Подопечный / Pet Project (гет)

Собрав волосы в хвост, Гермиона посмотрела в зеркало, затем скривилась и отвернулась. Из-за кудряшек подобные прически ей совершенно не шли, но так волосы хотя бы не лезли в лицо и более-менее не мешали. Практичность сегодня имела значение. Завтрак в особняке Блэков прошел спокойно, но сразу после того, как эльфы убрали посуду, в дом поодиночке или парами начали прибывать члены Ордена. Они останутся в убежище до завтрашнего вечера, когда придет время сражения с Волдемортом.

Теперь оставалось только окончательно утвердить план действий, успокоить разыгравшиеся нервы и охладить горячие головы. Если честно, Гермиону не особо тянуло присоединяться к остальным, хотелось спрятаться в своей комнате. А еще лучше — в комнате Северуса. Гермиона вновь скривилась. Да уж, истинная гриффиндорка. Но она ничего не могла с собой поделать. Что бы Северус ни говорил, дурное предчувствие уже охватило ее. Гермиона посмотрела на свой блокнот с записями и пергамент с вычислениями, висящий на стене. Именно так: дурное предчувствие. Решительно отвернувшись от уравнений, она схватила перо, чистый свиток и отправилась вниз. И уже перед дверью библиотеки услышала громкие, сердитые голоса.

Покачав головой, она переступила порог. На противоположной стене висела одна из досок Вектор с изображенным на ней планом большого помещения, подписанного как «Бальный зал». Его окружали комнаты поменьше и ответвляющиеся в разные стороны коридоры. На стратегически важных точках вдоль периметра зала и у входов виднелись нарисованные мелом, который сейчас сжимал в руке Рон, человечки. Край его кулака был совсем белым от постоянного стирания.

Похоже, в комнате велось сразу несколько жарких обсуждений. Кингсли Шеклболт и Тонкс стояли перед доской вместе с Гарри и Роном. Вечно недовольный Уиллс препирался с близнецами — абсолютно бесполезное занятие, по мнению Гермионы. Колин Криви спорил с Агнес и ее братом. На губах Агнес расцветала та сама таинственная улыбка, при виде которой Гермиона всегда думала, что Агнес намного старше своего возраста. Тэйлон Ворт хотя и хмурился, но чуть заметное выражение снисхождения, какое бывает только у старших братьев, давало понять, что не стоит воспринимать их перепалку всерьез.

Не желая быть втянутой в чью-либо ссору, Гермиона прокралась вдоль стены к Невиллу, который сидел на полу и наблюдал за всеми с явным интересом. Она опустилась рядом.

— Что происходит? — прошептала Гермиона, кивая на всех собравшихся.

Невилл улыбнулся.

— Колин спросил Агнес, хочет ли она стать его девушкой. Она завизжала и обняла его. А затем стукнула, потому что он задал этот вопрос перед самой битвой, — и он снова улыбнулся. — Думаю, у них все получится. — После чего кивком головы указал на другой угол, где о чем-то шептались и громко хихикали Парвати и Лаванда. — А что замышляют эти двое, я даже знать не хочу.

Гермиона тихо рассмеялась и толкнула его плечом.

— Прекрасно понимаю. Они и меня порой пугают. А эти? — указала Гермиона на Шеклболта, Тонкс, Рона и Гарри.

Невилл покачал головой.

— Они серьезно поругались. Шеклболт хочет действовать так, будто это аврорские учения. Рон постоянно напоминает, что как минимум половина членов Ордена, возможно, совершенно не умеют сражаться в ближнем бою. Расстановка людей с уже полученными заданиями, предложенная Роном на собрании, не изменилась, но Кингсли пытается втиснуть в план тех, кого не распределяли.

— Боевиков.

— Да. О, а еще ты не застала директора. Он ушел буквально пару минут назад. Произнес речь о мече Годрика Гриффиндора и о том, что Гарри должен взять меч с собой в битву, как некий символ.

— Но ведь он в Хогвартсе, — отозвалась Гермиона и тут же почувствовала себя идиоткой, когда до нее дошло. — Профессор Снейп попросил одного из эльфов принести ему книгу. Директор сделает так же.

Невилл пожал плечами.

— Без понятия. Но Гарри не был в восторге от этой идеи. Если честно, я могу понять логику директора. Вид Гарри, идущего на битву с мечом наперевес, наверняка многих воодушевит.

Гермиона насмешливо фыркнула.

— Воодушевит, если ты гриффиндорец. Но не думаю, что это подействует на остальные факультеты так же. Уж точно не на Слизерин.

Невилл снова пожал плечами.

