Крестник (гет)

Прошла неделя, может, даже больше. Джеймс не считал, голова была забита не тем. Сутки напролет, когда не нужно было слушать отчеты перед Волдемортом, он сидел у себя в комнате, закинув ноги на стол и пожевывая соломинку из стакана с апельсиновым соком. Зачем Лили клала ему эти соломинки — непонятно. Но они, как ни странно, помогали думать.

Джеймс откопал в том, что осталось от библиотеки, книгу об Основателях, изучил ее вдоль и поперек и выяснил, что единственными обнаруженными на конец девятнадцатого века реликвиями Гриффиндора и Слизерина были Распределяющая шляпа, меч и медальон. Слишком заманчивой была мысль о том, что Волдеморт прибрал к рукам и их, но добраться до Шляпы не было возможности, да и вряд ли Дамблдор за столько лет не распознал бы в ней крестраж. У Джеймса уже заканчивалась бумага, где он набрасывал свои мысли, чтобы вконец не запутаться, но дело не продвинулось ни на йоту.

В конце концов ему осточертело гоняться за призраками, и пока Волдеморт прятался от драконьей оспы в резиденции Ловибондов, остальные получили небольшую передышку. До полнолуния оставалось три дня, но Патронус Ремуса принес новость, что в этот раз помощь анимагов ему не понадобится.

— Да все с ним будет в порядке, — пока Джеймс перезагружал свои мозги, Сириус лениво метал дротики в мечущегося по плакату сниджета, пару раз угодив несчастной птичке в глаз. Лили в очередной раз ушла на кладбище, так что Бродяга не опасался за свою жизнь и резвился напропалую. — А вот ты уже напоминаешь панду, Сохатый.

Джеймс потер правый глаз кулаком.

— Я давно не наслаждался элем Розмерты, — на лице Сириуса возникло дурацкое мечтательное выражение, словно вовсе не об эле он сейчас думал. — Прокатимся до Хогсмида?

— Как ты думаешь, сколько времени понадобится, чтобы вызвать авроров при виде моей рожи? — усмехнулся Джеймс.

— Ровно столько же, сколько и при виде моей, — в голосе Сириуса промелькнул азарт.

Шлепнув исписанный блокнот на стол, Джеймс потянулся и спустил ноги на пол.

Да, давно уже Мародеры не искушали судьбу и не проверяли удачу на прочность. Через пару минут мотоцикл Сириуса уже ревел на всю Годрикову Впадину, прочерчивая фиолетовое небо, как ракета. Заложив парочку идеальных виражей, Сириус взял курс на Хогвартс.

Они мчались, задевая колесами крыши и слушая скрежет рушившихся кусков черепицы. За одно это Джеймс и Сириус уже торчали бы в магловском обезьяннике, будь маглы чуть проворнее и внимательнее. Интересно, какие объяснения они найдут целому шлейфу протараненных кровель в мелком ирландском городке? Сириус вопил что-то отдаленно напоминавшее гимн Гриффиндора под музыку AC/DC, а Джеймс ржал так, что трескались ребра. Казалось, прошло сто лет с тех пор, как он в последний раз отрывался по полной и не думал о мертвых младенцах, крестражах, драконьей оспе и еще Мерлин знает о чем. Воздух обжигал и почти превратил руки в две сосульки, несмотря на то, что до Хогсмида они добрались чертовски быстро.

В «Трех метлах» было многолюдно и пахло кислым пивом. Розмерта только и успевала наполнять кружки пенящимися напитками, и пара-тройка лишних рук ей сейчас явно бы не помешала. Волшебники и волшебницы в традиционных одеяниях чинно угощались яблочным сидром, провозглашая тосты за Дамблдора, министра магии, королеву и своих детей. Сириус картинно стащил с головы массивный шлем, собрав на своих длинных патлах проголодавшиеся взгляды компании девушек. Они с Джеймсом плюхнулись за дальний столик и получили наконец возможность согреть и размять занемевшие от долгого сидения на мотоцикле конечности.

— Жжет? — Бродяга покосился на левое предплечье Джеймса, которое он неосознанно потер и сразу же разжал пальцы.

— Ага. Где-то рядом ошивается боевой товарищ.

Розмерта поставила перед ними две кружки с горячими напитками, видимо, не узнав Джеймса, зато Сириуса окинув томным взглядом. Предоставив другу наслаждаться вниманием хозяйки паба, Джеймс спрятал лицо в кружке с выпивкой. Ею оказался ячменный грог.

— Давно собираюсь спросить, — Розмерта, видимо, была слишком занята и не стала долго нависать над Бродягой. — Как ты себе представляешь дальнейшую жизнь с Эванс?

Джеймс вытер белые «усы» из пены.

— А что ее представлять? Как жили, так и будем жить. Ладно, я понял, о чем ты. Если бы она не была такой упрямой, то уже давно жила бы где-нибудь в Бразилии.

