Мир по ту сторону подушки (гет)

Киро вёл себя, как обычно: шутил, смеялся, беседовал с Адель, которая, несмотря на возраст, была главным советником короля, если речь заходила о праздниках, учил меня новым заклинаниям огненной магии и рассказывал об истории Сонного измерения. Порой даже казалось, что вчерашние мимолетные поцелуи мне просто приснились. И от этой мысли что-то в груди больно сжималось и почему-то хотелось плакать…

Я часто ловила на себе внимательный взгляд алых глаз, и только сейчас поняла, что вот так — по-особенному, тепло и нежно — Киро смотрел на меня уже давно. И от этих мыслей внутри становилось тепло…

Эти «перепады» в груди, эти опасения и взгляды сбивали меня с толку.

Мне надоел этот круговорот пустых мыслей. Я сама придумываю себе проблемы, сама себя накручиваю. Надоело! Можно просто пойти и спросить все у Киро. В конце концов, ничего не изменилось. Ничего!..

И в таких думах я провела добрую половину дня. Уже к обеду я чувствовала себя уставшей. Оказавшись в своей комнате, я первым делом упала на постель и утонула в подушках. Они были очень холодными, и немного отрезвили меня. Потом я присела на краешек кровати. Тряхнула головой. Из моих немыслимо закрученных волос — это Адель экспериментировала утром с прической — выпала шпилька, и волнистые русые локоны упали на плечи. Голова просветлела, думать стало легче. Все-таки не нужно было стягивать волосы так туго…

Я мысленно выругалась. Веду себя так глупо! Будто бы думать мне больше не о чем! Сонное измерение вот-вот погрязнет в новой войне, демонам никто не верит, а я напридумывала невесть что. Самой противно.

Ведь можно же вести себя, как обычно. Это совсем не сложно.

Я встала, подошла к зеркалу и внимательно вгляделась в своё лицо. Улыбнулась, состроила злую рожицу, засмеялась. Вот же, совсем не сложно!

Правда, когда я спустилась в столовую к обеду, все тренировки у зеркала остались бесполезны. О них я просто забыла, когда увидела принца.

— Нехорошо опаздывать, — сказал он, глядя на меня через плечо.

— Извини, — пробормотала я и села на свое место — около Адель.

Украдкой я взглянула на Киро. Встретилась с ним взглядом. Впервые за день… И увидела в них плохо скрываемую усмешку!

«Я держу себя в руках… Не то, что некоторые», — будто бы говорил принц.

От злости и смущения бросило в краску. Я опустила взгляд в тарелку с золотистым бульоном. Есть совсем не хотелось.

— Сегодня же последний день Мирной недели, — вспомнила Адель. — Вы так и собираетесь весь день в замке сидеть?

— Им повезло, они хоть в замке посидеть могут! У них ведь нет приставучей младшей сестры, которая тащит их на аттракционы! — проворчал Ред, впрочем, совсем беззлобно.

— А я тебя никуда и не тащу! — возмутилась девочка, тряхнув рыжими волосами. — Ты сам за мной увязался! Я вполне могу сходить одна!

— Ага, так я тебя и отпустил! — кивнул Деймос.

— А что со мной может случиться у русалок? — удивилась Адель.

— Да что угодно! Ты можешь вдруг утонуть, тебя могут удавить… — начал перечислять Ред, а девочка смотрела на него, как на душевнобольного.

— Ты что, угля объелся? — сухо поинтересовалась она. — Я, в конце концов, не одна иду.

— Вот Ред из-за этого и бесится, — сказал Киро, улыбаясь.

— Да, бешусь! — не стал отрицать демон. — Вот чего он к тебе привязался? Явно, не просто так! Я тебе уже говорил, чтобы ты и на километр к нему не приближалась!

Ред уже какой день не находил себе места. Всю голову сломал себе и сестре. Ему никак не давал покоя тот мальчишка, который танцевал с Адель на Подводном балу.

— Кто-то ревнует, — с улыбкой протянул Киро.

— А по-твоему она должна неизвестно с кем неизвестно где неизвестно что делать? — нахмурился Деймос.

