Внимательные глаза (джен)

Гарри прислонился к стволу огромного уродливого дерева, растущего на заднем дворе Дурслей, и со вздохом закрыл глаза.

Сегодня было жарче, чем обычно. Нагрелась даже покрытая странными наростами кора дерева. Мокрая футболка прилипла к потной коже, вызывая зуд. Гарри не боялся испачкаться, — он сомневался, что еще немного грязи что-то изменит. Он провел на Тисовой улице уже больше двух недель, и за это время ничто из его одежды, за исключением горстки грязного белья, которое он постирал четыре дня назад в раковине ванной комнаты, не видело хозяйственного мыла или даже чистой воды.

Но Гарри, в общем-то, не волновался. Тетя Петуния рано или поздно сдастся, скорее всего, когда поймет, что грязные пятна на рукавах и коленях обвисших джинсов становятся заметны соседям.

Мысленно усмехнувшись, Гарри прислонился спиной к стволу дерева и поерзал по земле, представляя, как грязь въедается в изношенную джинсовую ткань. Если притащиться к ужину в половине восьмого, распространяя вокруг себя запах грязи и травы в такой жаркий и влажный день, — это станет последней каплей для тети Петунии.

Без сомнения, уже к ночи кучка его грязной одежды окажется в стиральной машине.

Если только у дяди Вернона не случится его особое настроение. Тогда дядюшка будет вопить на Гарри, ругая за сильно испачканные брюки, а затем будет снова кричать, потому что теперь из-за Гарри у бедняжки болит горло…

Гарри перестал ерзать. У него не было настроения стирать с очков слюну дяди.

Вытянув ноги перед собой, Гарри снова вздохнул, на этот раз громче. Солнце теперь было мягкого оранжевого цвета и мерцало сквозь ветви лиственного дерева, растущего во дворе миссис Фигг.

Дядя очень скоро вернется домой, а за ним и Дадли. Задыхаясь от жары, братец с трудом вытащит свой огромный зад с заднего сиденья «фольксвагена» матери Пирса. Дома Вернон будет жаловаться на отсутствие кондиционера в офисе, а Дадли ныть по поводу слишком скудного количества масла в купленном в кинотеатре попкорне.

Гарри сморщил нос при этой мысли. Теперь, когда солнце уже не светило в глаза, и редкие дуновения теплого ветерка пробирались сквозь челку, он изо всех сил старался отогнать мысль о неизбежности ближайшего будущего. Как всегда, он был полон решимости наслаждаться этими свободными от Дурслей моментами как можно дольше.

Издалека доносился стрекот сверчков. Гарри поднял тяжелый учебник, лежавший рядом с ним в траве, и, опустив себе на колени, открыл на заложенной десять минут назад странице. Он провел пальцем по последнему абзацу третьей главы "Истории магии" — произведения Батильды Бэгшот, разыскивая информацию о сожжении ведьм для заданного профессором Биннсом эссе. Поискав в течение нескольких минут и ничего не найдя, Гарри захлопнул книгу и бросил обратно в траву.

Он посмотрит еще раз завтра.

"Завтра", — уныло подумал Гарри. Еще целых двадцать четыре часа. Вонзив потертые задники кроссовок в грязь, он ударился затылком о ствол. Почти не осознанно он провел большим пальцем по краю металлического медальона под футболкой, — тот весь день лип к потной коже.

Внезапно Гарри услышал скрежет быстро открывающейся стеклянной двери. Он обернулся и прикусил губу, увидев, как филейная часть Вернона, обтянутая штанами шестидесятого размера, протискивается в открытое пространство.

— Я сказал ему сделать это сегодня, Петуния! — голос Вернона донесся сквозь сетку в открытом окне; дядюшка остановился, переступив через порог одной ногой.

Гарри съежился и, затаив дыхание, выглянул из-за толстого ствола дерева. Пухлый палец Вернона указывал на клумбу, разбитую рядом с бетонным крыльцом.

— Вроде дали мальчику совсем простую задачу, а смотрите, каков результат! Это вызов, Петуния! Полное пренебрежение к нашим просьбам, все просто и ясно как божий день!

— Ты сказал, это должно быть сделано к выходным, — прошептал Гарри, все еще внимательно наблюдая. — А не сегодня... — он стиснул зубы от злости, слушая, как дядя Вернон продолжает кипятиться из-за такого пустяка. "Должно быть, сегодня у него на работе был очень плохой день", — подумал Гарри.

Через несколько секунд он отчетливо услышал, как тетя Петуния шикнула, а затем что-то напряженно забормотала.

Гарри знал, что тетя, как всегда, боится любопытных соседей. Ему не нужно было обладать сообразительностью Гермионы, чтобы понять это.

— ...Даддерс будет дома с минуты на минуту, — сказала Петуния на этот раз более четко. — Иди умойся, дорогой.

— Ну, если мальчишка думает, что я буду ждать хоть секунду, пока он притащится с дурацкой прогулки, его ждет глубокое разочарование, — прорычал Вернон, заходя обратно в дом.

Гарри облегченно выдохнул.

— Почему он может просто...

— Мальчик во дворе, Вернон.

Напряженная тишина.

Гарри нервно жевал губу.

Стеклянная дверь, распахнувшись, ударилась о стену.

Гарри стремительно обернулся, стараясь думать побыстрее. В последнюю секунду он заметил в траве "Историю магии" и резко втянул воздух сквозь зубы. У него будут большие неприятности, если Вернон узнает, что он взломал замок и вытащил учебники из чулана под лестницей. Гарри сунул книгу под себя, внутри у него все сжалось.

Ах, если бы дядя вернулся с работы чуть позже, как он обычно поступал летом, когда на улице было светло до девяти. Тогда Гарри смог бы спокойно протащить книгу наверх. Ведь к этому времени тетушка уже не обращала внимания ни на что, кроме температуры томящегося на плите тушеного мяса.

Но сегодня пятница — ну конечно! По пятницам Вернон редко оставался на работе после семи.

"Идиот, — упрекнул себя Гарри. — Ну как можно быть таким придурком?"

— Ага!

Гарри вздрогнул от неожиданности. Вернон сердито смотрел на него сверху вниз. Его глаза, почти скрытые пухлыми покрытыми пятнами щеками превратились в щелочки.

— Думал, сможешь спрятаться, верно, мальчик! Бездельничать, как ни в чем не бывало...

— Я не прячусь…

— Да-да, как же! — Вернон хмыкнул, слегка откинув голову назад. — Неужели?

Гарри раздраженно нахмурился, но снова прикусил нижнюю губу, чтобы не сказать то, о чем потом наверняка пожалеет. Он осторожно пошевелился.

— И как бы ты это назвал?

Гарри промолчал.

— Ну!

Гарри опустил взгляд на колени, заставляя себя продолжать молчать. Ему бы очень хотелось ответить, произнести слова, которые кипели внутри, но сегодня вечером он предпочел бы не ложиться спать без ужина — желудок урчал уже почти полчаса.

Гарри выбрал наиболее безопасный путь — он пожал плечами.

Внезапно из горла Вернона вырвался странный тихий звук. Ринувшись вперед, он схватил Гарри за футболку и рывком поднял на ноги. От неожиданности тот не успел отреагировать.

Гарри услышал слабый треск рвущейся ткани, — грязный воротник натянулся под его весом, кроссовки заскребли по грязи. Наконец ему удалось ухватился ладонями за ствол дерева и выпрямиться.

Дядя наклонился ближе и заговорил раздраженным шепотом:

— Мое терпение подошло к концу. Я больше не собираюсь мириться с твоим хамством, мальчик!

Гарри попытался отстраниться, сморщившись от отвращения при виде насквозь мокрых от пота усов дяди.

— В эти две недели я почти ничего не говорил...

— Действия говорят громче слов!

— Я ничего не сделал! — прошептал Гарри в ответ.

— Вот видишь! — прохрипел Вернон. — Она уже появилась!

Он скрутил футболку Гарри, туже стягивая воротник.

— Что появилось?

— Эта издевательская... отвратительная ухмылка, расплывшаяся по твоему чумазому личику... я настолько насмотрелся на нее за эти две недели, что хватит на всю оставшуюся жизнь!

Воротник больно впился в шею Гарри. Он изо всех сил оттолкнулся от дерева, пытаясь ослабить давление.

— Отпустите меня.

— Я не подчиняюсь твоим приказам, мальчик!

Гарри услышал, как кто-то отчаянно стучит в окно, но Вернон не обратил внимания на шум.

— Вы рвете футболку…

— На данный момент это наименьшая из твоих забот, согласен? — сказал Вернон сквозь стиснутые зубы, сильно встряхнув Гарри.

Стук по оконной сетке усилился, и дядя отвернулся достаточно надолго, чтобы Гарри успел ухватиться за футболку и вырвать ее из крепко сжатой руки. По инерции отшатнувшись, Гарри зацепился каблуком за торчащий из травы корявый корень и рухнул на землю, крепко ударившись задом. Он стиснул зубы от мгновенно вспыхнувшей боли.

Услышав глухой стук, Вернон резко повернул голову и взглянул на побледневшего Гарри, — тот растянулся на земле, потирая ушибленное место. Губы дядюшки искривились в торжествующей усмешке.

— Так тебе и надо, — Вернон повернулся к дому и проворчал: — Иди в дом, мальчик, и помоги тете накрыть на стол.

Дядя прошел, переваливаясь, несколько шагов, но затем остановился, — его огромный живот задрожал от резкого движения. Медленно повернувшись, он подозрительно покосился на Гарри.

Гарри сжал губы, кончиками пальцев разминая пострадавшее место, но остановился, заметив, что Вернон смотрит на него сверху вниз... нет, не на него, а на клочок травы позади него…

— Что это за чертовщина? — пробормотал Вернон, снова направляясь к дереву.

Забыв о боли, Гарри развернулся и потянулся за книгой, но, как ни странно, Вернон опередил его. Двигаясь быстрее, чем Гарри когда-либо видел, дядюшка отпихнул его с дороги и, нагнувшись, схватил "Историю магии" за обложку. Желтоватые страницы раскрылись веером, свободно хлопая друг о друга.

Хрипя от напряжения, Вернон ухитрился прижать Гарри к стволу дерева, — мясистое колено нависло в опасной близости от груди мальчика. Закрыв книгу, дядя хмуро разглядывал золотое тиснение на переплете.

Лицо Вернона мгновенно омрачилось, словно на него налетела буря кирпично-красной пыли; он негодующе посмотрел на племянника, пурпурная жилка пульсировала у его виска.

Гарри достаточно часто видел, как подобный румянец заливал щеки дяди, чтобы понять: ничего хорошего из этого не выйдет. Но в данный момент адреналин бешено пульсировал в его венах, ослабляя чувство самосохранения. Пнув Вернона в голень, Гарри схватился за учебник.

— О нет, не получишь! — Вернон сильно толкнул Гарри в грудь коленом, прижимая его спиной к стволу. Он снова держал книгу за обложку; выглядело так, словно она вот-вот оборвется от грубого обращения Вернона.

— Мне это нужно для школы, — выдавил Гарри тонким голосом. Он снова потянулся за книгой, но Вернон отдернул руку.

— Если ты думаешь, что получишь ее обратно, парень, то тебя ждет глубокое разочарование!

Гарри снова толкнул Вернона в колено, но массивный сустав не сдвинулся ни на миллиметр.

— Силенок то не хватает! Ты не особо крут!

Из гостиной донесся звук захлопнувшейся входной двери и протяжное нытье Дадли. Покрывшись липким потом, Гарри пытался отодвинуть колено, пока руки не задрожали. Он не отрывал пристального взгляда от книги.

Вернон фыркнул, наклоняясь. Несвежее дыхание взъерошило челку Гарри.

— Самый настоящий хлюпик...

— Вернон! — позвала Петуния из открытого окна. — Ужин на столе!

— ...Ты — пустая трата места, Поттер, — ухмыльнулся дядя.

Гарри затаил дыхание, его лицо стало таким горячим, что казалось, вот-вот взорвется. Цветные полосы плясали на периферии зрения.

— ...Отвратительный лентяй... Ай! — Вернон со сдавленным визгом выронил "Историю магии" и отшатнулся назад.

Прижав колени к груди, Гарри уставился на упавшую в траву книгу, с края которой поднималась тонкая струйка дыма.

Вернон неистово дул на палец, раздувая щеки, — на то место, где крошечное пламя лизнуло кожу.

Гарри ощутил, что сердце колотится о колени. Закружилась голова. Он свернулся тугим калачиком, ожидая, когда на него обрушится гнев Вернона.

Но дядя не сдвинулся с места, напоминая слона, пытающегося удержать равновесие на задних лапах. Тяжело дыша, он уставился на Гарри, время от времени переводя взгляд с одного соседского забора на другой.

Гарри попытался отвести взгляд от осуждающего, испуганного взгляда дяди, но не смог. Прошло уже довольно много времени с тех пор, как Вернон становился жертвой спонтанной магии, но Гарри с легкостью вспомнил отвращение, всегда появлявшееся в глазах дяди. Безмолвный барьер, который отделял Гарри от Дурслей.

Он предпочел бы, чтобы его ударили.

На этот раз тетя Петунья окликнула их обоих, но Гарри почти не обратил на это внимания.

Перешагнув через книгу, Вернон молча зашагал вперед.

Гарри подождал, пока снова не услышал скрип закрываемой стеклянной двери; он прижался носом к коленям, глядя сквозь свисавшую на глаза челку. Медленно моргая, он прислушивался к ровному ритму своего дыхания. Он знал, что через несколько минут влага, собирающаяся в уголках его глаз, испарится, а болезненное сжатие горла исчезнет.

Медальон казался тяжелым и раздражал потную кожу, но Гарри заставил себя не обращать на это внимания, ведь прошло всего две недели каникул.

Он подтолкнул носком кроссовки подгоревший край учебника истории.

Есть уже почти не хотелось.

* * *

— ...Либо расширить площадь рабочего пространства, либо поставить больше столов в общей гостиной — считаю, одно из этих решений вполне бы подошло.

— Они оба неплохи, Минерва.

— Эта толпа, которая собирается вокруг единственного стола и делает Мерлин знает что с кучей книг по заклинаниям! Так крайне неудобно учиться... а от себя добавлю, что даже наблюдение за подобным вызывает некоторое раздражение…

В уголках мягких глаз Альбуса появились морщинки.

— Северус, слизеринцы тоже выиграли бы от дополнительного рабочего пространства?

С дальнего конца стола не донеслось никакого ответа, лишь несколько раз звякнула ложка о чашку кофе.

— Северус?

— Он не слушает, Альбус, — сухо пробормотала Минерва. — Теперь о...

— Библиотека обеспечивает достаточное рабочее пространство, разве не так? — Северус вылил ложку чуть теплого кофе обратно в полупустую чашку и скривил губы, глядя на уже неаппетитный напиток.

Он чувствовал на себе взгляды, но не обращал на них внимания.

— К сожалению, — начал Альбус в повисшей тишине, — добавление столов в гриффиндорской гостиной может и не принести достаточно плодов — боюсь, студенты во время занятий просто наслаждаются обществом друг друга.

Директор снова мягко улыбнулся.

Северус фыркнул про себя: такая глупая тема для обсуждения. Заботы Минервы Макгонагалл, касающиеся предстоящего учебного года, как всегда, были более чем банальными.

Почувствовав, что Дамблдор и Макгонагалл встретились взглядами поверх его головы, Северус поморщился.

При первом же удобном поводе он покинул стол, скромная стопка намазанных маслом тостов так и осталась нетронутой.

* * *

Северус шел по коридорам, ведущим в подземелья, и наслаждался прохладным, влажным воздухом, овевающим его лицо. Хотя этим утром было очень тепло, и летнее солнце весело светило, Северус получал удовольствие от полумрака своих покоев и мерцания свечей, расположенных вдоль холодных и влажных на вид стен.

Жгучая головная боль, от которой ломило в висках с самого рассвета, начала отступать.

Распахнув дверь в личную кладовую, Северус энергично втолкнул перед собой лестницу на колесиках, — и едва успел поймать ее за перекладину, прежде чем та врезалась в стеллажи, заполненные полупустыми сосудами с ингредиентами.

Северус осмотрел ряд покрытых пятнами флаконов, находящихся на уровне его глаз. Щурясь в полумраке, он осторожно отодвинул в сторону несколько пустых стеклянных сосудов, желая получше рассмотреть, что стоит в глубине.

Ничего.

Северус тихо выругался и убрал руку, пузырьки звякнули.

Аконит…

Альбус попросил пополнить его запасы. Хотя Северус не прикасался к этому сильнодействующему растению уже много лет, он не задавал вопросов. Он давно привык к странностям директора.

Северус продолжил поиски.

Аконит и лапчатка.

Если не считать нескольких сухих листьев, прилипших к краям флаконов, их запасы закончились. Он должен был произвести инвентаризацию еще несколько недель назад.

Проведя ладонью по лбу, Северус прижал к глазам пальцы и тяжело вздохнул. Обыскав потрескавшиеся полки, Северус обнаружил еще два флакона, пустых на три четверти — с чемерицей и корнем асфодели.

Обхватив руками флаконы, Северус толкнул лестницу локтем, отодвигая в сторону, и шагнул к сводчатому дверному проему.

Внезапно он остановился, — в сиянии светильника флаконы сверкнули, притягивая взгляд, и Северус снова посмотрел на этикетки.

Слово "чемерица" было написано с ошибкой, — "и" вместо "е" во втором слоге. Совсем небольшая ошибка, но написанная слишком крупным, почти детским почерком, она, по мнению Северуса, выделялась, словно кровь на фоне белоснежного хлопка.

Снейп уставился на неправильную букву, провел по ней большим пальцем, размазывая чернила.

Северус закрыл глаза, пытаясь очистить разум, и остаточная головная боль вновь прорезала лоб. Это было бесполезно.

Они оба знали заклинание для использования порт-ключа. Мальчик был достаточно взрослым, чтобы не забыть его. Северус повторил с ним нужные слова бесчисленное количество раз. Заставил Гарри в точности повторить их самостоятельно. Несчетное количество раз.

Мальчик в порядке.

Кроме того, прошли лишь жалкие две недели.

Вообще-то даже и двух недель не прошло…

Спустя некоторое время Северус осознал, что пыльные флаконы, которые он прижимал к животу, стали теплыми и слегка липкими. Он понятия не имел, как долго здесь простоял.

Северус кашлянул, изгоняя из чувств последние остатки тумана. Осторожно прикрыв дверь ногой, он направился в свои покои.

Дадли был просто отвратителен.

Он облизывал быстро тающее мороженое, размазывая шоколад вокруг рта. Капли стекали по подбородку и падали вниз, оставляя на груди коричневые пятна. Даже ногти Дадли были перепачканы растаявшим шоколадом.

Гарри сидел на противоположной от кузена стороне гостиной, наблюдая, как мороженое медленно капает на брюки Дадли, напоминая протекающий кран. Гарри скривился. Если раньше он жаждал сладкого после ужина, то теперь определенно излечился от этого желания…

Гарри отвел взгляд — больше не мог этого видеть. Привалившись к подлокотнику дивана, словно тряпичная кукла, он опустил голову на сгиб руки.

— Что, хочется мороженого, да?

Гарри не отводил взгляда от цветастого узора диванной обивки.

— Уже нет…

Большая шоколадная капля шлепнулась на молнию толстовки Дадли и скатилась вниз.

Дадли тихо, но насмешливо фыркнул.

— Да уж конечно, Поттер.

Закатив глаза, Гарри притворился, что не услышал. Вместо этого он прислушался к звяканью вилок, соскребающих остатки подливки с фарфоровых тарелок. С минуты на минуту его позовут мыть посуду.

Желудок Гарри сжался от разочарования. После ужина ему очень хотелось пойти в парк, — небо все еще было ясным и голубым. Пока не стемнело, Гарри мог бы немного покататься на старых ржавых качелях. В общем-то, ему не слишком хотелось развлекаться, а просто тянуло куда-нибудь уйти — куда угодно, лишь бы подальше от тети Мардж.

В этом году тетка приехала раньше обычного. И была хуже, чем помнилось Гарри…

Три дня назад он подслушал, как Вернон разговаривал с ней по телефону, уговаривая подождать до сентября. Гарри даже не знал, что Мардж вообще собирается их навестить, и перспектива еще целый год не видеть ее покрытого пятнами усатого лица очень его обрадовала.

Но счастье Гарри было недолгим, потому что двадцать четыре часа спустя тетка уже стояла у входа — с усами и всем прочим. Мардж даже привезла своего уродливого пса Злыдня. Гарри уже успел промочить две пары носков, наступив в лужи его слюны.

Но, по правде говоря, Гарри беспокоили не слюни, а сама Мардж. То, с каким презрением она смотрела на него с момента приезда, — словно тигр, готовый к броску...

— Ты!

Гарри подпрыгнул от неожиданности, сердце скользнуло в пятки.

Дадли хихикнул и попробовал подняться — дважды, и, когда ему это, наконец, удалось, вразвалку направился на кухню.

Вернон ткнул мясистым пальцем в сторону Гарри.

— Хватит бездельничать, парень, ты уже получил ужин, теперь займись работой.

— Вы только закончили есть...

Вернон дернул губами, его поза стала угрожающей.

— Хорошо, — быстро пробормотал Гарри, поднимаясь. — Хорошо. Уже иду.

— Да, начинай двигаться. И лучше бы тебе поторопиться!

Дядя стал тяжело подниматься по лестнице, без сомнения, направляясь прямо в ванную комнату.

Вздохнув, Гарри потащился на кухню. Но гулкий голос Мардж заставил его остановиться.

— Пока светло, ты можешь успеть закончить свои дела, Петуния. Я присмотрю за Дадликом…

Гарри поморщился и прижался плечами к стене, как можно сильнее втягивая живот, — из дверей кухни появился очень круглый зад Мардж и почти прилепил Гарри к обоям коридора. Мардж сделала еще шаг назад, придвигаясь ближе, и он затаил дыхание, мысленно умоляя: ну стой, остановись же, стой, стой, стой...

— Ох!

"Вот дерьмо".

Обтянутая шерстяным джемпером расплывшаяся спина и рассыпавшиеся по ней прямые жесткие волосы перекрыли поле зрения Гарри. Он вжался в стену, надеясь, что его не расплющит, словно горячий пирог.

Гарри ощутил, что Мардж схватила его за руку, прежде чем увидел ее лицо. Она тут же потащила его обратно в гостиную, ругая по пути.

— Что вы делаете? — закричал Гарри, пытаясь вырваться. — Я должен помыть посуду...

— Единственное, чем ты должен сейчас заниматься, держать свой мерзкий рот на замке! — Мардж резко подтолкнула Гарри к дивану. Она покраснела от прикладываемых усилий и, вероятно, от чувства неловкости, — мальчик, которого она так сильно ненавидела, застал ее врасплох. — Расхаживаешь тут, будто по своему дому... вертишься под ногами, как преступник!

Гарри нахмурился.

— Я здесь живу.

— Тебя держат здесь из милости, мальчик, исключительно благодаря доброте твоих дяди и тети. А теперь сядь! — Мардж одернула слишком тесный кардиган, немного успокаиваясь. — Придешь, когда тебя позовут.

Гарри ощутил, как внутри него, словно в вулкане, поднялся яростный жар, угрожая выплеснуться наружу. Но вспомнив о предупреждении Вернона, он не сдвинулся с места, продолжая молчать. Руки Гарри вспотели, он обтер их о джинсы и впился взглядом в спину Мардж.

Дадли выглянул из-за двери и одарил Гарри мерзкой мопсоподобной ухмылкой.

— Я дам тебе еще шоколадного мороженого, Дадлик, милый, — чуть не пропела Мардж сладким голосом, протягивая тому руку. Гарри не удивился бы, если бы тетка сунула братцу еще одну двадцатифунтовую банкноту. — Ведь хорошие мальчики быстро растут и заслуживают кушать сладости, правда, дорогой?

Заведя толстую руку за спину, Дадли показал Гарри средний палец и, шаркая, направился на кухню вместе с теткой.

Гарри быстро моргал, пока в глазах не перестало щипать. Сердцебиение немного замедлилось, но внезапно заболела голова. Он сжал руки в кулаки и потер надбровья костяшками пальцев. Тошнотворно-сладкое воркование Мардж доносилось из кухни. Тетя Петуния, должно быть, вышла через боковую дверь, потому что Гарри больше не слышал быстрого перестука шагов по линолеуму.

Снова плюхнувшись на диван, Гарри с трудом справился с желанием швырнуть квадратной подушкой в один из портретов Дадли, висевших на стене.

Это было невыносимо. Прошло меньше трех недель с начала летних каникул, а Гарри уже находился на грани срыва.

Даже переклеивание шестисот восьмидесяти этикеток с названиями всевозможных ингредиентов, — работа, которой он занимался для профессора Снейпа весь последний месяц перед началом каникул, была более приятной…

Гарри с трудом сглотнул. Опустив голову, он смотрел на колени и ковырял заусеницу на большом пальце, пока кожа у ногтя не покраснела. Где-то снаружи медленно ехал фургон с мороженым, его мелодия звенела в ушах Гарри. Теперь, когда дядя Вернон сидел в туалете, а тетя Мардж подлизывалась к Дадли, наступил вполне подходящий момент, и Гарри мог бы нырнуть под кровать, схватить небольшую кучку пятипенсовых монет, которую собрал в течение последних нескольких лет, побежать за фургоном и купить мороженого на свои собственные магловские деньги. Но он этого не сделал. В данный момент даже такая привлекательная идея не прельщала его.

Не прошло и пяти минут, как Мардж рявкнула, призывая его на кухню. Глубоко вздохнув, Гарри сосчитал до десяти, — внутри по-прежнему крутило от негодования.

"Пятнадцать".

"Двадцать".

"Мы останемся здесь столько, сколько потребуется, чтобы вы взяли себя в руки, — сказал ему однажды Снейп. — Делайте глубокие вдохи".

Гарри закрыл глаза и продолжил равномерно дышать. Он сможет сделать это.

"Двадцать пять... двадцать шесть... двадцать..."

— Мальчик!

Гарри закрыл глаза. Раскаленные ножи вновь вонзились во внутренности.

Ну... по крайней мере, он попытался.

* * *

— Грязная... эту надо перемыть.

Гарри вздрогнул, когда совершенно чистая тарелка снова плюхнулась в мыльную воду и медленно погрузилась на дно раковины. Его лицо пылало. Гарри мыл посуду почти полчаса, — Мардж заставила перемывать уже четвертую тарелку.

Она продолжала стоять позади Гарри, дыша ему в затылок и ожидая, когда он снова погрузит руки в воду.

Стиснув зубы, Гарри пошевелил пальцами в мокрых желтых перчатках и потер вспотевший зудящий лоб.

— Ну? — она толкнула Гарри между лопаток. — Продолжай!

— Знаете, совсем не нужно за мной следить… — произнес Гарри, поворачиваясь.

— Уж конечно! Даже Злыдень мог бы вымыть тарелки лучше, мальчик!

Схватив Гарри за макушку, Мардж повернула его к раковине, заставляя снова сосредоточиться на работе.

Гарри отпрянул от нее, скорчив гримасу.

— Да мою я, мою.

Мардж сжала потрескавшиеся губы, ее лицо побагровело, как у дяди Вернона. Гарри едва заметил стремительное движение массивной руки, но определенно ощутил, как тетка крепко схватила его за основание шеи, рывком притягивая к себе.

— А теперь слушай сюда, ты...

— Отстаньте от меня!

Гарри попытался вывернуться из ее пальцев. Ему было наплевать, если его запрут в спальне на все лето, и даже если Вернон решит "выбить из него дурь". К чертовой бабушке Хогсмид — Гарри заставит Снейпа подписать этот треклятый бланк. Гарри не собирался позволять Мардж, этой корове с покрытой пятнами кожей и волосатыми губами, вымещать на нем свое плохое настроение. Она даже не его настоящая тетя…

Каким-то образом Гарри все же удалось вывернуться из хватки, при этом он ударился ногой, но почти не ощутил боли. Отступив в сторону, он гневно уставился на Мардж, тяжело дыша.

Гарри услышал, как позади него скрипнул стул, — за кухонным столом сидел Дадли. Гарри знал, что кузен наслаждается, наблюдая за стычкой, но Гарри это не слишком волновало. По телу распространилось знакомое теплое покалывание, — от макушки до кончиков ногтей на ногах.

— Мардж?

Вернон, должно быть, приглушил громкость телевизора.

Мардж немного помолчала, пронзая Гарри полным ненависти взглядом.

— В чем дело, Вернон?

Гарри перевел взгляд на маленькую лужицу воды, натекшую на стол с его мокрой перчатки.

— Отправь мальчика спать, — отозвался дядя довольно тонким голосом. — Он может закончить работу завтра.

— Возражаю. Этот ленивый маленький скот должен закончить то, что ему было велено!

Вернон ничего не ответил.

Гарри прикусил внутреннюю сторону губы. Покалывание усилилось.

— М-м-м, — удовлетворенно ухмыльнувшись, промычала Мардж. — Именно так. Возвращайся к работе. — Она схватила Гарри за рукав рубашки и потащила к раковине. Гарри зацепился за ковер и, чтобы не упасть, ухватился за край столешницы.

— ...Такой же никчемный, как и твой гнусный папаша... — бормотала Мардж с отвращением. Но прежде чем Гарри успел отреагировать, она переключила внимание на своего любимчика: — Ах, ты уже закончил, Дадличек?

Дадли ошеломленно посмотрел в свою тарелку, будто только заметил, что она пуста.

— О-о-о, здоровый аппетит делает мальчика разумным и сильным, верно, дорогой? — Мардж направилась к столу. Наклонив к Дадли свое грузное тело, она ущипнула его за пухлую щеку. — Вернон, какой Дудинька молодец, ничего не оставил на тарелке! — крикнула она через плечо, затем злобно взглянула в сторону стоявшего у раковины Гарри. — В отличие от некоторых…

Дрожащими пальцами Гарри выдернул пробку из сливного отверстия. "...Столько, сколько потребуется... глубоко дышите..."

— Ты никак не мог уже закончить! — прогремела Мардж. — Даже главный посудомойщик в Уимпи не сумел бы...

— Я меняю воду!

Гарри ухватился за край раковины и заморгал, глядя на сероватую воду, стекающую в слив.

Мардж прищурилась, на ее щеках вновь вспыхнули темно-красные пятна, она широко раскрыла рот, словно собираясь закричать…

У входной двери громко залаял Злыдень.

Захлопнув рот, так что щелкнули зубы, Мардж нахмурилась и оглянулась через плечо.

— Ах! — воскликнула она, убегая в гостиную. — Я заберу пса, Петуния, не обращай на него внимания!

— Я поймал его, Мардж! — крикнул Вернон.

Дверь-сетка с грохотом захлопнулась, Петуния что-то пискнула с подъездной дорожки.

Не обращая на них внимания, Гарри засунул пробку обратно в сливное отверстие и так сильно сжал бутылку с лимонным моющим средством, что половина раковины покрылась блестящими желтыми разводами. Прислонившись к плите, он ждал, пока раковина наполнится кучей пузырьков.

Только еще три мелкие тарелки и две глубокие. А потом Гарри убежит в свою комнату и засунет ножку стула под ручку двери, чтобы никто не смог войти, даже если попытается. Там, в одиночестве, он уткнется лицом в подушку и будет выкрикивать все известные ему грязные ругательства, и все они будут предназначены для псевдо-тетки Марджори Дурсль.

По сравнению с ней дядя Вернон казался Альбусом Дамблдором.

Дверь-сетка снова со скрипом открылась.

— Я отведу его наверх, Петуния! — Это была Мардж. — Вы с Верноном продолжайте заниматься своими делами, не обращайте на меня внимания! Отличный автомобиль, правда, мистер Джиггери? Было приятно познакомиться, сэр!

Злыдень низко и злобно зарычал.

Гарри даже не пришлось смотреть в окно, чтобы понять, что тетя и дядя демонстрируют новую служебную машину Вернона. Снова.

— Пошли обратно в дом, старина! — Входная дверь со щелчком закрылась. Вскоре из гостиной донеслось шуршание бумажного пакета. — Думаю, сегодня дадим тебе два печеньица.

Злыдень одобрительно тявкнул.

Устало вздохнув, Гарри подтянул скользкие перчатки и придвинул небольшую стопку грязных тарелок поближе к раковине.

Внезапно волна горячей воды ударила ему в лицо, и у Гарри перехватило дыхание.

Он быстро заморгал, стряхивая мыльные капли с ресниц и ничего не видя из-за пены, стекавшей с очков. Перед рубашки полностью промок.

Заляпанная мороженым липкая тарелка тихо опускалась на дно раковины, а стоящий за Гарриной спиной Дадли визгливо рассмеялся.

— Ой, случайно…

Перед глазами Гарри вспыхнули оранжевые звезды, — с него довольно, — он сдерживался более чем достаточно.

Не раздумывая, Гарри сунул обе руки в раковину, зачерпнул воды побольше и плеснул в Дадли.

Тот взвизгнул. И Дадли, и пол были залиты водой.

Через несколько секунд в кухню ворвалась Мардж:

— Какого дьявола... Дадлик!

— Он меня всего вымочил, тетушка! — Дадли мгновенно выдавил из себя слезы возмущения. — Он обзывал меня!

Гарри ахнул.

— Я этого не делал! И намок не меньше Дадли, он первым меня облил!

— Тихо, ты! — Сделав три больших шага, Мардж схватила Гарри за ухо, выкручивая его, и потащила к противоположной стене кухни. Гарри скользил за ней по мыльному полу, морщась от боли, но не оставлял попыток вырваться. — Я знала... Когда позвонил мой брат... в то же мгновение я поняла... что он пытается уберечь меня от встречи с мерзким негодяем… преступником... — бормотала она, толкая Гарри и продолжая выкручивать его ухо. — Который отвратительно себя ведет!

Мардж подтащила Гарри к кухонному столу, где несколько секунд назад сидел Дадли, и втолкнула носом в угол.

Гарри схватился одной рукой за пекущее ухо, а локтем другой двинул в мягкий живот Мардж.

— О, нет! — Тетка схватила Гарри за руки и крепко прижала к бокам, вдавливая его нос еще глубже в угол. Гарри не прекращал бороться с железной хваткой, даже когда Мардж наклонилась, рыча ему в ухо: — Определенно ты самый мерзкий мальчишка из всех, кого я встречала в жизни.

Гарри приготовил ногу, чтобы лягнуть тетку, если появится возможность.

— Отправить тебя в исправительную школу, — наилучшее решение из когда-либо принятых Верноном, хотя, должна сказать, что это не принесло тебе ни капли пользы!

— Да уж, конечно...

— Твои родители были ничем не лучше грязи на моей туфле! — продолжила Мардж, сжимая Гарри еще крепче. — И ты идешь прямо по их проклятым стопам, унижая своего кузена! Стыд и позор...

От ярости и обиды у Гарри потемнело в глазах. Казалось, в затылок впились раскаленные иголки. Он встретил василиска, пережил десятки насмешек Драко Малфоя... даже время от времени сталкивался с обжигающим неодобрением Снейпа. Но эта женщина была по-настоящему жестока. Гарри никогда еще не чувствовал себя настолько ничтожным.

— Дадлинька, — крикнула Мардж через плечо, — пойди, оботрись полотенцем, дорогой, и переоденься. Тетя Мардж скоро освободится. Иди, милый. — Торжествующе ухмыляясь, Дадли зашаркал к лестнице. — А ты, — Мардж снова повернулась к Гарри, ее голос звучал значительно тише, — у тебя случались лучшие дни, мальчик.

— Просто отстаньте от меня...

— Твои дядя с тетей, возможно, не решаются взять тебя в руки и укротить твой дерзкий нрав, но у меня, мистер, нет подобной проблемы.

От Мардж разило нафталином, ее горячее дыхание раздражало кожу на затылке Гарри. Он снова оттолкнул ее руку.

— Я вам даже не родственник!

Мардж проигнорировала его и наклонилась еще ближе.

— К счастью, я знаю, где твой дядя держит свои ремни, и там есть по крайней мере один, предназначенный для тебя, мальчик... независимо от того, что Вернон думает на эту тему!

Гарри замер. Подобное просто невероятно, — не может быть, чтобы она говорила серьезно!

— Ты ухмыляешься, — произнесла Мардж ледяным тоном.

Гарри облизнул губы, мурашки побежали по позвоночнику.

— Нет...

— Думаешь, это смешно, да?

Гарри промолчал.

— Ведь думаешь?

Даже не глядя, он понял, что лицо Мардж расплылось в безжалостной усмешке. Возможно, это было не так уж невероятно. Гарри переступил с ноги на ногу, — на большее просто не было места, — он был зажат в углу необъятным телом Мардж и ее несвежим дыханием.

Момент напряжения прошел, но Гарри продолжал молчать. Он знал, что тетка добилась именно того, чего желала.

— Тогда ладно. — Мардж выпрямилась. — Если ты сойдешь с этого места, пока я наверху, то целый час простоишь на коленях на сушеных бобах.

Гарри не реагировал. Через несколько секунд, поняв, что он не собирается отвечать, Мардж хмыкнула и направилась к лестнице. Злыдень проковылял за ней следом.

Гарри смотрел на крошечные трещины в сероватой стене. Мардж пыталась заставить его плакать, она всегда так поступала. Она хотела сломить его. Гарри прикусил язык, стараясь удержаться от крика. Сердце лихорадочно билось в груди. От гнева и, как бы ни неприятно это было признавать, страха, закружилась голова. Он был в шесть раз мельче Мардж — та с легкостью могла его избить. И дядя Вернон не пошевелил бы даже пальцем, чтобы остановить ее. Если бы он так сильно не боялся Гарри, то давно уже занялся бы тем же самым.

Внезапно кожу на груди странно засвербило. Гарри уже поднял руку, чтобы почесаться, но замер, вспомнив, что именно спрятано у него под рубашкой. По телу прокатилась горячая волна.

Порт-ключ. Конечно.

Но палочка была заперта в чулане под лестницей.

Входная дверь открылась. Обернувшись, Гарри увидел за сеткой дядю Вернона, — тот болтал с соседями, держась за ручку двери. Тетя Петуния стояла рядом с ним, вероятно, впитывая все последние сплетни.

Мардж пока оставалась наверху.

У Гарри была всего минута, а может и меньше.

Выскользнув из угла, Гарри на цыпочках обошел кухонный стол, пробираясь к шкафчику у холодильника. Там, в одном из ящиков, Петуния хранила всякую всячину. Выдвинув ящик, Гарри быстро отыскал потускневшую булавку и, оставив его открытым, прокрался в коридор.

Дверь-сетка со скрипом открылась.

Гарри прикусил губу.

— ...Я как раз на днях говорил Петунии ... — дверь снова щелкнула, закрываясь. Пока безопасно.

— Надень этот джемпер, Дадлик, — сверху послышался громоподобный голос Мардж. — Вот молодец — он тебя сразу согреет!

Дрожащими пальцами Гарри распрямил булавку и, присев на корточки, вставил кончик в замок. Он уже давно умел открывать замок чулана, раньше даже отпирал его изнутри, когда родственники спали.

Но уровень адреналина в крови нарастал, и руки не переставали дрожать.

Гарри глубоко вздохнул, пытаясь успокоиться, и задержал дыхание. Найти отверстие — поднять булавку кверху — повернуть направо — сдвинуть вниз…

И... ничего.

Пол наверху застонал под тяжестью шагов Мардж.

"Попробуем снова", — в отчаянии сказал себе Гарри. Иногда это получалось со второй попытки.

— Оставайся наверху, Дадличка.

Гарри ощутил, как сердце пульсирует в горле. Поднять — провернуть — опустить вниз...

Щелчок! Желудок сделал победный кульбит.

Мардж уже ступила на лестницу.

Гарри распахнул дверь чулана, тут же откидывая крышку сундука. Разрыв кучу лежащих внутри грязных мантий и оберток от шоколадных лягушек, Гарри, наконец, нашел палочку. Схватив ее, он вскочил, одновременно сунув руку под рубашку за медальоном.

— Берегите себя! — сказал кому-то Вернон и вошел в дом. — Пойдем, Петуния.

Дядя резко остановился, уставившись на палочку Гарри широко раскрытыми от ужаса глазами.

Взгляд Петунии остановился на Мардж — та спускалась по лестнице со старым ремнем Вернона, зажатым под мышкой.

Гарри дважды постучал по медальону и пробормотал хорошо известное ему заклинание. Лица Дурслей закружились перед глазами, невидимая сила высосала воздух из легких Гарри и унесла его из Литтл-Уингинга.

— Нет.

Слово произнесли отрывисто и тихо. Но заключавшееся в нем отрицание разнеслось по всему коридору главного этажа, словно гудок в тумане.

Северус шел, на несколько шагов опережая профессора Дамблдора и не собираясь замедлять шаг.

— Не могу понять, почему вы вообще просите об этом...

— Северус.

— Я категорически против! — Снейп резко обернулся, волосы упали ему на лицо, почти перекрывая обзор.

Дамблдор грациозно остановился и, приподняв подбородок, стал ждать.

Северус сердито нахмурился, узнав это выражение нарочитого терпения, столь любимое директором.

— Я всегда выполнял все ваши просьбы, Альбус, — тихо прорычал он, глубоко дыша от возмущения. — Абсолютно все.

Немного помолчав, Дамблдор кивнул.

— Да, это так, Северус.

— И в течение многих лет я исполнял свои обязанности, не высказывая ни слова протеста, — продолжал Снейп, торопливо отбрасывая волосы назад, — те тут же снова упали на глаза. — Я был свидетелем того, как на должность снова и снова приходили самые разные люди... и все же, Альбус, я никогда не оспаривал ваше решение, потому что доверял вашим суждениям. — Северус встретил мягкий, но неумолимый взгляд директора. — Вы, как минимум, могли бы уважать это.

— Я очень уважаю тебя, мальчик мой...

— О нет, Альбус, — произнес Северус, задохнувшись от смелости заявления. Он отвернулся от директора и впился взглядом в стоящие перед ним древние доспехи. — Это не так.

— Но это так.

Северус сглотнул, его взгляд застыл. Он смотрел вперед, но, казалось, ничего не видел. Больше всего на свете ему хотелось убраться подальше от этого фарса. Но ноги, как всегда, предали его, оставаясь покорными просьбам директора — каждому его слову. Даже когда разум желал проявить упрямство.

Бессильно моргнув, Северус заставил себя убрать с лица напряженное выражение.

— Родители подобного не допустят.

— Они не знают об этом, Северус.

— Значит, преподаватели. — Он скользнул взглядом по пурпурной мантии Альбуса. — У них, определенно, возникнут сомнения...

— Меня заботят только твои тревоги, — губы Дамблдора изогнулись в доброй улыбке.

При иных обстоятельствах заявление могло бы пронзить образовавшуюся броню, но сейчас Северус остался непоколебим.

— Вы прекрасно осведомлены о моем мнении.

Он мысленно приготовился бежать.

— Я также осведомлен, — медленно произнес Альбус, — о твоей новообретенной готовности предоставлять второй шанс.

"Ты не подведешь ее снова".

Дыхание Северуса участилось. Эти слова не покидали его с момента их произнесения, поддерживая и побуждая к действию.

Директор продолжал молчать, позволяя утверждению повиснуть в воздухе. Он задумчиво изучал изящную темно-синюю вышивку на манжете своей мантии, будто только что заметил ее.

— Вы не можете ожидать, что я приму это в течение нескольких минут, Дамблдор, — наконец пробормотал Северус. — Существует слишком многое, с чем нужно считаться.

— Что, например?

— Например, — ответил Снейп, — опасность, которой вы подвергаете студентов. О моих учениках...

— Внешность бывает обманчива, Северус. Она не показывает, каков человек внутри, — уж ты то должен это знать. — Директор слегка приподнял бровь в ответ на возникшую на лице Снейпа гримасу нетерпения. — С Гарри все будет в порядке. Вот увидишь, что...

— Я ничего не говорил о Поттере, он не один из моих слизеринцев.

— Напротив, — тут же возразил Дамблдор, — ты не говорил о слизеринцах.

Северус молча прищурился, глядя сквозь мешавшие спутанные пряди волос. Директор спокойно смотрел на него, ожидая ответа. В коридоре повисла неловкая, давящая тишина.

— Он согласен, Северус. Если ты... готов.

И вот он прозвучал опять — обязательный для исполнения ультиматум. Снейп подавил поднимающийся в нем гнев; он понял, что его мнение не имеет никакого значения. Дамблдор уже дал согласие.

Альбус смотрел выжидающе, но Северус избегал встречаться с ним взглядом.

— Мне нужно время, директор. День, может быть, два…

— Воспользуйся тремя, если хочешь, — сказал Дамблдор, направляясь в сторону лестницы, его глаза замерцали с плохо скрываемым одобрением. — А я пока выпью послеобеденного чая. Пойдем со мной.

* * *

Приземляясь, Гарри с такой силой врезался в пол, что колени обожгло болью. Перед глазами вспыхнули крошечные фейерверки. Мир вокруг закружился.

Он попытался вдохнуть, но вместо этого закашлялся.

— Святые небеса!

Прижав руки к лежащему на полу ковру, Гарри прерывисто и тяжело дышал. Он определенно попал в кабинет Дамблдора. Но голос явно не принадлежал директору.

— Что все это значит... мистер Поттер?

"О нет".

— Извини-ите, — начал было Гарри, но снова закашлялся.

— Как вы... Нет, не вставайте, Поттер, просто дышите. Вы неправильно втягиваете воздух.

Профессор Макгонагалл прижала ладони ко лбу и затылку Гарри. Ее руки показались ему мягкими и удивительно сильными. Внезапно он ощутил себя очень неловко, представив, как, должно быть, сейчас выглядит; его лицо опалило жаром. Гарри захотелось тут же убежать из кабинета Дамблдора, но он не осмелился.

— Ну как вы? Можете встать?

"Встать?" Гарри хотелось раствориться в ковре и исчезнуть.

— Да, мэм.

— Тогда поднимайтесь, но медленно, — сказала Макгонагалл, помогая ему удержаться на ногах. Гарри впервые обратил внимание, что та гораздо выше него ростом. И хотя Макгонагалл была на голову ниже Снейпа, Гарри все равно ощущал себя маленьким по сравнению с ней.

Сможет ли он когда-либо снова ощутить себя нормальным?

— А теперь, Поттер, медленно садитесь. — Гарри опустился на стул и прижал ладонь к пекущим векам. Макгонагалл вздохнула над его головой, но Гарри не мог поднять на нее взгляда. — Определенно, я ожидаю услышать внятные и исчерпывающие объяснения, но вы не слишком хорошо выглядите и в первую очередь должны присесть. О, кстати... — сжав руки, она быстро подошла к камину и без колебаний бросила туда горсть блестящего порошка. — Поппи?

Гарри выглянул из-за пальцев. "Поппи?"

— Мадам Помфри?

Гарри закрыл глаза и уткнулся лбом в ладони. "О черт".

Макгонагалл выпрямилась, ее тонкие седые брови сошлись на переносице.

— Уже уехала в Манчестер, — пробормотала она, снова вздохнув. — Но попробовать стоило. Как вы себя чувствуете, Поттер?

— Я в порядке, — автоматически ответил Гарри, обрадовавшись отсутствию мадам Помфри. Он одернул слишком тесные, колючие брюки, — он был вынужден носить их. Тетя Петуния и слышать не желала о джинсах и футболках во время визитов Мардж.

— Простите, профессор. Я только хотел найти…

— На территории Хогвартса невозможно аппарирование, — почти неслышно пробормотала Макгонагалл, снова тесно сжимая руки. — Вы не могли сюда аппарировать, Поттер, даже случайно.

Гарри нахмурился.

— Аппа… что?

— Аппарировать…

— Я не аппарировал, — ответил Гарри. — И даже не знаю, что означает это слово.

— При аппарировании вы… — Макгонагалл покачала головой. — Ну, мистер Поттер, сейчас это не имеет особого значения. Обсудим в другой раз… — она громко выдохнула, как делают многие взрослые, пытаясь разобраться в ситуации, и пригладила стянутые в пучок волосы.

Гарри осторожно изучал ее лицо.

— Я воспользовался медальоном, профессор.

Опустив руки, Макгонагалл пристально посмотрела на него.

— О чем вы говорите?

— О моем медальоне, — повторил Гарри, сунув руку за воротник рубашки. — Видите? Ой, погодите, он же невидимый. — Сильно дернув за цепочку, — та на несколько секунд засияла, подсвечивая кожу его руки ярко-фиолетовым цветом, но затем приобрела свой изначальный серебристый вид, — он снял ее и протянул Макгонагалл. — Видите? Это порт-ключ.

— Порт-ключ? — Макгонагалл выхватила цепочку из ладони Гарри и крепко сжала ее. Медальон медленно покачивался в ее руке.

Гарри моргнул, несколько удивленный ее реакцией.

— Да…

— Зачем вам порт-ключ, Поттер? Где вы его взяли?

Гарри мгновение колебался, сжимая губы. Такие вот быстрые, последовательные вопросы никогда не были хорошим знаком. Его снова охватило смущение, хотя на этот раз он не понимал почему. Профессор Макгонагалл иногда вызывала в нем подобные чувства.

— Ну, Поттер, — потребовала ответа Макгонагалл, — где вы нашли этот порт-ключ?

Гарри облизнул губы, — он прекрасно понимал, что ложь не поможет.

— Я его нигде не находил…

Очки Макгонагалл соскользнули на кончик носа, и она посмотрела поверх оправы.

— Нет?

— Мне дал его профессор Снейп.

— Дал его вам? — эхом отозвалась Макгонагалл. — Профессор Снейп?

Растерянно посмотрев на нее, Гарри кивнул.

— Да, чтобы я мог воспользоваться им, если возникнет необходимость…

— Воспользоваться, если возникнет необходимость?

Макгонагалл пораженно уставилась на него, словно Гарри говорил по-норвежски.

— Разве вы не знали? — спросил он, хотя ответ был более чем очевиден.

Как и ожидалось, Макгонагалл фыркнула в ответ.

— Кажется, в последнее время я мало о чем знаю.

Гарри посмотрел на свои руки, — он неосознанно потирал костяшки пальцев. Гарри не знал, что ответить.

— Ладно, Поттер, — произнесла профессор Макгонагалл несколько более ласково. — Выкладывайте.

Желудок Гарри внезапно сжался, но он продолжил водить большим пальцем по кисти, глядя на папиллярные линии.

— Что выкладывать?

Макгонагалл кончиками пальцев приподняла подбородок Гарри, и он смог лицезреть классическое каменное выражение ее лица, с которым даже Снейп не мог соревноваться.

— Мистер Поттер, думаете, я только вчера стала главой Гриффиндора?

— Нет…

— Тогда почему, позвольте спросить, — начала она, — вы желаете, чтобы я поверила, будто вы просто так, без всякой причины, появились на территории Хогвартса?

Гарри поерзал. Макгонагалл, наконец, убрала пальцы с его подбородка и скрестила руки на груди, продолжая хмуро смотреть на него. Ее бифокальные очки снова сползли на кончик носа.

— Э-э-э... я этого не говорил.

"Я ведь действительно этого не говорил, верно?"

— Знаете ли вы об опасности использования порт-ключей в одиночку, молодой человек?

Гарри глядел на Макгонагалл, нахмурившись. Нелепость происходящего начала раздражать.

— Почему вы сердитесь на меня? Это Снейп дал мне порт-ключ…

— Вас могло перенести в какую-нибудь хижину в Тимбукту, всем это прекрасно известно! — бормотала Макгонагалл, расхаживая по комнате. Она устало потерла лоб. — Дать порт-ключ ребенку… какова идея!

— Мне почти тринадцать, профессор...

— Дело не в возрасте, Поттер, — Макгонагалл остановилась, сжав губы. — Посмотрите на свои размеры.

Гарри сглотнул, смачивая все еще пересохшее горло, и, опустив голову, оглядел себя. Он не был таким уж маленьким; теперь, когда он сидел, пальцы ног даже касались пола. Гарри снова одернул брюки, прикрывая лодыжки. Он, конечно, был худым, но…

— И только подумайте при каких обстоятельствах!

Гарри резко поднял взгляд.

— При каких обстоятельствах?

Моргнув, Макгонагалл замолчала, словно в раздумье, и бросила на него настороженный взгляд из-за стекол очков.

— Ну… — она кашлянула и осторожно поправила оправу, возвращая очки на переносицу. — Не важно, мистер Поттер.

Внутри у Гарри все медленно сжалось от раздражения. Ему очень нравилась профессор Макгонагалл, но когда та начинала говорить подобным образом, Гарри было сложно помнить о хороших манерах. Сейчас она была совершенно несправедлива.

— Послушайте, профессор, — сказал Гарри, — мне очень жаль, что мы не рассказали о порт-ключе. Я думал, что профессор Снейп... или Дамблдор сообщили вам.

Гарри ощутил, что снова краснеет, — ему действительно не хотелось еще сильнее позориться, рассказывая о тете Мардж. Но разве у него был выбор? Взгляд Макгонагалл мог бы поджарить яичницу.

— Просто... я использовал порт-ключ, потому…

— А, — прервала его Макгонагалл, сунув руку в карман мантии. Она вытащила маленький бронзовый диск, усыпанный зелеными камнями, бросила быстрый взгляд на светящееся табло и сунула его обратно в карман. — Очень вовремя. Пойдемте, молодой человек. Мы все уладим как следует.

Смесь облегчения и разочарования, которые ощутил Гарри, вызвало у него странное покалывание в кончиках пальцев. Медленно поднявшись, он постарался как можно лучше оправить свою ужасно тесную одежду.

— Как уладим?

— Директор вернулся… и вместе с ним профессор Снейп, — Макгонагалл протянула руку и, когда Гарри подошел ближе, взяла его за плечо и повела к выходу. — А теперь не отставайте.

Гарри шел рядом с главой своего факультета, ощущая, как внутренности выворачивает от боли и сожаления. Через несколько минут три наиболее уважаемые им человека узнают обо всем: о тете Мардж и ее ужасных оскорблениях... о шоколадном мороженом... о стоянии в углу...

Быть маленьким больше не было единственным недостатком Гарри.

Он был слабаком.

Макгонагалл вела Гарри по коридору, не снимая руки с его плеча. Если бы это был Снейп, Гарри попытался бы вывернуться, настаивая, что может идти сам. Снейпу обычно такое не мешало. Но рядом находилась необыкновенно раздраженная Макгонагалл. Попытка отстраниться от нее стала бы ничем иным, как попыткой самоубийства.

— Куда они ходили?

Макгонагалл продолжала смотреть прямо перед собой.

— Кто куда ходил, Поттер?

— Профессор Дамблдор и Снейп — где они были?

— Нет, мы повернем здесь, — сказала Макгонагалл, покрепче ухватив плечо Гарри и направляя его влево. — У директора были некоторые важные дела, и он попросил профессора Снейпа сопроводить его… Не отставайте, пожалуйста.

— Я пытаюсь, — пробормотал Гарри под нос. Каменный пол был неровным, а ноги короткими. Было бы легче бежать по коридору.

В этот момент из-за угла показались Дамблдор и Снейп, — Дамблдор о чем-то мило вещал, а Снейп молча слушал с каменным выражением лица.

— О, как раз вовремя! Северус!

Гарри втянул голову в плечи, не отводя взгляда от портрета пожилой ведьмы, висевшего на уровне его глаз. Однако усилия оказались бесполезны, — даже при расстоянии в пятьдесят ярдов он ощущал, что Снейп смотрит на него.

— О, Минерва… — начал Дамблдор вместо приветствия, — и... здравствуй, Гарри.

Сунув руки в карманы, Гарри поджал пальцы ног, упираясь ими в стельки ботинок.

— Здравствуйте.

— А, Альбус, здравствуй, — небрежно ответила Макгонагалл. — Все в порядке: Поппи уехала в Манчестер, Филиус, как мне кажется, уехал в отпуск прежде, чем вы с Северусом отправились... — она замолчала, бросив на Гарри едва заметный косой взгляд. — Хагрид, конечно, по-прежнему здесь.

— Спасибо, Минерва…

— Поттер, что ты здесь делаешь? — Снейп резко вмешался в разговор.

Не вытаскивая рук из глубоких карманов, Гарри медленно поднял взгляд, изучая профессора, — его темные глаза и ни о чем не говорящее выражение лица. По крайней мере, не говорящее для среднестатистического стороннего наблюдателя…

— Порт-ключ, Северус? — спросила Макгонагалл тихим, но твердым голосом. — Ты дал порт-ключ двенадцатилетнему ребенку? Да еще позволил самостоятельно его использовать?

Снейп сердито посмотрел на Гарри, странно прищурив глаза.

Гарри задержал дыхание, и его легкие начали гореть. У него ведь не было проблем и со Снейпом тоже, верно?

— Директор осведомлен об этом. — Лицо профессора вновь приобрело нечитаемое выражение. — И Поттер знает, в каких случаях ему разрешено пользоваться порт-ключом, — коротко взглянув в сторону Гарри, произнес Снейп скучающим тоном.

— Альбус, как ты мог проигнорировать весь этот неоправданный риск? Предоставить Гарри Поттеру порт-ключ на лето! Определенно, не в то время, когда…

— О, избавьте меня от сцен, Минерва, — произнес Снейп, хмуро глядя на Макгонагалл.

