Хогвартс. Возвращение (джен)

Дж. К. Роулинг, ©.

Эпилог книги «ГП и ДС»

за основу взят перевод Лючии Джонс

:

Осень в этом году наступила удивительно быстро, и по утрам хруст инея под ногами напоминал о спелых яблоках. Пар от дыхания сливался с клубами автомобильных выхлопов, и в этой серебристой мгле небольшая семья торопливо пересекала оживлённую трассу возле здания вокзала. Родители толкали перед собой два тяжёлых на вид чемодана, на каждом из которых громыхала клетка с недовольно ухающей совой. Маленькая рыжеволосая девочка застенчиво пряталась за спинами двоих братьев, сжимая руку отца.

— Ещё чуть-чуть, и ты тоже сможешь поехать, — сказал ей Гарри.

— Целых два года! — Лили капризно захныкала. — А я хочу прямо сейчас!

:

На вокзале, пока семейство пробиралось к барьеру между девятой и десятой платформами, ранние пассажиры с любопытством разглядывали сов. Сквозь шум до Гарри донёсся голос Альбуса:

— …не попаду я в Слизерин! — похоже, братья всё ещё продолжали препираться.

— Джеймс, отстань от него, — строго сказала Джинни.

— Я только предположил, — ухмыльнувшись, Джеймс взглянул на младшего брата. — Что тут такого? Почему не в Сли… — поймав угрожающий взгляд матери, он мгновенно умолк.

В следующую минуту семейство Поттеров подошло к барьеру. Джеймс чуть насмешливо глянул через плечо на младших, затем взял у матери чемодан, бегом покатил его к барьеру и исчез.

— Вы ведь будете мне писать? — тут же спросил Альбус, пользуясь отсутствием брата.

— Каждый день, если хочешь, — ответила Джинни.

— Нет, только не каждый, — Альбус встревожился. — Джеймс говорит, большинству родители пишут раз в месяц.

— В прошлом году мы до самого Рождества всё ещё слали Джеймсу по три письма в неделю, — Джинни улыбнулась.

— Тáк что не верь всем россказням брата, — вставил Гарри. — Ты же знаешь, он любитель пошутить.

Бок о бок с сыном они толкали тележку, ускоряя шаг. Когда барьер приблизился, Альбус моргнул, но столкновения не произошло. Вместо этого вся семья оказалась на платформе 9¾ , тонувшей в облаке дыма, валившего из трубы Хогвартс-экспресса. Неясные силуэты людей едва угадывались в белой пелене, и через минуту Джеймс, юркнувший в туман, тоже исчез из виду.

— Ну где же они? — взволнованно спросил Альбус, вглядываясь в дымку.

— Мы их найдём, — успокоила его Джинни, и семейство зашагало по платформе.

Пелена была почти непроницаемой, и узнать в ней кого-то казалось невозможным. Знакомые голоса, раздававшиеся со всех сторон, звучали непривычно громко. Гарри почудилось, что где-то рядом он слышит разглагольствования Перси, и, откровенно говоря, он был рад спрятаться в тумане и проскочить мимо.

— Эл, посмотри-ка, — Джинни, указала в сторону последнего вагона, утопавшего в облаке дыма, — вон они.

Поттеры подошли ближе.

— Привет! — с облегчением выдохнул мгновенно повеселевший Альбус.

Роуз, уже в новенькой школьной мантии, радостно улыбнулась ему в ответ.

:

— Как припарковался, — поинтересовался Гарри, — без проблем?

— Пришлось-таки колдануть инструктора, — шёпотом признался Рон, пока они с Гарри грузили чемоданы в вагон. — Подумаешь, я всего-то забыл про зеркало заднего вида. Зачем себя обманывать, я всё равно не собираюсь им пользоваться.

Спустившись обратно на платформу, они услышали, как Лили и Хьюго, младший брат Роуз, оживлённо обсуждают, куда их распределят, когда придёт их черёд ехать в Хогвартс.

— Хью, не попадёшь в Гриффиндор — лишим наследства, — вклинился Рон. — Тáк что — полная свобода выбора!

Младшие засмеялись, но Альбус и Рози даже не улыбнулись.

— Он просто шутит, — в один голос произнесли Джинни и Гермиона, но Рон их уже не слушал. Поймав взгляд Гарри, он едва заметно кивнул в сторону. Там, на некотором расстоянии, в тумане угадывались три фигуры. На миг дымка рассеялась, и они стали видны более отчётливо.

— Смотри-ка, кто там.

:

Вместе с женой и сыном на платформе стоял Драко Мáлфой. Его тёмный плащ был застёгнут на все пуговицы. Сын был похож на него так же сильно, как Альбус на Гарри. Подняв глаза, Драко увидел Поттеров и Уизли и, сдержанно кивнув, отвернулся.

— А вот, значит, маленький Скорпиус, — едва слышно проговорил Рон. — Рози, смотри, постарайся опережать его во всём. К счастью, мозги у тебя мамины…

— Рон, ради всего святого! — возмутилась Гермиона. — Они ещё даже учиться не начали, а ты уже…

— Прости, — согласился Рон, но не удержался и добавил: — И не очень-то с ним общайся, Рози. Дедушка Уизли будет безутешен, если ты выйдешь замуж за чистокровку…

:

О чём говорил с сыном Драко Малфой, слышно никому не было.

