Как это выгодно Малфоям (джен)

Первый учебный день порадовал слизеринцев громовещателем Рона Уизли. Среди аристократов рассылать кричалки считалось дурным тоном: во-первых, грош тебе цена, если ты не мог решить свои проблемы без повышения голоса, во-вторых, демонстрировать на всеобщее обозрение чью-либо несостоятельность было не принято, в-третьих, оконфузить кого-то можно было и без кричащих писем.

Магия громовещателей распространялась на помещение, где было вскрыто письмо, поэтому способов обойти ее было великое множество: спрятаться в пустую комнату или шкаф, выйти на улицу или же, как поступали более продвинутые волшебники, вообще использовать специальное заклинание, нейтрализующее письмо. Главным условием было успеть сделать это за то короткое время, пока письмо не взорвалось. Но, понятное дело, до первых двух способов Уизли не додумался, а для последнего у него был не тот уровень владения волшебством. Поэтому, когда на весь Большой Зал прогремел голос Молли Уизли, Драко едва не подавился овсянкой от неожиданности. Бывшая мисс Прюэтт прекрасно осознавала, где будет находиться ее сын во время завтрака, равно как и то, что акустика в Большом Зале вполне подходит, чтобы опозорить младшенького перед всей школой. Тонко, ничего не скажешь… Драко приблизительно представлял, что случилось у гриффиндорцев в гостиной: бесшабашные львята определенно восприняли поступок своих софакультетников как восхитительно-смелую авантюру, а то и устроили по этому поводу вечеринку.

«Мозги и критическое мышление у гриффиндорцев просыпаются курсу к шестому, — как-то сказал ему крестный, — или не просыпаются вообще».

Поэтому поступок старшей Уизли был весьма продуман: только массовое осмеяние всей школой могло нивелировать восторженное восхищение их выходкой на факультете. Действительно, достойное наказание.

«Эти Уизли не такие и простые… Что отец семейства, что мать…» — думал Драко, рассматривая ошеломленное лицо рыжего. Иногда ему казалось, что либо Распределяющая шляпа откровенно манкирует своими обязанностями, либо ярлыки, навешанные ею, имеют значение только в школе. Потому что взрослые очень часто поступали вовсе не так, как диктовали им традиции факультета… С другой стороны, Молли тоже происходила из аристократической семьи — вполне возможно, что ей дали в свое время надлежащее образование.

С расписанием им сегодня повезло: первой парой была Трансфигурация с когтевранцами, что значительно подняло Драко настроение. За эти каникулы он настолько соскучился по своей волшебной палочке, что ему просто не терпелось вновь почувствовать тепло ее магии в руке. Увы, отсутствие нормальной практики (с учебной палочкой практику можно было назвать «нормальной» с большой натяжкой) значительно сказалось на результатах. Драко раз за разом был недоволен трансфигурированной пуговицей: то она сохраняла зеленый хитиновый цвет, то герб Малфоев выглядел недостаточно четко, то позади пуговицы обнаруживались лишние ножки. К его утешению, подобные неудачи постигли и большинство его однокурсников; достойный результат удалось получить только к середине урока (хотя хотелось бы с первого раза). К концу занятия справиться с заданием наконец удалось Креббу и Гойлу, поэтому кабинет Макгонагалл они покидали уставшие, но довольные.

— Дались вам эти выкрутасы, — ворчала Миллисент, когда они шли к теплицам на Травологию, — половина когтевранцев трансфигурировала обычные пуговицы для рубашек, простые и без рисунка. В конце концов, Макгонагалл же просто сказала «пуговицы»! Наколдовали бы простых, глядишь, не возились бы с этим делом всю пару, может на пять-шесть баллов кошка и расщедрилась бы…

— Простые пуговицы, это не солидно, Милли, — вступился за своих вассалов Драко, — к тому же за повторение пройденного баллов никто не дает, только за новый материал. Так что у тебя есть все шансы заслужить пару очков у профессора Спраут.

* * *

К огорчению Миллисент, на Травологии их ожидали мандрагоры, возня с навозом и удобрениями, поэтому ее ученический энтузиазм значительно угас.

— После урока надо будет попросить кого-то из старших курсов применить освежающие чары, — озабоченно втягивая носом воздух, прошептала Панси, — не хочу идти по школе, благоухая навозом.

— Нам в этой теплице до конца семестра работать, — с тщательно скрываемой брезгливостью сказал Драко. Хотя в рекламном буклете и говорилось, что его рабочие перчатки и фартук не пропускают запахи, лезть руками в горшок с удобрениями было противно, — проще самим выучить.

— Большая перемена же? — прошептал ему на ухо Гойл. — Можно успеть спуститься в душ перед ланчем…

— Это же девчонки, Грег, — Драко закатил глаза так, чтобы стоявшая рядом Панси не увидела, — там даже одной часа не хватит, а тут все четверо!