— Почему же неизвестно? Она идет к русалкам, чтобы покататься на ракушках с… — принц обратился к Адель. — Как там зовут твоего «русаленыша»?

Но Дели даже не успела ответить.

— Да какая мне разница, как его зовут? — воскликнул Ред. — Я не позволю тебе никуда с ним ходить! Мы его совсем не знаем. Ещё не хватало, чтобы ты связалась с плохой компанией!

— Как ты в своё время, да? — хмыкнул Киро.

Ред ударил кулаком по столу.

— Сколько ещё ты будешь мне это вспоминать?

Деймос все ещё старался что-то доказывать, но его будто подменили. В глазах уже не горел огонь, он уже думал о чём-то другом. В конце концов, демон сдался, пробурчав что-то «воспитательное» себе под нос.

Я вопросительно взглянула на Киро. Он лишь махнул рукой, и тихо произнес:

— Потом расскажу.

Но Ред услышал. И уже безо всякой злобы сказал, словно жалея о чём-то:

— Ничего не говори ей.

— Кругом одни загадки! Надоело уже! — пробурчала я. — Что же ты там такого натворил, что даже своим рассказать нельзя?

— Ничего особенного, но вспоминать неприятно, — ответил Ред, и глазами указал на Адель. Видимо, она не знала чего-то о прошлом брата. И к моему удивлению, не лезла с расспросами. Только молчала, низко опустив голову, и делала вид, что её очень интересуют узоры на её салфетке.

— Ну, а вы куда? — спросила, нарушив напряженное молчание, Адель.

— Я… — Киро старательно подбирал слова. — Вечером покину дворец, ненадолго, буквально дня на два. Нужно решить кое-какие проблемы на границе.

Я взглянула на него и сразу поняла, что говорить девочке о своём опасном путешествии он не собирается. Оно и правильно.

— А ты? — спросила Дели, обращаясь ко мне.

— А я домой пойду, — ответила я и почувствовала, как напряглись все трое, как три пары глаз удивленно и настороженно смотрят на меня.

И даже Киро, знавший о моих планах, не остался спокойным. То ли забыл, то ли просто сомневался в правдивости моих намерений. Верил, что я все же останусь во дворце.

Я улыбнулась.

— Я хочу вернуться, чтобы собрать некоторые вещи. И рассказать родителям о Сонном измерении и вообще обо всём. А потом вернусь. Навсегда.

— Ты будешь жить в Сонном? С нами? — переспросила Адель, с ярко-горящими глазами.

Я кивнула:

— Если Его Величество, конечно, позволит.

— Весь дворец твой! — воскликнул Киро, резко вскочив со своего места и раскинув руки. Он задел ладонью чашку, и она, долетев до пола, разбилась.

— Если наш эмоциональный король его не разнесёт, — проворчал Ред, глядя в свою тарелку. Он тоже был рад, только не любил показывать свои чувства.

* * *

После обеда мы разбрелись по своим комнатам. Адель вскоре отправилась на прогулку со своим новым знакомым, Ред занимался какими-то своими делами. Киро, наверняка, готовился к сложной и опасной дороге. Где находится убежище потерянных он мне не сказал, но я догадывалась, что это место далеко отсюда. Где-нибудь в тёмном, безлюдном лесу или даже за морем… На краю этого измерения. Интересно, а есть ли у измерений край?

Я сидела в своей комнате и думала. Неизменно мои мысли оканчивались какими-то глупыми, ненужными вопросами. Так всегда бывает перед важным событием. Событием, которого ты боишься.

Небольшая сумка была собрана. В ней — ключи от Звездных врат, маленькая карта, на которой позолотой нанесен путь из Зодиакального измерения в Сонное, колье с драгоценным камнем, письмо-приглашение на Совет Хранительниц… С помощью этих вещей я хотела убедить родителей в существовании другого мира. С помощью этих вещей и, конечно, собственного внешнего вида — крыльев, кроваво-красных узоров на коже, с помощью магии.

Вспоминая сейчас, какой я была лишь месяц-полтора назад, я понимаю, как изменилась. Из легкомысленной девчонки, которой только и нужно, что побольше поспать, которая больше всего на свете боится «двойки» за контрольную я превратилась в серьёзную Хранительницу — защитницу своего народа, защитницу мира между народами… И сердце начинает немного побаливать — прошлого уже не вернешь.