Та пораженно уставилась на него и пробормотала, слегка заикаясь:

— Прошу прощения? И это говоришь ты? Из всех людей…

— Вы ведете себя так, словно Поттер не в состоянии самостоятельно завязать шнурки, — лицо Снейпа выразило откровенное отвращение. — Уж мне-то не нужно рассказывать о порт-ключах. Риск при их использовании может возникнуть только из-за механического повреждения либо перенастройки. — Снейп посмотрел на Гарри тяжелым взглядом. — Мистер Поттер получил четкую инструкцию никогда не снимать порт-ключ, и до сих пор он так и поступал, не так ли?

Поняв, что все смотрят на него, Гарри быстро кивнул.

— Да, сэр.

— Очень хорошо. — Резким движением Снейп оправил мантию, обрывая обсуждение темы. — Поттер, пойдем.

— С тобой он определенно не пойдет!

Снейп закрыл глаза и устало выдохнул.

— Может, я и осведомлена о твоем соглашении с мистером Поттером, Северус, но я все еще глава его факультета.

— Какое счастье…

Взгляд Гарри метался между двумя собеседниками. Он уловил изменение в выражении лица Снейпа, мелькнувшее на какую-то долю секунды, — профессор ухмыльнулся с едва сдерживаемым торжеством. Однако Гарри это не позабавило. Он прислонился к стене, ощущая, будто какой-то груз тянет его лицо к полу. Гарри уже тошнило от всего происходящего.

Глаза Снейпа странно блеснули, и его лицо перестало что-либо выражать. Он искоса взглянул на Дамблдора.

Директор кашлянул.

— Минерва?

— Да?

— Можно тебя на несколько слов, пожалуйста? — Дамблдор мягко протянул ей руку.

Окинув Гарри долгим взглядом, Макгонагалл ответила:

— Конечно, Альбус.

Они медленно пошли по коридору, но Макгонагалл продолжала оглядываться через плечо, пока они не завернули за угол.

Гарри стоял, изучая пол. Оставшись наедине со Снейпом, он ощутил некоторое облегчение. Все еще болел живот, но в любом случае Гарри радовался возникшей приватности.

— Кажется, ты излишне усердно практиковал сжимающее заклинание?

Гарри дернул за карманы своих неудобных, слишком облегающих брюк, но ничего не ответил. Без предупреждения Снейп шагнул вперед и поднял его за подмышки. Испуганно втянув в себя воздух, Гарри сжал в руках мантию Снейпа и не отпускал, пока тот не устроил его на ближайшем подоконнике.

— Разве я когда-либо принимал молчание в качестве ответа, мистер Поттер? — спросил Снейп своим глубоким голосом.

Гарри пожал плечами.

— А должны были бы.

Снейп издал низкий горловой звук.

— Посмотри на меня.

Движение потребовало некоторых усилий, словно вымученная улыбка, но Гарри подчинился, остановив взгляд на горбинке носа профессора.

— Полагаю, ты пришел не просто за помощью с домашним заданием… — начал Снейп, — под угрозой смертной казни…

Гарри продолжал молчать, приподняв плечо. Даже слабая попытка Снейпа пошутить не развеселила его.

Снейп наклонился, морщины вокруг глаз стали глубже.

— Что случилось?

Гарри поскреб каблуком по стене.

— Ничего не случилось...

— Я не принимаю такой ответ, Поттер, — заметил Снейп. Приподняв подбородок Гарри костяшками пальцев, он слегка повернул его голову в одну, потом в другую сторону, словно проверяя вид. — Попробуй еще раз.

У Гарри вдруг спазмом сжало горло, и он попытался сглотнуть.

— Сейчас это кажется действительно глупым.

— Ничто не может быть глупее того, чему я только что стал свидетелем…

Гарри снова нашел взглядом крючковатый нос. Снейп говорил о Макгонагалл... или о Гарри? Он ощутил, как профессор коснулся его лба тыльной стороной пальцев.

— Это был твой дядя?

— Я не болен...

— Прекрати, Поттер. Твой дядя... — Снейп обхватил ладонью шею Гарри, задумчиво нахмурившись.

— Нет, на самом деле не совсем…

— Значит, его сын.

— Дадли?

Снейп небрежно двинул бровями, соглашаясь с ответом.

— Нет, — пробормотал Гарри, слегка извиваясь под рукой Снейпа. — Он всегда ведет себя как паскудник — почему вы так сжимаете мою шею?

— Рассказывай по порядку, Поттер, — проворчал Снейп, опустив руку, — я устал от игры в угадайку.

— Тетя Мардж приехала в гости... — от одного этого имени у Гарри внутри все сжалось от гнева.

— И?..

Гарри уставился на него.

— И что?

— Поттер!

— Она настоящая корова, — выплюнул Гарри, и его лицо снова вспыхнуло. Он никогда никого так не ненавидел, как эту женщину. — Она…

— Она что?

Боже, как это неловко.

— Она заставила меня стоять в углу.

— О, ради Мерлина, Поттер…

— Она хотела меня выпороть!

Гарри ощутил, как пульс застучал в щеках.

Снейп замолчал, его глаза потемнели.

— Она выпорола тебя?

— Нет, — пробормотал Гарри, глядя на колени, — но она собиралась. Она поднялась наверх, чтобы найти ремень, и тогда я ушел... — Гарри запнулся, подбирая слова.

— И дядя позволил это? — спросил Снейп, от его резкого тона у Гарри свело живот. Губы профессора стали тонкими — он крепко сжал их, ожидая ответа.

— Не знаю. — Гарри пожал плечами в третий раз. — Сомневаюсь.

На самом деле этот вопрос не приходил ему в голову.

— В угол, говоришь.

— Да, как я уже говорил. И это на самом деле было неприятно и унизительно, ясно?

— Так и должно быть. — Снейп прищурился. — И следи за своим языком.

Гарри снова уставился на колени. Снейп говорил совсем не то, что нужно.

На мгновение в прохладной атмосфере коридора воцарилась тишина.

Внезапно Снейп сильно выдохнул, будто все это время сдерживал дыхание. Гарри поднял глаза и увидел, что профессор потирает виски.

— Что такого ты сделал? Что вынудило твою тетю угрожать подобным образом?..

У Гарри внутри все сжалось, он недоверчиво уставился на Снейпа. "Что такого я мог сделать?"

Проведя рукой по носу и щекам, Снейп нахмурился и, прищурившись, наклонился вперед.

— У тебя очки поцарапаны…

Гарри отпрянул от протянутой руки профессора.

Снейп медленно опустил руку, его брови сошлись на переносице буквой "V".

Стук каблуков по камню эхом разнесся по коридору. Снейп переключил внимание на раздражающее стаккато. Макгонагалл.

Гарри прикрыл глаза и стукнул затылком в прохладное оконное стекло, игнорируя их обоих.

— Северус Снейп, — позвала Макгонагалл суровым тоном, продолжая быстро двигаться вперед. — Мне нужно с тобой переговорить.

— Как всегда... — презрительно пробормотал Снейп, скривив губы и снова поворачиваясь к окну.

Гарри внимательно рассматривал находящийся слева от него закругленный край оконной рамы, заставив свое лицо принять апатичное выражение и лениво постукивая потертой подошвой по стене.

— Поттер.

Гарри продолжал молчать. Он ощутил, как напрягся Снейп, но на этот раз ему было абсолютно все равно.

Внезапно Снейп двумя пальцами сжал подбородок Гарри, поворачивая его лицом к себе.

— Не двигайся, — приказал он. — Слышишь меня?

Гарри хотел было вырваться из захвата, но у него не оставалось сил.

— Поттер... — брови Снейпа поползли к линии волос.

— Я слышу вас.

Нахмурившись, Снейп отпустил его, ничего больше не сказав.

— Северус?

Еще мгновение они не двигались, продолжая напряженно молчать. Потом Гарри посмотрел в сторону, его желудок снова скрутило. Снейп тихо вздохнул и сделал несколько шагов по коридору, направляясь к Макгонагалл.

— В чем дело, Минерва? — негромко спросил он. Макгонагалл взглянула на Гарри, взяла Снейпа за локоть и отвела на несколько шагов в сторону.

Гарри снова прислонился к окну, стиснув зубы от обиды. Он не знал, отчего так скрутило живот, понятия не имел, почему настолько хочется плакать, хотя прошло уже несколько месяцев с тех пор, как он делал это в последний раз. Разве от нахождения в Хогвартсе он не должен был почувствовать себя лучше?

Гарри громко хрустнул костяшками пальцев.

И вообще, что они о нем говорят?

— ...Кто бы говорил о сокрытии информации, Минерва, — наконец услышал Гарри. Макгонагалл что-то прошептала в ответ.

Прекратив щелкать пальцами, Гарри прислушался.

— ...Вы ведь знали о приезде Люпина, не так ли? — раздраженно прорычал Снейп. — Вашего любимого ученика?

Кровь застучала в ушах Гарри.

Они говорили вообще не о нем.

Каким-то образом, по причинам, которые он не смог бы объяснить, даже если бы захотел, это все ухудшало.

Неосознанно потеребив челку, Гарри беззвучно, — хотя его ноги, казалось, весили целую тонну, — соскользнул с подоконника и молча пошел в противоположном от профессоров направлении.

— ...Нет выбора в этом вопросе, Северус... это... это Поттер?

Гарри продолжил движение.

— Мистер Поттер! — Голос Снейпа разнесся по коридору.

Но Гарри не обратил на него внимания, шагая в такт биению сердца... пульсации в голове, горле... и щеках.

— Вернись сюда, Поттер!

Снейп торопливо направился к нему.

Даже не обернувшись, Гарри побежал по коридору. Спонтанная магия в Суррее... грязная вода из-под посуды, пропитавшая одежду... тетя Мардж и ремень… неодобрение Снейпа... все это было уже слишком...

Очевидно, имелось только одно место, где он мог находиться.

— Немедленно остановись! — отрывисто прокричал Снейп, — он тоже бежал. — Куда, черт возьми, ты собрался, Поттер?

Легкие Гарри разрывались. Он знал, что попал в большие неприятности, но сейчас это его не волновало. Наказание было последним, о чем он думал.

Гарри побежал быстрее. Он знал, куда направляется.

Завернув за угол, Гарри рванул прямо к портрету Полной дамы.

Снейп следовал за ним, отставая на расстояние в полкоридора. От этой картины глаза Полной дамы расширились от ужаса.

Портрет без колебаний распахнулся.

— Довольно глупостей! — прокричал Снейп, теперь он был уже ближе. — Ни шагу больше!

Влетев в гостиную, Гарри подбежал к холодному камину, схватил горсть летучего порошка, бросил в очаг и шагнул в изумрудное пламя.

Сердце Гарри бешено колотилось.

Мгновением спустя в портретный вход заскочил Снейп. От быстрого бега он тяжело дышал, пряди волос прилипли ко лбу.

— Хижина Хагрида!

Снейп побледнел. Долю секунды Гарри видел, как шевелятся губы профессора, но не смог разобрать слов, — каминная сеть унесла его из замка и выплюнула на пыльный холодный пол.

Гарри лежал на спине, пока не прошло головокружение. Сквозь грязь на очках он разглядел несколько нитей шелковистой паутины, прицепившихся к сводчатому потолку. Гарри мгновенно вспотел.

Его вторая ошибка за день.

Это определенно была не хижина Хагрида.

Гарри медленно сел и огляделся. Ему не потребовалось много времени, чтобы осознать, что он понятия не имеет, где находится.

Пустая комната была очень маленькой, с ржавой раковиной в одном углу и старыми деревянными столом и стулом в другом. В раковине с помощью магии мылась куча грязных стеклянных стаканов. Вымытые стаканы плыли к столу, капая буроватой водой на покрытый грязью пол. Гарри уставился на сохнущую посуду, — та выглядела грязнее, чем еще не вымытая.

Стены были совершенно голыми, не считая крюка, на котором висел засаленный короткий фартук, и свисавшей из углов потолка паутины.

В соседней комнате кто-то сильно закашлялся, отхаркивая мокроту. Гарри запаниковал, в висках запульсировала кровь. Он уже не впервые запутывался в каминной сети, но в прошлый раз ему повезло — хотя и оказался в Лютном переулке, но довольно близко к месту назначения. В этот раз все было по-другому. Рядом с домиком Хагрида находилась только школа, и Гарри был более чем уверен, что камин в гриффиндорской гостиной переправил его не к другу, а совсем в другое место. С тем же успехом он мог оказаться посреди чужой кухни.

Поднявшись на дрожащие ноги, Гарри немедленно развернулся, высматривая горшок с летучим порошком.

Ничего. Не было даже каминной полки, на которую можно было бы его поставить. Камин представлял собой всего лишь квадратное отверстие в стене.

Гарри охватила страшная паника. Он выхватил палочку, которую успел сунуть за пояс, прежде чем Макгонагалл потащила его по коридору, и запустил руку за ворот рубашки, пытаясь нащупать порт-ключ.

* * *

Последний всполох зеленого пламени рассеялся, словно туман. Северус хлопнул ладонями по массивной полке над гриффиндорским камином.

— Черт тебя подери, Поттер! — Снейп еще раз грохнул по каменной поверхности, но потом отвернулся от камина, прижимая пальцы к глазам. — Проклятие... — прошептал он едва слышно.

Он услышал быстро приближающийся перестук шагов.

Северус вцепился в прядь волос, упавшую ему на нос, и прижал костяшки пальцев к прикрытым векам, но затем, убрав волосы с лица, взял себя в руки.

— Северус... — задыхаясь, позвала Минерва, входя в общую гостиную. Она замерла, увидев одиноко стоящего посреди ковра Снейпа. — Северус, что случилось?

Тот пригвоздил ее испепеляющим взглядом.

Опустив очки на кончик носа, Минерва быстро обвела взглядом комнату.

— Где он?

— Я знаю не больше вашего, Минерва... — ответил Снейп. Отбросив с ног полы мантии и крепко сжав побелевшие губы, он снова направился к камину.

Макгонагалл оглядела его.

— Что ты ему сказал? Что сделал?

— Я, — рявкнул Северус, сердито глядя на Минерву, — не сказал ему ни слова! И ничего не сделал!

Он схватил с края каминной полки глиняную чашу с летучим порошком, поднял крышку и, заглянув внутрь, раздраженно захлопнул ее.

— Успокойся, Северус, — тихо сказала Макгонагалл, всплеск его эмоций оставил ее невозмутимой.

Северус с грохотом вернул чашу на место и, слегка повернувшись, уперся ладонью в край полки. Его плечи поднимались и опускались в такт дыханию.

— Насколько я знаю мистера Поттера, — продолжила Минерва, неторопливо поправляя очки, — когда он будет готов, то спустится из спальни. Однако стоит попробовать его уговорить. Это совсем не повредит...

— Он не там.

Минерва опустила руку.

— О чем ты говоришь, Северус? Куда еще он мог пойти?

Развернувшись, Северус сердито посмотрел на Макгонагалл, будто та была студенткой-первокурсницей на уроке зельеварения. Не обращая внимания на вопрос, он снова поднял чашу с летучим порошком, оставив ее крышку на каминной полке. Он набрал горсть порошка и швырнул крошечные крупинки в очаг. Изумрудное пламя ярко вспыхнуло перед глазами, но Северус не вздрогнул, он даже не моргнул.

— Северус! — Минерва рванула вперед. — Северус, куда ты собрался? Куда делся Гарри...

— Если бы я знал, Минерва, — внезапно прошипел Снейп, поворачиваясь к Макгонагалл, — то сказал бы вам! — Он стоял, оскалив зубы, но в глазах блестело нечто отличное от ярости.

Минерва немного отступила назад и, моргнув, сжала губы.

Северус шагнул в ревущий камин, не сказав больше ни слова.

Минерва пораженно замерла. Она молча смотрела в сторону камина, но, казалось, ничего не видела. Однако когда Северус озвучил свою цель, Макгонагалл, ахнув, сорвалась с места. — Северус! Хагрид не подключен... — она потянулась вперед, словно пытаясь остановить Снейпа, но ее крик заглушил громкий свист, пронзивший комнату.

* * *

Это казалось само собой разумеющимся — иметь порт-ключ, которым всегда можно воспользоваться. В конце концов, тот постоянно висел на шее Гарри, хотя и был невидимым. Гарри носил его, не задумываясь и не снимая месяцами, даже притом, что летом тот казался слишком тяжелым, и со временем несколько загрязнился.

А теперь он исчез.

Погребен в кармане Макгонагалл.

Гарри недвижно застыл посреди гротескной кухни, прислушиваясь к бормотанию хриплых голосов, раздававшемуся время от времени из-за заплесневелой зеленой занавески. Он решил, что находится в каком-то ресторане, — или даже пабе, — он только надеялся, что заведение располагается не в Лютном переулке. Даже Хагрид чуть было не отругал его, когда Гарри оказался там прошлым летом — и он мог только представить себе реакцию Снейпа…

Тошнотворный страх грозил поглотить его. Конечности отяжелели. Нигде не было видно ни щепотки летучего порошка. Порт-ключа тоже не было. Гарри не знал никаких полезных заклинаний. Его палочка с таким же успехом могла быть просто мертвой веткой.

За занавесом находился единственный возможный выход из этого места — где бы оно ни располагалось.

Гарри отбросил со лба влажную от пота, осыпанную золой челку и отчаянно оглядел комнату в поисках шкафа... полки на стене — чего-нибудь, могущего вместить коробку с летучим порошком. Судя по всему, никто не слышал, как Гарри выскользнул из камина, так что, возможно, никто не обратит внимания и на его уход.

Но в комнате не было ничего, даже места, где можно было бы спрятаться. Впервые за долгое время Гарри почувствовал себя абсолютно одиноким.

Смаргивая горячие слезы испуга и разочарования, Гарри вытер пот со лба и решил заглянуть в соседнее помещение через узкую щель в слегка отодвинутой занавеске.

Но внезапно из камина подул теплый воздух, взъерошив волосы Гарри. Он дернул плечами от неожиданности и, обернувшись, наблюдал, как из каменного очага появляется черноволосая шевелюра, а за ней следует плотная черная мантия…

Гигантская волна облегчения окатила Гарри.

Снейп выпрямился и окинул комнату быстрым взглядом. Увидев сидящего посреди грязного пола чумазого Гарри, он замер, бессильно уронив руки, и некоторое время, не отрываясь, смотрел на него, но потом сильно выдохнул, будто прежде задерживал дыхание.

Приоткрыв рот, Гарри пораженно уставился на странное выражение лица Снейпа. Его язык, казалось, окаменел, — Гарри не знал, что сказать. Но, впрочем, это не имело особого значения, — даже если бы у Гарри имелись силы начать пятиминутный монолог, он бы не успел... Не прошло и секунды, как глаза Снейпа превратились в сверкающие щелки, а ноздри раздулись.

Мгновенно теплое одеяло облегчения, окутавшее Гарри, испарилось. О-о-о, этот взгляд был ему хорошо знаком…

Снова обретя дар речи, Гарри втянул побольше воздуха, чтобы начать объяснения, но не успел, — Снейп уже пересек комнату и остановился перед ним. В то же мгновение перед глазами мелькнула черная шерстяная ткань, и Гарри обнаружил, что верхняя часть его тела зажата у Снейпа под мышкой, а подбородок находится в нескольких сантиметрах от сиденья подгнившего стула.

Втянув голову в плечи, он зажмурился. Снейп размахнулся и настолько сильно ударил Гарри по заду, что тот кубарем полетел бы вперед, если бы его не держали так крепко.

Гарри вцепился в рукав сжимавшей его ребра руки, и тихо ойкнул, ощутив знакомую острую боль. Его лицо запылало.

Инстинктивно Гарри попытался вырваться из неудобного захвата, но Снейп только немного приподнял его и еще трижды энергично ударил по пятой точке. Потом ухватил Гарри за руку и вернул в вертикальное положение.

— Ты хоть представляешь, через что мне пришлось пройти? — прорычал Снейп, сильно встряхнув Гарри за худые плечи. Его лицо находилось настолько близко, что тот уловил запах лосьона после бритья. — Ты, юноша, больше никогда не используешь камин без разрешения! Слышишь меня?

Гарри вздрогнул от сурового выговора, его веки задрожали. В горле пересохло, сердце было готово выскочить из груди, а зад просто болел, и это ощущение не мог подавить даже бурлящий в крови адреналин.

И все же Гарри не нашел, что сказать. Он отвернулся, сморгнув слезы с глаз.

— Гарри, — тихо, но сурово произнес Снейп…

Сжав губы, Гарри кивнул. Ему было так стыдно.

— Я слышу вас, — хрипло прошептал он.

Раздался звук колец, скользящих по ржавой перекладине. Гарри и Снейп одновременно взглянули в сторону занавеса.

В дверях стоял высокий пожилой мужчина. Одной рукой он сжимал измятую ткань занавески, другой упирался в дверной косяк, и смотрел на незваных гостей жестким раздраженным взглядом сквозь очки в проволочной оправе.

— Поймал маленького воришку, Северус?

Снейп снова обратил свое внимание на Гарри, — тот переводил взгляд с одного сердитого лица на другое.

— Мистер Поттер совершил ужасную ошибку, Аберфорт.

Гарри отвел глаза. Сверлящий взгляд профессора вызвал в нем боль.

— Я пришел забрать его, — сообщил Снейп, и от его тона у Гарри зашуршало в ушах. — Мы как раз собирались уходить.

— Тогда вам, верно, понадобится летучий порошок... — кисло проворчал Аберфорт себе под нос. Отпустив занавеску, он побрел за угол в соседнюю комнату.

— Посмотри на меня.

Гарри ощутил, как напряглись мышцы его лица, но все равно посмотрел на профессора. И тут же пожалел об этом…

Снейп наклонился к нему, его взгляд вызывал ужас. Протянув руку, он взял Гарри за подбородок, приподнимая его еще выше.

— Не ожидал от тебя такого. Ты ведь можешь гораздо лучше, — строго сказал он.

Гарри громко дышал через нос, стараясь держать себя в руках. Если бы только один из этих капающих грязной водой стаканов врезался ему в лоб и избавил от страданий…

— Встань у камина, — приказал Снейп сквозь зубы. — Сию же секунду!

— Простите... — пробормотал Гарри, поразившись, насколько хрипло прозвучал его голос. Горло совершенно пересохло.

Не говоря ни слова, Снейп схватил Гарри за руку и, подтащив к камину, прислонил его спиной к потрескавшейся стене. На этот раз лицо Снейпа оказалось еще ближе. — Если ты сдвинешься с этого места хоть на дюйм, я прямо здесь спущу с тебя шкуру.

Гарри рассеянно поскреб задником кроссовка грязное пятно на полу. Кожу головы стало покалывать, и это ощущение распространилось вниз по позвоночнику, как обычно бывало от подобных угроз. Уши Гарри запылали.

— Подними глаза.

Гарри повиновался и, резко посмотрев вверх, уперся взглядом в лоб Снейпа, пересеченный глубокими морщинами.

— Понятно?

— Да, все ясно.

— Не двигайся.

— Не буду…

Гарри сглотнул, пытаясь облегчить боль в горле. Снейп повернулся и зашагал к занавесу. Гарри отвел взгляд в другую сторону, — он не сомневался, что Снейп ему не поверил.

* * *

Гарри стоял посреди каминного коврика в гостиной Снейпа и неуверенно потирал лоб. По ощущениям, сегодня на ужин он ел иголки и бритвенные лезвия — живот болел просто ужасно.

Через несколько секунд сквозь зеленое пламя шагнул Снейп. Его взгляд все еще был полон ярости, но лицо выглядело желтоватым и осунувшимися, почти измученным.

— Сядь на диван, — жестко приказал Снейп. Он отвернулся, не дожидаясь пока Гарри подтвердит повиновение. — Пошевеливайся, Поттер.

Гарри ощущал, как сердце колотится в горле. Слегка наклонив голову, он настороженно наблюдал, как Снейп направился к кабинету, вход в который находился напротив камина, распахнул дверь и вошел внутрь.

Из-за стены донесся резкий шорох ткани. Гарри вздрогнул. Снейп, должно быть, сорвал с себя мантию и куда-то бросил ее.

Гарри тихо подошел к черному кожаному дивану и, словно в оцепенении, опустился на подлокотник. Он слышал, как шуршат бумаги и лязгают предметы в ящиках. Снейп тяжело вздохнул. А потом наступила тишина.

Водя пальцем по вмятинке в обивке подлокотника, Гарри стиснул зубы и попытался не обращать внимания на свое разгоряченное лицо... и забыть о зудящей боли в ягодицах. Постарался выбросить из разума пережитое унижение, которое затуманивало чувства и вызвало головную боль.

Гарри знал, что Снейп настроен решительно. Ничто не могло отвлечь его от того, что он собирался сказать... или сделать. Но на самом деле, к этому моменту Гарри было уже все равно. Эмоции бушевали в нем, словно ураганные ветры, и он не мог сдержать ни одну из них.

Прошло немало времени с тех пор, как Гарри поступал подобным образом — и даже больше с момента, когда Снейп говорил с ним сквозь стиснутые зубы, вызывая желание заползти в глубокую нору и никогда оттуда не выходить.

Он мог выдержать гнев Дурслей... даже их ненависть. И тетку Мардж, которая загнала его в угол, собираясь избить.

Но здесь было нечто иное. Этого Гарри вынести не мог.

Из кабинета снова послышался шум, — Снейп продолжил что-то перебирать.

С трудом сглотнув, Гарри соскользнул с подлокотника на диванную подушку и стал ждать. Он ломал голову в поисках объяснений, но ничего не приходило на ум. Он убежал, потому что в тот момент это показалось единственным логичным решением.

Наконец, Гарри краем глаза заметил Снейпа. Выщипывание ниток с ткани брюк казалось самым безопасным курсом действий.

— Лучше бы тебе начать объяснять свой приступ идиотизма, и побыстрее...

Гарри затаил дыхание, чувствуя жар от взгляда Снейпа. Но он явно оказался недостаточно быстр…

— Отвечай же.

Ножи и лезвия вертелись в желудке, звякая друг о друга; Гарри сполз еще ниже, вжимаясь в спинку дивана и ощущая, что воздух в комнате стал удушливым.

"Не знаю, почему, — уныло думал он. — Я не знаю. Не знаю. Не знаю".

У Гарри защекотало в носу.

Он стиснул зубы и принялся изучать едва заметные отпечатки грязных подошв на коврике у камина.

— Посмотри на меня, Поттер. Это меньшее, что ты можешь сделать.

Гарри поморгал, проясняя зрение — должно быть, пыль и зола из камина все еще висели в воздухе. Стиснув брюки липкими от пота ладонями, он осторожно вздохнул и едва заметно покачал головой.

— Если тебе кажется, Поттер, — угрожающе произнес Снейп, — что можно поступить настолько глупо и при этом избежать наказания, ты глубоко ошибаешься.

— Я такого не говорил...

— Тогда что это было?

Гарри не ответил, но тишина давила на него. Горло стеснило. Он сглотнул, пытаясь избавиться от чувства удушья, но это едва ли помогло. Опершись локтем о подлокотник дивана, Гарри прижал ко лбу костяшки пальцев. "Я не знаю".

— Ты отказываешься отвечать?

Гарри ощутил тупую боль над бровями и потер лоб костяшками пальцев. Перед мысленным взором внезапно возник образ его самого, сидящего на холодном подоконнике в коридоре седьмого этажа. Со Снейпом и Макгонагалл…

Ножи вновь впились в желудок, но на этот раз у Гарри заболело все тело. "Ты сказал, что я заслужил".

Пропитанный маслом фитиль, щелкнув, затрещал, когда его пламя лизнуло края маленького стеклянного светильника, установленного на стене.

— Ну, довольно, — прошипел Снейп над головой Гарри. — Встань.

Гарри дернулся и посмотрел на профессора; яростный блеск во взгляде Снейпа исчез, но он выглядел именно так, как Гарри и ожидал — окаменевшим. Непоколебимым. Снейп сунул руку в рукав рубашки и вытащил гладкую деревянную линейку.

— Делай, как я велю.

— Это... несправедливо.

Голос Гарри срывался на каждом слове. А потом, без предупреждения, все чувства и впечатления устремились на поверхность с тошнотворной скоростью. Наклонившись, Гарри прижал кулаки к глазам.

Несколько мгновений сверху не раздавалось ни звука.

— Несправедливо? В самом деле, мистер Поттер?

У Гарри шумело в ушах, казалось, там завывает ветер, заглушая голос Снейпа.

Пол заскрипел от приближающихся шагов; Гарри прижал к лицу раскрытые ладони и сжался в комок. Снейп присел перед ним на корточки.

— Позвольте, молодой человек, разъяснить вам, что такое "несправедливо"... — голос Снейпа был спокоен, но звучал тверже, чем когда-либо. Он сильно дернул Гарри за запястья, но не смог оторвать его руки от лица.

— Я дал простое указание и верил, что оно будет выполнено, — проговорил Снейп в ухо Гарри. — Но вместо этого мне пришлось гнаться за тобой по коридору и смотреть, как ты уносишься через каминную сеть к месту, которого не существует. Вот это, мистер Поттер, абсолютно несправедливо!

Гарри приподнял плечо, стараясь избавиться от возникших под ухом мурашек.

— Никогда, никогда больше не поступай со мной таким образом!

Гарри ощутил, как лицо сморщилось под крепко прижатыми к нему ладонями. Силы закончились. Он больше не мог сдерживаться.

Подавившись сдавленным всхлипом, больше походившим на кашель, Гарри сдернул со лба перекошенные очки и, бросив их на ковер, обхватил голову руками.

Слезы закапали на голые руки, собираясь в сгибах локтей.

Долгое время они сидели, застыв, словно каменные горгульи. Гарри мучительно рыдал, изливая боль и заходясь в надрывном кашле.

В какой-то момент ему показалось, что Снейп тихо бормочет его имя, но Гарри проигнорировал это. Он ощутил теплую руку на затылке, но быстро оттолкнул ее, дернув локтем.

— Она говорила ужасные вещи, — пробормотал Гарри в ладони, — а вам совсем все равно!

Помолчав, Снейп громко сглотнул.

— Кто говорил ужасные вещи, Поттер?

Но Гарри только покачал головой, не отрывая от лица мокрых рук.

— Я туда не вернусь. — Его лицо вновь сморщилось, и из глаз сильнее потекли слезы. — Все равно... не вернусь.

Снейп молчал. Только когда рыдания немного утихли, перейдя в прерывистое дыхание и непроизвольные всхлипы, Гарри осознал, что рука профессора снова лежит на его голове; длинные пальцы запутались в всклокоченных волосах, но Гарри не было больно. Однако когда он заметил, что другая рука Снейпа покоится на его спине, слезы опять начали подниматься к горлу.

На этот раз руки Снейпа ощущались по-другому.

Они успокаивали.

Гарри обтер мокрые щеки и нос о предплечья, а затем снова прижал кулаки к глазам.

— Сегодня у меня был плохой день.

Гарри замолчал на полувсхлипе.

От давления на глаза под веками вспыхивали разноцветные огни. Гарри чувствовал себя необыкновенно усталым, но старался не пропустить ни слова. Впервые Снейп был с ним откровенен.

Потерев припухшие веки тыльной стороной ладоней, Гарри взглянул на профессора. Без очков лицо казалось ужасно размытым, но все же он смог различить линии морщин вокруг рта Снейпа — те были глубже, чем когда-либо ранее.

— Да? — У Гарри настолько заложило нос, что он с трудом выговаривал слова.

Снейп, не отрываясь, глядел на книжную полку. Забытая линейка тихо лежала у его ног. Через некоторое время он медленно кивнул.

Гарри потер пекущие глаза.

— У меня тоже, — произнес он едва слышно.

Гарри уперся пятками в ковер и еще глубже погрузился лопатками в угол дивана. Он сутулился, но до сих пор Снейп не сказал об этом ни слова. На самом деле, за последние пять минут Снейп почти ничего не говорил и не делал, разве что взмахом палочки очистил старый носовой платок Гарри, чтобы мальчик не вытирал нос пальцами.

Снейп все еще оставался в кабинете, но на этот раз Гарри не боялся скрипа ящика. Хотя пока профессор шел туда и тихо возвращал линейку на место, Гарри не прекращал дергать нитку в аккуратно сложенном носовом платке, — момент казался каким-то интимным, и Гарри изо всех сил делал вид, что ничего не заметил.

Смущение угасло, оставив после себя ощущение пустоты. Руки и ноги казались полыми, словно коричневые картонные втулки от бумажных полотенец. Гарри не слишком понимал, что чувствовал. Но знал, что если сдвинется хотя бы на дюйм, голова взорвется.

Раздался громкий щелчок закрывающейся двери, однако Гарри не отвел взгляда от носового платка, стараясь держать голову как можно прямее, чтобы боль не нарастала. Горло саднило от рева, а затылок пульсировал в такт сердцебиению. Эта часть была даже хуже, чем само рыдание…

— Сядь прямо.

Гарри осторожно оглянулся через плечо. Снейп возвышался над ним с нейтральным, но сосредоточенным лицом. Вероятно, он все-таки обратил внимание, что Гарри сидит, сгорбившись…

Снейп кивнул, подтверждая просьбу.

Гарри покрепче уперся пятками в ковер и выпрямился, череп пульсировал при каждом движении.

— Опусти голову.

Слишком уставший, чтобы даже попытаться спорить, Гарри сделал, как было велено, и закрыл глаза от ноющей боли. Он ожидал, что на его липкую от пота шею опустится нечто холодное и мокрое, но с удивлением ощутил, что кожу окатила волна жара, согревая от затылка до кончиков пальцев.

Резкая боль, густым туманом заволакивающая голову, в ту же секунду почти исчезла, ощущаясь лишь легкой пульсацией в висках. Гарри вяло моргнул, мышцы лица расслабились от облегчения.

— Сейчас намного лучше, — пробормотал Гарри, глядя на грудь и снова закрывая глаза. — Как вы узнали?

Снейп проигнорировал вопрос.

— Не меняй положение и не поднимай голову. Я сейчас вернусь...

Гарри слабо кивнул. Мысли исчезли вместе с ужасной головной болью.

Вскоре Гарри почувствовал, как пальцы Снейпа приподнимают его голову за подбородок. Гарри медленно открыл глаза и, искоса взглянув на маленький пузырек со знакомой темно-синей жидкостью, застонал.

— О нет…

— О да, Поттер, — настойчиво произнес Снейп, откупоривая крошечный стеклянный флакончик и поднося его краешек шириной с карандаш к губам Гарри. — Запрокинь голову.

Запах нестиранных спортивных носков вторгся в сознание, и Гарри поморщился.

— Живее.

Гарри повиновался, стараясь дышать только через рот, пока зелье, — все до последней капли не проскользнуло в желудок. Но и потом Гарри продолжал ощущать его отвратительный вкус.

— Фу... — он сморщил нос, отодвигая от себя пустой флакон.

— Откинься на спинку дивана.

— Ваше согревающее заклинание отлично сработало...

— Довольно.

Гарри захлестнула волна усталости, вытесняя из висков остаточную пульсацию. Лениво моргнув, Гарри уронил голову на кожаные подушки. А еще через мгновение голова стала клониться к подлокотнику дивана, тяжелая, как пушечное ядро.

— ...Поттер... — Гарри услышал усталый голос Снейпа. Профессор вздохнул и пробормотал: — Ты недостаточно спал.

Гарри слегка закатил глаза. Не то чтобы он совсем не ложился у Дурслей... это, на самом деле, было не так. И рано или поздно он даже засыпал... Но у Гарри не было сил спорить. Он ощутил, как его окутывает теплое облако, расслабляя все мышцы.

Звук расшнуровываемых ботинок смешался с глухим стуком по ковру. Гарри почувствовал, как кто-то потянул его за ноги; его тело еще немного соскользнуло вниз, щека уперлась в плоскую подушку. И это было последним, что он помнил.

* * *

Когда Гарри открыл глаза, было уже темно. Он еще не окончательно проснулся, но ему было удобно лежать на спине, положив руки за голову и укрывшись до подбородка мягкими одеялами. Гарри потер кулаками заплывшие от сна веки. Очков не было.

Тут Гарри все вспомнил и резко проснулся. Его щеки запылали.

Очки все еще лежали на ковре?

Гарри приподнялся на локтях и, прищурившись, стал выискать на полу пару погнутых, поцарапанных очков. Но ковер исчез. Гарри прищурился сильнее, вглядываясь в синевато-серую расплывчатую кляксу перед кроватью.

Кроватью?

Гарри оттолкнулся от матраса и сел. Повернувшись, он тут же заметил свои очки, — аккуратно сложенные, те лежали на соседнем столике. Он протянул руку и, подняв их на ладони, осмотрел. Да, очки определенно принадлежали ему, но линзы были чистыми, без единой царапины, а дужки прямыми, словно стрелы. Быстро надев очки, он несколько раз моргнул, пока глаза привыкали к полумраку комнаты.

Слегка откинувшись назад, Гарри оперся на ладони и огляделся вокруг. Он находился в спальне — та была освещена только висячими настенными светильниками, мерцавшими слабым желтовато-зеленым светом. Странный оттенок. В комнате стояли пять кроватей с балдахинами, включая ту, на которой сидел Гарри. Их изголовья и ножки были сделаны из очень темного, почти черного дерева. Драпировка вокруг каждой кровати была плотной, как зимний плащ... цвета хвойного леса…

Желудок Гарри сжался и подскочил к горлу.

Зеленый цвет.

Изо всех сил отшвырнув от себя одеяло, он скривился от отвращения при виде смятых серебристых простыней.

Потом он сел очень прямо, нахмурившись в замешательстве. Он не помнил, как забирался в постель. И уж точно не ступил бы ногой в слизеринское общежитие. Кто знает, с какими гадостями можно здесь столкнуться…

Соскользнув с края кровати, Гарри слегка потянулся и запустил руку в воронье гнездо своих волос.

Дверь в стене была широко распахнута, мягкий свет проникал в спальню через узкий коридор, ведущий в комнату, которую Гарри не мог видеть. Он похлопал себя по бокам, пытаясь нащупать палочку, но тут заметил ее на краю ночного столика, с которого он прежде взял свои очки. Засунув палочку за пояс брюк, Гарри тихо двинулся к коридору.

В гостиной Слизерина было светлее, чем в спальне, — небольшие поленца, горевшие в камине, освещали помещение красноватым светом. Однако Гарри несколько раз обернулся кругом и внимательно осмотрел мрачные иссиня-черные углы.

Почти все свечи на стенах горели, их пламя мерцало сквозь зеленые стекла светильников, напоминая изумруды. У камина стояли роскошные полированные стулья с высокими спинками, сделанные из того же дерева, что и каркасы кроватей. Они усиливали царящую в помещении холодную и чопорную атмосферу высшего света, так резко контрастирующую с теплым, малиновым уютом гриффиндорской гостиной.

Гарри посмотрел на измятые брюки и вытертые, сероватые от многочисленных стирок носки, — те сползли со ступней и теперь болтались перед пальцами при каждом шаге, и почувствовал себя настоящим оборванцем. Но он быстро избавился от странного ощущения, заметив под одним из больших учебных столов скрытый расплывчатыми тенями предмет, показавшийся очень знакомым.

Его школьный сундук.

Гарри почувствовал, как грудь распирает от радости. Он быстро — почти бегом, пересек комнату, плюхнулся на колени и провел пальцами по ряду металлических заклепок, окаймлявших крышку. Затем открыл задвижку и, опустившись на пятки, рассеянно улыбнулся, глядя на свои книги и одежду — все вещи были заботливо сложены в аккуратные стопки. Гарри словно встретил старого приятеля в комнате, полной незнакомых лиц.

Но как сундук сюда попал?

Гарри пожевал нижнюю губу, обдумывая возможные варианты. Мгновением спустя он услышал низкие рокочущие голоса, доносящиеся из другого коридора. Гарри сразу узнал голос Снейпа.

Однако там был кто-то еще…

Еще раз взглянув на свои вещи, Гарри тихо закрыл крышку сундука и направился к выходу.

Дойдя до конца коридора, он завернул за угол. В поле зрения медленно появились книжные шкафы, стоявшие в кабинете Снейпа. Должно быть, двери намеренно оставили открытыми…

— ...Уверен, все прекрасно наладится — и будет даже лучше, чем мы надеялись.

Узнав голос Дамблдора, Гарри прижался плечом к стене коридора и стал слушать.

— Действительно, директор, полагаю, факультеты Гриффиндор и Слизерин будут первыми, кто подпишет мирный договор... А о работниках этой школы вообще нечего говорить, — все они сольются в единую семью, испытывая просто неземное блаженство…

Гарри закатил глаза. Снейп иногда был настоящей язвой.

Незнакомый мужчина негромко откашлялся.

— Сомневаюсь, что когда-нибудь все станет настолько идеальным, Северус. — В его голосе явно слышалась улыбка — успокаивающая и добрая. Гарри слегка усмехнулся, ковыряя стену ногтем большого пальца и продолжая внимательно слушать.

— Как думаешь, Люпин, требуется подготовить пещеру к сентябрю, или на полу твоей квартиры имеется достаточно места, чтобы можно было свернуться калачиком...

— Северус.

Несколько долгих секунд все молчали. Гарри посмотрел вниз, и ему захотелось нервно почесать ладони: он стоял, отставив ногу в сторону, и свободно болтающийся носок мог попасть в поле зрения находящихся в комнате. Гарри медленно подтянул ногу к другой.

Но затем…

— Зайди, Поттер.

Гарри на секунду закрыл глаза и, слегка стукнув головой о каменную стену, оттолкнулся плечом и неохотно потащился в кабинет Снейпа.

Он должен был догадаться, что его обнаружат. У Снейпа был великолепный слух. Он слышал даже, как падает на пол перо посреди переполненного шумными детьми класса. Без мантии-невидимки Гарри с таким же успехом мог станцевать чечетку на виду у всех.

Гарри вошел в кабинет и слегка прищурился от яркого света.

Снейп, Дамблдор и тощий мужчина с волосами песочного цвета стояли полукругом у камина. Снейп, — снова в застегнутой до горла мантии и с вытянувшимся неподвижным лицом, — застыл, скрестив руки на груди. Рядом с ним спокойно стоял, слегка приподняв подбородок, профессор Дамблдор. Незнакомый мужчина сжимал и разжимал кулаки, будто не зная, что делать с руками, но потом, наконец, ухватился правой ладонью за локоть левой руки, позволяя предплечью свободно покачиваться.

Мантия мужчины когда-то была темно-синей, но теперь выцвела и потерлась по краям, но, казалось, подобное его не смущало.

Все смотрели на Гарри, но человек в потертой мантии просто не отводил взгляда, — он изучал глаза Гарри, будто пытаясь что-то сказать.

Гарри поджал пальцы внутри носков и неловко почесал шею.

— Добрый вечер, Гарри, — мягко произнес Дамблдор.

Гарри слегка улыбнулся директору и, блеснув стеклами очков, посмотрел на незнакомца, — тот по-прежнему не отрывал от него взгляда; Снейп стоял, не двигаясь, и казался довольно напряженным.

В уголках глаз Дамблдора появились морщинки.

— Гарри, это профессор Ремус Люпин. — Он кивнул в сторону мужчины. — В следующем году он будет преподавать Защиту от Темных искусств.

Профессор Люпин слегка шевельнулся, крепче сжимая локоть. Он улыбнулся и, опустив подбородок, еще раз кашлянул, прочищая горло.

— Здравствуй, Гарри, — произнес Люпин тем же добрым, чистым голосом.

— Здравствуйте, — ответил Гарри. Он осторожно взглянул на Снейпа и ему резко захотелось сейчас же вернуться в слизеринское общежитие и никуда оттуда не выходить.

Но прошло несколько мгновений, и Снейп смог взять себя в руки. Встретившись глазами с Гарри, он медленно моргнул, расслабляя крепко сжатые губы. Заметив, насколько измята магловская одежда Поттера, он с иронией приподнял бровь.

Гарри одернул подол незаправленной рубашки и с удивлением обнаружил, что неосознанно перебирается поближе к Снейпу.

Профессор Люпин молчал, продолжая следовать за Гарри взглядом до тех пор, пока тот не присел на край диванного подлокотника, где его лицо скрылось за мантией Снейпа.

— Уже поздно, директор.

Гарри оглянулся через плечо, пытаясь разглядеть настенные часы, тикавшие у них за спиной, но прежде чем он смог разобраться в положении короткой и длинной стрелки, чьи-то руки крепко схватили его за плечи и стащили вниз на диванную подушку.

Гарри скривился, зная, что Снейп не может этого увидеть. Откинувшись назад, он подтянул под себя ноги, устраиваясь поудобнее, и стал рассматривать потрескавшуюся кожу коричневых ботинок Люпина — единственную часть профессора, которую Гарри мог сейчас видеть.

— Действительно, Северус, всем нам пора спать, — весело согласился Дамблдор, — особенно мистеру Поттеру.

Гарри почувствовал, что краснеет. Он уперся в щеку костяшками пальцев и соскользнул еще ниже по спинке дивана.

Профессор Люпин немного отступил в сторону, отодвигаясь от преграды в виде Снейпа. Теперь Гарри мог наблюдать за ним боковым зрением. Люпин по-прежнему ничего не говорил, но слегка покачивался, словно подрагивающее знойное марево, поднимающееся над землей.

— Вы с Ремусом будете на связи? — спросил Дамблдор, обращаясь к Снейпу. Однако это было чем угодно, только не вопросом. Даже Гарри знал этот тон. Он поднял взгляд на Снейпа, — тот едва заметно кивнул.

Новый профессор одарил Снейпа быстрой кривоватой улыбкой, но затем перевел взгляд на свой локоть.

— Проводи меня, Ремус, — продолжил Дамблдор, протягивая руку, — в последнее время путешествия через камин кажутся не слишком привлекательными, — он подмигнул Гарри из-за стекол очков.

У Гарри свело живот. Дамблдор знал о его неудачном перелете?

— Спокойной ночи, Северус.

— Скорее, доброго утра... — проворчал Снейп себе под нос.

Гарри снова взглянул на часы, — сорок пять минут после полуночи.

— Спокойной ночи, Гарри...

Гарри обернулся и, оттолкнувшись обеими ладонями от дивана, выпрямился. Он посмотрел на профессора Люпина, — тот слегка приподнял руку, словно собираясь помахать, но затем снова ухватился ею за локоть, застенчиво улыбаясь.

— Спокойной ночи, профессор.

Снейп направился в другой конец комнаты и, схватив объемную книгу с полки, резко раскрыл ее и начал быстро листать, приблизив к лицу. Его волосы свисали на страницы.

Улыбка профессора Люпина стала немного мягче. На долю секунды в его глазах мелькнула странная тень, но затем он кивнул Гарри и последовал за Дамблдором к выходу.

Гарри наблюдал за Снейпом: когда дверь захлопнулась, тот молча поставил книгу на место.

— Новый профессор кажется милым…

Снейп не ответил. Он продолжал стоять, повернувшись к книжному шкафу, его лицо по-прежнему скрывалось под волосами.

— Он странно смотрел на меня, — продолжил Гарри, надеясь, что подобное заявление побудит Снейпа хоть как-то отреагировать. — Словно хотел поговорить со мной... как вы думаете, хотел?

Наконец откинув с лица завесу волос, Снейп медленно подошел к камину и взмахом палочки помешал дрова. Розовато-красные искры взметнулись верх и разлетелись из очага, словно пыль…

Гарри облизнул губы кончиком языка.

— Профессор?

Тот перевел взгляд на Гарри, будто только сейчас заметил его. Глаза Снейпа казались особенно черными, но взгляд был тверд, как кремень.

Сдвинувшись в угол дивана, Гарри внимательно посмотрел на ничего не выражающее лицо профессора, пытаясь что-нибудь понять.

— Вы слышали, что я говорил?

Не ответив на вопрос, Снейп слегка дернул подбородком, показывая, что теперь слушает Гарри.

Гарри вдавил палец в лежащий у дивана ковер, и провел им по мохнатому ворсу.

Снейп слегка наклонил голову и прикрыл глаза. Простояв так долгую секунду, он спросил:

— Что такое, Поттер?

— Профессор Люпин... — начал Гарри.

— Что с ним?

Гарри помолчал, размышляя, потом пожал плечами и снова провел носком по ковру.

— Он мне понравился, только и всего, — он много улыбается.

Двигаясь немного скованно, Снейп бросил еще одно заклинание в очаг и добавил щепок.

— Как и все, у кого нет ни мозгов, ни силы духа...

Огонь вспыхнул ярче и громко зашипел, пробуждаясь к жизни. Снейп немного повернулся, и тени заплясали на его лице, а пламя отразилось в темных глазах.

Гарри смотрел, как пальцы его ног оставляют следы на ковре. Он решил воздержаться от дальнейших расспросов о профессоре Люпине... по крайней мере, до завтра. Было очевидно, что Снейп его недолюбливает.

Легкое покашливание привлекло внимание Гарри. Он поднял глаза.

Снейп изучающе смотрел на него.

— Вижу, ты нашел дорогу сюда.

Гарри оглянулся через плечо и снова посмотрел на Снейпа.

— Все двери были оставлены открытыми…

— М-м-м.

— И свой сундук я нашел тоже.

Снейп приподнял бровь.

— Тогда, полагаю, ты без проблем найдешь обратную дорогу и сможешь переодеться в пижаму…

— Но я уже проснулся.

Снейп прищурился.

После вечера, подобного сегодняшнему, Гарри быстро понял намек.

Он поднялся на ноги и побрел в слизеринскую гостиную, остановившись лишь для того, чтобы стянуть скрутившиеся под ступнями носки, — те начали раздражать его. Гарри скомкал носки в кулаке, вошел в открытую дверь и направился к сундуку. Опустившись перед ним на колени, он во второй раз откинул крышку.

— Вижу, мисс Грейнджер сумела повлиять на тебя, — прокомментировал Снейп, материализовавшись в полумраке гостиной. Он заглянул в сундук и ухмыльнулся, глядя на аккуратно сложенные стопки одежды и книг.

— На самом деле нет... — Гарри швырнул грязные носки поверх стопки одежды и сунул руку внутрь, разыскивая пижаму. — У меня не было возможности собрать вещи. Когда я открыл сундук, все было уже сложено. — Гарри выдернул из стопки красную клетчатую пижаму, рассыпая вокруг себя большую часть одежды.

Снейп закатил глаза и легким движением палочки убрал беспорядок.

— Это вы собирали мои вещи? — поинтересовался Гарри, скатывая пижамные штаны и засовывая их под мышку.

— Нет. Закрой сундук и начинай переодеваться.

Снейп быстро направился к спальням, мантия развевалась у него за спиной.

— Кто же тогда? — крикнул ему вслед Гарри.

Снейп продолжил идти, но через мгновение ответил, не оборачиваясь:

— Директор, — и исчез в соседней комнате.

Гарри уставился на пижаму под мышкой. Дамблдор? Он в самом деле ходил к Дурслям? Гарри ощутил, как по спине пробежала волна смущения. Знал ли директор о тете Мардж?

Он еще раз взглянул на сундук и слегка нахмурился. Где же «Нимбус-2000»?

— Живее, Поттер!

Гарри дернулся от неожиданности и выронил сверток с одеждой. Наконец он оттянул от горла слишком тесный воротник рубашки и стал расстегивать потускневшие поцарапанные пуговицы.

Не прошло и пяти минут, как Гарри забрался под одеяло своей новой кровати. Наволочка и простыни были прохладными, именно такими, как он любил, но это едва ли меняло факт…

— Почему я должен спать здесь? — сморщив нос, Гарри высунул ноги из-под одеяла. — А что, если я лежу в постели Малфоя?

— Это спальня первокурсников, Поттер, — как бы между прочим произнес Снейп, игнорируя выпад Гарри в адрес Драко. Он приглушил свет настенных ламп, и их пламя превратилось в маленькие точки за стеклом. — Ложись.

Гарри неторопливо повернулся назад и поправил подушку.

— Я мог бы спать в своей прошлогодней спальне, — предложил он.

— Нет, — голос Снейпа прорезал почти полную темноту.

— Почему?

Одеяло плотно охватило живот Гарри, притягивая к кровати.

— Ляг уже.

Гарри медленно вздохнул и снова опустил голову на подушку.

Одеяло слегка дернулось, поднимаясь выше, — теперь оно охватывало плечи, укутывая Гарри в уютный кокон.

— Завтра профессор Макгонагалл уезжает в отпуск на две недели, — объяснил Снейп. — Пустая башня — последнее место, где тебе будет позволено спать...

Гарри моргнул, очертания черной мантии едва выделялись на фоне чернильного полумрака. Он скривил губы, пытаясь удержать зевок.

— Куда она едет?

— В Дублин.

— О-о-о, — Гарри провел пальцем по контуру уголка подушки. Тут у него возникла еще одна мысль, и он прищурился, вглядываясь в темноту. — Профессор Дамблдор забрал мою метлу?

— Да. — Раздался звук трения металла о металл, — Снейп, должно быть, поправлял шторы. — Ты знаешь, где находится туалет?

Гарри скривился.

— Она у него в кабинете?

— Ответь на вопрос, Поттер.

— Туалет находится там же, где и в общежитии Гриффиндора?

— За дверью налево.

— Да, именно там. Я знаю, где это…

Гарри услышал, как подол мантии зашелестел по полу. Стало понятно, что расспросы подошли к концу.

Ближайшая к выходу в туалет лампа зажглась немного ярче, в основном освещая приоткрытую дверь, но Гарри смог увидеть, что Снейп спрятал палочку в рукав и направился обратно к кровати. Лицо профессора было затенено, волосы свисали прядями и в слабом свете напоминали узловатые корни деревьев.

— При необходимости можешь выйти в туалет, но только туда. До утра ты не должен покидать спальню. Это понятно?

— Да, сэр.

— Спи.

Затененная фигура плавно двинулась к выходу, снова шурша по полу подолом мантии.

— Профессор?

Остановившись у двери, Снейп слегка повернулся.

— Что?

Гарри пошевелился под одеялом, его щеки вспыхнули. Он ощутил, как жар медленно разливается по телу, от макушки к ногам.

— Вы все еще сердитесь? — тихо спросил он, сильнее вдавливая щеку в подушку.

Снейп долго стоял неподвижно, словно окаменев.

Гарри тут же пожалел о своем длинном языке, желудок снова скрутило, и ему захотелось хорошенько пнуть себя под зад. Ведь все уже стало лучше, верно? Сундук с вещами находился здесь, рядом с ним, а метла, по крайней мере, где-то в здании. И Гарри заставил свой мозг похоронить воспоминание о том, как его отшлепали в публичном месте. Все было в порядке. Он просто не должен был касаться этой темы.

Но тут Снейп выдохнул и ответил:

— Я не сержусь, Гарри.

Гарри крутил уголок подушки, думая о словах профессора и не зная, верит ли он ему или нет.

— О-о…

Внезапно рядом с кроватью вспыхнул яркий синий свет. Гарри на секунду зарылся лицом в подушку, но затем выглянул из ее мягких глубин. Свет палочки подчеркивал морщины на лбу Снейпа, отражаясь в его прищуренных глазах.

Гарри отвел взгляд. Он понимал, что должен извиниться, но не мог выдавить ни слова.

— Все мы можем контролировать свои действия, — торжественно произнес Снейп. — Ты знаешь это так же хорошо, как и я. И ты знал об этом, когда убегал от меня...

Гарри покраснел еще сильнее. Держать рот на замке казалось наилучшим решением, но с другой стороны, его рот и мозг никогда не взаимодействовали так, как хотелось бы Гарри.

Отодвинув от себя подушку, он, медленно моргая, смотрел на Снейпа сквозь размытое кольцо света.

— Тогда почему вы это сказали?

Немного опустив палочку, Снейп нахмурился.

— Объясни свои слова.

— Вы сказали, что я заслужил порку от тети Мардж... вы разозлились на меня за это, хотя, между прочим, я не сделал ничего плохого.

Пульс Гарри участился от жгучей ненависти к мерзкой женщине.

Снейп нахмурился еще сильнее, но не выглядел таким уж сердитым.

— Я ничего подобного не говорил.

— Говорили.

Снейп ниже опустил нос, изучая лицо Гарри.

— Ты меня неправильно понял.

— Нет, я все понял правильно.

— Поттер...

Вцепившись обеими руками в подушку, Гарри зажал зубами язык.

— Никакая провинность не должна приводить к подобному наказанию. Ты поступил правильно, воспользовавшись порт-ключом.

Гарри замер, обдумывая услышанное, странное ощущение боли и смущения стало ослабевать, хотя и не исчезло окончательно.

— Не важно…

— Посмотри на меня, Поттер.

Движение далось с трудом, но все же он подчинился.

Снейп продолжал хмуриться, удерживая взгляд Гарри.

— Это важно...

Гарри не знал, что на это ответить, но невидимая петля, стягивающая шею, начала заметно ослабевать.

— Теперь ты здесь, — сказал Снейп хрипло, еще мгновение всматриваясь в Гарри. — Ты понимаешь?

Тот просто кивнул в подушку.

С трудом сглотнув, словно у него перехватило горло, Снейп негромко откашлялся.

— Дай мне очки, а то они испортятся.

Гарри передал очки, и комната расплылась перед глазами.

— Спасибо, что починили их.

— А теперь спи, — пробормотал Снейп, игнорируя слова благодарности. — Мы сможем поговорить утром.

Гарри лег на бок, по плечи зарываясь во все еще прохладные одеяла. Веки закрылись без дальнейших уговоров. Гарри услышал, как Снейп немного прошелся по комнате, а затем дверь тихо закрылась.

