Как это выгодно Малфоям (джен)

Иногда Драко задумывался о том, как вступали во взрослую жизнь люди из числа сильных мира сего. Нарушал ли Дамблдор правила? Жаловался ли матери Снейп? Растили ли из Темного Лорда чьего-то врага? И, может быть даже, приносили ему вечером чашку с шоколадом и говорили ласковые слова? И как, интересно, пахло от матери Темного Лорда — ванилью и фиалками? Или чем-то цитрусовым с мятой?

Малфой вздохнул и аккуратно приложил к пострадавшему глазу платок, смоченный в заживляющем настое — мощная штука, главное, чтобы в глаз не попала, но ушибленная половина лица так распухла, что за это можно было не беспокоиться.

Отец и Снейп уже давно не звали его по пятницам и не давали заданий, поэтому Драко полностью пустился в свободное плавание — слежка за Поттером в свободное время, беседы с перспективными одноклассниками, отслеживание новых сплетен и учеба. Со скуки Драко выбился в лидеры на своем курсе факультета, а по количеству баллов его обгоняла разве что Грейнджер. Но это было понятно: кому будут благоволить преподаватели — надменному мажору или милой девочке из магглов?

Драка с гриффиндорцами изначально не входила в его планы, но Кребба с Гойлом уже было не остановить, поэтому Малфой понадеялся, что в кутерьме квиддичного матча никто не заметит, как он капитально поганит собственную репутацию. Пока утешало только одно: пусть Уизли и радовался своей сомнительной победе, но сам Драко успел подсунуть ему в карман пуговицу — копеечный артефакт из магазина приколов, который помогал отслеживать носителя. Как Драко и предполагал, предупредительные эльфы, найдя в кармане мантии пуговицу, услужливо пришили ее на место той, что сам слизеринец оторвал от Уизли в драке.

Уже после Малфой прекрасно понимал, что достигнуть этой же цели можно было и куда менее затратно — он опять повторял свои прошлые ошибки, ему надо было действовать куда изящнее и аккуратнее, теперь же приходилось втайне от Снейпа и Помфри лечить боевые раны. И самое главное — Драко так и не смог придумать, зачем ему надо было подбрасывать следилку к Уизли, если тот никуда не ходит, кроме как в библиотеку и Большой зал. И хотя Драко мог с уверенностью заявить, что трио гриффиндорцев регулярно наведывается в Запретный коридор, доказать он этого по понятным причинам не мог.

Пуговица работала недолго — буквально пару месяцев, затем волшебство на ней выветривалось, но Драко этого хватило. Во время пасхальных каникул поутихшая было троица неожиданно зачастила к леснику, снова демонстрируя, что вляпалась в очередное расследование. Теперь они, конечно, не перерывали библиотеку сверху донизу, но постоянно шушукались, делали друг другу огромные глаза и перекидывались короткими записочками на парах. Иногда они делали это так явно, что Драко начинал подозревать, что это — маска, и Поттеру просто выгодно, чтобы все думали, будто у них есть огромная тайна.

Кульминация произошла, когда однажды за завтраком поттеровская сова (это же надо было додуматься выбрать такую приметную птицу!) принесла ему письмо, после прочтения которого все трое так извертелись, будто кто-то подсыпал им чесоточного порошка в трусы.

Оставалось только выдержать паузу, закончить завтрак и подобраться поближе.

-… Нельзя пропускать занятия, у нас могут быть проблемы, а когда кто-нибудь узнает про Хагрида, вообще такое начнется… — Драко неожиданно обратил внимание, что у Грейнджер немного странная дикция, будто она держала во рту что-то, что мешало ей четко произносить слова. — И если мы еще там рядом окажемся, тогда все…

— Заткнитесь! — Поттер злобно зыркнул на Малфоя из-под очков и метко ткнул подругу локтем. Грейнджер охнула и потерла ушибленное место. Драко едва удержался от того, чтобы не подмигнуть Золотому мальчику, и не спеша отправился на Травологию. Теперь, по крайней мере, слежка за Поттером обрела свою цель.

Гриффиндорцы явно были взбудоражены. Даже Грейнджер слушала профессора Спраут невнимательно, и в итоге плотоядный плющ едва не отхватил ей клок волос. В отличие от нетерпеливой троицы, Драко прекрасно понимал, что раньше звонка они из теплиц никуда не денутся, поэтому спокойно доработал до конца урока, сложил вещи, поручил Креббу отнести его сумку в гостиную, а затем не спеша направился к домику Хагрида.