Я смахнула вдруг покатившуюся по щеке слезу. Я не жалею, что попала сюда. Поэтому нечего плакать. Плакать причины нет…

Я закрыла глаза. Что-то чувствую. Какое-то беспокойство, которое не чувствовала ранее. Может, что-то должно случиться? Если так, то что-то плохое. Не знаю, а чувствую. И, наверное, это что-то случится с принцем.

Я тряхнула головой — это самый легкий способ привести мысли в порядок. Только сейчас он не работал. Маленькие червячки — сомнение, предчувствие, страх — выгрызали в сердце дыры.

Тогда, чтобы хотя бы немного приглушить эти настойчивые «голоса», твердящие мне об опасности, я решила поговорить с Киро. Предупредить его, на всякий случай. Отговорить его от безумной идеи я уже потеряла всякую надежду. И тем ни менее, мне хотелось ещё раз увидеть его, услышать голос — его, родной, любимый, успокаивающий.

Я выбежала из спальни.

* * *

Вопреки обыкновению, дверь в его комнату была приоткрыта. Я постучалась три раза, прежде чем войти. Мне никто не ответил, и тогда я легонько толкнула дверь и переступила порог.

— Извини, у тебя… — я не договорила.

В комнате никого не было. Только ужасный беспорядок. Стол, пол и даже кровать были усыпаны пустыми конвертами, исписанными, скомканными бумагами, перьями и книгами. Будто здесь что-то искали.

Я, аккуратно ступая прямо на желтоватый бумажный «паркет», подошла к письменному столу. Часы над ними показывали шесть часов. Их тиканье успокаивало, никакие дурные мысли не посещали голову.

«Наверное, он искал какой-то важный документ, и просто не успел закрыть дверь», — подумала я, рассеянно перебирая конверты и бумаги.

Киро полностью доверял мне. Все письма мы читали вместе, вместе писали ответы. И ему, кажется, скрывать нечего.

Пальцы коснулись чего-то гладкого, и это что-то, скрывающееся под грудой вскрытых конвертов, привлекло мое внимание. Я «откопала» находку. Это тоже был конверт, как ни странно. Бумага, из которого он был сделан, отличалась от той, из которой были сделаны все остальные конверты. Она не такая шершавая, гладкая, но не глянцевая. А ещё, почему-то, нежно-голубого цвета.

Из конверта выглядывал уголочек письма, и мне тут же захотелось прочесть его.

«А вдруг, это что-то личное?» — пронеслось в голове. — «Возможно, переписка с какой-нибудь девушкой».

От этой мысли меня передернуло, и пальцы сами собой взялись за уголок таинственного письма.

Хлопнула дверь, и я, испугавшись, выпустила из рук свою необычную находку. Это вернулся хозяин комнаты. Киро не сразу заметил меня. Он прислонился к стене и убрал со лба длинные чёрные пряди. Выглядел уставшим, будто только оббежал всё Сонное измерение.

— Киро, — позвала я.

Принц вздрогнул и посмотрел на меня. Улыбнулся.

— Вот ты где! Я ищу тебя по всему дворцу.

— Прости, — улыбнулась я. Как и ожидалось, с ним стало легче, а дурные предчувствия спрятались глубоко-глубоко внутри, о них я почти забыла. — Я тебе нужна?

— Ты мне всегда нужна, — усмехнулся Киро. — Но привязать тебя к себе я не могу.

Он что-то держал в руках. Маленькая коробочка, перевязанная широкой фиолетовой лентой. Киро протянул её мне.

— Это что? — спросила я, удивленно глядя на неожиданный подарок и не решаясь взять.

— Это туманная сфера, — торжественно произнес Киро, довольный произведенным впечатлением. — Это что-то вроде ваших тели… телефонов! Вот! Пользоваться ей очень легко, нужно лишь…

Я засмеялась.

— Чего ты? — прервав объяснения, растерянно спросил принц.

