Истина (гет)

Без особенных происшествий миновал остаток дня и короткая летняя ночь. Никто более не смел тревожить нас с Викой, даже Андрей тактично исчез из поля зрения, понимая: работа идёт на уровне, куда у него попросту нет и никогда не будет доступа. А потому Виктория училась магии. Основы давались ей с трудом; скрипела от натуги книга с заданиями, но всё-таки дело двигалось вперёд с того самого момента, как девушка решительно взялась за это занятие. Мы более не играли друг перед другом, изображая кого угодно, только не себя, — на занятиях это не требовалось. И пока города за окном сменяли леса, поля и реки, Вика старательно штудировала учебник, делая пометки и старательно работая над конспектами с одной ей понятными формулами.

Для меня магия являлась чем-то вроде дополнительной правой руки: я не помнил, чтобы учился хоть одному заклинанию, и тем не менее по первому требованию они всплывали в памяти, а руки заученными движениями выполняли каждую мою команду. Потому учёба ранее не касалась меня ни коим образом. Но теперь, получив в своё распоряжение Вику, я не менее старательно, чем она, изучал правила работы с начинающими магами, искал запреты и разрешённые заклинания, работал с чёртовой горой имён известных магов якобы без образования…

Время пролетело незаметно. Мы и оглянуться не успели, как уже наступило утро, поезд стоял на платформе, подавая громкий сигнал и вещая, что готов к отправлению. Вещи пришлось изымать самостоятельно. Нас то ли решили вежливо не замечать, то ли кто-то чрезвычайно внимательный отдал приказ нас не обслуживать. И в обоих случаях, конечно, это не сулило совершенно ничего хорошего.

— Фанто-ом! — из вагона появилась запыхавшаяся Влада, в этот раз — совершенно налегке и в обычной одежде. — Ты говорил, отправляешься в столицу… идём вместе?

Нарочно не обращая внимания на всех остальных, агент сто двадцать один обращалась лично ко мне. Собиралась как-то разыграть это, не иначе! Я кивнул:

— Можешь пойти, но я, как видишь, не один. Думаешь, мои спутники примут твоё приглашение?

— Отчего же нет… — Юра доброжелательно улыбнулся. Казалось, ночь он провёл далеко не в собственном купе, а потому наутро выглядел бодрым и весьма отдохнувшим.

— Я тоже не против, — Вика стояла неподалёку от нашей компании, изредка поднимая глаза от книги по магии.

Чёртов учебник приковал всё внимание девушки, и теперь ни Андрей, ни я не могли добиться от Виктории ни одного двусложного ответа, если сама девушка не желала отвлекаться от занимательной теории… практика не шла. Вероятно, первый испуг сказался на отношении аристократки к магии, и теперь она желала для начала выловить пытливым умом все «подводные камни», чтобы, в итоге, ловко скакать по ним, не запинаясь. И я не решался объяснять, насколько теория далека от практики. В конце концов, это может сделать также любой частный преподаватель по магии, незачем разрушать мечты Вики прямо сейчас…

— Андрей? — я положил руку на плечо метаморфа. Он всё ещё пребывал в неком подобии транса после того, как Виктория игнорировала его несколько часов подряд. Любовь — она такая, не так ли?

— Да-да, — юноша поспешно кивнул, резко поднимая с пола тяжёлый чемодан (на колёсиках, но поздно было объяснять это). — Поехали!

И мы поехали.

Собственно, Влада не старалась мешать мне. Она послушно устроилась на одиночном кресле в автобусе, пока мы с Андреем решали, как разделиться, дабы все остались довольны. Агент сто двадцать один проявляла максимальный такт. Собственно, она редко взрывалась, как вчера, чаще всего постороннему наблюдателю казалось, что это я импульсивный идиот, а Влада — само совершенство и спокойствие.

Полупустой автобус долго стоял на парковке. Я уже отчаялся поверить, что он двинется, когда водитель занял своё место и машина ринулась вперёд. За окном сменяли друг друга небольшие посёлки, пока наш транспорт с каждой минутой всё ближе и ближе продвигался к цели, обещая большинству из нас как минимум неприятные разборки с начальством, если не большее, более болезненное и личное разбирательство с теми, кого оставили и покинули на столь долгое время… Я ощущал тревогу Юрия, скрытое беспокойство Вики, тоску Андрея по своей красивой розовой мечте. И только Влада в ответ на мой взгляд мягко улыбнулась: уж она могла скрыть всплески эмоций от едва ощутимого магического воздействия.

