В этом мире и ином / In this World and the Next (гет)

Гарри сидел в лагере в толпе друзей. Он был вынужден признать, что первое Рождество в Австралии, определенно, было самым лучшим в его жизни. Дело было совсем не в подарках, это было связано с тем, что он проводил праздник с семьей и друзьями. Гермиона шепотом в шутку намекнула ему, что подарит ему на Рождество ежедневник, и он был очень удивлен, когда она протянула ему австралийскую газету, раскрытую на нужной странице. Его зеленые глаза широко распахнулись при виде того, что он там увидел. Его тетя и дядя в Австралии?

Они оба были в наручниках и под охраной двух внушительных австралийских полицейских. Похоже, что Дурсли задержатся в Австралии еще на некоторое время. В газетной заметке говорилось о том, что мошенники из Британии вели светскую жизнь, а Вернон выдавал себя за известного бизнесмена из зажиточной семьи. Их биография была тщательно проверена, и выяснилось, что он — простой продавец в компании по производству дрелей, а его жена — домохозяйка в их крошечном домике в Сюррее.

В статье было приведено много деталей, высмеивающих Дурслей. Они делали вид, что они счастливчики, которые выиграли этот круиз в конкурсе. Дурсли прокололись на том, что пытались всех убедить, что они высокие гости на этом судне, и слишком перестарались. Их афера раскрылась. Репортер выразил надежду, что Дурслям понравится их новое пристанище, и еще раз подчеркнул их глупость, написав, что счет в баре в десять тысяч фунтов не может себе позволить ни один австралиец.

Гарри пристально посмотрел в глаза своей жены, и она взглянула на него, отвечая на его незаданный вопрос.

— Я дала им шанс, Гарри. После того, что они сделали с тобой. Они могли бы просто расслабиться и наслаждаться всю оставшуюся жизнь. Но нет, это же Дурсли. У них до такой степени велика потребность чувствовать свое превосходство над другими, что они всегда относились к тебе как к прислуге. Запирали тебя в шкафу целые десять лет. Представь, как они сидели за капитанским столом и хвастались, да еще и заказывали на всех шампанское. Их жадность активировала чары, благодаря которым все документы вернулись в их настоящий вид. В этом году ты не будешь сидеть и смотреть через щель в дверце шкафа, как они едят рождественский ужин, который ты приготовил! Они будут за решеткой. А мы будем наслаждаться чудесной трапезой вместе с нашей семьей и друзьями! — По щекам Гермионы покатились слезы, она уже не могла успокоиться. — Никто не может безнаказанно запирать моего любимого в шкафу, они заслуживают все это и даже больше. Я показала им их место, нанесла удар по их гордости и финансам. Я даже хотела, чтобы их выбросили за борт посреди Тихого океана, но, наверное, не смогла бы с этим жить.

Гарри чувствовал, что он должен ей что-то ответить, поэтому обнял жену и выбросил Дурслей из головы, но Гермиона никак не могла успокоиться. Он поцеловал ее в щеку и прошептал ей на ухо: 

— Спасибо, любимая, это действительно шалость, достойная Мародера. Наверное, эта статья появится в каждой газете Сюррея?

Гермиона крепко обняла его и тихонько кивнула. Она все еще боялась, что Гарри рассердится. Гермиона почувствовала его дыхание, когда он еще раз прильнул к её уху и прошептал: 

— Если ты довольна результатом, тогда все, что нам осталось — просто наслаждаться нашим счастьем.

Все гости лагеря понимали, что Поттера лучше не злить. Все были наслышаны о его жизни до Хогвартса и считали, что Дурсли получили по заслугам. Но лишь близнецы осмелились выразить вслух всеобщее мнение. И, конечно, они сделали это в своей неподражаемой манере.

— Эй, ребята, с возрастом вы становитесь мягкотелыми, они заслуживали гораздо худшего!

— Это точно, неужели не было удобной башни, на которой их можно было подвесить?

— Ну что ты, Джордж! Ведь Поттеры еще даже не подростки, чтобы заниматься подобными вещами. Они гораздо более изобретательны.

— Фред, я до их пор зол, что Драко был повержен еще до того, как я увидел, как он болтается вверх ногами, я не хочу пропустить следующее щоу.

Гарри решил им ответить: 

— Ну, Джордж, если бы мы были в Хогвартсе, я бы сделал все, что в моих силах, чтобы вы смогли увидеть это зрелище с высоты птичьего полета. Если вы этого действительно хотите.

