Крестник (гет)

Громкая музыка сотрясала стены гостиной в особняке Поттеров. О том, что молодого хозяина почтил визитом мистер Сириус Блэк, домовик почти неслышно проинформировал перебирающего какие-то книги на полках Джеймса. Ко всему прочему он пытался зубами вытащить из очередной бутылки застрявшую пробку. Книга, озаглавленная «Древнейшие ритуалы крови», пущенная Джеймсом через плечо, пролетела через всю комнату и приземлилась рядом с камином, отчего на ее старые страницы мигом набросился прожорливый огонек.

Джеймс громко орал, подпевая солисту «AC/DC», до тех пор, пока Сириус, лениво прислонившийся плечом к дверному косяку, не повел палочкой в сторону магнитофона, и звук уменьшился до минимума. Недовольно сфокусировав на хмуром друге взгляд, Джеймс опрокинул в себя остатки огневиски и скривился, когда выпивка закончилась.

— Все празднуешь окончание школы, Сохатый? — поинтересовался Сириус, перешагнув через наполненную до краев пепельницу и плюхнувшись в сдвинутое с места кресло.

Джеймс расположился на полу, вытянув к камину ноги и затушив водой из палочки тлевшую старинную книгу. Теперь она, почерневшая и бесполезная, тоскливо валялась в луже. Сириус с легким любопытством оглядел гостиную, которая в последний его визит представляла собой светлый, полный воздуха и приятных ароматов цветник. Сейчас же святилище миссис Поттер превратилось в бар, в котором погуляла дюжина укуренных ковбоев.

— По-моему, тебе хватит, — заметил Блэк, когда Джеймс Манящими чарами извлек из запасника своего отца новую непочатую бутылку.

— И это говорит мне человек, который вообще не в курсе, что такое мера, — проворчал Джеймс, закуривая сигарету. — Я тоже рад тебя видеть, Бродяга.

Сириус тоже закурил и выдохнул колечками дым. Домовик, просочившийся было в гостиную для того, чтобы хоть немного привести ее в гостеприимный вид, только руками всплеснул.

— Свалил, — коротко приказал ему Джеймс, и Барни, виновато поджав уши, аппарировал прочь. — Что нового на вашей улице?

— Видел Эванс, — пожал плечами Сириус. — Выглядит хорошо.

Джеймс, потянувшийся было к регулятору громкости на своем магнитофоне, замер.

— Представляешь, эта… искательница приключений все-таки притащилась в Орден. Толку от нее немного, Аластор только губы скривил, протестировав ее, и посадил в штабе принимать вызовы да за зельями на пару с Эммелиной следить.

Джеймс что было сил треснул кулаком по стене.

— Спрашивала обо мне? — хрипло каркнул он.

Сириус ухмыльнулся.

— Переживала, что встретится с тобой. Узнала, что ты сдрейфил, и расслабилась.

— Сдрейфил?! — прокашлявшись, выпалил Джеймс. Сириус почти апатично следил за его передвижениями по гостиной. Сунув сигарету в зубы, Джеймс рывком закатал рукав своей толстовки и обнажил бледноватую уродливую татуировку, чуть ли не сунув ее Сириусу под нос. При виде Черной Метки на лице друга что-то брезгливо дернулось, но он всего лишь отвел взгляд. — Это я сдрейфил?

— Давно? — Сириус затушил сигарету о подошву своего кеда.

— Четыре дня, — прорычал Джеймс, поправляя рукав. В нем поднималась необузданная злоба, поселившаяся в душе с тех пор, как его руку пронзила дикая боль, от которой из глаз искры сыпались. Иногда ему начинало казаться, что эмоции вроде ненависти и неизмеримой ярости вырабатывала и направляла в нужное русло Метка Темного Лорда у него на предплечье. Сейчас даже лучший друг не вызывал ничего, кроме раздражения. — Видишь вот это? — он широким жестом обвел выстроенные вдоль стены бутылки. Сириус насчитал шесть. — Я так выполненные задания измеряю.

Сириус легко взмахнул палочкой, и бутылки со звоном покатились по полу. Неприятный режущий по ушам звук почему-то успокоил Джеймса.

— Донован, — Джеймс поднял на друга взгляд. — Твоя работа?

