Внимательные глаза (джен)

Завтрак проходил в спешке. Смятая салфетка была брошена у полупустого стакана. Гарри пролил немного тыквенного сока на столешницу, наливая из оловянного кувшина.

Сняв с колен свою салфетку, Снейп вытер тускло-оранжевую лужицу, затем встряхнул намокшую ткань и, быстро сотворив Скорджифай, продолжил молча жевать корочку тоста.

Гарри ждал, вжимаясь лопатками в спинку стула.

— Закончи завтрак.

Сморщив нос, Гарри изучающе посмотрел на остатки застывший на тарелке яичницы, словно те принадлежали кому-то другому. Гарри украдкой сквозь челку взглянул на Снейпа.

— Думаю, я сыт.

Глубоко вздохнув, Снейп проглотил последний кусочек тоста.

— Думаешь?

— Ну, то есть...

Вытащив из-под себя руки, Гарри почесал щеку. Теперь, когда он заставлял себя сидеть на ладонях, чтобы не грызть ногти, те, наконец, немного отросли.

— ...Знаю.

Скривив губы, Снейп чуть опустил подбородок.

— Знаешь.

Гарри в двадцатый раз взглянул на настенные часы.

— Ага, — пробормотал он и снова посмотрел на Снейпа. — Я так думаю.

Снейп внимательно смотрел на него.

— Мы можем уже идти? — спросил Гарри, с шумом отодвигаясь от стола.

В воцарившейся тишине стало лучше слышно движение минутной стрелки. Гарри закусил губу, постукивая большим пальцем по столу в такт равномерному тиканью часов.

Снейп бесшумно вертел вилку между пальцами.

— О чем вы думаете? — наконец спросил Гарри. — У вас опять весь лоб в морщинах.

— Прекрати этот звук, — проворчал Снейп, поднося ко рту чашку кофе. Осушив ее, он продолжил: — Поменял одну дурацкую привычку на другую.

Гарри взглянул на пальцы и тут же сжал их в кулак.

— О-о, да. Извините.

— Допивай то, что в чашке, — не хочу, чтобы витаминная добавка пропала впустую.

В два глотка допив оставшийся сок, Гарри слегка запрокинул голову и, перевернув стакан вверх дном, позволил последним каплям упасть на высунутый язык, с легкостью игнорируя неодобрительно изогнутую бровь на другом конце стола.

— Я почувствовал только вкус тыквенного сока, — сообщил Гарри. — Вы уверены, что добавили сюда полный флакон?

— Определенно, я мог бы сделать вкус гораздо хуже…

Гарри никак не отреагировал, позволив словам засохнуть на корню.

— Длинные рукава, — проинструктировал Снейп, отодвигаясь от стола и застегивая манжеты на своей рубашке. Обе пуговицы. Поднявшись, он рассеянно оглядел книжные полки. — Завяжи шнурки на два узла.

— Я обычно так и завязываю...

— Тогда завяжи на тройной узел. Очень туго.

Гарри поморщился.

— Хотите потом снимать с меня кроссовки?

Колыхнув волосами на затылке, Снейп молча закончил застегивать пуговицы на воротнике.

Вспомнив о своем обещании, Гарри постарался побыстрее убрать с лица ухмылку. Он наклонился и, завязав покрепче шнурки кроссовок, опустил закатанные до локтей рукава рубашки.

И тут Гарри осенило.

— Думаете, Адриан разозлится и попробует вас проклясть, если вы будете расспрашивать его о Петтигрю?

Снейп развернулся на каблуках.

— Почему ты спрашиваешь?

Темные круги под его глазами сегодня выделялись гораздо сильнее, напоминая синяки.

Отвернувшись, Гарри пожал плечами.

— Не знаю. Я просто подумал…

Несколько мгновений Снейп молчал, ожидая продолжения.

— Да?

"Тот разговор за портьерой", — подсказал мозг Гарри. Но его рот оказался проворнее.

— Рукава... — это было почти правдой.

Настала очередь Снейпа морщиться.

— Что с ними?

— Ну, — начал Гарри, дергая ткань, окружавшую запястье.

Не дожидаясь ответа, Снейп пересек комнату, не оставив Гарри времени на размышления.

— Даже зимняя куртка не смогла бы защитить тебя от слабенького жалящего заклятия.

Снейп рассек палочкой воздух, — три открытые двери, как и все видимые ящики захлопнулись и заперли свои замки.

— О-о. Тогда зачем нужны длинные рукава?

