Закон противоположностей, или психология счастья (джен)

…Просыпается Снейп от кашля — чужого, не своего. Он не сразу соображает, где находится, и что происходит, и даже просыпается не сразу: сказывается кровопотеря, оказавшейся слишком большой. Но всё-таки открывает глаза, однако в ангаре темно, и ему приходится включить лампу: та ярко вспыхивает, неприятно ударив его по глазам светом — он даже зажмуривается сначала, и только потом, потихоньку приоткрыв их, видит лежащего по своей крайне сейчас неуместной привычке ничком на матрасе задыхающегося от кашля Мальсибера. Ругаясь, Снейп встаёт, отметив, что на сей раз это удалось ему куда легче, чем накануне, перебирается к тому, берёт за плечи, разворачивает и прислоняет к себе — сил переложить приятеля на подушку у него пока нет.

— Проснись, — говорит он, довольно бесцеремонно хлопая того по щекам.

Тот щурится, не прекращая кашлять, морщится и пытается что-то сказать.

— Потом поговорим, дыхание восстанавливай, — говорит Снейп. — Давай на раз-два: раз…

Сейчас это получается гораздо быстрее: помогает то ли поза, то ли их общие усилия, но на сей раз на это уходит буквально пара минут, и на губах Мальсибера не появляется никакой крови.

— Подъём, — решительно говорит Снейп. — И где мои часы?

— Сгорели, — говорит Мальсибер слегка осипло. — Ну извини. Должен же я был там что-то опознаваемое бросить.

— Мне нужны другие, — Снейп не сентиментален, и часы — это просто часы. Но без них неудобно. — Хорошие я себе позже куплю, но хоть какие-то — желательно, точные.

— Куплю какие-нибудь, — кивает Ойген. — Давай завтракать… я сначала схожу за целителем — а потом пойду поищу денег, ну и куплю всё… напиши список, кстати.

— Ты не в силах запомнить «часы»? — удивляется Северус.

— Был ещё колокольчик, — смеётся Мальсибер. — А больше не помню.

— Колокольчик и часы, — говорит Снейп — и вдруг тоже смеётся.

— Я запомнил, — кивает Мальсибер и, наконец, садится.

— И прежде чем ты уйдёшь, я всё-таки хочу вымыться. Иди воду грей.

— Пожалуйста, — улыбается Ойген. — Тебе знакомо такое волшебное слово?

— Слышал однажды, — кивает Снейп. — Больше не хочется.

— А я вот очень хочу, — вздыхает Мальсибер. — Хотя бы изредка. «Ойген, пожалуйста» — чудесно звучит!

— Я учту, — улыбается Северус краем губ. — Иди, я хочу поработать.

…Когда вода готова, Мальсибер возвращается — Снейп, на сей раз, отрывается от своих расчётов, и они вдвоём (на этот раз помощь Северусу требуется только чтобы подняться на ноги, дальше ему вполне хватает трости) идут в соседнее помещение.

— Чем помочь? — спрашивает Мальсибер — ему явно очень интересно, и кажется, что он почти пританцовывает на месте.

— Я бы сказал: «не мешай», но, возможно, помощь мне вправду понадобится, — задумывается Снейп. — Воду надо было в ведре греть. Или ещё где-то.

— Так нет ведра…

— Ну, надо было купить, — раздражённо говорит Снейп.

— А в чём проблема? — не понимает Мальсибер.

— Проблема в том, что воду нужно куда-то сливать, — любезно поясняет Снейп. — Не на пол же её лить!

— Собственно, почему? — удивляется Мальсибер. — Тут же огромное помещение… потом высохнет. Отойдём подальше, чтоб луж тут не было — и лей себе…

Снейп смотрит на него, вскинув даже не одну бровь, а две. Потом говорит задумчиво:

— Ты меня иногда пугаешь.

— Чем? — довольно смеётся тот.

— Широтой и, я бы сказал, оригинальностью мыслей. На пол, говоришь? Ну, пойдём, — он, так и не присевший, досадливо морщится: — Я забыл полотенце и шампунь. И мыло… у нас есть мыло?

— Я принесу, — Мальсибер уходит и возвращается с искомыми предметами, кидая их на матрас. — Тебе помочь?