— Ах, какие вы оба милые, — не без издевки изрек Сириус. — «Куда ты, туда и я», да? Ладно, допустим, война закончится, и Лили снова выползет в свет, ну а если это будет длиться десять лет? Двадцать?

— Для чего, по-твоему, мы затеяли всю возню с крестражами? — Метка заныла еще яростнее, и Джеймс зло встряхнул рукой, мысленно посылая виновнику своих неудобств лучи ненависти.

— Кстати, а ты предупредил свою зазнобу, что укатил на поиски приключений? — Сириус уже в открытую издевался над ним, посмеиваясь в свою кружку. — Справился о ее самочувствии и местонахождении? А вдруг с мисс Проблемой у могилы что-то случилось?

— Иди нахрен, — Джеймс смел со стола стаканчик с зубочистками и принялся швырять ими в ржущего Бродягу. Тот, гоблин его задери, был прав: забота Джеймса иногда граничила с паранойей, и не вытащить Сквозное зеркало перед поездкой стоило ему кучу нервов.

В какой-то миг раздался звон бьющегося фарфора, взрыв хриплого женского смеха, хлопок двери, гогот великаноподобных посетителей — и все это под ослепительную вспышку боли в левой руке. Творилась какая-то непонятная хрень, какой прежде с Меткой не случалось. Сириус мгновенно прекратил глумиться, а его серые глаза почернели, когда Джеймс зашипел и чуть не вывернул сустав, пытаясь сбросить боль. Пришлось даже прибегнуть к окклюменции, чтобы отключить все звуки, ввинчивающиеся ему в мозг. Как ни странно, но трюк сработал, и Джеймсу наконец удалось сфокусироваться на том, кто садистски пытался привлечь к себе его внимание.

За соседним столиком сидел Регулус Блэк в черном пальто, обнимающий тонкими белыми пальцами почти пустой бокал с пивом. В заведении, полном отдыхающих после работы волшебников самого разного происхождения и статуса, младший брат Сириуса смотрелся не более чем плебеем.

Как только Джеймс его заметил, боль в Метке прекратилась, как будто кто-то просто щелкнул ножницами и обрезал нитку.

Сириус двумя большими глотками допил грог и поднялся на ноги, не сводя ледяного взгляда с невозмутимо улыбающегося своему бокалу брата.

Собственно говоря, они и приехали за проблемами, так что останавливать друга Джеймс не стал. Да и не успел бы, будь у него желание сделать это.

Однако Бродяга даже не остановился возле стола Регулуса. В какой-то момент его просто переклинило, и он презрительно сморщил нос, будто учуял зловоние. Сириус сжал подмышкой свой байкерский шлем и вышел из бара, хлопнув дверью так, что зашатались стекла. Джеймса позабавило это ребячество, да и Регулуса явно тоже, хотя он так и не поднял взгляда, в котором, Джеймс мог в этом поклясться, сквозило что-то очень непонятное.

Когда он вышел на улицу, Сириус сидел на байке и нервно пытался раскурить сигарету.

— Ты как будто дементора увидел, — Джеймс положил локоть на руль, отчего он чуть вильнул, и мотоцикл наклонился. Стоять так было неудобно, и Джеймс опустил руку, чувствуя себя болваном. — Чувак, это всего лишь Регулус, остынь.

Сириусу наконец удалось поджечь сигарету и затянуться.

— Никогда не замечал прежде, как он похож на отца.

Если Бродяга начинал откровенничать о своей семье, дела у него были паршивее некуда.

— Я тут на днях зачем-то прикатил в семейный склеп. А там толпа. Хоронили ребенка Беллы, понятия не имею, почему не у Лестрейнджей, ну и хрен с ними, это их заморочки. Я хотел могилу отца навестить… — Сириус издал короткий рваный смешок, будто был до смерти позабавлен своим поступком. — Мамаша меня увидела и предложила два варианта: убраться прочь или остаться в склепе на съедение крысам.

Джеймс так и не рассказал ему о том, как навестил Вальбургу, и что его взору предстала вовсе не мегера, какой ее описывал друг, а одинокая женщина с разбитым сердцем. Похоже, Вальбурга сама не знала, чего хотела — вернуть Сириуса или навсегда избавиться от него.

— Знаешь, в этой семейке Орион был третьим по нормальности человеком, — Сириус растянул губы в злой улыбке.

Говорить Сириусу что-то утешительное было бессмысленно. Да и слов подходящих у Джеймса не было, поэтому он только молча слушал внезапную исповедь друга. Но Сириус, похоже, уже высказал все, что хотел и теперь курил, изредка шмыгая носом. Бросив бычок на тротуар, он вдруг слез с мотоцикла, сунул руки в карманы куртки и двинулся обратно к пабу. Джеймсу теперь приспичило покурить, но стоило ему только поджечь сигарету, как его внимание привлек шум и крики в «Трех метлах».

