Новое пристанище (A New Place To Stay) (джен)

Гарри проснулся, не спеша потянулся и удивился, почему у него такое хорошее настроение. Вспомнив вчерашний день, он резко сел в постели и, посмотрев на часы, чуть не выругался. Схватив одежду, Гарри понёсся в ванную умываться. Он не мог поверить, что проспал так долго! Или всю ночь, если уж на то пошло. Это был, без сомнения, лучший сон, который он когда-либо видел со времён Сна без сновидений после Турнира Трёх Волшебников или с тех пор, как его накачали зельями после нападения Драко. Бросив свои туалетные принадлежности на кровать, Гарри вдвое быстрее кинулся вниз по лестнице. Притормозив у столовой, он спокойно вошёл внутрь, с трудом сдерживая тяжёлое дыхание.

— Ты не опоздал, это хорошо, — просто отметил Северус. Он слышал, как Поттер нёсся по лестнице, и знал, что тот успеет. Он понимал, что лучше даже не думать о том, чтобы позволить Гарри пропустить хоть один приём пищи — мальчишка выглядел сущим скелетом, ему нужно больше есть. Несмотря на то, что он весь год учился в Хогвартсе, Северус знал, что организм справляется с таким количеством пищи только после многих лет недоедания, особенно когда готовится вернуться к меньшим порциям.

— Да, сэр, — согласился Гарри; стараясь не показать, что запыхался, он обошёл стол и занял своё место.

Сегодня Гарри съел большую миску каши со свежими фруктами. О чём он не подозревал — что Снейп знал, как ему нравится это блюдо, и попросил такой завтрак. Потом Гарри заметил перед собой молочный коктейль странного цвета: шоколадный, с завитушками, похожими на карамель. Мальчик осторожно попробовал, и ему сразу же понравилось — он практически проглотил напиток, и у него осталось ощущение приятной сытости и счастья.

— Как вкусно, а что это? — спросил Гарри, глядя на Снейпа большими зелёными глазами, не скрытыми за очками, так как он их забыл. Северуса поразило, насколько по-другому мальчишка выглядел без них, теперь он больше походил на своих дедушку и мать, чем на отца. Волосы, без сомнения, от Поттера, но лицо… лицом ребёнок действительно похож на Генри Эванса, если Снейп не ошибался.

— Питательный молочный коктейль, Поттер, наиболее действенный, и да, он, на удивление, приятный на вкус. Второе по силе питательное зелье, которое ты будешь получать, по вкусу напоминает шпинат или брокколи, — усмехнулся Северус.

— Я люблю брокколи, — просто сказал Гарри и нахмурился: как бы эти три слова в следующий раз не сыграли с ним злую шутку. Впрочем, за свою кашу он принялся с нескрываемым удовольствием. Она была не острой и не сладкой — в самый раз: клубника, бананы, инжир, корица и сахар, смешанные вместе, действительно насытили его, и весьма прилично — на самом деле желудок был полон как никогда. Но что ещё более странно, это ощущение не доставляло дискомфорта, а просто словно сообщало ему, что он наелся.

— Закончил? — спросил Северус, как только Гарри выпил свой апельсиновый сок.

— Да, сэр.

— Оборотное зелье не лучший вариант для визита в Гринготтс, чары тоже не очень надёжны, но у нас нет другого выбора, кроме как использовать их, — ровно сказал Северус.

— Угу, — торопливо кивнул Гарри.

Северус криво ухмыльнулся: значит, мальчишка знал, что такое оборотное зелье. Хотя разумеется — этим средством пользовался Крауч и сказал, что это такое. Очевидно, не требовалось много времени, чтобы сложить два и два, даже если бы мальчишка был настолько глуп, как Северус его иногда обвинял.

— Я не собираюсь весь день ходить по магазинам, Поттер, так что тебе следует вести себя как можно лучше и делать всё быстро. Тратить много времени — не то, что нам сейчас нужно, и я не желаю, чтобы ты пользовался магией. У них, несомненно, есть твоя подпись, и они будут ждать, когда ты станешь колдовать, как уже делал в прошлом, — строго сказал Северус.

— С тех пор, как я поступил в Хогвартс, я только один раз колдовал, как несовершеннолетний, и то потому, что Мардж, сестра дяди Вернона, сказала, что у моей мамы плохая кровь и что с ней что-то не так. Мардж сравнивала её со своими отвратительными щенками. Вернон говорил, что мои родители были пьяницами и бездельниками и погибли в автокатастрофе, — яростно огрызнулся Гарри. — А то парящее заклинание я не вызывал! Я даже не учил его на первом курсе! Откуда мне было его знать? Это сделал Добби, домашний эльф Малфоя, чтобы не дать мне вернуться в Хогвартс. Он знал, что устроил Люциус Малфой, и был полон решимости спасти меня… почему меня, я не знаю.