Джордж чуть не упал со скамейки, на которой сидел. Он начал, запинаясь, уверять Гарри, что в этом нет никакой необходимости. Это было встречено громким взрывом всеобщего хохота.

Энди прервал это веселье: 

— Гарри, дорогой, со всем этим свадебным переполохом я совсем забыл о Драко. Похоже, на этих праздниках мы не увидимся.

И все забыли о Драко и больше не упоминали его имени до конца каникул. И даже Панси не вспоминала о белокуром слизеринце до конца праздников.

* * *

В это время Драко лежал в постели и никак не мог уснуть. Это было так странно, ведь все вокруг были в предвкушении Рождества. А Драко Безымянному было нечего ждать и не о чем волноваться. После того, как все ученики получили приглашение в Австралию, в Хогвартсе снова раздались ликующие крики, сразу после того, как профессор Люпин объявил, что собирается жениться на розоволосой аврорше. То, что эта аврорша была дочерью женщины, которую он с нетерпением ждал на Рождество, почти наверняка означало, что Драко постигнет очередное разочарование.

Если Поттеры пригласили всех своих друзей в Австралию, то, само собой разумеется, что родители невесты тоже должны улететь туда. Раз Сириус Блэк тоже женится, шансы, что Драко будет принят в любую из этих семей, таяли на глазах. Наверное, скоро здесь будут бегать маленькие Блэки и Люпины. Андромеда Тонкс станет бабушкой и тетей, и она явно не захочет, чтобы он торчал около нее как напоминание о том, что обе ее сестры закончили свой путь в Азкабане.

Как бы то ни было, Драко решил, что у нет другого будущего, кроме приюта. Без имени, семьи, родословной, без золота ему просто не оставалось ничего другого. И этого было достаточно, чтобы он не мог уснуть, какое там к черту рождественское настроение.

* * *

Альбус был в восторге. Прямо перед ним стояли сундуки, на которые он предусмотрительно наложил следящие чары. Его портключ стоил всех этих усилий — он сработал именно так, как и было задумано. Сундуки, стоящие под кроватями с балдахинами, неожиданно вызвали у Альбуса внутреннюю тревогу, и, когда его восторг постепенно прошел, он начал понимать, что его смущает. Сундуки были именно там, где они были, когда он наложил на них следящие чары — под кроватями учеников в гриффиндорском общежитии. Как это могло произойти? Он должен был оказаться в Австралии, а не в Шотландии! Как они могли уехать на каникулы и не взять с собой сундуки?

Его портключ был рассчитан только в один конец, и Альбус лучше других знал, что ему будет трудно выбраться за пределы антиаппарационной защиты, чтобы использовать аппарацию. Ему нужно было время, чтобы понять, почему его план не сработал. Поскольку Альбус больше не был директором Хогвартса, замок не позволит его портключу преодолеть антиаппарационные чары. О новом портключе тоже не могло быть и речи, у него не было ни времени, ни энергии, чтобы его создать.

Альбус знал, что его проникновение заставило сработать антиаппарационные защиты, и жители портретов, призраки и домашние эльфы, скорее всего, уже ищут его. Альбусу нужно было выбраться отсюда, но, проходя сквозь портрет, он почувствовал, что не хочет покидать замок. Бегство из Хогвартса с поджатым хвостом было похоже на то, что он в чем-то неправ, и его слабеющий разум отказывался это принять.

Он начал бесцельно бродить по коридорам замка, пытаясь остаться незамеченным, и размышлять над тем, почему сундуки до сих пор не в Австралии. Он заметил, что в коридоре, по которому он проходил, нет портретов. Остался только гобелен с каким-то волшебником, пытающимся научить троллей танцевать, и Альбус решил пока остаться здесь. Ему хотелось, чтобы его проблема решилась так же легко, как у этого волшебника на гобелене. По сравнению с тем, что Альбус внезапно открыл для себя, что люди могут путешествовать по миру и не брать с собой свои сундуки, обучение троллей танцам было сущим пустяком! Альбус ходил по этому безопасному коридору взад и вперед, обдумывая положение, в котором он оказался, и все его мысли были сосредоточены лишь на том, что ему нужно убить Гарри Поттера.

