Внимательные глаза (джен)

Сначала его атаковал запах. Теплое сырое зловоние ударило в ноздри и тут же просочилось в желудок. Но Северус следовал за Догерти Гиббоном, не обращая внимания ни на смрад, ни на одеревеневшую от напряжения кожу головы. Он скользнул взглядом по плесени на стенах. Казалось, та съеживалась от света волшебной палочки.

Перед спуском в подвал Северус заметил змею — вернее ее отсутствие, но не стал говорить об этом и постарался не смотреть в сторону медальона, по-прежнему валявшегося в затянутом паутиной углу.

Но чмокающий звук он не смог игнорировать.

Молчаливые темные фигуры в мешковатых одеяниях толпились вокруг деревянного ящика, переминаясь с ноги на ногу.

Первым повернулся Питер Петтигрю. Его глаза сверкнули в свете свечи, тонкие губы дрогнули. У его ног проползла змея. Петтигрю открыл было рот, собираясь заговорить, но передумал и наклонился к ящику.

Все молчали по-прежнему, никто не ухмылялся. Лицо Долохова казалось каменным, на его носу и лбу плясали крохотные тени.

Северус чувствовал пристальный взгляд Гиббона.

Через минуту Петтигрю осторожно, словно вынимая младенца из колыбели, вытащил из ящика какие-то связанные в узел тряпки. Он выпрямился, держа сверток на сгибе локтя. Внутри тряпок что-то шевельнулось. В другой руке Петтигрю сжимал стеклянную детскую бутылочку, пустую на две трети.

Стенки бутылки покрывал тонкий налет разбавленной крови единорога, медленно стекавший к донышку. Из-под одеяла вылезла покрытая струпьями розовая конечность, не шире большого пальца Северуса.

Снейпу не нужно было видеть лицо или слышать спазматическое шипение парселтанга. Он уже все понял раньше, в ту секунду, когда ощутил жгучую боль, вспыхнувшую в предплечье.

— Нам нужен мальчик, Северус, — просипел Петтигрю. — Он говорит, нам нужен мальчик.

* * *

Гарри грыз ногти уже не менее пятнадцати минут. В последние месяцы он почти не занимался этим, но теперь опять быстро их укорачивал.

Если бы Снейп увидел это, то начал бы браниться и грозить покрыть кончики пальцев Гарри чем-нибудь отвратительным на вкус. Он указал бы на засохшую кровь на ногтевых пластинах, и бормотал бы о нервных привычках и признаках слабости.

Гарри передвинул невидимую ногу в невидимом кроссовке, наблюдая, как пол движется вместе с ними. Он начал грызть ноготь на другой руке, с такой силой впиваясь в него зубами, что стало больно.

Дверь внизу со щелчком захлопнулась. Кто-то ступил на лестницу.

Гарри ощущал, как бьется сердце.

Лестница заскрипела. По стенам коридора стали двигаться тени.

Руки Гарри дрожали, их покалывало. Но он понимал, что движение опасно и не стал хвататься за палочку. Снейп не сказал этого вслух, но его взгляд напомнил Гарри, что он слабее любого из находящихся в здании. Это был самый прямой и наглядный урок из всех, полученных Гарри за последний год. Осознание тяжестью легло на грудь, не давая дышать.

И Гарри не дышал, а только дрожал. Зажмурившись, он стал ждать смерти.

Он не хотел умирать.

Гарри скорее почувствовал, чем увидел, как в комнату кто-то вошел. Шаги вторглись в темноту, нагнетая напряжение.

"Ты придурок, — подумал Гарри. — Абсолютный идиот, который во всем неправ". А Гарри даже не будет в живых, чтобы открыть Снейпу, что в кои-то веки тот совершил ошибку.

— Фините. — Это был лишь шепот. Скорее даже звуки дыхания.