— А язык? — ровно спросил Северус.

— Фред и Джордж уронили на пол один из своих сладких приколов, а Дадли сидел на диете и не смог устоять. Он съел эту конфету, и в итоге его язык стал размером с гостиную. Отчасти я очень рад, что летом мне не пришлось туда возвращаться, — Гарри содрогнулся от страха перед тем, что могло произойти.

Он знал, что с ним может сделать Вернон, но Дадли был непредсказуем. Кузену было всё равно, сломано ли что-то у Гарри и сможет ли он выполнять работу по дому. На самом деле Дадли нравилась любая возможность втянуть кузена в неприятности, и он получал огромное удовольствие, наблюдая, как Вернон что есть мочи лупит Гарри. А Гарри только радовался, что Вернон был совершенно не в форме и не мог долго выдержать, иначе — мальчик не сомневался — каждая порка продолжалась бы гораздо дольше.

— Понятно, — протянул Северус.

Насколько сильно он ошибся в мальчишке? Если все его слова — правда, то у него лишь единожды был случайный магический выброс. Ничто другое не принесло Северусу такого удовлетворения, как тот факт, что стихийная магия у Поттера вырвалась в защиту матери, похоже, он не совсем её забыл — Снейп просто выходил из себя, когда из-за чепухи про Мальчика-который-выжил забывали о Лили.

Мальчишка, сидевший здесь, наверняка очень сильно любил свою мать, если захлестнувших его эмоций хватило, чтобы раздуть Мардж Дурсль. Весьма впечатляющая демонстрация стихийной беспалочковой магии: большинство в гневе могли лишь что-то разбить или заставить исчезнуть. Снейп знал, что Лили была сильной ведьмой, он видел, как она фактически управляла магией, чтобы парить в воздухе или оживлять засохшие цветы.

Узнав кое-что из того, что делал Гарри, профессор был потрясён до глубины души. Аппарирование, уменьшающие чары, взрывное заклятие, заклинание исчезновения и даже чары, меняющие цвет, которым не обучали до седьмого курса — учителя не хотели учить детей вещам, могущим ухудшить их поведение: те же отвлекающие чары заставляли всех кого-то игнорировать или обходить стороной. Раскрашивающие чары и им подобные вещи, которые могли бы использоваться в шалостях, преподавались в последнюю очередь.

— Встань передо мной, я наложу чары, — велел Северус. — Постарайся не называть моей фамилии, а если понадобится, обращайся просто «сэр».

— Да, сэр, — согласился Гарри, задаваясь вопросом, мог ли он вообще называть профессора как-то иначе.

— Это портключ, и что бы ты ни делал, Поттер, не показывай никому, иначе они его узнают. На нём герб Принца. Ты знаешь, что это значит? — почти саркастически спросил Северус.

— Нет, сэр, — в замешательстве пробормотал Гарри.

— Имя Принца так же хорошо известно, как и имя Поттеров. Если кто-нибудь его увидит, то автоматически свяжет со мной, — объяснил Северус угрожающим тоном.

— Ох, — буквально позеленев, Гарри взял портключ потными ладонями. — Я буду осторожен, сэр.

Северусу захотелось ударить себя. Конечно, ребёнок будет смертельно бояться подобных вещей: в последний раз, когда он прикасался к портключу, ему довелось увидеть возрождение Волдеморта.

— Послушай меня, Поттер: портключ перенесёт тебя только сюда же. Я сам его настроил, и если бы я хотел тебя отослать, поверь, тебя бы уже здесь не было, — жёстко сказал Северус. Профессор ничего не мог с собой поделать, его добродетель была суровой, хотя он и пытался забыть старые обиды. Как ни странно, его слова, казалось, придали Гарри уверенности: к лицу мальчика вернулись краски.

— Хорошо, давайте, — сказал Гарри, успокоившись от знакомого сарказма.

Северус быстро наложил чары на них обоих. Чарами он владел в совершенстве, хотя это не было его сильной стороной. Но только так он мог передвигаться без опасений, омрачавших его положение. Чары не позволяли бывшим знакомым беспокоить Мастера зелий, когда он выходил на улицу. Однако ему ещё не приходилось накладывать их на кого-то другого. У него была сильная магия, но если бы Поттер не захотел, чтобы они к нему применялись, не потребовалось бы много усилий, чтобы прорваться сквозь чары и вместо иллюзии увидеть настоящего мальчика.