Альбус, должно быть, ушел так глубоко в себя, что он даже не сразу заметил большую дубовую дверь. Когда он её открыл, он понял, почему его план не сработал. Сундуки были не в Австралии, потому что их владельцы не в Австралии. Волдеморт инсценировал свою смерть, чтобы Альбус не понял, что он завладел Гарри Поттером. Именно поэтому ему было так легко инсценировать австралийские каникулы. Дамблдор был абсолютно в этом уверен, и у него не возникло ни тени сомнения, ведь перед ним был Гарри Джеймс Поттер.

Дамблдор настороженно вошел в эту комнату. Она была огромной и, казалось, была построена из огромных гранитных плит. Примерно в двадцати метрах от Альбуса находилась круглая возвышенная платформа. А в центре этой платформы находился стул, больше напоминавший трон, и на нем сидел хмурый Гарри Поттер.

— Привет, старик, я должен был предусмотреть, что ты догадаешься.

Альбус не смог сдержать ухмылку: 

— Привет, Том.

Глаза мальчика вспыхнули красным, и он прорычал: 

— Не называй меня этим отвратительным именем, я Лорд Волдеморт.

Это подтвердило подозрения Дамблдора, он услышал признание прямо из уст мальчика.

— Я знаю, Том, но сегодня все должно закончиться.

Услышав снова это ненавистное имя, мальчик вскочил на ноги. Он выхватил палочку, и зеленый луч метнулся к Альбусу прежде, чем тот успел моргнуть, не говоря уже о том, чтобы как-то среагировать. Фоукс, ринувшийся ему на помощь и проглотивший смертоносное проклятие, спас жизнь старому волшебнику. У Альбуса не было времени подхватить своего храброго маленького друга, теперь уже голого и лишенного перьев; он был слишком занят, пытаясь остаться в живых.

Том был неумолим. На Альбуса обрушивалось проклятие за проклятием, каждое из которых было страшнее и сильнее предыдущего. Альбус использовал весь свой опыт и силу, но едва сдерживал натиск мальчика. То, что комната была построена из гранитных блоков, было, наверное, единственной причиной, по которой она все еще не обрушилась на них из-за количества используемой магии. Даже воздух был наэлектризован магией, ведь два самых могущественных волшебника в стране сражались не на жизнь, а на смерть. Трон, который стоял, когда Альбус вошел в комнату, превратился в кучу угля и пепла. Постепенно становилось понятно, что Том одерживает верх. Альбус уже несколько раз был на волоске от смерти, и он начал опасаться, что не сможет справиться с соперником. Похоже, Волдеморт не собирался довольствоваться банальным убийством Альбуса. Он хотел раз и навсегда доказать, кто величайший волшебник в мире, и медленно и хищно уничтожал Дамблдора. Однако Том Риддл стал слишком самоуверенным.

Альбус изо всех пытался защититься от огромного огненного дракона, а смех Тома эхом отражался от обожженных, полуразрушенных стен.

— Ты наконец-то встретил своего ровесника. Даже в теле этого ребенка Лорд Волдеморт все еще слишком силен для тебя.

Уклонившись от хвоста огненного дракона, Альбус был вынужден признать, что отчасти Том все-таки прав. Альбус потратил слишком много сил, чтобы создать этот чертов портключ, и от этого мальчик действительно был сильнее, чем он. Измученный старый волшебник заметил, что Том, насмехаясь над ним, на мгновение потерял концентрацию. Понимая, что это, возможно, единственный шанс, Альбус применил заклинание «Огненный кнут». Катушка яркого белого света вырвалась из конца его палочки и рассекла крыло дракона, а затем под взмахом руки Альбуса резко изменила направление и опоясала плечо Гарри.

Правая рука Волдеморта оторвалась так быстро, что его палочка даже не выпала, когда рука ударилась о каменный пол. Когда заклинание рассеялось, огненный дракон исчез в облаке дыма, оставив после себя однорукого одиннадцатилетнего мальчика, скулящего от боли. Он стоял на краю возвышающейся платформы.

Зеленые глаза умоляли Альбуса, шедшего к раненому мальчику.

— Профессор Дамблдор, вы сделали это, сэр! Вы навсегда изгнали Волдеморта. Его больше нет, сэр, перед вами только я, Гарри.

Глаза Дамблдора вновь заблестели.

— Хорошая попытка, Том, я ожидал, что ты выкинешь нечто подобное. Для блага всего мира на этот раз ты должен умереть по-настоящему.

