Хогвартс. Возвращение (джен)

Дж. К. Роулинг, ©.

Эпилог книги "ГП и ДС"

за основу взят перевод Лючии Джонс

Осень в этом году наступила удивительно быстро, и по утрам хруст инея под ногами напоминал о спелых яблоках. Пар от дыхания сливался с клубами автомобильных выхлопов, и в этой серебристой мгле небольшая семья торопливо пересекала оживлённую трассу возле большого здания вокзала. Родители толкали перед собой два тяжёлых на вид чемодана, на каждом из которых громыхала клетка с недовольно ухающей совой. Маленькая рыжеволосая девочка застенчиво пряталась за спинами двоих братьев, сжимая руку отца.

— Скоро и ты тоже сможешь поехать, — сказал ей Гарри.

— Ещё целых два года! — капризно заявила Лили. — А я хочу прямо сейчас! — она недовольно насупилась.

На вокзале ранние пассажиры с любопытством разглядывали сов, пока семейство пробиралось к барьеру между девятой и десятой платформами. Сквозь шум до Гарри донёсся протестующий возглас Альбуса:

— …не попаду я в Слизерин! — похоже, братья всё ещё продолжали препираться.

— Джеймс, отстань от него, — строго сказала Джинни.

— Я только предположил, — ухмыльнувшись, Джеймс взглянул на младшего брата. — Что тут такого? Почему не в Сли… — поймав угрожающий взгляд матери, он мгновенно умолк.

В следующую минуту семейство Поттеров подошло к барьеру. Джеймс чуть насмешливо глянул через плечо на младших, затем взял у матери чемодан, бегом покатил его к барьеру и исчез.

— Вы ведь будете мне писать? — тут же спросил Альбус, воспользовавшись отсутствием брата.

— Каждый день, если хочешь, — ответила Джинни.

— Нет, только не каждый, — Альбус встревожился. — Джеймс говорит, большинству родители пишут раз в месяц.

— В прошлом году мы до самого Рождества слали Джеймсу по три письма в неделю, — Джинни улыбнулась.

— Так что не верь всем россказням брата, — вставил Гарри. — Ты же знаешь, он любитель пошутить.

Бок о бок с сыном они толкали тележку, ускоряя шаг. Когда барьер приблизился, Альбус Северус моргнул, но столкновения не произошло. Вместо этого вся семья оказалась на платформе девять и три четвери, тонувшей в облаке дыма, валившего из трубы Хогвартс-экспресса. Неясные силуэты людей едва угадывались в белой пелене, и через минуту Джеймс, юркнувший в туман, тоже исчез из виду.

— Ну где же они? — взволнованно спросил Альбус, вглядываясь в дымку.

— Мы их найдём, — успокоила его Джинни, и семейство зашагало по платформе.

Пелена была почти непроницаемой, и узнать в ней кого-то казалось невозможным. Знакомые голоса, раздававшиеся со всех сторон, звучали непривычно громко. Гарри почудилось, что где-то рядом он слышит разглагольствования Перси, и, откровенно говоря, он был рад спрятаться в тумане и проскочить мимо.

— Эл, посмотри-ка, — Джинни, указала в сторону последнего вагона, утопавшего в облаке дыма, — вон они.

Поттеры подошли ближе.

— Привет! — с облегчением выдохнул мгновенно повеселевший Альбус Северус.

Роуз, уже в новенькой школьной мантии, радостно улыбнулась ему в ответ.

— Как припарковался, — поинтересовался Гарри, — без проблем?

— Пришлось-таки колдануть инструктора, — шёпотом признался Рон, пока они с Гарри грузили чемоданы в вагон. — Всего-то и забыл что про зеркало заднего вида. Подумаешь, я всё равно не буду им пользоваться.

Спустившись обратно на платформу, они услышали, как Лили и Хьюго, младший брат Роуз, оживлённо обсуждают, куда их распределят, когда придёт их черёд ехать в Хогвартс.

— Не попадёшь в Гриффиндор, Хью, — лишим наследства, — вклинился Рон. — Так что — полная свобода выбора!

Младшие засмеялись, но Альбус и Рози, беспокойно переглянувшись, даже не улыбнулись.

— Он просто шутит, — в один голос произнесли Джинни и Гермиона, но Рон их уже не слушал. Поймав взгляд Гарри, он едва заметно кивнул в сторону. Там, на некотором расстоянии, в тумане угадывались три фигуры. На миг дымка рассеялась, и они стали ясно видны.

— Смотри-ка, кто там.

Вместе с женой и сыном на платформе стоял Драко Малфой. Его тёмное пальто было застёгнуто на все пуговицы. Сын был похож на него так же сильно, как Альбус на Гарри. Подняв глаза, Драко увидел Поттеров и Уизли и сдержанно кивнул.

— А вот, значит, и маленький Скорпиус, — едва слышно проговорил Рон. — Роуз, смотри, постарайся опережать его во всём. К счастью, мозги у тебя мамины…

— Рон, ради всего святого! — возмутилась Гермиона. — Они ещё даже учиться не начали, а ты уже…

— Прости, прости, — согласился Рон, но не удержался и добавил: — И не очень-то с ним общайся, Рози. Дедушка Уизли будет безутешен, если ты выйдешь замуж за чистокровку…

О чём говорил с сыном Драко Малфой, слышно никому не было.

Тут на платформе снова появился Джеймс. Он уже избавился от багажа и, кажется, сгорал от желания сообщить какую-то потрясающую новость.

— Там Тэдди, — выпалил он, кивая через плечо туда, где первые вагоны поезда тонули в клубах белого дыма. — И знаете, что он делает? Он целуется с Викторией!

Джеймс обвёл взглядом взрослых, явно разочарованный отсутствием бурной реакции.

— Наш Тэдди! Тэдди Люпин! Целуется с нашей двоюродной сестрой! А когда я спросил у него, чего это он…

— Ты вмешался? — перебила сына Джинни. — Как же ты похож на Рона!.. — она с досадой покачала головой.

— …то он сказал, что пришёл её проводить! И чтоб я валил. Они целуются! — повторил Джеймс, как будто опасаясь, что его всё-таки не поняли.

— Ой, вот будет здорово, если они поженятся… — с восторгом прошептала Лили. — Тогда Тэдди будет совсем наш!

— Да он и так ужинает у нас по четыре раза в неделю, — заметил Гарри. — Кончится тем, что он так и останется жить на Гриммо, — бросив взгляд на старенькие наручные часы, когда-то принадлежавшие Фабиану Прюэтту, он добавил: — Уже почти одиннадцать, лучше бы вам зайти в поезд.

— Джеймс, не забудь поцеловать Невилла, — Джинни обняла сына.

— Ма-ам! Ты что! — парнишка закатил глаза. — Он же, как-никак, профессор! Ну пока, Эл, — парнишка отвесил младшему брату шутливый пинок, — ещё увидимся. Смотри там, с фестралами поосторожней!

— Но я думал… — Альбус растерялся. — Ты же говорил, они невидимые!

Джеймс вместо ответа рассмеялся, подставил матери щёку для поцелуя, наспех обнял отца и запрыгнул в поезд вместе с толпой спешащих учеников. Помахав родителям, он, в поисках друзей, тут же скрылся в коридоре.

— Не бойся фестралов, — успокоил Гарри Альбуса. — Они не кусаются. К тому же, первокурсников переправляют на лодках.

Джинни поцеловала Альбуса на прощанье:

— Увидимся на Рождество!

— Пока, Эл, — Гарри обнял сына. — Не забудь, в следующую пятницу Хагрид зовёт тебя на чай. Не связывайся с Пивзом и не затевай дуэлей, пока не научишься колдовать как следует. И не давай Джеймсу себя дурачить.

— А что если я попаду в Слизерин?

Эти слова, произнесённые чуть слышно, предназначались только отцу. Лишь в момент расставания Альбус нашёл в себе силы признаться, насколько сильным был его страх.

Гарри сел на корточки, так, чтобы его лицо оказалось на одном уровне с лицом сына, и взглянул в его ярко-зелёные глаза — из всех троих детей только Альбус унаследовал такие.

— Альбус Северус, — тихо сказал Гарри, удостоверившись, что никто, кроме сына и Джинни, не слышит его (впрочем, Джинни тактично сделала вид, что машет Рози, уже зашедшей в поезд), — мы назвали тебя в честь двух великих чародеев. Один из них был слизеринцем и, пожалуй, самым самоотверженным человеком из всех, кого я когда-либо знал.

— Но всё-таки, если вдруг…

— Что ж, тогда Слизерин приобретёт замечательного ученика, разве не так? Нам совсем не важен факультет, сынок. Но если это имеет значение для тебя, знай, ты сам сможешь выбрать Гриффиндор. Думаю, Шляпа прислушается к твоему мнению.

— Правда?

— Со мной было именно так, — ответил Гарри.

Он никогда не рассказывал детям о своём распределении и теперь увидел, как на лице Альбуса отразились удивление и любопытство. Но времени уже не оставалось — алые двери поезда с лязгом закрывались, и возле каждого вагона в тумане толпились родители. Альбус вскочил в вагон, и Джинни помогла ему захлопнуть дверь. Высунувшись из ближайшего окна, несколько учеников, как и многие на платформе, смотрели на них с нескрываемым любопытством.

— Чего все так смотрят? — встревожился Альбус. Стоя на цыпочках они с Роуз оглядывали толпу.

— Не обращай внимания, дружок, — важно ответил Рон. — Это всё из-за меня. Я невероятно знаменит.

Дети рассмеялись. Поезд тронулся, и Гарри пошёл вдоль платформы, любуясь худеньким лицом сына, уже полным радостного волнения. Гарри продолжал махать, и улыбка не сходила с его лица, но на сердце было грустно оттого, что сыновья уезжают от него всё дальше, уносимые набирающим скорость поездом.

Скоро экспресс скрылся за поворотом, выпустив на прощанье облако дыма, медленно рассеивавшееся в осеннем воздухе. Гарри всё стоял на платформе и смотрел вслед поезду, не опуская прощально поднятой руки.

— С ним всё будет в порядке, — тихо сказала Джинни.

Взглянув на неё, Гарри рассеянно опустил руку и прикоснулся к шраму на лбу:

— Конечно, конечно… будет…

Шрам не болел вот уже девятнадцать лет.

Всё было хорошо.

Белый паровозный дым стелется над крышей поезда, за окном простёрлась тяжёлая стальная гладь озера. Стук колёс стал немного громче и отчетливей — Хогвартс-экспресс выехал на мост.

Рыженькая девочка и темноволосый мальчик сидят в купе друг против друга, удобно откинувшись на спинки диванов, рядом брошены рюкзачки и мантии.

— Гиппогриф, — подняв бровь, говорит Рози.

— Феникс, — отвечает Альбус, немного подумав.

— Соплохвост! — тут же парирует Рози.

Эл-Си снова ненадолго задумывается:

— Тролль!

— Не пойдёт, — заявляет Рози тоном учительницы, — тролль не животное!

— Но ведь и не человек! — пытается спорить Альбус.

— Все равно не годится! — возмущается Рози. — Мы же в зверей играем, а тролль не зверь!

— Тарантул! — светловолосый мальчик стоúт, прислонившись плечом к двери, и с нескрываемым любопытством разглядывает Альбуса.

"Ах! Тот самый! — мелькнуло в рыжей головке Роуз. — Сам подошёл". Она-то, откровенно говоря, после папиных… напутствий твёрдо решила с ним познакомиться, но никак не предполагала, что это случится так скоро. "А он… симпатичный", — неожиданно подумала девочка и тут же смутилась от этой мысли.

А мальчик тем временем, шагнув вперёд, уже протягивал Эл-Си ладонь:

— Привет! Ты Поттер?

— Да, — Эл-Си удивился, но подал незнакомцу руку.

— Я Малфой. Скорпиус Малфой. Это моему папе твой отец жизнь спас, — как о чём-то хорошо известном заявил светловолосый, — ну тогда… давно.

Альбус убрал с дивана рюкзачок, освобождая место и тем самым словно приглашая мальчика сесть. На лице его застыло удивление.

— Он вынес папу из адского пламени, — садясь, ответил на немой вопрос Малфой и пояснил: — на метле.

Устроившись рядом с Поттером, Скорпи оказался лицом к Рози и, окинув восхищённым взглядом её пышную огненную шевелюру, заявил как-то полуутвердительно:

— А ты, должно быть, Уизли. Твои родители помогали Поттеру. Они вместе вытащили из огня ещё и папиного приятеля!

— Я Роуз, — новая знакомая протянула Малфою руку. Лицо у неё, как и у брата, удивленное. — Рози, — с улыбкой добавила она.

— Да вам что, родители ничего что ли не рассказывали? — изумился Скорпи.

— Они не любят говорить о Войне, — Эл-Си пожал плечами, — считают, что всё необходимое мы от профессора Бинса узнаем. А ты, кстати, знаешь, что профессор Бинс — призрак?

— Ух, ты! Правда?! — воскликнул Малфой.

— Да! — встряхивая пушистыми волосами, вступила в разговор Рози. — Я про него читала, он однажды уснул в кресле и умер, а сам даже не заметил! Теперь на уроки прямо сквозь стену приходит!

Дети дружно рассмеялись.

В этот момент в купе ввалились три подростка — два рыжих близнеца и третий, очень похожий на Поттера, только постарше.

— У-у-у! — протянул старший Поттер. — Да у вас тут, как я погляжу, весело! Как устроились, козявки? Нормально? Белобрысый, ты кто? — кивнул он Скорпиусу.

— У нас всё хорошо, — ответила за всех Рози, — это Малфой. Наши родители спасли его отца от Адского Пламени.

— Правда?! — удивился один из близнецов. — Тогда с тебя три сливочных пива!

Малфой согласно кивнул.

— Четыре! — поправил брата второй близнец.

Малфой снова кивнул.

— Ну ладно, — Поттер положил на стол упаковку шоколадных лягушек и пакет лакричных палочек, — мы просто хотели узнать, как вы устроились. Эшли не проходила?

— Нет, — ответила Рози, удивленно взглянув на близнецов: — она разве не с вами?

Один из них пожал плечами:

— Приехали вместе, а потом она с девчонками убежала здороваться, и мы её потеряли.

— Если она пойдет, скажите что мы вперед ушли, — попросил Поттер, и троица вывалилась из купе.

* * *

— Это наши, — пояснил Малфою Эл-Си, — мы все братья.

— Вообще-то не все, — открывая упаковку с лягушками, ехидно заявила Рози, — я, например, не брат!

— Неважно, — отмахнулся Альбус, — сестра — это то же самое, только девчонка.

Рози протянула Малфою открытую упаковку с лягушками:

— Угощайся, только будь осторожен. Они вообще-то нормальные, съедобные, только некоторые, — она как-то неопределённо взмахнула рукой, — с приветом.

Скорпи открыл свою коробочку, из неё вылетела лягушка с крыльями летучей мыши. Помахав крылышками перед носом мальчишки и пропев голосом оперной дивы "тили-тили-те-е-есто", она уже собралась выпорхнуть в окно, но Эл-Си стремительным движением сцапал её в кулак и запихнул себе в рот. Пережёвывая лягушку, он попытался что-то сказать Малфою, но вовремя оставил эти попытки и просто ткнул пальцем в упаковку.

— Бери еще, может нормальная попадется, — перевела Рози, — мы-то к их фокусам давно привыкли. Это Джеймс чудит, — тяжело вздохнув и покачав головой, девочка добавила: — и каким местом, интересно, думала Шляпа, когда отправляла его на Равенкло!

Ребята начали выяснять, кого какой факультет привлекает. Эл-Си однозначно хотел на Гриффиндор, Рози разрывалась между Гриффиндором и Равенкло, а Малфой боялся, что его вообще отошлют обратно домой. Разоткровенничавшись, он рассказал, что мама смеется и говорит, что для Равенкло он тугодум, для Хаффлпафф — лентяй, а к Слизерину такого простофилю и близко не подпустят, а папа обычно добавляет, что такому недотёпе только на Гриффиндоре-то и место.

Скорпи решил пока не рассказывать новым друзьям, что отец вообще не хотел отпускать его в школу. Может, правда, боялся, что его никуда не возьмут? Если бы не дед, сидел бы он сейчас дома с гувернанткой, вот ужас-то! Мальчишка знает, что когда сова принесла приглашение из Хогвартса, отец отослал письмо с отказом, даже мама не смогла его уговорить, тогда прилетел дедушка и… В общем, мама решила, что им со Скорпи лучше пойти погулять где-нибудь подальше от дома, пока дед с отцом беседуют. Но даже "очень подальше" был слышен гром и видны молнии. Ну, самое главное, Скорпи теперь едет в Хогвартс. Он очень доволен, хоть и побаивается.

— На Гриффиндор одни храбрецы могут попасть, — задумчиво произнёс Эл-Си, оторвав Малфоя от воспоминаний.

— Значит, не возьмут меня на Гриффиндор, — Малфой криво ухмыльнулся, — отправят домой с совиной почтой. Я пауков это… ну… не люблю, в общем.