Гарри только успел разглядеть свои серо-голубые джинсы, когда некто, показавшийся размытым пятном, вихрем налетел на него, сильно, до боли сжал под мышками и поднял вверх. Гарри попытался вздохнуть. Он уже размахнулся, желая ударить, а пальцы потянулись к палочке. Но прежде, чем он успел сделать хоть что-нибудь, комната завертелась и засосала его в черный омут.

Чужие пальцы все еще крепко сжимали подмышки, оставляя синяки. Но затем внезапно боль пронзила коленные чашечки — Гарри упал на четвереньки. Легкие болели от отвратительного на вкус воздуха, от которого он кашлял, брызгая слюной и сплевывая на пол. Очки исчезли.

Гарри глядел, моргая, на потертый ковер под своими руками, затем он попытался сесть на пятки, но те же руки обхватили его за грудь, подняли и удерживали на подгибающихся, шатких ногах.

— Ты в порядке.

Услышав голос, Гарри резко повернул голову и вытаращился на крючковатый нос.

Горячая волна крови прилила к лицу.

— Ты придурок... — он рванулся вперед, молотя пальцами по пуговицам на рубашке Снейпа. — Ублюдок... — Гарри ощутил, что его развернули и прижали локти к бокам. Он напряг мышцы плеч, пытаясь вырваться. — Зачем ты это сделал?

— Ну, хватит.

— Отпусти меня!

— Поттер.

— Ненавижу тебя!

— Возьми... себя в руки! — Снейп встряхнул Гарри.

— Да пошел ты!

— Петрификус Тоталус.

Голова Гарри, дернувшись, погрузилась в подушку, остальная часть тела с грохотом рухнула вниз, будто весло в пустую лодку. От удара поднялось облако пыли, закружилось вокруг ушей Гарри и осело на щеки. Костяшки пальцев пульсировали от жгучей боли. Гарри чувствовал, как дыхание щекочет ноздри, но не мог контролировать его. Волна паники прокатилась по рукам, ногам и даже по кончикам пальцев.

Потолок плыл над ним, словно грязная вата.

— Не... — донесся до него голос Снейпа. — ...заставляй меня поступать так снова.

Не было слышно ничего, кроме прерывистого дыхания.

— Никогда, — опять раздался голос Снейпа.

Гарри лежал в тишине. Это тянулось так долго, что Гарри успел почувствовать, как кровь отливает от щек, а сердцебиение успокаивается.

Через некоторое время он ощутил, что действие заклятия на лодыжки ослабело, а рука соскользнула с дивана на пол. Поморгав, он взглянул в сторону холодного камина. Снейп с силой упирался в каминную полку, будто собирался вдавить ее в стену.

Они находились в доме родителей Снейпа. Совершенно точно. Гарри никак не мог забыть эту паутину. Или этот запах.

Словно от миллиона пожелтевших книг, оставленных под дождем.

Снейп сел рядом с ногами Гарри, продавливая подушки и, не говоря ни слова, положил очки тому на живот. Протянув руку, Гарри провел большим пальцем по ободкам. Но он не стал надевать очки, а просто глядел, моргая, на расплывающийся потолок. Было легче ненавидеть Снейпа, не видя его.

— Неужели ты думаешь, что я оставил бы тебя в той комнате, если бы считал, что тебя легко обнаружить?

Гарри снова молча моргнул.

— Неужели ты ничему не научился? Ты слышал хоть что-нибудь из того, о чем я говорил?

Гарри впился зубами в нижнюю губу. Минуту назад он небрежно бросался оскорблениями, но сейчас превратился в труса.

Но все же... Снейп не мог заставить его говорить.

Во время совместных трапез рот Гарри будет занят пищей. И он сможет разговаривать с Хэдвиг, ее уханье звучит почти как слова. Последнее письмо Гермионы требовало ответа, да и Рону Гарри еще ни разу не писал этим летом. Он сможет практиковаться в заклинаниях, закончит домашние задания. То есть будет пялиться на домашние задания.

И всегда можно пообщаться с профессором Люпином.

Гарри с трудом сглотнул и продолжил обдумывать идеи. Двигать конвейерную ленту мыслей.

