Против Системы (джен)

Когда им дали, наконец-то, задание, их первое задание, как боевой единицы Учитель-Ученик, Виит со всем ужасом той ситуации, в которой они с Учителем оказались, понял — они не вернутся в Братство.

И даже не потому, что сбегут, нет.

Некому будет возвращаться…

Их просто списали.

Заранее, так сказать, пока они не натворили дел, не посеяли крамолу в юные сердца и неокрепшие разумы.

Они не вернутся с Северного Архипелага…

Впрочем, выбора у них, как такового, не было, и если им удастся выжить, то это окупится стократно, ведь посылали их не абы куда, а исследовать причину возникновения колоссального оттока энергии в никуда — само по себе дело опасное, но донельзя интересное.

Откуда взялась «дыра» в мировом фоне Аши было хорошим вопросом, и именно им нужно было найти ответ.

И это было бы очень увлекательно, если бы…

Если бы не одно «но» — подобные «утечки» были крайне опасны для Одарённых.

Те, кого посылали исследовать их, были, по сути, смертниками, особенно учитывая то, что именно в Северном Архипелаге некому было прийти к ним на помощь, некому было их спасти в случае чего.

Было страшно, чего уж там скрывать.

Ведь Виит был совсем юн.

Он хотел жить.

Доселе задокументированных случаев подобного исчезновения из фона планеты сразу такого громадного количества планеты насчитывалось не более пяти.

Этот был шестым.

Однако, в предыдущие разы всё происходило, если верить тем самым документам — книгам и летописям — при участии Небесных Странников, но тогда было совершенно определённо ясно, куда уходила Аши — на создание своеобразного моста между двумя мирами.

Но разве могло и теперь случиться нечто подобное, если знаний о подобном не осталось, или все они — на мёртвых, неизвестных Фуриям языках, не поддавшихся расшифровке.

Теоретически — если вновь посетили этот мир Небесные Странники…

Но что им тут делать?

Можно предположить, что что-то заинтересовало Высших Одарённых на их крохотном Аритуме, но что же это могло быть?

И, что самое главное, вернётся ли обратно ушедшая в никуда Аши, которая своей пропажей создала неведомых доселе масштабов Бурю, затронувшую всех дарˈка, пусть и не более, чем бури солнечные.

Или…

Просто на Аритуме появился настолько сильный Страж, что он сумел совершить Переход?

Но… кто он?

И как его упустил бдительный взор Братства?

Можно было бы предположить, что это — та самая Фурия из Берка, юный гений Иккинг Хеддок, но всем было прекрасно известно, что он погиб!

Или… нет?

* * *

Полуденные Шесс’Вод’е ярко освещали мир, заливая его своим голубоватым светом, который становился по-настоящему страшным в своём губительном жаре в Алой Пустоши.

Эта красная пустыня была, пожалуй, единственной свидетельницей жившей здесь когда-то давно, задолго до людей, цивилизации.

Сама пустыня и погребённые в ней постройки.

Небо, ясное и чистое, ярко-жёлтое, радовало глаз, но только тем, кто привык к этому необычному оттенку.

Сао-Лар, молодой артефактор из небогатой семьи, один из тех, кто отказался уходить в любой из Храмов, был коренным аксаанцем, и его цвет их неба не смущал.

В конце концов, это было нормально для их мира.

Иномирцы всё чаще находили путь на А’Ксаан, и это, надо полагать, было неизбежно — рано или поздно все миры их Галактики должны были узнать о существовании друг друга.

А чужаки бывали разные — то совсем люди, только ростом выше в большенстве своем даже низких и стройных аксаанцев, да цвет кожи и глаз непривычный, диковинный даже — фиолетовый, или белый, или красный, как пески Алой Пустоши.

Бывали и другие…

Вот, недавно совсем в Храме при их поселении Мастера забили тревогу — соседи из гор столкнулись с незваными гостями, что выпали, судя по слухам, прямо из Круга.

А видом своим — не дракон, но и не человек.

Словно дали Ночным Фуриям человеческие руки и лица.

Странные, должно быть, твари…

Так или иначе, все они, эти иномирцы, или почти все, смеялись над историей А’Ксаана, преподаваемой в школах.

Смеялись над их Верой.

Что в их безумно странном мире соседствовали Аши и невиданные технологии, опережающие даже самые продвинутые в этом плане миры.

Во многих мирах правил народ.

Так безумно…

Разве знают люди, что им нужно?

И у них эти люди ещё и выбирают себе правителя, которого потом половина восхваляет, а вторая половина — ругает.

И так у всех.

Всегда.

Они считают пережитком прошлого то, что власть над всем А’Ксааном находилась в руках Короля.

