Истина (гет)

Мне показалось, что видение закончилось, но затем перед глазами замелькали события последующих лет, в которых принимала участие мечница. Я не следил за сражениями, но, как оказалось, в большинстве из них Иста выступала на стороне Итория, раз за разом уничтожая зло. Она уже была богиней, но среди людей никогда не говорила об этом. Хотя, кто знает… я видел, в основном, лишь короткие отрывки из битв, в которых не нашлось места ни словам, ни мыслям: исключительно холодный расчёт, несколько ударов и вполне очевидный конец. Иста могла с лёгкостью прикончить мага — с пешками даже не мелочилась. Её диковинный меч молнией плясал то здесь, то там, и девушка казалась скорее нереальным видением, нежели вполне материальной богиней Культа.

Эти две жизни, что я видел… они никак не могли принадлежать одному и тому же человеку. Такая сильная, свободная и своевольная — разве могла быть такой богиня печально известного Культа?! По крайней мере, я не видел их вместе.

А затем «представление» закончилось, и меня выбросило обратно в собственное донельзя помятое и отравленное тело. Этот Регор… Я едва ли мог одолеть его в полной боевой готовности, а тут ни сил, ни желания пытаться одолеть наполовину божество! Тёмная комната, Истина, растянувшаяся на половине дивана — вот и весь мой боевой арсенал, когда у того мага было чертовски много времени, чтобы подготовиться. Наша победа была лишь иллюзорным желанием Исты… Никто не мог одолжить монстра подобного уровня, даже все маги мира, если бы внезапно решили забыть о многовековой вражде!

Я медленно сел. Чуть кружилась голова, но, в целом, чувствовал себя, как обычно, паршиво. Медленно проследовал к столу… Как знал — пачка болезненно желанных сигарет сама собой оказалась под пальцами, и, прихватив её, я выскользнул на улицу.

Стояла приятная летняя ночь. Совсем не такая, как там, в воспоминаниях Исты, где непрерывно шёл снег, превращая даже самые глупые события в волшебную сказку! Быть может, это я разучился смотреть на мир, как требуется? Я повертел в руке пачку, наполненную столь желанным наркотиком. Затем вытянул руку и щёлкнул пальцами. Чертовски глупо и абсолютно бессмысленно — я не мог сделать ничего, кроме как совершить это физическое действие. Отравление было весьма неприятным, сложным… оставалось лишь ждать, бессильно перебирая неиспользованные возможности.

— Пытаешься убежать? — мягко уточнила Истина, поистине кошачьими шагами спускаясь по ступенькам ко мне. — Ты полностью в нашей власти.

Я вздохнул. Эта девушка и правда не понимала, что завладела не только моим телом, но и душой: моей маленькой Леис, которую совсем скоро ни за что убьют… как я мог уйти? Быть может, за эти годы она позабыла, как ласков был Регор, когда осторожно касался её рыжих волос?

— Как видишь, мне бежать некуда, — я выудил из пачки сигарету, но Иста с явным раздражением молниеносно отобрала у меня предмет и выбросила за забор.

Никак не отвечая на мой удивлённый и даже чуть рассерженный взгляд, она говорила совершенно о другом:

— Я уже говорила, что ты обязан помочь нам. И дело не только в самом Культе, Фантом: весь мир, возможно, в опасности из-за того перехода Регора на тёмную сторону. Он копит силы. А затем атакует — и тогда уже никто не сможет противостоять всем его силам, учитывая ещё и способности к играм со временем.

Я невольно кивнул. В этом было что-то… рациональное. Среди полного хаоса, который творился вокруг меня, в этом объяснении я услышал крупицу того, что именно требовалось сделать и когда я вновь стану свободным, если не сбегу.

— И что?

Истина хмыкнула, словно бы я был непроходимым идиотом, не способным понять даже самые простые утверждения, лежащие в основе нашего мира.

— Зная Регора, — она невольно погладила саму себя чуть выше локтя, — он оставил лазейку. И я узнала, что этим единственным способом справиться с ним являются сны, в которых он по-прежнему где-то на том же уровне, что и в моих воспоминаниях. Одолеешь его там — спасёшь мир. Как тебе предложение?

