Крестник (гет)

Яркий свет в небольшом окне резко погас, а затем сменился другим, мягким. Набросив на себя Дезиллюминационные и Согревающие чары, Северус немного неуклюже перекинул ногу через старенькую школьную метлу, которую позаимствовал в хранилище мадам Трюк, и тяжело взлетел в воздух, держа курс на знакомое до боли окно. Конечно, до уровня Поттера он определенно не дотягивал, но это ему и не требовалось — на метле, кто бы там что ни думал, он держался довольно сносно. Он всегда презирал этот неудобный транспорт, но в данной ситуации он ему здорово помог. Проделав это однажды на четвертом курсе, он уже не мог заставить себя остановиться.

Лили сидела за письменным столом и, сосредоточенно накручивая прядку пушистых волос на палец, думала над сочинением. Северус хорошо знал это выражение ее лица — брови чуть нахмурены, губы то поджимаются, то вытягиваются «бантиком», глаза неотрывно смотрят в наполовину исписанный пергамент. Прислонившись левым боком к ледяной стене, Северус скользнул взглядом по чуть сгорбленной спине Лили. Ее лопатки волнующе выступали сквозь белую школьную рубашку, босая правая ножка, закинутая на левую, чуть покачивалась в воздухе. В мягком оранжевом свете настольной лампы волосы Лили казались густого насыщенного цвета поздней осени.

Лили вдруг отложила перо, потерла ладошкой затекшую шею и бросила взгляд на часы, стоявшие на прикроватной тумбочке. Чему-то вздохнула, легонько улыбнулась и поднялась на ноги, оперевшись ладонью на спинку стула. Лили явно держала путь к окну, и Северус немедленно убрался из зоны видимости — при ближайшем рассмотрении чары Дезиллюминации можно было с легкостью обнаружить — но слегка потерял равновесие и больно стукнулся локтем о проржавевший карниз, который издал такой шум, что вороны, пасшиеся на крыше башни старост, взлетели, громко хлопая крыльями и хрипло каркая. Расслабленное выражение на лице Лили сменилось настороженностью, она медленно подошла к окну и всмотрелась в ночь, чуть прикусив влажную губу. Северус ощутил, как внизу живота что-то отчаянно екнуло...

Лили вдруг резко потеряла интерес к происходящему за окном и обернулась. Лица ее Снейп не видел, но судя по тому, как она вдруг вытянула руки и сорвалась с места, к ней в комнату зашел... Поттер. Взлохмаченный, в расстегнутой клетчатой рубашке, надетой поверх футболки, он закрыл за собой дверь, демонстративно подергал ручку и ухмыльнулся так пошло, что если бы руки Северуса не были заняты древком метлы, то непременно сжались бы в кулаки. Он по-хозяйски плюхнулся на аккуратно застеленную кровать Лили, а она подошла к нему, встала между его широко расставленных ног, запустила пальчики ему в волосы и низко склонила голову, заслонив их от Северуса длинными локонами. Нетрудно было догадаться, чем они занимались, спрятанные от посторонних глаз...

Снейп сглотнул, чувствуя, как внутри него просыпается что-то очень нехорошее и колючее. Он будто прилип к этой каменной стене, продуваемой всеми ветрами, ему отчаянно не хотелось на это смотреть, но и улетать прочь он тоже не спешил. Картина перед глазами будто была пыткой замедленного действия — Лили вдруг беззвучно ойкнула и уткнулась лицом Поттеру в грудь, когда он резко потянул ее на себя, и оба утонули в мягком покрывале и подушках. Лили лежала на Поттере, ее юбка беззастенчиво задралась, но она совсем не торопилась возвращать ее на место...

А руки Поттера тем временем принялись поглаживать ее по бедрам, поднимаясь все выше, туда, где заманчиво белел хлопковый кружевной треугольник...

«Давай, Лили, — мысленно умолял ее Северус, не в силах отвести жадного взгляда от стройных алебастровых ножек и того, что располагалось выше, — оттолкни его, ну же, убери его грязные лапы от себя, прошу!»

А Лили совсем не спешила этого делать — она согнула одну ножку в колене и принялась болтать ею, слушая несшего какую-нибудь грязную чепуху Поттера...

Он водил своими мерзкими руками по ее ягодицам, а она не сопротивлялась...

Вдобавок ко всему, она вдруг сама запустила пальчики ему под футболку. Северус видел, как Поттер слегка напрягся, а затем расплылся в абсолютно омерзительной довольной пошлой улыбочке.

Захотелось вломиться в эту комнату, нарушив их отвратительное уединение, и выбить ублюдку все зубы.

Сейчас они еще начнут делать то, о чем Северус мог позволить себе думать только в самых смелых мечтах.