— Я знаю, что это за сфера, — сказала я, а самой стало жалко демона. Получается, знакомство с новой магической вещицей снова произошло благодаря Тео.

— Откуда?

— Тео рассказал и даже показал, как она действует! — нехотя призналась я. Киро, как я и ожидала, вознегодовал:

— Конечно, как я мог забыть? Твой сильф вечно опережает меня! Маленький негодник!

— Какая разница, кто первый? Неважно ведь совсем… Спасибо! — улыбнулась я и протянула руку к коробке, желая взять. Только Киро не отдал.

— Разница велика! Так ты будешь вспоминать о нём, используя сферу. А я хочу, чтобы ты вспоминала обо мне, — серьёзно сказал принц.

— Я о тебе и без подарков помню! И думаю всегда! — возразила я, сама не замечая, как выбалтываю то, что ему знать совсем необязательно.

— Попалась! — засмеялся Киро и только через минуту, справившись с собой, пояснил. — Глупенькая! Тебе намекни, и ты все свои секреты на блюдечке преподнесёшь! Нельзя быть такой.

— Так ты пошутил? Ну, знаешь! — нахмурилась я.

— В каждой шутке есть доля правды, — улыбнулся Киро.

— Ты так отвлекаешь меня от грустных мыслей? — догадалась я. — Не хочешь, чтобы я думала о том, что может случиться дальше?

— Скорее, отвлекаюсь сам, — признался он.

Недолго мы молчали.

— Держи, — наконец, произнёс Киро и снова протянул мне коробочку. — Так мы сможем видеться, даже когда будем на большом расстоянии друг от друга. Только между измерениями она не будет работать…

Я приняла подарок.

— Значит, я поскорее вернусь сюда, чтобы была возможность связаться с тобой.

— Только если я буду в Сонном, — хмыкнул Киро, а я, нахмурившись, легонько ударила его по плечу.

— Не шути так!

— Кто знает, куда занесет меня мой нелёгкий путь?

— Киро!

— Ладно-ладно, молчу!..

* * *

В нашей квартире правил холод. Шторы задернула Натали, когда была здесь в последний раз. Она же освободила холодильник от всей еды, отключила электричество и закрыла окна.

В моей комнате — месте, куда я попала, выйдя из Врат — царил полумрак. Я поёжилась, огляделась. Кровать была застелена моим любимым голубым покрывалом с белыми бабочками. Над ней к стене были приколоты тексты когда-то любимых песен, картина, подаренная мне на позапрошлый новый год. На столе стоял стакан с зелёным коротким стебельком, а вокруг него лежали тёмно-розовые лепестки — всё, что осталось от лотоса, который подарил Тео в одну из наших первых встреч. Жаль было его выкидывать, слишком много хороших воспоминаний хранил этот цветок, помнил слишком нежные прикосновения и слишком счастливые улыбки. Теперь я решительно взяла стакан, сгребла в него завядшие лепестки и вышла из комнаты. Вернулась уже без него.

Я снова подошла к своему когда-то любимому рабочему месту. На письменном столе веером разложены рисунки — портреты Тео, Лео, Реда… И один незаконченный

— Киро. Только теперь я поняла, каких черточек не хватало чёрным, как смоль, волосам, чтобы они стали такими же красиво растрепанными, каких оттенков красного не хватает его глазам, чтобы они стали такими же глубокими. Поняла, что не хватало портрету, чтобы он стал похож на настоящего Киро.

Повинуясь забытому рвению, я метнулась к столу, взяла в руки чёрный карандаш и начала быстро-быстро чиркать по чёрным локонам, стараясь придать объем. Карандаш выскальзывал из рук, гранями больно давил на пальцы. Я со злостью бросила карандаш на пол и спрятала лицо в ладони. Я окончательно изуродовала моего принца. Подняла голову, порвала листок, над которыми подолгу сидела весенними вечерами. Поднялась и снова огляделась.

Окутало неприятное ощущение. Все здесь стало не таким, каким было раньше. Техника вызывала отвращение. Разве может какой-то телефон заменить туманную сферу? И зачем платить за билет на самолет, если можно полететь? Весь мир, который когда-то был моим, стал чужим.