Когда Гарри проснулся следующим утром, в спальне по-прежнему царил полумрак, но глаза к нему быстро приспособились. Вытащив руку из-под одеяла на прохладный воздух, Гарри похлопал ладонью по ночному столику, нащупывая очки.

Наконец он сунул их себе на нос и растерянно заморгал, глядя на темно-бордовый балдахин его кровати. Гарри был абсолютно уверен, что прошлой ночью ткань балдахина была зеленой... Немного приподнявшись, он оглядел остальные кровати, — те, как и прежде, оставались зелеными. Больше в комнате ничего не изменилось.

Гарри опустил взгляд на свои пальцы, сжимавшие одеяло — одеяло в красно-золотую полоску.

Он улыбнулся.

— Он хорошо выглядит.

Дамблдор слегка опустил голову, на его губах мелькнула тень улыбки.

— Да.

Ремус задумчиво вертел стоящую на блюдце чайную чашку с пестрым рисунком. В уютной бело-зеленой кухне его маленькой квартиры в Глостершире позвякивание казалось слишком громким.

— Он по-прежнему напоминает Джеймса.

— Очень, — согласился Дамблдор. Поймав ложкой крошечную чаинку, плавающую на поверхности, он утопил ее в чае. — Хотя Гарри унаследовал доброту и проницательность своей матери.

Ремус отхлебнул чая, его взгляд смягчился.

— Как и способность своего отца влипать в неприятности... — директор поймал взгляд Люпина, посмотрев поверх очков.

Ремус усмехнулся и опустил глаза, грея худые руки о чашку. Неожиданно о чем-то вспомнив, он медленно моргнул, а затем позволил мысли выскользнуть наружу.

— Всегда хотел его навестить... не знаю, почему этого не сделал.

— Гарри замечательный мальчик, и он неплохо развит для своих двенадцати лет.

— Почти тринадцати, если я правильно помню...

— Да, ты прав. — В уголках глаз Альбуса собрались глубокие морщины. — Боюсь, мой разум уже не тот, что прежде.

Ремус глотнул чая и кашлянул, прочищая горло.

— Вы боялись, что я убегу с криками после вчерашней встречи?

Дамблдор едва слышно хмыкнул.

— Не ты. Ты всегда идешь до конца и завершаешь начатое.

Ремус приподнял брови, словно не совсем соглашаясь.

Часы на стене тихо прозвонили, указывая, что уже восемь утра. Директор оглядел скромную, но опрятную кухню, задержавшись на маленькой газовой плите и столешнице вокруг раковины, сделанной из крапчатого камня. Голубые глаза Дамблдора сияли.

— Мне тут вполне комфортно, Альбус — я ведь не требую многого, — произнес Ремус. Он отбросил со лба светло-каштановую челку. — Я вполне могу остаться здесь до начала семестра и приехать в Хогвартс на поезде. Такая ностальгия. — Люпин одарил Дамблдора еще одной быстрой улыбкой. — С нетерпением жду поездки.

— Я сам часто скучаю по этому.

Мгновение они молчали. Дамблдор сложил руки на столе.

— Он не пытался прийти сюда, Альбус... — Ремус посмотрел на свое блюдце. — Я, конечно, наложил на территорию охранные чары, но сомневаюсь, что в них есть необходимость. Ему нет до меня никакого дела.

Они еще немного помолчали.

— Хогвартс всегда будет твоим домом, Ремус, — мягко сказал Дамблдор. — Там рады тебе.

— Благодарю, — кивнул Ремус, поглаживая чашку. Его глаза затуманились. — Но здесь я чувствую себя в безопасности — как и прежде.

На морщинистом лице Дамблдора появилась грустная улыбка. Тоже кивнув, он произнес:

— Что касается причины, по которой я так грубо прервал твои утренние планы... — Директор полез в карман.

Люпин слегка нахмурился, застигнутый врасплох.

— Вы не помешали, Альбус.

Дамблдор ласково подмигнул Ремусу из-за очков-полумесяцев и опустил перед ним горсть крошечных флакончиков.

— Что это?

— Когда живешь в Глостершире, довольно сложно приобретать надежные товары, не находишь?

Губы Ремуса шевельнулись, но он не произнес ни слова.

— И хотя я обожаю огромный выбор тканей для мантий, предлагаемый каталогом "Повседневный волшебник", — продолжил Альбус, — но цены на зелья из каталога я нахожу немного слишком... завышенными. — Он небрежно взмахнул палочкой, возвращая флаконам обычный размер. — А, вот и они.

Уставившись на выставку высоких стеклянных флаконов, доверху наполненных дымчатым бледно-голубым зельем, Ремус с трудом сглотнул, на его щеках расцвели два розовых пятна.

— Думаю, здесь на несколько месяцев, — сказал Дамблдор, вставая. — Я нашел их на своем столе сегодня рано утром. Ты ведь не откажешься освободить меня от них?

Ремус снова сглотнул, его кадык слегка дернулся. Покачав головой, он ответил:

— Нет, конечно не откажусь.

— Великолепно. — Дамблдор вновь взмахнул палочкой, и его пустая чашка вместе с блюдцем перелетели на другой конец комнаты и аккуратно опустились в раковину. — Очень скоро я свяжусь с тобой. — Директор направился к выходу. — Удачного дня, Ремус.

— Альбус?

Дамблдор медленно повернулся.

— Да?

Ремус тоже поднялся и стоял, слегка сжимая край стола, словно пытаясь удержать равновесие.

— Передайте Северусу, что я очень ценю это.

Дамблдор мягко улыбнулся в белоснежную бороду.

— Конечно.

* * *

Этой ночью Гарри впервые за несколько недель спал крепко. Он проснулся лишь однажды, чтобы, спотыкаясь, проковылять в темноте в туалет. В спальне не было часов, но по ощущениям Гарри понял, что уже наступило утро. Точно так же он чувствовал себя в первое утро занятий в прошлом сентябре — легким и хорошо отдохнувшим. И голодным.

Сдвинув очки на лоб, Гарри потер заспанные глаза и прошаркал через общую гостиную и коридор в открытый, хорошо освещенный кабинет. Пахло тостами.

— Ни шагу больше, Поттер.

Гарри остановился на пороге и снова опустил очки на нос. Снейп сидел у камина в кожаном кресле с изогнутой спинкой, прячась за "Ежедневным пророком".

Гарри продолжал стоять, все еще сонно пошатываясь, и почесывал поясницу.

Снейп зашуршал газетой.

— На моем факультете, — холодно начал он, — студенты принимают душ и одеваются, прежде чем выходят в общую гостиную...

Гарри посмотрел на свою измятую пижаму.

— И обуваются.

— Как...

— Ты шлепал босыми ногами, Поттер…

Гарри уставился на свои ступни и поджал большие пальцы, упираясь ими в ковер.

— Ты ведь босиком, верно? — Снейп встряхнул газету и перевернул страницу.

Гарри пожал плечами, все еще глядя на ноги.

— Да, и что?

Снейп медленно опустил "Ежедневный пророк". Его глаза казались такими же тускло-черными и непривлекательными, как холодный кофе.

— Ладно, — пробормотал Гарри, разворачиваясь. — Я пойду.

Снейп снова поднял газету, удовлетворенно дернув страницей.

— Все, что может понадобиться, ты найдешь в шкафу в ванной комнате. Не задерживайся.

— Хорошо, — Гарри замешкался у двери. — А тосты еще будут?

Откинув верхнюю половину газеты, Снейп приподнял бровь.

— Наверное, можно будет оставить тебе кусочек…

Гарри изучающе глядел на Снейпа, пока тот не закатил глаза.

— Завтрак никуда не денется, — спокойно произнес он и коротко кивнул в сторону слизеринской гостиной. — Иди.

Одарив профессора кривоватой улыбкой, Гарри поспешил в душ.

* * *

Через пятнадцать минут уже полностью одетый Гарри подошел к кабинету, приглаживая мокрые волосы. Он знал, что несколько прядей на макушке потом встанут торчком, словно стебли нестриженой травы, но все равно пробовал их уложить.

Однако у входа чарующие запахи завтрака поглотили остальные чувства, и мысли о торчащих волосах вылетели у Гарри из головы.

На круглом дубовом столике стояло небольшое блюдо, в котором терпеливо дожидались Гарри намазанные маслом тосты, две колбаски в кожуре и небольшая горка яичницы. Столик был установлен в углу, а прямо перед ним, за старомодным письменным столом красного дерева расположился Снейп. Он сидел, слегка сгорбившись, на вращающемся табурете, ножки которого очень напоминали когтистые лапы, обломанные по краям.

Снейп что-то писал, перо громко царапало пергамент.

— Поттер, садись и ешь, — произнес он из-за завесы черных волос.

Гарри вытащил из-под стола деревянный стул, взял вилку и тут же принялся за очень вкусную горячую яичницу.

Гарри был голоден, — вчера вечером за ужином у Дурслей он почти не ел, компания тети Мардж убивала всякий аппетит.

— Используй салфетку...

Проглотив кусок яичницы, Гарри взял сложенную черную салфетку, лежащую под краем тарелки, и, одновременно, наколол целую колбаску. Он быстро вытер рот, положил салфетку на колени и откусил сразу половину колбасы.

Продолжая есть, Гарри наблюдал за Снейпом, — тот что-то писал в тонкой книге, мягко постукивая палочкой по каждой странице.

— Над чем вы работаете?

— Проглоти, прежде чем говорить, — проворчал Снейп, все еще сидя спиной к Гарри. — Твои манеры отвратительны.

Закатив глаза, Гарри взял стакан с холодным молоком и сделал большой глоток, запивая кусочек тоста.

Снейп продолжал что-то энергично царапать в книге, — верхушка орлиного пера заметно подрагивала.

— Что делать с посудой?

Гарри скатал в комок использованную салфетку и положил на пустую тарелку.

Закинув руку за плечо, Снейп взмахнул палочкой, убирая беспорядок со стола, затем вернулся к своим записям.

Гарри моргнул. О, значит, у Снейпа было такое настроение.

Отодвинув стул, он поднялся. Словно имел представление, куда сейчас направится…

— Не так быстро, Поттер.

Гарри скривился.

— Я не сдвинулся с места...

Снейп отложил перо и подул на пергамент, просушивая чернила.

— Ты застелил постель?

— Пока нет.

Гарри провел кончиком пальца по спинке стула. Застилать постель было глупо. В любом случае, потом всегда все сминалось.

— Тогда приступай к делу.

Снейп энергично зашелестел бумагами.

Гарри нахмурился.

— А разве постель не сама застилается?

Немного помолчав, Снейп медленно повернулся на стуле. Его лицо с нахмуренными бровями выразительно высказало все, что он думает по этому поводу.

— Ну, вы же знаете, — пожал плечами Гарри.

— Очевидно, не знаю...

Гарри почесал шею, чувствуя себя немного глупо.

— Ну, просто... когда я возвращаюсь с занятий, моя кровать обычно застелена, как и остальные кровати — так что я думал... — он замолчал, снова пожав плечами.

— Ты думал неправильно, — прокомментировал Снейп, снова отворачиваясь. — Очевидно, профессор Макгонагалл позволяет ученикам перекинуть свои обязанности на домашних эльфов. Меня это совершенно не удивляет.

— Домашних эльфов? — подал голос Гарри, пытливо прищурившись. — Здесь, в Хогвартсе?

— Уму непостижимо…

— Вы имеете в виду таких, как Добби?

— Поттер... — мрачно произнес Снейп, поигрывая пером. — Понравится ли тебе до конца лета спать на постельном белье в цветочек?

Лицо Гарри вытянулось. В цветочек?

— Тогда предлагаю, — продолжил Снейп, окуная кончик пера в черные чернила, — заняться своими обязанностями и выполнить их быстро.

Гарри без промедления задвинул стул.

— Когда закончишь, возвращайся в кабинет — я хочу кое-что тебе показать.

— Да, сэр, — бросил Гарри через плечо.

* * *

9: 00

10: 00

11: 00

Часовые интервалы продолжались и дальше по странице…

Гарри наморщил нос, глядя на открытую книгу-ежедневник, лежавшую у него на коленях. — Для чего все это?

— В верхней части каждой страницы указана дата, — начал Снейп, пропустив мимо ушей вопрос Гарри. Табуретка заскрипела по полу, скользя к столу, за которым сидел Гарри. Но Снейп пока не опустился на нее.

Оглянувшись через плечо, Гарри поднял взгляд.

— Написано девятнадцатое июля.

Снейп ухмыльнулся.

— Очень хорошо, Поттер, присудить тебе баллы?

— Зачем сразу начинать... — Гарри без особого энтузиазма уставился на ежедневник.

Не обращая внимания на слова Гарри, Снейп обошел стол и сел на табурет.

— Посмотри на нижнюю часть страницы, — приказал он.

Гарри посмотрел. Острым почерком Снейпа там было выведено:

"Библиотека — Слизеринская гостиная — Большой зал".

— Для чего это? — Гарри поднял очки еще выше по переносице и посмотрел на Снейпа.

Опершись на стол предплечьями, Снейп сжал ладонь в кулак.

— Который сейчас час, Поттер?

Гарри оглянулся через плечо и, вытянув шею, прищурился, глядя на часы.

— Восемь пятьдесят два... или нет, подождите... три. Сейчас восемь пятьдесят три.

— Ровно в девять часов... слушай внимательно.

Гарри повернулся.

— Я слушаю.

Снейп прищурился и начал снова.

— В девять часов ты можешь отправиться в одно из трех указанных мест и находиться там в течение часа...

— Только три места? — Гарри раздраженно уставился на профессора. — Что мне делать в библиотеке?

— Прерви меня еще раз, и станет два.

Между ними повисло раздраженное молчание.

Гарри изучал страницу, чтобы не показать взглядом то, что ему действительно хотелось бы сказать.

— Далее, — продолжил Снейп, — ты можешь оставаться в гостиной, спальне или библиотеке до двенадцати часов дня, — после этого ты должен будешь пойти в Большой зал на обед. Затем можешь вернуться в библиотеку или гостиную, но я ожидаю, что в три часа ты появишься в кабинете.

— Для чего?

— Чем обычно занимаются в кабинете, мистер Поттер?..

Гарри скривился.

— Я уже закончил половину домашней работы.

— Прибереги нытье для чего-нибудь стоящего, — тихо выговорил ему Снейп. — Час в день, проведенный с учебниками, тебя не убьет.

Снейп замолчал, словно ожидая возражений, но Гарри отвел взгляд, понимая, что на этот раз настаивать не стоит.

— Завтракать и ужинать мы обычно будем вместе, в этом кабинете, если у директора не появится иных предложений. У меня нет возможности, Поттер, следить за тобой каждую секунду, поэтому очень важно, чтобы ты придерживался графика.

Плечи Гарри опали.

— Значит, если я буду вовремя приходить обедать, заниматься и ужинать, мне можно будет гулять по замку?

— Не так быстро, молодой человек, — медленно произнес Снейп, приподнимая бровь.

Гарри внутренне собрался, готовясь к худшему. Он знал, что все звучало слишком хорошо, чтобы оказаться правдой.

— Перед окончанием каждого часа, ты должен вернуться в кабинет и отметиться в ежедневнике, а также записать свое местонахождение на следующий час, даже если собираешься провести время в спальне.

Гарри моргнул.

— Каждый час?

— Верно.

Как и всегда, лицо Снейпа оставалось неподвижным, а руки спокойно лежали на столе. Будто он обсуждал с Гарри погоду.

— А что, если я решу все утро остаться в библиотеке? — поинтересовался Гарри. — Мне по-прежнему нужно будет возвращаться каждый час и отмечать, где я собираюсь находиться?

— Да.

Гарри очень захотелось жалобно заныть. Его мысли лихорадочно метались в поисках решения.

— Может, дадите мне какую-нибудь штуку, которая позволит вам всегда знать, где я?

— Это не обсуждается.

Гарри откинулся на спинку стула, явно расстроенный.

— А если я забуду вернуться?

Одним плавным движением Снейп поднялся на ноги и направился к столу, подол мантии скользил за ним по полу. Он достал из серой подставки небольшое новое перо и смочил кончик чернилами.

— Ты не забудешь.

— Но что, если такое случится?

Снейпа посмотрел на Гарри через плечо, сведя брови на переносице.

— Меня это очень разочарует...

Щеки Гарри вспыхнули.

— Не то чтобы я собирался поступить так нарочно, — пробормотал он, уставившись на потертое пятно на джинсах.

— Нет, — согласился Снейп, постукивая стержнем желтоватого пера по краю чернильницы и стряхивая лишние чернила. — Это было бы глупо и безответственно, не говоря уже об опрометчивости.

— Я не такой дурак...

Подойдя к столу Гарри, Снейп протянул перо. Гарри потянулся, чтобы взять его, но Снейп продолжал крепко сжимать перо между большим и указательным пальцами. Гарри поднял голову и, наморщив лоб, вопросительно посмотрел на профессора. Снейп спокойно глядел в ответ.

— Ты приложишь максимальные усилия, чтобы следовать правилам и соблюдать график, потому что я не ожидаю меньшего. Ты слышишь меня?

Гарри слабо кивнул.

— Тогда так и скажи.

— Да, сэр.

Снейп отпустил перо и, снова сев, указал на страницу ежедневника, рядом с девятью часами.

— В библиотеке?

— Думаю, да, — ответил Гарри, без особого энтузиазма. Его лицо все еще горело.

— Сделай что-нибудь продуктивное, а не просто сиди и дуйся…

— Я не дуюсь.

— Хватит, Гарри, — пробормотал Снейп. Он нетерпеливо отбросил волосы с лица и указал на нижнюю часть страницы. — Нажми кончиком пера на выбранное место.

Буквы засветились синим.

— А что потом?

— Прикоснись ко времени.

— К девяти часам?

— Да, прикоснись к цифре, — повторил Снейп.

Гарри повиновался. И время, и место засияли одним цветом.

— Теперь дотронься до пустой клеточки.

Гарри наблюдал, как на пергаменте стал проявляться текст, написанный мелким шрифтом:

Поттер, Гарри

Восемь пятьдесят пять утра — ?

Библиотека

— Книга умеет определять время? Гарри покосился на Снейпа, перо застыло в воздухе.

— Когда ты вернешься к концу часа, ты должен будешь снова коснуться пустой клеточки на странице, отмечая время, — продолжил объяснения Снейп, отодвинув ежедневник от носа Гарри. — После этого нужно повторить действия для следующего часа.

— Книга узнает, если я опоздаю?

Снейп повернул ежедневник к себе, проверяя работу Гарри.

— Если опоздаешь, ты и сам будешь знать об этом. Он поднял глаза на Гарри. — Разве нет?

Проведя ногтем большого пальца по выступу на столе, Гарри кивнул.

— Хорошо, — прокомментировал Снейп, захлопывая ежедневник. Отодвинув его на середину стола, он встал. — Оставь это здесь.

— А что после ужина?

— Что после ужина? — Снейп подозрительно нахмурился, глядя на Гарри сверху вниз.

— Просто хотел спросить... — пожав плечами, Гарри провел пальцами сквозь волосы на затылке. — По вечерам я должен оставаться здесь, или можно будет навестить Хагрида, или сходить куда-нибудь еще?

— Первый шаг из замка, сделанный без моего ведома, будет последним...

— Я бы не ушел, не сказав вам, — пробормотал Гарри. Он хотел разозлиться на недоверие Снейпа, но вместо этого почувствовал себя довольно неловко.

— М-м-м, — безразлично прокомментировал профессор. Гарри не был уверен, поверил ли ему Снейп или нет. По крайней мере, сам он себе верил.

— Вы могли бы пойти со мной, — предложил Гарри, — или просто отвести меня к Хагриду, а уж он проводил бы меня обратно, он все равно иногда так поступает.

— Как бы мне ни хотелось прогуляться после ужина, — сухо сказал Снейп, — у меня слишком много обременительных дел, чтобы еще разгонять твою скуку...

— Я мог бы сходить на поле и попрактиковаться в квиддиче, — продолжил Гарри, лишь вполуха слушая разглагольствования Снейпа. — Моя метла у вас?

— Ты попусту тратишь свой первый час, Поттер...

Гарри встал и придвинул стул на место, но все еще ожидал ответа, с надеждой подняв взгляд на профессора.

Снейп сжал губы.

Щеки Гарри расстроенно опали, и он сжал спинку стула.

— Вы ведь говорили, что мою метлу забрали у Дурслей?

— Она в шкафу в моем кабинете, и именно там и останется.

Гарри задумчиво помолчал, затем переступил с ноги на ногу.

— Шкаф ведь не заперт, правда?

Взгляд Снейпа потемнел.

— У тебя есть ровно десять секунд, чтобы выйти из этого кабинета, иначе я произведу кое-какие изменения в твоем расписании, и свой первый час ты проведешь в классе, занимаясь чисткой сгоревших котлов.

Гарри скривился.

— Зачем чистить котлы, если они сгорели?

— Пять секунд.

— Уже ухожу... — Гарри бросился к двери.

— Не беги.

Гарри замедлил шаг и, остановившись, распахнул тяжелую дверь, ведущую в коридор подземелья.

— На четвертый этаж, и никуда больше! — крикнул ему вслед Снейп.

— Я скоро вернусь...

— Через час.

Гарри остановился в дверном проеме, удерживая дверь открытой.

— Да, сэр. Я буду через час.

Снейп едва заметно кивнул.

— Если возникнет необходимость, ты сможешь найти меня в классе. Иди.

Гарри откинулся на спинку библиотечного стула, — передние ножки оторвались от пола, — и огляделся. Его окружали бесконечные ряды книг, замерших на полках в идеальном порядке. Было настолько тихо, что, казалось, воздух вибрировал от дыхания.

Гарри снова сел прямо, — ножки стула опустились на пол, — и ухватился ладонями за неприятно скрипнувшую столешницу. Затылок покалывало, будто кто-то глядел ему в спину, наблюдая за каждым движением... словно в любую секунду из ниоткуда могла появиться мадам Пинс и шикнуть на Гарри лиловато-красными морщинистыми губами. Конечно, это не могла быть мадам Пинс, — та уехала в отпуск, как и остальные.

Но впервые за все время в Хогвартсе Гарри предпочел бы, чтобы мадам Пинс присутствовала среди этой армии книг, чопорных и трезвых, как гвардейцы королевы. Он почти услышал увещевающий шепот Гермионы: "Гарри, читай уже, ради бога! В конце концов, ты в библиотеке".

Гарри внутренне улыбнулся. Он соскучился по своим друзьям.

Больше не обращая внимания на книги, Гарри прижал кончики пальцев к глянцевой поверхности стола и, опустив подбородок на его край, изучал причудливый узор своих отпечатков.

Когда он был помладше, лет восьми-девяти, он представлял себя детективом, рыскающим по дому в поисках улик против преступников — в его случае против тети Петунии и дяди Вернона, — совсем как инспектор Морс по телевизору. Он не должен был смотреть этот сериал, хотя, когда тетя Петуния болтала с соседями на улице, они с Дадли иногда включали взрослые программы. Гарри наслаждался интересными историями, по крайней мере, до тех пор, пока кузену не становилось скучно, и тот не высовывался в окно, громко ноя, что ему хочется перекусить.

Однажды тетя Петуния поймала Гарри, когда тот с помощью горстки муки выискивал отпечатки пальцев на кофейном столике. От всего сердца дав Гарри по рукам, тетушка заставила его тщательно отполировать столик, используя вонючее лимонное масло, от которого у Гарри пекло в носу.

Гарри еще пару мгновений смотрел на отпечатки пальцев, потом стер их краем рубашки, продолжая размышлять. Игра в детектива — действительно глупая игра. Для малышей.

Спасение философского камня не было игрой — по крайней мере, в конце — оно удалось в основном благодаря счастливому стечению обстоятельств, и, конечно, огромной помощи Гермионы. Да и обнаружить Тайную комнату было совсем не весело. Гарри, естественно, хотел помочь, но если бы тогда с ним не было Снейпа...

Шумно выдохнув, он встал и неторопливо направился к ближайшему окну. Скука заставляла его размышлять о вещах, о которых думать совершенно не хотелось. Он не слишком весело хмыкнул, — царившая у Дурслей скука была основной причиной, по которой он вообще изобрел игру в детектива... Гарри оперся локтями на холодный мраморный подоконник и оглядел окрестности.

С места, где он стоял, была видна только верхушка хижины Хагрида и часть Запретного леса. Гарри поднялся на цыпочки и, почти улегшись на подоконник, прищурился на солнце, выглянувшее из-за проплывавшего облака.

Он приложил ладонь ко лбу, прикрывая глаза от слепящего света, в надежде разглядеть среди тыквенной грядки всклокоченную макушку Хагрида, но вместо этого почти сразу заметил движение на опушке леса. Там было какое-то животное.

Серовато-белое облако теперь заслонило солнце, его тень медленно двигалась по траве.

Животное пробежало несколько шагов, но затем остановилось, словно услышав внезапный шум, и присело на задние лапы.

Гарри свернул ладони трубками и приставил к глазам, словно бинокль, стараясь получше разглядеть маленькую черную фигурку.

Волк?

Животное слегка склонилось набок и почесало лапой за ухом.

От дыхания Гарри стекло запотело. Нет, не волк... это собака. Причем очень худая.

Позади кто-то кашлянул, вырывая Гарри из мыслей. От удивления он дернул плечами и обернулся, моргая.

— Великолепный вид, полагаю, лучший в замке.

Гарри неловко одернул подол рубашки и отступил от окна, чувствуя, как колотится сердце.

— Здравствуйте, профессор.

Профессор Дамблдор приветственно кивнул, мягко улыбаясь.

— Доброе утро, Гарри. — Вытащив руки из глубоких карманов изумрудной мантии и заложив их за спину, он непринужденно шагнул вперед. — Неужели в такую рань Хагрид уже ухаживает за тыквами?

— Не знаю, — ответил Гарри, наблюдая, как Дамблдор наклонил голову, выглядывая в окно. — Я не смог его увидеть.

— Еще рановато ожидать пирожных с тыквенным кремом, но мне не терпится услышать от Хагрида, как там развиваются тыквы на грядке.

Дамблдор искоса подмигнул Гарри.

Гарри просто улыбнулся, главным образом потому, что не смог придумать, что сказать.

— Похоже, тебе хорошо спалось?

Гарри кивнул.

— Да, сэр.

— Должен отметить, ты выглядишь отдохнувшим.

Дамблдор снова улыбнулся, отчего вокруг глаз собрались морщинки.

Гарри слегка опустил взгляд, чувствуя, как щеки закололо от прилившей к ним крови. Дамблдор не произнес ни слова, могущего вызвать смущение, но все же Гарри ощущал, что между ними повисла некоторая недоговоренность.

— Мы можем присесть на минутку?

Гарри пожал плечами и почесал совсем не чешущийся подбородок.

— Конечно.

От ближайшего библиотечного стола отодвинулись два стула. Директор направился к ним и остановился. Гарри прошел следом за Дамблдором и по его приглашающему жесту сел. Директор опустился на стоявший напротив Гарри стул и сложил руки на столе.

В этот момент осознание волной захлестнуло Гарри. Его шея и уши густо покраснели, и он посмотрел вниз, не имея сил взглянуть в нежно-голубые глаза Дамблдора.

Да, он определенно мог бы и сразу догадаться.

— Полагаю, профессор Снейп сообщил тебе о моем визите в Суррей.

Гарри сосредоточенно наматывал край футболки на указательный палец, будто сворачивал свиток. Он кивнул, все еще не поднимая глаз.

Ненадолго между ними повисло молчание. Гарри больше не хотелось думать о Дурслях, особенно о Мардж. Но он знал, что должен спросить о них, так как был почти уверен, что дядя Вернон видел, как Гарри воспользовался порт-ключом. Незаданные вопросы, словно тяжелые валуны, ворочались у него в желудке, не желая подниматься на поверхность. Однако Гарри понимал, что не сможет избежать разговора, и полное игнорирование этой неприятной темы ни к чему не приведет.

— Спасибо, что забрали мои вещи, — пробормотал он, взглянув на директора поверх очков. Гарри выдавил из себя короткую слабую улыбку, а затем снова уставился на закрученный в ткань палец. — Дурсли не особо любят магию...

"Преуменьшение века".

Гарри сглотнул, все еще продолжая нервничать. Он не знал, что заставило его произнести эту фразу... словно он должен был извиниться за сложившуюся ситуацию.

— Профессор Снейп сказал мне, что ты поселился в общежитии Слизерина, — нарушил тишину Дамблдор.

Подняв взгляд, Гарри изучающе посмотрел в лицо директора — оно было морщинистым и сдержанным, как всегда. В нем не было осуждения.

Оттолкнувшись ладонями от сиденья, Гарри выпрямил спину, — он был благодарен Дамблдору за такую реакцию. Казалось, директор прочел его мысли.

— Оно очень похоже на гриффиндорское... за исключением цвета.

Дамблдор тепло посмотрел на Гарри, в уголках его глаз собрались морщинки, словно у дедушки, с улыбкой слушающего рассказы любимого внука. Но затем лицо директора посерьезнело.

— Похоже, здесь ты вполне счастлив.

Это заявление застало Гарри врасплох — оно не слишком сочеталось с исчезнувшей в бороде улыбкой. Он снова покраснел и пожал плечами.

— Лучше я буду здесь, чем где-либо еще...

Внезапно глаза директора затуманились. Он на секунду сжал губы, но затем знакомая улыбка медленно вернулась на его лицо.

— И я рад, что ты здесь, — сказал Дамблдор, приподнимая брови. — Профессор Снейп рассказал о проделанной вами этой весной совместной работе — производит впечатление.

Гарри слегка нахмурился от внезапной смены темы и поправил очки кончиком пальца.

— В кладовке? — спросил он, задумавшись, действительно ли Дамблдор имел в виду переклеивание этикеток и реорганизацию флаконов с зельями, — по просьбе Снейпа Гарри периодически занимался этим в течение зимних месяцев.

— Нет, — мягко сказал директор, немного сдвинув на столе сцепленные в замок руки. — Я имею в виду твои занятия защитой от Темных искусств.

— А... это.

— Да, — кивнул Дамблдор. — Ты написал на редкость интересное эссе о различиях между инстинктивной и стратегической защитой... работа на уровне С.О.В.

Теперь у Гарри закололо лоб, и он неловко почесал его, бормоча слова благодарности.

— Но я пишу не так хорошо, как Гермиона.

Дамблдор сочувственно улыбнулся.

— Мисс Грейнджер хороша в одних областях, а ты... в других.

На самом деле это было неправдой — Гермиона была на высоте во всем. Но Гарри не хотелось доказывать Дамблдору, что тот ошибается.

— Как я понимаю, вы с профессором Снейпом ладите?

Гарри взглянул на директора снизу вверх.

— Со Снейпом?

— Да, с профессором Снейпом.

— Да, — согласился Гарри, пожимая плечом. — Все нормально. Я имею в виду... — теперь Гарри ощутил зуд в затылке, — он учит меня защите, а я помогаю ему с разными вещами.

— А-а-а, — прокомментировал Дамблдор. — Похоже, вы достигли взаимопонимания.

Гарри ответил не сразу, — он не слишком задумывался об этом.

— Да, наверное... в некоторых вещах.

Глаза Дамблдора блеснули.

— Значит, ты хочешь продолжать учиться защите у профессора Снейпа?

Гарри постарался не показать насколько удрученным и растерянным себя почувствовал.

— Почему вы спрашиваете? Он что-нибудь говорил об этом?

"Может, новый профессор защиты не хочет, чтобы у меня было два учителя?.. Может, именно поэтому он не нравится Снейпу?"

— О нет, — непринужденно ответил Дамблдор, приподняв уголки губ. — Он ничего не говорил. Прости мое любопытство — это возрастное.

Гарри плотно сжал губы, подавляя улыбку.

Несколько мгновений директор продолжал изучать лицо Гарри, будто собирался спросить что-то еще. Но затем просто произнес:

— Очень хорошо. Не буду больше отвлекать тебя от чтения.

— Э…

— Ах да, — заметил Дамблдор, вставая и оглядывая пустую комнату. — Недостаток такой обширной библиотеки... слишком большой выбор. — Он подмигнул Гарри. — Предложить тебе книгу?

Гарри кивнул. Дамблдор легко проскользил к ближайшему шкафу и призвал толстую книгу в ярко-красной обложке. Та с мягким стуком опустилась на стол Гарри.

— "Живая история" всегда была моей любимой книгой, — произнес он, возвращаясь к столу. — Жаль, что урокам профессора Биннса не удается произвести такого же воздействия, — он лукаво покосился на Гарри. — Если не ошибаюсь, ты сможешь найти интересную информацию о колдовстве в средние века на странице сорок три — вероятно, это подойдет для твоего эссе по истории, верно?

— Да, сэр, я еще не написал его.

Гарри позабавил довольно вежливый укол Дамблдора в адрес профессора истории магии. Он прикусил губу, скрывая улыбку, и пролистал книгу до нужной страницы.

Там была иллюстрация, выполненная немного расплывшимися чернилами, изображавшая пожилую ведьму в старомодном одеянии. Иллюстрация немедленно ожила. Поднявшись на несколько сантиметров над страницей, она обратилась к Гарри жутковатым голосом и начала излагать содержание главы, почти как маггловская аудиокнига.

Когда иллюстрация закончила вступительную речь, Гарри взглянул на Дамблдора.

— Спасибо, профессор, это очень мне поможет...

На несколько мгновений лицо Дамблдора вновь приобрело задумчивое выражение. Наконец он кивнул и улыбнулся Гарри.

— Был очень рад помочь тебе, дитя.

* * *

Зажав книгу под мышкой, Гарри промчался по коридору первого этажа и начал быстро спускаться по лестнице. Он перепрыгнул через несколько последних ступенек и тяжело приземлился на подошвы потертых кроссовок. Толчок болью отдался в ногах.

Часы пробили десять всего пару секунд назад. Или прошло уже несколько минут?

Пробежав по коридору подземелья, Гарри завернул за угол и замедлил шаг, пытаясь отдышаться. Его грудь вздымалась, ноги гудели от напряжения. От горячего воздуха горло пересохло, и Гарри многое бы отдал за глоток воды. Наконец добравшись до комнат Снейпа, он обеими ладонями толкнул дверь и, распахнув ее, остановился на пороге.

Пусто.

Как он и ожидал…

Гарри смахнул пот со лба и направился к своему столу, проводя пальцами сквозь челку. Теперь его волосы торчали не только на макушке, но и надо лбом, но Гарри это абсолютно не волновало. Взяв перо, он обмакнул его в ожидавшую рядом чернильницу, которую, должно быть, оставил Снейп. Еще секунду Гарри смотрел, колеблясь, на раскрытую страницу, но затем прикоснулся пером к клеточке с его именем. На этот раз чернила замерцали мягким красным светом.

Десять ноль восемь утра.

Уставившись на цифры, Гарри медленно уронил руку вниз, продолжая сжимать перо между пальцами.

Он опоздал.

За пять минут Гарри смог пробежать шесть лестничных пролетов и такое количество коридоров, что не хватило бы пальцев рук, чтобы их сосчитать. И все эти усилия не привели ни к чему, кроме встречи с уродской канцелярской книгой и ее вопиющей точностью.

Наконец дыхание Гарри немного замедлилось, хотя каждый вдох по-прежнему обжигал легкие и заставлял его горящие щеки пульсировать.

Прошел только первый час разрешенной Снейпом свободы, а Гарри уже умудрился опоздать на восемь минут.

Швырнув "Живую историю" на стул, Гарри глубоко вздохнул и плюхнулся на диван, опустив руки на подушки.

Этот график был абсолютной чепухой.

Несколько мгновений Гарри размышлял, нужно ли придумать оправдание опозданию, или же стоит просто записаться в ежедневнике и бежать в следующее место, надеясь, что Снейп не станет проверять его вечером.

Черта с два не станет!

Гарри продолжал сидеть, задумчиво рисуя узоры на ковре носком кроссовка. Неожиданно он заметил измятый экземпляр "Ежедневного пророка", лежащий на кофейном столике.

Но внимание Гарри привлекла не сама газета — в прошлом году он еженедельно читал "Ежедневный пророк". Скорее, его заинтересовала черно-белая фотография, напечатанная под заголовком. Был виден лишь клочок изображения, — свернутая газета скрывала большую его часть.

С дивана Гарри мог разглядеть только круглые бегающие, почти безумные глаза и лоб, окруженный вьющимися темными волосами...

Гарри поднялся и подошел к столу, желая рассмотреть изображение поближе. Он поднял газету и, развернув ее, вгляделся в бледное, худое лицо человека на фотографии. Его глаза притягивали Гарри, словно магниты.

Броский заголовок, занимавший верхнюю часть первой страницы, привлек взгляд Гарри: "Сириус Блэк бежал из Азкабана".

Блэк не был похож на сумасшедшего серийного убийцу, как некоторые из тех, кого Гарри видел по телевизору; взгляд Блэка казался потерянным — почти испуганным. Но с другой стороны, не все преступники выглядят одинаково, и Гарри понимал это.

Заинтересовавшись, он прочел первый абзац статьи, но затем остановился и бросил взгляд на дверь. Гарри подумал, что стоит провести следующий час в квартире Снейпа и почитать о парне, сбежавшем из волшебной тюрьмы. А позже он сможет все объяснить Снейпу.

Возможно.

Он снова взглянул на статью, потом на раскрытый ежедневник с расписанием. Гарри знал, что произойдет, если он поступит подобным образом.

Со Снейпом никакие объяснения не могли бы оправдать опоздание — даже в обычный день.

Сложив газету в несколько раз, Гарри сунул толстый сверток в задний карман, чтобы почитать потом.

* * *

Хрустнув костяшками пальцев, Гарри постучал в дверь класса Снейпа.

Послышался скрип табурета о каменный пол, а затем:

— Войдите.

Тихо прикрыв за собой дверь, Гарри встал напротив Снейпа. Тот сидел на табурете за одним из лабораторных столов, ссутулившись над кипящим котлом, волосы сосульками свисали на лицо. Снейп провел рукой сквозь клубящийся пар, а затем посмотрел на Гарри.

Тот несколько секунд глядел на профессора, продолжая молчать.

Снейп обеспокоенно приподнял брови.

— Что случилось?

— О-о-о... — Гарри потряс головой, словно стряхивая паутину, и перенес вес на другую ногу. — Э-э-э…

Тонкие брови профессора поднялись еще выше.

— Что вы варите? — спросил Гарри, забираясь на табурет. Он вытянул шею и попытался заглянуть в котел.

— Отодвинься. — Снейп предупреждающе поднял руку и, одновременно, потянулся через стол за крошечным флакончиком маслянистого красного зелья. — Пар довольно едкий... и очень горячий.

— Не может быть, — заметил Гарри. — Ваше лицо только что было прямо над зельем...

Проигнорировав его слова, Снейп осторожно капнул три капли жидкости в котел.

В воздух взметнулось грибовидное облако голубого пара.

— Вы никогда не рассказываете мне, чем занимаетесь, — произнес Гарри, дождавшись, когда бурление в котле уменьшится, и тот снова станет медленно кипеть.

— А ты, — возразил Снейп, опуская длинную мешалку в котел, — так и не ответил на мой вопрос.

Он взглянул на Гарри, помешивая зелье.

— Я хотел спросить вас кое о чем…

— М-м-м.

— Ну... не спросить, а скорее...

Снейп прервал Гарри, одной рукой подвинув к нему через стол какой-то предмет.

Гарри уставился на появившийся перед ним раскрытый ежедневник с расписанием, идентичный тому, что по-прежнему лежал на столе в квартире Снейпа. Время в нем отпечаталось так же четко. — Вы знали, что я опоздал?

Снейп снова отвернулся к котлу. Склонив голову, он хмуро смотрел на мензурку, заполненную на треть желтоватой жидкостью, и что-то мысленно рассчитывал.

— Профессор…

— Я слышал тебя, Поттер.

Гарри зацепился ногами за перекладины стула и прикусил нижнюю губу. Переплетя пальцы сложенных на коленях рук, он наблюдал, как Снейп подносит стеклянную мензурку поближе к свету свечи.

— Тогда почему вы не кричите?

Снейп на секунду замер, прикрыв веки, и медленно выдохнул.

— Ты вообще представляешь, сколько секунд требуется для того, чтобы растворенный корень валерианы застыл при нагревании, если не соблюдать предельную бдительность?

— На самом деле, нет, — честно ответил Гарри. — А должен?

Сидя на табурете, он немного наклонился вперед и стал вертеть посеребренную мешалку, сохнущую на куске хлопковой ткани.

— Ничего другого я и не ожидал, мистер Поттер, — пробормотал Снейп, осторожно выливая жидкость в кипящий котел; несколько вьющихся на концах прядей волос упали на левый глаз Снейпа. Поправив котел над огнем, тот небрежно откинул с лица выбившиеся волосы, на секунду задержав на них руку, и взглянул на Гарри.

Его глаза тут же вспыхнули.

Влажная ткань была мгновенно выдернута из-под рук Гарри, а мешалка, звякнув о стол, оказалась на раскрытой обложке потрепанной книги по зельям.

Гарри заложил обе руки за спину и замер, удивленно распахнув глаза. Медленно моргая, он глядел на Снейпа сквозь сползшие с переносицы очки.

Тот хмуро спросил:

— Что я говорил об обращении с немытой посудой? Возможно, она загрязнена опасными веществами!

Зелье недовольно булькнуло, но Снейп проигнорировал это.

Гарри облизнул губы сухим языком.

— Извините.

Продолжая свирепо смотреть на Гарри, Снейп произнес значительно тише:

— Я не просто так положил мешалку на тряпку, Поттер.

— Я знаю, — сказал Гарри, желая, чтобы щеки перестали гореть. — Я забыл. Простите.

Снейп снова вздохнул, словно восстанавливая самообладание.

— В следующий раз не забывай, — мягко сказал он. — Покажи мне руки.

— С ними все в порядке...

— Покажи ладони, — тихо, но твердо приказал Снейп.

Склонив голову в молчаливом протесте, Гарри вытащил руки из-за спины и протянул Снейпу для осмотра. Взгляд Гарри остановился на сине-оранжевом пламени, лизавшем стенки котла.

Гарри сморщил нос.

— Пахнет жженым пластиком.

Резко выпрямившись, Снейп заглянул в котел и едва слышно выругался.

Гарри сунул руки под себя, не зная, чувствовать ли себя виноватым или смеяться…

Снейп запорол зелье? Это было уже слишком.

— Вы ведь не испортили его, правда?

Чтобы лучше видеть, Гарри оторвался от стула и склонился вперед, опираясь на предплечья.

Единственным ответом Снейпа был энергичный взмах волос.

Гарри снова устроился на стуле и изобразил на лице раскаяние.

— Если хотите, я могу сходить в кладовую и принести нужные ингредиенты.

— Нет, мистер Поттер, — сказал Снейп со вздохом, — это невозможно.

Он взмахнул палочкой в сторону котла, удаляя мутное содержимое.

Гарри завернул уголок страницы лежавшей перед ним книги, делая вид, что ничего удивительного не произошло, и именно это он и ожидал услышать.

— Я только подумал...

— В кладовке просто нет необходимого; это был мой последний флакон с растворенным корнем валерианы, — сказал Снейп. Его голос потерял свою резкость, поэтому Гарри решился поднять взгляд. — Сегодня днем мне придется сходить в теплицы.

— Можно мне пойти с вами?

— Нет. — Снейп с шумом отодвинул котел в сторону и вытер стол. — Тебе надо заниматься…

— Мне нечего делать, — настойчиво произнес Гарри, внезапно ощутив, что настроение испортилось. Снейп пристально посмотрел на него, и Гарри отвел взгляд. — В библиотеке скучно.

— Полагаю, двадцать минут назад, когда ты должен был отметить возвращение, тебе не было скучно...

Гарри хрустнул костяшками пальцев.

— Ты где-то бродил, Поттер?

Вскинув голову, Гарри наморщил лоб.

— Нет, я все время был в библиотеке, как и обещал.

— М-м-м?

— Зачем мне где-то слоняться?

— Поттер.

Снейп смотрел с каменным выражением, и Гарри отвел взгляд. Он знал, что риторический вопрос прозвучал немного чересчур, особенно учитывая опоздание.

— Я разговаривал с профессором Дамблдором, — прежде чем Снейп успел вставить слово, Гарри снова попытался все объяснить, на этот раз более вежливо. — Он дал мне книгу для эссе по истории.

— И что же это за книга? — рассеянно спросил Снейп, снова переключаясь на закупорку флаконов и удаление остатков веществ со стола.

— "Живая история", — ответил Гарри. Он поднял крошечную пробку, откатившуюся к книге по зельям. — Вот, вы пропустили.

Не глядя на Гарри, Снейп взял пробку и пробормотал слова благодарности.

— Я прочел кое-что еще...

Было более чем очевидно, что Снейпу стало очень скучно. И что он скоро отмахнется от Гарри, как обычно поступал, когда разговор заходил о чем-то не особо интересном. Но Гарри все равно решил попробовать.

— Ага, — продолжил он, внимательно наблюдая за Снейпом. — Вы знаете, где находится Азкабан?

Взгляд Снейпа стал настороженным.

— Да, — ровно ответил он.

— Это в Шотландии?

Снейп медленно моргнул.

— Нет. На острове.

— Где?

Темные брови нависли над прищуренными глазами, как грозовые тучи.

— Почему ты спрашиваешь?

Гарри сунул указательный палец в задний карман джинсов, чтобы достать оттуда свернутую газету, но остановился. Снейп, возможно, еще не дочитал ее. Вероятно, ему не понравится, если он узнает, что Гарри стащил газету из кабинета…

Однако профессор никогда не возражал против того, чтобы Гарри просматривал ее там.

— Сириус Блэк сбежал из Азкабана, правда? — слегка прищурившись, спросил Гарри, изображая неведение.

— Да, — протянул Снейп, подозрительно глядя на Гарри. — Ты взял мою газету?

— Э-э-э…

— Дай мне ее, — сказал Снейп, щелкнув пальцами.

— Я еще не дочитал до конца...

— Ты сложил ее и сунул в карман, как поступал с каждой воскресной газетой, начиная с Нового года.

— Рон иногда выбрасывает свою, прежде чем я успеваю прочесть, — объяснил Гарри, протягивая руку назад и вытаскивая газету из кармана. — Я ее не порвал...

— Ты ее помял.

— Не слишком сильно...

— Ты должен был спросить, Поттер.

— В следующий раз спрошу…

Снейп бросил на Гарри еще один раздраженный взгляд, а затем расправил газету и встряхнул ее первую страницу.

— Он не слишком похож на сумасшедшего, — сказал Гарри. — Только немного грязный... и худой.

— Он осужден за убийства, Поттер…

Снейп зашелестел газетой, но, несмотря на шум, Гарри услышал, как тот сглотнул.

— Кого он убил?

Снейп раздраженно посмотрел на Гарри, газета в его руках обвисла, словно увядшая маргаритка. Наконец он протянул Гарри статью и проворчал:

— Быстро читай и уходи. За это время ты мог бы уже закончить эссе...

— Вряд ли, — тихо фыркнул Гарри. Он взял газету и начал читать с места, на котором остановился. В статье рассказывалось о Сириусе Блэке, — тот в одиночку убил двенадцать магглов одним проклятием и сбежал из Азкабана после двенадцати лет заключения.

— На Северном море... — пробормотал Гарри, короткое пояснение в статье ответило на его предыдущий вопрос. Он оторвался от чтения. — Как вы думаете, он проплыл весь этот путь?

Снейп удивленно посмотрел на него, а затем закатил глаза.

— Что?

— Заканчивай читать, мне надо работать…

— Как можно убить двенадцать человек одним проклятием? — задумчиво произнес Гарри, глядя на Снейпа, — тот переносил на свой стол стопки пергаментов со стоящего в нескольких футах небольшого столика, шумно роняя их на столешницу. Не получив ответа, Гарри снова спросил: — Как вы думаете, он доберется до Англии или Шотландии?

Снейп резко обернулся.

— Ты уже закончил?

— Да…

— Тогда марш отсюда.

— Если я найду Хагрида, можно мне пойти в теплицы?..

— Нет!

Гарри дернулся от резкого ответа. Они со Снейпом долго смотрели друг на друга. А затем Гарри тихо соскользнул со стула.

— Подожди, Поттер. — Снейп провел рукой по лицу. — Сядь.

Гарри встал, прижимая ладонь к стулу, и не отводя взгляда от мешалки, которая по-прежнему лежала на обложке книги Снейпа.

— Я пойду...

— Нет, ты сядешь, — тихо сказал Снейп, кивнув в сторону стула.

Вздохнув, Гарри подчинился.

— Побег Сириуса Блэка из Азкабана — это не игрушки, Гарри, — очень серьезно начал Снейп.

— Я никогда такого не говорил...

— Ты говорил о нем, словно обсуждал погоду, — продолжил профессор. — Именно этого я и боялся…

— И как же я должен был о нем говорить? — потребовал ответа Гарри, стараясь казаться спокойным и сдержанным. Лицо Снейпа осталось твердым и неподвижным, поэтому Гарри продолжил: — Я имею в виду... не то чтобы кто-то сказал, что это должно меня заботить; магглы-убийцы все время сбегают из тюрьмы, и их больше никто никогда не видит...

— Довольно.

У Гарри возникло ощущение, что из его груди выкачали весь воздух. Он снова начал сосредоточенно смотреть на мешалку.

— Послушай меня внимательно, Поттер, — сказал Снейп. — Ты, как и весь волшебный мир, должен действовать осторожно и всегда оставаться начеку, пока профессор Дамблдор не скажет нам обратное.

Гарри изучающе посмотрел на профессора поверх очков.

— Именно поэтому я следую расписанию?

— Ты хотел сказать: именно поэтому ты будешь продолжать следовать расписанию? — поправил Снейп, приподняв бровь.

— Но почему вы сразу не рассказали мне обо всем?

— Потому что факт побега был публично подтвержден едва ли сутки назад... даже директор не был уверен... — Снейп отвел взгляд, говоря это.

— Значит, нам придется все лето отсиживаться здесь, в замке? — Гарри недоверчиво посмотрел на Снейпа.

— Я этого не говорил, Поттер. — В голосе Снейпа прозвучала усталость. — Я сказал, что ты должен быть настороже.

— Территория ведь охраняется, верно?

Снейп просто смотрел на него.

Гарри пожевал губу, а затем почти умоляюще взглянул на Снейпа.

— Клянусь, я подожду, пока Хагрид заберет меня из замка и проводит в теплицы. Обещаю.

— Мистер Поттер…

— Я даже надену... — Гарри уставился на свою грудь. — Э-э-э…

— Профессор Макгонагалл вернула его сегодня утром; он лежит в ящике стола в моем кабинете.

— Ну да, — подал голос Гарри, будто знал все с самого начала. — Прямо сейчас пойду и надену его.

— Минутку.

Гарри замер на стуле в ожидании.

— Да?

Снейп быстро обогнул лабораторный стол. Двумя пальцами приподняв подбородок Гарри, он пристально посмотрел ему в глаза и произнес:

— Ты должен дождаться, пока я свяжусь с Хагридом, и он подтвердит согласие.

— Обязательно...

— Кроме того, — продолжил Снейп, — никуда, кроме теплицы, ты не будешь заходить. И вернешься к обеду.

— А как насчет туалета?

— Я серьезно, Поттер.

— Да, сэр, я знаю…

Еще мгновение Снейп продолжал смотреть в глаза Гарри, потом, наконец, отпустил его подбородок.

— И во второй половине дня ты будешь работать над эссе.

— Конечно, — пожал Гарри плечами. Сейчас, когда он узнал, что сможет провести некоторое время с Хагридом, он чувствовал себя непобедимым.

— Ты найдешь медальон в нижнем ящике моего стола, — но больше ничего не открывай, — проинструктировал Снейп. — Я иду следом за тобой.

Гарри улыбнулся. Соскользнув со стула, он направился к двери и распахнул ее плечом.

— Там снаружи собака... вы знаете?

— М-м-м…

— Не понимаю, почему нельзя пойти с вами.

Гарри водил вилкой по картофельному пюре, размазывая масло спиралями и стряхивая на тарелку маленькие желтоватые кусочки картофеля. Внезапно пальцы Снейпа сомкнулись вокруг его запястья. Гарри поднял голову. Снейп хмуро смотрел на него с другой стороны маленького столика.

— Не знал, что обедаю с младенцем, который играет с едой, — сухо отметил он, отпуская запястье Гарри. — Ешь или выходи из-за стола.

Снейп нахмурился и, взяв вилку, наколол кусочек желтого кабачка.

Гарри уловил почти открытый упрек, и испытываемое им легкое раздражение тут же переросло в жгучую досаду.

— Знаете, я помогаю вам уже три дня...

— Два с половиной...

— То же самое, — пробормотал он в ответ, хмурясь не меньше Снейпа. Тот смотрел на Гарри, его глаза как-то потускнели, но, по крайней мере, еще не превратились в щелочки. Гарри надавил немного сильнее. — Кроме того, я ни разу не опоздал, возвращаясь от Хагрида, и всегда без споров делал домашнее задание.

— Знаю.

— Я даже закончил работу по трансфигурации, а это было ужасно тяжело…

— Это так.

— Тогда почему вы не берете меня с собой в Ирландию?

Снейп медленно положил вилку, — та едва слышно звякнула о тарелку.

— Меня не будет с раннего утра до сумерек, Поттер, — тихо произнес он. — Всего один день.

— И что? — возразил Гарри тоном, в котором скорее звучало отчаяние, чем неуважение. — Обещаю, что не буду мешать… и, если вам не потребуется помощь, не буду путаться под ногами.

Снейп ничего не ответил.

Гарри выпрямился. У него возникла идея, и внутри тут же вспыхнул слабый лучик надежды.

— Я захвачу с собой эссе по зельям и буду над ним работать. — "Вот он, крючок". Гарри попытался изобразить энтузиазм. — Клянусь, что не буду мешать, — повторил он. — На самом деле я прекрасно умею держаться в стороне, если об этом просят…

— Дело не в этом.

Гарри поник от разочарования, словно сдувшийся шарик. Возникший было крошечный лучик оптимизма рассеялся.

— Но... Но я никогда там не был, — взмолился он, забыв об остывающей свиной отбивной и картошке. — Я даже не знал, что кроме лавки на Косой аллее существуют другие магические магазины, в которых продают ингредиенты для зельеварения…

— Адриан держит не просто ингредиенты, — поправил Снейп, скривив губы. — Он обеспечивает только наиболее ценных клиентов эликсирами редких растений в концентрированном...

— В концентрированном виде, — кисло закончил Гарри, ткнув большим пальцем в край тарелки. — Вы уже дважды рассказывали об этом.

Снейп некоторое время сумрачно молчал. Жар небольшого огня, горящего в очаге в другом конце комнаты, казалось, опалил щеки Гарри.

— Говорил… вдобавок к этому я сказал тебе закончить ужин, — с упреком произнес Снейп. Его голос казался ниже обычного, и совсем не нравился Гарри. — И лучше бы тебе послушаться.

Гарри нахмурился, глядя на отбивную, на которой уже застывал жир.

— Я не голоден.

— Ох, перестань вести себя как младенец, Поттер.

Снейп снова взял вилку и, воткнув в отбивную, отрезал ножом кусочек.

Покраснев до ушей, Гарри наблюдал, как Снейп пережевывает мясо, снова и снова двигая челюстями. И снова...

"Ну и ладно, — подумал он, отодвигая стул. — Ладно".

— Не уходи, пока не выпьешь молоко.

Остановившись, Гарри перевел взгляд на запотелый полупустой стакан, ощущая почти непреодолимое желание просто развернуться и отправиться спать.

Не прекращая жевать, Снейп вопросительно приподнял бровь.

Гарри повернул стакан, — на деревянной поверхности стола остался влажный круг конденсата.

— Тебе было бы чрезвычайно скучно, — произнес Снейп, наконец проглотив мясо. — Это не поездка в отпуск…

— Я же сказал, что возьму с собой домашнюю работу.

— Да, ты многое говоришь.

— Откуда вы можете знать, что мне не понравится? Вы же не проверяли, — спросил Гарри, все еще не желая отступать из-за чего-то столь абсурдного. В конце концов, это Снейп продолжал спорить.

Профессор допил оставшееся в бокале бургундское вино.

— Чтобы некоторые необходимые мне ингредиенты остались эффективными, их нужно приготовить в момент извлечения из земли. Это займет не один час. — Он поставил бокал на стол. — Ты не получишь никакого удовольствия.

Гарри снова нахмурился.

— Полагаю, об этом только я могу судить. Разве нет?

Глаза Снейпа покрылись коркой льда, — во всяком случае, так показалось Гарри.

Он поспешно отвел взгляд и, схватив стакан, сделал большой глоток молока, опасаясь, что на этот раз зашел чересчур далеко.

В этот момент раздался стук в дверь.

От неожиданного звука Гарри слишком быстро сглотнул, и немного молока попало не в то горло. Однако Гарри удалось сдержать кашель, пока он полностью не проглотил жидкость.

Снейп продолжал сверлить его взглядом. Казалось, еще немного, и во лбу Гарри появится дыра. Даже не взглянув на дверь, Снейп взмахнул палочкой через плечо и тихо — слишком тихо, по мнению Гарри, произнес:

— Войдите.

— А, — раздался мягкий голос Дамблдора. — Вижу, что прервал ужин.

— Все в порядке, Альбус.

Снейп взял лежавшую у него на коленях салфетку и, промокнув рот, наконец оторвал от Гарри пронизывающий взгляд.

Дамблдор улыбнулся Гарри и направился к столику, легко ступая по толстому персидскому ковру.