Раньше, когда они вдвоем гуляли после уроков или возвращались из библиотеки, Лили брала Северуса под руку, но при этом всегда держала между ними дистанцию в несколько дюймов.

К Поттеру она прижималась так, будто хотела раствориться в нем, как огневиски в содовой.

Несмотря на злость и обиду, Северус чуть передвинулся, чтобы лучше видеть происходящее.

Вдруг Лили понадобится помощь? Вдруг Поттер зайдет слишком далеко, и его некому будет остановить?

Пока что они просто целовались, лежа в обнимку, но одного этого было достаточно, чтобы Северус почувствовал себя так, словно на его сердце сплясали чечетку горные тролли. Сильнее злости и ненависти к Поттеру была только обида на Лили.

Свою самую первую ночь в Хогвартсе он провел без сна, с тоской думая о том, что теперь, когда Распределяющая Шляпа отправила их с Лили на враждующие факультеты, их дружба прекратится раз и навсегда. Потому что у Лили наверняка появятся новые друзья — эти глупые, вечно хихикающие, мерзко прикрывая при этом рты, подружки, с которыми Лили будет ходить по школе, а еще над ней начнут издеваться идиоты мальчишки, пытаясь привлечь к себе ее внимание. И Лили будет злиться на них, обижаться, но в глубине души ей все равно будет приятно, что она кому-то нравится. Северусу Лили нравилась с девяти лет. Но он никогда не позволял себе задирать ее, обзываться и дразнить, чтобы завладеть ее вниманием. Он думал, что Лили все это не нужно, что она отличается от остальных девочек, что она совсем-совсем другая. Оказалось, он ошибался.

И все равно пару раз в неделю он тайком уходил из гостиной Слизерина, крал на время метлу из хранилища мадам Трюк и невидимый парил перед окном комнаты, в которой жила Лили, чтобы любоваться ею, сколько душа попросит, и не краснеть всякий раз, когда она поднимала голову и смотрела сквозь него.

Он сам не заметил, как это превратилось в необузданную потребность.

А сегодня пришел Поттер и все испортил. В очередной раз.

Лили резко села, и Северус мгновенно выпрямил спину. Рука, казалось, примерзшая к метле, инстинктивно дернулась к карману, где лежала волшебная палочка. Поттер что-то спросил у Лили, но она с улыбкой покачала головой, и он тоже приподнялся на постели. Теперь Лили сидела на нем, как наездница. Снейп крепко сжал зубы. Почему он все еще здесь, черт возьми?..

Лили стащила с Поттера рубашку, а затем потянула за край его футболки. Он поднял руки вверх, помогая ей снять ее с себя. Северус еще крепче стиснул палочку. Если он посмеет, если он только посмеет...

Но они ничего больше не стали делать. Просто легли рядом, обнявшись и замолчав. Лили прятала лицо на груди у Поттера, изредка легонько касаясь ее губами, и обнимала его за талию. Он тоже держал одну руку у нее на пояснице, а другой лениво перебирал рыжие волосы. Лицо его приняло какое-то угрюмое выражение, а вскоре он тоже закрыл глаза.

Сил на то, чтобы смотреть на все это и дальше, не осталось. Северус мрачно сунул палочку в карман и медленно полетел прочь.

Его вдруг накрыло свирепое желание пойти сейчас к Пальмер и сделать с ней все то же самое, что Поттер проделывал с Лили. В конце концов, она теперь обязана ему жизнью, как бы ни было противно это признавать, и обязана сделать для него все, что он только захочет. Чтобы Поттеру было так же противно и обидно — Северус знал, что эта недоделанная француженка значила для него. И на следующий день произошло нечто такое, что еще больше уверило Снейпа в своем мнении относительно этой парочки.

— Снейп! Эй, стой!

Поттер настиг его у главной лестницы, когда Северус, глядя себе под ноги, шагал в совятню, чтобы отправить письмо матери. Звук самого ненавистного голоса в мире заставил Северуса скривиться от неприязни. Поттер явно и сам не горел желанием общаться с заклятым врагом, об этом свидетельствовали желваки, перекатывающиеся по смуглым скулам. Сначала Северус на какой-то миг смалодушничал и подумал, что Поттеру известно о его вчерашней шпионской деятельности, но тот при встрече не пальнул в него заклинанием и вообще был один, без своей свиты. Значит, ему нужно было просто поговорить, а жаль. Северус неприкрыто ухмыльнулся. Он бы сейчас с большим удовольствием нарвался на драку.

— Чего тебе? — холодно спросил он.

Поттер преградил ему дорогу, ведущую в совятню. Он был на полтора дюйма выше Северуса. Это неимоверно злило и выводило из себя — даже в такой мелочи чертов гриффиндорский выскочка обскакал его.