Она не спрашивала. Я был пленником, она — госпожой, и, чёрт побери, каждый из нас отлично понимал относительно своего места в этом мире.

— Мне понадобится демон.

— Чего? — девушка удивлённо моргнула, правда, более никак не выдав свои чувства.

— Девушка-демон, которая привела меня сюда, понадобится мне, чтобы справиться с твоим Регором. Поверь, я не лгу, — я бессильно пожал плечами, — самому мне вряд ли удастся одолеть мага подобного уровня, ведь в сон нельзя взять артефакты или мечника, как ты. Ты ведь поэтому искала меня? Необходим был крайне сильный маг, который, между прочим, сможет держать себя в руках даже во сне, где делать это в разы сложнее. Ну и ты рассчитывала на артефакты… Они не помогут. Во сне всё работает иначе, и даже я не могу быть уверен в своей силе. Мне крайне нужен демон.

Богиня мгновение сомневалась.

— Если бы можно было просто отправить девчонку, не требовалось бы искать тебя.

— Разве ты не изучала отчёты? Она владеет очень ценной способностью контроля, крайне редкой в нашем мире, и поэтому я закрываю глаза на её слабую силу и остальные недостатки.

Иста косо взглянула на меня. Она не могла понять, в чём выгода для меня: в её понимании я — весьма сильный маг и уж точно смогу привести её папочку в чувство, если не убить. Если бы всё было так просто… Без Леис, даже если отбросить в сторону чувства, я вряд ли мог творить чудеса.

— Плевать, — она сжала свободной рукой невидимую рукоять меча и кивнула. Видимо, даже напоминание о заколдованном оружии приносило некоторое облегчение. — Хочешь демона — я её достану. Убить не позволю, но девчонка из тьмы сопроводит тебя. Не пойму, правда, к чему она магу…

Я наконец удовлетворённо кивнул и развернулся, собираясь вернуться в нашу тёмную комнату и лечь спать.

— Давай посидим здесь, — предложила Иста. — Я — не лучший компаньон, но на диванчике затечёт всё. Да и нам начинать на рассвете, маг…

Я мог отказаться. Строгая госпожа определённо не произнесла бы ни одного бранного слова, только вот не хотелось почему-то отказываться. Словно бы я был должен этой женщине, и благодаря этому вечеру моя совесть очистится, а я смогу жить дальше, не обращая внимания на навязчивые приглашения вроде этих. И тем не менее, я вернулся, спустился по лестнице и устроился на предпоследней ступеньке.

Говорить не хотелось абсолютно. Да и что я мог сказать этой железной леди с мечом?

Прикрыв глаза, я позволил телу воспринимать окружающее остальными чувствами. Едва шелестела листва на деревьях, ветер осторожно касался моих волос, напоминая о себе так, чтобы случайно не накликать гнев или раздражение. Я словно был один. Наедине с прохладной летней ночью, которая обещала медленно перерасти в жестокое, но необходимое утро. Это напомнило мне, сколько времени я оставался наедине с самим собой… вряд ли я доверял кому-то, как Леис: большинство знакомых даже не интересовались моим прошлым, считая заведомо идеальным, смелым, любимым и дальше по списку.

Вероятно, и для Исты всё было также.

— Этот Регор, — я медленно отклонился назад и лёг спиной на ступеньки, — ты по-настоящему любила его?

Она нахмурилась, собираясь ответить мне чересчур резко и отбив желание расспрашивать, но затем передумала. Складки на лице разгладились. Вероятно, не только мне хотелось этой ночью выложить всё, что тяготило душу.

— Да, — богиня осторожно притянула согнутые в коленях ноги к себе. — Он ни разу не намекнул мне, что любит мать. Не сказал, кто я для него… Мне было так мало лет, что я не только по глупости влюбилась, но и рассказала об этом всем!

Девушка осторожно коснулась шрама на лице.

Я подумал, что это, вероятно, чертовски больно. Не столько не взаимно влюбиться: чувства в том возрасте не слишком долгостойкие, они забываются через недели или месяцы, оставляя после себя лишь неприятное послевкусие, но не более того. Дело было в том, что все знали. Мать, друзья — они смотрели на Исту, как на прокажённую, ведь она влюбилась в отца! О таком не принято говорить вслух.