А потом совершенно неожиданно волосы Снейпа нависали над носом. Гарри вздрогнул, — Снейп схватил его за плечи, поднял и швырнул в угол дивана, как если бы Гарри был подушкой.

Отлично.

Что ж, Снейп мог заставить Гарри говорить. Но не мог заставить посмотреть на него.

— И где же мыло?

— …Мыло?

— Ага, мыло. Можно заодно покончить и с этим.

Гарри ковырял дырочку в обивке дивана. Он ненавидел свой дрожащий голос и возникший во рту привкус мыльной пены. Однако само слово — оно было вкусным. Вызывало покалывание на языке, подпитывало энергией. Гарри наслаждался его ароматом.

Так было даже лучше.

— Ну, — осмелел Гарри, — нести его?

— Нет.

Гарри перестал ковырять обивку и взглянул из-под челки.

Теперь Снейп не смотрел на него.

Сдвинув очки к переносице, Гарри провел пальцами сквозь волосы и уперся локтями в колени.

— Не буду больше заниматься защитой. И читать дурацкие книги тоже не буду. Пустая трата времени.

Снейп потер лицо руками и ничего не сказал.

— Я учился все это время. Я тренировался... а вы заставили меня просто сидеть, будто я лягушка какая.

Снейп продолжал молчать.

— Вы чуть не оборвали мне руки и затолкали в черную дыру, — упрекнул Гарри, — но это я получу наказание. Блестяще, черт подери.

— Тебя не ожидает наказание.

Уронив руки, Снейп перевел взгляд на камин.

— Ага, — пробормотал Гарри и отвел взгляд. — Точно.

Ему показалось, что от сердца осталась только оболочка.

— Я сказал, что не... не буду больше заниматься защитой.

— Как хочешь.

Внезапно ощутив комок в горле, Гарри сглотнул и засунул дрожащие пальцы за ворот рубашки, пытаясь нащупать медальон.

Все было неправильно.

— Он нам не нужен.

Вспомнив, Гарри высвободил руку.

— Да у меня его и нет. Я потерял медальон.

— Он у меня.

Гарри хмуро посмотрел на Снейпа.

Тот перевел взгляд на свои руки, мертвым грузом лежащие на коленях.

Определенно, все было неправильно. Абсолютно и полностью ненормально.

— Так где он? — пробормотал Гарри. Снейп так и не повернул голову. — Послушайте, профессор... я не хотел...

Но Снейп перебил его. Вздохнув, Гарри прикусил губу.

— Я сказал, — медленно выдавил Снейп, — что нам нужно отправить тебя в безопасное место.

— Хогвартс — безопасное место. Там Дамблдор. Там вы...

— Это верно при обычных обстоятельствах.

— Но Сириус не преступник. Я же вам говорил.

— Я знаю.

— Вы сказали, что верите мне.

— Так и есть.

— Вы дважды это сказали.

— Это не имеет никакого отношения к Сириусу Блэку.

Гарри уставился на Снейпа. Воздух вокруг них сгустился.

— Почему вы не смотрите на меня?

Снейп медленно моргнул и с явным трудом перевел взгляд на Гарри.

— Ты должен вернуться в Литтл Уингинг.

Только по прошествии доброй части минуты Гарри понял, что смотрит на Снейпа, открыв рот. Он попытался растянуть губы в улыбке.

— Да конечно, — фыркнул он, откидывая челку с глаз, будто этот жест мог побудить Снейпа сделать то же самое со спутанными прутиками, которые он выдавал за волосы. — Это даже не смешно. Куда мы пойдем на самом деле?

Но Снейп не усмехался.

Улыбка Гарри растаяла, в ушах раздался слабый звон.

— Вы шутите.

Снейп не шевелился.

— Вы серьезно.

Снейп сжал переносицу.

— Скажите что-нибудь! — закричал Гарри.

— Успокойся.

Это оказалось последней каплей.

Гарри вскочил, ощущая, что просто бурлит от злости. Грудь болела при каждым вздохе, ступни горели.