— Сам-то как думаешь? — хмыкает Снейп. — Таз вдвоём понесём, — добавляет он.

— Ты обалдел?! — изумляется Ойген. — Сам справлюсь.

Он приседает на корточки, примеривается, потом морщится, берёт с матраса полотенце, вновь приседает, обматывает полотенцем край таза и осторожно его поднимает. Выглядит это ужасно забавно, но Снейп молчит и только немного хмурится: меньше всего ему сейчас хочется, чтобы его приятель опрокинул на себя таз горячей воды. Мальсибер идёт медленно и весьма грамотно: на полусогнутых ногах — видимо, Долохов даже в его голову умудрился вбить что-то полезное.

Отойдя к противоположенному углу, он приседает, ставит таз на бетонный пол — и садится обессиленно рядом. И немедленно начинает жаловаться:

— Даже эльфов приличные хозяева так не гоняют!

— Тебе виднее, — усмехается Снейп, подходя к нему. Ему всё ещё приходится опираться на палку, и двигается он медленно, но по сравнению с тем, что было вчера, это очевидный прогресс. — Ты как?

— Плохо! — жалобно отзывается он. — Я чуть не обжёгся, у меня теперь болит всё, что только может болеть… и кстати, ты забыл ковш, — он встаёт, морщась, и легко идёт за ним, потом возвращается, неся с собой заодно и доску. — Тебе же нужно будет на чём-то стоять, а она относительно чистая, — говорит он. — А ты почему ещё не разделся?

Снейп задумывается. Потом говорит:

— Иди отсюда. Я справлюсь сам.

И по выражению лица Мальсибера понимает, что только что сделал большую ошибку.

— Не-ет, — с удовольствием тянет тот, — я никуда не пойду! Я заслужил, как мне кажется, всё это увидеть. К тому же, вдруг что — я не хочу, чтобы ты упал и поранился. Так что или ходи грязный — или мойся при мне.

— Надеешься увидеть что-нибудь новое для себя? — хмыкает Снейп. Ему неловко — больше от необычности ситуации, да и вообще ему ещё ни разу в своей жизни не приходилось раздеваться… вот так и в подобной компании.

— Выражение твоего лица, — с удовольствием говорит Ойген.

На самом деле, Мальсибер совершенно прав: Снейп и сам понимает, что мыться сейчас ему самому просто опасно — голова у него уже кружится, а ведь он всего-то прошёл самостоятельно из угла в угол. Ничего более идиотского, чем упасть сейчас и разбить себе голову об пол, представить себе нельзя — и он кивает и начинает раздеваться. Поскольку одежду класть некуда, он отдаёт её Мальсиберу, который относит её на матрас и вновь возвращается. з

— Мне кажется, будет проще, если ты сядешь, — говорит он, кивая на доску. Это разумно — Северус садится, и они, наконец, приступают к его мытью.

От воды удивительно хорошо — просто от ощущения, что та смывает с тела не только грязь, но и что-то более мерзкое… может быть, прошлое?

— Символическое омовение, — смеётся он вдруг, смывая пенную шапку с коротких теперь волос.

— Так ты поэтому тут всё это устроил? — Мальсибер тоже смеётся, аккуратно поливая его из ковшика. — Я никогда не спрашивал тебя — ты христианин?

— Даже не знаю… вряд ли, — откликается тот. — Но да, некоторое пересечение с крещением тут присутствует, — шутит он. — Хотя, насколько я знаю, омовение всё же должно быть более символическим.

— Ну уж какое есть, — веселится Мальсибер.

Наконец, они заканчивают, оставив на полу огромную лужу, тёмным пятном растёкшуюся по бетонному полу. Пока Снейп вытирается, Мальсибер приносит ему одежду, захватив даже чистое бельё, а потом помогает ему, совершенно обессиленному, дойти до импровизированного дивана. Усадив его, Ойген зажигает плитку и ставит на огонь кастрюлю, налив в неё немного воды.

— Я сделаю чай, и у нас осталось с вечера холодное мясо и хлеб — я думаю, всё вместе это вполне сойдёт за завтрак. Потом я отведу тебя назад — и отправлюсь искать деньги. До вечера.

