Феникс Поттер: Пространство и время (гет)

— Выручай-комната? — переспросил я.

— Именно, — ответил мне Феникс из телефона.

— И как же в таком случае туда попасть?

— Телепатическое управление. Телепатический доступ.

— Доступ есть у любого?

— Да.

— Но разве можно такое помещение назвать безопасным? Кто-то подумает и пройдет внутрь.

— Не так все просто. Пока кто-то есть в комнате, она не откроется для другого.

— Умно. Ладно, тогда жди, будем открывать.

— Ладушки.

Сейчас мы с Мией стояли на восьмом этаже замка возле самой обыкновенной стены. Ну, как недавно оказалось, не совсем обыкновенной. Я убрал от уха смартфон, переключил его на Громкую Связь и сосредоточился на желаемом — открытии двери в помещение. Другой Феникс сказал представить обстановку комнаты — только в этом случае доступ будет открыт. И так как место это нам нужно было исключительно для разговора, то и обстановка задумывалась соответствующая.

— Камин и два стула? — насмешливо протянула Миа, разглядывая довольно небольшое помещение.

— Ничего лишнего, — хором ответили мы с Фениксом, и Гермиона тихонько усмехнулась.

Заняв места на стульях, я вставил перед собой на руке телефон и заговорил.

— Все готово. Помещение закрыто и принадлежит только нам.

— Прекрасно, — донесся голос из трубки. — А теперь как насчет немного потрепаться?

— Я не против, — хихикнула девочка. — Говорить одновременно с двумя Фениксами... это забавно.

— Забавно-то оно может и забавно... но позвонить я решил не просто так. Если трепаться, то по насущному вопросу.

— Тогда в чем же дело? — поинтересовался я. — До сих пор ты не устраивал встречи без причины. Впрочем, встречами их назвать тоже нельзя было.

— А вот это хорошее замечание, — хмыкнул другой я. — Сначала были записки, а теперь вполне реальный разговор с не менее реальным мной. Ну, или тобой, тут уж как посмотреть. Что же изменилось, да?

— Соскучился по разговорам с самим собой? — шутливо предположил я. — Недостаток интеллектуально развитых собеседников вокруг?

— Все гораздо проще, мой друг. Записки — дело ненадежное. Могут потеряться сами, а могут потерять свою актуальность... в общем, что угодно может с ними произойти. Реальный же диалог в этом плане гораздо более продуктивен.

— Ты не торопишься начать, — заметила Миа. — Полагаю, времени для введения в курс дела у нас более чем достаточно?

— Не в бровь, а в глаз, — засмеялся Феникс. — Хотя да, каюсь, я говорил, что разговор жутко важный. Кстати об этом: отличный способ быстро собрать нужных людей в нужном месте — просто сообщи им, что это срочно и очень важно. Пяти минут не пройдет, как все будет готово. Ха!

Ответа не последовало, поэтому Феникс вновь взял слово.

— И, тем не менее, поговорить нужно. Не тянуть же резину целых три или четыре месяца, правда? Именно тогда все основные события сделают свои первые шаги. Ступят на длинный и извилистый путь. Ох, как только вспомню, что вас ждет...

— О них ты и хотел сказать? — спросил я. — О тех событиях, что ждут нас в Хогвартсе?

— И да, и нет, — донеслось из телефона. — В этом году в школе чародейства и волшебства будут происходить жуткие и одновременно увлекательные события, это правда. Но я имел в виду несколько иные действа.

— Но не скажешь заранее какие, верно?

— Верно.

— Хорошо, что же мы можем знать конкретно в этот момент времени? — взяла слово Миа.

— Для начала я хочу сообщить вот что: это наша предпоследняя встреча.

— Какова причина? — полюбопытствовал я. — Не будет необходимости или что-то еще?

— Если я отвечу на этот вопрос сейчас, то раскрою тем самым некоторые детали вашего будущего. Впрочем, ты ведь на то и рассчитывал, не так ли?

— Самого себя не перехитрить? — усмехнулся я.

— Именно, — ответил Феникс. — Ладно, идем далее. Последняя наша встреча состоится на Рождество в этом учебном году.

— Так скоро? — удивилась Миа. — Постой-ка... ты сказал, что основные события начнутся через три или четыре месяца, так? Но ты ведь сам прибудешь на встречу через этот промежуток времени. А визит при этом будет последний... Вопрос такой: визит будет последним для меня и Феникса или для тебя?

