Джин со льдом (джен)

Долго думать, что делать с драгоценным яблоком, я не стала. В моей жизни было не так много пожилых людей, которым бы мне хотелось продлить жизнь. Вернее, их было всего двое. И это, понятное дело, не Дамблдор.

В понедельник у нас был довольно загруженный день. Хотя на первой паре магловедения мы чуть было не уснули. Ну очень странно было слушать о быте маглов после того, как мы поллета проболтались в магловском мире. Пришлось собирать мозги в кучу и идти на переговоры к профессору. Чарити Бербидж была мягкой и доброй женщиной за тридцать, которая преподавала далеко не самый популярный предмет. Я знала, что многие, кто выбирает для изучения магловедение, быстро начинают прогуливать. Наш курс же предлагал компромисс. Мы не хотели ходить на пары и готовы были выполнить какое-нибудь задание.

Профессор быстро смекнула, что к чему, и дала список тем для рефератов. Ближе к зимним каникулам нужно будет явиться на пары, чтобы прочитать и прослушать работы остальных. Если кто-то один не справится, то придётся нам слушать скучные лекции. Судя по тому, как хрустнула костяшками пальцев Эвелин, то горе тому, кто не сдаст реферат.

Если бы ещё так можно было от Истории Магии откосить… После трансфигурации, на которой Макгонагалл из нас чуть душу не вынула, объясняя законы Гэмпа, было тяжело сконцентрироваться на монотонном бубнеже Бинса. Слушать про восстания гоблинов было не интересно, а учебники по Истории Магии я законспектировала ещё в том году. Так что я изучала подаренную Биллом книгу, пытаясь продраться через иероглифику и иератическое письмо. Там было столько нюансов, что мозг с непривычки был в шоке, однако желание изучать новую письменность ничуть не уменьшилось.

На ЗОТИ Люпин рассказывал о привидениях, но только в общих чертах. Как от привидений избавляться, мы так и не узнали. Может, оно и к лучшему: меньше школяров будет пытаться проучить того же Пивза с помощью изощрённого экзорцизма. Да и, как я подозревала, нужно хотя бы по верхам изучить некромантию, чтобы уметь взаимодействовать с призраками. Изгоняющим духов необходимо знать всё об объекте изучения, чтобы самим не помереть в процессе. У Сахис, что ли, спросить? А то подобными мыслями с преподавателями лучше не делиться, учитывая, сколько разделов магии сейчас являются запрещёнными.

Только после пар у меня получилось вырваться на встречу с Флитвиком. Конечно же, декан Равенкло немало удивился наличию у меня столь редкой вещи и потребовал объяснений. Даже клятву о неразглашении принёс по моей просьбе. Я сбивчиво и в общих чертах рассказала о злоключениях близнецов, сообщив, что хочу, чтобы яблоко между собой разделили Флитвик и Марчбэнкс.

— Почему вы отдаёте такую ценность? — спросил профессор, внимательно глядя на меня. — Ведь можно перепродать или, наложив чары консервации, сохранить для собственной старости.

— До старости мне ещё далеко, — пожала плечами я. — У меня будет ещё множество способов омолодиться и озолотиться. Пока же мне хочется продлить жизнь талантливым волшебникам.

Флитвик покивал, но сообщил, что подобные ценные дары нельзя оставлять без ответа, иначе магия признает долг, чего стараются избегать почти все волшебники.

— Чего бы вам хотелось? — спросил преподаватель в конце речи.

Сложный вопрос. Я крепко задумалась. Перспектив было много, но при этом наглеть было нежелательно…

— Я хочу учиться боевой магии, — наконец сказала я. Да, можно было попросить что-нибудь материальное, но, Мерлин, Флитвик же чемпион Европы по магическим дуэлям! Настоящее сумасшествие этим не воспользоваться.

Услышав мою просьбу, преподаватель засмеялся, обнажив мелкие острые зубы.

— Потенциал у вас есть, мисс Уизли, — наконец сказал Флитвик. — Я попрошу вас ознакомиться с несколькими книгами, а уже после мы составим расписание занятий.

Из кабинета чар я выходила в приподнятом настроении. Кто бы мог подумать, что криминальные замашки моих братцев сыграют мне на руку! Хотя, думаю, и Снейп не отказался бы от такого презента, но я решила развиваться в той сфере, где у меня лучше получается. А в отличие от кулинарии, тяги к зельеварению у меня не было. Мой потолок — сварить что-то, тупо следуя рецепту. Не более. К тому же часами стоять над котлом, чтобы в строго определённое время мешать зелье и подбрасывать ингредиенты, для меня было довольно скучно и утомительно.