— Нет, — скривился Джеймс, — но я знаю чья.

— Ты там был?

Ответа не последовало. Джеймс все-таки откупорил седьмую бутылку и сделал внушительный глоток. Жидкость пролилась ему на подбородок, и он закашлялся.

— Что дальше, Бродяга? — странно трезвым взглядом посмотрел он на друга. — Затеем дуэль Пожирателя и Орденца? Битва не на жизнь, а на смерть?

— Заткнись, — Сириус встал, — ты прекрасно знаешь, что я здесь не за этим.

Джеймс коряво усмехнулся.

— А-а, старший брат беспокоится? Рег держится молодцом. Энтузиазм из всех щелей прет. Поздравляю, Бродяга, первое задание ты просрал своему мелкому.

— Это он Донована?.. — Сириус выразительно чиркнул себя по шее. Джеймс кивнул.

Блэк запрокинул голову к потолку и издал лающий короткий смешок.

— Нетрудно было догадаться. Ну а вообще… — на лице друга промелькнуло любопытство. — Как оно там, а?

Джеймс устало провел рукой по волосам и улегся на пол, продолжая дымить сигаретой и стряхивая пепел прямо на антикварный ковер прабабушки Поттер.

— Кровью воняет. Иногда мне кажется, что ею и от меня разит за милю. В первый день в ванне три часа пролежал, пытаясь все с себя смыть. Если бы не идиотская маска, — взгляд Сириуса скользнул по белой маске, по контуру которой вился серебристый вензель, — я бы сказал, что мы от вас мало чем отличаемся.

— Нехилое сравнение, — фыркнул Сириус, заклятием Левитации поднимая маску с пола. Подчиняясь палочке Блэка, маска зависла перед ним, слепо глядя на него пустыми глазницами. Сириус убрал палочку, и маска Джеймса грохнулась на пол, несколько раз дернулась, как неваляшка, и затихла.

— Ну а что? Авадой ни мы, ни вы не брезгуем, Бродяга. Ну кроме твоей милейшей кузины Беллы — она полагает, что Убивающее для нее чересчур эстетично.

— Будь другом, узнай ее график, — улыбка словно примерзла к лицу Сириуса. Джеймс показал ему комбинацию из пальцев, демонстрирующую жест «ОК». — Не терпится узнать, действительно ли Белла так… хороша, как утверждают.

— Нет проблем. На свадьбе Цисси не покажешься?

Сириуса самым натуральным образом передернуло.

— Боюсь, мое присутствие сделает свадьбу чересчур веселой, — скривился он так, будто у него свело челюсть.

— Да ладно, какая свадьба обходится без мордобоя? — развеселился Джеймс.

— Так-то оно так, но если кузену или сестренке невесты на гулянке снесут башку, это несколько подпортит праздник, — Сириус был уже в дверях. — Передать привет Эванс?

— Передавай, — равнодушно согласился Джеймс, поднимаясь на ноги и протягивая руку другу. Сириус, не колеблясь, крепко пожал ее, глядя Джеймсу в глаза. — Бродяга, — позвал он, когда Сириус уже вышел в прихожую.

Блэк обернулся. Во взгляде его промелькнула какая-то авантюрная искорка.

— Завтра я буду в Гринвиче. Если захочешь меня замочить, приходи, — криво засмеялся он.

Наградив ухмыляющегося друга понимающим взглядом, Сириус вышел из дома. Отодвинув занавеску наполовину, Джеймс тупо смотрел в окно, наблюдая, как чуть сгорбленная фигура Сириуса покинула пределы антиаппарационного поля и растворилась в утреннем липком тумане, окутавшем Годрикову Впадину, как вата.

— Джеймс, ты готов?

В спальню, где он торчал у зеркала и меланхолично завязывал безрадостный черный галстук, стуча каблуками вошла Джой. Поймав ее взгляд в отражении, Джеймс послал ей усмешку и вернулся к своему занятию. Джой держалась за дверной косяк, другую руку уперев в бок. На ней было какое-то слишком простое черное платье с квадратным вырезом и длинными рукавами. Правда, Джой все равно осталась верна своему стилю — платье было настолько коротким, что нет-нет да виднелись из-под подола кружева черных чулков.

