Крестник (гет)

Возвращаясь после школы домой, Джеймс и вообразить себе не мог, что столь долгожданные каникулы будут длиться целую вечность. Не прошло и месяца, как он уже скучал по Хогвартсу и, не обращая внимания на беззлобные насмешки Джой, зачеркивал оставшиеся до сентября дни в календаре. Каждый вечер он без сил падал на кровать и моментально засыпал, а по ночам ему снилось все то, что лорд Волдеморт безжалостно выуживал из недр его памяти. Его успехами в окклюменции крестный был доволен, за два месяца он научил его распознавать легилименцию и блокировать ее разными способами: от бесцеремонного «выталкивания» легилимента из своей головы до подсовывания ложных воспоминаний и образов. Последний способ, по словам Волдеморта, считался верхом искусства окклюменции. Осознание того, что он вот-вот в совершенстве овладеет этим сложным магическим ремеслом, здорово поднимало самооценку.

Ближе к концу лета мистер и миссис Поттер отвезли сына и гостью к морю, откуда Джеймс и Джой вернулись довольными и загорелыми. В воздухе Годриковой Впадины уже здорово ощущалось присутствие осени. Утром первого сентября Поттер спустился на завтрак и к своему изумлению обнаружил у парадных дверей сидящую на своем школьном чемодане Джой. Она обхватила ноги руками и задумчиво накручивала на палец прядь шоколадных волос.

— Порядок? — он присел на корточки рядом с ней. — Выше нос, Пальмер. Волнуешься?

— Спрашиваешь, — хрипло буркнула Джой. — В пятнадцать лет впервые в жизни еду в школу, как ты думаешь, а?

Она нервно грызла ноготь на мизинце и постукивала ногой по полу. Этот звук действовал Джеймсу на нервы.

— Перестань, ты же не одна туда едешь, Джой…

— Я понятия не имею, как вести себя в школе! — вспылила она. — За все это время ты мог бы хоть немного меня проинструктировать…

Она запнулась и возмущенно открыла рот, видя, что Поттер с трудом сдерживает смех.

— У меня будет полно времени в поезде, — он потянул ее за руку, и она неохотно подчинилась. — Пойдем завтракать, я не хочу, чтобы мама всю дорогу причитала о том, что ты можешь упасть в обморок.

Привычная суета Кингс-Кросса воскресила в памяти Джеймса его самую первую поездку на «Хогвартс-Экспрессе». Он тогда жутко нервничал, не зная, чего ему ожидать от своего распределения… Он покосился на Джой, которая шла рядом с ним. Ей распределение только предстояло пройти. Во время завтрака он на все лады расхваливал ей Гриффиндор, хотя у него и без этого не оставалось сомнений, что Распределяющая Шляпа отправит ее именно туда. Джой, казалось, самую малость повеселела и с любопытством вертела головой по сторонам, стараясь не упустить никаких деталей.

— Привет, — к ним, отдуваясь, подошла Марлин, как всегда в сопровождении лишь своего школьного чемодана. Она постоянно приезжала на вокзал задолго до отправления поезда, поскольку просто панически боялась опоздать. — Как каникулы?

Она адресовала Джой вопросительный взгляд. Та приветливо, насколько это вообще для нее было возможно, улыбнулась и протянула руку:

— Джой.

— Марлин, — девочки, смеясь, торжественно пожали друг другу руки. Джеймс сгреб Марлин в охапку, и на него повеяло приятным цветочным ароматом, исходящем от ее золотистых волос.

— Ты впервые в Хогвартс? — с любопытством интересовалась дружелюбная Марлин. — Откуда перевелась?

— По официальной версии — из Дурмстранга, — сообщила Джой, пристально глядя на новую знакомую и прикидывая, можно ли ей доверять.

— А по неофициальной? — тут же задала вопрос Марлин.

Джой ничего не успела ответить — на них вихрем налетел Сириус Блэк, еще более бледный, чем обычно, словно все каникулы он просидел в подвале. Сириус протаранил своей тележкой поклажу Марлин, из-за чего половина содержимого ее чемодана оказалась на платформе. Стоявшие неподалеку слизеринцы засмеялись, Марлин, казалось, была готова провалиться сквозь землю. Ничуть не смутившись, Сириус картинно извинился и бросился помогать ей собирать вещи.

