: возможно, если бы я вспомнил и рассказал Лорду эту часть, он бы никогда не пришёл за тобой. «Он отметит его как равного себе», — объяснил Северус, скользнув пальцем по шраму Гарри.

— Сомневаюсь, что это удержало бы его. Он же знает, что бессмертен ― с чего бы ему бояться этих слов? Он бы подумал, что они не соответствуют действительности или не имеют значения, и просто убил бы меня или что-то в этом роде, — задумчиво сказал Гарри. Дамблдор ведь знал это, знал, почему Волдеморт напал, почему погибли Поттеры, знал, но отказался рассказать. Он сделал так много, причинил Гарри столько боли, что мальчик не знал уже, что и думать.

До этого лета ему хотелось одобрения Дамблдора, пусть любовь Гарри к старому манипулятору была несовершенной, но он так отчаянно нуждался в чьём-либо одобрении, что был готов не обращать на это внимания. Да, именно был готов. Забавно, как жизнь изменилась всего за несколько недель: теперь Гарри было всё равно, любит ли его Дамблдор. У него наконец-то появилось убежище и, возможно, даже кто-то, кто заботился о нём настолько, что уделял ему время.

— Возможно, — задумчиво пробормотал Мастер зелий, выходя из комнаты.

* * *

— А как же грядки? Растения нужно поливать, иначе они погибнут… — запротестовал Гарри, ему не хотелось, чтобы труды, вложенные в «участок для зелий», пропали даром. Растения для ингредиентов скоро будут готовы к сбору урожая, если уже не готовы.

— Для этого существуют домашние эльфы, — отрезал Северус, поднося ко рту вилку с кусочком мясного пирога: сегодня на ужин у них были морковь, сладкая кукуруза, горошек, картофельное пюре, жареные чипсы и пастуший пирог, политый соусом.

Гарри вздохнул: ему очень нравилось поливать свой «участок для зелий» почти каждый день, эта работа была ему по душе. Сейчас он знал о зельях гораздо больше, чем месяц назад, это уж точно. Благодаря книгам, которые он читал, удалось продвинуться не только в зельях и защите. Как жаль, что теперь Гарри вынужден отправляться на площадь Гриммо — пожалуй, он в самом деле возненавидел Дамблдора.

— Не беспокойся о саде, он останется в целости и сохранности, твои тяжкие труды не пропадут даром, — заверил Северус. Кроме его голоса, был слышен лишь стук столовых приборов.

— Надеюсь, у Добби не было неприятностей из-за того, что он взял дневник, — тихо пробормотал Гарри после нескольких минут молчания. Нервничая, он часто говорил вслух, вернее, говорил больше обычного и о несущественных вещах.

— Сомневаюсь, что Дамблдор вообще вспоминает о домашних эльфах, кроме тех случаев, когда ему нужно что-то почистить. Он просто подумает, что потерял дневник. Добби вернул его обратно, но переложил в другое место, не туда, где взял. Дамблдор старик и, без сомнения, спишет свою забывчивость на возраст, — спокойно сказал Северус.

Гарри лишь кивнул.

Вскоре подали десерт: фрукты почти всех видов, безе, сливки, заварной крем, йогурт, клубничный пирог и бисквиты. Гарри съел по кусочку всего: никогда ещё у него не было такого аппетита. Того, что он съел сейчас за один присест, раньше хватило бы продержаться целую неделю. Снейп тоже ел много, и Гарри удивлялся, почему он при этом такой худой: они наверняка ели больше, чем Дурсли… ну, почти.

С другой стороны, Северус и Гарри тренировались каждое утро и были молоды и активны, а Дурсли — нет. Дурсли ели практически весь день и ни при каких обстоятельствах не занимались чертовски полезными физическими упражнениями.