— Поговорить, — подтвердил догадку Северуса Поттер.

— Интересно, о чем? — язвительно осведомился Северус.

Поттер привычным жестом запустил клешню в волосы. И как Лили его только терпит? Снейп скрипнул зубами от ярости.

— О Джой, — он закатил глаза, словно следующие слова оцарапали ему глотку. — Да-да, я помню, что мы с тобой терпеть друг друга не можем, что мечтаем подвесить друг друга за яйца и всякое такое... Но ты спас ей жизнь, — серьезно закончил он.

— И?

Ноздри Поттера раздулись.

Мерлин, что Лили и эта Жозефина вообще в нем нашли?!

И если на Пальмер ему было плевать с очень большой высоты, то мысль о Лили и Поттере в одной постели буквально вскипятила кровь и поджарила мозг.

— И — спасибо, — Поттер даже сделал вид, будто улыбнулся. Рука его дернулась, и Снейпа вдруг посетила совершенно дикая мысль — он подумал, что Поттер сейчас протянет ему ладонь для рукопожатия. Тогда он с превеликим удовольствием оторвет ему пальцы.

Но Поттер ничего подобного не сделал. Внутри что-то обидно кольнуло.

Снейп моргнул. Кажется, он превращается в сентиментального дебила.

Еще протянутой руки Поттера ему не хватало для полного счастья.

— Пожалуйста, — выдавил он, чувствуя себя крайне странно. Будто у него на плечах сидели ангел и демон и разрывали его на части.

Поттер, скорее всего, чувствовал что-то идентичное. Приплыли, теперь они вообще на одной волне. А что, любопытно, он сделает, если Северус вдруг спасет жизнь его драгоценному Блэку? С объятиями полезет?

Поттер пожевал губами, глядя куда-то чуть левее плеча Северуса. Тому уже надоело стоять и ждать, когда гриффиндорца переклинит, и он уйдет с дороги.

— Не хочется портить такой душещипательный момент дуэлью, — вдруг выдал Поттер, когда Северус открыл было рот, собираясь потребовать, чтобы тот свалил.

Не найдя слов, он закрыл рот и просто кивнул, потом снова зачем-то открыл и снова покивал.

— Не хочется, — вырвалось у него.

Поттер тоже покивал. Так они и стояли, как два китайских болванчика, и кивали, пока до Поттера наконец не дошло, что надо бы освободить проход.

— В первый и последний раз, — справедливости ради добавил гриффиндорец, когда их уже разделяло расстояние в несколько футов.

— Именно так, — подтвердил Северус, обернувшись в пол-оборота. Поттер в последний раз ухмыльнулся и, сунув руки в карманы толстовки, убрался прочь по коридору. Северус не стал смотреть ему вслед, раздираемый желанием угостить урода Сектумсемпрой, и направился таки в совятню.

Странно дрогнувшая рука Джеймса Поттера до сих пор стояла перед глазами.

Ну и что это вообще было?

* * *

— Джим, ну где ты ходишь! Я уже час тебя ищу!

В Большом зале Лили встретила его этими словами и поцелуем в щеку. Глаза у нее странно сияли, будто она намеревалась сообщить ему нечто грандиозное. Джеймс невербальным заклинанием призвал к себе огромную тарелку и плюхнул поверх заботливо накладываемой Лили картошки пюре две сочные куриные ножки. Пахла эта снедь просто восхитительно, громкое урчание в желудке уплетающего курицу Питера перекрывало болтовню обедающих гриффиндорцев. Сириус то и дело подкалывал жующего Хвоста, но Лили настойчиво пнула Джеймса под столом, и он покорно повернулся к ней.

— Что такое, Лилс?

— К вечеру зелье будет готово, — шепотом сообщила она.

С минуту Джеймс вспоминал, о каком зелье идет речь.

— А! — дошло до него, и он вытаращил глаза на свою довольно улыбающуюся девушку. — Да ладно? Уже? Когда ты успела?..

— Вчера, — скромно поведала она и заправила прядь волос за ухо. Джеймс тут же испытал нечеловеческое желание прижаться губами к этому маленькому розовому ушку, легонько укусить его за мочку, а потом ласкать языком нежную впадинку, не обращая внимания на царапающие щеку застежки трех золотых «гвоздиков»... — Когда ты уснул, — добавила Лили, и Джеймс моргнул, спустившись с небес на землю.

— Когда я уснул, — повторил он и кивнул. — Постой, это было часа в два ночи, не раньше...

— У меня была бессонница, — Лили махнула рукой. — К тому же зелье не такое уж и сложное, готовится быстро, настаивается только почти двадцать часов...

— Ты что же, совсем не спала? — возмутился Джеймс, обнимая Лили за талию и притягивая ее к себе. Девушка поддалась и положила голову ему на плечо.

