Сильнее надежды (джен)

Стоило Песне Сирен начаться, как Северус почувствовал её. Он резко развернулся, чуть не вывихнув себе шею. Конечно, из-за пелены снега, застилавшей все до самого неба, ничего не было видно, сколько ни всматривайся, но Северус не сомневался в своей способности делать логические выводы. Он сжал руки, когда понял план Поттера — необыкновенно тупой и в то же время необыкновенно гениальный — словно мальчик сам вдруг оказался рядом и рассказал всю правду.

Он действительно сварил Напиток Медеи. И планирует покончить с собой таким образом. Я думал, он не станет использовать Созерцание, так как Темный Лорд умеет подчинять себе чужое сознание и овладевать телом жертвы. Но Поттер не собирался оставлять ему тело.

И он понял замысел вовремя — возможно, вовремя — только благодаря тому, что Поттер так и не осознал, что он был достаточно искусным окклюментом и чувствовал Песню Сирен. Он наверняка подумал, что Северус знал о головной боли Драко просто потому, что именно он нашел его, а о Песне Сирен догадался, наблюдая за пост-эффектами.

Этот небольшой незамеченный факт и поможет Северусу отыскать его сейчас. Он не задумывался о том, хочет ли спасти Поттера. Может быть, и да. Он не верил в то, что план Поттера сработает. А хуже Темного Лорда в стенах Хогвартса может быть только Темный Лорд в стенах Хогвартса... в теле Поттера. Ради своей безопасности Северус готов на многое, если не на всё.

Что с того, что он чувствовал не только восхищение от того, насколько талантлив был план Поттера, но и злость на то, что сам был так глуп? Об этих мыслях никто, кроме него, не знал.

Северус стремительно зашагал в сторону Большого зала. Он чувствовал, что Поттер был высоко над ним, очень высоко, а это могло означать только одно — Астрономическую башню.

* * *

Гарри никогда не чувствовал настолько всепоглощающего счастья.

То, к чему он стремился долгие месяцы, наконец-то случилось, битва, которую он так ждал и к которой так готовился, вот-вот начнется. Было не так уж сложно зацепить разум Волдеморта с помощью Песни Сирен, и вскоре он начнет приближаться к нему, словно витающая под лучами солнца пылинка. Гарри заманит его в сотворенную им зеркальную комнату Созерцания. Но затем Волдеморт начнет бороться, отбиваться, а он сильный легилимент... И Гарри придется удерживать его, пока Напиток Медеи не убьет их обоих.

Он был уверен, что справится. Не зря же он тренировался?

Гарри продолжал подзывать Волдеморта, напевая под нос мелодию, подходившую по ритму к сценам разрушения, вытащенным из разума Волдеморта. Он вплетал в мелодию отвращение, наслаждение и жажду боли. Ему нужен был Том Риддл, и он его заполучил. Рыбка попалась на крючок, оставалось только выдернуть ее из воды.

Гарри построил небольшое убежище из этих полных ненависти воспоминаний и поместил туда сознание Тома Риддла, туда, где он будет видеть только себя и отражения своих мыслей, не понимая, что произошло, пока не станет поздно.

Гарри почувствовал, как Волдеморт очутился в ловушке. Он прекратил Песнь Сирен, облегченно вздохнул и присел на плоскую каменную площадку, чтобы немного отдохнуть.

А затем его сознание обожгла боль, потому что он забыл или просто толком и не знал, что такое быть мастером легилименции, каким был Волдеморт, и каково это, когда вся его мощь разрывает разум изнутри.

* * *

Поднимаясь с четвертого на пятый этаж, Северус почувствовал, как прекратилась Песнь Сирен. Он рыкнул себе под нос и раздраженно стряхнул с себя кольца заклинания, попытавшиеся оплести разум. Без сомнений, еще одна глупая обманка Поттера, которая сработала бы на ком-нибудь другом. Конечно, трюки слабее легилименции или Империуса редко имели воздействие на окклюментов.

Тогда почему ты попытался дать Поттеру зелье внушения ?

Северус нахмурился и ускорил шаг. Неприятнее всего было — не считая той мысли, что Поттер может успеть покончить с собой, прежде чем он доберется до башни — то, что его настолько невозможно, совершенно одурачили.

