Крестник (гет)

Завтрак за столом Гриффиндора как обычно проходил бурно. Хвост то и дело нервно ерзал на скамье, отчего она мерзко скрипела, точно несмазанная телега. На последнем уроке защиты от темных искусств профессор Тэйт объявила о грандиозном опросе. С теорией у Питера были определенные сложности, а коварная профессор, как назло, мстительно пообещала спросить его первым. Большую часть ночи Хвост убил на изготовление шпаргалки, которую прикрепил к руке, а сейчас все время морщился и судорожно поправлял рукав мантии. Едва в Большом зале показалась белобрысая макушка Тэйт, Хвост сжался в комочек и постарался спрятаться за широкой спиной Сириуса.

— Всем привет, — к столу подлетела запыхавшаяся Лили. Она рассеянно чмокнула Джеймса в щеку и уселась на свободное место рядом с ним. Под глазами у нее залегли круги, видимо, она, как и Питер, не спала всю ночь и готовилась к контрольной. — Что у нас сегодня на зав…

Она осеклась. Джеймс, ужасно невовремя почесавший обожженной рукой нос, мысленно застонал. Брови Лили сошлись на переносице, она схватила Джеймса за руку и перевернула ее, внимательно вглядываясь в перебинтованную ладонь.

— Что это? — прошептала она дрожащим голосом. Ее пальчики враз похолодели.

Джеймс машинально сжал задрожавший кулак.

— Порезался, — он постарался улыбнуться как можно натуральнее. — Ерунда, Рем уже все залечил.

— Ты уверен? Дай мне взглянуть, — в голосе Лили отчетливо звучало беспокойство.

Сириус, до этого демонстративно что-то жевавший, поспешил вклиниться в их диалог:

— Эванс, у тебя есть ответы на пятнадцатый вопрос?

Лили несколько ошалело заморгала, словно смена темы застала ее врасплох.

— Да… — она полезла в сумку, — сейчас, Сириус, минутку…

Пока Лили рылась среди своих пергаментов, Джеймс незаметно показал ухмыльнувшемуся Бродяге комбинацию из большого и указательного пальцев, сложенных кругом.

— Только не говорите мне, что собираетесь готовиться к опросу по защите на заклинаниях, — Лили сердито сдула упавшую на лицо челку и стрельнула глазами в сторону невинно заморгавших Джеймса и Сириуса.

— Что ты, — Джеймс обнял свою девушку за талию здоровой рукой и нежно чмокнул в висок, — полночи не спали. Взгляни на Пита.

У Хвоста и впрямь был такой вид, словно он готовился к злосчастному опросу по меньшей мере три бессонные ночи. Лили понимающе улыбнулась зардевшемуся Петтигрю, но тут же снова стала суровой.

— Ты уверен, что с рукой все в порядке? — обеспокоенно спросила она.

— В полном, солнце.

Урок заклинаний прошел мирно. По пути на защиту от темных искусств Питер тянул время как мог — то в туалет ему приспичило, то шнурок развязался, то чернильницу он в классе Флитвика забыл… Видимо, Хвост до последнего надеялся, что Тэйт в силу своей непрошибаемой принципиальности не пустит его в класс за опоздание, но, подгоняемые Люпином, на урок Мародеры пришли вовремя. Профессор Тэйт уже дожидалась их, восседая за своим столом и сцепив пальцы в замок, аккуратная и собранная, как всегда, но с неизменно жирными волосами.

— Рассаживаемся, — скомандовала она, бесстрастно взглянув на Питера. — А вы, мистер Петтигрю, можете даже не садиться. На прошлом уроке я обещала вам, что вы откроете своим выступлением наш опрос. Так что положите вещи и ступайте к доске.

Была у профессора Тэйт еще одна фобия — помимо опозданий она смертельно боялась мышей и крыс. То ли нюх на этих мелких зверьков у нее был отменный, то ли еще по каким-то причинам, но она с первых же занятий стала придираться к несчастному Питеру. У Хвоста и без того всегда были определенные сложности с защитой от темных искусств, но профессор Тэйт превратила эти уроки в кошмар всей его жизни. И сейчас бледный несчастный Питер убито тащился к доске, точно на эшафот. Наверное, было бы куда милосерднее подставить ему подножку, чтобы Пит грохнулся и свернул себе шею, чем позволить Тэйт терзать его добрых пятнадцать минут. Тем не менее, кто-то сверху позволил Питеру добраться до кафедры без всяких опасных для жизни ситуаций. Не глядя на него, Тэйт изрекла:

— Итак, мистер Петтигрю. Назовите пять основных способов борьбы с инферналами.

