Нарушая границы (джен)

Тем же вечером за ужином высокий светловолосый гриффиндорец со значком старосты на груди передал Фреду сложенный листок.

— Что это? — удивился Фред, безуспешно пытаясь вспомнить имя этого парня.

— Сообщение от директора. Такое же я должен передать твоему брату.

— Спасибо.

Записка приглашала их посетить кабинет Дамблдора сегодня, в восемь часов.

Таким образом, в назначенное время они стояли у каменной горгульи, охраняющей вход в директорские покои. Назвав пароль, они ступили на винтовую лестницу, которая подняла их к двери. Фред и Джордж постучали.

— Входите, — отозвался Дамблдор.

Они открыли дверь и вошли в кабинет.

— Спасибо, что пришли. Прошу вас, садитесь, — Дамблдор указал им на два стула возле своего стола.

Фред и Джордж сели.

— Боже правый! — вдруг воскликнул Дамблдор, взглянув на Джорджа, — что случилось с твоими бровями?

— Ну, мы подумали… — хихикнул Джродж.

— Что нас нужно как-то различать...

— Хотя, я выгляжу теперь немного старше…

— Я вижу, — согласился Дамблдор, блеснув очками, — ты позволишь? — обратился он к Джорджу, подняв волшебную палочку.

Джордж кивнул. Одним движением Дамблдор вернул брови Джорджу, а вторым — сделал их темными.

— Как вы устроились?

— Э-м-м, спасибо, хорошо, — ответил Фред.

— Я чувствую, что ты хочешь что-то сказать мне, мой мальчик. Я мог бы тебе помочь?

Фред и Джордж переглянулись.

— Мы кое-что обнаружили здесь, то, чего не было в нашем будущем. Если мы скажем вам об этом, мы нарушим ход времени? — уточнил Джордж.

— Я не уверен, — добродушно произнес Дамблдор, невозмутимо наблюдая за испуганными Фредом и Джорджем, — иногда мельчайшее изменение влечет значительные последствия. Но, если у вас нет умысла изменить свое прошлое, то, скорее всего, это будет безопасно. Я полагаю, вы хотели бы что-то обсудить со мной?

— Вам известно, что студенты с разных факультетов получают неравные взыскания? — выпалил Фред.

— Что ж, могу сказать, что такое случалось недавно с Равенкло и Хаффлпаффом, главным образом, для предотвращения излишних беспорядков.

— Нет-нет, мы не об этом, — попытался объяснить Джордж, — мы говорим о том…

— Что гриффиндорец, как я, получает меньшее взыскание…

— Чем слизеринец за такой же проступок.

Брови Дамблдора поползли вверх.

— Я не осведомлен о ваших проступках, кроме общей драки на первом уроке по Чарам. Могу я узнать, что побудило вас прийти к такому выводу?

— Вчерашняя драка между Снейпом и Петтигрю, — ответил Джордж.

— Питера отпустили, — объяснил Фред, — а Снейпа нет.

Дамблдор помрачнел.

— Мистер Петтигрю был вынужден провести вторую половину дня в больничном крыле после нападения мистера Снейпа, — напомнил он.

— Но, понимаете…

— Дело в том…

— Что Петтигрю напал первым.

— Боюсь, вас обоих ввели в заблуждение, — мягко произнес Дамблдор, — у профессора Макгонагалл есть несколько свидетелей, подтверждающих то, что Снейп спровоцировал драку с мистером Петтигрю.

— Что? — возмутился Фред, — но за ужином Питер утверждал, что это он первый атаковал Снейпа и использовал обездвиживающее заклятье.

— В самом деле?

Фред энергично кивнул.

— Если вы мне не верите, то можете сделать так, как делали раньше — проверьте мою память.

На лице Дамблдора промелькнуло изумление.

— Я рад, что ты так доверяешь мне, мой мальчик. Спасибо.

Довольно долго он, не отрываясь, смотрел Фреду в глаза. Перед ним замелькали картинки — вот вчерашний ужин, где Петтигрю хвастается своей победой, вот близнецы перебирают бумаги в кабинете Филча. И короткая вспышка воспоминаний о присуждении Гриффиндору дополнительных баллов в их 1993 году. Дамблдор резко прервал контакт. Он выглядел растерянным, от былого спокойствия не осталось и следа.

— Прошу прощения, — произнес он взволнованно, — я увидел гораздо больше, чем предполагал. Думаю, этого достаточно. Нам следует быть благоразумнее, чтобы не помешать течению времени.