Если бы только Гарри мог видеть их сейчас… Они поразительно исхудали: Снейп кормил их всего один раз в день хомячьим кормом, выделяя ровно столько, чтобы хватило на жизнь крысе, не больше — ему было наплевать, выживут они или погибнут. Когда дело касалось Дурслей, его совесть молчала — они не должны были издеваться над волшебником. Снейп лишь выполнял клятву, данную Дамблдору и, конечно же, Лили, и знал, что Лили наверняка смотрит сверху, такая же мстительная, как и он. О, он знал, что Лили убила бы Петунию много лет назад, если бы могла. Для Лили не было ничего важнее тех, кого она любила, а точнее, Гарри — её любимого сына. Северус и сам начал это понимать только в последний месяц, вернее, почти месяц. К сожалению, Гарри не придётся праздновать свой день рождения в поместье Принца, нет, он будет на площади Гриммо.

— Как насчёт того, чтобы почитать в библиотеке, пока ещё есть время? — мягко спросил Северус, когда с десертом было покончено.

— Ладно! — тут же согласился Гарри, явно довольный этим предложением. К сожалению, все книги, которые Гарри читал, должны были остаться здесь, включая книги по медитации, окклюменции и легилименции, и это было обидно: столько интересного хотелось прочитать, но теперь у него не будет такой возможности.

* * *

— Ты готов? — спокойно спросил Северус, стоя в холле поместья и наблюдая, как Гарри заклинанием вытаскивает из комнаты свой сундук.

— Да, — неохотно кивнул Гарри.

— Не пользуйся своей магией на Гриммо или, по крайней мере, не в присутствии других. Дом под фиделиусом, и мне бы не хотелось, чтобы Дамблдор понял, какую ты используешь там магию, а он поймёт, поскольку является хранителем, — предупредил Северус.

— Да, сэр! — кивнул в знак согласия Гарри. Именно это ему больше всего нравилось в Северусе Снейпе: профессор ничего не скрывал. Он был честен — иногда слишком честен, но тем не менее говорил правду, ничего не утаивая, «чтобы дать Гарри побыть ребёнком» или потому, что считал Гарри слишком юным, чтобы справиться с проблемой. Этим летом мальчик многому научился и был искренне благодарен за это. О, он знал, что если бы вернулся на Тисовую, то, как обычно, пытался бы следить за новостями в поисках хоть какой-нибудь информации. Друзья пренебрегали им, ни разу не написав ему, даже о том, где сейчас жили. Они бросили его — он ожидал этого от Рона, но не от Гермионы.

— Хорошо, теперь я уменьшу твой сундук, потом попросишь кого-нибудь вернуть ему прежний размер. Ты ведь понимаешь, почему я должен делать вид, что ничего не изменилось, не так ли? — Северус в самом деле беспокоился за мальчика и не мог не думать, что это может подтолкнуть его к краю пропасти. Единственное, что Снейп мог сделать, это попытаться заверить Гарри, что он ничего такого не имел в виду.

— Да, — быстро кивнул Гарри, он действительно понимал, и больше, чем Северус думал: благодаря своим видениям он знал, каким жестоким был Волдеморт. Если Лорд хоть на секунду подумает, что Снейп — шпион Дамблдора, его подвергнут пыткам и убьют. Гарри содрогнулся при мысли о том, что может потерять Северуса сейчас, когда наконец-то нашёл наставника. Если бы кто-нибудь увидел их такими, то подумал бы, что это сон или что-то в этом роде.

— Хорошо, тогда идём. Окклюментные щиты установил? — Северус вопросительно изогнул бровь.

— Да, я их поднял, — заверил Гарри.

— Хорошо, идём, — вздохнул Северус, скрывая волнение за собственными окклюментными барьерами: ему не хотелось, чтобы Гарри подумал, будто он на него сердится. Всё действительно изменилось.

* * *

Гарри в замешательстве огляделся вокруг. Он знал, куда должен был прийти — городской дом, в котором вырос Сириус Блэк, — и ожидал, что всё будет, как в Норе: кругом поля, ни одного дома в поле зрения. В конце концов, это же Блэки, насколько Гарри знал, они были чистокровными фанатиками, именно поэтому Сириус и сбежал.