— Вы солгали мне! Вы говорили, что мне больше никогда не придется встречаться с дядей или его чертовой коровой-сестрой — нет, не прикасайтесь ко мне! — Гарри отдернулся, ударив коленями по кофейному столику. — Я не пойду. Отойдите от меня! Клянусь богом, если вы заставите меня вернуться, я убегу. Я их ненавижу. Я ненавижу вас! Отпустите меня!

Руки Снейпа снова сдавили плечи Гарри. Мантия царапала его лоб.

— Ты можешь кричать... — голос Снейпа прогрохотал над головой, словно раскат грома. — И плакать, и царапаться, и брыкаться. Делай все, что тебе необходимо. Но когда тебе надоест, ты сядешь и выслушаешь меня.

— Я не плачу! Отстаньте от меня! — Плотная мантия приглушала слова. — Вы солгали.

— Я солгал.

Гарри замер. Разинув рот, он глядел сквозь запотевшие линзы на подбородок профессора. На заросшем щетиной горле дернулся кадык. Снейп отпустил Гарри. Отшатнувшись, тот упал на диван, пружины заскрипели. По-прежнему не глядя на Снейпа, Гарри сдернул с носа грязные очки и швырнул их на подушку рядом с собой. Он снова уперся локтями в колени и прижал большие пальцы к уголкам глаз.

— Вы ведь не серьезно. — Гарри осторожно выдохнул через нос, не решаясь сказать больше. — Не может быть, чтобы вы заставляли меня вернуться туда. Я так их ненавижу.

Снова захрустели пружины.

— Я никуда не пойду.

— Это ненадолго.

— Я вам не верю.

Снейп помолчал.

— Я понимаю.

— Я никуда не пойду.

— Ты должен.

— Нет!

Снейп позволил крику эхом прокатиться по гостиной. Гарри уронил руки.

— Обещаю, что больше не буду ругаться, — сказал он, глядя в пол. — И съем тот кусок мыла под раковиной. Вы можете отлупить меня за то, что я сказал раньше. Только, пожалуйста, позвольте мне остаться.

— Гарри.

— Я не ненавижу вас.

Гарри зажмурился. Он не смог бы остановить слезы, даже если бы захотел.

— Я вовсе не ненавижу вас.

Гарри почувствовал руку Снейпа на своей шее.

— Я знаю.

Никто больше не говорил. Снейп сидел, слегка сжимая шею Гарри, позволяя тому плакать.

Гарри вытер нос рукавом. Снейп не стал его ругать. Взмахом палочки очистив очки, он протянул их Гарри.

— Надень.

Гарри повиновался.

— Ты готов выслушать меня?

Гарри шмыгнул носом и кивнул.

— Посмотри на меня.

Гарри с трудом поднял голову. Губы Снейпа были бледны.

— Твоя мать, — медленно начал он, — была очень храброй. Она была дорога мне, меня заботила ее судьба...

Замолчав, Снейп несколько раз сглотнул, прежде чем продолжить. Его слова потрескивали, будто сухие щепки для растопки.

— Мы познакомились еще до Хогвартса. При иных обстоятельствах ты никогда не узнал бы об этом. Умирая, она защитила тебя, — ее принадлежность к свету тебя спасла. Понимаешь, о чем я говорю?

Гарри не понимал, но не смог открыть рот, чтобы сказать об этом.

— В каждом из нас живет хоть немного тьмы. В гневе есть тьма. В мщении.

Губы Снейпа подрагивали, он чуть опустил голову, и волосы упали ему на лицо. Но затем, почти так же внезапно, он выпрямился, глубоко вздохнул и посмотрел на Гарри блестящими глазами.

— Ты так похож на мать. Ты слышишь меня?

Гарри попытался кивнуть.

— Тебе нужно будет проявить храбрость, но храбрость иного рода, не такую, как сейчас. Тебе нужно будет быть сильным. А это не всегда легко. Ты меня понимаешь?

— Не совсем.

— Больше никаких слез.

— Я не... плачу.