Всю жизнь за богиней следовала тень её первого признания, которое по чистой случайности оказалось озвучено раньше, нежели иное, более значимое.

Я невольно сжал пальцами прохладный материал ступеньки. Пусть всё это случилось за границей моего понимания; по сути, я даже не видел происходящего собственными глазами, лишь во сне — я не мог не ощутить, как чуть резче сжимается в груди, стоит подумать о судьбе Исты, с самого начала обречённой на убийство отца. Она даже не увидит, как он умрёт: всё сделаю я и Леис, а для богини останется лишь краткое словесное донесение, которое и обозначит конец смысла её существования.

Культ исчезнет? Они держатся вместе лишь на вере в эту уставшую девушку, для которой не имеют значения смерти окружающих, ведь она когда-то умерла внутри. Я не знал, когда она сломалась, но эти пустые глаза, одинокий, ищущий взгляд — невозможно было перепутать симптомы.

— Кажется, не слишком хорошим собеседником оказался я, — я шумно вздохнул и невольно улыбнулся. — Ты хочешь умереть, когда это всё закончится?

Девушка медленно кивнула.

— Долго думала об этом, все эти годы, можно сказать. Я существую только для того, чтобы отправить тебя на бой с Регором, а что будет дальше — за гранью моего предназначения. Ты будешь свободен, как только закончишь, а гарантией этого станет моя смерть и заверенное завещание: отныне ты присмотришь за Культом.

— А если я уничтожу его? Расформирую?

Истина хлопнула ладошкой по коленке и рассмеялась.

— Ты не из таких! Ты ведь благородный герой, который спасает обездоленных, сражается с Культом, который угнетает страну… Если я оставлю их тебе, ты скорее уж реконструируешь эту религию и станешь с её помощью помогать миру.

— Кажется, ты обо мне слишком хорошего мнения.

Девушка пожала плечами, поднялась со ступенек и подошла к воротам, зевая. Очевидно, после долгого дня мечнице не помешал бы сон, но ей требовалось прожить каждое мгновение из тех последних, что она сама себе отмерила для жизни. А ещё Иста всё пыталась убедить меня не разрушать её детище… не бросать Культ Истины на произвол судьбы; для этого показывала и рассказывала всё, что я только просил. Знала, насколько я силён. Догадывалась, как легко заставить меня взять под свою опеку ещё несколько десятков человеческих жизней.

— Ты немного похож на Регора. Он был для меня идеалом в то время, и я не слишком хорошо помню его привычки или другие мелочи, но чувствую… Правда, ты человечнее. Регор сам оградил себя от общения с живыми существами, поэтому так и остался холодным и неприступным, когда в тебе чертовски ярко горит пламя жизни.

Настала моя очередь хмыкнуть.

— Кажется, нам не хватает выпивки.

— И снега… — Иста пригладила волосы. — Мне всегда казалось, что я умру, когда будет идти снег, чтобы это напомнило мне о его тёмных волосах и заботливых прикосновениях.

Я кивнул. Лето заканчивалось, но до той зимы, которой желала девушка, расстояние было едва ли не в вечность. Такой зимы не бывает в этих краях… Когда бы Иста ни решилась умереть, не будет снежной метели, громадных сугробов или хотя бы гололёда — наш мир слишком испортился за последние, далеко не лучшие, годы.

— Этот демон, — глаза богини скользнули по выражению моего лица, — ты ведь что-то скрываешь?

Мгновение я серьёзно смотрел на Истину, а затем вздохнул, поднял руки вверх и кивнул:

— Она человек. Просто человек, которого я до одури люблю и который способен помочь мне победить Регора, если отправится со мной.

Иста прикусила губу. Я уже собирался спросить, но она подняла руку и выдохнула:

— Она сдала тебя нам.

— Знаю, — я невольно отвёл взгляд, — никто другой не смог бы, ведь я доверял себя только ей и её молчаливой недоверчивости. По крайней мере, мы были почти до конца откровенны в тот раз…

Девушка снова улыбнулась, в этот раз — сочувствующе. Так смотрят на тяжелобольных, которым остаётся лишь уповать на быструю и безболезненную смерть, ведь иного выхода попросту не осталось. Да я и сам ощущал себя где-то так же… Во мне пульсировали остатки яда, который Леис помогала вводить, я находился в плену и меня планировали отправить на смерть — разве бывает расклад лучше, учитывая то, что я уже признал невозможность существования без «демона», который завладел моей душой?

