Джин со льдом (джен)

— На стул, живо, — процедил Снейп, затащив меня в свой кабинет. Я села, куда сказано, разминая плечо. Ну и хватка у декана! Он, удерживая меня за плечо, протащил мою тушку через всю школу от директорского кабинета до подземелий. Явно же синяки останутся, а мазь почти закончилась. Нужно попросить братьев или Джемму заказать ещё лекарств.

Снейп тем временем предпочёл стоять, скрестив руки на груди, и сверлить меня своими чёрными глазищами.

— Заклинание возвращения анимагов в гуманоидную форму сработает, только если волшебник точно знает личность заклинаемого, — произнёс декан.

— Мне это известно, — негромко сказала я. Брови Снейпа поползли вверх — профессор явно удивился. Пришлось дополнять: — Я давно догадывалась, что крыса Рона — анимаг. Просто нужно было время, чтобы подтвердить свои догадки.

— И как вы это сделали, позвольте спросить? — хмыкнул Снейп.

Мордред! Вопрос хоть и ожидаемый, но я надеялась, что он не прозвучит. Я вздохнула и помассировала виски, чтобы потянуть время и придумать более-менее правдоподобную причину. Боюсь даже представить реакцию декана, если я ему скажу, что укрываю того, кто не давал профессору жизни в школьные годы и кого Министерство называет преступником.

— Крыса Рона думает иначе, чем другие фамильяры, — наконец нашла объяснение я. Лучше вскрыть одну карту, чем весь расклад. А лучшего способа легализовать способности в легилименции не представится.

— Уизли, вы сейчас серьёзно? — презрительно скривился Снейп.

— Профессор, если вы внимательно наблюдаете за мной, то должны знать, что я уже год ежедневно тренируюсь в окклюменции, — вздохнула я. — Это единственный способ держать в узде мои способности. Легилименция ведь запрещена Министерством Магии.

— Поразительная осведомлённость в законах, — декан поморщился.

— Мой брат после школы собирается работать в Министерстве, — заметила я. — Ему будет стыдно, если я не буду разбираться в законодательстве.

— Откуда знания об окклюменции? — подозрительно спросил Снейп.

— Драко помог, — ответила я и тут же добавила: — Только не говорите его отцу. Драко говорил, что его могут наказать.

— Ещё бы его не наказывали за рассекречивание знаний, — пробормотал профессор.

— Зато благодаря ему я могу контролировать свои способности, — вздохнула я, склонив голову.

— Если у вас возникнут с ними проблемы, сразу обращайтесь ко мне или к профессору Флитвику, — произнёс декан, словно делая над собой усилие.

— Спасибо, сэр, — искренне поблагодарила я.

— Можете идти, — сказал Снейп. — И впредь сразу сообщайте, если заподозрите, что в замке Упивающиеся.

— Так и сделаю, профессор, — закивала я. А почему бы и нет? Будет намного проще, если подобные проблемы будет решать взрослый умный волшебник. Снейп был бы значимым союзником, однако он слишком параноидален. Хотя и я не меньше. Проблематично будет перетащить декана на свою сторону…

Покинув кабинет Снейпа, я пошла сдаваться Флитвику. Тот явно тоже захочет узнать, какого Мордреда происходит.

Как меня достала эта политика! Приходится юлить, изворачиваться и выдавать строго дозированную информацию.

Стоило мне постучаться и войти в кабинет декана Равенкло, как Флитвик улыбнулся и сразу активировал барьер от подслушивания.

— Мисс Гонт, надеюсь, вы здесь, чтобы объяснить мне, что произошло, — произнёс профессор, сцепив руки перед собой в замок и кивая на кресло для посетителей.

— А что мне ещё остаётся? — вздохнула я, падая, куда сказано.

— Я вас слушаю, — сказал Флитвик. Я зажмурилась и выпалила:

— Сириус Блэк не виноват в том, в чём его обвиняют.

— Что, простите? — профессор поперхнулся воздухом.

