Яблочко от яблони... (джен)

Сарудзи не первый раз направлялся в Центральный парк — и на прогулку, и по делам, и потому хорошо знал, как сократить путь, и без того неблизкий. Мальчик постарался также, чтобы пролег он подальше от таких привлекательных мест, как Бельведерский замок, зоопарк или терраса с фонтаном. Слишком уж велик был соблазн задержаться там и разминуться с мамой... если, конечно, ее уже сейчас не отослали на задание. Впрочем, тогда можно попросить тетю Ирму остаться, а заодно и попить с ней чаю. И разузнать, где мама и когда будет. Тетя Ирма любит поболтать.

Сарузди пересек пруд по каменному мосту, поглядывая на отражающиеся в зеркальной поверхности воды облака. После обеда их стало заметно больше. Наверно, будет дождь. И уже совсем было повернул на тропинку, ведущую к краю парка...

Хлоп!

Прямо у его ног с громким хлопком лопнул пакет, наполненный водой. Сарудзи едва успел отскочить, однако на кроссовки все равно попало. Мальчик завертел головой в поисках хулигана — не разобраться с ним, нет, хотя папа всегда говорил, что так и надо поступать с посмевшими наглеть, просто чтобы не попасть под очередной снаряд.

Как раз вовремя. Второй пакет плюхнулся уже сбоку, не зацепив юного изобретателя, который наконец-то вычислил их источник — на несколько метров правее и выше себя, на толстой нижней ветке развесистой ивы. Мальчишка на вид чуть младше его самого довольно ухмыльнулся, увидев, должно быть, его растерянную физиономию. Сарудзи нахмурился.

— Ты чего? — обратился он к хулигану, на всякий случай поворачиваясь лицом, укрывая за спиной рюкзак с драгоценной ампулой. — Слезай лучше, пока не упал.

— Вот еще! — незнакомец вскарабкался на ветку уже с ногами. Невысокий, коренастый, смуглый, мокрый — ни дать ни взять обезьяна. — Мне и тут неплохо. Скучно только.

Правду сказать, поначалу, только войдя в парк, Татсу (а это, конечно же, был он) честно собирался побыстрее догнать родителей. Еще раз получать нагоняй от отца — а теперь еще и от матери — он не хотел совсем. Но в парке оказалось столько всего интересного и привлекательного, что пройти мимо было выше его сил.

Мальчик поглазел через ограду на гиппопотамов в вольере, кинув им огрызок яблока, найденный возле изгороди. Скорчил рожу служителю, в которого попал случайно вместо зверя, на его угрозу вызвать полицейских, однако предпочел убраться поскорее. Не потому что испугался, нет — просто чего интересного слушать ругань, которой еще и не понимаешь к тому же. Вскарабкался на край фонтана, чтобы уже на самом верху сорваться и шлепнуться вниз, в чашу.

Неожиданное купание ничуть не смутило Татсу, тем более день был жарким и душным. Вот только какая-то старушка тут же начала причитать, указывая на него пальцем — и шалопай снова смотался от греха подальше. Чтобы, полюбовавшись издали на диковинный замок, сложенный из камней, залезть на дерево в ожидании неосторожного прохожего, которым и оказался этот смирный на вид парнишка.

Впрочем, покосившись на опускавшееся за вершины деревьев солнце, Татсу вспомнил про задуманное. Да и живот подвело, когда он был-то, завтрак. Он скорчил рожу незнакомцу, гадая, с какой стороны лучше спуститься, и стараясь не смотреть вниз. Несмотря на прекрасный вид сверху, при взгляде под ноги почему-то начинали подкашиваться колени.

— Чего уставился? — грубовато бросил Татсу незнакомцу, устыдившись своей слабости. — Небось самому слабо!

Сарудзи равнодушно пожал плечами.

— Делать мне больше нечего — как обезьяна лазить.

И уже развернулся было идти своей дорогой, как чужак бросил что-то нелестное не только про него самого, но и про его родителей, в частности отца. А может, и показалось только, потом Сарудзи не мог вспомнить наверняка. А тогда... тогда он вспылил. Никто, и уж тем более эта лесная обезьяна, не смеет оскорблять ученых и его родных.

Наклонившись, он подхватил с земли камень, взвесил на ладони и, не целясь, бросил в чужака. Тот ловко увернулся, пригнувшись, и уже показал было язык, издеваясь... да только на то и был расчет. Камень ударил по ветке, в том месте, где она крепилась к стволу, и, дрогнув, она стряхнула с себя живую ношу.

Татсу кубарем покатился по земле, но тут же вскочил на ноги, сжав кулаки. Глаза его горели.

— Ах ты... ботаник недоделанный... издеваешься, да? Да я тебя!

И бросился на противника, замахиваясь. Ниже ростом, он был несколько крепче худощавого Сарудзи, а невыплеснутый гнев придавал сил.

Впрочем, не зря родителем Сарудзи был ниндзя. И, хоть парнишка, к немалому разочарованию Шредера, всегда был равнодушен к борьбе в целом и боевым искусствам в частности, он все же перенял от отца несколько приемов, позволяющих защитить себя — и даже однажды применить их по делу, убедившись в небесполезности.

Пропустив очередной удар мимо себя, Сарудзи перехватил руку противника и, наклонившись выкрутил за спину. Самое простое, что только может быть, однако Татсу, засопев, замер на месте.

— Так нечестно! — набычился он. — Что это за фигня? Я такую не знаю.

Сарудзи отпустил его руку и выпрямился.

— А набрасываться просто так честно? — сощурился он. — Тем более, на того, кто тебя не видит.

— Да ну тебя, — Татсу, надувшись, отвернулся. — Ты прям как отец мой говоришь. Такой же зануда.

— Однако победил, — напомнил Сарудзи. И, отряхнувшись, поднялся на ноги. Нахмурился, глядя на небо: облака заволокли солнце уже совсем. — А где твой отец?

Вспомнив произошедшее, Татсу, как ужаленный, подскочил на ноги.

— Вот черт! Забыл совсем. Он, наверно, меня на той остановке ждет. Злой, поди, как сто демонов, — мальчишка поежился.

— Ты заблудился? — догадался Сарудзи. — Пошли провожу, что ли? Может, ругать не так будут.

Он запнулся, вспомнив, что вообще-то спешил к матери. Да и дождь вот-вот начнется, а отец говорил — ни капли воды. Впрочем, Татсу уверенно направился как раз в ту сторону, куда было нужно и ему самому.

— Пошли, — буркнул он. И, не в силах совладать с любопытством, спросил, оглянувшись. — А кто тебя научил? Этому...

— Отец, — тут же поняв, о чем речь, отозвался Сарудзи. — И он еще ученый, — тут же с гордостью добавил он.

— Знаешь... — когда они уже успели отдалиться от места происшествия на добрый десяток метров, немного помявшись, неохотно признал Татсу. — Может, ты и не такой ботаник.

Сарудзи спрятал улыбку.

— Может, — согласился он невозмутимо. — А ты не такая уж обезьяна. Пошли.