— Почти. Что с твоим лицом?

— А что с ним не так? — Джой отлепилась от двери и подошла к зеркалу, внимательно осмотрев свое отражение со всех сторон.

— У тебя такой вид, будто кто-то заблевал весь первый этаж, — пояснил Джеймс и завершающим жестом пригладил кое-как приведенные в порядок волосы. С любимой привычкой лохматить их на каждом шаге пришлось завязать — это сразу выдало бы его с потрохами.

Джой подкрутила палочкой слегка растрепавшийся локон и убрала ее в висевший на длинном серебристом шнуре клатч.

— Я в порядке, — голос ее все равно звучал как-то слабовато. — Дай сюда, — она высвободила кое-как завязанный галстук и принялась за работу сначала.

Погода за окном испортилась окончательно. Хорошо, что церемония бракосочетания состоится в главной зале Малфой-мэнора, а не на живописном заднем дворе, как планировалось изначально. Джеймс в свое время и подумать не мог, что его вообще пригласят на эту чертову свадьбу. Но Люциус вдруг счел за честь видеть их с Джой на этом приеме, а отказаться они не могли, потому что знали — именно на таких вечерах заключаются самые крупные сделки и прочные деловые связи. Кроме того, Абраксас Малфой был давнишним партнером отца Джеймса, как знать, может, родители тоже приедут, где бы они последние несколько месяцев ни находились.

Закончив с галстуком Джеймса, Джой лихорадочно поправила рукава своего платья. Джеймсу оставалось только поджать губы и молча смириться с мыслью, что Пальмер все же влезла во всю эту дрянь и позволила заляпать свою руку Черной Меткой. Она улыбнулась ему как-то натянуто и вообще болезненно, словно губы ей растягивали чьи-то невидимые пальцы. Сунув палочку во внутренний карман мантии, Джеймс позволил Джой взять его под руку, и они вышли за пределы поместья, после чего, переглянувшись, аппарировали в Уилтшир.

В величественном Малфой-мэноре горели все окна. Домовик, выряженный по случаю праздника в смешной дурацкий кафтан, старательно отмечал в списке приглашенных прибывавших гостей. Кивнув паре–тройке знакомым, Джеймс и Джой оказались в главной зале особняка. Какая-то безликая слизеринка, которую Джеймс помнил по школе, играла на лакированном черном фортепиано приятную после разрывающих барабанные перепонки басов «AC/DC» мелодию. Дамы в вечерних нарядах и шляпках, венчавших сложные конструкции из волос, жеманничали и прикрывались веерами, стоило какому-нибудь представительному волшебнику пройти мимо них. Джой купалась в лучах всеобщей женской зависти, поддерживая угрюмого, как булыжник, Джеймса под руку. Он все еще не терял надежды увидеть в зале родные лица, но Дореи и Чарльза Поттеров среди присутствующих не было.

Метка на руке противно заныла. Такое часто случалось, когда рядом оказывался кто-то из «своих». К присутствию Джой он привык почти так же, как к собственной тени, а вот промелькнувшей в толпе макушке Мальсибера был не слишком рад. Бывшие слизеринцы еще не подозревали, чье лицо скрывалось за очередной белой маской, но то, что парню по каким-то причинам Темный Лорд доверял, как самому себе, не нравилось многим.

Рука Джой вцепилась в локоть Джеймса чуть сильнее.

— Вот черт, — прошептала она, глядя куда-то вправо.

Джеймс посмотрел туда же.

Женщина в облегающем темно-синем платье удивительно походила на Джой — у нее были такие же шоколадные волосы, собранные в очередной шедевр парикмахерского искусства, и похожие черты лица. Ее тонкие руки с изящными пальцами были облачены в белые перчатки выше локтей. Эти самые перчатки многих явно привели в замешательство — на даму косились с какой-то осторожностью, но высказываться не спешили. Дама держала в руках узкий бокал с шампанским и смеялась какой-то шутке Друэллы Блэк, матери Нарциссы. Женщин сопровождали их мужья — холодно крививший губы Сигнус Блэк и невысокий, с чуть выпирающим брюшком волшебник, который как-то хитро оглядывал зал и наконец заметил стоявших в нескольких футах от них Джеймса и Джой.

