Крестник (гет)

Оказавшись в своей комнате, Джеймс захлопнул дверь и, не особенно заботясь о сне друзей, что было сил ударил по ней кулаком. Скрипнула чья-то кровать, и раздался раздраженный голос разбуженного Питера:

— Сохатый, ты что, офонарел?

Джеймс с шумом втянул воздух и упал на свою кровать прямо в одежде.

— Прости, Хвост. Спи.

Петтигрю что-то еще проворчал и накрылся с головой одеялом. Поворочавшись немного и устроившись поудобнее, Джеймс забылся тревожным сном, а когда проснулся, то уже стояло отвратительно холодное утро. Он долго умывался, пытаясь взбодриться, но в конце концов решил, что лучше кофе его не разбудит ничто.

Мерлин тому свидетель, он понятия не имел, как ему теперь вести себя с Джой. Спускаясь в гостиную, Джеймс успел заметить, как мелькнули в портретном проеме ее волосы. Сириус рядом с ним что-то рассказывал, кажется, какой-то анекдот, но Джеймс не слышал ни слова. Уже у Большого зала он вдруг приметил хорошо знакомую белокурую голову.

— Алексис! — воскликнул он, пробираясь к обернувшейся слизеринке через толпу голодных школьников. Вслед ему неслось недовольное ворчание, кому-то он случайно наступил на ногу, но в данный момент ему было плевать на них всех с высоты Биг Бена. Он затормозил перед девушкой и выдавил улыбку. — Привет.

— Здравствуй, Джеймс, — Алексис Стардаст коснулась губами его щеки и тут же с улыбкой стерла с нее оставшийся там блеск для губ. — Выглядишь неважно, — она окинула его оценивающим взглядом и выразительно приподняла бровь.

— Да, на сегодня съемка для журнала «Самый обаятельный и привлекательный» отменяется, — пошутил он. Алексис, покачав головой, поправила ему кое-как завязанный галстук. — Слушай, у тебя найдется пара минут? — вдруг ляпнул он.

— Для тебя — запросто, — усмехнулась она и показала в сторону большого витражного окна с низким подоконником. — Пойдем вон туда.

Игнорируя дурацкое перешептывание, доносившееся со всех сторон, они направились к уединенному уголку и присели на подоконник. Ноги Алексис не доставали до пола, она закинула ногу на ногу и принялась покачивать носком туфельки. Какое-то время Джеймс разглядывал свои ладони, собираясь с мыслями, но потом перевел взгляд на сидящую рядом девушку.

— Нужна твоя… э-э-э… консультация, — выдавил он.

— Какого рода?

— Ну… личного, пожалуй.

Алексис задумчиво почесала бровь.

— Я не психолог, но чем смогу, — она коснулась плеча Джеймса. — Давненько мы с тобой уже не болтали. Выкладывай, что там тебя в депрессию вогнало.

Он почесал в затылке, соображая, как бы почетче сформулировать мысли.

— Вот скажи мне, что бы ты стала делать, если бы узнала о том, что один человек тебя… э-э-э, любит? — выдал он, осознавая, насколько по-детски это прозвучало.

— А какие у меня отношения с этим человеком? — уточнила Алексис.

— Он твоя лучшая подруга… тьфу, в смысле друг, — против воли Джеймс расплылся в улыбке.

— А что я сама к нему чувствую?

Он задумался, уставившись в одну точку. Со стороны Большого зала раздался взрыв девичьего смеха.

— Ну что можно чувствовать к другу? Ты знаешь, что с ним и в огонь, и в воду, можешь поговорить с ним обо всем на свете, доверяешь ему как самой себе…

Алексис облизала губы.

— То есть, я его не люблю?

Он вздохнул.

— Да. Не любишь.

— В таком случае, мне придется сделать ему больно. Как бы сильно я ни противилась этому, но это уже не моя вина.

— Ага, только от этого не легче, — горько заметил Джеймс.

С минуту они оба молчали. Алексис вцепилась пальцами в подоконник и болтала ногами, разглядывая свои коленки, а Джеймс просто сидел и сверлил взглядом свои ладони.

— А ты уверен? — вдруг спросила Алексис, все так же не отрывая взгляда от коленей.

— В чем? — встрепенулся Поттер.

— Ну что не любишь ее?

В голове тут же возник образ смеющейся Лили. Еще никогда прежде она не казалась ему настолько прекрасной.

— Уверен, — твердо ответил он, снова думая о Лили.