Автобус, и без того не слишком спешивший продвигаться вперёд, вовсе замер на остановке, обещая водителю недолгий перекур, а всем остальным — не слишком длительную прогулку по ещё одной автостанции.

— Далеко ещё? — Виктория впервые за долгое время отложила книгу и взглянула на меня.

— Немало, — я откинулся назад. — Думаешь, отец примет тебя на работу, если ты станешь магом? — тихо уточнил я. Никто и без того не слушал нас: играла какая-то популярная музыка, но и без того каждый находил в себе силы надеть наушники и слушать или смотреть на небольшом телевизоре на спинке соседа спереди нечто, что соответствовало бы его вкусам.

— Это настолько очевидно? — девушка заложила в книгу закладку.

— Немного.

Музыка на мгновение поглотила все лишние слова и чувства: мы утонули каждый в своей беде, не желая или не являясь способными услышать мольбы друг друга быть услышанным.

— Андрей… — она хотела оборвать речь на полуслове, но не смогла. — Он слишком настойчивый. Фантом, я с двенадцати лет помолвлена, как и все девушки из богатых семей, так почему?.. — Вика на мгновение с силой сжала спинку сиденья перед собой. — Почему он не может понять, что я не могу? Будь я другой… Но ты догадываешься, какое для меня значение имеют обещания; что я чувствую, когда даю слово. Насколько бы сильно Андрей ни превосходил кандидата мне в мужья, я не изменю решению отца из-за глупой, мимолётной прихоти.

Аристократка касалась сиденья и тихо плакала. Сильная и независимая. Дрожь волнами расходилась по всему телу Виктории, и, чёрт побери, насколько велик был соблазн коснуться её, прижать к себе и прошептать нечто утешительное. Что мне мешало поступить именно так? Долг. Обязанности. Но более всего — обещание Андрею, ведь с самого начала девушка понравилась ему, пусть метаморф отвратительно играл и не мог вынудить Вику переступить через себя. Или мог, но не хотел… Стоило бы мне позволить себе прикосновение, мы проснулись бы в отеле напротив резиденции президента. И я не стал бы терзаться угрызениями совести, оставив Викторию при себе навсегда.

— Отец не возьмёт меня к себе, — мягко вздохнула Вика. — А ты? То есть, вам, правительству, нужны ведь вам маги для каких-то заданий?

Я тяжело вздохнул.

— Маги твоих лет либо чертовски умны, либо давно мертвы. С шести лет нас учат обращаться с магией «надлежащим образом», а потому, даже поступив на службу, ты, скорее всего, окажешься на пять-шесть лет старше своих учителей. Понимаешь?

— Думаешь, не смогу соответствовать? — буркнула Вика.

— Не сможешь.

Наконец, автобус вновь двинулся и Виктория в очередной раз утонула в учебнике по магии, стараясь в нём же закопать собственную обиду на отца, Андрея, меня, правительство и весь этот мир. Нелегко быть человеком. Но магом быть, к сожалению, ни на секунду не легче…

Я прикрыл глаза.

Остальной путь прошёл в полузабытьи. Полностью осознал себя я лишь в миг, когда толкнул дверь в приёмную секретаря президента. Долгожданная встреча? Я не желал видеть Феликса. Да и он, определённо, не горел желанием видеть меня, только сейчас без визуального контакта никак: в стране, как-никак, военное положение. А солдат не сражается за полководца, которого не знает в лицо. По крайней мере, так всегда думал президент Мирон (а потому и его подчинённые), вынуждая себя в очередной раз дрожать, только я появлюсь на горизонте.

— …и прорваться через границу у них не выйдет, — Мирон, склонившись над картой, передвинул фигурку войск. — Защита Итория в основном сконцентрирована вокруг столицы, потому нам, наоборот, легко будет переступить линию фронта.

— Тем не менее войска окажутся без защиты на чужой территории, — Феликс разлёгся в кресле. Конечно, я узнал секретаря с первого слова и даже немного удивился: тот самый таинственный голос оказался на деле ненамного старше меня, а указывал… будто всё в жизни видел. — Не рационально.

Внимательные глаза Феликса на мгновение встретились с моими. Секретарь закашлялся.