А вот это очень хорошее замечание. Ведь если рассмотреть полученную информацию конкретно под этим углом, то вырисовывается потенциально не очень радужное будущее. Не радужное для меня и Мии, ясное дело. Почему? Если визит будет последним не для другого Феникса, а именно для нас, то... В общем, фактически в разговоре только что прозвучало известие о нашей же дате смерти. Нет, правильнее будет назвать это намеком, поскольку в открытую ничего все-таки не сообщалось. Прекрасное начало учебного года, не правда ли?

Так вот, в этом случае совершенно ничего не мешает другому Фениксу пережить мою гибель — он же, по сути, мной и не является. Он — это я, верно, но с другой реальности, так что мы с ним никак не связаны.

— Я не дам на это ответа, — произнес Феникс. — Сейчас не время для подобных тем. Придет время — вы все узнаете, а до тех прекрасных пор... ну, сами знаете.

— Ты хотел рассказать что-то еще? — спросил я после некоторых размышлений.

— Еще кое-что, да. Хотя эти слова прозвучат скорее как загадки, ты поймешь их значение ровно в тот самый момент, когда это будет нужно.

— А если ты ошибаешься, и я не догадаюсь вовремя?

— Ну, в таком случае ты умрешь медленно и мучительно.

— Прекрасная мотивация. Тебе бы фитнес-инструктором работать.

— Работал.

— И как?

— Не понравилось.

— Ладно. Что там с загадками?

— Слушай внимательно и запоминай. Первая загадка: обе они живут в одном доме, но лишь одна из них опасна.

— Ты сказал "одна". Речь идет о девочке? — спросила Миа, что-то прикидывая в уме.

— Сами узнаете, — отказался отвечать Феникс. — Вторая: глаза видят, а оружие убивает, никак иначе.

— Что у нас дальше? — подал я голос, тщательно запоминая сказанное.

— Третья загадка и последняя: Рождество повторит Хэллоуинов ход, и палочка станет бессильна. Одно тебя в тот миг спасет — автомат с голубой сердцевиной.

— Полагаю, уточнять некоторые моменты нет никакого смысла? — протянул я, запомнив важные слова.

— Абсолютно.

— Буду надеяться на то, что последняя наша встреча будет более информативной.

— Надежда никому не вредит — надежда облегчает жизнь.

Вот так, снова уклонился от ответа. Я специально построил свои слова так, чтобы появилась возможность вытащить из другого себя хоть какой-то намек на будущее, но... другой я оказался собой — заметил попытку и обошел ее. Кажется, Феникс с другой реальности больше времени уделял развитию ума, а не тренировкам по обращению с оружием. Не то чтобы я сильно в этом плане отставал, все же эти речевые маневры я замечаю без особых проблем, но вот обхитрить... нет, этого не выходит.

— В таком случае до встречи, Феникс.

— До последней встречи, Феникс.

Экран смартфона погас, и я погрузился в размышления.

* * *

Хотя тот другой Феникс и говорил в шутку, что на самом деле разговор не такой важный, коим он его назвал в самом начале, только-только позвонив мне, я сразу же ему не поверил. Почему? Все просто: он — это я, а себя я прекрасно знаю. И могу с полной уверенностью заявить, что из-за пустяков такую встречу я бы не организовал. Впрочем, как и другой я с соседней реальности тоже. К чему же все эти разговоры с загадками и недомолвками, если со мной можно говорить прямо? Есть несколько на то причин.

Первая: это весело. Забавно, зная всю историю целиком, наблюдать, как кто-то пытается разгадать этот "тайный сценарий" и решить загадку. Не очень благородное занятие, это правда, но всем ведь нужно развлекаться, разве нет? Впрочем, это лишь первая возможная причина, но не единственная.

Вторая и более вероятная: сохранение интриги и интереса к "игре", в которой я оказался. Странная формулировка? Сейчас поясню. Вот скажите: было бы вам интересно смотреть фильм или играть в игру, сюжет которой вы бы уже знали? Знали каждый шаг, каждый "неожиданный" поворот, каждую загадку. Нет, думаю, что интересно. Поэтому другой Феникс не стал портить интригу и не раскрыл все карты передо мной. Почему не уточнил информацию о нашей возможной гибели? Тоже сохранение интриги, ведь теперь я допускаю возможность существования кого-то, способного не просто навалять мне, а лишить жизни. До сих пор я никого похожего по силам здесь не видел, но времена меняются. Может, меня настигнет тот самый вершитель гармонии? Кто знает...

