Новое пристанище (A New Place To Stay) (джен)

Гарри сидел на своей кровати в башне Гриффиндора, крутил в пальцах миниатюрный клык василиска и ломал голову над тем, что же змеемордый мог приготовить для встречи в нынешнем году. Это уже стало своего рода традицией: что-то обязательно происходило на Хэллоуин и в конце года — этакий извращённый способ Волдеморта добраться до Гарри.

Родители погибли именно в Хэллоуин. А стычки с Волдемортом в конце года стали привычными с тех пор, как он впервые попытался вернуться. Единственным исключением был третий курс, хотя Гарри всё равно столкнулся с чёртовым Петтигрю.

Гарри скривился от отвращения при одной мысли об этом скулящем мешке с дерьмом. Бесхребетная крыса, что в человеческой форме, что в анимагической…

Последний месяц прошёл, мягко говоря, очень тихо, такого спокойного периода у Гарри никогда раньше не было. Он не беспокоился о том, когда Волдеморт собирается напасть, и наконец-то осознал и принял слова Хагрида: что должно случиться, то и случится, и он ничего не сможет сделать, чтобы остановить или изменить это. Всё, что Гарри оставалось — встретиться лицом к лицу с Волдемортом, когда придёт время. Если подумать, то Северус говорил то же самое. Но теперь, когда начались экзамены, Гарри, к сожалению, было всё труднее сдерживаться и не поддаваться старой привычке залезть в голову Волдеморту и вызнать, что он задумал: вряд ли змеемордый ублюдок оставит мальчика в покое.

Дамблдор выздоровел несколько дней назад: отец дал ему зелье, чтобы нейтрализовать масло ядовитого плюща. Однако директора пока держали в Больничном крыле, он был слаб и сильно пострадал, расчёсывая зудящее тело.

Мысленно назвав Северуса отцом, Гарри даже не осознал этого, иначе перепугался бы до дрожи, особенно учитывая, что он не знал отношения Снейпа к отцовству в целом и к Гарри в частности.

— Гарри, у нас что, сейчас экзамен по истории магии? — В комнату влетел встревоженный Невилл. Но Гарри отметил, что, несмотря на волнение и спешку, Лонгботтом нисколько не запыхался: к гордости Поттера, Невилл продолжал бегать, сбросил лишний вес и теперь был в поразительно хорошей форме, почти сравнявшись с самим Гарри. Однако бедняга по-прежнему смущался и шарахался от девушек, строивших ему глазки, на занятиях обычно заливался краской от их взглядов и не знал, как сказать, что у него уже есть девушка — он был очень счастлив с Луной, которой нравился таким, каким был раньше, а не только потому, что теперь выглядел лучше.

— Да, — невозмутимо подтвердил Гарри, убирая клык обратно под одежду. Он не знал почему, но ему нравилось держать это в секрете. Это был первый настоящий подарок, который много значил для него, не считая фотоальбома, подарка Хагрида — фотографии родителей были для Гарри очень дороги, это было даже лучше, чем видеть маму и папу в зеркале Еиналеж. — Через двадцать минут.

— Фууух… — с облегчением выдохнул Невилл. — Ну, тогда всё в порядке.

— У тебя какие-нибудь сладости остались? — поинтересовался Гарри.

— Эм… нет, ещё неделю назад доели, — пожал плечами Невилл.

— Жалко, — вздохнул Гарри. — Умираю с голоду, а до ужина ещё целая вечность.

— Ты же знаешь, где кухня, сходи попроси у Добби, — закатил глаза Невилл.

Гарри две недели назад показал ему дорогу. Честно говоря, Лонгботтома ошеломило, сколько же Гарри знал потайных и труднодоступных мест в Хогвартсе. Какое-то время Невилл думал, что это связано с теми приключениями, в которых участвовал друг, но потом увидел карту и был потрясён. Гениальное изобретение! Подумать только, её сделали отец Гарри, профессор Люпин и Сириус Блэк! Правда, был ещё четвёртый, кто принимал участие в создании карты, как зло и горько сообщил Невиллу Гарри. И Лонгботтом слишком хорошо понимал, почему Гарри ненавидел Петтигрю — сам он всеми фибрами своего существа ненавидел Лестренджей и Крауча-младшего и, если бы когда-нибудь встретил их, убил бы без раздумий, это было бы несложно, ведь он выучил множество новых заклинаний.