— Мы в компании василиска проверили сознание Блэка, — сказала я. — Хранителем тайны Поттеров был Петтигрю. Он же и сдал их Волдеморту. А у самого Сириуса даже метки нет. Но Блэк — типичный гриффиндорец, в порыве эмоций настроившийся убить предателя. Мы еле уговорили его в необходимости передать Петтигрю властям.

— Мы? — удивился Флитвик. — Я думал, что вы действуете в одиночку. Или вы про мистера Малфоя?

— Мордред! — я прикусила язык. Болтун — находка для шпиона, что называется. А профессор ещё и смотрит так хитро. Радуется, что меня раскусил. Делать нечего, придётся объясняться.

— Я объединила силы не только с Драко Малфоем, — вздохнула я, лохматя волосы. — Но и с Наследниками Основателей. Три из четырёх найдены и признаны.

— Не может быть! — воскликнул Флитвик. Какое-то время я сидела молча, выслушивая бурную речь профессора, искрящуюся восторгами. А потом декан Равенкло вскочил и изъявил желание познакомиться с остальными наследниками.

— Для чего вам это? — спросила я.

— Как для чего? — удивился Флитвик. — Это же большая честь — помочь Наследникам Основателей!

— Да вы весьма честолюбивы, профессор, — усмехнулась я. — И как вас Шляпа распределила на Равенкло?

— Моё любопытство и жажда знаний оказались сильнее, — засмеялся профессор.

— Наследник и потомок Хельги Хаффлпафф — Захария Смит с третьего курса. А наследница Ровены Равенкло — Луна Лавгуд. Наследник Гриффиндора, если он есть, не выявлен, — бодро отчиталась я.

— Как замечательно! — воскликнул профессор. — Думаю, мисс Лавгуд следует помочь и взять её прогресс под особый контроль.

— Луна очень умная, — встряла я. — Только она несколько иначе воспринимает окружающий мир, из-за чего её сторонятся и не понимают на факультете. Но мы с ребятами помогаем ей осваиваться в социуме.

Довольно долго мы обсуждали возможности Наследников. Я сказала прямо, что в Запретном лесу есть Сторожка, отчего Флитвик снова пришёл в восторг. Это я ему ещё про дневники не рассказала. Но профессору было достаточно ещё одного, так сказать, памятника Основателей. Он поделился, что с детства мечтает найти знаменитую диадему Равенкло и передать её факультету. Поэтому он хочет попасть в Сторожку и обследовать её с крыши до подвала. Вдруг реликвии остальных Основателей спрятаны там?

Вот только путешествие в Запретный лес отложилось на неопределённый срок: школу наводнили авроры. Они должны обследовать замок на предмет других всяких там Упивающихся. Сомневаюсь, что кого-нибудь найдут, да и мне было не до последователей Тёмного Лорда. Некоторые авроры наблюдали за мной чуть более пристально, чем за остальными студентами. Драко был уверен, что это либо сочувствующие Упивающимся, либо люди Дамблдора. Даже не знаю, что из этого хуже, если честно, но перестраховаться не помешает. Так что я усиленно делала вид, что я обычная и вся из себя примерная ученица.

Досмотр личных вещей меня не пугал. Всё более-менее сомнительное мы с Драко сразу заныкали в тайник Салазара, который обычно использовали для переговоров. Другие слизеринцы тоже перетряхивали свои сундуки и передавали через эльфов вещи домой. Все понимали, что в первую очередь будут прессовать факультет, где учатся дети и ближайшие родственники Упивающихся. Как-то так вышло, что после войны немалая часть гриффиндорцев осела в аврорате, а я уже поняла, насколько у выходцев этого дома промыты мозги. Но не оправдываю Слизерин: у нас та же помойка, особенно в те времена, когда Тёмный Лорд вербовал сторонников среди детей. Странно только, что преподавательский состав это не пресёк.