— Я сегодня лягу пораньше, — тихо сказала она. — У тебя все равно тренировка.

Тренировка. Когда Лили произнесла это слово, Джеймс вспомнил кое-что еще.

— Черт, — он страдальчески закрыл глаза. Лили приподняла голову и посмотрела на него. — Угораздило Джой загреметь в лазарет, когда у нас матч на носу!

— И это все, что тебя волнует? — притворно возмутилась Лили. — Ты ее хотя бы навещаешь? — с неохотой спросила она.

— Угу. Маленькая проблемка — она меня видеть не слишком-то хочет.

Лили не подала вида, что ее это обрадовало.

— Ладно, — она легонько хлопнула ладошкой по столу. — Джим... скажи, Сириус ведь не хочет, чтобы о его подозрениях стало известно Марлин?

— Ну разумеется, она решит, что мы свихнулись.

— Тогда как вы собираетесь делать анализ, если для него потребуются ее... скажем, волосы?

— Стащим ее расческу, — Джеймс расплылся в невинной улыбке.

Лили тоже улыбнулась, но снисходительно.

— Посидите в сторонке... мародеры, — хмыкнула она и полезла в свою сумку. Джеймс медленно отправил в рот обжигающе горячее пюре. — Я уже обо всем позаботилась, — с этими словами Лили украдкой показала ему голубой гребень, между зубцами которого запутались длинные светлые волоски. — Ты на меня плохо влияешь.

— Я заметил, — Джеймс чмокнул зардевшуюся от удовольствия Лили в щеку.

Она внезапно выпрямила спину и потупилась. Удивленный такой переменой Джеймс нашел взглядом Сириуса, который, подперев подбородок кулаком и усиленно делая умиленный вид, пялился на них и улыбался совершенно по-идиотски.

— Продолжайте, пожалуйста, — он похлопал ресницами, как девчонка. Джеймс с трудом подавил желание треснуть своего лучшего друга чем-нибудь потяжелее. — Или я вас смущаю, миссис Поттер?

Лили в шутку погрозила ему кулачком, но больше на ласку Джеймса не реагировала.

* * *

— М-да, ради такой квартиры стоило быть паинькой все шесть лет, — философски изрек Бродяга, едва переступив порог гостиной старост.

Лили покосилась на него, закатив глаза, но ничего не сказала и ушла к себе за зельем. Джеймс плюхнулся в кресле у камина и швырнул в Сириуса небольшую диванную подушечку. Блэк лениво швырнул ее обратно и взял со стола Фенвика какой-то журнал.

— Волнуешься? — поддел его Джеймс.

— Пошел ты, — скривился Сириус.

Лили вернулась с маленьким котелком, в котором остывала мутная на вид жидкость. Джеймс, перевесившись через подлокотник, попытался заглянуть внутрь, но в нос ему ударил настолько мерзкий запах, что у него заслезились глаза.

— Так и должно быть? — скривился он.

Лили пожала плечами.

— В книге написано, что на конечной стадии зелье должно напоминать воду из болота. Думаю, у меня все получилось верно, — она, прищурившись, отлила ровно половину в прозрачную колбу. Джеймс и Сириус напряженно следили за ее действиями. Сконцентрировав все внимание на снадобье, Лили протянула Сириусу перевернутую ладонь. Тот уставился на нее, а когда Джеймс чувствительно ткнул его в бок локтем, тот с понимающим «а-а» выдрал со своей головы несколько длинных черных волос и протянул их Лили. Она взяла волосы, даже не взглянув на них, и, затаив дыхание, бросила их в колбу.

Ничего не произошло. Жидкость как была грязновато-серой, такой и осталась. Сириус задумчиво потер подбородок, буравя колбу таким взглядом, что еще чуть-чуть, и зелье вскипит.

Лили же полезла в свою сумку и вытащила из нее расческу, позаимствованную у Марлин. Джеймс, ловивший ворон, сосредоточился, Сириус сделался еще более мрачным, чем прежде. Лили аккуратно сняла с гребня одинокий волос, затем занесла его над колбой и вопросительно уставилась на мальчиков.

— Бросай, — подбодрил ее Джеймс.

— Подожди, — хрипло остановил Сириус.

Лили понимающе покивала и улыбнулась. Сириус провел ладонями по лицу, размял шею и зачем-то хрустнул пальцами, словно собирался драться с несчастной колбой. В гостиной повисло напряженное ожидание.

— У меня рука устала, — напомнила Лили.

— Черт возьми, а вдруг... и правда, — сдался Сириус. Джеймс ободряюще похлопал его по плечу.

— Сириус, ты же понимаешь, что вероятность того, что Марлин — твоя сестра... один к тысячи?