Невилл иногда удивлялся, почему не сдружился с Гарри раньше, у них было так много общего, в основном трагедии и гнев на тех, кто их вызвал, а также потребность отомстить любой ценой.

— Хорошая идея! — одобрил Гарри, однако взгляд его остался несколько затуманенным, и это яснее ясного подсказало Лонгботтому, что мысли Поттера заняты не только едой. За последний год Невилл научился довольно хорошо понимать друга.

— О чём ты думаешь? — не выдержал он.

Обычно Гарри не отвечал, но Лонгботтом надеялся, что настанет день, когда Поттер ответит, когда доверится и примет помощь, когда поймёт, что Невилл не Рон и не Гермиона и не побежит к Дамблдору. Не то чтобы и они особо бегали, просто они слишком полагались на старого волшебника. Слишком — для простых учеников. Это было неправильно, ни один ученик не должен быть так близок к Дамблдору, во всём слушаться его и делать то, что ему говорят, особенно вне школы. Ну и что, что он учитель и директор?

Сам Невилл, разумеется, не стал бы так беспрекословно слушаться, и если бы знал, что происходит, обязательно написал бы Гарри. К сожалению, он до сих пор чувствовал себя не очень комфортно — до этого Гарри разговаривал с ним всего несколько раз за год. Они знали друг друга, но не были настоящими друзьями, пока Гарри не рассорился с Гермионой и Роном. Честно говоря, Лонгботтому было наплевать на них — их потеря стала его приобретением.

— Год заканчивается, — вздохнул Гарри, как будто это всё объясняло. Возможно, для Поттера так и было, но Невилл только нахмурился.

— Заканчивается, и что? Ты не хочешь ехать домой? Тогда поехали к нам, в поместье Лонгботтомов. Бабушка вечно ворчит, может, и правда дать ей для этого повод. — Невилл криво усмехнулся, он вырос с Августой, так что это было всё, что он знал.

— Спасибо, Нев, но не думаю, что Дамблдор позволит мне выбирать, куда ехать, — мрачно изрёк Гарри. К тому же Дурсли до сих пор не объявились. Гарри хотел расстроиться, действительно хотел, но ему было всё равно. Пусть бы они исчезли на много лет, особенно ублюдок Вернон с чёртовым ремнём. — В любом случае, я не это имел в виду. Ты же знаешь, что в конце года всегда что-нибудь происходит.

— Ах, да, — на похудевшем лице Лонгботтома появилось понимание. Как он мог забыть? В конце года с Гарри Поттером всегда что-то случалось: философский камень, Тайная комната и Джинни Уизли, потом Сириус Блэк, и, конечно же, Кубок и несчастный Седрик. Что может быть хуже? Гарри был шокирован смертью семикурсника. Невилл не знал, почему это проявилось так болезненно, но полагал, что Гарри винит себя в его гибели.

— Да уж, — мрачно пробормотал Гарри, когда они спустились по лестнице в гостиную, и даже не взглянул на Рона, Гермиону и Джинни, которые смотрели на него печально и задумчиво. У них на коленях лежали раскрытые учебники, очевидно, полным ходом шла подготовка к экзаменам. Похоже, Гермиона сбавила тон, пытаясь сохранить последнего оставшегося друга: не было ни ежедневника, ни расписания, чтобы следить за «навыками в обучении», как она делала в предыдущие годы.

Гарри с Невиллом, пройдя через весь замок, добрались до входа и пощекотали грушу⁽¹⁾. Она захихикала и позволила им войти в огромную кухню. Внутри хлопотало самое большое сообщество домашних эльфов, которое только видел человек.

Домовики тут же окружили ребят, заговорив все разом, а эльфы, стоявшие дальше, принялись таскать им еду, стараясь накормить посытнее. Однако Гарри и Невилл взяли только несколько пирожных и, широко улыбаясь, поблагодарили домовиков.

— А где Добби? — поинтересовался Гарри.

