Мятежный дух и игра на выживание (гет)

Мы очнулись у Ханаби дома. Она проверила телефон — снова первое августа. Раньше я говорил, что только очень могущественный бог может перемещать людей и духов назад во времени, но одних и тех же — несколько раз?! Что такое происходит с нами? Кто и зачем продолжает это делать?

Подумав, я нашёл происходящему наиболее логичное объяснение: мы не перемещаемся назад во времени в других мирах. Они отстают по времени от первого, где мы с Ханаби столкнулись. Например, нынешний отстаёт на два месяца, а предыдущий — только на месяц. Поэтому мы всё время попадаем в первое августа. Но у кого такая мания именно к этому месяцу?.. Ханаби нужно сделать что-то в это время? Или понять что-то про себя и своих друзей, знакомых?

А вдруг сам господин Нил перебрасывает нас? Он с лёгкостью может, это проще, чем перемещаться во времени. Тогда почему он до сих пор не связался со мной и не объяснил свои планы? Вопросов становилось больше, а ответов на них не было...

 

В телефоне мы нашли сообщения от одного из коллег Ханаби — Кента. Всего пять штук: только пожелания доброго утра и спокойной ночи, что выглядело необычно. Раньше Кент-сан ничего нам не присылал.

Пока мы с Ханаби гадали, что бы всё это могло значить, и искали в квартире что-нибудь ещё полезное, нам пришло новое сообщение, тоже от Кента: «Я сейчас в Meido no Hitsuji. Надо поговорить, жду тебя».

— Что-то не нравится мне всё это, — честно признался я девушке. — Такие немногословные сообщения, и тут…

— Да. И теперь я не знаю, как нам лучше поступить… — ответила Ханаби. — Я хотела пойти в университетскую библиотеку.

— А зачем?

Я еще ни разу не был в библиотеке! И Ханаби стала более активной в своих действиях! Хоть что-то оптимистичное.

— Посмотреть кое-какие книги по психологии, чтобы убедиться, что я правильно определила проблему Укио. У меня дома есть только учебные пособия для первого курса, которые нам рекомендовали в университете…

— Можем сначала пойти поговорить с Кент-саном и выяснить как можно больше особенностей этого мира, а потом — в библиотеку.

— Да, так и сделаем, Орион.

* * *

Уже известной нам дорогой мы спокойно добрались до кафе. Как только мы вошли, у дверей появился Тома. Ханаби невольно вздрогнула, вспомнив, что нам пришлось пережить совсем недавно. Но этот Тома был совершенно другой. От него исходило какое-то умиротворение и дружелюбие.

— Добро пожаловать… О, Ханаби. Привет, — сказал он, буднично улыбнувшись, и пошёл по своим делам.

Сразу же после него к нам подошёл Вака-сан.

— А, это ты. Седьмой столик, — произнеся это, он гордо удалился.

За седьмым столиком сидел скучающий Кент-сан. Ханаби подошла к нему и поздоровалась. Он указал на стул рядом с собой, а потом спросил:

— Ты будешь что-нибудь?

И тут мы вспомнили, что даже не позавтракали! Но Ханаби постеснялась просить что-то большее, чем чашечку кофе. Кент заказал две чашки кофе у подошедшего Томы.

Мы сидели в молчании, дожидаясь заказ. И потом, когда его принесли, Кент не начал разговор. Мы не знали, чего он от нас ждёт. Он, кажется, сам не знал.

— О чём ты хотел поговорить? — спросила Ханаби, не выдержав молчания.

Она хотела поскорее попасть в библиотеку, и я её прекрасно понимал. Но Кент-сан отреагировал странно: поперхнулся кофе и с удивлением посмотрел на нас.

— О чём?! Я не могу читать мысли и ничего не пойму, если ты не начнёшь высказывать свои недовольства. Этот разговор нужен в первую очередь тебе, поэтому я и позвал тебя сюда.

В его голосе явно слышалось раздражение и непонимание.

— Ханаби, мне кажется, ты… то есть, другая ты, конечно… поссорилась с ним недавно.

«Да, и это так некстати… Я попробую как-нибудь выпутаться…»

— И ты правда считаешь, что это кафе подходит для выяснения отношений?