— Ну что ж, я могу тебе только посоветовать вести себя с ней, как ни в чем не бывало, — Алексис спрыгнула с подоконника и замерла перед Джеймсом, глядя ему в глаза. — А то еще не хватало, чтобы ты начал шарахаться от нее, как от драконьей оспы.

Джеймс вспомнил свое вчерашнее позорное бегство из гостиной и усмехнулся.

Они еще немного поболтали, хотя мысли Джеймса все время возвращались к Джой. Но тут он уже всерьез разозлился на самого себя — в конце концов, никто не умер и даже не пострадал… «Да, все так и есть, если исключить чувства не чужого мне человека».

Позавтракать Джеймс не успел и с большой неохотой потащился на заклинания с голодной болью в желудке. По дороге к нему прицепился Пивз, которого пришлось шарахнуть Конфундусом, в результате чего полтергейст унесся прочь по какой-то зигзагообразной траектории, распевая национальный гимн. Видимо, Пивз до сих пор не мог смириться с тем, что его извечный противник Филч теперь уделял больше времени охоте на Мародеров, чем на него.

На уроках заклинаний никогда не было идеальной тишины. Дисциплина и профессор Флитвик вообще казались понятиями несовместимыми. Однокашники весело переговаривались, рассаживаясь по местам, будто пришли на стадион, а не на урок. Заметив сидевшую в одиночестве Джой, Джеймс решительно направился к ней.

— Не возражаешь? — зачем-то спросил он, усаживаясь рядом.

Джой подняла на него взгляд и как-то вымученно улыбнулась.

— А, привет, Джим… — она зевнула, прикрывшись рукой. — Хорошая погода, правда?

Джеймс взглянул в окно. Видимость была нулевая из-за липнувшего к Хогвартсу непроглядного тумана.

— Ты вообще спала сегодня? — он обратил внимание на какие-то странные синяки вокруг ее глаз.

Джой раскрыла тетрадь и приготовилась конспектировать лекцию. Как раз в этот момент Флитвик тоненько откашлялся, и в аудитории наступила уютная тишина.

— Было немного, — шепотом сообщила она, выводя на полях дату и не переставая зевать.

— Итак, Агуаменти. Заклинание, материализующее воду. Происходит от латинского…

И Джеймс, и, несомненно, Джой чувствовали некую неловкость от близости друг друга. Сидевшие сзади Сириус и Питер явно затеяли какую-то игру — слышалось обиженное ворчание проигравшего Хвоста. Джой покачивала правой ногой, закинутой на левую, и пару раз случайно коснулась носком туфли голени Джеймса.

Она вдруг вскинула левую руку, намереваясь поправить упавший ей на лицо локон, и в этот момент рукав ее мантии задрался, обнажив тонкую марлевую повязку на запястье. Поттера будто обухом по затылку стукнули — он схватил Джой за руку, отказываясь поверить своим глазам. Она дернулась и, отшвырнув перо, оставившее кляксы на аккуратных строчках конспекта, резко поправила мантию. Долгих пять секунд Джеймс пытался переварить то, что увидел. Джой попыталась выдернуть свою руку из его цепких пальцев, но потерпела поражение.

— Ты с ума сошла? — резко выдохнул он, склонившись к ее уху. Мягкие волосы защекотали его скулу.

Джой снова дернула руку, и на этот раз пальцы Джеймса разжались.

— Не твое дело, — прошипела она, становясь похожей на рассерженную кошку.

Ему захотелось заорать на нее.

— То есть как это, не мое? — сжав кулаки, Джеймс смотрел на распинающегося Флитвика, надеясь успокоиться. Получалось плохо. — Ты что, снова вены резала?!

Джой зарылась пальцами в свои волосы и низко опустила голову. Перо в ее руках мелькало по строчкам как сумасшедшее.

— Идиотка, — Джеймс зло смял пергаментный лист, а после выдрал его из тетради с корнем. Ему показалось, что Джой усмехается. — Какого драного дементора ты творишь, Пальмер?!

Джеймса обуревала такая злость, что он удивился, как у него до сих пор дым из ноздрей не повалил. Джой даже бровью не повела.

— Поскольку вода является одним из пяти исключений к закону Гэмпа об элементарных трансфигурациях, заклинание Агуаменти требует большой концентрации… Молодые люди, — вежливо кашлянул Флитвик, прервав лекцию, — простите, я вам не мешаю?