— Пожалуй, — он замолчал, а потом добавил: — Иногда неплохо иметь при себе талисман.

Что-то в его голосе заставило Гермиону внимательнее взглянуть на него. Когда она заметила стоящую рядом с ним школьную сумку, ее подозрение переросло в уверенность.

— Невилл, открой сумку.

Невилл испуганно уставился на нее.

— Гермиона...

Она грозно посмотрела на него.

— Открой!

Что-то проворчав, он послушался. На самом дне сумки лежала кукла Снейпа, которую она когда-то дала Невиллу.

— Гермиона, я знаю, что ты сейчас думаешь.

Она пораженно уставилась на Невилла, который смущенно смотрел на нее.

— Это вряд ли.

Она закрыла глаза и помассировала переносицу, медленно считая до пяти. Когда она вновь открыла глаза, уже застегнутая сумка стояла рядом с Невиллом.

— Теперь он мой талисман на удачу.

— Талисман, — не веря своим ушам, повторила она.

Невилл застенчиво склонил голову.

— Да, как собачья лапка у магглов.

Сначала Гермиона не поняла.

— Собачья? — затем ее озарило, и она машинально поправила: — Кроличья, Невилл. Счастливая кроличья лапка.

Невилл задумался.

— Ты уверена? Мне кажется, профессор Бербидж на втором курсе маггловедения рассказывала о собаках.

— Я совершенно уверена, и не пытайся сменить тему, — отрезала она.

Невилл слегка улыбнулся ей.

— На самом деле неважно: собаки, кролики... — и снова пожал плечами. — Да хоть нога гоблина. Но малыш Сев и правда меня выручает. Завтра я пойду в смертельный бой. Но ты и малыш Сев помогли мне побороть мой самый большой страх. Волдеморт может всего лишь убить меня. Но, Гермиона, Снейп... мог завалить меня.

Гермиона с минуту неотрывно смотрела на своего друга. А затем не смогла удержать рвущийся из груди смех и громко расхохоталась. Невилл тут же присоединился к ней. Этот звук, кажущийся инородным в столь напряженной атмосфере, тут же привлек всеобщее внимание.

— Гермиона! — с облегчением воскликнул Гарри.

Она махнула ему и встала. Грозно посмотрела на сидящего Невилла, но улыбка на ее лице испортила весь эффект.

— Ну хорошо, оставь его. Но, Бога ради, Невилл, проследи, чтобы его никто не заметил.

Когда он кивнул, она направилась к Гарри и Рону.

— Что-то не так?

— Нет, — отозвался Шеклболт.

— Да, — хором сказали Рон и Гарри.

Гермиона вопросительно подняла брови и посмотрела на Тонкс, у которой то появлялись, то исчезали веснушки на носу. Видимо, решила Гермиона, это признак раздражения.

— Шеклболт хочет, чтобы самые младшие не участвовали.

— А я все время повторяю: у нас недостаточно людей, — произнес Рон. — Это не сработает, если мы хотим охватить всю территорию, — он показал на план на доске. — Согласен, нам нужно расставить самых младших, а также самых худших бойцов так, чтобы они наблюдали за входом и периметрами. Но остальных необходимо распределить по залу. К тому же мы не знаем, где точно они будут располагаться. Но когда Гермиона и Снейп активируют заклинание, нашим людям придется преследовать Пожирателей.

Шеклболта его слова явно не убедили.

— Я думал, — обратился он к Гермионе, — что это заклинание просто вырубит всех с Темной меткой.

— Так и будет, — заверила она. — Но неизвестных переменных тоже хватает. Нельзя активировать заклинание, пока Темный Лорд не призовет Пожирателей. Профессор хочет, чтобы мы при этом находились очень близко к ним. И нам не удалось определить, как долго продержится эффект — минуту или час. Профессор Снейп не знает, как заклятие распространится среди Пожирателей — одновременно или поочередно, от одного к другому? Если второе, то последний Пожиратель может пробыть в отключке всего пару минут, а первый — вырубиться на несколько дней. Профессор не рискнул слишком тщательно исследовать действие заклинания на Метку, чтобы не привлечь внимания Темного Лорда. Чересчур опасно.

Гарри добавил:

— И не забывайте: заклинание подействует только на Пожирателей. Они — элита Волдеморта и могут нанести наибольший урон, но ведь есть и последователи без Метки. Когда начнется битва, они явятся на его зов. И именно с ними нам придется сражаться. С обычными магами и ведьмами, которые убеждены, что его политика — самая правильная.