— Что это за город?

— Трали.

— Не помню… найду. План такой: ты найдёшь человека, который собрался на яхте на континент — лучше куда-нибудь во Францию. Мы подсядем к нему пассажирами, а потом сотрём память — это наименьший след, который можно оставить. Оттуда будем добираться маггловским транспортом. Так что с тебя яхтсмен.

— А мы сами не справимся? Ты не умеешь водить эту… как её… яхту? Меня Руди учил как-то управлять лодкой… не скажу, что у меня хорошо получалось, но…

— А хорошая мысль, — удивлённо кивает Снейп. — Купи мне справочник… нет, я должен сам посмотреть. Придётся выбраться в книжный, — решает он. — Отведёшь меня.

…Мальсибер отводит, конечно. На улице солнечно и прохладно, и свитер на Снейпе выглядит вполне уместным. С непривычки ветер холодит уши и голову — ощущение странное, Снейп всё время трогает свои волосы, и Мальсибер в какой-то момент не выдерживает:

— Такое впечатление, что ты где-то потерял свой парик! — говорит он.

— Так холодно, — объясняет Снейп.

— Купить тебе шляпу? — немедленно предлагает Ойген.

— Шляпу? — очень удивляется Снейп. — Нет, шляпа, пожалуй, это уже перебор… она привлекает внимание, а нам это сейчас не нужно.

Они останавливаются у столба, на котором висит табличка с какими-то цифрами.

— Ты представляешь, — говорит Мальсибер, — у них тоже есть автобусы! Только они ходят по расписанию и ужасно медленно… но есть же!

— Это у нас автобусы — тоже, — вздыхает Снейп. — Автобус — маггловское изобретение. Как и машины в принципе.

— Не важно, — отмахивается Мальсибер, получая в ответ изумлённый взгляд. — Но удивительно же!

В дневном свете видно, что он бледнее обычного, и глаза блестят слишком ярко и неестественно, но в целом он выглядит превосходно, и вся женская половина пассажиров автобуса нет-нет — да и оборачивается на него. Но это — дело обычное, Снейп как раз привык к тому, что его приятеля всюду сопровождают долгие женские взгляды. Его потрясает другое: то, что часть их достаётся и ему самому. Это… дико. Он отлично знает, как выглядит, и понять их причину — не может. Но видеть-то видит: какая-то совсем юная девушка, почти ребёнок, в чёрных мешковатых штанах и чёрной футболке со странной надписью об умеющей танцевать смерти (Снейп, увидев её, нервно усмехается: и тут смерть! Он вообще когда-нибудь избавится от её упоминаний?) даже пересаживается к ним поближе и смотрит на него почти до неприличия пристально, а когда замечает и его взгляд — улыбается и… подмигивает. Нет, разумеется, ему прекрасно знакомы и эти взгляды, и флирт, и всё то, что за ними следует — но оказаться объектом подобного внимания в компании с Мальсибером странно.

— Ты ей нравишься, — шепчет тем временем тот, с любопытством наблюдая за девушкой.

— В том-то и дело, — отзывается Северус.

— Голову надо почаще мыть, — веселится Мальсибер, — и носить светлое… видишь, как тебе идёт голубое?

— Отравлю, — предупреждает Снейп, получив в ответ только тихий и радостный смех.

Наконец они выходят у книжного магазина — девица, по счастью, остаётся в автобусе и уезжает, провожая их… нет — его долгим взглядом.

— Я тебя здесь оставлю и пойду поброжу окрест, — говорит Мальсибер. — Встретимся… сколько тебе времени нужно?

— Я сам доберусь назад, — возражает Снейп, — я запомнил номер. Денег только оставь, — спохватывается он в последний момент.

— Сколько нужно? — Мальсибер достаёт из кармана несколько пятидесяти— и стофунтовых купюр. Снейп задумывается и берёт две по пятьдесят и ещё две по сто — книги у магглов бывают недешёвые, а кто его знает, что ему тут понадобится. — Ну, до вечера, — кивает он — и уходит, на удивление быстро растворившись в не таком уж и многочисленном людском потоке.