— Се-сейчас, — обреченно пискнул Хвост и тут же принялся бурно копаться в своих шпаргалках. Со стороны это выглядело так, словно у него вдруг жутко зачесалась подмышка. Слизеринцы с задних парт уничижительно засвистели, кто-то украдкой листал под партой учебник. Джеймс, подперев щеку кулаком, неслышно постукивал пальцами по парте. Хвост обратил на него умоляющий взгляд, и он одними глазами указал на волосы сидящей рядом Лили. Питер явно не врубился и только недоуменно вытаращил глаза.

— Ну что, мистер Петтигрю? — Тэйт перевела на него недовольный взгляд, и Джеймс тут же воспользовался этим, произнеся одними губами слово «огонь». Хвост побледнел и от страха принялся копаться в своих шпаргалках еще активнее. От острых глаз профессора явно не ускользнуло сие действие. — Что вы там чешетесь? — подозрительно осведомилась она.

— Профессор, — подал голос Сириус; Тэйт нехотя повернулась к нему, скрестив руки на груди. — Видите ли, в чем дело… — Сириус машинально запустил пальцы в волосы, — вчера к нам в комнату залетел клещ…

Тэйт передернуло. Вдохновленный Сириус начал чесать голову еще сильнее. Воспользовавшись тем, что профессор отвлеклась, Хвост наконец вытащил на свет какую-то бумажку, прочел ее, скривился и тут же сунул обратно. Внезапно раздался истеричный визг, отчего Лили подпрыгнула на стуле:

— ЛЮПИН! Немедленно прекратите чесаться!!! — визжала предсказуемо профессор Тэйт.

— Простите, профессор, — Ремус низко опустил голову, плечи его едва заметно тряслись от смеха.

Тэйт несколько раз глубоко вдохнула, поправила пиджак и откашлялась. На тонких губах играла ледяная улыбка.

— Я вас внимательно слушаю, мистер Петтигрю. Пять способов борьбы с инферналами. Ну хотя бы три, — сжалилась она, снисходительно улыбнувшись.

Теперь уже не только Джеймс шептал слово «огонь». Шепот грозил превратиться в отчетливое шипение, волнами летевшее в сторону доски, у которой маялся несчастный Питер. «Чесаться» Тэйт ему запретила, лишив тем самым возможности копаться в шпаргалках. Потратив еще несколько минут, Тэйт махнула на Хвоста рукой, нарисовала в журнале жирный «тролль» и отправила его на пересдачу.

Едва урок закончился, и семикурсники вышли в коридор, Хвост обреченно прислонился лбом к стене и застонал.

— С ним все в порядке? — Лили мягко коснулась плеча Питера, но он никак не отреагировал.

— У него такое бывает, — кривовато ухмыльнулся Сириус. — Да, Пит? — гаркнул он ему в самое ухо.

Вопреки ожиданию, тот не подпрыгнул от внезапности.

— Я только сейчас вспомнил, что пока писал эти идиотские шпаргалки, успел выучить всю теорию, — обреченно выдал он.

* * *

Из курса школьной истории было достоверно известно, что Хогсмид являлся старейшим магическим поселением Шотландии. С двух сторон деревню стискивали невысокие горы, которые летом были полностью фиолетовыми из-за обилия лаванды и вереска. Промозглые сквозняки, гулявшие среди построек, шевелили кроны редких деревьев и неаккуратно постриженные кустики. Железная дорога тоскливо пылилась — поезда проходили тут редко и почти никогда не задерживались на станции. Окраина деревни была усыпана новенькими строениями, точно грибами, но чуть в глубине еще сохранились одни из самых первых построек в готическом и колониальном стиле. В основном они принадлежали старинным богатым помещикам, которые появлялись здесь раз в несколько лет, так что многие когда-то прекрасные здания стояли с заколоченными окнами и заросшими мхом стенами. Дома страшили местных жителей, но охранялись Министерством магии, как памятники архитектуры. В один из таких особняков на четвертом курсе попытались забраться Мародеры, о чем Джеймс вдохновенно поведал Лили под привычный вой ветра, пока они шли в деревню.

Лили нашла рассказ необычайно остроумным и даже сделала вид, будто поверила в его подлинность. Всю дорогу она как-то загадочно улыбалась, крепко сжимая маленькой горячей ладошкой руку Джеймса. По-видимому, ей доставляло удовольствие просто идти рядом с ним и слушать его голос. У входа в деревню они остановились, и ветер резко бросил растрепавшиеся волосы Лили в лицо.