Снейп просунул большие пальцы под стекла очков Гарри.

— Больше никаких слез, — повторил он.

Гарри сильно закусил губу и дважды судорожно сглотнул. А потом приподнял подбородок и ровно задышал — вдох и выдох — так, как учил Снейп.

— Люди, которых ты сегодня видел, — ты слушаешь?

— Да, сэр.

Снейп придвинулся ближе.

— Люди, которых ты видел сегодня, совсем не храбры. Они подлы и трусливы. Они отвергли свет в своей жизни. Именно поэтому ты должен оставаться под защитой крови твоей матери, возникшей в результате ее жертвы. Она существует в твоей тете. Она существует в тебе. Когда ты под этой защитой, никто не может причинить тебе вред.

— Но Хогвартс...

— Его защиты недостаточно.

— Конечно достаточно...

— Послушай меня. — Снейп приподнял брови. — Думаешь, директор десять лет держал бы тебя в Суррее, если бы в этом не было необходимости?

Гарри скользнул взглядом по коленям.

— Кто хочет причинить мне вред?..

— Если ты ослушаешься меня... — продолжил Снейп. — Если ты сбежишь из этого безопасного места, возможно, мне не удастся защитить тебя. Не в этот раз. И наказать тебя, чтобы помочь избежать повторения той же ошибки, я также не смогу. Ты говорил, что хочешь быть нормальным... Если это так, и если ты желаешь, чтобы я тебе помогал, ты должен делать то, что я говорю. Твоя мать... — Снейп снова сглотнул. — Твоя мать умерла, чтобы ты мог жить. — Снейп взял Гарри за подбородок, но на этот раз тот не отстранился. — Твой героизм заключается в жизни, а не в смерти.

Веки Гарри затрепетали.

— Что же касается грязного языка, то ты больше не произнесешь этих слов, обращаясь ко мне или к кому-либо другому. Ты не позволишь гневу поглотить себя и не утонешь во внутренней тьме, в отличие от тех людей. Я этого не допущу. Понятно?

— Да, сэр, — послушно ответил Гарри.

— Ты сделаешь, как я сказал, — повторил Снейп. — Ты останешься в безопасности в Литтл Уингинге — ради своей матери. Ради меня. Ты будешь слушаться меня, и я вернусь за тобой. Я обязательно вернусь.

Тихие слезы медленно стекали по лицу Гарри, попадая в уши.

— Куда вы направляетесь?

— Никаких вопросов.

— Но, профессор...

— Абсолютно... — Снейп наклонился вперед, — никаких вопросов. Доверься мне.

Двумя быстрыми движениями стерев мокрые следы на щеках, Гарри кивнул.

— Мужество.

Он снова кивнул.

— Повиновение. Да?

— Да.

— Да, сэр.

— Да, сэр.

— Встань. Достань палочку.

Судя по ощущениям, мышцы Гарри превратились в желе, но он все равно встал. Обтерев о задние карманы потные ладони, Гарри сжал палочку в кулаке и лишь слегка вздрогнул, когда Снейп схватил его за руку и приблизил палочку к носу.

— Меня очень мало беспокоит угроза твоего исключения, и меня не волнует, что сам Альбус Дамблдор предупредил твоего дядю, чтобы тот оставил тебя в покое. Если этот боров приблизится к тебе хоть на пять футов, ты воспользуешься палочкой. Понятно?

Гарри торопливо кивнул.

— А тетя Мардж?

Снейп сильнее сжал пальцы Гарри.

— А ты как думаешь?

— Ладно...

— Это, молодой человек, объясняет необходимость уроков защиты. Я больше не желаю слышать, что ты принимаешь их как должное. Это абсолютно ясно?

— Да, сэр.

Долгие секунды они смотрели друг на друга. Наконец Снейп ослабил хватку, и Гарри уронил руку вниз.

— Очень хорошо. — Снейп кашлянул, прочищая горло. — Ты готов?

Гарри стоял, ничего не отвечая. По его ощущениям руки, грудь, все тело налилось свинцом.

