Супружество и монстры: эсхатологический роман (джен)

Северо-восток Миссури, настоящее время

* * *

Жили-были пятеро детей: Хайден, Хантер, Пайпер, Скайлар и Боден. Однажды вечером они сидели дома и скучали, потому что на улице бушевала буря. Их отец ещё не вернулся, в последнее время он мало бывал дома, а няня не смогла к ним добраться. Кассета со Звуками музыки, доиграв в тысячный раз, остановилась. Это была урезанная копия, без сцен, где поют монахини и настоятельница, поскольку Отец считал, что монахини не должны исполнять светские песни, это неуважительно.

Буря, казалось, становилась всё сильнее, и дети не могли заняться любимыми делами: Хайден и Хантер не могли поохотиться, Пайпер не могла отправиться на прогулку, Скайлар и Боден не могли поиграть во дворе. Они очень старались быть паиньками, ведь на домашнем обучении их хорошо воспитали, но самообладание заканчивалось.

— Не могу больше, — заявила Скайлар, самая младшая из девочек, которой было десять. — Я бы занялась чем угодно, лишь бы не сидеть здесь! Вот бы у нас были настольные игры!

Но их не было, поскольку Отец считал, что любые развлечения с кубиками — это поощрение азартных игр.

— Скука — это часть жизни, и мы должны научиться самостоятельно находить себе занятия, — ответил Хантер, самый старший мальчик, которому было семнадцать. Он говорил с насмешливой интонацией, как бы пародируя Отца. — Мог бы хотя бы оставить шкафчик с ликёром открытым, — недовольно продолжил он и ткнул Хайдена локтём в бок, тот фыркнул в знак согласия. Хоть Хайден был всего на два года младше, он всегда равнялся на брата.

— Хантер! Не говори такого при детях, а то научишь их плохому, — проворчала Пайпер, вторая по старшинству, ей было шестнадцать. Зачастую она чувствовала себя самой старшей.

— Может, поиграем в прятки? — предложил Боден, самый младший из детей, ему было девять. — Я первый! Ищите меня! — Остальные не успели и пикнуть, как его словно ветром сдуло, и он исчез в глубине огромного дома.

— Ну прекрасно, теперь всю ночь искать этого гадёныша, — сказал Хантер. По правде говоря, он не очень любил своего младшего брата, в котором Отец души не чаял.

— Ох, ну теперь придётся, а то ещё влезет куда-нибудь, — сказала Пайпер, и все поспешили за ней. Гоняться за младшим братом было всё же интереснее, чем сидеть за столом и петь церковные гимны.

Боден услышал звуки преследования и бросился бежать. Конечно, он знал каждый закоулок в доме и все лучшие места для пряток. Но этой ночью его притягивало только одно место. На самом верху, за спальнями, гостиными, кабинетами и комнатами для чаепитий, давным-давно он нашёл старую шаткую лестницу, ведущую на чердак.

Снаружи шёл ливень, капли дождя громко стучали по старым окнам, шумела буря, молнии на доли секунды превращали ночь в день. Прямо как в самых лучших историях, подумал Боден. Пахло голой древесиной пола, залежавшимся нафталином, старой одеждой и книгами. Точно, ведь именно здесь дети нашли старые книги... Отец не разрешал держать их в доме и говорил, что воображение располагает к диким мыслям, а потому нуждается в строгом контроле.

Но дети обнаружили их в старинном сундуке и сохранили свой маленький тайник в секрете. Боден время от времени забирался туда, чтобы почитать, и именно это место пришло ему на ум, когда он предложил поиграть в прятки. Мальчик залез в огромный сундук и начал ждать, когда остальные придут его искать. Снаружи вспыхнула самая жуткая молния из всех, такая яркая, что даже внутри сундука всё залило белым светом, и Боден подпрыгнул от неожиданности. Но он решил быть храбрым, к тому же на чердаке никогда ничего плохого не происходило, так что он продолжал сидеть.

Со временем стало скучно. «Они вот-вот придут, но пока их нет, почему бы мне не осмотреться? Здесь так много места!» — подумал Боден, сидя на четвереньках. Он чувствовал крышку сундука над головой и сухие листы бумаги под ногами, но совершенно не ощущал стенок. Он протянул руки, чтобы их нащупать, но их не было! «Как странно, — подумал он, — изнутри сундук гораздо больше, чем снаружи! И там что, свет?» Действительно, вдали виднелся свет, причём на таком большом расстоянии, что Боден вышел бы за границы чердака и упал с крыши, если бы пошёл к нему. Но у мальчика ещё не сформировалось ощущение пространства, так что он пополз к свету и скоро обнаружил, что под ногами не бумага, а листья. А над головой не крышка сундука, а земля! Выбравшись на свет, он обернулся и понял, что это была звериная нора.