— Ты её простить хочешь? — Истина продолжила говорить лишь после кратковременного молчания.

— Если бы ты могла увидеть Регора, ты бы стала его прощать? — в этот раз я позволил себе найти глаза богини, и та согласно кивнула, вполне понимая мои чувства.

— Я никогда не винила его.

— Вот и я тоже…

Остаток ночи мы молчали. Мне хотелось выпить, девушке хотелось исчезнуть, но никто из нас не заполучил желаемого. В итоге, встретив немного грустный и пустой рассвет, Истина двинулась за Леис, а я остался ждать на крыльце у забора, представляя, что скажу, когда наконец увижу причину всех своих бед…

Я был чертовски не готов к этому.

И пока солнце медленно поднималось всё выше и выше, я мысленно прикидывал, что стану говорить и чего просить. Бесспорно, я не мог злиться на неё. Я не лгал Истине: слишком я люблю Леис, чтобы наказывать её или обвинять, но и просто позволить ей уйти тоже нельзя было. Словно провинившийся ребёнок, девушка захочет наказания… я предчувствовал это.

Прошло чуть больше получаса, когда они пришли. Леис была скована по рукам и ногам, словно жестокий маньяк в камере пожизненного заключения, а образ дополняла когда-то белая одежда, теперь превратившаяся в обрывки серого ничто. Вероятно, девушке уже пришлось посидеть и в камере, и в допросной — или как проходила её подготовка к помещению под землю…

— У нас есть ещё время? — услышав мой голос, Леис испуганно оглянулась.

Мы столкнулись взглядами до того, как девушка успела навсегда приковать свои блестящие в свете солнца глаза к земле. Разве я не мог не посочувствовать ей? Вероятно, Леис рассчитывала на что-то, когда шла на это, а в ответ получила лишь пустоту в душе, камеру и сотни обвиняющих взглядов: в таких местах ничего не скрыть, убил ты или изнасиловал — все всегда знают, за что именно ты отбываешь наказание.

— Раз уж ты нашёл его для меня, не могу отказать, — Истина положила руку на рукоять меча и втолкнула пленницу во двор, за ворота. — Я вернусь совсем скоро, но что-то обсудить успеете…

Я благодарно кивнул.

И пока Иста удалялась, поспешно пытался придумать, что именно я собираюсь говорить не слишком общительной Леис, чтобы вытянуть из неё признание. Большую часть я, бесспорно, знал… но никакая история из уст Киры не сравнится с рассказом самой Леис.

— Садись, — хмыкнул я, кивая на один из камней.

Девушка медленно опустилась, позвякивая цепями, но ничего не говорила. Её бледные губы и дрожащие кончики пальцев выдавали нервозность или даже страх — кто знает, что делают с предателями в тюрьме Культа…

Леис молчала.

Я выдержал минуту или две — затем выдохнул:

— Тебе правда плевать или совсем сказать нечего?

Она всхлипнула, но тут же поспешно утёрла глаза рукавом. Вероятно, после тюрьмы сил бороться у девушки совсем не осталось, особенно если вспомнить, что мой допрос ранил в разы больнее, нежели чей-либо ещё.

— Чёрт, почему я должен извиняться, словно это я тебя предал и принудил сражаться?! — остатки моего самоконтроля яростью выплеснулись наружу, и Леис отшатнулась.

Страшно… Она не представляла, как мне было страшно, когда я подумал, что более никогда не смогу её увидеть, когда мне показалось, что я навсегда останусь один в темноте жуткого подвала, ведь самый близкий мне человек бросил меня, оставил на съедение Культу...

— Не могу молчать, — я медленно встал, но не приближался. Для Леис границы — всё, что у неё осталось, и я не мог теперь требовать от девушки любви, когда кричал на неё от собственного бессилия. — Знаешь, я провёл тут не так много времени… Всё время думал о тебе. Как ты, что с тобой, зачем ты так поступила — я просто не могу иначе; пока не найду повод, не отпущу руки. И я прошу тебя, Леис, скажи мне, почему ты поступила так.

