Телохранители для Магистра (джен)

— Уже половина двенадцатого, Гарри, — сверившись с лежащими на тумбочке возле кровати часами со сломанным браслетом, взволнованно пробормотал Рон. По правде говоря, они были собраны и полностью готовы к выходу еще в одиннадцать — волнение будоражило кровь, не давая сосредоточиться ни на чем ином, кроме предстоящей дуэли — но сидели каждый на своей кровати, чтобы не мешать спать соседям по комнате. О чем переживал друг, Гарри не знал, а его самого больше всего беспокоило, как же он будет сражаться, если знает всего-то с пяток заклинаний. Гриффиндорец не имел ни малейшего понятия о том, как происходят поединки между волшебниками, но уступить слизеринской поганке Малфою для него было смерти подобно. — Если мы не хотим опоздать, то нам уже пора выдвигаться.

Ребята набросили мантии поверх пижам, вооружились волшебными палочками и на цыпочках выскользнули из спальни, крадучись спустились по лестнице и оказались в общей гостиной Гриффиндора. В камине уже погас огонь, и там, где еще несколько часов весело потрескивало пламя, теперь одиноко тлело несколько угольков. Их свет придавал стоящим в комнате креслам и кушеткам весьма причудливые, порой даже фантастические очертания. Рон и Гарри, не таясь, прошли через всю гостиную и уже почти добрались до выхода, когда ближайшее к портрету кресло эффектно повернулось в их сторону, и кто-то тихонько произнес «Люмос».

— Поверить не могу, что вы все-таки собрались это сделать, мальчики. Признаться честно, я была о вас лучшего мнения.

В неясном свете волшебного огонька было не понятно, кто это, поэтому Гарри, набравшись смелости, повернул рожок на декоративной газовой лампе, являющийся аналогом включателя/выключателя света в гриффиндорской гостиной.

Развешенные по стенам факелы вспыхнули колдовским огнем, и мальчики наконец увидели того, кто их напугал. Вернее ту — в кресле сидела Гермиона Грейнджер и хмуро глядела на ночных гуляк.

— Так это ты? — яростно прошипел Рон. — Какого Мерлина? Иди спать!

— Я чуть не рассказала обо всем твоему брату, — и бровью не поведя на его грубость, спокойно проинформировала его Гермиона. — Перси — староста, и он точно бы пресек это безобразие, но, к счастью для вас, я все же промолчала.

От изумления Гарри едва не потерял дар речи — он не мог поверить, что на свете существуют столь бесцеремонные особы. Как можно вот так лезть в чужие дела, которые её, между прочим, совершенно не касаются?

— Пойдем, — не став вступать в перепалку с мисс всезнайкой — все равно ведь не переспоришь, кивнул он Рону. И, подав другу пример, отодвинул портрет Полной Дамы и вышел из гостиной Гриффиндора.

Однако настырная девчонка явно не собиралась вот так легко сдаваться, твердо намереваясь наставить их на верную дорожку. Ребята уже стояли в коридоре, когда Грейнджер выскочила вслед за ними из проема.

— Наглые и безответственные мальчишки — вот вы кто! Никто из вас не думает о нашем факультете, — отчитывала она их. — С вас снимут баллы, которые я с таким трудом добывала для нашего факультета. Я не хочу, чтобы Слизерин снова получил кубок школы из-за того, что ты, Поттер, не можешь не ответить на подначки Малфоя.

— Пошла прочь, — дружно прошептали Гарри и Рон, оскорбленные до глубины души её яростной тирадой.

— Я ухожу, но учтите, я вас предупредила. И когда завтра вы будете сидеть в поезде, везущем вас обратно в Лондон, не говорите потом, что я вас не предупреждала! — выдав эту тираду, Гермиона раздраженно повернулась к портрету Полной Дамы, чтобы сказать ей пароль и вернуться обратно, но обнаружила, что картина уже пуста. Страж гриффиндорской гостиной ушла к кому-то в гости, а значит девочка не могла вернуться обратно.

— Ушла... и что же мне теперь делать? — упавшим голосом спросила их однокурсница.

