Слово о Драконе (джен)

Придворный чародей по имени Фаренгар, по словам Провентуса, проживал и работал на первом этаже, рядом с тронным залом, но конкретно в данный момент проверял старую ловушку, которая когда-то использовалась для поимки Нуминекса.

— Можешь гордиться тем, что увидишь это могучее сооружение, — заметил советник ярла.

— Я уже в предвкушении, — Дин едва заметно усмехнулся и мимоходом пощупал висящую на стене голову тролля. Вроде настоящая.

Драконья ловушка занимала обширную часть верхнего этажа. Дин сощурился, подставив лицо гуляющему по площадке сквозняку.

— И что, дракон добровольно сунулся в этот отнорок, где у него не было пространства для манёвра? — с искренним любопытством спросил он.

— Легенда гласит именно так, — согласился Провентус. — Вон там царапины видишь? От драконьих когтей остались.

Царапины выглядели достаточно внушительными и достаточно древними, чтобы быть действительно оставленными драконом. Дин восхищённо прицокнул языком, обойдя их по кругу.

— Здорово, конечно. А где этот ваш Фаренгар-то?

— Я тебе не «этот ваш», — сварливо отозвался потолок. Дин вскинул голову и нашёл взглядом чародея, который как раз спускался с галереи. — Я, к твоему сведению, ведущий специалист, мэтр магии Фаренгар Тайный Огонь! Ай, что с такими, как ты, говорить…

— Не будьте так категоричны, — Дин сделал несколько шагов навстречу, голос его стал негромким, вкрадчивым и бархатистым, — Со мной можно поговорить о многом, об астрономии, о принципах трансмутации, о теории магических потоков, например.

— Да? И многое же ты можешь сказать о принципах трансмутации? — въедливо спросил маг, уцепившись за представленную возможность. Фаренгар был уверен, что такая деревенщина, как этот рыжий парень, не может разбираться в магических дисциплинах, и с удовольствием ткнул бы собеседника в его невежество.

Да только, как оказалось, скромный парень Дин из Данстара не лыком шит. Оппоненты перебрасывались заумными терминами и формулами, да с такой яростью, что воздух между ними чуть ли не искрил! Советник ярла решил не лезть меж двух огней и тихонько ушёл, оставляя этих ненормальных наедине.

— …и если бы вы читали последние статьи на эту тему, вы бы поняли, насколько погрязли в своём невежестве!

— Виноват, — улыбнулся Дин и развёл руками. — В последние годы я совсем не следил за новыми веяниями в магической науке.

— В следующий раз постарайтесь более весомо аргументировать свою позицию, — добродушно отозвался Фаренгар, погладив свою куцую бородку. — Но вы ведь не для простой беседы искали встречи со мной?

Дин, конечно, отметил, что обращение к нему сменилось на более уважительное, и согласно кивнул.

— Меня заинтересовал случай нападения дракона на Хелген. Возможно, я смогу сочинить песню по мотивам произошедшей там великой битвы.

— Вам придётся сильно приукрасить, если хотите снискать признание простых слушателей, — сказал Фаренгар и дал Дину знак идти следом. — Ящер прилетел во время публичной казни, дохнул огнём и каким-то образом сделал так, чтобы с неба падали горящие камни, после чего ещё какое-то время летал над городом, поливая дома пламенем, и скрылся в неизвестном направлении. Никто даже не думал о том, чтобы оказать сопротивление, свою шкуру бы спасти. До Вайтрана добралось двое выживших, по показаниям которых я и восстановил события.

— Только двое?

— Другие могли двинуться в сторону Фолкрита, а Братья Бури — податься в леса, — пожал плечами Фаренгар.

— С имперским легионером я уже общался, а можно поговорить с другим очевидцем? — спросил Дин.

— Увы! — маг сокрушённо качнул головой, отпер дверь и пригласил Дина в свой кабинет. — Ярл назначил его моим помощником, но от этого проходимца уже неделю ни слуху, ни духу. Может, сгинул, но я склонен полагать, что он просто сбежал.

— Жаль, жаль. А я ничем помочь не смогу?

Фаренгар собрался было ответить, но тут дверь распахнулась, и в проёме возникла та самая данмерка.