Новые друзья его немного успокоили. Рози рассказала, что её отец тоже до сих пор пауков не любит, а в детстве боялся больше всего на свете. Ещё девочка сказала, что сама она тоже боится пауков, но её отец говорит, что храбрец — не тот, кто ничего не боится, а тот, кто в нужный момент со своим страхом справляется. А Эл-Си вспомнил, что слышал про одного человека с Гриффиндора, которого все считали недотёпой, а потом он зарубил змею — при этих словах мальчик резко рубанул рукой по воздуху — и стал известным героем, и что теперь он профессор.

Скорпи, видимо, воспринял рассказ Эл-Си неоднозначно, потому что на лице его отразилось какое-то сомнение, но Альбус этого не заметил.

Игра в зверей была уже напрочь забыта, разговор вошёл в более интересное русло. Ребята разговорились о полётах, о квиддиче. Выяснилось, что все они неплохо летают, но всех очень беспокоит один и тот же вопрос: свои мётлы первокурсникам в Хогвартс брать запрещено, а будут ли школьные мётлы их слушаться?.. Малфой посетовал, что в квиддич ему дома играть не с кем — мама метлу не любит, а папа тренирует его очень редко, у него времени мало.

— А ты пробовал…

— А вы слышали…

— А умеешь…

Поезд, размеренно постукивая колесами, вёз детей в новую жизнь, полную удивительных приключений и чудесных историй. Было интересно и чуть-чуть страшно, даже немного хотелось повернуть назад, но обратного пути уже не было.

Спустя некоторое время, в купе к первокурсникам заглянул юноша, на вид лет пятнадцати-шестнадцати, со значком старосты школы на груди. Русые волосы его слегка отливали медью, что говорило о несомненной принадлежности к многочисленному клану Уизли. Рози и Альбус издали радостные вопли и, вскочив со своих мест, повисли на нём.

— Эй, осторожно! Уроните! — расхохотался Фред и спросил у Скорпи: — Ты Малфой?

— Откуда ты знаешь? — удивился мальчишка.

— Ты на своего отца очень похож. Я его фотографию в одной книге видел. Уже подружились?

Фреду ответило дружное трехголосое "да-а-а", после чего он сообщил веселой компании, что привел пополнение, и подтолкнул в купе бледного щуплого мальчика. Вид у того был испуганный, и похож он был на мышонка. Фред сообщил ребятам, что Ширли Купер вырос в маггловском приюте, и велел за ним присмотреть, потому что тот совсем один и напуган.

Фред вынул из рюкзака и положил на стол четыре пакета мармеладных прыгунчиков:

— Лопайте, не лопните! — и, уходя, напомнил ребятам: — Да, и расскажите ему о призраках, а то магглы их боятся до смерти, думают, что приведения кусаются!

* * *

Поскольку Перси и Пенни в основном "скитались" по заграничным командировкам, Фред жил то у Поттеров, то у Уизли. Частенько гостил он и у Джорджа в Косом переулке, а иногда его брал к себе Чарли, его крёстный. Фред, отнюдь, не мнил себя покинутым сиротой. Напротив, он считал, что ему крупно повезло, потому что у него родителей больше чем у всех остальных, и все они настоящие, и это классно! После того, как Фред в пятилетнем возрасте первый раз побывал в Румынии, он заявил, что будет воспитывать драконов, как Чарли. За пару лет он прочитал всю литературу о драконах, какую только мог найти — детскую, не совсем детскую и совсем не детскую. Ещё его интересовала история магии, и мадам Флориш, когда он гостил в Косом, усиленно снабжала "маленького умницу" всевозможной и невозможной литературой, иногда даже забывая записывать её на счёт Джорджа. Глядя вслед мальчику, она лишь умилённо вздыхала да сетовала, что, мол, так мало осталось читающих детишек (всё больше на метёлках скачут, никак не напрыгаются)!

Впрочем, попрыгать всласть Фред тоже успевал. Первую метлу крестнику подарил Чарли, когда мальчику исполнилось четыре, и к семи годам тот владел ею почти в совершенстве. Вместе со всей кучей Поттеров и Уизли, больших и маленьких, он играл в квиддич на поле Норы, гонял гномов в огороде и обшаривал неизученные уголки дома на Гриммо, и все в нём души не чаяли.

Чарли, к примеру, с восторгом рассказывал, как в свой первый приезд в Румынию Фред, столкнувшись с трехлетним детёнышем дракона, "намылил тому пасть", и это было правдой. Драконыш пытался дыхнуть на мальчика пламенем, на что тот, ткнув в его сторону пальцем, обиженно заявил, что дракон разговаривает грубо, и ему надо вымыть рот с мылом, после чего пасть дракона наполнилась мыльной пеной.

— Теперь тот дракошка, как только видит Фреда, улепётывает со всех ног, поджав хвост, или пытается забиться в какую-нибудь дыру, из которой давно вырос! — от души хохотал Чарли.

Фреда любили все. Мистер Оливандер подарил мальчику волшебную палочку, которая прыгнула к нему в руки, когда тому было всего десять. Правда, Оливандер взял с Фреда честное и благородное слово истинного колдуна, что он не будет пользоваться палочкой до поступления в школу (если только иногда, под присмотром старших). Самое странное, что Фред сдержал данное волшебнику слово. Он лишь изредка доставал свою палочку из шкатулки и, полюбовавшись ею, со вздохом убирал обратно.

Впрочем, вздыхать Фреду пришлось не слишком долго. Летом, когда Невилл приехал погостить на Гриммо, он приволок с собой какую-то старую замшелую шляпу и, покривлявшись в ней перед зеркалом, напялил сей, с позволения сказать, головной убор на Фреда. Шляпа смешно сморщилась и заявила, что Минерве, пожалуй, надо было раньше об этом подумать, после чего Невилл объявил Фреду, что в этом году он едет в Хогвартс. Фред удивился, но спорить не стал.

Шляпа определила его на Равенкло. Одиннадцать Фреду исполнилось только в середине ноября.

* * *

Преподаватели к Фреду благоволили. Учился он на "хорошо" и "отлично", вёл себя вполне пристойно, озорничал редко. Но, что самое странное, товарищи его тоже любили. Все шли к Фреду за помощью, и все её получали, "ботаником" его никто не считал.

Профессию мальчик уже выбрал. Предметы, которые были ему нужны или интересны, он изучал последовательно и глубоко. Например, лекций профессора Бинса, на которых все студенты отсыпались, он не посещал, но выпускной экзамен по истории магии сдал по окончании второго курса, потому что она была ему интересна. Зачёт по теоретическому курсу драконоведения Хагрид, с разрешения Макгонагалл, принял у него вообще после первого, но на теории мальчик не остановился. Хижина Рубеуса постепенно стала наполняться небольшими действующими моделями и уменьшенными копиями драконов различных пород, с которыми Фред проводил достаточно много времени. Профессор этому не препятствовал и даже частенько сам использовал их для демонстраций на своих лекциях (с разрешения хозяина, конечно же).

Из предметов на выбор Фред предпочитал взять либо те, которые могли ему в чём-то пригодиться, либо те, которые требовали от него наименьших затрат. Например, к третьему курсу студенты должны были выбрать между прорицанием и маггловедением и между нумерологией и древними рунами.

Мальчик задумался о выборе еще на первом курсе. Нумерологию он счел слишком сложной и, поскольку она вряд ли могла помочь в общении с драконами, отсеял. Руны начал осваивать самостоятельно, решив, что хоть драконы сами и не читают ни рун ни простого английского, зато в древних книгах можно найти об этих животных что-то интересное.

К прорицаниям Фред был совсем не склонен, маггловедением занялся вплотную во втором классе. Он прошел всю программу первого года обучения, посещая лекции с третьекурсниками как вольный слушатель, поскольку позволяло расписание. Летом, изрядно, впрочем, попотев, мальчишка одолел программу второго курса обучения. Он обложился учебниками, ему помогала Гермиона, дед в своем сарае гордо демонстрировал останки маггловской техники, но этого всё равно было мало. Нужны были практика общения с магглами и навыки пребывания в их среде. Взрослые долго совещались, к кому лучше отправить Фреда.

Родители Гермионы после войны так и остались в Австралии, приезжают обычно на Рождество и на Пасху. Отправлять к ним Фреда рисковано — слишком далеко. Гарри решил поговорить с кузеном, хотя и трудно — тоже общаются раз в году, а с такой просьбой… Но всё получилось! Убедил Дадли, что Фред смирный, разумный, что волшебной палочки при нём не будет, и мальчика на неделю определили к Дурслям. Для Кевина — племянника Гарри, ровесника Фреда, это была самая счастливая неделя в жизни. Мальчишки вдвоём обошли все технические выставки, художественные галереи, музеи и кинотеатры, какие только могли, покатались на всех видах транспорта, пошатались по магазинам… Кевин показал Фреду компьютер, рассказал всё что мог о его устройстве и научил маленького волшебника ездить на велосипеде. В общем, ребята подружились, они переписываются, и теперь Дурсли каждое лето на неделю, а то и побольше, забирают к себе Фреда, который их всех просто очаровал.

В результате, на третьем году обучения Фред проходил маггловедение уже с пятикурсниками и с ними же сдал выпускной экзамен. Такими вот интересными способами Фред побыстрее отделывался от предметов для себя ненужных, а маггловедение он считал именно таким, потому что…

— Как это он здорово подметил, — до слез хохотал со своего портрета Дамблдор, — "там, где живут драконы, магглы, уж точно, не водятся!"

Впрочем, Фред теперь очень понимал одержимость деда и подумал, что если бы не выбрал уже давным-давно драконов, можно было бы, пожалуй, заняться магглами. Особенно заинтересовало мальчишку кино. И как это они, интересно, без волшебства?..

* * *

Вообще третий курс для Фреда был чрезвычайно насыщен разными событиями. Перед рождественскими каникулами он зашел в кабинет директора и заявил, что, по всей вероятности, должен зарегистрироваться.

— О чем вы, Уизли? — доставая что-то из шкафа, спросила Минерва и обернулась. Перед ней сидел палевый лабрадор.

Директор зажмурилась, тряхнула головой. Открыв глаза, она снова увидела перед собой Фреда.

— Что это было, детка? — несколько растерявшись, спросила Макгонагалл.

— Я счёл, что анимагическое превращение может пригодиться мне в работе, — спокойно ответил мальчик, — но, думаю, должен теперь зарегистрироваться.

Это была крупная проблема. Несовершеннолетних не регистрировали, без регистрации заниматься анимагическими превращениями запрещалось, а без практики Фред быстро утратил бы свою способность. В общем, замкнутый круг!

Минерва повздыхала, посокрушалась, но, посоветовавшись с портретом Дамблдора, решила сделать исключение для одного из лучших учеников школы:

— Чтобы не утратить приобретенного навыка, два-три раза в неделю вы будете тренироваться в моем кабинете, но ни одна живая душа, кроме нас с вами, Уизли, не должна об этом знать! — строго сказала директор и тяжело вздохнула.

* * *

В тот же год Фред пережил трагедию.

Когда ему было около семи, в зоологической лавке он увидел облезлую, забившуюся в угол клетки крысу без хвоста. Фред подставил ладони, и зверёк плюхнулся прямо ему в руки. Владелец лавки был рад отделаться от больного животного и отдал парнишке Плюшку задаром, при этом честно предупредив, что она долго не протянет:

— Крысы живут, обычно, не больше четырех лет, а ей уже три, — сказал хозяин магазина и дал Фреду банку витаминов в придачу.

В любви и холе Плюшка округлилась, обросла шерстью, мутные глазки прояснились и заблестели веселыми бусинками. Из пугливого и затравленного зверек превратился в живого и любознательного. Фред в ней души не чаял. Крыса жила на его на плече и спала у него на груди. В школе куцехвостая Плюшка стала любимицей всех девчонок.

Однажды Фред проснулся оттого, что кольнуло сердце. Он открыл глаза и столкнулся с затуманенным взором зверька.

Мальчик со всех ног бежал к Хагриду, бережно прижимая Плюшку к груди. Ему казалось, что мир рушится. Большой друг ничем не смог помочь, крысе было уже девять лет…

Фред похоронил животное позади хижины лесничего. Придавив могилку тяжёлым замшелым камнем, он обернулся и, печально сказав: "так вот они, оказывается, какие", — погладил фестрала по морде.

— Представляете, профессор, — Хагрид, сидя в кабинете Макгонагалл, сморкался в очередную клетчатую скатерть, — он пережил смерть животного словно утрату человека — он стал видеть фестралов!

В тот день Фред пропустил занятия и пришел в замок совсем поздно. Орёл, вглядевшись внимательно в его опухшее лицо, открыл дверь, не задавая лишних вопросов.

Фред надеялся, что в гостиной уже будет пусто, но там все ещё сидели его однокурсники и несколько старшеклассников, посреди холла на ковре насупившись лежали Джеймс и Эшли. При его появлении все встали и молча разошлись, только Гордон Бредли с шестого недовольно буркнул:

— Чего так поздно, мы все волновались, — и тоже ушел спать.

— И никому, между прочим, смешно не было! — заявила Серая Леди, которая тоже дожидалась в гостиной. — Там на камине тебе бутерброды оставили и термос с шоколадом, — добавила она и уплыла в Гриффиндор успокоить остальных.

* * *

Когда Фред перешел на четвертый курс, Шляпа посоветовала Макгонагалл назначить его старостой факультета. Директор сомневалась — считала, что мальчику будет сложно, что он еще мал, но Шляпа заявила, что ни к кому так не прислушиваются, как к нему, и Минерва вынуждена была с этим согласиться.

— Да чего уж там, — махнув рукой, поддержал Шляпу со своего портрета крючконосый Снейп, — с этим "руки-в-брюки" даже Пивз никогда не спорит!

И Фред Уизли стал старостой факультета.

За этот год он изучил большую часть предметов пятого курса и перешёл сразу на шестой, к тому ж на него решили сгрузить обязанности старосты школы.

Ближе к сентябрю Макгонагалл была совершенно неожиданно озадачена новой неприятностью. Мадам Хуч вынуждена взять временный отпуск по семейным обстоятельствам!

— Чем-то помочь вам, Роланда, в моих силах? — обеспокоенно поинтересовалась директор.

— Единственное, что вы могли бы сделать — попытаться заменить меня кем-нибудь на время отсутствия. Увольняться не хотелось бы, но я понимаю, что это слишком сложно, — печально вздохнула мадам Хуч, — я ведь не знаю даже, сколько времени буду занята…

Макгонагалл подумала, посоветовалась с портретами и, заручившись "добром" Дамблдора, вечером отправилась через камин на Гриммо.

За большим круглым столом Гарри, Гермиона, Рон и Джинни внимательно слушали Минерву. Кричер, одетый в тёплую клетчатую пижаму, подал горячий шоколад и маленькие тарталетки, таявшие во рту.

— Конечно, — сокрушалась директор, — в первую очередь следовало бы обсудить это с его родителями, но уж очень до них далеко!

— Полагаю, можно предложить мальчику этот вариант, — задумчиво произнесла Гермиона.

— Во всяком случае, пусть попробует! — поддержал её Гарри.

— В конце-то концов, никогда не поздно отказаться! — добавила Джинни.

Рон только молча почесывал затылок, упершись взглядом в тарелку.

Позвали Фреда.

— Фред, — обратилась к нему маДжин, — профессор хочет предложить тебе временную работу.

— Покруче драконов! — поёжился Рон.

Макгонагалл изложила суть своей просьбы и в довершение добавила:

— Я поработаю над вашим расписанием, и, как и обещала, вы закончите в этом году шестой курс. К тому же, у вас будет неплохой оклад. По вашему желанию мы можем перечислять деньги в Гринготтс на ваш счет, или выдавать наличными каждую неделю. Вам нужно выбрать себе ассистента. Подумайте над этим вопросом.

Фред не стал долго ломать голову. Он тут же сказал Минерве, что будет работать в паре с сестрой, чем поверг директора в ужас:

— Вы Джордан имеете в виду?! Господь с вами, Уизли! Да у этой девчонки одно озорство на уме!

Макгонагалл горячилась, говорила, что Эшли будет не помощницей, а обузой, пыталась убедить Фреда выбрать серьёзную старшекурсницу, но мальчик был непреклонен.

— Вы, профессор, плохо её знаете, — сказал Фред. — С малышами она совсем другая, мне с ней будет намного легче, чем с кем-то ещё.

Гермиона незаметно моргнула директору, и Фреда отпустили. Взрослые остались одни. Тогда-то Минерва и узнала и про то, как старшие осторожны в квиддиче с малышами, и про то, как Фред вместе с Эшли планирует игры, как старшие обучают младших. Она узнала историю, произошедшую с Лили, о которой и Джинни-то рассказали не сразу.

Реакция Макгонагалл на этот рассказ была такой же, как реакция Рона. Она сказала, что можно было подкинуть подушку, на что Гарри ответил:

— Тогда они думали сердцем, зато теперь варят головой, причем заранее.

Гермиона, к тому же, осмелилась предположить, что в случае назначения Эшли, у девочки будет несколько меньше свободного времени, чтобы озорничать.

В общем, вопрос был решён положительно. Фред и Эшли были назначены временно исполняющими обязанности педагога. Им было положено жалованье за четыре часа занятий в неделю, и теперь Макгонагалл предстояло составить для каждого из них индивидуальное расписание.