— И вот я снаружи! — объявил он.

Странно, но дождя не было, а что ещё лучше — был день!

— Наконец-то солнечный денёк! Надо всем рассказать! — радостно воскликнул Боден. Довольный своей находкой, он хотел поскорее поделиться ею с остальными, ведь был добродушным мальчиком. — Но только где я? Не похоже на наш лес.

За спиной раздался глубокий, звучный голос:

— Потому что это не ваш лес, сын Адама.

Боден ахнул и резко повернулся. Над ним возвышался огромный Лев с золотой гривой и сильными лапами, способными сбить человека с ног. Но в нём ощущалось великодушие, доброта, и Боден знал, что зверь не причинит ему вреда.

— Добро пожаловать, Боден, — пробасил Лев. — Приветствую тебя в моём королевстве.

К горлу Бодена подступил комок, мальчик подбежал и обнял зверя.

— О, ты настоящий! Я знал, я знал, что ты настоящий! Аслан! — он всхлипнул, переполненный эмоциями. Так долго он мечтал об этом, и теперь мечты наконец сбывались! Жизнь, полная приключений и свершений, любви и мира, бок о бок с братьями и сёстрами! — Ты отведёшь нас в Кэр-Паравел? Мы будем сражаться с колдуньей?

Лев засмеялся.

— Нет, юноша, хотя я и собираюсь возвести на трон тебя и твоих братьев. Но времена Нарнии позади, теперь пришла пора отправиться в ваш мир. Я давно известен там под другим именем, но люди начали забывать, и великий враг пробудился. Мы должны всё исправить. Мне понадобится помощь, твоя и братьев, чтобы открыть дверь. Вы справитесь? Сможете открыть мне дорогу?

— Конечно! — воскликнул Боден, желая во что бы то ни стало угодить Льву. Он бросился к норе и пополз вперёд, пока над головой снова не появилась крышка сундука. Выбравшись наружу, Боден позвал братьев и сестёр:

— Хантер! Пайпер! Хайден! Скайлар! Я на чердаке! Скорее сюда!

Вскоре все собрались вокруг сундука.

— Ну что, засранец? Мы бежали через весь дом, зачем звал? — раздражённо спросил Хантер, недовольный прятками и беготнёй. Пайпер шлёпнула его по руке за ругательство.

— О! Я так рад! Аслан настоящий, и он хочет прийти сюда! Мы все вместе должны открыть сундук, чтобы его впустить! — выпалил Боден, охваченный таким возбуждением, какое бывает только у девятилетних детей.

Скайлар, гораздо более подкованная в математике и естественных науках в свои десять, была настроена скептически:

— Лев ни за что не влезет в этот сундук. К тому же, те истории не настоящие, и ты дурак.

Она тоже получила шлепок за ругательство.

— Они настоящие! И он там! Сундук гораздо больше изнутри! Помогите его открыть! — закричал он, пытаясь поднять крышку, которая почему-то стала гораздо тяжелее.

Скайлар уступила.

— Ладно, быстрее будет открыть и доказать тебе, что это неправда.

Она протянула руку к сундуку, остальные последовали её примеру. Впятером они поднатужились и подняли крышку.

Прогремел гром, сверкнула молния, и в комнате появился Аслан. Точнее сказать, не появился, а словно... словно он всегда был там, просто теперь они смогли его увидеть.

Дети вскрикнули, одновременно от страха и радости. Боден, Пайпер и Хайден бросились к огромному золотому льву. Скайлар, всегда скептично настроенная, немного помедлила, но всё же обняла зверя. А вот Хантер... Ну, он всегда был трудным ребёнком, так что его первой реакцией было расправить плечи и посмотреть Льву прямо в глаза. Он увидел в них...

Доминирование. Абсолютную, полную власть. Исчезновение всякой свободы. Неодолимое стремление к господству, прикрытое пропитанным кровью золотым бархатом. Огонь, боль, ужас, безумие, миллионы человеческих жизней, служащих теперь чему-то большему. Лев встретил его взгляд, не моргая. Хантер вскрикнул и неловко попятился к дальней части чердака, где отец хранил охотничьи ружья.