И хотя подглядывать — это было недостойно Наследника Малфоев, но разведывать информацию — вполне. Чтобы заглянуть в окошко, Драко пришлось подкатить к стене одно из поленьев, взобравшись на которое, он мог увидеть все то, что происходит в избушке. Собственно, ничего необычного, если не считать того, что Хагрид тушил себе полотенцем бороду, а Поттер с омерзением разглядывал новорожденного дракончика на обеденном столе.

Драко едва не свалился с полена — он подозревал, что у великана мозгов обратно пропорционально его росту, но чтобы выводить драконов в деревянной избушке? Это был не просто компромат — это была Идеальная Возможность Для Шантажа. Вот прямо так — каждое слово с большой буквы.

Даже встретившись взглядом с Хагридом, Драко не сдерживал ликования — сегодня его усилия впервые увенчались успехом, а значит ничто не могло испортить его триумфа.

Весь вечер Кребб и Гойл могли наблюдать за тем, как их патрон в невероятном возбуждении наворачивает круги по комнате. Малфой никак не мог определиться — рассказать отцу и крестному о драконе или попридержать эту информацию при себе? С одной стороны, такое вопиющее нарушение правил определенно дало бы отцу еще один рычаг давления на Дамблдора. С другой — и Драко, и Люциус прекрасно понимали, что сбросить Дамблдора с директорского трона даже их возможностей не хватит, а присутствие Люциуса в Совете Хогвартса — вопрос времени. С выходом Нотта из числа попечителей помимо Люциуса там оставались либо семьи, лояльные Дамблдору, либо нейтралы вроде Гринграссов.

— Отец не зовет меня больше на собрания, — высказал Драко наболевшее. — Возможно, это намек на то, что мне стоит научиться работать самостоятельно?

— Или в тебе говорит детская обида, что с тобой перестали считаться, — резонно возразил Кребб, тут же получивший раздраженный взгляд Малфоя. Драко знал, что Винсент прав, но признавать это вслух не хотел.

— Мне кажется, это не очень разумно, — мягко начал более тактичный Гойл, — скрывать подобное от Люциуса.

Драко только раздраженно передернул плечами и снова начал кружить по комнате. Разум и вассалы говорили, что отцу необходимо дать знать о драконе, а вот уязвленное самолюбие…

Входная дверь мягко щелкнула, впуская Забини и Нотта. На часах было уже около десяти, а значит в гостиной сейчас время старшекурсников.

— Закончил совещание, а, Драко? — радостно спросил Блейз, чинно садясь на кровать и разглаживая складки на покрывале.

— Спасибо, — серьезно кивнул ему Малфой, который умел ценить предоставленное ему уединение. Он еще несколько секунд смотрел в огонь, а затем сдался. — Грегори, принеси письменный набор, мне нужно написать письмо.

Вежливые фразы и изящные формулировки сами ложились на лист, перо порхало по строчкам, выводя подобающие обороты, а Драко мысленно был далеко — он думал о том, что даже получив инструкции от отца, не знал, как ему правильно распорядится добытой информацией…

На следующее утро инструкции не пришли. И потом тоже. Семейный филин регулярно приносил записки от матери, утешительный шоколад и домашний бисквит, но отец молчал, а Драко ехидно ухмылялся, глядя на обеспокоенные лица Поттера и компании. Пожалуй, это единственное, что он мог делать, хотя его все больше грызли неуверенность и страх. Попытка поговорить с крестным тоже не удалась. «Я занят, мистер Малфой», — кратко отговаривался декан, и Драко все острее ощущал себя брошенным.

— Не надо было писать отцу, — провожая взглядом Уизли, который странно поджимая правую руку, двигался к гриффиндорскому столу, сказал Драко, отложив очередное письмо из дома, в котором мать скрупулезно перечисляла домашние новости. — Он меня игнорирует.

— Но это не значит, что тебе выдан карт-бланш на самостоятельные решения, — отозвался Винсент, выбирая из ближайшего блюда с овощами кусочки поаппетитнее.

Драко только бросил на него кислый взгляд, а затем потянулся за кубком с соком. Неловкость Уизли, и без того не обладавшего зачатками манер, стала еще масштабнее — он с трудом держал вилку, а Поттер явно решил подработать официантом, регулярно подкладывая другу в тарелку еду из общих блюд.

— Грейнджер уже в который раз обеспокоенно косится на его руку, — небрежно обронил Гойл. — Еще немного, и это заметит МакКошка.

— Итог ожидаем, — Драко отставил бокал. — Даже если не Макгонагалл и Грейнджер, то кто-то из старост или преподавателей скоро обратит на это внимание. Скажешь мне, когда Уизли направится в больничное крыло, кажется, я знаю, кто его укусил…