До Джеймса не сразу дошло, что профессор обращается к ним. Джой выпрямилась и уставилась на преподавательскую кафедру с таким видом, будто всю жизнь мечтала услышать лекцию об этом несчастном заклинании Агуаменти. Флитвик по-прежнему молчал, а когда Поттер поднял на него взгляд, выразительно приподнял густые брови. По аудитории пронеслись шепотки.

— Извините, — буркнул Джеймс, перевернув испорченную страницу в своей тетради. Меньше всего ему хотелось писать эти долбанные лекции.

Урок тянулся, как отвратительные холодные спагетти. Лекция закончилась, и профессор перешел к практике. Класс наполнился веселыми выкриками: «Агуаменти!» и деловитыми комментариями профессора. Поттер старательно избегал даже просто смотреть на Джой, но когда в поле его зрения снова оказалось забинтованное запястье, он не выдержал.

— Зачем ты это сделала? — почти жалобно спросил он. — Ну почему ты такая идиотка, Пальмер?

— Ой, отстань, — поморщилась Джой; ее этот разговор уже определенно достал. — Тебе-то какое дело?

За такие слова ему захотелось обхватить руками ее тонкую шею и сломать ее к чертям собачьим.

— Если это из-за того, что произошло вчера, то…

Он запнулся. Джой положила волшебную палочку на парту и выразительно посмотрела на Джеймса.

— То что? — приподняла бровь она.

— Это глупо, — тихо сказал он, накрывая ее ладонь своей. — Я того не стою.

— Что ты от меня хочешь? — устало спросила она, отворачиваясь. — Я сама решу, кто чего стоит, ладно?

— Нет, не ладно, — рассвирепел Джеймс по-настоящему. — Если ты хочешь, чтобы я чувствовал себя последней скотиной, то тебе это удалось!

Джой замерла и как-то подозрительно на него уставилась. На бледных щеках выступил едва заметный румянец.

— Нет, не хочу, — она запрокинула голову к потолку и прикрыла глаза. — Я просто устала, дай мне время…

Стакан, в который требовалось наколдовать воду, взорвался на сотню осколков.

— Проклятье, — выругался Джеймс. — Репаро.

Руки у него дрожали, как у алкоголика, и еще почему-то мерзли. Расплесканная вода растекалась по парте, чернила на пергаменте расплывались фиолетовыми кругами. Больше всего на свете Поттеру хотелось пойти и удариться головой о стенку. Прозвеневший звонок почему-то не принес облегчения. Джой побросала свое имущество в сумку и стремглав направилась к выходу из класса, но далеко уйти не успела.

— Ну что еще? — простонала она, когда Джеймс ее догнал и схватил за локоть.

— Мы не договорили.

— Что еще ты хочешь от меня услышать?! — вдруг взбесилась она. Волосы лезли ей в рот, но она этого, казалось, не замечала.

— Я хочу понять, что за херня с тобой творится! — рявкнул Джеймс, чувствуя, что еще немного, и он точно потеряет над собой контроль. Джой тоже была на грани бешенства. На ее глазах выступили слезы, отчего радужка потемнела и стала напоминать молодую листву. Она закрыла лицо руками, потом резко убрала их.

— Я тебя люблю, кретин, — она гневно сверкнула глазами. Джеймс оторопел не на шутку — это и так было понятно, но он никак не ожидал, что Джой объявит об этом на весь коридор. — Ты это хотел услышать? Теперь доволен? — резко спросила она и, поправив сползающую с плеча сумку, развернулась и зашагала прочь.

Школьники спешили на следующий урок, и на Джеймса, стоявшего столбом посреди коридора, внимания не обращали. Вскоре Джой скрылась за поворотом, и Джеймс громко и от всей души выругался, попутно ударив кулаком по стене.

Да, похоже, с непринужденным общением вышла неувязка.

* * *

Они практически не разговаривали две недели. Не потому, что дулись друг на друга или не находили общих тем, они вообще практически не пересекались. Джой напросилась в помощницы к мадам Помфри и теперь почти все свободное время пропадала в медицинском крыле, а Джеймс практически не вылезал с квиддичного поля, усиленно готовясь к первому матчу сезона. Лунатика заклинило на библиотеке и нудных собраниях старост, Бродяга вечно где-то шлялся с Марлин, а бедняге Хвосту не оставалось ничего другого, кроме как торчать на трибуне на стадионе или же коротать время в общей спальне, дроча на фото какой-то грудастой девицы, вырезанное из «Тайн вейлы».