Гарри слегка вздрогнул, когда Снейп резко протянул ему лист бумаги и коротко велел запомнить написанное.

Опустив взгляд, Гарри прочитал несколько написанных на листке слов и тут же выронил записку, вдруг вспыхнувшую прямо у него в руках. Тем не менее он успел запомнить, что там было сказано ― ну не идиот же он, в конце-то концов. Это у Дадли Дурсля были проблемы с запоминанием элементарных вещей, кузен был поразительно глуп, даже в одиннадцать лет с трудом считал, и матери с отцом приходилось считать за него ― Гарри даже вспомнил идиотскую выходку Дадли с подсчётом подарков на день рождения.

Штаб-квартира Ордена Феникса находится в Лондоне по адресу: площадь Гриммо, двенадцать.

— Что это? — Гарри застыл на месте, когда из ниоткуда появилось здание.

— Входи, живо! — тихо приказал Северус. Он не мог допустить, чтобы его увидели с Гарри Поттером… просто на случай, если за этим местом наблюдают волшебники и ведьмы. Или, точнее, Пожиратели Смерти: тут наверняка ошивались многие последователи Тёмного Лорда. Проведя палочкой по двери, он с лязгом открыл замки и втолкнул Гарри внутрь, на первый взгляд, довольно грубо, но на самом деле прикосновение было на удивление ласковым.

Едва закрыв дверь, Снейп практически прошипел Гарри на ухо:

— Дом скрыт под чарами фиделиуса.

Гарри вздрогнул, автоматически подумав о Волдеморте: родители тоже думали, что в безопасности, пока ОН не обнаружил их и не вышиб заклинанием входную дверь.

Тяжело сглотнув, мальчик почувствовал, как на его плечо на несколько секунд легла рука, затем она мягко сжалась и пропала. А потом на лице Северуса появилось выражение, которого Гарри уже давно не видел.

Если бы Снейп не объяснил Гарри, что такое «Орден», он был бы до невозможности обескуражен. Вздохнув, мальчик двинулся вглубь ветхого дома и поморщился: никогда прежде он не бывал в таком отвратительном месте. Не хотелось ни к чему прикасаться и отходить далеко от Мастера зелий, не проявляя этого явно, конечно. Спокойствия не добавило и то, что Снейп по-прежнему держал свою палочку наготове, словно опасался, как бы что не выскочило из полумрака.

У тёти Петунии случился бы сердечный приступ, если бы она увидела, в каком состоянии находится это место, а потом, без сомнения, она заставила бы Гарри всё вычистить — для такого подтянутого, худощавого и абсолютно помешанного на чистоте человека Петуния была на редкость ленивой.

— О, Гарри! Рада тебя видеть! — обрадовалась миссис Уизли, заключая его в односторонние, ломающие рёбра объятия: Гарри был слишком зол на каждого из них, чтобы даже радоваться встрече с миссис Уизли. Внезапно она отодвинула его на расстояние вытянутой руки, критически осмотрела, и её глаза стали круглыми, практически вылезая из орбит. — Боже, как ты изменился, Гарри! Ну давай, беги уже, без сомнения, ты сможешь дождаться ужина!

Она повернулась к Северусу.

— Он только что прибыл, собрание началось.

— Хорошо, — холодно отозвался Северус. Гарри перевёл взгляд с одного на другого, потом отступил и почти неохотно поднялся по лестнице. Он очень, очень не хотел видеть своих так называемых лучших друзей, потому что чувствовал, как внутри закипает ярость. Гарри пытался успокоиться, на самом деле пытался, но он был так зол на них всех. Он даже не знал, куда ему идти, где будет спать и что вообще здесь делает… Ужасно хотелось обратно в поместье Принца.

— Подожди минутку, Гарри, пожалуйста! — тихо прошептала миссис Уизли, подкрадываясь к мальчику. Гарри в замешательстве поднял бровь ― почему она говорит шёпотом? — и открыл было рот, чтобы озвучить своё недоумение, но не успел сказать и слова, как она снова зашептала: — Впрочем, Рон и Гермиона всё объяснят, дорогой, а мне в самом деле пора идти.