На паре по арифмантике во вторник мы откровенно скучали, потому что по верхам уже изучили часть правил вычисления. Септима Вектор явно не этого ожидала от второкурсников, но пообещала подготовить к следующей неделе тестирование, чтобы выяснить наш уровень знаний. Жаль, что к прорицаниям заранее подготовиться нельзя…

Сев на пуфике и скрестив ноги, я уныло оглядывала похожий на старомодную чайную класс. На вводное занятие пришли все, но я знала, что половина мальчишек точно не будут брать прорицания для дальнейшего изучения. Я бы тоже отказалась, однако ни Мордреда не смысля в предмете будет проблематично сдавать СОВ.

Со мной рядом сидела Холли, изо всех сил пытающаяся разобрать, что за травы профессор жгла в камине. Дело проходило со скрипом, потому что от густого дыма откровенно слезились глаза. Эви тоненько чихнула.

— Добро пожаловать. Как приятно наконец видеть вас в вашем физическом облике, — нараспев произнесла стрекозоподобная Трелони. Сидящий за столиком неподалёку Декстер тихо фыркнул и закатил глаза, а братья Фоули захихикали.

Чистокровные прекрасно знали о манере преподавания Трелони, поэтому слушали лекцию с каменными лицами. А вот Холли, которой женщина сказала опасаться таинственной «третьей», ощутимо побледнела. Я же была настроена скептически: в личных делах каждого ученика должен быть указан состав семьи, и ничего не мешало сделать приписочку о напряжённых отношениях нашей Холли с одной из сестёр.

Зато нас чаем напоили. Крепким и горьким. Отчётливо захотелось слопать чего-нибудь сладенького. Я полезла было в сумку за шоколадной лягушкой, как прохаживающаяся по классу преподавательница замерла рядом с нашим столиком. Пришлось одним глотком допивать невкусный чай и меняться с Холли чашками.

Я вертела в руках небольшую кружку, пытаясь углядеть таинственные символы.

— Это похоже на кувшин, — неуверенно произнесла я, сверяясь с учебником. — Значит, тебя ждёт отменное здоровье.

— Это хорошо, — закивала Холли и принялась толковать содержимое моей чашки. — Птица означает успешное путешествие…

На наши чашки обратила внимание Трелони и… Я проспорила Декстеру два сикля. Оказывается, я отмечена смертью, у меня есть враг, а опасность ходит за мной по пятам, из-за чего моё существование под угрозой.

Помнится, Биллу она тоже напредсказывала много «хорошего». Вот и как её всерьёз воспринимать? Попробовать, что ли, узнать у Марчбэнкс темы для СОВ, чтобы готовиться самостоятельно? Потому что заниматься в задымлённом классе под завывания о своей скорой смерти не хотелось.

Сама достопочтенная экзаменаторша прислала длинное письмо, в котором благодарила за подарок и на десять дюймов возмущалась молодостью и безбашенностью. Мол, на первый раз меня прикроют, но такими темпами мне следует ознакомиться с законом о контрабанде, иначе придётся куковать в Азкабане. Сам закон прилагался отдельным свитком вместе с книгой по осознанию своего тотемного воплощения, что необходимо для изучения патронуса и анимагии.

Закон я прочитала сразу и передала близнецам, стребовав с них обещание больше подобным не заниматься. Если мы планируем вести бизнес в Британии, то лучше бы нам приучаться не конфликтовать с законодательством. Я передала братьям утащенные у отца вещи, накинув идею попробовать как-то экранировать их от магических волн. Близнецы идеей загорелись, но сразу предупредили, что у них будет не так много времени, потому что они сконцентрированы на создании своей продукции.

Ещё братья пришли в восторг от магловских карточных и настольных игр, решив, что точно их будут продавать в магазинчике.

Фред продемонстрировал мне фальшивую волшебную палочку, которая при взмахе превращается в резиновую утку. Так-то это неплохой уровень трансфигурации, но Маккошка вместо того, чтобы добавить баллов, отчитала близнецов за «неуместные розыгрыши».

Вот так педагоги давят таланты.

Братья отчитались, что средство для подслушивания ещё не придумали, но план наметился. Зато эти умники придумали концепцию забастовочных завтраков, съев которые, заболеваешь и можно отпроситься с урока. Я пообещала выкупить партию, если не смогу откосить от Трелони.

Поржали и на этом распрощались. Я выдала братьям десять галлеонов на новые эксперименты, и мы договорились после зимних каникул заключить нормальный договор. Как инвестор, я претендовала на треть будущих доходов, и близнецов это устраивало. А время после каникул назначено из-за принятия Рода. Моё имя для магии изменится, и, если бы мы заключили договор сейчас, он бы стал недействителен.

Пока братья будут торчать в своей подпольной лаборатории, мне по-хорошему нужно сунуть нос в законы. Необходимо узнать больше о патентах и регистрации своего бизнеса.

Начавшийся сумбурно учебный год так и продолжился.

В четверг явился Малфой, держащий забинтованную руку на перевязи и демонстративно страдающий.

