Квартет судьбы (гет)

Гарька вынырнул из легкого утреннего сна и потянулся. Пора вставать.

В этот момент его боковое зрение узрело нечто интересное и Гарька живо повернулся на бок.

Ага. Во сне одеяло соскользнуло с плеча Милли и открыло нежные полушария нескромному взгляду.

Сонливость немедленно слетела с юного мага.

Последнее время он так замотался, что совсем не уделял внимания своей девушке и в общался с ней как с товарищем по оружию. Даже в постель с ней ложился лишь с дежурным чмоком в щечку, и засыпал, еле донеся голову до подушки.

Кстати, и вчера, когда он пришел в спальню из библиотеки в третьем часу ночи, глаза его слипались и даже намека на нежности не было в его гудящей голове.

Это просто безобразие! Ему же всего семнадцатый год. При виде девушки у него все мысли должно вышибать приливом крови к... к Сами-Знаете-Чему. Именно так, с большой буквы.

Тут Гарька почувствовал, что его "буква" действительно стремительно увеличивается.

Та-а-а-к, упущенного не вернешь, но его можно наверстать.

Гарька подвинулся ближе и прижался к манящим прелестям девушки.

— Ох-х-х, — руки Миллисенты легли на его плечи...

...

— Какой ты нежный и...

— Ну? И какой же я? — поинтересовался Гарька.

— И неутомимый.

Он прилег рядом с девушкой и приобнял ее. Милли положила голову ему на плечо.

Они долго молчали, наслаждаясь послевкусием близости.

— Все забываю спросить, — нарушил молчание Гарька, — а где сейчас твоя мать?

— В имении, — ответила девушка не открывая глаз, — а почему ты спросил?

— У нее не будет неприятностей при новых властях? Мы с тобой никогда не говорили на эту тему.

Миллисента грустно улыбнулась.

— Ты никогда не спрашивал. Но не беспокойся, моя мама не участвует во всем этом безумии. Имение надежно защищено и она его не покидает уже много-много лет.

— Хм. Фиделиус?

— Нет. Для Фиделиуса нужно доверенной лицо, а мама не захотела делать меня Хранителем. Имение защищено фамильными чарами Булстроудов.

— Погоди, — Гарька помотал головой, ничего не понимая, — а почему нельзя было сделать Хранителем кого-нибудь из родни?

— Родня давным-давно отказалась от нас. Я из всей родни знаю только о бабушке, которая помогла маме устроить меня в Хогвартс и заручилась благосклонностью попечителей школы, когда меня распределили на Слизерин.

Гарька начал краснеть.

Блин, он влюблен в девушку, но почти ничего о ней не знает, скотина этакая. Знает только то, что она рассказала ему в их первую ночь и то, что она рассказывает ему сейчас.

— Расскажи, Милли, — попросил он тихо.

И она рассказала.

С удивлением он узнал, что Милли — полукровка. Причем полукровка, как и он сам, по матери. Ее мама, Виолетта Булстроуд — маглорожденная волшебница. Ее отец, женившись на маме, пошел наперекор всей родне и просто чудо, что его не лишили наследства.

А после его трагической гибели родня не пожелала иметь ничего общего с грязнокровкой, окрутившей их родственника. Ей дали понять, что ее появление в их обществе крайне нежелательно. И с тех пор мама не нанесла им ни одного визита и не приняла у себя ни одного родственника. Даже когда она была вынуждена просить за дочь, все общение с бабушкой свелось к переписке по совиной почте.

— А родственники матери?

— Она выросла в детском приюте. Ее родители, как было записано в справке, полученной от графства, погибли во время пожара. О другой родне ничего неизвестно и никто из них никогда не давал о себе знать.

— А как они могли дать о себе знать? — удивился Гарька.

— У мамы сохранились магловские документы. И у нее есть почтовый ящик до востребования.

— Зачем?

— Оплачивать налоги на недвижимость.

— Что? У твоей матери есть недвижимость в немагическом мире?

— Да. У моего дедушки был домик где-то в Шотландии и небольшой участок земли под ним. Мама получила права на него, когда ей исполнилось шестнадцать. Это было удачей, потому что ей совершенно негде было бы жить после окончания Хогвартса. В приюте ее тоже не хотели держать после семнадцати лет.