— Ладно, — бодро сказал Джеймс, — теперь я хочу послушать тебя. Куда пойдем?

Лили оглядела пестрые вывески магазинов и поежилась от ледяных порывов ветра.

— Замерзла? — тут же обнял ее за плечи Джеймс. Он бы с большим удовольствием отдал ей свою куртку, но перспектива превратиться в сосульку его не слишком прельщала.

— Немного, — губы у Лили посинели, что явно свидетельствовало о том, что замерзла она прилично.

— Давай согрею, — Джеймс наклонился к ее лицу и поцеловал. Губы девушки были ледяными, но очень скоро согрелись, а к щекам прилил очаровательный румянец.

— Джеймс, — прошипела она, смущенно поправляя шапку, — на нас и без того все пялятся!

— Ладно тебе, нужно же народу кости кому-то перемывать, — ухмыльнулся Джеймс, проводя пальцем по вспыхнувшей еще сильнее щеке Лили. — Ну так что, куда ты хочешь пойти?

— Я не против выпить кофе…

— Как бы я ни любил Розмерту, но кофе в «Трех метлах» просто жуткий и на вкус, и на цвет. Может, ограничимся сливочным пивом?

— Можно зайти к мадам Паддифут, — неуверенно предложила Лили.

— Ладно, — проворчал Джеймс, беря ее за руку, — значит, жижа Розмерты.

Хозяйка «Трех метел» приняла заказ с радостной улыбкой. Из окна, у которого стоял занятый ими столик, отчетливо виднелось строительство нового здания «Дэрвиш и Бэнгз». Лили, кутая кулаки в рукавах свитера, помешивала пластиковой ложечкой сахар в чашке и наблюдала за размеренным ходом работы.

— Как твоя рука? — поинтересовалась она, облизывая ложечку.

Джеймс положил на стол перебинтованную ладонь, и Лили принялась легонько поглаживать ее. От удовольствия по коже тут же забегали мурашки.

— Ампутация вроде не требуется, — бодро заявил он.

— Может, расскажешь, где так порезался?

Вместо ответа Джеймс взял ладонь Лили в свою и поднес ее к губам, целуя каждый пальчик. Лили не стала убирать руку, хотя слегка напряглась.

— В чем дело? — все еще улыбаясь, поинтересовался Джеймс.

Лили резко отвела взгляд и чуть сдвинула брови.

— Просто поражаюсь тому, сколько в мире случайностей, — отозвалась она. Тон ее слегка похолодел, и Джеймс мысленно закатил глаза.

— О чем ты?

— Да так, — она деланно легкомысленно повела плечом и отодвинула от себя чашку с нетронутым остывшим кофе. — Просто как раз в то время, что ты порезался, Северус умудрился обжечься, причем в том же самом месте, что и ты. Забавное совпадение, правда?

Судя по тону, ничего забавного Лили в этом не находила. Джеймс откинулся на стуле и принялся постукивать пальцами по столешнице.

— Это действительно совпадение, Лили, не больше, — спокойно сказал он.

— Один раз — случайность, — Лили исподлобья посмотрела на него. — Второй раз — совпадение. А третий — уже закономерность. — Она взяла в руки чашку, побаюкала ее и тут же со стуком опустила на стол. — Ты обещал мне!

— Я помню, Лили, и я держу свое обещание. Уверяю тебя, я и пальцем к твоему Снейпу не прикоснулся, — Джеймс начал раздражаться.

— Он не мой, — ввернула Лили прежде, чем он добавил:

— Нам обязательно портить себе день и говорить о нем?

Некоторое время они буравили друг друга раздраженными взглядами. Лили сдалась первой. Виновато вздохнув, она потерла лоб.

— Прости, — пробормотала она, покачав головой. — У меня паранойя. Я просто ужасно хочу, чтобы ваша глупая вражда наконец закончилась.

— Мне показалось, или вы с ним не слишком-то дружите в последнее время? — прохладно поинтересовался Джеймс.

— Он не в восторге от… нас, сам понимаешь, — Лили неотрывно смотрела на коричневатую жижу в своей чашке. — Господи, я так устала постоянно разрываться между вами!

— Я уверен, что больше тебе не придется «разрываться», — приподнял бровь Джеймс. — И вообще, — он поморщился, — давай сменим тему.

А про себя добавил: «Даже когда мы наедине, этот упырь один черт с нами».