Ну и заключительная, не менее вероятная третья причина: информация скрывалась не от меня, а от Мии. Зачем? Если грядущее будущее и правда не такое радужное, то имеет смысл уберечь от него кого-то менее подготовленного к ужасам, чем я. Своего рода предупреждение: "С тобой все ясно, но не дай и ей последовать за тобой в могилу". Я пробыл на свете более ста лет, много повидал, поэтому будет не так страшно для Мира, если уйду я, а не только-только почувствовавшая вкус прекрасной Вселенной Гермиона. Звездолет достанется ей, а моя команда по окончании своего задания вернется обратно и поможет девочке в ее начинаниях. По-моему, самое оптимальное разрешение будущего. Ну, разве что я в нем не участвую.

Три причины, три варианта развития событий. Какой из них верен? Я не знаю. Возможно, как и сказал Феникс, придет время, когда я все пойму. Возможно. Все же я на ветер слов не бросаю. У меня есть срок до Рождества, а там все и станет кристально ясно. Нужно лишь закончить все начатое до того момента. Например, поздравить наконец-таки Мию с днем рождения.

* * *

— Появились какие-нибудь мысли по поводу загадок от второго тебя? — поинтересовалась Миа по дороге на поле для квиддича.

Подарком на день ее рождения выступили часы-компьютер аналогичные моим. И в данный момент я хотел научить девочку ими пользоваться на примере летающей метлы. Почему именно метлы? Просто оказалось, что Гермиона любит такой вид перемещения, только вот вредные школьные метлы не могли удовлетворить запросы мисс Грейджер в силу своего, хм... возраста. Другими словами Чистометы были просто ужасны и в плане управления, и в плане скорости. Устарели, так сказать, по всем пунктам. Так что мой Нимбус-2000 был превосходным альтернативным вариантом тех веников с педалями.

А чтобы не превратиться в воздухе при этом самом обучении в ледышку, мы предусмотрительно нацепили на себя комплект одежды с подогревом. Часы показывали десять вечера, так что никто не будет нам мешать покорять небесные просторы. Солнце уже скрылось за горизонтом, и показались первые яркие точки-звезды.

— Только наброски мыслей, — хмыкнул я. — Казалось бы, самая простая загадка — это последняя. Вот только и с ней возникают проблемы.

— Какие? Ведь автомат с синей сердцевиной — довольно ясный образ.

— Голубой, Миа, голубой сердцевиной.

— Есть разница?

— Есть. Голубой — цвет энергии. Автомат должен быть завязан на ней.

— И в чем сложность? Автомат с энергетическими патронами — вот ответ.

— Не так просто, — замотал я головой. — Тут сказано сердцевиной, а не патронами.

— Ну, значит речь об энергетическом автомате.

— Да. О нем-родимом.

— И в чем сложность, я все не пойму.

— У меня его нет, Миа. Нет такого автомата.

— А приобрести его не судьба?

— Нет.

— Почему?

— Его не существует. Вообще.

— Как это?

— Энергия — очень неустойчивая субстанция. Поэтому когда ее решили использовать в военных целях, зареклись от автоматических механизмов в оружии.

— А что происходило бы при автоматической стрельбе?

— Не "бы", а происходило. Оттого и отказались. Пару-тройку очередей такой автомат мог и выпустить, но когда дело доходило до более продолжительной стрельбы... Генератор Энергии попросту взрывался от перенапряжения.

— Энергия в больших количествах в одном месте вызывала такую реакцию или дело в другом?

— Нет, дело именно в том, о чем ты сказала сначала. Высокая концентрация энергии в одном месте.

— А винтовки и пистолеты? Они существуют?

— Да. С ними проблем не возникло. Но автоматов... их не существует. Таких, во всяком случае.

— Тогда зачем тот Феникс упомянул именно о нем?

— Не знаю, Миа. Вот этого-то я и не знаю.

Мы продолжили движение в молчании, пока девочка не заговорила вновь.

— А что думаешь об остальных предупреждениях? — поглядела она на меня.

— С глазами и оружием я не могу уловить суть. Понятно, что говорится о невозможности убить взглядом, но вот при чем тут это? Непонятно.

— А еще одна? Первая.

— Обе живут в одном доме, но бояться нужно лишь одну, — протянул я. — Тут все зависит от того, как понимать слово "дом".

— Дом — это место обитания, определенное кем-то.

— Верно. Но это не единственное значение. Это может быть или принадлежность к какой-то группе или еще что-то.

— А у меня есть некоторые мысли по этой загадке, — задумчиво проговорила Миа.

— И какие же?

— Помнишь, как ты говорил об отчетах взломанной Шляпы Распределения?