* * *

Теперь новый староста школы обходил экспресс в поисках первокурсников. В этом году их было двадцать восемь человек. Фред рассказал всем, когда надеть форму и куда необходимо подойти, объяснил, что вещи доставят эльфы, что не нужно бояться ни Шляпы, ни призраков, что после распределения всех ждет вкусный ужин. Он развеселил скучающих, подбодрил и обнадёжил испуганных и развёл по компаниям одиноких.

"Самым-самым" оказался Ширли Купер. Фред сразу решил, что отведёт его к своим — Рози и Альбусу, уж они-то его разговорят! Их купе оказалось последним и двадцать восьмой первокурсник — Скорпиус Малфой — уже веселился в их компании. Фред этому порадовался, оставил на попечение брату и сестрёнке бледного Купера и, угостив малышей сладостями, ушёл вперёд искать ФоДжей-компанию[1].

______________________

1. ФоДжей — четыре Джея.

После ухода Фреда маленькие волшебники занялись новеньким. Они быстро выяснили, что, оказывается, приют вовсе не город, а специальный дом для сирот, но пока Купер объяснял им, почему у магглов сироты живут все вместе в отдельном доме, он изрядно утомился. Ребята никак не могли этого понять. В мире волшебников тоже есть сироты, но они живут у своих родных, а те, у кого родных совсем не осталось — у друзей или крестных родителей.

— Как наш Тэд, — добавил Эл-Си.

Куперу, к тому же, было трудно говорить ещё и оттого, что ему в рот не переставая что-то запихивали — то хрустик, то лягушку, то жевастика. В конце концов он взмолился:

— Ребята, я не могу сразу так много сладкого есть, меня сейчас стошнит!

— Ды ды фто! — ужаснулся сквозь сжатые зубы Эл-Си, из уголка рта у него свисал мармеладный хвостик. — А гаг де бдаднифный удын?

При мысли о "бдаднифном удыне" Ширли совсем поплохело, но тут все переключились на появившуюся в купе хорошенькую девочку лет тринадцати. Рози и Альбус завопили так же радостно, как и при виде Фреда, а Малфой и Купер воззрились на нее с нескрываемым любопытством.

Одета она была по-спортивному — джинсы, кроссовки и водолазка. Никаких девчачьих излишеств, только на шее маленький кисет на кожаном шнурке. Каштановые коротко стриженые волосы завивались и были, явно, не слишком послушны, но её это совсем не портило. Тёмно-серые глаза смеялись лукаво и в то же время по-доброму.

Эшли, а это была именно она, одарила всех лучезарной улыбкой и пакетиками с сахарными мышками.

— Это еда? — Купер изо всех сил постарался не показаться невежливым, но всё же голос его испуганно дрогнул.

— Тебя пугают волшебные сладости? Ты маггл? — участливо спросила девочка и, вглядевшись в него внимательней, добавила: — Ты — Купер, да? Мне про тебя рассказывали.

— Его вообще еда пугает, — проглотив наконец жевастика, внятно объяснил Эл-Си, — съел-то всего-ничего, а уже обожрался и вспотел!

— Не все же могут лопать как ты, Северус, странно, что ты не Уизли! — рассмеялась Эшли и снова обратилась к Ширли: — Не бойся, в Хогвартсе есть никого не заставляют, но всё, правда, очень вкусно! В нашей школе вообще нет ничего страшного. Призраков поначалу можно испугаться, но они вреда не причинят. Правда, лучше до них не дотрагиваться, — девчонка поёжилась, — они холодные и мокрые.

— Эшли, а про фестралов расскажи! — с замиранием сердца попросил Эл-Си.

— Опять тебя Джеймс стращал? Голову ему оторву! — сердито буркнула Эшли и, сев рядом с Малфоем, которого не преминула погладить по голове (а что это у нас за белокурый красавчик?) стала рассказывать малышам про фестралов.

Закончив рассказ, Эшли поинтересовалась у первокурсников, не проходили ли мимо ФоДжей и, получив утвердительный ответ, пошла разыскивать братьев. Эл-Си, махнув головой ей вслед, пояснил:

— Она тоже наша, — и захрустел сахарной мышкой.

Малфой попытался прикинуть, сколько в Хогвартсе "наших", но, сбившись со счета, протянул, склонив голову набок и задумчиво глядя на Рози:

— А у нас дома два фестрала.

* * *

В одном из купе первого вагона четверо мальчишек пили тёплое сливочное пиво и весело над чем-то смеялись, когда к ним вошла девочка:

— Про что шум-гам, джентльмены?

— Ты где ходишь, училка, твоё пиво уже почти остыло! — Джеймс подал ей пузатую бутылочку и подвинулся, освобождая место.

Теперь весь квартет был в сборе, с ними веселился и Фред.

* * *

Первым в развесёлой четверке появился Джеймс. Когда через пару недель Гвенделин, жена Джорджа, заядлая спортсменка, игравшая в одной команде с Анджелиной, удачно поднатужившись, произвела на свет близнецов, папаша назвал их Сириусом и Ремусом:

— Пускай их снова будет трое, как до нас, — непривычно угрюмо сказал он Гарри. — К тому ж мы с Фредом тогда в Ордене Феникса с Блэком и Люпином сдружились…

Гарри молча кивнул в знак согласия. Так в компании появились Сириус Джордж Уизли и Ремус Джордж Уизли.

Еще через пару месяцев счастье, в образе маленькой куколки, привалило и в семью Ли Джордана, компаньона Джорджа. Эшли, конечно же, была подарком судьбы, ибо то, что Верити, секретарь компании, между бесконечной беготнёй из Косого в Хогсмид и обратно, ухитрилась всё же родить ребёнка, точно было чудом!

На лицах мальчишек сразу читалось, что Джеймс, Си-Джей и Ри-Джей составят весёлую компанию, но интересная мысль о том, что Эшли Джордан, Эшли-Джей, маленькая папина куколка, станет в этой компании не самым смирным товарищем, никому в голову почему-то не пришла.

До рождения сына Поттеры жили в Годриковой Лощине вместе с Тэдом и миссис Андромедой Тонкс, которую тоже забрали к себе.

Когда появился Джеймс, в небольшом доме стало тесно, и было принято решение переехать на Гриммо, где к тому времени всё уже было приведено наконец-то в нормальное состояние. Мейди (сокращённое от "Андромеда", так же как и Энди) изъявила желание остаться в Годриковой — присматривать за домом и за Тэдом, который непременно должен приходить на прогулки туда, где "оброс" друзьями, где ему не будет скучно.

За домом Тонксов — её собственным жильём, куда ей вовсе не хотелось возвращаться, следил Кричер.

Бесконечные игры и тренировки почти не оставляли Гвенделин времени на детей, а работу она потерять не хотела, и Верити, фактически, осталась одна с тремя младенцами. Жену Джордана утащили на Гриммо почти силой. Немало было побито и восстановлено посуды, пока Джинни убедила её, что в Косом, вообще-то, всегда было жутко тесно, что она одна с тремя детьми просто загнётся, и что вдвоём им всё-таки будет легче.

Наконец вопрос был решен. Джорданам выделили на Гриммо пару комнат, а детям одну здоровенную детскую на пятерых (пятым вскорости оказался Фред). У шестилетнего Тэдди, естественно, была отдельная спальня.

Джордан приходил вечером после закрытия лавки, и они с Гарри после работы помогали своим девочкам купать и кормить ораву из пяти гавриков. От Джорджа проку в доме было мало, хотя и он на Гриммо не был обделен площадью. На большом семейном совете "Поттеры-Джордан-Уизли" было решено, что он полностью берёт на себя лавку в Косом, а Ли закрывается в Хогсмиде пораньше и приходит на помощь девочкам, дабы хрупкие Джинни и Верити не переломились пополам. Впрочем, Ли иногда ухитрялся прибегать и среди дня, правда, ненадолго, по словам Гарри, "поиграть в куколку".

Пока Эшли радовалась жизни лёжа в кроватке, всё было прекрасно, иногда только с грохотом падала люстра, по этому поводу малышка каждый раз выражала бурный восторг, а Ли или Гарри с хмурым видом возвращали сей веселящий предмет на место.

Как только девчушка встала на ноги, она превратилась для всех окружающих в ходячую неприятность. Всё, до чего она могла дотянуться, было сломано, разбито или сожжено. Не помогали ни шкафы, ни замки, ни ширмы. Ей обязательно нужно было разобрать, посмотреть что внутри, узнать как устроено и почему "зуззыт", после этого следовало уничтожить.

Кем мальчишки считали Эшли, сестрой или братом, понять было трудно.

В течение первых двух лет больше всех доставалось Верити и Джинни — маДжин, как называл её Тэд, а с его подачи и все остальные дети.

Гермиона приходила почти каждый день, и её помощь всегда была ощутимой, но всё же самым лучшим помощником был Кричер, а он, к сожалению, сопровождал Тэда в Годрикову Лощину.

Так прошли два года, к пятиголовой ватаге добавился Эл-Си, а у Гермионы родилась дочка, и подруга отважно предложила Джинни объединиться:

— Всё равно придётся временно оставить работу, — вздохнула Гермиона, — а Рон говорит, Джордж жаловался, что им с Джорданом очень тяжело без помощи Верити.

Только тогда наконец Джордж и Ли вновь обрели верную секретаршу и помощницу, которую ожидала привычная беготня из Косого в Хогсмид и обратно, а дракон, теперь уже семиглавый, оседлал Джинни и Гермиону.

А через пару лет у "дракона" появляются еще две головы — Лили и Хьюго…

* * *

Дети так и росли все вместе. Их невозможно было разделить, развести по разным домам, оторвать друг от друга. Когда им наконец было позволено самостоятельно перемещаться через камин, старшие, крепко прижимая к себе младших, всюду таскали их за собой. Дружным скопом ребята гоняли гномов на огороде Норы, копались в сарае у деда, рыскали на Гриммо по многоуровневым подвалам и чердакам, а зимой, под присмотром верного Кричера и повзрослевшего Тэда, частенько навещали Годрикову Лощину, куда их манили маггловские развлечения — коньки и лыжи.

Без ссор, конечно, тоже не обходится. Джеймс и теперь любит подразнить малышей, особенно Рози, или постращать чем-нибудь Эл-Си, хотя ему достаётся за это от Фреда или Эшли. От Эшли же всегда следует ожидать озорства, но она никогда не даёт в обиду младших. Впрочем, они и сами вполне могут дать отпор кому угодно. К примеру, Джеймс называет Рози мисс Джинджер (рыжая). Она не обижается, да и Джеймс делает это не со зла, и всё-таки сестренка в ответ зовёт его либо Ваше Дикобразие, либо просто Дикобразина.

Мальчишки называют младших козявками, малявками и прочей мелюзгой, но сами беззаветно любят их всех.

Когда они всем скопом заваливаются в Косой переулок, Верити старается поскорее спровадить их в кофейню Фортескью, чему ребята всегда рады. Всё равно в Косом из лавки ничего не умыкнуть — Верити за ними зорко следит. Привыкла.

И всё-таки ФоДжей всегда ухитряются раздобыть то что им нужно. Для таких случаев в кармане Эшли лежит атласная ленточка сомнительной чистоты и неопределённого цвета. Наступает момент, когда девчонка с обречённым видом достает её, отдаёт братьям, и, тяжело вздохнув, со словами "ну вяжите, что ли", подставляет им буйну голову на растерзание. Джеймс, обычно, цепко ухватывает её за волосы, а близнецы в четыре руки пытаются привязать ей на хвост замызганный бантик.

— Ну неужели это так трудно?! Вроде бы так же как на башмаках! — морщась бубнит Эшли. — Ай! Джеймс, не тяни ты так! Это всё-таки мои волосы, а не шнурки!

После этой экзекуции Эшли уходит в камин одна.

Несколько мгновений спустя, она, перепачканная сажей, посыпанная пеплом и с чем-то невообразимым на макушке, вываливается из очага лавки "J&W" в Хогсмиде и с воплем "папулечка, миленький, как же я соскучилась" бросается в отцовские объятья. Пара звонких поцелуев, и Ли бежит обслуживать нескончаемый поток покупателей, а Эшли беззастенчиво тырит всё необходимое и быстро сматывается назад к братьям.

* * *

При поступлении в школу дружная четвёрка пережила жуткий стресс. Распределяющая Шляпа разделила их! Эшли и Джеймс были отправлены на Равенкло, а Рыжики оказались на Гриффиндоре. Единое тело разорвали пополам! Праздничный ужин за разными столами был не в радость. Первую ночь в Хогвартсе они не спали. Их развели не только по разным спальням, но по разным этажам, по разным башням!!!

Завтракали наутро опять за разными столами. Еда снова не лезла в горло, а голова на голодный желудок, естественно, варить отказывалась, уроки не шли на ум…

Так, в тоске, прошла вся первая неделя. Будущее казалось мрачным, к тому же всем четверым грозило оказаться среди отстающих.

В пятницу после уроков Джеи пили чай у Хагрида и жаловались на жизнь:

— На совместных уроках не пообщаешься! — в один голос сопели близнецы.

— В гостиные друг к другу не пускают! — злился Джеймс.

— И вообще, — кипятилась Эшли, — после уроков вместе заниматься можно только в библиотеке, а там особенно-то не поговоришь!

— А вы это… — Хагрид почесал затылок, — в Главном Зале попробуйте.

К концу сентября все нормализовалось. ФоДжей вместе делали уроки в Главном Зале, в свободное время гоняли на метлах по полю для квиддича, по пятницам пили чай у Хагрида, а иногда ухитрялись попасть друг к другу в гостиные и посидеть рядом у камина. Успеваемость всех четверых заметно улучшилась.

К Рождеству они уже знали, как выглядит Призрак Унитаза, где искать болото, сотворённое близнецами-старшими, как поладить с Пивзом, что находится позади хижины Хагрида, и как попасть на кухню, не нарвавшись при этом на Филча.

Джеймс и Эшли теперь без проблем попадали в Гриффиндорскую гостиную:

— Открывайте, леди! — безапелляционно заявляла нахальная первокурсница. — А то знаем мы, чего у вас носик под цвет платья, и на каких картинах Филч утром марочных вин не досчитался!

— Возмутительно! — взвизгивала Леди-в-Розовом и открывала круглый дверной проём.

Занимаются Джеи хорошо. В общем-то, учиться всем четверым, как ни странно, понравилось. Раньше они не сталкивались ни с чем более сложным, чем уборка дома, мытьё посуды или чистка картошки, но теперь у них были волшебные палочки, как у Фреда, которому они прежде ужасно завидовали! Близнецы, правда, иногда лодырничают, но у Эшли на этот случай всегда в запасе пара звонких подзатыльников. К учёбе у неё подход серьёзный.

Ещё Рыжики любят иногда поморочить преподавателей, которые их без конца путают, но от этого всем только весело и педагоги не сердятся.

Вообще, безошибочно распознавать близнецов могут только Эшли и Фред. Даже Джеймс иногда их путает, хотя, возможно, это Рыжики путают парня. Когда кто-нибудь спрашивает Эшли, как она их различает, девчонка бесстыдно заявляет:

— По трусам. У одного синие жёлтыми мышками, у другого жёлтые синими мишками.

Джеймс, обычно, заливисто хохочет, близнецы, испуганно переглянувшись, хватаются за ремни, а девчонки вокруг краснеют и смущенно хихикают.

В Хогвартсе у весёлого квартета, кроме прозвища ФоДжей, которое принес из дома Фред, есть ещё одно — их окрестили "Джордан и Ко". Все всегда уверены, что почти любая проказливая выходка — их рук дело, но доказать это невозможно. Только однажды, в конце прошлого учебного года, Филчу удалось схватить Эшли, когда она натоптала вокруг болота в коридоре. За этот мелкий проступок он заставил её после уроков разбираться в своём кабинете. Как раз этого наказания девчонка боялась больше всего! Правда, справилась она с ним прекрасно, хотя волшебная палочка на время уборки была конфискована директором, и ею же был запечатан кабинет. Когда Филч явился к себе, свалка, копившаяся десятилетиями, было разобрана и аккуратно разложена по коробкам, а сами коробки расставлены по стеллажам. Помещение казалось теперь просторнее и даже светлее. Две нижние полки были заняты особенно тщательно упакованными ящичками с наклейками "Уизли".

Директор, лично пришедшая проверить работу Эшли, окинула комнату удовлетворённым взглядом и холодно похвалила девочку:

— Отлично сработано, мисс Джордан! — и обратилась к завхозу: — К теперь приятно войти, мистер Филч! Десять очков Равенкло за труды.

Выведя Эшли в коридор, Макгонагалл взяла девчонку за плечо и, внимательно глядя ей в глаза, произнесла:

— Такое ощущение, что там орудовали по меньшей мере четверо!

— Просто я очень старалась, профессор, — Эшли тяжело вздохнула и скромно потупила взгляд. — Теперь можно? — она протянула руку за своей собственностью.

Возвращая девочке волшебную палочку, директор покачала головой и, хмыкнув, изрекла:

— И десять очков Гриффиндору. За наглость!

Когда Филч после генеральной уборки полез в верхний ящик стола, взорвалась невесть откуда взявшаяся там навозная бомба.

— Джо-о-орда-а-ан! — завопил забрызганный вонючей жижей завхоз, но девчонку осмотрели на входе и на выходе, и обвинить её было невозможно.