И ладно бы просто то был монарх, просто король — в некоторых мирах и королей себе сами выбирают потерявшиеся в своих желаниях граждане.

Но нет!

Их Король был прямым потомком Владыки!

Имя Владыки А’Ксаана было не то, чтобы под запретом, но произносить его не все осмеливались — они знали, что Он слышал, когда его звали.

Именно Владыка привел людей в этот мир, сотварив его таким, каким он был теперь.

И именно Он подарил людям знания драконов.

Все Души жителей А’Ксаана были в Его руках, всем давал силы, беря лишь капли в замен.

В прежние времена, в первые годы правления Короля, иномирцы, смевшие пренебрежительно высказываться о Владыке, сразу арестовывались и…

Итог ясен.

Но потом сам Он запретил это кровопролитие — ненужную жестокость, ту, что не была направлена на защиту своей семьи и Родины, Он не приемлил.

Это было известно всем.

Но не все это помнили…

Так или иначе, аксаанцы поклонялись Владыке, как божеству, как чему-то непостижимому и столь величественному, что человеческий разум был неспособен это осознать.

И следовали всем его заветам, данным им в незапамятные времена.

Учились всю свою жизнь.

Ценили свою семью.

Искали равновесие.

Хранили мир и были готовы его защищать.

Те, кто не желал верить во Владыку, те, кто отказывался почитать его и Небесных Странников, кто предавал свою семью и своих друзей ради выгоды, кто гнался за богатством или властью, долго не выживали в этом враждебном для них мире.

Или уходили, или…

Во все времена выживали самые приспособленные.

И люди приспосабливались, ведь именно они всегда были в немилости у Владыки, — учились летать верхом на драконах, образовывая с одним из них Связь на всю жизнь.

Противопоставляя себя технически развитым мирам, откуда порою приходили уже упоминавшиеся чужаки, А’ксаан не мог похвастаться таким высоким уровнем развития технологий.

Но зато аксаанцы были поголовно Одарёнными.

Пусть и не все рождались с даром, но все могли его развить, и эта истина, что возможно все, главное желать этого и учиться, была главной для этого мира.

На А’Ксаане была высоко развила медицина, именно благодаря всеобщей одарённости. Настолько высоко, что о многих страшных заболеваниях и травмах здесь могли говорить с лёгким пренебрежением — исцелить можно было всё.

Даже Разум.

А ещё их мир славился своими артефакторами и кузнецами, что, часто совмещавшие в себе и то, и другое, изготавливали то, что другим мирам и не снилось.

На А’Ксаане не было рабства и не было всего того, чем грешили многие верхи государства — мысль о том, что за нарушение главных запретов по их души придут Охотники из Серого Ордена, объединявшего все Храмы планеты и его служителей, пугала в достаточной степени, чтобы жадность оказывалась бессильной против желания жить.

Владыка видел всё, стоило только к Нему обратиться.

Все их Души были в Его руках.

И в его власти было оборвать нити, что соединяли Душу и Разум, тем самым убив.

Их мир не был лучшим из всех, но определённо входил в число самых-самых.

Сао-Лар верил в это.

* * *

Ночной город простирался на километры вокруг, и, шумный, суетливый, освещённый огнями аэрокаров и просто фонарей, он казался таинственным, таким живым и… пустым.

Её картина «Похороны Будущего» произвела впечатление на высшие круги Данисса, и позволила ей быстро найти себе работу в достаточно престижной мультипликационной студии, где её приняли с распростёртыми объятиями.

Таланты везде нужны.

Но нужно ли ей эти везде?

И везде ли нужен конкретно её талант?

Если этот не самый большой Город ещё прислушивался к деятелям искусства, ведь это считалось престижным, крутым, и выделиться хотелось всем, то в других поселениях планеты, как она успела понять, всем было просто плевать.

Дарˈка это было не нужно.

Они хотят вкусно покушать, красиво одеться, спать в тёплом и сухом месте и желательно получить всё это вышеперечисленное, не пошевелив и пальцем.

Все разумные одинаковы.

И во все времена.

В их эру искусственного интеллекта всё меньше ценился ручной труд, и всё больше, как ни парадоксально, в определённых кругах стали цениться созданные руками произведения искусства.

Странный мир.

Странные закономерности и странная логика.

Эрри хотела рассказать миру о том, как тот прекрасен, как красивы закаты, как прекрасно все в этом свете, как…

Дарˈка не этого хотели.

Они не хотели думать.

Им просто нужны были развлечения, а потому студия делала то, что популярно, а не то, что открывает всем глаза, что приобщит к доброму и вечному.

Это расстраивало.