— Убрал бы ты свои грабельки, Блэк, — усмехнулась Джой, вытаскивая волшебную палочку. Один плавный взмах, и имущество Марлин оказалось аккуратно сложено в чемодане. — Что? — не поняла Джой, перехватив недоуменные взгляды новых знакомых. — Мы волшебники или кто?

— На нее Надзор не распространяется, — краем рта сообщил Джеймс друзьям, пораженным такому наглому применению магии несовершеннолетней на глазах у толпы.

— Мерлин, ну где справедливость? — воскликнул Сириус, позабыв о надувшейся Марлин и обращаясь исключительно к Джой. — Ты что, какая-то особенная?

Та лишь пожала плечами и отвернулась от него, не желая вступать в бессмысленную полемику. Не говорить же при всех, что французские законы значительно отличаются от британских?

Джеймс вертел головой по сторонам, надеясь увидеть проблеск огненно-рыжих прядей в толпе раньше, чем это сделает какой-нибудь Нюниус. Но пока что присутствия Лили на платформе явно не наблюдалось.

— Никто не видел Эванс? — спросил он, машинально ероша волосы. Марлин закатила глаза и попыталась спрятать улыбку. Сириус за спиной друга выразительно обозначил руками женскую фигуру, описал в воздухе полукружья грудей и похлопал ресницами. Марлин захихикала.

— Что смешного? — вспыхнул Поттер, оборачиваясь к кривляющемуся другу и отвешивая ему подзатыльник. Сириус тут же успокоился и придал своему лицу скорбное выражение, будто его привели к умирающему родственнику.

— Кто такая Эванс? — заинтересовалась Джой. Сириус возбужденно выпучил глаза.

— Он тебе не рассказывал про прекрасную Эванс? — не поверил он. — Да брось, Джой, я-то думал, что у тебя уже аллергия на эту фамилию…

Джой приподняла брови. К компании подошел Ремус Люпин, как-то загадочно улыбающийся. На груди его бежевой безрукавки блестел новенький ало-золотой значок, поверх которого была изображена большая буква «С».

— Староста! — согнулся пополам от смеха Блэк. — Лунатик, только не это!

— Именно так, — спокойно улыбаясь, подтвердил Люпин, пожимая руку Джеймса. — И если вы думаете, что благодаря своим новым полномочиям я буду покрывать ваши приколы…

— Именно так мы и думаем, Рем, — серьезно кивнул Поттер. — Да у тебя и выбора-то не останется, если ты хочешь, чтобы мы продолжали обучение в Хогвартсе…

Джой заинтересованно смотрела на вновь прибывшего. Перехватив взгляд незнакомой девочки, Люпин немного смутился.

— Я не кусаюсь, — ободряюще улыбнулась ему Джой, протягивая руку. — Рада знакомству, ты ведь Ремус, верно?

— Да где же Эванс? — беспокоился Джеймс, вертясь на месте, словно снитч. Друзья уже не скрывали понимающие улыбки. Раздалось тихое покашливание Джой.

— Извините, может, мне кто-нибудь все же расскажет об этой таинственной Эванс поподробнее? — поинтересовалась она, но ответить ей никто не успел: Джеймс вдруг сорвался с места с потрясающе идиотской улыбкой на лице. Ремус обреченно выдохнул.

— Нашлась, — заявил он.

Лили стояла рядом с вагоном вместе со своими родителями и с улыбкой слушала то, что говорила ей миссис Эванс. За лето ее кожа покрылась легким загаром, она подросла на пару дюймов, но все равно едва доходила рослому Поттеру до плеча. Расталкивая школьников и их родителей локтями, Джеймс пробирался к девушке и ее семье, с которой просто обязан был поздороваться. Дорогу ему загородил дородный волшебник, но Джеймс ловко обогнул его, мимоходом извинившись перед Оливией Гринграсс, чью тележку он случайно задел. Вслед ему неслись залихватские восклицания Сириуса, но он не обращал на них внимания. Наконец, когда до Лили оставалось не больше десяти шагов, Джеймс будто споткнулся о невидимое препятствие и в шоке уставился на Эванс, а вернее, на ее волосы. Лили безжалостно отрезала их до плеч и убрала под ободок, мягкие локоны обрамляли ее усыпанное веснушками лицо. Лили звонко засмеялась, и в этот момент их с Джеймсом взгляды встретились.