— Добби здесь, Гарри Поттер, сэр, — пропищал эльф, маленькими шажками обежал своих новых друзей-домовиков и добрался до Гарри.

— Привет, Добби, всё хорошо? — не сдержал смеха Гарри: Добби сегодня был похож на рождественскую ёлку. На нём была красно-зелёная хламида и пара старых кроссовок — Гарри понятия не имел, где он их взял.

— Добби в порядке, Гарри Поттер, сэр, — просиял Добби. Он выглядел очень счастливым, намного счастливее, чем даже Гарри, когда впервые пришёл в Хогвартс. Впрочем, ничто не могло сравниться с видом Добби, когда он стал свободным эльфом. Гарри вспоминал это каждый божий день и всегда задавался вопросом, выглядел ли он сам таким же счастливым, когда Сириус предложил жить с ним, до того, как самый прекрасный день в жизни был испорчен побегом Петтигрю. В этом, конечно же, Гарри винил себя: если бы он просто убил ублюдка вместо того, чтобы соответствовать званию Золотого мальчика Гриффиндора, которым его все считали…

— Хорошо, — кивнул Гарри. Ему тоже хотелось быть таким же счастливым, но всё внутри сжималось от беспокойства.

— Гарри, нам пора, — позвал Невилл, дожевав пирожное и глядя на часы.

— Да, идём, — повернулся к нему Гарри. — Спасибо, ребята, — поблагодарил он эльфов, взял ещё пирожок и пошёл к выходу.

В коридоре они быстро доели всё, что у них ещё оставалось в руках, и только потом свернули за угол: не хотелось, чтобы однокурсники гадали, как им удалось раздобыть еду, тем более что из-за экзаменов все слишком нервничали, чтобы поесть как положено — за завтраком, обедом или ужином.

— Скоро всё закончится, — вздохнул Гарри. Он радовался, что наступило время последнего экзамена, и в то же время боялся окончания учебного года, ведь придётся уехать из Хогвартса. Куда, чёрт возьми, Дамблдор его сошлёт? Поттер с ужасом думал о том, что его отправят к Грюму или ещё к кому похуже, и молился в душе, чтобы Дамблдор отправил его к Снейпу. Гарри надеялся, что их игра на публику была безупречной, и старик по-прежнему думал, будто они ненавидят друг друга. Дамблдору, похоже, нравилось навязывать мальчика людям, которые его терпеть не могли.

* * *

Пятикурсники вошли в Большой зал в два часа дня и заняли места за столами с разложенными на них лицевой стороной вниз экзаменационными билетами. Гарри чувствовал себя измотанным и не мог понять, что с ним происходит: очень хотелось спать, хотя ночью он нормально выспался. Было такое ощущение, что кто-то дал ему снотворное зелье, хотя это невозможно, такие зелья срабатывали практически мгновенно.

— Возьмите свои экзаменационные билеты, — распорядилась профессор Марчбэнкс из-за преподавательского стола и перевернула гигантские песочные часы. — Можете начинать.

Гарри пристально уставился на первый вопрос. Прошло несколько секунд, прежде чем до него дошло, что он не понял ни слова. Где-то наверху, у края высокого окна, билась в стекло муха, и её жужжание мешало сосредоточиться. Медленно, мучительно он наконец собрался с мыслями и начал писать ответ.

Ему с трудом удавалось вспоминать имена, а даты постоянно путались. Четвёртый вопрос…

Как вы считаете, положительным или отрицательным было влияние нового закона о волшебных палочках на гоблинские мятежи в восемнадцатом столетии?

…Гарри просто пропустил, решив вернуться к нему, если останется время, и попытался ответить на пятый…

Как был нарушен Статут о секретности в 1749 году и какие меры были приняты, дабы предотвратить его дальнейшие нарушения?

…но у него возникло неприятное подозрение, что он упустил несколько важных подробностей — вроде бы в этой истории как-то замешаны вампиры.

Что, чёрт возьми, происходит? Неужели кто-то напоил его зельем, чтобы помешать сосредоточиться? Начинало казаться, что так оно и есть. Конечно, ему никогда не нравилась история магии, и обычно он дремал во время этого урока… но теперь ведь экзамен. Зарычав на самого себя, он повёл шеей из стороны в сторону, поморгал и снова взялся за билет, нетерпеливо пробежал глазами на несколько пунктов вперёд в поисках вопроса, на который сможет ответить наверняка, и зацепился взглядом за десятый.