Он бы не смог провернуть такую махинацию в свои шестнадцать лет. Да, он неплохо дурил профессоров и однокурсников-слизеринцев, но никто в школе не следил за ним так, как Северус за Поттером. А у мальчишки были еще и близкие друзья, чего у Северуса никогда не было, да и директор волновался о нем. Скрыться от внимания стольких людей было практически невозможно.

Тем не менее, ему удалось.

Желание наказать Поттера было почти также сильно, как желание заключить с ним союз. Если бы Северус нашел среди Пожирателей, неважно по какой причине, шпиона, способного так долго поддерживать обман такого уровня, он бы не раздумывая предложил ему сотрудничество, даже если бы в конце концов этот союз не принес им пользы.

Когда Северус поднимался на шестой этаж, у него не было даже и мысли, что союз с Поттером не принесет пользы им обоим.

* * *

Гарри не был уверен, что было хуже — боль в животе или в голове. Напиток Медеи начал действовать, растворяя его селезенку, печень и другие внутренние органы, разъедая их кислотой. Гарри приблизительно понимал, через что ему предстоит пройти, но к такой боли он не был готов.

А Волдеморт в то же время рвал в клочья его воспоминания, уничтожал все его навыки, ломал щиты окклюменции в последнем стремлении к свободе.

Тяжело дыша, Гарри мотал головой из стороны в сторону. Он еще не кричал, но это было ненадолго. С тоской он взглянул на обрыв. Возможно, нужно просто перевалиться через край и позволить падению покончить с ним.

Правда, вряд ли ему хватит сил подняться и подползти к краю. Кроме того, данное Сириусу слово нужно было сдержать. Умереть в страдании, чтобы ответить за ту боль, что он причинил — в этом был смысл.

Боль в животе усилилась, и наступил момент, когда у него уже не было сил сдерживать крик.

* * *

Услышав крик, доносящийся сверху, Северус на мгновение остановился. Этого ему хватило, чтобы заметить в тусклом свете факелов, что с лестницей, ведущей к Астрономической башне, что-то было не так. Он зашипел себе под нос, когда постучал палочкой по одной из ступеней, а та подалась и закачалась, как желе.

Хитроумный камень.

На счастье, он знал отменяющее заклинание, хотя из-за волнения пришлось накладывать его дважды. А затем он бежал вверх, вновь вверх, к свету, воздуху, холоду и непрекращающимся крикам умирающего мальчика.

Он выбежал на крышу и сразу увидел скорчившегося на полу Поттера с руками, прижатыми к животу. Северус опустился на колени недалеко от него и всмотрелся в сверкающие от боли зеленые глаза, пытаясь решить, как ему следует поступить. Возможно, он все же погибнет, убивая Темного Лорда, и было бы лучше дать ему такую возможность, хотя это было бы большой потерей тех ума, мужества и решительности, которые позволили Поттеру зайти так далеко.

Но посмотрев в глаза Поттера, который, конечно, не мог сопротивляться легилименции, Северус всё понял. Темный Лорд продирался сквозь его разум. Он мог ещё успеть овладеть телом Поттера прежде, чем Напиток Медеи выполнит свою задачу, объединить свою силу с его немалыми способностями — и тогда всё будет конечно.. Как Северус и подозревал, зеркальный лабиринт Созерцания, созданный Поттером, был недостаточно силен, чтобы удержать Лорда.

В начале самое важное. Выживет Поттер или нет, Темному Лорду нельзя позволить остаться в его разуме.

И Северус обрушился на изломанный, старый, змееподобный ум той мощной волной силы, которую он как-то использовал, пытаясь уничтожить Поттера.

Темный Лорд никогда до конца не осознавал, насколько его слуга одарен, и у него не было опоры и достаточного знания, чтобы атаковать одновременно Северуса и разум Поттера, который инстинктивно пытался вытолкнуть чужака. Короткий яростный удар, и они избавились от Лорда. Его выбросило обратно в его тело, как муху из орлиного гнезда.

Скоро Лорд придет в себя, и Северус понимал, что охота на него последует незамедлительно. До этого момента Лорд мог быть не до конца уверен, что Северус предал его. Теперь он знал.

Северус наконец выбрал сторону — свою собственную. И ему нужно было, чтобы умирающий мальчик рядом с ним выжил и победил Темного Лорда.