— Ни слова, — с угрозой шепнул слизеринец, завидев мою ехидную веснушчатую морду. Сдерживая смех, я закатила глаза, наблюдая, как Паркинсон, словно наседка, кудахчет над блондином. Слизеринцы иронично переглядывались, но не вмешивались, позволяя Драко устраивать спектакль. Пришлось тоже держать лицо и делать вид, что всё в порядке.

Как следует посмеялись позже вместе с одноклассниками, когда шли на защиту. Мы не успели даже достать учебники, как Люпин объявил практическое занятие. А вот это уже интересно. Локхарт практики нам не давал, из-за чего мне, Декстеру и Себасу приходилось подтягивать одноклассников. А Люпин уже на третьем занятии придумал что-то интересное.

Преподаватель привёл нас в учительскую. Я в этом помещении ещё ни разу не была, поэтому принялась с любопытством осматриваться. Просторная комната, отделанная деревянными панелями, была заставлена разномастными столами и креслами. На мой взгляд, очень не хватало каких-нибудь ковров, штор и горшков с растениями. В общем, учительская выглядела не очень уютно и как бы необжито. Понятно было, что наши педагоги предпочитают работать в своих кабинетах.

Люпин подошёл к старому шкафу для мантий, стоящему в дальнем конце учительской. В этот момент гардероб затрясся, а его ручки задёргались.

— Тема сегодняшнего урока — боггарт, — объявил учитель.

Мы зашушукались, а преподаватель начал лекцию.

— Боггарты любят темноту и чаще всего прячутся в гардеробе или под кроватью. Они являются необычными духами, которые могут менять свой вид, превращаясь в то, чего больше всего боится человек.

Пока Люпин рассказывал о преимуществах толпы перед боггартом, я думала. Чего я больше всего боюсь? Вот Рончику с его боязнью пауков проще…

Я перебирала в уме варианты всего, чего в теории можно бояться. Змей я не боюсь, пауков тоже. Могла бы бояться, что родители от меня откажутся, если бы это уже со мной не произошло.

Учитель успел объяснить про боязнь смеха этих тварей и заклинание против них, а я так ничего и не придумала.

— Мисс Эв… Прошу прощения, мисс Уизли, выйдите вперёд, — вызвал Люпин. Я решила не обращать внимание на странную оговорку и встала перед гардеробом.

— Итак, чего вы боитесь? — спросил преподаватель.

— Не знаю, — честно ответила я.

— Вот как, — Люпин почесал ладонью затылок. — Значит, нам с вами придётся импровизировать. Вы запомнили, что нужно делать?

— Представить что-нибудь смешное и произнести заклинание Ридикулус, — послушно повторила я.

— Всё верно, — кивнул преподаватель. — Главное, помните, что я буду рядом и, в случае чего, вас подстрахую.

Сильно легче от этого не стало, ну да ладно. Я сжала палочку и вздохнула, пытаясь заранее придумать что-нибудь весёлое. Люпин взмахнул палочкой, открывая дверцы гардероба, из которого выбралась стройная фигура, закутанная в чёрный балахон. Левый рукав был порван, оголяя предплечье с татуировкой в виде Тёмной Метки.

Я отчётливо услышала, как позади хмыкнул Декстер. Да и мне хотелось рассмеяться. С чего это я боюсь Упивающегося? Весёлость резко слетела, когда фигура сняла капюшон, обнажая огненно-рыжие волосы. После капюшона настал черёд резной маски.

На меня смотрело собственное лицо, только повзрослевшее и измождённое. Тонкая бледная кожа плотно очерчивала скулы, а на лице угольками выделялись алые глаза, светящиеся нечеловеческим безумием. Тонкие, словно обескровленные, губы изогнулись, и я услышала шипение, от которого словно сквозило могильным холодом.

— Думала, сможешь уйти от своей судьбы?

Я медленно выдохнула, опуская палочку и не сводя взгляд со своей тёмной копии, которая, осмелев, ухмыльнулась.

— Быть тёмным магом — это твоя сущность. Как бы ты ни бегала, мы обе знаем, чем всё закончится.

Нет! Я не хочу это слышать!

— Ты станешь новым Тёмным Лордом.

Я судорожно всхлипнула и крутанулась на месте, желая убраться как можно дальше от этого места. В глазах потемнело, тело будто сдавило в тисках. Казалось, ещё чуть-чуть, и я не выдержу… А спустя мгновение я рухнула на влажную траву, жадно хватая ртом воздух.

Больше всего на свете я боюсь повторить путь Тома. Это лежало на поверхности, но от этого было не легче. Я не готова была встретиться с вроде бы собой, но такой жестокой и бесчеловечной, и провалила задание.

Сил встать не было. Я просто подтянула колени к груди, радуясь, что на мантии водоотталкивающие чары. По крайней мере, будет не так холодно.