Опишите обстоятельства, которые привели к образованию Международной конфедерации магов, и объясните, почему колдуны Лихтенштейна отказались присоединиться к ней.

Перед глазами всплыл заголовок в учебнике — «Образование Международной конфедерации магов», он же читал об этом только сегодня утром!

Гарри принялся писать, время от времени посматривая на большие песочные часы на столе профессора Марчбэнкс, для чего приходилось заглядывать через плечо сидевшей впереди Парвати Патил, чьи длинные тёмные волосы ниспадали ниже спинки стула прямо у него под носом.

…Первым президентом Международной конфедерации магов стал Пьер Бонаккорд, но его избрание было оспорено волшебным сообществом Лихтенштейна, поскольку…

Со всех сторон вокруг Гарри усердно скрипели перья — звук был такой, словно в зале копошатся полчища крыс. Солнце припекало затылок. Чем же этот Бонаккорд так насолил чародеям из Лихтенштейна? У Гарри было впечатление, что там не обошлось без троллей…

Бонаккорд хотел запретить охоту на троллей и дать им права… но Лихтенштейну досаждало племя особенно злобных горных троллей…

Гарри снова закрыл глаза, пытаясь вспомнить… Первый съезд Конфедерации состоялся во Франции — да, об этом он уже написал… Гоблины явились на заседание и были изгнаны… он написал и об этом… А из Лихтенштейна так никто и не приехал…

Гарри задумался, уткнувшись лицом в ладони, вокруг него перья выцарапывали бесконечные ответы, и песок в часах сыпался тонкой струйкой…

Он снова шёл по прохладному тёмному коридору к Отделу тайн, шагал твёрдо и целеустремлённо, иногда переключаясь на бег, уверенный, что уж теперь-то непременно достигнет цели своего путешествия… Как обычно, чёрная дверь распахнулась перед ним, и он очутился в круглой комнате с многочисленными дверьми…

Вперёд по каменному полу во вторую дверь… пляшущие на стенах и полу световые блики и это странное механическое тиканье, но разбираться нет времени, ему надо спешить… Он пробежал последние несколько футов до третьей двери, и она распахнулась, как предыдущие…

И вновь он очутился в высоком, как собор, зале со стеллажами, на которых лежали стеклянные шарики… его сердце забилось очень быстро… сейчас он наконец попадёт туда, куда нужно… Добравшись до ряда номер девяносто семь, он повернул налево и поспешил дальше по узкому проходу между стеллажами… Но в самом конце прохода, на полу, лежала какая-то фигура — эта чёрная фигура корчилась, словно раненое животное. От испуга и волнения у Гарри сжалось сердце.

И вдруг из его собственных уст раздался голос — высокий, равнодушный, лишённый всякой человеческой теплоты.

— Возьми его и отдай мне… ну же, бери… я не могу до него дотронуться… зато ты можешь…

Чёрная фигура на полу шевельнулась. Гарри увидел, как перед его глазами появилась белая рука с длинными пальцами, сжимающая палочку, — это была его рука… И снова услышал холодный, высокий голос:

— Круцио!

Человек на полу закричал от боли, попытался встать, но сразу же, корчась, рухнул снова. Гарри смеялся. Он поднял палочку, исходящий из неё луч тоже поднялся, и человек на полу застонал, но остался недвижим.

— Лорд Волдеморт ждёт!

Очень медленно, опираясь на дрожащие руки, человек приподнял плечи и голову. Его худое лицо было залито кровью, искажено страданием, но на нём застыло выражение непокорности…

— Тебе придётся убить меня, — прошептал Сириус.

— Рано или поздно — разумеется, — произнёс холодный голос. — Но сначала ты отдашь мне его, Блэк… Думаешь, тебе уже известно, что такое боль? Подумай ещё… у нас впереди долгие часы, и никто не услышит твоего крика…

Но едва Волдеморт вновь опустил палочку, как кто-то отчаянно закричал и боком рухнул из-за раскалённого стола на холодный каменный пол.