— Фантом, — Мирон Петрович отпустил лазерную указку и вынудил себя протянуть мне руку. — Мы ждали Вас.

«Сомневаюсь».

Я пожал протянутую руку, кивнул Феликсу и подошёл ближе к карте. Вероятно, меня тоже собирались задействовать в будущей операции, но на данный момент никаких особенных обозначений, вроде «секретный отряд магов» нигде не наблюдалось. Неужели меня действительно не пригласят?

— Это версия для наших солдат, — секретарь президента крутился на кресле, но даже так легко угадывал мои мысли. — Конечно, мы собираемся использовать твою силу.

— Если коротко… — Мирон Петрович выудил из кармана белую фигурку и установил в пределах столицы Итория. — Мы обменяем тебя на своих военнопленных, дабы в момент атаки ты поддержал военных с территории столицы. Если всё пройдёт идеально, таким образом возьмём Иторий.

Дрожь откатила меня с головы до ног. Одно дело — шагать в рядах армии собственной страны, защищая солдат, и совсем иное — играть пленника, терпеть пытки и ожидать освобождения! Менее пристойной роли не нашлось? Возмущение, бушующее в душе, даже доводы разума с трудом могли опровергнуть: насколько бы выгодной ни казалась позиция, я всегда мог пригодиться в авангарде больше, нежели на стороне наблюдения. Моя сила… или они не желали прибегать к моей помощи без особенной надобности?

Глупо. Безрассудно. И тем не менее отвратительно в духе нынешнего президента!

— Он не согласится, — Феликс побарабанил подушечками пальцев по подлокотникам. — Я же говорил, Спектра не из тех, кто так легко и просто станет играть роль подсадной утки.

Президент оторвал взгляд от карты, пальцами сжимая грубую столешницу.

— Прошу Вас, Фантом.

— Разве я могу отказаться, если Коу отдаёт приказ? — мягко уточнил я. — Формально, конечно, могу, но после этого придётся пробираться через границу, в Иторий, поскольку в Коу меня уже не примут. Или я ошибаюсь?

Со стен на меня с упрёком смотрели портреты бывших президентов. Все они требовали: соглашайся. Каждый из них сделал всё, что смог, во имя благополучия страны, и теперь эти неугомонные ребята ожидали от окружающих тех же подвигов, того же рвения и тех же ярких, буквально болезненных чувств по отношению к собственной стране. Родине. Неприятные типы; удивительно, что Коу до сих пор не развалилось.

Тишину разорвала трель телефонного звонка, и президент исчез за дверью, плотно прикрыв её за собой.

— Я вижу, ты разочарован, — Феликс облизнул сухие губы, перебирая пальцами. — Ожидал, что я, как президент, как минимум респектабельный и презентабельный старик?

Секретарь лукавил. Даже по голосу можно было уловить: собеседник не устал от жизни, он играет в полную силу, вкладывает всю душу, что совершенно не свойственно старшему поколению. Странно, что я не заметил раньше. Этот Феликс… Я внезапно улыбнулся, искренне наслаждаясь моментом. Возможно, нам с секретарём более ни разу не выпадет встретиться лично, так почему бы не ощутить этот миг на полную? На столе передо мной лежала тактическая карта, но я видел не узоры математических линий, а поля, горы и реки, пульсирующие, будто вены. Вся красота Коу могла в один миг обернуться демонстративно чёрным пеплом…

Я ведь всё равно собирался сражаться?

— Феликс, я приму участие в вашей игре. Что нужно подписать?

Секретарь едва сдержался от удивлённо-впечатлённого выражения лица: вероятно, никогда ему не приходилось видеть, как настолько просто люди попирают ногами все свои принципы. И — главное — в моём случае это заняло всего десять минут, а не положенный час-полтора.

— Фантом, — тихо обратился ко мне юноша, когда необходимые документы уже лежали на столе, ожидая подписи. — В тот раз… Ты не из тех, кто станет рассказывать первому встречному, и тем не менее наш прошлый разговор должен остаться между нами.

— Конечно, — я подписывал, не глядя.

Плевать. В конце концов, правительство и без того постоянно навязывало мне свои правила игры, соглашался я письменно или нет. И таким образом «играли» со всеми магами по стране: сулили награду, угрожали или пытали — зависело от человека — потому я не ожидал к себе особенного отношения. Я — маг. Тот, кто думает, что управляет; но на самом деле это мной ловко играют, направляя по заведомо ложным следам.