:

Тут на платформе снова появился Джеймс. Он уже избавился от багажа и, кажется, сгорал от желания сообщить какую-то новость.

— Здесь Тэдди, — выпалил он, кивая через плечо туда, где первые вагоны поезда тонули в клубах белого дыма. — Я его только что видел. И знаете, что он делает? Он целуется с Викторией!

Джеймс обвёл взглядом взрослых, явно разочарованный отсутствием бурной реакции.

— Наш Тэдди! Тэдди Лю́пин! Целуется с нашей двоюродной сестрой! А когда я спросил у Тэдди, чего это он…

— Ты вмешался? — перебила Джинни. — Как же ты похож на Рона!..

— …то он сказал, что пришёл её проводить! И чтоб я валил. Они целуются! — повторил Джеймс, как будто опасаясь, что его всё-таки не поняли.

— Ой, вот будет здорово, если они поженятся… — с восторгом прошептала Лили. — Тогда Тэдди будет совсем наш!

— Да он и так ужинает у нас по четыре раза в неделю, — заметил Гарри. — Кончится тем, что он так и останется жить на Гриммо, — бросив взгляд на старенькие наручные часы, когда-то принадлежавшие Фабиану Прюэтту, он добавил: — Уже почти одиннадцать, лучше бы вам зайти в поезд.

— И не забудь поцеловать Невилла, — Джинни обняла сына.

— Ма-а-ам! Ну ты что!

— Но ведь Невилл наш друг!

Джеймс закатил глаза.

— Дома — другое дело. А в Хогвартсе… — мальчишка покачал головой, — он всё-таки профессор Лонгботтом, мам. Я же не могу прийти на урок и… — и, чтобы поскорей отделаться, парнишка отвесил младшему брату шутливый пинок: — Ещё увидимся, Эл. Смотри там, с фестралами поаккуратней!

— Но я думал… — Альбус растерялся. — Ты же говорил, они невидимые!

Джеймс вместо ответа рассмеялся, подставил матери щёку для поцелуя, наспех обнял отца и запрыгнул в поезд вместе с толпой спешащих учеников. Помахав родителям, он, в поисках друзей, тут же скрылся в коридоре.

— Не бойся фестралов, — успокоил Гарри Альбуса. — Они не кусаются. К тому же, первокурсников переправляют на лодках.

Джинни поцеловала Альбуса на прощанье:

— Увидимся на Рождество!

— Пока, Эл, — сказал Гарри, обнимая сына. — Не забудь, в следующую пятницу Хагрид зовёт тебя на чай. Не связывайся с Пивзом и не затевай дуэли, пока не научишься колдовать как следует. И не позволяй Джеймсу себя дурачить.

— А что если я попаду в Слизерин?

Эти слова, произнесённые чуть слышно, предназначались только отцу. Лишь в момент расставания Альбус нашёл в себе силы признаться, насколько сильным был его страх.

Гарри сел на корточки, так, чтобы его лицо оказалось на одном уровне с лицом сына. Из троих детей только Альбус унаследовал ярко-зелёные, как у Лили, глаза.

— Альбус Северус, — тихо сказал Гарри, удостоверившись, что никто, кроме сына и Джинни, не слышит его. Впрочем, Джинни тактично сделала вид, что машет Рози, уже зашедшей в поезд. — Мы назвали тебя в честь двух великих директоров Хогвартса. Один из них был слизеринцем и, пожалуй, самым храбрым человеком из всех, кого я когда-либо знал.

— Но если вдруг всё-таки…

— Что ж, тогда в Слизерине появится новый замечательный ученик, разве не так? Нам совсем не важен факультет, сынок. Но если для тебя это имеет такое значение, ты сам сможешь выбрать Гриффиндор. Шляпа прислушается к твоему мнению.

— Правда?

— Со мной было так, — ответил Гарри.

Он никогда не рассказывал детям об этом, и теперь увидел, как на лице Альбуса отразились удивление и любопытство. Но времени уже не оставалось — алые двери поезда с лязгом закрывались, и возле каждого вагона в тумане толпились родители. Альбус вскочил в вагон, и Джинни помогла ему захлопнуть дверь. Высунувшись из ближайшего окна, несколько учеников, как и многие на платформе, смотрели на них.

— Чего все так смотрят? — встревожился Альбус. Стоя на цыпочках, они с Роуз оглядывали толпу.

— Не обращай внимания, дружок, — важно ответил Рон. — Это всё из-за меня. Я невероятно знаменит.

Дети засмеялись. Поезд тронулся, и Гарри пошёл вдоль платформы, любуясь худеньким лицом сына, уже полным радостного волнения. Гарри продолжал махать, и улыбка не сходила с его лица, но на сердце было грустно оттого, что сыновья уезжают от него всё дальше, уносимые набирающим скорость поездом.

Гарри всё стоял на платформе и смотрел вслед ушедшему поезду, не опуская прощально поднятой руки.

— С ним всё будет в порядке, — тихо сказала Джинни.

Взглянув на неё, Гарри рассеянно опустил руку и прикоснулся к шраму на лбу:

— Конечно, конечно… будет…

Шрам не болел вот уже девятнадцать лет.

Всё было хорошо.