— Место не имеет значения. Ты везде можешь найти повод для вываливания на меня тонны обвинений, — отмахнулся Кент с умным видом. — Однако тебе нужно формулировать свои требования чётче. Я стараюсь изо всех сил, чтобы стать лучше и продвинуться в наших исследованиях отношений, но пока не слышал от тебя ничего, кроме обвинений и обидных слов.

— Тогда мы можем больше не ссориться.

Кент снова взглянул на нас с удивлением и почти ужасом.

— Погоди… но как мы поймём, что делаем не так, если не будем говорить об этом?

— Я имею в виду, что нам нужно прекратить ссориться и относиться друг к другу враждебно.

Теперь в его взгляде появилось что-то вроде… одобрения? Странный человек Кент-сан, очень странный!

— О, наконец-то я слышу хоть что-то логичное от тебя. Ты права. Ссоры — неэффективный метод. Но что с тобой случилось? Вчера ты очень злилась.

— Я подумала, что пора изменить тактику.

— Изменить… Понятно. Я всё ещё не понимаю, почему вчера ты сердилась, но и я вёл себя не лучшим образом. Если не хочешь говорить об этом сейчас, отложим разговор. Или напиши мне в письме. Извини меня за вчерашнее, Ханаби.

— Тогда и ты тоже извини меня.

Ура! Ханаби очень грамотно вела беседу, и мы в безопасности! Она умница и всё может преодолеть, если постарается!

 

Потом Кент предложил немного прогуляться. Ханаби тут же сказала, что ей хотелось бы зайти в свой университет и посмотреть парочку статей в библиотеке — якобы задание преподавателя к сентябрю. Тот охотно согласился.

Шли мы до университета в полнейшем молчании. Ханаби не пыталась заговорить с Кентом, да и я не мог подсказать ничего дельного — непонятно, что свело этих двоих вместе когда-то и о чём они разговаривали раньше, кроме ссор. Может, они только и делали, что ссорились.

Сейчас Ханаби считала, что разбираться со всем этим — что было между Кентом и другой её личностью, которую мы вытеснили, попав сюда, почему он так странно себя ведёт и всё говорит про вчерашнюю ссору — только тратить время зря…

Мы почти дошли до ворот университета, как вдруг я заметил недалеко от них знакомую фигуру — Укио.

— Ханаби! Смотри, кто там стоит!

Она в нерешительности остановилась. Пока что Укио не заметил нас, что-то набирая в своём телефоне. Кент, увидев, что идёт один (а ходит он очень быстро, мы запыхались, догоняя его), вернулся к девушке.

— Что такое?

Мы в это время лихорадочно соображали, что делать. Если Укио увидит нас вместе с молодым человеком, это ничем хорошим не оберётся — так уже было. И зачем он стоит там? Точно подкарауливает. Он всегда знает, куда мы можем пойти, и ждёт там. Удивительно… и необычно. Я даже сказал Ханаби, что у него может быть какая-нибудь способность — предугадывать, что произойдёт. Я слышал, некоторые люди просили такие способности себе у других богов. Нил-сама тоже может подарить кому-нибудь такую способность.

— Я передумала. Лучше заняться делами в другой день. Сегодня отличная погода. Давай просто погуляем?

— Что ж, я не против… Но какая разница, когда заниматься статьями? Я, например, могу работать в любое время.

Кто бы сомневался…

Ханаби поспешила в другую сторону, не оглядываясь на Укио. Он всё ещё смотрел что-то в телефоне. Если бы только я мог отделиться от Ханаби и посмотреть, что он замышляет!

Кент решил, что теперь выбор мест для прогулки — его дело, и не придумал ничего лучше, как обойти весь квартал. Потом довёл нас до дома.

— У меня ещё много дел, поэтому на сегодня хватит. Если у тебя есть какие-то пожелания, говори, — сказал он нам на прощание.

Но Ханаби улыбнулась и ответила, что всё в порядке. Это поразило Кента.

— Ты странно ведёшь себя сегодня… И до их пор не сказала, какие сообщения хочешь получать от меня.

— Можешь писать, как раньше.

— Что? Вчера ты была недовольна тем, что я пишу тебе короткие!..

Ханаби не дала ему договорить.

— Кент, мы же решили не ссориться и не кричать друг на друга. Пиши мне короткие сообщения, если тебе так удобнее, и закроем уже эту тему. Я больше не сержусь на тебя из-за этого, честно!