Лев предостерегающе прорычал:

— Осторожнее, дитя, наступили странные времена. Ты должен подумать дважды. Поднимешь на меня руку и будешь иметь дело с последствиями. Вспомни о своих братьях и сёстрах.

Остальные четверо крепче прижались к зверю.

— Ну же, Хантер, — сказала Пайпер, зарываясь лицом в золотую гриву. — Мудрость позволяет увидеть его величие, а дети мудрее всех. Мы с тобой почти вышли из возраста, когда можно узнать его, но это наш шанс! Пойдем, и мы станем правителями мира.

Хантер не поддался. Пелена упала с его глаз, и он оказался во власти величайшего врага веры — скептицизма.

— Пайпер, что ты несёшь, это бред! Дети не мудрые, они наивные, и эта тварь паразитирует на наивности. Он чудовище, отойдите от него. — Хантер потянул цевьё на себя, досылая патрон, и поднял ружьё. Но на линии выстрела стояли братья. Он не мог, не стал бы стрелять через них, каким бы трудным ребёнком он ни был. — Уйдите!

Лев снова зарычал и шагнул вперёд, оказавшись в прямой видимости. Остальные дети кричали и плакали, но Хантера было не разубедить. Прогремел выстрел, а дальше всё произошло слишком быстро. Сверкнула молния, послышался громкий рык, и на пол рухнуло окровавленное тело. Лев повернулся к детям, невредимый.

— Бедный Хантер... — проговорил Боден словно в тумане, казалось, он должен грустить гораздо сильнее. Однако...

— Не печальтесь, — сказал Лев. — Не все способны принять предложенный выбор, и время этого мира на исходе. Помянем павших, когда начнётся золотой век вашего правления. Но сейчас нужно продолжать Завоевание.

Дети дружно развернулись и последовали за Асланом, и только Скайлар обернулась на пороге, но затем вышла, оставив все мысли о брате на тёмном чердаке.

* * *

Тель Мегиддо, Израиль, шесть часов спустя

* * *

Скайлар, Пайпер, Боден и Хайден вышли через дверь, заслоняя глаза от яркого света. В Миссури было около трёх утра, так что внезапное полуденное солнце больно слепило.

— Мы переместились не только в пространстве, но и во времени? — спросил Боден, который ещё не знал, что Земля круглая, и какая-то её часть постоянно освещена.

— Нет, глупышка, просто это обратная сторона планеты. Израиль, Святая земля! О, я всегда мечтала его увидеть, — сказала Пайпер. Было зелено, не так, как она себе представляла. Руины Тель Мегиддо незначительно возвышались над окружающими равнинами. Неподалёку виднелись вспаханные поля и фруктовые сады, а на горизонте... — Это что, дым? Что за вспышки? Ой! Там идёт сражение!

Лев пробасил:

— Да. Перед вами город Хайфа, сейчас он под ударом. Израиль, как и это древнее поле боя, захватят до конца дня. Должны захватить.

Хайден громко вздохнул, осознав, что они следуют за легендой.

— Откровение Иоанна Богослова, 16:16. «И он собрал их на место, называемое по-еврейски Армагеддон».

Лев кивнул.

— Это то самое место, но битвы не будет. Мы убьём Дракона прежде, чем Она сделает это своим полем боя. Но сначала у нас есть одно дело.

По единственной дороге приближалась колонна машин, Аслан молча следил за ней взглядом. Наконец, он торжественно произнёс:

— «И явилось на небе великое знамение: жена, облеченная в солнце; под ногами ее луна, и на главе ее венец из двенадцати звезд. Она имела во чреве, и кричала от болей и мук рождения. И другое знамение явилось на небе: вот, большой красный дракон с семью головами и десятью рогами, и на головах его семь диадим. Хвост его увлек с неба третью часть звезд и поверг их на землю. Дракон сей стал перед женою, которой надлежало родить, дабы, когда она родит, пожрать ее младенца».

Скайлар, взволнованная от того, что узнала отрывок, сказала:

— Нам всегда говорили, что дитя — это Израиль, а Дракон — Сатана. О, как здорово! Мы будем сражаться с Дьяволом?

Боден беспокойно схватился за её юбку. Он знал о Дьяволе достаточно, чтобы испугаться перспективы такой битвы! Скайлар погладила его по голове.

Лев засмеялся.

— Только если дойдёт до этого, что вполне возможно. Но у вас будет своя битва, храбрая Скайлар. Здравствуй, Уолтер.