Я кожей ощутил, как она стиснула зубы, чтобы не плакать, чтобы боль перебила желание разрыдаться и рассказать мне всё от начала и до конца.

— Ну почему же ты молчишь… — я вздохнул и отвернулся. — Леис.

Она тихо ответила:

— Не называй меня так. Ненавижу это имя и этих людей.

— Тогда почему мы здесь? — я развёл руки в стороны, резко поворачиваясь. Мы вновь столкнулись взглядами.

Сейчас в глубине холодных глаз горел огонь, и я чувствовал, что он означал… Месть. Сжигающее изнутри желание причинить боль в ответ на боль, наказать, указать на его место — всё это казалось таким родным, и тем не менее я не желал видеть все эти чувства в моей маленькой Леис, чьей сильной стороной был самоконтроль.

— Однажды ты в своих благих намерениях убил моих родителей, — вполне отчётливо произнесла она, — а затем — того вампира, с которым я, возможно, могла бы быть счастлива.

Я с недоумением смотрел на неё.

— Что ты смотришь… Ты поступал по совести. Мои родители были грязными ворами, они обокрали Алисию, за что ты лично лишил их жизней. Я помню эту прилюдную казнь — ты не казался довольным, но я-то знала, что и тени сомнения в твоей душе не нашлось. А затем мой учитель. Да, он собирался открыть портал в тёмное измерение! Но за это мог бы сидеть в тюрьме некоторое время, а после мы были бы вместе. Ты решил вопрос быстрее, — она тяжело дышала. Правда, не плакала — в этот раз собрала все свои силы и высказала то, что всё это время действительно беспокоило душу… — Скажи, что не помнишь этого. Скажи, давай! — она улыбнулась, всхлипывая. — Я сама люблю этого тебя, но не могу быть рядом, зная, на что ты способен. Так что теперь я — зло, которое ты можешь уничтожить, Спектра.

Она улыбалась. Слёзы стекали по грязному лицу, но девушка улыбалась, глядя на меня открыто и спокойно.

— Леис…

Девушка покачала головой.

— Видишь же, я совершила преступление и теперь наказана за это. Так же, как и те, кого судил ты… — она прикрыла глаза и прошептала: — Это станет твоим и моим наказанием.

На горизонте появилась Истина. Она прихватила с собой Киру и Марию, и все они двигались прямо к нам… Видимо, время отправляться пришло до того, как я успею хоть что-то объяснить этой самодовольной девочке, которая решила, что может выбирать свою судьбу!

Скрипнули ворота.

В молчании мы прошествовали в здание, расположились в одной из больших спален… никто ничего не спрашивал. Иста и вовсе не смотрела на меня, словно стараясь выбросить из головы все те слова, которые ей пришлось услышать ночью и благодаря которым ей всё сложнее было оставаться спокойной и собранной.

— Ну что же… — когда большая часть приготовлений была завершена, а мы с Леис уже лежали на кроватях, Истина вновь взяла слово. — Я хотела бы сказать, что будет легко и вы обязательно справитесь, но противник — Регор, один из сильнейших магов нашего времени. Как его ученица, я должна сказать вам, что не стоит недооценивать его силу, поскольку внешне он недотягивает даже до нижней черты по магической силе…

Ей тяжело давалась эта речь. После откровенностей ночи сложно было вернуться к простым формальностям, которыми мы перебрасывались ранее. А ещё всё больше тяготила мысль о грядущей смерти — я отлично ощущал все её внутренние метания.

— Мы окажемся на его территории? — осторожно спросил я, прерывая неловко повисшую тишину.

— Да, — Иста пальцами нашла рукоять меча. — Только я знаю, как вам попасть туда, минуя все ловушки, и именно поэтому я жила всё это время. Чтобы спасти наш мир!

Я вздохнул. Играть перед Кирой было бессмысленно, да и Мария абсолютно не показалась мне идиоткой: девушки знали, кем был Регор. Не знали, скорее всего, только о грядущей смерти Исты.

Об этом знал пока что только я.

Истина собиралась умереть, если нам удастся убить Регора, или встретить его на поле боя один на один, прихватив любимый меч и остатки приятных воспоминаний. Богиня видела в этом конец.

Нам оставалось лишь развеять это заблуждение.