Глаза мальчика снова вспыхнули красным: 

— Будь ты проклят, Дамблдор, я же сказал тебе никогда больше не называть меня этим именем! За это я убил всех Риддлов еще до того, как покинул Хогвартс.

— Ты ошибаешься, Том, еще один Риддл все-таки остался, и мой печальный долг заключается в том, чтобы прервать этот род. Прощай, Том Риддл.

— Нет, сэр! Подождите, это действительно я. Разве вы сможете убить беззащитного мальчика? Вы должны мне поверить…

Вспышка зеленого света, поразившая тело мальчика, оборвала мольбы и положил конец царству террора, который устроил Лорд Волдеморт. А еще Альбус убил тело, которое когда-то принадлежало юному Гарри Джеймсу Поттеру, о чем Альбус искренне сожалел. Он может лишь надеяться, что если он встретит на том свете Джеймса и Лили, они смогут его простить.

Он вытащил крошечного Фоукса из пепла, которым его осыпало смертоносное проклятие, и положил к себе в карман. Альбус вышел из комнаты, даже не оглянувшись на безжизненное тело ребенка. Он прошел меньше половины коридора, когда ему прямо в грудь удалило проклятье Экспеллиармус. Палочка выпала из рук Дамблдора. Старый волшебник был измучен, у него не было сил сражаться, и Альбус просто позволил этому случиться. Амелия Боунс и дюжина других авроров направили на него свои палочки с обоих концов коридора. Ему некуда было идти, да и делать ему все равно больше уже нечего.

— Амелия, все наконец-то кончено. Темный Лорд овладел Гарри Поттером, но мне удалось победить его. Я сожалею настолько, что даже не могу это выразить. Но никакого способа спасти мальчика просто не было. Ради всеобщего блага он должен был умереть. Ты найдешь его тело за этой дверью.

Не только Амелия почувствовала, как ледяная дрожь страха пробежала по ее спине при этих словах Дамблдора. Единственная причина, по которой старого дурака до сих пор не растерзали на мелкие кусочки — это то, что она знала, что это неправда. Ведь она разрешила Сьюзен провести каникулы с Поттерами и даже организовала группу авроров, которые их сопровождали и обеспечивали безопасность учеников. Амелия была уверена, что сейчас лорд Поттер находится за десять тысяч миль от Хогвартса. Кроме того, в том месте, куда указывал Дамблдор и где якобы лежало тело мальчика, не было ничего, кроме твердой каменной стены. Абсолютно никакой двери.

Его следующее заявление окончательно успокоило Амелию и развеяло все оставшиеся сомнения. Дамблдор протянул вперед пустые руки.

— Амелия, я могу попросить тебя позаботиться о Фоуксе? Пока он снова не станет достаточно сильным… Он был мне верным другом, и я был бы тебе очень признателен.

Амелия сделала вид, что бережно забирает несуществующего феникса у старого волшебника. Она была уверена, что вся ее команда разделяет те же мысли, что и она сама. Альбус Дамблдор был просто сумасшедшим стариком.

Но она была профессионалом, и шестеро ее авроров отправились сопровождать разоруженного Дамблдора в тщательно охраняемую камеру в Министерстве. Остальные шесть рыскали по замку в поисках каких-либо признаков тела. Амелия была уверена, что они не найдут тела лорда Поттера в Хогвартсе, точно так же, как была уверена, что Дамблдор отправится в охраняемую палату в больнице Святого Мунго, где на стенах и на полу были наложены амортизирующие чары.

* * *

Гарри и Гермиона кроме всего прочего получили в подарок на Рождество два ярко-красных квадроцикла. Они были рассчитаны на два посадочных места. К ним в комплекте шли дополнительные защитные шлемы для пассажиров. Остаток утра ребята провели, гоняя по пляжу и катая своих друзей. Вскоре их гости почувствовали себя достаточно уверенно, чтобы самим сесть за руль. Невилл сразу почувствовал себя как рыба в воде, и Милли прижалась к нему сзади, обхватив руками за грудь. Наверное, именно это его так вдохновило. Оливер наблюдал за ними и вскоре повторил этот подвиг, и Пенелопа вцепилась в него мертвой хваткой. Луна совершенно не чувствовала руль и доводила машину до опасного предела, но Гарри и Гермиона мужественно по очереди забирались на место сзади нее.