В пятницу вечером бледный и дерганый из-за надвигающегося полнолуния Люпин поставил перед Джеймсом небольшой пузырек, в котором находилось нечто, напоминающее закипевшую грязь. Поттер оторвался от плана стадиона, который зачем-то в тысячный раз изучал, и недоуменно приподнял бровь. Люпин явно нервничал.

— Оборотное? — изучив содержимое пузырька, уточнил Джеймс. Ремус кивнул.

— Да. Сохатый, выручай. Лили с меня три шкуры спустит, если я прогуляю еще одно собрание старост.

Джеймс расхохотался.

— Лунатик, знаешь, как странно выглядит Ремус Люпин, предлагающий Джеймсу Поттеру нарушить кучу школьных правил?

— Соха-атый, — Ремус был чуть ли не в отчаянии. — Ну будь человеком! Посидишь, покалякаешь что-нибудь в блокноте для вида… Между прочим, — он вдруг хитро сузил глаза, — я всегда сижу рядом с Лили.

— Перспектива заманчивая, — хмыкнул Джеймс, оживляясь. Лицо Ремуса просветлело. — Колись, где Оборотное нарыл?

— Да в Выручай-комнате, где же еще, — Люпин рылся в своей тумбочке и вскоре выудил из нее небольшой коричневый блокнот в мягкой обложке, после чего чуть ли не торжественно вручил его Джеймсу. — Тут мой отчет за минувшую неделю.

— Ну и тоска, — зевнул Джеймс, просматривая аккуратные записи друга. Заметив выражение лица Ремуса, Поттер спохватился: — Но ради тебя, Лунатик, я готов принести эту жертву. Ну и ради Эванс, — справедливости ради добавил он.

На следующий день, собрав зрителей в лицах Бродяги и Хвоста, Джеймс, поморщившись, выпил Оборотное зелье с волосом Люпина. Трансформация вышла не такой уж и неприятной, да и само зелье на вкус оказалось вполне сносным. Надув щеки, Джеймс изучал свое отражение в зеркале.

— А вот интересно, ты теперь не превратишься в… волка, когда луна взойдет? — вдруг с мудрым видом изрек Питер.

Джеймс поперхнулся — такой вариант они как-то не предусмотрели…

— Вряд ли, — пожал плечами Сириус. — Кровь-то в тебе осталась твоя, не Лунатика… Хотя черт его знает, — в голосе Блэка звучало сомнение.

— Дай-ка мне что-нибудь серебряное, Бродяга, — сообразил Джеймс и протянул руку.

— Ну да, у меня же тут серебра полны карманы, — саркастично заметил Сириус и вдруг с видом человека, которого посетило озарение, поднял палец вверх. — Хотя… может, сикль подойдет?

— В нем серебра хорошо если процентов десять содержится!

— В Зале славы есть серебряные кубки, — предложил Питер.

— Если утащишь один незаметно, буду признателен, — съязвил Джеймс, кусая губу.

— Не делай так, — вдруг резко сказал Сириус, подавшись вперед. Заметив недоумение на лице друга, соизволил пояснить: — Когда ты так закусываешь губу, это выдает тебя с потрохами. Лунатик так не делает, а вот ты — постоянно. Кстати, — он вдруг сорвался с места, — я знаю, где взять тебе серебро. Сейчас вернусь, — крикнул он уже на лестнице.

Пока Блэка носило невесть где в поисках чего-нибудь серебряного, Джеймс успел переодеться в мантию Ремуса и немного привыкнуть к телу друга. Вернулся Сириус минут через семь, держа в руках тонкое серебряное колечко с синим камушком.

— У МакДональд отжал, — хмыкнул Бродяга, протягивая украшение Джеймсу. Тот взял его и ничего не почувствовал.

— Может, подделка? — предположил Хвост.

— Да сам ты подделка, — хмыкнул Джеймс, прикладывая серебро то к лицу, то к шее, то к рукам, но никаких побочных эффектов не испытывая. — Все в порядке, не превращусь, — довольно подытожил он, ловко швыряя кольцо Сириусу. — Верни владелице, а то она небось невесть чего подумать могла… Ладно, — он сунул в карман блокнот Ремуса и выглянул в окно. — Я пошел, и вы тоже валите, луна уже почти взошла. Скоро присоединюсь к вам.

Стараясь скопировать походку Ремуса, Джеймс спустился в гостиную. Мысленно прикинул, на сколько ему приблизительно хватит зелья, и решил, что часа на два точно. Было как-то немного непривычно без очков, у Джеймса все время чесался нос, стоило ему вспомнить об этом. А еще ему чуть ли не до боли хотелось взлохматить волосы, но всякий раз, когда рука натыкалась на мягкую шевелюру Лунатика, то тут же безвольно падала.