— Что-нибудь ещё, Поттер? Прежде чем мы уйдём? — спокойно спросил Северус.

— Нет, сэр, ничего, — пробормотал Гарри, на самом деле весьма взволнованный походом по магазинам и в Гринготтс.

— А как насчёт выигрыша в Турнире Трёх Волшебников, Поттер? — пытливо спросил Северус, приподнимая бровь.

Гарри внезапно заинтересовался полом. Северусу пришлось напрячься, чтобы расслышать ответ.

— Я отдал выигрыш Фреду и Джорджу, — потерянно признался Гарри. — Я хотел отдать Диггори, но не знаю, где они живут.

Это признание Северуса одновременно ошеломило, озадачило, потрясло и заставило в какой-то степени гордиться мальчишкой — отдать кому-то все деньги, когда у самого финансовые затруднения.

— Несмотря на беспокойство, что у тебя не останется достаточно средств для обучения в Хогвартсе? — Гарри никогда не слышал, чтобы Снейп говорил таким тоном.

— Я не хотел этих денег, — Гарри скривился от отвращения.

— В самом деле, — невозмутимо заметил Северус. — Что ж, пойдём?

Гарри кивнул и засунул портключ в карман, убедившись, что он не выпадет. Если что-то и случится, мальчик всё равно будет чувствовать себя увереннее, зная, что кто-то позаботился принять меры, чтобы он вернулся целым и невредимым. Возможно, насчёт заботы Гарри хватил через край, но по крайней мере был кто-то, кто хотел, чтобы Гарри был жив и сыт.

Всё это было для Гарри довольно странно: и Снейп, и Дурсли его ненавидели, однако Снейп его кормил, в то время как Дурсли морили голодом, Снейп спасал ему жизнь, а Дурсли прибьют, едва он к ним сунется. Масса противоречий, и он не привык к такому. С ненавистью он ещё мог справиться, но понятия не имел, как вести себя с тем, кто одновременно ненавидит и спасает.

Вскоре они аппарировали к Гринготтсу. Гарри огляделся и застыл, уставившись на профессора. Светлые волосы? Голубые глаза? Красная футболка… чёрт возьми!.. джинсы и чёрный плащ? Гарри никогда в жизни не видел ничего более абсурдного, и ему пришлось приложить немалые усилия, чтобы не рассмеяться, вообразив Снейпа, на самом деле одетого в такую одежду, а не скрытого под чарами.

— Приступим, — сказал Северус более хрипло, чем обычно.

Гарри просто кивнул, не желая слышать, как прозвучит его собственный голос, и неудивительно — голос Снейпа стал другим. Все знали голос Северуса Снейпа, он был слишком характерным, чтобы оставаться неизменным. Это было самое узнаваемое в профессоре — этот голос нельзя было ни с чем спутать. Гарри задавался вопросом, догадывались ли об этом его бабушка и дедушка, когда Снейп был ещё ребёнком? Голос поэта, если он правильно помнил — а он помнил, потому что долго рассматривал письма, пытаясь по почерку представить свою бабушку.

Это было единственное, в чём Гарри соглашался с бабушкой: у Снейпа действительно был голос поэта. Было просто чертовски жаль, что профессор стал насмешливым человеком, предпочитавшим язвить, а не писать стихи.

— Где твой ключ? — спросил Северус изменённым голосом.

— У меня его никогда и не было… Хагрид получал всё за меня на первом курсе, миссис Уизли — на втором, мистер Фадж — на третьем и, конечно, снова миссис Уизли — в прошлом году, — прошептал Гарри очень тихо, чтобы никто не смог даже попытаться подслушать.

— Никогда не б… ты идиот! — сердито рявкнул Северус, возмущённо встряхнув головой. — Ты не должен был отдавать ключ от своего хранилища и позволять другим пользоваться им!

— Откуда мне было знать? — негодующе огрызнулся Гарри, когда Снейп подтолкнул его к одному из столов.

Северус знал, что гоблины могли видеть сквозь любую маскировку, поэтому просто своим лучшим «учительским» голосом потребовал, чтобы им предоставили комнату и чтобы к ним туда пришёл гоблин.

Через несколько минут они оказались в очень большой комнате. Северус, к счастью, взял себя в руки, но у него не укладывалось в голове, как Гарри мог так сглупить? Почему никто не отдал мальчику ключ от хранилища? Снейп проигнорировал тот факт, что и сам бы не дал ключи одиннадцатилетнему ребёнку. Но, с другой стороны, это не входило в его обязанности, а если бы входило, мальчишка по крайней мере знал бы, у кого ключ.