Гарька слушал, как завороженный.

— И она сдала этот дом с землей в аренду. Ренты хватало, чтобы сводить концы с концами и оплачивать комнату в Косом переулке. А потом она познакомилась с отцом и после заключения брака переехала в его имение.

— А как она получала плату за аренду?

— По почте. А потом меняла фунты на галеоны в Косом переулке. Но когда она переехала в имение, все это пришлось прекратить.

— Она рассказала твоему отцу?

— Конечно. Они побывали вдвоем в Шотландии, прекратили аренду и законсервировали дом. Как мне рассказывала мама, папа даже наложил на дом и участок какие-то охранные чары. С тех пор мама там не была. Она каждый год получает через своего посредника документ на оплату налога и через него же оплачивает его.

Гарька, поцеловал девушку и серьезно сказал:

— Милли, нам надо чаще разговаривать. Оказывается, я о тебе почти ничего не знаю.

— Зато я о тебе много знаю, — улыбнулась Миллисента.

— Это тебе так кажется, — грустно усмехнулся Гарька и пошлепал босиком в ванную комнату.

* * *

После завтрака Кикимер сказал Гарьке, что мистер Снейп велел ему зайти в библиотеку.

Гарька только усмехнулся. Велел, значит, ну-ну.

— Где вас носит, Поттер? Я же просил срочно позвать вас.

— Сэр, только не назначайте отработку. У меня на вечер другие планы.

Снейп поджал губы и молча указал Гарьке на стул рядом с собой.

Гарька сел.

— Вот, ознакомьтесь, — Снейп бросил перед ним пергамент весь исписанный мелким убористым почерком.

Это был почерк самого Снейпа.

Гарька коротко глянул в лицо зельевару, на котором застыло мрачное выражение, и погрузился в чтение.

— Кривой дементор! Этого я и боялся.

Снейп молчал.

Гарька с отвращением оттолкнул от себя пергамент.

— Да, Поттер. Ваша затея с массураной была дерзкой и остроумной, но поглощение живого носителя другим живым существом не может разрушить хоркрукс. С другой стороны похищение его все же состоялось и теперь он находится под вашим контролем. Почему вы так расстроились?

— Насчет контроля вы правы, мистер Снейп, но проблема в том, что я заключил с Ширасой магический контракт. Я не только не могу ее убить, но даже не могу допустить, чтобы ее убил кто-то другой. Это будет нарушением контракта, и мне, а значит и остальным Поттерам, не поздоровится.

— Ну, ваше положение, насколько я понимаю, отличается от положения других Поттеров.

— И да и нет.

— Расскажите.

Гарька замолчал раздумывая, а потом отрицательно покачал головой.

— Нет, сэр. Время для таких откровений не пришло.

— Поттер, но все и так знают, что...

— И пусть знают! — раздраженно перебил его Гарька. — Мне это безразлично. Лучше скажите, как устроить так, чтобы Воландеморт заклял смертью массурану? Для этого нужен Лорд с палочкой...

Он запнулся, а потом уставился на зельевара широко раскрытыми глазами и добавил:

— Или только его палочка...

В дверь негромко постучали.

— Кто там? Входите.

В библиотеку вошла Луна Лавгуд.

— Гарька, Гарику плохо, можно попросить мистера Снейпа осмотреть его?

— А что с ним случилось?

— Он упал на лестнице и сейчас без сознания. Мы отнесли его в спальню, пробовали разные зелья, но он не приходит в себя и дышит очень тяжело.

Гарька посмотрел на Снейпа. Тот с непроницаемым выражением лица встал и жестом попросил показать дорогу.

Снейп не смог определить, какой недуг уложил райвенкловского Поттера в постель. У него было несколько предположений, но ни одно из них не подтвердилось в полной мере. В результате Гарик получил Укрепляющее зелье и постельный режим. Сиделкой при нем, естественно, осталась Луна.

— Странно все это, — высказался Снейп, когда в сопровождении остальных Поттеров спускался по лестнице, — обычно диагностике не поддаются недуги, имеющие магическую природу.

— Например? — уточнил Гарри.