Лили согласно кивнула. Она с интересом оглядела немногочисленных посетителей паба, улыбнулась и помахала Ремусу, устроившемуся неподалеку с Арабеллой Сеймур, и те махнули в ответ. Нога Лили случайно соприкоснулась под столом с коленкой Джеймса, и она тут же дернулась, будто кто-то ударил ее. Джеймс украдкой вздохнул. Когда она уже привыкнет к прикосновениям к нему?..

— Мне показалось, или Джой в последнее время ходит какая-то грустная? — задумчиво спросила Лили. — Вы поругались?

— Нет, — Джеймс даже сливочным пивом поперхнулся; Лили, засмеявшись, вытерла с его носа сладкую пену. — Наверное, она переживает за брата, от него часто новости приходят с опозданием…

— Джеймс, скажи честно, — Лили выпрямила спину и сжала тонкими пальцами злосчастную чашку, — все дело в том, что она… ревнует?

— Лил… — Джеймс предостерегающе покачал головой, давая понять, что это тоже не та тема, которую ему хотелось бы обсуждать.

— Да ладно, я все понимаю, — немного натянуто улыбнулась девушка, но было видно, что тема ей тоже неприятна. Она легонько пробежалась пальчиками по его забинтованной кисти и погладила теплую кожаную феньку. — Красивая, — Джеймс криво улыбнулся, не глядя на Лили. — Кажется, ты носишь ее, не снимая.

— Ну да, это вроде как талисман…

— Подарок? — Лили старалась говорить весело и непринужденно, но на самом деле она никогда не была хорошей актрисой. Да и Джеймс за шесть лет успел хорошенько изучить ее и перемены в настроении улавливал на автомате.

Он пожал плечами. В конце концов, ему нечего было скрывать.

— Да, Джой подарила мне ее, когда меня выписали из больницы. Сказала, что с моей «везучестью» амулет лишним не будет.

— Она так заботится о тебе, — Лили уже в открытую едва сдерживала негодование.

Джеймс вздохнул и взял ее руку в свои. Лили подперла подбородок кулачком, закрыв подрагивающие губы пальцами, и уставилась в окно.

— Лил, послушай меня, — она кивнула, давая понять, что слушает, но головы не повернула. — Все это полная ерунда. Да, Джой действительно дорога мне, но… — он замялся, думая, как бы это объяснить, — но ты все равно стоишь на первом месте, понимаешь? — Лили перевела на него взгляд. — Черт, кажется, ты действительно не поймешь. Я ревную тебя к Снейпу… глупо, да? — он натянуто улыбнулся.

Лили закатила глаза.

— Очень глупо, — согласно кивнула она. — Но мы сейчас говорим не о том…

— Как раз об этом, Лили. Как раз это я и хочу сказать! — Джеймс наклонился ближе к ней, Лили тоже потянулась было к нему, но тут над ними нависла чья-то тень, прошипевшая:

— Бу!

Они моментально отодвинулись друг от друга: Лили выглядела испуганной, а Джеймс — раздосадованным. Марлин улыбалась слишком широко, а ее голос звучал как-то чересчур наигранно бодро. Кроме того, она в баре была одна, лохматой макушки Сириуса нигде не наблюдалось.

— Привет, Марли, — улыбка у Лили получилась какая-то вымученная, но она подвинулась, освобождая однокурснице место. Марлин благодарно кивнула и села с ними, повесив плащик на спинку стула. Устроившись поудобнее, она поправила волосы и виновато улыбнулась.

— Извините, что помешала вашему свиданию…

Ее перебили два понимающих голоса:

— Ничего страшного, мы всегда тебе рады… — они даже закивали в такт. Марлин их ужимки не обманули. Она устало закатила глаза и закрыла лицо руками.

— Опять? — мрачно спросила Лили.

— Да не берите в голову. Я тут немножко посижу и пойду обратно в замок… А что это у вас такое вкусненькое, м? — Марлин заинтересованно потянулась к вазочке с мармеладом.

… Когда чуть позже они гуляли по магазинам и хихикали над Питером, проглотившим драже от Берти Боттс со вкусом васаби, Лили вдруг мягко потянула Джеймса за рукав. Она казалась взволнованной и почему-то не смотрела ему в глаза. Марлин с ними уже не было, она ушла в замок.

— Джим, поговори с Сириусом, ладно? — тихо попросила Лили под звонкий смех Арабеллы; бедняга Питер страшно покраснел, пытаясь разобраться с жутким пожаром во рту — какой-то умник посоветовал ему запить ядреную конфету водой. Джеймс вопросительно приподнял брови, глядя на свою девушку. — В последнее время Марлин часто какая-то слишком веселая.