В лагере вместо скамеек для пикника появился стол, напоминающий стол из главного зала Хогвартса. Он ломился под тяжестью еды, которую для них приготовил Добби. Гарри был буквально загипнотизирован размером индеек — они были невероятно огромными. Он всерьез начал опасаться за местную популяцию страуса эму. Все надели дурацкие колпаки и стали доставать подарки, и вдруг Гарри замолчал на полуслове и что-то вытащил из сумки, стоящей рядом с ним.

— О нет, я забыл, что они в другом часовом поясе. Джинни, это для тебя!

* * *

Перед Артуром были разложены фотографии Джинни. Он мог смотреть на них часами, как голодный человек, садящийся за стол. Его глаза не могли сфокусироваться на чем-то одном, ведь все фотографии были такими хорошими. Артура привлекало не то, что на них было изображено, а сияющее лицо Джинни. Она улыбалась на всех до единого снимках, и это было для Артура как бальзам на душу. Он прервал свои размышления из-за того, что влетела сова. Она доставила ему небольшую посылку. Он огляделся по сторонам и понял, что ни его жена, ни двое старших сыновей ничего не заметили.

Это было зеркало, и приложенная к нему записка гласила: «Назови имя своей дочери». Артур пожал плечами и сказал: 

— Ронни? Ронда? Джинни? — Когда он произнес имя Джинни, зеркало потемнело, и он услышал приглушенные голоса.

Примерно через двадцать секунд Артур увидел перед собой удивленное лицо своей младшей дочери.

— Папа? О, как здорово, с Рождеством!

На глазах у Артура выступили слезы, когда лицо его дочери сменилось лицами Фреда и Джорджа. Остальные Уизли столпились вокруг зеркала, которое держал в руках Артур. Все хотели понять, что происходит.

— Всем привет, с Рождеством!

— Да, и вас тоже. Джин вернется через минутку, она пока ревёт и обнимает Гарри и Гермиону.

Фред заметил, что кое-кого не хватает, но не хотел перед всеми австралийскими гостями ворошить грязное белье семьи Уизли.

— Где Ронни?

Молли тоже плакала, ведь она никак не ожидала, что сможет поговорить со своими детьми на Рождество. Но она услышала вопрос Фреда.

— Зелья, которые должна принимать Ронни… У нее бывают хорошие и плохие дни… К сожалению, сегодня плохой день. Я передам ей ваши добрые пожелания.

Билл решил сменить тему: 

— Во имя Мерлина, что это за штуки?

Джордж широко улыбнулся: 

— Я думаю, что единственные слова, чтобы их описать — это чертовски удивительные вещи. Их изобрели отец Гарри и его друзья, а сам Гарри вместе с Гермионой поработали над их улучшением.

Фред кивнул головой в знак согласия.

— Гарри только что подарил Джинни одно зеркало в качестве рождественского подарка, и, похоже, вам прислали второе.

Близнецы исчезли из поля зрения, и вернулась Джинни: 

— Привет всем, я вижу, что даже Чарли здесь! Папа, тебе понравились мои фотографии?

Слезы потекли по лицу Артура. Он был так благодарен изобретательной молодой паре, которая подарила им всем возможность поговорить с дочерью.

— Мне нравятся твои фотографии, Джинни, а еще больше мне нравится твое лицо на них. Ты улыбаешься на каждом снимке, я никогда не видел, чтобы ты выглядела такой счастливой.

— О, папа, так здорово, что даже близнецы здесь! — Это вызвало возмущение и хохот вокруг нее. — У нас завтра будет двойная свадьба, мы все уже с нетерпением её ждем! А на следующий день после свадьбы мы отправимся на борт пиратского корабля и будем наблюдать за дельфинами в океане.

Кто-то что-то сказал Джинни, и она согласно кивнула.

— Папа, мне нужно идти, но теперь мы можем звонить друг другу в любое время. Сейчас мы сидим на солнышке и едим рождественский ужин! Гарри забыл, что здесь время на два часа отличается от времени Великобритании. Счастливого вам Рождества, и мы обязательно еще поговорим с вами чуть позже.

Когда лицо Джинни исчезло из зеркала, взгляд Артура вернулся к этим чудесным фотографиям. Лорд и леди Поттер так много сделали для Джинни, а теперь еще и близнецы были вместе с ней на каникулах. Для Артура оставалось загадкой, почему молодая пара так не любит Ронни. Одно можно было сказать наверняка: против Поттеров не будет сказано ни слова, пока он глава семьи Уизли. Похоже, его жена, наконец, это поняла.