Он вздохнул и согласился с ней.

* * *

— Мы будем возвращаться в библиотеку? — спросил я, как только Кент исчез за поворотом. — Укио всё ещё может поджидать там.

— Мне уже не хочется. Есть ещё городская библиотека. У меня был читательский билет в своём мире, но здесь… не знаю. Надо вернуться домой и посмотреть.

На лестнице мы столкнулись с Тоширо-саном.

— О, Ханаби! Гуляла? Сегодня прекрасный день, погода отличнейшая! Я вот заскочил домой пообедать, хотелось размять ноги.

— Тоширо-сан, я когда-нибудь рассказывала вам о человеке по имени Кент?

— Кто-кто? А, этот огромный парень в очках… Ты, кажется, говорила, что встречаешься с ним. А что такое?

— Ничего, просто хотела узнать… А имя «Укио» вам что-нибудь говорит?

— Нет, — без раздумий ответил Тоширо-сан. — Первый раз слышу. Это тоже твой знакомый?

Внезапно за нами раздался голос, и Ханаби в ужасе бросилась к Тоширо:

— Я её старый друг.

Не слушая протесты Ханаби, я взял тело под свой контроль.

— Тоширо-сан, не слушайте этого наглого вруна!

Тот недоумённо смотрел на нас.

— Та-ак… Кем бы вы ни были, уважаемый, но подкрадываться к людям и пугать их — глупый поступок даже для старых друзей.

— Я не подкрадывался. Вы слишком увлеклись беседой. А теперь я хотел бы поговорить с девушкой.

Он поднялся ещё на несколько ступенек и оказался совсем близко к нам. Я встал напротив него, скрестив руки, и произнёс:

— Если хочешь поговорить — пожалуйста, но наедине я с тобой оставаться не собираюсь! Тоширо-сан, у вас есть свободное время?

Тот растерялся.

— Я не понимаю, что происходит, Ханаби…

— Этот человек может сделать что угодно, когда вы уйдёте, а я этого не хочу. Пожалуйста, побудьте рядом со мной, пока мы разговариваем.

Укио усмехнулся.

— Так ты действительно знаешь меня... и боишься. Как интересно! Так и будем торчать на лестнице? Мне всё равно, где говорить, но тут ходят другие люди.

— Рядом есть парк, там и поговорим. Тоширо-сан?

— Э-э-э… ладно, полчаса у меня есть…

Мы нашли в парке пустую беседку и сели там. Я уступил контроль Ханаби, готовясь вмешаться при необходимости. Её била мелкая дрожь, но она взяла себя в руки:

— О чём ты хотел поговорить?

— Я увидел вас с Кентом у университета, и мне показалось, что вы как-то быстро поменяли свои планы. Мне интересно, почему? Чего ты боишься?

Мы снова оказались в неоднозначной ситуации. Что можно говорить ему? Я так глуп… зачем я разрешил этому негодяю говорить с нами… по всему видно, что сейчас он пребывает в своём «маньячном» состоянии.

Ханаби разозлилась, но старалась скрыть это.

— У меня к тебе тоже есть вопрос. У тебя раздвоение личности?

Вот что она хотела посмотреть в библиотеке! Книжки про расстройства личности!

Укио обомлел и начал нести чушь:

— Что-о? Как? Откуда?! Ты та самая. Да, теперь я понял…

Тоширо-сан в замешательстве переводил взгляд с девушки на Укио.

— Ребята, у вас тут какие-то свои разборки… может, я всё же на работу пойду?

— Тоширо-сан, мы недолго. Извините, что заставляю вас сидеть с нами, но я не доверяю ему.

— Отвечать на вопросы друг друга мы не собираемся, как я вижу, — раздражённо бросил Укио, вставая. — Но я и так узнал, что хотел. Теперь ты легко не отделаешься, глупая девчонка.

— Это ещё не всё! — остановила его Ханаби. — Это действительно раздвоение личности, ведь так? Я могу помочь тебе.

— Увы, мне твоя помощь не нужна. Я… должен идти.

Но он всё не двигался с места, опустив голову. Что-то в нём менялось. Неожиданно Укио встрепенулся и огляделся по сторонам.

— А? Ханаби? Что мы здесь делаем?

Тоширо-сан присвистнул.

— Похоже, у этого парня действительно не всё в порядке с головой. Ханаби, я потрясён! Никогда раньше не встречал людей с этим расстройством.