Смех леди, походившей на Джой, оборвался. Все четверо посмотрели, куда указывал им джентльмен с брюшком, потом по губам дамы в странных перчатках скользнула мимолетная улыбка и тут же пропала, словно ей стало стыдно за секундное проявление эмоций. Джой рядом с Джеймсом неловко переминалась с ноги на ногу. Ей явно не хотелось бы оказаться в обществе заморских гостей, и тут до Джеймса дошло, кто они такие.

— Как тут оказались твои предки? — почти не разжимая губ, спросил он.

— Дементор их сюда принес, — выругалась Джой, отворачиваясь. Джеймс хмуро посмотрел на Годдарта Пальмера, человека, который, не задумываясь, убил своего родного сына. — Я прошу тебя, пойдем отсюда, куда угодно… меня сейчас, кажется…

Она вдруг прижала ладонь ко рту и выпустила руку Джеймса из своей. Стараясь держаться максимально достойно, Джой с позеленевшим лицом метнулась к роскошным двустворчатым дверям, которые вели, как они уже выяснили, в столовую, а оттуда можно было попасть в уборную. Джеймс резко перевел взгляд на мсье Пальмера. Тот как ни в чем не бывало продолжил разговор с мистером Блэком, словно не его дочь, которую он не видел почти три года, только что стала жертвой расстройства желудка.

Джой вышла из уборной, тяжело дыша и глотая воздух. Увидев в руках Джеймса предусмотрительно захваченный им стакан с простой водой, она облегченно застонала и опрокинула в себя сразу половину.

— Что это с тобой? — поинтересовался Джеймс, когда она, отвернувшись, рылась в своем клатче в поисках салфеток.

— Траванулась чем-то, — прохрипела Джой, вытирая рот. — Или сглаз. Я не знаю. Это уже третий день.

— Третий день, а ты до сих пор не выяснила, в чем дело? — приподнял брови Джеймс. — Какая-то несвойственная тебе рассеянность, не находишь?

Она ничего не ответила, лишь шмыгнула носом и скомкала использованные салфетки.

— Привет, ребята, — в толпе материализовался Нейтан Уоррингтон, который выглядел, как всегда, с иголочки. — Джеймс, — он крепко пожал нехотя протянутую гомику руку Джеймса, — Джой, — коснулся губами согнутых ледяных пальцев девушки. — Потрясающе выглядишь… а что это с лицом? — он взял ее лицо в свои ладони, и Джой только раздраженно увернулась. — Смотри, тушь потекла…

— Нейт, я в порядке, — сквозь зубы процедила Джой, выглядывая из-за его плеча. — Послушай, нам лучше уйти отсюда…

Поздно. Мсье и мадам Пальмер уже отделались от счастливых родителей невесты и целенаправленно шли в сторону их маленькой компании. Нейтан с нелепо приоткрытым ртом обернулся, и взгляд его застыл. Перед ним стояли убийцы его любимого человека.

— Жозефина, дорогая моя дочь, — практически без акцента изрек мсье Пальмер, раскинув руки. Джой, до этого жавшаяся к Джеймсу, нехотя сделала шаг вперед. — Рад тебя видеть, девочка.

— Здравствуй, отец, — Джой позволила отцовским губам коснуться ее щеки. Лицо ее не выражало ничего, кроме полнейшего равнодушия ко всему происходящему. — Мама, — она позволила и тепло улыбнувшейся мадам Пальмер обнять ее. — Надеюсь, вы пребываете в добром здравии.

— Счастливы тебя видеть, дорогая, — на миг Джеймсу показалось, что в глазах матери Джой мелькнули непрошенные слезы. — Ты стала нечастой гостьей в Париже.

Мадам Пальмер тоже говорила без акцента, но в ее голосе чувствовались резкие немецкие нотки. Джой как-то упоминала, что ее мать родом из ГДР, но в подробности того, как оказалась замужем за французом, не вдавалась.

Джой явно так и подмывало ляпнуть что-нибудь язвительное и упомянуть Ретта, но ради Нейтана она сдержалась и только виновато улыбнулась. Мсье Пальмер тем временем переключился на до сей секунды притворявшегося статуей Джеймса.