— Привет, Крюкохват, — пробормотал Гарри, не задумываясь, когда упомянутый гоблин вошёл в дверь. Он не заметил шокированного выражения на лицах гоблина и Северуса, когда с любопытством оглядывал кабинет первого. Здесь было много золотых и серебряных приборов и повсюду мрамор — прекрасное место.

— Вы вели дела мистера Поттера, когда он приходил в банк? — спросил Северус низким и опасным голосом, и Гарри сообразил, что терпение профессора, похоже, на исходе. Он даже пожалел гоблина, но эти существа были, видимо, на самом деле крепче, чем выглядели.

— Да, — признал Крюкохват, глядя прямо на излучавшего угрозу волшебника.

— Будьте любезны просветить меня, почему мальчику не объяснили, сколько у него денег, и не обсудили с ним его наследство? — спросил Северус, и от его вкрадчивого голоса у Гарри по спине пробежали мурашки. Профессор определённо злился, но самое странное — он злился не на Гарри! Мальчик и не подозревал, что кто-то может разозлить Снейпа сильнее, чем он сам.

— Мне не дали такой возможности, мистер Хагрид не позволил, — без колебаний заявил Крюкохват.

— И вы оставили всё как есть? Нарушили правила Гринготтса? — недоверчиво спросил Северус.

— Я не знал, что это будет последний раз, когда я вижу мистера Поттера, — ответил Крюкохват. Гарри показалось, что он выглядит немного нервным, хотя его лицо оставалось по-прежнему бесстрастным.

— Тогда я хочу, чтобы ему всё разъяснили сейчас, — потребовал Северус, сузив ониксовые глаза.

— Да, сэр, ― согласился Крюкохват, обошёл стол и сел, роясь в массивном ящике, который точно не мог поместиться в этом маленьком столе. Гарри чуть не усмехнулся: он обожал магию! В конце концов гоблин вытащил большую папку, положил её на стол и начал читать.

— Давайте посмотрим… от Поттеров в Британии у вас есть родовое поместье, дом в Годриковой впадине, дом с семью спальнями в Шотландии и ещё один — в Англии, коттедж и дом в Ирландии и дом в Уэльсе, — объявил Крюкохват, перелистывая список недвижимости. — Это список всех сделок, которые вы совершили; перечень выписок, в которых указано, что у вас есть и какие проценты вы получаете с ваших хранилищ. Здесь — содержимое всех сейфов, — объяснил Крюкохват, передавая Гарри списки. — От матери вам достались дом номер четыре на Тисовой улице и хранилище, — продолжил он, протягивая ещё несколько листов.

Гарри захотелось рассмеяться: ему принадлежал дом на Тисовой улице! У него был дом, но спал он в чулане — ирония судьбы не переставала удивлять.

— Что значит мне достался дом номер четыре на Тисовой улице? — с недоумением переспросил Гарри.

— Очевидно, ваши бабушка и дедушка передали дом вашей матери, а вы, как её сын, имеете право наследования, — пояснил Крюкохват.

Северус не стал утруждать себя попытками рассказать мальчишке, что делать: ему было довольно любопытно посмотреть, хватит ли у Поттера слизеринского коварства и изворотливости, чтобы выселить своих родственников. Сам Северус вышвырнул бы вон своего отца, если бы ему принадлежал дом, в котором они жили.

— Значит, я могу их выгнать? — недоверчиво спросил Гарри.

— Сможете через год, когда закончится срок действия контракта, — подтвердил Крюкохват и уточнил: — Если они не будут придерживаться изложенных в нём условий.

— Дамблдор будет не в восторге, — усмехнулся Гарри, его зелёные глаза искрились весельем. Северус снова заметил, что на нём нет очков; возможно, сто́ит рассказать Поттеру об операции по коррекции зрения. Так будет лучше: в конце концов, очки — помеха при дуэлях. По крайней мере, убеждал он самого себя, это определённо не имело никакого отношения к тому, чтобы сделать мальчишку менее похожим на Джеймса Поттера.

— Мистер Поттер, заведите карточку Гринготтса, она работает в обоих мирах, — спокойно посоветовал Северус. — Это избавит вас от необходимости носить с собой деньги и конвертировать их.

— Всё можно сделать прямо сейчас, мистер Поттер, если вы пожелаете, — учтиво предложил Крюкохват.

— Да, пожалуйста, — нетерпеливо согласился Гарри. Ему хотелось скрыть от Дурслей всё это, когда он снова к ним попадёт, а что так будет, Гарри не сомневался, и предпринимать что-то считал бесполезным: Дамблдор всегда добивался своего.