Бродяге удалось взбудоражить мирных посетителей бара одним только своим видом. Он с широко раскинутыми руками нарезал круги мимо столиков, за которыми съежились притихшие и протрезвевшие волшебники и волшебницы. На полу валялось несколько осколков, бывших еще минуту назад чьей-то кружкой. Вешалки с верхними мантиями попадали, и Бродяга, эстет до мозга костей, переступал через чужую одежду, чтобы не запачкать. Представление явно было устроено для Регулуса, но тот сидел спиной и даже не шелохнулся, когда Сириус с шумом выдохнул воздух и заговорил:

— Не пугайтесь, я не опасен. Вернее, опасен, конечно, но сегодня у меня хорошее настроение, и я пришел разделить его с вами, друзья. Никто не хочет со мной потанцевать?

Ответом ему было угрюмое молчание. Джеймс скрестил руки на груди и прислонился к стене, гадая, что у Бродяги на уме на этот раз.

— Бросьте, — Сириус сделал вид, будто обиделся. — Неужели я и правда такой страшный? Ну я же не Пожиратель смерти, в конце-то концов.

Поднялся легкий шумок, будто слова Сириуса кого-то убедили.

— Я, — Сириус выделил это слово особой интонацией, — мочу Волдемортовских шавок. Просто беру их и потрошу им кишки. Звучит хуже, чем есть на самом деле, но вы все спите спокойно не благодаря продажному аврорату, которых даже «империть» не надо. Только благодаря Ордену Феникса вы все тут сидите и пьете этот чудесный эль, — Бродяга снял с ближайшего к нему столика чью-то кружку и отхлебнул напитка, поморщился и бросил ее через плечо. — Хм, это был вишневый коньяк, кажется, но тоже ничего. О чем я говорил? Ах, да. Повторяйте за мной, друзья, — Сириус послал Джеймсу донельзя нахальную улыбку и заорал: — Волдеморт — чмо!

Стало так тихо, что Джеймс услышал лай собаки за три улицы отсюда.

Первой хихикнула Розмерта, у которой льющееся из открытого крана пиво уже залило весь прилавок.

— Волдеморт — чмо!

Теперь распирало и Джеймса, хотя откуда-то взялось желание дать Бродяге в бубен.

— ВОЛДЕМОРТ — ЧМО! — прогрохотал Сириус, и зал «Трех метел» взорвался смехом.

Похоже, Бродяга соскучился по острым ощущениям сильнее, чем Джеймс предполагал. Пока друг срывал аплодисменты, чья-то темная фигура метнулась к выходу, но Сириус был к этому готов. Не успел прозвучать первый тост за Волдеморта-чмо, как Бродяга бросился на Регулуса и вытолкал его из бара, повалив при этом на землю и рухнув на него сверху.

— Ты труп, Сириус, — лихорадочно сверкали глаза Регулуса, — как и все эти люди в баре. Ты хотя бы иногда можешь думать головой, а не яйцами?! Темный Лорд здесь камня на камне не оставит после твоих…

Кулак Сириуса с жутким звуком врезался Регулусу в нос. Похоже, он сломал его брату, а заодно и себе пару костяшек.

— Эй-эй, Бродяга, остынь, оставь его, — Джеймс попытался оттащить Сириуса от Регулуса, но это оказалось не так-то просто. Лицо младшего Блэка уже напоминало черничный джем, а ведь Сириус пока только разминался. — Хватит, врежь лучше мне, раз уж Волдеморт чмо…

Выпросил, что называется. Кулак Сириуса пришелся ему точнехонько в глаз. А этого Джеймс уже стерпеть не мог. Слишком он дорожил своим зрением, которое у него и так уже когда-то отнимали.

Регулус кое-как поднялся с земли и провел пальцами по скуле, изучая масштабы повреждений. Его пальто теперь было измазано в деревенской грязи, и пока он брезгливо отряхивался, Сириус и Джеймс затеяли спарринг, собрав тем самым у двери и окон «Трех метел» толпу зрителей. Получив передышку, Джеймс сплюнул кровь, Сириус глядел на него мутным взглядом, а Регулус почему-то не спешил делать ноги.

— У тебя Метка выглядывает, — заметил он с каменным выражением лица.

— А у тебя сейчас мозжечок будет выглядывать, братец, — окрысился на него Сириус.

— Да оставь ты его уже в покое, — Джеймс даже руки опустил, признавая свое поражение. — Чего ради он на тебя действует, как на нарла молоко?

Над Хогсмидом между тем успели собраться густые тучи, и вопрос Джеймса так и остался без ответа. Ливень хлынул на них, как Ниагарский водопад, разом сведя все усилия Регулуса по очистке своего пальто от грязи на нет. Краем глаза Джеймс все же присматривал за ним — выражение его лица было странным, не то расстроенным, не то разочарованным. Сириус слегка подостыл и теперь тяжело дышал, глядя в одну точку перед собой. Мокрые пряди длинных волос липли к его лбу и щекам, но он не делал попыток убрать их и так и стоял истуканом, переосмысливая весь тлен этого мира. А Джеймс, ведомый как будто светящейся во тьме нитью, прошлепал по грязи к Регулусу, не отрывая от него взгляда.