Гарри только удивился, зачем она вообще потрудилась пойти за ним только для того, чтобы сказать это? Тряхнув головой в безмолвном недоумении, он сделал то, чему учил его Снейп: очистил свой разум, отчаянно надеясь, что этого будет достаточно. Молли указала на дверь в комнату, где, похоже, Гарри и будет спать с этого момента. Ему хотелось завопить на весь мир, что он хочет вернуться в поместье Принца, там было гораздо лучше, чем в этом отвратительно запущенном доме Блэков.

Гарри открыл дверь, ошибочно полагая, что останется в одиночестве, и тут же попал в объятия Гермионы, которая набросилась на него, полностью заслонив ему обзор огромной гривой непослушных волос.

— ГАРРИ! Рон, он здесь! Гарри здесь!

От её визга прямо в ухо захотелось рассмеяться или оттолкнуть её, но Гарри сдержался, решив позволить ей делать всё, что заблагорассудится. Обычно она едва не сбивала его с ног, но в этом году всё было иначе, он стал намного сильнее и здоровее.

Когда Гарри не обнял Гермиону в ответ, она отступила, на её лице появилось выражение любопытства и замешательства.

— Мы не слышали, как ты пришёл! О, как ты? С тобой всё в порядке? Ты, наверное, злился на нас? Мы же тебе совсем не писали, мы просто не могли тебе послать никаких писем. Дамблдор заставил нас поклясться ничего тебе не писать! Ты расскажешь нам о дементорах? Всё хорошо? Как ты себя чувствуешь? Как профессор Снейп обращался с тобой? — выпалила она, не переводя дыхания и не в состоянии как следует рассмотреть Гарри: освещение оставляло желать лучшего — в кронштейнах висело всего несколько светильников, точнее, старомодных газовых рожков.

— Дай ему отдышаться, Гермиона, — закрывая дверь, ухмыльнулся Рон, которого, как обычно, казалось, даже не заботило, что Гарри может быть расстроен из-за него. Гнев Гарри полыхнул в полную силу, к чёрту уроки окклюменции и медитации.

Рон с Гермионой уставились на Гарри, выражение лица которого становилось всё более замкнутым.

— Кажется, он думал, что так будет лучше, — пробормотала Гермиона дрогнувшим голосом. — Профессор Дамблдор, я имею в виду.

— Отлично, — прошипел Гарри, дыша через нос и пытаясь взять себя в руки: очень не хотелось, чтобы весь Орден слышал, как он кричит на своих друзей.

— Он решил, что со Снейпом тебе будет безопаснее всего… — только и смог пробормотать Рон.

— Да? — фыркнул Гарри. — А на кого-нибудь из вас этим летом нападали дементоры?

Вообще дело было не в дементорах, но сейчас это оказалось первым, что пришло в голову.

— Ну, нет… но именно поэтому тебя в первую очередь и отправили со Снейпом, — сказал Рон.

— Понятно, а Дамблдор не сказал вам, почему он хочет, чтобы вы мне не писали? — с показной небрежностью спросил Гарри.

— Мы говорили Дамблдору, что хотим рассказать тебе, что происходит, — сообщил Рон. — И так и сделали бы, приятель, но он сейчас очень занят, мы видели его всего два раза с тех пор, как приехали сюда, и у него было мало времени. Он просто заставил нас поклясться не посылать тебе сов с письмами, на случай, если их перехватят.

— Хочешь сказать, что ни ты, ни Гермиона не знаете, как отправлять сообщения без сов? — Гарри усмехнулся, не в силах сдержаться. Два его лучших друга поражённо переглянулись, и Гермиона неохотно сказала:

— Я думала об этом, но он не хотел, чтобы ты что-то знал.

— А ты согласилась с ним? Ты поставила Дамблдора выше нашей дружбы? — Гарри в отчаянии покачал головой. Магическая нить Гермионы стала трёхцветной — в данный момент Гарри был не очень доволен подругой, а у Рона, как обычно, нить едва просматривалась: он не сделал ничего особенного, чтобы она изменилась.