Он повернулся и склонился над Поттером. Хотя другого такая боль свела бы с ума, взгляд Поттера был осознанным. Возможно, ему помогло то, что он уже был безумен.

— Ублюдок, — сказал Поттер.

— Это бы не сработало, — сказал ему Северус, радуясь тому, как спокоен может быть его голос.

— Это у вас ничего не выйдет, — сказал Поттер и закрыл глаза. Северус мог видеть болезненный румянец на его лице, и было ясно, что скоро появится огонь. — К Напитку Медеи нельзя сварить антидот.

— Нельзя, — подтвердил Северус. — Я и не собирался этого делать. Право, Поттер, как же мало вы знаете о зельях.

Он поднял палочку, и хотя это было довольно абсурдно, но на мгновение у него в голове возник образ Поттера, вызывающего свою метлу во время Турнира Трех Волшебников. Скорее всего — потому, что сейчас мальчик лежал, умирая, рядом с ним, и чтобы спасти ему жизнь, нужно было использовать нечто подобное.

— Акцио Безоар!

Глаза Поттера изумленно распахнулись, и он вновь закричал. Северус почувствовал как далеко внизу один из безоаров затрясся, затем нашел щель, чтобы вылететь из ящика, и устремился к нему через первое попавшееся окно, по самому короткому пути.

Тело Поттера вспыхнуло в пламени. Северус рванулся вперед и схватил его, заворачивая в мантию и пытаясь уменьшить огонь, насколько мог.

* * *

Гарри не мог сдержать судорог и крика, но его разум был спокоен, словно око бури.

По крайней мере одной намеченной цели он добился. И хотя умирать, не уничтожив Волдеморта, было противно, этим придется заняться кому-нибудь другому. Например, Дамблдору. По крайней мере, он всё ещё выплачивал свой долг перед Сириусом. Пусть Снейп призывает столько безоаров, сколько хочет, они не успеют.

Он чувствовал, как горит, как языки пламени заживо пожирают его тело. Даже если бы зелье прекратило действовать прямо сейчас и не успело разложить тело на части, как было описано в книге, он умрет. У него нет выбора. Никто не смог бы пережить ту агонию, которую он сейчас испытывает.

И вдруг ткань, укрывавшая его лицо, исчезла, Снейп схватил его челюсть и заставил открыть рот, и что-то вонючее и противное оказалось у него горле.

И тут боль исчезла, огонь погас.

Он закричал, пытаясь избавиться от помехи в горле, выплюнуть её. Снейп, может, и уничтожил его ловушку для Волдеморта, но этому плану он не сможет помешать!

— Тихо, глупый ты ребенок, — негромко сказал Снейп ему на ухо и пробормотал усыпляющее заклинание. Гарри начал яростно сопротивляться, пытаясь сбросить его, но с потерей спокойствия боль вернулась к нем, и в итоге он не был уверен, уступил он заклинанию или просто отключился.

Но он знал, что, погружаясь в темноту, испытывал всепоглощающее отвращение, презрение к себе и ненависть к Снейпу в первую очередь.

* * *

Северус почти улыбался, подбирая закутанного в мантию Поттера и поднимаясь с колен, несмотря на то, что пламя изуродовало тело мальчика, а повреждение внутренних органов было достаточно опасным и требовало наложить ряд стабилизирующих заклинаний — словно мальчик был нестабильным зельем на одном из сложных этапов приготовления.

Он и не рассчитывал, что в его руках окажется такая птица счастья.

Если Северус оставит мальчика здесь, будет слишком много вопросов и шумихи. Они исцелят его раны, да, но узнают, что он сделал, и, решив, что он склонен к суициду, отправят в Мунго для лечения. Там не будет тренировок, жизненно необходимых Поттеру, если он собирается победить Темного Лорда в следующий раз при помощи окклюменции — ведь теперь Темный Лорд знает об этой угрозе. И сам Северус не будет в безопасности, даже если он сумеет доказать, что спас жизнь мальчишки. Альбус выдумает новый повод, чтобы избавиться от него.

Но...