От падения Гарри проснулся, всё ещё крича, — его шрам невыносимо жгло, а вокруг вместо Отдела тайн внезапно опять выросли стены Большого зала.

Проклятье, лихорадочно думал Поттер, как, чёрт возьми, он заснул? Внутри всё сжалось от страха. Значит ли это, что Волдеморт мог вмешиваться в его мысли, чувства и эмоции? Гарри ведь не устал, чтобы спать посреди экзамена, и чёртовы щиты подняты! Почему они не остановили видение? Желудок камнем ухнул куда-то вниз живота — сдерживать крестраж было всё труднее, словно эта штука становилась сильнее с каждым днём.

— Я не хочу… не надо меня в Больничное крыло… пожалуйста… — бессвязно бормотал Гарри, пытаясь освободиться от профессора Тофти, который только что вывел его в вестибюль и теперь смотрел на него с большой тревогой. Вокруг сразу собралась толпа любопытных.

— Я… со мной всё в порядке, сэр, — запинаясь, сказал Гарри и вытер со лба пот. — Честно… я просто заснул, и мне приснился кошмар…

— Нервное напряжение! — сочувственно произнёс старый волшебник, неуверенно похлопывая Гарри по плечу. — Это случается, молодой человек, бывает! Ну а теперь — глоток холодной воды, и вы, возможно, вернётесь в Большой зал? Экзамен подходит к концу, но вы, пожалуй, ещё успеете красиво завершить свой последний ответ…

— Да, — растерянно сказал Гарри. — То есть нет… Я уже… по-моему, я написал всё, что мог…

— Ну ладно, ладно, — мягко сказал старый волшебник — Я пойду заберу вашу работу, а вы идите-ка ложитесь в постель.

— Хорошо, сэр, — энергично кивнул Гарри. — Огромное вам спасибо!

— Что, чёрт возьми, произошло? — клещом вцепился в Гарри Рон, с тревогой глядя на бывшего лучшего друга.

Рон понимал, что на этот раз что-то случилось: Гарри со злостью растирал ладонью свой шрам. Это был верный признак, и Рон не мог допустить, чтобы Гарри отправился в приключение без него. Возможно, если Рон присоединится, тогда Гарри вспомнит, какими хорошими друзьями они были, простит их с Гермионой за то, что они сделали, и всё вернётся на круги своя: Невилл снова станет кем-то незначительным, а Рон… Рон по-прежнему будет лучшим другом Гарри Поттера.

— Убери руки, Уизли! — рявкнул Гарри, когда на него обрушился очередной приступ жестокой боли.

— Гарри, тебе нужно к мадам Помфри? — появился наконец Невилл. — Я хотел выйти с тобой в коридор, но нам велели оставаться на местах.

— Всё нормально, идём. — Гарри выдернул руку из хватки Уизли. — Не смей больше ходить за мной, Уизли, или я прокляну тебя, — зло предупредил он, гневно сверкнув зелёными глазами.

Они отправились в Выручай-комнату.

— Так что случилось-то? — поинтересовался Невилл.

— Ты знаешь, что я связан с Волдемортом через шрам? — спросил Гарри, хотя прекрасно знал, что Невилл не в курсе.

Лонгботтом ошарашенно уставился на него, качая головой.

— Ну, как-то так. Это началось ещё на первом курсе — шрам болел, когда я оказывался недалеко от Квиррелла с его тюрбаном, тянулось весь год, особенно на ЗОТИ, а в конце года стало ещё хуже. Не знаю, откуда, но я почему-то понимал, что это связано с Волдемортом. А видения начались после Чемпионата мира по квиддичу. Я увидел, как Петтигрю кормил Волдеморта ядом Нагини, а Крауч… — Гарри вздрогнул, заметив дикий взгляд Невилла при упоминании этого человека, который, кстати, уже умер — дементоры высосали его душу.

— Так у тебя только что было одно из таких видений? — сообразил Невилл, переварив полученную информацию. Он выглядел не особенно потрясённым. Означало ли это, что он подсознательно догадывался о чём-то подобном? Или просто привык к тому, что Гарри всегда полон сюрпризов, и больше ничему не удивлялся? Скорее всего, нечто среднее между тем и другим.