— Не говори глупостей! — Рон выглядел довольно смущённым.

— Это не так, Гарри… — запротестовала Гермиона, в её карих глазах плескалось беспокойство и страх за дружбу с Гарри.

— Не так? Для тебя это нормально, правда? Вы оба были здесь, вместе, узнавали, что происходит, а я… я на всё лето застрял со Снейпом! — яростно огрызнулся Гарри, разыгрывая представление, которое Снейп, в сущности, велел ему устроить, возможно, не имея в виду конкретно это, но Гарри решил не сдерживаться.

— Мы не узнавали! — возразил Рон. — Мама и близко не подпускает нас к собраниям, говорит, что мы слишком молоды!

«Твой выход, Гарри», — подумал он про себя.

— ПОДУМАЕШЬ, ВАС НЕ ПУСКАЛИ НА СОБРАНИЯ! ЗАТО ВЫ БЫЛИ ЗДЕСЬ! ВЫ БЫЛИ ВМЕСТЕ! А Я… Я ТОРЧУ СО СНЕЙПОМ УЖЕ МЕСЯЦ, ХОТЯ СПРАВИЛСЯ С БОЛЬШИМ, ЧЕМ ВЫ ДВОЕ КОГДА-ЛИБО СПРАВЛЯЛИСЬ, И ДАМБЛДОР ЭТО ЗНАЕТ. КТО ЗАСТАВИЛ МЕНЯ СПАСАТЬ ФИЛОСОФСКИЙ КАМЕНЬ? КОМУ ПРИШЛОСЬ, ЧЁРТ ВОЗЬМИ, ИЗБАВЛЯТЬСЯ ОТ РЕДДЛА? А ПРО ДЕМЕНТОРОВ НАПОМНИТЬ? — Гарри уже вопил во всю силу лёгких.

Все обиды и горечь, накопившиеся за последние месяцы, выплеснулись в этом вопле, всё разочарование от того, что они были здесь вместе, не дав ему никакой информации о происходящем — то, что они фактически ничего не знали, не имело значения, возможно, сам Гарри знал больше них. Но окончательно взорвало Гарри то, что они не писали лишь потому, что этого требовал Дамблдор. Неважно, что Снейп оказался тем, кому он мог довериться — важно, что они оставили его одного, даже словечка не написали, просто бросили его на произвол судьбы…

— КТО В ПРОШЛОМ ГОДУ СТОЛКНУЛСЯ С ДРАКОНАМИ, СФИНКСАМИ И ПРОЧЕЙ МЕРЗОСТЬЮ? КТО ВИДЕЛ, КАК ОН ВЕРНУЛСЯ? КОМУ ПРИШЛОСЬ БЕЖАТЬ ОТ НЕГО? ОТ КОГО БУДУТ ЖДАТЬ, ЧТО ОН СНОВА СПАСЁТ ВСЕХ ТОЛЬКО ПОТОМУ, ЧТО МЫ С МАМОЙ СМОГЛИ ПОБЕДИТЬ ЕГО, КОГДА МНЕ БЫЛ ГОД? ЭТО ВСЁ Я! НО НЕТ, БОЖЕ УПАСИ ДОВЕРИТЬ МНЕ ХОТЬ ЧТО-ТО! — раскрасневшись, продолжал кричать Гарри, чувствуя себя уже намного лучше.

Рон стоял с отвисшей челюстью, явно ошеломлённый, не зная, что сказать, а Гермиона выглядела на грани того, чтобы разрыдаться.

— НО ПОЧЕМУ МНЕ НЕЛЬЗЯ ЗНАТЬ, ЧТО ПРОИСХОДИТ? ПОЧЕМУ ВСЕМ ЗАПРЕЩЕНО ГОВОРИТЬ МНЕ, ЧТО ПРОИСХОДИТ?!