Тут профессор велела ученикам надеть наушники, показывая, как пересаживать мандрагоры, поэтому ответа Малфой не услышал. Зато остаток урока Гойл время от времени начинал трястись от едва сдерживаемого хихиканья, вызывая у Панси и у работавшей с ними в одной четверке Падмы Патил озадаченные взгляды и недоумение.

К Локонсу Драко поднимался со смешанными чувствами. Нарцисса достаточно лестно отзывалась о писателе, половина девушек восхищалась им и собирала плакаты с его колдографиями, а одна из слизеринок-старшекурсниц, в чьем доме дамы из высшего общества как-то собирались в литературном клубе на встречу с Златопустом, стала мега-популярной, продемонстрировав подписанные книги и совместное фото с автором. Снейп же, наоборот, плевался в сторону «писаки», Люциус называл книги, вписанные Локонсом в дополнительный список литературы, «замечательной финансовой игрой», однако последнее характеризировало писателя скорее как шустрого малого, который не упустит собственной выгоды, чем как квалифицированного преподавателя.

Драко из интереса перечитал всю серию романов, однако «дополнительное чтение» и у магглов «дополнительное чтение». Да, читать эти приключения было весьма увлекательно, и способы борьбы с темными тварями, которые описывал Локонс, были вполне правильными, а иногда и неожиданно остроумными. Вот только со школьной программой (а особенно, со школьной программой второго курса) эта литература пересекалась очень мало. К примеру, оборотней проходили только на третьем курсе, и то этой теме было выделено четверть семестра. Тем не менее, «Странствия с оборотнями» надлежало купить как третьему, так и всем остальным курсам, хотя первому и второму курсу изучать эту тему было еще рано, а ученики старших курсов, начиная с четвертого, ее уже прошли.

У кабинета Защиты обнаружилось непривычное зрелище: забившийся в угол Поттер и наскакивающий на него малыш-первокурсник с лицом деревенского простачка. Но это только на первый взгляд. Осознанно или нет, первокурсник умело загонял Поттера в свои сети: успел надавить на факультетскую дружбу, завел пластинку про геройство и знаменитость, увидел, что эта тема Поттеру неприятна, и ловко соскочил на «мы бедные, из магглов, волшебства в глаза не видывали». Последним штрихом было упоминание отца: ну как же ты, Поттер, откажешь первачку в такой малости, как фотография? Да твоего же брата-софакультетника отец дома за человека не считает, а тебе фото сделать жалко?

«Далеко пойдет! — оценил Драко. Первачок умело давил на чувство вины, лишая Поттера морального права себе отказать. — Ладно, Поттер… В последний раз тебя спасаю!»

— Подписать фото? Ты, Поттер, раздаешь свои фотографии с автографом? Спешите занять очередь! Гарри Поттер раздает автографы!

Первокурсник подпрыгнул от неожиданности, развернулся, увидел Кребба и Гойла и едва не выронил камеру от страха.

«Давай, Поттер, если у тебя есть хоть капелька мозгов, ты найдешь как вывернуться из этой ситуации!»

— Ничего я не раздаю, замолчи, Малфой! — прошипел Поттер, явно не понимая, что сейчас, наоборот, стоит вступить в полемику, чтобы занять оставшееся до конца перемены время. А там и урок начнется.

— Тебе просто завидно! — маленький засранец опять попал в цель. Нет, либо шляпа действительно филонит, либо маленьких магглов тоже с детства учат просчитывать противника и искать у него болевые точки. Или этот маленький заморыш просто уникум.

— Мне? Завидно? — Драко поднял бровь в стиле Снейпа и с удовлетворением отметил, что вышло вполне себе неплохо. — А чему завидовать? Чтобы и мне раскроили полчерепа? Нет уж, спасибо! Я не такой дурак!

Если в окружении Поттера существуют не умственно-отсталые и близорукие люди, то, возможно, они обратят внимание, что завидовать действительно нечему. Максимум Гарри Поттеру можно было посочувствовать. Хотя Драко был весьма не против, чтобы у него тоже брали автографы, но отнюдь не за то, что об него убился величайший волшебник, уничтоживший его семью.

— Подавись слизнями, Малфой! — о, а это в бой вступил Уизли, ну, это и хорошо. Теперь главное растянуть перепалку до начала урока, но не дать ей перерасти в драку.

— Легче на поворотах, Уизли, — снисходительно кладя ладонь на предплечье набычившегося Винсента, протянул Драко. — Я бы на твоем месте не нарывался на драку. Забыл, что твоя маменька обещала забрать тебя из школы?

Удар, конечно, ниже пояса, но Уизли будет полезно.

— Уизли тоже мечтает получить твое фото с автографом, Поттер, — доверительно-презрительным тоном продолжил Драко, — это сокровище будет стоить дороже, чем весь его дом!