Всё тело болело, а на лбу выступила испарина. Последний раз себя так плохо чувствовала после магического выброса. Неужели я вот так умру?

В лицо мне ткнулось что-то тёплое. Я пыталась повернуть голову, чтобы разглядеть пришельца, но в глазах всё плыло. Только по фырканью я поняла, что это фестрал. Может, умные кони додумаются привести подмогу?

Концентрируясь на лошадином дыхании, я старалась не потерять сознание.

Наконец рядом послышались торопливые шаги, и меня перевернули на спину. Это на улице так темно или у меня в глазах?

Надо мной кто-то склонился, но я видела только белое пятно. Затем почувствовала несильные хлопки по щекам. Видимо, меня пытались привести в чувство. Это было не очень приятно, но я не могла даже отмахнуться: руки не слушались.

Меня подняли с земли и куда-то понесли. Всё вокруг тряслось, поэтому я прикрыла глаза, чтобы меня не начало мутить. И незаметно я провалилась в сон.

В сознание меня вернуло прикосновение к плечу. Кто-то слегка поглаживал мою руку.

Я с трудом разлепила веки и увидела, что нахожусь в Больничном крыле, в котором царил полумрак. Тяжёлые шторы были задёрнуты, а рядом горел ночник. Неужели уже ночь? Ведь ЗОТИ у нас была первой парой!

На табурете у моей постели сидел Перси, под глазами которого залегли тени. Увидев, что я очнулась, брат вскочил и метнулся за ширму. Спустя минуту он вернулся в компании мадам Помфри, которая сразу принялась палочкой выписывать надо мной круги. Я оглядела своё тело и увидела лежащего в ногах Косолапуса. Кот настороженно наблюдал за всеми, подёргивая пушистым хвостом.

— Ну и напугала ты нас, девочка, — вздохнула медиковедьма, закончив с диагностическими чарами.

— Что случилось? — не сильно внятно спросила я. Язык меня не очень слушался.

— Стихийная аппарация вследствие магического выброса, — пояснила мадам Помфри.

Ничего себе! Нам всегда говорили, что на территории Хогвартса аппарация невозможна! Тем необычнее выглядит произошедшее со мной.

Хотя переполох я устроила знатный. Весь день меня искали деканы и старосты. Хотели даже провести ритуал поиска по крови, но он был запрещён Визенгамотом буквально лет десять назад.

Помог Косолапус. Умный кот прибежал к Перси и мяукал, царапал и кусал брата до тех пор, пока тот не согласился последовать за полукнизлом. Перси заручился поддержкой Хагрида, и вдвоём они нашли меня в Запретном Лесу на границе земель акромантулов. От пауков меня охраняли фестралы, не дающие меня сожрать. Особо настырные акромантулы попрощались с жизнями и пошли на ингредиенты.

Всё это мне рассказал Перси утром в пятницу, пока мы завтракали. Мадам Помфри сделала исключение и позволила старосте провести ночь в медицинском крыле, но от остальных обязанностей его никто не освобождал. Так что Персик побежал на пары, а ко мне пожаловали посетители.

Дамблдор улыбался, благосклонно глядя через очки-половинки. По сравнению с ним Снейп был просто олицетворением мрачности. Но я не обманывалась внешним видом, прекрасно понимая, кто из двоих магов для меня опаснее.

Меня принялись ненавязчиво расспрашивать о происшествии на уроке. Особенно директора интересовал мой боггарт и то, как я умудрилась аппарировать. Я отвечала предельно честно, но взгляд от своих рук на покрывале не отрывала. Понятливый Лапус уселся рядом, глядя на преподавателей и помурлыкивая, когда я начинала нервничать.

Я не сильно понимала, почему все так переполошились, но ситуацию немного прояснили мои одноклассники, в полном составе заявившиеся после пар в больничное крыло. С подачи Эвелин Декстер устроил настоящую бучу на тему этичности демонстрации самого большого страха на публике. Умница Декс подговорил Драко и Невилла обратиться в Попечительский Совет. Харпер говорил, что у третьего курса тоже было небольшое происшествие с боггартом. Что-то связанное со стариной Невом и Снейпом. Ребята сами не знали подробностей, поэтому нужно будет потрясти гриффиндорца на эту тему. Но мы надеялись, что умные взрослые маги проверят методы преподавания Люпина. Пускать ситуацию на самотёк, как было с Локхартом, мы не хотели.

Проблема была в другом. Ребята клялись и божились, что они ни при чём, но факт остаётся фактом: почему-то вся школа знала, чего боится Джинни Уизли. Я прекрасно знала, что мои одноклассники не склонны к сплетням, особенно таким.

А вот новый преподаватель вполне мог растрепать всё тем же бравым гриффиндорцам. Ох, чую, хороших отношений у нас с ним не сложится.