Половина ящиков с наклейками "Уизли" были подозрительно легкими и не открывались, словно запечатанные заклинанием. Хозяин кабинета, сквиб, догадывался, что эта паршивка, Джордан Уизли, опять каким-то образом обвела его вокруг пальца, но не хотел в этом сознаться даже самому себе и оставил всё как есть.

* * *

Теперь все четверо на третьем курсе. ФоДжей, а с ними и Фред, пьют тёплое сливочное пиво, удобно развалясь на мягких диванчиках Хогвартс-экспресса, и весёлый квартет радуется тому, что у них впереди ещё целых пять счастливых лет учёбы в школе.

Ближе к вечеру Хогвартс-экспресс прибыл наконец на станцию Хогсмид.

В сопровождении Хагрида первокурсников на лодках доставили в замок, где директор Макгонагалл объяснила им порядок распределения и расселения и правила поведения в школе. Затем их проводили в освещённый свечами Главный Зал, где робеющих первачков уже ждали педагоги и студенты Хогвартса и Распределяющая Шляпа на колченогом табурете.

Первокурсники, выстроенные в две колонны, стояли в среднем проходе между четырьмя длинными факультетскими столами. Рози, памятуя наказ Фреда, крепко держала за руку Купера, позади них стояли Эл-Си и их новый светловолосый приятель Скорпи Малфой. Рози то и дело с тревогой оглядывалась на брата, при этом постоянно задевая Малфоя по носу своими пушистыми волосами. Скорпи каждый раз зажмуривался, но не отодвигался.

По алфавиту первым из четверых шёл Купер. Рози пришлось разжать руку, когда Шляпа произнесла его имя.

— Не бойся! — шепнула Рози и легонько подтолкнула Ширли вперёд. — Иди!

Голова у мальчика кружилась, ватные ноги почти не слушались. Он с трудом доплёлся до табурета, и хорошенькая молодая учительница, ободряюще улыбнувшись, напялила ему на голову старый заплатанный головной убор. Шляпа опустилась Куперу аж на плечи, свет на мгновение померк, но в следующую секунду Ширли услышал странное слово "Равенкло" и снова увидел освещённый свечами зал и хорошенькую учительницу, которая указывала ему путь к столу.

— Счастливый, — тихо шепнула Рози мальчишкам, — отмучился!

Купер увидел, как сидящие за столом ребята призывно машут ему, узнал среди них уже знакомых ему мальчика со значком и стриженую девочку. От этого страху поубавилось, но всё же Ширли, направляясь к столу, с тоской оглянулся на компанию из купе. Все трое махали ему руками и Купер, помахав им в ответ, понял, как сильно он хочет оказаться рядом с ними, и почувствовал как сжимается сердце.

Стриженая девочка, которую ребята в купе называли Эшли, посадила его рядом с собой. С другого боку от неё сидел мальчишка, удивительно похожий на Эл-Си, нового приятеля Ширли, только постарше.

Распределение продолжалось. Купер сидел словно на иголках. Под Шляпой успели побывать человек десять, не меньше, пока директор Макгонагалл наконец громко произнесла:

— Малфой Скорпиус Гиперион.

Эл-Си хлопнул нового приятеля по плечу, Рози ободряюще пожала ему руку, и Малфой отважно направился к табурету.

Купер с волнением провожал взглядом своего светловолосого знакомого, в надежде, что сейчас он окажется рядом, но Шляпа, не раздумывая, провозгласила: "Гриффиндор", и новый приятель ушёл к другому столу.

Когда Малфой услышал "Гриффиндор", он был так счастлив, что его не отослали домой, что ему было уже не важно, почему он отправлен именно на этот факультет, и кто же он всё-таки: храбрец или простофиля. Он только с беспокойством оглянулся на своих новых товарищей, всё ещё дожидающихся распределения, бросил растерянный взгляд в сторону Купера и, обо что-то на ровном месте споткнувшись, направился туда, куда его подтолкнула красивая молоденькая учительница, державшая шляпу. Студенты Гриффиндора дружно приветствовали своего нового товарища. Особенно активно размахивали руками рыжие близнецы, которым было обещано сливочное пиво. Понятно, что он не заметил, сколь изумлённо смотрела ему вслед директор школы.

— Я думал, мы вчетвером будем вместе, — обескураженно пробормотал Эл-Си.

— Ничего, — попыталась успокоить его Рози, — вон, Джеи всегда вместе, хоть и на разных факультетах… ничего…

Девочка крепко сжала руку брата. Голос у неё был твердый и уверенный, но кто бы знал, что творилось у неё в душе!

В том, что Альбус будет на Гриффиндоре, Рози не сомневалась ни секунды. Если она окажется с братом, кто же присмотрит за бедным перепуганным Купером? А вдруг Шляпа отправит её на Равенкло, как же тогда Эл-Си без неё?! И новый приятель, этот Малфой, ей тоже понравился, она хотела бы дружить и с ним тоже… А ну как она вообще на Слизерин угодит?!

— Ничего, — шептала Рози, сжимая руку брата и успокаивая не столько его, сколько себя, — всё обойдётся, мы что-нибудь придумаем!

— Поттер Альбус Северус, — объявила директор, и, ободренный пожатием сестры, Эл-Си уселся на табурет.

Так же как и в случае с Малфоем, Шляпа не медлила. Ещё не коснувшись головы мальчика, она громко произнесла: "Гриффиндор", — и Поттер отправился туда, где довольный и счастливый сынишка Драко Малфоя до хрипоты орал "Ур-р-ра-а-а!!!" и, размахивая руками, прыгал от радости.

Директор Макгонагалл этого не видела, она озабоченно шепталась о чём-то с профессором Лонгботтомом, куратором Гриффиндора.

Когда распределение дошло до буквы "W" накал страстей в умах трёх мальчишек достиг своего верхнего предела. Наконец директор вызвала Рози.

Пока девочка сидела на табурете, все трое вертелись словно ужи на сковородках. Ребята с волнением следили за тем, как Рози то мотает головой, то согласно кивает, как нетерпеливо ёрзает на табурете. Прежде чем объявить факультет, Шляпа удерживала Рози Уизли достаточно долго, а после ещё пару раз останавливала.

— На Слизерин пойдёшь? — сморщившись, спросила Шляпа у девчушки.

Рози крепко зажмурилась, стиснула зубы, сжала кулачки и изо всех сил отрицательно замотала головой.

— Зря боишься, — прошептала Шляпа, заскрипев складками, — у тебя неплохие задатки.

Рози вовсе не боялась, просто она хотела к брату, и ей было жалко Купера, и ещё этот… В общем, Рози не знала уже куда она хочет, но зато она точно знала куда ей уж вовсе не нужно — туда, где никого нет.

— Тогда Равенкло? — тон Шляпы был вопрошающий.

— А как же Эл-Си без меня? — Рози заёрзала на табурете.

— Да не волнуйся ты, не пропадёт твой братец на Гриффиндоре, — засаленные складки на тулье разгладились.

— А-а-а… — Рози ничего не спросила, лишь слегка порозовела.

— Он тоже от тебя никуда не денется, — проворчала Шляпа и объявила:

— Равенкло!

Купер, напряжённо следивший за своей новой подружкой, испустил вздох облегчения, а Эл-Си и Малфой, наблюдавшие за ней с не меньшей тревогой, наоборот, вскочили, сокрушенно ахнув.

Роуз стала сползать с табурета.

— Эй, — окликнула девчушку Шляпа: — присмотри там за этим маггловским мышонком, Купером. Он одинок и всё ещё сильно напуган.

Рози согласно кивнула.

— У него храброе сердце, — тихо добавила Шляпа, — но он пока и сам об этом не знает.

Рози снова согласно кивнула.

Шляпа вздохнула:

— Ну иди, — вздохнул старый колпак. Но как только Рози собралась снять головной убор, тот снова остановил её.

Рози ждала какого-нибудь мудрого совета.

— Ты не очень-то там, — нахмурившись, напутствовала Шляпа, — Равенкло всё-таки!

* * *

Всё это время Купер следил за Рози затаив дыхание. Почему она так долго сидит на табурете? Вдруг Шляпа передумает и он останется здесь один?! Ох, этот старый кожаный колпак ещё шепнул ему, что он храбрый! А он так боится!

Какое облегчение! Наконец-то рыженькая девочка идёт к их столу!

Ширли чувствует себя последним… Он знает, что Рози плохо. Она удручена, ведь её брат далеко, за другим столом. А он, Ширли, эгоистично радуется тому, что не остался один! От этого он чувствует себя виноватым, на душе становится тоскливо… Свечи, так обрадовавшие его вначале, кажутся теперь тусклыми, а потрясший воображение звёздный потолок — унылым. Купер не знает, как успокоить Рози, чем ей помочь. Он безрадостно ковыряет вилкой в тарелке, и хмурые мысли одолевают его.

Эл-Си и Малфой нахохлились за гриффиндорским столом. Что это за школа?! Свечи тусклые, потолок унылый, еда не лезет в горло даже Поттеру…

Рози, подавленная, сидит за столом Равенкло рядом с Купером. Что же ей теперь, пополам разорваться что ли? Будущее представляется безотрадным — жизнь дала трещину, и её уже не склеить!

— У-у-у, мешок замызганный! Это не головной убор, это просто Джек-Потрошитель какой-то! — возмущённо шепчет Эшли на ухо Джеймсу и, обняв сестру за плечи, твёрдо заявляет: — Идём к братьям.

Обрадованная Рози крепко хватает за руку Купера и тащит его за собой, даже не спросив согласия. Велено же присмотреть! Ширли послушно идёт вслед за Рози. Непохоже, чтобы он был сильно удручён её бесцеремонностью…

* * *

Собравшись снова вчетвером, первокурсники заметно приободрились. Только теперь они поняли, как сильно проголодались! Все четверо, даже Купер, дружно наваливаются на еду. Эшли, глядя на жующих малышей, облегчённо вздыхает и начинает спокойно объяснять, что жизнь не кончилась, что они пойдут по проторенной дорожке, что она, Эшли, им поможет. Она успокаивает, говорит, что ФоДжей тоже разделены, но они всё равно вместе. Почти всегда вместе… С едой эти мудрые мысли усваиваются куда лучше!

* * *

Куратор Гриффиндора Лонгботтом обходит свой факультет.

— Не сомневался, что увижу тебя именно здесь, Альбус! — Невилл треплет лохматую шевелюру Эл-Си, затем ласково проводит ладонью по пушистым волосам Рози: — Я смотрю, гостей за нашим столом всё прибавляется, а, Равенкло?

— Привет, Невилл! — привстав, девочка бесцеремонно целует друга семьи в щёку. — Это Купер, он со мной.

Профессор переходит к следующему первокурснику, он кладёт руку на плечо Скорпи, заглядывает в доверчиво распахнутые глаза мальчугана:

— Малфой? Я ваш куратор, профессор Лонгботтом. Ты очень похож на своего отца, — Невилл улыбается, — надеюсь, ты будешь таким же хорошим учеником, как твои папа и мама. Поздравляю с поступлением в Хогвартс!

Скорпи удивлённо смотрит на профессора. Как мама? Да, папа, хоть и не окончил школу, хорошо учился, Скорпи это знает. Тогда многие не доучились — война была, но мама? Она всегда смеётся и говорит, что была троечницей. Скорпи безразлично, какие у неё были оценки, она всё равно лучше всех, он свою маму с любыми оценками любит! Папа тоже её очень любит, он даже терпит, когда мама его целует. Закрывает глаза и терпит! И ещё называет её "любимая троечница". Да этот профессор просто её не знает! Она же на Слизерине училась, а он, наверняка, гриффиндорец, раз куратор…

— Вы что, учились вместе с моей мамой? — Малфой, хлопая глазами, разглядывает преподавателя.

— Я учился с твоим папой, а маму твою я учил! — смеётся профессор и идёт дальше, а Малфой с недоумением глядит ему вслед.

* * *

— Что происходит в этой школе?! — обращаясь к Шляпе, Макгонагалл с размаху хлопает ладонями по столу. — Ты что творишь, колпак ты… замшелый?!

Профессор Снейп от возмущения почти выходит за раму своего портрета:

— Как?! Ты каким местом думала?! — Северус стучит кулаком себе по лбу. — Шляпа!!!

— Чем вы, собственно, все недовольны? — Шляпа потягивается, разминая затёкшие складки.

— Если даже один из них не свернёт другому башку через неделю, то носы-то они друг другу точно откусят, дай только срок! — обхватив голову руками, Минерва падает в кресло. — И что мне тогда делать прикажешь?!

Заложив руки за спину, Снейп нервно вышагивает по портрету взад-вперёд:

— Конец света! Сын Драко Малфоя на Гриффиндоре! — воздев руки к небу, он обращает вопиющий взор к Шляпе. — Внук Люциуса Малфоя на Гриффиндоре!!!

— Ничего не могу поделать, — морщится шляпа. — Чистый гриффиндорец ваш Малфой, под стать Поттеру!

— Молодец! — лукавый взгляд Дамблдора лучится радостью. — Сто раз молодец! Тысячу раз молодец!

— Ну ладно, — тяжело вздыхает Макгонагалл, — но что опять эта делает на Равенкло?! Она же тоже "чистый Гриффиндор"! Я не права?

— Гриффиндор и так переполнен, — Шляпа пожимает полями, — там девять человек! И вообще, представляете, что будет, если их всех вместе собрать! — засаленные складки разглаживаются в улыбке. — Хотите, чтобы Лонгботтом повесился? Да и за Купером присмотреть надо…

— Могла бы девчонок на Слизерин отправить, — недовольно ворчит Снейп, — у них обеих неплохие задатки.

— Думаете, они стали бы мотаться каждый вечер в подземелье? Как бы не так! — Шляпа хитро щурит лоснящиеся заплатки. — Да они обе ночевали бы в гриффиндорской гостиной, прямо на ковре!

— Да будет вам уже! Что за пессимизм, в конце-то концов! — обрывает всех Дамблдор. — Минерва, мне бы так хотелось увидеть их вместе… Надеюсь, вы меня понимаете?

— Хорошо, Альбус, — тяжело вздыхает директор, — постараюсь в ближайшее время, пока ещё обе головы на месте!

С утра, пока студенты уминали тосты и пудинги, прилетели почтовые совы.

— Смотри, смотри, — Джеймс подтолкнул Эшли локтем, — не успели приехать!

Саркастически ухмыльнувшись, он кивнул на гриффиндорский стол, за которым Поттер и Малфой разворачивали свои письма.

— А не подскажешь, кому родители в прошлом году до самого дня рождения по три письма в неделю слали? — девчонка с самым безмятежным видом потянула к себе вазочку с мармеладом.

— Я их, между прочим, не просил, — вспылил парнишка.

— Разве я что-то сказала? — Эшли удивлённо вскинула брови.

Поттер хмуро уткнулся в тарелку с омлетом.

— Джеймс, — Рози аккуратно разгладила пергамент, — тебе привет от Хьюго, от бабушки с дедушкой и от моих родителей!

— Угу! — буркнул мальчишка и порозовел.

Прибежали Эл-Си и Малфой.

— Джеймс, — Альбус помахал конвертом перед самым носом старшего брата, — тебе привет от мамы, папы и Лили!

— Спасибо! — с досадой рявкнул Поттер и покраснел ещё сильнее.

— Джеймс, — Эшли с невинным видом намазывала тост мармеладом, — тебе ещё привет от Кричера, от…

Девчонка не договорила, парнишка поперхнулся, покраснел как варёный рак и закашлялся. В горле у него застряли явно не слова. Эшли размахнулась и треснула ему по загривку. Изо рта у парня что-то вылетело.

— Прости… — Джордан виновато поморщилась.

Джеймс глубоко вздохнул и, взглянув на девчонку, молча покивал в знак благодарности.

Купер молча жевал, уткнувшись в свою тарелку, когда перед его носом упал запечатанный сургучом конверт. Мальчишка от неожиданности отпрянул и с удивлением посмотрел на послание.

— Это тебе, — улыбнулась Рози, — тебе!

Ширли распечатал конверт, там были рисунки. На одном — зáмок, отдалённо напоминающий Хогвартс, и подпись "от Хьюго", на другом — букет цветов от Лили, сильно смахивающий на маггловский берёзовый веник для бани. Рози и Альбус хитро переглянулись — их сова вчера успела в Нору вовремя.

Куперу скоро двенадцать, а он ещё ни разу в жизни не получал писем, разве что уведомление о переводе в новую школу, но оно пришло на имя директора приюта. Он внимательно рассмотрел рисунки, аккуратно сложив их, убрал в нагрудный карман и снова принялся за еду. Ширли ни на кого не смотрел, потому никто и не увидел, как что-то капнуло с его лица в тарелку…

* * *

Ещё до завтрака первокурсникам объявили, что первые две недели, пока они не привыкнут к школе, их на все занятия будут сопровождать дежурные старшеклассники. После завтрака здоровенный темнокожий парень собрал возле себя первокурсников Гриффиндора и Равенкло и повел их на сдвоенный урок в подземелье, а красивая длинноволосая девушка увела Хаффлпафф и Слизерин в теплицу на гербологию.

