Уроборос (джен)

— Ну, папа! — громко воскликнул Иккинг, догоняя отца. — Ну пусти! Ничего не случится!

— Я говорю — нет, — жестко отрезает Стоик, хватая вновь споткнувшегося о какую-то кочку сына за плечо.

— Ну, пап, это же ночные фурии! Что со мной может случиться? — взглядом невинной овечки смотрел ребёнок на своего отца.

— О чём вы таком спорите, что даже в моей кузнице слышно? — раздался сбоку голос Плеваки. Сам кузнец стоял на пороге с молотом вместо руки-протеза, за ним же в темноте ярко горел костёр.

— Папа не хочет отпускать меня в лес к фуриям снять мерки! — Иккинг обиженно надул губы. — Они же мне ничего не сделают! Они даже не кусаются!

— Хо-хо, не кусаются — точно сказано. Они таких, как ты, целиком глотают! — кузнец громко расхохотался, заставив Иккинга сильней насупиться.

— Ну, пап! Если ты меня не отпустишь, то я их сюда позову! Они услышат, — угрюмость ушла с лица, обнажая ехидство. Первый козырь пошёл в дело.

Вождь тяжело вздохнул. Не знай, что хуже — отправлять сына в одиночку к трем убийственным драконам, против одного из которых едва десяток викингов справится, или ждать, пока тот позовёт их сюда.

— Хорошо, отпущу. Но с одним условием! — быстро добавил вождь, видя радость сына. — С тобой пойду я, и ещё, как минимум, двое викингов.

— Да хоть пять! Только выбирай, которые… ну, по-адекватней. Не набросятся на дракона, едва тот решит улыбнуться, — повторный вздох с нотками отчаяния раздался с той же стороны. Что делать, раз не пускают — будем манипулировать!

— Плевака, заканчивай здесь. Я за Фином, Агейром и Харальдом, — кузнец кивнул, натягивая маску и скрываясь в недрах кузницы. Послышался грохот, звон и сдавленные ругательства. Иккинг не стал прислушиваться — все крепкие слова он ещё в прошлой жизни успел выучить.

— Мне стоять здесь? — Стоик кивнул.

— Надеюсь на твоё благоразумие, и что ты не попытаешься сбежать, — вождь едва заметно усмехнулся.

«Добавил я им страху этим полётом… А что же будет, когда на Королеву полетим?», — немного виновато подумал Иккинг. Родители, пусть и оправданно, стали бояться отпускать младшего сына куда-то за пределы своего поля зрения. Большую часть времени Иккинг стал находиться под присмотром Валки или Стоика, а если тем нужно было куда-то уйти, то его или брали с собой, или перепоручали кому-то из ответственных викингов. Жители деревни, после выходки с полётом на ужасном чудовище и прибытии с тремя фуриями, стали периодически коситься на Иккинга. Ребята же, что в прошлом-будущем составили компанию в первой волне драконьих наездников, сейчас тихо шушукались о чём-то неподалеку, наивно полагая, что Иккинг не видит их из-за угла одного из домов.

— Мы хотим пойти с тобой, — безоговорочно заявила Астрид, решившись через пару минут на разговор.

— Не-е-ельзя, — протянул Иккинг, облокачиваясь на балку дверного косяка спиной.

— Это почему же? — возмущенно воскликнул Сморкала, стоявший у девочки за спиной.

— Папа разрешил мне пойти к драконам только в сопровождении четырех таких же сильных и крепких викингов. Вас, детей, он и близко не подпустит.

— А почему ты тогда можешь свободно идти? Ты же тоже ребенок! — Иккинг вздохнул. Он порой забывал, какими яркими и немного… тугодумными могут быть детские головы.

— Потому что я приручил одного из них. И если пойдут только викинги, без меня, то они могут напасть, по мнению отца. А если они пойдут вместе со мной, то это будет подстраховка, — не найдя понимания в глазах детей, Иккинг продолжил. — Ладно, объясню по другому: если меня захотят съесть, то я смогу убежать. Маленький, хилый, быстрый. А если пойдете и вы — то уже нет, — после этих слов ребята, наконец, поняли перспективы.