— Меня это не касается. Ты сама в этом виновата, Грейнджер, нечего было совать свой нос в чужие дела, — огрызнулся Рон, резко разворачиваясь, чтобы уйти. — А нам пора идти. Прости, мамочка, будем поздно, — насмешливо добавил он уже через плечо.

Они с Гарри даже не успели дойти до конца коридора, ведущего к лестницам, когда их нагнала эта зазнайка.

— Хотите вы этого или нет, мальчики, а я иду с вами, — безапелляционным тоном заявила им она.

— Это исключено! — возмутился Гарри.

— Даже и не мечтай, — вторил ему его друг.

— Если вы полагаете, будто я буду стоять тут и ждать, пока меня схватит Филч, то вы глубоко ошибаетесь, — задрав нос, проинформировала их Грейнджер. — А вот если он поймает всех нас, я скажу, что пыталась вас отговорить, — пожала плечами девчонка.

— Есть ли предел твоей наглости? — громко возмутился младший из сыновей Уизли.

— Да заткнитесь вы оба! — яростно зашипел на них Гарри. — Мне кажется, я что-то слышу.

— Так слышишь или кажется? — усомнилась Гермиона, и в этот миг до них донеслось что-то, напоминающее сопение.

— Это миссис Норрис, — испуганно выдохнул Рон, вглядываясь в темноту.

Он только сейчас начал осознавать, что в словах самовольно присоединившейся к их ночному походу до Зала Наград зазнайки есть резон. Не про баллы, разумеется, а про поезд, везущий их в Лондон. Быть исключенным из Хогвартса, проучившись всего две недели, ему не хотелось. Но, к его огромной радости, это была не миссис Норрис, а Невилл. Их однокурсник крепко спал прямо на полу, свернувшись калачиком, но моментально проснулся и подскочил, как только они подкрались поближе.

— Хвала Мерлину, вы меня нашли! — протерев глаза, воскликнул он. — Я здесь уже несколько часов. Забыл новый пароль и вот...

— Тише, Невилл, — отчаянным шепотом взмолился рыжий гриффиндорец. — Пароль — «поросячий пятачок», но тебе это уже не поможет. Полная Дама ушла к кому-то в гости, и не известно, когда вернется.

— Как твоя рука? — первым делом спросил Мальчик-Который-Выжил.

— Спасибо, что спросил, Гарри — отлично. — Их товарищ по факультету вытянул руку и помахал ею в воздухе. — Мадам Помфри за одну минуту сделала так, что кости срослись обратно.

— Вот и славно, — радостно улыбнулся мальчик и вдруг помрачнел, вспомнив о том, зачем они ночью выбрались из гостиной. — Послушай, Невилл, нам нужно сходить кое-куда, так что... Увидимся позже? — неуверенно спросил он.

— Пожалуйста, не оставляйте меня здесь одного! — завопил Невилл, неуклюже пытаясь подняться на ноги и едва не падая на отшатнувшуюся от него Гермиону. — Я не хочу тут оставаться, мимо меня и так уже дважды проплыл Кровавый Барон!

Рон вытащил из кармана старые часы, сверился со временем, а потом яростно сверкнул глазами на задерживающих их однокурсников.

— Если из-за вас двоих нас с Гарри поймают, я не успокоюсь, пока не выучу какое-нибудь противное заклятье из учебника по Защите от темных искусств и не попробую его на вас, — мрачно пообещал он им.

Гермиона открыла рот, явно собираясь опять сказать что-то поучительное, но Гарри, раздраженный их промедлением, зашипел на нее. Он, смерив каждого из своих спутников убийственным взглядом, призывающим к молчанию, поманил всех за собой.

Четверо гриффиндорцев на цыпочках неслись по пустынным коридорам Хогвартса, замирая и трясясь в испуге от каждого подозрительного шума. Они каждый миг ожидали наткнуться на Филча или патрулирующего школу Снейпа, но пока им везло. Ребята повернули за угол, перескакивая через ступеньку, взлетели по последней лестнице, оказались на третьем этаже и бесшумно прокрались в Зал Наград.

Малфоя и Крэбба еще не было — они пришли первыми.

Совершенно пустой, не считая тяжело дышащих гриффиндорцев, зал заливал льющийся через большие окна лунный свет. Хрустальные витрины таинственно сверкали в лучах лунного света, а кубки, щиты с гербами, таблички и статуэтки отливали в темноте серебром и золотом. На случай, если Малфой выпрыгнет из темноты и нападет на него без предупреждения, Гарри достал палочку. Но никто так и не появлялся.