— Например, Драконья оспа, — огрызнулся профессор зельеварения, но увидев вытянувшиеся физиономии собеседников, смягчил пример, — ну или всевозможные ментальные лихорадки.

— А из-за чего они могут возникнуть?

— Разные причины. От злонамеренного темномагического заклятия, до наследственных или травматических поражений магического ядра.

— Вы хотите сказать, что заклятие смертью могло...

— Не хочу гадать. Ваш случай уникальный и вряд ли имеет прецеденты, как в магической, так и в колдомедицинской практике. Ясно ведь, что Авада Кедавра воздействует не только на душу, то есть на ментальность мага, но и на функционирование его мозга. Для того, чтобы выяснить точный механизм действия на мага, прошедшего обряд разделения, необходимо провести фундаментальное исследование, которое будет и дорогостоящим и долговременным, и совершенно незаконным.

По лицам Поттеров можно было понять, что последнее соображение интересует их меньше всего. Хотя они прекрасно понимали, что в сложившейся ситуации никаких исследований провести не получится.

— Придется давать ему Укрепляющее и надеяться, что организм вашей четвертинки справится с этой напастью, — резюмировал Снейп и, пожав плечами, отправился обратно в библиотеку.

* * *

— Милли, напиши своей матери. Мне нужен адрес вашего домика в Шотландии.

— Зачем?

— Чтобы изготовить портключ.

— Хорошо.

Если Миллисента и была озадачена, то не показала этого. Она присела за столик и взяла перо, чтобы написать записку матери.

Гарька кивнул ей и направился в подземный этаж особняка.

Сам он портключи изготавливать еще не умел, но можно было рассчитывать в этом вопросе на помощь Снейпа. Вряд ли зельевар будет допытываться, зачем и почему этот портключ потребовался. Ситуация у него не та.

Гарька спустился на нижний уровень подземелья и прислушался. Тихо.

— Кикимер!

Домовик появился почти без хлопка.

— Старый Кикимер слушает, хозяин.

— Все спят?

— Все разошлись по своим спальням, хозяин. Мистер Снейп в библиотеке.

— Тогда начинаем. Открывай.

Кикимер щелкнул пальцами.

Тяжелая дверь, у которой не было ни ручки, ни отверстия для ключа, медленно отворилась, открыв зев в непроглядную тьму.

— Свет.

— Сначала надо войти, хозяин.

— Хорошо, пошли.

Гарька шагнул в темноту. Позади него негромко кряхтел старый домовик.

Слышно было как за ними натужно шелестя закрылась тяжелая дверь.

Вспыхнул свет. Большой зал обрамленный, черными матовыми стенами. На потолке горит несколько ярких светильников, но свет их не отражается ни от стен, ни от пола и от этого кажется, что они зависли в бездонном колодце.

— М-да. Мрачновато.

— Это ритуальный зал Блэков, хозяин. Здесь вершились обряды и ритуалы, каких никогда не было и не будет в других магических родах!

— Ты говорил, что здесь стоит такая защита, что можно швыряться Бомбардами и никто наверху не услышит.

— Да, хозяин, это правда. Именно здесь старый Кикимер две дюжины раз пытался уничтожить мерзкий медальон, который дал ему сэр Регулус. Две дюжины раз! И у глупого старого Кикимера ничего не получилось.

Домовик рухнул на колени и с размаху приложился лбом по матовому черному полу.

Раз!

Звука удара не последовало. Как будто в воздухе столкнулись два комка ваты. Меж тем на лбу домовика сразу начала наливаться здоровая шишка.

Гарька с интересом наблюдал.

Два!

Вторая шишка начала формироваться в дополнение к первой.

— Стоп! Хватит. Приказываю Кикимеру не наказывать себя. Я уже убедился, что звукоизоляция действительно идеальная.

— Хозяин очень добр к Кикимеру, — простонал домовик. Глаза его медленно съезжались к переносице, а потом разъезжались в разные стороны независимо друг от друга.

— Приготовься, Кикимер. Все хорошо помнишь?

Домовик тут же перестал стонать.

— Кикимер все помнит, Кикимер все сделает.

— Для начала поставь в центр зала плаху.