Наверное, если бы Джеймсу потребовалось охарактеризовать свои ощущения в тот момент, он бы сравнил их с ударом молотка по голове. Глаза Лили, похожие на бездонные лесные озера, будто просвечивали его насквозь. Миссис Эванс склонилась к дочери и что-то у нее спросила, пытаясь спрятать улыбку. Лили залилась краской и поспешно отвернулась, подставив щеку под поцелуй отца. А в следующий миг уже скрылась в вагоне, таща за собой тяжеленный чемодан. Джеймс так и стоял посреди перрона, провожая удаляющихся родителей Лили обиженным взглядом. И лишь продолжительный гудок, данный машинистом, привел его, наконец, в чувство.

— Где тебя носило? — раздраженно спросила Джой, когда он, отыскав купе, которое заняли друзья, расстроенно плюхнулся на сиденье и закрыл глаза. — Скажи спасибо Ремусу, который вспомнил про твой чемодан, бесхозно валяющийся на платформе…

— Спасибо, Ремус, — буркнул Джеймс, мечтая, чтобы от него отвязались. Странное поведение Лили никак не выходило у него из головы. Он что, уже умудрился ее чем-то обидеть, да так, что даже сам этого не заметил?..

— Не знаю, как вы, а я намерен хоть немного поспать, — зевнул Сириус. — Я, конечно, безумно рад вас всех видеть после двухмесячной разлуки и всякое такое, но…

— Мы все будем тебе искренне благодарны, если ты наконец заткнешься, Сириус, — отрезала Джой. Почему-то первая неприязнь этой парочки не прошла, а только наоборот усиливалась с каждой минутой, проведенной рядом.

— Если ты и дальше будешь такой брюзгой, то я заколдую Шляпу, и она отправит тебя в Хаффлпафф, — огрызнулся Блэк, устраивая голову на коленях опешившей от такой наглости Марлин.

— Я подумаю, может, я добровольцем туда пойду, — буркнула Джой и повернулась к Ремусу, который ей, видимо, понравился. — Кстати, расскажите мне про факультеты в Хогвартсе, а то у меня был слишком пристрастный учитель, — она покосилась на Джеймса, который мечтал, чтобы заткнулись все, а не только Сириус.

Он никак не мог взять в толк, что нашло на Лили, и она удрала от него, как от Адского пламени. Ремус монотонно восхвалял все школьные факультеты, в том числе и Слизерин. Бродяга дремал или делал вид, что дремлет, а Марлин, откинув голову на спинку сиденья, пыталась скрыть от друзей улыбку. Питер, казалось, вообще унесся в другую реальность, погрузившись в свои любимые комиксы.

— Пойду, прогуляюсь, — неожиданно для самого себя объявил Джеймс. Джой и Ремус покосились на него, но ничего не сказали. Отодвинув в сторону стеклянную дверь купе, Джеймс вышел в коридор. За окном мелькали домики какой-то деревушки, поезд шумно несся по просторам Англии. Навстречу Джеймсу двигались две девочки-гриффиндорки курса на два младше него. Поттер загородил им проход и постарался вежливо улыбнуться:

— Дамы, кто-нибудь из вас видел Лили Эванс?

— Она, кажется, пошла в вагон для старост, — одна из девочек махнула рукой в нужном направлении. — Джеймс, — вдруг дернули его за рукав рубашки. Он обернулся и с недоумением посмотрел на оживившихся третьекурсниц. — Это правда, что ты теперь капитан Гриффиндора?

— Допустим, — кивнул он.

— Скажешь, когда отборочные испытания? — захихикала миловидная блондинка. Поттер лениво подумал о том, сможет ли она отличить бладжер от квоффла, но согласно кивнул, чтобы они от него отвязались. Он держал путь в вагон для старост.

