Декабрьская фантасмагория (джен)

Продавец, сгрузив ведра и закинув на плечо пустое коромысло, вновь рысцой припустил к складу. Следующие четверть часа он челноком сновал от сарая к белой птице и обратно, принося всё новые и новые полные емкости, а Дейдара по-прежнему сидел, ничего не видя перед собой и глубоко задумавшись. Тоби неподвижно стоял рядом с птицей — его думы тоже были далеки от цветочной лавки. Наконец Дейдара, очнувшись, с довольным лицом захлопнул зеркальце и сунул его за пазуху. Тоби встрепенулся от резкого звука и, подняв голову, посмотрел на сэмпая.

— Значит, говоришь, выгляжу благородно? Да, Тоби? — мечтательно улыбаясь, проговорил блондин. — Эх, твои бы слова да другому Учихе в уста! Кстати, уста у него что надо. Тонкие, изящные, бледные — не то что у других мужчин, хмм… Даже у самого Орочимару не такие! Не говоря уже о всяких уродах вроде Наруто, у которых вместо губ словно две красные медузы на пол-лица!

На этой ноте Дейдара окончательно вернулся в реальность и заметил внизу, у самой головы птицы, удивленное лицо: продавец, подошедший с последней партией ведер, был явно шокирован его речами.

— Чего уставился, деревенщина! — прикрикнул на него подрывник. — Где товар?

— Вот, все тридцать ведер, как вы приказывали… — пролепетал тот в ответ.

— Отойди подальше, урод! — велел Дейдара, недовольный тем, что после мечтаний о красавце Саске его затуманившийся взор осквернили кривые ноги и плоское лицо какого-то пейзанина.

Продавец поспешно отошел в сторонку и в изнеможении прислонился к стене склада. Тоби тоже резко отступил назад. Дейдара удивился:

— Тоби, а ты-то чего ждешь? Быстрей запрыгивай, не копайся!

Парнишка бросился к огромной птице и, легко запрыгнув на ее спину, устроился рядом с сэмпаем. Дейдара сунул руку в сумку, которая была у него с собой, вытащил комок глины — и вскоре возле большой птицы на земле выстроились еще пятнадцать птиц помельче, размером с крупную собаку. Блондин сложил печати, произнес несколько отрывистых слов — и вот большая птица взлетела, а следом за ней стали одна за другой подниматься в воздух и маленькие. Каждая из них держала в лапах по два ведра с резко пахнущей жидкостью.

Продавец не отрываясь смотрел, как белый крылатый караван взмывает в небо, и вдруг почувствовал, что ноги его не держат. Колени его подогнулись, и он медленно сполз по стене на землю.

…Вечером того же дня в самой крупной харчевне этой деревни мужчины, отдыхая после трудового дня, обсуждали за чашкой саке свежую новость: сегодня хозяин цветочной лавки уволил с работы своего продавца.

— Послушай, Масахиро, а за что уволили беднягу Сабуро? — спросил старик, хозяин харчевни, у одного из сельчан — того самого, который принес эту весть.

— Вы не поверите, дедуля! За пьянство и воровство…

— Быть того не может! — возмутился старик. — Я знаю Сабуро с самого его рождения. Он честный парень. Да и пьянством в жизни не страдал.

— Верно! Верно! Мы все его знаем! Он не из таких! — зашумели вокруг. — Тут что-то не так…

— Вот именно! Тут что-то не так, — таинственно понизив голос, сказал Масахиро. — Я встретил его час назад. Он шел, низко опустив голову, и украдкой утирал слезы. Я спросил, что случилось, и он ответил, что хозяин выбросил его на улицу. Ну, я, конечно, стал расспрашивать подробнее. Так он мне такое рассказал! Даже не знаю, что и думать…

— Ну давай, не тяни! Что там у них вышло, а? — горели от нетерпения сельчане.