Домовик щелкнул пальцами и на полу появился дубовый срез в два обхвата.

— Хозяину нужен топор? — чуть дрожащим голосом спросил домовик.

Гарька отрицательно мотнул головой и рукой показал слуге отойти в угол зала.

Он нащупал на боку мешок с незримым расширением и засунул в него руку.

— Акцио, фарфор!

Круглый керамический контейнер прыгнул в его руку. Гарька подошел к плахе, открыл крышку и вытащил на свет золотую луковицу медальона на цепочке. Крутясь под ярким светом светильников, тот ласково подмигивал бриллиантовыми искрами.

— Осторожнее, хозяин, — простонал Кикимер из своего угла, — очень злая вещь!

— Помолчи, не до тебя.

Гарька положил медальон на плаху и зашипел на парселтанге:

— Шахас-с-с-а-а-а...

Медальон щелкнул и открылся. Гарька застыл над ним. В руках у него не было даже волшебной палочки. Он сразу заметил на половинках медальона окошечки, из которых на него смотрели два темных глаза.

Кикимер у углу всхлипнул. Приглядываясь к медальону, Гарька сделал шаг-другой вокруг плахи. Медальон повернулся вслед за ним. Не было сомнений, что глаза видят его и следят за его движениями.

— Часть души Тома Реддла, ты слышишь меня?

Словно порыв ветра пронесся по залу с протяжным шепотом:"Да-а-а".

— Чувствуешь ли ты своего хозяина?

"Не-е-ет".

— Ты никого не чувствуешь?

"Только часть его души-и-и. Что тебе нужно-о-о? Зачем тревожишь меня раньше времени-и-и?"

Гарька раздраженно дернул плечом. Ответ хоркрукса не оправдал его ожиданий.

— Откуда ты знаешь, что время еще не пришло?

Хоркрукс молчал, продолжая настороженно следить за Поттером.

— Отвечай!

"Не надо зна-а-ать. Надо жда-а-ать".

— Тогда закройся и жди.

"Я жду пока закроются твои глаза-а-а..."

Медальон выбросил из себя зеленоватое облачко газа или пара.

Гарька отпрянул, выхватил из кармана волшебную палочку и наложил на себя Пузыреголовое заклинание. Вот сволочь.

— Кикимер, быстро исчезни отсюда, — заорал он домовику.

Левая рука его была уже в мешке.

"Меч Гриффиндора!"

Он ощутил в руке тепло рукоятки меча и в этот момент медальон на плахе взорвался черным вихрем. Поттера мгновенно унесло к дальней стене и прижало к ней. Стены ритуального зала Блэков в ответ вспыхнули орнаментом рун и пентаграмм. Они окружили вихрь со всех сторон, словно пытаясь его задушить, а тот рвал пентаграммы в клочья, пытаясь задавить магию ритуального зала и превратить ее в бессмысленный хаос. Вихрь старался добраться до Гарьки и размазать его по стене своим напором, а магические силы рун впивались в вихрь со всех сторон, не давая ему напасть всей мощью на волшебника.

Не добравшись до Поттера, вихрь начал осыпать его молниями. Руны собрались в сверкающий щит, который прикрыл Гарьку от смертельных разрядов. А в спину его что-то уперлось, словно стена выставила огромные могучие ладони, которые начали толкать волшебника к центру этого магического катаклизма.

Гарька крепче сжал меч обеими руками. Стена выталкивала и выталкивала его к центру, а сверкающий щит плыл перед ним, закрывая от ударов озверевшего хоркрукса. Вот сквозь рваную темень показались смутные контуры плахи. Медальон, извергающий из себя защитный магический вихрь, казался раскаленным докрасна.

Ну! Еще шаг, два... еще немного! Гарька занес над головой меч Гриффиндора, толком не понимая, как он сможет ударить по медальону через щит. Медальон вдруг всплыл над плахой и стал огромным. Бешеные темные глаза на его половинках впились в глаза Гарьки и мозг его пронзила острая боль. Эта тварь, защищаясь, ударила его ментально!

Гарька взревел от ярости и, уже не думая ни о чем, из последних сил рубанул мечом по этим бешеным глазам... и потерял сознание...