— Джеймс Поттер, — они обменялись рукопожатием. — Рад видеть тебя здоровым и полным сил.

— Благодарю вас, сэр, — пробубнил Джеймс деревянным голосом. — Мадам Пальмер, вы очаровательно выглядите.

— Что привело вас сюда? — непривычно, когда Джой говорит таким учтивым тоном, очень непривычно. Ее лицо снова начало зеленеть.

— Радостное событие, моя дорогая, — улыбнулся ее отец. — Твоя троюродная сестра Нарцисса выходит замуж. Разве свадьбы — это не прекрасно?

— Великолепно, — закивали Джеймс и Джой.

На лице Пальмера возникло мечтательное выражение.

— Девочка пришла в этот мир, чтобы продолжить блистательный род Малфоев. Да будет священный союз Нарциссы и Люциуса Малфоя удачным и плодовитым, — он раскатисто рассмеялся, поднимая бокал.

— За будущее великого рода, — схватив с ближайшего подноса стакан с огневиски, Джой, не дожидаясь, когда хрусталь соприкоснется, опрокинула в себя жидкость, даже не поморщившись. Мадам Пальмер выглядела глубоко шокированной.

Мсье Пальмер пустился в рассуждения о том, какой негодницей и предательницей оказалась Андромеда, разорвавшая помолвку с таким великим человеком, как Люциус Малфой. Джеймс тем временем лениво гадал, что сейчас творится в душе у Джой, и радуется ли она тому, что вот-вот станет Сириусу официальной родственницей. Он бросил взгляд чуть левеет, туда, где еще несколько минут назад стоял Нейтан, но Уоррингтон по-английски покинул их «дружную» компанию. Что уж говорить о Джой, которая своих собственных родителей, лишивших ее любимого брата, терпела с колоссальным трудом.

— Пойдем, Розмари, — икнул мсье Пальмер. Жена тотчас взяла его под локоть и улыбнулась Джеймсу. — Не будем мешать молодежи веселиться. Счастлив был увидеться, Джеймс. Жозефина, — он кивнул дочери и увел чопорно державшуюся жену прочь.

Джой как-то странно выдохнула и вдруг беззащитно уткнулась лицом Джеймсу в грудь.

— Мерлин, как же я их ненавижу, — простонала она, давясь слезами. — Сидели в своей гребанной Франции, вот и сидели бы там, пока песок не начал бы сыпаться! Черт… Джеймс, дай мне еще огневиски…

— Ты бы поменьше бухала, с твоим-то желудком, — хмыкнул Джеймс, когда Джой опрокинула в себя еще один стакан алкоголя. Зажмурившись, она выдохнула и прижала ладонь тыльной стороной к губам. — Слушай, я серьезно. Такими темпами ты уснешь прямо посреди церемонии, и это в лучшем случае.

— Пошли, — скривилась Джой, когда в центре, расходясь по залу волнами, раздались учтивые аплодисменты. Только что с громадной лестницы, украшенной коваными перилами, на дрожащих ногах спустилась Нарцисса пока еще Блэк, облаченная в белое роскошное одеяние. Джеймс проводил ее восторженным взглядом, сменившимся впоследствии тоскливым. На первом курсе Нарцисса ему немножко нравилась — тогда он еще не встречал таких ангельски красивых девочек. Несмотря на то, что Нарцисса часто морщила свой прелестный носик, когда в поле ее зрения попадали взбалмошные гриффиндорцы, Джеймсу все равно хотелось щелкнуть ее по этому самому носику, но так, чтобы девочка не обиделась, а наоборот поняла, что это не со зла. А потом в его жизнь ураганом ворвалась рыжеволосая и абсолютно несносная Лили Эванс, с которой они как-то умудрялись ссориться чаще, чем видеться. Потом эта самая Лили Эванс, маглорожденная девчонка из неведомого Литтл-Нортона настолько прочно засела в сердце Джеймса, что ему казалось, будто прожить жизнь без Лили — все равно что прожить ее без этого самого сердца. И вот теперь он стоял посреди великолепной залы в Малфой-мэноре и пытался делать вид, будто ему есть дело до этой идиотской свадьбы, в душе по-прежнему мечтая сдохнуть, ибо без сердца жить он не мог. А его сердце в это время скучало в душном штабе Ордена Феникса и пыталось залечить точно такую же рану в груди, как у него самого.