— Снова Шляпа? — усмехнулся я. — Да, помню. Так что же с ней не так?

— Команда о переводе в другой дом, другой факультет...

— Чем она так интересна?

— Джинни дали выбор на распределении, так?

— Так.

— Она сказала, что Шляпа сказала ей выбрать что-то КРОМЕ Гриффиндора, так?

— Та-ак, — протянул я.

— Что же она выбрала?

— Когтевран, — сказал я, все еще не отслеживая той логики, коей руководствовалась Миа.

— Обе они с одного дома, но только одна опасна, — на память повторила девочка загадку Феникса.

— Дом, как факультет? Ты об этом?

— И не только. Обе — это девочки.

— Допустим.

— Одна опасна и обе с Когтеврана. Я — не опасна, а Джинни — опасна.

— Чем же? — хмыкнул я. — Какие у тебя основания обвинять ее?

— Ты ее защищаешь? — прищурилась Миа.

— Нет, не защищаю, — продолжал я улыбаться. — Просто ты только что ее обвинила в склонности кому-то навредить, не имея достаточных оснований.

— Но все эти совпадения...

— Какие? Давай пройдемся по ним, м-м?

— Ну хорошо, — решительно заявила девочка. — Молли Уизли попросила перевести только Джинни на другой факультет. Зачем?

— Хм... например, чтобы она не попала под "дурное влияние близнецов", как она это называет. Или чтобы привыкла к самостоятельности.

— Или попала в твой коллектив? — протянула Миа. — В твой круг общения.

— Или это. Но чем оно подозрительно? У меня авторитет примерного ученика и простого молодца. От меня нельзя научиться плохому. По крайней мере, Молли считает именно так.

— Ла-дано, — нехотя согласилась Гермиона. — Пусть этого недостаточно. Но как насчет того, что Джинни выбрала именно наш дом?

— Побоялась попасть в чужую среду, среду других факультетов, а Шляпа не позволила попасть к родным братьям на Гриффиндор. Вот она и выбрала единственных знакомых людей — нас то есть.

— Ладно, раз так, — пошел в ход последний аргумент. — Почему Молли и Артур выделили тебе отдельную комнату, хотя ради этого ее пришлось строить с нуля, м-м?

— Забыла, кто перед тобой стоит? — ухмыльнулся я.

— Кто же?

— Мальчик-Который-Выжил, Герой Магической Британии, Победитель Темного Лорда... мне продолжать?

— Нет, достаточно, — остановила меня Миа. — Хорошо, я была не права.

— Говоришь так, будто это что-то ужасное — быть неправым. Вот только ты еще не знаешь до конца, права ты или нет.

— То есть? — подняла на меня удивленный взгляд Гермиона.

— Я сейчас всего лишь сумел привести контраргументы на твои слова. А это еще не доказывает того, что ты в чем-то ошиблась. Может это я был слеп и не заметил того, что увидела ты?

— Но значит...

— ...что ты можешь быть права.

— Могу быть, а могу и не быть.

— Именно, — кивнул я и огляделся. — Ладно, мы на месте.

За время разговора мы уже успели преодолеть нужное расстояние и сейчас стояли прямо посреди огромного стадиона для игры в квиддич. Уложив на траву свою метлу, которую я тащил все это время на своем плече, я достал из кармана свернутую Карту Мародеров и еще раз на нее взглянул.

Вроде бы тихо, никого не видать поблизости. Филч патрулирует Северное Крыло, Снейп — Южное, так что нас никто не хватился. Да и суббота же сегодня, кому какое до нас дело в этот день недели? Сейчас только фанатики дисциплины следят за порядком, а остальные "отсыхают" от тяжкой трудовой недели.

Краем глаза я отметил точку какого-то ученика, бродящего в это время по коридорам Хогвартса, но не придал этому значения и убрал Карту обратно в карман.

— Ну что, начнем обучение? — усмехнулся я, обращаясь к Мии.

— Ну давай, коли пришли, — улыбнулась она.

— Хорошо, для начала мини-лекция по управлению метлой, — я стянул с правой руки кожаную перчатку и убрал ее в карман своего пальто. — Управление метлой построено на телепатических командах. Но команды должны быть четкими и уверенными, иначе ничего не выйдет.

— Это как с палочкой? — уточнила Миа.

— Именно, — я кивнул. — Но телепатия телепатией, а первая команда должна быть слышимой. Команда запуска двигателей. По умолчанию она звучит как "вверх". Но это можно изменить. Ты ведь заметила, что Нимбус даже не подумал сейчас подняться в воздух, хотя нужное слово было произнесено?