Он перевел дух, и внезапно показался старым и уставшим.

— Боюсь, мне придется принести мистеру Снейпу свои извинения. А, может быть, и всему Слизерину. Сколько же раз мы обвиняли несправедливо? Награждали и наказывали разной мерой? Неужели история пошла по второму кругу? — его голос постепенно затих.

Фред и Джордж с тревогой смотрели на него — они не привыкли видеть этого великого волшебника неуверенным, сомневающимся, как обычный человек. Наконец, Дамблдор поднял голову, словно только что вспомнив о присутствии близнецов.

— Не обращайте внимания, — проговорил он, — я благодарю вас за то, что вы обратили мое внимание на эту ситуацию. Я готов заверить вас, что наказание мистера Снейпа будет отменено. А сейчас я хотел бы вам сообщить, что мне удалось узнать о вашем путешествии во времени.

Близнецы согласно кивнули, и их смущение сменилось жадным нетерпением.

— Что ж, у меня есть как хорошие, так и плохие новости. Хорошая новость состоит в том, что вы оба сможете вернуться домой безо всяких трудностей, это произойдет как бы автоматически. К сожалению, ваше пребывание здесь продлится дольше, чем я рассчитывал.

— Как долго? — занервничал Джордж.

— Несколько месяцев, — пояснил Дамблдор, — думаю, до конца января или начала февраля.

Братья дружно издали вздох облегчения — они боялись, что застрянут здесь на годы.

— А мы вернемся в то же самое время, которое покинули? — спросил Фред.

— С точностью до минуты, если мои расчеты правильны, — уверил его Дамблдор.

Фред и Джордж заулыбались. Если в начале февраля они вернутся домой, то им уже будет семнадцать, и они смогут участвовать в Тремудром Турнире без всяких ограничений.

* * *

Как только близнецы оказались за дверью, Дамблдор рухнул в свое кресло и схватился за голову. Как он мог воспользоваться согласием Федора на легилименцию?! Такой огромный риск. И он знал об этом. Стоило бы задуматься об этом чуть раньше.

Время. Оно само отстаивает свои права.

Последнее воспоминание о праздничном ужине, которое он увидел у Фреда, не давало ему покоя. Как он мог быть так жесток, что объявив победителями Слизерин, тут же передал Кубок Школы Гриффиндору? И Равенкло с Хаффлпаффом обрадовались этой победе не меньше самих гриффиндорцев? Что может быть хуже — видеть Хогвартс таким разобщенным и знать, что ты сам повинен в этом? Альбус потряс головой. Что же должно случиться, чтобы он повел себя так бессердечно?

Но, может быть, это и есть ответ.

Он не поступил бы так в обычных условиях. Но он сделал это по неизвестным причинам. А теперь ему придется повторить это, несмотря на очевидную несправедливость происходящего. Ход времени нужно сохранить любой ценой.

С другой стороны, это может указывать на временной парадокс. Близнецы должны были попасть в прошлое.

Здесь короткое воспоминание заставило Дамблдора забыть о близнецах и их путешествиях во времени: в Хогвартсе из будущего, против всех правил и всякой логики за преподавательским столом сидел Северус Снейп. И сидел на том самом месте, которое обычно занимает третий по значимости человек в Хогвартсе, после директора и его заместителя. И это предположительно должно означать, что Альбус не исключил его из школы.

Если бы он услышал это от кого-то, то, наверное, ответил бы, по обыкновению, что-нибудь вдохновляющее, но в глубине души немедленно бы усомнился в адекватности этого человека. Северус Снейп варит запрещенные зелья, а его увлечение темными искусствами ведет его прямой дорогой к Тому Риддлу, Альбус видел это как никто другой. А раз ему уготовано стать Пожирателем смерти, то в школе ему не место. Даже Гораций Слагхорн, признавая явные таланты мальчика, уже перестал поддерживать его и, кажется, смирился с его будущей участью.

Но, если Альбус позволил ему преподавать в Хогвартсе, доверил ему детей, значит, он не стал Пожирателем.

Впрочем, также можно утверждать, что он никогда не подарил бы Кубок Школы лишь для того, чтобы тотчас забрать его.

Парадоксы времени. Я должен его назначить, потому что я уже знаю об этом. Даже если он станет Пожирателем смерти, я не осмелюсь изменить события.