* * *

Самое мерзкое — это терпеть на собраниях Беллатрикс Лестрейндж. Эта чокнутая ведьма любую тему старалась превратить в какое-то глупое, дешевое шоу, виляя хвостом перед Лордом и говоря таким голосом, что Джой начинало тошнить с удвоенной силой. Пока ее глуповатый муженек, не замечающий ни косых взглядов «коллег», ни стараний самой Беллы привлечь внимание равнодушного ко всему, как бревно, Темного Лорда, горделиво хвастался, как ловко он расправился с двумя десятками маглов в лондонской подземке, обвалив там потолок, Джой да и все остальные откровенно скучали. Рудольфус из кожи вон лез, чтобы заслужить похвалу Темного Лорда, и порой эти попытки казались попросту детскими.

Вообще Джой раздражала вся эта компашка просто до одурения. Когда ее впервые допустили на собрание, она ожидала чего-нибудь… грандиозного или, по крайней мере, представляющего интерес. Нет, Лорд всего лишь лениво разбивал их отряд, если можно так выразиться, на группы и раздавал мелкие указания вроде «пойди туда, не знаю куда и принеси то, не знаю что». Джой такой поворот вначале здорово озадачил. Это уже потом Рабастан проболтался, что все эти собрания по сути не имеют никакой ценности — своими реальными планами Лорд делился только с внутренним кругом, куда входили Пожиратели постарше и поопытнее. С присоединением к организации Джеймса, Джой и с полдюжины слизеринцев из их выпуска все изменилось. Собрания для молодняка Лорд поручил Джеймсу. Тот вначале как-то пытался противиться, но это было все равно что взять и вот так запросто остановить перемещение с помощью Летучего пороха. Джой была рада избавиться от Беллатрикс и ее мужа-подхалима, но теперь ее напрягал другой вопрос — лидерство Джеймса, которое уже и без того раздражало если не всех, то многих.

Его эффектное появление посреди комнаты, которую им выделили для собраний, произвело непередаваемый фурор. Слизеринцы смотрели на невозмутимо шагавшего к своему месту Поттера так, словно им явился прочитать очередную лекцию о добре и зле сам Альбус Дамблдор. У Снейпа так вообще чуть истерика не случилась — навалившись на стол, он потребовал у Джеймса объяснений. Тот спокойно взглянул в черные глаза главного школьного недруга, а потом изрек:

— Решения Темного Лорда не обсуждаются, Снейп, даже с тобой. Так что смирись, заткнись и садись. Пока есть на что садиться, — добавил он в своей обычной манере, но так, что его услышала только Джой.

— Я тебя насквозь вижу, Поттер, — рычал Снейп после каждого собрания.

Джеймс только презрительно усмехался.

Потом Снейп потребовал доказать, что он не засланный уже прославившимся Орденом Феникса шпион. Поднялись кое-какие волнения, дошедшие непосредственно до Темного Лорда. Снейп дул губы, все так же презрительно смотрел на Джеймса, но больше не выступал — Лорд умел быть убедительным. Как Джой ни подлизывалась к Снейпу, давя себе на горло, но выведать подробности так и не смогла. Его пример послужил для всех уроком, хотя самому Джеймсу все это категорически не нравилось.

Со Снейпом вообще надо было что-то делать. Больше так продолжаться не могло. После собрания Джеймс куда-то торопливо слинял, остальные тоже разбрелись по дому дожидаться новостей и каких-то указаний от «ветеранов». Джой из комнаты уходить не спешила. Она сделала вид, будто нашла себе занятие и задвигала как попало расставленные стулья. Попытка остаться в одиночестве провалилась — Снейп не двинулся со своего места и хмуро разглядывал висевшую на стене картину без сюжета.

— Слышал, твои родители почтили своим присутствием свадьбу Люциуса, — небрежно оборонил он, когда Джой оказалась напротив него.

Стул, который она вручную ставила на место, проехался ножками по полу, издав мерзкий скрежещущий звук.