— Да что они нам сделают! Я их всех одной левой!.. Уй! — замахнувшись, Сморкала, не заметив угол кузницы, с силой вперил в него кулак, и сейчас активно дул на раненую конечность, стараясь унять боль.

— Да, я вижу, — пробубнил под нос Иккинг. Сбоку к нему тихо приближался Рыбьеног.

— Иккинг, а ты можешь зарисовать фурий? — он робко протянул сыну вождя блокнот и уголёк.

— Да, конечно, — дружелюбно кивнул Иккинг. Он прекрасно помнил страсть своего товарища к собиранию информации. Пожалуй, он был самым начитанным викингом на всём их архипелаге.

Воспользовавшись тем, что остальные дети отвлеклись на Сморкалу, Иккинг тихо скользнул за кадку с водой, уходя за стену к заднему выходу. Плевака закупорился в темноте, заканчивая ковку, вероятно, лезвия для меча, и заходить в сам дом сейчас не стоило.

Взгляд мальчика зацепился за лестницу неподалёку. Ребёнок в нём захотел тут же вскарабкаться на крышу, постоять на высоте. Однако взрослая часть отрицательно качала головой — закономерно всё закончится падением. Иккинг тяжело вздохнул. Порою было слишком сложно быть одновременно ребёнком и взрослым. Хотелось игр, опасности, но тощее тельце ещё не набрало силы, а верный друг сейчас был на другом конце острова, так что любое приключение могло закончиться летально. Ну, или очередной болезнью на пару месяцев в кровати.

«И ведь отец не отпустит меня полетать», — грустно вздохнул Иккинг, прислоняясь к деревянной стене и всматриваясь в небо. Облака, словно овечья шерсть, довольно шустро плыли по голубому «океану», проносясь над головой со скоростью летящего за добычей змеевика.

«Как ему рассказать, что нужно? Как сказать, что мне придётся подвергнуть себя и Беззубика опасности, вновь бросая вызов той королеве? Даже если я смогу убедить его в необходимости подобного безумия, он не отпустит. Скорее, сам полезет. О Тор, десять лет против пятнадцати, а какая разница в доверии и понимании!», — Иккинг опустил взгляд на море. Тёмно-синее, с белыми барашками, оно вскоре должно было стать бледно-серым. Теплая пора однозначно перевалила за середину, и вскоре придётся доставать меховые плащи из сундуков.

«Не полетаем зимой. Холодно», — грустно констатировал Иккинг, прислушиваясь. Ребята, кажется, уже ушли от кузни на поиски своих приключений, поэтому он мог вернуться ко входу. Потянулось неприятное ожидание. Иккинг от нечего делать перебирал в руках полоски кожи разной длины, вслушиваясь в звуки ударов железа о железо, однако вскоре это ему надоело, и мальчик вернул «игрушку» на пояс. Снова встал вопрос, чем скоротать время. На ум пришла просьба Рыбьенога.

«Почему бы и нет», — пожал плечами Иккинг, доставая тоненькую книжечку и уголёк. Уверенными, привычными движениями Иккинг выводил знакомый силуэт.

— Ого! — Иккинг вздрогнул. Голос Плеваки за спиной стал для него неожиданностью. — Это ж как ты на них насмотрелся за отсутствие, что они тебе в память так врезались? — мальчик спешно убрал блокнот в небольшую сумочку на поясе.

— У них очень запоминающаяся внешность, — сконфуженно ответил Иккинг.

От дальнейших расспросов его спас отец, появившийся из-за угла одного из домов вместе с другими викингами.

— Идём?! — с немного излишним энтузиазмом спросил Иккинг, подбегая к отцу.

— Идём, — с нотками обречённости ответил вождь.

Едва ли не вприпрыжку Иккинг был готов сорваться в сторону оврага, но был остановлен крепкой рукой отца на плече и задвинут за его спину. Другие викинги окружили ребенка со всех сторон, взяв в «коробку».