Первый грузовик колонны остановился, и оттуда вышел мужчина в джинсах, ковбойской шляпе и чёрной толстовке со смайликом . Он не был похож на солдата, а от его мерзкой ухмылки в памяти всплывали бесконечные предупреждения Отца о незнакомцах. Карикатурно отдав честь Аслану, он заговорил с ним на иврите, которого дети не знали. Боден встал на цыпочки и прошептал на ухо Хайдену:

— Как думаешь, о чём они говорят?

Хайден не знал, но он очень любил казаться умным перед своим младшим братом, так что он выпрямился и ответил:

— Аслан говорит им, как и где сражаться, и что они достаточно храбрые и добрые, чтобы биться за него.

Лев закончил разговор и, посмеиваясь, повернулся к детям.

— Ты не так далёк от истины, юный Хайден. Я знал его в другие времена, в другом месте, и теперь попросил сопровождения на последней битве, и он согласился. Также я попросил его подготовить кое-что для вас, принцы и принцессы нового мира.

От этих слов дети пришли ещё в больший восторг. Несколько мужчин достали из кузова головного грузовика пару ящиков.

— Ого, подарки! — сказала Пайпер. — А ведь до Рождества больше полугода!

— Эти подарки помогут вам в грядущие дни, — сказал Аслан, — пока вы не займёте свои троны, в мире и достатке. — Солдаты открыли ящики, из первого Аслан достал лук красного дерева, колчан с чёрными стрелами и охотничий рог. — Это оружие ужасающей силы для тебя, принцесса Пайпер. Используй его с осторожностью, ибо эти стрелы всегда попадают в цель. Этот рог тоже для тебя, трубящему в него придёт помощь, где бы он ни находился. — Пайпер поклонилась и приняла дары, осторожно проверив натяжение тетивы и остроту стрел.

Аслан повернулся к её младшему брату.

— Принц Хайден, твой дар — меч, который никогда не потускнеет и не затупится.

Боден, который смотрел через плечо Хайдена, громко ахнул:

— Это что, меч короля Питера? Смотрите! На нём даже есть надпись!

Действительно, на лезвии меча были выгравированы золотые буквы: «Аслан оскалит зубы, зима пойдёт на убыль». Хайден склонил голову и с благодарностью принял оружие.

Лев повернулся к Скайлар.

— Твой подарок, храбрая Скайлар, это бремя, ибо ты больше других подвержена скептицизму, от которого следует освободиться, — он протянул ей амулет в виде пары сцепившихся драконов, который обвил её руку, едва она прикоснулась к нему. Скайлар тряхнула рукой, но амулет не сдвинулся.

— Что он делает?

Аслан тяжело вздохнул.

— Очень скоро он поможет тебе стать сильнее. И наконец подарок для юного Бодена, который мне всех ближе. — Он достал из ящика простую деревянную чашу. — Увы, у меня нет лечебного напитка Люси, но эта чаша послужит тебе не хуже. Капля жидкости, пролитая из неё, вылечит любые раны, даже смертельные. Используй её, чтобы уберечь своих сестёр и брата. А это, — он протянул последний дар, простой серебристый кинжал, — сразит любого врага одним уколом. Используй его, чтобы уберечь себя.

Боден склонился в самом величественном на его взгляд поклоне, от которого все рассмеялись. Дети воодушевлённо поблагодарили Аслана, хотя Скайлар всё ещё одолевали сомнения. Вопрос, который всегда её мучил.

— Но, Аслан... а что с остальными религиями? Если твоё царство здесь, на земле, что будет с мусульманами, индуистами, синтоистами и русскими? — Скайлар не до конца понимала, кто — представители других религий, а кто — просто другие, но она прекрасно знала, что по мнению Отца все они попадут в ад. — Не могут же все они быть грешниками и злодеями?

Лев недовольно нахмурился, и она прикусила язык.

— Нет, храбрая Скайлар, не могут. Я заберу истинно праведных после смерти в мою страну, ибо они служили мне всё время, и их сердца наполнятся радостью. После смерти. Царство на Земле будет для тех, кто знал меня при жизни. Нам пора.

Ответ не до конца удовлетворил Скайлар... Как-то пренебрежительно по отношению к семидесяти процентам верующих... Но она сдержалась, не желая вызывать ещё больше недовольства. В то же мгновение Лев повернулся и издал могучий рык, призывая ещё одну дверь.

— Куда мы отправимся теперь, Аслан? — спросила Скайлар, почёсывая руку с браслетом.

— Мы вернёмся в Миссури. Мормоны верят, что там находился Эдем, будет закономерно закончить начатое на том же месте. Соберём армию, а потом... убьём Дракона.