И дебаты вспыхнули опять, хотя ничего нового никто уже добавить не мог. Мысли Гермионы вскоре перескочили на другие заботы. Стратегия никогда не была ее коньком, к тому же она подозревала, что спор просто помогал собравшимся отвлечься и не думать о предстоящей битве. Но когда несколько минут спустя в комнату вошел Дамблдор с мечом Гриффиндора, все разговоры стихли.

Приковывая внимание всех присутствующих, Дамблдор драматичным, по мнению Гермионы, жестом протянул меч Гарри. Интересно, лишь ей одной было очевидно, как сильно Гарри не хочется его брать?

— Сэр?

— Возьми меч, Гарри.

Очень тихим голосом, который расслышали только стоящие вокруг него, Гарри произнес:

— Это неправильно.

Дамблдор одарил Гарри таким же взглядом, каким часто удостаивал Северуса, заметила Гермиона. Взглядом, говорящим: ты упрямишься, но мне виднее, и рано или поздно ты поступишь именно так, как хочу я.

Она лишь покачала головой, когда Гарри, точно так же, как Северус, подчинился директору. Наблюдая за ними, она спрашивала себя, когда успела стать такой циничной. А потом задумалась, хорошее или плохое влияние на нее оказал в этом плане Северус.

После того как Гарри все-таки взял протянутый меч, Дамблдор снова принял сияющий и добродушный вид.

— Отлично, Гарри. Я понимаю, мальчик мой, что ты не хочешь использовать его, действительно понимаю. Но, думаю, когда люди увидят тебя с мечом, это придаст им мужества.

Гарри изобразил на лице нечто, смахивающее на улыбку.

— Разумеется, сэр.

Директор похлопал его по плечу.

— Хорошо. — После чего направился к остальным собравшимся в комнате, чтобы поддержать каждого в своем обычном стиле.

Гарри взмахнул мечом.

— Ну и что мне с этим делать? Я не могу идти с ним. Это не вписывается в план.

Шеклболт пожал плечами.

— Носи его в ножнах. Какая разница?

— Дело в том... — тут Гарри резко замолчав, наткнувшись взглядом на Невилла в другом конце комнаты.

— Гарри? — протянул Рон тоном, в котором всем ясно слышалось: «Что ты задумал?»

— Эй, Невилл, можешь подойти на минуту?

Подняв сумку, Невилл с улыбкой направился к ним.

— Я думал, ты не хотел идти с мечом, — произнес он, приблизившись к их группе.

— Я и не собираюсь.

Невилл тихо рассмеялся.

— Ну не знаю, Гарри. Ты и правда неплохо смотрелся бы с мечом наперевес. Может, когда все закончится, о вас с ним сложат балладу.

Услышав, как рядом прыснул Рон, Гарри сердито посмотрел на Невилла. Но очень быстро расплылся в широкой улыбке.

— Я не буду брать с собой меч. Это сделаешь ты.

Невилл тут же перестал смеяться и в панике уставился на них.

— О нет, нет, нет, — запинаясь, произнес он. — Я не могу нести эту штуку.

В глазах Гарри сверкнуло нечто зловещее.

— О да, да, да. — Улыбка стала еще шире. — Это даже логично. Ты — второй ребенок, к которому могло относиться пророчество. Поэтому, если меч не беру я, его возьмешь ты, — и он протянул Невиллу эфес.

— Но директор...

— Все время говорит мне, что Волдеморта должен победить именно я, — перебил его Гарри. — А я говорю, что меч должен нести именно ты.

Невилл покачал головой, но все же протянул руку, хоть и с явной неохотой, словно ему предлагали ядовитую змею.

— Скажу лишь одно: это очень плохая идея.

Гарри с чувством хлопнул Невилла по плечу.

— Не переживай, я специалист по плохим идеям. Добро пожаловать в мой мир.

После этого собравшиеся разбились на отдельные группы, которые занялись учебными тренировками, хотя Гермиона считала, что от них крайне мало пользы, так как это лишь усиливало всеобщее беспокойство. Она и сама чувствовала напряжение: внутри словно гнездился горячий и ворочающийся ком страха, от которого она никак не могла избавиться. Когда наконец подошло время обеда, ее нервы были натянуты до предела.

— Итак, Гермиона.

Гермиона поморщилась. Она хорошо знала этот тон. Приклеив на лицо улыбку, она кивнула своим бывшим соседкам по комнате.

— Лаванда, Парвати.

Затем снова повернулась к Деннису Криви, с которым тренировалась. Однако ей не позволили отделаться так легко. Скользящим движением Лаванда встала прямо перед Гермионой, а Парвати подхватила ее под руку, в которой находилась палочка. Гермиона бросила умоляющий взгляд на Денниса, но мелкий предатель тут же ретировался на другой конец комнаты.