Лили дожидалась его у портрета, то и дело поглядывая на часы.

— Ремус, все в порядке? — обеспокоенно спросила она, едва Джеймс подошел к ней.

Поттер приподнял брови.

— В полном, — кивнул он. Интересно, с чего Эванс сделала вывод, что у него что-то может быть не в порядке?

Лили как-то странно посмотрела на него, но больше ничего не сказала. Выйдя из башни, они направились в комнату для собраний старост. В окна заглядывала полностью вышедшая из-за туч луна.

Овальный стол, за которым собирались старосты со всех курсов и факультетов, наполовину пустовал. Лили заняла свое место, положила перед собой свой блокнот и налила в стакан минеральной воды из бутылки. Вскоре свободных стульев осталось всего два, и принадлежали они, судя по всему, главным школьным старостам. Присутствующие косились на него как-то странно, но молчали. Через пару минут дверь распахнулась, и внутрь вошли двое семикурсников с отличительными знаками Слизерина и Хаффлпаффа на мантиях. Они заняли свои места и начали собрание.

Это была самая тоскливая муть, на которой Джеймсу только доводилось присутствовать. На третьей минуте собрания он ощутил, как у него стали закрываться глаза, а на шестнадцатой уже изрисовал несколько страниц люпинова блокнота. Со своего места поднялась Лили, четко отрапортовавшая о проделанной работе. Джеймс же, высунув язык, играл в крестики-нолики сам с собой. Даже присутствие Эванс почему-то не спасало положения, хотя обычно его только умиляло, когда она превращалась в зануду.

— Ремус, в каких облаках ты витаешь? — прошипела краем рта Лили, когда заметила его времяпрепровождение. — Хиггс уже дважды сделал тебе замечание, а ты и ухом не повел! — она пихнула его в бок локтем.

Джеймс покосился на главного старосту — тот буравил его каким-то странным взглядом. Джеймс ответил ему легкой ухмылкой и тут же вспомнил, что сейчас он — это не он, поэтому смиренно опустил голову.

— Так, с успеваемостью разобрались… — писклявым голосом сообщила главная староста, просматривая свои записи. Джеймс чуть было не ляпнул: «Когда?» — Теперь переходим к факультативным занятиям. Бенджи, — она кивнула рейвенкловцу с шестого курса, — как обстоят дела с шахматным клубом?

— Двое ребят со второго курса записались, — сообщил Фенвик и тут же развел руками, — но старшие курсы находят себе занятия поинтереснее. Школьный чемпионат на грани срыва, потому что подавляющее большинство членов клуба не посещают его.

Амбридж явно огорчилась.

— Плюй-камни? — обратилась она к Бертраму Обри, тощему долговязому хаффлпаффцу, которого Дамблдор назначил старостой явно в приступе шизофрении.

— Да все как всегда, — буркнул Обри, — я уже заколебался выслушивать от Филча, какие мы все свиньи. Старый идиот грозится пойти к Дамблдору с жалобой.

— Так, ну с хором профессора Флитвика все ясно, у них там своя атмосфера… Знаете, что? — сверкнула глазами главная староста. — Нужно организовать новые кружки по интересам!

— Грандиозная идея, — буркнул себе под нос Джеймс. Мерлин, когда же это закончится?..

— Люпин, — староста окинула его полувозмущенным взглядом. — У тебя, кажется, есть предложения?

«У меня что, на лице это написано?!»

— Как насчет факультатива полового воспитания? Уверяю тебя, Долорес, — он наконец-то вспомнил имя главной старосты, — вот от этого кружка желающих отбоя не будет.

Поттер откинулся на стуле, с удовольствием наблюдая, как вытягивалось лицо Амбридж и еще некоторых девочек. Эванс попыталась лягнуть его под столом, но промахнулась и ударилась коленкой о ножку стола. С полминуты Амбридж и Хиггс обменивались хмурыми взглядами, остальные старосты шушукались между собой, а Лили смотрела на Джеймса с непередаваемым выражением лица.

— Поттер и Блэк очень плохо на тебя влияют, Ремус, — горько заключила она. Джеймс только ухмыльнулся в ответ и сцепил пальцы в замочек.

— Это мысль, — наконец нарушил затянувшееся молчание Хиггс. Эванс открыла рот от неожиданности, да и у самого Джеймса чуть не отвисла челюсть. Он ожидал, что его как минимум проклянут, но никак не одобрения.