Зачем-то же он привлек его внимание еще до того, как Сириус вышел из себя.

Метку слабо кольнуло.

А в голове Регулуса пронеслось одно-единственное слово, дернувшее Джеймса за кишки, как крючком.

«Крестраж».

И все. Дальше была глухая бетонная стена. Регулус тоже владел окклюменцией.

В мгновение ока Джеймс схватил младшего Блэка за плечо и аппарировал с ним в Визжащую хижину.

Регулус повалился на пыльную изломанную кровать, но не сделал ни одной попытки подняться.

Надо было успокоиться. Возможно, это совсем не то, о чем Джеймс успел сотню раз подумать.

— Что тебе известно о крестражах? — все-таки вылетело у него.

Регулус вовсе не был удивлен. Его длинные ноги в задравшихся брюках свисали с кровати и почему-то страшно бесили Джеймса.

— Отпираться бессмысленно, я полагаю, — холодно сказал Блэк. — Неважно. Можешь передать Темному Лорду, что мне все известно.

— Что именно тебе известно? Где крестражи? Говори мне! — сорвался на ор Джеймс.

— Вот что я до сих пор не могу понять, так это на чьей ты стороне на самом деле, — издевательски спокойно заметил Регулус. — Хотя это уже неважно. К рассвету крестраж уже будет уничтожен.

У Джеймса голова пошла кругом. Он отступил на шаг, потом на другой и вдруг заржал, тыча в Регулуса пальцем, как неспособный связать двух слов придурок. Успокоиться удалось не сразу. А Регулус все лежал и пялился в пыльный потолок, как будто озвучил что-то само собой разумеющееся.

— Это что, снова проверка на вшивость от Волдеморта? — прищурил глаза Джеймс, негодуя. — Какого хрена он рассказал тебе о…

— Он ничего мне не рассказывал. Он всего лишь не учел тот факт, что даже среди его приспешников могут оказаться неглупые и наблюдательные люди. Ты, как я понимаю, не из их числа.

Джеймса нисколько не задели его слова. Требовалось разобраться в том, что Регулус только что на него обрушил, а обрушил он на него, надо сказать, целую сенсацию.

— Ладно, — он выдохнул и провел рукой по мокрым липким волосам. — Давай-ка сначала. Ты сам догадался про крестражи, или кто-то подсказал?

Регулус ухмыльнулся в потолок.

— Так и знал, что эта дрянь у него не одна. — В его голосе вдруг прорезалась боль. — Знаешь ли ты, Поттер, что нужно пить змеиный яд прямо у нее из пасти, чтобы создать крестраж? Знаешь, что нужно вырезать у себя на теле руну бессмертия и втереть в нее…

— Кровь своей жертвы? — мрачно перебил его Джеймс. — Знаю. И про ритуальное сношение с мертвой вейлой тоже знаю.

Регулус оторопело вытаращился на него. Джеймс хмыкнул.

— Ну, к созданию крестража это не относится, но знаю, что Волдеморт… — он закашлялся, потому как в горле запершило от жуткого отвращения. — Да, Регулус Блэк. Вот кому мы с тобой поклялись служить до конца жизни.

Блэк-младший сел на кровати и спрятал лицо в грязных ладонях. Поняв, что к худшему эта беседа не приведет, Джеймс уселся рядом и вздохнул.

— Я смертельно устал служить чудовищу, — жалко выговорил Регулус, пару раз дернувшись, как от пощечины. — Я… я не думал, что все так далеко зайдет. Речи и идеи Темного Лорда… не выглядели такими безумными, какими оказались на самом деле. Он не выводит чистокровных волшебников из ямы, куда их загнали зарвавшиеся полукровки. Он делает их безумными монстрами, жалкими подобиями себя самого. А ведь когда-то мы были уважаемой семьей, Поттер. Но пришел Темный Лорд, и видишь, что с нами стало? Мы превратились в ненавидимых, презираемых, — слова срывались с его губ, странно сжатые и скрученные, как пораженные болью органы, — безумных выродков. Плоды инцеста и насилия. Сириус прав — мы тонем в крови тех, кто виноват лишь в том, что родился не в той семье.

Голос Регулуса надорвался, и по щекам покатились слезы.

— Э-э-э… Не стану врать, ты прав, — Джеймс смущенно чесал затылок, не мешая Регулусу давиться рыданиями. Это было странное и жалкое зрелище, и он порадовался, что не захватил с собой Сириуса. Хотя вряд ли тот стал бы злорадствовать, видя, как нелегко далось младшему это признание. — Вы, Блэки, сговорились сегодня, что ли? Ладно, так уж и быть, побуду вашим личным психотерапевтом еще немного…

Не доставая палочку, Джеймс наколдовал носовой платок и неловко сунул его Регулусу. Платок странным образом подействовал на него, и Блэк-младший прекратил лить слезы, словно устыдился своей слабости. Джеймс ни в чем его не мог винить, сейчас самому, как полному идиоту, хотелось разрыдаться. Самое ужасное — это когда вот так в один миг рушатся все твои идеалы, и ты ничего уже не можешь с этим поделать.