— Очень хорошо, если вы подождёте здесь, я прослежу, чтобы всё было сделано, — сказал Крюкохват и вышел из комнаты так быстро, как только могли нести его коротенькие ножки.

— Мистер Поттер, я вижу, вы не надели очки, — бесстрастно заметил Северус.

— Да, сэр, с ними хуже, чем без них, — признался Гарри.

— Когда ты в последний раз проверял зрение? — требовательно спросил Северус. Возможно, глаза мальчика слишком плохи, чтобы делать корректирующую операцию, особенно если зрение так быстро падало. Обычно люди проверяются каждые два или три года, если у них нет проблем, например, диабета.

Снейп озадаченно моргнул, когда Гарри весь покраснел, словно сильно смутился.

— Я никогда не проверял зрение. Тётя принесла домой очки, которые вытащила из мусорного ведра миссис Мейсон, — неохотно признался Гарри. Снейп всегда знал, когда Гарри врёт, так что на самом деле врать не было никакого смысла. Профессор знал о нём худшее, больнее не будет, если он узнает и эту пикантную подробность.

Северус сузил глаза: о, Петунию Дурсль стоит ещё раз проклясть, когда он вернётся домой. Возможно, пришло время испытать на ней экспериментальное зелье, которое он готовил для Тёмного Лорда. Снейп не мог придумать никого лучше, на ком можно было бы его проверить, и в кои-то веки надеялся, что оно, чёрт возьми, сработает. Тёмный Лорд хотел зелье, которое действовало бы подобно пыточному проклятию, но без сопутствующего эффекта безумия. Конечно, профессор никогда бы не приготовил его, если бы это не означало его собственную смерть. Ирония судьбы: в конечном итоге это зелье используют против него самого. Эти мысли успокоили его и вернули к действительности. Поттер уставился в пол, краска всё ещё заливала его щёки.

— Если хочешь, можно сделать корректирующую операцию, она займёт не больше десяти минут. Правда, это чертовски больно, но как только всё закончится, у тебя будет идеальное зрение, и тебе не придётся беспокоиться об очках или головных болях, — ровно сказал Северус.

— О, — сказал Гарри, едва удержавшись, чтобы не ляпнуть «зашибись», как обычно делал Рон, когда был возбуждён или взволнован. Мысль о том, что ему не придётся носить очки, доставила огромное облегчение. Гарри задавался вопросом, почему никто никогда не говорил ему об этом раньше? Или они просто не осмеливались предложить что-то, что разрушило бы их представления о нём, если он перестанет выглядеть и вести себя как Джеймс Поттер?

— Вот, мистер Поттер, — Крюкохват протянул Гарри золотую карточку Гринготтса. — У мадам Малкин есть несколько действительно хороших кошельков. Возможно, вам стоит пойти и присмотреть себе что-то из них.

— Спасибо, Крюкохват, — кивнул Гарри, бросил взгляд на итоговую выписку и покачал головой. Неудивительно, что Снейп смеялся над ним: он не смог бы потратить всё это, даже если бы попытался. Просматривая сводку содержимого сейфов, Гарри заметил, что всё из Годриковой впадины находилось в хранилище, которое было открыто в ту злополучную ночь.

— Прекратите выплаты Дурслям, которые они получают как опекуны мистера Поттера, — потребовал Северус. — Они больше не несут за него ответственности.

— Будет сделано, — немедленно ответил Крюкохват.

— Мы можем пойти в оптику, пожалуйста, сэр? — тихо и осторожно спросил Гарри. Он не был уверен, как учитель воспримет этот вопрос, хотя Снейп явно ненавидел молчаливых людей, иначе не требовал бы постоянно от Гарри устных ответов. С Дурслями всё было наоборот: им не нравилось слышать голос Гарри и они терпеть не могли, если мальчик задавал вопросы.

— Прекрасно, пойдём, — согласился Северус, уже направляясь к нужной лавке, и, едва войдя, в своей обычной строгой манере заявил: — Вот клиент, который хотел бы, чтобы его осмотрели.

— Конечно, проходите сюда и присаживайтесь, — ответила Эми Бизе.

Гарри сделал, как ему было сказано, внезапно почувствовав, что нервничает. Что ещё хуже — он утешался тем, что учитель рядом с ним, и это было просто ненормально: Снейп ненавидел мальчика, и Гарри не должно было успокаивать присутствие этого человека.

— Я сейчас проверю, насколько плохи ваши глаза. Их состояние должно составлять не менее двадцати пяти процентов от нормы, иначе операция не сработает, понимаете? — спросила Эми с профессиональной мягкостью.