Укио в недоумении уставился на нас.

— Р-растройством? Как вы узнали? Что происходит?

Ханаби мягко предложила ему сесть.

— Мы разговаривали с тобой. Я попросила Тоширо-сана посидеть с нами, чтобы ничего не случилось. И… Я всё знаю о твоей болезни.

— Это не совсем болезнь, Ханаби. Плохо, что другой заговорил с тобой об этом… Я не знаю, о чём вы разговаривали, но ты поступила мудро, попросив, эхм, Тоширо-сана, посидеть рядом. Тебе нужно держаться подальше от меня.

— Но Укио! Ты в беде! Я не могу бросить тебя и оставить всё, как есть.

— Ты просто ничего не знаешь… — задумчиво произнёс Укио, глядя в сторону. — Скажи, ты сейчас встречаешься с кем-нибудь?

— Это не имеет значения! — воскликнула Ханаби, снова сердясь. — Как это произошло? Как ты понял, что у тебя раздвоение?

— Как… Я не могу сказать. Но это сейчас неважно… Мне придётся слишком много объяснять.

— И это так сложно для тебя: всё объяснить? Тебе проще уйти от проблемы. Ты трус, Укио.

Он с болью во взгляде посмотрел на девушку.

— Возможно. Извини, но мне нужно идти. Мы ни к чему не придём, споря. Будь осторожна и никогда не ходи одна. Тогда другой не сможет ничего сделать тебе.

С этими словами он покинул нас.

Ханаби сидела совсем разбитая. Тоширо-сан сказал ей:

— Такой занятный разговор, хоть я и половины не понял… Мне кажется, ему нужно срочно показаться врачу. И уговоры тут не помогут. Он не осознаёт, что болен.

— Думаю, тут дело не только в раздвоении, — я тоже решил высказать Ханаби своё мнение. — Укио скрывает что-то ещё. Что-то важнее своего состояния. О! Знаю! Он может перемещаться по мирам, как и мы!

«И это может быть причиной появления у него другой личности! Спасибо за подсказку, Орион. Теперь мы должны как-то выбить из него подтверждение своих догадок».

Вслух она сказала:

— Возможно, Тоширо-сан, вы правы насчёт врача и больницы, но… Найти Укио тяжело, если он этого не хочет. Мне нужно обдумать всё, что мы узнали сегодня… Спасибо, что согласились потратить своё время.

— О, ничего страшного. Мне было весело, хотя сначала я сомневался в своей полезности.

* * *

Придя домой и отдохнув после насыщенного разговорами и открытиями дня, мы наконец добрались до стола Ханаби и нашли расписание. Она работала, как и в прошлые разы, четыре дня в неделю. Сегодня, завтра и послезавтра были выходные.

На следующее утро нам позвонил Кент с предложением встретиться. Ханаби согласилась. Он хотел привести нас к себе домой, так как у него была куча дел — он всё время говорил о какой-то диссертации и презентации к её защите.

Ханаби вспомнила, что он был аспирантом в другом университете. Специальность у него была связана с математикой.

Но зачем приглашать Ханаби к себе, чтобы в итоге оставить её наедине с книгами из своей домашней библиотеки? Кент-сан — очень странный человек с очень странным взглядом на отношения. Или я что-то не понимаю в людях.

Квартира Кента, кстати, была чистенькая и опрятная, и в каждой комнате стояли горшки с различными растениями. Все были аккуратно подписаны. Жил он здесь не один, а с родителями.

Ханаби стала чувствовать себя лучше и перестала просить меня подменить её. Я мог только радоваться этим переменам в её настроении. В ней проснулась решимость и воля к жизни. Она верила, что может помочь Укио, даже несмотря на то, что он жестоко поступал с ней в прошлые разы.

Я же думал, что прежде всего нам нужно узнать, перемещается ли он по мирам, как мы. И если да — то с какой целью и почему одна его личность хочет убить Ханаби.

В среду Кент-сану нужно было поработать в лаборатории своей кафедры, и он предложил нам прийти туда.

— Эта комната принадлежит кафедре, но я её использую как свой рабочий кабинет. Мои друзья могут приходить в любое время, когда я там бываю. Ты когда-нибудь была в моём университете?

— Н-нет, кажется.