Так в молчаливом ожидании атаки прошло пять минут, но возбужденному Мальчику-Который-Выжил показалось, будто некто могущественный замедлил ход времени — ему эти триста секунд показались часами.

— Этот слизняк опаздывает, — констатировал Рон. — Может, он струсил? — с надеждой предположил он.

— Не дождешься, Уизли, — с видом короля, снизошедшего до своих подданных, надменно бросил Малфой, эффектно застыв в проеме дверей. За его спиной молчаливой махиной маячил Крэбб. — Я опоздал в пределах вежливости, вам не в чем меня упрекнуть, убогие.

— Что это значит, черт тебя подери? — недоуменно спросил Гарри, раздраженно взмахивая палочкой. И словно бы в ответ на злость своего хозяина с её кончика высыпался сноп золотистых искр.

— Это значит в пределах пятнадцати минут, — подсказала ему хмурая Гермиона.

— Пятнадцать минут, — повторил Мальчик-Который-Выжил и усмехнулся, крутя в руках волшебную палочку, — Малфой, ты же не на свидание собирался, а на дуэль. Надеюсь, ты хоть палочку с собой взял, или надеялся убить нас ароматом своего одеколона?

— Надо же, какой у нас острый язык, — растягивая слова, мерзко ухмыльнулся слизеринец, — Поттер, а ты, оказывается, не так уж и безнадежен! Или, может быть, это следствие работы коллективного разума гриффиндорцев?

Этого мальчик стерпеть уже не смог, он резко наставил палочку на продолжавшего ухмыляться Малфоя и выкрикнул:

— Риктусемпра!

Слизеринец как будто бы только и ждал этого — он несколько неловко бросился в сторону, уворачиваясь от летящего в него луча заклинания. Учитывая, что стояли они едва ли не в полуметре друг от друга, то скорость его реакции потрясала.

— Нарушаем дуэльные правила, а, Поттер? — насмешливо спросил он. — Что ж, пусть будет по-твоему — Таранталлегра! — рявкнул слизеринец, но его противник был наготове и не позволил застать себя врасплох.

— Петрификус Тоталус! — ответил ему Гарри, метя в выпущенное в него заклинание. Ему совершенно не улыбалось отплясывать перед своим врагом, а простенькие щитовые чары, что показывали ему вчера Фред и Джордж, каким-то непостижимым образом вылетели у него из головы.

Лучи проклятий столкнулись в воздухе, несколько секунд пытались друг друга перебороть, а затем резко разлетелись в разные стороны, угодив в хрустальные витрины с наградами.

— Мальчики, может, хватит уже? — встав между дуэлянтами, спросила Гермиона. — Вы и так уже привлекли к нам ненужное внимание. Скоро здесь будет Филч и преподаватели.

Невилл и Рон поддержали её невнятными возгласами, но вмешиваться в дуэль не желали. Крэбб же как стоял возле стены с отстраненным видом, так и остался. Похоже, он был полностью уверен в своем патроне.

— С дороги, Грейнджер, — подобно змее с герба на значке мантии прошипел Малфой, направляя палочку на неё, — Риктусемпра!

Увидев летящий на неё луч заклинания, девочка отшатнулась, пытаясь уйти с его пути, и врезалась в постамент с какой-то древней чашей явно ритуального предназначения. Гриффиндорка еще успела как-то отстраненно удивиться, что такому предмету делать среди наград учеников за выдающиеся заслуги, прежде чем музейный экспонат настигли чары щекотки от белобрысого слизеринца. А через пару секунд в чашу врезалась выпущенная Поттером исключительно по инерции Таранталлегра.

По Залу Наград прокатился странный потусторонний звук, чем-то напоминающий предсмертный стон призрака, а затем от артефакта отделилось какое-то темное облачко, которое тут же развеялось в темноте.

— Что же вы натворили? — испуганно вскрикнула Гермиона. — Вас за это точно исключат! И меня с вами за..., — договорить она не успела.