— Я тебя умоляю, Дерек, — закатила глаза Гринграсс, — покажи мне хоть одного школьника, который не знает, откуда берутся дети!

— В том-то и проблема, Лив, — Хиггс покачал головой. — Такой факультатив нужен для того, чтобы рассказать школьникам о том, как сделать так, чтобы детей у них в ближайшем будущем не появилось.

— Представляю себе Обри или Люпина, которые стоят перед малышней и вещают: «Милые детки, знаете ли вы, что такое презерватив? Сейчас мы наглядно покажем вам, как им нужно пользоваться», — заржал семикурсник-гриффиндорец.

Судя по выражению лица Хиггса, он бы и сам не отказался узнать, что такое презерватив. Лили покраснела до корней волос, и Джеймс невольно восхитился — неужто правильная Эванс знает что-то такое пошлое, чего не знает он?

— Это вовсе не смешно, — строго осадила его Амбридж, хотя хихиканье не стихало еще несколько минут. — Проблема актуальна… хотя я не уверена, что профессор МакГонагалл позволит нам создать такой факультатив, — огорченно добавила она.

— Да почему нет?! — воскликнул все тот же гриффиндорец, обведя возмущенным взглядом собравшихся. Видимо, ему эта идея больше всех пришлась по нраву. — Не вижу в этом ничего предосудительного, школьники должны знать, как защищаться от… ну, нежелательных последствий.

— Ладно, допустим, МакГонагалл даст добро на создание факультатива полового воспитания. Вопрос номер два: кто будет его вести?

— Кто предложил, тот пусть и ведет, — хихикнула хаффлпаффка с пятого курса.

Представив себе Ремуса, краснеющего перед толпой хихикающих малолеток, Джеймс и сам не сумел сдержать смешок. Да Люпин никогда в жизни его больше ни о чем не попросит!

— Не прокатит, — ухмыльнулся он хаффлпаффке, — я тоже не знаю, что такое пре… пре…

— Презерватив, — с каменным лицом помогла какая-то рейвенкловка, и комната снова потонула в смехе. Лили страдальчески закрыла красное лицо ладонями.

— Давай я расскажу, — к Джеймсу склонился гриффиндорец, — это такая резиновая штука, которую маглы надевают на…

— Мерлин, я больше не могу это слушать! — прошептала Лили, потиравшая виски.

— Резиновая? — ужаснулся Поттер. — Не знал, что маглы такие извращенцы.

На этот раз расхохотался даже Хиггс.

— Так, все, — Лили гневно хлопнула ладонью по столу и поднялась на ноги. Ее лицо все еще было красным и очень сердитым. — Вам не кажется, что это уже похоже на помешательство? — вопросила она, окидывая хихикающих старост возмущенным взглядом. — Я больше чем уверена, что профессор МакГонагалл вообще не позволит проводить такой факультатив, иначе школа превратится черт знает во что!

Джеймс за спиной Лили состроил страшную рожу, но когда Лили обернулась к нему, едва снова послышались смешки, то увидела человека, соглашающегося с каждым ее словом, хотя и немного дурашливо.

— Ладно, вот получим разрешение, тогда и вернемся к проблеме куратора факультатива, — подытожил Хиггс, складывая свои пергаменты. — Все, на сегодня все свободны, — он старался говорить серьезно, но Джеймс и остальные не могли не заметить, как он с трудом скрывает ухмылку. Взгляд Лили не обещал Поттеру ничего хорошего.

Едва они покинули кабинет для собраний, как Лили с непередаваемым выражением лица повернулась к Джеймсу и открыла было рот, собираясь разразиться тирадой, как вдруг раздался другой женский голос:

— Эй, Люпин!

Джеймс повернулся на сто восемьдесят градусов и обнаружил приближающуюся к нему блондинку с пятого курса Рейвенкло. Лили обиженно поджала губы и отвернулась. Блондинка тем временем подошла к ним и послала Поттеру какую-то странную улыбку.

— Сегодня ты здорово отличился, — хмыкнула она. — Даже не знаю, на пользу тебе идет компания Блэка и Поттера или же наоборот.

Джеймс мучительно вспоминал имя девчонки. Она кокетливо поправила прядку волос.

— Но таким ты нравишься мне больше, — вдруг выдала она и чуть-чуть покраснела.

Лунатик так и так его прибьет, так что Поттер решил рискнуть и устроить личную жизнь друга самостоятельно, раз уж выпал такой шанс. Набравшись наглости, он высвободил локон волос девчонки обратно и скромно (во всяком случае, постарался) улыбнулся:

— Так лучше.