— Университет Сеичи, посмотри в интернете дорогу. Так проще, чем объяснять на пальцах. Если заблудишься — звони.

Мы посмотрели. И на всякий случай, помня, как занят Кент, взяли ноутбук с собой. Ханаби решила поискать в интернете статьи. Но, как она сказала, лучше почитать книги из библиотеки.

Звонить Кенту всё равно пришлось, потому что мы не знали, где находится его лаборатория. Он встретил нас и провёл туда.

— Может быть, тебе неудобно проводить со мной время таким образом, — вдруг произнёс он. — Но мой приятель сказал, что первая стадия отношений — видеться как можно чаще. К сожалению, я слишком занят в этом месяце, и могу только так проводить время вместе с тобой.

— Ничего страшного. Я взяла с собой ноутбук и что-нибудь поделаю.

— Хорошо, тогда я возвращаюсь к работе.

Мы расселись по разным углам.

 

Я почти дремал, Ханаби и Кент уткнулись в свои компьютеры, как вдруг дверь в лабораторию с грохотом раскрылась, и внутрь вбежал Икки, размахивая стопкой бумаги.

— Готовься к расплате, несчастный! Я решил все твои задачи!

Он бросил на стол перед Кентом бумажки. Тот мельком взглянул на них.

— Признаю, я проиграл… Ты отлично справился.

Потом они вспомнили, что не одни в комнате. Икки тут же подскочил к Ханаби и присел рядом.

— О, прекрасная незнакомка! Позвольте поцеловать вашу прелестную ручку.

Ханаби скромно убрала руки за спину.

— Не стоит.

— Неужели? — Икки снял свои очки. — Взгляните мне в глаза, о, прекраснейшая. Да-да, вот так.

Он уставился на нас. Ханаби, хоть и привыкла в прошлых мирах к тому, что Икки любит к ней приставать, сейчас совершенно растерялась. Мы не могли понять, была ли девушка знакома с ним раньше и как следует себя вести.

И что он вообще пытается сделать? Загипнотизировать нас? Я не почувствовал никакого эффекта, и Ханаби тоже. Кент встал из-за стола и подошёл к нам.

— Иккю, прекрати.

Тот его проигнорировал.

— Скажи, дорогая, кто тебе нравится?

— Отодвиньтесь, пожалуйста, — пролепетала Ханаби.

— Хм… Интересно… — пробормотал Икки.

— Ханаби, ты в порядке? — Кент всё ещё был обеспокоен. — Иккю, я же просил тебя бросить эту глупую привычку проверять всех девушек, которые тебе подвернутся! Тем более — мою девушку!

— Вы гипнотизёр? — спросила Ханаби у Икки.

— Что? Нет, — тот расхохотался.

— Я же рассказывал тебе. Этот сумасшедший думает, что его глаза действуют как афродизиак. Ты ничего не чувствуешь?

— Нет, ничего.

Кент облегчённо выдохнул.

— Значит, есть девушки, на которых это не действует, — весело сказал Икки. — Ты первая. Может быть, так вышло из-за того, что ты уже влюблена.

— Давайте я представлю вас как следует. Это мой друг, Икки. А это Ханаби.

— Приятно познакомиться, Ханаби. Теперь мой долг — увести тебя от этого неуклюжего сухаря.

— Икки-сан, и вы не думаете, что это бесчестный поступок? — возмутилась Ханаби. — Вы же друзья.

— У него такая манера шутить, — объяснил Кент.

— Как знать, как знать… Ты должен мне выпивку, ведь я разгадал все твои паззлы. Ханаби-тян, хочешь с нами?

— Пожалуй, я пойду домой, — отказалась девушка.

И правильно. Эти двое вместе невыносимы.

— Проводить тебя? — предложил Кент.

— Не нужно, сейчас ещё светло. Я дойду сама.

* * *

Всё сложилось прекрасно: мы наконец-то спокойно могли пойти в университетскую библиотеку. Что и сделали.

Но у ворот снова стоял Укио… На этот раз он не стал притворяться, что не видит нас, а сразу подошёл.

— Не советую тебе заходить в университет в этом месяце. Может произойти что-нибудь ужасное. Сейчас там мало людей, и никто не успеет прийти тебе на помощь, если что-то случится.

— Укио, почему ты предупреждаешь меня об этом? Ты знаешь, что может произойти?