* * *

Гарри раздал зеркала остальным, но предупредил всех, чтобы они пока ими не пользовались. Когда на зеркало поступал звонок, оно начинало вибрировать, и это могло напугать сов, которые доставляли остальные зеркала на родину. Конечно, они выживут, но зеркала-то уронят. Солнце уже садилось, и со всех сторон начали светиться зеркала.

Луна, конечно же, сидела рядом с Гарри, а ее отец — по другую сторону от нее. Гарри обнял ее за плечи.

— Ты сегодня не получила зеркало, потому что твой отец сидит рядом с тобой. Но я его тебе обязательно подарю перед тем, как ты будешь уезжать отсюда. Мы будем поддерживать с тобой связь, даже не сомневайся. Ты наша лучшая подруга, и мы хотим, чтобы ты об этом не забывала…

Сьюзен прервала Гарри на полуслове.

— Гарри, моей тете нужно с тобой поговорить. Она говорит, что это очень и очень срочно.

Гарри взял зеркало у нее из рук и увидел улыбающуюся ему главу Департамента магического правопорядка.

— Лорд Поттер, я очень рада видеть, что вы не только живы, но и выглядите очень здоровым.

Гарри не заметил, что все разговоры в лагере прекратились, ведь все изо всех сил пытались разобрать слова этого разговора. Гермиона сидела по другую руку от Гарри и подала отцу знак, чтобы он остановил проектор и перебрался к ним.

— Мадам Боунс, вы поставили меня в глупое положение. Я понятия не имею, о чем вы говорите.

Амелия глубоко вздохнула и начала. 

— Прошлой ночью Альбус Дамблдор ворвался в Хогвартс. Мы задержали его в коридоре, и он утверждал, что только что победил вас в смертельной схватке. Он сказал, что ваше тело находится в комнате, расположенной позади него, но никто из нас не смог его найти. Хотя я и была уверена, что он ошибается, все же приятно увидеть вас воочию.

Гермиону озарило, и она задала вопрос: 

— Мадам Боунс, вы поймали Дамблдора на седьмом этаже? Рядом с особенно уродливым гобеленом, на котором изображены танцующие тролли?

Амелия Боунс была шокирована, что было для нее совсем не свойственно.

— Леди Поттер, откуда вы это знаете?

Поттеры поняли, как все могло произойти, и заговорили одновременно.

— Комната показала ему именно то, что он хотел увидеть.

— Эпическая битва, из которой он вышел победителем.

— Что все его идеи оказались верными.

— Что имя Альбуса Дамблдора войдет в историю, он будет для потомков героем.

Близнецы Уизли снова нарушили возникшее неловкое молчание: 

— Фред, у тебя не возникло ощущение, что нас затмили?

— Джордж, нас превзошли уже в ту самую минуту, как эти двое вошли в Хогвартс.

Ремус присоединился к разговору: 

— Не принимайте это близко к сердцу, ребята. Мы считали, что наша группа была очень талантливой, и я тоже ничего не знаю об этой таинственной комнате. Как, черт возьми, вы обнаружили за считанные недели что-то, что Мародеры не нашли за целых семь лет?

Гарри понял, что все в их гости ждут ответа так же, как и мадам Боунс в Британии.

— Что ж, Лунатик, сейчас я тебе все объясню. Мне помогала моя прекрасная жена, и у нас был довольно серьезный стимул обыскивать замок в поисках всех его секретов. Мы искали крестражи Волдеморта… мы обнаружили, что он спрятал диадему Райвенкло в так называемой Выручай-комнате, или Комнате по требованию.

Гермиона с легкостью продолжила: 

— Комната по требованию становится такой, как тебе нужно на данный момент. Диадема была спрятана в огромном складском помещении, и почти каждый дюйм в ней был загроможден хламом столетней давности. С таким же успехом она может стать точной копией вашей спальни, если этого захотеть.

Гарри кивнул, соглашаясь со своей женой. 

— Если Дамблдор входил туда, думая, что ему нужно меня убить, тогда в комнате все так и произошло. Он действительно поверил, что убил меня. Но почему он вообще был в Хогвартсе?

Амелия знала ответ на этот вопрос.

— Он наложил отслеживающие чары на сундуки ваших друзей-гриффиндорцев. Если бы вы не предоставили им дорожные сумки для путешествий, они бы привели Дамблдора прямо к вам.