Встряхнув головой, я потопала в свою комнату, чтобы уболтать Лапуса надеть свитер. Как ни странно, провозилась я не сильно долго. Стоило только сказать полукнизлу, что нужно передать сообщение Сириусу, чтобы тот не попал в беду, как кот сразу перестал голосить. Я вырвала из тетради лист и быстро написала:

«Хей, Большой Пёс! Длинный Хвост у стражей правопорядка. Сейчас они проверяют замок, поэтому не высовывайся из Укрытия. Надеюсь, у тебя всё хорошо! Если будет не хватать еды, далеко на охоту не ходи. Обратись к Королеве: она хоть и не говорит по-английски, но прекрасно его понимает. Объясни ей ситуацию и скажи, что я попросила. Удачи!»

Записку я сложила в несколько раз и убрала в специальный внутренний кармашек на ярком полосатом свитере. Осталось только проследить, чтобы Косолапус успешно покинул Хогвартс. Я подхватила кота на руки и направилась к главному входу.

— Стоять! — в холле передо мной выросла девушка с ярко-розовыми волосами. — Скоро ужин и отбой. Зачем выходить на улицу?

— Я провожаю Косолапуса, — сказала я, поглаживая громко урчащего кота. — Он хочет погулять.

— Ночью? — скептически подняла брови девушка.

— Ему нравится играть с фестралами, — заверила аврора я.

— Позволишь проверить своего фамильяра? — спросила у меня.

— Пожалуйста, — пожала плечами я, опуская Лапуса на пол. — Посиди на месте, хорошо? Чтобы мы с тобой доказали, что ты честный кот.

Косолапус мяукнул и принялся демонстративно вылизывать лапу, словно делая всем большое одолжение. Девушка достала необычную полосатую палочку с довольно массивной рукояткой и принялась бормотать заклинания.

— Стажёр Тонкс, доложите обстановку, — к нам подошёл Кингсли Бруствер. Пока девушка отчитывалась, я стояла на месте, переминаясь с ноги на ногу, а Лапус настойчиво тёрся о мои ноги, оставляя рыжую шерсть на тёплых колготах. Нас-то никто не отпускал, поэтому пришлось ждать.

Когда дядя Джейкоба обратил внимание на меня, я повторила причину ночной прогулки моего кота. Косолапуса снова проверили на то, не анимаг ли он, а у меня спросили, как давно кот появился в семье и откуда он взялся. Я рассказала как есть. В этом плане мне скрывать нечего.

Лапуса выпустили, но предупредили, что по возвращению его снова проверят. Да ради Мерлина! Надеюсь, Сириусу хватит мозгов не писать мне ответ.

Авроры перетряхивали замок целую неделю, отчего многие слизеринцы были недовольны. Некоторые авроры, особенно стажёры, были довольно непрофессиональны и периодически прохаживались по «выродкам Упивающихся». Наши скрипели зубами, но терпели. А кому жаловаться? Снейпу, который был осуждён в своё время за пособничество Тёмному Лорду? Ха! Или Макгонагалл, которая терпеть не может всех слизеринцев поголовно? Два раза ха! Про Дамблдора я вообще молчу… Нас загоняют в цугцванг Положение в шашках и шахматах, в котором любой ход игрока ведёт к ухудшению его позиции.

За эту неделю в газетах вышло несколько статей на тему поимки Петтигрю и возможной невиновности Блэка. Даже не пришлось никому намекать о том, что было бы неплохо связаться с журналистами. Жаль, что представителей прессы наотрез отказались пускать в школу. Драко по большому секрету рассказал, что по неизвестной причине Фадж хочет замять дело. По крайней мере, так считает мистер Малфой, а он со своими связями в Министерстве вполне себе надёжный источник.

Однако, как бы министр и директор ни старались, довольно много информации утекало «за кордон», как выразился Ибрахим. И, конечно же, не без нашей помощи. Колин продал «Пророку» и «Придире» несколько моих особо удачных снимков. Страна должна знать своих героев, а мне необходимо создавать себе любимой правильный имидж. Жаль, что не придумали способа фотографировать воспоминания. Было бы намного проще.

Луна заработала на оформлении журнала. Особенно хорошо вышел рисунок Петтигрю в момент разоблачения. Вот для этого мне пришлось отдать своё воспоминание о встрече с крысюком: я-то стояла ближе всех и видела больше деталей. Лавгуд отошла от привычного стиля и заморочилась с рисунком специально на случай внезапного побега Петтигрю, чтобы его могли опознать.