По дороге к классу зельеварения Рози рассказывала Скорпи и Куперу, что профессор Лонгботтом, очень добрый, что он вообще никогда не кричит и не ругается, и можно его не бояться.

— Но думаю, Альбус Северус, тебе лучше всё доесть до начала урока, — насмешливо заявила она брату, — а то вдруг оно вывалится в котёл и взорвётся.

Эл-Си чуть не подавился жевастиком, но решил пока не ругаться с сестрой.

Никто и не думал даже, что невзгоды начнутся с самого первого дня, с самого первого урока… Что самое интересное, неприятность произошла вовсе не из-за Поттера, но, хоть виновата во всём, безусловно, была Рози, всё же Малфой…

Вошли в класс, начали рассаживаться. Рози бесцеремонно затолкала Купера к стене и села рядом. Пока Эл-Си ловил ворон, Скорпи быстро шмыгнул вперед и сел рядом с его сестрой. Поттер оказался сидящим у прохода, но, кажется, совершенно не огорчился.

Ширли с любопытством осматривал помещение. Оно немного напоминало кабинет домоводства для девочек в его прежней школе, только там по стенам были развешаны натюрморты со всякой снедью, а здесь — портреты. И с этих своих портретов предыдущие преподаватели зельеварения разглядывали новоиспечённых студентов. Купер ещё вчера успел заметить, что в Хогвартсе картины живые, что люди на них движутся и разговаривают, прямо как в кино! Ширли показалось, что один мрачного вида крючконосый дядька слишком пристально рассматривает их компанию. Глядя ему в лицо, мальчишка даже поёжился, такой пронизывающий и колючий взгляд был у человека в мантиии.

— Сегодня вы будете варить самое простое снадобье — средство для заживления царапин, — объявил профессор Лонгботтом после того, как представился первокурсникам.

— А от прыщей зелье будет? — подняв руку, бойко спросила Рози.

— С прыщами лучше к мадам Помфри, — профессор улыбнулся, а Скорпи взглянул на Рози и, не обнаружив на её лице никаких прыщей, шепнул на ухо Поттеру:

— Северус, зачем ей, а?

— Я почём знаю, — пожал плечами Эл-Си, увлечённо разрисовывающий на своём пергаменте крылышко у снитча.

Прослушали лекцию, всё записали, Невилл раздал ингредиенты, и все разошлись к котлам попарно. Рози с Купером работали у одного котла, Эл-Си и Скорпи рядом с ними у другого.

Снейп продолжал разглядывать их с прежним вниманием.

Рози то и дело отвлекалась, беспокойно заглядывая в котёл к брату, а Ширли, наоборот, работал спокойно и сосредоточенно и вёл себя так, словно всю жизнь только и делал, что зелья варил.

— Перемешивай, — велел он Рози, а сам, сверившись с записями в пергаменте, начал толочь в ступке кусочек сухой смолы.

Рози удивлённо моргнула и в очередной раз заглянула в соседский котелок, над которым наклонился Скорпи. В этот момент мальчишка поднял голову и, ткнув макушкой Рози в подбородок, с перепугу, уронил в посудину свою волшебную палочку. Из котла полетели жгучие брызги, искры, повалил жёлтый дым… Рози отскочила, Скорпи шарахнулся назад, налетел на Поттера, и оба они опрокинулись на пол. Купер, оглянувшись, побледнел и, схватив первый подвернувшийся под руку рюкзак, накрыл им котёл.

О-о-о! Люси Рубин, пухленькая курносая девочка с Равенкло, смешно свела бровки домиком, в ужасе округлила и без того круглые глаза и часто-часто заморгала, оторопело наблюдая, как её рюкзак вместе со всем содержимым медленно превращается в кашу и оседает в котелок мальчиков…

Чужой рюкзак! Кошмар! Сердце Купера упало куда-то в область желудка…

— Молодец, быстро сориентировался!

Бодрый голос профессора Лонгботтома вывел всех из состояния шока. Он провёл над котлом своей волшебной палочкой, осушив его содержимое, затем левитировал раскисший рюкзак Люси и, прямо в воздухе приведя его в полный порядок, вернул хозяйке. После этого Невилл занялся волшебной палочкой Скорпи.

Ширли и Рози получили за своё зелье наивысшую оценку, а Купер, к тому же, принёс пять очков Равенкло — Невилл наградил его за быструю реакцию.

— А вы, — обратился профессор Лонгботтом к Скорпи и Альбусу, — не расстраивайтесь, со всеми случается. Но после обеда придёте на отработку — зелье обязательно нужно сварить!

* * *

Следующим по расписанию был эсперанто для магов — объединенная для четырех факультетов лекция. Всё занятие только и делали, что записывали. Хорошо, хоть урок не сдвоенный — через час мученье закончилось.

Дежурный предупредил, что следующее занятие — история магии, будет проходить в том же кабинете — снова объединённая лекция.

Первокурсники боялись пропустить прибытие профессора Бинса, о состоянии которого уже были осведомлены, и, несмотря на то, что всем хотелось поразмяться, на перерыв никто не вышел.

— Уф! — Эл-Си вытер лоб рукавом. — У меня сейчас голова лопнет!

— Интересно, — Рози поморщилась, растирая затёкшую кисть, — с какого курса разрешены самопишущие перья?

— Джеймс говорил, что с шестого, — тяжело вздохнул Эл-Си.

— Джеймс… — проворчала Рози, — он ещё и не то скажет!

— Снова лекция, — жалобно простонал Скорпи, — у меня сейчас рука отвалится!

— Её можно не записывать, — порадовал приятеля Поттер, — Бинс всё по книге рассказывает.

— Это правда? — тихонько спросил Купер у Рози.

Та молча кивнула, продолжая растирать кисть. Ширли достал учебник истории магии и открыл первую главу.

Наконец явился профессор. Прозрачный как холодец и туманный как Млечный Путь, он с величественным видом выплыл прямо из магнитогрифельной доски под восхищённое молчание студентов.

Среди первокурсников было несколько таких, у кого в доме водились призраки, но основная масса ребят первые десять минут с любопытством разглядывала привидение. Постепенно активный интерес угас, и все либо занялись своими делами, либо задремали.

Самое смешное, что первыми начали засыпать прилежные студенты Хаффлпафф. Поскольку они старательно пытались записывать лекцию и не слышали ничего, кроме монотонного голоса профессора, они отключились в течение первых же десяти-пятнадцати минут и преспокойно проспали до конца урока.

Малфой, положив голову на парту, какое-то время смотрел на Рози, а потом засопел размеренно и сладко. Девчушка взглянула на него, тяжело вздохнув, покачала головой, но будить не стала — вчера все так переволновались, так устали!..

Эл-Си снова был занят рисованием, призраки летали по его пергаменту вдоль и поперёк, исчезали, снова появлялись… Но в конце концов он тоже уснул, убаюканный монотонным жужжанием Бинса.

Рози, всё ещё пытаясь вникать в содержание речи профессора, постепенно погружалась в дремоту и вздрогнула от неожиданности, когда Ширли зашептал ей в ухо:

— Точно, всё слово в слово! — мальчишка пододвинул ей книгу. — Рози, ты постарайся не уснуть сразу. Последи ещё хотя бы немного, совпадает, или нет, а я пока займусь переводом, чтобы время не пропадало! Вот отсюда, — добавил он, тыча пальцем в какой-то абзац.

Рози, очнувшись от полузабытья, удивлённо уставилась на Купера, у которого сна не было ни в одном глазу, потом послушно перевела сонный взгляд на раскрытые страницы.

Лекция наконец закончилась. Ширли осторожно разбудил Рози, забрал у неё учебник и, сверив последние фразы профессора Бинса с соответствующими строками параграфа, облегчённо вздохнул — всё сходится!

* * *

— Подъём, сонное государство! — убрав руки в карманы, первокурсникам задорно улыбался Фред Уизли, рядом с ним стоял ещё один шестиклассник.

Фред повёл Равенкло и Гриффиндор на восьмой этаж знакомиться с заклинаниями, все остальные в сопровождении Эрни Лори ушли в подземелье к Лонгботтому варить зелье.

— Сегодня будем учиться убирать мусор, — пискнул профессор Флитвик и раздал всем по горсти пшена в маленьких чашечках.

Записали заклинание, зарисовали схему положения руки.

Флитвик посоветовал сначала выучить заклинание наизусть, а потом уже попробовать его применить.

Малфой сразу рассыпал своё пшено по парте, Рози несколько раз прочла записи и сделала то же самое. Эл-Си самозабвенно обрисовывал схему руки, представляя, как он учит заклинание. Ширли молча вглядывался в пергамент, отложив волшебную палочку на край стола.

Занятие подходит к концу. У всех кроме Купера на партах рассыпано пшено, многим студентам уже удалось убрать по нескольку зёрен. В их числе Рози. Она заглядывает в свои записи, пытаясь одновременно читать заклинание и передвигать палочку, а Купер, закрыв глаза, только шевелит губами.

— Ширли, — девчонка осторожно толкает приятеля, — смотри, ты так совсем ничего не успеешь, уже урок заканчивается.

— Сейчас, Рози, сейчас, — шепчет Купер, побледнев, высыпает своё пшено на стол и берёт волшебную палочку.

Почему-то трое друзей застыли и смотрят только на него.

Ширли с тихим бормотанием ведёт над партой волшебную палочку. Пшено исчезает. Мальчик уже прошёл свою часть парты и не заметил, что убирает пшено Рози, девочка ошеломлённо смотрит на своего приятеля и машинально подвигается, чтобы не препятствовать Куперу. Ширли теперь движется по территории Малфоя.

— Молодец, — восхищённо шепчет Рози и пытается подвинуть Скорпи.

Тот удивлённо взирает на всё происходящее, потом вдруг ложится на парту и ревниво заявляет:

— Эй! Это мой мусор!

Ширли, очнувшись, виновато смотрит на приятеля:

— Извини, Скорпи, я не хотел…

— Вот что значит сосредоточенность! Равенкло получает десять очков! — громко объявляет профессор Флитвик, с восторгом наблюдавший сцену очистки парты. Мистер Купер, продолжайте в том же духе!

— Но к чему столько… — Ширли поднимает на профессора пристальный взгляд, — ведь можно было просто смахнуть мусор в ведро.

"Ну и экземплярчик мне Шляпа подсунула", — думает про себя Филиус, а вслух, обращаясь ко всей аудитории, произносит:

— Все поступят так, как посоветовал мистер Купер. Просто! А вас молодой человек, — адресуется он к Ширли, — не для того сюда пригласили, чтобы простые пути искать! — и крошка Флитвик, ухмыльнувшись, удаляется.

— И откуда ты только взялся такой… — Эл-Си, высунувшись из-за Малфоя, неприязненно уставился на Ширли, — …сосредоточенный!

Рози встала на защиту Купера.

— А ты что, Альбус Северус, маленький? Что ли не знаешь, откуда дети берутся, — девчонка, стряхивая пшено Малфоя в коробку для мусора, с пренебрежительной усмешкой посмотрела на брата. Она выдержала многозначительную паузу и тоном превосходства произнесла: — От родителей, конечно, откуда же ещё, не на грядке же их находят!

Скорпи почему-то решил пока не говорить друзьям, что его нашли на клумбе, он только склонил голову набок и с сомнением выдавил:

— Но у Ширли же нет родителей!

Купер уже обошёл парту и помогает собирать в коробку мусор с территории Поттера.

— Они были. Были когда-то, просто… умерли или, может, потерялись! — Ширли говорит так, словно оправдывается, — Рози права, дети без родителей не появляются. Они родятся всегда после того, как двое взрослых женятся!

— Обязательно?! — Скорпи, сморщившись, смотрел на Купера.

— Конечно, — непререкаемым тоном заявила Рози, — а для чего же ещё тогда жениться?!

— Просто… — пожал плечами Малфой, переведя растерянный взгляд на подружку.

* * *

После обеда первокурсники вчетвером заявились в класс зельеварения. Купер молча сидел на парте и, болтая ногой, разглядывал портрет крючконосого профессора.

— Мы с ними побудем, ладно, Невилл? — попросила Рози. — Мы тут просто посидим. Тихонько.

Невилл, конечно же, разрешил им подождать друзей и ещё попросил компанию на его занятия "перекомпановаться" так, чтобы Рози и Ширли были в разных парах.

— Кто из вас будет с Малфоем, а кто с Поттером — всё равно, хотите — жребий кидайте, хотите — очередь устанавливайте! — улыбнулся Невилл.

— И, между прочим, Грейнджер, — недовольно проскрипел со своего портрета мрачный профессор, — вам вовсе не обязательно без конца совать нос в чужой котёл.

Теперь не один Купер, а все четыре первокурсника обратили взоры на портрет.

— Ой, — вдруг ликующе воскликнул Скорпи, — я вас знаю, знаю! Вы Северус Снейп — папин любимый учитель, я вас в альбоме на фотографии видел!

— Точно, Снейп! — радостно подхватил Поттер, — вы ещё из шкафа в платье выходили!

— Тьфу-ты! — мастер зелий с досадой сплюнул и, заложив руки за спину, ушёл в кабинет директора.

— Я не понял, кто из вас Грейнджер? — внимательно разглядывая ребят, спросил Ширли.

Мальчишки, переглянувшись, пожали плечами, а Рози, в недоумении подняв брови, задумчиво произнесла:

— Моя мама была Грейнджер, пока за папу замуж не вышла.

— Чур, первая очередь с Рози вариться — твоя, ладно? — шёпотом попросил Эл-Си Малфоя, когда они вместе склонились над котлом. — А то она думает, раз на три недели старше, так можно без конца командовать!

Скорпи, пожав плечами, без сопротивления уступил просьбе приятеля, и на зельеварении они с Рози стали работать в паре.

Время на смену очереди оговорено не было, против этого Малфой тоже не возражал.

Третий учебный день в Хогвартсе… Погода для полётов самая подходящая — солнечная, безветренная. Хорошо!

Дабы не смущать новоиспечённых преподавателей, Макгонагалл защитилась дезиллюминирующими чарами и отправилась на поле для квиддича.

Дамблдор поспешно перешёл в портрет Снейпа. Пошарив за рамой, Альбус выудил откуда-то бинокль и растянул его на двоих.

Снейп, прищурив левый глаз и глядя правым в окуляр бинокля, привычно брюзжал:

— Ну ладно, пусть Уизли, я согласен, но Джордан! У-у-у, вылитая папаша, — Снейп оторвал глаз от окуляра и взглянул на Дамблдора. — Знаете, профессор, что эта бесстыдница отвечает, когда её спрашивают, как она рыжих различает?! Я на зельеварении у Лонгботтома слышал…

— Знаю, знаю, — снисходительно улыбается Дамблдор, не отрываясь от бинокля, — замечательная девочка, Северус! Весёлая, остроумная… О! Смотрите, колокольчики разбрасывает!

* * *

Когда Макгонагалл пришла на поле, Фред и Эшли подготавливали пространство для двух разных групп — горизонтальный коридор и вертикальный колодец. Возле коридора лежали в ряд мётлы. Всё поле выстлано подушкой, идти по земле можно только пешком, ни метла не врежется, ни упавший не ударится; стены и купола ограничены — тоже наружу не выпустят, да ещё и размечены серпантином и колокольчиками. Директор, заинтересовавшись, подошла поближе.

Эшли обматывала коридор серпантином и вдруг насторожилась. Она выставила перед собой волшебную палочку и закружилась:

— Фред, — голос у девочки тревожно дрогнул, — здесь кто-то есть!

— О-о-о, простите, — Макгонагалл сняла с себя чары, — просто я не хотела вас смущать… но…

— Фу-у-у! — облегчённо выдохнула Эшли. — Директор! Вы уж лучше смущайте, чем так пугать!

Фред, взмахнув волшебной палочкой, предложил директору стул.

Фред ещё до школы заметил у Эшли эту особенность. Она всегда чувствовала невидимый живой объект, неважно, был ли он скрыт мантией или чарами. Ещё с Ри-Джеем иногда случалось подобное. За Фредом такого не наблюдалось, и он поделился своими опасениями с Чарли, спросил, не нужно ли ему попытаться развить в себе такое чутьё. Тот в ответ хлопнул крестника по плечу и расхохотался:

— Не волнуйся, дружок, драконы не дезиллюминируются, а мантию им никто не предложит, так что ты без этого вполне обойдёшься!

На краю поля показались первокурсники, — девять с Гриффиндора и шестеро с Равенкло, но шума от них было, словно от ста пятидесяти. Наконец все построены в линию возле магического коридора. Макгонагалл, сидя несколько в отдалении, наблюдает.

Ближе к краю стоят трое детей, которых трудно с кем-то спутать: темноволосый взъерошенный Поттер, рыженькая Уизли и между ними Малфой! Великий Мерлин! Глаза сверкают так, что отсюда видно. Солнце, наверное, слишком яркое… Рози держит за руку мальчика, стоящего от неё с другого боку, с самого края. Макгонагалл вгляделась внимательней: кажется это Купер, тот самый…

* * *

В первую очередь Эшли обошла всех девочек с длинными волосами и, закрутив им на макушках пучки, закрепила их заклинанием. Объяснила, что это не прихоть и не учительский каприз:

— Волосы не должны лезть ни в глаза, ни в рот — это будет мешать.