Можно забрать Поттера в Болтхол. Никто не знает об этом месте, кроме него самого; на волшебника, который смотрел за домом для него все эти годы, наложены чары забвения. Там есть необходимые зелья, чтобы исцелить мальчика, он сможет выжать из него правду, когда ему станет лучше, и справиться с любой неприятностью, которую тот задумает. И он знает как… что ж, исцелить — не слишком верное слово. Скорее, направлять Поттера. Северус хотел сгладить самые опасные стремления, вызванные безумием, но не избавляться от них полностью. Сумасшедшим Поттер скорее нравился ему. Он поступал умно.

У него на руках — единственное оружие, которое разрешит войну.

Ни Дамблдор, ни Темный Лорд не будут знать, где он, и никто из них не будет знать, чего ожидать, пока Северус сам не решит открыться. Он будет свободен от них больше, чем если бы просто решил укрыться в Болтхоле, ожидая окончания войны. Теперь Северус мог стать такой силой, с которой будут считаться.

И, возможно, он получит полный, абсолютный контроль над Поттером…

Или же будет наслаждаться их противостояниями и сделает из него товарища по оружию. И половина славы за победу над Темным Лордом будет его.

В любом случае, Северус думал, что сейчас он имеет полное право чувствовать себя счастливее, чем в течение нескольких предыдущих лет.

Конечно, нужно призвать вещи Поттера и все свои ингредиенты для зелий и книги из комнат к Башне, прежде чем двигаться. Он не рискнет спускаться к подземельям с Поттером, закутанным в мантию, на руках. Северус осторожно наложил призывающие чары с разницей в несколько минут. Вполне возможно, что чем дольше времени это все занимало, тем больше были шансы на обнаружение, но тут лишние меры предосторожности Поттера будут ему на руку. Его будут искать за пределами замка или куда обманывающие разум заклинания поведут их, но не на Астрономической башне.

— Вот вы где.

Прищурив глаза, Северус повернул голову. Он забыл, что у одного человека в замке была причина находиться сегодня рядом с его комнатами, и он мог с любопытством наблюдать, как оттуда вылетают вещи. Драко пришел за уроком, который Северус действительно намеревался провести.

Сейчас он стоял рядом, дрожа, не отрывая взгляда от Поттера. В его лице читалось что-то, похожее на ревность.

— Вы не собираетесь отнести Поттера к нему, — прошептал он.

— Уходите, мистер Малфой, — спокойно проговорил Северус, движением палочки левитируя предметы вокруг себя. Ближе к нему, чтобы они были подхвачены могущественным портключом, который он создал, и отправились с ним и Поттером. Темный Лорд уже знал, что он — предатель, и Драко не может предать его сильнее. — Моя судьба не должна больше беспокоить вас.

— Я знал, что вы даете ему уроки, — голос Драко дрожал. — Но я и подумать не мог.. не мог...

Он дотянулся правой рукой до Темной Метки на левой. Северус сузил глаза. Действительно, Пожиратели Смерти могли привлечь внимание Темного Лорда, используя определенное заклинание на метке, и даже позвать его к себе, но так мало кто поступал, ведь отвлечь от Лорда от чего-то важного с немалой долей вероятности влекло за собой смерть.

— Не будьте глупцом, мистер Малфой, — сказал он, встречая взгляд Драко.

— Вы предпочли его мне! — зарычал Драко и начал произносить первые слова заклинания, которое открыло бы связь между ним и Темный Лордом.

Северус, испытывая определенную долю сожаления, атаковал легилименцией, продираясь сквозь слабенькие щиты Драко с легкостью, которая была оскорбительна для мальчика — чего он и добивался. Через пару секунд он был глубоко в разуме Драко, и там он проделал одно из тех действий, которые и приравняли неразрешенное использование легилименции к насилию над разумом. Он уничтожил тонкий механизм, который связывал память Драко, и сделал его неспособным помнить что-то дольше, чем две минуты. Теперь он станет, по сути, чем-то вроде робота, пока — если — Дамблдор или другой легилимент не увидит проблему и не сможет исцелить его.

Он покинул чужой разум и увидел, Драко, который бессмысленно таращился на него с широко раскрытыми глазами и бормотал:

— Кто вы? Меня зовут Драко Малфой.

Северус поклонился — Драко никогда не поймет, что значил этот поклон, — притянул ещё ближе к себе летавшие вокруг вещи, взялся за портключ на мантии и исчез.

На свободу.

И к могуществу.