Последним взмахом палочки Снейп погасил светильники на стенах.

— По прогнозу в Дублине обещают дождь.

Снейп наклонил голову, приобретая вид, который мог бы испугать инквизицию.

Но прежде, чем Гарри успел произнести еще одно "О" или Снейп смог поинтересоваться, по какой причине Гарри задает столь дурацкие вопросы о рукавах, в камине раздался хлопок. Гарри резко повернул голову, — в воздухе лениво покачивался свиток пергамента. Свободный узел и болтающаяся бечевка немедленно выдали его отправителя.

— Я возьму, — сказал Гарри достаточно громко, чтобы заглушить требование Снейпа лично проверить написанное на свитке имя. Сделав несколько шагов по ковру, он схватил пергамент и развернул его. Подозрения Гарри подтвердились.

— Это от Рона, видите? — Гарри поднял письмо повыше, чтобы Снейп смог разглядеть подпись в нижней части листа. — Он почти никогда не пишет летом, но я знаю, как он завязывает узлы. Не было нужды проверять, — пробормотал он, погружаясь в чтение.

— С моей стороны предлагать подобное, видимо, совсем нецелесообразно.

Кислое ворчание Снейпа прекратилось только когда тот, отперев дверь, вошел в спальню, чтобы забрать какую-то забытую вещь.

— Он вернулся из Египта, — сообщил Гарри.

Скрип ящика комода послужил ему единственным ответом.

Пробежав глазами по отчету Рона о последнем шутливом эксперименте Фреда и Джорджа, включавшем в себя туалетную бумагу и перечное зелье, Гарри улыбнулся.

"Не повезло тебе, Перси", — подумал он. Гарри продолжил читать, и улыбка сошла с его лица. Он снова ощутил присутствие Снейпа в кабинете, профессор наблюдал за ним. Пергамент громко зашуршал в тишине.

Гарри поднял глаза. Снейп стоял, опустив руки. Его плащ был застегнут лишь наполовину.

Облизнув губы, Гарри еще раз взглянул на письмо, желая убедиться, что все понял правильно.

— Короста, — с трудом пробормотал он. Казалось, его губы одеревенели.

— Короста?

— Крыса Рона, — объяснил Гарри, не в силах отвести взгляд от мерцания в глазах Снейпа. — У которой не хватает пальца. Она исчезла.

Он никак не мог справиться с охватившим его холодом.

* * *

Он привык к безвкусной, пастообразной тюремной пище. Его глаза постепенно приспособились к густой темноте, из-за которой все вокруг казалось коричневым. Чтобы отвлечься, он придумал бесчисленное количество историй о том, как они с Гарри заживут, когда он наберется смелости и ускользнет из этого гадюшника.

Он позволял воспоминаниям о Джеймсе, Ремусе и Лили, даже о крошечном Гарри пьянить его. Они омывали его иссохший и окаменевший мозг, словно холодная вода.

Глупые воспоминания.

Вот охотник-Джеймс в запотевших очках летит на метле.

Вот на покрасневшем лице Ремуса мелькнула застенчивая, но довольная улыбка, — он получил отличную оценку за свое эссе.

Вот на нежный лоб Гарри упала черная прядка волос.

Сириус вспомнил заливистый смех, наполнявший комнату каждый раз, когда он пытался сдуть волосы с этих зеленых глаз, с любопытством наблюдающих за всем происходящим и ожидающих, что взрослые начнут хлопать ему в ладоши, улыбаться и целовать в щеки.

Сириус даже научился игнорировать острые выступы каменного пола, впивавшиеся в плечи, когда ночами он пытался уснуть.

По крайней мере, Корнелиус Фадж распорядился поставить в камере, находящейся в башне Министерства магии, гладкую деревянную скамью, достаточно длинную, чтобы Сириус мог вытянуть во сне свои длинные ноги. Но этот холод... На этот раз холод был невыносим, — не давал заснуть дольше, чем на четверть часа.

Казалось, даже дыхание Сириуса дрожало, цепляясь за горло, умоляя остаться в тепле легких. Сириус смотрел, как серые тени плывут по потолку, одна за другой, всегда в одном и том же медленном темпе, будто капли дождя, скатывающиеся по оконному стеклу.

Через некоторое время пар от дыхания стал менее заметен. Воздух потеплел. Кто-то приближался.

Оттолкнувшись от стены, Сириус прислушался. Его челюсти расслабились, зубы разжались, кожа на руках покрылась мурашками — но не от холода, а от его отсутствия.