— Да, мэм, — нервничая, ответил Гарри.

Он едва сдержался, чтобы не отпрянуть, когда она подняла свою палочку, направив её ему между глаз, и почувствовал, как магия женщины коснулась их. Не успел Гарри опомниться, как из палочки появились результаты диагностики.

Эми несколько раз протянула «хммм», изучая их.

— У него довольно плохое зрение, но операция должна получиться, — наконец заговорила она, кивнув столь решительно, что не будь её волосы собраны в аккуратный пучок, они тут же растрепались бы.

— Очень хорошо, — бесстрастно одобрил Северус.

— Итак, как вы будете платить? Наличными, чеком или картой? — спросила Эми, уже заполняя бланк.

— Картой, — ответил Гарри, почти неохотно её передавая. К счастью, на бланке не потребовалось указывать его имя, иначе к тому моменту, как он вышел бы из салона оптики, все бы уже знали, что он там был.

После успешной оплаты его попросили откинуться на спинку кресла, но мальчик не решался это сделать. Он ненавидел неизвестность, и мысль, что он будет лежать там беззащитным, пока оптик что-то с ним делает, не давала ему покоя.

— Зачем? — осторожно спросил он.

— Не волнуйтесь, вас нужно привязать, чтобы вы случайно не потёрли глаза. Это всего на пять минут, — успокаивающе сказала Эми.

— Нет, меня никто не привяжет! — заявил Гарри, в его голосе прозвучали истерические нотки.

Северусу пришлось приложить усилие, чтобы не сорваться, взглянув на всё с точки зрения мальчика, он ведь знал, что Гарри был связан, когда возродился Волдеморт. Закрыв глаза, он вздохнул в изнеможении: присматривать за мальчишкой оказалось труднее, чем он мог себе представить. Что ещё хуже, Гарри на самом деле не сделал ничего плохого: он имел полное право запаниковать, если кто-то захочет его удерживать. Снейп не мог этого допустить, поэтому, смирившись, шагнул вперёд и велел Эми делать всё, что нужно, а он придержит руки мальчика.

Он поймал настороженный взгляд Гарри и, не став утруждать себя бесполезными уговорами, кивнул Эми, позволяя ей произнести заклинание. Конечно, он держал Гарри за руки, но это были напрасные усилия — мальчик даже не пытался пошевелиться. Единственное, что выдавало боль, испытываемую Гарри — он зажмурился. Северус сердито подумал, что это наверняка ничто по сравнению с проклятиями, которые мальчик получил за последние несколько недель. В очередной раз Мастер зелий был взбешён тем, что четырнадцатилетний подросток испытал на себе пыточные проклятия. Крестнику это не сойдёт с рук: на пятом курсе его ждёт масса наказаний за то, что он сделал. Так или иначе, Северус донесёт до крестника, что жизнь Пожирателя Смерти не для него.

— Хотела бы я, чтобы все мои пациенты были такими, — заметила Эми.

Несмотря на её слова и профессионализм, Северус видел, что глаза у неё стали больше, чем обычно ― она была очень удивлена терпимостью мальчика к боли.

— Вот там раковина, умойтесь, — мягко попросила Эми. — Пройдёт ощущение песка в глазах.

Гарри кивнул, морщась от яркого света, открыл глаза и вздохнул с облегчением: их больше не жгло. Наконец-то он впервые в жизни увидел мир по-настоящему. Всё было так чётко, мальчик мог всё прочитать, увидеть каждую мелочь и не сумел сдержать восхищение: это было самое удивительное, что он когда-либо испытывал за свою короткую жизнь.

— Большое спасибо, — отрывисто сказал Северус, жестом показывая Гарри, что им пора. Гарри, кивнув, тоже поблагодарил, после чего последовал за Северусом, не забыв забрать свою карточку.

— Спасибо вам, проф… сэр… — пробормотал Гарри, когда они направились к мадам Малкин. — А почему никто не рассказал мне об этом раньше? Это сложное заклинание?

— Понятия не имею, — невозмутимо ответил Северус. — В любом случае, чтобы наложить заклинание, им нужно владеть. Опасно, если подобное практикуют дилетанты — дело может закончиться невыносимой болью или вовсе слепотой.

Глаза Гарри расширились от этой мысли, но он понимающе кивнул.

К тому времени они уже были у мадам Малкин. Гарри позволил Северусу заказать всё за него, потому что сам он не знал, что именно нужно делать. Ему подобрали целый новый гардероб, хотя он и покраснел, когда услышал вопрос, какое нижнее бельё он предпочитает. Гарри не заметил, как на лице Северуса мелькнула весёлая ухмылка. Учитель подавил желание закатить глаза — подростки. Просто нет слов.

