Radiance - Сияние истины (джен)

Мы ушли, оставив Маркуса и Дидим вдвоем, но не далеко — просто в отдельную комнату, чтобы обсудить пятерых других, переживших удар.

— Не обращай ее, по крайней мере, сейчас, — предупредила моя мама Маркуса перед уходом. Он кивнул в ответ.

— Думаю, стоит приглашать семьи по очереди, — предложила она, расхаживая по комнате. Рената следовала за ней с отстраненным взглядом. — Адди, есть ли возможность восстановить их первоначальные личности?

Я переводила для Джона, так как Адди была слишком занята разговором.

— К сожалению, нет, — ответила Адди. — Их прошлые воспоминания либо потеряны, либо недоступны. Если бы я прочла их заранее, вероятно, была бы возможность попытаться. Самое большее, что я могу предложить — это прочитать людей из их окружения и дать пережившим удар общее представление о том, какими они должны быть в глазах других. Но я не уверена, насколько хорошо получится.

— А можем ли мы "превратить" их в других покойных? — спросила мама. — Или они останутся в таком состоянии?

— Можно попробовать, если мы этого хотим, — ответила Адди. — Я думаю, что Дидим и Джон воскресли в таком виде, потому что они были очень молоды, когда их прочли. Скорее всего, тот факт, что они умерли вскоре после этого, просто случайность. Ну, большинство очень молодых вампиров, которых Аро читал в молодости, погибли вскоре после этого, но это не причина воскрешения именно этих двоих. Нет очевидных причин, почему, например, вон тот джентльмен не может стать версией Стефана из 400-го года до нашей эры... Я просто не уверена, что мы сможем превратить его в версию 500-го года нашей эры, — она указала на одну из жертв, который отдаленно напоминал Стефана.

— Стефана? — переспросила мама.

— Я не говорю, что нам нужен еще один Стефан. Одного, я думаю, достаточно, и представь себе, как смутится Владимир. Я просто говорю, что этот парень немного похож на него, только выше ростом, — уточнила Адди. — В зависимости от гибкости этого механизма самоидентификации мы можем использовать десяток других вампиров для его самоопределения,то же верно и для остальных. Если Сукутай еще здесь, возможно, она или я могли бы изменить их цвет кожи, чтобы расширить вариативность. Мне кажется, что это может дать больший эффект, чем простое перекрашивание волос и макияж.

— Хорошо, — сказала мама, мрачно осматривая пациентов. — ... Нам нужно связаться с их семьями. С ближайшими родственниками каждого из них, по очереди. Сначала родственники Паолы, так как, вероятно, Дидим и Маркус захотят обратить ее как можно скорее, поэтому они, мне кажется, должны узнать обо всем первыми. Адди, сможешь ли ты это организовать? Позвонить им и устроить встречи с семьями по одной каждый день в течение следующих шести-семи дней? Пусть они приходят через вход в офисное здание, мы сможем их встретить там.

— Конечно, — сказала Адди и быстро вышла в коридор.

— Элспет, мне бы хотелось, чтобы ты была на этих встречах, чтобы помочь объяснить некоторые вещи, которые могут вызывать недоверие, — продолжила мама.

— Хорошо.

— И так как Джейкоб больше не занимается сложными переговорами о долгосрочных планах волков, — добавила она, — и только руководит стаей, которая работает на меня, попроси его восстановить нормальный режим сна и назначить двух волков твоими телохранителями. Скорее всего, одним из них будет он сам, когда не спит. Не думаю, что вероятность нападения на тебя высока, иначе я бы предпочла, чтобы ты круглосуточно находилась рядом со мной, твоим отцом и Ренатой, но было бы хорошо показать всем, что ты под защитой.

Я кивнула, подождала дальнейших указаний и ушла, когда больше ничего не последовало.

* * *

Джейкоб был не в духе, когда его разбудили всего после шести часов сна, но нехотя признал, что если мы на следующей неделе собираемся путешествовать по городу, чтобы помочь жертвам удара памяти, то ему, вероятно, стоит вернуться к нормальному графику. Я передала ему слова мамы о моих телохранителях, и он вызвал Грейс, чтобы она сопровождала меня вместе с ним в течение остатка дня, и назначил Эмбри и Гвен на следующую смену.

— Уже решили, кто останется в твоей стае? — спросила я.

— Эм, дай мне вспомнить, — сонно ответил он. — Грейс, Эмбри, Гвен. Зак... Пол? Нет, не Пол. У меня где-то было записано, — добавил он, роясь в одном из выдвижных ящиков.