Я тоже поучаствовала в освещении произошедшего в школе. Я, Луна и Драко устроили мозговой штурм и накатали в «Придиру» статью типо от моего имени, которая была принята «на ура». После этого мне пришло письмо от журналиста «Пророка» Эдмунда Лимуса с несколькими вопросами. Похожие задавали авроры, поэтому написать письмо с ответами было несложно. И не обошлась я без выпада о потенциальной невиновности Блэка. Не знаю, вырежут или нет, но я хотя бы попыталась.

Когда авроры покинули Хогвартс, многие вздохнули с облегчением. Даже преподаватели. Вот такие у нас авроры.

И как-то не удивительно, что незарегистрированных анимагов в звериной форме и неучтённых носителей Тёмной метки выявлено не было. Да и слава Мерлину!

Во время проверки произошло ещё одно событие: Хагрид проиграл слушание по делу Клювокрыла. Это было ожидаемо, хоть и грустно. Всё-таки у нас школа, а значит, первостепенной задачей преподавателей было обеспечение безопасности студентов. Гиппогрифа было жалко, однако закон превыше всего. По этому поводу я переругалась с Грейнджер, которая тоже пришла, чтобы успокоить Хагрида.

— Это отец Малфоя запугал Комиссию! — возмущалась Гермиона. — Мы подадим апелляцию! Клювокрыл не опасен. Просто Малфоям нравится причинять боль!

— Грейнджер, ты такая умная, что иногда просто дура! — не выдержала я. Гриффиндорка уставилась на меня, открыв от возмущения рот. Рональд сжал кулаки и обложил руганью слизеринцев. Гарри же спросил удивлённо:

— Что ты имеешь в виду?

— Головой думайте, хотя бы иногда, — я снисходительно ухмыльнулась, подражая старшекурсникам. — Если бы в магловской школе пострадал студент, что бы было?

— Созвали бы проверку… — тихо сказала Гермиона, склонив голову. — И наказали бы учителя и директора. В зависимости от травм либо монетой, либо даже увольнением или заключением.

— Ну так, — продолжала я, — раз вы не хотите, чтобы Клювокрыла наказывали, значит, Хагрида должны уволить, а Дамблдора оштрафовать. Я передам мистеру Малфою ваши пожелания…

— Нет! — воскликнула троица, перебивая меня.

— Ты просто сочувствуешь слизням! — продолжил Рон, уперев руки в бока.

— Dura lex, sed lex, — процитировала я и пошла к замку, у входа в который уже маячил Малфой. Снова подслушивал, что ли?

Как-то не удивительно, что после этого Рон решил не приглашать меня на своё четырнадцатилетие. Прям трагедия века. Малфой, узнав об этом, позволил себе несколько ехидных комментариев, но я была выше этого. Заготовленный подарок я передала через Перси. Хотя сейчас он воспринимался двояко. Красный свитер со слоганом любимой квиддичной команды Рона: «Скрестим пальцы и будем надеяться на лучшее».

Да и вообще, мы с ребятами на следующий день снова ввалились в гостиную Хаффлпаффа, где закидали Оливию подарками. Эвелин подарила очаровательный набор магловского мыла в виде бутонов цветов. Все девчонки сразу захотели себе нечто подобное. Лично я подарила красивую тетрадь с пергаментными страницами и перо в расцветке Хаффлпаффа. Жаль, что из-за буднего дня мы долго праздновать не могли, но и так получилось неплохо.

* * *

Дождавшись выходных, мы наконец-то собрались в Сторожку. Нужно было навестить Сахис, узнать, как дела у Сириуса, да и прогуляться по лесу, чтобы наполнить кормушки.

С нами отправился Флитвик, который и так столько времени мучился от любопытства. Именно Флитвик напряг домовиков, чтобы те собирали лишние порции, оставшиеся от школьных приёмов пищи. Надо же было как-то кормить Сириуса, а возможности преподавателя, пусть и декана, ограничены. Никто бы не позволил за счёт школы, то есть Попечительского Совета, кормить кого-то постороннего. За этим, конечно, особо не следили, но только до первой проверки.