— Итак, крестражи, — Джеймс откашлялся и вернулся к главной теме, полагая, что Регулус уже достаточно успокоился и готов поддерживать разговор. — Ты сказал, что к рассвету один будет уничтожен. Так вот, этого нельзя делать ни в коем случае, Волдеморт это почувствует и объявит охоту на того, кто это сделал, — руки сами сжались в кулаки, но сейчас мысль о гибели крестража странным образом не способствовала яростному желанию защитить тварь. Надо будет спросить у Томаса, не слабеет ли Крестильная магия, и возможно ли это вообще.

— Какая мне разница? — ровно спросил Регулус. — Я теперь все равно не жилец. Лучше смерть, чем еще хотя бы один день в рабстве у Темного Лорда.

Странно, но Джеймса это взбесило настолько, что он размахнулся и врезал кулаком по пыльному покрывалу, чуть не заехав Регулусу по яйцам.

— Да что ты вообще можешь знать о смерти, придурок? — выплюнул он, хватая Блэка за грудки. Его бледное лицо с острыми чертами перекосилось от изумления, глаза округлились, и Джеймсу захотелось их выдавить пальцами. — Сдохнуть всегда успеешь, а если хочешь реально помочь исправить все, что наворотил, то расскажи все, что тебе известно о крестражах Темного Лорда.

Несколько секунд Регулус открывал и закрывал рот, его губы подрагивали, будто он никак не мог решиться заговорить, но тут где-то в отдалении что-то приглушенно бахнуло, словно кто-то врезал гигантским кулаком по земле, и Джеймс инстинктивно обернулся к окну. Отсюда не было видно ничего, кроме сухих деревьев и колючей проволоки, окружающей Визжащую хижину, но ответ на все вопросы явился в виде Сириуса, ворвавшегося в дом с кровоточащей царапиной на щеке.

— Еще раз так сделаешь, Сохатый, и я тебя урою, — пообещал он, яростно вытирая кровь рукавом. Вид у Бродяги был помятый, будто его пропустили через сушильную штуковину, которой пользовались маглы. — Пришлось помотаться, прежде чем я додумался поискать вас в этой дыре.

— Что там происходит? — отрывисто спросил Джеймс, отпуская Регулуса.

— Пожиратели схлестнулись с Орденом. Народ уже эвакуировали, так что нас ждет славная веселуха, — Сириус бросил на младшего брата беглый взгляд, такой быстрый, что Регулус его, похоже, даже не заметил.

— Откуда они тут нарисовались? Твоя пылкая агитация не прошла незамеченной…

— Крысы есть везде, Сохатый. Они явились по мою душу, так что я здесь отсиживаться не собираюсь, — Сириус ловко перекинул палочку из руки в руку и исчез в вихре аппарации. Вдалеке снова бахнуло, как от мощного взрыва.

Регулус, еще двадцать минут назад ухоженный и чистый, сейчас напоминал щетку для пыли, которой прошлись по мебели в комнате, где не убирались лет двести. На дорогом черном пальто ошметками висела грязь, паутина и пыль, короткие, тщательно уложенные волосы парня торчали, как иглы у нарла, а на лакированные ботинки вообще было страшно смотреть. Впрочем, Регулус и не смотрел, его взгляд был прикован к Джеймсу, словно он ждал от старшего напарника дальнейших указаний. Вот только в глазах у него читалась открытая враждебность — мол, только попробуй что-нибудь приказать мне. Джеймс и не собирался. Крутанув палочку между пальцами, он почти равнодушно передернул плечами:

— Можешь отсиживаться здесь, можешь валить на все четыре стороны, а можешь пойти и сделать что-то перед тем, как сдохнуть ни за что, Блэк.

В эту минуту Джеймс отлично понимал чувства Сириуса к младшему брату. Его обуяла жуткая злость, которую лучше всего было вылить на буйствующих где-то в деревне Пожирателей и Орденцев. Аппарировав в самую гущу схватки, Джеймс на полном ходу пустил первое заклинание в ближайшую к нему фигуру. Жертвой оказался некто в плаще, но ему было плевать. По параллельной улице бежали, прикрывая головы, жители Хогсмида, которых группа из пяти Пожирателей поливали огнем из палочек. В какую-то секунду огонь взвился вверх, образовав из пламени змеиную голову, и Джеймс бросил в него самое мощное защитное заклинание, какое только знал, и Адское пламя разбилось о щит, разбросав по земле шипящие и пытающиеся дотянуться до людей искры.