Гарри улыбнулся и заговорщически подмигнул Луне. Он знал, что это был её самый большой страх.

— Мадам Боунс, сейчас никто не берет в самолет тяжелые чемоданы, да и защита вокруг этого дома нейтрализует любые следящие чары. Есть также очень веская причина, по которой мы везде путешествуем на машине. Если бы даже кому-то удалось преодолеть антиаппарационную защиту, наши заклинания перенаправили бы все портключи или аппарации в самый густо заселенный акулами кусочек океана. Здесь гоблины постарались на славу. Они сообщили мне, что если кому-то не повезет и он приземлится в этом месте, то шансы утонуть практически равны нулю.

Лицо Дэна появилось между лицами его детей.

— Мадам Боунс, простите, что вмешиваюсь, но меня больше интересует — что случилось с Дамблдором?

— После того, как Дамблдор рассказал нам эту историю, он попросил меня позаботиться о фениксе, которого видел только он один. Мы поместили его в охраняемую палату в больнице Святого Мунго, и он уже никогда из неё не выйдет. Наши целители уже диагностировали у него психическое расстройство, и оно очень быстро прогрессирует. С точки зрения непрофессионала он просто абсолютный псих! Мы изолировали его, и целители убедили его написать мемуары, чтобы наше общество навсегда узнало, каким великим был Альбус Дамблдор. Он с радостью их пишет, чтобы сохранить свои подвиги для потомков. Корнелиус прочитал только начало и уже был готов отдать его дементору за то, что он сделал.

Дэн еще раз захотел убедиться, что все в порядке.

— Я хочу быть уверен, что мы правильно друг друга поняли, мадам Боунс. Дамблдор больше никогда не будет угрозой для моих детей?

Амелия кивнула.

— Он заперт в охраняемой палате и будет находиться там до самой смерти. Наши целители предположили, что он болен уже давно, но в последнее время его состояние резко ухудшилось. Основываясь на их оценках, мы считаем, что он не вспомнит ни собственного имени, ни Хогвартса уже к сентябрю следующего года. Теперь ваши дети могут спокойно вернуться в Хогвартс, если они захотят это сделать. Я прошу вас пока держать это в секрете. Никто не должен знать о его ухудшающемся психическом состоянии, мы хотим получить от него как можно больше информации, да и не хотелось бы огласки в «Пророке».

Гарри лишь покачал головой. 

— Мне очень жаль, но все здесь слышали каждое сказанное вами слово, и у большинства из них были открыты зеркала, ведь они разговаривали со своими семьями, находящимися в Британии. Но я думаю, что все будет в порядке. Я передам зеркало обратно Сьюзен, нам с Гермионой нужно поговорить с нашими родителями и Сириусом. Спасибо, что так быстро нам сообщили.

Гарри вернул зеркало Сьюзен, и они с Гермионой, Дэном, Эммой и Сириусом пошли в дом. Всем, кто остался снаружи, было бы очень интересно узнать, о чем они будут говорить.

Чарити сидела рядом с директрисой.

— Как ты, Минерва? Я знаю, что ты много лет была близка с Альбусом…

Минерва тщательно проанализировала свои чувства и ответила: 

— Я чувствую… Облегчение. Облегчение от того, что его поймали, прежде чем он смог причинить кому-то вред. А еще облегчение от того, что он болен. Мысль о том, что он делал то, что делал, в здравом уме, означала бы, что он обманывал нас всех много лет.

Чарити озарило: 

— Мы, по крайней мере, можем вспомнить те хорошие дела, которые он совершил до того, как заболел. Минерва, нам нужно поговорить с Поттерами об этой комнате. Если она может делать то, о чем говорят Поттеры, просто представь, чего мы можем достичь в исследовании маггловского мира! Мы могли бы познакомить наших студентов с жизнью магглов, полностью контролируя ситуацию, и без финансовых затрат для Хогвартса. Я знаю, что мы обе хотели бы продолжить эти поездки, но, если Поттеры не будут их финансировать, нам придется подумать о том, что Хогвартс может себе позволить самостоятельно. Эта комната может дать нам неограниченные возможности!

При мысли о том, что ее ученики смогут ходить по магазинам или смотреть эти замечательные фильмы, не покидая Хогвартса, глаза директрисы заблестели. Список её планов стал гораздо длиннее, но в любом случае сначала следовало поговорить с Поттерами.