— Нет, вовсе нет, у меня просто плохие предчувствия…

Опять этот негодяй темнит!

— Мы можем поговорить? — Ханаби решила продолжать начатое.

Укио огляделся.

— Не здесь. Найдём оживлённую улицу. Только… ведёшь ты. Не доверяй мне.

Ханаби повела его на самый оживлённый проспект во всём районе.

— Пожалуйста, скажи мне, как ты понял, что у тебя раздвоение личности? Я читала, что в таких случаях основная личность не знает. Или обе не знают друг о друге.

Укио вздохнул, понимая, что Ханаби от него не отстанет, и ответил:

— Ну… сначала я начал замечать, что теряю время. Например, был день, я работал в студии — и вдруг приходил в себя глубокой ночью на улице, в незнакомом квартале. А потом… второй стал связываться со мной разными способами. Предлагал принять его точку зрения. Доказывал свою правоту. Но я не мог… Он — вор, убийца и… кхм. Поэтому тебе опасно находиться рядом со мной даже сейчас. Он очень хитёр и прекрасно имитирует меня.

— Ты знаешь, из-за чего с тобой произошло такое?

Укио побледнел и отвернулся.

— Да. Но я не хочу говорить об этом. Я лишь хочу, чтобы с тобой всё было хорошо. Не забивай голову мыслями о моём недуге. Раньше ты никогда не проявляла ко мне такой интерес.

— Раньше — это когда, Укио?

— До этого августа, — отвертелся он.

Ханаби обратилась ко мне за советом:

«Орион, я хочу вытрясти из него всё, но тогда он узнает, что я перемещаюсь по мирам. Будет ли это разумно?»

— Если промолчишь — мы не узнаем правду. Но, с другой стороны, раскрываться перед ним опасно.

«Ладно, я сделаю это!»

Вслух она сказала:

— Я устала ходить вокруг да около, Укио, поэтому скажу всё за тебя. Раньше — это в других мирах, которые немного отличаются друг от друга. У тебя раздвоение личности, потому что ты без конца путешествуешь по ним и запутался.

Укио встал, как громом поражённый.

— Как? Откуда?!

— Я это знаю, потому что тоже перемещаюсь. Я была в том мире, где мы ездили на пляж вместе с Савой, Минэ и Шином. И я была в том мире, где Тома держал меня взаперти, пока я не попыталась сбежать и не была поймана тобой. И я понимаю, для чего ты тогда притащил меня в то же самое заброшенное здание, что и в первый раз!

Он стоял перед нами, скорбно опустив голову. Проходящие мимо люди с интересом оглядывались.

— Только я не понимаю, — продолжила Ханаби, — зачем? Зачем, Укио? Мы встречались. Я любила тебя. Теперь ты преследуешь меня и мечтаешь запытать до смерти. Что я сделала? Где, по-твоему, допустила ошибку, заслуживающую такого наказания?

— Ты ни в чём не виновата… — глухо ответил он. — Это всё я. Несчастный глупец, который стал врагом самому себе. Я мечтаю о невозможном и сам не даю себе воплотить собственную мечту в жизнь.

— О чём ты?

— Раз ты о многом догадалась, я могу рассказать тебе. Но не посреди улицы.

Я насторожился.

— Ханаби, мне не нравится, куда он клонит.

«Не волнуйся, я знаю, что делаю».

— Хорошо, куда ты хочешь пойти?

— Недалеко есть кладбище со старым храмом. Днём там много людей.

Мы отправились туда и нашли дорожку, по которой изредка прогуливались парочки.

— Сперва позволь спросить: как ты стала перемещаться по мирам?

— Мне помогли… Мне нельзя рассказывать, кто. У тебя, наверное, такой же случай.

— Ты права… Я хотел, чтобы ты жила и была счастлива. Кое-кто взялся помочь мне, но у нас не получается. Ты всегда умираешь. Нет мира, в котором мы оба были бы живы одновременно. И были бы вместе.

— А твой мир? Самый первый?

— Первого августа ты была в университете, когда начался пожар. Тебя еле спасли, и ты была в ужасном состоянии, впала в кому. Через двадцать пять дней ты умерла, не приходя в сознание.

— Но… Я не собиралась в университет в своём мире. И я помню, что мы с тобой были вместе.

— Нет, не в том мире. Там мы были едва знакомы.