— Я надеялся перекинуться парой слов, Северус, прежде чем ты уедешь в Ирландию. Поппи запросила довольно приличное количество специальной успокаивающей желудок сыворотки, которую производит Адриан... — Дамблдор снова улыбнулся и посмотрел на Гарри. — Приветствую, молодой человек.

— Если бы вы собирались в Ирландию на целый день, — неожиданно заговорил тот, — вы бы позволили мне поехать с вами, правда ведь, профессор?

— Гарри Поттер!

От резкого шепота внутри у Гарри все сжалось.

В глазах Снейпа зажглись злые огоньки.

Гарри замер, не зная, куда смотреть.

Дамблдор сжал губы и задумчиво вздохнул.

— Возможно, — ровным голосом произнес он, слегка склонив голову. — Конечно, если бы тебе разрешили…

Гарри изучал стакан с остатками молока, будто это была самая занимательная вещь в комнате. Пытаясь надавить, он, к сожалению, зашел слишком далеко. Не нарочно, однако…

Гарри становилось все сложнее понять, когда он переступал границу дозволенного в отношениях с профессором Снейпом.

Все зависело от настроения профессора. Иногда Гарри мог позволить себе немного нахальства, — в это время Снейп понимал, что Гарри не проявлял неуважения.

Обычно.

Но в те дни, когда Снейп бывал мрачен и сосредоточен на особо трудном зелье или хмуро смотрел на эссе, небрежно написанное первокурсником — в те дни, когда пряди волос падали профессору на глаза, — Гарри знал, что шутить не стоит. Это были серьезные дни.

В последнее время, однако, настроение Снейпа очень быстро менялось с одного на другое.

Гарри размышлял над этим, старательно избегая взгляда Снейпа и вполуха слушая разглагольствования Дамблдора о растительных эликсирах Адриана и об обострившейся язве желудка мадам Помфри. Он осмелился поднять глаза, концентрируясь на разговоре, только когда дискуссия приняла более интересный оборот.

— ...Полагаю, он пробудет здесь большую часть дня, занимаясь подготовкой кабинета к учебному году.

— Просто восхитительно!..

Гарри не нужно было спрашивать, о ком идет речь, — язвительный тон дал однозначный ответ. Взгляд Снейпа вновь окаменел.

Однако улыбка в голосе Дамблдора не исчезла.

— Я дам Ремусу знать, что завтра Гарри останется со мной в замке. Возможно, он сможет рассказать своему будущему ученику, какие темы будут изучаться на уроках защиты в новом году — предполагаю, нечто более увлекательное, чем корнуоллские пикси. — Дамблдор слегка подмигнул. — А ты как думаешь, Гарри?

Гарри открыл рот, чтобы ответить.

— Мистер Поттер обещал изучить главу учебника по зельям, как только закончит работу над эссе. У него более чем достаточно дел, — вмешался Снейп немного сиплым голосом. Он быстро взмахнул палочкой, и остатки холодного ужина исчезли, оставив на столе только две небольшие тарелки с пирогом. Снейп рассеянно откинул волосы и сунул палочку в рукав.

— Ой, пирог с патокой, — воскликнул Гарри, беря чистую вилку и улыбаясь впервые за последний час. — Вы никогда не давали мне столько.

— И сегодняшний вечер не является исключением, — резко произнес Снейп, отодвигая от Гарри тарелку. У того от возмущения отвисла челюсть. — Ты едва дотронулся до ужина, поэтому о пироге не может быть и речи.

— Да ладно вам, профессор…

— Ты можешь принять ванну, а потом отправляйся в кровать.

— Ну что ты, Северус, — напевно произнес Дамблдор, проходя оставшиеся несколько шагов к столу. Он плавно придвинул тарелку поближе к Гарри. — Совершенно невозможно заснуть на пустой желудок.

— Невозможно, директор, — возразил Снейп, снова отодвигая тарелку, гораздо менее плавно, чем Дамблдор, — заснуть с полным желудком сахара. — Он пригвоздил Гарри холодным взглядом. — Если ты голоден, я попрошу домового эльфа разогреть ужин. В противном случае, надеюсь, ты помнишь дорогу в душ.

— Ненавижу свиные отбивные, — солгал Гарри.

— Тогда спокойной ночи.

Снейп сердито прищурился, и у Гарри появилось ощущение, что он проглотил грейпфрут целиком. Тем не менее он отодвинул стул и направился к выходу. Чувствуя себя необыкновенно храбрым, он пробормотал:

— Знаете, то, что вы ненавидите нового профессора, не значит, что вы должны вымещать это на мне…

Не успел Гарри пройти и половины пути к выходу, как ощутил движение воздуха, — к нему стремительно приближался Снейп. Мгновением спустя тот уже крепко держал Гарри за предплечье, препровождая в общую гостиную.

На середине ковра гостиной Гарри удалось вывернуться из рук Снейпа, но тот оказался не менее быстр. Профессор схватил Гарри за локоть и решительно треснул по заду.

— За что? — прокричал Гарри, поворачиваясь лицом к Снейпу. — Больно же!

— Давай кое-что проясним, Поттер, — рявкнул Снейп, указывая пальцем прямо в лицо Гарри. — Пока ты живешь со мной, я не должен оправдываться перед тобой за свои решения...

— Я и не говорил, что должны...

— И я определенно не должен терпеть твое хамство, — продолжил Снейп. От гнева два красных пятна расцвели на его высоких скулах. — Завтра ты останешься в Хогвартсе, и это окончательно.

Гарри сглотнул. От разочарования тугой комок встал у него в горле. Кровь прилила к щекам, сердце билось в унисон пульсации в ягодице.

— На твоем месте, юноша, я счел бы себя счастливчиком, ибо ты заслуживаешь провести не меньше суток под замком, любуясь стенами спальни…

— Я не пытался хамить, — тихо произнес Гарри. Ему казалось, что его голос звучит как-то странно. — Я просто хотел узнать, почему нельзя пойти с вами, вот и все.

— Я привел тебе достаточно обоснований.

Они долго смотрели друг на друга. Наконец, Гарри нерешительно кивнул. Он не хотел больше никаких неприятностей — ни в какой форме.

— Пойду приму душ, — пробормотал он, поворачиваясь ко входу в спальню.

— Лучше прими ванну, — уже менее холодно произнес Снейп ему вслед. — И воспользуйся мылом... ты весь день копался в теплице.

Скорчив рожу, чего Снейп не мог увидеть, Гарри толкнул дверь и направился за чистым полотенцем.

* * *

— Ты должен прекратить это, Северус.

— Должен? — ехидный тон говорил красноречивее всяких слов.

Дамблдор больше не улыбался; тени, отбрасываемые пламенем камина, плясали на широкой белой бороде.

Северус сидел в кресле, сжимая небольшой бокал темно-золотого бурбона, но не сделал из него и глотка.

— Ты становишься раздражительным, — заявил Альбус. — И теряешь терпение с Гарри…

Глаза Снейпа вспыхнули.

— Вы сами, директор, позволили мне при необходимости обуздывать дерзость мальчика, и он прекрасно знает, где проходят границы дозволенного. Неуважение я никогда не терпел и не собираюсь...

— Северус…

— Если вы ожидаете, что я буду баловать его пирогами, когда он...

— Северус.

Дамблдор смотрел на Снейпа поверх очков, пока тот не сжал губы и не отвернулся к очагу, сделав, наконец, глоток бурбона.

Поморщившись, он наклонился вперед и выплеснул остатки жидкости в огонь, — тот ярко вспыхнул и шумно затрещал.

— У Ремуса была сложная жизнь, — через некоторое время тихо произнес Дамблдор. — Ты лучше других должен понимать, каково это — быть отвергнутым... изолированным...

Северус продолжал сидеть, сжимая пустой бокал и пристально глядя на огонь.

— Не сравнивайте жизнь Ремуса Люпина с моей, Альбус, — пробормотал он. — Я не имею никакого отношения к этому человеку.

— Ты помогаешь уберечь его от физических и душевных страданий.

Снейп вздохнул.

— По вашему указанию…

— Нет, — тут же возразил Дамблдор. — В действительности верно обратное.

От снисходительного тона верхняя губа Северуса дернулась.

— Я ведь ни на чем не настаивал, Северус. Это было просто предложение.

— Вы прекрасно знаете, что происходило между нами в прошлом. — Северус повернулся. Отражение оранжевого пламени не могло скрыть боль и обвинение, горящие в его глазах. — Вы знаете об этом, Альбус...

— Я также знаю о важности прощения, — сказал Дамблдор, наклоняясь вперед. — Умоляю тебя, Северус, дай Ремусу шанс. Он потерял все. Помоги ему снова начать жить.

Северус сглотнул, устремив взгляд на очаг.

— Он будет великолепным учителем для Гарри, — мягко продолжил Альбус, — и для твоих слизеринцев…

Снейп промолчал.

— Он считает, что преподавание защиты требует регулярных практических занятий — в общем-то, аналогично твоему кредо, Северус. Расскажи ему о том, что Гарри успел изучить до этого времени... — Дамблдор улыбнулся.

— Поттер... — Северус кашлянул, все еще глядя в пространство. — Завтра Поттер должен закончить домашнее задание. Пожалуйста, проследите, чтобы он сел заниматься после обеда.

Дамблдор кивнул.

— Хорошо.

— Вы ведь понимаете, директор, что пока Блэк на свободе, для Гарри наиболее безопасно находиться здесь, в Хогвартсе…

— Да, — согласился Альбус. Протянув руку, он аккуратно вынул бокал из едва сжатых пальцев Северуса. Ленивый взмах палочки, — и бокал исчез. — Я не виню тебя, мой мальчик, за то, что ты ограничил его, только…

— Только что? — Северус бросил на директора быстрый взгляд.

Дамблдор снова улыбнулся.

— Мне кажется, что на старости лет я стал гораздо мягкосердечнее.

Снейп снова вздохнул.

— Я очень благодарен тебе, Северус.

Гарри сидел на кровати, скрестив укрытые одеялом ноги, у него на коленях лежал раскрытый учебник зельеварения. Гарри пытался читать, но мозг не воспринимал прочитанного, и слова на странице расплывались.

Вздохнув, он захлопнул книгу и отбросил ее в сторону, — та соскользнула с кровати и упала на пол с глухим стуком. Не обратив на шум никакого внимания, Гарри потянулся к ящику тумбочки за пергаментом, пером и чернилами. Он решил написать письмо Гермионе, поскольку за все время каникул у него не нашлось для этого возможности. Гарри был удивлен, что до сих пор не получил от Гермионы возмущенного письма, поскольку ее обычно раздражало, если он не отвечал дольше недели.

Гарри почти закончил первый абзац, когда дверь внезапно приоткрылась с громким скрипом. Подняв взгляд, он заметил в дверном проеме знакомую ногу в черном лаковом ботинке. Нога толкнула дверь, распахивая ее до конца.

В комнату вошел Снейп, сжимая в руках поднос с какой-то снедью и стаканом молока. Увидев сидящего в кровати Гарри, он остановился в дверях.

Несколько мгновений они смотрели друг на друга, не произнося ни слова.

Продолжая молчать, Гарри отбросил со лба влажные волосы, сложил незаконченное письмо и закрутил крышку на бутылочке с чернилами. Боковым зрением он наблюдал за Снейпом, — тот двигался по комнате. Гарри закрыл ящик ночного столика и, соскользнув вниз, опустил голову на прохладную ткань подушки и вытянул ноги под одеялом. Повернувшись на бок, он собрался спать, хотя еще не было и восьми часов.

За его спиной Снейп перекладывал какие-то вещи, но Гарри только натянул одеяло повыше и, прижавшись щекой к подушке, рассматривал темный деревянный узор на маленьком столике.

— Даже сильная простуда не спасет от регулярного употребления пищи, мистер Поттер...

Вновь раздалось поскребывание каких-то предметов по столу и звон посуды.

Желудок скрутило от голода и непонятного чувства, которое Гарри не хотелось определять, но он по-прежнему продолжал молчать. Он принял ванну и даже лег в постель без каких-либо споров и жалоб. Чего еще хотел Снейп? Это такая старомодная попытка помириться?

Да уж, конечно, чертовски вероятно…

— Я так понимаю, ты не выполнил мою просьбу и принял душ, а не ванну…

Гарри скорчил гримасу. Это было уже слишком!

Слегка откинув одеяло, он перевернулся на другой бок и уставился на Снейпа, стоявшего у его кровати с довольно безучастным выражением лица.

— Кончики моих пальцев похожи на изюминки, — объявил Гарри, протягивая руку ладонью вверх, чтобы тот мог ее осмотреть. — Кожа чуть не отвалилась... я провел в ванне вечность...

— Вижу, язык ты не проглотил. — Снейп ухмыльнулся, вероятно, радуясь собственной сообразительности. — Как мне не повезло.

Гарри медленно опустил голову на подушку, злясь на себя за то, что так по-дурацки попался на удочку Снейпа. Он теребил уголок наволочки, думая о дюжине вещей, которые он действительно хотел бы сказать своим непроглоченным языком...

— Ну, ты собираешься садиться, или отправить все прямо тебе в желудок, словно коматозному больному?

— Я не голоден.

Живот Гарри яростно заурчал, выражая явное несогласие. Гарри перевел взгляд на наволочку, еще сильнее раздражаясь от предательского поведения желудка.

— Ты, Поттер, худший лжец из всех людей, с которыми я когда-либо сталкивался, — спокойно произнес Снейп.

Гарри закатил глаза и подумал, что Снейп сильно ошибается, — Гарри лгал Дурслям сотни раз, и те никогда ничего не замечали.

Наверное, потому, что они вообще были не слишком умны…

— Вставай.

— Я ничего не хочу... Эй! — Одеяла внезапно исчезли, и прохладный воздух неприятно охладил босые ступни. Гарри приподнялся на локте. — Вы собираетесь кормить меня насильно, что ли?

Снейп схватил Гарри за руку и потянул вверх, заставляя принять сидячее положение, затем подхватил его за подмышки и без особой осторожности прислонил к спинке кровати. Наконец он встал прямо, выжидающе глядя на Гарри.

— Мне просто не хочется есть, профессор...

— А мне, Поттер, редко хочется просыпаться по утрам, — возразил Снейп, трансфигурируя поднос в столик и перенося его со стула на колени Гарри, — но у меня едва ли есть выбор. — Он пригвоздил мальчика тяжелым взглядом. — Согласен?

Гарри некоторое время смотрел на два толстых куска хлеба, намазанных какой-то белой массой, и кучу стебельков сельдерея рядом с горкой арахисового масла.

— Ешь, — решительно произнес Снейп, его лицо теперь было спокойным и серьезным, — а потом можешь лечь спать.

Проведя ногтем по краешку стебля сельдерея, Гарри прикусил нижнюю губу.

— Никогда не видел, чтобы ребенок твоего возраста настолько дулся из-за простого шлепка, — произнес Снейп низким голосом, в котором слышалось легкое осуждение. — Мое терпение подошло к концу. Это ясно, молодой человек?

— Меня не волнует шлепок, — пробормотал Гарри, хотя на самом деле ему было не совсем все равно.

Снейп задумчиво помолчал.

— Ты болен?

Гарри покачал головой.

— Нет, сэр.

Снейп тяжело вздохнул.

Гарри воткнул стебелек сельдерея в арахисовое масло.

— Ты знаешь, что такое дементор?

Услышав неожиданный вопрос, Гарри резко поднял взгляд и поправил очки тыльной стороной запястья.

— Нет…

Снейп приподнял бровь.

— Что ж, в последние годы обучение защите от Темных искусств было на отвратительном уровне. Не могу сказать, что я удивлен тому, что ты не знаешь.

Гарри пожал плечами.

— Что же такое дементор?

Присев на край кровати, Снейп кивнул Гарри, указывая на тарелку. Поняв намек, Гарри вытащил сельдерей из арахисового масла и откусил кусочек.

— Несколько дней назад ты читал в газете об Азкабане...

— Да... — невнятно пробормотал Гарри, — его рот был полон еды.

Морщинка между бровей Снейпа стала глубже.

— Простите. — Гарри сглотнул. — Да, сэр, я помню.

Снейп кивнул.

— Дементоры охраняют тюрьму и предотвращают побег заключенных.

— Тогда как же Сириус Блэк выбрался? — поинтересовался Гарри. — Он убил дементора?

— Дементоров нельзя убить, Поттер…

— А почему? — На этот раз Гарри откусил кусочек хлеба. "О, плавленый сыр..." Гарри никогда его особо не любил, но сегодня сыр был вкусным.

— Чтобы отогнать их, требуется сильное защитное заклинание, но это так, к слову, — сказал Снейп, рассеянно указывая Гарри на полный стакан молока, стоящий на подносе.

— Значит, они не волшебники? — спросил Гарри, пытаясь отдышаться после нескольких больших глотков холодного молока.

— Да, это так, — подтвердил Снейп. Он вытащил из-под тарелки сложенную салфетку и протянул Гарри. Дождавшись, пока тот оботрет верхнюю губу, удаляя молочные усы, Снейп произнес: — Дементоры — ужасные, отвратительные существа, питающиеся человеческими эмоциями.

Гарри моргнул, внимательно слушая.

— Известно, что по приказу они высасывают душу заключенного, — продолжил профессор. — Именно поэтому... — на этот раз он вздернул обе брови, — я не хочу, чтобы ты находился на незащищенной территории...

— Но...

Снейп приподнял руку, призывая Гарри к молчанию.

— Дай мне закончить.

Гарри оторвал корку у ломтя хлеба и начал крутить ее между пальцами.

— На прошлой неделе по приказу министра вдоль побережья Ирландии разместили стаю дементоров.

— Почему в Ирландии? — Гарри откусил еще кусочек сельдерея и, быстро прожевав, проглотил его. — Сириус Блэк находится там?

Снейп покачал головой.

— Нет, это обычные меры предосторожности. Никто не имеет точной информации.

— Они никогда его не найдут. — Гарри слизнул арахисовое масло с большого пальца.

— Хм, — нахмурившись, прокомментировал Снейп.

— Преступники постоянно сбегают из тюрьмы, — объяснил Гарри. Увидев поджатые губы Снейпа, он снова воспользовался салфеткой. — В новостях некоторое время говорят об этом, но обычно полиции не удается снова поймать этих преступников… и все о них просто забывают…

— Понимаю.

— Но Хогвартс — безопасное место, — продолжил Гарри. — Вы сами так сказали.

Снейп медленно сглотнул, продолжая внимательно глядеть на Гарри. Спустя мгновение он кивнул.

— Доедай хлеб.

Гарри подчинился. Только полностью расправившись с содержимым подноса, включая стакан молока, он осознал, что больше не ощущает прежнего напряжения в желудке.

Когда Гарри закончил есть, Снейп молча взмахнул палочкой, и поднос исчез. Гарри опустился на подушку и, сняв очки, мягко сжал их в ладони.

— Подождите... — он замолчал на мгновение, затем, снова нацепив очки, уперся раскрытыми ладонями в одеяло. — Я пока совсем не устал, еще очень рано...

— Уже достаточно поздно. — Снейп положил ладонь на грудь Гарри и слегка надавил. — А я уезжаю до восхода солнца.

— Ну, я-то нет...

Снейп надавил сильнее.

С минуту Гарри глядел на него сквозь грязноватые стекла очков, медленно моргая, но затем снова стащил очки с носа и протянул профессору. Снейп осторожно взял их посередине, аккуратно сложил дужки и опустил очки на ночной столик.

* * *

Когда Гарри стоял в одиночестве посреди пустого коридора, он всегда ощущал неловкость, — словно умудрился опоздать на урок Макгонагалл и его ожидала хорошая головомойка.

За закрытой дверью класса слышалась какая-то возня.

Гарри протянул руку, собираясь постучать, но в нерешительности сжал пальцы в кулак. Он оглянулся через плечо, уверенный, что сейчас услышит издевательский смех Пивза. Тот глумился бы над Гарри за то, что он неловко топчется у двери, переминаясь с ноги на ногу, словно его мочевой пузырь вот-вот взорвется.

Почему Дамблдор решил устроить эту встречу? Ведь Гарри был едва знаком с профессором Люпином и почти с ним не разговаривал. И не то чтобы у Гарри сохранились какие-то приятные воспоминания о кабинете защиты от Темных искусств…

Гарри снова поднял кулак, собираясь постучать, но прежде чем костяшки пальцев соприкоснулись с дверью, та распахнулась, заставив Гарри отшатнуться. Его рефлексы стали лучше, чем прежде, и он успел подставить ладони, чтобы смягчить падение и не растянуться на полу полностью.

— О... — произнес удивленный голос. — Прости.

— Все в порядке, — пробормотал Гарри, чувствуя, как его лицо заливает краской. Наконец ему удалось подняться на корточки. Люпин протянул худую руку и, обхватив Гарри за плечо, помог встать.

Откинув со лба волосы, профессор Люпин застенчиво улыбнулся Гарри и придержал дверь локтем.

— Напомни мне поставить окно...

— Ладно, — сказал Гарри, все еще чувствуя себя немного глупо. Ладонь внезапно запекло; он обтер ее о джинсы и постарался не обращать внимания на жжение, от которого хотелось поморщиться.

— Ты не ушибся?

Гарри быстро покачал головой.

— Нет, сэр, со мной все в порядке.

Люпин снова кривовато улыбнулся.

— Я не лучший в мире зельевар, но и у меня найдется немного мази...

Вежливо покачав головой, Гарри сунул руки в задние карманы джинсов.

— Честное слово, я в порядке, ладони просто слегка щиплет.

— Сейчас я как раз составляю список вещей, которые могут понадобиться в течение учебного года. — Люпин дружелюбно приподнял брови и, слегка повернувшись, оглядел кабинет. На столах по-прежнему стояли перевернутые стулья, но помещение уже приобрело вид настоящего класса. — Вернее, я занимался этим, — продолжил он, закрывая дверь, — пока мой желудок не начал урчать, словно горный тролль…

Гарри отступил на несколько шагов и с удивлением понял, что улыбается едва знакомому человеку.

— Поэтому я решил спуститься в Большой зал и перекусить, — продолжил Люпин, расправляя на костлявых плечах слишком просторную выцветшую мантию. — Ты уже обедал?

— Обычно я обедаю около полудня...

— Сейчас половина двенадцатого, — сообщил профессор Люпин, медленно отходя от входа в класс. Гарри последовал за ним. — Может, пойдем длинной дорогой?

— Думаю, все они длинные.

Люпин хмыкнул.

— Полагаю, ты прав.

В течение пятнадцати минут Гарри весело болтал с профессором Люпином. Они обедали, сидя друг напротив друга за полированным столом, стоявшим посреди огромного зала. Люпин не походил ни на одного из знакомых Гарри профессоров, — он был тихим... и все время улыбался; от частых улыбок у Люпина, как и у Дамблдора, образовались морщины вокруг рта, хотя и не были настолько глубокие.

Гарри также заметил, что Люпин, слушая, смотрел прямо на него. Снейп тоже иногда поступал таким образом. Конечно, если не был в плохом настроении.

Люпин даже притворился, будто не заметил, как на тарелку Гарри, к большому его смущению, вывалилась огромная порция зеленых бобов, без сомнения, особый утренний заказ из подземелий. На самом деле Гарри очень любил зеленые бобы, особенно, если их смешивали с маслом и солью, но Снейпу совершенно не обязательно было делать из этого подобное представление…

И неудивительно, что профессор Люпин дождался, пока Гарри съест все со своей тарелки — до последнего боба, и перед ним появится маленькая тарелочка пирога с патокой, и лишь затем начал есть свою порцию шоколадного торта с замороженным йогуртом.

— Ты сказал, ее зовут Гермиона?

— Да, она очень умная, вы сразу ее узнаете.

— Я обратил внимание, что в прошлом году многие ученики, включая тебя, получили высокие оценки по защите, — прокомментировал Люпин, набирая полную ложку десерта.

Гарри пожал плечами и поскреб вилкой по тарелке, собирая остатки патоки. — Мы не так уж много успели изучить.

— О-о?

Слегка фыркнув, Гарри начисто облизал вилку.

— Локхарт на самом деле оказался болваном, только не говорите об этом Гермионе...

Профессор Люпин усмехнулся.

— Даю слово.

Гарри поймал себя на том, что снова улыбается.

— Какие защитные заклинания мы будем изучать в этом году?

— О... — задумчиво произнес Люпин, поочередно вытирая руки салфеткой, — очень многие, во всяком случае, я на это надеюсь. Но, скорее всего, тебе они пока не знакомы.

— Я уже изучил Протего…

— В самом деле? — профессор Люпин, казалось, был искренне впечатлен. — С профессором Локхартом?

Гарри покачал головой.

— Меня научил Снейп. — Гарри тут же ощутил, будто язык внезапно ужалила очень большая оса, и закусил губу. Он совсем забыл. — Я имею в виду, — поправился он, — что прочел об этом заклинании в книге. Но я могу снова им заняться, если вы планируете учить нас ему в этом году…

— Протего — заклинание четвертого курса, — сказал Люпин. Казалось, он нисколько не обиделся. — Я весьма впечатлен.

Гарри знал, что его щеки покраснели, но все равно попытался улыбнуться профессору.

— Какие еще заклинания ты выучил?

Гарри покрутил вилку, звякнув ею о пустую тарелку, и пожал плечами.

— Не так уж много...

Всего три книги. Но Снейп планировал начать с ним изучение четвертой книги серии. Гарри ощутил себя Гермионой…

— Профессор Дамблдор сказал мне, что вы с профессором Снейпом составили отличную команду, — сказал Люпин, делая воображаемый глоток из пустого стакана.

Гарри отложил вилку и, сложив руки на коленях, постучал большими пальцами по сиденью стула.

— Он учит меня разным вещам.

— В самом деле?

От неловкости Гарри почесал подбородок.

— Иногда он позволяет помочь ему с зельями.

Гарри не стал упоминать, что Снейп приготовил для него комнату в слизеринском общежитии. Он был совершенно уверен, что в тот вечер, когда все сидели в гостиной Снейпа, профессор Люпин сообразил, откуда появился одетый в пижаму заспанный Гарри.

— Профессор сейчас в Ирландии, — добавил Гарри.

— Пополняет запасы ингредиентов для зелий, — кивнул Люпин. — Профессор Дамблдор рассказал мне.

— Снейп сказал, что в Ирландии есть дементоры... разыскивают Сириуса Блэка. Вы слышали о нем?

Румянец, казалось, сошел с лица профессора Люпина. Он быстро приподнял брови и, кашлянув, ответил:

— Да, слышал. — Подняв стакан, он потянулся к тяжелому оловянному кувшину с водой. — Налить тебе?

Гарри покачал головой, внимательно глядя на Люпина.

— Спасибо, у меня еще есть сок.

Люпин снова откашлялся и сделал глоток.

— Из-за этого Снейп и не хотел, чтобы я поехал с ним...

Сглотнув, Люпин воспользовался салфеткой и поймал капельку воды, потекшую по подбородку.

— Из-за дементоров?

— Да, скорее всего.

— Мне кажется, им приказали держаться подальше от деревень. Они находятся в основном на периферии... вдоль воды, — сообщил Люпин, краска медленно вернулась на его бледные щеки. — Никто не сообщал о контактах с кем-либо из дементоров... по крайней мере, я об этом не слышал.

Гарри внимательно посмотрел на профессора, его внутренности медленно и болезненно сжались.

— Они не опасны?

— Ну, — дал задний ход Люпин, — они... могут быть... очень опасны.

Гарри опустил взгляд на тарелку, покрытую подсохшими сладкими разводами.

— Но, насколько я слышал, министр держит их под контролем.

Щелкнув большим пальцем по вилке, Гарри сосредоточился на звуке... раздавшийся звон прозвучал громче, чем колокольный.

"Какая гнусная уловка".

Профессор Люпин снова прочистил горло.

— Ну, положив руку на сердце, могу признать, что уже несколько недель не ел с таким удовольствием. — В уголках его глаз собрались морщинки. — Спасибо за приятную компанию.

Гарри кивнул, все еще не поднимая головы.

— Как ты отнесешься к тому, чтобы сегодня днем сходить со мной на Косую аллею? — неожиданно спросил Люпин. Гарри поднял голову, на время вырываясь из мрачных раздумий.

— На Косую аллею? — повторил он.

Мягко улыбнувшись, Люпин кивнул.

— Я составил длинный список необходимых для уроков материалов, и мне нужно их приобрести, а сегодня такая приятная погода...

— Я могу пойти с вами?

Люпин весело приподнял бровь.

— Наверное, сначала надо спросить директора... или профессора Снейпа?

— Ему все равно, — соврал Гарри, хотя почувствовал, что от возмущения поступает немного безрассудно. Пусть потом Снейп вопит так, что стены замка обвалятся, сейчас он был в Ирландии, один... как и хотел. — Снейп сказал, что ему придется варить зелья целый день.

— Возможно. Но еще остается директор…

И тут, словно по заказу, в воздухе внезапно возник крошечный свиток и завис перед носом Ремуса.

Тот развернул пергамент и, быстро прочитав сообщение, посмотрел на Гарри. Его глаза расширились.

— Директор уехал в Министерство, и в ближайший час его не будет. Но, полагаю, мы можем послать записку и сообщить ему о нашем местоположении...

Внутри у Гарри что-то сжалось от неуверенности, но он проигнорировал неприятное ощущение и усмехнулся.

— Я не был там целую вечность.

— Тогда можно считать, что мы отправляемся праздновать, — тепло заявил Люпин. — Я тоже давненько там не появлялся.

Первый и последний раз, когда Гарри полностью наслаждался посещением Косой аллеи, был с Хагридом, несмотря даже на то, что Хагрид постоянно торопил Гарри, — ведь чтобы успеть приобрести все необходимое для школы, они должны были за очень ограниченное время пройтись по многим магазинам.

И все же на этот раз, стоя рядом с Люпином в центре "Флориш и Блоттс", периодически дотрагиваясь кончиком пальца до края парящей перед носом бирюзовой ленты-закладки и наблюдая, как профессор листает книгу толщиной с предплечье, Гарри был вынужден постоянно напоминать себе, что пришел на Косую аллею, чтобы хоть раз немного развлечься. В конце концов, каникулы и так уже были испорчены, с каждым днем спускаясь все глубже по нисходящей спирали.

— Ты этим пользуешься?

Гарри моргнул и посмотрел на Люпина, снова фокусируя взгляд. Задумчиво морща нос, профессор перевернул книгу и проверил ценник. Прошлым летом Рон поступил так же в магазине приколов. Увидев цену, Рон тогда вернул упаковку карамельных бомбочек обратно на полку и сделал вид, что вообще не смотрел. Однако профессор Люпин даже не покраснел.

— Чем пользуюсь? — спросил Гарри, отмахиваясь от все еще парящей перед ним закладки.

Растянув губы в легкой улыбке, Люпин приподнял брови и кивнул в сторону надоедливой бирюзовой ленты. Та извивалась, словно зачарованная змея, щекоча нос Гарри своей бахромой.

— Что? Этим? Погодите... — Гарри раздраженно скривился и кулаком сбил закладку на пол. — Уже нет…

— Она — настоящий борец, верно?

Гарри подтолкнул закладку носком ботинка, собираясь отшвырнуть подальше, но затем наклонился и, подняв, отряхнул о брюки. Ему не хотелось платить за порчу имущества. — Думаю, их зачаровали таким образом...

— Как и все остальное в подобных магазинах, — тепло произнес Люпин. — А это вы изучали?

Гарри наклонился, желая получше разглядеть книгу, которую держал профессор Люпин, и прочитал название: "Болотные фонарники: свет во тьме?"

Судя по надписи на переплете, эта книга была второй в серии, состоящей из четырех томов, автором которых являлся Бартоломью Спрогг.

Гарри взглянул на профессора.

— Вы имеете в виду книги этого автора или болотные фонарники?

— О-о, — произнес Люпин, снова перелистывая страницы, — полагаю, и то, и другое.

— Мы такого не изучали, — покачал головой Гарри.

— Что ж, цена не слишком страшная…

Гарри провел кончиками пальцев по ряду подержанных книг. Он не любил говорить о деньгах.

— Профессор?

Люпин положил книгу в свою корзину и поднял взгляд, ожидая продолжения. Его глаза улыбались.

— Вы знаете, почему... я имею в виду... — Гарри почесал мочку уха. — Вы с профессором Снейпом поссорились, что ли?

Люпину потребовалось несколько секунд, чтобы среагировать — ровно столько, чтобы Гарри успел ощутить, что кожа под волосами стала неприятно зудеть.

— Простите... — он отвел взгляд.

"Бли-и-ин".

— О, нет, — беспечно сказал профессор Люпин, перекладывая корзину из одной руки в другую, — ты не должен извиняться, Гарри... — улыбка медленно осветила его бледное лицо. — Видишь ли, я вполне привык к тому, как профессор Снейп ко мне относится.

— О...

Но Гарри "не видел".

Не совсем.

— Думаю, он любит защиту больше, чем зелья, хотя никогда этого не говорил, — рискнул предположить Гарри, прекрасно сознавая, что если бы Снейп его услышал, то расплющил бы, будто сдутый мяч для регби.

— А-а-а, — кивнул профессор Люпин. — К сожалению, когда речь заходит о приготовлении зелий, я немного предвзят, поэтому не могу сказать, что не согласен с ним.

С этим человеком все было настолько просто. Гарри внезапно охватило желание выкрикнуть какое-нибудь ругательство, просто чтобы посмотреть, что произойдет. Даже брови Люпина, казалось, улыбались.

— Так вот почему он так сердится? — Гарри прикусил внутреннюю сторону губы.

"Надавим немного сильнее…"

— Хм, — начал Люпин, задумчиво наморщив лоб и скосив глаза на ряд серебристых букв, вытесненных на потертом переплете. Он бросил еще один взгляд на Гарри.

"Ой".

Гарри мысленно обругал себя за расспросы. Он надавил немного слишком сильно.

— Полагаю, всегда странно снова встретить старого школьного товарища, — непринужденно продолжил профессор, опуская еще одну книгу в корзину, — особенно если он принадлежал к факультету-сопернику.

Гарри моргнул.

— Как я понимаю, Слизерин и Гриффиндор по-прежнему не лучшие друзья? — Люпин снова улыбнулся, не разжимая губ.

— Мы уже дважды одерживали победу над Слизерином и выигрывали Кубок школы... — сообщил Гарри, решив, что сейчас стоит подыграть. Ведь взрослые иногда бывали глуповаты. — Сэр, вы не возражаете, если я схожу в Гринготтс? Это займет всего минуту. Он совсем рядом, а у меня нет с собой денег.

Гарри понятия не имел, что ему хотелось бы купить, но по какой-то причине ощущал, что стены книжного магазина словно смыкаются вокруг него, грозя раздавить.

Профессор Люпин провел по книгам костяшками пальцев, выравнивая ряд, и задумчиво посмотрел на Гарри.

— Если не ошибаюсь, Гринготтс находится через пару магазинов отсюда.

— Ага.

— Если хочешь, я могу сходить с тобой, — предложил Люпин. — Продавцы отложат эти книги до моего возвращения, — для большей убедительности он приподнял свою корзину.

Гарри пожал плечами.

— Все в порядке, профессор, я постараюсь управиться побыстрее.

Он перевел взгляд на перила второго этажа, стараясь не обращать внимания на возникшее внутри странное ощущение, не покидавшее его с самого обеда. И даже усилившееся.

— Ключ у тебя с собой?

Запустив пальцы в задний карман джинсов, Гарри достал маленький золотой ключ и показал его Люпину на раскрытой ладони.

Профессор одобрительно кивнул и опустил глаза, скрывая довольно озорной взгляд.

— Гоблины не самый дружелюбный народ…

— Они нормальные... я уже бывал там раньше. — Гарри переступил с ноги на ногу.

— Сам?

После некоторого колебания Гарри кивнул и прикусил край нижней губы. Это была ложь. Но зато он совершенно самостоятельно посетил Олливандера, а Гарри тогда едва исполнилось одиннадцать.

— И ты нигде не будешь задерживаться?

— Нет, сэр.

— Я сказал профессору Дамблдору, что мы вернемся самое позднее в половине четвертого, а сейчас только начало второго...

Гарри быстро кивнул. В ожидании ответа он провел рукой по торчащим в разные стороны волосам, пытаясь хоть немного их пригладить.

Губы Люпина дернулись улыбкой, глаза засияли теплом.

— Тогда ладно. Вперед.

* * *

Северус швырнул керамическую чашу с летучим порошком обратно на сучковатую деревянную каминную полку, подняв над ней небольшое искристое облачко.

Он крепко сжал в кулаке записку от Альбуса, в которой были подробно описаны планы Гарри на сегодняшний день и его нынешнее местонахождение. Чернила на записке размазались из-за масла осьминога, оставшегося на кончиках пальцев Северуса.

Снейп понимал, что связываться с директором по каминной сети во время встречи с отрядом защиты магического правопорядка — даже если та, скорее всего, закончилась несколько минут назад — было верхом бестактности, даже для него. Но в этот момент такт, наряду с обычной уравновешенностью, казался мелочью и идиотизмом.

Северуса снова вынудили выставить себя дураком. Альбус Дамблдор опять подорвал его авторитет. Показал, что слово Северуса ничего не значит.

"С меня хватит!" — Северус молча кипел. Горло сжало, стало больно глотать.

Больше он не допустит подобного.

— Профессор?

Северус резко перевел взгляд на худое лицо, которое появилось в зеленом колеблющемся пламени, отражавшемся от покрытых сажей стен камина Адриана.

— Извините, Северус, — снова заговорил мужчина, быстро моргая. — Боюсь, у Альбуса сейчас проходит короткая встреча с министром — видите ли, она состоялась немного раньше запланированного.

Северус стиснул зубы и раздраженно смял записку в маленький шарик.

— Послать ему срочное сообщение?

— Нет, — тихо ответил Северус, скользнув взглядом по керамической чаше, которую он только что чуть не разбил. — В этом нет необходимости.

— Желаете оставить обычное сообщение?

Северус заставил себя посмотреть служащему в глаза.

— Нет.

— Очень хорошо, — чиновник одарил Северуса короткой ничего не значащей улыбкой. — Тогда всего хорошего.

Пламя стало гаснуть, оставляя только изумрудные искры, а затем исчезло.

— Твое зелье кипит, Сев'рус! — донесся сдавленный голос из соседней комнаты — лаборатории.

Шаркающие шаги становились все громче, — Александр Адриан направился в гостиную. Стоя посреди лежащего перед камином потертого ковра с серыми скрученными краями, Северус провел грязными пальцами по волосам и посмотрел на измятый пергамент, который он по-прежнему сжимал в кулаке.

Ветер завывал в кронах деревьев, дождь барабанил по оконным стеклам. Северус бросил скомканную записку в холодный камин.

— Уничтожь его.

— Уничтожить... — Адриан ошарашенно замолчал. — Сев'рус, ты не можешь говорить всерьез, зелье варится уже больше часа...

— Когда я вернусь, то начну сначала, — жестко ответил Снейп, резко обрывая разговор. Северус откинул волосы с глаз, повернулся и, взглянув сверху вниз на приземистого рыжеволосого Адриана, скользнул вперед, обходя его. Адриан вопросительно посмотрел на Северуса прищуренными голубыми глазами и побрел за ним в другую комнату.

— Ты хоть понимаешь, что выбрасываешь, парень?

Северус натянул уличную мантию и отвел взгляд.

— Возьми с меня двойную плату за потерянные ингредиенты.

Брови Адриана поползли к линии волос.

Не сказав больше ни слова, Северус развернулся на каблуках и исчез.

* * *

Спускаясь по ступенькам банка Гринготтс, Гарри завязал на два узла шнурок маленького кожаного кошелька и сунул его в передний карман джинсов. Он взял из хранилища двадцать галеонов, так как не знал, какие цены в магазине "Все для квиддича", — в единственном месте, которое Гарри собирался посетить. Ну, может, он еще заглянет в кафе-мороженое…

Его взгляд скользнул по магазинам на другой стороне улицы. Вход в Лютный переулок выделялся среди них темной нависающей тенью. Там вдалеке ковыляли закутанные в черное маленькие фигуры, едва заметные среди царившего в Лютном мрака. Гарри почесал предплечье, — по нему побежали мурашки. Он был в Лютном переулке всего раз, случайно, и ни за что не хотел бы попасть туда снова.

Посмотрев дальше по улице, Гарри заметил стайку детей, столпившихся у витрины магазина — одни были его возраста, другие постарше. Некоторые из детей прижались носами к стеклу, приложив к глазам ладони.

Гарри улыбнулся, — он прекрасно понял, что это за магазин.

Гарри направился обратно к "Флориш и Блоттс". Он лавировал между проходящими мимо людьми, стараясь не снижать скорость. Может, профессор Люпин уже закончил с покупкой книг... Во всяком случае, Гарри на это надеялся.

Он шел, погрузившись в свои мысли, но вдруг резко остановился, иначе не избежал бы столкновения с молоденькой ведьмой, — та бросилась вперед, пытаясь схватить за руку свою крошечную дочь, едва не выскочившую на мостовую. Женщина виновато улыбнулась Гарри.

Некоторое время тот смотрел им вслед. Маленькая девочка скакала по тротуару, быстро продвигаясь вперед и дергая мать за руку. Но когда Гарри повернулся, чтобы продолжить путь, его лицо вытянулось, а желудок упал в пятки.

На верхней ступеньке ведущей к аптеке лестницы стоял Снейп, и даже издалека было видно, что выражение его лица было мрачнее, чем когда-либо. Одетый, как всегда, в черное, профессор казался чернильным пятном и резко выделялся на фоне рядов ярких разноцветных бутылок, выставленных в витрине.

Неприятные ощущения в желудке Гарри усилились, щеки стали еще горячее, хотя дувший в лицо ветер стал заметно прохладнее.

Гарри застыл на месте, не отводя взгляда от профессора и сжимая выступающий из кармана мешочек монет. Снейп стоял на прежнем месте и, задрав подбородок, оглядывал толпы покупателей.

Должно быть, Дамблдор сказал Снейпу. Наверное, директор не хотел, чтобы Гарри уходил.

Но разве Люпин не получил ответа от профессора Дамблдора?

Он ведь кивнул и сказал, что "все в порядке"!

"Уверен, что Дамблдор позволил", — подумал Гарри. Он вдруг ощутил себя таким же высоким и заметным, как Хагрид, и пожалел, что не может уменьшиться до миниатюрных размеров профессора Флитвика.

Если Снейп увидит его здесь, на Косой аллее, неизвестно, что произойдет. Хотя тихий голос в голове Гарри напомнил ему, что поход сюда был идеей профессора Люпина.

Но опять же, судя по тому, как Снейп относился к Люпину, Гарри предположил, что этот аргумент не будет иметь большого значения.

Снейп уже спустился по лестнице; Гарри не мог сказать, держит ли тот в руках палочку. Но он определенно не заметил Гарри.

Пока.

Стараясь соображать побыстрее, Гарри сделал два шага по направлению к "Флоришу и Блоттсу", размышляя, получится ли у него убедить профессора Люпина срочно отправиться обратно в Хогвартс, используя камин книжного магазина. На секунду Гарри показалось, что он потерял Снейпа из вида, но мгновением спустя тот вышел из магазина "Все для квиддича" и хмуро уставился на группу мальчишек, все еще прижимавшихся носами к витрине.

Отказавшись от непродуманного плана, Гарри проскользнул в очень узкий проулок между магазином одежды мадам Малкин и небольшой ювелирной лавкой, которая должна была открыться только в три часа. Гарри прислонился к холодной стене и откинул голову, прижимаясь затылком к камню. Он закрыл глаза, волна гнева и смущения захлестнула его.

Это решение было просто за гранью глупости. Стоя вот так, — прижавшись к стене, он ощущал себя полным придурком. Эта идея оказалась еще дряннее предыдущей. Даже если Снейп с ним столкнется, что такого ужасного может произойти? В конце концов, они находились посреди людной улицы!

Гарри грыз ноготь большого пальца, заново все обдумывая.

Ему действительно не хотелось это проверять. Но он также не собирался прятаться в пахнущем нечистотами и печным дымом переулке.

Найти профессора Люпина и предоставить ему объясняться со Снейпом казалось наилучшим решением. Хотя от этого желудку Гарри не становилось легче.

За углом ювелирной лавки послышалась какая-то возня. Гарри немного высунулся из-за стены и заметил собаку, напоминавшую громадный ком грязного меха, — та беспрестанно теребила нечто похожее на старую обертку от рыбы и чипсов.

Гарри оглянулся через плечо: люди по-прежнему шли сплошным потоком, словно машины на трассе, не обращая друг на друга никакого внимания.

Справа вновь раздалось шуршание.

Собака повернула голову и посмотрела на Гарри блестящими глазами, окруженными свисавшими прядями тусклой спутанной шерсти.

Это та же самая собака? Может ли такое быть?

Очарованный серьезными круглыми глазами, Гарри поймал себя на том, что слегка улыбается. Медленно протянув ладонь, он пошевелил пальцами.

Собака заскулила и двинулась вперед, переставив сначала одну лапу, затем другую. Но вдруг замерла, навострив уши.

"Все в порядке", — хотел сказать Гарри, но слова застряли у него на языке. Вместо этого он вытянул руку чуть сильнее.

Собака отступила на шаг и, присев на задние лапы, заскулила громче.

Вытянув шею, Гарри еще раз осмотрел улицу. Несколько мальчишек, из тех, кто восхищался выставленными в витрине квиддичного магазина вещами, прошли мимо, возбужденно болтая. Когда Гарри обернулся, собаки уже не было; только замасленная обертка от рыбы и чипсов трепетала на дороге, — в переулке дул довольно холодный ветер.

Гарри ощутил, что его ноги как бы сами собой передвинулись на несколько шагов вперед, легкие словно ссохлись, с трудом втягивая холодный воздух, изо рта вырывались клубы пара.

Из-за угла здания выплыла темная, закутанная в развевающиеся ткани фигура.

В то же мгновение Гарри ощутил, будто его ноги стали ватными. Мертвенно-серая, покрытая струпьями рука приблизилась к лицу, и Гарри, прижавшись к стене позади себя, глубоко задышал.

В горле у него пересохло, внутренностей словно никогда не существовало.

Существо откинуло капюшон. Гарри пытался отодвинуться, царапая кирпичи ладонями и локтями, но отступать было некуда.

Смертельно бледная рука придвинулась еще ближе. Глаза Гарри начали закатываться; он тонул в какофонии ужасающего шума — отчаянный, леденящий кровь крик то усиливался, то затихал в звуках пронзительного лая. Гарри услышал, как его голова ударилась о брусчатку, но боли не почувствовал.

А потом словно кто-то нажал на выключатель, — вопли прекратились. Но лай продолжился.

Теплые руки обхватили шею Гарри, приподнимая голову — он ощутил, как до его лица дотронулась знакомая ладонь — и услышал крик, который не смог расшифровать. Он позволил голове упасть на бок и слегка прижался губами к поддерживающему его предплечью, стараясь удержаться от рвоты.

Гарри прижал ладони к земле, оттолкнулся и приподнял голову, но тут же ощутил дрожь в руках.

— Что случилось?

— Нет.

Предупреждение в тоне Снейпа мгновенно заставило Гарри снова опустить голову тому на предплечье. Не то чтобы он жаловался: затылок пульсировал от жгучей боли, футболка пропиталась холодным потом, и даже трусы промокли и прилипли к телу. По крайней мере, джинсы еще оставались сухими…

Подняв руки к лицу, Гарри сунул пальцы под стекла очков и потер глаза. Очки слетели с носа и со звоном упали на булыжник.

Снейп слегка шевельнул рукой, которой поддерживал шею Гарри.

— У тебя болят глаза?

— Нет, — тихо простонал тот из-под прижатых к лицу рук.

— Ты ударился головой.

Холодная волна тошноты захлестнула Гарри. Он сжал ладони в кулаки и прижал к векам.

— Меня сейчас вырвет.

Он тут же почувствовал, как его приподнимают, приводя в сидячее положение. Гарри с минуту сидел прямо и абсолютно неподвижно, глядя на размытые силуэты улицы. В этот момент его совсем не заботило, что очки, возможно, разбились вдребезги. К счастью, его не вырвало.

Кончики пальцев мягко коснулись затылка.

— Крови нет.

— Блестяще... — руки Гарри мертвым грузом лежали на коленях.

— Но это не имеет особого значения, — сухо пробормотал Снейп, возвышаясь где-то над головой. — У тебя может быть сотрясение мозга... Нет! Не вставай, пока я не позволю. Послушайся меня, Поттер. Хоть раз…

Гарри снова вытянул ноги, посмотрел вниз на размытые серо-коричневые пятна и ничего не ответил. Он слушал звук пульсировавшего в голове сердцебиения. Слова Снейпа причиняли ему больше боли, чем раздувшаяся на затылке шишка размером с гусиное яйцо.

Они долго сидели, не произнося ни слова. Пальцы профессора едва касались растрепанной головы, но затем он, по-прежнему молча, описал палочкой дугу от уха до уха Гарри. Кожу стало покалывать.

Теплая волна воздуха окатила глаза, и Гарри моргнул. Воспоминания о прошедшем дне — особенно о последних пяти минутах — медленно нахлынули на него. И хотя в голове роились сотни мыслей, он не смог бы выразить ни одну из них. Он ощущал, что тишина душит его.

Неожиданно Снейп просунул руки подмышки Гарри.

— Ладно. Медленно вставай вместе со мной.

Он потянул его вверх, помогая оторваться от земли, а Гарри уперся пятками в брусчатку, пытаясь подняться. Ноги настолько сильно дрожали, что Поттер с трудом мог их контролировать. Едва Гарри выпрямился, Снейп быстро одернул на нем рубашку, наполовину задравшуюся на спине. От этого жеста у Гарри возник ком в горле, лицо вспыхнуло, несмотря на заливавший его холодный пот.

Снейп все еще поддерживал Гарри под мышками. Тот пробормотал:

— Я в порядке.

— Не лги мне. — Снейп переместил руку, прислоняя Гарри к себе, чтобы помочь удерживать равновесие. В его тоне не было ни резкости, ни упрека. Просто усталость.

Гарри стоял, чувствуя, как на лбу продолжают выступать капельки пота, волны тошноты то накатывали, то отступали. Расправив дужки, Снейп водрузил очки ему на нос, но у Гарри не было сил протестовать.

— Как голова?

Гарри посмотрел сквозь линзы очков, — все вернулось в фокус. Моргнув, он попытался пожать плечами.

— Болит? — Снейп прижал плечи Гарри к своей груди, немного приподнимая его.

Гарри сглотнул, пытаясь протолкнуть внутрь мешавший комок, и кивнул. Обертка от рыбы и чипсов поднялась с земли и уплыла из виду, хотя ветра уже не было.

— Мы возвращаемся.

— Я не хочу туда выходить... — почти прошептал Гарри. Одной мысли о том, что придется брести по Косой аллее, дрожа и обливаясь потом, с обнимающим за плечи Снейпом, было достаточно, чтобы Гарри захотелось потерять сознание на весь остаток пути.

— Полагаю, следовало подумать об этом раньше. Прежде, чем ты решил пренебречь моими словами, — произнес Снейп коротко.

Почувствовав, что лицо покраснело еще сильнее, Гарри быстро поднял взгляд, размышляя, стоит ли извиниться.

Но губы Снейпа оставались плотно сжатыми. Тот смотрел прямо перед собой.

Гарри чувствовал себя, как после длинной нотации, но позволил помочь ему выпрямиться. Он приказал коленям перестать напоминать вареную лапшу и постарался тверже встать на ноги.

— Думаю, лучше не аппарировать. При использовании камина приземление будет менее резким и неприятным, хотя, скорее всего, ты в любом случае почувствуешь себя плохо.

"Хуже, чем сейчас, быть уже не может", — подумал Гарри.

— Мы воспользуемся черным ходом аптеки...

— Но... — произнес Гарри, внезапно вспомнив, — профессор Люпин все еще в книжном магазине.

Снейп пригвоздил его кислым взглядом.

— О чем ты?

— Просто... я пришел сюда с ним, — пробормотал Гарри, ощущая, как горячее облако вины окутывает его с головы до пальцев ног. — Разве я не должен дать ему знать?

Слегка скривив губы и раздув ноздри от отвращения, Снейп фыркнул:

— Уверен, записки будет достаточно.

* * *

Снейп, конечно, предрекал неприятное путешествие через камин, но определение "неприятное" даже отдаленно не приближалось к правде. Гарри почувствовал себя не просто плохо — ощутил себя по-настоящему больным — настолько, что его вырвало прямо на пол подземелья. Быстрое заклинание Снейпа очистило и каменный пол, и джинсы Гарри, но тот никогда не чувствовал себя настолько униженным. В последний раз, когда его вырвало на публике, или вообще, если уж на то пошло, ему было семь лет, и он учился в начальной школе. Тогда Гарри испортил домашнюю работу по математике. Он смутно помнил слезы на своем лице.

Но, по крайней мере, на этот раз он не заплакал. Снейп объяснил ему, — довольно кратко, что если бы не влияние дементоров, его, вероятно, вообще бы не вырвало. Впервые на памяти Гарри ему захотелось надеть мантию-невидимку по одной простой причине: чтобы исчезнуть.

Но сейчас Гарри сидел свесив ноги на лабораторном столе в классе Снейпа, сжимая в руках теплую чашку с густым горячим шоколадом. Рядом с ним лежал сложенный старый зеленый плед. Снейп не отругал Гарри за игнорирование пледа, поэтому тот так и оставался нетронутым. Профессор не проронил ни слова с тех пор, как они вернулись с Косой аллеи, он вообще едва взглянул на Гарри, после того как усадил того на стол и наколдовал дымящийся горячим паром напиток.

Гарри смотрел в свою чашку, пытаясь наполнить сознание мыслями о квиддиче... о пире на Хэллоуин... о рождественских мясных пирогах, испеченных миссис Уизли... о чем угодно, лишь бы не вспоминать о высохших нечеловеческих губах, угрожавших впиться в его лицо. О холоде. Пронзительном крике. Запахе гниющей кожи.

— Гарри.

Услышав свое имя, Гарри поднял глаза. Перо подрагивало в руке Снейпа — тот продолжал что-то быстро писать. Наконец закончил последнюю фразу и с силой поставил точку. Коротко взглянув на Гарри, он едва заметно дернул подбородком.

— Выпей то, что я дал тебе.

Он снова склонил голову над письмом, просматривая его с каменным, безразличным выражением лица. Затем Снейп отпустил концы пергамента, позволяя им свернуться в двойной свиток.

Гарри слегка покачал чашку. Теплая сладкая жидкость переливалась из стороны в сторону вслед движению. Он не хотел ее пить. Даже теплое молоко в этот момент казалось слишком тяжелой пищей. Гарри не нужно было смотреть на Снейпа, чтобы понять, что тот вне себя от злости. А Люпин, вероятно, до сих пор оставался в книжном магазине и тоже считал, что Гарри ослушался его. И, если этого было недостаточно, Гарри все еще было холодно и плохо, он чувствовал себя потным и больным...

— Гарри.

Узнав тон, Гарри поднес чашку к губам и сделал глоток. Почти сразу чувство тепла и покоя разлилось по желудку и распространилось по всему телу, согревая до самых кончиков пальцев. Ощущение было настолько неожиданным, что у Гарри по коже побежали мурашки. Немного горячего какао, и такое вот волшебное действие. Он снова посмотрел на профессора. Свиток исчез, и Снейп поднялся со стула.

Гарри опустил чашку на бедро, глубоко вздохнул и задержал дыхание. Вот и все. Он прикусил внутреннюю сторону губы, ожидая, когда профессор вопьется в него взглядом... и реально сожжет заживо.

Но Снейп только уронил перо в стаканчик-подставку и, обогнув угол своего стола, направился к ближайшему шкафу. Распахнув дверцу, он начал рыться внутри, что-то разыскивая.

Это было неожиданно.

Гарри не отрываясь смотрел на спину Снейпа, чувствуя, что уже почти согрелся и что сознание немного менее затуманено. Но теперь он ощутил и раздражение. Что-то в звяканье бутылок, в том, как шумно и небрежно Снейп двигал их по деревянным полкам, заставило сердце Гарри учащенно забиться. Он свел брови и крепко сжал фарфоровую ручку, пальцы липли к подсохшей капле какао. Такой напиток должен подавать розовощекий дедушка в домашних тапочках, а не профессор с мрачным взглядом, изводящий окружающих своим молчанием.

Чем дольше Гарри думал о возникшем контрасте, тем сильнее сжимал зубы. В этом не было никакого смысла. Он поставил чашку рядом с собой.

Дверь в маленький шкафчик захлопнулась. Снейп нахмурился, заметив отставленную чашку.

— Простые указания до тебя не доходят, да, Поттер? — рыкнул он тем глубоким недружелюбным тоном, который Гарри просто ненавидел. — Может, стоит написать руководство…

Лицо Гарри покраснело. Снейп прошел вперед, открутил крышку баночки с мазью и отбросил ее на стол. Кончиком пальца зачерпнув прозрачную мазь, он потянулся к затылку Гарри, по-прежнему не глядя тому в глаза.

Но Снейп не успел к нему прикоснуться, — Гарри отстранился, нахмурившись.

Рука Снейпа зависла в воздухе, и он пригвоздил Гарри странным взглядом. Но выражение легкого удивления, возникшее на его лице, быстро исчезло. Снейп сердито свел брови и снова протянул руку.

Гарри прижал ухо к плечу.