— Угу, — подтвердил Гарри, сел и потёр пылающий лоб.

— И что ты видел?

Гарри понимал, что ему нужно следить за тем, что он говорит: Дамблдор не гнушался использовать легилименцию, чтобы получить ответы.

— Ты когда-нибудь смотрел Дамблдору в глаза? — словно невзначай спросил Гарри.

— Нет, а что? — не понял Невилл.

— Тогда не стоит рассказывать, он владеет легилименцией и может читать мысли… Если я скажу тебе, а он узнает, тогда всё. Я больше никогда не смогу тебе ничего рассказать… понимаешь? — приуныл Гарри.

— Понимаю, — кивнул Невилл. На самом деле он редко кому смотрел в глаза в силу своей неуверенности. — Гарри, я чистокровный, мои бабушка и дядя позаботились о том, чтобы я изучил окклюменцию ещё до Хогвартса, в древних родах это в порядке вещей.

— Ладно, — кивнул Гарри. — Волдеморт устроил ловушку, он хочет, чтобы я думал, будто Сириус Блэк у него, и наверняка пошлёт Пожирателей Смерти, а значит, у меня есть шанс заставить Министерство наконец признать, что Волдеморт вернулся, и захватить кого-нибудь из Пожирателей.

— Но почему… То есть я знаю, что он хочет убить тебя, но зачем такие сложности с ловушкой? — Невилл был совсем сбит с толку.

— Он хочет, чтобы я взял для него что-то, к чему можем прикоснуться только он и я, — признался Гарри.

— И ты узнал об этом из видения? — Глаза Невилла расширились от удивления, он был впечатлён.

— Нет, не совсем… — Гарри пытался придумать лучший способ объяснить.

— Так ты что, хочешь устроить ловушку в ответ? — Невилла захлестнуло волнение. Неужели он наконец-то отправится в приключение вместе с Гарри? С самого появления в Хогвартсе у Рона, Гермионы и Гарри было несколько замечательных приключений, и, слушая рассказы о них, Невилл тосковал без таких друзей. Неужели теперь гордиться героическим поступком сможет он, а не Рональд Уизли?

— Да, — кивнул Гарри.

— Как? Сомневаюсь, что он пошлёт одного или двух… мы не настолько хороши, чтобы сражаться с несколькими Пожирателями сразу, Гарри, — прямо сказал Невилл, эта миссия ему и правда казалась самоубийством.

— Кто сказал, что мы пойдём одни или без оружия? — зло фыркнул Гарри. Северус наверняка убьёт его, это уж точно, если он сделает то, чего хотят Дамблдор и Волдеморт, но другого пути не видел. Мир должен наконец осознать то, о чём Поттер твердил весь год: Волдеморт вернулся и не собирается отступать.

— Ладно, и что ты придумал? — спросил Лонгботтом. В нём бурлил адреналин, хотелось доказать Гарри, что ему, Невиллу, можно доверять, что он всегда без вопросов прикроет спину.

— Нам нужны Фред и Джордж.

— Зачем? — в замешательстве нахмурился Невилл. Чем близнецы могли помочь?

— Вернее, нам нужна их продукция, — уточнил Гарри. — Штуковина с болотом, которую они тестировали в туалетах для девочек.

— Хорошо, тогда пойдём искать их, — согласился Невилл. — Будем надеяться, что они не на экзамене.

— Айда в башню, — предложил Гарри, и оба, выскочив из Выручай-комнаты, понеслись к башне Гриффиндора. Уже будучи почти у цели, они столкнулись с Луной, но не успела она даже рот открыть, как Невилл схватил её за руку и потащил за собой, не обращая внимания на недоумение, застывшее у неё на лице.

— Я подожду здесь с Луной, — сказал Невилл, когда они остановились у портрета. Гарри кивнул, произнёс пароль и исчез внутри.

— Что происходит? — спросила Луна, пытаясь отдышаться. Шутка ли — её только что протащили через половину школы.

— Гарри хочет заманить в ловушку Пожирателей Смерти, он знает, куда они направляются… мы постараемся добраться туда раньше них и всё устроить, — Невилл едва не подпрыгивал на месте. Его ждало приключение, и это очень будоражило.