Наконец он нашел пачку евро и неряшливо заполненную таблицу, кто из волков куда собирается, я пробежалась по ней глазами и запомнила. Стая Джейка была самой большой, дальше по величине шла стая Бекки, даже если не считать Коди, однако никто из волков Джейка, похоже, не взял с собой детей.

— Эй, — сказал Джейк, — Мэгги еще здесь или она уже ушла? Я должен ей деньги. — Он показал пачку денег.

— Она здесь, — ответила я, — но, вероятно, ненадолго. Ее дар несколько отличается от дара моего отца, но они достаточно схожи, поэтому я предполагаю, что она вернется в Вексфорд и продолжит жить там со своей семьей — Джанной и Молли. Я не знаю, что собираются делать Иларио и Кэт.

— Я должен не Иларио и Кэт. Есть ли у тебя какие-то дела, или мы можем найти Мэгги и передать ей деньги?

— Я свободна, пока не приедут родственники Паолы, — сказала я.

Вместе с Джейком и Грэйс мы обошли резиденцию, пока не нашли комнату, где находилась Мэгги — она занимала комнату Джейн. Мне пришлось подавить дрожь, когда я вошла и позвала:

— Мэгги?

Мэгги подняла взгляд от шкатулки с украшениями Джейн, которую она, видимо, перебирала; в ее руках была нитка жемчуга, и она уже разделила часть украшений на четыре кучки.

— Привет, Элспет. Ты что-то хотела? — спросила она.

— Помнится, я задолжал тебе сто евро, — сказал Джейк, протягивая ей отсчитанные деньги.

Мэгги взяла их, пересчитала и положила в карман.

— Спасибо, — сказала она.

— Планируешь скоро уехать домой? — спросила я.

— Да, у меня самолет сегодня вечером, — ответила Мэгги. — Я могла бы улететь уже вчера, когда закончила с обслуживающим персоналом здесь, но Кэт и Иларио еще не решили, будут ли они жить со мной и Джанной или останутся в Суиндоне. И теперь я пытаюсь найти баланс между желанием вернуться к своей семье как можно скорее и желанием сообщить Молли, когда она снова увидит своего "дядьларио".

— Крадешь украшения Джейн? — спросила Грэйс, уставившись на жемчужное ожерелье в руках Мэгги.

— Джейн умерла, — невинно ответила Мэгги. — Я обратилась к Алеку, единственному оставшемуся родственнику и, по сути, наследнику ее имущества, и спросила его. Он не возражал, поэтому я просматриваю все ее вещи. Ты тоже хочешь что-то? У нее было безумное количество всего этого. Подозреваю, Аро дарил ей что-нибудь дорогое и блестящее на каждый ее день рождения. — Это было правдой, хотя многие вещи Джейн за эти годы уже успела выбросить или продать, чтобы не быть похороненной под ними. — Это лишь вторая шкатулка из шести.

Грэйс перевела взгляд на Джейка, спрашивая разрешения. Он пожал плечами, и она начала просматривать то, до чего Мэгги еще не дошла.

— Разве не весело? — спросила Мэгги, напевая себе под нос.

— Я думаю, папа уже знает об этом и рассказал маме, — с сомнением в голосе сказала я. — Она бы уже высказалась, если бы была против, но...

— Пф, — Мэгги махнула рукой. — Она теперь управляет миром. Зачем ей заморачиваться мыслями об имуществе умершей девочки? Возможно, некоторые вещи заслуживают ее внимания — исторически ценные предметы и тому подобное — но я сомневаюсь, что она будет против того, что я взяла эту чу-дес-ную заколку для волос, — Мэгги убрала эмалированную заколку в свои волосы. — Или подарю моей подруге милый браслет. Остальные осматривают что-то в других комнатах. Ты тоже можешь выбрать что-нибудь, Элспет, я уверена, ты знаешь, где найти все, что тебе может понравиться.

Грэйс отошла от стопки драгоценностей, возвращаясь ко мне, уже украшенная некоторыми предметами, но я не хотела ничего от Джейн.

— Подумаю об этом, — ответила я, лениво размышляя о других погибших обладателях милых вещиц и что после них еще осталось.

Я не думала, что пойду забирать что-то из этого. В конце концов, украшений было не так уж много, и я не представляла, что мне когда-либо будут необходимы деньги, если я передумаю. Моя мама наслаждалась своим новым статусом Императрицы Золотой Империи, поэтому я бы не удивилась, если бы она подарила мне корону и настояла на том, чтобы я носила ее во время выполнения официальных обязанностей, возможно, придумывая новые обязанности для меня по ходу дела.