— Лили, это их личное дело, — покачал головой Джеймс. — Знаешь, самая большая помеха любовным отношениям — это советчик.

— Но ты его лучший друг, — у Лили был такой вид, словно у нее на глазах забили насмерть ее любимую кошку. Такому выражению этого лица противостоять он никогда не мог. — Я так хочу, чтобы в нашей компании все уже наконец наладилось…

Про себя Джеймс подумал, что в «их компании» ничего уже не наладится в любом случае, но говорить это вслух не стал. Лили и так с трудом съехала с темы Джой и Снейпа, не хотелось возвращаться к ней снова. Так что он с неохотой поджал губы, но кивнул.

Бродяга валялся у себя на кровати и как ни в чем не бывало листал какой-то журнальчик с грудастой ведьмой на обложке. Бросив куртку на постель, Джеймс многозначительно кивнул в сторону журнала и поинтересовался:

— У Марлин уже не то?

Сириус поиграл бровями и лениво перевернул страницу. Выждав несколько секунд, Джеймс снова сделал попытку разговорить друга:

— Ты где сегодня шлялся?

— Нигде, — пожал плечами Блэк. — Спал весь день.

Джеймс швырнул в него подушку. Сириус отреагировал вяло — подушка, пущенная им в ответ, не долетела до пункта назначения и шлепнулась на полу.

— Слушай, у вас с Марлин все в пор…

Сириус улегся и накрыл лицо журналом.

— Бродяга, — начал раздражаться Поттер.

— Вот скажи мне, Сохатый, — Блэк резко сел на постели, по-турецки скрестив ноги, — что ты чувствуешь, глядя на Лили?

Чувствовал Джеймс обычно много чего, но в данный момент описать все это почему-то не смог. Такое бывает, когда тебя с ходу просят назвать любимую книгу или музыкального исполнителя, а все прочитанные книги и имена певцов резко вылетают из головы, словно выдуваемые ветром. Джеймс то открывал, то закрывал рот, пытаясь начать заговорить, но все никак не мог подобрать нужных слов и выглядел при этом донельзя глупо. Сириус по-дурацки выгнул бровь и развел руками.

— А вот я ничего такого не чувствую.

— Совсем? — сорвалось с языка Джеймса. — Вы же с ней уже полтора года… Вы знакомы всю жизнь!

— Вот именно, — хмыкнул Блэк и снова улегся, закинув руки за голову. — Она всегда была своей девчонкой, парнем в юбке, понимаешь? Может, это не совсем то, что мне нужно? Как считаешь?

У Джеймса все еще не было нужных слов. Он пожал плечами.

— Но ты привязан к ней…

— Именно так. Знаешь, у меня отвратительное чувство, будто я встречаюсь с собственной сестрой. Она мне… как сестра. Черт, я совсем запутался, — Сириус, казалось, впал в отчаяние.

— С сестрой, говоришь… — задумчиво изрек Джеймс. — Знаешь, не удивлюсь, если это на самом деле так.

Сириус снова резко сел, дернув полог своей кровати, отчего бордовый балдахин с треском оборвался, подняв пыль. Бродяга выразительно постучал согнутым пальцем по своему лбу.

— Джеймс, Эванс на тебя как-то нехорошо влияет, — с опаской произнес он.

— Да это так, теория… — Джеймсу уже не раз пожалел, что вообще начал этот разговор. — Марлин же выросла в приюте, так? Значит, ее родителями может быть кто угодно…

— Нет, она не из Блэков, — решительно заявил Сириус. — Ты же нас видел. Мы черные… как внешне, так и внутренне.

— Ну… бывают и исключения, — Джеймс вспомнил белокурую, как ангел, Нарциссу. Впрочем, на лице Сириуса скептицизм боролся с откровенным ужасом.

— Она… говорила, что ее мать жива, просто отказалась от нее сразу же, как только Марлс родилась…

— А об отце она, конечно же, ничего не знает, — кивнул Джеймс.

Какое-то время Сириус смотрел перед собой так, будто видел что-то, доступное лишь ему одному. Затем затряс головой, словно прогоняя непрошенные мысли. На шее у него проступили красные пятна. Да уж… видимо, сильный шок испытал Бродяга.

— Есть специальные зелья, — осторожно сказал Джеймс. — Ну там для выявления родства и всякое такое…

— Сохатый, ты же не серьезно? — резко рассмеялся Сириус. От этого натянутого, как струна, смеха стало жутковато. — Ну да, мой папаша не без грешка, но что мне теперь бегать и проверять каждую девчонку, которую мне захочется чпокнуть?