— Отлично, — резко произнес Снейп, со стуком опуская банку на стол. Он вытер руку о мантию и снова окатил Гарри ледяным взглядом. — Продолжай вести себя как ребенок.

Он повернулся и направился к своему столу. Ткань мантии хлестала его по лодыжкам.

Щеки Гарри вспыхнули огнем. Рука на секунду сжала открытую баночку с мазью. Затем он отпустил ее, но вместо этого пальцы нащупали крышку.

С впечатляющей скоростью та пролетела мимо головы Снейпа и ударилась о шкаф.

Снейп резко обернулся, его взгляд остановился на лежащей на полу крышке; Гарри обеими руками вцепился в край стола, желая подняться, но руки отказали, и он не мог сдвинуться с места. Он застрял.

Снейп направился к нему. Внутренности Гарри, должно быть, получили нервное потрясение и теперь пребывали без чувств, поскольку он не ощущал ничего, кроме онемения в желудке.

Снейп ухватил Гарри за плечи и крепко сжал. Теперь их лица находились друг против друга, почти вплотную. Профессор тяжело и громко дышал.

— Ты, Поттер, ступаешь по немыслимо тонкому льду, — прошипел Снейп. — В очередной раз твое дурацкое отсутствие самообладания причиняет слишком много неприятностей. Гораздо больше необходимого. Как ты смеешь проявлять подобное неуважение... посмотри на меня сейчас же. — Он тряхнул Гарри за худые плечи.

— Нет! — заявил Гарри. — Это даже не моя вина!

— Нет? Да неужели? Тогда, должно быть, к тебе применили Обливиэйт, — сардонически произнес Снейп и еще раз тряхнул Гарри. — Что на тебя нашло?

Гарри сверкнул глазами и ответил сквозь стиснутые зубы:

— Ничего на меня не находило. Что насчет вас? — Он попытался вырваться из хватки Снейпа. — Вы больше ничего мне не рассказываете... и вы соврали, что дементоры в Ирландии…

Снейп нахмурился в замешательстве.

— Ничего подобного...

— Они находятся только вдоль побережья и вообще не могут приближаться к людям, — воскликнул Гарри. — А вы сказали мне про Ирландию специально для того, чтобы удержать здесь!

— Перестань нести чушь, Поттер. — Черные глаза опасно сузились. — И следи за своим языком.

— Следите за своим! — Гарри снова попытался высвободить руки, и его очки блеснули в свете подземелья. — И перестаньте врать.

— Довольно! — рыкнул Снейп, покрепче ухватив Гарри. Несколько мгновений они не отрываясь глядели друг другу в глаза.

Затем Гарри отвел взгляд. Его руки были прижаты к бокам, поэтому единственное, что ему оставалось, это изучать нос Снейпа — от горбинки до расширенных ноздрей. Он попытался сглотнуть и произнес:

— Если вы не хотите, чтобы я оставался здесь, просто скажите об этом! — Собственный голос показался Гарри слишком высоким и странным.

В течение нескольких долгих минут они не двигались, только жилка на челюсти профессора пульсировала.

Все в комнате казалось хрупким и застывшим — словно неподвижная вода в пруду, которую можно потревожить малейшим движением.

Снейп не отрываясь смотрел на Поттера, между его бровями появилась морщинка.

В горле Гарри вновь возник комок, и он впился взглядом в пятно на джинсах.

В комнате воцарилась тишина. Не было слышно ни малейшего звука.

— Я могу остаться с Роном.

Снейп долго ничего не отвечал, затем тихо откашлялся.

— Уизли сейчас в Египте. — Его голос тоже не был похож на обычный.

— Тогда с Гермионой, — хрипло пробормотал Гарри. Он потер пятно большим пальцем.

Раздался тихий шорох одежды, скрипнул ботинок, — Снейп переступил с ноги на ногу.

— Во Франции.

Снова воцарилось молчание, но только на секунду.

— Ты считаешь, я не хочу, чтобы ты здесь оставался.

Еще раз попытавшись сглотнуть, но, как и прежде — безуспешно, Гарри рассеянно потер ткань джинсов. Снова начала болеть голова.

— Неужели ты думаешь, что я отдал бы свой порт-ключ кому попало? — Замолчав, Снейп с силой выдохнул через нос. — Думал, ты знаешь меня лучше...

Гарри опустил подбородок на грудь. Ему казалось, что легкие вот-вот взорвутся. Он попытался покачать головой, но не смог и лишь слабо пожал плечами.

Снейп снова вздохнул.

Немного сгорбившись, Гарри сосредоточенно всматривался в пятна на потертых коленях джинсов. Однако вскоре все расплылось у него перед глазами, сливаясь в один цвет.

Гарри ощутил мягкое касание, — Снейп слегка сжал основание его шеи.

— Ты единственный из множества знакомых мне детей, кто умудряется столкнуться со всем, чего следует избегать...

Сильно шмыгнув носом, Гарри позволил очкам немного сползти вниз, надеясь, что оправа достаточно прикроет глаза. Поморгав несколько мгновений, он вытер нос тыльной стороной ладони и снова схватился за край стола, напрягая плечи.

— На этот раз я действительно не хотел.

— М-м-м, — уклончиво пробормотал Снейп. — Наверное, ты был под Империусом...

Внезапно он раздвинул волосы на затылке Гарри и размазал что-то холодное на вздувшейся там шишке. Боль исчезла почти мгновенно.

— Под чем? — Гарри снова шмыгнул носом и попытался взглянуть вверх, но рука Снейпа удержала шею согнутой.

— Не поднимай, — пробормотал он. — У тебя там ссадина. Нужно еще раз намазать.

Мазь была прохладной, как водопроводная вода, и неприятно скользкой — но Гарри не шевелился.

— Вы говорили, что там нет крови, — пробормотал он, глядя на свою грудь.

— А ты сказал, что тебя не вырвет... — ответил Снейп, снова втирая холодную мазь.

— Я никогда не говорил... Эй, это уже третий раз...

— Голову. Вниз.

Крепко сжав губы, Гарри сидел тихо и неподвижно, словно скульптура, ожидая, пока Снейп закончит. Он молча наблюдал, как профессор закрывает банку и неторопливо направляется к шкафу. И тут он ощутил…

— Не трогай руками, — ставя банку на полку, Снейп слегка скосил глаза. — Требуется минута, чтобы мазь высохла.

Гарри скривился, его рука так и замерла над головой.

— Сильно печет…

— Знаю, — произнес Снейп, захлопывая дверцу шкафа. — Подожди немного. Ссадина сейчас заживает.

Гарри переплел ладони и, зажав их между коленями, сильно прикусил губу в попытке игнорировать безумный зуд. Снейп коротко кивнул в сторону чашки с шоколадом.

— Пока ждешь, закончи это.

Он встряхнул крошечный флакончик, полный иссиня-черной жидкости.

Отчаянно желая отвлечься, Гарри отпил тепловатый напиток, настороженно глядя на Снейпа поверх края чашки. Он больше не примет никаких зелий.

И снова приятное тепло мягкой волной разлилось по внутренностям, распространяясь по всему телу. Зуд сменился легким покалыванием. Гарри заглянул в чашку — что Снейп туда добавил?

— Надеюсь, ты понимаешь... — услышав голос профессора, Гарри поднял на него глаза. — Скольких неприятностей ты мог бы избежать, если бы только поступил, как тебе сказали?

Снейп поднес синюю пробку ближе к светильнику, изучающе осмотрел ее, а затем перелил густую жидкость в маленький сосуд, стоящий рядом с перьями.

Гарри снова опустил голову, постукивая большим пальцем по ручке чашки. Ему хотелось возразить — он даже вспомнил прежние аргументы насчет того, что все это было блестящей идеей профессора Люпина, но обнаружил, что может только кивнуть. Он осознал свою ошибку уже давно, — сразу после того, как съел последний кусочек пудинга с патокой; во всяком случае, его желудок понял это уже тогда.

— М-м-м, — согласно пробормотал Снейп. — Да?

Гарри ощутил, что профессор приближается к нему. Снова отхлебнув из чашки, он постарался проглотить напиток, но тепло шоколада на этот раз почти не успокоило.

Гарри уже был сыт по горло видом мантии Снейпа, но не решался поднять взгляд.

— Да, сэр, — прошептал он, больше всего на свете ненавидя возникшее ощущение, что это он виноват во всем.

— Тебя могли ранить, — продолжал Снейп тем же резким тоном. — Серьезнее, чем можешь себе представить...

Гарри продолжал смотреть на грудь профессора. На жилете Снейпа были квадратные пуговицы — тусклые, черные.

— Ты меня слышишь?

Гарри чуть качнул головой. Он бы предпочел, чтобы Снейп взгрел его прямо сейчас, — он был готов на что угодно, только бы покончить уже со всей этой выматывающей душу беседой. Гарри моргнул и сосредоточился на шее Снейпа. Край воротника был обшит крошечной зигзагообразной строчкой. Но профессор коснулся костяшками пальцев подбородка Гарри. Ощущая сильное смущение, тот слегка поднял глаза, но, встретив холодный взгляд Снейпа, едва удержался, чтобы не отвести их снова.

— Но откуда мне было знать, что дементоры в Лондоне? — спросил Гарри, собрав — до последней унции — всю свою истинную любознательность и дотошность. — Ведь вы говорили, что они в Ирландии...

— Основное, о чем я говорил тебе, юноша, — коротко ответил Снейп, отпуская подбородок Гарри, но удерживая его взгляд, — что ты должен оставаться в замке... вне зависимости... — Снейп повысил голос, не давая Гарри вставить слово. — Даже если тебе скажут обратное.

— Я знаю, но...

— Нет. — Снейп покачал головой. — Мы пришли к соглашению.

Гарри медленно закрыл рот, пораженный непривычным оборотом. Он моргнул, глядя на профессора, внутри у него все сжалось. Он понятия не имел, что ответить, и ощутил себя совсем несмышленышем.

Гарри снова нашел взглядом квадратные пуговицы, но не видел их на самом деле.

— Профессор Дамблдор слишком доверчив.

Слова были произнесены тихо, но в них слышалась горечь.

Гарри осторожно поднял голову. Снейп, казалось, смотрел мимо него.

— Кому он слишком доверяет?

Презрительно фыркнув, Снейп слабо покачал головой и вновь сосредоточил внимание на Гарри, суровость вернулась на его лицо. Лицо с деревянным выражением.

Гарри больше не нуждался в ответе.

— Я скажу это в последний раз, — тихо произнес Снейп, — но ожидаю, что ты выслушаешь мои слова и запомнишь их раз и навсегда. Понятно?

— Да, сэр, — пробормотал Гарри, ощущая, что желудок сжался в комок.

— Очень хорошо. Смотри мне в глаза.

Гарри на секунду замер, ожидая, когда, наконец, рухнет повисший над ним дамоклов меч. Затем, с несчастным видом подчинился.

— Как и в прошлом году... — на мгновение Снейп замолчал, но затем продолжил, слегка изогнув губы, — я наложил на тебя ограничения для твоей же безопасности. Я должен был взять это на себя, так как другие не справились...

От стыда глаза Гарри заволокло влагой. Он больше не мог смотреть Снейпу в лицо и слушать его поучения, но это вряд ли имело значение.

— Нравится тебе или нет, — продолжил Снейп так же твердо, — но когда дело касается твоего благополучия, ты не вправе и никогда не будешь вправе подвергать сомнению мои суждения.

Что-то в этом заявлении придало Гарри смелости повернуть голову. Снейп смотрел на него более серьезно, чем когда-либо прежде.

— И мы находимся именно в этой точке. Ты слышишь меня?

Гарри долго смотрел на профессора, потом, наконец, слабо кивнул.

— Я знаю, через что ты прошел, Гарри, — медленно произнес Снейп. — И у тебя есть основания колебаться, когда приходит время доверять взрослым.

Он ненадолго замолчал, глубоко и равномерно дыша.

— Но со мной нет и не может возникнуть подобной необходимости. Никогда. Тебе ясно?

Гарри немного опустил взгляд. Он не совсем понимал, что чувствует, но снова ощутил быстро растущий комок в горле.

Наконец он кивнул. Дважды.

Снейп повторил движение. Затем он наклонился и двумя пальцами ухватил Гарри за подбородок. Их глаза вновь оказались на одном уровне.

— Тем не менее, молодой человек, если ты когда-либо еще ослушаешься меня настолько демонстративно, то получишь порку, которую не скоро сможешь забыть.

Глаза Гарри пекло, даже когда он опустил веки. Он прислонился лбом к груди Снейпа.

Профессор опустил руку на костлявые лопатки и долгое время не убирал ее. Гарри испытывал странную смесь унизительного стыда и удовлетворения, от которой его сердце готово было разорваться. Он не обращал внимания на соленую влагу, собирающуюся у нижнего края очков.

Прошло несколько минут, прежде чем они заметили профессора Люпина, застывшего на пороге открытой двери класса. Казалось, тот вот-вот выронит из ослабевших пальцев большую плитку завернутого в фольгу шоколада.

Гарри первым обратил внимание на непрошеного гостя, сутулившегося у входа. За ним и Снейп перевел взгляд в сторону двери. Опустив голову, Гарри вытер нос тыльной стороной запястья, ощущая, что его лицо запылало огнем, — он задался вопросом, сколько успел услышать профессор Люпин.

Поняв, что его обнаружили, Люпин почти незаметно выпрямился и громко вздохнул. Плитка шоколада выскользнула из его пальцев и с грохотом упала на пол. Люпин поспешно наклонился, чтобы поднять плитку, каким-то образом снова уронил ее, но, в конце концов, смог ее ухватить.

Гарри бросил взгляд на Снейпа. В глазах профессора, прикрытых завесой черных волос, загорелся злой огонь.

Люпин тихо кашлянул.

— Я только что получил записку, — осторожно произнес он. — И сразу же направился к вам.

Снейп не двигался и, казалось, даже не дышал.

— Гарри, как... — Люпин снова кашлянул. — Как ты?..

— Иди в спальню.

Гарри моргнул, удивленный неожиданным обращением. Тем более что Снейп даже не смотрел на него.

Профессор Люпин переводил мягкий, но нервный взгляд с одного на другого.

— Почему? — пискнул Гарри, умудряясь попеременно хмуриться, глядя на затылок Снейпа и вопросительно смотреть на Люпина — то есть, он занимался этим, пока Снейп не развернулся и полностью не завладел его вниманием.

Силы яростного взгляда было бы достаточно, чтобы отправить в нокдаун. Гарри снова опустил голову.

— Это моя вина, Северус, — поспешно произнес профессор Люпин, перекладывая шоколад в другую руку. Обертка громко зашуршала в гулкой тишине подземелья. — Если бы я заранее знал, что дементоры получили приказ отправиться на Косую аллею, я бы никогда... я имею в виду, я определенно взял бы это в расчет...

— Ты, как обычно, ничего не продумываешь, — глумливо усмехнулся Снейп, продолжая пристально глядеть на Гарри. — Иди в спальню, — тихо повторил он, решительно приподняв бровь. — Сейчас же.

Гарри медленно скользнул к краю стола, ощущая, что руки и ноги все еще дрожат, а кожа влажная от пота.

Профессор Люпин шагнул вперед.

— Вот, я принес это. — Он сжимал свою плитку шоколада обеими руками, словно готовясь протянуть. — Ему сейчас нужно съесть немного шоколада...

— Он уже ел...

У Гарри возникло ощущение, что он стал на несколько дюймов ниже, — настолько съежился от неловкости, застряв между взглядами двух профессоров. Внутри все сжалось от чувства вины, — понимал, что является причиной повисшего напряжения.

Гарри вновь взглянул на Люпина. Казалось, тот по-прежнему испытывает слабость и едва удерживает шоколад в пальцах, и плитка сейчас вывалится из его ненадежной хватки.

Снейп быстро мотнул головой в сторону выхода, его холодный, как мрамор взгляд все еще был прикован к Гарри. Было ясно видно, что его терпение закончилось, и он не собирается больше повторять. Продолжение экспериментов с темпераментом Снейпа было чревато атомным взрывом…

Но Гарри все же должен был попытаться.

Покачав головой, он заговорил приглушенным голосом:

— Здесь нет его вины, профессор. Это я виноват.

Во взгляде Снейпа царил арктический холод.

— Вы... — Гарри сглотнул. — Даже вы сказали...

— Я отдал тебе приказ, — тихо, чтобы слышал только Гарри, пробормотал Снейп. — Не послушаться меня сейчас, после нашего разговора, было бы неразумно. Иди.

— Но... — Гарри облизнул губы, подыскивая слова, которые заставили бы Снейпа понять. — Но это не было...

Не желая больше ничего слушать, Снейп подхватил Гарри под мышки и поставил на ноги, прервав безуспешную попытку объясниться.

Покраснев, Гарри стиснул зубы, но не сопротивлялся, когда Снейп подтолкнул его к двери.

Люпин выглядел довольно смущенным, но когда Гарри со Снейпом проходили мимо него, протянул шоколадку. Гарри хотел взять ее, но Снейп выхватил плитку первым. Передав ее Гарри, Снейп опустил руки тому на плечи и привычным движением направил к выходу.

На этот раз, однако, Гарри высвободился и, даже не оглянувшись, зашагал вперед, поднимаясь по пандусу коридора. Одно дело выглядеть ребенком перед Снейпом, но перед другим учителем...

— Эй!

Что-то схватило Гарри за талию и потянуло назад, кроссовки заскрипели по полу. Его тащило, пока спина не наткнулась на что-то твердое…

"О черт".

Рука схватила его за подбородок, и Гарри обнаружил, что смотрит в темноту ноздрей Снейпа.

— Немного рановато для драматических представлений.

Слишком большие ноздри раздулись еще больше.

— Я... я ведь шел, — быстро ответил Гарри.

— Да, — подтвердил Снейп. — Шел. И продолжишь этим заниматься, не поднимая скандала по пустякам, верно?

Когда кто-то сжимает твой подбородок, как в тисках, довольно сложно, чтобы твое лицо приняло выражение, отличное от гримасы человека с выпученными глазами. Но Гарри все равно попытался.

— Вы всегда отсылаете меня…

— Я отправил тебя отдыхать, — поправил Снейп, все еще крепко сжимая подбородок Гарри. — Большинство мальчиков твоего возраста после встречи с дементором оказалось бы в психиатрическом отделении святого Мунго.

Гарри нахмурился.

— Где это?

— Иди. — Снейп отпустил Гарри и неопределенно махнул рукой в сторону слизеринского общежития.

— Это на самом деле не его вина... Я сказал, что вы не будете возражать.

Снейп смотрел на Гарри, ожидая продолжения.

— Он говорил, что я должен попросить вашего разрешения.

Снейп застыл, но его глаза почему-то потемнели, что было довольно необычно. Он сглотнул.

— Иди спать.

Гарри прикусил губу.

Профессор властно кивнул.

— Вперед!

Снейп дождался, пока Гарри дойдет до угла, затем развернулся, взмахнув полами мантии, и направился обратно в класс.

* * *

Гарри подошел к двери в общежитие и, пробормотав пароль, вошел в общую гостиную. Упав в кожаное кресло перед едва теплым камином, он сидел, сгорбившись и пытаясь не соскользнуть с гладкого сиденья, и размышлял об общей несправедливости всего происходящего. Потрогав пальцем подтаявшую плитку шоколада, он бросил ее на ближайший стол.

Было довольно странно. Меньше десяти минут назад Гарри молча злился на профессора Люпина за то, что тот предложил пойти на Косую аллею, а теперь его стало жалко. Но в глаза Люпина, как и в глаза Снейпа, Гарри было трудно смотреть. Хотя по разным причинам.

Кроме того поведение Снейпа все еще вызывало недоумение.

В одну минуту тот считал Гарри достаточно взрослым, чтобы узнать о дементорах и Сириусе Блэке, а в другую выпихивал его, не позволяя участвовать в разговоре, который наверняка его касался.

По коже Гарри пробежали мурашки; он заставил себя отвлечься от воспоминания об охватившем его тогда холоде и ужасной тошноте, от которой он покрылся холодным потом. Снейп был прав, дементоры — жуткие и отвратительные существа. Следовало признать, что Снейп оказывался прав во множестве вещей. Почему же Гарри всегда требовалось несколько часов, чтобы осознать это?

Он задумчиво пожевал губу. Чем дольше он сидел, тем больше понимал, насколько виноват. Если бы только он остался в книжном магазине с профессором Люпином…

Если бы только он дождался Снейпа.

Гарри скорчил гримасу. Если бы Снейп взял его с собой в Ирландию…

А потом где-то в глубине души возникла мысль: если бы ты чаще его слушался, может, он и взял бы тебя.

Щеки Гарри снова вспыхнули. Он сидел, толкая кроссовкой край стоящего перед ним низкого блестящего черного столика, ожидая, пока жгучий жар в щеках не уменьшится.

Ему оставалось только одно.

Гарри поднялся с кресла и некоторое время задумчиво глядел на горящие в камине поленья, вспоминая свою просьбу о снисхождении к Люпину. Но сейчас, когда его покинули практически все мысли, в почти полной тишине, он с трудом отмахивался от воспоминаний об удушающем холоде и запахе гниющей кожи.

Гарри поскреб голову, — волосы, как всегда, встали торчком, и обвел комнату усталым взглядом, размышляя, какое наказание получит, если прямо сейчас покинет общежитие. Вдруг он заметил открытый ежедневник, лежащий на угловом столе. На столе, где Гарри ежедневно ожидал завтрак и обед.

И каждый день около половины шестого Снейп превращал этот стол в обеденный, увеличивая до размера, достаточного для двух тарелок. Всегда. Впервые за долгое время у Гарри не возникало ни малейших сомнений, что все и дальше будет происходить именно так. Это было приятно.

Это ощущалось нормальным.

Опустив руку, Гарри мельком взглянул на ведущую в коридор дверь. Он медленно подошел к своему столу и прочитал в раскрытом ежедневнике: среда, двадцать восьмое июля. Начиная от полудня и дальше, клеточки оставались пустыми.

Гарри сжал губы. Сегодня днем Снейпа не интересовали объяснения — это было очевидно. Конечно, Гарри мог бы снова ворваться в класс, потребовать выслушать его и в конце концов получить неминуемое наказание. Так что, хотя и неприятно это было признавать, он сделал все возможное.

Вздохнув, он поднял перо.

Несколько минут спустя, сменив джинсы на пижамные штаны и пристроив очки на ночной столик, Гарри лежал, завернувшись в теплое одеяло, и ожидал, когда его окончательно захватит сон. Сон, успевший окутать его, словно туман.

Снейп, должно быть, добавил несколько капель Глотка мира в чашку шоколада. Ну, или то, что Гарри вытошнило на ботинки профессора, вымотало его больше, чем он думал. Сквозь сознание Гарри проплывали приятные, бессмысленные образы: по классу профессора Флитвика парят белоснежные перья; Гермиона улыбается, открывая передние зубы; большая черная собака сидит, почесывая ухо; Снейп в свете лампы читает какой-то роман.

Гарри ровно задышал.

Снейп не убьет Люпина. Ведь если подобное случится, Дамблдор убьет Снейпа, и что тогда останется Гарри?

Нет, когда Гарри проснется, Снейп будет, как всегда, сидеть в своем кресле у камина, а ежедневник будет лежать на прежнем месте, открытый на верной странице. Именно на той странице, где Гарри написал сообщение:

«Поттер, Гарри

Три: ноль три — ?

Спальня

P.S. Разбудите меня к ужину».

Было приятно сознавать, что Снейп так и поступит.

* * *

Ремус в третий раз кашлянул, пытаясь прочистить горло.

— Я не представлял, что Министерство может пойти на подобное... Косая аллея... населенный район…

Северус холодно глядел на Люпина, продолжая молчать. На его лице появилась привычная презрительная усмешка.

Ремус вынул руки из карманов и нервными движениями разгладил мантию, затем скрестил на груди, но тут же позволил им упасть. Он в четвертый раз прочистил горло.

— Где ты его нашел?

Снейп продолжал молчать, его губы даже не дрогнули.

— Северус, — тихо начал Ремус, не отводя взгляда от пола, — я спросил у Альбуса, и он дал согласие...

— Конечно, дал. — Снейп прищурился. — Не ожидал ничего меньшего от двух таких великих заговорщиков — таких на редкость умных, какими вы себя считали... и считаете.

Люпин испуганно вскинул голову. Пряди седеющих волос упали ему на лоб.

— Это ни в коей мере не было заговором.

— Но это так похоже на тебя, правда, Люпин? — мягко продолжил Северус, его губы растянула тонкая ухмылка. — Сбежать при малейшей опасности, оставив всех под подозрением. Скажи, тебе все еще кажется, что замок имеет излишне домашнюю атмосферу, что он слишком далек от дикой природы?

— Северус…

— Думаешь, сын Поттера будет следовать за тобой повсюду, как и остальные?

— Конечно, нет, — тихо ответил Люпин. — Это было почти два десятилетия назад, Северус, тогда мы были еще детьми...

— Все мы были детьми. — Странный блеск вернулся во взгляд Северуса, но затем он отвел глаза.

Люпин облизнул губы в неловком молчании и снова откашлялся.

— Я бы никогда не позвал Гарри на прогулку вне Хогвартса, если бы знал, что он должен оставаться здесь. Я не имею такого права.

— Как и... — медленно произнес Северус, — это школа, Люпин. Надеюсь, не нужно, чтобы я напоминал об этом.

В пламени светильников потрескивали масляные фитили, на стенах плясали оранжевые блики.

Люпин несколько раз моргнул, потер лоб костяшками пальцев и откинул назад волосы, однако те сразу же снова упали ему на глаза. Он взглянул на Северуса, но тот продолжал смотреть в сторону.

— Прости, — кивнув, пробормотал Люпин почти неслышно. Он сунул руки в глубокие карманы застиранной мантии и, повернувшись, вышел из кабинета зелий.

* * *

Войдя в дверь своей квартиры, Северус взмахнул палочкой, разжигая камин. Но через несколько мгновений он осознал, что продолжает стоять, замерев посреди комнаты, рассеянно глядя на язычки пламени и неосознанно теребя кончик палочки. В колеблющемся тусклом свете огня поблескивал несъеденный кусок шоколада, завернутый в фольгу…

Сняв уличную мантию, Северус положил ее на стол и зажег несколько настенных светильников. Он заметил ежедневник Гарри, в кои-то веки открытый на правильной странице. Посмотрев на написанное мелким почерком сообщение, Северус провел большим пальцем по буквам, ненамеренно размазывая еще не просохшие чернила.

Ну конечно, ужин. Северус закатил глаза, но на его губах появился намек на улыбку. А он-то был практически уверен, что мальчик так и не поднимется в спальню, отказываясь отдыхать и намереваясь дождаться Северуса, а сейчас уже отключился на диване слизеринской гостиной.

Чудеса иногда случаются.

Две капли Глотка мира, добавленные Северусом в какао, заставят Гарри проспать по меньшей мере четыре часа.

Новые крошечные огоньки вспыхнули на разгорающихся поленьях. Северус сел за стол Гарри. Столешница была слишком низкой, а стул — чересчур высоким. Под размер Поттера.

Мальчик был довольно-таки малорослым для своего возраста, что удивительно отличало его от отца, — тот был одним из самых высоких в их параллели.

Северус глубоко вздохнул и, прижав два пальца к виску, задумался. Если бы только он не думал.

Если бы только он мог не думать.

Ноги Северуса неудобно упирались в столешницу, но он продолжал в глубокой задумчивости сидеть за столом Гарри, пока часы не пробили новый час.

* * *

— Вы должны были разбудить меня.

— Я будил.

Гарри нахмурился, сонно щурясь за грязноватыми стеклами очков.

— Нет...

Раздался грохот, и Гарри вздрогнул от неожиданности, — Снейп свалил тяжелую стопку объемных томов поверх уже лежавшей на полу груды фолиантов. Профессор опустился на корточки посреди ковра и стал разбирать горы книг в тусклых обложках — когда-то золотистые переплеты утратили свою яркость и цветом почти не отличались от страниц.

Это было странное зрелище, — скрючившийся на полу Снейп. Ведь обычно он возвышался над Гарри.

Внезапно профессор поднял взгляд на Гарри и откинул волосы назад.

— Ты прав. Я солгал, — произнес он с каменным выражением лица, снова склоняясь над работой.

Гарри стоял, прижавшись животом к спинке дивана, ожидая, когда окончательно уйдет сонливость. Наверное, он смог бы проспать всю ночь.

— А что было на ужин?

Снейп снова прекратил возиться с книгами, однако на этот раз посмотрел на Гарри с несколько преувеличенным удивлением, словно у того выросли перья и розовые волосы.

— Сейчас семь часов.

Гарри пожал плечами.

— И что?

— А то, — ответил Снейп, бросая книгу отвратительно-зеленого цвета в кучу других книг, выглядевших так, словно на них выросла плесень, — что я очень сомневаюсь, что к этому времени умер бы от голода, дожидаясь ужина.

Обогнув подлокотник дивана, Гарри почесал шрам и плюхнулся на кожаную подушку. Возможно, это означало, что Снейп ждал его. Гарри все еще был слишком сонным, чтобы понять уклончивые ответы профессора.

— Итак?

Гарри продолжал почесываться.

— Что?

Снейп вздохнул. Его волосы свисали, прикрывая лицо, как и всегда, когда профессор бывал чем-то поглощен, но Гарри почти ощутил появившееся под ними кислое выражение.

— Ты голоден? — подчеркнуто медленно спросил Снейп.

— Э... — Гарри снова пожал плечами. — Наверное.

Снейп щелкнул пальцами, указывая на стол.

Гарри направился к своему месту. Подойдя к столу, он заметил, что ежедневник по-прежнему открыт. Пустые клеточки сегодняшнего дня с укором глядели на него, осуждая в стиле профессора Макгонагалл: чопорно и молчаливо.

Гарри боком скользнул на сиденье и закрыл ежедневник.

Снейп поднялся и отряхнул руки, продолжая глядеть на книги, которыми еще не успел заняться.

— Профессор?

— М-м-м.

Гарри облизнул губы, надавил большим пальцем на переплет ежедневника и отодвинул его в угол стола. "Что вы сказали профессору Люпину?" — хотел бы спросить он, но вместо этого стал ковырять выступающую из скатерти нить. Немного подумав, Гарри выбрал более безопасный вопрос. Во всяком случае, на данный момент.

— Что вы ищете?

Снейп ответил не сразу, все еще сердито разглядывая им же созданный беспорядок.

Гарри прислонился к стене. Подождав немного, он уже собрался вновь задать свой вопрос, но тут Снейп царственно выпрямился и, энергично одернув рукава рубашки, проворчал себе под нос:

— Книгу.

Гарри чуть не закатил глаза.

— И как же я не догадался. Какую книгу?

— Книгу, — вкрадчиво произнес Снейп, приподнимая бровь и перешагивая через маленький разноцветный книжный холм, — которой здесь нет. Очевидно. Сядь как следует.

Гарри выпрямился.

Снейп немного наклонился и отодвинул стул Гарри от стены. Затем он повторил процесс и передвинул маленький столик и свой стул. Устроившись напротив Гарри, Снейп поднял палочку и бесшумно отлевитировал книгу на одну из полок в другом конце комнаты. Наконец он дважды постучал палочкой по середине стола.

Перед Гарри появилась тарелка с большой порцией пышущего жаром пастушьего пирога. Стекла очков тут же запотели.

— О, с морковкой и горохом, — заметил Гарри, делая три больших глотка молока. Среди кусочков говяжьего фарша проглядывали тушеные овощи.

Снейп поджал губы.

— Попросить добавить к твоей порции еще один вид овощей?

Гарри опустил стакан, пытаясь отдышаться после больших глотков.

— Если хотите, — ответил он, пожимая плечами. — Всегда любил овощи.

Снейп подозрительно прищурился и, изучающе посмотрев на него, пробормотал:

— Хм.

Гарри сделал еще один большой глоток молока. Снейп, должно быть, подумал, что он подлизывается, так как, технически, Гарри еще не полностью освободили от ответственности за события прошедшего дня. В конце концов, он едва ли получил наказание.

— Я серьезно, — произнес Гарри, слегка улыбнувшись. Это была первая за весь день улыбка, которую ему не пришлось из себя выдавливать.

Снейп приподнял брови, расплывчато выражая согласие, и начал есть.

Наколов на вилку морковку, Гарри откусил половину, продолжая наблюдать за профессором. Сейчас было подходящее время.

— А что сказал профессор Люпин?

Сделав глоток ледяной воды, Снейп не спеша скомкал в кулаке салфетку.

— Это, — ответил он, накалывая на вилку еще кусочек пирога, — не твоя забота.

— Почему?

Снейп проглотил кусочек.

— Тебя не было при разговоре.

Гарри сунул в рот оставшуюся на вилке морковку и стал жевать ее без особого энтузиазма.

— Но это вы заставили меня уйти.

— Гарри.

Снейп подождал, пока тот полностью сосредоточится на нем — посмотрит в глаза и все такое, и удерживал взгляд Гарри своим вызывающим смущение взглядом.

— Вопрос закрыт. Больше ни слова об этом.

Гарри непроизвольно опустил глаза.

— Ясно?

Гарри воткнул вилку в картошку и кивнул.

Долгое время единственным звуком в комнате был стук вилок о тарелки.

— Один вопрос, — тихо произнес Гарри, проглотив кусочек пирога, — и тогда я больше ни о чем не буду спрашивать...

Снейп молча опустил вилку.

Гарри воспринял это как разрешение говорить. Его лицо тут же вспыхнуло. Он опустил взгляд на тарелку и вонзил вилку в пастуший пирог.

— Профессор Люпин сердится на меня?..

Некоторое время Снейп ничего не говорил, только вздохнул. Затем ответил:

— Конечно, нет.

Гарри взглянул на профессора из-под опущенных ресниц. Тот снова принялся за еду.

— Это сделало бы его еще большим глупцом, чем он есть на самом деле.

Гарри вертел в пальцах вилку. Одарив Снейпа полуулыбкой, которую тот не мог видеть, он произнес:

— Спасибо, что пытались меня разбудить.

Потягивая из стакана холодную воду, Снейп отмахнулся от благодарности и, кивнув в сторону тарелки Гарри, указал:

— Заканчивай ужин.

Гарри наколол на вилку кусок пирога.

— И овощи, которые ты так обожаешь...

Гарри жевал, все время улыбаясь, но стараясь держать рот закрытым.

Да, определенно, быть нормальным — хорошо.

* * *

Верный своему слову, Снейп до конца вечера не говорил ни о профессоре Люпине, ни о дементорах, ни о произошедшем в Косой аллее. Соответственно, он также не говорил ни о каких последствиях для Гарри. Поэтому чувство самосохранения заставило того держать свои вопросы при себе.

После ужина Снейп снова принялся рыться в книгах. На этот раз, однако, Гарри присоединился к нему. Он сидел на ковре, скрестив ноги, и листал тяжелые заплесневелые тома, от которых пахло пылью и текло из носа.

— Почему мы не варим эти зелья на уроках? — поинтересовался Гарри, просматривая инструкцию по приготовлению зелья Жидкой удачи.

Наклонившись, Снейп взглянул на то, что нашел Гарри и рассеянно хмыкнул.

— Студенты его готовят.

— Когда?

— По достижении уровня Т.Р.И.Т.О.Н. в зельях.

Зелья казались классными. Гарри пролистал еще несколько страниц с подробными инструкциями по их приготовлению.

— Это что, на седьмом курсе?

— М-м-м, — подтвердил Снейп.

Гарри помолчал.

— Думаете, я продвинусь настолько далеко?

— Возможно…

Немного подумав, Гарри заявил:

— В этом году у меня оценки получше, чем на первом курсе.

— Ты наконец начал читать учебник...

— Вы меня заставили.

— ...И ты не болтал на уроках со своим тупоголовым другом.

— Вы пригрозили склеить мне губы…

Снейп ухмыльнулся.

— К чему ты клонишь?

Пожав плечами, Гарри продолжил листать страницы, пока не дошел до оглавления.

— На самом деле ни к чему.

— Ну, это не редкость...

Проигнорировав укол, Гарри бросил "Руководство по изготовлению необычных зелий" в ближайшую кучу книг.

— Можно помочь?

— Нет, — ответил Снейп, но затем, заметив слегка удрученное выражение лица Гарри, поправился: — Книги, которую я ищу, здесь нет.

— О-о-о. А вы пробовали использовать Призывающие чары?

Откинув с лица прядь волос, Снейп одарил Гарри своим фирменным взглядом.

— Нет. Я предпочитаю искать вручную.

В это, конечно, было легко поверить. Чем бы ни занимался Снейп, он всегда проявлял скрупулезность.

Поднявшись с ковра, Гарри подошел к дивану.

Снейп лениво взмахнул палочкой, расставляя книги по местам, и последовал за ним.

— Поттер?

По серьезному тону Снейпа Гарри понял, что тот собирается говорить о чем-то важном. Гарри уселся на диванную подушку, скрестив ноги, и вопросительно посмотрел на профессора.

— Да, сэр?

Опустившись на дальний край дивана, Снейп положил ладони на колени и посмотрел на Гарри. Между его бровями пролегла морщинка.

— Ты знаешь, что происходит, когда человек сталкивается с дементором?

Гарри нахмурился.

— Я думал, мы не будем об этом говорить…

— Я установил это правило, так что, полагаю, могу его нарушить, — спокойно ответил Снейп. — Так знаешь? — повторил он вопрос.

Гарри почувствовал, как яркий румянец расползается по лицу, поднимаясь от шеи к щекам. Он был неплохо знаком с этой игрой — игрой, в которой все неподходящие обещания забывались. Он был экспертом по таким играм у Дурслей.

— Ну да, — пробормотал он, глядя себе под ноги. — Наверное, человек теряет сознание...

— Нет, — сказал Снейп и, покачав головой, задумчиво сжал пальцами подбородок. — Не теряет. Обычно нет.

— О-о-о. — Гарри показалось, что его лицо будто бы ошпарили. — Значит, я был в сознании?

Снейп снова покачал головой.

— Ты на пару секунд потерял сознание. Когда я попытался привести тебя в чувство, ты начал шевелиться и произнес несколько слов.

Ситуация становилась все хуже и хуже. Гарри не знал, что сказать. В конце концов, ему только что сообщили, что он самый большой слабак на планете. К тому же болтающий в отключке…

— Что ты слышал, Поттер?

Гарри подтянул к себе колени и уперся в подушку большим пальцем ноги.

— А что я говорил? — пробормотал он, все еще ощущая сильное смущение.

— Прекрати.

— Но я ничего не делаю...

— Нет. — Снейп на мгновение прикрыл глаза. — Ты сказал: "прекрати".

— Да?

Снейп кивнул.

— Что ты слышал?

Гарри помолчал, затем ответил:

— Крик.

Кадык Снейпа дернулся.

— Чей?

Гарри пожал плечами.

— Ты не знаешь?

— Послушайте, — сказал Гарри, немного раздраженный всей этой темой, — я уже понял, что при встрече с дементором становлюсь слабаком, так почему мы должны...

— Поттер, подобная реакция возникает не из-за слабости, — перебил Снейп. Он наклонился вперед, его взгляд выдавал напряжение. — А от воспоминаний. От самых ужасных воспоминаний. — Он снова сглотнул. — От кошмаров.

— Но ведь всем снятся кошмары…

— Ожившие кошмары снятся не всем.

Гарри слегка опустил голову.

— У Рона иногда бывают сны, в которых пауки кусают его за ноги. Сомневаюсь, что из-за этого он может потерять сознание.

— Некоторые могут.

— Кто, например?

Снейп долго смотрел на Гарри, его взгляд казался слегка остекленевшим, словно профессор о чем-то глубоко задумался. А потом, внезапно, его глаза вспыхнули.

— Возможно, ты слышал крик своего родственника?

— Какого? Дяди Вернона?

— М-м-м.

Слегка качнув головой, Гарри сдвинул брови.

— Нет, — медленно ответил он. — Это была женщина.

Снейп поджал губы. Его взгляд вновь стал неподвижным, глаза напоминали стекло, — они отражали слабое пламя, лижущее поленья в камине.

— На самом деле я не могу точно сказать, — продолжил Гарри, — из-за лая собаки. Думаю, мне просто хотелось, чтобы крики прекратились.

— Лая, — повторил Снейп, все еще глядя на пламя.

— Да, — ответил Гарри. — Той же самой собаки.

Снейп вырвался из оцепенения и странно посмотрел на Гарри.

— Какой собаки?

Гарри на мгновение стиснул зубы, предотвращая зевок.

— Той, о которой я вам рассказывал.

— Она не может быть той же собакой, — рассудительно произнес Снейп. — Косая аллея находится в Лондоне.

— У нее были такие же глаза...

Несколько мгновений Снейп обдумывал это, а затем, кашлянув, сказал:

— Завтра я должен буду снова покинуть Хогвартс, — мне нужно найти книгу, на поиски которой я потратил столько времени сегодняшним вечером.

— Вы отправитесь на Косую аллею? — поинтересовался Гарри.

— Нет.

— В Лютный переулок?

Снейп закатил глаза.

— Думаешь, я позову тебя с собой в Лютный переулок?

Гарри удивленно расширил глаза.

— Я могу пойти с вами?

— Совершенно очевидно, что нет... никакого смысла оставлять тебя здесь.

Гарри не знал, обижаться ему или радоваться. Поэтому он выбрал последнее.

— Тогда куда мы пойдем?

— Увидишь. Расскажи мне об этой собаке…

Только когда Гарри шел рядом со взрослым, он осознавал, насколько коротки его ноги. А Северус Снейп мог дать всем фору, — он был на редкость быстрым ходоком.

Они энергично шли по мокрой булыжной мостовой. Чтобы не отставать от широких шагов Снейпа, Гарри то и дело приходилось бежать трусцой и перепрыгивать через выбоины, заполненные мутной водой. Но Снейп неожиданно схватил его за ворот рубашки и, отдернув подальше от водосточной трубы, притянул к себе, под черный зонтик, едва прикрывший их головы.

Дождь хлестал по крышам и улицам. Дрянной зонтик совсем не спасал. Ботинки и носки Гарри пропитались водой, и ноги хлюпали при каждом шаге, темные волосы намокли и прилипли к голове, а очки покрылись дождевыми каплями.

Снейп свернул в узкий переулок, продолжая придерживать Гарри за основание шеи. Тот попытался подстроиться и идти в ногу с профессором, но все равно попал под скатившуюся с зонта волну воды, залившую лицо и очки. Гарри поморгал, стряхивая с ресниц дождевые капли.

Снейп продолжал энергично шагать.

Они свернули за угол и попали на новую улицу, еще более грязную, чем предыдущая. Мимо пронесся, подпрыгивая на булыжной мостовой, ржавый зеленый грузовик, поскрипывавший щетками дворников.

— Где мы находимся? — достаточно громко, чтобы было слышно за непрекращающимся ливнем, поинтересовался Гарри.

Продолжая быстро идти, Снейп отреагировал на вопрос Гарри едва заметным косым взглядом. Но затем без предупреждения схватил Гарри за плечо и, хлестнув по своим щекам влажными волосами, отдернул в сторону, прочь с дороги, — мимо проехала еще одна грязная машина, окатив их ноги серо-коричневой водой из огромной лужи.

Водитель выкрикнул в окно непристойности. Гарри был уверен, что если бы он осмелился хотя бы подумать нечто подобное, ему натерли бы рот наждаком.

Потрясенно моргнув, он поднял взгляд на профессора, стараясь не улыбаться. Да, это определенно не Тисовая улица.

— Пойдем, — коротко сказал Снейп, затаскивая Гарри обратно под зонтик. — Еще немного, и будем в помещении.

Вскоре он, как и обещал, повел Гарри вверх по изогнутой лестнице, где из трещин в камнях росла трава. Пока профессор возился с ключом, Гарри смотрел через плечо, оглядывая улицу.

Наконец Снейп втянул его в дом, но Гарри успел заметить ряд кирпичных зданий цвета засохшей крови, со ставнями, окрашенными потрескавшейся серой краской, и покрытый грязью красный фургон.

Кожа Гарри тут же покрылась мурашками. Такое иногда случалось, когда тетя Петуния, желая разбудить, срывала с него теплое одеяло, а Гарри все еще был погружен в полудрему.

Капельки воды стекали по лбу к кончику носа.

В доме было слишком зябко для конца июля. Зябко и сыро.

Весь город казался таким.

Снейп возился в ближайшей комнате, а Гарри ждал, дрожа от холода, в темной прихожей. У входной двери стояла деревянная вешалка, на которой висело серое шерстяное пальто. Кроме этого почти ничего не было видно.

В доме ощущался тот же запах, что и в Гаррином чулане под лестницей, только немного сильнее пахло пылью, словно от старых книг.

— Иди сюда, — голос Снейпа донесся из соседней комнаты. — Но двигайся осторожно. Тут темно.

Гарри зашаркал по ковру, обтирая о себя мокрые руки.

— Вы не можете включить свет?

Судя по встретившимся на пути автомобилям и забегаловке, в которой продавали жареную рыбу с картошкой фри, они находились в маггловском городе, причем старом.

В другом конце комнаты послышался скрип открывающегося ящика. Темная фигура Снейпа спокойно двигалась в полумраке.

— Если бы я мог, разве мы стояли бы здесь в темноте? — сухо съязвил он.

Проигнорировав слова, Гарри сделал несколько шагов вперед.

— А вы не можете просто... — он замолчал и сильно прищурился, — перед глазами неожиданно вспыхнул яркий свет, ослепляя, словно удар кулаком в лицо. — Просто отлично, — пожаловался Гарри, прикрывая глаза рукой.

Палочка пульсировала резким голубым светом, озарявшим неулыбчивое лицо Снейпа. Тот держал коробку со старыми газетами.

— О-о-о, теперь есть освещение, и вы сможете почитать газету... — озорно сказал Гарри. Он совсем закоченел и едва сдерживался, чтобы не застучать зубами, ограничившись деревянной вымученной улыбкой.

— Передай спички. — Снейп кивнул, указывая подбородком за плечо Гарри. Повернувшись, тот быстро обнаружил обычный картонный коробок, полный длинных спичек. Коробок лежал в пустой пепельнице, стоявшей на столе рядом с диваном. Гарри заметил также несколько подсвечников с покрытыми растекшимся воском свечами.

— Если хотите, я могу их зажечь, — предложил он, указывая на огарки свечей.

— А через несколько секунд мой дом сгорит, — произнес Снейп. Бросив коробку с газетами на потрепанное кресло, он щелкнул пальцами. — Дай их мне.

— Я пользуюсь спичками с семи лет, — быстро возразил Гарри. — Я смогу зажечь эти свечи за пять секунд.

— ...Примерно столько же мне понадобится, чтобы разогреть твой зад.

Гарри тут же посерьезнел и протянул Снейпу спички.

— Держи крепко, — велел Снейп, передавая Гарри свою все еще светящуюся палочку. Тот взял ее обеими руками. Палочка была теплой и вызывала покалывание в ладонях. — Не двигайся. — Снейп подошел к одной из свечей. — Просто замри, — добавил он.

— А дышать можно?

Снейп чиркнул спичкой.

— Нет.

Гарри закатил глаза.

Как только свеча была зажжена, профессор забрал палочку и рассеянно кивнул Гарри в знак благодарности. Погасив палочку, он направил ее на пламя свечи и пробормотал какое-то незнакомое заклинание.

Крошечные огоньки вспыхнули на всех свечах в комнате, и мягкие оранжевые тени затрепетали на стенах.

Затем Снейп направил палочку на Гарри и одним взмахом высушил его одежду, обувь и волосы.

Кожа Гарри вновь покрылась мурашками, на этот раз от ощущения неожиданного тепла.

— Спасибо, — произнес он, кривовато улыбнувшись, но Снейп уже занялся камином.

Дождавшись, пока профессор бросит небольшое полено в очаг, Гарри подошел к нему и встал рядом.

— Вы часто сюда приходите? — поинтересовался он, сморщив нос и вглядываясь в черно-серую пыль, забившуюся в трещины лепнины под потолком.

— Почему ты спрашиваешь?

Снейп сунул несколько кусков газеты под бревно, и немного сажи высыпалось на каменный пол перед камином.

Если бы Гарри решил раскрыть свои истинные мысли об этом месте, он сказал бы Снейпу, что назвать этот дом мусорной кучей было бы слишком щедрой оценкой, — судя по потертостям и заплатам на креслах, и паутине, оплетающей тяжелые тканевые занавески и даже урну. Но поскольку Снейп назвал эту лачугу своей собственностью, Гарри ограничился пожатием плеч и невнятным бормотанием.

— Ты не знаешь.

А-а-а, значит, у Снейпа сейчас такое настроение: терпение, граничащее с рассеянностью, граничащее с апатией.

По крайней мере, это было предпочтительнее, чем другие его настроения. Гораздо хуже, когда профессор был озабочен какой-либо проблемой и сидел со свисающими-в-зеленое-зелье-волосами... или, еще хуже, был сердит, с плотно сжатыми губами и с-раскрытой-ладонью-нацеливавшейся-на-зад-Гарри-за-каждое-дерзкое-замечание.

Нынешнее настроение было вполне сносным.

Гарри присел на корточки рядом со Снейпом и, с сочувствием приподняв бровь, посмотрел на короткое полено.

— Мне просто любопытно.

— М-м-м.

Еще немного пепла осыпалось с края камина, усеивая серовато-черными хлопьями носок кроссовка Гарри и пол вокруг. Гарри прижал к пеплу руку и получил идеальный набор отпечатков пальцев.

— Мы в Шотландии? — поинтересовался он, отряхивая руку о джинсы.

— В северной Англии, — ответил Снейп, бросив неодобрительный взгляд в сторону Гарри. — Вытащи руки из пепла.

— И так уже вытащил…

Эти слова совсем не впечатлили Снейпа. Он ухватил Гарри за локоть и потянул назад. Гарри едва не потерял равновесие, но Снейп крепче сжал его руку, предотвращая падение на копчик. Профессор, должно быть, уловил появившееся на лице Гарри кислое выражение.

— Оставайся на расстоянии от камина, пока я разжигаю огонь. Это может быть опасно, — объяснил он. — Бумага быстро горит и рассыпается искрами.

Гарри снова встал на цыпочки.

— А вы не можете просто поджечь полено?

— Нет.

— Потому, что оно слишком мокрое?

Немного помолчав, Снейп ответил:

— Нет…

— А керосина у вас нет?

Снейп повернул голову, посмотрел на Гарри и медленно моргнул.

Пожевав губу, Гарри сделал вид, что изучает паутину на книжной полке.

Итак: апатия, граничащая с обострением раздражения, — настроение Снейпа изменилось. Но, по крайней мере, Гарри запомнил предупреждающие знаки.

Почти.

— Вы росли здесь? — рискнул спросить Гарри, наблюдая, как Снейп вновь и вновь невербально бросает заклинание Инсендио. Ну, по крайней мере, Гарри предполагал, что профессор использует именно его, поскольку на уроках Флитвика они только читали о заклинании, но не практиковались в нем. Однако, похоже, Снейпу не слишком везло, — хотя небольшое пламя быстро воспламеняло бумагу, та сразу же сморщивалась, превращаясь в полоску черного пепла, прежде чем полено успевало загореться.

Когда последний комок газеты свернулся и почернел, словно увядшая роза, Снейп вздохнув, пробормотал:

— Периодически.

Потянувшись к очагу, он прижал ладонь к прохладному полену, проверяя насколько оно сырое.

Гарри подтолкнул очки сгибом пальца, и взглянул на Снейпа, вопросительно прищурясь.

— Как можно расти в каком-то месте периодически?

Снейп словно не услышал вопроса. Поднявшись, он снова наколдовал Люмос и понесся в соседнюю комнату, окруженный кругом синего света. Круг был настолько большим, что освещал и стены коридора. Черная мантия развевалась от движения, создавая ветер, сдувший челку Гарри со лба. В гостиную донесся скрип открывающейся двери, за которым последовали скребущие и шаркающие звуки — звуки поисков.

— Может, мне попробовать? — крикнул Гарри в соседнюю комнату.

Ответа не последовало.

Опустившись на пятки, Гарри вытащил палочку и, направив ее на камин, осторожно повторил движения невербального заклинания Снейпа. Он так сосредоточился, что даже не заметил, что палочка потеплела.

Из соседней комнаты послышался звук закрывающейся двери.

Сжав губами кончик языка, Гарри слегка наклонился вперед и снова взмахнул палочкой.

Из ее кончика вырвалось пламя, словно струя воды из шланга, облизало стены камина и поднялось в дымоход. Внезапный прилив жара отбросил Гарри назад, и он упал на бок, тяжело дыша. Широко раскрытыми глазами он смотрел, как на конце полена вспыхнуло к жизни крошечное пламя и приветственно замахало из камина.

Гарри ощутил, что его крепко схватили за предплечье, и тотчас оказался на ногах.

Вена на челюсти Снейпа пульсировала. Прежнее вероятное раздражение переросло в кипящую, клокочущую ярость.

— Ты что, совсем потерял рассудок?

— Я... я не хотел... — Колени Гарри задрожали от внезапности всего происходящего.

— Ты очень четко наколдовал Инсендио. Хочешь сказать, что не собирался этого делать?

— Я наколдовал?

Ноздри Снейпа дрогнули, и он выдернул палочку из ослабевшей руки Гарри.

— Простите, — произнес тот с отчаянием, ему не нравилось, что его палочка в руках другого человека. — Я просто отрабатывал это движение...

— Конечно... непрестанная практика — твое обычное времяпрепровождение.

— Я много тренируюсь!

— Очевидно.

Гарри стиснул зубы, глядя на щетину, украшавшую подбородок Снейпа.

— Можно забрать палочку?

— Когда вернемся в Хогвартс, — ответил Снейп, отпуская руку Гарри. — И больше никогда не произноси заклинаний без моего разрешения.

— Черт, да я и этого не произносил!

Глаза Снейпа потемнели, и, прежде чем Гарри успел хоть немного отступить, он сжал его щеки. Едва заметно наклонив голову, Снейп свел брови и слегка прищурил глаза.

Гнев сходил с его лица так же медленно, как и расслаблялся сжимавший внутренности Гарри узел, — тот понял, что профессор не собирается его бить.

Но он все еще ощущал досаду от потери палочки, и на его лице появилось довольно кислое выражение.

— Что? — пробормотал Гарри. Он стоял, сжимая и разжимая губы, пока Снейп не отпустил его.

Профессор продолжал глядеть на Гарри сверху вниз, его глаза поблескивали.

— То есть ты размахивал палочкой, но заклинания не произносил?

— Я не хотел ошибиться, — объяснил Гарри. Он прищурился, но не отводил от Снейпа взгляда, почесывая ногтями щеку. — Я же говорил вам, что только практиковался — я действительно не думал, что это на самом деле может сработать. Мы еще не проходили это заклинание.

— Я не использовал Инсендио.

Гарри мельком взглянул на почерневшее полено, потрескивающее оранжевым пламенем, и снова посмотрел на Снейпа.

— Использовали...

— Я применил одну из форм этого заклинания, — сказал Снейп. — Гораздо более слабую. — Он отвел взгляд и покрутил в пальцах палочку Гарри.

— Ну что? — вновь потребовал ответа Гарри, с каждой секундой ощущая все большую неловкость и досаду. — У меня неприятности или нет?

— Продолжай дерзить и скоро узнаешь...

Гарри медленно моргал, не сводя глаз с лица Снейпа и пытаясь подавить поднимающееся раздражение.

— Прежде уже случалось подобное? У тебя получалось творить невербальные заклинания?

Гарри почувствовал, что он все-таки не совсем нормальный.

— У Гермионы иногда получается...

Снейп поджал губы.

— Меня крайне мало волнуют блестящие способности мисс Грейнджер. Я спрашиваю о тебе.

— Только однажды, — пробормотал Гарри. — И тогда вы чуть не убили меня за это.

Он опустил глаза, со стыдом вспоминая, как гнался за Драко Малфоем и случайно взорвал верхушку колонны. Да уж, действительно, блестящие способности. Снейп точно не удостоил его почестей.

— Да, — сухо ответил профессор, — и если бы не вмешательство директора, я мог бы тебя прикончить.

Он решительно перевернул палочку Гарри, а затем, — и это было просто удивительно, — протянул ее рукояткой вперед, остановившись менее чем в сантиметре от его носа.

Улыбнувшись, тот потянулся за ней.

Но Снейп отдернул руку, продолжая направлять палочку прямо между ними, будто штырь. Его глаза снова блеснули. Помолчав еще мгновение, он, наконец, произнес:

— При использовании заклинаний, ты всегда будешь проявлять благоразумие — и не важно практикуешься ты или нет.

— Да, сэр, — согласился Гарри. Если бы только он мог согнать глупую улыбку, расплывшуюся на лице... Она была совсем ни к месту, особенно сейчас, когда профессор был настолько серьезен.

— М-м-м, — неопределенно пробормотал Снейп. Еще минуту он изучающе смотрел на Гарри, а затем позволил тому взять палочку. — Спрячь ее и следуй за мной.

Развернувшись на каблуках, Снейп наколдовал свет и направился в сторону коридора.

* * *

— Ай... — вскрикнул Гарри, сильно ударившись головой о возникшую, должно быть, из ниоткуда балку. Присев от боли, он схватил себя за волосы.

— Поттер... — тихо проворчал Снейп. Пол чердака громко заскрипел от его быстрых шагов. — Я ведь говорил тебе пригибать голову.