Грэйс хотела сообщить остальным жителям деревни о возможности выбрать что-нибудь из оставленного. У меня не было особых планов, так что мы вместе отправились обратно.

* * *

После полудня прибыли родители и два брата Паолы. Остальные члены семьи остались дома, что, как я подозревала, было решением ее близких родственников. Джейк, Грэйс и я ждали, в то время как Адди сопровождала их к месту встречи.

— Не похоже на больницу, — прокомментировал Джотто, старший брат, войдя в офисное здание, один из входов в резиденцию Вольтерры.

Это действительно не было больницей, здесь находились настоящие офисы, главным образом финансовые и юридические. Однако мы не задержались там.

— Сюда, пожалуйста, — предложила я, привлекая их внимание.

— Кто вы? — спросил средний брат, Рино.

— Я Элспет Каллен, — ответила я, бросив взгляд на Адди.

— Доктор Каллен и я, доктор Байер, являемся ведущими экспертами в области расстройств памяти, — быстро добавила Адди. Пока мы не прибыли в резиденцию, мы решили не открывать всю правду. — Отделение, куда помещена мисс Греко, находится не здесь; это просто самый удобный вход. Пожалуйста, следуйте за нами.

С помощью ключа, который позволял нам спуститься в подвал на лифте, мы прошли в туннель, ведущий в резиденцию.

— Какая больница требует прохода через туннель? — поинтересовался Джотто.

— Это не совсем больница, — признала я, не в силах больше скрывать.

— Прошу прощения? — произнесла миссис Греко. Слышимая в ее голосе враждебность заставила Джейка вздрогнуть рядом со мной.

— Паола на самом деле не болеет, — продолжила я. — Это сложно объяснить, но я попрошу вас проявить немного терпения...

— Вы действительно врач? — требовательно спросил мистер Греко.

— Ну, в некотором смысле... — признала я. У меня были воспоминания о нескольких пройденных медицинских курсах. — Я...

— Что значит "в некотором смысле"? — настаивал отец Паолы. — Что за ответ такой?

Рино остановился, за ним то же сделали его брат и родители.

— Что здесь происходит?

— Мы ведем вас к Паоле, — пообещала я. — Пожалуйста, следуйте за нами, и все станет ясно...

— Люди же выдержат краткую версию событий, верно? — обратилась ко мне Адди.

— ...Да, — согласилась я, все еще нервничая по поводу использования моих способностей на людях, учитывая повреждения, причиненные Адди, — но...

— Если ты не хочешь делать это, то я могу, — предложила Адди, протягивая руку.

— Нет, — отрезала я. Адди обладала способностью Аро читать мысли, и она могла прочитать Греко при возможности; я не хотела это менять.

Я вздохнула и обратилась к растерянной семье, сформировав наиболее маленькую и безобидную выжимку памяти и передав ее им.

— Вот херня, — растерянно сказал Рино. Я снова вздохнула, частично желая иметь возможность непосредственно передавать свои убеждения.

— Как ты это сделала? — возмущенно воскликнула миссис Греко, прижимая руки к вискам и часто дыша.

Джотто, между тем, стоял неподвижно, обрабатывая полученную информацию, затем он внезапно бросился на Адди. Она ловко увернулась от его атаки и схватила его за запястья, чтобы он не упал.

— Я не ожидала, что ты решишься поделиться и этим, — сказала Адди, обращаясь ко мне с сарказмом.

Мистер Греко подхватил свою жену за локоть и повернулся, чтобы убежать. Я обогнала их, перегородив путь, позади меня оставались Джейк и его товарищ по стае.

— Пожалуйста, — начала я, — ваша дочь...

— Неизлечима! — перебил меня мистер Греко. — Если верить тебе — неизлечима! И собирается стать монстром, таким... таким как вы! Если моя дочь мертва...

— Паола, которую вы знали, исчезла, но Дидим все еще ваша биологическая дочь! — воскликнула я. — Ее гены остались теми же, она все еще ваша родственница, а не часть той семьи, которая принадлежала Дидим тысячи лет назад...

— Моя дочь мертва! — заорал мистер Греко, и я стиснула зубы.

— Ваше Императорское Высочество, — заговорила Адди, держа за руки обоих братьев. — Возможно, стоит проводить наших гостей в тронный зал, где их поведение будет оценивать Император. Ведь мы не хотим так быстро "поднять занавес" нашего Маскарада.

— Кто? — спросил Джотто, а миссис Греко вскрикнула. — Высочество? Император?

— Верно, — раздраженно ответила я, шагнув вперёд и видя, как мистер и миссис Греко отступают, — я принцесса Золотой Империи. Я могу стереть человеческую личность своими мыслями. В моих воспоминаниях больше жизненного опыта, чем вы можете посчитать. Я могу воскрешать мертвых. И вы сейчас успокоитесь и прислушаетесь ко мне.