— Но как ты изменил что-то в приборе, построенном вообще местными умельцами?

— Ответ хранят часы.

— Пояснишь?

— Палочка, метла, все это построено одной компанией. Компанией "Корпотон".

— Да, ты рассказывал.

— Так вот, компания "К-Технологии Будущего" сотрудничала с "Корпотоном" на протяжении всего времени своего существования. Они в каком-то смысле дополняли друг друга.

— Значит, часы могут взаимодействовать и с палочкой тоже?

— Именно. Вот только я слишком поздно об этом узнал. Иначе ее строение можно было узнать гораздо раньше. Но сейчас не о том.

— Давай-ка я попробую подобрать аналогию, — задумчиво проговорила Миа. — Часы — это прибор со встроенной отверткой, позволяющей подправлять или подкручивать на метле винты, так?

— Грубо говоря, да, все так, — посмеялся я. — Но не только на метле, а на любом приборе производства "Корпотона". А винты этих приборов приспособлены исключительно под отвертку часов.

— Хорошо, с этим ясно. Что дальше?

— Дальше — полеты, — заявил я и поглядел на свой Нимбус. — Никогда не понимал: зачем говорить, когда можно сделать так?

И я щелкнул пальцами своей правой руки. Метла как по заказу оттолкнулась от земли и зависла в полуметре над ее поверхностью. Наши с Мией часы дружно пикнули.

— Говорит, что обнаружил неопознанное транспортное средство, — сообщила девочка.

— Подойди к метле и положи на древко руку, — сказал я и отошел в сторону.

Миа выполнила указание и снова посмотрела на свои часы.

— Теперь говорит, что можно выбрать настройки управления, — доложила она. — Есть базовые, есть "Квиддич", а еще "Выбери меня".

— Угадай, что тебе сейчас понадобится, — хмыкнул я.

— А чем они отличаются? — полюбопытствовала Гермиона, тыкая по дисплею часов своим пальчиком. — От остальных, я имею в виду.

— Эти настройки регулируют чувствительность управления и скоростные ограничения. В базовых, например, лимит стоит на 175 км/ч, в то время как без него Нимбус способен развивать скорость до 210 км/ч.

— Ничего себе, — присвистнула девочка. — А в моих что поставлено?

— Ограничение до восьмидесяти километров в час и очень низкая задержка команд управления.

— А если с этими настройками у меня все получится, то ты уберешь лимит? — умоляющими глазками посмотрела на меня Миа. — Ну пожа-а-алуйста.

— Подумаю, — хмыкнул я. — А для начала сделай пару-тройку кругов по стадиону. Только не поднимайся пока что на высоту десяти метров от земли.

— Есть, капитан, — шутливо отдала мне честь Гермиона.

Девочка разместила обе ноги на специальных креплениях, что располагались рядом с прутьями метлы, крепко уцепилась ручками за ее древко, еще раз глянула на часы, а затем плавно двинулась вперед. Я же, засунув руки в карманы своего пальто, стал наблюдать за прогрессом Мии.

Стоит отдать ей должное — держалась в воздухе она очень уверенно. Движения были плавными и четкими. Правда, на прямых участках импровизированной трассы девочка все же пыталась выжать из метлы всю возможную скорость. И это несмотря на установленный ограничитель. Ладно, можно будет чуть повысить планку.

— Ну что? — подлетела ко мне довольная и раскрасневшаяся Миа. — Как насчет отмены лимита?

— Для начала я его просто повышу, — замотал я головой. — До ста десяти километров в час.

— Тоже неплохо, — хихикнула девочка, слезая с Нимбуса.

— Только перед этим нужно кое-что сделать, — сообщил я, поднимая планку скоростного ограничения.

— Что же?

— Между этими башнями-трибунами расположены устройства, гасящие ветер, идущий снаружи. Нужно активировать Защитное Поле, чтобы летать выше и не мерзнуть в процессе. Я сейчас.

Быстро вскочив на метлу, я направился к одной из таких трибун-башенок. Сейчас требовалось переключить рычаг лишь на одной из них, и тогда поле автоматически активируется по всему периметру.

Мне было лень слезать со своего летательного средства и орудовать руками, поэтому решил проблему я другим методом — быстро выхватил из кобуры палочку и опустил рычаг Поля заклинанием. Послышался звук, напоминающий электрический разряд, а после в лицо мне перестал непрестанно бить холодный ветер — Защитное Поле успешно активировано. Развернув метлу обратно к Мии, я спустился на землю и передал Нимбус девочке.