— Мне, эм… всё равно, я возьму немного из всех вариантов, — Гарри отчаянно желал перестать краснеть.

Вскоре у него уже было много одежды, белья, туфель, ботинок… у него даже был бумажник из драконьей кожи. Единственное, чего не было — повседневного гардероба: у мадам Малкин не было обычной одежды, только мантии для школы и особых мероприятий. Гарри содрогнулся при мысли о новом Святочном бале: одного было достаточно, чтобы хватило на всю жизнь, а волшебники живут дольше маглов.

— Хотите уменьшить свои покупки? — спросила мадам Малкин, возвращая Гарри карточку. Вытащив бумажник из упаковки, чтобы тот не уменьшился вместе с остальными вещами, Гарри положил в него карточку. Несмотря на то, что она содержала целое состояние, бумажник казался ужасно пустым. Пожав плечами, Гарри положил его в карман, чувствуя себя очень довольным, хотя сам не знал почему.

— Да, — отрывисто сказал Северус. Он не собирался заставлять мальчишку таскать тяжёлые пакеты, тот и без этого выглядел так, будто его собьёт с ног даже лёгким ветерком. Именно поэтому Северус и начал кормить Поттера питательными молочными коктейлями и давал ему как можно больше белка. Это придаст ему сил — такую высокобелковую диету обычно используют культуристы, а Гарри Поттеру это и нужно.

Северус привёл Поттера в кафе и сделал заказ для них обоих: обычный обед для себя и рыбное блюдо для Гарри, а поскольку белком богаты рыба, мясо и молочные продукты, то ещё и большой стакан молока. Он видел, что ребёнок смущён, но не собирался говорить ему, что беспокоится о нём.

Хотелось надеяться, что к концу лета Поттер наберёт вес, нормальный для четырнадцатилетнего подростка. К сожалению, даже с зельями Снейпа он никогда не достигнет желаемого роста, но попытаться стоило. Северус не мог поверить, что люди видят героя, глядя на тощего мальчишку. Даже его отец не был таким маленьким.

Гарри мог бы сказать, что очень удивился, когда Снейп сделал заказ для него, но тогда это было бы неправдой — он был удивлён, что учитель вообще остановился на обед. Тем не менее, он не мог отрицать, что рыба была потрясающей и насытила его. Гарри нечасто ел рыбу, и она ему очень понравилась, так что от неё остался только хвост и маленькая косточка.

— Закончил? — спросил Северус, когда стало очевидно, что Гарри наелся. Гарри просто кивнул, и вскоре они уже аппарировали в магловский мир. Это очень удивило Гарри, затем он вспомнил, что говорил ему Снейп: отец профессора был маглом, и сам профессор, очевидно, жил в магловском мире, по крайней мере, до семнадцати лет.

Прошло совсем немного времени, и Гарри обзавёлся совершенно другим гардеробом. На этот раз он покупал в основном повседневную одежду. Джинсы, спортивные штаны, несколько пар понравившихся ему армейских брюк цвета хаки, причём эта расцветка удивила Мастера зелий. Гарри даже приобрёл пару чиносов⁽¹⁾, шорты с завышенной талией и брюки разных цветов.

Наконец всё было оплачено, и Северус стал искать место, откуда можно было бы аппарировать так, чтобы никто не увидел и не столкнулся с ними. Теперь, с передовыми магловскими технологиями, видеонаблюдением везде и всюду ― с чем-то, чему не учили ведьм и волшебников на магловедении, аппарировать становилось всё сложнее.

— Сэр? Могу я зайти в «Бутс» за туалетными принадлежностями? У меня, э-э, закончились, — попросил Гарри, обеспокоенно глядя на учителя. Он знал, что надоедает Снейпу своими постоянными просьбами, но ему действительно нужны были новые вещи, и он просил не для того, чтобы досадить профессору.

Северус заметил скрытое беспокойство, промелькнувшее в вылеченных зелёных глазах, и по какой-то неопределённой причине его это огорчило. Неужели Гарри Поттер был настолько забит, что не решался задать даже один-единственный вопрос? Или Гарри вёл себя так потому, что был с Мастером зелий? Северус должен был выяснить, насколько серьёзен ущерб, нанесённый Дурслями Гарри Поттеру.

— Конечно, пойдём, — согласился Северус, скрывая раздражение. Они быстро вошли в магазин и начали смотреть товары. У Гарри в руках была корзина, и он складывал в неё действительно необходимые ему вещи: новую бритву, лезвия, крем для бритья, три дезодоранта, зубную щётку и пасту, ополаскиватель для рта, по два флакона геля для душа, шампуня и кондиционера, а также новое махровое полотенце для лица.

