Гарри Поттер и Рубиновый Королек (гет)

Возвращение наших героев – в самом прямом смысле этого слова – в Хогвартс следовало бы описать во всех подробностях. Но описание этих бесконечных «Качай их!», «Да здравствует…!», «А почему меня не взяли?!» и прочее и прочее… заняло бы страниц десять, а то и пятнадцать абсолютно ничего не значащего текста, не несущего в себе смысловой нагрузки.

Поэтому будем кратки.

Естественно, больше всех возмущались близнецы. Еще бы – бедняжкам не досталось мест в партере на битву века! А им так хотелось и самим поучаствовать…

Еще больше омрачились оба, только взглянув на счастливое до неприличия лицо Гарри, когда он глядел на Алису. И – о ужас! о кошмар! – она его не пыталась не то что убить, но даже покалечить!

Впрочем, на фоне всеобщего ликования, депрессия этих двух сорванцов просто не могла продолжаться больше получаса. Гермиона с тревогой проследила взглядом за Фредом и Джорджем, которые уходили из Большого Зала, в предвкушении потирая ручки. Но воспрепятствовать ничем она им не могла, ибо за ней самой неотрывно следил недремлющий взгляд некоего профессора Зельеварения…

Кстати, Снейпу тоже перепала львиная доля внимания от восторженных школьниц – когда они уже отчаялись разобрать на сувениры Гарри Поттера (для этого было достаточно пары взглядов со стороны его верной подруги. «Вот беру я автомат Калашникова…»). Бедный Северус еле ушел!

Быстро, очень быстро настали экзамены. Слава Мерлину, в этом году они были лишь переводные! Иначе нескольким гриффиндорцам, которые занимались отнюдь не учебой, было бы гарантирован еще один год протирания штанов на шестом курсе.

Впрочем «все хорошее» рано или поздно заканчивается. Окончились и экзамены, которые изрядно попортили нервы и ученикам, и учителям. Бинс, чей экзамен был последним, был приятно удивлен, увидев, что на него хоть кто-то пришел. А те, кто имел глупость это сделать, были приятно удивлены, уйдя с экзамена (который вобрал в себя худшие и скучнейшие лекции этого призрака) живыми.

После такого «аутотренинга» было просто необходимо развеяться. Посовещавшись, гриффиндорцы пошли на берег озера, где гигантский кальмар вот уже битый час пытался спрятаться от активных четверокурсников. По пути к ним присоединились Джинни с Полумной (сдавали Зелья. Вопреки ожиданиям, изменившись в лучшую сторону, Снейп не изменил себе…). Рон уже давно смирился со своей судьбой иметь весьма… необычную, скажем так, девушку, и лишь философски вздохнул, когда она восторженно заговорила ему о калагамский ноздреклювах. Впрочем, вскорости он нашел очень эффективный способ заставить ее помолчать («Ты такая красивая… когда молчишь!»). С помощью поцелуев.

Алиса, казалось, наслаждалось каждой минутой жизни, как будто она была последняя. Несмотря на перенесенный экзамен (жуткий стресс для человека, считающего учебу бесполезным занятием), она хохотала без умолку, шутила, бесилась, играла, балагурила… Гермиона, которая полночи перед экзаменом не спала, не могла надивиться активности своей соседки – тем паче, что Алиса эти полночи тоже готовилась вместе с Гермионой.

– Как ты умудряешься не засыпать на ходу? Такое ощущение, что ты «Энерджайзер» проглотила!

– Кого проглотила? – Полумна сильно заинтересовалась, что ж это за зверь такой. Гермиона не стала вдаваться в подробности насчет магглских премудростей и махнула рукой.

– О, милая моя, это сказываются долгий опыт и сумасшедшие друзья… В семь утра ложились, в полшестого вставали… Романтика, блин! Клубы, улицы, Москва, Питер, Лысая Гора… Гонки на ступоликах (ступы на роликах, с реактивной тягой и навигационной метлой)… Я уже не говорю про энное количество алкогольных градусов, которое в тебя еженощно пытается влить орава балбесов! В общем – шик, блеск, красота! Для понимающих, разумеется… Эх, жду, не дождусь очередного загула…

– Какого загула? – непонимающе спросил Гарри. – Ты собираешься на каникулы отправиться домой, в Россию?

Алиса осеклась.

– Да, на каникулах… – Она как будто потускнела лицом и бездумно поболтала рукой в воде. За ее действиями с интересом следили русалки, дружелюбно улыбаясь им своими незабываемыми «зубками»…

Возвращаясь в школу, Гарри поймал Элис за руку. Она оглянулась.

– Элис, скажи мне, пожалуйста… не, я понимаю, что я дурак, тупица и вообще тормоз, но хотелось бы уточнить… Ты в следующем году, когда вернешься из России…

– Я не вернусь.

Гарри не поверил своим ушам. Точнее, ему очень хотелось бы не поверить.

– Как? Но ты же… Но мы же…

– Что «мы»? Что «мы»?! Между прочим, я тебя честно предупреждала и не раз, чтобы ты хорошо подумал, прежде чем начинать со мной какие-то отношения! Предупреждала?

– Предупреждала…

– Ну, так и не обижайся! Моя вынужденная командировка на Туманный Альбион подходит к концу, рекорд по невылетаемости из школы длиной в целый учебный год установлен, можно с чистой совестью отваливать! – Алиса, казалось, пыталась себя разозлить, чтобы скрыть смущение и виноватость.