Перед глазами Гарри возникли, заполоняя обзор, синий свет и черные волосы — что было неудивительно после столь сокрушительного удара.

— Я ее не заметил, — произнес Гарри, чувствуя себя идиотом. Он помассировал место ушиба, где уже наливалась небольшая шишка. — Извините.

Профессор тоже стал потирать кончиками пальцев больное место на голове Гарри, хотя его прикосновения были немного тверже. От удара очки съехали с носа, но Снейп подхватил их и зацепил слетевшую дужку за ухо Гарри.

— Две травмы головы за два дня, — прокомментировал он. — Кажется, ты умудрился побить какой-то рекорд.

Гарри опустился на пол и подтянул к себе колени. Снейп снова и снова поглаживал большим пальцем доказательство Гарриной неуклюжести, и тот слегка морщился, пока боль окончательно не исчезла. Они оба продолжали молчать. Но если бы Гарри решился что-то сказать, он мог бы отметить, что разрешение воспользоваться простым Люмосом уберегло бы его от сотрясения мозга.

Но куда уж там.

Несколько минут спустя Снейп вернулся к поискам и стал рыться в картонной коробке, настолько истрепанной и грязной, что она казалась промасленной; его палочка лежала на полу, по-прежнему освещая все вокруг. Глаза Гарри по большей части привыкли к полумраку. Он видел все выступы и балки, — те горделиво посматривали на него, молча насмехаясь над шишкой размером со снитч, или, во всяком случае, так Гарри казалось.

Медленно встав, он стряхнул пыль с задней части брюк и, пригнувшись, направился в противоположную сторону крошечного чердака, — Гарри заметил там другую коробку и начал в ней рыться. Снейп, по всей видимости, погрузился в изучение стопки книг. Он сидел, сгорбившись в тени, словно марионетка, и тщательно просматривал каждый том.

— Скажите мне название книги, и я помогу искать, — произнес Гарри, вытаскивая из коробки покрытый пухом уродливый фиолетовый свитер, по сравнению с которым рождественские джемпера миссис Уизли имели стильный вид. Сморщив нос, Гарри приподнял его так, чтобы профессор мог увидеть. — Это ваше?

Снейп едва оторвал взгляд от книги.

— Планируешь носить его дома?

Гарри тихо фыркнул.

— Обязательно...

— Тогда положи обратно.

Гарри вернулся к изучению содержимого коробки.

— Так какое название? — снова спросил он.

— Не важно, — тихо ответил Снейп, откидывая с лица волосы. — Это единственная коробка с книгами.

— О, — произнес Гарри.

Но он уже отвлекся от беседы, потому что обнаружил на дне коробки большую шкатулку кедрового дерева с инициалами Снейпа, четко выгравированными в углу. Гарри провел ногтем по буквам, отскребая пятнышки грязи.

— Это тоже ваше?

Тяжелый том шлепнулся на три сложенные стопкой книги. Снейп не слушал.

Гарри подцепил ногтем металлическую защелку и откинул крышку. Запахло кедром. Гарри сразу же узнал свернутый в клубок довольно выцветший галстук слизеринской расцветки, засунутый в угол шкатулки. Он попытался вообразить Снейпа в форме Хогвартса, но не смог. На самом деле, ему было сложно представить, что когда-то Снейп был моложе.

Гарри отодвинул в сторону кольцо из серебристой пластмассы, на котором не хватало камня, пару пыльных мензурок, связанных вместе куском кожаного шнурка, и небольшую кучку монет — три бронзовых пенни и несколько шиллингов. Почти столько же Гарри прятал в своем маленьком сундучке под сломанной половицей в доме Дурслей. Но затем он обнаружил лежащую на дне книгу, почти идеально вписывающуюся в прямоугольное пространство шкатулки.

Гарри взглянул на название: "Практическая защита. Четвертый том" — Снейп заказал для него такую же в магазине на Косой аллее. Поддев книгу за обложку, Гарри достал ее из шкатулки и, положив на край открытой коробки, нетерпеливо раскрыл, — том немного покачнулся, не имея нормальной опоры. Придвинувшись к странице, чтобы лучше видеть, Гарри провел пальцем по оглавлению.

Несколько защитных заклинаний были выделены звездочками с обеих сторон и подчеркнуты темными чернилами. Взгляд Гарри остановился на Инкарцеро, — оно было подчеркнуто дважды, по-видимому, Снейпом. Гарри быстро пролистал до страницы пятьдесят семь.

Страницу испещряли чернильные пометки, очень похожие на те, что усеивали эссе Гарри, и благодаря которым его работы казались истекающими кровью. Варианты заклинания были записаны на полях страницы, а некоторые даже небрежно нацарапаны поверх текста. Тем не менее, Гарри смог разобрать большую их часть:

Инканцерос Омнис.

Морсус Инканцери⁽¹⁾.

Затем Гарри увидел еще одну звездочку с примечанием:

"Для Поттера и Блэка".

Он быстро вздохнул.

Кедровая шкатулка соскользнула с колен и с грохотом упала на пол. Гарри вздрогнул. Если бы над его головой снова оказалась балка, он наверняка получил бы третью травму за два дня.

Монетка покатилась по полу и, ударившись о носок ботинка Снейпа, со звоном остановилась.

Гарри захлопнул книгу.

Снейп смотрел на него, его лицо казалось бледным и изможденным в свете палочки. Он поднял монету и внимательно ее изучил.

Гарри облизнул губы.

— Нашел книгу, — сказал он со слабой полуулыбкой, больше напоминающей гримасу.

Снейп поднялся с пола. Он был едва различим, словно черный дым, клубящийся из высоких труб на улице. Пол стонал при каждом его шаге.

Гарри тут же начал складывать выпавшие вещи обратно в шкатулку. Он успел захлопнуть крышку прямо перед тем, как Снейп протянул руку и взял ее. Гарри взглянул на профессора поверх очков, но под этим углом ему был виден только нос.

Снейп присел рядом с картонной коробкой так же медленно, как и поднимался. Не отводя взгляда от Гарри, он поджал губы и поставил шкатулку на ее прежнее место.

Гарри уловил столь явный намек.

Снейп протянул руку за книгой, но Гарри крепко сжал переплет.

Увидев, что он не решается отдать книгу, Снейп приподнял бровь и ухмыльнулся. Почти.

— Ожидаешь, что я ударю тебя книгой?

Гарри сохранил на лице совершенно неподвижное выражение.

— Сколько вам лет?

Мгновение помолчав, Снейп вздернул подбородок, но ответил:

— Тридцать четыре.

— Моему отцу было бы столько же?

Снейп коротко кивнул. Сглотнув, он произнес:

— Тебе ведь известно, когда мы начали учиться в Хогвартсе.

Гарри знал, что Снейп и его отец не слишком ладили, хотя Снейп никогда не говорил об этом. По крайней мере, больше не говорил…

Гарри провел ногтем большого пальца по серебристым буквам, выгравированным на переплете старой книги, затем, на мгновение прикусив губу, все же спросил:

— Сириус Блэк тоже учился в Хогвартсе?

Снейп моргнул, и это было единственным признаком жизни на его каменном лице.

Гарри старался не показать, насколько сильно он взволнован. В конце концов, это всего лишь вопрос. В Хогвартсе наверняка училось не менее дюжины студентов с фамилией Блэк.

Снова сглотнув, Снейп едва заметно кивнул.

— Правда?

— Я только что это сказал.

Гарри нашел взглядом книгу. "Для Поттера и Блэка". Внезапно у него возникла мысль, заставившая желудок сжаться. "Почему Снейп чувствовал необходимость защищаться?"

— В каком году? — пробормотал он, продолжая водить большим пальцем по обложке, но на этот раз ничего не ощущая.

Некоторое время помолчав, Снейп произнес, понизив голос:

— О чем именно ты спрашиваешь?

Гарри позволил вопросу на мгновение повиснуть в воздухе.

— Ну?

— Сириус Блэк учился на вашем курсе?

Неожиданно показалось, что миллион маленьких ножек заплясал по крыше, — снова пошел дождь.

— Посмотри на меня. — Глубокий голос Снейпа смешался со звуками ливня. Это звучало уютно, словно вздох облегчения.

Но подняв голову и посмотрев в странные и очень темные глаза Снейпа, Гарри ощутил что угодно, только не облегчение.

— Почему ты спрашиваешь? Откуда вообще возникла такая мысль? — поинтересовался профессор, по-прежнему не повышая голоса.

"Это не имеет значения", — услышал Гарри в его словах.

— А что плохого в вопросе? — тут же поинтересовался он. Хотя Гарри старался говорить спокойно, в его тоне все же слышались защитные нотки, и ему не понравилось, настолько неуверенно прозвучали его слова.

Лоб Снейпа пересекли морщины, — Гарри ответил вопросом на вопрос, а профессор такое никогда не любил.

— Но почему ты задумался над этим?

О, снова вопрос. Если бы Гарри мог заставить свой лоб морщиться наподобие лба профессора... тогда тот точно узнал бы, как Гарри относится к новому дополнению к игре.

Ноготь, которым он водил по обложке, начал болеть, поэтому Гарри ухватился кончиками пальцев за край испещренной надписями книги — грязного и зловредного двойника его собственного четвертого тома. Он не смог удержаться от размышлений, как бы Снейп отреагировал на еще один вопрос вместо ответа.

— Наверное, ты проглотил язык, — сказал профессор без тени юмора. — Единственная причина, по которой можно понять отказ продолжать разговор…

— Я не отказывался.

— Так говори прямо.

Гарри вновь прикусил нижнюю губу. Протянув Снейпу книгу, он наблюдал, как профессор раскрыл ее и, медленно приподняв брови, стал просматривать оглавление. Его глаза тускло поблескивали в царившем полумраке. Затем Снейп снова нашел взгляд Гарри.

— Вы... вы написали...

— Это мои вещи.

Шишку на голове Гарри снова запекло. Он вдруг очень остро ощутил свою липкую кожу, заметил каждую пылинку на очках.

Раздраженно подрагивающие ноздри Снейпа.

— Я знаю, — ответил Гарри, ощущая неловкость. — Я не хотел совать нос в личные вещи.

— Нет? — В тоне Снейпа слышалась едкая насмешка.

Гарри сжал зубы. Что-то резко сжалось в его груди.

— Вы видели, в какой коробке я рылся, — прохрипел он, нахмурившись. — Почему вы не велели мне не лезть в нее?

Снейп прищурился.

— То есть я должен напоминать такому взрослому мальчику, что нельзя копаться в чужих вещах? Тебе ведь уже двенадцать!

— Через два дня мне исполнится тринадцать.

Они впились друг в друга раздраженными взглядами.

Сердце Гарри лихорадочно заколотилось. Он удивился насколько быстро вырос уровень поглотившего его гнева.

— Почему вы не можете просто сказать мне?

Книга с грохотом упала в открытую коробку, отчего плечи Гарри дернулись.

— А почему ты не можешь контролировать свое проклятое любопытство? — едко отрезал Снейп, опускаясь на корточки. Прядь волос упала ему на скулу. — Сядь у стены и не двигайся. — Он махнул рукой в направлении места, куда Гарри упал, ударившись головой. — Жди меня.

— Почему?

Снейп скривил губы.

— Потому что я так сказал.

Гарри моргнул, глядя на профессора. Уголки его рта опустились, но Гарри сглотнул, отгоняя столь детскую реакцию. Подойдя к стене, он плюхнулся на пол и с таким размахом прислонился к перекрещенным деревянным балкам, что доски заскрипели. Отшвырнув в сторону кривой гвоздь, он сидел, время от времени бросая на профессора хмурый взгляд.

Снейп не двигался. Он даже не убрал волосы с лица. Через некоторое время он выдохнул через нос с характерным для него звуком.

Стук дождя по крыше достиг крещендо.

Наконец Снейп встал. Потерев рукой лицо, он повернулся и направился к Гарри. Доски пола скрипели под его резкими шагами. А затем…

Снейп громко выругался.

Гарри поднял взгляд. Профессор стоял, полускрытый тенями чердака, склонив голову и сжимая рукой затылок.

Закусив губу, Гарри с трудом сдержал едва заметную усмешку.

— Вы должны были пригнуть голову.

Снейп посмотрел на него исподлобья, по-прежнему держась за затылок.

Нащупав носком кроссовка еще один ржавый гвоздь, Гарри пнул и его.

---

1) Модификации заклинания Инкарцеро. Омнис означает "всеобщее", а Морсус — "боль" И нет, Гарри не говорит на латыни. (примечание автора)

Вернуться к тексту

— Это оно? То, что вы искали?

Все медленно повернулись к Гарри. В зеленовато-голубых глазах Адриана, как и во взгляде Снейпа, читался вопрос. Не говоря уже об удивлении, написанном на лице подмастерья аптекаря — светловолосом парне, с которым Гарри еще не успел познакомиться.

Снейп как раз достал лежавший между последними страницами книги, — той самой книги, которую он наконец-то нашел в своем собрании (из всех возможных мест она оказалась в старой спальне профессора) тщательно высушенный, идеально круглый желтый лист, и, осторожно зажав его между пальцами, протянул Адриану.

Тогда, — несколько часов назад, — Гарри не последовал за профессором в маленькую пыльную спальню, — он все еще испытывал досаду и раздражение. Едва они спустились вниз, Гарри уселся на диван и стал разглядывать мириады разных книг, распиханных профессором по полкам гостиной. Он не пожелал тащиться за Снейпом на кухню и там ожидать, пока тот возится с заслонкой. Снейп не предлагал присоединиться, но Гарри было все равно.

И вообще, если Снейпу хотелось таскать Гарри по всему своему заплесневелому дому, к тому же находящемуся где-то у черта на куличках, не предоставляя никаких подробностей, это было исключительно проблемой Снейпа.

Хотя, конечно, Гарри не должен был копаться в прошлом профессора больше необходимого. Даже несмотря на то, что Снейп свободно ворошил прошлое Гарри…

Кого оно, черт возьми, волнует? Определенно не Гарри.

Да, не его.

— Значит, парень все-т'ки умеет говорить? — невнятно пробормотал Адриан с сильным ирландским акцентом.

Снейп моргнул, продолжая глядеть на Гарри.

— К сожалению.

Ссутулившись на стуле, Гарри кончиком указательного пальца подтолкнул очки повыше к переносице и продолжил ковырять край стоящего перед ним маленького столика.

Остальные собрались вокруг прилавка, находящегося в задней части лавки Адриана, и стали о чем-то тихо переговариваться. Если не считать выстроенных на полках бутылок с напоминавшими драгоценности цветными зельями и люстры с горящими свечами, свисавшей с потолка, лавка Адриана оказалась еще более скучной, чем кабинет Снейпа. И более грязной, чем кирпичный дом, из которого они аппарировали. На улице ярко светило солнце, но в лавке было сумрачно, — окна заросли толстым слоем пыли и копоти.

Если в прошлый раз Снейп провел тут весь день, занимаясь приготовлением зелья с этим коротышкой, неудивительно, что он не захотел брать Гарри с собой. Они пробыли здесь всего десять минут, а Гарри уже стало безумно скучно.

Вероятно, Снейп заметил это, потому что не более чем через минуту или две с прилавка взлетела сложенная газета и, проплыв прямо под носом Гарри, опустилась на стоящий перед ним столик.

На секунду Гарри встретился взглядом со Снейпом, но затем посмотрел на первую страницу "Ежедневного пророка" и тут же обратил внимание на напечатанную там черно-белую фотографию семьи Уизли. Все Уизли махали ему, сердечно улыбаясь, и Гарри улыбнулся им в ответ, хотя сердце его сжалось. До этого момента он и не подозревал, насколько сильно соскучился по своему лучшему другу. Вообще-то он соскучился по всем Уизли — даже по Перси.

Опершись подбородком на предплечье, Гарри принялся читать небольшую статью, напечатанную рядом с фотографией: "Сотрудник Министерства магии получил главный приз".

Значит, Снейп говорил правду, — Уизли находились в Египте. Гарри продолжил читать и узнал о семистах галеонах, доставшихся мистеру Уизли. Благодаря дополнительным деньгам у них появилась возможность навестить Билла.

— Отлично, приятель. Так держать! — тихо пробормотал Гарри, снова улыбаясь. На фотографии Рон стоял, слегка ссутулившись и засунув руки в карманы, но улыбался настолько широко, что были видны все зубы.

Еще раз прочитав статью, Гарри сложил газету в несколько раз, так что получился маленький квадратик, и сунул в задний карман джинсов, как обычно поступал и с газетой Снейпа.

Хриплый голос Адриана разнесся по пустому магазину:

— Разотри его в порошок, Флинн. — Адриан стоял у прохода, придерживая отодвинутую им зеленую портьеру, и отдавал приказания своему ученику, который, очевидно, ушел в другую комнату, — во всяком случае, Гарри его не видел. — Пересыпь его в один из маленьких флаконов. И постарайся, чтобы ни пылинки не пропало впустую.

В руках Снейпа больше не было хрупкого желтого листка, поэтому Гарри предположил, что Адриан приказал Флинну растолочь именно его.

Гарри снова встретился взглядом с профессором и уже открыл было рот, чтобы рассказать тому о семье Рона и денежном призе, но вспомнил, что все еще сердится на Снейпа, и что именно тот показал ему статью. Гарри сжал губы и снова ссутулился.

Адриан вышел из-за портьеры.

— Сев'рус, этого хватит, по крайней мере, на двадцать порций парализующей сыворотки.

Снейп громко кашлянул, от чего Гарри поднял взгляд и успел увидеть, как профессор покачал головой, — Гарри пропустил бы едва заметное движение, если бы смотрел в другую сторону.

Адриан, должно быть, тоже не заметил этого движения, — он как раз наклонился, чтобы вытащить из-под прилавка металлическую коробку. Наконец, он выпрямился, морщась и потирая поясницу, и продолжил: — Питер Петтигрю был совсем еще мальчишкой, когда пришел ко мне в лавку и попросил такую же сыворотку — как он сказал, для его мамы.

Петтигрю. Гарри когда-то уже слышал это имя, хотя не мог точно припомнить, где именно.

— М-м-м, — рассеянно ответил Снейп. Теперь тот стоял к ним спиной, так что Гарри не мог узнать, было ли написано на его лице столько же скуки, сколько слышалось в тоне.

Адриан пересчитал монеты на ладони.

— Парализующая сыворотка для матери, — пробормотал он, качая головой, — вместо ампутации... чтобы умертвить нервы. Как сказал Петтигрю, его мать никогда особо не хотела обращаться к целителям.

— Просто очаровательно. — Снейп переложил горку галеонов в свой кожаный кошелек и затянул шнурок.

Гарри внимательно прислушивался, представляя себе коренастую женщину, пытавшуюся идти, волоча за собой омертвевшую ногу, и бившуюся в истерике каждый раз, когда сын пытался отвести ее к доктору. Гарри тихо фыркнул.

Все взгляды снова обратились на него. Ну, по крайней мере, ему казалось, что фыркнул тихо…

Переведя настороженный взгляд с Адриана на Снейпа и обратно, Гарри сел немного прямее, — он понял, что ему предоставили слово.

— Но если женщина приняла зелье, и ее ногу парализовало, как же она могла ходить? — поинтересовался Гарри, не обращаясь ни к кому конкретно. — Почему просто не отрезать ее?

Снейп продолжал смотреть на него без всякого выражения.

Адриан издал лающий смешок, который пронзил Гарри, словно пуля, пригвождая плечи к спинке стула.

Из комнаты за портьерой донесся скрип. Гарри достаточно долго наблюдал, как Снейп готовит ингредиенты, чтобы понять, что ученик Адриана начал перетирать желтый лист в порошок с помощью мраморного пестика.

— А он довольно деловой... — прокомментировал Адриан, обращаясь к Снейпу. Его глаза жестко блеснули, напоминая стекло. Снейп продолжал глядеть на Гарри с невозмутимым выражением лица, что само по себе могло вызвать паралич.

— Понимаешь, детка, она использовала сыворотку, чтобы заглушить постоянную боль, — продолжил Адриан. Его щеки налились кровью, как у дяди Вернона. Гарри стало не по себе. Ему не слишком нравился этот человек.

Гарри нахмурился.

— Тогда почему бы не принять обезболивающее?

В прошлом году ему пришлось подписывать этикетки на десятках флаконов сильнейшего обезболивающего зелья, приготовленного Снейпом.

Адриан хмыкнул.

— О-о-о, у нас тут присутствует ученик целителя, Сев'рус.

— Ну, довольно, — сухо произнес Снейп. А потом, помолчав, добавил: — Мой подопечный сегодня в дурном расположении духа, — не обращайте на него внимания.

— Верно... — пробурчал Гарри, опуская глаза. Он мог бы поклясться, что ощущает, как Снейп прожигает взглядом его челку. Но когда Гарри наконец осмелился взглянуть на профессора поверх очков, тот уже снова повернулся к Адриану.

— Я буду на связи, — пробормотал Снейп, обходя Адриана. Подошвы его ботинок равномерно стучали по полу. Адриан по-прежнему сидел на корточках и не отводил от профессора взгляда льдистых глаз.

— Минутку, Сев'рус, — позвал он, прежде чем Снейп успел подойти к Гарри. — И, пожалуйста, наедине...

Поднявшись, Адриан постучал друг о друга кончиками пальцев и размял мясистые колени.

Снейп смотрел прямо перед собой, обдумывая просьбу.

— Сиди смирно, — произнес он, скользнув вниз выжидающим взглядом.

Гарри кивнул.

Они исчезли за портьерой. В следующую секунду из прохода выскочил Флинн. Его щеки, казалось, запали от сосредоточенности. Не выходя из-за прилавка, он тут же проскользнул в другую комнату и захлопнул дверь, оставив Гарри одного в тишине, накрывшей всю лавку, словно парящая паутина.

Гарри напряженно выпрямился на стуле. На него нахлынула странная смесь беспокойства и раздражения. Конечно, он не ожидал, что его включат в тайный разговор, но ужасно устал от того, что его оставляют в одиночестве — сидеть и ждать. Словно безвкусную безделушку на полке, с которой никто не хочет вытирать пыль. Если бы Гарри был храбрее или его не слишком заботило то, что профессор Снейп может разозлиться, он бы вышел подышать свежим воздухом. Но вместо этого он осторожно отодвинулся от стола и, поднявшись, пересек комнату, стараясь двигаться максимально тихо. Несколько мгновений он рассматривал ряд бутылок с зельями — все разных оттенков зеленого цвета. К каждому сосуду была прикреплена жестяная табличка с выгравированным названием, и с выдавленной в углу буквой "А", украшенной декоративными завитушками. Гарри осторожно потрогал один из сосудов, затем повернул его, чтобы увидеть цену: семь галеонов.

"Ух ты, — подумал он. — Снейп мог бы сколотить состояние".

Из-за портьеры послышался глухой стук, — там упало что-то тяжелое. Пальцы Гарри дернулись, и он едва не опрокинул бутылку. Задержав дыхание, он внезапно ощутил, как кровь застучала в ушах. Портьера колыхнулась от небольшого порыва ветра, — должно быть, с другой стороны приоткрыли окно.

Послышалось приглушенное бормотание.

— ...Совсем спятил? — Голос Снейпа.

Адриан что-то хрипло пробормотал в ответ — в его голосе слышались защитные нотки.

Гарри размашисто шагнул к портьере, стараясь дышать как можно тише. Он ткнул указательным пальцем в драпировочную ткань, сжал ее в кулаке, на мгновение задумался, а затем... передумал.

Снейп убьет его, если узнает.

Но, судя по сумасшедшему блеску в крохотных глазах Адриана, Гарри почти не сомневался, что кудрявый псих при нужде убьет Снейпа.

Поэтому он отодвинул край портьеры, образуя тонкую, словно струна, щель, и, наклонившись вперед, вслушался в невнятные отрывистые звуки.

Тихое бормотание неожиданно прорезал глубокий голос Снейпа:

— ...Я просил тебя, Гиббон, связаться только с одним человеком. С одним.

"Гиббон?"

— Но он присутствовал, когда Регулус принимал метку, — пробормотал Адриан, но с каждым словом его голос становился все выше и злее. — Он знает Блэков лучше меня, Сев'рус. Верен Вальбурге и ее семье.

Голос Снейпа то становился слышен, то пропадал, словно плохо настроенное радио.

— ...Мы договорились... никогда не связываться... Долохов еще более опасен...

Адриан что-то бормотал в ответ.

Бархатистый голос Снейпа с легкостью прорвался сквозь протяжный говор Адриана.

— Нет, это было более чем глупо.

— Если Блэк кого и будет разыскивать, то этого чокнутого парня...

— Говори тише.

Долгое время ничего не было слышно.

Затем голоса снова забормотали и зашептали.

Гарри осторожно задернул портьеру.

— Ой…

Внезапно он увидел ученика Адриана, стоявшего на пороге кладовой и сжимавшего в руках пригоршни каких-то колючих трав. Сердце Гарри рухнуло в пятки.

Он быстро отступил на несколько шагов и прижался лопатками к полке.

Глаза Флинна округлились, — два флакона опрокинулись и упали на пол. Повсюду разлетелись осколки.

Темно-зеленая жидкость растеклась по доскам пола.

Не раздумывая, Гарри опустился на корточки и начал собирать большие куски стекла, — с них капало зелье, попадая на брюки.

— Нет! — воскликнул Флинн хриплым шепотом, бросая травы на прилавок. Быстро оббежав стол, он потянулся за палочкой. — Не прикасайся к этому!

Гарри мог только наблюдать, как ткань его джинсов растворяется в тех местах, где на нее попало зелье.

Едва Флинн успел убрать беспорядок, — осколки, звякнув друг о друга, снова приняли вид флаконов, и те, — теперь пустые, — встали на полку, из-за портьеры появился Снейп. Он тут же посмотрел на Флинна, стоявшего с палочкой наготове, затем его взгляд переместился на темное мокрое пятно на полу и наконец на Гарри. Профессор сильно наморщил лоб.

Адриан встал рядом со Снейпом, его веснушки казались бледными по сравнению с багровыми пятнами, покрывшими лицо.

Адриан начал о чем-то разглагольствовать, обращаясь к ученику, но Гарри его уже не слышал. Он сделал единственную логичную вещь, которая пришла в голову, — рванул к двери, пока профессор к нему не приблизился.

Крик Снейпа смешался со звоном колокольчиков у входной двери, но Гарри уже выскочил на булыжную мостовую. Улица казалась еще более старой и запущенной, чем улица в городе Снейпа и Лютный переулок вместе взятые. По всей видимости, она была безлюдной и заброшенной.

Поскольку идти было некуда, Гарри прижался спиной к мутной витрине лавки.

Мимо прошел Снейп. Гарри смотрел ему вслед, прекрасно зная, что через минуту тот обернется.

Но прошло меньше минуты.

Длинные ноги Снейпа перенесли его обратно к лавке Адриана всего за несколько шагов.

Гарри скользнул вниз по витрине, опускаясь на землю, чтобы профессор не схватил его, но Снейп крепко сжал его плечо и поднял на ноги. Он долго смотрел на Гарри, его губы посерели и слегка подрагивали.

А затем, издав из глубины груди то ли рык, то ли стон, Снейп отпустил его. Ладонь, державшая руку Гарри, теперь сжимала волосы на голове Снейпа. Профессор молча отвернулся от витрины, его спина тяжело вздымалась при каждом вздохе.

Гарри тяжело опустился на ближайшую железную скамью и только тогда заметил, что в его джинсах зияют дыры. Колени болели от образовавшихся на них неглубоких язв. Кожа ладоней тоже была повреждена и пульсировала в такт сердцебиению. Гарри ощутил, что его лицо запылало.

Снейп все еще смотрел на улицу.

Испытывая ужасный стыд, Гарри наклонился, упираясь локтями в саднящие колени, и натянул футболку на лицо, вдыхая запах чистого хлопка.

Гарри поймал себя на том, что снова ждет. Ждет, когда его удушит собственная одежда. Ждет надвигающегося наказания, которое наверняка придет, если не прямо сейчас, то позже. Ждет, когда у скамейки вырастут зубы и съедят его живьем…

Свежий воздух охладил его разгоряченное лицо, — с него сдернули футболку, но Гарри продолжал прижимать кулаки ко лбу.

Не говоря ни слова, Снейп опустился на колени и откупорив крошечный флакончик с раствором, стал капать на ожоги прозрачной жидкостью, очищая и залечивая их. Над коленями Гарри тут же закурился дымок. Гарри было так больно, что ноги подергивались, но Снейп мягко сжимал их, пока боль не прекратилась.

Он повторил процедуру с руками Гарри. К этому моменту ладони приобрели ярко-красный цвет, на краях стала слезать кожа. Тут уж Гарри не смог больше сдерживаться. Зашипев сквозь зубы, он попытался подняться со скамьи, но, как и прежде, Снейп придерживал его, не давая сдвинуться с места. Он сгибал и разгибал пальцы Гарри, пока ладони не начало просто покалывать.

Рот Снейпа все еще был сжат в тонкую линию, но закрыв флакон и спрятав его в карман, профессор протянул руку и большим пальцем смахнул несколько слезинок, сбежавших по щекам Гарри.

От неожиданного проявления доброты у того перехватило дыхание, и глаза снова предательски наполнились слезами. Но Гарри постарался сосредоточиться на грязном окне и с помощью глубоких вдохов смог успокоиться.

— Что вы использовали? — спросил он, ощущая, к своему большому раздражению, что нос заложило.

— Зелье для восстановления кожи. — Снейп встал и снова потянул Гарри за плечо, — тот поднялся без сопротивления. — Когда ты рядом, жизненно необходимо иметь с собой аптечку первой помощи.

Чистая правда.

Гарри шмыгнул, пытаясь прочистить забитый нос.

— Я пойду, извинюсь.

Снейп удержал его, приобняв за плечи. Движения профессора казались деревянными.

— Не нужно, — резко произнес он и, скривив губы, с отвращением посмотрел на замызганную стену лавки. — Он не смог бы изготовить и половины зелий без моей помощи.

— А... точно.

Казалось, благоговение Снейпа перед Адрианом и его эликсирами в концентрированном виде испарилось в мгновение ока.

— Мы идем домой.

Гарри сунул большие пальцы в карманы джинсов.

— О-о-о.

— Именно так, молодой человек.

* * *

К счастью для Гарри, по возвращению в Хогвартс Снейп только угостил его десертом в виде язвительной лекции. Они сидели в классе Снейпа, полируя стопку золотых котлов. Профессор обычно не позволял Гарри их трогать, опасаясь, что тот их поцарапает. Снейп налил рубиново-красный полировальный раствор на дно каждого котла, и Гарри медленными кругами стал втирать его в металл мягкой фланелевой тканью, словно улитка, ползающая по кругу со скоростью вращения Земли вокруг Солнца.

— Не овалами, парень. Кругами.

Гарри изучал отражение своих очков в котле, — они казались вдвое больше обычного. Корчить рожи самому себе было отличным способом игнорировать монотонную болтовню Снейпа. Профессор вещал о том, что Гарри бросается во все сломя голову, и что он теряет самообладание не менее часто, чем младенец, и что ему необходимо обуздать длинный язык…

Гарри то, да Гарри это.

Но даже когда он представил себе, что полирующее зелье — кровь, собранная вампиром, это ни в малейшей степени не заглушило серьезный и строгий выговор Снейпа.

Гарри с сожалением признал, что сегодня днем просто впитывал каждое слово, хотел он того или нет.

Закончив натирать третий котел, Гарри аккуратно опустил его на стол, стараясь не задеть уже стоящие там сверкающие котлы, расположенные ровным рядом, и начал чистить четвертый и последний котел.

Но прежде чем Гарри успел двинуть тряпкой, Снейп схватил котел за край и отставил на черную столешницу.

Гарри напряженно сгорбился на стуле, его ноги, как и всегда, не доставали до пола. Он оборачивал вокруг пальца выбившуюся из ткани джинсов нить, пока тот не приобрел темно-бордовый цвет.

— Я хочу, чтобы ты кое-что понял.

Подняв голову, Гарри вопросительно посмотрел на профессора. Снейп не улыбался. Но он и не сердился. Его лицо ничего не выражало. Только взгляд поразил Гарри — спокойный и мягкий.

— Настанут времена, когда я попрошу тебя не подвергать сомнению мои действия... или слова, — начал Снейп. — Тогда ты не сможешь ожидать объяснений, потому что у меня не получится их предоставить.

Гарри не знал, что Снейп хотел бы от него услышать, поэтому просто сидел, сжав руки в кулаки и сложив их на коленях.

— Я твой профессор, — продолжил Снейп. Протянув руку, он снял нитку с пальца Гарри, а затем выпустил ее, позволяя упасть на пол. — И я твой опекун. Но помимо этого я невеселый человек, привыкший к одиночеству и уединению. Я не привык распространяться о своей жизни.

— Тогда почему вы взяли меня сегодня с собой? — поинтересовался Гарри, его голос казался хриплым от молчания, — Гарри не говорил почти полчаса — редкость сама по себе. — Если вы не хотели, чтобы я видел дом вашего детства, зачем вы привели меня туда?

— Дай мне закончить.

Гарри отвел взгляд и хрустнул костяшками пальцев.

— Я не был в своем доме в Коукворте почти три года, — сообщил Снейп. — Меня очень мало заботит эта моя собственность, и я не собираюсь туда возвращаться. Дом в течение более пятидесяти лет принадлежал моему отцу, а прежде него — его отцу.

— Почему вы не продадите его? — спросил Гарри. — Если бы мне каким-то образом достался дом дяди Вернона, я бы его тут же продал.

Взгляд Снейпа затуманился.

— Даже не знаю.

— Могу помочь вам привести его в порядок для продажи…

— Дай мне закончить, — снова сказал Снейп.

Гарри зажал руки между коленями.

Снейп сглотнул; казалось, он тщательно обдумывал то, что хотел сказать дальше.

— Я пригласил тебя в место, где предпочел бы не бывать, но вполне естественно, что у тебя возникло желание расспросить меня о нем. С моей стороны было нелогично не предвидеть подобного.

— Ничего страшного, я не обижаюсь — сказал Гарри. Он ощутил неловкость, осознав, что Снейп пытается извиниться.

— Это не так.

"Да, это не так", — подумал Гарри. В конце концов, профессор Снейп знал всю подноготную Гарри, ему было известно об обносках, которые тот был вынужден носить на протяжении всего своего детства... Но все же, Гарри продолжал молчать, ожидая, когда Снейп закончит.

Хотя надеялся, что это произойдет быстро. Дуться было гораздо проще.

— Можно вас кое о чем спросить? — поинтересовался Гарри, решив, что сейчас, когда Снейп в настроении делиться информацией, он может рискнуть. Этот вопрос весь день тяготил его.

— Позвольте спросить...⁽¹⁾

— Позвольте спросить? — исправился Гарри.

Снейп поджал губы и вопросительно приподнял бровь, показывая, что можно говорить.

— Только не сердитесь, ладно?

— Продолжай, Гарри...

— Сириус Блэк... — Гарри настороженно наблюдал за лицом Снейпа. — Он был знаком с моим папой? — Гарри сглотнул, смачивая пересохшее горло, потрясенный тем, как быстро возникло ощущение, что язык отсох.

Молчание, казалось, длилось вечность.

— Да. — Снейп тоже сглотнул. — Они были знакомы.

По какой-то причине Гарри ожидал, что ответ будет именно таким. Но все равно услышать его было, словно получить в живот пушечным ядром.

— Никто не ожидал, что Блэк окажется убийцей, — добавил Снейп с несвойственной ему мягкостью. — Тут уж ничего не поделаешь.

Гарри не знал, верить Снейпу или нет, но других данных у него все равно не было, поэтому решил поверить. Но подумал, что о заклинании Инкарцеро не стоит спрашивать.

Гарри придвинул к себе золотой котел и продолжил полировку.

— Что это был за лист, который вы дали Адриану?

— Дикий Порситемус.

— Это греческий бог? — Гарри сосредоточился, стараясь натирать котел кругами. Он поймал отражение Снейпа на блестящей золотой поверхности — тот хмурился и качал головой.

— Это лист ядовитого растения, Поттер... — Снейп вздохнул. — Его нужно сушить под давлением в течение многих лет, и тогда его можно использовать в парализующей сыворотке.

— О-о-о. Никогда такого не видел.

— Надеюсь, что нет. Оно вырастает в Запретном лесу раз в десять лет, — добавил Снейп, пододвигая начищенные Гарри котлы ближе к своей стороне стола.

— Я бывал там, — продолжил Гарри, переворачивая котел, чтобы отполировать дно. — На первом курсе у нас с Гермионой там проходила отработка. Мы были в лесу вместе с Хагридом.

— Осталось всего несколько мест, где ты еще не побывал...

— Никогда не был в Египте. — Гарри одарил Снейпа короткой улыбкой и передал сверкающий котел.

---

1) В диалоге обыгрывается использование модальных глаголов Can и May. Когда-то по правилам английской грамматики can выражал физическую или умственную способность, а may — разрешение и одобрение. Считалось неправильным использовать can в значении разрешения. Для этого был глагол may.

В наши дни правила уже не настолько определенны, но Снейп, конечно, принадлежит к "старой школе" и требует традиционного подбора слов.

Вернуться к тексту

На следующий после поездки день Снейп позволил Гарри навестить Хагрида. Это произошло отчасти потому, что Хагрид прислал Снейпу письмо, в котором спрашивал, не сможет ли Гарри прийти на утренний чай. Но основной причиной явилось то, что сразу же после завтрака профессор занялся каким-то важным делом: сортировал и раскладывал клочки пергамента, параллельно что-то царапая в переплетенном в кожаную обложку блокноте, и его раздраженное фырканье в ответ на вопросы Гарри и хмурые взгляды в его сторону становились все громче и чаще с каждой минутой.

Гарри также получил разрешение полетать возле хижины Хагрида, но, подумав, в конце концов, отказался от этой идеи: летать в одиночку без снитча было не слишком весело. К тому же Снейп определенно рассчитывал, что Хагрид будет присматривать за Гарри во время полетов. Но Хагрид — друг, а не няня, так что Гарри решил избавить его от необходимости заниматься подобным, раз уж это зависело от него.

Снейпа, казалось, устраивали оба варианта.

Гарри оставался в гостях у Хагрида до полудня, рассказывая тому о семье Рона и о куче галеонов, выигранных мистером Уизли. Все это время Клык пролежал рядом, опустив голову на колено Гарри и слюнявя его джинсы.

Как только чайник засвистел на плите, Хагрид удивил Гарри, вручив ему не слишком искусно украшенный праздничный торт, покрытый толстым слоем желтой глазури. Разрезав торт, Хагрид гордо выпятил грудь, его глаза счастливо заблестели.

— На день раньше, но я не хотел портить твой настоящий день рождения, — объяснил Хагрид. Точная дата была совершенно не важна Гарри, но он не сказал об этом Хагриду, а просто улыбнулся и сердечно поблагодарил друга, хотя через несколько секунд перестал улыбаться.

Торт был как резина, а глазурь оказалась липкой и скрипела на зубах, напоминая зубную пасту, хотя гораздо слаще. Гора-а-аздо слаще.

Хагрид готовил очень хороший чай, но Гарри, Гермиона и даже Рон обычно старались держаться подальше от его выпечки, чтобы не сломать зуб о каменный кекс или не набрать полный рот сырого теста. Но Хагрид не переставал сиять, и поэтому Гарри смог впихнуть в себя почти весь кусок праздничного торта, стараясь не дышать через нос, чтобы свести до минимума ощущение отвратительно приторного вкуса.

Вернувшись в замок к обеду, Гарри первым делом схватил стакан молока и стал жадно пить, не прерываясь даже на то, чтобы вдохнуть воздуха, пока стакан полностью не опустел. Поверх края стакана Гарри видел фрагмент брови Снейпа, — та приобрела форму вопросительного знака, что говорило скорее об испытываемом профессором отвращении, чем о любопытстве.

Пообедав, Гарри спросил:

— Теперь мне можно вернуться к Хагриду?

Снейп взмахнул палочкой, — пустые тарелки тут же исчезли, и, направившись прямо к своему столу, заглянул в блокнот с таким видом, словно пытался вспомнить, действительно ли он что-то в нем писал. — Тебе еще нужно закончить эссе по зельям.

— Я уже написал половину.

— Ты написал только вступление, — Снейп оторвал взгляд от блокнота.

— Вы заставили меня переписывать его три раза, — пожаловался Гарри, защищая свои двухчасовые усилия.

— Формулировка теоретических утверждений была просто чудовищной...

Гарри плюхнулся в кресло Снейпа, стоящее рядом с камином, и, поджав под себя ногу в темном носке, погрузился затылком в мягкий подголовник.

— У меня не слишком выходит излагать теорию.

— Оправдание первокурсников. — Голос Снейпа достигал ушей Гарри даже через спинку кресла. — Оправдание Лонгботтома.

— Неправда, — не слишком энергично возразил Гарри. — Вы перечеркнули всю мою работу.

— Ну, — сказал Снейп, роняя блокнот на стол, — тот шлепнулся на столешницу с таким громким стуком, что Гарри вздрогнул, — тогда это просто лень.

Гарри вытянул шею, пытаясь взглянуть на профессора.

— Но я ведь переписал его. Разве нет?

Снейп посмотрел на Гарри с выражением нарочитой скуки на лице, будто тот оказался самым унылым человеком на свете. На мгновение поджав губы, он произнес:

— Отнеси обувь в спальню. А еще лучше обуйся — ты похож на дикаря.

— Пожалуйста, можно вернуться к Хагриду? — взмолился Гарри, игнорируя идиотские слова Снейпа. — Он хотел что-то показать мне в сумерках на Астрономической башне.

— В письме он ничего не говорил о подобных планах.

— Оно было приглашением на чай!

— Твой тон заставляет меня... нервничать, — начал Снейп шелковистым голосом, направляясь к раздражающему мальчишке. Обогнув угол своего стола, он схватил Гарри за руку и, с легкостью подняв из уютного кресла, наотмашь шлепнул, посылая в направлении кроссовок. Гарри, спотыкаясь, направился к ним. Удар пек даже сквозь джинсы. — Убрать. Обувь.

— Вы так и не ответили на мой вопрос, — сказал Гарри, наклоняясь, чтобы подобрать за шнурки грязные кроссовки. — Вы сменили тему...

— Я не сказал ни слова против.

Гарри слегка качнул кроссовками.

— Значит, я могу пойти?

Снейп сел за стол и обмакнул перо в чернила.

— Посмотрим.

— Уф, — раздраженно вздохнул Гарри, пробираясь через общую гостиную в свою спальню. Кроссовки со стуком упали на пол, — один замер посреди комнаты, другой закатился под кровать.

Да, Снейп определенно умел быть мерзавцем.

Но, судя по предыдущему опыту, Гарри знал, что тот, если захочет, может стать еще противнее. Вздохнув, Гарри одернул футболку и медленно направился обратно к Снейпу.

Тот все еще горбился за столом, что-то энергично записывая. При каждом взмахе пера плечи профессора подрагивали, кончики волос покачивались в такт решительным движениям. В один прекрасный день бедный пергамент наверняка порвется, но Гарри сомневался, что Снейп вообще это заметит.

— Ты наконец сделал то, что я просил?

Решив пока не обращать на Снейпа внимания, Гарри вытянулся на диване и опустил затылок на подлокотник. Несколько мгновений он наблюдал, как Снейп пытал пергамент: что-то царапал, громко скрипя пером, затем раздался какой-то шлепок и звук сильного удара — Снейп, вероятно, обмакнул перо в чернила и поставил точку, но уже через мгновение опять напал на пергамент — снова раздалось царапанье, шлепки и удары. Черные волосы раскачивались в такт каждому движению, напоминая сумасшедший маятник.

Гарри втиснул ноги под диванную подушку.

Снейп скосил глаза на два только что написанных предложения и размашисто перечеркнул всю страницу.

Захлопнув блокнот, он слегка повернулся на стуле и, отбросив с глаз спутанные волосы, перевел взгляд на Гарри, — тот лежал, будто в гробу, сложив руки на животе.

— Что? — рявкнул Снейп.

Гарри слегка усмехнулся.

— Держу пари, Хагрид сейчас устанавливает новые телескопы, через которые можно будет увидеть планеты.

Прищур Снейпа превратился в гримасу.

— Необыкновенно интересно.

— А вы говорили, что любите астрономию.

Снейп тихо пробурчал нечто невразумительное, что не означало ни да, ни нет.

— У тебя есть два часа, — сообщил он. — А потом ты все-таки угомонишься и закончишь эссе. Отметься в ежедневнике и можешь идти.

— Можно мне захватить снитч?

— А тебе разрешено посещать квиддическое поле?

— Не знаю, — честно ответил Гарри. — По идее должно быть, верно?

Снейп ухмыльнулся.

— Очень умно, мистер Поттер.

— В прошлом году я тренировался там в одиночестве.

— Да что ты говоришь.

Гарри сел.

— Я уже не могу находиться в библиотеке, не выдержу там ни минуты, — взмолился он. — Я туда больше ни ногой, даже приближаться близко не хочу.

Снейп обдумывал слова Гарри, равномерно моргая — так же размеренно, как тикают часы.

— Я буду очень осторожен.

— Тебе там не перед кем выпендриваться, — сказал Снейп, — так что никаких трюков.

— Я никогда не выпендриваюсь…

— Два часа.

Гарри бросился к своей спальне; череда предупреждений Снейпа преследовала его всю дорогу до сундука, но в ушах Гарри стоял статический шум. Он выдернул из сундука налокотники, наколенники и, немного подумав, защитные очки; у Гарри возникло ощущение, что без этого снаряжения он и шагу не ступит за порог их квартиры.

* * *

Северус посмотрел на только что написанное предложение и скривил губы. Обмакнув перо в чернила, он поднес его к краю пергамента.

Требовалась только подпись. И тогда Корнелиус Фадж узнает обо всем.

Настенные часы мерно тикали. Скорее всего, Альбус не сможет ни в чем его обвинить. Волк сильно заблуждался, если рассчитывал, что у него получится...

Черные чернила пятнали лист пергамента, словно капли крови.

Северус раздраженно откинул с глаз волосы и покатал перо между большим и указательным пальцами.

В дверь кабинета негромко постучали.

Снейп воткнул перо в полупустую чернильницу и, отпустив край пергамента, наблюдал, как тот сворачивается в свиток.

В дверь снова постучали.

— Минутку, — проворчал Северус. Ему был знаком этот стук. Единственный, который он позволял себе игнорировать, по крайней мере, недолго. Во всяком случае, в последнее время.

Дверь со скрипом отворилась.

Северус схватил с полки блокнот в кожаном переплете, — в нем он пытался каталогизировать длинные, беспорядочно сделанные заметки и рецепты оригинальных зелий и эликсиров, и открыл его на случайной странице. Взяв перо, он обвел свое последнее дополнение — измельченные в пудру крылья стрекозы — к собственной, — с улучшенным вкусом — версии средства от гайморита. Он очертил его дважды.

Диван, казалось, тяжко вздохнул, когда посетитель медленно опустился на подушку.

— Я уж было подумал, что Министерству удалось завербовать вас на работу.

Слова выходили холодными и сухими, напоминая черствый хлеб. Северус раздраженно согнул перо, уверенный, что то сейчас сломается.

— Я убедил Корнелиуса удерживать дементоров на разумном расстоянии от ворот Хогвартса, — устало произнес Дамблдор.

Снейп отложил перо и чуть повернулся к директору.

Очки Дамблдора не могли скрыть темные тени вокруг глаз. Северус заметил, что старик был одет в ту же мантию, что и двадцать четыре часа назад, но все же казался собранным и полностью готовым к действию. Откинувшись на спинку дивана, Альбус смотрел на огонь, постукивая большими пальцами друг о друга.

— Однако он отказался, — продолжил он тем же безмятежным тоном, — не допускать их до Хогсмида. Или до Косой аллеи. — Дамблдор вздохнул. — По крайней мере, по ночам.

Северус сглотнул, решив промолчать. Определенно, Альбусу было еще что добавить.

— У нас есть и другие способы обезопасить Гарри. — Директор приподнял подбородок, очки-полумесяцы блеснули. — И Корнелиус прекрасно это понимает.

— Вы имеете в виду, что нужно продолжать держать его в неведении.

Дамблдор отвел взгляд, — раздражающее движение.

— Полагаешь, эти знания не несут в себе опасности для мальчика?

— Мы ведь сейчас говорим о Гарри Поттере, Альбус. — Снейп поджал губы и уперся взглядом в ковер. — Если мы сохраним от него в тайне информацию о Сириусе Блэке, он узнает о ней из других источников.

— Ты хотел сказать: если ты решишь не раскрывать информацию.

Северус с трудом поднял взгляд; даже чтобы нахмуриться требовалось слишком много усилий.

— Если я решу... — повторил он. — Что вы имеете в виду?

— Гарри — твой подопечный, Северус.

Северус моргнул.

Директор посмотрел вниз.

На этот раз нахмуриться было легко.

— К чему вы клоните?

Дамблдор глубоко вздохнул.

— Верю, что ты поступишь правильно, Северус, — заявил он. — Ты знаешь его лучше меня.

Осознание правды захлестнуло Северуса. Грудь сжало от жгучего гнева и разочарования.

Снейп кашлянул, прочищая горло.

— Я понятия не имею, чего вы от меня хотите, директор, — обвиняюще произнес он. — Либо защита мальчика лежит на мне, либо он находится в руках такой сомнительной личности, как Ремус Люпин, и становится уязвимым. — В душе Северуса поднялась горечь, но он не пытался ее подавить. — Либо он научится правильно защищаться, либо я буду держать его на привязи.

— Северус...

— Но вы, Альбус, не можете, — настойчиво продолжил Северус, глядя прямо в усталые голубые глаза, — получить и то, и другое. Этого не произойдет.

Дамблдор слегка опустил голову, седая борода коснулась колен. Отражения язычков пламени плясали на стеклах очков.

— Я совершил ошибку, — тихо произнес Альбус. — И очень о ней сожалею, Северус. Обеспечение безопасности Гарри даже на нашей территории — непростое дело, а я дал разрешение посетить Косую аллею, позволив оптимизму затуманить разум и здравый смысл. Но я должен сказать тебе, — продолжил он, и лицо его стало серьезным, — что Ремус — хороший человек.

Стиснув зубы, Северус опустил взгляд.

— Ты даже не представляешь, насколько он раскаивается в ошибке, совершенной даже не им. — Кожаный диван застонал, когда Дамблдор наклонился вперед. — Северус, пожалуйста, посмотри на меня.

Снейп, хоть и с трудом, подчинился.

— Знаю, ты делаешь для Гарри все возможное, — сказал Дамблдор. — Уверен в этом. Я никогда не ставил это под сомнение и не планирую поступать так в будущем.

Часы пробили новый час, но директор даже не моргнул.

— Окажи мне такую же любезность.

Прошло несколько минут, прежде чем Альбус направился к двери. Он вышел, не сказав больше ни слова.

* * *

Тишину нарушало только тиканье часов.

Северус с трудом разгладил письмо. Пальцы словно окоченели и едва сгибались.

Гарри не вернется еще несколько часов. За это время Северус успеет взять в совятне сипуху и отправить с ней письмо в Атриум. В Министерстве предпочитали обычную совиную почту.

По-прежнему слышалось громкое равномерное тиканье.

Северус почесал бровь, проверяя синтаксис своего письма.

«...Беспрецедентная опасность оборотня...»

«...Беспрецедентная опасность, которую несет в себе оборотень...»

Не так лаконично, но уж точно эффектней.

Северус снова согнул перо.

Тиканье часов, щелканье пера — оба звука были до жути похожи.

Прошло четверть часа. Неотправленное письмо рассыпалось в пепел в камине.

* * *

Если бы в этот самый момент Снейп вошел в свои комнаты, то нашел бы Гарри там же, где и оставил сразу после обеда, а именно: на диване.

На этот раз, однако, Гарри лежал, свернувшись калачиком на боку. Он пересчитывал пушинки на ковре, чтобы не приходилось думать о том, насколько его тошнит или как сильно он потеет. Комки напоминавшей зубную пасту желтой глазури вертелись перед мысленным взором Гарри, дразня его; хуже того, он точно знал, каковы они на вкус. Желудок не проявил никакого восторга от второго куска торта, предложенного Хагридом. Гарри заставил себя проглотить его, а после этого целый час отлетал на Нимбусе, закладывая виражи и пикируя.

С усилием выдохнув, он вытер выступившие на лбу капли пота. Должно быть, в желудке торт превратился в глину. Или в бетон.

Желтый крепкий бетон.

Перевернувшись на живот, Гарри уткнулся лицом в кожаную подушку. Может, если он потеряет сознание от недостатка кислорода, ему больше не придется ощущать эту ужасную, мучительную боль.

Через несколько минут, а может быть, и часов, Гарри услышал, как открылась и закрылась дверь — шум рассекаемого воздуха, поскрипывание и щелчок, ставшие такими же привычными и обыденными, как стрекотание сверчков.

Узнав звук шагов Снейпа, Гарри уткнулся лицом в подушку и сосредоточился на дыхании, стараясь, чтобы его не вырвало.

— Ужин будет, по крайней мере, через час.

Звук хлопающей ткани сказал Гарри, что Снейп снял мантию и повесил ее на вбитый в стену крюк.

— Если ты и впрямь умудрился сотворить сносное эссе меньше чем за час, я съем собственную палочку.

Гарри не обратил внимания на язвительные слова. Вместо этого он вдруг вспомнил, что его кроссовки и носки криво разбросаны по лежащему перед камином ковру, а защитные очки и перчатки свалены на стул Снейпа. Желудок Гарри заурчал и подпрыгнул, будто рыба в воде. Гарри еще немного ближе подтянул колени к груди.

Снейп может и сам все поднять.

А Клык может съесть дурацкое эссе вместо собачьего корма, Гарри было совершенно наплевать.

— Будем надеяться, что твои защитные очки, расплавившись на дровах, не испортят камин.

"Комик", — подумал Гарри. И, черт подери, совсем не смешной. Но Гарри продолжал лежать, упираясь лицом в подушку, сжавшись от боли и обливаясь потом, и у него даже не было сил состроить кислую мину в ответ на угрозу Снейпа.

Он почувствовал прохладную руку на своей шее. Загрубевшие костяшки пальцев коснулись щеки.

— Перенапрягся, — прокомментировал Снейп. — Для кого ты устраивал представление? Для деревьев или птиц?

— Я едва был в воздухе... — пробормотал Гарри в подушку, не находя в себе сил возразить как следует. — Хагрид кричал и размахивал руками, и я не мог сосредоточиться, — объяснил он. Гарри показалось, что он услышал, как брови Снейпа сошлись на переносице.

— Атмосфера, столь чуждая типичному матчу по квиддичу.

Гарри знал, что сказал глупость, но тогда, с Хагридом, все это имело значение — хриплые крики, шум ветра, застывающий в животе ком слизи…

Всего было слишком, слишком много.

Да и в этот момент болтовня Снейпа вызывала те же ощущения, что и ржавый гвоздь, царапающий по фарфору.

Гарри застонал в подушку и слегка перевернулся с бока на бок, пробуя принять другую позу для облегчения боли в животе. Снейп смотрел на него, — Гарри чувствовал это.

— Что болит? — наконец спросил он. На этот раз голос раздался гораздо ближе к уху Гарри.

Нет, приложенная к животу подушка тоже не помогала. Гарри перевернулся на спину и, положив руку на лоб, крепко зажмурил глаза. Из воображаемых комков торта теперь сочилась желтая слизь. Гарри сморщил нос от отвращения.

— Живот, — невнятно пробормотал он. Однако, признавшись, Гарри почувствовал себя еще хуже. — Тьфу. — Он снова повернулся на бок и, резко вскинув руки, прижал их к глазам. — Это просто убивает.

Поднимаясь, Снейп на долю секунды оперся на бедро Гарри.

— Лежи здесь, — пробормотал он, теперь уже с некоторого расстояния. — Я вернусь через минуту.

"Отличное указание", — подумал Гарри с издевкой. Чего ожидал от него Снейп? Художественной гимнастики?

— Должен заявить... — голос ржавого гвоздя вернулся вместе с быстрыми шагами Снейпа. — Что за неделю тебе требуется больше целебных эликсиров, чем любому ребенку, с которым я когда-либо имел дело. Переворачивайся.

Гарри повернулся и открыл веки, — перед глазами заплясали оранжевые всполохи. Гарри увидел волосы Снейпа у своего лица, и у него запершило в горле.

— Извините, — хрипловато пробормотал он, приподнимаясь на локте.

— Пустое! — произнес Снейп, прижимая флакон к губам Гарри. — Не нужно извиняться за боль в животе.

Гарри выпил жидкость без лишних разговоров, хотя и скривился от отвращения из-за резкого вкуса совершенно несладкого зелья с привкусом вишни. Снова закрыв глаза, он опустил голову прямо на диван, — Снейп убрал подушку из-под его шеи.

— Дай зелью время подействовать.

— Я знаю, — прохрипел Гарри, слишком хорошо знакомый с мучительным периодом ожидания между приемом зелья и облегчением. Он представил, как зелье обволакивает его желудок. — Я немного перебрал.

— Что именно? — Снейп все еще находился рядом.

— Съел слишком много праздничного торта Хагрида.

Снейп помолчал.

— Торта.

— У него был вкус зубной пасты и пыли...

— Тебе нравится есть такие вещи?

Гарри выдохнул, ощущая, что проходящий по горлу воздух слишком горяч и странно чужд.

— Он испек его на мой день рождения.

— Очевидно.