Впрочем, далеко идти ему не пришлось — Лили собственной персоной шагала ему навстречу. Бесформенная школьная мантия, в которую новоиспеченная староста успела переодеться, к досаде Поттера скрывала довольно таки выдающиеся прелести своей хозяйки. Заметив Джеймса, Эванс словно споткнулась и отчего-то залилась краской, но тут же взяла себя в руки, и не успел Поттер даже слова сказать, как Лили затараторила:

— Поттер, здравствуй, очень хорошо, что я тебя встретила… Передай, пожалуйста, Ремусу, что я буду ждать его в тамбуре между четвертым и пятым вагонами, их закрепили за старостами Гриффиндора, нам нужно их патрулировать…

— Лили… — попытался остановить словоизвержение Джеймс, но Эванс отрицательно помотала головой, отчего ее рыжие волосы разметались по плечам.

— Джеймс, все потом, я очень спешу, — виновато сказала она и, обогнув его, направилась к обозначенному тамбуру. — Пожалуйста, передай Ремусу мои слова!

С минуту Джеймс провожал ее фигурку слегка обалделым взглядом. Лили скрылась за дверьми тамбура, и Поттер словно отмер. В голове вертелся всего один вопрос — какого черта происходит?!

Всю оставшуюся дорогу он либо бесцельно слонялся по вагонам, либо курил в туалете, швыряя бычки прямо на заплеванный пол. Здесь грохот колес казался еще громче, чем в уютных купе. Пару раз мелькала мысль пойти и отыскать Нюниуса, напомнить ему, что жизнь далеко не радужная штука… Поведение Лили, а точнее, ее какое-то необъяснимое пренебрежение сильно выбивало его из колеи. Летом он несколько раз порывался написать ей письмо, но едва начатое послание безжалостно отправлялось в корзину с мусором, а особо неудачные варианты вообще сжигались в раковине его ванной комнаты. Его мучил вопрос — что такого он натворил, что Лили так старательно избегает его всю поездку?

Когда до Хогсмида оставалось не больше двадцати минут, в вагоне зажглись лампы, а в купе раздавалась возня и шорох снимаемой магловской одежды. Джеймс приколол к мантии свой капитанский значок, которым весь прошлый год его стращала Гвеног Джонс, и постарался не обращать внимания на уничижительный взгляды Джой. Она не задала ему ни единого вопроса о том, где он шлялся всю поездку, она, кажется, вообще решила с ним не разговаривать. Это было уже слишком.

— Да что я такого сделал, что вы все на меня ополчились? — возмутился Джеймс, когда Джой бесцеремонно отпихнула его с дороги и вышла из купе. — Сначала Эванс, теперь вот и ты…

— Брось, Сохатый, это безнадежное дело, — хмыкнул Сириус. — Пытаться понять женщину — все равно что заставить взрывопотама танцевать на ходулях.

— Ты что, пробовал? — свирепо поинтересовался Джеймс. Они шли по платформе на станции Хогсмид к кортежу безлошадных карет. — Дрессировать взрывопотамов? — уточнил он, открывая дверцу и помогая Марлин забраться внутрь.

Мимо них прошли Мэри и Дарла в сопровождении двух семикурсников-когтевранцев. Мэри радостно помахала друзьям, и Джеймсу вдруг пришло в голову, что, возможно, наступило то самое время, когда в их большой и дружной компании наметилось некое разделение. Вот и Мэри с Дарлой не пришли, как всегда, в гриффиндорское купе, предпочтя общество своих новых друзей… И все таки, что же тогда нашло на Эванс? Может, и у нее... Нет, Джеймс немедленно отмел эту мысль куда подальше.

— Ого, — Джой, отодвинув ситцевую шторку, любовалась приближающимися башенками Хогвартса. — Впечатляет, — оценила она.

В холле они встретили профессора МакГонагалл, которая, в отличие от них самих, ничуть не изменилась за лето. Профессор сдвинула брови и бросила оценивающий взгляд на Джой, на которой пока что был нейтральный галстук.