Девчонка неверяще расширила глаза, и Джеймс мысленно чертыхнулся. Ладно, будем изображать скромника.

— Э-э-э… — промямлила девчонка, переминаясь с ноги на ногу, — слушай, я… может, мы… ну…

— Сходим в Хогсмид? — выпалил Поттер и изо всех сил заставил себя покраснеть.

Блондинка расцвела.

— Да, — она с энтузиазмом закивала, отчего ее упругие кудряшки стали напоминать пружины. Джеймс тоже зачем-то покивал. — Да, отличная идея, я… как-то неожиданно, правда… — она залилась уже густой краской.

Джеймс усиленно делал вид, будто такой наглости сам от себя не ожидал, хотя внутри его просто распирало от смеха.

— Тогда в следующий выходной в Хогсмиде, — на одном дыхании выдал он, комкая Ремусову мантию. — Встретимся у… у выхода из школы?

— Да, — девчонка снова закивала, точно китайский болванчик. Черт, да как же ее зовут?! — Ну… я пойду?

— Иди, — разрешил Джеймс, прикидывая, предложил бы Люпин проводить ее до гостиной или нет. Лично он больше склонялся к варианту, что Ремус поспешил бы убраться на другой континент. — Я тоже… пойду к себе…

Девушка еще поулыбалась ему, помахала напоследок и ушла, звонко цокая каблучками по каменному полу. Как только она скрылась с глаз, Джеймс прыснул в кулак.

— Ах, какой актер пропал, — хмыкнул кто-то сзади, и в следующий миг ему в поясницу уткнулась волшебная палочка. — А ну говори, кто ты такой?!

— Лили, ты что… — опешил Джеймс, машинально поднимая руки вверх. Прекрасно, его спалила Эванс!

— Молчать. Шагай вперед, — скомандовала Лили, и Джеймсу ничего не оставалось, кроме как подчиниться указаниям старосты.

Она завела его в какой-то пустой класс, где, судя по слою пыли, занятия не проводились уже лет десять. Дверь за ними захлопнулась, и классная комната погрузилась во мрак, лишь сквозь грязноватые окна просачивался слабый лунный свет.

— Лили, да что на тебя нашло? — попытался обернуть все в шутку Джеймс, но Эванс вдруг чуть ли не истерически взвизгнула:

— Я знаю, что ты не Ремус Люпин! Он не может быть здесь, он… — она запнулась. Джеймс весь напрягся — о том, что Лили может быть в курсе «мохнатой проблемы», они как-то не задумывались. — Говори сейчас же, кто ты! Блэк? Поттер?!

— Да не ори ты, — устало попросил Джеймс, опуская руки. Палочка Лили еще сильнее впилась ему в спину. — Ну Поттер я, довольна?

— Не то чтобы очень, — буркнула Лили, убирая палочку и зажигая в комнате свет. — Вы что, совсем с ума сошли?! Нотт и Хиггс наверняка тоже все поняли!

— Согласись, забавно получилось, — ухмыльнулся Джеймс, поворачиваясь к Лили лицом. Она все еще полыхала от возмущения, но буря, кажется, уже миновала.

— Забавно? — снова вскричала Лили, так что Джеймс демонстративно зажал уши ладонями. — Ты превратил собрание в балаган!

— Блин, Эванс, почему ты во всем видишь одни минусы? Меня спросили насчет идей, я высказался, и она, кстати говоря, всем понравилась. Кроме тебя, — хмыкнув, добавил он.

— Ты отвратителен, — вздохнула Лили с таким видом, будто поставила смертельный диагноз. — Факультатив полового воспитания… — она поморщилась, — это же надо!

— Да что ты прицепилась к этому несчастному факультативу?

— Я не хочу, чтобы Хогвартс превратился в бордель, — сверкнула глазами она, покраснев при упоминании «плохого» слова.

— Да с чего ты взяла, что это случится? — вознегодовал Поттер, закатив глаза к покрытому паутиной потолку. — Цель факультатива как раз в том, чтобы научить подростков контролировать гормоны и пользоваться противозачаточными средствами.

— Ага, и вот когда они узнают… — начала было Лили, но тут Джеймс уже не выдержал и зажал пальцами ее губы. Эванс что-то промычала и стукнула его по руке. Джеймс убрал ее и потянулся к волосам Лили. — Да отстань ты от меня! — пискнула она.

— Спокойно! У тебя в волосах паук.