— И в уши тоже, — с самым серьёзным видом добавил профессор Уизли, а Эшли, отвернувшись от ребят, подозрительно закашлялась.

Затем детям объявили, что их разделят на две группы.

— По факультетам? — с беспокойством спросила Рози и, не отпуская Купера, подвинулась поближе к гриффиндорцам.

— Нет, — лукаво улыбнулась мисс Джордан, — по уровню владения метлой.

Поттера и Уизли сразу попросили отойти к колодцу. Роуз шепнула что-то Куперу и, отпустив наконец его руку, пошла куда было велено. Затем отставили чуть в сторону магглов, — их было четверо. Остались те, кто был знаком с метлой раньше.

Вначале предложили выйти вперёд всем, кто, по собственному мнению, летает хорошо. Таких не оказалось. Требование снизилось до "прилично", затем до "неплохо", но ребята продолжали смущённо топтаться на месте.

Эшли шепнула что-то Фреду, он в ответ кивнул, Джордан взяла метлу и вошла в коридор:

— Смотрите, кто может повторить…

Эшли села на метлу, прошла по одной стороне коридора, и, плавно развернувшись, вернулась по другой стороне; затем выполнила крутой разворот и пару горизонтальных восьмёрок. Сойдя с метлы, девочка добавила:

— Больше пока ничего не нужно, только постарайтесь не задевать ни стен, ни купола.

Сразу несколько рук взлетели вверх. Малфоя вызвали первым. Он без труда выполнил всё что требовалось и, довольный, вприпрыжку направился к Рози и Альбусу.

Директор с облегчением отметила, что Поттер и Малфой, кажется, пока не собираются ни отрывать друг другу головы, ни откусывать носы. Вероятно, Снейп не шутил, когда в первый же день заявился из кабинета зельеварения. "Может, Шляпа-то и права…" — подумалось Минерве.

Ещё трое детей — мальчик и две девочки — быстро прошли испытание. Полёт четвертого изредка сопровождался мелодичным звоном, его, посовещавшись, тоже отправили в сильную группу. Двое следующих звенели не переставая и были отосланы к магглам, при этом Эшли нагло во всеуслышание соврала, что когда поступила в школу, тоже летала не ахти… Остались двое мальчишек, которые, помявшись и пошептав что-то учителям, ушли в слабую группу, не испытывая судьбу.

Весь процесс подготовки и распределения занял не более пятнадцати минут, занятия начались.

Мисс Джордан ушла в сильную группу.

Колодец был обмотан серпантином и потому видим для всех. Дети должны были, не цепляясь за стены (будут слышны колокольчики), пройти по спирали до самого верха, ненадолго зависнуть под куполом, совершить медленный вертикальный спуск и мягко остановиться, не врезавшись в подушку.

Шестеро выполнили задание чисто, один немного позвенел. Эшли скопировала рядом с первым колодцем ещё два. В одном остались Эл-Си, Рози и Малфой, во втором разместились трое других детей, хорошо владеющих метлой. Все они получили одно и то же задание: подниматься по спирали друг за другом на достаточно близком расстоянии, естественно, не цепляя и не толкая чужую метлу; под куполом собраться вместе и выполнить синхронный вертикальный спуск. Скорость постепенно увеличивать, и с мягкого тормоза переходить на более резкий.

В третий цилиндр Джордан увела "звонаря". Это был Чейз Мёрфи, русоволосый мальчуган, похожий на ангелочка с рождественской открытки. Эшли прошла рядом с ним весь подъём, внимательно глядя, как подрагивает и слегка виляет помело в руках мальчишки. Внизу она пересела на его метлу, пристроившись сзади, и взяла ученика за плечи. Двинулись наверх. В нужный момент Эшли останавливала метлу, поворачивала плечи Чейза, при этом всё время что-то объясняя. На третий подъём Мёрфи пошёл один. Звона было уже намного меньше! Теперь Эшли попросила мальчугана увеличить скорость, бубенцы ещё изредка позвякивали, но метла шла намного ровнее.

Макгонагалл отметила про себя, что смотреть на него стало значительно приятнее.

Фред что-то объяснял своей группе, Минерва услышала лишь: "первую посадку выбираете сами". Метла была только у преподавателя, это несколько удивило директора.

Фред посадил перед собой мальчишку, который отказался от сильной группы, и провёз его по коридору. Следующий пассажир сидел позади учителя.

Третьей вызвалась одна из девочек. Она села назад, крепко вцепилась в Уизли и, кажется, зажмурилась. Так Фред прокатил всех по разу.

Во второй заход "профессор" катал ребят в неудобной для них посадке. Девочка, которая раньше сидела позади Фреда, теперь была посажена вперед. Она уже не зажмуривалась, но зато так крепко вцепилась в метлу, что казалось, сейчас переломит древко.

Теперь Фред прокатил только шестерых; ребята, проходившие испытание были оставлены "на закуску". Он провёл их по очереди верхом на метле за древко.

Катание закончилось, началось обучение. Фред попросил всех взять мётлы. Эшли, загрузившая заданием свою группу, подоспела на подмогу и скопировала рядом с первым коридором второй.

Теперь Уизли и Джордан работали с новичками вдвоём. Они сопровождали всадников, придерживали, подталкивали, объясняли. Они учили детей держать равновесие и управлять метлой, не отпускали на повороте.

В результате к концу урока все ребята могли самостоятельно пройти на метле по прямой, а те, у кого был уже опыт общения с этим транспортом, выполняли плавный разворот. "Звонари" прошли коридор практически без аккомпанемента.

Пожалуй, это успех! Макгонагалл была приятно удивлена проведённым уроком. Непременно порадовать Дамблдора, и побыстрее!

* * *

Не обошлось, конечно, без казуса. Отличившийся всё же нашёлся!

Эшли тихо окликнула Фреда и скосила глаза в сторону колодца "Поттер-Уизли-Малфой". Оба следили за младшим братом боковым зрением.

Эл-Си шёл по спирали следом за Скорпи. Он несколько раз воровато оглянулся в сторону педагогов и пнул Малфоя древком в помело. Тот, решив что его зовут, резко развернулся и зацепил метлу приятеля, школьный транспорт взбрыкнул и сбросил седока! Эл-Си шлёпнулся на подушку, та издала громкий неприличный звук… Теперь все смотрели на Поттера. Вид у проказника был чрезвычайно растерянный и смущённый, — опираясь на руки, он сидел на подушке в ожидании нагоняя. Но взбучки не последовало, вместо этого раздался дружный взрыв хохота. Смеялись ребята, смеялись оба учителя, да ещё и директор! Это, пожалуй, было похуже любого наказания!

Хохотал в портрете Снейпа Дамблдор, сожалея, что здесь, в замке, ничего не слышно. Сам Снейп, как всегда, недовольно бубнил:

— Опять Поттер! Очередной… На моём веку уже четвёртый по счёту!

Скорпи не понял, над кем и почему смеются, решил, что столкнул приятеля, и почувствовал себя виноватым. Извинившись, он сбросил Северусу метлу. Эл-Си метнул на него сердитый взгляд и насупился.

Эшли и Фреду было видно, что Рози сверху что-то кричит Альбусу, скорее всего, отчитывает братца.

* * *

Мисс Джордан и мистер Уизли отпустили "слабачков" чуть раньше, не преминув похвалить их и поздравить "с боевым крещением", только Купера попросили задержаться.

Стали проверять сильных. В первой тройке спуск был несинхронным — Поттер торопился. Эшли попросила Эл-Си не спешить. Повторили ещё раз, получилось хорошо. Во второй тройке девочка чуть-чуть отставала, и Эшли велела ребятам притормозить, тоже получилось лучше.

— Вы должны чувствовать друг друга, это будет важно, когда начнём играть в квиддич, — сказал Фред.

Чейз прошёл свой путь прекрасно, и Эшли попросила Рози выполнить задание с ним в паре, потом поставила Малфоя третьим, при этом Эл-Си понял, что он наказан, и надулся ещё сильнее. Чейз прошёл по спирали первым, затем последним и, на третий раз, в середине. Всё получилось!

— Ну, что я говорила, — Эшли улыбнулась мальчику, — всё прекрасно!

Дальше произошло самое интересное. В колодец вошёл Купер. Девчонка провезла его по кругу, посадив перед собой, затем что-то тихонько спросила. Ширли кивнул и вцепился в метлу. Эшли прокатила его вверх по спирали, задержалась под куполом и плавно опустилась. На лице мальчишки отразились и страх и ликование одновременно, пугливый серенький мышонок стал даже красив от переполнявших его эмоций! Потом Джордан сошла с метлы и провела седока по кругу. При этом она постоянно что-то объясняла, то слегка потягивая на себя древко то упираясь Куперу в плечо; затем, отпустив метлу, девчонка пару кругов сопровождала Ширли. После этого Эшли отошла в центр, и Купер, цепляясь за стену то древком, то помелом, прошёл путь самостоятельно. Эшли кивнула ему, и парнишка со счастливым лицом прошёлся по кругу ещё и ещё раз!

О-о-о!.. Ширли, кажется, не стоило покидать колодец, потому что три первокурсника сразу набросились на него с радостными криками и, конечно же, повалили парнишку. Счастливый, сражённый собственной радостью Купер лежал на траве и глупо улыбался.

Эл-Си моментально забыл, что дуется на Малфоя, и довольные Эшли и Фред хитро переглянулись.

* * *

Следующий урок прошёл также удачно. Старательные первокурсники Хаффлпафф и сообразительные слизеринцы прилежно выполняли все требования. На этот раз сильных тренировал Фред. Эшли взяла на себя слабую группу. У неё было всего трое подопечных — два маггла с Хаффлпафф и один слизеринец, которого беспечные родители до сих пор не удосужились познакомить с метлой. Все они под руководством Эшли прошли этап, пройденный до них Купером. Конечно, без того фурора, который пережил Ширли.

Директор с довольным видом поздравила профессора Уизли и профессора Джордан с завершением первого рабочего дня. Оба они прошли боевое крещение, с её точки зрения, не просто удачно, но даже… Она, в общем, такого не ожидала!

Ребята остались снимать чары со стадиона, а Макгонагалл поторопилась к себе. Да! Скорей порадовать Альбуса!

* * *

Не успела директор войти, как Дамблдор уже приветствовал её радостным возгласом:

— Прекрасно, Минерва! Всё просто великолепно! Я так рад! — профессор протирал свои очки-половинки. — Ну девочка-то какова, а?!

— Девочка… — бухтел Снейп, — шантрапа! Вот помяните моё слово, она себя ещё покажет… во всей красе…

— Северус, — Дамблдор обхватил Снейпа за плечи и слегка встряхнул, — скоро двадцать лет, как война закончилась, а вы всё такой же пессимист, ну нельзя же так, в конце-то концов!

— Минерва, — Снейп недовольно повёл плечами, пытаясь освободиться от объятий Дамблдора и обращаясь к Макгонагалл, — а что там было… с подушкой?

— Ах, это… — и директор, усмехнувшись, начала рассказывать…

Пятница, последний урок…

ФоДжей разделились. Рыжики отправились на чтение Древних Рун, а Джеймс и Эшли на нумерологию.

Летом, когда дошло до выбора предметов, Эшли твёрдо заявила, что им может понадобиться и то и другое, а поскольку всё не охватишь, придётся разделиться. Братья только тяжко вздохнули — спорить с ней бесполезно! Кинули жребий. Теперь из-за этого у ребят совместных уроков меньше, чем было раньше. Астрономия тоже врозь — факультеты развели на разное время — с большой группой, говорят, педагогу тяжело. Хорошо ещё, что Эшли не послала кого-нибудь из них изучать магглов. Хоть на предсказаниях можно вместе повеселиться.

Конец сентября… Погода — как раз для квиддича — солнце ясное, но не слепящее, тепло, но не жарко, так бы и не вылезал с поля… И ветерок такой приятный — его даже видно через стекло. Джеймс с тоской смотрит в окно. Мысли давят на глаза, веки смыкаются…

— Не спи, замёрзнешь! — Эшли сердито толкает парнишку локтем и, оторвавшись от задачи, тихо шепчет ему в самое ухо: — Сегодня у Хагрида следи за мной, как только выйду на кухню, чеши на заднее крыльцо, только через парадный вход, чтоб никто… Кое-что тебе покажу.

— А близнецы? — спрашивает мальчишка.

— Нет, только ты и я, — Эшли строго сводит брови, — это касается нашей тайны.

* * *

Вечером у Хагрида собралась вся компания, не было только Виктории — выпускной год, нужно больше заниматься.

— Все вечера пыхтит, — буркнул Ри-Джей, — даже жалко её.

— Если б библиотеку на ночь не закрывали, она бы, наверное, вообще не спала, — добавил Си-Джей.

— Рози, помоги мне пересчитать народ, — Эшли стелет скатерть на большой круглый стол.

— Вас четверо, нас четверо, Фред, Невилл, — девчушка загибает пальцы, — …Хагрид одиннадцатый. Одиннадцать!

— Значит нужно двенадцать стульев, — заявляет Эшли, — я Холли позвала.

— Опять? — в один голос завопили Рыжики, обернувшись от террариума с раненым лукотрусом.

— Мне у неё надо кое-что выяснить, — Эшли пыхтит, расправляя складки на скатерти и пытаясь дотянуться до середины стола. — Если вы оба не тянете в трансфигурации, это не значит, что я не могу дружить с Холли. И вообще, у нас свои секреты!

— Какие такие секреты? — ещё два голоса слились в один: Невилл и Фред оторвались от крошечной копии венгерской хвостороги, над которой стоят на четвереньках голова к голове.

— А вот не ваше дело, — ухмыляется Эшли.

— Девчачьи! — показав близнецам язык, ехидно заявляет Роуз.

— Я за чашками, — Джордан кивает сестре и, бросив быстрый взгляд на Джеймса, отправляется на кухню.

* * *

— А мне мисс Адамс нравится, — рассеянно говорит Скорпи, пытаясь протиснуться между Фредом и Невиллом, чтобы поближе рассмотреть дракончика, — она весёлая…

— И добрая. Мне она тоже нравится, — Купер ведёт пальцем по стеклу террариума с лукотрусом, — бедненький!

Лукотрус подпрыгивает, недружелюбно зачирикав.

— Не трогай, — Ри-Джей осторожно убирает со стекла руку Ширли, — он не понимает. Думает, что ты его дразнишь.

— Главное, красивая, — гудит с набитым ртом Эл-Си. — Я на ней поженюсь, когда вырасту. Если только она не состарится!

— Даже не надейся, лохматый, тебе не светит! — в голосе Рози сквозит лёгкое высокомерие. Она, прищурившись, смотрит на профессора Лонгботтома, ползающего на карачках вокруг дракончика, и, вздохнув, тихонько шепчет себе под нос: — Впрочем, ей, кажется, тоже.

Джеймс со скрипом распахивает парадную дверь и, убрав руки в карманы, делает глубокий вдох. Нужно подождать…

— Эй, ты чего?! — возмущенно вопит Рози. — С озера сыростью тянет!

— Джинджер, можно глоток свежего воздуха? — парнишка с вызовом глядит на младшую сестру.

— На улице глотай, дикобразина! — девчонка бесцеремонно выталкивает брата на крыльцо и прикрывает за ним дверь.

Ещё немного повременить… мгновение спустя в щели показывается пушистая рыжая шевелюра:

— Бэ-э-э! — Рози высовывает язык и громко хлопает дверью.

Теперь можно бежать!

* * *

Через минуту Джеймс уже на заднем крыльце. Джордан стоит прислонясь к стене. Сумерки уже сгустились и её почти не видно.

— Эшли! — тихонько зовет Джеймс.

— Иди скорей, братец, я тебе его покажу, — шепчет Эшли.

— Неужели получилось?

— Да, и он такой красивый! Смотри, — девочка кладёт ладонь Джеймсу на плечо, поднимает свободную руку и негромко произносит заклинание патронуса. Волшебная палочка высовывается из заднего кармана её джинсов, но, несмотря на это, подле крыльца возникает светящееся облако, которое постепенно формируется в великолепную крупную кошку. Это снежный барс. Он лениво потягивается, оглядывается на свою обладательницу и затем длинными грациозными прыжками направляется к Сумеречному Лесу, освещая пространство вокруг себя.

— Ух, ты! — у Джеймса даже дыхание перехватывает от восторга. — Какой…

— Да, он… — Эшли набирает полные лёгкие воздуха и крепко сжимает плечо Джеймса. — Это всё благодаря тебе. Если бы не ты… Он такой красивый!

Джеймс болезненно морщится, словно от неприятных воспоминаний, потом вдруг делает резкий шаг вперёд и указывает в сторону леса:

— Смотри, Эшли, там кто-то есть!

Действительно, среди освещенных стволов мелькнула призрачная тень, но патронус уже тает, и Сумеречный Лес снова скрывает темнота.

— Эшли, скорей, — Джеймс хватает девчонку за руку, — выпусти ещё одного, пусть посветит!

— Джеймс, ты чего так перепугался? — в глазах девчонки всё ещё светится отблеск счастья, отблеск патронуса…

— Да я же говорю тебе, там кто-то ходит! — тревожно шепчет Джеймс.

— Ой, да там кто только не ходит, Джеймс, — беспечно отмахивается Эшли, — это же Сумеречный Лес!