— Мисс Пальмер, если не ошибаюсь? — поинтересовалась МакГонагалл, заглядывая в пергамент. — Хм, что же с вами делать? Подождите пока здесь, скоро прибудут первокурсники…

— Э-э… может, я лучше в зале посижу? — робко поинтересовалась Джой, боевой настрой которой был явно сбит грозным видом МакГонагалл. — Ну согласитесь, несолидно как-то появляться на распределении в толпе малышни…

— Выбирайте выражения, юная леди, — строго сказала МакГонагалл, сверкнув очками.

— Вот пусть Поттер меня проводит, — Джой схватила Джеймса за рукав и потянула его к себе.

— Ладно, — нехотя согласилась МакГонагалл, которую, видимо, и саму не слишком прельщала перспектива поставить новую ученицу в один ряд с новичками. — После основного распределения я назову вашу фамилию.

— Ты же со мной не разговариваешь, — поддел ее Джеймс, когда они усаживались за пока еще пустующий стол Гриффиндора. Джой по дороге в Большой зал успела вставить пару незначительных реплик.

— Я передумала, — пожала плечами она и принялась изучать зачарованный потолок, под которым летали свечи.

Зал быстро наполнился школьниками и учителями, даже привидения сочли нужным посмотреть на церемонию распределения по факультетам. Лили сидела с прямой, как доска, спиной, однако вид у нее был какой-то полубезумный. Ремус, кстати, выглядел не лучше. Обязанности старост, судя по всему, оказались довольно изматывающими.

— Зачем мне вообще это распределение нужно? — прошептала Джой, когда профессор МакГонагалл принялась называть фамилии в алфавитном порядке, и на голову того или иного новичка опускалась старая Шляпа Годрика Гриффиндора. — Я решила, что останусь с вами, — добавила она.

— Таковы правила, чтоб их, — зевнул Сириус, лениво аплодируя краснощекому мальчугану, который только что уселся за стол Гриффиндора. — Придется потерпеть эту минуту славы.

МакГонагалл завершила распределение и скатала свой свиток, однако Шляпу уносить не спешила. Со своего места поднялся профессор Дамблдор, широко раскинувший руки в стороны, будто желая обнять всю школу.

— Добрый вечер, — приветствовал он умолкнувших учеников. — С возвращением в старый добрый Хогвартс! Прежде чем мы начнем наш восхитительный пир, мне бы хотелось снова обратить ваше внимание на распределение новых учеников по факультетам. Сегодня оно будет не совсем обычное. Дело в том, что в нашу школу волею судьбы перевелась ученица из Дурмстранга…

В зале поднялись взволнованные шепотки. Насколько Джеймс знал, студенты из других школ еще никогда не продолжали свое обучение в Хогвартсе.

— Всякий новый ученик, переступая порог нашей школы, проходит распределение, — как ни в чем не бывало продолжал Дамблдор. — Давайте поприветствуем новую студентку пятого курса, Жозефину Пальмер!

Раздались вежливые аплодисменты, школьники тянули шеи, чтобы получше разглядеть девчонку, поднявшуюся из-за стола Гриффиндора и уверенно направившуюся к табурету со Шляпой. МакГонагалл надела Шляпу Джой на голову, и через несколько мгновений та озвучила свой вердикт:

— Гриффиндор!

— Я же говорила, — пожала плечами Джой, возвращаясь на свое место, — можно было обойтись и без этой показухи. Только вообразите, старая марля предложила мне почтить своим присутствием Слизерин!

Джеймс чуть не поперхнулся воздухом, но тут же вспомнил собственное неоднозначное распределение, поэтому от комментариев решил воздержаться. Джой выглядела на редкость довольной собой.

На столе появились разнообразные угощения, зал наполнился смехом и звяканьем приборов о серебряные и золотые тарелки. Первокурсники шумно знакомились друг с другом, остальные с энтузиазмом рассказывали друзьям о том, как прошли их каникулы. Лили, сидевшая напротив и чуть левее Джой, улыбнулась ей через стол.