Эванс не завизжала, хотя и несколько напряглась. Смахнув с рыжих локонов мелкого паука, Джеймс вдруг ощутил легкую волну, пробежавшую по его телу. Судя по всему, действие Оборотного зелья заканчивалось. Вскоре он уже был в своем обычном виде и тут же с наслаждением взлохматил волосы.

— Значит, ты знаешь про Ремуса? — осведомился он, внутренне весь подобравшись в ожидании ее реакции.

— Знаю, — угрюмо кивнула она. — Вы не одни тут самые умные. — Помолчав, она вдруг спросила: — Как он справляется с этим?

— Ну… — Джеймс помялся, — справляется. Что еще ему остается? — горько усмехнулся он.

— Ну, у него есть вы… Вы не отвернулись от него, когда узнали… — Лили кусала губы.

— Он ничего плохого нам не сделал, он отличный друг и замечательный человек, каких еще поискать!

Лили мягко улыбнулась.

— Вы с Сириусом лучше, чем пытаетесь казаться, — изрекла она. Джеймс закатил глаза.

— Ну поскольку ты сделала этот гениальный вывод, может, согласишься на свидание с хорошим парнем?

— Нет, все-таки ты неисправим, — Лили легонько стукнула его кулачком в плечо и засмеялась, после чего направилась к двери.

— Я так полагаю, ответ «да»? — крикнул ей вслед Джеймс.

— Я посмотрю на твое дальнейшее поведение, — раздалось в ответ, после чего Лили ушла, а Джеймс ощутил, как его губы тут же расползаются в идиотской счастливой улыбке. Однако на ум тут же пришла Джой, и воодушевление из него будто выкачали, как воздух из воздушного шарика.

* * *

— Прости, ЧТО?!

Дело было на следующее утро в лазарете. Ремус полулежал на кровати, отгороженной ширмой, а остальные Мародеры сидели вокруг него. Джеймс только что закончил свой рассказ о том, как вчера все прошло. Если еще пять минут назад Ремус выглядел так, словно находился при смерти, то сейчас подскочил на возмущенно заскрипевшей кровати, как укушенный в мягкое место.

— Что слышал, Лунатик, — Джеймс распечатал конфету и полностью отправил ее в рот. — Через неделю у тебя свидание.

Сириус, ухмыляясь во все тридцать два жемчужных зуба, протянул ему ладонь, и Джеймс тут же впечатал ее своей. Люпин, казалось, разрывался между желаниями надавать другу пенделей и зарыться с головой под одеяло.

— Она хоть хорошенькая, Сохатый? — вопросил Сириус. Джеймс сделал вид, будто жутко оскорбился.

— Обижаешь, Бродяга. С крокодилами кому ж охота общаться…

— Крокодилы могут и обидеться, — меланхолично выдал Хвост.

— А Лунатику все по высшему разряду организовано, — докончил свою мысль Поттер.

Люпин страдальчески застонал и накрылся таки одеялом с головой.

— Кого ты хотя бы позвал? — раздалось его обреченное мычание.

Джеймс почесал в затылке.

— Луни, ты только не бесись, ладно?.. В общем, я не знаю ее имени… — затараторил он, видя, как выглянувший из-под одеяла друг снова начал закипать. — Но она — староста Рейвенкло с пятого курса. Блондинка такая… — он выразительно поиграл бровями и обозначил руками объемную грудь.

— Могло быть и хуже, — пробурчал Ремус, успокаиваясь. — Арабелла Сеймур ее зовут.

— Мне показалось, что ты ей… того, — Джеймс тихонько присвистнул.

— Нравишься, — перевел Питер.

— Потом еще спасибо скажешь, — отрезал Джеймс, ставя жирную точку в этом разговоре.

За все то время, что они просидели в лазарете, Джой так ни разу там и не появилась.

Вечером команда Гриффиндора ввалилась в общую гостиную, мечтая как можно скорее забраться в теплые постели и забыться безмятежным сном — маньячно настроенный капитан прогонял их чуть ли не до самого отбоя. Не заметить толпу у доски объявлений было невозможно. Новое объявление сообщало о том, что с начала следующего месяца начинает работать факультатив полового воспитания, приглашающий всех, кому уже исполнилось четырнадцать лет.

— М-да, теперь Лунатику точно не отвертеться от знакомства с презервативами, — философски выдал Джеймс. Лили со своего места показала ему кулак и отвернулась.

— — — — — — — — — —

http://cat-howard.tumblr.com/post/41741399986/41