Я вздрогнула от этих мыслей. Чужой? Но я родилась здесь! Здесь живут мои родители! Здесь жила я! Живу… Жила…

Никогда бы не подумала, что буду жалеть о том, что вернулась в свою комнату. А я ведь жалела. Сонное измерение за такой короткий срок стало для меня важнее Зодиакального? Быть такого не может!

«Может», — билось в висках. Я чувствовала себя предательницей. И впервые так остро чувствовала отвращение — и к себе, и к месту жительства одновременно.

— В конце концов, это ненадолго, — пробормотала я. — Вернусь в Сонное измерение, как только смогу. А может, и родителей заберу, если они захотят. А Киро уговорю дать им комнату во дворце ненадолго. Потом я заработаю на дом! Как-нибудь… И мы будем жить в мире, который так мне нравится, вместе,

счастливо!

Я прошла в зал, заглянула в ванную, в кухню. Везде было холодно, мне стало не по себе. В голове проходило что-то вроде сражения — между желанием остаться здесь и смириться с тем, что я жила в Сонном, и желанием навсегда уйти в Сонное, напрочь забыв о жизни до встречи с сильфом и демоном. И какой бы вариант я не выбрала, я казалась себе неблагодарной предательницей. Я либо предавала родителей, которые дарили мне свою любовь на протяжении долгих лет, оберегали меня и растили, либо предавала Киро, которому обещала помогать всегда и во всем.

Я вскипятила чайник, налила чай. Хотелось что-то сделать, а что именно я не понимала. Будто невидимый кукловод пытался заставить меня — свою куклу — сделать шаг вперёд, а я упрямилась.

Интересно, во сколько родители приезжают? По моим расчётам они возвращались как раз сегодня. Я сходила в свою комнату, взяла в руки телефон и без особой надежды нажала на кнопку включения. Экран, вопреки моим ожиданиям, загорелся. А я-то думала, он разрядился…

Было много пропущенных звонков с неизвестных номеров, много сообщений… С соболезнованиями. По спине прошелся холодок. Жуткие шутки. И кому приходит в голову писать такие ужасные вещи незнакомым людям? А дурные предчувствия снова напомнили о себе.

— Глупость, — пробормотала я. — Это не может быть правдой, у меня ведь никто не умер. Да и номеров я не знаю.

Я хотела включить телевизор и музыку, чтобы не было так одиноко и страшно. Шевельнуться я боялась. И уже в следующую минуту сердце пронзило острое желание сохранить дрожащую, напряженную тишину. Эта резкая перемена мне не понравилась. Кукловод дернул за правильную ниточку…

Я распахнула черные крылья, взмахнула рукой — огненная спираль змейкой обвилась вокруг неё: от локтя до запястья. Стало спокойнее. Так я смогу себя защитить. Только от чего? Или от кого…

Снова неведомые силы толкнули меня. Я направилась к входной двери.

«Нужно проверить почтовый ящик», — думала я. Эти мысли казались мне чужими.

По полу тянуло холодом.

«А ведь все окна закрыты», — эти мысли были моими, и, казалось, именно из-за них я получила новую порцию страха.

В голове проскользнула ещё какая-то мысль. Очень важная, очень, очень важная! Но тут же она исчезла. Будто бы кто-то не хотел дать мне узнать её, спрятал в непроглядном чёрном тумане.

Я отперла замки, нажала на ручку, и дверь отворилась. О том, чтобы спрятать крылья я даже не подумала.

На несколько секунд перед глазами мелькнули чёрные и белые полосы, а потом они упали вниз. Я подняла их с пола. Письма. Сверху оказалось послание в чёрном конверте, и именно оно сразу привлекло моё внимание. Я похолодела. В голове появились нехорошие догадки.

Еле волоча ноги, я добралась до своей комнаты, на ходу вскрывая конверт. Чувствовала, что нужно подождать, не читать его одной, но здравые мысли ненадолго задерживались в голове. Кукловод продолжал дёргать за ниточки, моё тело будто не слушалось меня. Когда я взяла в руки письмо, они предательски задрожали. Из глаз хлынули слёзы.