— Ну, — сказал Гарри, — если кто-то делает торт к твоему дню рождения, ты должен его съесть.

— Иначе все пропало.

— Вы поняли, что я имел в виду, — с упреком произнес Гарри слабым голосом. — Вы просто... — он замолчал, не зная, что сказать дальше.

— Но ты не обязан съесть весь торт, — ответил Снейп, говоря нарочито медленно.

Гарри показалось, что его язык распух.

— Откуда мне было знать?

— Можно съесть кусочек. — Снейп стащил куртку с рук Гарри, а затем вытянул ее из-под его спины. — Какой идиот съедает целый торт...

— Боже, — простонал Гарри, перекатываясь на бок и снова вдавливая лицо в угол дивана. — Прекратите произносить это слово. Пожалуйста.

— Успокоительное для желудка должно было уже подействовать, — сообщил Снейп, меняя тему.

— Оно не подействовало.

Гарри снова перевернулся и тут же ощутил, как крошечные фейерверки взорвались под веками. Сейчас он, должно быть, напоминал вращающееся кресло. Воздух в комнате казался влажным, а холодный пот на предплечьях вообще стал вроде второй кожи.

Щек Гарри коснулся порыв ветра, — Снейп быстро вышел, но вернулся в мгновение ока.

— Вот еще одно зелье. Подними голову.

У Гарри возникло ощущение, будто он держит на шее мешок с картошкой, но он все же постарался выполнить указание, и когда Снейп поднес край флакона к его губам, проглотил второе, более приятное зелье. Оно оказалось слаще и вкусом напоминало корицу.

Гарри на мгновение откинулся на подушку, а затем…

В животе у него что-то заклокотало, звуки походили на рычание безумной кошки.

Гарри широко распахнул глаза, холодный пот, покрывавший его руки, мгновенно нагрелся. Он вскочил так быстро, что споткнулся о кроссовок и чуть не упал лицом вниз. Снейп едва успел подхватить его за предплечье. Отбросив от себя пальцы профессора, Гарри, спотыкаясь, помчался в туалет.

О посещении Астрономической башни в сумерках не могло быть и речи.

* * *

Гарри оказался в постели задолго до наступления сумерек. Последний раз ему пришлось так рано лечь спать прошлым летом, когда дядя Вернон заставил его остаться в своей комнате, пока другие члены семьи ужинали с боссом дяди. Но на самом деле в тот раз Гарри не говорили, что он должен заснуть. Однако сегодня спальня оказалась по вечернему тускло освещена, и Гарри уснул, едва голова коснулась подушки, с легкостью игнорируя факт, что он даже не поужинал.

Теперь это не имело никакого значения. Гарри поклялся, что больше никогда не будет есть.

Прошло несколько часов, и он снова сел в постели, ощущая спазмы в желудке. Пижама была влажной от пота.

— Ну, в тебе же уже ничего не осталось, — простонал Гарри, массируя живот одной рукой и шлепая другой по ночному столику в поисках очков.

Как только он снова смог видеть, Гарри удрученно уставился на результаты своего последнего промаха: хлопая ладонью по столику, он опрокинул стоявший там флакон успокаивающего желудок зелья, которое Снейп оставил ему именно на такой случай.

Этот стервец оставил флакон откупоренным.

Остатки бледно-красного зелья капали с края ночного столика, словно из испорченного крана. Желудок Гарри недовольно заурчал.

Сбросив одеяло, Гарри поднялся с кровати и, все еще испытывая головокружение, вышел из спальни, пересек общую гостиную и вошел в комнаты Снейпа.

Как и ожидалось, камин оказался холодным, светильники на стенах едва мерцали, а дверь спальни Снейпа была закрыта.

Только уродливые часы у камина приветствовали Гарри своим нескончаемым тиканьем. Была почти половина пятого утра.

Гарри стоял за диваном, обеими руками сжимая живот. Он глядел на дверь спальни Снейпа и чувствовал себя довольно глупо, — ему казалось, что сейчас он очень напоминает Дадли в моменты, когда кузен звал тетю Петунию, чтобы та взбила ему подушку и принесла чашку горячего шоколада в качестве утешения после ночного кошмара. Судя по пронзительным воплям, во время кошмаров Дадли снился пустой холодильник. Во всяком случае, Гарри всегда так считал.

Нахмурившись от не слишком приятных воспоминаний, Гарри, шаркая, подошел к двери, ведущей в коридор. В конце концов, он знал, где находится кладовая Снейпа. Одна Алохомора — и он окажется внутри, возьмет нужное зелье и сразу вернется в постель.

Гарри крался по коридору, освещенному свисавшим с потолка одиноким светильником. Каменный пол казался холодным и влажным под босыми ногами. Вскоре Гарри уже стоял перед входом в класс Снейпа. Он подергал ручку, но дверь оказалась заперта.

Гарри отступил на шаг, все еще крепко обнимая живот. Боль усиливалась, словно кто-то разъяренно сжимал в кулаке внутренности Гарри.

Тут он вспомнил:

— Палочка. Ну, конечно.

Если Гарри и чувствовал себя глупо прежде, это вряд ли могло сравниться с тем, что он ощущал сейчас.

Казалось, ноги примерзли к полу. Гарри расстроено моргнул и с трудом проглотил слюну, из-за чего еще больше разозлился на себя. Потерев подошвы стоп о штанины пижамных брюк, он скрестил руки на груди и, засунув пальцы подмышки, как можно быстрее зашагал к квартире Снейпа.

Гарри потянулся к дверной ручке, но, прежде чем успел до нее дотронуться, дверь со щелчком отворилась. Снова засунув руки подмышки, Гарри искоса посмотрел на Снейпа. Профессор щурился, его взгляд казался затуманенным, но брови были сдвинуты сильнее обычного.

Несколько мгновений они молча смотрели друг на друга.

— Почему ты не в постели? — поинтересовался Снейп, затягивая узел на поясе халата. Он обхватил ладонями затылок Гарри и подтолкнул вперед. — Зайди внутрь.

Голос Снейпа был ровным и хриплым. Гарри никогда раньше не слышал такой его разновидности.

С другой стороны, ему никогда не приходилось сталкиваться с профессором в это время ночи.

Снейп закрыл дверь и последовал за Гарри.

— Я пролил зелье и пошел взять другое. Я не хотел вас будить, — объяснил тот. Гарри попытался опуститься на диван, но Снейп удержал его, обхватив за грудь.

— Нет, возвращайся в кровать, — тихо приказал он, подталкивая Гарри в сторону общей гостиной. — Я буду через минуту.

Гарри направился в спальню, еле волоча ноги. На этот раз его сопровождал только вздох Снейпа.

Забравшись в кровать, он свернулся калачиком под теплым одеялом и сильно задрожал, — внутренний холод пробрал его до костей, желудок снова свело спазмом.

Подавив желание застонать, Гарри плотнее натянул на плечи одеяло. Что-то с грохотом упало с кровати на пол, заставив Гарри вздрогнуть от неожиданности, но он слишком устал, чтобы пошевелить хотя бы пальцем ноги. Гарри уже начал потихоньку засыпать, когда неожиданно зажглись настенные светильники, озарившие комнату слабым оранжевым светом. Невдалеке от себя Гарри смог разглядеть нечеткий силуэт Снейпа, складывавшего какие-то свертки на пустую кровать.

— Выпей все до дна, — велел Снейп, передавая Гарри полный флакон успокаивающего желудок зелья.

Гарри настороженно посмотрел на профессора.

— Это не заставит меня...

— Нет, — поняв вопрос, перебил Снейп. — Одного раза достаточно, чтобы очистить желудок.

Гарри постарался проглотить зелье как можно быстрее и вернул Снейпу пустой флакон. Он только начал поудобнее устраиваться под одеялами, как вдруг вспомнил…

— Я пролил то зелье, — приглушенно сказал он. — Я все уберу...

Давление руки Снейпа на грудь Гарри в считанные секунды заставило того лечь плашмя.

В комнате стало темнее. Зелье начало действовать.

Гарри моргнул, глядя на очертания запястья Снейпа.

— Хагрид должно быть расстроился, — пробормотал он, чувствуя, как его захлестывает волна сонливости. — Надо было связаться с ним через камин.

— Чтобы снова перенестись бог знает куда? — проворчал Снейп, его голос тоже казался усталым. — У тебя потрясающее чувство самосохранения, парень. Одного неудачного перелета через камин вполне достаточно.

— Это была бы только моя голова, — перевернувшись на живот, проговорил Гарри в подушку. — В камине, я имею в виду... вы были бы тут же, рядом со мной...

— Только твоя голова, да? Как глупо с моей стороны так остро реагировать. Такая мелочь... твоя голова.

Гарри глубоко вздохнул, уткнувшись в наволочку. Светильники почти погасли. Остались только небольшие пятнышки света.

Дверные петли скрипнули.

— Не беспокойся, — пробормотал Снейп откуда-то издалека. — Я сообщил Хагриду.

— Хорошо.

Снейп помолчал.

— Не вставай с постели ни для чего, кроме туалета.

— Ладно.

Гарри казался себе снежинкой, но он не ощущал холода. Он парил в воздухе. Дрейфовал.

— На ночном столике стоят два флакона с твоим зельем, не пролей их.

— М-м-м.

Снейп снова помолчал, на этот раз дольше.

— Разбуди меня в следующий раз.

С кровати не донеслось ни слова.

Снейп закрыл дверь.

— Просто великолепно, — прокомментировал Гарри. Улыбнувшись, он сорвал с присланного Гермионой подарка последние клочки оберточной бумаги. Это оказался набор для ремонта метлы. Гарри осторожно, будто тот мог самоуничтожиться, дотронулся до футляра, а затем подхватил его и протянул набор профессору. — Посмотрите.

Снейп читал письмо, сидя на обычном месте перед камином. На мгновение он оторвался от своего занятия и, слегка наклонившись вперед, приподнял подбородок, рассматривая блестящий кожаный футляр, но затем равнодушно кивнул и вернулся к чтению, вновь приобретая вид статуи.

Через секунду он указал на тарелку Гарри, не меняя каменного выражения лица:

— Доедай овсянку.

Гарри закатил глаза. Даже слова Снейпа казались серыми и твердыми, как камень, немного походя на лежавшую в тарелке кашу.

Проснувшись утром своего тринадцатого дня рождения, Гарри обнаружил, что было уже совсем не утро — почти два часа дня, а Снейп даже ни разу не дернул его, пытаясь разбудить. Поначалу Гарри забыл, что сегодня день его рождения, и не вспомнил бы о нем, во всяком случае до тех пор, пока чуть не споткнулся об один из празднично упакованных свертков, валявшихся на полу у изножья кровати. Шум именно их падения услышал Гарри, вернувшийся в постель ранним утром. Печально, что в первый в жизни нормальный день рождения подарки свалились на пол. Хотя, разумеется, это произошло в результате несчастного случая, вызванного болью в животе. Невзирая на предположения Хагрида, среди подарков не было никаких тортов. Это необыкновенно обрадовало Гарри. Может, ему снова захочется торта когда-нибудь в следующем году.

Положив подарок Гермионы на кофейный столик, Гарри на всякий случай отодвинул подальше тарелку с овсянкой и, подхватив подарок Рона, опустил его себе на ноги, узким концом к бедру.

— Как думаете, что тут такое? — поинтересовался он. Гарри подтолкнул очки к переносице, ожидая, пока взгляд Снейпа наконец отцепится от чертова пергамента. На подлокотнике кресла профессора Гарри заметил подписанный конверт и узнал почерк. — Это для меня — от Макгонагалл?

Профессор медленно оторвался от чтения и наконец взглянул на Гарри.

— На какой, по твоему мнению, вопрос мне нужно ответить первым?

Гарри почувствовал, как его губы изгибаются в полуулыбке. Без ужасной боли в животе все было гораздо легче. Он невинно пожал плечами.

— На оба, наверное.

Снейп неодобрительно посмотрел на него.

— Ну хорошо, тогда на второй...

— Хм. — Снейп сложил письмо, продолжая сжимать его между пальцев. — Да.

— Что — "да"? — спросил Гарри. — Это мне?

Снейп моргнул.

— Или "да" — это от Макгонагалл?

Снейп снова моргнул, на этот раз медленно.

Гарри прикусил губу, уничтожив легкую улыбку, и попытался распутать сложный узел, скреплявший упаковочную бумагу. И не имело никакого значения, что Гарри был полным профаном в развязывании узлов.

Через мгновение в его поле зрения скользнул уголок письма. Гарри поспешил взять его, пока Снейп не передумал, оставив сверток с подарком у себя на коленях. Гарри внутренне улыбнулся, увидев знакомый герб и обращенные к нему слова, приветствующие его на третьем курсе школы чародейства и волшебства Хогвартс.

Пока Гарри просматривал список книг на будущий год, Снейп молча поднял подарок Рона. Ленивым взмахом палочки высвободил его из оберточной бумаги и вернул странный предмет Гарри.

— Спасибо, — рассеянно произнес тот, продолжая читать письмо. Через мгновение Гарри посмотрел на Снейпа, наморщив нос. — Она послала письмо вам, а не мне?

— Тебе пришло такое же.

— О-о. — Гарри снова взглянул на список учебников. — Интересно, выбрал ли профессор Люпин... Погодите-ка... погодите, — Гарри замолчал, его мысли метались, как ветер. Он подозрительно посмотрел на Снейпа. — Такого не может быть. Почему вы получили письмо?

Теперь уже Снейп впился в Гарри взглядом, прищурив глаза немного сильнее обычного. Но его взгляд был не столько подозрительным, сколько покровительственным.

— А ты как думаешь?

— Не знаю, — честно ответил Гарри. "Иначе зачем мне спрашивать?" — хотелось добавить ему.

Однако хитроумная штуковина, лежавшая у Гарри на коленях, в ту же секунду со свистом ожила и пронзительно завыла, вращаясь вокруг его колена своим узким концом, — самая дурацкая игрушка, когда-либо виденная Гарри.

Но так же быстро, как ожила, игрушка перестала вращаться и снова опрокинулась.

— Что заставило ее это сделать? — спросил Гарри, уставившись на профессора широко раскрытыми, напоминавшими блюдца глазами. — Ужасные звуки.

— Это уже третий вопрос, мистер Поттер, — сообщил Снейп. Призвав кофейник, он слегка наклонил голову, доливая в свою чашку кофе. Волосы упали ему на лицо. Казалось, черные пряди и струя дымящегося кофе смешались в единое целое, создавая сплошную завесу. Хотя Гарри все равно слышал профессора совершенно отчетливо. — Поразительно, даже для тебя.

Гарри закатил глаза. Откусив от оставшейся половинки пышки, он ждал, стараясь жевать как можно медленнее и наблюдая за Снейпом сквозь грязные пятна на стеклах очков, — у Гарри было ощущение, что ему никогда не удастся очистить их полностью.

Размеренными глотками Снейп осушал кофе из своей чашки.

Проглотив остатки пышки, Гарри слизнул кусочек масла с большого пальца. И продолжил ждать.

— Перед началом каждого учебного года, — наконец произнес Снейп, поворачиваясь к Гарри, и тот тут же перестал пересчитывать пылинки на стеклах очков, — подобные письма рассылаются как студентам Хогвартса, так и их опекунам. Снейп кивнул на смятую салфетку, лежащую на колене Гарри.

Тот подчинился, вытер пальцы и положил салфетку на пустую тарелку, стоявшую на кофейном столике.

— О-о, — Гарри прикусил нижнюю губу, внимательно слушая. — Я не знал.

Снейп еще сильнее прищурился, но на этот раз оставил заявление без комментариев.

Однако Гарри не мог не задаться вопросом, получали ли его тетя и дядя подобные письма, хотя и не ожидал, что те упомянули бы о них. Он постарался выкинуть из головы все мысли о родственниках. Незачем портить такой чудесный день — самый приятный из всех его дней рождения. Гарри взял письмо, присланное Роном вместе с подарком, внезапно осознав, что забыл о нем. Он пробежал глазами по знакомым каракулям, — те, как всегда, были написаны наполовину печатными, наполовину письменными буквами.

— Рон говорит, что это карманный вредноскоп, — сообщил Гарри Снейпу. Но тот уже снова строчил в своем потертом кожаном блокноте, в котором, как наконец обнаружил Гарри, профессор записывал планы уроков на предстоящий год. — Он должен загораться и вращаться, если...

— ...Если почувствует присутствие подозрительных личностей, — продолжая писать, закончил Снейп, как показалось Гарри, с видом максимального безразличия, на какой он только был способен. — Я в курсе.

Гарри держал вредноскоп на ладони, оценивающе оглядывая полупрозрачный волчок. Когда Гарри наклонял его в разные стороны, тот начинал вращаться. Он снова улыбнулся.

— Просто блестяще, верно ведь?

— Почти так же блестяще, как и академические успехи мистера Уизли.

— Вы же видели, что вредноскоп работает, — возразил Гарри, защищая друга. — Он начал светиться, ну и все такое.

— М-м-м.

— Ну действительно, — настаивал Гарри. — Возможно, он учуял что-то подозрительное, а вы игнорируете...

Неудивительно, что Снейп проигнорировал и это замечание.

— Возможно, что-то подозрительное есть даже в этой овсянке, — пробормотал Гарри.

Снейп медленно приподнял брови.

Гарри слегка опустил голову и сжал губы, стараясь скрыть малейший намек на улыбку. Подняв один из подарков, полученных им от Снейпа, — толстый том под названием "Невербальные заклинания и как ими управлять", он снова сдвинул очки на переносицу и, откинув твердую обложку, остановился на оглавлении. Некоторое время Гарри внимательно изучал названия глав. Казалось, те ничем не отличаются от написанного в других учебниках по защите. Хотя главы были определенно длиннее... и напечатаны мелким шрифтом.

— Разве различие не заключается в том, что ты произносишь заклинание про себя, а не вслух? — удивился Гарри, проводя ногтем большого пальца по толстому краю "Невербальных заклинаний" и его миллиону страниц.

— В первой главе они говорят о Люмосе, но ведь это не совсем защитное заклинание... Не думаю, что будет так уж сложно выполнить его невербально — теперь, когда оно получается у меня довольно неплохо.

— Какое блестящее понимание темы. Не забудь включить его в свое исследование о создании невербальных заклинаний…

Снейп раздраженно, словно отгоняя комаров, переворачивал страницы блокнота. Он тяжело вздохнул, вновь пряча лицо в тени волос.

Почувствовав, что щеки становятся горячими, Гарри оперся подбородком о кулак и снова хмуро уставился на оглавление, почти его не читая. Да, на Снейпа в этом плане можно положиться. Только он может сначала заставить Гарри изучать невербальные заклинания, а затем просто отказаться их обсуждать.

Царапанье пера по пергаменту внезапно прекратилось, и в комнате воцарилась тишина. Гарри взглянул из-под челки. Снейп изучающе смотрел на него. Теперь перо было зажато между страницами блокнота, положенного на кофейный столик. Гарри мог бы поклясться, что видел, как перо трепещет от облегчения.

— Ну что? — пробормотал Гарри не так кисло, как ему хотелось бы. К сожалению, всякий раз, когда лицо Снейпа становилось настолько непроницаемым, Гарри не мог не ощутить укол беспокойства и неловкости. По позвоночнику пробежали мурашки. Он постарался придать лицу невинное выражение и посмотрел на Снейпа, изогнув брови, но, как и ожидалось, ощущения от этого не изменились.

— Открой страницу тринадцать.

— Зачем это?

Снейп прикрыл глаза, но только на секунду.

Гарри незаметно вздохнул, подтянул под себя ноги и осторожно, стараясь не помять, стал переворачивать страницы.

— Тут используются римские цифры, — продолжил Снейп. В воздухе повисла небольшая пауза, которая едва ли вообще была паузой. — Ты увидишь букву "Х" и…

— Мне знакомы римские цифры, — перебил Гарри. Он осмелился снова поднять взгляд, — Снейп потирал висок большим пальцем. — "Х" и три "I", верно?

— М-м-м... — профессор едва заметно кивнул.

— Оглушающие заклятия, — прочитал заголовок Гарри, добравшись до нужной страницы.

— Какие именно…

— Петрификус Тоталус, — начал Гарри, — Ступефай… Инкарцеро... — он взглянул на профессора. — Хотя это не совсем оглушающее заклятие.

— Его нет в списке.

Гарри на мгновение встретился взглядом со Снейпом, а затем вернулся к чтению.

— На самом деле, это все, — сказал он. — Вы знаете какие-то еще?

— Как ты думаешь, — поинтересовался Снейп, пропуская мимо ушей вопрос Гарри и снова упираясь локтем в подлокотник кресла, — какое заклинание наиболее подходит для невербальной защиты?

— Из этих трех?

— Двух.

Гарри немного подумал. Прошлой весной он тренировался на зачарованных доспехах, используя и Ступефай, и Петрификус Тоталус. Оба заклинания, казалось, имели одинаковый эффект.

— То, у которого самое сложное движение палочкой? — спросил Гарри, как бы себя самого, задумчиво почесав шею. Снейп открыл было рот, чтобы заговорить, но тут Гарри осенила новая мысль. — Нет, — ответил он на собственный вопрос, — погодите... на самом деле движения почти одинаковые...

— Учитывая...

— Всего лишь взмах запястья, — снова перебил Гарри, не обращая внимания на громкий свист воздуха, вырвавшийся из ноздрей профессора. Еще раз потерев шею, он перевел взгляд на Снейпа, чье лицо имело самое невыразительное выражение в мире. — Это вопрос с подвохом, — заключил Гарри.

— Оба заклинания подходят и могут быть весьма полезны.

Сильнее опершись на локоть, Снейп поджал губы. Он перестал моргать и тереть висок. Возможно, даже дышать.

— Разве не так? — снова спросил Гарри, на этот раз чуть более кротко.

— Ты планируешь меня слушать, или так и собираешься до самой ночи строить гипотезы?

— О-о, — пробормотал Гарри. — Извините... — он опустил глаза, но не смог сдержать легкой улыбки. Он оказался совершенно прав, и Снейп знал это. В конце концов, именно профессор заставил Гарри прочесть все главы о заклинаниях в книге "Практическая защита: третий том". — Я слушаю вас.

Гарри не был уверен, поверил ли ему Снейп, если судить по тому, как он крутил пуговицу на манжете своей шикарной рубашки, глядя на Гарри, словно тот оказался неопознанной плесенью. Как бы то ни было, Гарри постарался пошире распахнуть глаза, пытаясь выглядеть искренне заинтересованным.

— Действительно, оба заклинания одинаково полезны в невербальной защите, — признал Снейп. — Любое из них можно с уверенностью использовать при угрозе опасности или нападении. — Снейп вздернул подбородок. — А ты знаешь, почему?

— Когда ты оглушен, то не можешь пошевелиться, пока кто-нибудь не отменит заклятие.

— Это утверждение можно также отнести к множеству других заклинаний, — произнес Снейп. — Подумай о чем-то не столь очевидном.

Гарри пожал плечами:

— Не знаю.

— Знаешь.

Стараясь не морщиться, Гарри обдумывал различные воздействия оглушающих заклинаний. Ему было жаль, что доспехи во время тренировок не проявляли заметной реакции, а Снейп тогда совсем не оценил предложения выступать в качестве реального противника.

— Кроме того, человек, попавший под эти заклинания, не может говорить, — наконец заключил Гарри. — Значит, если его оглушат сзади, он не сумеет позвать на помощь.

— Это настолько отличается от оглушения спереди…

На этот раз Гарри действительно скорчил гримасу — от замешательства, но быстро понял, что Снейп отлично проводит время, с удовольствием пробивая дыры в теории Гарри.

— И также человек не может использовать беспалочковую магию.

Снейп сжал подбородок двумя пальцами.

— М-м-м. — пробормотал он, едва заметно выражая одобрение.

Гарри одарил его быстрой полуулыбкой и снова закрыл книгу.

— Мы можем попрактиковаться в оглушающих заклинаниях?

— Нет. — Снейп плавно поднялся с кресла и направился к книжной полке. — Не сегодня.

Гарри следил за движениями Снейпа, все еще ощущая какую-то тяжесть из-за слишком долгого сна. Его захлестнула волна разочарования.

— Но почему?

— Ты знаешь, что для этого требуется.

— Но вы же только что кратко изложили всю главу, — мягко возразил Гарри. — Теперь я все знаю об оглушающих заклинаниях.

— Прочти введение, — велел Снейп. Достав книгу с верхней полки, он спокойно листал ее и, казалось, совершенно не замечал недовольства Гарри. — И от тринадцатой страницы до конца раздела. А там посмотрим.

— Но когда точно? — пробормотал Гарри.

— Пожалуйста, убери свои вещи на место. — Снейп громко захлопнул книгу, держа ее в нескольких дюймах от своего носа. Гарри наблюдал, как поднявшись в воздух, та плавно перелетела на кофейный столик. Поймав взгляд Гарри, Снейп дернул бровью. — Вперед.

— Вообще-то, я не успел рассмотреть это, — сказал Гарри, приподнимая еще один подарок Снейпа — набор маленьких шахмат с мраморными фигурами. Конечно, это были не волшебные шахматы, как у Рона, где фигуры разбивали друг друга вдребезги, но зато здесь имелось два ящичка с крошечными медными ручками под каждой стороной доски, в которых можно было их хранить. Ящички даже были обиты зеленым бархатом, чтобы не портить мрамор. — Ой, они гораздо лучше, чем у Дадли! Тот даже не знает, как играть, но все равно растерял половину фигур.

Снейп стоял, прислонившись боком к краю своего рабочего стола и сжимая ладонью затылок. Его взгляд был прикован к крошечному пламени, лизавшему полено в камине. Подушечкой большого пальца Гарри потер крохотную ручку.

— У вас болит голова?

Снейп быстро убрал руку с затылка, словно только осознав, чем занимается, и стал поправлять манжеты, хотя те были идеально расправлены. Снова бросив на Гарри острый взгляд, он кивнул на подарки.

Гарри аккуратно поставил новые шахматы на стол, собрал вредноскоп, набор для ремонта метлы и другие подарки и направился обратно в спальню. Положив все, кроме книги, на кровать, он подошел к полке, на краях которой стояли круглые камни, служившие держателями для книг, и втиснул новый том в начало ряда, добавив его к остальным своим книгам.

Когда Гарри вернулся, Снейп снова сидел в своем кресле и делал какие-то заметки в лежавшем на колене блокноте, периодически перелистывая страницы взятой с полки книги. Гусиное перо раздраженно изгибалось, захваченное в плен длинными пальцами.

Гарри рухнул на диван и, подтянув к груди колени, наблюдал за профессором, пока не заскучал.

— Вы умеете играть в шахматы?

Из кресла не донеслось ни звука.

— Профессор?

— Помолчи минуту, — поморщившись, пробормотал Снейп, водя кончиком пальца по краю страницы.

На этот раз Гарри не смог сдержать шумного вздоха.

Снейп поднял взгляд, имея вид человека, внезапно оказавшегося по щиколотку в морской воде.

Гарри откинул голову и нахмурился, заметив странный прищур, исказивший лицо Снейпа. Но ничего не сказал.

Снейп закрыл книгу и блокнот.

— Тренировка или партия в шахматы. Выбирай быстро.

Гарри поднял голову, собираясь ответить, но обнаружил, что от чистого изумления не может произнести ни слова. Соскользнув с дивана на ковер, он сел на пятки и принялся расставлять фигуры.

Как оказалось, Снейп умел играть. Они провели три партии, но затем Гарри вынудили проглотить еще одно зелье, хотя живот уже почти не болел, и принять душ перед обедом, хотя Гарри и заявил, что его ногти совершенно чистые. Профессор не согласился.

Снейп победил. В шахматных партиях и в остальном.

* * *

Хагрид называл их гиппогрифами. По мнению Гарри те выглядели, как огромные лошади-птицы. У них имелись когти и клювы, которые могли ранить более чем одним способом.

— Красавцы, верно? — мечтательно произнес Хагрид. Они с Гарри наблюдали, как стадо гиппогрифов топчет траву позади хижины, постукивая копытами и поедая груды мертвых черных дроздов.

Гарри полагал, что в некотором смысле это действительно так. Глаза гиппогрифов были такими же оранжевыми, как и тыквы Хагрида, а это само по себе было классно. Но у Гарри возникло ощущение, что если бы три дня назад он смог бы стоять с Хагридом на вершине Астрономической башни, наблюдая, как гиппогрифы прилетают из Ирландии, то оценил бы их немного больше. У Гарри не хватило духу сообщить другу плохие новости о торте. Боль в животе есть боль в животе, и неважно, что явилось ее причиной. Хагрид купился на это объяснение.

Солнце стояло уже высоко, сияя среди облаков. Гарри сидел на верхней ступеньке крыльца в задней части хижины Хагрида, Клык лежал рядом, положив голову ему на колени. Обеими руками прикрыв глаза от солнца, Гарри вытянул шею и глядел в серо-голубое небо. Казалось, оно нависало над землей особенно низко этим прохладным августовским утром. Точнее, было уже не совсем утро, а почти полдень. Время обеда.

Гарри взглянул через плечо, высматривая хоть какие-то признаки возвращения Хагрида, но лохматая голова лесника пока не показалась из-за холма. Хагрид отводил гиппогрифов отдохнуть во внутреннем дворе позади замка, так как он пустовал, и у Хагрида почему-то сложилось впечатление, что в том месте солнце больше выглядывало из-за туч, значительно сильнее согревая траву.

Внезапно Клык резко поднял голову, его уши встали торчком, влажные глаза округлились. Он резко переводил взгляд с одного места на другое, пока не остановился на дереве, растущем на краю Запретного леса.

Гарри убрал руку со складок шеи Клыка и посмотрел в том же направлении. Через мгновение, когда солнце скрылось за облаками, Гарри увидел ее.

Черная собака — крупнее Клыка — сидела за увитым виноградом деревом. Даже в тени, отбрасываемой раскидистой кроной, Гарри сразу узнал мягкие серые глаза, каким-то образом выделявшиеся среди массы черного меха.

Клык издал глубокий горловой рык, и черная собака, казалось, слегка отступила назад.

— Тише, Клык, — прошептал Гарри, почесывая пса за ухом. — Все в порядке.

Но сам сидел, едва дыша, стараясь не издавать ни звука.

Она не могла быть той самой собакой, которую он видел в Лондоне.

Но это была она. И неважно, что сейчас они находились в Шотландии.

Гарри и собака продолжали глядеть друг на друга.

Наконец из-за холма донесся голос Хагрида, сопровождаемый пронзительным свистом. Вырвавшись из оцепенения, Клык рысцой побежал прочь, оставив мокрое пятно слюны на джинсах Гарри. Гарри снова повернулся к лесу, ожидая, что собака исчезнет, но та не сдвинулась с места.

Оттолкнувшись от ступеньки, он с трудом поднялся, бросил еще один быстрый взгляд через плечо и сделал несколько шагов вперед, — ломаные сосновые шишки захрустели под кроссовками. Чувствуя себя немного глупо, Гарри протянул собаке раскрытую ладонь точно так же, как на Косой аллее.

На этот раз собака сделала небольшой шаг вперед, но остановилась в нерешительности и снова опустилась на задние лапы.

Гарри никогда особо не любил собак, поскольку, если не считать Клыка, единственным знакомым псом был кусачий пустобрех тети Мардж. Поэтому, когда Гарри наконец осознал, что стоит в лесу в нескольких ярдах от на редкость странной бродячей собаки, он удивился самому себе.

Сердце бешено колотилось в груди. Казалось, маленькие кулачки стучали по грудной клетке, умоляя Гарри развернуться и бежать, пока еще не потерял конечность.

Каждый удар сердца словно передавал от Снейпа сигнал: «Убирайся отсюда, убирайся, убирайся...»

Гарри находился рядом с диким животным в Запретном лесу! Возможно, сообщение Снейпа было еще экспрессивней: «Еще немного, и ты мертвец, ты мертвец, ты мертвец...»

Собака моргнула серыми глазами.

Ноги Гарри подогнулись сами собой, и он присел на корточки.

— Иди сюда, — прохрипел он.

Собака медленно двинулись вперед, неуверенно перебирая лапами.

— Ты заблудилась?

Холодный и мокрый нос коснулся пальцев.

— Все в порядке, — произнес Гарри. — Я не причиню тебе вреда.

Он затаил дыхание, ожидая, что собака либо лизнет его руку, либо откусит ее начисто. Но та только снова ткнулась в пальцы черным влажным носом и наклонила голову, позволяя Гарри погладить ее по макушке. Она не лаяла и даже не пускала слюни.

— Я ведь видел тебя раньше, верно?

Гарри подвинулся немного вперед и почесал мягкую шею собаки.

— Ты голодна? Мой друг Хагрид накормит тебя.

Собака насторожилась и отступила на шаг, оставив руку Гарри висеть в воздухе, но ее взгляд оставался мягким.

— Гарри? — Голос Хагрида прогремел из-за грядки с тыквами. Он все еще оставался вне поля зрения. — Иди сюда!

— Я должен идти, — прошептал Гарри. — Но я вернусь.

Собака ткнула головой в коленку Гарри. Тот хорошенько почесал ей между ушами, как поступал и с Клыком.

— Но я смогу прийти только сюда, — быстро добавил Гарри.

"Ты не можешь, не можешь, не можешь…"

Хагрид снова позвал его, теперь его голос донесся с другой стороны хижины.

Гарри резко выпрямился, бросил на собаку прощальный взгляд и направился к своему другу. Чтобы не создавать лишнего шума, он старался не наступать на сухие ветки и не шуршать листьями, усеивавшими землю Запретного леса.

Через мгновение Гарри подошел к переднему крыльцу.

— Извини, — произнес он, едва Хагрид появился в поле зрения. — Я завязывал шнурки.

"Идиот", — подумал Гарри, поглядев на свои кроссовки — шнурки свободно болтались.

Но Хагрид, казалось, ничего не заметил. Ухмыляясь, он похлопал Гарри по плечу и, неуклюже переваливаясь, пошел рядом с ним, провожая обратно в замок.

— А для чего используют гиппогрифов? — умудрился спросить Гарри. Голос показался ему совсем чужим.

Лицо Хагрида расплылось в улыбке.

— Это секрет.

Гарри кивнул, глядя прямо перед собой.

* * *

Они снова занимались на втором этаже.

Снейп стремительно подошел к Гарри со своей стороны коридора. С этой развевающейся позади мантией он походил на огромного орла.

— Ты размахиваешь палочкой, словно младенец.

— Младенцы не используют волшебные палочки…

— Закрой рот и сосредоточься, — с упреком произнес Снейп, обхватывая ладонью подбородок Гарри, так что у того не осталось иного выбора, кроме как моргать, глядя в раздувающиеся ноздри профессора. — Ты слышишь меня?

— Я пытаюсь, — солгал Гарри, но тут же пожалел об этом. Глаза Снейпа накрыли грозовые тучи, и в желудке у Гарри поднялся ледяной туман. — Ну, может, не в этот раз, — быстро поправился он.

Снейп еще немного приподнял подбородок Гарри и опустил свой.

— Ладно, ладно, — пробормотал Гарри, глядя куда угодно, только не на эти сердито раздувающиеся ноздри. — Я сосредоточусь.

Он попытался отвернуться, но Снейп не отпускал его.

Сегодня был первый урок невербальной защиты. После целого часа безуспешных попыток, Гарри удалось добиться только того, что крошечные искры вылетали из его палочки. Поэтому он ничуть не удивился нетерпению профессора.

Медленно, словно спускаясь на ржавом гостиничном лифте, Снейп присел на корточки и оказался на уровне глаз Гарри.

Но тот терпеть не мог, когда Снейп поступал подобным образом. Поэтому он смотрел на мантию профессора так долго, как только осмеливался, но затем все же оторвал глаза от черной ткани и встретил еще более черный взгляд.

— Я же сказал, что постараюсь.

Снейп сжал губы.

— Я постараюсь, честно. — Казалось, даже голос Гарри испытывал стыд, понизившись до жалкого шепота. — Я… ой…

Неожиданно лицо Снейпа словно расплылось в тумане, — без какого-либо предупреждения профессор крепко обхватил предплечья Гарри и, потянув вверх, оторвал того от пола, но затем опустил на самое холодное место на планете: на каменный подоконник.

"Сейчас же лето", — подумал Гарри, почти сразу поежившись. Летом ни один каменный выступ внутри замка не должен настолько замораживать пятую точку усевшегося на него человека.

Снейп прижал ладони к камню по обе стороны от Гарри, замыкая того в клетку, и стал ждать, изогнув брови.

"Мы останемся здесь столько, сколько потребуется, пока вы не сможете контролировать свои эмоции", — всплыло воспоминание. Разгулявшиеся эмоции обычно являлись причиной, из-за которой Снейп решал на несколько минут оставить Гарри на ледяном подоконнике. Однако на этот раз тот ничуть не горячился. Вот ни капельки.

Он вообще был холоден, как мокрая губка для мытья посуды.

— В какую игру мы играем, молодой человек?

Гарри постарался не шептать.

— Ни в какую, — глухо ответил он. — Мне очень жаль. Я буду сильнее стараться.

— Это сложная магия, — ответил Снейп. — Я не жду совершенства, но ожидаю усилий. Ты не показываешь ни того, ни другого.

Это определенно была пилюля с острыми, как осколки стекла, краями. Ее было непросто проглотить.

— Всего два дня назад ты умолял меня позаниматься с тобой оглушающими заклинаниями.

— Знаю…

Снейп убрал руки с подоконника.

— Так объясни...

Облизнув губы, Гарри открыл было рот, но слова не желали выходить. Так же быстро закрыв его, Гарри пожал плечами.

— Пожатие плечами...

— Ничего вам не говорит, — закончил за профессора Гарри. — Я знаю. Простите.

— Меня воротит от неискренности, мистер Поттер.

— Я правду говорю. — Гарри произнес это утверждение, мудро направив взгляд на штанины брюк.

— Также не выношу, когда бормочут извинения себе под нос.

Гарри взглянул в окно, находящееся за плечом Снейпа. Там легкий ветерок шевелил кучи опавших листьев, а оставшаяся на деревьях листва, казалось, приветливо махала Гарри. Он с трудом проглотил очередное извинение, — ничего не мог с собой поделать — оно бурлило и булькало у него на языке, словно свернувшееся зелье Невилла.

Помимо прочих вещей, о которых ему хотелось бы рассказать.

Сегодня днем Гарри планировал в третий раз посетить черную собаку. А во второй раз он пообещал, что вернется с едой.

Вчера он потащился вслед за Снейпом в оранжерею, и оттуда ему удалось ненадолго уйти. Заметив, что почти все солекорневые растения выкопаны, Гарри предложил сбегать к Хагриду и позаимствовать из его сада пару кустиков.

Гарри обнаружил собаку в том же месте, что и накануне, — она лежала под деревом, будто ожидая его. Гарри был уверен, что найдет ее именно там.

Но Снейп о ней не знал.

Еще одна вещь, вертящаяся на языке Гарри. Ему отчаянно хотелось рассказать о ней, выплюнуть все, словно лимскую фасоль. Вероятно, Снейп не слишком возражал бы против того, что Гарри нашел собаку. Ведь профессор и так о ней знал. Но Гарри был абсолютно уверен, что Снейпу совершенно не понравилось бы, где именно он ее нашел.

На это он возражал бы очень даже сильно.

— Гарри, — тихо произнес Снейп, снова опираясь руками на подоконник, — выкладывай.

Теперь Гарри сосредоточился на подбородке профессора.

— Я не знал, что невербальная магия окажется такой сложной. — Слова оставили неприятный привкус во рту, но ведь это была не совсем ложь. — Это немного меня расстроило.

— И ничего больше.

Гарри дважды моргнул.

— Нет, сэр.

Кадык Снейпа дернулся.

— Очень хорошо.

У Гарри не хватило духу еще раз поерзать на холодном сиденье.

— Ты уже достаточно потренировался для одного дня, — сказал ему Снейп. Положив руку на основание шеи Гарри, он слегка подтолкнул его, побуждая встать с подоконника. — Ступай в библиотеку. В три часа директор ожидает нас к чаю. Вернись к этому времени.

Убрав руку с шеи Гарри, Снейп повернулся.

— Я не сделал запись в ежедневнике... — Гарри выжидающе умолк.

Снейп продолжил идти.

— Не важно.

Гарри прислонился головой к стене и сунул руки в карманы джинсов.

Вдалеке за окном лес, казалось, дрожал на ветру.

Гарри стоял посреди совятни, рассеянно поглаживая мягкие перышки на лбу Хэдвиг. Обломки стеблей сухой травы и птичий помет похрустывали под его кроссовками.

Задувал теплый ветерок, поднимая грязь с пола. Пыль и сухая трава кружили вокруг ног, прилипая к джинсам. Но уже немало времени у Гарри не появлялось возможности навестить Хэдвиг, так что подобная мелочь почти не имела значения. Да и вообще, он не слишком обращал внимание на грязь под ногами.

Нельзя сказать, что чаепитие с Дамблдором оказалось насыщено событиями. Оно прошло именно так, как только могло пройти чаепитие с неким угрюмым профессором и директором, так и не произнесшим почти ни слова. Едва они уселись, в Большой зал суетливо вошла, как всегда поджав губы, вернувшаяся из отпуска профессор Макгонагалл (что сделало Снейпа еще более угрюмым), чай вкусом напоминал воду из туалета, даже несмотря на добавленные в него три кусочка сахара, и каждый раз, когда Гарри задавал вопрос о Сириусе Блэке или Азкабане, или преступниках в целом, Снейп бросал на него косой хмурый взгляд. Этот взгляд как бы говорил Гарри, что даже Невилл Лонгботтом, вероятно, сумел бы задать вопросы получше.

С другой стороны, Невилл вообще никогда не задавал вопросов.

Скорее всего, Снейп желал именно этого.

Через открытую дверь совятни пронесся холодный порыв воздуха, топорща пушистые перья на спине Хэдвиг. Гарри пригладил их кончиками пальцев. Сунув руку в карман куртки, он отломил край булочки и, угостив Хэдвиг, слегка улыбнулся, когда та тихонько ухнула ему в ладонь.

На башне зазвонил колокол, объявляя, что уже четыре часа.

С места, где стоял Гарри, через открытый оконный проем была видна только верхушка Астрономической башни. Небо казалось бело-серым. Было пасмурно, но все еще светло, а Снейп сказал, что вернется прежде, чем полностью стемнеет.

Гарри тогда поинтересовался, куда Снейп направляется, но тот сухо ответил:

— Вряд ли тебя это касается, не правда ли? Ты ведь помнишь, что я говорил.

Гарри помнил. И хотя считал, что очень глупо не задавать вопросов, и подобное ему абсолютно не нравилось, но он не забыл.

Профессор позволил Гарри пробыть в совятне до половины пятого, словно поход туда мог послужить своего рода утешительным призом за то, что Снейп был козлом. Или за то, что заставил Гарри пить туалетный чай.

В любом случае, следовало отметить, что у профессора не слишком хорошо получалось находить подходящую компенсацию за причиненные неприятности.

Но крошечная частичка внутри Гарри не прекращала твердить, что он, вероятно, заслужил молчание Снейпа. В конце концов, сам Гарри тоже молчал. Не говоря уже о том, что полностью провалил сегодняшний урок по оглушающим заклятиям.

Гарри прошел к противоположной стене, шаркая ногами по полу и отшвыривая с дороги пучки сухой травы. Перегнувшись через подоконник — того окна, что выходило на Запретный лес, — посмотрел наружу, позволяя ветру взъерошить волосы на лбу.

Ему подумалось о Роне. Как он там? И каков ветер в Египте? Так же хорош? Наверное, гораздо горячее. И пахнет пряностями — корицей или острым перцем... или и тем, и другим.

Сильный ветер раскачивал ветви далеких деревьев. И от него не пахло пряностями, — он пах грязью. И еще дождем.

Скоро начнется гроза. Пропитает ли дождь лесную подстилку, или листья выступят в качестве зонта? Не считая вчерашнего дня, Гарри был в лесу лишь однажды, а тогда дождя не было.

В разгар размышлений Гарри неожиданно осознал, что грызет ногти. Снейп терпеть не мог подобного — говорил, что это делает Гарри похожим на облезлого кота, чистящего лапы. Или, может, на сурка. Посмотрев на сильно укоротившиеся ногти, Гарри снова принялся их грызть, внимательно оглядывая лес. Он повернулся к Хэдвиг, — та, по иронии, чистила клювом коготь, — и на мгновение задержал на ней взгляд. Но довольно скоро его внимание вновь привлек лес у хижины Хагрида.

Гарри знал, что именно туда не должен смотреть. Он сжимал между пальцами крошки булочки, так и не вытащив руку из кармана куртки.

Гарри решил, что на этот раз даже не зайдет в лес: он просто бросит булочку у края. Если собака действительно настолько умна, как думалось Гарри, она быстро обнаружит еду.

А потом Гарри расскажет о ней Хагриду, конечно, опустив часть, касающуюся булочки. И Хагрид станет кормить черную собаку.

Клык все равно почти не притрагивался к своему корму, после всех тех сырых бифштексов, которыми его подкармливал Хагрид.

* * *

Вдалеке прогремел гром, заглушая нервное постукивание толстого желтоватого ногтя по полупустому стакану.

Через мгновение постукивание раздалось снова, теперь более настойчиво. Северус посмотрел через стол. Его взгляд был равнодушен и хмур.

— Ну?

Сидящий напротив мужчина отбросил со лба рыжие волосы и, отхлебнув эля, покатал его во рту, ожидая, пока Северус заговорит. Затем он шумно сглотнул, слегка поперхнувшись жидкостью.

— Никаких следов.

Мужчина закашлялся. Его легкие, вероятно, были полны мокроты.

— Ни малейшего покалывания?

— Ничего.

— Мог бы поклясться, что на днях мое предплечье горело прямо яростно...

— Абсолютно ничего, Гиббон, — процедил Северус сквозь стиснутые зубы, в его глазах отражалось мерцающее пламя свисавшего с потолка светильника.

— Ничего...

В занимаемой ими угловой кабинке было сумрачно. Темноту немного рассеивал дневной свет, проникавший через открытое окно паба "Кабанья голова", а также люстра с одной свечой, раскачивающаяся всякий раз, когда ветерок прорезал дорожку в закопченном воздухе паба. Без света Северус едва ли мог разглядеть пленку грязи, покрывавшую поверхность стола, который он делил с ирландцем. Однако он ощущал ее.

Точно так же, как он чувствовал молчаливую тревогу, сжимающую, словно болезненные объятия, плечи Догерти Гиббона. Это был тот самый страх, который туманил острый взгляд его голубых глаз десять лет назад, спустя почти два года после поражения Темного Лорда. Тогда Северус столкнулся с Гиббоном на мощеной булыжником улице в маленькой ирландской деревушке, где теперь находилась лавка "Эликсиры Адриана". Должность аптекаря... вымышленное имя... все это являлось прикрытием для человека, принявшего метку в ту же ночь, что и Северус. Но теперь помимо страха, вспыхнувшего в голубых глазах при упоминании о горящей черной метке, появилось нечто, чего Северус не видел прежде, — в тот день, когда за портьерой, скрывавшей лабораторию, он требовал от Гиббона ответов.

Что-то сродни голоду. Надежда.

Северус отодвинул недопитую рюмку бурбона и заставил себя расслабить мышцы лица.

— Ты приехал сюда из Форглена, только чтобы рассказать об этом?..

— Думал, что тебя, Сев'рус, это заинтересует больше других. — Гиббон сделал большой глоток темного эля. Его взгляд метнулся к стойке, привлеченный доносившимися из-за нее звуками. На его рыжем от веснушек лбу выступили капельки пота.

— Ты, как никто другой, должен сознавать, что мне не требуется рассказывать о таких вещах. Я и так всегда узнаю о них первым.

Осушив стакан, Гиббон облизнул губы и быстро заморгал, постукивая большими пальцами по липкому столу.

— Теперь ты держишь своего мальчишку под замком, верно? — пробормотал он, меняя тему разговора. — Сейчас, когда поблизости видели Блэка.

— Еще один слух, — моргнув, ответил Северус, стараясь придать голосу пренебрежительный оттенок. — Репортеры "Ежедневного пророка" просто стекаются к тем, кто не заслуживает доверия: безмозглым идиотам, видящим то, что им хочется. Не обращай внимания, — усмехнулся он. — Продолжай свои... расспросы, Гиббон, поскольку эти контакты наиболее важны. Я говорил с Люциусом Малфоем — он тоже ничего не слышал.

— И не чувствовал?

— Говори тише.

Взгляды обоих тут же метнулись к бармену Аберфорту, но тот, казалось, интересовался их разговором не больше, чем пыльными стаканами, которые протирал.

Северус с презрением посмотрел на раскрасневшееся лицо Гиббона.

— Учись говорить намеками, придурок, — пробормотал он сквозь сжатые зубы. — Овладей этим умением, прежде чем снова свяжешься со мной — с новостями, которые стоит услышать.

Он положил галеон на стол и оставил Догерти Гиббона наедине с его напитком.

* * *

— Если через какое-то время она по-прежнему будет здесь, подбери ее и верни мне.

Гарри посмотрел на нетронутую булочку, лежавшую на границе леса. Моросил дождь, покрывая каплями руки Гарри и стекла его очков, но Гарри это не слишком волновало: в конце концов, сам он был непромокаемым. А хлеб нет.

Сильный ветер трепал челку. Листья деревьев шумели, трепеща на ветвях. Гарри откинул со лба волосы и придержал их рукой, защищая от ветра. Обогнув несколько деревьев, Хэдвиг приземлилась на его предплечье.

— И тогда, — Гарри продолжил беседу с совой, — я буду знать, что собаки здесь больше нет. И не придется больше таскать ей еду. — Гарри провел костяшками пальцев по подбородку Хэдвиг. — Понимаешь?

Та моргнула — один раз.

— Но ты ведь можешь съесть булочку и сама, — задумчиво произнес Гарри, продолжая ласково поглаживать сову. — Тогда все станет немного бессмысленным... верно? Ай!

Гарри пересадил Хэдвиг на другую руку и пососал кончик пальца, который только что ущипнули.

Хэдвиг снова моргнула широко раскрытыми круглыми глазами и покрепче вцепилась когтями в руку Гарри, грациозно отклоняясь от ветвей.

Слетев пониже, она подхватила булочку и полетела в темноту леса.

Дождь усилился и теперь стекал по щекам Гарри. Он шагнул вперед, но замешкался, ощущая, как сердце бешено колотится в ушах. Он оглянулся на замок, — густые грозовые тучи зависли между фронтонами. Часы пробьют полчаса еще не скоро, а когда пробьют, Гарри уже забежит в вестибюль.

Откинув с лица мокрые волосы, Гарри оглянулся на пустую хижину Хагрида — и снова на замок, а затем вошел в лес. Где-то рядом ухнула Хэдвиг.

Ему пришлось пройти совсем немного, прежде чем он заметил свою сову. Та сидела на низкой ветке, рядом с ней лежала булочка. Гарри протянул руку.

— Пожалуйста, оставь ее внизу, — произнес он, кивая в сторону булочки. — Я просто пошутил. Ну же. Давай.

Единственным ответом было низкое уханье. Крошки посыпались с дерева, — Хэдвиг вцепилась в булочку когтями и полетела еще глубже в лес.

— Подожди, — простонал Гарри. — Хэдвиг…

Дождь шлепал по кронам деревьев, но Гарри почти не чувствовал его. Загремел гром, и у Гарри возникло ощущение, что он находится внутри барабана. Глаза привыкли к холодной темноте, и он продолжал двигаться.

Минуту спустя он заметил, как далеко впереди, за широким стволом дерева, мелькнуло белое пятно. Что-то ударилось о землю и прокатилось еще несколько футов.

Почувствовав облегчение, Гарри потрусил вперед, испытывая сильное желание высказать своей сове пару ласковых.

Белое пятно снова мелькнуло за деревом.

Кроссовки заскользили по грязи, и Гарри едва не упал на спину. Все тело покрылось мурашками. Внезапно он очень остро ощутил бьющий в лицо дождь, потоки воды, стекающие по стеклам очков.

Откуда-то появилась рука, за ней туловище, которое едва ли было толще той самой руки. Но не из-за этого ноги Гарри примерзли к земле. А от лица, показавшегося вслед за телом.

Пустой взгляд широко раскрытых в шоке глаз, обведенных темными кругами, не отпускал его. Черные волосы свисали на белые плечи, словно грязный занавес.

Долгое время никто не двигался. А потом, без предупреждения, Гарри ощутил, как кровь хлынула обратно в ноги, руки, кончики пальцев — ощущение было почти болезненным. Он слышал, что издает какие-то панические звуки, странным голосом, не похожим на его собственный. Рывком задрав рубашку, он потянулся за палочкой влажными, дрожащими пальцами.

— Подожди... — произнес человек надтреснутым голосом, едва выговаривая слова.

Боковым зрением Гарри заметил движение, он слышал треск веток, но заставил себя сосредоточиться на том, чтобы вытащить палочку из переднего кармана брюк.

Он дернул слишком сильно, палочка выскользнула из холодных пальцев и покатилась по земле. Гарри рванулся к ней.

— Погоди! — снова проскрежетал голос. — Гарри...

— Ступефай!

Еще одна вспышка белого, и нечто рухнуло на лесную подстилку с тошнотворным глухим стуком.

Гарри в ужасе уставился на окаменевшую Хэдвиг, распростертую у ног Сириуса Блэка. Его руки задрожали. Он так сильно сжал в кулаке палочку, что костяшки пальцев побелели.

Из горла вырвался еще один странный звук, — нечто среднее между всхлипом и смехом — звук показался настолько глупым и неуместным, что Гарри был почти уверен, что очнулся посреди кошмарного сна. Он снова ощутил слабость. Руки словно превратились в мертвые плети.

Блэк продолжал неподвижно сидеть на корточках, вытянув ладони с растопыренными пальцами. На мгновение он оторвал взгляд от Гарри и посмотрел на лежащую на земле сову. — Она твоя?

Сжав в кулаке челку, Гарри отрицательно покачал головой из страха, что Блэк прикончит Хэдвиг.

— Нет?

Голос был хриплым, но вопрос прозвучал мягко, по-человечески.

Гарри, не отрываясь, смотрел на Блэка, — тот не двигался с места. Гарри ощущал, как колотится его сердце — во лбу, в губах.

Блэк перенес вес с ноги на ногу, — едва уловимое движение — и перевел взгляд на палочку Гарри.

— Я совершенно безоружен, — прохрипел он. — У меня нет ни палочки... ни даже перочинного ножа. — В доказательство он поднял руки повыше. Голос, казалось, не мог исходить из этого лица с запавшими щеками. — Я не причиню тебе вреда. Обещаю.

У Гарри закружилась голова. Этот человек был убийцей. Он убил дюжину людей, разве не об этом говорилось в той статье? Или это Снейп говорил?

— Откуда ты знаешь мое имя? — Гарри наконец справился с пересохшим горлом. — Нет... — Он сильнее сжал палочку. — Не двигайся.

— Не сдвину даже палец, — пообещал Блэк, качая головой. Он облизнул губы, дернул носом — движения, которые почему-то совсем не подходили такому лицу, такой бумажной коже.

— Я был знаком с твоим отцом, — объяснил Блэк. — Он был моим лучшим другом. Ты знал об этом?

Гарри ничего не ответил. Его мозг онемел.

Из глаз Блэка на мгновение пропала апатия.

— Ты похож на него. Ты всегда был на него похож.

Внезапно осознав, что расслабил руку с волшебной палочкой, Гарри потряс головой, пытаясь удалить опутывающую мысли паутину, и крепче сжал палочку. Однако у него не получилось избавиться от сильной дрожи. Казалось, даже его брюки дрожат.

— Значит, ты знаешь, кто я?

Гарри открыл было рот, чтобы ответить, но у него возникло ощущение, что язык превратился в сухой чернослив, и он дернул головой, кивая.

— Тебе рассказали дядя и тетя? — предположил Блэк. — Или ты узнал из газет? Из обоих мест, наверное. Да? — Казалось, Блэк говорил сам с собой.

Тетя и дядя? Газеты?

Бессмыслица какая-то. Колышущиеся над головой листья, заливающий лицо дождь, — все ощущалось нереальным. Перед глазами вспыхнули цветные пятна. Гарри опустился на корточки и уперся руками в землю, чувствуя, как обломки палок и сухих листьев колют ладони. Он не мог вспомнить ни одного заклинания.

"Сириус Блэк — не игра, Гарри", — голос Снейпа звучал в ушах словно своеобразная колыбельная, голограмма его лица кружила среди цветных искр.

Гарри быстро заморгал, но пятна стали мелькать только сильнее. Над головой раздался голос. Гарри почувствовал давление на шею... на руки. Руки Снейпа?

Значит, он в постели. Должно быть, ему приснился кошмар. Это был кошмар.

— ...Ты слышишь меня?

Голос был эхом. Мозг Гарри ухватился за звук, как за веревку, способную вытащить из океана. Как за спасательный трос.

— ...В порядке?

"Нет, — подумал Гарри. — Не в порядке. Вы снова оказались правы".

* * *

Грома больше не было, но ветер завывал по-прежнему.

Гарри шлепал подошвами по пропитанной водой траве, его джинсы промокли насквозь. Да он и весь промок. Наконец впереди вырисовался замок. Казалось, пройдет целый час, прежде чем Гарри сумеет до него добраться. Небо было серо-пурпурным и мутным от низких грозовых туч. Снейп наверняка уже вернулся.