— Так, ладно, — решился Блэк. Ни Лили, ни даже Джеймс еще никогда не видели его настолько беспомощным и убитым. Лили приподняла бровь, и парень кивнул: — Бросай.

Казалось, будто одинокий золотистый волосок летел к горлышку колбы целую вечность. Едва он коснулся зелья, как его поверхность вспенилась, забурлила, колба исчезла в густом слое белесого дыма... а когда он рассеялся, все увидели, что зелье окрасилось в ослепительно белый цвет.

— И что это значит? — задал вопрос Сириус. Правое веко его нервно дергалось, но Джеймс видел, что Лили расслабленно заулыбалась.

— Это значит, что вы с Марлин не связаны никакими родственными узами, — мягко пояснила она. А в следующий миг ойкнула, потому что Сириус вдруг подорвался с места, схватил ее в охапку и закружил по комнате.

— Э-эй, Бродяга, полегче, — с усмешкой предостерег Джеймс, когда Сириус от переизбытка чувств расцеловал Лили в обе пунцовые щеки. В груди что-то нехорошо напряглось, но ревновать Лили к Сириусу — значит, себя не уважать. *авторвсесказал*

— Эванс, ты... ты... вернула мне смысл жизни!

— Пожалуйста, Сириус, — терпеливо слушала его сбивчивые благодарности Лили. — Обращайся, если что.

— С меня огне... хм. А чего тебе хочется?

— Чтобы ты свалил, Бродяга, — Джеймс был безумно рад за друга, но уже начинал терять терпение. Ему до смерти хотелось остаться наедине с Лили перед тем, как начнется тренировка.

— Ладно, — Блэк довольно хлопнул в ладоши. — С меня коробка «шоколадных лягушек», — он нахально улыбнулся. — Все, Сохатый, я уже сваливаю, не больно-то и хочется торчать рядом с двумя влюбленными идиотами, — после этих слов в Блэка полетела расческа МакКиннон. Сириус ловко увернулся от нее и, отсалютовав двумя пальцами, скрылся за портретом Омара Корсара. Лили засмеялась, прикрыв рот ладонями, когда из коридора раздался счастливый вопль низзла в брачный период, а затем очередная порция отборной ругани от пирата с портрета.

— Что еще человеку для счастья надо? — риторически вопросила Лили и тут же угодила в жаркие объятия Джеймса. — О, поняла... Джим-м...

Мягко толкая девушку к дивану, Джеймс сжимал ее хрупкую талию. Где-то на задворках сознания поселилась мысль, что ей, должно быть, больно или не слишком приятно, но ему было мало этих прикосновений, хотелось прижать Лили к себе еще крепче, чувствовать ее всю, от макушки до кончиков маленьких пальчиков на ногах, чувствовать ее дрожь, охватывающую податливое тело в предвкушении ласки... Лили шутливо вырывалась, но ее язычок, гостеприимно встретивший его собственный язык у нее во рту явно говорил иное... а еще эти ладошки, забирающиеся под рубашку...

— Тренировка, — выдохнула Лили ему в губы, переводя дыхание. Слово подействовало на Джеймса, как заклинание.

— Ты права, — проворчал он, но отстранять девушку от себя не спешил. — Тренировка... будь она неладна. А ты — в постель, — он пригрозил ей пальцем. — Приду — проверю.

В глазах Лили что-то полыхнуло, но всего лишь на мгновение. Она ласково улыбнулась и провела дрожащими пальцами по его губам. Джеймс попытался поймать ртом ее палец, но Лили оказалась проворнее и тут же уперлась ладонями ему в грудь.

— Все, иди. Ты никогда не простишь мне, если Кубок в нашем выпускном году уйдет кому-то другому.

— И буду припоминать тебе это всю оставшуюся жизнь, — Джеймс все еще пытался украсть у нее еще один поцелуй до своего ухода.

Лили сама чмокнула его и сразу же вывернулась из объятий, но Джеймс успел в последний момент поймать ее за запястье. Взгляд его упал на ополовиненный котел с мутной жидкостью, над которой все еще вился легкий дымок.

— Почему ты разделила зелье пополам?

— Ну мало ли кем окажется следующая девушка Сириуса, — рассмеялась в ответ Лили.

* * *

Иногда упрямство и непрошибаемая принципиальность — не лучшие черты человечества.

— Да я нормально себя чувствую! — вот уже битый час доказывала мадам Помфри Джой. Медсестра оставалась глухой к ее словам и только бормотала что-то себе под нос, возясь с разноцветными склянками у себя в кабинете. — Серьезно, посмотрите на меня! Да меня хоть сейчас в космос можно отправлять!