Сириус как никто умел притягивать к себе неприятности. Порой он даже Лили мог в этом переплюнуть. Но сражение сразу с тремя противниками его только веселило. В боевой магии Бродяге не было равных, и под натиском его чар один из Пожирателей, слишком низкий и худой рядом со своими товарищами, отступал, вскрикивая хриплым женским голосом. Заклятия Бродяги разили девчонку то в руку, то в бедро, то в грудь, а Сириус все не унимался и лишь сильнее обнажал зубы. Капюшон мантии Пожирательницы вдруг вспыхнул, и из него выглянуло смертельно напуганное и вместе с тем свирепое кукольное личико Эстер Руквуд. Бродяга так удивился, что даже перестал поливать ее чарами, чем сразу же воспользовался ее напарник. В его угловатых, отточенных действиях Джеймс моментально узнал Снейпа. Ослепительно серебряный луч ему тоже был слишком хорошо знаком. Джеймс срезал его Щитовыми чарами, и Снейпова Сектумсемпра ушла в окно какого-то здания. Звон поднялся такой, что его наверняка услышали бы в горах.

— Берегись! — взвизгнул Снейп, когда на них брызнул дождь из стекла.

Волшебный купол, который выставила Руквуд, не помог — стекло свободно проходило сквозь него и вонзалось в кожу с ужасающей болью. Руки Джеймса, которыми он закрыл голову, окрасились в цвет крови, а Сириусу и Эстер повезло еще меньше. Большой осколок рухнул прямо на голову Эстер, отчего она потеряла сознание или вообще погибла, Джеймс не знал. Стекло, напитавшееся темной магией и черневшее прямо на глазах, вошло в плечо Сириуса. В воздухе воняло пеплом и жженной пластмассой — Джеймс уже знал от Томаса, что именно такой запах издает Темная магия.

— Дерьмо, — сквозь стиснутые зубы выдавил Сириус. Он сидел на коленях и все больше заваливался набок — кровь и не думала останавливаться. — Твое вонючее, собственноизобретенное дерьмо, Нюниус!

Джеймс трясущимися от боли и крови руками перевернул Эстер, и его взгляду открылась тошнотворная картина. Пропитанный магией осколок стекла вошел ей в череп почти на два дюйма. На Джеймса смотрели в ужасе расширенные темные глаза. Теперь все сомнения у него отпали.

— Это было ее первое сражение? — он утер кровь, идущую из носа, но сделал только хуже, размазав по лицу кровь из ран на руках.

Снейп, которого, похоже, тошнило, кивнул.

— Не повезло, — Джеймс оставил мертвую девушку и огляделся. — Где третий? Кто с вами был?

— Розье, — пробормотал все еще зеленый Снейп. Поблизости никакого движения не было, сражение, видимо, куда-то переместилось. Сириус что-то захрипел, привлекая к себе внимание, и Джеймс бросился к нему, бормоча кровевосстанавливающие заклинания, но Бродяга бледнел все больше и больше, зачем-то мотая головой.

— Он… там.

Джеймс и Снейп бросили синхронные взгляды в сторону, куда тыкал пальцем Сириус. Розье лежал на животе, раскинув руки, словно спящий, только его голова была повернута под неестественным углом. На губах Сириуса расцвела сухая бледная улыбка.

— Я все-таки его достал.

— Да помоги ты! — Джеймс дернул Снейпа за край мантии, отчего он не устоял на ногах и свалился на колени, злобно прошив Джеймса взглядом. — Твое заклинание, между прочим! — он ткнул палочку Снейпу под ребра, лишая его выбора.

— Жаль, что ты вмешался, — процедил он, но палочку все же нацелил на рану Бродяги. Тот заорал не своим голосом, когда Снейп с садистским удовольствием выдернул из его плеча заколдованный осколок, и фонтан крови хлынул из раны, заляпав руки Джеймса хуже прежнего.

— Легче! — рявкнул он на Снейпа, но тот просиял самой гадкой своей улыбкой, будто ничто на свете не могло принести ему большего наслаждения, чем муки Сириуса Блэка.

— Так или никак, — он принялся колдовать над раной, которая хоть и неохотно, но все же затягивалась, наверняка причиняя Сириусу страшную боль, но тот терпел, сжав зубы и решив не давать Снейпу ни единого повода для радости.

— Какого вы сюда приперлись?! — снова обрушился на Снейпа Джеймс. — И почему я ничего об этом…

— А тебе все всегда надо знать, да? — прорычал в ответ Нюниус. Его уже трясло от нахождения в компании Мародеров и необходимости лечить одного из них. — Темный Лорд в ярости на Блэка и велел его уничтожить.

— Знаешь, после всего, что я про него сегодня наговорил, я бы тоже обиделся, — вяло фыркнул Бродяга, но Снейп только скривил обветренные губы.

— Тебя он тоже на дух не выносит, поверь мне, но сейчас речь не о тебе. Надеюсь, твое эго это вынесет.

— Темный Лорд хочет смерти Регулуса? — Джеймс в ярости метнул заклинание в сторону, ни во что конкретно не целясь, и их тут же обдало сухой землей из воронки, куда угодили чары. — Тогда я найду его и сам прикончу!