Эшли… Она всегда всё чувствует что надо и не надо, а тут…

— Нет, Эшли, нет! Это был человек! В плаще… — не унимается Джеймс.

— Ты что, Джеймс?! Какой болван попрётся туда в темноте!

Эшли начинает раздражаться, но Джеймса это, похоже, не останавливает. Он и не думает утихомириваться:

— Вот именно, Эшли. Нормальный и днём-то не попрётся! Вызови Барса!

— Не ори так громко, тебя услышат! — сердито шипит Эшли.

Она, хоть и разозлилась, всё же снова вызывает патронуса и посылает его к лесу, но призрак в накидке уже исчез.

— Ну и где же он? — с вызовом спрашивает девчонка.

— Наверное, ушёл, — нахмурился Джеймс.

— Вглубь леса, — в голосе Эшли сквозит насмешка, — к паукам? Занятная идея. Давай-ка лучше ещё раз полюбуемся на моего котика!

— Эшли, а вдруг его кто-нибудь увидит? — с беспокойством спрашивает Джеймс.

— Ничего страшного, подумают, что Фред или Невилл развлекаются.

— А вдруг нас тут застукают, что мы скажем?

— Скажем, что целовались, — Эшли дёрнула плечом и вызвала нового патронуса.

— Эшли, — Джеймс чуть не задохнулся, — ты спятила что ли, мы же братья!

— Ну и что, я же всё-таки девчонка, так что мы всегда можем выкрутиться! — рассеянно шепчет Эшли и восторженно смотрит вслед светящемуся зверю.

— Ну ты, Эшли, — Джеймс глотает воздух, словно выброшенная на берег рыба и, выпучив глаза смотрит на сестру, — ну ты… вообще! И чего ты не на Слизерине?!

— Не захотела к вам из подземелья таскаться, — беспечно пожимает плечами Джордан и, вздохнув, добавляет: — жалко Рыжикам не покажешь…

* * *

Эшли возвращается с чашками в комнату, а там переполох!

Все столпились вокруг Скорпи. Мальчишка закрыл ладошкой нос и испуганно скосил глаза на Рози, которая норовит оторвать его руку от лица. Невилл пытается отодвинуть девочку, Ри-Джей, сморщившись, трёт затылок, а Фред вообще исчез.

Эшли поставила чашки на стол и легонько толкнула локтем Си-Джея.

— Что стряслось, Сириус?

— Ты куда запропастилась? — вместо ответа шепчет мальчишка. — Мы уж, было, подумали, что тебя на кухне свиночервь сожрал.

— Так что случилось?

— А-а-а… — Сириус махнул рукой.

Трудно было что-то уяснить из сбивчивого рассказа брата, но Эшли всё же кое-что поняла.

Оказывается, пока они с Джеймсом развлекались с Барсиком, Фред вышел и попросил Невилла присмотреть за дракончиком. Скорпи тут же пристроился рядышком. Ри-Джей собрался отойти от террариума, сделал шаг назад и наступил бы на хвосторожку, если бы Малфой не защитил её, подвинувшись вперёд. Ремус перелетел через Скорпиуса, перекувырнулся через голову и треснулся затылком об ножку стола, а Скорпи почти ткнулся лицом в дракончика, и зверушка обожгла ему нос. И…

— …но жить, думаю, будут оба, — закончил свой рассказ Сириус и, хмыкнув, подтолкнул Эшли локтем и кивнул на Малфоя: — а маленький, уж точно, долго и счастливо!

— Оптимистично! — Эшли скорчила гримасу и, сжав в кулаке кисет, слегка подёргала, словно проверяла крепость шнурка.

Эшли никогда не расстается с этой фенечкой, кисет всегда у неё на шее. Что в нём, не знают даже братья. Если кто-то из них об этом спрашивает, Эшли смеётся и отвечает, что это может пригодиться на случай спасения человечества.

* * *

Дверь со скрипом отворяется, заходит Джеймс; следом за ним, ещё с одним дракончиком в руках, Фред.

— Где ты ходишь?! — вдруг набрасывается на Джеймса Рози. — Тут дракон чуть Скорпи не спалил!

— А я при чём? — опешил Джеймс. — Я на крыльце всё время стоял!

Столкнувшись с удивлённым взглядом Фреда, парень, ни с того ни с сего вспылив, напускается на брата:

— Чего? Я что ли развёл тут драконью ферму?!

Фред изумлённо поднимает брови и пожимает плечами:

— Я, вообще-то, молчал…

— Вот и молчи дальше, — недовольно бухтит Джеймс.

— Да ну вас всех, — обиженно заявляет Фред и уносит обоих дракончиков в сарай, снова противно скрипнув дверью.

Порядок наводит появившаяся в хижине мисс Холли Адамс — профессор трансфигурации. Она успокаивает Рози, приводит в порядок нос Малфоя и затылок Ри-Джея, а после всего особым заклинанием смазывает скрипучие дверные петли. Пока она их проверяет, возвращается из сарайчика Фред.

— Сейчас, или попозже? — обращается мисс Адамс к Эшли.

— Давайте сначала чаю попьём, — вздыхает Джордан. — Холли, помоги мне пожалуйста, а то от мальчишек никакого толку!

* * *

Пока Эшли и Холли накрывают на стол, Рози зачем-то ведёт на кухню первокурсников.

— Смотри, Джинджер, — ехидно напутствует Джеймс, — как бы он тебя не сожрал!

— Он девочками не питается, — уже с кухни громко отвечает Рози.

— Зато он питается мальчиками! — кричит ей вдогонку Джеймс.

Эл-Си и Купер тут же отступают подальше от кадушки со свиночервем, а девочка достаёт из кармана яблоко.

— Не бойтесь, он безобидный, он фрукты любит! — Рози угощает зверя яблоком и, улыбаясь, почёсывает ему рыльце.

Свиночервь хрустит яблоком и похрюкивает от удовольствия.

— А мне можно? — спрашивает Скорпи, делая шаг к животному.

— В другой раз, — Рози строго сдвигает брови и преграждает Малфою путь. — Вдруг укусит! Тебя и так уже сегодня дракон обжёг!

— Не дракон, — возражает мальчишка, — совсем малюсенький дракончик! И сама же сказала, что не кусается, пусти.

Скорпи протягивает к зверю руку, но Рози снова его удерживает:

— Я не говорила, что не кусается, я сказала, что не съест!

Так и не дав Малфою погладить свиночервя, Рози уводит мальчишек с кухни, заявив непререкаемым тоном:

— И вообще, не спорь со мной, я лучше знаю!

* * *

За чаем Эшли уходит к Холли, а Джеймс подсаживается к Фреду.

Рози постоянно пытается подсунуть Скорпи то печенье, то конфетку, но мальчишка насупился, уткнулся в свою чашку и совсем на неё не смотрит. В конце концов Рози неожиданно разворачивается к Эл-Си, который аппетитно хрустит миндальной лепёшечкой, и, толкнув брата локтем, сердито шепчет:

— Чавкаешь как свиночервь, поросёнок!

— Чего? — Поттер от неожиданности роняет печенье в чашку и забрызгивает себя и сестру сиреневым чаем.

Рози выскакивает из-за стола и бежит на кухню оттирать свитер.

Эл-Си растерянно смотрит на Малфоя:

— Чего это она?

Скорпи молча пожимает плечами, а близнецы, с интересом наблюдавшие всю это сцену, ехидно переглядываются.

Джеймс о чём-то встревожено шепчет Фреду, который слушает его с ироничной улыбкой.

— Ничего мне не померещилось, — сердито шепчет Джеймс, — я серьёзно!

— А кстати, что ты там делал? — на лице Фреда вдруг появляется подозрение и голос его становится громче. — К моим драконам без спросу лазил?

— Да тише ты! — Джеймс обеспокоенно озирается: если, не приведи Мерлин, кто-то из взрослых начнёт выяснять, что он на самом деле делал на заднем крыльце, им с Эшли грозят крупные неприятности. — Нужны мне твои драконы…

Но опасения мальчишки совершенно напрасны, — взрослые ничего не слышат: Невилл занят разговором с Хагридом, а Холли пытается помочь Эшли решить её проблемы.

* * *

Малфой выходит из-за стола и направляется с просьбой к лесничему, перед которым давно перестал робеть, и тот ведёт Скорпи на кухню, где недовольная Рози пытается возле мойки отстирать со свитера пятно от сиреневого чая.

Девчонка бросает на своего приятеля сердитые взгляды, но мальчонка, всецело поглощённый кормлением и почёсыванием свиночервя, не видит ничего и никого вокруг.

Рози развезла по свитеру здоровенное мокрое сиреневое пятно. На кухню заглядывает Невилл.

— Зря стараешься, Рози, — обращается он к девчушке, — сирень не отстирывается.

— Ну и что же мне теперь, целиком его, что ли, покрасить?! — возмущённо спрашивает она, но Невилл уже рядом с Малфоем — чешет свиночервя за ухом.

— Вы его не боитесь? — Скорпи простодушно смотрит на Лонгботтома.

— Профессор никого не боится, он у нас герой, — отвечает за Невилла Хагрид, — он однажды такую змею зарубил!

— Змею? За… — у Скорпи, словно, что-то в горле застряло, — …чем? — проглатывает комок мальчишка.

Свиночервь в этот момент визжит от удовольствия, и слух Невилла ухватывает только окончание вопроса.

— Чем, спрашиваешь, — профессор треплет белобрысую макушку Малфоя и усмехается, — кухонным ножом, вот чем!

Скорпи смотрит на Лонгботтома не то с восхищением, не то с ужасом.

На выходе с кухни Невилл натыкается на мисс Адамс.

— Профессор, нам пора, — Холли стряхивает соринку с плеча Лонгботтома, — а то ваши дети разнесут замок!

— А ваши не разнесут? — Невилл недовольно отводит плечо.

— Мои, скорее, сделают подкоп и обрушат Хогвартс на наши головы!

Тут Холли замечает возле мойки Рози, которая что-то недовольно бормочет.

— Что такое? — учительница подходит к девочке.

— Ненавижу сирень! — капризно всхлипывает первокурсница.

— Ну что ты, детка, — Холли проводит волшебной палочкой вдоль свитера. Одежда Рози моментально становится сухой и чистой, — разве можно плакать из-за какого-то мокрого пятна!

— Рози, ты плачешь?! — Скорпи, оставив свиночервя, подскакивает к подруге.

— Всё ты виноват! — сердито выкрикивает девочка и, забыв поблагодарить Холли, пулей вылетает из кухни.

— Что это с ней? — удивлённо обращается Невилл к мальчугану.

— Не знаю, — Малфой растерянно пожимает плечами и, огорчённо глядя вслед подружке, спрашивает сам у себя: — и что мне теперь делать?

— Догони её и извинись, — вмешивается в его мысли Холли.

— Вы думаете, я и правда виноват? — обиженным тоном спрашивает мальчишка.

— Наоборот, я уверена в обратном, но тогда тебе тем более следует извиниться!

Мисс Адамс говорит так непонятно…

Малфой поднимает полный недоумения пронзительный взгляд на Лонгботтома.

— Дипломатия… — Невилл, тяжело вздохнув, разводит руками и, предложив локоть Холли, уходит вместе с ней в замок.

* * *

— Ты не права! — шепчет Эшли Рози в самое ухо.

— Я за него беспокоилась! — возмущённо отвечает малышка.

— Неправда, — Эшли пристально смотрит в глаза младшей сестрёнке, — ты просто хотела покомандовать! Роуз, — Эшли берёт девчонку за руку, — вы знакомы всего три недели!

— Ой, и правда! — восклицает Уизли. — А мне, знаешь, Эшли, всё время кажется, будто я его всю жизнь знаю, только не знаю, откуда я его знаю… — шепчет девчонка изумлённо и растерянно.

Сзади подходит Малфой.

— Рози… — произносит Скорпи, склонив голову набок, — прости пожалуйста…

— Угу, — рассеянно мычит Рози и, обернувшись, внимательно всматривается в лицо приятеля.

— Мир? — мальчишка расплывается в улыбке.

— Угу-у-у, — кивает девчонка, и счастливый Малфой снова убегает на кухню, а Роуз задумчиво смотрит ему вслед.

Три первокурсника жмутся к стене возле девчачьей уборной в полутёмном коридоре второго этажа. Дверь приоткрывается, появляется пушистая рыжая шевелюра:

— Никого, заходите! — заговорщически шепчет Рози, и мальчишки ныряют в туалет.

* * *

— Минерва, — Дамблдор, прищурившись, смотрит на директора поверх очков-половинок, — надо бы перенести сюда из кабинета Филча мантии от Уизли. Финеас, — обращается он к портрету профессора Блэка, — вы ведь там были, когда орудовала старшая четверка? Куда они поставили нужные ящички?

— Правый стеллаж, нижняя полка. Там три коробки с левого края подписаны почерком Поттера, — недовольно отчитывается Найджелус Блэк. — Не понимаю, Альбус, к чему захламлять кабинет директора?

— Не всё я предусмотрел, не всё… могут понадобиться… — задумчиво говорит Дамблдор, — и постарайтесь, Минерва, — обращается он к Макгонагалл, — чтобы четверо старших располагали сведениями… Думаю, вы сами знаете, как это лучше сделать. Заодно я и на младших взгляну. Вы, надеюсь, не забыли о своём обещании?

— Да-да, — рассеянно отвечает Маконагалл, — я попрошу Невилла обо всём позаботиться.

* * *

Лонгботтом, спотыкаясь, идёт по тёмному коридору — Пивз опять залил половину факелов, а Филч, как обычно, не удосужился проверить... Откуда-то из полумрака прямо на Невилла вываливаются четвёро первокурсников.

— На ловца и зверь бежит, — обрадовано восклицает профессор, — вас-то мне и надо. Вы откуда здесь?

Лонгботтом и при свете-то, возможно, не заметил бы смятения на лицах ребят, где уж ему в полутьме разглядеть что-то неладное. Зато портреты зорко наблюдают…

— Пошли со мной, поможете перенести кое-что, — улыбнувшись говорит Невилл, и ребята, многозначительно переглянувшись и облегчённо вздохнув, послушно направляются следом.

Пока идут по второму этажу, Лонгботтом ворчит не переставая. И когда, действительно, приведут в порядок второй и третий этажи?! Сколько можно… В подземелье и то уютней! Намекнуть, что ли, Макгонагалл, что Филчу тяжело одному, надо бы ему помощника… Вышли наконец из мрачного коридора на лестницу. Профессор сразу оживился и начал расспрашивать первокурсников о новостях. Ребята, в свою очередь, поняв, что Невилл не видел, из какой двери они вылетели, утратили скованность и болтают с ним как обычно. Идут долго: Невилл успевает пожурить Альбуса, похвалить Купера, пошутить с Рози и поинтересоваться у Скорпи, как ему лягушистики Хагрида. В конце концов останавливаются перед дверью с надписью "Аргус Филч. Старший комендант".

— Как будто есть младший! — с досадой ворчит Лонгботтом, открывает усложнённым заклинанием маггловский амбарный замок на двери и проводит ребят в кабинет завхоза.

Три нужных коробки стоят почти у самого входа. Рядом, как по заказу, лежит моток широкой тесьмы. Купер с восхищением смотрит, как Невилл, используя заклинание, крест-накрест перевязывает коробки; остальные трое, наглядевшись на всё это дома, с любопытством осматривают стеллажи в кабинете.

— Невилл, — спрашивает Рози, сосредоточенно разглядывая многочисленные надписи "Уизли", — это что, всё наше?

— К тебе, Рози Уизли, — добродушно усмехается профессор, — это отношения не имеет.

— М-м-м… — разочарованно тянет Рози, и ребята выносят груз из кабинета. Лонгботтом запирает дверь и берёт коробку.

— А вам — по одной на двоих, — говорит он первокурсникам, и они снова шагают по коридору.

— Профессор, а что там? — спрашивает любопытный Малфой.

— Мантии-невидимки, — спокойно отвечает Невилл, — надо отнести их к директору, — и, округлив в притворном ужасе глаза, добавляет: — чтобы наши ФоДжей до них не добрались!

— Пф! — презрительно фыркает Рози. — Можно подумать, им это помешает! Да Эшли их у отца уже столько понатырила, что половину Хогвартса одеть можно!

— Рози! — Невилл бросает на девочку укоризненный взгляд.

— Ах, извините, профессор! — Рози изображает на лице раскаяние. — Взяла во временное пользование.

— Рози, — испуганно шепчет Малфой, — ты чего так с профессором разговариваешь!

— Ой, Скорпи, — Рози пренебрежительно пожимает плечом, — успокойся, я его всю жизнь знаю! Ты тоже скоро к нему привыкнешь. Совсем.

— Профессор, — прищурившись, спрашивает Купер, — а замок-то у коменданта обычный, как у нас в старой школе… на сарае с граблями! Его же любой… даже такой как я, шпилькой откроет.

— Нет, Ширли, — улыбается в ответ Невилл, — он заколдованный, ключом его только комендант отпереть может, и Alohomora не открывает.

— А комендант-то почему ключом? — удивляется мальчик.

— Э-э-э… — Невилл замялся, — ему так… удобнее.

Купер удивлённо повёл бровями, но с вопросами больше не приставал.