— Не взлетай выше Защитного Поля, — предостерег я ее. — И виражи опасные не закладывай. Тебе сейчас нужно просто привыкнуть к метле.

— А после привыкания можно будет закладывать виражи? — лукаво подмигнула мне Миа, а затем наклонилась ближе и заговорщически прошептала. — Опа-а-асные.

— Разве что только просто виражи, — улыбнулся я в ответ. — Безопа-а-асные.

— Ловлю на слове, — довольно заявила девочка, продолжая улыбаться. — Ну, тогда я полетела привыкать, — она задорно хихикнула и сорвалась с места.

Полеты с новыми установками в Нимбусе прошли на ура. Миа хорошо держалась на метле и уверенно ей управляла. Но все же к более высоким скоростям она пока что не готова — увлекшись порой разгоном на прямом участке, девочка слишком поздно начинала тормозить и входить в поворот. Если бы такое происходило на скорости больше установленной, то неизбежно было бы столкновение с трибунами. Так что увы, но придется ей умерить свой пыл.

Завершив сумасшедшие полеты, Миа снова подлетела ко мне. Думаю, ее просьбу трудно будет не угадать, не так ли?

— Ну что, — она вся буквально светилась, — уберешь ограничитель?

А уж эти умоляющие глазки, которыми она предусмотрительно вооружилась. Да, нелегка доля моя.

— Пока что вынужден отказать, — улыбнулся я, замечая еле заметное огорчение Мии. — Но, — спешно добавил я, — есть другой вариант.

— Какой же? — загорелись глазки девочки.

— Управлять буду я.

— Согласна, — без раздумий воскликнула Миа. — Но у меня встречное условие.

— Какое же? — ухмыльнулся я и скрестил руки на груди.

— Ты уберешь ограничитель скорости, — стала она загибать пальчики, — будешь лететь выше трибун, а еще сделаешь несколько самых опасных виражей.

— Хорошо, — согласился я, и Миа довольно заулыбалась. — Сдвигайся чуть вперед на метле.

Девочка послушно выполнила указания, пока я подходил ближе.

Задумка моя была проста. Так как Миа хотела оказаться высоко в небе и при этом почувствовать на себе в полной мере скорость, то располагаться она будет впереди. Я же сяду позади нее и буду работать простым водителем. В результате таких манипуляций я буду абсолютно спокоен за ее безопасность, а девочка без риска для своей же жизни сможет ощутить все то, о чем просила. И хотя она спокойно могла убрать ограничитель самостоятельно (ведь я сам подарил ей прибор, способный на это), делать она этого не стала, поскольку прекрасно понимала, почему я поступаю именно так.

Я перекинул ногу через древко и уселся на Нимбус. Мои ноги заняли свое законное место на специальных подставках, и я переключил с помощью часов управление на себя. Выбрав настройки без ограничений по всем параметрам, я был готов к полету.

— Двигайся ближе ко мне, — сообщил я, — вся тяжесть должна приходиться на одну точку.

Миа, немного помедлив, все же выполнила просьбу.

— Крепко держись руками за древко метлы, — продолжил я, обхватывая своей левой рукой девочку вокруг талии и крепко прижимая к себе. — На особо опасных участках я буду тебя предупреждать.

— Хорошо, — просто кивнула Миа, располагая впереди себя руки.

В такой темноте я не мог видеть ее лица, однако вместе с тем меня не покидало стойкое ощущение, будто я прекрасно знал, какой сейчас цвет на нем преобладает.

— Ну, тогда поехали, — правую руку я разместил на древке метлы недалеко от ручек Мии и дал мысленное указание Нимбусу.

Метла резко сорвалась с места, на что последовало восторженное восклицание девочки. Прохладный ветерок дул в лицо, но не обжигал, а одежда в его порывах громко хлопала. Я прибавил ходу и потянул транспорт вверх. Двигаясь по широкой спирали, мы уходили все выше и выше, достигнув вскоре верхней границы Защитного Поля.

— Что по погодке? — спросил я Мию, наклонившись ближе.

— Сильный ветер, — сообщила та, сверившись со своими часами.

— И ты все равно туда хочешь? — усмехнулся я.

— Что за вопросы? — деланно удивилась девочка. — Конечно же да!