— Никогда не сомневался в твоем желании служить Лорду, — язвительно ляпнул Снейп, о чем явно пожалел, потому как разошедшийся Джеймс врезал ему по роже заклинанием, зашивающим рот.

Поднявшись на ноги, он принялся крушить все, что попадалось в поле его зрения, сопровождая взрывы отборной бранью. Все превратилось в какой-то кошмар, причина желать смерти Регулусу была у Лорда только одна — крестраж. Что бы Регулус с ним ни сделал, это только испортило все, чего Джеймс, Джой, Томас, Сириус и Лили достигли. Сейчас было только одно желание, которое исполнило бы волю и Регулуса, и Темного Лорда. Найти и прикончить младшего Блэка голыми руками, но вряд ли это исправит ситуацию.

Пока Джеймс резвился с магией, Сириус нашел в себе силы угрожать Снейпу осколком отравленного стекла, приставленного к его горлу с нервно дергающимся кадыком.

— Говори! — срывался голос Бродяги. — Не то, клянусь, я перережу твою грязную глотку этой хреновиной, ты меня знаешь, Нюниус, я слов на ветер не бросаю. Что натворил мой братец, что вы всем скопом явились за ним в Хогсмид?!

— Безумец явился к Темному Лорду, — Снейп избавился от нитки на губах и обнажил желтые зубы, доводя тем самым Сириуса до бешенства, — и посмел бросить ему вызов. Он отказался служить ему. На его глазах достал нож и полоснул себя по Метке крест-накрест, после чего исчез…

— Представляю, как охренел Волдеморт, — заржал Сириус и победно вскинул кулак. — Ну хоть немного мозги на место встали, хотя только полный идиот явится к Волдеморту с таким заявлением. Эй, слышишь, братишка! — Бродяга вскинул голову к небу и довольно заорал: — Я чертовски горжусь тобой, гребанный ты самоубийца!

— Лучше быть самоубийцей, чем шавкой Темного Лорда, да, Сириус? — бархатный голос вначале был бесплотным, а после Регулус вышел из-за стены и предстал перед охреневшими парнями во всей красе. — Рад, что наконец-то смог заслужить твое уважение.

В двухстах ярдах от них взорвался дом, выстрелив в небо снопом из тысячи искр. Где-то кто-то душераздирающе кричал, словно ему оторвало ногу. Сириус не обращал на все это никакого внимания. Он кое-как доковылял до Регулуса, похлопал раздраженного брата по щеке и улыбнулся.

А затем размахнулся и врезал ему. В который раз за сегодняшний день.

Джеймс закатил глаза. Видимо, по мнению Бродяги, другие методы воспитания на его младшего брата не действовали.

Снейп махнул палочкой, и противников раскидало в разные стороны. Сириус, корчась от боли, валялся на земле и белозубо улыбался в небо.

— Ладно, — Джеймс вгляделся в ту сторону, откуда все еще доносились крики, постепенно переходящие в стоны, — пойду гляну, что там, — он бросил на Снейпа короткий взгляд, подумывая, не оглушить ли его. Понадеявшись, что Сириус и сам догадается забрать Регулуса и свалить, пока Снейп не открыл по нему огонь, Джеймс отшвырнул с дороги обгоревшие обломки оконной рамы и двинулся на звук.

Разводить бойню прямо под носом у Дамблдора было просто верхом глупости. Чем дальше Джеймс шел, тем все меньше происходящее нравилось ему. Розье и Эстер Руквуд уже были убиты, а о скольких жертвах ему ничего не было известно... За Регулусом пришла далеко не самая мощная группа бойцов. Внезапно все с щелчком встало на свои места, Джеймс даже споткнулся и застыл, заставляя себя поверить в собственные мысли. Волдеморту больше не нужен ни Регулус, ни те, кого он послал за ним в Хогсмид. Это был отряд смертников. Тех, кто так или иначе не угодил Темному Лорду или представлял обузу.

Даже любопытно стало, когда это Снейп успел впасть у Лорда в немилость.

Стоны доносились из-под обломков кирпичей. Джеймс отодвинул несколько, и сверху тут же начали падать обломки разрушенного строения. Человек под завалом истошно закричал, и Джеймс вскинул палочку, левитацией удерживая неустойчивую конструкцию из кирпичей. Бледное, залитое потом и кровью лицо принадлежало мужчине.

— Спокойно, — попросил Джеймс, глядя ему в глаза, — сейчас я придумаю, как вас отсюда вытащить.

— Мне ногу… ногу прижало, — захныкал мужчина, начиная двигаться. Обломки кирпича снова дали о себе знать.

— Не шевелитесь пока, иначе вас похоронит под обломками. Сейчас я все здесь аккуратно уберу и вытащу вас, хорошо?