— Я-то расскажу, только меня потом не вините — как говорится, за что купил, за то и продаю… — медленно произнес Масахиро. — Он сказал, что сегодня днем к нему прилетели на большой белой птице двое парней. На них были черные плащи с узором из красных облаков. Ну, вы знаете, ребята, кто такие плащи носит… Знаете, да? Вот то-то и оно… И после этого он заявляет, что эти двое купили у него тридцать ведер удобрения и улетели! Улетели, а?! Надо ж такое брякнуть… Но это еще не всё. Что, говорю ему, неужели они тебе заплатили? Да, говорит — всю сумму наличными. Я поразился: и что, мол, они тебя даже не избили? Нет, говорит — пальцем не тронули. Ну, скажите — что я должен был подумать?

— А уволили-то его за что? — недоумевающим тоном спросил кто-то из крестьян в полной тишине.

— Ну, если даже я не совсем поверил нашему Сабуро, то его хозяин — и подавно. Когда тот вечером пришел за выручкой, Сабуро рассказал ему об этих покупателях. Хозяин, услыхав такую ерунду, подумал, что дело было так: его работник напился и по пьяни даром отдал кому-то тридцать ведер дорогущего удобрения, а потом выдумал дурацкую историю, чтобы прикрыть свою оплошность. Сабуро, когда услышал такое, показал ему полученные от тех парней деньги. Но хозяин решил, что Сабуро, испугавшись, пытается загладить вину, покрыв недостачу из собственных средств. Он сказал, что не потерпит в своей лавке пьянчугу, не умеющего беречь хозяйское добро. И выгнал Сабуро как собаку…

— А я все равно не верю, что он виноват! — настаивал хозяин харчевни. — Не такой он человек!

— Да я тоже так думаю! Я уверен, что Сабуро не пил ничего крепкого. И товара никому не отдавал даром, а как полагается, продал — вот откуда у него эти деньги. Ну, конечно, он продал его не тем крутым парням, о которых говорил, а какому-то обычному человеку.

— Тогда зачем ему было врать?

— Да не врал он! — пояснил Масахиро. — И не крал. Я думаю, что там всё гораздо хуже… Ну, вы понимаете.

— Не-а, не понимаем… Это ты о чем? — загудели сидящие в харчевне.

— Скажу прямо: я считаю, что Сабуро повредился в уме. Лето вон какое жаркое выдалось, а он постоянно во дворе возился с цветами, так мало ли… Напекло солнцем голову — и всё, привет... А может, сильно понервничал из-за чего-нибудь, вот крыша и поехала. Такое бывает… Вот он и выдумал про этих парней. И ладно бы занятно выдумал, хоть посмеяться можно было бы, а то ведь чушь этакую нагородил… Удобрение они у него купили, как же! Да на кой черт им удобрение? Что они — садоводством подрабатывают, пока заказов на убийства маловато? Не-е-ет, как хотите, а я уверен, что он свихнулся.

— А ведь и правда похоже на то… Да-а-а… Жаль беднягу! — раздались вокруг сочувственные голоса. — И ведь не старый еще. В таком возрасте это обидно… Кто же его теперь возьмет на работу? Придется ему побираться или с голоду помереть…

— Послушайте! — раздался голос самого молодого из присутствующих, семнадцатилетнего подмастерья кузнеца. — Отчего вы все сразу решили, что Сабуро спятил? А что, если он правду сказал?

Кругом раздались грустные смешки. Масахиро положил руку на плечо юноше и сказал ему негромко:

— Ты, парень, еще ребенок — в сказки веришь, как я погляжу… Да от этих, в черных плащах с красными облаками, еще никто невредимым не уходил! Ты разве не знаешь, кто они такие? Это банда самых жутких бандитов и убийц. Зачем им было бы платить за товар? Они могли просто-напросто сравнять с землей всю эту лавчонку и взять, что им надо было, даром! Да и самому Сабуро не поздоровилось бы, если бы он их увидел. А на нем, между прочим — ни царапины! Нет, парень, вот поживешь с мое, тогда и начнешь кое-что понимать в жизни. Сабуро не из таковских, чтобы врать. Но и правдой то, что он рассказал, быть не может. Стало быть, он сошел с ума. И точка.