«Спешим сообщить Вам, Кленова Ольга Викторовна, что Ваши родители скончались в ночь с…»

Я упала на колени. Пробила дрожь. Все ещё хотелось верить, что это глупая шутка.

«… Они умерли во сне во время перелета…»

Испугались перелета? Но они совсем не боятся высоты. А папе наоборот нравится воздух. Нравился… «Я всегда хотел стать летчиком! И сейчас хочу, только уже поздно учиться», — говорил он. — «Но не вздумай быть пилотом! Не отбирай у отца мечту!».

«Ваших родителей похоронят на Новолесском кладбище 25.05.»

Дальше шла печать — неизвестно зачем, роспись — неизвестно кого. Только я уже почти не различала их очертаний из-за мутной пелены, застелившей глаза. По щекам бежали слёзы. Я провела по ней ладонью, и маленькие солёные капельки испарились. Нельзя сейчас плакать.

Вокруг меня в почти идеальный круг улеглись и другие письма. Я вскрывала их одно за другим. Везде говорилось одно и то же: «Соболезнуем Вашему горю». А одно письмо — в белом, обклеенном яркими марками — было написано о том, что меня забирают в детский дом. Потому что родственников у меня не осталось. Они умерли. Умерли все. Все, кто мог бы обо мне позаботиться. В один миг, в одну секунду — ночью, во сне.

Я порвала все письма, что были в белых конвертах. Те, что были в черных — сожгла. Кучка пепла осталась на ковре — в нем то и дело появлялись маленькие ямки. От слёз.

Я совершенно не понимала, что делаю. Я сидела на полу и плакала. Замёрзла, хотела встать — не получалось, не хватало сил. Осознание того, что теперь я совсем одна пришло не сразу. Думала, что проснусь. Готова была к тому, что Сонное измерение — плод моей фантазии, что весь этот месяц — не больше, чем одна ночь. Ночь, полная кошмаров.

Я щипала себя за плечи, кусала ладони — лишь бы проснуться. Только всё это была реальность. От неё никуда не спрячешься. Если только сама не умрёшь…

Голова раскалывалась, все мысли в ней окончательно спутались. Не помня себя, не контролируя тела, я, было, хотела встать, подойти к окну и шагнуть вперёд. Нет, перед этим сложить крылья и никогда уже не открывать их.

Внутри горел маленький огонёк — единственное тепло, что осталось в этой комнате. Только он удерживал меня от безрассудного поступка. Он что-то мне говорил. Голос слышался издалека, изнутри, и слов разобрать я не могла.

Сколько сидела на полу не знаю. Очень замёрзла. Но упрямо оставалась на месте. Слёзы закончились, от них осталась лишь сильная головная боль, всхлипы и приглушенные стоны. Продолжала бить дрожь. Истерика проходила, возвращалась способность мыслить. Тогда я снова и снова прокручивала в голове тексты писем, и всё начиналось сначала: истерика-спокойствие-воспоминания-истерика. И я бы точно потеряла сознание, если бы не тот огонёк, пульсацией напоминавший о себе и не дававший сомкнуть веки. И вот что странно: чем холоднее в комнате становилось, тем сильнее горел огонёк.

Я тряхнула головой. Нужно успокоиться, и больше не нагнетать себя. По крайней мере, сейчас. В таком состоянии я могу натворить много бед. Я опустила руки, нащупала край стола, но пальцам не хватало сил, как следует схватить его. Ещё несколько раз я пыталась подняться на ноги, но неизменно падала на пол. Я вдохнула поглубже… и уловила в воздухе незнакомый запах. А ещё я явственно почувствовала поток холодного воздуха, идущий по полу.

— Бедная малышка, — услышала я чей-то шепот.

Я подняла голову и, вскрикнув, зажмурилась.

— Я рад, что ты узнала меня, котёнок. Я тоже помню нашу первую встречу…

Я замотала головой. И хотела сказать ему что-то, только не могла вымолвить ни слова.