Бедняга закивал. Джеймсу и раньше доводилось пользоваться парными заклинаниями, однако получались они не очень убедительными, но выбора у него не было. Двойной луч, вылетевший у него из палочки, обхватил несколько кирпичей и железяк, как щупальцами. Один удерживал те, что пониже, не давая им рассыпаться, а второй убирал завал сверху. Джеймс потратил на это не больше десяти минут, однако мужчине явно стало хуже — он начал терять сознание. Когда он наконец оказался на свободе, Джеймс похлопал его по щекам, не давая уснуть.

— Ну… все не так плохо, — бодро заявил он, осмотрев рану на его ноге. Кожу разрезало почти до кости, и выглядело это ужасающе. Что делать дальше, Джеймс понятия не имел. Зашить рану, рискуя занести инфекцию?.. В который раз он пожалел о том, что Джой нет рядом.

— Не двигайся, — внезапно велел чей-то ледяной голос, — палочку на землю, руки за голову.

Пока он сидел и думал, чем помочь бедному мужику, их окружила дюжина людей в красных накидках. Аврорат тоже явился на вечеринку, и когда Джеймс это понял, он понял и то, что в деревне стало слишком тихо.

Палочку у него выбили заклинанием. Кто-то задрал ему левый рукав, и спасенный мужчина в ужасе шарахнулся прочь, позабыв про свое обморочное состояние и поврежденную ногу. Свет волшебных палочек ослепил Джеймса, а на руках у него ловко застегнули заколдованные наручники. Сразу как-то отпало желание сопротивляться, руки словно налились свинцом, а в голове образовался вакуум.

— Отличная штука, — вяло ворочая языком, похвалил он свои наручники. Руки в них болтались, неспособные ни подняться, ни согнуться, его грубо поставили на ноги, дергая из стороны в сторону, как куклу. Никакого уважения к человеческому телу.

— Сейчас доставим тебя в аврорат, там ты поймешь, что это так, дамские браслетики, — сурово заявил аврор, чьего лица Джеймс не видел. — Сам его допрошу, — распорядился он, и безоружного, сонно улыбающегося своему идиотскому провалу Джеймса конвоировали прямо в сердце Министерства магии.

* * *

Лампочка в допросной мигала всякий раз, когда Джеймс прищелкивал языком. Ему было смертельно скучно. Он ожидал что-то вроде камеры пыток с голодными дементорами у двери, но допросная была обычной комнатой с серыми стенами, таким же серым столом и двумя вполне себе удобными стульями. Мигающий свет явно действовал изучающему какие-то бумаги аврору на нервы, он бросал на Джеймса злобный взгляд всякий раз, когда он начинал свистеть или еще как-то подавать признаки своего присутствия в этом месте.

Хотелось ржать. Это же надо было так облажаться и попасться прямо в лапы Министерства! Что будет с Лили, когда она узнает, думать не хотелось. А вот что будет, когда узнает Волдеморт, Джеймс представлял себе очень отчетливо.

— Тут написано, что ты гриффиндорец, — наконец подал голос аврор, кивая на свои записи. — Потомственный.

Джеймс сложил руки на груди и зевнул. Лекцию о благородстве и чести, которыми славятся ученики Гриффиндора, ему слушать не хотелось.

— В школе был почти отличником, капитаном факультетской команды по квиддичу, получил предложение от греческой сборной и вроде как уехал туда… Но вот ты здесь, Джеймс Поттер. В допросной аврората. Обвиняемый в убийствах, пытках, похищениях, отрицании законов магической Великобритании и презрении к законам самой природы. Печальная картина вырисовывается.

Помолчав в ожидании реакции, которой не последовало, аврор пролистал свою папку и заговорил снова.

— Волшебная палочка из красного дерева, внутри перо феникса, одиннадцать дюймов, гибкая, идеальная для трансфигурации, используется восемь лет. Узнаешь ее?

Джеймс скривил губы и приподнял бровь.

— Мы исследовали ее на предмет Темных чар. Знаешь, сколько Непростительных проклятий из нее было выпущено? Восемьдесят два Убивающих, четырнадцать Круциатусов и сорок восемь Империусов. В сумме это сто сорок четыре. Сто сорок четыре пожизненных заключения, Поттер. Мелковато плаваешь с такой-то татуировкой, как у тебя на левой руке, но звучит все равно безнадежно.

Ладно, пусть этот идиот думает все, что хочет. В Азкабан Джеймс никогда не собирался, и сейчас его мнения даже сто сорок четыре Непростительных не изменят.

— Мы можем сотрудничать, — к счастью, аврор не стал ходить вокруг да около. — Мне плевать, почему ты поперся в Пожиратели, поэтому я буду предельно краток. Одно имя — минус один пожизненный срок. Один ваш чертов план — минус два пожизненных срока. Дополнительная информация, которую аврорат сочтет полезной — еще минус полсрока.

Он взялся за ручку двери и обернулся как раз вовремя, чтобы увидеть нацеленный ему в спину средний палец.

— У тебя сутки на раздумья, — как ни в чем не бывало улыбнулся аврор, швырнул ему упаковку влажных салфеток для рук и хлопнул дверью, оставив Джеймса наедине с проклятой лампочкой.