Гарри не мог унять дрожь. В голове все кружилось, мысли путались так, что Гарри едва не врезался носом во входную дверь, — он добрался до замка, сам того не сознавая. Он прислонился к дверной ручке, на мгновение задержал дыхание и, чтобы руки перестали дрожать, сунул их в мокрые карманы.

Прошла минута.

Может, две.

И все же его мозг никак не мог собрать воедино кусочки напоминающих сон событий, произошедших в последние полчаса. Он определенно страдал от галлюцинаций. Или упал со ступенек совятни и ударился головой.

Может, в сегодняшнем послеобеденном чае действительно была вода из туалета... и теперь Гарри пожинал плоды ее воздействия.

Он снял очки и прижал к глазам костяшки пальцев, затем поморгал. Как только к нему снова вернулось зрение, огляделся.

Да, он определенно все еще находился за пределами замка.

"Я не был там больше десяти лет", — сказал Сириус, глядя сквозь деревья, словно мог разглядеть замок в темноте.

"Сириус". Гарри должен был называть его так.

"Твой отец звал меня Бродягой — во всяком случае, иногда".

Еще не было семи часов, но светильники, расположенные по обе стороны ведущей в подземелья лестницы ярко горели. Люди на портретах, словно падающие костяшки домино, один за другим поворачивали головы, наблюдая за тем, как Гарри на цыпочках спускается по лестнице, его кроссовки скрипят на каждой ступеньке, а остающиеся за ним мокрые следы блестят в сиянии светильников.

"Это твой друг на фотографии? — с неподдельным изумлением спросил Сириус у Гарри. Он держал смятый клочок газеты под гигантским листом дерева, боясь намочить бумагу. — Ты ведь видишь, что у крысы не хватает пальца на ноге, правда?"

Точно такая же, хотя и менее измятая фотография Рона и его семьи в Египте все еще висела на стене позади кровати Гарри.

Его кровати, находившейся всего лишь за длинным коридором и несколькими крутыми поворотами.

Кожа Гарри снова покрылась мурашками — обычно это был верный признак того, что он шел по подземельям. Но на этот раз покалывание в руках и ногах не имело ничего общего с холодом.

Дверь в комнаты Снейпа была, как всегда, заперта. Отодвинув прилипшую к коже футболку, Гарри потянулся за палочкой, чтобы произнести открывающее заклинание, но прежде чем он успел вытащить ее из-за пояса, дверь со щелчком отворилась.

Гарри резко поднял голову — дождевые капли стекли с его волос по шее, — и посмотрел на столь же промокшего профессора, казавшегося на три головы выше обычного.

Если бы не светильники на стене, Гарри мог бы принять его за огромную — размером с человека — груду водорослей. Черные волосы прилипли к бледному лицу... Черная элегантная рубашка облегала, будто дополнительная кожа... Да, Снейп, попадая под дождь, выглядел просто ужасно. Выглядел ужасно и казался очень измученным.

Неосознанно Гарри начал убирать волосы с лица, будто благодаря этому Снейп мог бы не заметить их состояния. Однако его усилия оказались тщетны, так как вокруг кроссовок уже образовалась небольшая лужица воды. Если раньше мысли Гарри разбегались, то сейчас они накладывались друг на друга — скорее даже наваливались одна на другую, борясь за место. Гарри не мог сказать, какое состояние хуже.

Снейп, не мигая, смотрел на него еще мгновение.

Гарри одернул футболку.

— Где ты был? — Снейп говорил медленно, намеренно растягивая слова, будто вытягивая их из комка ирисок.

Гарри оставил футболку в покое, решив вместо этого изучить ботинки Снейпа.

— Я попал под дождь, — почти честно ответил он. — Я не нарочно.

"Я не хотел тебя пугать, — сказал Сириус, после того как Гарри встал, почувствовав себя лучше. — Уверен, я ужасно выгляжу. Уже много лет я не видел своего отражения".

Снейп приподнял подбородок Гарри тремя длинными пальцами. Гарри моргнул, обнаружив нос профессора в нескольких сантиметрах от своего лица.

— Ты провел больше двух часов, навещая свою сову?

Гарри открыл было рот, чтобы заговорить, но так же быстро закрыл его, громко сглотнув.

— Я задал тебе вопрос, — произнес Снейп с обманчивым спокойствием в голосе. О, этот тон Гарри знал слишком хорошо. — Где ты был?

Пытаясь облизнуть губы, Гарри дернул подбородком, — тот по-прежнему был захвачен пальцами Снейпа.

— У Хагрида?

— Нет.

— Хм? — Снейп опасно раздул ноздри.

— Нет, сэр, — более четко ответил Гарри.

— Тогда на квиддичном поле?

"Ты играешь в квиддич, как и твой отец? Он играл лучше меня".

Снейп крепче ухватил подбородок Гарри.

— Я туда не ходил, — пробормотал Гарри, обнаружив, что смотреть на капли дождя на носу Снейпа не менее трудно, чем прямо глядеть в эти черные провалы, которые тот называл глазами.

— Смотри на меня.

Действительно черные провалы.

Просто поразительно, как резко проступили морщины на лице Снейпа. Профессор нахмурился, переводя взгляд с очков Гарри на его кроссовки и обратно. — Что случилось?

"То, что случилось, уже не изменить, — печально произнес Сириус. — И я прекрасно пойму, если ты не захочешь мне помочь".

— А? — Гарри снова моргнул, увидев, что нос Снейпа еще ближе. Часть Гарри настолько сильно хотела обо всем рассказать Снейпу, что у него заболело горло. Другая его часть понимала, что история покажется странной — пойти в Запретный лес, чтобы покормить собаку, и вместо нее найти Сириуса Блэка. Сириуса Блэка, который не убил Гарри на месте. Но большая — самая ясномыслящая часть Гарри понимала, что если ему самому сложно поверить в то, что сейчас произошло, то Снейп определенно не поверит.

Снейп медленно выпрямился, словно старик с больной спиной, и поднял палочку, высушивая одежду Гарри.

Гарри даже не сознавал, что сжимает зубы от холода, пока не почувствовал, что челюсти расслабились.

— Пойди прими горячий душ, — приказал Снейп, все еще хмуро глядя на Гарри, будто это у того были водоросли вместо волос. — Переоденься в пижаму и возвращайся сюда. Нам, молодой человек, нужно многое обсудить. Этот разговор назревал уже давно.

— Я... я уже согрелся, — неожиданно для себя пробормотал Гарри, — вы ведь меня высушили.

Одной рукой Снейп открыл дверь, а другой направил Гарри к выходу, затем слегка наклонился и кивнул в сторону общежития.

— Немедленно, — произнес он, так искусно артикулируя, что Гарри смог увидеть коренные зубы профессора. Это никогда не было хорошим признаком.

Гарри проскользнул в приоткрытую дверь общежития, бесшумно сбросил у камина грязные кроссовки и направился в ванную, по дороге стягивая с себя футболку. Он ощущал, что Снейп наблюдает за его движениями, хотя и знал, что тот его не видит. Только когда Гарри оказался под горячей водой, туман в голове сменился тяжестью на сердце. Ему хотелось плакать, но он знал, что не будет. Сначала прокрадываться куда нельзя и ужасно лгать, а затем просто уйти и плакать об этом — это казалось неправильным. Так не поступают.

Но здесь было нечто большее, чем просто ложь. Гарри провел почти два часа под проливным дождем рядом с тем самым человеком, которого он должен был избегать любой ценой.

А ведь если бы Гарри сумел точнее послать оглушающее заклинание, он так и не узнал бы, что человек, подобный Сириусу Блэку способен показать, как отменить заклинание и спасти сову.

Но что бы произошло, если бы он не промахнулся?

Гарри забыл воспользоваться шампунем, но вода стала холоднее, и он вышел из душа. Желудок крутило все время, пока он вытирался.

Возвращаясь в темноту своей спальни, Гарри ожидал, что на него вот-вот обрушится вспышка озарения. Он продолжал ждать ее, влезая в пижамные штаны, натягивая свежую футболку и пару носков.

Ничего.

Слегка шаркая, он прошел через общую гостиную и остановился на пороге. Вход в гостиную Снейпа был ярко освещен. У квартиры профессора Гарри потратил еще несколько секунд, протирая футболкой стекла очков, но затем вошел.

Снейп сидел в своем любимом кресле прямой, как прищепка. Он оторвал взгляд от огня и посмотрел на Гарри. Что-то в его лице изменилось, — появилось нечто, чего Гарри уже давно не видел.

Гарри больше не хотелось плакать, ему хотелось бежать.

Снейп кивнул в сторону дивана, и Гарри направился туда. Шуршание носков по ковру казалось ненормально громким, как и скрип кожаной подушки, — когда Гарри опустился на нее. Он наблюдал за Снейпом так же внимательно, как ранее тот наблюдал за ним.

Профессор продолжал пристально смотреть на Гарри.

Пальцы ног Гарри больше не свисали над ковром — он почти мог поставить их на пол, — странное время, чтобы замечать подобные подробности. Но он больше ни на что не мог смотреть.

— Ничего не хочешь мне рассказать?

Снова послышался скрип дивана.

— Убери пальцы изо рта, ты выглядишь как животное.

Гарри сел на руки.

— Совсем ничего?

"Нет, не ничего, — кричал разум, обращаясь к Гарри. — Всё... Я хочу все рассказать, абсолютно все".

Гарри покачал головой.

Прошло долгое мгновение, затем Снейп встал, его стул заскрипел даже громче, чем диванная подушка. Гарри вонзил пальцы ног в ворс ковра и настороженно глядел на профессора, точно зная, куда тот направляется. Обсуждения с ним обычно были именно обсуждениями — иногда спорами — но с тем, как Снейп щурил глаза…

Он зашел в свой кабинет и направился к столу.

Там в ящике лежала…

Он прошел к книжной полке? Нет, не открыл ящик.

Захлопнув дверь кабинета, Снейп направился к Гарри, сжимая под мышкой толстый том. Он что, держит запасной внутри?

Книга раскрылась и, с грохотом опустившись на стоящий перед Гарри столик, мгновенно перелистнула около трети страниц. Гарри вздрогнул и в замешательстве посмотрел на профессора.

— Запись номер шесть на странице двести семьдесят четыре, — сухо произнес Снейп. — Прочти ее.

Подавшись вперед, Гарри просмотрел страницу. Румянец стал медленно подниматься по телу, начиная с пальцев ног.

— Это сло...

— Словарь, — подсказал Снейп. — Стандартный Оксфордский. Такой уже наверняка встречался тебе раньше — в начальной школе. И ты определенно умеешь читать, так что займись именно этим. Сейчас же.

Гарри уставился на слова, ощущая, что его гордость уязвлена.

— Я понял, — прохрипел он. — Мне не нужно это читать.

— Нет, нужно, — строго сказал Снейп. Он придвинул к себе стул и сел так, чтобы его глаза оказались на одном уровне с глазами Гарри. — Я не прошу тебя поражать нас своими навыками декламации. Я говорю тебе, читай. — Он ткнул пальцем в желаемый текст.

— Не буду, — дрожащим голосом ответил Гарри. Он стиснул зубы и уставился прямо в глаза Снейпу. Черные провалы на лице профессора могли поглотить его, но Гарри было все равно. Он чувствовал, как слезы разочарования и смущения собираются в уголках глаз, но его не волновало и это. Гарри тоже мог играть в гляделки — так же долго, как и Снейп.

Снейп закрыл книгу. На его шее пульсировала вена.

— Пока ты принимал душ, Аргус Филч развлек меня шокирующим сообщением о твоем местонахождении сегодняшним днем, — тихо произнес он. — Он видел, как ты вошел, видел, как вышел. Как думаешь, где он тебя видел?

Гарри несколько раз сглотнул. Лгать больше не имело смысла. Снейп знал. Гарри проиграл состязание в гляделки.

— В лесу.

— В Запретном лесу.

Гарри снова сглотнул.

— Да, сэр.

— Ты знал, что означает это слово, когда тебе было одиннадцать, даже когда тебе было двенадцать, — продолжил Снейп более сурово. — Теперь, когда тебе исполнилось тринадцать, ты решил не подчиняться правилам этой школы?

Гарри покачал головой.

— Хм?

— Нет, сэр.

— Значит, ты не отрицаешь, что побывал там.

Гарри заставил себя поднять глаза и сердито вытер текущие по щекам слезы.

— Нет, сэр.

Придвинув стул еще ближе, так что колени почти соприкоснулись с коленями Гарри, Снейп схватил его за плечи.

— Почему? — прорычал он, слегка встряхнув Гарри. — Зачем тебе это понадобилось?

Гарри покачал головой, выглядя несчастным.

— Мне очень жаль.

— Меня это не волнует. — Снейп еще дважды встряхнул его. — Не в этот раз. Итак, зачем ты пошел в лес?

Еще две слезинки скатились по щекам Гарри и попали в уши. Он впился взглядом в Снейпа, ощущая необъяснимый гнев. Ему хотелось, чтобы черные впадины прочли его мысли, а не выглядели такими тяжелыми и разочарованными.

— Почему ты не можешь сказать мне правду?

"Как только в Министерстве узнает правду, они начнут искать настоящего убийцу — я просто уверен в этом".

Гарри попытался изобразить на лице мольбу.

Это не сработало. Губы Снейпа снова посерели.

Продолжая держать Гарри за плечи, он перекинул его через колено.

— Это тоже уже давно назревало.

Пальцы ног теперь доставали до пола, и Гарри смутно осознал, что прошло уже три четверти года с тех пор, как он оказывался в таком положении. Что само по себе причинило боль.

— Тебе, конечно, уже тринадцать, Гарри, однако ты пока не можешь судить, что для тебя опасно, а что нет, — поучал Снейп, стягивая с Гарри штаны. — Я такого не терпел и никогда не потерплю. И чем быстрее ты поймешь это, тем скорее подобное прекратится.

В первые полминуты шлепков по открытой коже ни один из них не издавал ни звука, но, как и в прошлый раз, Гарри сломался первым.

— На тебя распространяются те же правила, что и на всех. Ты не исключение. И никогда им не будешь. Ты меня понимаешь?

Гарри выдавил из себя сбивчивые извинения. Всякий раз, когда он возвращался к воспоминаниям о подобном наказании, он готов был поклясться, что унижение являлось худшей его частью. Ведь оно было столь нелепым и детским, и не могло так уж сильно ранить, не могло врезаться в его душу и заставить сожалеть о каждом совершенном им проступке. Однако, как и полгода назад, сейчас произошло именно это.

А Снейп все еще не снижал силу.

— Запретный, значит запретный.

Гарри заплакал сильнее.

— Это понятно?

Кровь прилила к голове Гарри, но он все равно попытался кивнуть. Вскоре все закончилось, и ему помогли подняться. Ноги дрожали. Пижамные штаны закрутились вокруг талии, но, по крайней мере, их вернули на законное место. Гарри почувствовал, что его ведут к месту, где он обычно приходил в себя — к дивану, — но он покачал головой, продолжая икать сквозь слезы, и пошел через в общую гостиную обратно в спальню.

Снейп не последовал за ним, и Гарри был этому рад. Порка нисколько не облегчила ощущение вины, — он чувствовал себя еще более несчастным, чем прежде. Ему хотелось больше никогда и никого не видеть.

Однако все шло не так, как хотелось бы Гарри.

Через час, а может, и через два — Гарри не следил за временем — он услышал стук в дверь. Слезы исчезли вместе с большей частью жжения в пятой точке, но Гарри ни за какие коврижки не собирался вставать с постели. Как жаль, что он не попал в себя тем оглушающим заклинанием. Это решило бы все проблемы.

Дверь открылась и без его разрешения; Гарри знал, что так и произойдет.

Светильники на стенах, ожив, показались слишком веселыми, хотя комната по большей части осталась в полумраке.

Гарри почувствовал, как его матрас просел под весом чужого тела. Он передвинул ноги на дальнюю сторону кровати, никак больше не показав, что заметил, что в комнате находится кто-то еще.

— Тебе следовало бы уже знать, что молчание не приводит ни к чему хорошему.

На этот раз в словах не слышалось гнева — даже намека на предупреждение, — но Гарри не знал, что сказать, поэтому принялся изучать цифры на прикроватных часах.

— Полагаю, твоя гордость болит гораздо сильнее, чем зад. Это типично для твоего возраста, — продолжил Снейп тем же ровным тоном, будто изначально ожидал, что Гарри проигнорирует его слова. — Но твое прежнее молчание не имело ничего общего с гордостью.

Снейп замолчал, позволив словам на некоторое время повиснуть в воздухе. Гарри тяжело вздохнул, хотя и не хотел этого.

— Я не жалею, что наказал тебя, — решительно произнес Снейп. — Ты прекрасно знаешь, что это должно было случиться. Однако...

Гарри слегка повернул голову, и от этого движения цифры перед глазами расплылись. Теперь он внимательно слушал.

— Я нахожу твое сегодняшнее поведение не характерным, даже для тебя. Тайком выбраться за разрешенную границу... Ты ведь прекрасно знал, что это запрещено и никогда так не поступал.

Гарри ощутил, что снова краснеет.

— А затем ложь... — Снейп, должно быть, почувствовал, что Гарри дернулся, потому что продолжил: — О да, Гарри. Подобное молчание сродни наглой лжи. Но опять же, ты обычно не врешь. Твое молчание не злит, оно беспокоит меня.

Гарри перевернулся на спину. Снейп сидел совсем рядом, примостившись на краю кровати. Он сменил элегантную рубашку на более повседневную и даже не потрудился заправить фалды. Снейп не шутил — его глаза потеряли сердитый блеск. Он выглядел просто очень усталым... и гораздо менее похожим на профессора.

— Ненавижу лгать, — наконец пробормотал Гарри. Его голос казался глубоким и хриплым из-за попыток подавить слезы. Он сосредоточенно глядел на темно-бордовый балдахин, висящий над его кроватью, но все же смог заметить кивок Снейпа.

— Я знаю.

Сглотнув, Гарри подпер рукой голову, молясь всем известным ему богам, чтобы он смог удержаться и не начать плакать.

— Ты, Поттер, без сомнения, худший лжец из всех, кого я когда-либо встречал.

Знакомая фраза странно успокаивала.

— Одно из твоих лучших качеств…

Гарри снова тяжело вздохнул. Снейп сжал его колено.

— Ты уже получил наказание. — Снейп смотрел прямо перед собой, но не убирал руку. — Теперь пришло время обо всем рассказать.

Гарри приподнялся, его лицо оказалось очень близко к плечу Снейпа. Какое-то время он сидел молча, собираясь духом, чтобы попросить Снейпа о важном:

— Но вы должны выслушать до конца. И не чокнуться от этого, ладно?

— Чокнуться…

— Это все равно произойдет, но, пожалуйста, не надо, — взмолился Гарри.

— Какой оптимизм…

Отодвинувшись к груде подушек, Гарри сел на руки, чтобы не грызть ногти.

Снейп заметил.

— Поклянитесь, — попросил Гарри.

— Я не собираюсь ни в чем клясться.

Вместо ногтей Гарри стал жевать нижнюю губу. Как сказал бы Снейп — нашел выход для своих животных инстинктов. А потом рассказал Снейпу обо всем — о черной собаке, и о том, как он думал, что кормил ее, а не умевшего превращаться (Сириус называл это Ани-что-то) осужденного преступника, о фотографии крысы, заклятии Ступефай, попавшем в Хэдвиг, контрзаклятии к нему, о данном им обещании…

К концу рассказа Гарри уже сидел, скрестив ноги и прижимая к животу подушку.

Снейп казался таким же спокойным, как Альбус Дамблдор на летнем пикнике. Он медленно и глубоко дышал, его плечи поднимались и опускались, поднимались и опускались…

— Я хотел вам рассказать, — сказал Гарри после некоторого молчания. Он не был уверен, что чувствует себя лучше. — Я просто... ну... я не знал, как все объяснить. И думал, что вы меня возненавидите.

— Где он сейчас? — Движение плеч Снейпа набрало скорость.

— Э-э-э... все еще там, наверное, — пробормотал Гарри. — Но вы же не...

— Сегодня раньше ляжешь спать, — перебил Снейп, вытаскивая из-под Гарри уголок одеяла и придерживая его. — Залазь.

Гарри снова почувствовал тошноту.

— Профессор, вы же обещали! Вы сказали, что верите мне!

Уронив одеяло, Снейп наклонился вперед и обхватил лицо Гарри ладонями — чего никогда раньше не делал.

— Посмотри на меня.

Гарри посмотрел. Было гораздо сложнее выглядеть обеспокоенным, когда ладони Снейпа сжимали щеки.

— Ты должен мне доверять.

— Я... я доверяю.

— Ты должен послушаться меня и не задавать вопросов. Я слышал каждое твое слово. — Снейп легонько встряхнул его. — Каждое слово.

На этот раз Гарри было легче смотреть профессору в глаза. Он кивнул.

— Сегодня раньше ляжешь спать, — повторил Снейп. — Это понятно?

— Да, сэр.

Еще мгновение Снейп держал руки на лице Гарри. Наконец он напряженно кивнул и откинул одеяло. Молча дождавшись, пока Гарри уляжется, подоткнул ему одеяло подмышки — Гарри всегда так спал. В комнате снова стало темно. Гарри почувствовал, как очки соскользнули с носа, ощутил теплую руку на лбу.

А потом он остался один.

Потрескивание стояло повсюду. Оно исходило из тумана, застывавшего в бороздках коры деревьев. Холодный воздух — клейкий, белый, напоминающий рыбье брюхо и прилипающий к лицам и рукам в перчатках, тоже потрескивал.

Огромная темная туча уже несколько часов скользила по небу. Она давно успела пролиться дождем, насквозь пропитав спутанные черные волосы мальчика и забрызгав крупными каплями стекла его очков. Гром больше не гремел, но теперь человек в разорванной одежде надсадно кричал, царапая грязь каблуками ботинок. Ветви деревьев качались, торжественно прощаясь с уходящим ливнем и с человеком, которого тащили прочь фигуры с серыми лицами. Никто не обращал на них внимания.

В лесу появился другой человек — с более черными, более сухими волосами. Казалось, он не возражал против непроходящей темноты. В небе снова загрохотало — последний раскат грома — и тучу наконец унесло из Хогвартса.

А человек остался. По крайней мере, один из двоих.

От странного холода в коленях Северуса что-то похрустывало. Только после того, как он — молча и не шевелясь, — просидел на корточках в течение нескольких минут — возможно, часа, — Северус вспомнил, сколько ему лет. Тридцать четыре года — слишком мало, чтобы замечать боль в коленях. Но Северус мог бы справиться с влиянием возраста на тело, при условии, что разум останется неизменным.

"Дотошный". Разве не это написал профессор Слагхорн на эссе Северуса по зельям, до этого раз за разом награждая его работы отличными отметками? "Дотошен, как всегда, Северус". Да, даже тогда Северус уделял большое внимание деталям. Кто-то должен был это делать. Однако сейчас... каким-то образом дотошность Северуса привела его к дереву, растущему у поляны Запретного леса. Судя по полузатушенной куче хвороста и немногочисленным обрывкам пергамента, трепетавшим вместе с листьями тиса на ветру, это была обжитая поляна. Пустая поляна. И тихая, если не считать стоявшего в воздухе потрескивания.

Развевающийся клочок газеты замер над носком ботинка Северуса. Мальчишка Уизли улыбался ему с фотографии сквозь размазанные чернила. Крыса на плече мальчика дернулась. Северус схватил фотографию, сминая между пальцами улыбку мелкого идиота, и сунул влажный обрывок в карман мантии.

Так Гарри говорил правду.

Лес был погружен во мрак, — было уже далеко за полночь. Проведя большим пальцем по куску коры, Северус, наконец, понял.

В бороздках образовался лед. Но ведь сейчас август, конец лета, а Северус по-прежнему мог видеть, как при дыхании вырывается легкий пар из ноздрей, хотя тот уже не клубился облаком, как час назад.

Северус крепко сжимал палочку. Костяшки пальцев побелели от напряжения. Но он решил пока не уходить. Если Блэк не появится до рассвета, Северус вернется к мальчику и принесет с собой известие, о котором уже знал. О котором догадался уже час назад или даже больше.

Дементорам не разрешалось заходить в Запретный лес глубже чем на сто футов, если только не было прямого приказа самого министра магии. Требовалась по меньшей мере дюжина дементоров для создания такого ледяного тумана, — он таял сейчас, стекая по коре деревьев. Возможно, даже больше, судя по тому, как медленно таяла изморозь. Откуда министр узнал?..

С ближайшего дерева метнулась маленькая рыжевато-коричневая сова и подхватила клювом покрытую грязью полусъеденную куриную ногу, лежавшую в нескольких метрах от газеты, в которую раньше была упакована. Черные глаза совы сверкнули в темноте. Она вонзила клюв в холодное мясо, хватая его покрепче, и улетела.

Да, Северус все понял. Он понял и почувствовал облегчение.

Ему хотелось радоваться.

Легкий ветерок трепал разбухшие от воды страницы книги, лежавшей у потухшего костра.

Северус решил укрыться между деревьями и ждать, пока не взойдет солнце. Ради ребенка. Он был в долгу перед ним.

* * *

— Вчера она точно висела здесь. Была приколота к этой... — Гарри раздраженно засопел, — чертовой... — он попытался дотянуться до лежащих в глубине вещей, излишне напрягая мышцы плеча, но не обращая на это внимания, — дурацкой... — он снова раздраженно засопел, — ...стене!

"Возможно, ты запихнул ее под кровать вместе с остальными важными документами, которые валяются там беспорядочной кучей…"

Раздраженно нахмурившись, Гарри опустился на пятки и смахнул выступивший на лбу пот. Даже сейчас, когда Снейпа не было в подземельях, он продолжал незримо здесь присутствовать. Как и его голос. Снейп ухмылялся Гарри с книжной полки, хмуро посматривал на него из идеально, да-да, именно идеально собранной стопки бумаг под кроватью. Премного благодарен вам, профессор, за мудрые замечания.

— Да, вот так я складываю свои вещи, — проворчал Гарри — без необходимости, поскольку в комнате не было никого, кто мог бы услышать его объяснения.

Пламя на стене скептически мерцало, напоминая подергивающуюся оранжевую бровь.

От напряжения слегка высунув кончик языка, Гарри схватился за матрас и, используя его как точку опоры, попытался просунуть свободную руку чуть глубже под кровать в надежде нащупать еще одну стопку бумаг, — те могли съехать с основной стопки. Еще чуть глубже...

Гарри отдернул руку.

— Черт, — прошипел он, втянув воздух сквозь зубы и сжимая ладонь, — на пальце появился неровный порез, из которого сочилась кровь. Как раз то, что нужно: новый шрам в виде молнии. Теперь ему не придется поднимать челку, чтобы представиться. Он будет махать людям рукой.

Просто блестяще.

Разозлившись от жгучей боли, Гарри несколько раз хорошенько стукнул по поранившему его предмету. Чем бы он ни был.

Чьи-то зубы? Ржавое лезвие бритвы? Осколки стекла? Неважно. С таким же успехом Гарри мог бы пинать босой ногой одного из одноглазых плюшевых мишек Дадли, несмотря на всю энергию, вложенную в эти удары.

Что-то негромко стукнулось о стену, какой-то предмет покатился по каменному полу — возможно, пергамент.

"Мальчик, ты отвратительно себя контролируешь".

— Ага, точно, — устало пробормотал Гарри, все еще не вытащив ногу из-под кровати. Он уронил голову на край матраса и прижался щекой к одеялу. — Отвали.

Резкость тона Гарри, однако, никак не отражала тот факт, что он чувствовал себя довольно глупо, беседуя с настенным светильником.

Неожиданно он понял, что ведет себя почти как Дадли. Сначала бурчание, а теперь вот пинки. От стыда скрутило живот. Прошло уже много месяцев, но ругательства по-прежнему отдавали во рту мылом, так что Гарри не совсем понимал, откуда это пришло.

Гарри не был жаворонком, и утром у него часто бывало неважное настроение, но, говоря по правде, он не поступил бы так в присутствии Снейпа, особенно после всей той кучи неприятностей, случившихся с ним вчера.

"Аврора нелегко вывести из себя", — сказал ему однажды Снейп, когда они сидели вдвоем, обсуждая обязанности ловцов темных магов. Конечно, профессор превратил дискуссию в урок "держи-себя-в-руках-лучше-или-ты-никогда-им-не-станешь". На протяжении всей лекции Гарри морщил нос так сильно, как только осмеливался.

Ну, давай посмотрим.

"Авроры ценят честность. Авроры ценят доверие. Авроры не ищут оправдания своим ошибкам". Гарри мог бы возразить, что за аврорами, вероятно, не следует некто, готовый хорошенько им всыпать, чтобы это послужило напоминанием обо всех ошибках. Да, не сказав этого, он поступил мудро.

Закусив губу, Гарри поникнул от смущения. Он обещал себе, что не будет вспоминать о произошедшем прошлым вечером, несмотря на то, что полагал, что получил заслуженно. Снейп не шутил, — Гарри не скоро забудет подобное. Совсем нескоро.

"И авроры не дуются, верно, мистер Поттер?"

— Держу пари, что у них и ногти не растворяются от варки уймы зелий.

Наслаждаясь безопасной пикировкой, Гарри улыбнулся в смятое одеяло. Наконец, глубоко вздохнув, он сел прямо. Ладно. Нет нужды начинать утро, как угрюмый болван, перекинувшись через кровать с балдахином, будто кухонная тряпка.

Гарри взглянул на прикроватные часы — пять тридцать утра, — он привык вставать, по крайней мере на целых два часа позже.

"Вот тебе и "раньше лечь спать", — подумал он.

Гарри плюхнулся на матрас, перевернулся на живот и, приподнявшись на локтях, стал рассматривать груду всякой всячины, которую выгреб из-под кровати, — ладно, следовало признать, что в основном это был мусор. Затем он перебрал вещи здоровой рукой. Носки: полетели в корзину. Два пера и пустой свиток пергамента: были засунуты обратно под кровать в облако пыли и тьмы.

— ...Что это еще за дерьмовина? — Приподнявшись повыше на локтях, Гарри подтолкнул очки к переносице и задумчиво прищурился на смятую упаковку от чипсов, — она, должно быть, в какой-то момент выпала из его сундука.

— Ну, давайте, возвращайтесь обратно, — пробормотал Гарри, свесившись с кровати и зашвыривая мусор в том же направлении, что и пергамент.

— Ой! — он заметил скомканный "Ежедневный пророк", лежавший первой полосой кверху. Гарри резко подался вперед и едва не свалился с кровати, но успел упереться ладонью в пол, сохраняя равновесие. Он несколько раз встряхнул газету, расправляя ее, и просмотрел заголовок.

"В больнице Святого Мунго продолжается расследование похищения флаконов лекарства от грибковой золотухи".

— Фу, мерзость, — заключил Гарри, скривив нос от жутко звучащей болезни, и разочарованно прикусил губу. Он искал совсем не эту газету.

Несколько дней назад заголовок передовицы "Ежедневного пророка" показался просто интересным, даже захватывающим, учитывая, что со страницы газеты улыбалась и радостно махала Гарри именно семья Рона, но теперь эта фотография оказалась жизненно важна. И все потому, что на ней была крыса с отсутствующим на лапе пальцем.

Если бы только Гарри догадался попросить у Сириуса ту газету. Если бы отсутствие чертова крысиного пальца показалось ему более важным прошлой ночью, а не сегодняшним утром, когда Гарри, проснувшись, внезапно вспомнил о растворе Адриана, вызывающем онемение. Том самом растворе, который хитрый краснолицый ирландец передал когда-то матери Питера Петтигрю, чтобы та смогла справиться с болью в ноге.

Или не передавал ей…

Скомкав газету — не ту газету — в кулаке, Гарри швырнул ее в стену. Свесившись с кровати, он оставался в этом положении долгую мучительную минуту, ощущая жгучую пульсацию в указательном пальце. Затем дотронулся большим пальцем до царапины, потемневшей от подсохшей крови.

И тут он увидел ее: большую открытую английскую булавку. Она торчала из пояса очень старых, грязных джинсов, доставшихся ему от Дадли. Джинсов, которые Снейп уменьшил во время отработки в прошлом году. Но дело было не в булавке, и даже не в поврежденных пальцах. Дело было в брюках.

Он понял, где могла быть фотография.

Спрыгнув с постели, Гарри пинком запихнул оставшиеся пыльные вещи обратно под кровать и, переодевшись в свежую футболку и джинсы, сунул ноги в кроссовки, высохшие у очага в квартире Снейпа. Кроссовки все еще были покрыты грязью, и он постарался как можно тщательнее соскрести ее — у него не было никакого желания ощутить на себе взгляд Снейпа после того, как тот заметит куски засохшей грязи на ковре. Гарри зашнуровал кроссовки и поспешил к двери, выходящей в коридор подземелья.

Но остановился. Повернулся. Он вспомнил.

Дверь спальни Снейпа по-прежнему была закрыта, без сомнения, даже заперта. Камин был холодным и темным, и хотя светильники на стенах все еще горели, на их фитилях мерцали лишь маленькие огоньки. Обычно по ночам, после того как они оба уже ложились спать, гостиная Снейпа оставалась слегка освещена, — света было достаточно, чтобы Гарри смог разглядеть узоры на ковре.

Гарри обвел взглядом комнату в поисках признаков жизни. Единственный крючок на вешалке в прихожей был пустым, терпеливо дожидаясь плаща Снейпа. Казалось, крючок подобное не волновало, будто он привык, что на него вешают верхнюю одежду в любое странное время после полуночи. На коврике у камина по-прежнему виднелись два отпечатка грязных ботинок. Но другая обувь — более крупного размера — там не стояла, как и не была сброшена у двери.

Впрочем, это ничего не значило. Снейп мог спать и в ботинках.

"Разбуди меня в следующий раз".

Разве Снейп не велел Гарри поступить именно так? Конечно, Гарри сейчас не рвало, но скорее всего Снейп захотел бы знать, что Гарри собирается посетить прачечную в столь ранний час. И даже если Снейп станет злиться и кричать, Гарри сможет улыбнуться и напомнить, что, по крайней мере, он не забыл о словах профессора.

Пожав плечами, Гарри тихо подошел к спальне Снейпа. Прислонившись лбом к деревянной двери, он едва слышно постучал.

Крошечные огоньки светильников весело плясали. Казалось, даже темные фигуры на стенах смеялись над Гарри, их большие животы, созданные тенями, дрожали.

По большей части Снейп не стучал в дверь Гарри, — он просто врывался, словно комната принадлежала ему.

Ну и что с того, что это почти так и было.

Закатив глаза на собственную нерешительность, Гарри трижды сильно ударил кулаком по двери. Но ответа не последовало даже после минуты ожидания.

Он подергал дверную ручку. Дверь, щелкнув, слегка приоткрылась.

Гарри моргнул от неожиданности. Отдернув руку, он сжал ладонь в кулак и неуверенно хрустнул костяшками пальцев. Если слегка толкнуть дверь, то, возможно, удастся лицезреть профессора в одних трусах. Гарри поморщился от мысли о таком ужасе.

— Профессор? — прохрипел он, сунувшись носом в образовавшуюся щель.

Ответа так и не последовало.

Вот и требуемое доказательство. В конце концов, Снейп однажды уловил, что Гарри прошептал ругательство, находясь в двух комнатах и коридоре от него. Без сомнения, он услышал бы щелчок замка и скрип открывающейся двери собственной спальни.

Снейп не спал. Его просто здесь не было.

Толкнув дверь кончиком пальца, Гарри заглянул внутрь. Он оказался прав. Подушки были аккуратно застелены темно-зеленым стеганым одеялом без единого завернутого уголка. Гарри никогда раньше не видел спальню Снейпа и ощутил разочарование, обнаружив, что та очень походила на обычную слизеринскую спальню, за исключением того, что здесь стояла всего одна большая кровать без стоек.

Над прикроватным столиком висели три полки, полные книг. С такого расстояния Гарри не мог прочитать названия. Единственным словом, которое он сумел разобрать на корешке одной из книг, было "Достоевский". Вероятно, это была фамилия, и Гарри определенно не мог ее произнести. Туалетный столик был выше, чем у Гарри, и у него отсутствовало зеркало. Но на нем стояла открытая деревянная шкатулка. Сжав губы, Гарри приподнял подбородок, пытаясь заглянуть внутрь, но с его места не получалось ничего разглядеть.

Если не считать тряпичного коврика с задравшимся краем, спальня Снейпа выглядела очень аккуратно. Казалось, будто никто не входил в нее весь день.

"Никто и не входил, придурок", — обругал себя Гарри.

Внезапно любопытство, стучавшее в груди крошечным молоточком, сменилось чем-то другим, от чего руки стали липкими, а желудок, похоже, превратился в джем. Честно говоря, Гарри все же ожидал обнаружить укрытый одеялом холмик размером со Снейпа, а не холодную пустую комнату.

Шкатулка его больше не интересовала.

Отступив за порог, Гарри беззвучно закрыл дверь спальни и остановился, теребя кроссовкой бахрому ковра.

Огоньки настенных светильников казались ярче и ожидающе колебались. Но на этот раз Гарри не казалось, что они ведут беседу голосом Снейпа, и ему оставалось только пикироваться с самим собой. В животе неожиданно заурчало, хотя Гарри совсем не испытывал голода.

Снова раздалось урчание, на этот раз более громкое. Взглянув на живот, Гарри скорчил гримасу и проворчал:

— Ой, заткнись уже, ладно?

Но живот тоже не мог ответить. Гарри в последний раз взглянул на пустой крючок вешалки и прбормотал:

— Снейп в порядке.

Но никто ему не ответил. Ничто не дрогнуло. Включая самого Гарри.

Он продолжал просто дышать. Дышать и думать.

Со Снейпом все в порядке. В конце концов, Снейп — это Снейп.

И он скоро вернется.

Именно эти мысли и отправили Гарри в прачечную. Эти и еще одна: отсутствующий палец на лапе.

* * *

Гарри считал, что Добби — единственный домашний эльф, восхищавшийся им до такой степени, что с радостью лег бы лицом в лужу, только чтобы Гарри не пришлось мочить ноги — факт, который одновременно в высшей степени шокировал Гарри и вызывал в нем глубокий стыд.

Но он ошибался.

Гарри поднимался по лестнице, ведущей на второй этаж, обхватив обеими руками стопку свежевыстиранной и аккуратно сложенной одежды, обвязанную красной с золотом лентой, но тут перед его глазами замельтешило и появились всполошенные эльфы.

— Давайте мы отнесем вашу одежду, мистер Поттер, сэр, — сказали они хором, нервно сжимая ладони и наблюдая круглыми от волнения глазами, как Гарри пытается как можно ровнее держать тяжелую пачку одежды, притворяясь, — чтобы успокоить эльфов, — будто несет мешок с перьями.

Если Гарри думал, что его лицо сильно краснело из-за назойливой опеки Добби, то сейчас оно, несомненно, приобрело цвет перезрелого томата. Гарри очень надеялся, что после своего первого — и последнего — похода в прачечную не наткнется вдруг на зеркало.

Красные с золотом ленты! Словно рождественский подарок.

Гарри отделяло от эльфов наверное уже несколько километров коридоров, но их отчаянные вопли продолжали тянуться за ним, словно увязавшийся следом младенец, на каждом шагу спотыкающийся о собственные ноги.

Гарри завернул за угол. Поток воздуха приподнял конец блестящий ленты, и тот залетел под оправу очков.

Вздохнув, Гарри остановился и, переложив стопку одежды из руки в руку, тряхнул головой, пытаясь сдвинуть ленту, прежде чем та успеет выколоть ему глаз. Безуспешно.

Выругавшись под нос, Гарри поднял стопку так высоко, как только мог. Еще раз тряхнуть головой…

— Ой!

Очки, одежда, книги и зад Гарри — все одновременно ударилось о пол. Гарри снова потряс головой, на этот раз чтобы избавиться от звона в ушах. От неожиданного падения он прикусил язык.

— Ох, Гарри, прошу прощения. Очевидно, это случилось снова.

Гарри ощутил, как очки мягко опустились ему на нос, и удивленно моргнул, увидев чужое лицо совсем рядом с собственным.

— Я смотрел в книгу, а не перед собой, — объяснил профессор Люпин, виновато прищурившись. Слегка повернув запястье, он показал Гарри обложку книги.

"Взрывные боггарты" Аврелия Годфри.

— Ну, теперь мы, по крайней мере, знаем, что она интересна, — улыбнулся профессор Люпин, все еще сидя на корточках и положив руку на плечо Гарри.

Гарри попытался скопировать улыбку профессора Люпина, но смог изобразить только кривую ухмылку, напоминавшую трещину в тарелке. Пятая точка немного пульсировала, но он не обращал на это внимания, как и на разбросанную по полу одежду — трусы и все остальное.

Профессор Люпин словно прочитал мысли Гарри, его лицо слегка поникло, а улыбка погасла.

— Сейчас... — он сунул руку за спину и вытащил палочку. Легкий взмах — и чистая одежда Гарри снова собрана и перевязана. — Ты очень сильно ударился о пол? — пробормотал профессор Люпин. — С тобой все в порядке?

— Я в порядке, — солгал Гарри. Приняв протянутую руку, он позволил Люпину помочь ему подняться. Неожиданно острая боль пронзила палец, и, неосознанно вздрогнув, Гарри отдернул руку.

Профессор Люпин посмотрел на раскрытую ладонь Гарри.

— Ох… совсем неудивительно, что ты поморщился...

Прищурившись, Гарри взглянул на неровные края ранки и решил, что Люпин прав.

— Это случилось только что?

— Немного раньше…

— Больно?

— Нет, сэр, — снова соврал Гарри, сжимая ладонь в кулак и пряча в нем поврежденный палец, подальше от тыкающего во все большим пальцем профессора Люпина.

Люпин отпустил руку Гарри и сжал губы. Его глаза ласково заблестели, будто он что-то вспомнил.

Гарри смущенно отвел взгляд. Снейп снова оказался прав: Гарри действительно не был мастером врать.

— Я по-прежнему не силен в исцеляющих заклинаниях, — начал Люпин, наклоняясь и поднимая две упавшие книги. — Но в моем классе в шкафу есть средство для восстановления кожи. Оно должно подойти. И, — продолжил он, — если ты возьмешь этот сверток за узел, его будет легче нести. — Люпин откинул волосы с глаз. — Конечно, здоровой рукой…

— Спасибо, но у меня в сундуке есть пластырь. Я просто наклею его...

— Если мадам Помфри увидит эту рану и поймет, что я позволил тебе уйти, не получив помощи, она снесет мне голову вместе с волосами.

Гарри хотел было возразить, что у него тоже имелось средство для восстановления кожи, к тому же собственноручно приготовленное, но он умел узнавать приказ, даже если тот произнесли с улыбкой.

Он проследовал за профессором Люпином до его класса. Дверь оказалась слегка приоткрыта. Гарри удивился, — Снейп, выходя из класса даже на минуту, всегда запирал дверь. Он, наверное, посадил бы перед входом трехголового пса Пушка, если бы имел такую возможность.

Представив эту картину, Гарри тихо фыркнул.

Слегка повернувшись, профессор Люпин поставил руки на пояс.

— Э-э-э, что же, ты, наверное, думал, что я уже закончил разбирать книги. — Он кивнул в сторону покосившихся книжных башен, сложенных на нескольких столах. — Профессор Локхарт оставил десятки своих произведений. Большая их часть в этой куче.

— Используйте их на растопку, — предложил Гарри, прежде чем успел остановиться. Усмехнувшись, Люпин приподнял брови, словно соглашаясь. Гарри улыбнулся. Приятно было сознавать, что взрослые тоже умеют смеяться.

— Давай займемся твоей царапиной, ладно?

Лицо профессора Люпина все еще сияло весельем. Он достал из маленького шкафа, стоящего в задней части класса, почти пустой пузырек с восстанавливающим кожу раствором.

— Осталось немного, но должно хватить.

— Это работает? — подал голос Гарри. Пока профессор Люпин искал зелье, он заметил маленький старинный радиоприемник с двумя пластмассовыми ручками на передней панели.

— Профессор Снейп сварил его в начале месяца, — заявил Люпин, снова и снова вертя в руках закупоренный флакон. Он все неправильно понял. — Так что, полагаю, оно должно сработать очень хорошо.

Гарри уставился на Люпина, на секунду забыв про радио.

— Вам это дал Снейп?

Повертев пробку, Люпин слегка улыбнулся Гарри и передал ему раствор.

— Подожди минутку, — пробормотал он, щелкнув пальцами. — Сначала нужно очистить порез.

Он во второй раз направился к шкафу.

Гарри каким-то образом знал, что профессор Люпин не будет возражать, поэтому робко подошел к радио и стал поворачивать одну из ручек, пока не услышал тихий щелчок.

— Оно зачаровано.

Гарри отдернул руку. Радио протестующе заревело статическими помехами. Ахнув, Гарри сунул руку в задний карман.

— Простите, теперь оно испорчено?

— О, не извиняйся, — не слишком внятно произнес Люпин, — он держал в зубах пакет марлевых тампонов. Закрыв ногой дверцу шкафа, он позволил пакету упасть в освободившуюся ладонь. — Я просто имел в виду... вот, — он опустил тампоны и дезинфицирующее зелье рядом с радиоприемником. — Смотри. Оно работает не на электричестве, так что…

Профессор Люпин постучал палочкой, и радио, прочистив горло, ожило.

Певица взяла пронзительно высокую ноту, перекрывая звуки оркестра.

Гарри поморщился.

— Опера, — объяснил Люпин, его глаза заблестели. Он взял зелье. — Вашу руку, сэр.

Гарри повиновался приказу, но задержал дыхание.

Понимающе усмехнувшись, профессор Люпин вытащил пробку из флакона.

— Лишь немного попечет, но все закончится в мгновение ока, — мягко сказал он. — Обещаю.

Сзади загудело радио, перекрывая звуки сопрано и тех, кому не посчастливилось сопровождать его.

Гарри помог держать марлевый тампон под порезом, чтобы не закапать пол дезинфицирующим зельем.

— Мы прерываем программу, чтобы сообщить нашим слушателям, что печально известный убийца Сириус Блэк наконец-то взят под стражу и содержится в Министерстве магии под строгой охраной. Никто точно не знает, где был схвачен Сириус Блэк, хотя свидетели утверждают, что вчера заметили его возле деревни Хогсмид…

Зелье лилось на порез Гарри непрерывным потоком, обжигая пальцы и заливая кроссовки. Пурпурный дым заклубился перед лицом профессора Люпина, но он, похоже, не заметил этого. Люпин не отрывал взгляда от радио, его губы приобрели цвет пепла.

Пустой флакон выскользнул из его пальцев и разбился о каменный пол.

— Министр магии приказал дементорам отложить приведение приговора в исполнение, пока все свидетельства и улики против убийцы Блэка не будут рассмотрены повторно...

Люпин впился взглядом в глаза Гарри и не отпускал их. Его пергаментные губы сжались, кадык дернулся.

Что бы ни сказал потом диктор, Гарри не услышал больше ни слова, потому что уже распахнул дверь класса. Он заставил одеревенелые ноги двигаться вперед, не обращая внимания на хруст осколков стекла, прилипших к подошвам кроссовок, и игнорируя голос профессора Люпина, зовущий его по имени.

В вестибюле было по-прежнему темно и тихо, но свет раннего утра уже начал пробиваться сквозь высокие окна. Гарри вцепился в один из огромных деревянных засовов, запиравших входную дверь до восхода солнца. Когда ему наконец удалось открыть его, руки стали скользкими от пота. Гарри с тоской уставился на три тяжелых засова, которые ему еще предстояло открыть.

Затем, зарычав от досады на собственную тупость, он вытащил палочку из переднего кармана джинсов и выкрикнул:

— Алохомора!

Радостным хором по вестибюлю разнеслись пощелкивания. Двойные двери застонали и медленно отворились, но Гарри тут же услышал другие — гораздо более громкие пощелкивания, — те доносились от центральных ворот, находившихся почти в четверти мили от главного входа. Гарри пристально смотрел на ворота и на человека в черной мантии, стоявшего перед ними.

Человек обернулся.

Гарри шумно втянул воздух и схватился за ручки обеих дверей, чтобы снова закрыть их, но тут же передумал. Он распахнул двери пошире и замер, крепко сжимая зубы и слушая собственное шумное дыхание.

Снейп быстро направился ко входу в замок. Дойдя до верхней ступеньки, он остановился, сведя брови.

Гарри поднял на него злой взгляд, его грудь поднималась и опускалась в такт дыханию профессора. Брови Снейпа сошлись еще сильнее и теперь напоминали два кривых вопросительных знака. Это было наиболее глупое лицо из всех когда-либо виденных Гарри. И он ничуть его не испугался. Гарри еще сильнее стиснул зубы и чуть заметно покачал головой.

Брови Снейпа поползли вверх, и он приподнял подбородок. Все вопросы исчезли с его лица, будто Снейп уже знал ответы. Он кивнул в сторону вестибюля.

— Внутрь.

— Я не собираюсь двигаться с места.

Казалось, они оба прекратили дышать. И даже птицы больше не щебетали.

Гарри смотрел на темные круги под глазами Снейпа и ждал, когда ноздри профессора превратятся в блюдца, а глаза — в черные впадины. Но лицо Снейпа даже не дрогнуло. Не говоря ни слова, он двинулся вперед и протянул руку, чтобы ухватить Гарри и повести его за собой. Но Гарри отдернул плечо и снова впился в профессора злым взглядом.

Поджав губы, Снейп вздохнул.

Гарри с трудом сглотнул, ощущая боль в сдавленном спазмом горле.

— Вы лжец.

Снова тяжело вздохнув, Снейп провел рукой по глазам и вниз по лицу. Он долго смотрел куда-то поверх головы Гарри. Круги под его глазами почему-то казались темнее.

— Это так, — прохрипел Гарри. Он был настолько зол, что ему было плевать на руку, которая в любой момент могла больно ударить его.

— Вы ожидаете, что я всегда буду слушаться вас, но никогда не говорите, что происходит...

Снейп немного опустил взгляд.

— А потом... — Гарри снова сглотнул и покачал головой. — Потом вы начинаете психовать и лупите меня за ложь, хотя сами вы еще больший лжец. Я же не умею врать, помните? — выплюнул он. — Вы сами так сказали.

— Прекрати, — устало скомандовал Снейп, но Гарри едва расслышал его слова. Он и не хотел их слышать. Ему хотелось их растоптать.

— Я сказал вам правду! — закричал Гарри. — Я всегда говорю вам правду, а вам вообще пофиг. Я рассказал вам, что он невиновен, а вы все равно пошли и сдали его! — Гарри с такой силой дернулся, пытаясь высвободить руку из хватки Снейпа, что врезался спиной в дверь. — Если бы Сириус хотел, он бы убил меня, вы же знаете, я провел с ним два часа! Но вам плевать на то, что я говорю. Черт подери, у вас нет ни малейшего понятия...

— Прекрати! — крикнул Снейп.

И сразу все вернулось: рука, сжавшая словно клещами предплечье Гарри, раздувающиеся ноздри, гневно подрагивающие губы.

Гарри вспомнил вкус мыла во рту.

— Прекрати! — Снейп яростно встряхнул его. Гарри чувствовал дыхание Снейпа на своем лице, и боялся моргнуть.

— Довольно… — уже тише произнес Снейп, снова, хотя и более мягко встряхивая Гарри, — хватит.

Гарри вытаращил глаза на профессора. Он был потрясен.

Снейп смотрел на него, не мигая.

— Довольно.

Гарри отрывисто кивнул.

Снейп ослабил хватку. Гарри опустил глаза, ощущая, что лицо стало красным и горячим, — мозг, наконец, сумел сфокусировался, мышление стало более четким и бесцеремонно напомнило ему обо всех словах, которые он только что выкрикнул Снейпу, — настолько громко, что их скорее всего можно было услышать у Хагрида и, возможно, даже у Дамблдора.

Гарри скорее почувствовал, чем увидел, что Снейп снова сдвинулся с места, но на этот раз тот просто вышел наружу и остановился на верхней ступеньке.

Гарри прищурился, глядя из-под челки на яркое оранжевое солнце, греющее небо. Еще некоторое время он краем глаза наблюдал за Снейпом. Поняв, что профессор никуда больше не идет, Гарри медленно и неохотно направился к нему. Бросив последний взгляд на Снейпа, Гарри опустился на холодную ступеньку и вдавил комок грязи в каменную поверхность, чувствуя себя ужасной испорченной свиньей.

Довольно долго ни один из них не произносил ни слова. Птицы снова начали щебетать. Неожиданно перед глазами Гарри появился какой-то предмет. Сфокусировав взгляд, он посмотрел на смятый клочок газеты, слегка подрагивающий у его носа. Взяв протянутый Снейпом обрывок, Гарри разглядел на нем ту самую, правда, довольно расплывшуюся фотографию, которая прежде висела над его подушкой, а теперь пропала. Гарри уже даже не мог различить на ней улыбку Рона.

— Где...

— Его схватили прежде, чем я успел ступить в лес. — Снейп посмотрел вниз.

Перекинув через руку уличную мантию, он присел на ступеньку. Его элегантная рубашка была измята.

— Вы... — Гарри облизнул губы, ощущая неловкость. — Вы знали?..

— Что Блэк схвачен? — Снейп покачал головой. — Не сразу и не официально. В половине шестого директор прислал мне Патронуса. Тогда я узнал точно.

— Значит, вы были... — Гарри замолчал, чувствуя себя полным идиотом.

— Всю ночь.

Гарри опустил голову, но огрубевшие от работы с зельями пальцы ухватили его за подбородок, прежде чем тот успел коснуться груди. Гарри прищурился, вглядываясь в лицо, казавшееся более суровым, чем десять минут назад. Но по какой-то причине от этого Гарри почувствовал себя лучше.

— Должен ли я сказать что-либо еще? — медленно поинтересовался Снейп.

— Нет. Я больше так не буду, — сказал Гарри, на этот раз не испытывая желания оправдываться. — Правда. Простите.

Некоторое время Снейп изучающе смотрел на Гарри, затем кивнул и отпустил его подбородок.

Солнце уже палило вовсю, обжигая макушку.

— Я потерял такую же фотографию, — удрученно пробормотал Гарри, проведя пальцем по расплывшемуся от дождя пятну в том месте, где раньше было изображение крысы. — Над моей кроватью висела фотография семьи Рона, но сейчас я не могу ее найти.

— Может, в брюках?

— Может, — ответил Гарри. — Я искал во всех карманах.

— Неважно.

— Я знаю, — произнес Гарри грустно, пытаясь разгладить остатки спасенной Снейпом газеты Сириуса. Он искоса взглянул на профессора. — Я ему верю. Он... он дружил с моим отцом.

Сейчас Гарри видел только волосы Снейпа.

— Я знаю.

— Я хотел показать вам, что на фотографии у крысы отсутствует палец, — объяснил Гарри, прикрывая глаза от солнца. — Я хотел, чтобы вы мне поверили.

— С чего ты взял, что я не поверил?

Кусая губы, Гарри пристально смотрел на Снейпа. Тот, в свою очередь, глядел на него, приподняв бровь. Казалось, слова Гарри не впечатлили его больше обычного.

— Я думал о... э-э-э... — Гарри попытался собраться с мыслями, ободренный таким поворотом событий. — Об эликсире, который упоминал Адриан. Помните?

Снейп снова кивнул.

— Помните историю с отрубленным пальцем, которую рассказал мне Сириус? О Петтигрю?

— Перестань задавать риторические вопросы, Поттер.

— Э... Да, извините, — быстро проговорил Гарри. — Держу пари, Адриан знает больше, чем говорит. Сразу видно, он очень хитер и изворотлив.

Снейп закатил глаза.

— Пойдем к... — Гарри замолчал. — Я имею в виду... мы можем к нему сходить? Клянусь, на этот раз я ничего не сломаю. И если вы скажете мне сесть и заткнуться, обещаю, что не сдвинусь с места. А если буду вам мешать, можете поколотить меня, я даже не пикну...

Прижав пальцы к вискам, Снейп на мгновение прикрыл глаза. Когда он снова открыл их, то хмуро посмотрел на Гарри.

— Куда ты собирался отправиться сегодня утром?

— Э-э-э…

— Правду, молодой человек.

Гарри покраснел и отвел взгляд.

— Искать вас, наверное.

— Искать меня... — повторил Снейп. — Зачем?

Гарри пожал плечами, снова вдавливая комки грязи в каменную ступеньку.

— Я просто хотел убедиться, что вы мне верите.

— Ты не направлялся в Министерство или в какое-либо другое место?

Гарри изучающе посмотрел на профессора, пытаясь определить, не совсем ли тот спятил.

— Если бы я ушел отсюда, вы бы точно меня убили. Я не самоубийца.

— Хм, — заключил Снейп, вставая. — Палочка у тебя с собой?

— Конечно. — Вытащив палочку, он показал ее Снейпу и только слегка дернулся, когда профессор схватил его за запястье, вглядываясь в размазанную по ладони засохшую кровь. Взглянув на руку, Гарри тоже удивленно прищурился.

— Это не то, о чем вы подумали...

— Честно говоря, — начал Снейп, одновременно откупоривая флаконы со стерилизующим и восстанавливающим кожу растворами, — я не хочу знать.

Десять секунд, — пока залечивалась кожа, Гарри морщился от боли. Пошевелив зажившим пальцем, он благодарно улыбнулся Снейпу. Конечно, профессор не сказал этого, но Гарри ясно понял, что тот согласился и возьмет его с собой.