В этот момент все Греко замолчали, и Адди добавила:

— Вот и славно.

И энергично потащила Рино и Джотто к залу. Я же жестом пригласила мистера и миссис Греко идти передо мной и двумя волками. Мистер Греко молча принял приглашение, положил руку на плечо своей жены, и они оба повернулись и последовали за нами.

— Воскрешать мертвых? — слабо спросил Рино на полпути.

— При выборе подходящего мертвеца и при соблюдении нужных условий, — прошептала я, — однако побочные эффекты включают в себя человеческое жертвоприношение, так что это невозможно там, где такое запрещено...

— Что? — спросил он.

— Не Паолу, — сказала я громче. — Я не могу вернуть ее. У нее не было... резервной копии.

— Резервной копии? Как на компьютере? — спросил Джотто, которого словно тошнило от разговора о сестре в компьютерных терминах.

— Вроде того. Память Паолы была заменена памятью женщины, информация о которой была сохранена перед ее смертью, — объяснила я.

— А даже если бы от Паолы что-то осталось, она была человеком, и, согласно нашим теориям, человеческая сущность такова, что ее нельзя было бы воскресить в любом случае, — добавила Адди.

— И теперь она... Дидим, — едва слышно прошептала миссис Греко, словно наконец осознавая ситуацию.

— Да, — подтвердила я, не желая усложнять разговор.

Я думаю, было бы лучше, если бы они не узнали, как сейчас Маркус радует ее присутствие. Казалось, было бы неправильным допустить разговор Греко с Маркусом... вообще когда-либо. Встреча с тем, кто будет радоваться тому, что для них является трагедией, вероятно, была бы для них болезненной.

* * *

Со своей стороны Дидим проявила к Греко большое сострадание. Она дружелюбно пожала им руки, обратилась к братьям по именам — которые она узнала заранее, до того, как они представились — и к родителям как "Mamma" и "Papà", итальянские слова, которые она выучила на всякий случай, хотя и не знала других на итальянском. Она терпеливо выдерживала их недоверчивые взгляды, улыбаясь извиняюще, и через мой перевод заверила их, что она очень сожалеет о том, что "появилась" за счет их Паолы, но готова быть частью их семьи на основе кровных связей, если они пожелают. Или она может тихо исчезнуть, если они не хотят иметь дело с незнакомкой, что присвоила тело их дочери.

Рино больше всего разговаривал с Дидим, когда семья была с ней в комнате. Он хотел знать о ней, о ее первой жизни — откуда она, как она жила, как она умерла — и она дала им столько деталей, что любой посторонний человек подумал бы, что она разговаривает с близкими, а не с незнакомцами. Она даже описала, как Аро убил ее — хотя сама она не помнила этого и знала только то, что ей рассказали другие, — и начала проявлять заботу о Рино, как будто была его сестрой.

— Собираешься ли ты стать... "вампиром"? — внезапно спросила миссис Греко, когда Рино активно интересовался у Дидим о ее детских воспоминаниях.

(На самом деле я могла бы лучше ответить на эти вопросы, чем она, потому что Аро читал воспоминания своей сестры перед тем, как она превратилась в вампира, и новая Дидим больше всего помнила только вампирскую жизнь, но я знала, что Рино не хотел говорить со мной.)

— Да, — уверенно кивнула Дидим, смотря на миссис Греко.

— Но ведь это именно то, что... этот Аро сделал с тобой тогда? И потом убил тебя. Я не понимаю, почему ты снова хочешь стать такой же, — недовольно проговорила миссис Греко.

— Верно, в первый раз меня превратил в вампира Аро, — согласилась Дидим. — И он не был хорошим братом. Но есть преимущества в том, чтобы быть вампиром.

— В том, чтобы быть монстром, — раздраженно прокомментировала миссис Греко, бросив взгляд на меня.

Дидим не поддалась на провокацию. Она сказала:

— Мне жаль, если вы этого не одобряете. Но это решение с милостивого разрешения ее Императорского Величества только между мной и моим мужем.

(Дидим, похоже, хорошо восприняла то, что моя мама правительница вампиров; возможно, помогло то, что она жила во времена правления румынов, а они никогда не вмешивались в ее жизнь, пусть технически она и была в их юрисдикции.)

— Твоим мужем, — слабо повторил Джотто.

Дидим кивнула, и ее улыбка стала еще шире при мысли о Маркусе.