— Тревога! Дракон напал на северную сторожевую башню!

Дракон был велик и ужасен. Покрытое природной бронёй тело, внушительный хвост, полная острых зубов пасть и, конечно, огненное дыхание — этот монстр был создан для боя и убийств.

Что могли ему противопоставить стражники? Немного, но и немало. Охотничьи стрелы-срезни прорвали перепонки на крыльях дракона, заставив его снизиться и принять бой на земле. Установилась патовая ситуация, но как долго она продлится, было непонятно. Раненый дракон не позволял приблизиться к себе на расстояние удара мечом, отгоняя редких смельчаков взмахами хвоста, а стрелы были на исходе. Двое стражников, попытавшихся всё же достать ящера спереди, лежали тут же, мёртвыми, обгорелыми кусками плоти.

Переломить ход сражения могла помощь мага, и сейчас все ждали его появления, изредка выпуская по дракону стрелы, чтобы не расслаблялся.

И вот со стороны Вайтрана раздался приближающийся топот копыт. Хускарл ярла Айрилет вела с собой подкрепление в лице отряда стражи, придворного мага и какого-то постороннего рыжего парня с лютней за спиной. Дина не удалось оставить во дворце ни уговорами, ни угрозами, бард упёрся всеми конечностями, желая лично увидеть дракона, и Фаренгар с Айрилет дружно плюнули на этого самоубийцу. Хочет — пусть идёт, может, сумеет отвлечь дракона на пару секунд.

За два десятка метров от дракона, там, где не доставало пламя, Дин спрыгнул со своей клячи и побежал вперёд, выдернув лютню из-за спины и перехватив её за корпус. Ящер вскинул голову, готовый встретить его струёй огня, и тут случилось невероятное!

Человек взмыл вверх в гигантском прыжке, пропустив пламя под собой, и с размаху воткнул гриф лютни в глаз дракона!

Монстр покачнулся, мотнул башкой, двинул крылом, попытавшись выковырять засевшую в глазнице занозу, но движения его были медленными и неуверенными. Дин перекатом ушёл с места приземления и вскочил на ноги, напружиненный, как готовый к прыжку кот.

Дракон повернул голову, чтобы взглянуть на него уцелевшим глазом, и, видимо, что-то почувствовал.

— Довакин? Не-е-ет!

Крик быстро оборвался, ящер бессильно уронил башку на землю, чудом не сломав лютню, и дёрнулся в предсмертной судороге. Застывшую тушу окутало яркое сияние, дракон сгорал на глазах, как лист бумаги, а потом свет мощным потоком влился в тело барда.

Когда свечение исчезло, от дракона мало что осталось — лишь скелет, застывший в хрупком равновесии, словно бы раздумывающий, а не раскатиться ли ему на отдельные кости. Испуганные люди вокруг перешёптывались: «Нет, ты это видел?» «Борода Шора, этот парень ухайдокал дракона!» «А это сияние… Неужели правда довакин?»

Дину не было никакого дела до них. Он стоял, закрыв глаза и до побеления костяшек сжав кулаки. Поглощённая душа внутри него пыталась распрямиться, захватить власть, пожрать наглеца в ответ и возродиться в его теле. Убивший дракона сам становится драконом…

Но у души не было ни единого шанса. Более сильный и злобный хищник разорвал всё, что составляло сущность древнего ящера, и больше никогда не содрогнётся земля от его ударов хвостом, не заслонят небо исполинские крылья, не исторгнет горло вызывающего рёва или победной песни. Лишь выбеленные кости останутся напоминанием о том, что когда-то существовал дракон Мирмулнир, Верный сильный охотник.

Поглощённая душа распалась языками пламени, втянулась в пустой очаг и там вспыхнула, давая жизнь новому огню.

Дин выпрямился, расправил плечи и открыл глаза, в которых отразилась вся сила внутреннего пламени, а лицо его озарилось искренним и незамутнённым счастьем. Бард обвёл взглядом стоящих вокруг солдат, запрокинул голову и крикнул, позволяя огню выйти наружу ослепительно-ярким рыжим всполохом.

— YOL!