— Мне следовало сразу догадаться: если уж кто-то и заинтересует нашу тихоню Гермиону, то это будет учитель.

— Лаванда, прошу, не начинай, — простонала Гермиона.

Лаванда слегка приосанилась и подмигнула Парвати, а затем снова сосредоточилась на Гермионе.

— Значит, это правда, — тихо произнесла она, приняв обиженный вид. — Гермиона, я просто убита. Мы семь лет прожили с тобой в одной комнате — и узнаем такие новости от Адриана Пьюса. От Пьюса, Гермиона! Слизеринца! — и она драматично вздохнула. — Это так унизительно.

Гермиона посмотрела на обеих.

— Вы ведь от меня не отстанете, да?

Парвати благополучно проигнорировала вопрос и потащила Гермиону к двери.

— Почему бы тебе не рассказать нам все по пути в столовую?

Чувствуя себя так, словно ее ведут на эшафот, Гермиона поплелась за ними, напрочь отказываясь что-либо говорить.

* * *

Арроза Альверес работала целителем уже много лет. Она знала, что это ее предназначение, еще до того, как поступила в Хогвартс. В магическом мире профессия целителя являлась одной из самых сложных. И не каждый непрофессионал ценил это. Быть целителем означало не только размахивать палочкой и произносить нужные заклинания, хотя, стоило признать, этого тоже хватало. Быть целителем — это изучать сущность волшебников. Порой узнать, почему кто-то произнес заклинание, оказывалось не менее важным, чем понять само заклинание.

Она также давно знала семейство Уизли. Как глава Отдела для пострадавших от проклятий, она, возможно, встречала такое же количество детей, что и учителя в Хогвартсе. Рано или поздно у нее бывали все. За годы работы дети семьи Уизли превратились в ее постоянных пациентов. Самый старший, Билл, оказывался в больнице не слишком часто. Но вот бесстрашный и отчаянный Чарли попадал к ней регулярно. По сути, именно занимаясь Чарли, она стала личным целителем всех Уизли и не отправляла их ни к кому другому. Интересные случаи или, точнее, интересное семейство не давало Альверес расслабляться.

Когда родился Перси, она ожидала, что он будет очередным типичным Уизли. Но мальчик сильно отличался от старших братьев. До появления в семье близнецов ей редко приходилось его лечить. И только когда он вольно или невольно превратился в их главную мишень и подопытного кролика, она наконец узнала Перси поближе. Близнецы, опять же, стали для нее новым испытанием. Если честно, после всех их проделок, несчастных случаев с зельями и заклятиями Арроза даже подумывала назвать в их честь этаж или хотя бы основать стипендию их имени.

Но, как ни странно, сейчас она искала именно Перси, и все ее целительские инстинкты требовали найти его. Когда она увидела его вчера вечером во время собрания, то решила, что он болен — он выглядел как человек, только что перенесший тяжелый приступ гоблинской лихорадки. Но у нее не выпало возможности поговорить с ним позже, и Перси исчез где-то в недрах особняка. Но упорство Аррозы было ее отличительной чертой. Она переместилась в особняк Блэков рано утром и начала обыскивать его, комнату за комнатой. И в конце концов нашла Перси в маленькой кладовке, заполненной коробками и картонками. Он сидел на старом дорожном сундуке, обхватив себя руками, и его поза выражала глубокое страдание.

— Перси?

Тревога Аррозы возросла, когда он даже не пошевелился и не взглянул на нее, а лишь пробурчал:

— Я не болен. Пожалуйста, оставьте меня в покое.

Его быстрый ответ удивил ее. Но, с другой стороны, Перси всегда был умным и по-своему проницательным ребенком. Альверес решительно вошла в комнату и непреклонным тоном, которым всегда обращалась к пациентам, сказала:

— Кто из нас целитель? Я сама решу, болен ты или нет.

Он так и не поднял на нее взгляда, но покачал головой.

— Как хотите. Можете помахать палочкой. Все равно ничего не найдете.

От такого ответа тревога Аррозы ничуть не улеглась. Перси любил спорить с ней и имел на все свое мнение. Совершенно не в его духе — просто сидеть вот так.

Нахмурившись, она достала палочку и наложила диагностирующее заклинание. И с удивлением признала, что Перси не ошибался: у него не наблюдалось никаких болезней, по крайней мере, в физическом плане. Правда, его магический фон казался необычным, но, скорее всего, причина крылась в эмоциональной травме. Но как раз это и не являлось странным. Альверес не знала подробностей, но, насколько она поняла, Перси наконец открыли правду о Волдеморте и роли Министерства. Отсюда и состояние Перси. Но от подобного она не могла его вылечить, он должен был пройти через это сам.