— Ты сам сказал, что питаешь к ней братские чувства! — огрызнулся Джеймс. Зачем он вообще брякнул про их возможное родство?! — В общем, делай что хочешь, Бродяга, — он старался говорить как можно равнодушнее, но получалось плохо, — но я не позволю тебе обижать Марлин только потому, что докси в твоей башке решили взбунтоваться.

— Ты-то чего так о ней печешься? — хмыкнул Сириус.

— Может, я ее тоже как сестру люблю?

Сказал и похолодел. Сириус снова выгнул свою дурацкую бровь. Мазохизм какой-то! Джеймс схватил с пола подушку и ловко швырнул ее прямо в непутевую башку лучшего друга.

* * *

Настроение Лили смело располагалось на планке «ниже плинтуса». Пять минут назад она столкнулась в коридоре с Северусом, но тот был слишком увлечен беседой с Мальсибером, что предпочел ее не заметить. Новые туфли натерли ей ноги, а в довершение ко всему прямо посреди важного теста по заклинаниям у нее разболелся живот, возвестивший о начале «красных дней календаря». Поправив юбку, она уже собиралась было выйти из кабинки туалета, как вдруг в девчачьем галдеже у раковин различила собственное имя. Лили замерла, будто ее что-то остановило, пальцы бессильно сжали дверную ручку, но поворачивать ее Лили не спешила. Чувствуя себя просто ужасно, она прислушалась к оживленному разговору, что вели девушки.

— Да она просто околдовала Поттера, — капризно говорила одна из барышень. Лили мигом вообразила себе блондинку, густо подкрашивающую губы розовым блеском и взбивающую при этом локоны перед зеркалом. — Опоила Амортенцией. О ее способностях в зельеварении по школе ходят легенды.

— Точно, — возбужденно поддакнула другая. Лили чувствовала, как сердце неприятно стучит где-то в горле. Они обсуждали ее и Джеймса! — Невозможно столько лет бегать за одной девчонкой и при этом совсем не интересоваться никем другим, — с замаскированной жалостью закончила сплетница.

— Думаете, Джеймс ни с кем не встречался? — подала голос третья. На этот раз Лили смутно показалось, что ей знаком этот голос. Она даже прищурилась, пытаясь сообразить, кому он принадлежал. — Просто он этого не афишировал, чтобы не губить репутацию перед Эванс…

— А вы заметили, как изменилась Эванс? Краситься наконец стала, волосы распускать…

— Зато какая недовольная теперь ходит Джой!

— Еще бы, — в четвертом голосе было столько яда, что Лили поморщилась. — Говорят, Джеймс Поттер разорвал с Джой Пальмер помолвку. А все из-за кого? Этой рыжей грязнокровки? — Лили будто наяву видела, как девица скривила губы.

— Эстер, полегче с выражениями, — испуганно пискнула еще одна.

— А что мне будет? — с вызовом отозвалась невидимая Эстер. — За правду еще никого не наказывали. Эванс — грязнокровка, и с этим ничего нельзя поделать.

— Чистокровный волшебник, лорд… и грязнокровка, — брезгливо произнесла одна из девиц, словно ей под нос сунули нечто весьма мерзопакостное. — Ниже падать просто некуда.

Лили стало до слез обидно, она с трудом подавила всхлип. Если бы у нее не болел живот, отчего она едва стояла на отекших ногах, она бы ни за что не стала унижаться дальше, но сейчас ноги попросту не слушались ее, и она осталась на месте.

— Ладно вам, — буркнула девица со знакомым голосом. Лили узнала ее — Бренди Адамс, рейвенкловка с ее курса. Бренди вообще-то была неплохой девчонкой, Лили и подумать не могла, что она станет вот так сплетничать со слизеринками в туалете. — Это личное дело Джеймса — с кем встречаться. Может, у них любовь?

Девушки гнусно захихикали. Лили сжала зубы и повернула ручку дверцы.

— Любовь, как же! Из койки Снейпа в койку Поттера, — и девчонки снова захихикали, прикрывая ладошками рты. — Они даже подрались из-за нее…

— Да ла-адно… — издевательски протянул кто-то.

— Ты их руки видела, Энн?..