— Привет, — дружелюбно произнесла она, — ты Жозефина, верно? Я Лили, Лили Эванс, староста Гриффиндора…

— Я заметила, — Джой сделала глоток из золотого кубка и поставила его на стол. — Передай, пожалуйста, ростбиф, Лили Эванс.

— Можно просто Лили, — вежливо произнесла староста, выполнив просьбу новой сокурсницы. Джой натянуто улыбнулась.

— В таком случае можно просто Джой, — холодно сказала она.

Лили явно не ожидала получить ответ в таком тоне, поэтому смутилась и обиженно отвернулась. Джеймсу захотелось пнуть Джой под столом, но его отвлек Мэтт Хэмминг, загонщик гриффиндорской команды по квиддичу. За лето Хэмминг чуть подрос и набрал в весе, что для его игральной позиции было только плюсом.

Лили еще несколько раз порывалась завязать с новенькой разговор, но вскоре до нее дошло, что по каким-то причинам Джой Пальмер она не понравилась. Эванс никак не могла понять, в чем дело, и была оскорблена до глубины души. Больше с Джой Лили не заговаривала.

— Ты могла хотя бы попытаться быть вежливой, — ворчал Джеймс, когда после ужина они, сытые и уставшие, с трудом переставляли ноги по бесконечным лестницам. — Что тебе сделала Лили?

— Мне она не понравилась, — категорично заявила Джой, пытаясь скрыть зевок. — Такое бывает, думаю, ты можешь это понять. Слишком много эта девочка о себе думает.

— Да? — Джеймс начал заводиться, на время даже позабыв о том, что на Лили он и сам в обиде. — Ты ее даже не знаешь, а уже сделала такие выводы…

— Я и не собираюсь ее узнавать, — холодно заявила Джой. — Мерлин, скоро мы уже придем? Мне кажется, что мы уже прошли полпути обратно до Лондона!

Полная Дама была отчего-то сильно не в духе. Назвав стражу гостиной пароль, Поттер первым протиснулся сквозь дыру внутрь башни и изумленно присвистнул.

Общая гостиная Гриффиндора претерпела кое-какие изменения. Старую, вытертую мебель заменили новенькими мягчайшими креслами и диванами, обои тоже явно были новыми, на стенах появилось несколько новых гобеленов. Сириус тоже изумился и тут же плюхнулся на один из диванов, покрытый красно-желтым пледом.

— Нехило попечительский совет раскошелился, — оценил он. Джой воинственно скрестила руки на груди.

— Я тебе больше скажу, Сириус, раскошелились вовсе не богатые предки местных мажоров, а один мой папочка.

Сириус перестал витать в облаках и внимательно посмотрел на нее.

— То есть? — озвучил общий вопрос Ремус.

— Директор, конечно, обещал принять меня в школу и без взятки, — понизив голос, сообщила Джой, — но отец решил, что фальшивых дурмстранговских документов будет мало.

— Добрый папа, — хмыкнул Джеймс, припомнив представительного мсье Пальмера. Впрочем, Джой ведь не раз давала понять, что ее предки частенько занимаются коррупцией.

— Это точно, — зевнула она и повернулась к Марлин. — Мы же в одной комнате будем жить, верно?

— Идем, я все тебе покажу, — с энтузиазмом кивнула Марлин, и, пожелав всем спокойной ночи, девочки удалились к себе.

— Сохатый, где ты только откопал этот экземплярчик? — проворчал Сириус, провожая Джой сонным, но заинтересованным взглядом.

Джеймс ничего не ответил. Ему и самому хотелось бы знать, за что ему досталось это сомнительное счастье.

* * *

В том, что пятый курс — это сущий кошмар, гриффиндорцы убедились уже в первый учебный день. Профессор МакГонагалл добрых двадцать минут ездила студентам по ушам о том, как важно получить на СОВ оценку как минимум «выше ожидаемого». Несмотря на жуткий недосып, Джеймс сумел применить к улитке заклятие Исчезновения, за что копилка Гриффиндора пополнилась двадцатью призовыми баллами, но уже на следующей перемене снова оказалась пустой из-за взорванной прямо под носом у слизеринской старосты чудо-хлопушки. Оливия Гринграсс верещала не хуже ирландского привидения, а после с мстительной улыбкой вычла у Гриффиндора единственные на данный момент имеющиеся у него двадцать баллов. Кроме того, власть имущей этого показалось мало, и всю оставшуюся перемену Гринграсс на пару с Эванс дружно орали на Ремуса, который, по их словам, должен всячески пресекать подобные безобразия.