Тени заскользили прочь.

— ...Полагаю, вы хотели бы, чтобы до слушания мистер Блэк оставался живым?

По коридору разнеслось насмешливое фырканье.

— Конечно, Альбус.

— Тогда вам определенно... — Голоса стали громче, особенно голос Дамблдора. — Нужно позаботиться об этом.

Край бирюзовой бархатной мантии скользнул по решетке камеры Сириуса. Он был настолько близко, что Сириус мог бы протянуть руку и схватить мантию, даже не сдвигаясь со своего места на полу. Мужчины стояли к нему спиной.

Сириус прижал к полу босые пальцы ног. Чиновники Министерства конфисковали его обувь, опасаясь, что он спрячет в ней какое-нибудь оружие. Пальцы почти онемели и скребли по холодным камням, словно десять кубиков льда.

Министр прочистил горло, сцепив пухлые руки за спиной в полосатой мантии.

— Что вы имеете в виду? — Он больше не смеялся.

— Если дементор не занимается приведением приговора в исполнение, совершая поцелуй осужденного преступника, сомневаюсь, что один — или в данном случае двенадцать дементоров должны постоянно находиться настолько близко к ожидающему суда волшебнику...

— Вы хотели сказать — убийце, Альбус, — твердо поправил Фадж, — недавно сбежавшему из тюрьмы, полной охранников. Я бы не сказал, что двенадцать дементоров — это чрезмерно…

Дамблдор сложил руки за спиной, имитируя позу министра. Его ногти были чистыми и блестели в скудном свете факелов. Сириус вдруг очень остро ощутил свою потемневшую от грязи кожу и грязные ногти на ногах.

— Веский довод, Корнелиус, — прокомментировал Дамблдор, покачиваясь на каблуках. — Однако не могу не заметить, что дементоры являются теми самыми охранниками, которые позволили мистеру Блэку скрыться без следа. Если не ошибаюсь, в Азкабане их несколько сотен?

Повисло напряженное молчание. Было настолько тихо, что Сириус смог услышать звуки трения мантии Дамблдора о железные прутья решетки.

— Учитывая, что дементоры притупляют чувства, не говоря уже о памяти, Визенгамоту, без сомнения, будет сложно получить от данного преступника какие-либо ценные фактические доказательства, — продолжил Дамблдор. — Не стоит забывать произошедший некоторое время назад печальный инцидент, когда несколько наиболее приближенных к Волдеморту и очень опасных Пожирателей смерти из-за подобного не смогли предстать перед судом...

Воздух вокруг Сириуса, казалось, содрогнулся, — услышав печально известное имя и вспомнив о позоре Министерства, Фадж с силой вдохнул.

— Что... — Фадж снова покашлял. — И что же вы предлагаете, Дамблдор?

За спиной директора внезапно возник деревянный табурет.

— Поскольку до начала учебного года в Хогвартсе осталось еще несколько недель, я был бы более чем рад лично заняться этим делом, Корнелиус, — предложил он, опустившись на сиденье. Достав волшебную палочку, он положил ее себе на колени.

Сириус снова прижался спиной к стене, ощущая в висках сердцебиение.

— Конечно, только в том случае, — продолжил Дамблдор, — если вы не считаете, что я непригоден для этой работы?

Что бы ни сказал дальше министр магии, Сириус этого не слышал. Он сосредоточился на замедлении дыхания.

— Он у Северуса, — пробормотал Дамблдор, отвечая министру. — Он в безопасности.

Желудок Сириуса сжало от ревности. От беспомощности. Он все понял. Он все понял и ненавидел это.

Вдали постепенно затихал звук шагов. Тени не вернулись. Оттолкнувшись от стены, Сириус поднялся и шагнул к решетке. От волнения пальцы ног снова покалывало. В темноте сверкнули очки-полумесяцы. Длинные пальцы скользнули между прутьев решетки, улыбка тронула губы.

Сириус стоял молча, ощущая, что его грязную руку сжала теплая ладонь. Его горло распухло, болело.

— Терпение, — прошептал Дамблдор. Он отпустил руку Сириуса и, вытащив из кармана толстую книгу, открыл ее, позволяя страницам переворачиваться до отмеченного закладкой места.

Сглотнув от все еще сжимавшей горло боли, Сириус лег на деревянную скамью и уставился в куполообразный потолок. Он почти смог представить себе парящие над головой свечи и вытер глаза грязным рукавом. А потом он заснул.