Для наглядности она покружилась на одном месте. Мадам Помфри даже взгляда не подняла, не говоря уже о том, чтобы как-то прокомментировать поведение своей проблемной пациентки. Фланелевая больничная рубашка щекотала икры, слишком длинные рукава теплой кофты все время сползали, приходилось то и дело закатывать их обратно. За окном накрапывал мелкий дождик, но из-за отвратительных погодных условий матчи еще никто не отменял.

— Я должна играть! — от возмущения и обиды, что на нее не обращают внимания, голос Джой непривычно повысился.

— Мисс Пальмер, вернитесь в свою кровать, — не терпящим возражений тоном велела Помфри, взмахивая палочкой, и склянки, повинуясь ей, слетелись в одну большую сумку, которую медсестра обычно брала с собой, когда ей приходилось покидать больничное крыло. Через пятнадцать минут начнется первый в сезоне матч по квиддичу — Гриффиндор против Рейвенкло, поэтому мадам Помфри вот-вот свалит. Чего нельзя было сказать о самой Джой.

— Ладно, — гневно отрезала она и так шарахнула дверью, что зазвенели стекла в окнах. — Ладно, — уже не так недовольно сказала она, проходя за ширму. Под подушкой ее уже ждала уличная одежда и волшебная палочка. В одном из карманов куртки лежало заветное письмо от Нейтана.

Она все равно уйдет сегодня, пока все будут заняты квиддичем.

— Пожелайте Поттеру удачи от моего имени, — саркастично бросила вслед закрывающей двери больницы мадам Помфри Джой. Медсестра даже не удосужилась ответить, но Джой было плевать.

Выждав еще пару минут, чтобы удостовериться в том, что медик не вернется, Джой резко стащила с себя больничные тряпки и в считанные минуты была готова оставить это унылое место. Разодрав щеткой спутанные вконец волосы, Джой взмахнула палочкой, создавая на своей кровати иллюзию спящего под одеялом человека. Неизвестно, сколько продлится игра, а ей сегодня просто жизненно необходимо было покинуть Хогвартс.

В замке стояла гулкая тишина — все уже отправились на стадион. Накинув капюшон на голову, чтобы попадающиеся ей по пути портреты не заметили ее лица, Джой спустилась вниз, крепко стискивая в одном кармане палочку, а в другом — шершавый смятый пергамент. Сердце предвкушающе колотилось о ребра, ладони вспотели, а во рту наоборот противно пересохло. Оставалось надеяться, что Нейтан захватит с собой чего-нибудь покрепче.

Главный вход на территорию школы охранялся всеми мыслимыми и немыслимыми чарами, но у Джой было время, чтобы изучить Карту Мародеров вдоль и поперек. Конечно, мантия Джеймса сейчас здорово помогла бы ей, но она скорее съела бы дохлого лукотруса, чем попросила Поттера об услуге.

Статуя горбатой ведьмы неприветливо зыркнула на Джой своим единственным глазом. Наклонив голову, Джой сунула ведьме под нос средний палец и достала из кармана палочку. Она уже собиралась произнесла заклинание, но тут в коридоре послышались шаги, и девушка только и успела, что посильнее натянуть капюшон на голову и юркнуть в открывшийся проход. Еще не хватало, чтобы Филч ее засек в таком месте и в такое время!

Горб карги закрылся, и Джой перевела дух. Она отчетливо слышала все, что творил сейчас рядом с ведьмой смотритель — ощупывал ее горб, в котором у него на глазах скрылся некто... потом принялся постукивать по нему... волшебной палочкой?

— Алохомора, — честное слово, лучше бы это был Филч. Потому что по голосу Джой отчетливо узнала Снейпа. Его вездесущего носа здесь только не хватало!

Заклинание не подействовало, Снейп ругнулся и попробовал что-то другое, но Джой уже было плевать. Увернувшись от свисающей с потолка паутины, она быстро зашагала по подземному туннелю. Паутины здесь было много — похоже, Мародеры давно уже здесь не бывали. Несмотря на самовнушение, что после отравления она полностью оправилась, бег все еще вызывал у Джой одышку.

В «Сладком королевстве» посетителей не было — все остались в замке смотреть квиддич, а местные жители редко захаживали в лавку сладостей. Звякнул дверной колокольчик, и Джой беспрепятственно вышла на свежий воздух. После сырого подземного мрака, а затем пестрых витрин краски Хогсмида казались блеклыми и будто размазанными. Глаза Джой заслезились и покраснели, но она упрямо сжала губы и зашагала вниз по улице, стараясь не привлекать к себе внимания.

Как Нейтан и написал, он ждал ее на окраине деревни, облаченный в куртку, темно-синие плебейские джинсы и ботинки с острыми носами из кожи венгерской хвостороги. Волосы его были зализаны гелем и разделены на аккуратный пробор слева. Джой, с ее синяками под глазами и спутанными волосами, собранными в неряшливую косу, казалась бродягой, но ее это мало волновало. А вот Нейтан вполне мог бы посоперничать и с Блэком.