— Где они поселились? — уточнил Стоик, пока они шли к лесу.

— В овраге, за Вороньим мысом. Тот, в который я тогда упал.

Казалось, недовольство отца насчет этой ситуации можно было потрогать руками. Но вождь понимал, что или он сам сопроводит сына в компании нескольких викингов до нужного места и всё проконтролирует, или этот самый сын убежит втихую и будет добираться сам. И не факт, что дойдёт!

Чем ближе они подходили к знакомому Иккингу едва ли не до мелочей оврагу, тем мрачней становились взрослые. Лица хмурились, руки тянулись к рукоятям мечей и топоров, а сами викинги были готовы напасть в любой момент.

— Успокойтесь, — в какой-то момент не выдержал Иккинг. — Они не нападут на вас, пока не спровоцируете. Драконам не больше вашего нужны проблемы. Они здесь отвечают за Беззубика так же, как и вы за меня. Поэтому, если ни у кого нервы не сдадут, то всё будет хорошо, — викинги дернулись, так неожиданно зазвучал детский голос.

— Ты ещё скажи, что драконы — невинные овечки, — Иккинг поджал губы. Да, не овечки, но, если завоевать их доверие, то…

«Рано, — оборвал Иккинг сам себя, — они ещё недостаточно верят в это».

Овраг, к которому они подошли, был пуст. Иккинг, на миг задумавшись, улыбнулся.

— Беззубик, выходи! Свои! — и, в подтверждение, заревел, подражая собственному дракону.

Через несколько секунд знакомая морда выглянула из-за поваленного дерева. Зрачки Беззубика, широкие, сузились при взгляде на викингов за его спиной. Он оскалился, однако, не бросился, оставшись на месте.

— Страховка, — бросил Иккинг, соскальзывая с одного камня на другой. Стоик, оставив двоих сверху, спустился с остальными следом за сыном. Тот вовсю нёсся навстречу дракону, и тот едва не снёс его мордой с ног. Впрочем, это упущение он быстро исправил, и теперь активно вылизывал мальчика.

— Фу, Беззубик, ты знаешь, что это не отмывается! — радость от воссоединения с драконьим братом затапливала мальчика, и тот, слегка согнув пальцы, принялся чесать фурию под подбородком. Тот млел от этого, расслабившись. Оба брата знали, что взрослые фурии рядом, и совершенно не беспокоились. Пусть взрослые волнуются, они хотят побыть немного детьми.

— Беззубик, ло… ви, — Иккинг, наклонившийся, чтобы отстегнуть ногу, растерялся, когда наткнулся пальцами на кожу сапога. Что, впрочем, не помешало этот самый сапог использовать вместо протеза. Да и дракон побежал за ним не менее радостно.

— Иккинг! — окликнул вождь сына через некоторое время. — Заканчивай, зачем пришли, и уходим. Нам нужно вернуться до заката, — Иккинг взглянул на небо. То уже окрашивалось в разные цвета, провожая, словно прощальным огнём, уходящее за горизонт солнце.

— Братец, стой. Мне нужно снять мерки, — с небольшой грустью в голосе сказал Иккинг. Ему не хотелось уходить. Дракон, почувствовав настроение всадника, прижал ушные отростки к шее, возвращая мокрый от слюны сапог. Стряхнув её, Иккинг обулся, и снял ленты с пояса. Беззубик, вспомнив их назначение, стоял смирно. Скоро будет седло, понимал он. Скоро они полетают.

— Всё, братец. Я постараюсь заглянуть к тебе до зимы, — Иккинг поглаживал дракона по морде. Сейчас он не мог возразить отцу, не тот вес имело его мнение. Беззубик, грустно заурчав, ткнулся ему в живот.

— Ещё встретимся, — мальчик махнул на прощание рукой, поднимаясь по камням. Оглянувшись на вершине, он заметил яркие, словно светящиеся, глаза в траве на той стороне оврага. Улыбнувшись, Иккинг двинулся вместе со взрослыми обратно, в деревню.