* * *

— Я ничего не говорил Рону.

— Я не сказал тебе ни слова об этом.

— Вам и не нужно было говорить.

Снейп продолжал идти, каблуки его ботинок стучали по тротуару, лицо оставалось напряженным и неподвижным.

— Даже если бы я рассказал ему, вы действительно думаете, что Рон поверил бы мне? Он бы подумал, что я подъе... — Гарри облизнул губы, поспешно убирая нецензурное слово. — Он бы подумал, что я шучу, разыгрываю его, понимаете?

Снейп не ответил.

— Скажите Дамблдору, — настойчиво произнес Гарри, уже привыкший к молчанию Снейпа. — Вы ведь можете послать ему своего Патронуса или использовать монету, чтобы отправить сообщение. Да что угодно. Он найдет Петтигрю и отведет его в Министерство. Вы рассказывали, что у них там есть способы заставить людей говорить правду, помните?

В ответ слышались только равномерные, чеканные звуки шагов.

— Используйте призывающие чары. Вы ведь можете призывать вещи с любого расстояния, верно? — Гарри прищурился, — солнце светило ему прямо в глаза. — Петтигрю крыса — он маленький, и быстро перенесется к вам по воздуху.

Будто в подтверждение слов Гарри в этот момент прямо над головой Снейпа пролетела птица. Тот не обратил внимания.

Продолжая идти, Гарри нахмурился и хрустнул костяшками пальцев, прекрасно зная, что Снейпу это не нравится.

Местность уже казалась немного знакомой. Гарри посещал Ирландию лишь второй раз, а конкретно по этому переулку шел впервые, но, судя по торчащей между булыжниками мостовой траве, можно было сказать, что по этим закоулкам ходят не слишком часто.

Сделав вид, что читает дорожные указатели, Гарри снова принялся хрустеть костяшками пальцев, на этот раз медленнее. И громче.

— Или... Полагаю, мы можем позволить ему уйти. Ведь в этом, действительно, есть так много смысла.

Он чувствовал, как взгляд Снейпа обжигает левую сторону его лица. Но, возможно, это были лишь палящие солнечные лучи, превратившие небо в одно огромное горячее облако.

Вот вам и предсказание о дожде.

— Что за дурость эти длинные рукава. — Глядя прямо перед собой, Гарри подтянул манжеты гораздо выше локтей. — Жарко как у черта на сковородке. — прошептал он, в неудержимом приступе непокорства.

Но, может, его и слышали. Гарри очень на это надеялся.

Он стиснул зубы, стараясь не отставать от Снейпа, — кроссовки шумно шлепали по тротуару, ноги болели, и Гарри сосредоточился на образовавшемся на пятке волдыре. Это помешало ему высказать что-либо еще, и он просто продолжал быстро идти вперед.

Ровно три секунды.

Внезапно позади Гарри оказалась холодная стена. Он пошевелил плечами, задевая лопатками кирпичи, в попытке высвободить руку из цепких пальцев Снейпа. Профессор шумно дышал прямо ему в лицо, и Гарри отвернул голову, нервно поглядывая то в одну, то в другую сторону переулка и стараясь хмурить брови с серьезным выражением.

— Совершенно верно, — сквозь стиснутые зубы выдавил Снейп. — Вокруг ни одного свидетеля. Как тебе не повезло.

— Вы не говорили, что нельзя задавать вопросы.

— Верно, не говорил. Так же, как и не упоминал сегодня имени Уизли, — жестко произнес Снейп. Его губы побледнели. — Так что прекрати... — Наклонившись к Гарри, он схватил его за лицо. — Вкладывать слова мне в рот.

— Я не вклад'вал, — невнятно пробормотал Гарри. Пальцы Снейпа слегка сжимали его щеки. Гарри напряг челюсть, пытаясь освободиться от давления, и вдобавок для верности дернул Снейпа за запястье.

— Прекрати эти жалкие попытки вести себя вызывающе. У нас нет времени на подобное, так что говори напрямик.

Снейп убрал руку с лица Гарри, и тот сразу же почесал щеку, пытаясь вспомнить, почему так разозлился.

Но не смог.

Гарри посмотрел в сторону и нашел взглядом ползущего по земле жука. Сунув пальцы в карманы джинсов, он прикусил зубами язык.

Снейп, вероятно, был не совсем правдив, утверждая, что их время ограничено, поскольку все еще стоял перед Гарри, скрестив руки на груди, и ждал.