— Он не здесь, так как было принято решение, что его присутствие может повлиять на нашу встречу, но да, он — мой супруг. Нас объединяет более двух тысяч лет брака.

— Ты не замужем, — фыркнул мистер Греко.

Дидим задумалась, наклонив голову.

— Да, по-видимому, вы правы, — сказала она через минуту. — С юридической точки зрения, я — Паола Греко, и Паола Греко не была замужем. Но в более глубоком смысле, он — мой муж, а я — его жена.

— Я хотел бы встретить этого... человека, — неожиданно заявил Рино.

— Ты уверен? — спросила я.

— Нет, но приведи меня к нему все равно, — ответил Рино, устало вздохнув.

Маркус находился в соседней комнате, не желая уходить далеко от Дидим, и согласился на это лишь из-за деликатности обстоятельств с семьей. Так как только Рино выразил желание встречи, я встала и провела его, оставив Адди в качестве запасного переводчика в комнате с Дидим и троицей остальных Греко.

Рино, кажется, отступил назад, когда увидел Маркуса и его потрескавшееся лицо, но быстро собрался с силами. Маркус равнодушно отвечал на его взгляд слегка сфокусированным взглядом, и я предположила, что он больше внимания уделяет связям, идущим от Рино, чем самому Рино.

— Вы говорите на итальянском? — после молчания спросил Рино.

— Без проблем, — ответил Маркус.

Рино колебался, прежде чем произнести:

— Вы вампир, верно?

Маркус даже не кивнул в ответ на вопрос, не говоря уже о словесном ответе, и Рино продолжил после неловкой паузы:

— Сколько человек вы убили? — отважился спросить он.

— Я не веду счет, — ответил Маркус с намеком на угрозу.

Я нервно засмеялась и быстро добавила:

— Рино, убийство людей теперь незаконно, поэтому какой бы ни был этот счет, он больше не будет расти.

— Мне просто интересно, будет ли... моя сестра... в безопасности с этим человеком, — заметил Рино, затем добавил: — И что вы имеете в виду, говоря "теперь незаконно"?

— Я имею в виду, что это незаконно для вампиров. В соответствии с властью, которая может это обеспечить, — объяснила я. — Ведь по ряду причин вампиры никогда не подпадали под власть людей...

Маркус в это время стал более решительным. Он не сутулился, но выпрямил плечи и обернулся к Рино таким образом, что тот явно ощутил тревогу.

— Только скажи, что я могу плохо обращаться с Дидим, — Маркус прорычал предупреждающе.

— Я просто волнуюсь! — взорвался Рино, почти отступая в коридор. — Успокойтесь! Ещё месяц назад мою сестру звали Паола, и самой большой проблемой, с которой мне приходилось сталкиваться каждый день, были колики у моей дочери, а вы для меня были в потрясающей степени невозможны!

Маркус заткнул его одним взглядом, и я вмешалась:

— Она — последний человек, которому Маркус захотел бы навредить, Рино.

Рино ещё больше отступил, уставившись на Маркуса сузившимися глазами, и пошел в комнату, где были его родители и брат.

Остаток визита прошел напряженно, несмотря на неизменное радушие Дидим и ее братьев, которые, по крайней мере, пытались сгладить ситуацию. Ее родители чередовали раздражение и возмущение, искали кого-то более слабого, чем (непоколебимая) Адди, или кого-то хуже, чем (добрая) Дидим, чтобы обвинить в происходящем.

Согласившись, к удовлетворению моих родителей, и испытывая при этом разную степень раздражения, что было бы плохо, если бы газеты узнали о том, что они узнали, Греко наконец ушли. Уже был поздний вечер, и они попрощались, неловко договорившись поддерживать связь через различные средства, которые Дидим еще не умела использовать. Я, Джейк и Грэйс проводили их обратно к выходу в офисном здании — там было уже темно, и хотя заблудиться там было сложно, а лифт для подъема не требовал ключа, казалось разумным составить им компанию. Когда Греко спокойно вышли из здания, мои волки-стражи и я вернулись обратно в деревню, потому что, по крайней мере, мне нужно было спать.

После того как я устроилась на кровати, Джейк взял меня за руку, и я не успела заснуть, как услышала, что рядом Альберт и его запечатленная, Аманда, о чем-то спорят. Вернее, звучало так, что Аманда кричит, а Альберт в панике из-за того, что она кричит. Их дочь Ева беспокоилась, она не привыкла к такому общению в привычной ей обстановке.

Они никогда не спорили — никто из запечатленных никогда не злился на своих волков — такого просто не происходило, потому что...

“Ох, — подумала я, перед тем как окончательно заснуть, — это же моя вина…”