Резко дернув на себя древко метлы, я дал указание быстрого разгона и крепко прижал к себе рукой Мию. Защитное Поле перестало ограждать нас от жгучего ледяного ветра, и первый же его порыв сильно кинул нас в сторону. Гермиона счастливо взвизгнула и попросила пока что не возвращаться обратно. Выбрав относительно прямой участок пути (а ведь в небе любой участок прямой, хе-хе), я стал ускоряться. Очень быстро ускоряться. Достигнув отметки в сто пятьдесят километров в час, я резко сменил курс движения, отправившись в самую гущу парящих неподалеку облаков. Послышался восторженный возглас Мии, и я на глаз попытался определить примерную высоту. Вот только облака успешно ограничивали видимость. Впрочем, сейчас мы должны быть уже очень высоко, так что можно смело кое-что провернуть.

Порешив на этом, я выполнил обещание, данное на земле.

— Предупреждаю, — перекрикивал я бушующий ветер. — Сейчас будет крутой разворот!

Я почувствовал, как девочка послушно напряглась, вцепившись при этом ручками в метлу, а затем резко направил свой Нимбус вертикально вниз к полю для квиддича. В ушах засвистело, одежда нещадно захлопала в порывах ветра, и вскоре мы покинули царство белой завесы. Земля стала неумолимо приближаться, скоростная отметка давно перепрыгнула показатель ста восьмидесяти километров в час и росла, а я все не тормозил. Приближалась граница Защитного Поля, и скорость уже прыгала где-то в районе двухсот километров в час. Строго рассчитав момент необходимого выхода из петли, я приготовился действовать.

И вот, когда до земли оставалось всего ничего, я изо всех сил потянул на себя древко метлы. Скорость сближения с поверхностью травы стала медленно снижаться, пока я вовсе не выровнял Нимбус ей параллельно. Еще какое-то время я продолжал движение с той же скоростью, набранной после выхода из петли, но вскоре стал ее снижать. Сделав пару кругов внутри стадиона в двадцати метрах от земли, я стал плавно тормозить и спускаться на землю.

Окончательно затормозив, я слез с метлы, а затем помог проделать то же самое и Гермионе. Лицо же ее просто светилось от счастья.

— Это было круто! — заявила она и бросилась мне на шею. — Я бы так точно не смогла сделать!

— Ну, через какое-то время очень даже сможешь, — обнял я ее в ответ.

Какое-то время мы простояли в тишине, а затем Миа заговорила вновь.

— А ты можешь заниматься со мной полетами по другим субботам? — подняла Гермиона на меня свои глазки. — Хоть один прекрасный день в недели будет.

Я усмехнулся.

— Могу, от чего же нет? — пожал я печами. — Как захочется — скажешь.

— Захочется, захочется, можешь не сомневаться, — лукаво подмигнула мне девочка.

Еще какое-то время поговорив на отвлеченные темы, мы стали собираться в обратный путь. Все же на часах была полночь — нечего искушать судьбу. Вот только у нее были свои планы на этот день.

На опушке Запретного Леса мелькнула чья-то маленькая фигурка. Очень похоже было на то, что кто-то из первокурсников решил на третьей же неделе нарушить строжайшее правило о непосещении Леса без сопровождения. Не дело позволять случиться неприятностям — нужно этого непутевого бунтаря вернуть в замок.

— Миа, иди пока в замок без меня, — сообщил я, извлекая из кармана Карту Мародеров. — Вот, возьми ее, чтобы не попасться Филчу или Снейпу.

— А ты? — не поняла девочка. — Ты-то куда собрался?

— Вернусь — расскажу, — хмыкнул я. — Может ничего особенного и не произойдет.

— Уверен, что не пойдем вместе?

— Уверен.

— Тогда я дождусь тебя в Общей Гостиной башни. Не задерживайся.

— Хорошо. Я постараюсь сделать все быстро.

Отправив Мию в Хогвартс, я поспешил к тому месту, где видел мелькнувший силуэт мгновением раньше. Возле опушки обнаружились следы маленьких ботиночек. Я зажег фонарик на конце своей палочки и пригляделся к ним — детские, вероятнее всего какой-то девочки, размер следов говорил о принадлежности этих самых ботиночек кому-то с первого-второго курса. Вот только кому приспичило на ночь глядя таскаться по опасным лесам, заполненным всяческой магической живностью? Порой даже отнюдь не доброжелательной. Шут его знает. Нужно проследить дальше за незнакомкой.

Следы петляли из стороны в сторону, что в свою очередь создавало странное впечатление, будто автор этих отметин едва научился вообще ходить. Спустя десять минут блуждания в темноте я... просто потерял след. Хотя нет, не просто потерял, а внезапно. Словно бегущий или идущий попросту испарился. Вот так, ни с того ни с сего. Но вот впереди раздался какой-то шум, подозрительно похожий на топот от копыт, и я поднял палочку выше, чтобы осветить большее пространство.