— Гарри, мы хотели сказать тебе, правда хотели… — попыталась оправдаться Гермиона.

— НУ КОНЕЧНО, ВЫ ТАК СИЛЬНО ЭТОГО ХОТЕЛИ, ЧТО ЧУТЬ НЕ ПОСЛАЛИ МНЕ СОВУ. НО ДАМБЛДОР ЗАСТАВИЛ ВАС ПОКЛЯСТЬСЯ…

Гарри всё ещё кричал, но уже не столько зло, сколько насмешливо. Хуже всего было осознание, что окажись сам Гарри в такой ситуации, он бы в любом случае что-нибудь сделал: или проигнорировал бы предупреждение Дамблдора, всякие глупые обещания и клятвы, или нашёл бы способ зашифровать послание так, чтобы только они могли его прочитать.

— Ну… он заставил… — вяло запротестовал Рон.

— ДУМАЮ, ВЫ ХОРОШО ПОСМЕЯЛИСЬ, ПРАВДА? ВЫ БЫЛИ ЗДЕСЬ ВМЕСТЕ, ПОКА Я ТОРЧАЛ СО СНЕЙПОМ И НЕ ЗНАЛ НИЧЕГО О ТОМ, ЧТО ПРОИСХОДИТ…

Гарри надеялся, что достаточно высказался о Северусе, потому что не собирался снова поднимать эту тему. Он не хотел говорить лишнего о человеке, который помог ему больше, чем кто-либо другой.

— Нет… Честно! — возмутился Рон.

— Гарри, нам очень жаль! — в отчаянии всхлипнула Гермиона, её глаза наполнились слезами. — Ты абсолютно прав, Гарри… Я бы на твоём месте тоже так злилась!

— Чертовски жаль, что вы так думаете только сейчас! — бросил Гарри. — Где моя комната? Куда меня поселили?

— Здесь, вон твоя кровать, — сказал Рон, нервно указывая на одну из кроватей.

Гарри положил очки на прикроватную тумбочку, сундук задвинул под кровать, а палочку засунул под подушку.

— Наверное, тебе было не так уж и плохо, — слабо улыбнулась Гермиона. — Ты выглядишь великолепно!

Рон скривился, незаметно для них обоих. Гермиона нравилась ему с тех пор, как он увидел её такой красивой на балу в прошлом году. И то, что она говорила что-то подобное о ком-то, даже о лучшем друге, заставляло его ревновать и злиться.

— Оставь меня в покое, — Гарри встряхнул головой, ему просто хотелось побыть одному, подальше от своих так называемых лучших друзей, чтобы решить, сможет ли он дружить с ними, простит ли их? Он просто не знал. Когда-то давно он любил их обоих, но теперь просто… постоянно злился на них. Возможно, у него больше общего с матерью, чем казалось, подумал Гарри. Она не простила Снейпу ошибку, и Гарри не простил их, хотя считал, что ситуация с ним вряд ли хуже того, что Северус сказал его матери.

* * *

Внизу в полном шоке сидел весь Орден Феникса. Дамблдор хмурился, сразу помрачнев, когда Гарри сказал, что люди, вероятно, ожидают, будто он убьёт ЕГО ― Тёмного Лорда, отметил Северус. Сириус почему-то выглядел встревоженным и удручённым. Ремус просто мрачно уставился в потолок, как будто ожидал, что тот вот-вот рухнет на него. Мундунгус, как обычно, бесполезный, вонючий, отвратительный человечек, проспал всю тираду Гарри.

Северус знал, что взрыв неминуем: Гарри был слишком зол на всех, когда Снейп сообщил ему о друзьях в доме Блэка. Однако Мастер зелий не подозревал, что друзья вообще не писали Гарри. Дамблдор в самом деле оттолкнул мальчика от себя, если так пойдёт и дальше, Гарри просто перестанет его слушать.

А сделать вид, будто Гарри ненавидит поместье Принца — очень слизеринский ход: насколько Северус знал Дамблдора, тот наверняка запланировал снова отправить мальчишку к Снейпу.