— Не тряси так головой, котёнок, а то начнет болеть ещё сильнее, — тихо, с издёвкой продолжал незваный гость. — Ну, подними на меня свои глазки. Признаться, ничьи глаза не запомнились мне больше, чем твои…

— А вы ко многим приходили? — не знаю, откуда я нашла в себе силы сказать это. Я почти физически чувствовала тот страх, который излучал этот человек. Или не человек…

— Я бы так не сказал, — ответил мужчина. — Но я видел достаточно много людей, чтобы сравнивать.

— И что, всех убивали? — горько усмехнулась я и осмелилась взглянуть на него сквозь ресницы.

Высокий, худощавый мужчина, облаченный в длинный чёрный плащ. Когда он делал какие-то движения руками, полы плаща колыхались, и можно было увидеть брюки и рубашку того же неизменно чёрного цвета. Волосы мужчины — темно-каштановые, длинные, немного кудрявые — растрепаны, разбросаны по плечам. Из-за них он выглядит моложе. Он был красив, невероятно красив. А ещё эти смеющиеся, с хитрыми огоньками зелёные глаза — какие-то детские, очень большие.

Я ненавидела и боялась их больше всего…

Вокруг мужчины сгущалась тьма. Даже воздух, казалось, становился темнее, плотнее около него. У меня не было сомнений: имя незваного гостя — Касид, человек, восставший против правителей. Человек, убивший моих родителей.

— Нет, пожалуй, не всех, — подумав немного, сказал гость. Тон его мне совсем не понравился — говорил он так просто, будто бы о погоде. — Но многих.

— И мои родители вошли в число этих многих? — тихо, дрогнувшим голосом спросила я. Я подняла голову и вздрогнула, встретившись с зелёными глазами моего врага.

— У них были столь предсказуемые страхи! Я просто не удержался, — улыбнулся Касид.

— Я ненавижу вас! Вы отвратительны! — воскликнула я.

— О, я знаю это, — он не был расстроен. Он был рад.

— Зачем вы пришли?

— Я пришёл убить и тебя тоже, — просто ответил Касид.

Я вздрогнула. Мне хотелось плакать. Но вместо этого…

— А больше вы ничего не хотите? — горько усмехнулась я.

…Но вместо слёз из глаз с моих губ сыпались колкости. Мной будто что-то управляло. Что-то, или кто-то. Мне было страшно и больно, но все это каким-то чудом пряталось внутри. Нельзя показывать свои чувства потерянному…

— Вот же наглая девчонка! — поразился Касид. — Это общение с Киро сделало тебя такой? Впрочем, неважно. Я всё равно тебя убью. Хотя…

Он искоса взглянул на меня, его губы искривились в полуулыбке-полуусмешке.

— Я могу сохранить тебе жизнь.

— Подождите, дайте, угадаю, — перебила я врага и сама подивилась своей смелости. — Вы оставите меня в живых, если я перейду на вашу сторону? Глупо такое предлагать, после того, что вы сделали с моими родителями!

— Догадливый ты, однако, котёнок, — произнёс Касид. — Но ведь у тебя нет другого выбора. Или ты решила умереть? Оборвать свою жизнь лишь на пятнадцатом году? А это не глупо?

— Решили поговорить со мной о жизни? — нахмурилась я. — Нет, спасибо, мне не нужны ваши лекции.

Вдруг лицо Касида исказила злоба. Он, все это время медленно прохаживаясь по комнате, резко остановился, потом метнулся ко мне. Я отпрянула. Мужчина схватил меня за шиворот, рывком поставил на ноги и встряхнул.

— Отпустите! — взвизгнула я, махая руками. Пыталась сотворить заклинание, но не могла сосредоточиться. Теперь мне по-настоящему стало страшно, но то самое «что-то» упрямо толкало меня вперед, не давало заплакать, показать свою слабость. Со мной творилось нечто непонятное, и это ещё больше пугало.

— А ну посмотри на меня! — рявкнул Касид, ещё раз хорошенько встряхнув.

Неведомая сила подняла мне подбородок, и я смело взглянула в зелёные глаза потерянного.

— Вот же мерзавка! — процедил сквозь зубы Касид. — Управляешь девчонкой, чёртова кукла? Ну, тебе же хуже…

Мужчина в третий раз тряхнул меня, а потом отпустил. Я, схватившись за стол, устояла на ногах. Если упаду сейчас, больше не поднимусь.