Какие же слепые эти глупые дарˈка…

Было бы даже приятно ощущать собственную исключительность, непохожесть на эту серую (если смешать множество различных цветов, коими славились разные виды, то все равно, как бы ни было то грустно, получался серый) толпу, не испытывай Эрри в ней такое острое одиночество.

Она исполнила свою мечту — нашла бросивших её родителей.

Закончила Школу.

Стала по-своему знаменитой…

Если она будет плодотворно и в нужном ключе работать, то начальство вообще обещало проспонсировать ей персональную выставку.

А пока её удел — участие в молодёжных конкурсах и фестивалях.

Благо, хоть благодаря этому она могла общаться с множеством интереснейших дарˈка — молодые писатели, артисты, поэты, музыканты и художники, настоящая элита этого прогнившего мира, те, к кому не липла эта грязь.

Те, кому всё прощалось.

Кроме инакомыслия.

Художники кисти, ноты или слова, они могли создавать свои произведения только в рамках, заданных государством, только на те темы, что диктовались правительством.

А иначе это — крамола.

А иначе это — Каратели, пришедшие к тебе тёмным вечером, и никто больше ничего не слыхивал о талантливом дарˈка, неизвестно куда пропавшем.

Не то чтобы такое бывало часто, но — бывало.

Возможно, на других Архипелагах, на Юге с этим было проще, и свободы там было больше, но вот и, как ни парадоксально, положение тех же безвольных там было хуже, да и кто его знает, слухи эти, да впечатления болтливых туристов.

Придумать можно было что угодно.

И хорошо там, где их не было.

И Эрри вдруг поняла, чего ей теперь так остро не хватало, что навевало на неё тоску по неведомому и странную, невесть откуда взявшуюся печаль.

Ей нужна была цель.

Но где её взять?

* * *

А ведь они и не замечали до этого, как странен был этот мир…

А’ксаан отличался от Аритума не только энергетикой — оказавшиеся здесь в ранний час, да ещё и в скрывавших своими тенями небесные светила горах, дар’ка даже не поняли, насколько много было этих различий.

Жёлтый цвет неба был привычным для этого мира, и объяснялся совсем не рассветным часом.

Две голубых звезды, Шесс’Вод’е — Солнца-Близнецы, светили на мир ровно и даже ласково, лишь слегка припекая.

На маленькой полянке, поросшей сочной травой, прямо перед небольшим домиком, расположившемся высоко в неприступных горах, сидели трое — мужчина-человек и двое юношей-дарˈка.

— Как так получилось, что даже спустя столько веков вы… живы? — спросил вдруг Деймос, разбивая умиротворённую тишину.

— А кто говорил, что я жив? — тихо рассмеялся Аран, но глаза его неожиданно сверкнули как-то по-особенному печально и даже горько.

— Но вы не мертвы, — возмущённо заявил Иккинг.

— Нет, не мёртв.

— А как тогда?

Взгляд Владыки АˈКсаана устремился к горизонту, он тяжело вздохнул и явно погрузился в размышления, не спеша отвечать на заданный Деймосом вопрос.

Или он не мог подобрать слова?

Не знал, как ответить?

Или боялся открыть свои тайны простым смертным, этого не достойным?

— Моё… бессмертие, — всё же отозвался мужчина, всё так же неотрывно смотря на горизонт, — это плата за благополучие моего народа.

— Но разве это не дар? — озадаченно спросил Иккинг.

Да, хорошо Аран сохранился, для двадцати пяти веков-то. Иные и века прожить не могут, разваливаются, а этот экземпляр…

Внушает уважение.

Так, смеша самого себя, Иккинг пытался уверить себя, что было не страшно.

Ведь смех — прячет всё, верно?

— Это как посмотреть, — улыбнулся как-то бесцветно Аран. — Для меня в первые века было сущим наказанием.

— Но почему?!

А Иккинг всё не унимался…

Деймос чуть раздражённо поморщился — его названый брат иногда бывал слабоват в плане коммуникации, ведь он, мало общавшийся со сверстниками, вообще рос сам по себе, почти изолированно от общества.

Пусть и изолировал он себя сам.

Но не видел он теперь, как этот человек устал.

И не физически он утомился — душа его требовала покоя, но он героически продолжал нести эту ношу, зная, что заменить его некому.

На миг Деймосу стало жаль Арана.

Он уже понял, что величайший из людей-Стражей ответит.

— Ты можешь представить себе, как тяжело было отпускать своих самых близких на Великий Путь? — тихо отозвался Аран наконец. — Хоронить их своими руками, пусть и зная, что с ними будет всё хорошо, что будешь за ними присматривать…

Иккинг смотрел очень странно.

Притих весь.

Чего это он?

— Это страшно, — ответил парень, враз посерьёзнев и явно поняв, что шуткам и веселью пусть и как защитной реакции психики, сейчас было не место.