— Да отцепитесь вы от меня, — не выдержал Люпин. Джеймс, все это время с усмешкой наблюдавший за потугами старост, даже диву дался: видно, спокойного Лунатика здорово разозлили две мегеры.

— Наш человек, — спокойно прокомментировала Джой.

На прорицаниях профессор Понд высказалась вполне определенно: ее экзамен на проходной балл не сдаст и половина студентов, потому что по-настоящему «видеть» могли лишь избранные, в число которых Мародеры не входили точно. Профессор велела разбиться на пары и раздала увесистые сонники, с помощью которых школьникам надлежало истолковать последние сновидения партнера. Джеймс, развалившись на парте, равнодушно листал учебник, пока Сириус, наморщив лоб, силился вспомнить хоть один из более-менее приличных снов.

— Я и без дурацкой книжонки знаю, что означает голая Пальмер в моих снах, — проворчал Блэк, массируя указательными пальцами виски. Оцепенение с Джеймса как рукой сняло.

— Хм, так это твои стоны разбудили меня посреди ночи? А я еще потом думал, куда пропала фотка Джой, когда ты в душ утром свалил?

— Иди на хрен, Сохатый, — уязвленный Сириус пнул ногой хихикающего Джеймса. — Я не дрочу на фотки твоих бешеных подружек, я вообще не виноват, что она ко мне во снах в неглиже приходит…

— Ну да, это я виноват в том, что тебе приспичило ее трахнуть, — ухмыльнулся Поттер и вдруг сделался серьезным: — Слушай, Бродяга, не дай Мерлин ты ее обидишь…

— Она меня чаще обижает! — в голосе Сириуса зазвучало недовольство. — Вот скажи мне, Джим, она всегда такая язва?

Джеймс вспомнил единственный случай, когда она не сумела справиться с эмоциями и залилась слезами. С тех пор Джой старалась контролировать себя, по крайней мере, в его присутствии.

— Ага, всегда, — энергично затряс головой он. — Ты бы сбавил напор, Бродяга, авось что-нибудь тебе и перепадет…

— Молодые люди, — раздалось деликатное покашливание профессора. Джеймс и Сириус подняли взгляды и наткнулись на кругленькую фигуру профессора Понд, которая нависала над их столом вот уже несколько минут, явно прислушиваясь к разговору, не имевшему даже косвенного отношения к ее любимым прорицаниям. — Простите, что отвлекаю вас от столь волнующего разговора. Вы уже выполнили задание?

— Разумеется, профессор, — Джеймс с готовностью открыл учебник на первой попавшейся странице и прочитал толкование вслух: — «Если в ночь с пятницы на субботу вам приснилось, что вы проглотили ржавую булавку, это означает, что вас подстерегают хорошо скрытые опасности…» Все верно, Сириус, — Джеймс громко захлопнул сонник и обратился к другу, который сидел с самым скорбным выражением лица, словно ему только что зачитали приказ поселиться в Запретном лесу, — через два дня у нас уход за волшебными животными, и Кеттлберн наверняка припас что-нибудь экстравагантное, что ты непременно вызовешься покормить или подлатать…

Понд поджала тонкие губы и отошла к столику Мэри и Дарлы, которые явно остались впечатлены сном Сириуса. Едва профессор скрылась с глаз, Блэк не выдержал и расхохотался на всю аудиторию.

На зельеварение, стоявшее в расписании после обеда, друзья спускались в приподнятом настроении. Джой, пришедшая с урока магловедения, лишь вопросительно приподняла брови при виде бесконечно хихикающего Джеймса и красного, как бакен, Сириуса. Блэк злобно пихнул уже откровенно ржавшего Поттера в бок и отвернулся, прислонившись лбом к успокаивающе холодной стене подземелья.