— Джой, — Нейтан, не обращая внимания на паутину на ее одежде, крепко обнял ее, и от этого сразу стало как-то теплее. — Отвратительно выглядишь.

— Где он? — вместо приветствия задала вопрос Джой.

— Нам придется аппарировать. Что? — лоб Нейтана прорезали складки. — Я же не мог притащить его в охраняемую деревню... Он и так уже объявлен в розыск.

— Почему я должна тебе верить? — прошипела Джой, делая шаг назад. Вся ее затея с этой вылазкой вдруг показалась ей глупой и абсолютно бессмысленной. — Откуда я знаю, что это не ловушка?

— Для кого? — серьезно спросил Нейтан. — Джой, послушай, у нас с тобой одна цель. Если бы не ты, я бы уже давно грохнул этого ублюдка, который убил твоего брата. Но ты захотела сделать это сама, и я...

— Заткнись, — она крепко стиснула его руку. — Аппарируем.

Когда жуткие ощущения остались в прошлом, Джой отдышалась и осмотрелась. Нейтан перенес их в какой-то заброшенный дом, который, однако, еще хранил следы былого ухода. Не считая жуткого слоя пыли, покрывавшей все поверхности в помещении, мебель и другие предметы интерьера казались вполне пригодными для использования. Впечатление портила грязь и сбивающая с ног вонь мочи и экскрементов. Джой даже не поморщилась, когда ее ноздрей коснулся отвратительный запах. Нейтан, не говоря ни слова, ткнул пальцем куда-то в сторону, и Джой послушно пошла вслед за ним.

На железной кровати без матраса и подушки лежал связанный магической веревкой человек. Лицо его было разбито в кровь, костяшки содраны, а на шее виднелся глубокий порез, будто оставленный ножом. Одет он был в некогда белую рубашку и домашние брюки, словно мужчину несколько часов назад вырвали прямо с семейного ужина. Джой смотрела на него, а внутри тем временем шевельнулась змейка жалости.

— Уверен, что это он? — не понижая голоса, спросила она.

Нейтан мрачно кивнул. Он стоял у изголовья кровати, широко расставив ноги и скрестив руки на груди. Джой перевела взгляд на связанного мужчину, вытащила палочку и брезгливо ткнула его под ребра. Мужчина жалобно застонал и открыл заплывшие глаза.

— Это ты его так? — снова поинтересовалась она.

Нейтан криво усмехнулся.

— Я всего лишь размялся.

— У него есть семья?

Смеявшийся Нейтан осекся.

— Нейт?

— Не знаю, — нехотя отозвался он.

Джой чуть наклонила голову, чтобы рассмотреть левую руку мужчины. Кольца и следа от него не было.

— Он может говорить? — не дожидаясь ответа Нейтана, Джой приподняла кончиком палочки подбородок стонавшего от боли мужчины. — Говорить можешь?

— Что вам нужно? — прохрипел мужчина. Из его рта потекла струйка крови.

— Годдарт Пальмер заказал тебе Ретта Пальмера? — без обиняков спросила Джой.

Мужчина дернулся, словно одно из имен ударило его, как плеть.

— Годдарт? Или Пьер? — Джой повысила голос. — Отвечай, продажная мразь! — на глаза навернулись злые слезы. Она изо всех сил заставила себя не плакать.

Пленник молчал, только изредка дергался, но переливающиеся серебристые путы мешали ему как следует пошевелиться.

— Круцио, — прорычал Нейтан, и мужчину подбросило на железной кольчуге кровати. Через несколько секунд Нейтан прекратил действие заклинания. Мужчина едва шевелился и хрипел, закатывая глаза. Кровь потекла из его носа.

— Нейт, мне надо услышать это от него, — Джой в отчаянии повернулась к белому, как полотно, Нейтану. Казалось, он едва держал себя в руках, чтобы не наброситься на убийцу Ретта и не растерзать его без помощи палочки.

— Вы... все равно меня... убьете, — вдруг прохрипел мужчина. Нейтан резко перевел на него взгляд, Джой напротив сделала это как можно медленнее. — Мне уже... плевать... Да, — он из последних сил посмотрел на Джой и даже улыбнулся, обнажив покрытые алой кровью зубы. — Это я убил твоего... брата, Жозефина Па... кх-кх-кх... — он зашелся жутким булькающим кашлем, — Пальмер. Но если ты и правда... хочешь отомстить... за Ретта... тебе нужно убить... своего отца... кх-кх-кха-ха...

— Ублюдок, — процедил Нейтан. Глаза его потемнели от ненависти. — Убей его, Джой! УБЕЙ ЕГО, не то, клянусь, я сделаю это сам!