Я вернул бумаги секретарю. Собрался было покинуть душную комнату, но задержался, вспомнив о Вике.

— Как насчёт остальных? Они поедут со мной?

Феликс достал из-под стола пачку печенья и направил угощение в рот. Медленно вкушая сладость, он молчал. Будто бы вынужденно.

— Андрей исчерпал свой потенциал, — хруст частично «съедал» окончания слов. — Но ему необходим партнёр… Мы отправим метаморфа в город, по заданию, чтобы он управился к началу основного действа.

Мне хотелось задать ещё один вопрос. Самый главный, по сути, который теплился в груди с того самого момента, как Вика, ощущая безысходность своего положения, спросила, нужны ли правительству маги. Конечно, я знал, что она будет обузой. Девушка её возраста всегда обуза — и с этим ничего не поделать — но требовалось как-то определить Вику… Феликс угадал моё желание во взгляде.

— Хочешь забрать девушку? — он углубился в изучение бумаг. — Вероятно, я мог бы это устроить, но… Зачем?

Зачем? Я шумно вздохнул, не ощущая в себе уверенности даже относительно мотивов для этого безрассудного поступка. У девушки был дом, отец, жених — к чему здесь я и магия, которой кто-то одарил Вику? Это не казалось стечением обстоятельств. Сила не возникает из пустоты, а значит была и причина, повод, преступление… Магический артефакт, возможно.

— Она стала магом. Ты знал?

— Слышал, — Феликс отложил сводки, мрачно глядя в мою сторону. — И что теперь? У нас будут сотни неконтролируемых подростков-магов по всей стране, которых так не хватает во время боевых действий?

— Я и сам хотел бы знать.

Секретарь президента кивнул и сделал короткую запись в ежедневнике под рукой.

— Учи, если сможешь. Мирон Петрович будет благодарен, если в стране станет на одного мага больше, а потому твои игры некоторое время одобряются. И ещё. На границе с Иторием тебе придётся снять все ограничители, так как их с первого же взгляда заметят местные маги… станешь достопримечательностью в первую минуту пребывания.

Я коротко кивнул.

— Ещё увидимся?

— Нет, надеюсь, — Феликс тряхнул головой и улыбнулся. — Удачи.

Некоторое спокойствие, присущее той комнатке правителей Коу, осталось со мной и после того, как я выбрался на улицу, беспрепятственно минуя посты охраны. Толпа ничуть не изменилась. Казалось, с моего прошлого визита в столицу прошло чёрт знает сколько времени, и тем не менее я чувствовал себя совершенно так же, как и в миг, когда покинул это яркое место. Те же продавцы, те же покупатели, тот же товар… Яркие витрины магазинов, баров, клубов, лотерей, казино — аптеки казались редким явлением в этом демонстративно богатом районе.

Странно, что для резиденции президента выбрали именно это место.

Переплывая сквозь потоки гудящей толпы, я двигался по направлению к гостинице. Мне не требовалось помнить адрес или знать, где Андрей оплатил номера: чутье подсказывало, где искать мага, а Вика после «откровения» светилась, будто новогодняя ёлка. Я тихо ругнулся, толкая дверь в гостиницу. Во дворе меня встретили не слишком приветливые служащие, они же грозили не пропускать меня внутрь, пока не предъявлю удостоверение. Благо, маги могли красноречиво отвадить чрезмерно настойчивых поклонников!

Гостиница не показалась мне особенной или удивительной. Дорогие материалы на стенах и полу не дарили ощущения комфорта, окна казались узкими бойницами — пребывать в подобном здании психологически бывало даже тяжелее, нежели в некоторых темницах! И с чего бы метаморфу выбирать именно это место?..

Я толкнул дверь с «золотыми» цифрами «43». Она оказалась незапертой, а внутри с комфортом расположился метаморф в образе привычной мне Лизы: он играл в карты с ничего не подозревающей Викой.

«Отлично», — я неловко улыбнулся всем присутствующим. Откровенно говоря, мне хотелось на несколько часов забыться сном, а после уже разбираться с инструкциями, полученными из управления.