Шутки ради мы решили провести Флитвика в Тайную Комнату, так сказать, классическим путём, что привело Миртл в полный восторг. Она даже проводила нас до главного входа, рассказывая профессору о наших злоключениях. Для призрака тот факт, что преподаватель посвящён в шалости студентов, дорогого стоил. А все наши телодвижения она с высоты своей призрачной сущности воспринимала именно как шалости. Это она ещё про помощь преступнику не знает…

— Миртл, если хочешь, можешь незаметно летать по школе и собирать информацию, — предложил Захария у входа в Тайную Комнату. Уж хаффлпаффец быстро просёк преимущества общения с призраком.

— Какого рода информацию? — спросила Миртл, поправляя свои призрачные очки.

— Пока любую, которую посчитаешь нужной и интересной, — сказал Смит. Вот же барсук! Явно перестраховывается, не сильно доверяя Флитвику. Уж кто-кто, а Хаффлпафф является самым осторожным из четырёх факультетов.

Миртл кивнула, по-солдатски отдала честь и штопором ввинтилась в потолок пещеры. Хотя Смит всё-таки молодец, придумал девочке занятие поинтереснее, чем слёзы и затапливание туалета. И нам здорово: информация лишней никогда не бывает.

Флитвик, явно обо всём догадавшийся, похихикал, но ничего не сказал. Значит, нам, грубо говоря, дали добро. Вместо этого меня поторопили с открытием Тайной Комнаты. Да ради Мерлина! Я послушно зашипела на массивную дверь, а когда она распахнулась, схватила за плечо профессора, чтобы провести его внутрь. Наследники-то могут ходить без проблем.

Профессор чар, восторженно вздыхая, осматривал наследие Салазара. Мы-то привыкли, а вот на гостя Тайная Комната произвела неизгладимое впечатление. Я даже поймала себя на том, что мне приятно наблюдать за подобной восхищённой реакцией. Хоть экскурсии когда-нибудь проводи.

С большим трудом мы оторвали Флитвика от статуи Слизерина. Как-то она хитроумно зачарована, что профессор не может точно опознать чары. Но явно что-то на парселтанге.

В туннеле к алтарю Флитвик то и дело останавливался, чтобы подобрать косточку, которые в обилии покрывали пол. Мол, это же кости, побывавшие в пищеварительном тракте василиска! Такая редкость!

— Отдам Северусу, пусть изучает, — закончил свою речь профессор.

— А как вы объясните наличие таких артефактов? — полюбопытствовала я. К моему удивлению, ответила Луна:

— У подземного народа много секретов, — произнесла подруга.

— Вы совершенно правы, мисс Лавгуд, — захихикал профессор. Я сразу насела на преподавателя и стребовала с него обещание рассказать о результатах исследования костей. В случае чего можно будет собрать и часть продать. Заодно обновим мебель в гостиной. Давно пора.

Сахис к Флитвику отнеслась более чем благосклонно. Куда как лучше, чем к Сириусу, которого змея вообще серьёзно не воспринимала. А про Флитвика я василиску рассказывала, особенно про обучение боевой магии, что фамильяр Салазара целиком и полностью одобряла. Хотя если я найду преподавателя по тёмной магии, она вообще будет счастлива.

— Профессор Флитвик? — растерянно воскликнул Блэк, когда выбежал из дома, чтобы встретить нашу компанию.

— Расслабься, Бродяга, — сказала я, призывая Сириуса опустить палочку. И откуда он её раздобыл? — Профессор в курсе проблемы и хочет помочь.

Сириус удивлённо выдохнул и грязно выругался, за что Флитвик погрозил мужчине пальцем.

— Мистер Блэк! В школьные годы вы бы лишились не одного десятка баллов! — воскликнул декан Равенкло. Вид невысокого профессора, отчитывающего взрослого мужика, словно ребёнка, изрядно нас повеселил. А Сириус ещё и голову опустил, словно каясь.

— Идёмте к столу, — предложила я, поправляя огромную белую шапку крупной вязки. — Ненавижу обсуждать дела на пустой желудок.