Можешь звать меня Рони (джен)

Примечания:

* откладывать в долгий ящик — откладывать дело на неопределенное время.

Не медля ни секунды, Эмма вскочила со стула и, схватив свою куртку, выскочила из кабинета так быстро, будто он был проклят. Оставаться здесь она не хотела — слишком уж сильно было ее разочарование.

Да и очнувшаяся совесть порядком успела ей поднадоесть. Эмма не могла не думать о том, что в какой-то степени она поступила подло, так толком и не рассказав ничего о себе Рони. Впрочем, это было взаимно. Но все равно ничего не меняло. А значит, нужно было попытаться все исправить.

Хоть Эмма и не желала этого признавать, однако именно ссора со «Злой Королевой» подстегнула ее к активным действиям. Расслабившийся в ней коп оклемался впервые за долгое время.

Вряд ли в любой другой момент она бы набралась столь страстной решимости — внутренне Эмма ощущала, что готова свернуть горы и высушить все моря. А еще, разумеется, помириться с Рони, ведь ссора, как ни крути, была глупой. Правда, кто знает, что об этом думала «Злая Королева».

Разумеется, Эмма предполагала, что безапелляционное решение распрощаться навсегда было принято ее высочеством сгоряча. И, возможно, ей следовало дать «Злой Королеве» чуть больше времени остыть и одуматься, а затем уже явиться с повинной и принести свои искренние извинения, но сидеть без дела Эмма попросту не смогла бы. Уж она-то прожигать время зазря больше не станет.

Давно нужно было разобраться со всем этим дерьмом, а не откладывать в долгий ящик.* Если подумать, из-за ее оплошности уйма времени была потрачена просто так — проблемы Рони были решаемы, а она оттягивала ответственный момент, опасаясь откровенных разговоров.

Эмма не могла не упрекать себя, напоминая, что, возможно, если бы она была немного благоразумнее, а Рони спокойнее, такого эффектного прощания бы не было.

Памятуя о своей феноменальной способности входить в одну и ту же реку дважды, Эмма уже и не сомневалась, что при любом другом раскладе все равно бы вышло ужасно. Они бы разругались.

Быть может, не обошлось бы и без кровопролития или ее выпущенных кишок, например. «Злая Королева» казалась Эмме чересчур опасным противником, способным уничтожить любого потенциального обидчика. А с ней она обошлась как-то поразительно деликатно — попрощалась и бросила трубку.

Ломая голову, что же это значило и пытаясь предвидеть возможные плачевные последствия этой выходки, Эмма попыталась отключить эмоции, чтобы мыслить трезво. К счастью, у нее получилось.

Взглянув на историю со стороны и тщательно обдумав мельчайшие детали, Эмме все же удалось отыскать в их общении со сказочной королевой огромный плюс — она, к своему огромному удивлению, поняла, что умудрилась за столь короткий срок добиться доверия Рони, которое, правда, чрезвычайно быстро потеряла по собственной же глупости. Или по стечению обстоятельств.

Однако настойчивая Эмма не утратила надежды, что все еще можно переиграть. И она была готова пойти даже на крайние меры, чтобы восстановить утерянную дружбу.

Поэтому единственное, чего ей теперь хотелось всей душой, — поскорее разобраться во всей этой неприятной и мутной истории из прошлого, наверняка погубившей жизни многих людей.

А если точнее, Эмма намеревалась как можно скорее поставить огромную точку во всей затянувшейся сказочной канители и помочь двум непримиримым врагам наконец-то простить друг друга. Или хотя бы попытаться заключить перемирие.

Возникшая задача казалась невыполнимой, но сложности совершенно не пугали Эмму. Ей было не привыкать. Она была готова ко всему, кроме первого свидания Генри.

Быстро накидывая порядок действий, Эмма поспешно спускалась по лестнице, перепрыгивая через ступени и обгоняя еле волочивших ноги сотрудников. И выходило с планом дальнейших действий у нее пока что, мягко говоря, дерьмово.

Проанализировав ситуацию целиком, Эмма моментально зашла в тупик — вариантов у нее оказалось не так уж и много. И все они не производили на нее должного впечатления и были до жути абсурдными.

К примеру, одна ее из глупых идей предполагала попытку добиться королевского прощения, но параллельно с ней задорно пританцовывал и риск разгневать ее высочество, принявшуюся бы плеваться ядом сразу же, стоило бы ей, главному обидчику, появиться на горизонте, еще больше.

Эта задумка не прокатила — такой расклад категорически не устраивал Эмму, ведь тогда все стало бы гораздо хуже, потому что обиженная Рони и разговаривать бы с ней не стала.

Или, напротив, ей пришлось бы наслушаться всевозможных издевок. И это еще в лучшем случае. В худшем — «Злая Королева», прихлопнув приставучую Эмму, словно мелкую мошку, послала бы ее к черту. Уж в этом-то она ни капли не сомневалась.

Второй мыслью, не уступавшей в гениальности первому замыслу, оказалась попытка заманить Рони и Мэри Маргарет в местное кафе или, на худой конец, в пустую комнату, где нет острых и тупых предметов, способных нанести несовместимые с жизнью травмы, и запереть их обеих там, чтобы они обо всем поговорили.

Однако вероятность того, что временное пристанище, в котором окажутся две враждебно настроенные друг к другу женщины (вот в этом у Эммы не было ни малейших сомнений, разве что Мэри Маргарет не стала бы распускать руки, чего она не сказала бы о ее высочестве), не будет разнесено до мелких щепок была крайне велика.

Если кафе казалось Эмме самым надежным местом, потому что при свидетелях никто никого точно избивать не будет, то комната, в которой «Злая Королева» останется наедине с «Белоснежкой», такого гарантировать не могла.

Перебрав в голове все обходные пути и лихорадочно поразмыслив, как будет лучше, Эмма пришла к одному верному выходу: ей лучше обратиться за помощью к Мэри Маргарет. Обсудить все и разузнать, что же произошло в далеком прошлом. И только после того, как все станет ясно, наседать на ее высочество, требуя откровенного разговора.

Конечно, Эмма пока что не представляла, как подступиться к непробиваемой крепости, которую Рони наверняка уже умудрилась отстроить по кирпичику вновь и для надежности забаррикадироваться в одной из высоченных башен, проклиная ее и вынашивая план изощренной мести, но до последнего надеялась на лучшее.