Видимо, Снейпу надо было как-то начать разговор. Что ж, он определенно выбрал не ту тему.

— До меня тоже дошли кое-какие слухи, — Джой облокотилась на спинку стула и бессмысленно воззрилась на своего хмурого собеседника. — Про твоего отца.

Рука Снейпа дернулась, словно он хотел схватить волшебную палочку. Вместо этого он лишь почесал желтоватую щеку.

— Ублюдок это заслужил, — прорычал он.

— Не сомневаюсь, — приподняла брови Джой.

Ее снова замутило. Да что же это такое?..

Снейп вдруг поднялся со своего места, как-то демонстративно задвинул стул, подошел к Джой и, помявшись, неловко провел рукой по ее бедру. Сквозь плотную ткань будничной робы она почти ничего не почувствовала, но все равно стало гадко. И еще почему-то обидно за саму себя.

Определенно пора с этим кончать.

— Снейп, — она медленно убрала его руку. Тот сразу же подчинился и даже отступил на шаг, явно кляня себя за мимолетную вспышку нежности. — Я так больше не могу.

Он молча ждал продолжения.

— Слушай… — Джой не знала, куда ей деть взгляд, поэтому тупо уставилась на свои сцепленные в замок руки, лежавшие на спинке стула. — С самого начала все было как-то не так. Эти дурацкие полуотношения… Ты же и сам понимаешь, что нам обоим нужно не это.

— Понимаю, — глухо согласился он.

— И теперь, — голос приободренной Джой зазвучал увереннее, — когда Джеймс… понимаешь… — она беспомощно огляделась по сторонам. — Когда Лили Эванс мне больше не соперница… у меня может быть шанс…

— Шанс? — тупо переспросил Снейп.

Она закрыла лицо руками. Ей было тошно не только физически, но и на душе словно построили гигантскую свалку для всякой дряни.

— Прости, — прошептала она и подняла на бесстрастно таращившегося Снейпа взгляд. — Но я его люблю.

— Поттер порвал с Лили, — до сознания Снейпа дошло только это, и отчасти Джой была рада такому исходу этого непростого разговора.

В душе Снейпа явно шла нешуточная битва Волдеморта и Дамблдора. С одной стороны, ему хотелось прямо сейчас броситься к Эванс и злорадно объявить, что он был прав в отношении Джеймса, но с другой он явно возненавидел его еще больше за то, что у него была возможность быть с ней. А вместо этого он лишь поиграл ею и ушел в Пожиратели. Негодование, смешанное с радостью, отразилось на лице Снейпа, и Джой будто наяву видела работу шестеренок у него в голове.

Снейпа затрясло.

Джой уже не обращала на него никакого внимания. Ее шатало. Добравшись до выхода и не обратив внимания на чей-то оклик, она потерла виски. Перед глазами все поплыло, сил едва хватило на аппарацию. Если бы не Нейтан, вовремя вышедший в коридор своей квартиры и успевший подхватить ее, испуганно ахнув, Джой так и рухнула бы на пол, зашибив себе все косточки.

Когда в следующий миг она открыла глаза, то обнаружила себя на большой кровати Нейтана. Тот с кем-то разговаривал по камину, так что его пятая точка была забавно оттопырена. Ощутив прилив сил, Джой села и стащила со своего лба влажный компресс. Попрощавшись с невидимым собеседником, Нейтан вылез из камина и отряхнул с волос пепел.

— Привет, дорогуша, — он уселся рядом с ней, поджав под себя ногу. — Давно это с тобой?

— Не знаю, — она протерла глаза, которые тут же зачесались еще сильнее из-за попавшей на слизистую оболочку туши. — Несколько дней… может, неделя, не дольше.

— Тошнит? — проницательно поинтересовался Нейтан.

— Сейчас нет, — Джой прислушалась к ощущениям и пожала плечами. — Дай мне воды.

Нейтан молча выполнил ее просьбу. Пока Джой пила, то неотрывно следила за ним. Нейтан как-то чересчур загадочно себя вел и улыбался уголками губ. Словно знал нечто такое, чего пока не знала она.

— Ну чего скалишься? — беззлобно поинтересовалась Джой.

— Ничего, — Нейтан в ответ расплылся в еще более широкой улыбке. — Я вот думаю, когда начинать тебя поздравлять.