Да, пожалуй, этого на каникулах ему тоже не хватало. Доводить Уизли, наблюдать, как его лицо меняет цвета, как он выхватывает палочку в тщетной попытке придумать, каким же проклятием ударить в ответ — что может быть приятнее?

— Перестань! — у Золотого Трио проснулся голос разума. Драко одобрительно взглянул на Грейнджер: вот уж кто точно знает, когда следует остановиться. Кстати, когда она злится, то выглядит очень даже забавно, особенно если не поджимает губы, копируя Макгонагалл.

— Что тут происходит? Кто тут раздает фотографии с автографом? — слава Мерлину, вот и Локонс. Драко мысленно выдохнул: его затея удалась, сейчас учитель наведет порядок и загонит их в класс. — Можно было и не спрашивать! Мы опять пересеклись с тобою, Гарри! Начинайте, мистер Криви! Мы готовы!

Самодовольная усмешка буквально прилипла к губам Драко. Проще было удержать ехидное выражение, чем челюсть, которая стремилась удариться о плиты коридора.

— Вы все сейчас видите то же, что и я? — нервно переспросил он. Поступок Локонса выглядел не просто вызывающе, а совершенно дико.

— Локонс позирует с Поттером, — хмыкнул Гойл, глядя на полное отчаянной тоски лицо Мальчика, Который Выжил, — кажется, это немного не по-профессорски…

— Непедагогично, ты хотел сказать? — Драко с трудом заставил себя отвернуться и пройти в класс. Большинство слизеринцев уже были внутри, занимая самые козырные, с их точки зрения, места.

— Ага, именно.

Ученики рассаживались по местам, доставали учебники и перья. Учитывая, что учебник защиты за второй курс и так был немаленький, вкупе с дополнительной литературой вообще создавалось впечатление, что ученики строят баррикады, лишь бы отгородиться от преподавателя. Собственно, после того, как Локонс бодрым колобком вкатился в класс, Драко пришло в голову, что это не самое глупое решение.

Прав, трижды прав был крестный, когда называл Златопуста напыщенным павлином. Драко в первый момент показалось, что Локонс перепутал преподавание и рекламную кампанию. Планы и цели курса? Да кому это надо? Повторение пройденного? А зачем? Ведь куда важнее узнать, все ли присутствующие скупили книги! Драко подозревал в этом подвох ровно до того момента, как Локонс не добавил Грейнджер баллы за правильно написанный тест. В конце концов, оценки выставляются в первую очередь за основную программу, а не за то, что ты в курсе, какой любимый цвет преподавателя.

Дальше хуже. Правила безопасности? О чем вы говорите! Дисциплина в классе держалась только потому, что одна половина учеников угорала с учителя, а вторая — рисовала сердечки на календариках и закладках с его портретом. Возможно, какая-то теоретическая база, прежде чем ученикам надлежит приступить к практическим занятиям? Ага, десять раз. Зато раздраконить пикси, натравить их на класс? Всегда пожалуйста!

— Между прочим, у каждого свой стиль преподавания! — пропыхтела Панси, когда они на четвереньках выбрались из класса, в котором что-то свистело и грохотало. Драко, как джентльмен, тащил с собой еще ее сумку и сумку Дафны. Кребб, как его вассал, помимо своих вещей захватил вещи самого Драко. Нотт помогал Милли и Трейси, а Блейз и Гойл прикрывали отход всей компании, используя парту в качестве щита. Точнее, парту тащил на себе Грегори, а Забини под ее защитой метко отстреливался от тех пикси, что норовили прорваться сквозь их оборону.

— Панси, и ты туда же? — простонал Драко, подавая девушке руку и помогая подняться.

— А что! — поддержала ее Миллисент, пытаясь привести мантию в относительный порядок. Увы, она была заляпана чернилами так, что даже домовики бы ее не отстирали — только новую покупать. — Некоторых так плавать учат! Бросают в воду, и все! Хочешь жить — научишься!

— Мне такой стиль не нравится! — бескомпромиссно заявила Гринграсс, озабоченно перекидывая косу за спину. — Однако давайте смотреть правде в глаза. Все равно раньше следующего года преподавателя нам не заменят.

— В любом случае, — Панси ловко отобрала у Драко свою сумку и подхватила Миллисент под руку, — то, что Локонс не самый лучший преподаватель, не отменяет того факта, что он герой и красавчик!

— Именно!

— Мир сошел с ума, — пробормотал Драко, провожая взглядом эту парочку. Менее очарованные обаянием писателя, Дафна и Трейси, тем не менее, тоже поспешили за подругами. Гойл, наблюдавший за ними из-за плеча Малфоя, опустил парту и неожиданно снова расхихикался.

— Ты чего? — удивленно переспросил у него Винсент.

— Представил, как они снова будут делить ванную комнату, — давясь смехом, прогудел Грег, — причем второй раз за день!

Драко невольно представил себе эту картину в деталях и тоже рассмеялся.