– И ты не будешь жалеть? – просто спросил Гарри. – Ни о чем?

– Гарри, ну меня же бабушка ждет… И не одна… – жалобно протянула Алиса. Ее голова поникла, а плечи подозрительно задрожали. – А ну вас всех! Я же не могу, я же ДОЛЖНА!

Гарри ничего не сказал. Слов уже не было, как и не было смысла их говорить. Если Алиса сказала, то ее не разубедят даже мольбы на коленях.

– Птичку я оставлю тебе – пусть Малукт порадуется.

– Он загрустит. И я тоже.

Гарри развернулся и, не оглядываясь, ушел в свою комнату. Ему надо было подумать и привести свои мысли в порядок. А заодно написать Сириусу, который временно проживал в Хогсмите, снимая угол у мадам Розмерты. Он просил, когда закончатся экзамены…

Алиса с хмурым видом стояла рядом с Визжащей Хижиной и смотрела в землю. Рядом с ней собрались:

Рон, с крайне несчастным видом смотревший на Полумну Лавгуд;

Гермиона, с опечаленным лицом, зато с обручальным колечком на безымянном пальце;

Джинни, с опухшими глазами и губами;

Драко, который лучше сто раз бы повесился, чем пошел провожать Алису, но перемирие требовало жертв;

Сириус, который был в неоплатном долгу перед этой девчонкой;

Гарри, который чувствовал в душе необыкновенную пустоту, когда Алиса стояла вот такая, молчаливая и серьезная.

Наконец Алиса подняла глаза и сглотнула комок в горле.

– Ну что, английские сэры… и сэрихи… – весело сказала она с подозрительно влажными глазами. – Пора и мне домой… Надеюсь, скучать по такой бессовестной стервозе, как я, вы не будете!

Гарри не ответил. Но он точно знал, что будет. Уже скучает.

– Мои девять Альма Матер уже меня заждались, наверное… Вот будет сюрприз, когда я в одной из них появлюсь! Учителя сойдут с ума, надеюсь от счастья…

Ей снова никто не ответил. Все смотрели на нее печально и даже сердито.

– Вот, значит, как… Мы играем в бук, которых обидела плохая девочка Алиса! – с неожиданной злостью бросила она. – Ну и ладно! Обойдемся без сопливых сантиментов!

Она подняла палочку, чтобы аппарировать.

– Дом!

Гарри зажмурился. Не было сил смотреть на то, как она уходила…

Стало тихо. Гарри приоткрыл глаза, чтобы последний раз увидеть то место, где стояла Алиса.

Стояла… Стоит?! С точно таким же, как у него зажмуренными глазами. По щеке медленно-медленно ползет слезинка.

– Алиса… Ты плачешь.

– Ой, что-то в глаз попало! – машинально ответила она и быстрым движением руки смахнула ее долой.

И замерла. Неверяще приоткрыла один глаз. Другой. Все смотрели на нее, затаив дыхание.

– Простите, маленькая техническая неувязочка… Дом! Дом! ОЙ!

Ей на голову шмякнулся конверт. Сова сразу же убралась подобру-поздорову.

Под напряженное молчание она надорвала конверт и вслух прочитала:

«Мисс Элис Корэл

От Министерства Магии:

Сообщаем вам, что в связи с некоторыми политическими законами, принятыми русским Министром Магического Образования Александром Миловидовым, вам запрещается въезд, влет и телепортация в страну вплоть до выхода Миловидова на пенсию. (Расшифровываю: «Не смей даже появляться в пределах подверенной мне территории, пока ты меня совсем до инфаркта не довела!» Миловидов.) Вам будет предоставлено место в Хогвартсе и отдельная квартира в Лондоне.

С уважением,

З. А. Разамисс,

Департамент магической миграции».

Алиса пораженно уставилась на письмо. На ее лице отразилась целая гамма чувств: брови поползли вверх, край рта вбок, а челюсть вниз (Пикассо отправляется на перекур, эстеты в психушку…).

– Я… Остаюсь!

Что началось...

Гермиона и Джинни практически одновременно бросились обнимать Алису, Гарри и Рон как сумасшедшие прыгали вокруг нее и кричали: «Я люблю Миловидова!», «Я обожаю мисс З.А. Разу!», «Элис снова с нами!». Драко раздраженно пинал ни в чем не повинный камень. Правда, надолго его не хватило, камень умел давать сдачи…

Сириус почесал голову… задней лапой, превратился обратно в человека и хмыкнул:

– Во дела… Квартира в Лондоне! Слушай, а может тебе попросить переселиться на Площадь Гриммо 12?

– Это там, где темно, страшно, а на стенах висят отрубленные головы домовиков и визжащие картины?

– Ну да, в принципе верно… Ладно, я просто предложил…

– Да вы что, отличная идея! Всегда обожала воспитательный процесс!

– Ты это о ком?!

– О вашей мамаше!

– Элис, это бес-по-лез-но…

– Ой, да ладно! Отучила же я бабушкиного попугайчика материться!

– Алиса…

– Что «Алиса»? Что «Алиса»?! Только что чуть ли не навзрыд рыдал оттого, что я уезжаю, а теперь опять нравоучения читаешь! Да у меня может быть полет творческой мысли! Да я…

Гарри счастливо вздохнул. Как хорошо, что хоть что-то в этой сумасшедшей жизни не меняется…

_____________

Вы думаете, что уж это-то точно все? Хе-хе...