— Один ты не пойдёшь, я с тобой! — категорично заявила Луна и, заметив, что Невилл открыл было рот, чтобы возразить, добавила: — Для этого и нужны друзья.

Невилл мягко улыбнулся, а затем поцеловал её, покраснев, отстранился и кивнул, убирая ей за ухо выбившуюся прядь волос. Ему было интересно, всегда ли любовь будет такой сильной. Или она угасает со временем? Если же нет, то почему тогда люди расстаются?

— Готовы устроить… — Из гостиной выскочил Фред, прижимая к себе охапку всякой всячины.

— …представление! — вторил ему Джордж с таким же восторженным выражением лица.

— Как мы туда попадём? — почесал затылок Невилл. — Тем более, что ловушку нужно расставить очень быстро.

— Через камин, наш папа каждый день им пользуется, чтобы попасть на работу, — серьёзно сказал Фред, а Джордж взял сумку и начал складывать в неё свою продукцию.

— Он вошёл через дверь, когда я видел его в последний раз, — засомневался Гарри.

— А с работы домой он аппарирует, — Джордж с довольной ухмылкой закрыл сумку.

— Ладно, за дело! — на лице Гарри появилось мстительное выражение, однако никто не потрудился прокомментировать, как по-слизерински это выглядит… потому что все сейчас поддерживали друг друга.

— Постойте, домашние эльфы ведь могут ходить куда угодно. Добби мог бы доставить нас туда, куда мы хотим, за считанные секунды… и не нужно будет болтаться в камине и пробираться по коридорам, — вдруг спохватился Гарри, с досадой хлопнув себя ладонью по лбу. И как он раньше-то об этом не подумал? — Добби! — решительно позвал он.

— Да, Гарри Поттер, сэр? — пропищал Добби, с обожанием в огромных зелёных глазах глядя на Гарри, близнецов, Луну и Невилла.

— Ты можешь перенести нас в Отдел тайн, в зал пророчеств? — спросил Гарри.

— Хозяину это не понравится, Гарри, сэр, — возразил Добби, его и без того большие глаза стали ещё больше.

— Кому? — озадаченно переспросила Луна, она думала, что Добби — свободный домашний эльф.

— Дамблдору? — догадался Невилл, растерянно глянув на Гарри.

— Добби, перенеси нас! — строго велел Гарри и пригрозил: — Или мы найдём другой способ, как туда попасть.

— Да, сэр, — торжественно сказал Добби и, прикоснувшись к ребятам, перенёс их из Хогвартса совершенно незамеченными. После короткого головокружительного путешествия, из-за которого всем стало плохо, они приземлились именно там, где хотел Гарри, в той самой комнате, которую он видел в своём видении и где был несколько месяцев назад, когда забрал пророчество.

Добби с непреклонным видом стоял рядом с ними, не собираясь оставлять их одних.

— Давайте всё подготовим, — распорядился Гарри, забрал сумку у Джорджа и вытряхнул из неё всё необходимое. — Как это работает? — он с любопытством разглядывал приколы близнецов.

— Просто разбей, — пожал плечами Фред.

— А что, если они не аппарируют в эту комнату? — Невилл нервно огляделся.

— Они аппарируют, — уверенно ответил Гарри.

— Ладно, а что нам делать, когда они заявятся? — Невилл буквально приплясывал от предвкушения.

— Заберём у них палочки, они застрянут в болоте, пока их не обнаружат, — объяснил Гарри.

— А ОН потом снова вытащит их из Азкабана, — скривился от отвращения Невилл.

— Вот, — Гарри раздал всем по штуковине с портативным болотом и фейерверки, чтобы привлечь прямо сюда сотрудников Отдела тайн.

— Но здесь никого нет, совершенно, — озабоченно заметил Невилл, поглядывая на дверь, вернее, не спуская с неё глаз.

— Поэтому нам и нужны фейерверки, — сказал Гарри. — Если это не сработает… тогда нам крышка.

— Как думаешь, когда они явятся? — спросил Фред, с любопытством бродя по рядам пророчеств и рассматривая имена на них — все они были ему незнакомы.