Ответный взгляд Арана тоже был странным.

Понимающим.

Сочувствующим?!

— Да. Страшно, — кинул мужчина. — А особенно тяжело было отпускать жену и братьев.

— Госпожу Сатин и… Руни и Магни?

Аран повернулся к Деймосу и долго, неотрывно глядел ему в глаза, словно в саму Душу ему заглядывая, и то, что он увидел, его, видимо, устроило, ведь он, наконец-то, отвернулся к Иккингу, как к главному в их дуэте, и сказал одобрительно:

— А вы осведомлены.

— Читали много, — отозвался Хеддок коротко.

— Это правильно, — лицо Арана неуловимо изменилось — словно помолодело лет на пять, ушла та самая усталость. — Вы не обижайтесь на меня, что встретил столь неласково — свой дом надо защищать любыми способами.

— Как хорошо, когда этот дом… есть, — пробормотал Деймос.

— Спешу вас обрадовать — на ближайшие года три по вашему летоисчислению вы никуда от меня не денетесь, — заявил Аран вдруг. — И дом у вас ещё будет.

— Что?

— Учить, говорю, буду, — рассмеялся мужчина.

И действительно — словно помолодел, и седина его на висках уже не так в глаза бросалась, словно что-то заставило его сбросить груз веков и мальчишкой идти вперёд, радуясь каждому мгновению.

— Но… зачем? Почему?

— Сколько вопросов… Ну, скажем, мне любопытно обучить двоих сильных Стражей, сочетающих в себе сильные стороны людей и драконов.

— Сделаем вид, что поверили, — вздохнул Иккинг и, мотнув головой, шагнул в бездну, как он любил делать.

Главное — чтобы не разбился.

Но это ему явно не грозило — Хеддок жил полётом.

Деймос, покачав головой, присоединился к своему названому брату — так или иначе, за ним нужен был глаз да глаз.

— Вот вы и вернулись ко мне, братишки, — прошептал Аран, смотря вслед удалявшимся фигуркам дарˈка.

Чёрная, зеленоглазая тень дракона заинтересованно посмотрела в ту же сторону.

* * *

Добраться до Северного Архипелага было нетрудно — пусть он и был самым отдалённым, но, не привлекая внимания, обычным туристическим транспортом, как самые обыкновенные граждане Аритума.

Было приятно окунуться в этот мир… как его часть.

А не как аколит древнего, позабывшего саму свою суть Братства.

Найти эпицентр «утечки» тоже было нетрудно — просто следовать своему чутью, добраться до места, почти лишённого Аши.

Обнаружить, что «дыра» в мировой энергии находилась в ритуальном зале откуда-то тут взявшейся Библиотеки, сунуться в Круг, наблюдая творившийся вокруг него беспорядок, явно свидетельствовавший о недавнем пребывании тут неких Разумных, применить Учителем его личный дар — гарантированный рецепт приключений на свою голову.

А Дар Арииса был действительно особенным.

Среди Одарённых он встречался очень и очень редко — способность считывать информацию из энергетического фона предмета, или проще говоря — читать память предметов.

И память книг и архаичных карандашей явно говорила о том, что касались их не просто дарˈка — Фурии.

И не просто Фурии — а считавшийся погибшим, но неизвестно как выживший, пусть и изрядно потрёпанный, Наследник Берка и его, надо полагать, телохранитель.

Интересная компания.

Вдруг словно дремавший доселе Круг начал активно поглощать Аши своих жертв, неосмотрительно оказавшихся слишком близко, грозя осушить их, буквально выпив жизни.

Небесные Странники, во что они опять вляпались?

* * *

— Поможем им?

— Тебе скучно, что ли, сестра?

— А если и так?

— Стражу не понравится, что к нему выкидывают всяких полудраконов.

— А кто его спрашивает?

— Зря храбришься… Старшей это тоже не понравится.

— Ну и пусть! У этих двоих есть потенциал! Вот пусть и развивают его в непосредственной близости к своим прародителям!

— Стой!

— Поздно.

* * *

Виит не успел даже вскрикнуть, как Круг, черту которого он переступил, ослепительно вспыхнул, только за Учителя ухватился покрепче — коли в неизвестность, так в приятной компании!

Спустя мгновение Круг снова был пуст.

* * *

Драсˈииˈвет, Мастер Братства Детей Тени, с тревогой, паникой даже засёк второй скачок в энергетическом фоне Аритума, и тут же отправился докладывать о нём Совету.

Что произошло?

* * *

— Опять?! — воскликнул черноволосый мужчина, ощутив начавшуюся вновь Бурю и сопутствующую ей вспышку чужой, иномирской энергии. — Ещё одни?!