«Нужно действовать», — поняла я.

— Выбью из тебя эту дурь… — бормотал, яростно сверкая глазами, Касид. — А ведь я хотел оставить её. Ну да ладно, ты сама виновата.

Ладони потерянного окутало чёрное пламя. У меня затряслось всё внутри. Всё, это конец. Конец, если я ничего не сделаю.

Я стояла, опершись на стол руками. И вспомнила, что в заднем кармане джинс у меня остался один ключ — моё единственное спасание! Сейчас я думала лишь о том, как бы незаметнее достать мой золотой ключик и побыстрее открыть Врата. И Касид, и его странные слова, и смерть родителей — всё это вылетело из моей головы, я думала лишь о том, как бы спасти свою собственную жизнь. Ухватила двумя пальцами золотой завиток и аккуратно, не сводя глаз с врага, вытянула ключ.

«Дворец в Аду», — подумала я и, до боли вывернув кисть, повернула его в воздухе.

— Только попробуй! — воскликнул Касид, когда раскрылись Врата.

Я почувствовала жар — в руках, в ногах, во всем теле. Повинуясь скорее инстинктам и страхам, нежели желаниям и мыслям, я спиной ввалилась в красноватую дымку портала и, не удержав равновесие, упала в золотой коридор.

— Закройтесь! — закричала я, и арка исчезла. Я заперта в золотом коридоре, и выход был лишь на той стороне — в Сонном измерении. Касид, моя квартира, вещи — всё осталось там, по другую сторону золотой дымки.

Я с усилием села, огляделась и вновь легла. Я в безопасности, сюда Касид не доберётся. Жжение внутри исчезло вместе с аркой Врат, я расслабилась.

«Это были «Дары солнца»! Мёртвое пламя!» — поразила меня страшная догадка. И я расплакалась, поняв, как близка была к смерти…

Я снова плакала, плакала очень долго. Потом поднялась, будто в тумане, в полудрёме побрела вперёд, опираясь на мягкую, тёплую стену из золотых блесток. Коридор вёл меня сам, я просто шла вперед. Чувствовалась невероятная усталость, боль и обида. Мне казалось всё это кошмаром, страшным сном. А потом снова мысли о том, что произошедшее — реальность. И новые слёзы…

Впереди показался яркий белый свет. Я остановилась. Вот сейчас выйду и всё. Всё, прошлого не вернёшь. Эта арка, Звёздные Врата, были для меня сейчас рубежом — порталом, разделяющим мир на «до» и «после». Я смело шагнула вперёд.

«Не сдавайся, продолжай идти. Всегда. Что бы ни случилось. Ты ведь у меня сильная», — так говорил мне папа. Папа, которого больше нет.

После ослепительной вспышки света, я оказалась в тёмном коридоре. Сначала показалось, что ослепла. Но когда глаза привыкли к тьме, смогла различить очертания окружающих меня предметов. Я все равно шла на ощупь, касаясь ладонью стены. За то время, что жила здесь, успела выучить все коридоры наизусть. Ещё немного и я доберусь до своей комнаты…

Спустя несколько минут, показавшиеся мне вечностью, пройдя через узкую арку, я оказалась в очередном коридоре, в конце которого находился поворот.

Заверну за него и до комнаты совсем рукой подать.

«А потом тёплая кроватка, сон — временное забвение», — думала я отрешенно, стараясь отвлечься от печальных мыслей.

Странно. Коридоры, вопреки обыкновению, были темны, но на дальнюю часть стены, вдоль которой я шла, падал мягкий свет, будто бы от свечи. Я услышала чье-то учащенное дыхание и шаги. Осторожно, на цыпочках, подкралась к углу, за которым, как мне казалось, находился источник света. Шаги стихли.

— Ред?! — воскликнула я, выйдя из-за угла.

Он приложил палец к губам и взглядом указал на своё плечо,… на котором без сознания висел Киро.

— Что происходит? — прошептала я и быстро зажала ладонями рот, чтобы с губ не сорвался очередной вскрик.

Кожа Реда была украшена тёмно-бордовыми узорами…

— Ред, ты — потерянный?!