— Опусти палочку, поганое чудовище, — донеслось из кустов.

— Простите? — подивился я такой грубости в свой адрес, но палочку все же опустил.

— Ты в ответе за те случаи, — продолжал незнакомец. — Ты ответишь за них своей жизнью!

И стоило этому кому-то произнести последнюю фразу, как в меня со свистом направилась стрела. Только благодаря мгновенной реакции я ухитрился выставить пред собой энергетический щит. Его полукупол ярко вспыхнул, и пущенная стрела отправилась в сторону. Вот только одной стрелой дело не ограничилось. В ход пошла вторая, третья, а там даже и шестая.

— Отставить огонь! — крикнул я незнакомцу. — Прекратите стрелять!

Но никакой реакции не последовало. Ну, вернее последовала, только не та, на которую я рассчитывал. Другими словами полетело еще больше стрел. Ну что же, вы не оставляете мне выбора.

Одно быстрое круговое движение палочкой, и в сторону стрелков отправилась плотная парализующая волна, подобная той, что была вызвана мной в кабинете Златопуста Локонса. Вот только в этот раз эффективным останавливающим действием обладали деревья Запретного Леса. Волна не успела далеко уйти, но со своей задачей, тем не менее, успешно справилась.

Я подошел ближе к тому месту, где прятались лучники, и поднял палочку над собой. Представьте себе мое удивление, когда пред собой я обнаружил... кентавров. Настоящих таких существ с мужским торсом и лошадиным... всем остальным. Отменив парализацию главного из группы, я заговорил.

— Почему вы напали? — на всякий случай я отлеветировал в другую сторону от человеко-коня его лук и стрелы.

— Ты — чудовище, — зашипел он не хуже змеи. — Напал на бедных жителей Леса. Слил с них почти всю кровь. Ты — чудовище!

— Чего-чего? — опешил я такому заявлению. — Это когда это я успел у кого-то там крови слить? Я в этом учебном году вообще впервые в Запретном Лесу.

— Ты лжешь. Лжец!

— Да не лгу я, — развел я в стороны руки. — Чесслово. Единственный раз был здесь только на первом курсе, когда помогал Хагриду единорога раненого искать.

— Ты и единорога убил?! МОНСТР! — взвизгнул кентавр.

— Ладно, меня это утомляет, — протянул я и направил на существо палочку. — Пора баю-бай.

С кончика моей палочки сорвался яркий луч и врезался прямо в лоб кентавра. На какое-то время это заставит его вздремнуть, а мне пора двигать в замок. Подумать только — кто-то сливает у зверей кровь! И зачем? Черт его знает.

Но тут меня снова прервали. Только ради разнообразия в этот раз использовали заклинание.

— Экспеллиармус, — донеслось издалека.

Моя титановая палочка послушно вылетела у меня из руки и отправилась в дальние края. Ну, или в руки заклинателя, если быть точнее.

— Ну и ну, мистер Поттер, — издевательски протянул очередной незнакомец. — Пойман с поличным! В кои-то веки!

Я узнал говорившего — это был Северус Снейп. Кто же еще?

— С поличным, профессор? — хмыкнул я. — Вы хотели сказать во время самообороны от безумных кентавров?

— Я сказал именно то, что и хотел, — прошипел зельевар, показавшись наконец из-за деревьев и кустов, а Люмос на кончике его палочки освещал злорадную ухмылку на лице. — Что, на каникулах со своей бандой вы ингредиентов своровали недостаточно? Пришли за добавкой?

— Каких ингредиентов? — перестал я понимать хоть что-то происходящее. — Какая кровь? О чем вы все, черт возьми, говорите?

— О, а про кровь сознались сами, — довольно протянул Снейп. — Все, Азкабан вас ждет, Поттер.

— Вы чего несете, профессор?

— В замок шагом марш! Будете лапшу вешать у директора в кабинете!

Да уж, весело Мерлин пляшет. Кажется, единственным, кто сумеет мне все понятно рассказать и объяснить, является Альбус Дамблдор. Вот только меня очень беспокоит тот факт, что в процессе оправданий возможно придется пройтись по моей истинной сущности. Хоть краешком, но придется. Не к добру это все. Совсем. А то, что Снейп помнит все с того дня на каникулах, когда мы взламывали кабинет директора, не играет мне на руку. Ведь теперь и Дамблдор об этих махинациях в курсе.

Чем дальше, тем веселее. Не зря другой Феникс вздыхал, упоминая о том, что нас ждет впереди...