— Но я помню! Я помню, как мы встретились в Кобе. И как потом встретились в Токио.

Укио устало вздохнул.

— Ханаби, возможно, ты — действительно та, кого я так долго ищу, но в том мире, где я… когда мы… в том здании…

— Хватит бубнить! Когда ты привёл меня в заброшенное здание, изнасиловал и задушил!

Укио содрогнулся.

— Я этого не хотел и никогда бы так не поступил с тобой. Но я не должен был позволить другой своей личности заходить настолько далеко. Прости меня.

— Не могу. Мне всё ещё больно!

Повисло тягостное молчание. Я не смел вмешиваться…

— Ты хотел сказать, что с тем миром что-то было не так, да? — спросила Ханаби, успокоившись.

— Да. Если ты помнишь о нас, значит, ты не оттуда. Я знаю много комбинаций, прошёл тысячи миров, отличающихся лишь одной деталью, но в последнее время происходит всё больше вещей, которые я не могу предугадать. Например, этот разговор. Или твой побег от Томы. Раньше ты никогда не пыталась бежать. Особенно через окно.

Ну, знаете ли! Я двери усилием мысли взламывать не умею! Окно было нашим единственным спасением!

— Тогда… откуда я?

— Не знаю, — Укио развёл руками. — Но я рад, что ты сейчас здесь и помнишь обо мне. О лучших днях…

Ханаби помнила далеко не всё из-за меня, но я не стал ничего комментировать вслух. Всё, что сказал Укио, было странно. Если Ханаби — не из того мира, в котором я столкнулся с ней, то что она там делала? Или, о Ками-сама, я с самого начала отправил нас не туда?! И теперь даже не представляю, как вернуть Ханаби обратно в её родной мир!

— Есть ещё кое-что важное, о чём тебе следует знать. Я путешествую, чтобы спасти тебя от любых угроз. В том числе от себя самого. Но умираю либо я в попытках тебя спасти, либо ты, либо мы оба. Что бы я ни делал… Судьба считает, что мы не должны быть вместе. Поэтому тебе следует быть очень осторожной и внимательной. Даже в таком спокойном мире, где ты встречаешься с Кентом, есть множество опасностей. Я помогу тебе выжить, но дальше не пойду. Так я искуплю свою вину перед тобой.

— Нет, Укио! — вспылила Ханаби. — Что мне делать без тебя? Я не позволю тебе заниматься всякими глупостями вроде самоубийства.

— Это самые милые слова, что я услышал за последнее время. Я почти счастлив…

Вид у него был такой, словно он готов расплакаться.

— Ты понял? Если мы пытаемся бороться, то вместе. И не смей пропадать.

— Обещаю.

Ханаби стрясла с него номер телефона и обещание встретиться снова и обдумать план действий. Кое-как мы доползли до дома и рухнули спать. Этот разговор полностью истощил девушку.

* * *

Если бы кто-нибудь спросил меня, стал ли я больше доверять Укио и его обещаниям, то я ответил бы коротко: нет! И я оказался прав. С того дня он исчез.

Но в первый день на работе мы ещё не знали, что так получится, и Ханаби ещё не была одержима поисками. Из-за того, что она очень устала, на работу пошёл я.

 

В этот день Ханаби работала с Минэ и Томой. Меня ждал неприятный сюрприз — по каким-то причинам Минэ невзлюбила нас…

Когда я, как обычно это бывало в другие времена, поздоровался с ней в раздевалке, она проигнорировала меня. Весь день она, если и смотрела в мою сторону, то с величайшим неодобрением, а если нам нужно было поговорить — обращалась холодно. И мы совершенно не знали причину такого поведения!

Не во всех мирах друзья Ханаби — действительно её друзья...

 

В конце рабочего дня к нам обеим подошёл Вака-сан, и Минэ очень испугалась, хотя выглядел он как обычно. Вроде бы.

— Прочтите вот это. И чтобы завтра такого не было, — коротко бросил он нам, всучив по стопке каких-то листов.

Я быстро пролистал стопку. Отсканированные правила поведения на работе… Пункты про то, как следует вести себя с клиентами и друг с другом… Значит, он заметил, как мы с Минэ весь день ходили, словно заклятые враги на поле битвы.