— В октябре, — настороженно отозвалась Джой. Все это начинало ей категорически не нравиться. — Шестого… если что.

— Ну нет, это рано, — махнул рукой Уоррингтон. — Если моя сестра не ошиблась, то скорее всего в феврале.

— Да о чем ты болтаешь, дракл тебя подери? — Джой вышла из себя. — Что за туманные намеки?! Говори конкретно!

С физиономии Нейтана сползла эта дурацкая ухмылочка. Он вздохнул и поднял руки, будто выходил сдаваться. Только белого флага не хватало.

— Ну ты вроде как… беременна, — изрек он и на всякий случай медленно отодвинулся, словно ожидал, что Джой набросится на него с кулаками.

Она же просто приросла к кровати. Сердце забухало, как паровой молот, а кровь почему-то враз загустела. Джой слышала лишь ее ленивый шум в ушах, а затем ее рука неверяще накрыла плоский живот. Она подняла взгляд на Нейтана, который подмигнул ей.

Такого ужаса она еще никогда в жизни не испытывала.

Словно небо рухнуло ей на голову.

Черт, черт, черт!

— Да нет, — она попыталась засмеяться, — этого не может быть. Не может, Нейт, — с напором добавила Джой.

Тот пожал плечами.

— Разбирайся сама. Я тебе в койку не заглядывал. Кстати, — он замялся и слегка покраснел. Джой приподняла бровь. — Когда у тебя были последние… месячные? — последнее слово он прошептал и залился еще большей краской.

— Ох, ну дерьмо, — Джой бросила тоскливый взгляд на самоотрывной календарь на стене. — Оказывается, когда твоя жизнь напоминает сумасшедшую гонку на метлах, о таких вещах, как женские дни, можно запросто забыть… Нейт, ты понимаешь, что это невозможно? — она повысила голос. — Я… черт возьми, я предохранялась!

Джой была близка к истерике. К горлу подкатила тошнота, но она не обратила на нее внимания.

— Иногда такое бывает, — Нейтан говорил каким-то извиняющимся тоном, словно чувствовал себя ответственным за эту идиотскую беременность. Стоило Джой мысленно произнести про себя это слово, как тут же отчаянно захотелось завыть и грохнуть к чертям Снейпа, по чьей вине она оказалась в таком дурацком положении. И именно теперь, когда Джеймс…

Черт!!!

— Какой-нибудь особо настырный головастик слишком жаждет увидеть свет. Может, у тебя родится очень сильный волшебник, раз умудрился обойти контрацепцию, — закончил свою мысль Нейтан.

Джой захотелось его убить.

Но еще больше захотелось убить саму себя.

Она раздраженно откинула одеяло и прошлепала к распахнутому балкону. С улицы доносился нескончаемый шум мчащихся по шоссе автомобилей, кто-то, попавший в пробку, все время нервно сигналил. Джой вдруг некстати вспомнился уединенный домик, где Нейтан держал убийцу Ретта. Жизнь в глуши была не для него, вот он и снял себе квартиру в центре несмолкающего Лондона. На подоконнике валялась забытая пачка дешевых сигарет. Повертев ее в руках, Джой вытащила одну сигарету и решительно закурила.

Ситуация на самом деле дерьмовая. После третьей затяжки Джой брезгливо затушила едва теплившийся бычок и швырнула его в грязную пепельницу. Дым сделал удивительное дело — прогнал подступающую тошноту. Забеременеть в восемнадцать лет от Северуса Снейпа — о да, именно об этом она мечтала с тех самых пор, как разобралась в своих чувствах к Джеймсу Поттеру, а потом добровольно расписалась кровью парочки грязнокровок в контракте своей никчемной жизни.

Просто образцовая семейка будет у этого несчастного ребенка. Она о такой даже мечтать не смела.

Наверное, будущие мамаши должны чувствовать себя несколько иначе.

«Не смей даже думать об этом!» — Джой закрыла уши ладонями, надеясь, что это поможет ее мыслям увлечься чем-нибудь другим.

Но малюсенькая, тонущая среди бушующего моря протестов мысль о том, чтобы сохранить ребенка, упрямо держалась на плаву.