Палочка, нацеленная прямо в лицо убийце, дрожала в руке Джой, зубы стучали друг о друга, заклинание застряло где-то в середине горла, губы дрожали, ноги тоже немилосердно тряслись. Еще несколько секунд — и она точно потеряет равновесие и грохнется в эту зловонную лужу мочи и крови, растекающуюся рядом с кроватью.

— УБЕЙ ЖЕ ЕГО, ЖОЗЕФИНА!

— Я не могу... — срывающимся голосом выдохнула Джой. — Я не убийца!

— Ты слабая, — мужчина смотрел только на нее заплывшими кровью и потом светлыми глазами. — Такая же слабая, каким... был и он...

Ненависть ослепила Джой. Она скорее почувствовала, чем увидела, как Нейтан рванул вперед, поднимая палочку. Он уже открыл было рот, собираясь выкрикнуть заклинание, как Джой услышала свой собственный голос:

— Авада Кедавра!

Ослепительный зеленый луч ударил в смеющееся из последних сил тело убийцы. Странный короткий свист — и его смех оборвался навсегда.

— Что это вообще за место?

Они сидели на террасе, прямо на засыпанном бурыми листьями каменном полу и надирались в хлам. Бутылка Нейтана была уже почти пуста, Джой не выпила и половины. Ее начинало тошнить всякий раз, как огненная жидкость оказывалась у нее в пищеводе, а еще когда приходило почти полное осознание того, что она хладнокровно убила человека.

— Однажды мы снимали этот дом, — ответил Нейтан, пьяно глядя куда-то вдаль.

Он сидел, поджав одну ногу под себя, а вторую согнув в колене. Джой выставила согнутые ноги перед собой и сгорбила спину, а вот Нейтан держал ее прямо, точно палку, несмотря на то, что был пьян.

Ветер гудел сквозняками между террасой и домом, опавшие листья шелестели и гуляли по полу, гонимые ветром. Один из таких листьев прилетел в руки Джой, и она смяла его, с каким-то странным удовлетворением вслушиваясь в его хруст.

— За Ретта, — Нейтан приподнял бутылку, и Джой, нехотя улыбнувшись, подняла свою. Бутылки соприкоснулись горлышками с негромким звоном. — Ну как, полегчало тебе?

— Ни хрена, — честно ответила Джой, приложилась к бутылке и сразу же опустила ее, так ничего и не выпив. Огневиски еще никогда не вызывал у нее такое отвращение. — Он прав — чтобы по-настоящему отомстить, надо грохнуть отца, но... — она истерично хохотнула. — Как ты себе это представляешь? Я не буду этого делать. Я не такая, как они.

Нейтан допил огневиски и шарахнул бутылку о стену. Стекло со звоном разлетелось в стороны. Следующая фраза Джой почти полностью потонула в этом звоне.

— Я не могу убить семью.

— Ладно, как знаешь, — Нейтан ухмыльнулся. — А мне вот стало легче, веришь?

— Охотно, — Джой поставила бутылку на пол и натянула торчащие из куртки рукава свитера на замерзшие ладони.

— Не хочу это говорить, но тебе пора в Хогвартс, Джой. Тебя могут хватиться.

— Да кому я нужна? — с тоской выдавила она, тяжело поднимаясь на ноги. У Нейтана и вовсе это заняло несколько минут, пока Джой не удостоверилась, что может твердо стоять на ногах, и помогла ему. От лоска не осталось и следа — сейчас они были в равных условиях.

— Мне, — серьезно сказал Нейтан, глядя ей в глаза.

Джой закатила глаза.

— Ой, не начинай, а? — устало попросила она. — Мы это уже проходили. Ты встречался с моим братом, и я не допущу, чтобы оскорбляли его память, ясно?

— Да я не это имел в виду, — Нейтан икнул, глаза его увлажнились. — Я в том смысле, что... это еще не конец, ты понимаешь?

— О чем ты?

— За тобой придут, — Нейтана шатало. Джой закусила губу. Она была к этому готова. — Не из-за этого продажного убытка, другие придут. Понимаешь?

Джой не понимала.

— Просто будь рядом с Джеймсом Поттером, ладно?

Это имя вызвало вполне предсказуемую реакцию — мурашки по коже, тяжесть в груди и неимоверную злость.

— У Темного Лорда на этого парня большие планы.

— Почему я должна знать все это?

— Потому что ты пойдешь за Джеймсом хоть в преисподнюю, Джой. Можешь не отпираться, я же знаю, что ты уже все решила.

Джой засмеялась, но вышло как-то совсем грустно и фальшиво.

Чертов педик был прав.

* * *

Как всегда жду вас здесь

http://cat-howard.tumblr.com/