Порыв прохладного ветра — намного более холодного, чем прежде — пронесся между зданиями, задувая в уши Гарри. Крошечная капля шлепнулась на джинсы, оставив на них темную точку. Другая капля. Потом еще две. Три. Дождь начал плевать и брызгать каплями, и те расползались по ткани, будто болезненная сыпь.

Стало холодно. Единственное оставшееся тепло исходило теперь от лица Гарри. Он постарался как можно непринужденнее опустить рукава, словно с самого начала собирался именно так поступить, и посмотрел вверх.

Если не считать расплывшихся капель дождя, появившихся на плечах Снейпа, профессор не сдвинулся ни на дюйм.

Упершись лопатками в стену, Гарри просунул большие пальцы в петли пояса и выдохнул.

— Думаю, я просто...

Он замолчал, глядя вниз.

— Думаешь... — медленно повторил Снейп. Но на этот раз в его голосе не было насмешки, как и не чувствовалось беспокойства из-за холодного дождя.

Напротив, голос профессора помог Гарри снова приподнять голову.

— Я просто устал от того, что меня постоянно преследуют. Я хочу поймать Петтигрю и освободить Сириуса, и больше не думать об этом. Мне просто хочется, чтобы все было... не знаю...

— Нормальным.

Гарри с трудом сглотнул, глядя на блестящие от воды булыжники. Капли дождя стекали по стеклам его очков. Он чувствовал на себе взгляд Снейпа.

— Да, — кивнул он. — Нормальным.

Гарри провел запястьями по мокрой челке, вода с которой капала ему на глаза. Черный зонтик Снейпа со щелчком раскрылся и повис над их головами, и Гарри снова поднял взгляд.

Они опять пошли, слушая, как дождь барабанит по зонту. Пока они не вышли из темноты переулка, Снейп не убирал руку с плеча Гарри. Но на этот раз Гарри не сопротивлялся. Они молча шагали по залитому водой тротуару, ведущему в конец улицы — там находилась лавка Адриана.

Они уже почти подошли к входной двери, когда Гарри ощутил, что на макушку внезапно вновь полил холодный дождь. Обернувшись, он увидел, что Снейп вместе с зонтом остановились в нескольких шагах позади него.

— Что случилось? — спросил Гарри.

Снейп не двигался. Должно быть, вообще не слышал его.

Даже в тени зонта было видно, что лицо профессора приобрело меловый цвет, рот приоткрылся. Снейп крепко сжимал предплечье, его ногти стали белыми, словно ракушки.

Гарри быстро повернулся и, прищурившись, оглядел улицу в поисках хитрого ублюдка, который, должно быть, бросил в Снейпа заклятие. Вытащив палочку из-за пояса брюк, он подошел к профессору, еще раз взглянув через плечо. Снейп уже выпрямился и отпустил предплечье, но морщины вокруг рта оставались по-прежнему глубокими, а краска не вернулась на его лицо.

— Что случилось? — повторил вопрос Гарри. — Я никого не заметил.

— Неважно, — ответил Снейп слабым голосом, втаскивая Гарри под зонт. Опять.

— Но вы сжимали свою ру...

— Пойдем...

Гарри хотел было снова возразить, но тут его взгляд внезапно упал на коллаж из газетных фотографий, покрывавший витрину лавки. Одна из них в особенности привлекла его внимание. Желудок Гарри сжался, — он разглядел спутанные черные волосы, грязные костяшки пальцев, сжимавшие решетку камеры. Но на этой фотографии Сириус не кричал.

Выйдя из минутного ступора, Гарри подергал дверную ручку.

— Почему тут заперто? — удивился он, пробегая глазами по рядам газет, приклеенных к внутренней стороне витрины. — Он закрылся?

— Насколько я знаю, нет, — пробормотал Снейп. Взмахнув палочкой, он произвел безмолвную Алохамору.

Дверь стала со скрипом открываться, но врезалась в какой-то невидимый для них предмет. Гарри дважды толкал дверь, каждый раз наблюдая, как та возвращается, ударяясь о косяк. Наконец Снейп опустил руку ему на плечо и отодвинул немного в сторону.

— Встань за мной. И достань па...

— Уже. — Гарри поднес палочку к лицу Снейпа.

В последний раз безуспешно толкнув дверь, Снейп покрутил между пальцами свою палочку и нацелил ее на два фута открытого пространства.

— Не подходи, Гарри.

Гарри стоял у обочины и прислушивался. В лавке Адриана что-то скользнуло по полу.

Дверь полностью отворилась.