Красная пелена гнева застлала глаза Лили. И это все, на что они способны? Распространять о ней грязные сплетни в туалете? А слабо высказать все это ей в лицо? Лили расправила плечи и, позабыв о тянущей неприятной боли, широко распахнула дверцу кабинки. Хихиканье мгновенно стихло, у кого-то даже хватило совести стыдливо отвернуться, но две или три девушки нахально уставились на клокочущую от ярости Лили, оскалив свои идеальные белые зубки. Лили даже мимолетно удивилась, почему с них не капает яд. Она чувствовала, как напряглись ее собственные скулы, отчего кожа, казалось, туго натянулась на лице. По щеке скатилось что-то предательски соленое, но она гордо вскинула подбородок. Рука нащупала в кармане мантии волшебную палочку. Нет, она отомстит им позже.

— Лили! — вскинула тонкие брови Эстер Руквуд, красавица слизеринка с идеально прямыми темными волосами и красными губами в форме сердечка.

— Эстер, — кивнула ей Лили. Слизеринки молчали, лишь обменивались легкими ухмылками. Лили оглядела их и тоже улыбнулась. — Ну и что еще я о себе нового узнаю?

— Не понимаю, о чем ты, — Руквуд разглядывала свой идеальный маникюр, видимо, посчитав, что Эванс не заслуживает того, чтобы на нее смотреть.

— Ну, например… — Лили сделала вид, будто задумалась, — по чьим там еще койкам я прыгала?

— Не знаю, — осклабилась Эстер, — я свечку не держала.

— Лучше бы ты держала свой прелестный язычок за своими очаровательными зубками, — без запинки выдала Лили и наклонила голову. — А то я ведь и обидеться могу.

Эстер приятно улыбнулась. Ну почему люди рождаются такими красивыми и уверенными в себе? Лили всегда знала, что у нее нет ни того, ни другого.

— Не пугай меня, — Руквуд захлопнула сумочку. — Я выведу тебя на чистую воду. Амортенция в школе запрещена, и будь уверена — мало тебе не покажется.

Сплетницы гуськом покинули туалетную комнату. Последней вышла Бренди и бросила Лили извиняющийся взгляд. Еще пару секунд Лили могла держать себя в руках, но добравшись до спасительной двери, расплакалась. Обхватив себя руками, она быстро, насколько вообще позволяло ее физическое состояние, шла по коридору, низко опустив голову. Ее еще никогда в жизни так не унижали, даже на озере, когда Северус прилюдно назвал ее грязнокровкой. Но он тогда хотя бы сказал правду, а Эстер и ее подружки ославили ее шлюхой, да еще и обвинили в использовании приворотного зелья! Джеймс и Северус подрались… Но хуже всего были слова о Джой и о какой-то помолвке, которую Джеймс с ней якобы разорвал. Мозг Лили разрывался от полученной информации, а сердце будто уменьшилось в размерах, отчего грудная клетка болезненно сжималась, пытаясь отыскать его и вернуть на место. Джой… помолвка… Джеймс… Северус… койка… Амортенция… Слезы катились по щекам Лили, а она даже не пыталась их остановить. Она как в бреду объяснила мадам Помфри причину своего визита, и медсестра сочувственно покачала головой:

— Бедная девочка, — она ласково погладила плачущую Лили по волосам. — Вот, держи лекарство, — она протянула ей пузырек с обезболивающим, и Лили тут же проглотила его, даже не поморщившись. — Приляг, отдохни. Ничего страшного, в твоем возрасте такие боли вполне нормальны, цикл еще не установился. Твой организм растет и развивается, но скоро все нормализуется, — мадам Помфри тепло улыбнулась ей и тихонько ушла, оставив свернувшуюся клубочком Лили на застеленной больничной кровати.

Страж гостиной впустил ее, даже не проснувшись толком. Лили вошла внутрь, и первое, что бросилось ей в глаза — знакомая лохматая макушка. Он сидел на их любимом диване перед камином, огонь был единственным освещением в комнате. Бенджи здесь не было, он всегда предпочитал уходить работать к себе, когда приходил Джеймс. Лили была ему благодарна за тактичность, но сейчас ей вдруг остро расхотелось оставаться с Джеймсом наедине. На подлокотнике дивана лежала его рука, в полумраке белел бинт на кисти. Джеймс носил его уже третий день… Он обернулся на скрип портрета и улыбнулся так, что у Лили екнуло сердце. Ей стало стыдно за свою трусость.

— Ты бледная, — сделал вывод Джеймс, когда она бросила сумку на диван и села рядом с ним. Он сидел, закинув ногу на ногу, и взял ее за руку, отчего маленькие волоски на ней немедленно встали дыбом. — Все хорошо? Фенвик тебя не достает? — с усмешкой добавил он вопрос, который задавал всякий раз, когда приходил в их гостиную.

Лили хотела было кивнуть, но вместо этого вдруг резко произнесла:

— Дай мне руку, Джеймс.