Поттеров не было менее десяти минут, но Луна уже не могла усидеть на месте. Она привыкла жить с друзьями и уже не представляла своей жизни без них. Конечно, можно будет разговаривать через зеркала, они будут оставаться на связи, но это ей будет так не хватать их прикосновений! Зеркало не может тебя обнять, если ты нуждаешься в объятиях. Луну никто так часто не обнимал с тех пор, как умерла ее мать, и её пугала мысль, что она не увидит Гарри и Гермиону до лета. Было чудесно находиться здесь в кругу друзей, и ее отец тоже был рядом с ней. Возвращение в Британию без Поттеров и Грейнджеров разобьет ей сердце.

Все пятеро вышли из комнаты, и их лица ничего не выражали.

Гарри заговорил: 

— Госпожа МакГонагалл, наша старая комната еще свободна?

Луна метнулась в руки Гарри, словно пробка от шампанского. Это стало сигналом к началу всеобщего ликования. Никто не слышал, что МакГонагалл ответила Гарри, все аплодировали, свистели и кричали. Оливер поднял Пенелопу в воздух — так, как он собирался поднять квиддичный кубок, который вскоре обязательно будет окрашен в цвета Гриффиндора. Невилл и Милли от радости танцевали на столе. К счастью, на нем уже не было еды.

Дэн понял, что сегодня вряд ли кто-то будет смотреть фильм, дети не могли оторваться от этих чудесных волшебника и ведьмы, которые вскоре покинут страну Оз и полетят с ними обратно в Британию. Всеобщее настроение явно располагало к вечеринке. Их семейный совет был лишь формальностью — и Гарри, и Гермиона мечтали вернуться обратно вместе со своими друзьями. Все очень хотели поднять за это бокал шампанского. Эмма долго сопротивлялась, но, наконец, и она признала, что один бокал не причинит детям никакого вреда. Добби позаботился о том, чтобы у всех в руках было по бокалу, когда Дэн произнес тост: «За дом, ведь на земле нет места лучше дома!» Все понимали, насколько он прав. Вскоре начались танцы, пение, и все потихоньку признали, что страна Оз — тоже отличное место.

* * *

Гарри стоял рядом с нервными Сириусом и Ремусом, в то время как к ним направлялись три прекрасные девушки. Двойная свадьба проходила на открытом воздухе, и Минерва, Энди, Кэрол и Эмма уже приготовили свои носовые платки. Три матери позаботились о том, чтобы все было идеально. Они предусмотрели все, даже самые мельчайшие детали. Даже проход, по которому сейчас спускались вниз две будущие невесты, был усыпан лепестками роз. Платья Тонкс и Гестии сверкали под лучами солнца, но их затмевали улыбки на лицах девушек и их гордых отцов. Все взгляды были обращены к Гарри, но он сам видел лишь одного человека. Он знал, что его жена красива, он понял это еще в прошлое Рождество, когда она в его глазах затмила вейлу. Он вспомнил ту ночь — тогда у них ничего не было, ни о какой свадьбе речи не шло. А теперь она была его Гермионой, которую он так долго ждал.

Когда она шла позади невест, Гарри поклялся сам себе, что и у Гермионы настанет такой день, когда она будет в центре внимания. Дэн сможет провести свою единственную дочь по проходу к алтарю, а Эмма и Гермиона будут планировать даже самые мельчайшие детали свадьбы. МакГонагалл также будет плакать от радости. К тому времени все их друзья привыкнут к миру магглов, и они смогут спокойно обвенчаться в церкви. Возможно, уже даже появится несколько маленьких Блэков и Люпинов, которых нужно добавить в список гостей. Гарри был уверен, что ему не составит труда убедить свою жену и их семью провести свадьбу в его семнадцатый день рождения. Он даже уже представлял, как для свадебного приема будет украшен их дом в Девоне. И все это состоится в июле.

Гарри понятия не имел, каким к тому времени будет британское волшебное сообщество, но если верить Сортировочной шляпе, то с поражения Волдеморта в его последней временной шкале все только начиналось. Но кое в чем он все-таки был уверен: Невилл будет его шафером, а Луна — подружкой невесты Гермионы. А еще Гарри был безгранично уверен, что Гермиона всегда будет рядом с ним — и в этом мире, и в ином.

Крестный отец толкнул его локтем в бок, и Гарри спустился с небес.

Но сегодня ничто не смогло бы стереть улыбку с его лица, даже перспектива произносить ужасные речи шафера!