— А сколько времени займёт добраться сюда, если не пользоваться камином и аппарацией, как мы сделали? — Гарри выжидающе посмотрел на всех. Добби торжественно молчал, застыв в углу.

— Ну, если на фестралах, то я бы предположила, что около часа, — задумчиво сказала Луна.

— Откуда ты знаешь, что ОН не подумает о камине? — спросил Невилл, всё ещё нервно озираясь по сторонам.

— Хороший вопрос, — пожал плечами Гарри. — Только я не знаю. Они могут появиться в любую секунду. Фред, что делать, чтобы не застрять в болоте? Мы ведь тоже будем в нём.

— Просто наложим заклинание на обувь, мы всегда так делаем, — самодовольно пояснил Джордж.

— Ладно, давайте, — согласился Гарри, настороженно поглядывая вокруг.

Близнецы тут же принялись за дело: сначала наложили заклинание друг на друга, потом Джордж занялся Гарри и Луной, а Фред — Невиллом и Добби. Закончив, они удовлетворённо кивнули, и все с некоторым нетерпением приготовились к прибытию «гостей».

Впрочем, долго ждать не пришлось.

Едва прозвучал первый аппационный хлопок, Невилл, Луна, Фред, Джордж и Гарри бросили шарики с переносным болотом. С силой ударившись о мраморный пол, они разлетелись вдребезги. Лица Пожирателей вытянулись от удивления, это выглядело бы довольно забавно, не будь ситуация такой напряжённой — болото поднялось почти до колен, а над ним нескольких секунд летали туда-сюда заклинания.

Самым удивительным зрелищем был домашний эльф, который, щёлкнув пальцами, мгновенно обезоружил Пожирателей: те были не в силах защититься от магии, которую не могли ни увидеть, ни понять. Потеряв свои палочки, Пожиратели разразились такими воплями, что фейерверки для привлечения внимания были уже, по большому счёту, не нужны. Однако упускать такую возможность близнецы не собирались и зажгли свой фейерверк. Стараясь сами не попасть под плюющегося огнём «дракона», ребята впятером выскочили из комнаты в коридор и, переглянувшись, расхохотались. И было от чего веселиться.

Искры от фейерверка угодили в волосы Люциуса Малфоя, блондинистые пряди вспыхнули и сгорели так быстро, что он даже опомниться не успел, как оказался с лысой и обгоревшей черепушкой, и только потом пронзительно взвыл. Остальные Пожиратели пытались выбраться из болота, но в итоге вязли ещё сильнее и безнадёжно шарили в вязкой жиже в поисках утонувших палочек.

Подростки рванули было по коридору, но тут шрам Гарри словно обожгло. Мальчик резко затормозил, мрачнея на глазах — он всё же надеялся, что Волдеморт не появится.

— Он здесь, — сглотнув, Гарри виновато посмотрел на друзей.

Близнецы, возбуждённо сверкая глазами, выхватили палочки и двинулись вперёд. Луна, держа в руке свою палочку, последовала за ними без малейшего признака волнения и нервозности, словно собиралась на вечеринку, а не противостоять Лорду Волдеморту.

— А где Добби? — Невилл только сейчас сообразил, что домовика с ними в коридоре нет.

У Гарри оборвалось сердце, он понял, где Добби — докладывает Северусу, и теперь у Гарри будет ооочень много неприятностей. А он-то надеялся провернуть всё втихаря, чтобы никто ни о чём не узнал — к сожалению, надежды оказались тщетными.

— Он, похоже, вернулся в Хогвартс. — Гарри нервно сглотнул. Честно говоря, он предпочёл бы столкнуться лицом к лицу сразу с драконом и Волдемортом, чем с разгневанным Северусом.

Словно услышав мысли Гарри, в коридоре материализовался Волдеморт собственной персоной: жуткое змеиное лицо дышало торжеством, красные глаза пристально смотрели на подростков.

Затем началось настоящее сражение.

1) Зелёная груша была изображена на натюрморте с весёлыми фруктами перед входом на кухню Хогвартса. Чтобы туда попасть, нужно пощекотать грушу на картине. Груша сразу начнёт хохотать и превратится в зелёную ручку, с помощью которой можно открыть проход (прим. пер.)

Вернуться к тексту