Еще одно событие, требующее его внимания — Питер Петтигрю оказался зачинщиком вчерашней драки со Снейпом. И теперь ему придется пересмотреть все, что он знал — или думал, что знал — о слизеринцах. Дамблодор поднес волшебную палочку к виску и потянул прозрачные нити воспоминаний — одно за другим, чтобы затем окунуться в думосбор.

Вот Северус Снейп в его кабинете. Очередная драка. Свидетели — в основном гриффиндорцы. Большинство стычек — с Джеймсом или Сириусом, иногда оказываются замешаны Ремус и Питер. Или они выступают свидетелями. Да, Ремус выглядит смущенным, когда утверждает, что Снейп напал первым. Почему же я не замечал этого раньше?

Вероятно, потому что четыре голоса громче одного, а за Северуса никто не торопился заступиться. А еще, — подсказала ему совесть, - потому что Джеймс и Сириус — обаятельные и яркие заводилы, а Северус — нет. Конечно, внешность не главное, но Альбус прожил немало лет, чтобы понимать всю силу воздействия красоты. В отличие от гриффиндорской «золотой молодежи», Северус был угрюм и непривлекателен, и Альбус боялся, что это обстоятельство заставило его несправедливо осуждать Снейпа.

Но где же были его друзья, когда он вступал в драку?

Альбус погрузился в очередное воспоминание.

Вот Снейп сидит за столом в Большом Зале — отдельно от своих однокурсников. Кажется, он больше времени проводит с Лили Эванс, чем ними. Что же произошло потом? Снейп всегда один. По школе ходили разные слухи о причинах их ссоры. Может быть, дружба с магглорожденной не позволит ему вступить в Пожиратели смерти?

Дамблдор тяжело отошел от думосбора. Он был слишком несправедлив к этому ученику. Да и к остальным слизеринцам тоже, как показали записи Филча. Ему нужно будет поговорить об этом со всеми преподавателями. Тот факт, что большинство последователей Тома Риддла — бывшие выпускники Слизерина, не дает право судить сегодняшних студентов и возлагать на них ответственность за преступления их предшественников. Наоборот, подобное обращение может подтолкнуть этих детей вступить в ряды Пожирателей.

Вздохнув, он отправил серебристого феникса к Минерве. Нужно сказать ей, что испытательный срок для Снейпа отменяется, а еще вернуть баллы, снятые со Слизерина за последний инцидент. Но отработку придется оставить — все-таки Снейп нанес Петтигрю физический ущерб, причем используя проклятье собственного изобретения. Дамблдор достаточно разбирался в темной магии, чтобы понимать — то, что заклятие не является темным, не означает, что оно безопасно. На самом деле, такое проклятие иногда оказывается более зловредным, чем простой темномагический сглаз. Изобретение Снейпа было сложным, опасным и трудно излечивалось; было очевидно, что Снейп приложил немало усилий, чтобы не выйти за рамки закона. Альбус прекрасно знал, что создание такого проклятья требует глубокого знания магической теории — ее темной стороны — именно для того, чтобы избежать случайного совпадения с темномагическим проклятьем, имеющим подобный эффект. Одним изобретением Снейп продемонстрировал как уровень владения темной магией, так и прекрасное знание лазеек в законах.

А, может быть, все это и к лучшему. Если в будущем Северус Снейп будет его, а не Тома… Что ж, Альбус еще помнил войну против Гриндевальда. В борьбе за светлые идеалы всегда пригодится человек, способный пойти на мокрое дело.

* * *

В слизеринской спальне для шестикурсников отсутствующих не было. Розье развернул пергамент.

— Итак, результаты прошедшей недели таковы, — объявил он, — Эйвери заработал для нас пять баллов, Уилкис и Васильев десять, а я — двадцать. Мальсибер — ничего. Снейп… ты потерял двадцать пять баллов.

Глаза Снейпа расширились, но он промолчал. На его лице чередовались недоверие и удивление. Розье продолжил:

— Лучше, чем я думал, но…. Так, Мальсибер будет первым — за то проклятье растущих ногтей, которым ты наградил его три дня назад. Потом я. Уилкис, Васильев — можете подбросить монетку, кто из вас будет первый. Потом Эйвери.

Снейп кивнул и опустился на колени.

— Что это? — опешил Джордж. — Вы не говорили…

— Тренировка, — ответил Мальсибер, скривив рот в жестокой усмешке.

— Я засекаю время, — предупредил Розье.

— Да, да, сейчас, — Мальсибер направил волшебную палочку на Снейпа. — Круцио!