Убрав палочку, Альверес слегка сжала его руку.

— Нелегко видеть свои идеалы разбитыми, Перси. Тебе станет легче со временем.

— «Идеалы», — тихо передразнил он, и в его голосе звучала горечь. — Я даже не могу утверждать, что не знал. — Он так и не решался посмотреть на нее. — Моя семья пыталась сказать мне это. Поттер тоже. Правда все время была на виду. Просто я не хотел видеть, не хотел верить.

Арроза промолчала — такое часто случалось. Пациент сначала отказывается говорить, но потом поток его слов невозможно было остановить.

Перси покачал головой, закрыв глаза, словно его мучила боль.

— Понимаете, дело ведь не только в этом, — он сдавленно рассмеялся. — Я всегда был белой вороной в семье. Всегда знал об этом, и они тоже знали, — он наконец рискнул посмотреть на Альверес. — Я никогда никому не говорил... Во время церемонии распределения Шляпа сказала, что с моими амбициями я многого добьюсь в Слизерине.

Арроза задумалась, припоминая все черты характера Перси.

— Я согласна. Если Министерство было твоей конечной целью, ты обзавелся бы бесценными знакомствами.

— Так и было. Всегда. Я хотел работать в Министерстве, делать карьеру... — он скривился. — Я наивно мечтал навести порядок. Но когда Шляпа предложила Слизерин, я запаниковал. Я как наяву увидел реакцию своей семьи. — Он глухо рассмеялся. — Можете представить себе такое — Уизли в Слизерине? Шляпа сказала, что мне понадобится немало мужества и решительности, если я последую за своими амбициями. Что я останусь в одиночестве. И еще она сказала: если я решусь, мне потребуется мужество Гриффиндора.

Арроза начала понимать.

— И когда начались все разговоры о возвращении Сам-Знаешь-Кого...

Перси кивнул.

— Я подумал: вот он — миг моего мужества, мое время в одиночестве защищать свои амбиции и лояльность Министерству.

— Ох, Перси...

Но он не слышал ее — не в состоянии остановиться, он рассказывал то, чем никогда ни с кем не делился.

— Моя мама мертва. Воспоминания Снейпа... Я видел...

— Что? Что ты имеешь в виду под «воспоминаниями»? Они показали тебе воспоминания в думосбросе?

Перси кивнул, не подозревая о ее разгорающейся ярости. Воспоминания Снейпа. Милостивый Мерлин! Если хотя бы половина того, что я подозреваю о Северусе, правда, то такого человека, как Перси, эти воспоминания могут просто раздавить.

Перси покачал головой. Внимательно наблюдающей за ним Аррозе показалось, будто хочет избавиться от всплывающих в памяти образов.

— Но это не всё... Еще то, что он делал и видел. — Перси уронил голову, сжав виски ладонями. — Я не могу выкинуть воспоминания из головы — все эти крики, запах, — он побледнел и сглотнул. — Особенно запах, — тихо произнес он.

Арроза сжала его плечо.

— Перси, воспоминания Снейпа... Хотелось бы мне быть рядом с тобой. — Убила бы Дамблдора. — Они должны были придумать другой способ. Хочешь, я наложу на тебя заклинание забвения?

Перси резко поднял голову.

— Да. Нет, — тут же добавил он, увидев, как Альверес потянулась к палочке. — Они были правы, использовав воспоминания. Не думаю, что послушал бы их, если бы не увидел… всё это. Но вот после окончания битвы... Сможете?

— Перси, если ты хочешь сохранить воспоминания в наказание…

— Нет, не в наказание, — он слабо улыбнулся. — Считайте это мотивацией. Если я забуду... Если не буду понимать, кто такие на самом деле мистер Роул и мистер Долларт... — Перси покачал головой. — Я должен знать.

Арроза внимательно посмотрела на него. Он по-прежнему был бледным, и она сомневалась, что он вообще спал эту ночь. Она приняла решение и строго на него взглянула.

— Хорошо, но подойди ко мне сегодня вечером. Я дам тебе зелье сна-без-сновидений.

На лице Перси отразилось облегчение.

— Подойду. Спасибо. А теперь можете оставить меня одного?

Альверес поджала губы, но мягко произнесла:

— Хорошо, Перси. Но если тебе будет что-нибудь нужно, обращайся ко мне. Договорились?

После его кивка она ушла. Ей не хотелось оставлять его, но еще она была полна решимости найти одного самопровозглашенного военного генерала. Альбуса ждал весьма неприятный разговор.

* * *