Снейп вздохнул. Положив руку на затылок Гарри, он притянул его к себе и прижал к груди.

— Я знаю, — он провел кончиками пальцев по взлохмаченным волосам.

Гарри сжимал в кулаках шерстяную ткань мантии Снейпа, отсчитывая удары своего сердца. Ему потребовалось немало времени, чтобы хоть немного успокоиться.

Через некоторое время, но прежде, чем Гарри успел подготовиться, руки Снейпа напряглись, и он аппарировал их обоих. Они приземлились, но Гарри не открывал глаз. Ему ничего не нужно было видеть. В ноздри ударил затхлый запах старых простыней Дадли и поношенной одежды.

Практически сразу Снейп заходил по комнате, резко взмахивая палочкой. При каждом движении его мантия волнами летала вокруг лодыжек. Стены на мгновение вспыхнули тусклым оранжевым светом, и в углах комнаты выросли светильники. На коврике под ногами Гарри появился витиеватый орнамент бордового цвета. Комковатый матрас, криво лежавший на шаткой раме кровати без колесика на ножке, неожиданно стал толстым и упругим. Кроватные столбики вытянулись к потолку и теперь с них спадал бархатный балдахин. Сундук распахнулся, и дюжина книг перелетела через кровать и встала на книжную полку, появившуюся над ночным столиком.

Взгляд Гарри скользнул по одеялу золотисто-красного цвета и подушкам в тон — подушкам из его спальни в Хогвартсе.

Снейп вытащил медальон из внутреннего кармана мантии.

— Подержи это.

Приподняв голову, Гарри сглотнул, пытаясь ослабить сдавившее горло напряжение. Он протянул руку и Снейп опустил медальон на его ладонь, дважды постучал по нему и пробормотал заклинание, которое Гарри никогда раньше не слышал. Металл засветился фиолетовым и потеплел в ладони Гарри, но постепенно приобрел цвет тусклого серебра. Застежка со щелчком открылась. Большим пальцем Гарри захлопнул ее.

— Куда он меня приведет? — прохрипел он.

Долю секунды Снейп колебался, но затем, убрав палочку в кобуру и откинув волосы с глаз, ответил:

— Никуда.

Гарри почувствовал боль в животе. Он крепко сжал пальцы, вдавливая цепочку в ладонь, и протянул медальон Снейпу.

— Вот.

— Он твой.

— Но он бесполезен.

Снейп проигнорировал это, слегка подтолкнул Гарри к кровати с балдахином и усадил на матрас. Присев на корточки, он взял Гарри за плечи.

— Посмотри на меня.

Гарри не торопился выполнять указание, но в конце концов поднял голову.

— Ты не один, — глаза Снейпа заблестели. Он слегка тряхнул Гарри за плечи. — Ты слышишь меня?

— Я вас слышу.

Снейп открыл рот, будто хотел сказать что-то еще, но потом крепко сжал губы и напряженно кивнул.

Тишину комнаты разорвал треск. Снейп исчез.

* * *

Гарри сидел абсолютно неподвижно. Через некоторое время он взглянул на свои шнурки, затем посмотрел на мерцание светильника на стене. Он провел большим пальцем по краю медальона, отпечатавшегося на ладони.

Гарри вытащил палочку, дважды постучал по медальону и пробормотал заклинание. Он ждал — хотя уже все понял — но все равно ждал.

Он постучал еще два раза.

Ничего.

Изо всех сил Гарри швырнул медальон об стену. Цепочка громко звякнула, ударившись об пол. Гарри лег на бок и стал вслушиваться в звуки. Машина шумно проехала мимо. Гарри прислушался к крикам детей, игравших в крикет на лужайке перед домом на другой стороне улицы. А в этом доме царила полная тишина.

Он снова отыскал взглядом открытый медальон и долго смотрел на него, моргая и тяжело дыша. С медальона на него глядел крошечный портрет матери.

Гарри начал было наклоняться, чтобы поднять медальон, но с первого этажа донесся приглушенный грохот.