Когда он отвернулся от нас, Минэ бросила на меня уничтожающий взгляд и убежала в подсобное помещение. Тома смотрел на всю эту сцену с задумчивым видом.

— Всё в порядке, Ханаби? — спросил он, когда мы остались одни в зале.

Если бы я знал! Минэ всегда была такая добрая и милая, называла Ханаби «сэмпаем», а сейчас…

— Кажется, мы с Минэ повздорили немного…

— Это заметно. Расскажешь мне по дороге домой, что случилось?

— Нет-нет, это пустяк! Мы обязательно помиримся.

 

В раздевалке Минэ уже сидела, переодевшись в обычную одежду.

— Что бы он ни говорил, а я теперь не могу с тобой общаться! — выдавила она из себя с перекошенным от злости лицом. — Так поступить со мной!.. За моей спиной крутить шашни… И когда ты успела?

Кажется, тут какое-то огромное недоразумение…

— Минэ, я не понимаю… что успела?

Она резко вскочила с места и подхватила свою сумочку.

— Ты знаешь что! Вы с ним… Всё, я не могу это больше выносить!

Пока она не убежала, я перегородил ей выход.

— Подожди. Тут какая-то ошибка. Тебе тоже нравится Кент-сан?

— Кто? Нет! При чём здесь он?

— Я встречаюсь с Кент-саном, Минэ.

Она посмотрела на меня с удивлением.

— Ой, Ханаби… Какой ужас! Я думала, что ты с у-управляющим… Прости меня, я такая дура!

— Ничего, раз мы всё выяснили…

— Из-за меня он весь день был злой, и отругал нас обеих за неподобающее поведение…

Ну, я бы не сказал, что он нас отругал. Но всучил нам эти распечатки с устрашающим видом, да… Славно, что Минэ-сан нам не враг, я бы не выдержал такого напряжения каждый рабочий день. Она ведь такая милая девушка, когда не злится.

Минэ всё ещё стояла с понурым видом.

— Всё в порядке, я вовсе не сержусь на тебя, — попытался я приободрить её. — Завтра мы покажем управляющему, что отлично работаем вместе. У всех же бывают непонятки и размолвки.

— Да, сэмпай, ты как всегда права и поступаешь умнее меня. Это всё Сава… Опять наговорила мне лишнего, вот я и подумала…

Тома ждал нас у выхода. Я чуть не забыл про него! Только взглянув на нас, он всё понял.

— А, уже помирились? Вы, девушки, иногда очень непредсказуемые…

 

На следующий день мы работали втроём с Савой, и та, в отличие от Минэ, отнеслась ко всему несерьёзно и даже посмеялась над нами и нашим недопониманием.

— Забавно! Но хорошо, что вы разобрались, девочки. Минэ, как ты могла перепутать…

— Это все из-за того, Сава-сэмпай, что твои намёки понимаешь только ты сама! Надо было мне сразу говорить всё чётко, как есть!

— Я думала, ты поймёшь, о ком я. Извините, что так вышло! Но Ханаби умница, сразу разобралась с тобой.

— Если бы мы оставили разборки на потом, так и ходили бы, сердясь друг на друга… — сказал я.

— Ой, мне тут в голову пришла идея! Давайте устроим девичник у Ханаби дома! Я посмотрела по расписанию: мы все втроём не работаем в понедельник и вторник.

— А почему у меня?

— У тебя самая опрятная и уютная квартира.

— Да неужели, Сава-сэмпай? А ещё соседи красивые, да? — подколола её Минэ.

О ком это они сейчас?

— Да обычные соседи… — засмущалась Сава. — Так что, Ханаби, ты не против?

— Конечно, не против. Давайте соберёмся у меня!

— И ещё я всё думаю об отдыхе, как бы нам провести его всем вместе, устроить корпоративчик…

— Кто о чём, а Сава-сэмпай об отдыхе!

— Да хватит, Минэ! Всё лето вкалываем как проклятые, у меня организм уже требует покоя! Говорить об этом с управляющим и парнями бесполезно, они всё равно скинут все решения на нас. Подумайте, куда бы мы могли сходить, обсудим позже.

Итак, пока что и я, и Ханаби справлялись хорошо. В конце рабочего дня девушки решили, что лучше всего будет сходить в бассейн в следующие выходные. А в понедельник они собирались выбирать себе купальники… О Ками-сама, дай мне сил пережить это!