Он приподнял брови.

— Другую руку, — вздохнула Лили.

Поттер посмотрел на свою забинтованную руку так, словно видел ее впервые. Не дожидаясь, пока он протянет ее ей, Лили осторожно потянула за кончики бинта дрожащими пальцами. Джеймс напрягся.

— Лил, что ты…

— Я хочу посмотреть, — не глядя на него, отозвалась Лили. — Прошло уже достаточно времени, чтобы порез зажил. В чем дело? — она решилась поднять на него взгляд. — Ты мне не доверяешь? Я осторожно, — она улыбнулась, чувствуя, что улыбка получилась больше похожей на какой-то злобный оскал.

Ладонь была здорово обожжена. Лили вглядывалась в овальный шрам, который, впрочем, выглядел практически зажившим благодаря целебной мази. Она покосилась на лицо Джеймса. Тот неотрывно смотрел в огонь, упрямо сжав зубы, отчего по смуглым скулам перекатывались желваки. Ладонь Джеймса казалась расслабленной в ее руке, но стоило Лили мягко дотронуться до края ожога, как он зашипел и стиснул ее в кулак.

— Не очень похоже на порез, не находишь?

Он угрюмо молчал.

— Знаешь, что? — резко спросила Лили, выпуская его руку. Она поднялась на ноги и, отойдя к окну, уставилась в черноту ночи, скрестив руки на груди. — Больше всего на свете я ненавижу, когда мне лгут.

Она резко обернулась и вперилась в снова ставшим бесстрастным Джеймса обвиняющим взглядом. Тот и бровью не повел.

— Тем более близкие мне люди, — голос предательски сорвался. — Где ты обжегся, Джеймс? Это сделал Северус?

Имя бывшего друга Лили подействовало на него, как раскаленная проволока, которую приложили к коже. Джеймс инстинктивно дернулся и вскинул голову, затем медленно взял смятый бинт и принялся обматывать им обожженную кисть. Лили наблюдала за ним, но не делала попыток помочь, даже когда он кое-как завязал концы бинта, придерживая один зубами.

— А его рана — твоих рук дело? — не унималась Лили. Все пережитое за сегодняшний злосчастный день сейчас неконтролируемо выплескивалось наружу. Сплетни, услышанные в женском туалете, будто образовали кокон и заключили ее внутри себя, и как она ни пыталась, но прорваться наружу так и не смогла. — Может быть, ты еще что-нибудь скрываешь от меня? Как насчет ваших теплых отношений с Джой?

— Я уже говорил тебе и повторяться не буду, — хрипло прорычал Джеймс. Он тоже поднялся на ноги, и теперь Лили чувствовала себя ужасно уязвимой, когда он вот так возвышался над ней чуть ли не на голову. — Между нами ничего нет и не было, мы просто друзья! Посмотри в словаре, что обозначает это слово.

— Друзья, — кивнула Лили и задрожала. От ярости и унижения на глаза навернулись слезы. — Класс. Знаешь, что? — щеки ее вспыхнули, слезы высохли. Джеймс издевательски приподнял бровь, и это добило Лили окончательно. — Дружите и дальше, но только без меня!

На миг ей показалось, что сейчас его пальцы сомкнутся у нее на шее. Они испепеляли друг друга взглядами, причем злость Лили явно не шла ни в какое сравнение с той, что отразилась на лице Джеймса.

— Никогда не ставь меня перед выбором, Лили, тебе понятно?! Потому что я вряд ли сделаю его в пользу того, кто пытается в чем-то меня ограничить.

— Ну и иди тогда к ней! — выкрикнула Лили и ткнула пальцем в сторону изнанки портрета Омара Корсара.

Лицо Джеймса стало страшным, глаза почернели.

— Ты действительно этого хочешь? — тихо спросил он совсем другим тоном.

Лили отчаянно боролась с желанием вернуть все на место, тихо извиниться и постараться выбросить глупый разговор из головы, но гордость все же одержала верх. Она знала, что через пять минут горько пожалеет о своем решении, но было поздно. Она кивнула.

— Ладно, — звенящим от ярости голосом сказал Джеймс. — Ладно. Когда угомонишься и придешь в себя, дай знать.

Лили не слышала, как хлопнул портрет. Обида и отчаяние сначала пригвоздили ее к полу, а затем она кое-как добралась до своей кровати и разразилась рыданиями. Из соседней комнаты и гостиной не долетало ни звука, и она была благодарна Бенджи за то, что его здесь не было.

— — — — — — — — — — — —

http://cat-howard.tumblr.com/