— Чего это с ними? — подозрительно поинтересовался у Ремуса Мальсибер. — Обкурились, что ли?

— О, благовония в кабинете Понд такие… малость галлюциногенные, — серьезно развел руками Ремус. На физиономии Мальсибера проступило понимание.

— Главное, чтобы пары зелий не вступили с ними в реакцию, — ухмыльнулся Эндрю Нотт.

— Заходите, заходите, мои дорогие, — Слизнорт, за лето, казалось, потолстевший еще больше, радушно распахнул перед пятикурсниками двери лаборатории. — Добро пожаловать на первый урок зельеварения в этом учебном году. Прежде, чем мы с вами приступим к, я не сомневаюсь, плодотворной работе, мне хотелось бы немного рассказать вам о том, как важно сдать экзамен СОВ, который вы будете держать в июне следующего года…

Сириус, страдальчески застонав на весь класс, опустил голову на новенький учебник и засопел.

— Итак, — минут через пятнадцать довольно хлопнул в ладоши Слизнорт, — сегодня мы с вами будем проходить зелье, которое ВЭК частенько включает в экзаменационные билеты… Кто может мне сказать, что же это за зелье?

Слизнорт указал на маленький котелок, в котором кипела густая, молочного цвета жидкость, от которой шел легкий мерцающий дымок. Как и следовало ожидать, руки подняли Эванс и Снейп, сидевшие за своей неизменной первой партой, а так же Джой, расположившаяся рядом с Марлин в хвосте ряда.

— Да, мисс? — Слизнорт поманил Джой к доске. Не обращая внимания на двадцать пар глаз, Джой уверенно вышла вперед и склонилась над котлом. — Мерлинова борода, — всплеснул пухлыми ручками Слизнорт, — позвольте поинтересоваться, моя дорогая, вы и есть наша новенькая ученица? Жозефина, если не ошибаюсь?

— Не ошибаетесь, сэр, — в голосе Джой звучала досада на преподавателя, отвлекшего ее от созерцания варева в котле.

— Ах, батюшки мои, — причитал Слизнорт, не давая Джой и рта раскрыть. Она терпеливо, что было для нее необычным, дожидалась, пока профессору надоест петь ей дифирамбы. — Я знал вашего дедушку, надеюсь, он пребывает в добром здравии?

— Э-э... Если вы имеете в виду Пьера Пальмера, то у него все в полном порядке… Что с этим старым идиотом сделается, — пробурчала она себе под нос.

— Я лечил у него в фонде поджелудочную железу, — подмигнул Джой профессор. — Лет двадцать назад это было… Но вернемся к уроку, — прервал сам себя Слизнорт, видимо, заметив отвращение на лице новой ученицы. — Итак, мисс Пальмер, что же находится в этом котле?

— Умиротворяющий бальзам, — скучающим голосом сообщила Джой. — Снадобье, помогающее бороться со стрессом и волнениями. Вызывает привыкание, поэтому его необходимо принимать только в самых крайних случаях и очень маленькими дозами.

— Блестяще, — восхитился Слизнорт. Джой криво улыбнулась. — Десять очков Гриффиндору, мисс Пальмер. Присаживайтесь, моя дорогая, не будем больше терять ни минуты!

Джой направилась к своему месту и вдруг отчетливо услышала шепот Лили Эванс, обращавшейся к своему неопрятному соседу по парте:

— Наконец-то в этом классе появился еще один ученик, который разбирается в зельях!

Джеймс тоже услышал реплику Лили и усмехнулся: неплохая попытка расположить к себе новенькую, Эванс. Что ответил ей Нюниус, услышал весь класс:

— Подумаешь. Первую страницу учебника даже Петтигрю прочитать сумеет.

— А Нюниус-то камикадзе, — ухмыльнувшись, прокомментировал Сириус. — Я тут из кожи вон лезу, чтобы понравиться Пальмер, а он добровольно в ее враги записывается…

Сириус украдкой покосился на Джой, но не заметил на ее лице ни единого признака недовольства. Она спокойно выполняла работу и даже смеялась какой-то шутке Марлин.