— Спектра, не хочешь присоединиться? — Вика прикусила губу, глядя на меня. — Проигравший откровенно отвечает на один вопрос, заданный победителем.

«Лиза» красноречиво подмигнула мне, приглашая присесть… Я не смог отказаться.

Дело было даже не в том, что всю игру я старательно планировал будущую операцию, а скорее в том, что Лизочке отчаянно везло, когда как у меня на руках находились никуда не годные карты. Правда, в итоге, Вика «вышла» первой. А когда я проиграл, девушка (я ощущал) уже мысленно потирала ладоши.

— Один вопрос, — напомнил метаморф.

— Да-да, — Вика снова прикусила губу. — Спектра, скольким девушкам ты признавался в любви?

Хуже вопроса, вероятно, попросту не существовало. Даже если бы юная волшебница спросила о будущей миссии, это было бы не так волнующе и неловко. Да, она знала, о чём говорить! Хитрая чертовка.

— Ни одной, — я мягко улыбнулся, вызывая на лицах своих партнёров недоумение. — Продолжаем?

Другой стал бы объяснять; я же медленно тасовал колоду. Интересно — зададут вопрос. Что может быть проще в подобной игре, где единственное правило: быть максимально откровенным? Мигнула лампа на потолке. Я раздавал карты, ощущая себя полным идиотом: но что я мог поделать, если вслух ни разу не произносил подобного? Я множество раз влюблялся — в замужних и отвратительно свободных — я бил соперников за своих девушек, я играл любую роль, какую ни попросят… и ни разу не признавался в любви. Зачем? Достаточно оказывалось коротких, ничего не значащих фраз: леди и без того понимали, что я полностью принадлежу им. Глупо было добровольно цеплять на шею железный ошейник!

Тем временем завершилась ещё одна партия. В этот раз возможность задавать вопрос досталась мне, роль ответчика — Андрею… лёгкое оцепенение, вызванное этим распределением, не сразу оставило моё тело. Существовал тысяча и один вопрос для Вики, но для Лизы?! Я мог спрашивать и без этой игры: мне не решались врать.

— Спрашивай, — Вика едва коснулась моей руки, а я уже ощутил раздражённый взгляд Лизы. Андрей не мог сражаться со мной в моём истинном облике, пока сам являлся леди! В таком случае выбор Виктории был очевиден.

— Кем ты мечтала стать, когда вырастешь? — слова, ненавязчивые и самые обычные, могли бы встретиться с непониманием в иной компании, но здесь нас осталось только трое, и все желали уловить как можно больше крохотных крупиц достоверной информации друг о друге.

На мгновение Андрей прикрыл глаза. Я мог представить (или даже ощутить), как он погружается в воспоминания, тонет в определённых фрагментах, пробует их на вкус и запах; ищет необходимую ячейку. Отдалённо представляя детство метаморфов, я всё-таки задал этот странный вопрос. Глупо? И тем не менее именно этот вопрос заставил Андрея действительно сосредоточиться на игре. Как и меня, собственно. До этого везло мне, теперь очерёдность перешла к метаморфу…

— Я мечтал стать космонавтом. Все дети когда-то хотели, конечно, — неловко потупил взгляд метаморф, — но я учился. Пока глаза не начинали слезиться. Я разбирал и самые старые записи о полётах… Всерьёз собирался отправляться в космос, когда меня обнаружил агент из правительства и пообещал поселить на Марсе, когда вся эта заворушка закончится!

«Не закончилась», — мрачно заметил я.

И только после этого обратил внимание, что Андрей резко сменил облик прямо-таки перед Викой. Она маг, бесспорно, но… не хотелось бы, чтобы первое знакомство с магией ассоциировалось у девушки именно с чужими неприятностями. Нет. Пусть наслаждается недолгой свободой, пока может.

— Спектра, — девушка взяла в руки колоду. — Что заставило тебя стать правительственным агентом?

Она спросила вне игры. Я мог и не ответить, мог подняться и уйти, если бы захотел, но почему-то остался, вздохнул и откровенно ответил:

— Не помню. Большинство моих воспоминаний заблокированы вместе с магической энергией.

Повисла неловкая тишина. Я не говорил об этом никому, а теперь внезапно поделился с едва знакомой девушкой, словно бы это знание не являлось ни странным, ни позорным. Что ж… Вика поднялась, вздохнула и прошептала:

— Я приготовлю чай.