Чаша, которой не повезло оказаться на пути двух драчливых первогодков, до сих пор не упала, а странным образом продолжала висеть в воздухе. Но теперь от неё исходило ровное желтоватое сияние.

— Что это? Что ты сделал, Малфой? — возмущенно заорал Рон, тем не менее предпочитая оставаться на безопасном расстоянии.

— Отвали от меня, Уизли, я ничего не делал! — огрызнулся белобрысый слизеринец. — Лучше спроси у своего драгоценного Поттера.

— Я ничего не делал, и тебе это отлично известно! — выкрикнул Гарри. — Нечего перекладывать свою вину на других, моль слизеринская!

Горе-дуэлянты и девочка принялись выяснять извечные вопросы: «Кто виноват? И что теперь делать?». По мнению Гарри и Драко, виноват был противник, но Гермиона считала, что виноваты оба. В том, что затеяли эту нелепую дуэль, в том, что она оказалась здесь посреди ночи, и наконец в том, что своими неосторожными действиями вздорные мальчишки разбудили спящий артефакт. Другой вопрос, почему профессора допустили, чтобы в зале наград находилась такая вещь? Но вряд ли с её стороны было бы этичным спрашивать подобное у преподавателей, когда сама девочка уже нарушила столько школьных правил.

Гриффиндорцы и слизеринец были настолько заняты выяснением отношений между собой, что поначалу не заметили, как исходившее от золотой чаши сияние начало разрастаться. А когда заметили, было уже поздно что-либо предпринимать — оно ослепило Гарри, Драко и Гермиону. Они не видели ничего и никого кроме окружавшего их яркого желтого света. Откуда-то издалека до них доносились испуганные крики однокурсников. Ребята попытались кричать им в ответ, но те не слышали их. Через какое-то время голоса затихли вдали.

Гарри запаниковал. Незнакомый с магическим миром, тем не менее он сумел понять, что происходит что-то ненормальное даже для полного чудес мира волшебников. А тут еще это странное ощущение...

Ему почудилось, будто кто-то наблюдает за ним внутри этой желтой сияющей ловушки. Не злой и не добрый, а просто безразличный.

Пол под юным Поттером содрогнулся, и мальчик почувствовал, будто он куда-то падает с огромной высоты. Гриффиндорец знал, что сейчас находится в Хогвартсе, в Зале Наград вместе с товарищами по факультету и слизеринцами, но ощущение падения было настолько реальным, что ему казалось, будто бы он ощущает свист ветра в ушах.

Или... возможно ли, что он действительно откуда-то пада... тут свет в его глазах померк.

Гарри потерял сознание.

* * *

Рон, Невилл и наконец очнувшийся от своей спячки Винсент, увидев, что свечение, поглотив горе-дуэлянтов и полезшую разнимать их девицу, на этом не остановилось, в испуге выбежали из Зала Наград. За очередным поворотом, за которым начинался коридор, ведущий по направлению к лестницам, детишки столкнулись со своими деканами.

Снейп и МакГонагалл, негромко пикируясь между собой, патрулировали коридоры на втором этаже, когда к ним обратился один из портретов. Изображенная на пасторальном пейзаже пастушка сообщила им о подозрительном шуме на третьем этаже. Подивившись, что могло бы понадобиться школьникам в столь не самом популярном в ночное время месте, деканы Слизерина и Гриффиндора тут же устремились к его источнику.

К огромному изумлению и даже шоку взрослых волшебников, навстречу им выбежали чем-то сильно напуганные первокурсники их факультетов. Увидев глав своих домов, ребята со всех ног бросились к ним с просьбами о помощи — они, не дав взрослым сказать и слова, бессвязно залопотали о каком-то свете, что поглотил Поттера, Малфоя и Грейнджер. Не сговариваясь, деканы ринулись в Зал Наград, а Уизли, Лонгботтом и Крэбб, чуть помедлив, ринулись за ними.

Когда профессора ворвались в помещение, их глазам предстала ошеломляющая картина — по залу, не первое столетие служившему хранилищем для наград за заслуги учеников перед Хогвартсом, будто бы прошелся ураган. Пол был усеян крошевом осколков стеклянных витрин вперемешку с валяющимися то тут, то там памятными табличками, медалями и кубками. Ни Поттера, ни Малфоя или Грейнджер в зале не было.