Северус даже не закатил глаза, когда мальчик положил в корзину магловские сладости и чипсы, и подождал в сторонке, пока Гарри заплатит за всё. Снейп не понимал, зачем покупать магловские туалетные принадлежности: в волшебном мире были вещи получше и служили в десять раз дольше.

— Тебе ещё что-нибудь нужно? — спросил Северус, почти поддавшись искушению добавить «мистер Поттер», но заставив себя не делать этого: неизвестно, кто скрывается поблизости.

Может, он и параноик, но, во всяком случае, лучше паранойя, чем смерть. Снейп был шпионом, это его работа — быть проклятым параноиком. Он инстинктивно понимал, что Тёмный Лорд сейчас слишком слаб, чтобы что-то предпринять, не говоря уже о рейде, но он мог приказать Пожирателям Смерти патрулировать окрестности. Сам Тёмный Лорд пока держался в тени, явно не желая, чтобы кто-то узнал о его возвращении.

Северус не имел ни малейшего представления, как сумел бы кому-нибудь объяснить, почему должный быть мёртвым Гарри Поттер жив-здоров. К счастью, всё было спокойно. Северус встряхнулся, выбрасывая из головы ненужные мысли, ястребиным взглядом сканируя окрестности.

— Нет, сэр, спасибо, сэр, — быстро сказал Гарри, не желая, чтобы учитель посчитал его неблагодарным. Он никогда в жизни не чувствовал себя таким беззаботным, пусть даже и был со Снейпом. Свобода просто тратить деньги оказалась крайне увлекательной, и он мог бы заниматься этим днями напролёт. Однако Гарри вовсе не был транжирой: он покупал то, что ему было нужно, и не более того.

— Тогда давай вернёмся домой и посмотрим, что приготовили на ужин, — проворчал Северус; он прилично проголодался, а уже начинало темнеть. Вскоре они нашли пустынный переулок и незаметно аппарировали в поместье Принца. Снейп вернул покупкам реальный размер и отправил их в комнату Гарри.

— Прими душ, переоденься и разложи вещи, а потом спускайся к ужину, — распорядился Северус. — О времени не беспокойся, можешь немного опоздать, но только сегодня, — предупредил он, и Гарри нетерпеливо кивнул, уже устремляясь в свою комнату.

Северус пошёл проверить, как там его «гости». Крысы перестали метаться по клетке и просто изнеможённо смотрели на него. Самая тощая запищала, едва увидев Мастера зелий.

Хорошо, что Северус знал, кто из них кто. Он бросил в тощую крысу болевое проклятие, к сожалению, не непростительное: у него не было желания попасть в Азкабан. Однако это проклятие не менее болезненно, и ему стало легче. Всё, что произошло сегодня — плохое зрение Гарри, то, что он никогда не проверял глаза и не имел нормальных очков, то, как он радовался покупке обычной одежды — тронуло Северуса до глубины души, возможно, потому, что Снейп на собственной шкуре испытал, каково это, и знал, что чувствовал подросток. Он был таким же. Когда он, наконец, стал Мастером зелий и начал зарабатывать деньги, и, конечно, когда получил состояние Принца — возможность что-то купить приносила большое удовлетворение. Вид счастливого зеленоглазого мальчика делал почти счастливым и его самого.

Вернон и Дадли завизжали и забились вглубь клетки как можно дальше от Северуса и его палочки, оставив мать и жену корчиться от боли. Северус минут двадцать применял различные заклинания, а потом снял проклятия. В комнате воцарилась мёртвая тишина, как будто все боялись дышать, опасаясь, что что-то случится. Убедившись, что Туни жива, Северус развернулся и стремительно вышел, чувствуя себя гораздо лучше.

Ужин для Гарри состоял из стейка, яйца и овощей — всего того, что было полезно для наращивания мышечной массы. Гарри это показалось довольно странным. А кому бы не показалось? Яйцо и стейк? Не совсем то, что принято готовить вместе, но он не подал виду и, как обычно, воздал должное сытному ужину, завершив его молочным коктейлем. На десерт был нежирный йогурт со свежими фруктами — Гарри съел две полные тарелки, не в силах оторваться. Он чувствовал себя приятно сытым, счастливым и на удивление уставшим после целого дня походов по магазинам.

1) Чинос (Chino) — это лёгкие хлопковые брюки, которые носятся в большинстве случаев как свободные летние брюки.

Вернуться к тексту