* * *

Свернув за угол, компания останавливается перед огромной уродливой статуей.

— А-а-а, Лонгботтом! Привели? — хриплым голосом произносит горгулья и отодвигает стену.

Взорам открывается бегущая вверх винтовая лестница. Стена позади посетителей смыкается, винтовая лестница быстро поднимает их, и компания оказывается перед тяжёлой дверью, рядом с которой висит латунный молоток в виде грифона.

Наконец все в кабинете директора — просторной круглой комнате, стены которой увешаны портретами в богатых красивых рамах. Макгонагалл показывает ребятам, куда убрать коробки, и уводит Лонгботтома куда-то на верхний ярус помещения.

Коробки убраны, ребята с любопытством оглядывают директорские владения. Множество таинственных приборов на вращающихся столах монотонно жужжат и выпускают клубы дыма, странные еле слышные звуки почти ощутимо витают по комнате…

Купер видит, как крючконосый профессор, которого ребята называли Снейпом, переходит в портрет седовласого старца.

— Потрясающая компания, не правда ли, профессор, — саркастически шепчет Снейп на ухо Дамблдору, — думаю, вы от них в восторге.

— Вы правы, Северус, — Дамблдор весь так и лучится радостью, — замечательные детишки, вы только взгляните на них!

— Уже взглянул, — мрачно ухмыляется Снейп, — один лучше другого, особенно маггл хорош! Созерцатель… спокойный, как… Вылитый Фред Уизли-младший, тоже руки в брюки, только бледнеет постоянно. Ну что вытаращился? — профессор резко наклоняется в сторону Ширли.

— Просто так, — Купер слегка побледнел, но взгляда не отвёл, — вы и здесь тоже…

— Вы тоже, кажется, везде, — с досадой произносит Снейп и, легонько толкнув локтем Дамблдора, указывает ему на Малфоя: — и этот постоянно с ними, взгляните, Альбус.

— Вы меня? — Эл-Си, уловив краем уха своё имя, оборачивается к портрету.

— Нет, детка, — успокаивает его Дамблдор, — мы между собой, смотри дальше, — и, тоже кивнув на Скорпи, очень тихо шепчет на ухо Снейпу: — вы посмотрите, Северус, глаза-то… глаза!

— Да уж! Глаза… где-то я такие видел! — бормочет Снейп, и, уставившись из-под нависших бровей на Дамблдора, с усмешкой спрашивает: — А вы абсолютно уверены, профессор, что непричастны… к воспроизводству?

Первокурсники оборачиваются на громкий хохот. Седобородый старец, согнувшись пополам, хохочет так, что трясётся рама портрета.

— Ну вы и насмешили, Северус, честное слово! — Дамблдор отдувается и качает головой.

Сняв очки-половинки, он утирает глаза.

— Вы мне? — услышав своё второе имя, снова удивляется Эл-Си.

— Ну вот! Видали, он ещё и Северус! — Снейп уже забыл о шепоте. — Северус Поттер! Каково?! — не скрывая досады, заявляет он во весь голос.

— Я Северус Поттер, — испуганно шепчет Эл-Си, — Альбус Северус Поттер.

— Не обращай внимания, детка, — ехидничает Снейп, — мы не о тебе. Можешь смотреть дальше, здесь ведь интереснее, чем в дамской комнате, не так ли?!

— Где? — опешил Эл-Си.

— В девчачьем туалете, — язвительно ухмыляется Снейп, — вот где! Вы что там делали?!

Поттер, Малфой и Рози отступают на шаг назад, только Ширли стоит на месте и, запрятав руки в карманы, продолжает спокойно разглядывать портрет.

— А ты, вижу, меня не боишься? — Снейп пристально смотрит на Купера.

— А чего вас бояться, — пожимает плечами Ширли, — картина же вреда причинить не может.

— Я тебе не картина! — вспыхивает Снейп.

— Ну портрет, всё равно, — снова пожимает плечами Ширли, — а вы чего такой злой?

— А ты чего такой маленький, — насмешливо парирует Снейп, — тебя что, в прежней школе плохо кормили? Девчонка, вон, и то выше тебя!

— Хорошо кормили, — спокойно отвечает Купер, — просто у меня период роста пока не настал, я ещё всех перерасту.

— Надеешься, мышонок? — ехидничает профессор.

— Уверен, — твёрдо заявляет мальчишка, — я про это в старой школе учил.

— Думаешь, ты самый умный? — беззлобно дразнит его Снейп.

— Нет, я просто самый старший, — снова спокойно отвечает Купер, — а самая умная — Рози.

— Рыжая что ли? — снова усмехается Снейп.

— Она не рыжая, — выступив вперёд, возмущённо заявляет Скорпи, — она… — мальчишка оборачивается на подругу и в замешательстве бормочет: — она…

— Ну, какая? — подначивает Снейп. — Какая?

Скорпи снова растерянно смотрит на Рози и вдруг, обернувшись к портрету, без тени смущения заявляет:

— Красивая, вот какая! Самая красивая… вот!!!

— Да! — Эл-Си воинственно делает шаг вперёд и прислоняется плечом к Малфою. — Моя сестра самая красивая!

Снейп, ухмыляясь, обращается к Рози:

— Погляди-ка на братца, Грейнджер! Что мужская солидарность делает, а!

— Она ещё и самая умная, — Купер, по-прежнему спокойно разглядывает Снейпа, держа руки в карманах.

Дамблдор с интересом наблюдает всю эту перебранку, потом останавливает Снейпа:

— Довольно, профессор! Хватит дразнить ребятню!

— Да ладно, не буду больше… — Снейп усмехается, — а ты, — обращается он к Малфою, — берегись! Красивые женщины все коварные!

— Неправда, — насупившись, отвечает Скорпи, — не все! Моя мама красивая и вовсе никакая не коварная.

— Моя тоже! — поддерживает его Эл-Си.

— И моя, — обиженно заявляет Рози.

— Ну, а ты что молчишь, а твоя? — обращается Снейп к Куперу.

— Я её не знаю, — отводит взгляд Купер, — она… потерялась.

— Детдомовский, что ли?

— Угу, — хмурится Ширли.

— Был у нас уже один детдомовский, тоже способный… большие надежды подавал… — задумчиво произносит Снейп, оглянувшись на Дамблдора и, снова переведя взгляд на Малфоя, спрашивает: — Говоришь, не коварная? А глаза-то у тебя чьи, белобрысый?

— А при чём здесь глаза? — изумляется Скорпи.

— Да ни при чём, тебя ж, наверное, на клумбе нашли, — язвит Снейп.

Малфой слегка розовеет и с опаской оглядывается на друзей, но те уже снова занялись изучением кабинета, и Скорпи, облегчённо вздохнув, тоже предпочитает отойти к столику с каким-то непонятным прибором, подальше от зловредного портрета.

Сверху спускаются Макгонагалл и Лонгботтом, о чём-то тихонько разговаривая.

— Ох! — спохватывается Макгонагалл. — Детей-то надо было отпустить!

— Ничего, Минерва, — успокаивает её Дамблдор, мы тут очень мило побеседовали!

— Да-да, — подхватывает Снейп.

— И кое-что любопытное выяснили, — мрачно глядя на детей, добавляет Найджелус Блэк, — джентльмены-то, директор, по дамским комнатам разгуливают!

Финеас сталкивается с неприязненным взглядом Купера, который одними губами шепчет:

— Стукач!

— На втором этаже что ли? — спокойно спрашивает Макгонагалл и так же невозмутимо выпроваживает ребят за дверь, заклинанием переводя лестницу на спуск.

— Идите, а то на обед опоздаете. А вы, профессор, задержитесь ненадолго, — обращается она к Невиллу.

* * *

Ребята выходят на площадку, и шустрая девчонка прислоняет ухо к закрывшейся двери.

— Ты что, Рози! — Малфой в ужасе хватает её за руку. — Подслушивать нельзя!

— Тихо ты! — досадливо отмахивается от него Роуз и ещё плотнее прижимает ухо к двери.

Она слышит, как Невилл громко и со смехом говорит, что неплохо бы уже устраивать для первокурсников организованную экскурсию в уборную Плаксы Миртл, чтоб не шастали, а ещё лучше — починить, наконец, этот туалет, Мерлин бы его побрал! Потом крючконосый что-то бурчит… про её папу: будет недоволен? в бешенстве? она почему-то уже догадалась! А после седовласый старец в очках… давно пора… смириться? помириться? Плохо слышно! И директор Макгонагалл… Шаги!

Рози стремительно отскакивает от двери и толкает мальчишек вперёд. Все четверо кубарем скатываются по ползущим вниз ступенькам, вылетают в коридор рядом с горгульей и опрометью несутся по направлению к Центральной Лестнице. Следом выходит Невилл.

* * *

— Альбус, — Макгонагалл внимательно смотрит на портрет, — ведь он чрезвычайно талантливый мальчик, почему вы ещё в том году не посоветовали Люциусу пригласить его? В конце концов, мы же взяли Фреда Уизли раньше положенного.

— Мине-е-ерва, — изумляется Дамблдор, — поражён вашей недальновидностью! Неужели вы сами не догадываетесь? Ведь он тогда не попал бы в эту компанию, а он им нужен! Очень нужен…

Профессор Снейп, кажется, никого не слышит. Глядя в пол, он пожимает сутулыми плечами и бубнит почти про себя:

— Колдовской мир сошёл с ума! Люциус Малфой отбирает магглов для обучения в Хогвартсе! Ну я-то с этим давно согласился. Надо внести свежую струю, разбавить, так сказать, загустевшую кровь, но Люциус Малфой! Может он нового Волдеморта подыскивает? — и, уходя в кабинет зельеварения, продолжает ворчать: — Северус Поттер… Они и после смерти хотят моей смерти! Ха! Северус Поттер, с ума сойти!

— Так и остался ворчуном, — протирая вышитой салфеточкой очки-половинки, Дамблдор провожает Северуса по-отечески снисходительным взглядом. — Знаете, Минерва, в следующей жизни его прозвищем среди студентов станет не СС, а ББ.

— ББ? — директор вопросительно смотрит на Дамблдора.

— Ну да! Брюзга и бука! — смеётся Дамблдор.

— Погодите, Альбус, — Макгонагалл в недоумении сдвигает брови, — о какой такой следующей жизни вы говорите?

— Профессор, я же сослагательно, — Дамблдор продолжает рассеянно тереть очки, — сослагательно! Если бы, если бы…

* * *

— Всё вверх ногами! — продолжает брюзжать Снейп, дойдя до своего кабинета, где Лонгботтом уже размешивает что-то в нержавеющем котелке. — Уизли, который всё ломал и крушил, теперь ликвидатор аварий, а Грейнджер штампует чемоданы; Драко Малфой подался в авроры, а Поттер чистит дымоходы… Похоже, одна только рыжая девчонка на своём месте!

— С чего вы взяли, профессор, что Гарри чистит дымоходы? Он занимается разработкой новых технологий магического транспорта, и он вполне доволен судьбой! — улыбаясь, говорит Невилл. — Уж он-то за семь лет обучения в Хогвартсе нааврорился на всю оставшуюся жизнь, а вот Драко пускай повкалывает!

— Да! Самое главное-то забыл, — исподлобья глядя на Невилла, беззлобно бурчит Снейп, — Лонгботтом преподаёт зелья! — и добавляет неприязненно: — Драко, между прочим, так вкалывает, что авроры скоро вообще без работы останутся! Северус Поттер… Северус Поттер… — сердито бормочет он, расхаживая по картине из угла в угол.

* * *

За обедом Роуз рассеянно смотрит в окно и, не чувствуя вкуса, машинально жуёт пищу.

— Рози, —Купер осторожно трогает её за рукав, — нам здорово влетит?

— Вам? — удивлённо спрашивает девочка. — Вам-то за что?

— За девчачий туалет… Нам попадёт?

— А-а-а, — снова погружаясь в себя, рассеянно тянет Рози, — нет, за туалет никому не попадёт…

Безрадостно вздохнув, она принимается за морковный пудинг. Ширли, заметив её уныние, уже раскрывает рот, собираясь выяснить причину, но его отвлекает Малфой:

— Ширли, а с чего это ты решил, что ты старше всех?

— Так у меня же день рожденья на следующей неделе, мне двенадцать будет, — отвечает Купер и тоже принимается за пудинг.

Скорпи, опешив, смотрит на приятеля. Ну надо же! Да он, оказывается, почти на год старше их всех, а ростом и правда такой маленький! Может, действительно, ещё подрастёт… О! Надо будет спросить у него… раз он старше…

— А-а-а, теперь понятно, почему у тебя всё лучше получается, — запихивая в рот кексик с цукатами, констатирует Эл-Си.

— Не, — помотав головой, Ширли начинает объяснять, — просто я уже привык учиться, а вы ещё нет. Я умею и слушать и выполнять, а вы пока даже слушать не умеете. Только Рози…

— А гогда даучи’ся? — пережёвывая кексик спрашивает Эл-Си.

— Не знаю, — пожимает плечами Ширли, — я в прежней школе уже в седьмой класс перешёл…

— В какой?! — чуть не подавившись кексом с ужасом спрашивает Поттер.

— В седьмой, — спокойно отвечает Купер и поясняет: — у магглов дети с шести лет в школу идут, а меня чуть-чуть раньше взяли, чтобы скучно не было.

— Так ты уже шесть лет там проучился?! — Эл-Си, проглотив наконец кекс, смотрит на Купера так, словно перед ним сам Мерлин. — И здесь ещё семь будешь учиться! Это ж почти полжизни! Так ведь и умереть недолго… от переучения…

— Ничего, я привык, — улыбнувшись, утешает товарища Ширли, — здесь кормят вкусно, не умрём!

— Вкусно-то вкусно, — Роуз ковыряет вилкой недоеденный пудинг, — да только… Эх! — и, так и не доев десерт, она убегает к другому концу стола, где обедают Джеи, а Купер, воспользовавшись её отсутствием, обращается к мальчишкам:

— Вы, кстати, о Рози думаете хоть чуть-чуть? — шёпотом спрашивает он, укоризненно глядя на друзей.

Скорпи энергично кивает, а Эл-Си в сомнении пожимает плечами.

— А надо бы как следует подумать! Она, между прочим, из-за вас нормально учиться не может! Только и делает, что за вами присматривает, а на себя времени не хватает! Да она, со своими способностями, лучшей на курсе могла бы быть!

Малфой смотрит на Купера с недоумением, а Эл-Си виновато бормочет:

— Она же сама…

— Просто она настоящий друг! — сердится Ширли. — Ты, Скорпи, — обращается он к Малфою, — об уроках побольше думай, — а ты, Север, — поворачивается он к Эл-Си, — вообще, думай хоть иногда! Быстро доставайте учебники, я за вас сегодня перевод сделаю, а вы оба по полстраницы эсперанто чтоб наизусть выучили и состав зелья подобрали, я сам вечером проверю!

Опешивший Малфой послушно наклоняется, чтобы достать из-под скамьи рюкзак. Возмущённый командирским тоном Купера Эл-Си открывает было рот, чтобы возразить, но так и не найдя подходящих аргументов, в замешательстве пожимает плечами и тоже лезет за книгами.

— …и знаешь, Эшли, это выглядело так, будто всё подстроено. Ну… словно нас туда нарочно привели, честное слово! Мальчишки пока коробки наверх убирали, эти два портрета глазели на них как…

— Да? Интересно… — Эшли задумчиво смотрит в окно, потом, словно очнувшись, оборачивается к сестрёнке: — Так куда, говоришь, коробки убрали?

Загрузив Эшли информацией, первоклашка возвращается к своей компании и с изумлением находит всех за тетрадями и учебниками.

— Э-э-э, никто не заболел?..

За завтраком Джеймс получает от Эшли ценные указания:

— На третьей паре, чтоб не скучать, прошвырнись в библиотеку, посмотри, что есть по эльфам. Пора уже впритык заняться…

— А ты?

— У меня метла с малышами, забыл, что ли?

— Где смотреть-то, — обмакивая крекер в чай, спрашивает Джеймс, — по полкам или в каталоге?

— Конечно в каталоге! Если что нароешь интересное, тогда уж пройдись по полкам, чтоб ненужное отсеять. И запретку всю скопируй, я после разберусь. Может, что-то мне самой выдадут, я ж всё-таки, — Эшли саркастически хмыкнула, — преподаватель…

— А что не дадут? — Джеймс пристально, без улыбки, смотрит на девочку.

— Ну… Невилла попросим, или Хагрида… Ты, главное, координаты выпиши, а там сориентируемся, — Эшли сморщилась. — Плохо, что мантии наши у директора, ну ничего… скоро Хогсмид.

— О чём секретничаем? — встревает в разговор Си-Джей.

— Об эльфах, после астрономии в библиотеку приходите, я там буду, — отвечает Джеймс.

— Эшли, а ты? — выглядывая из-за Сириуса, удивляется Ри-Джей.

— Я одна помню, что у меня две метлы подряд?! — вскипает Эшли. — До самого обеда!

— Смотри, смотри, — толкает её Ри-Джей, — тебя Хагрид зовёт!

— Рюкзак мой возьмите, я догоню, — перешагивая через скамью, напутствует братьев Эшли.

— Эй, парень, не опаздывай, а то мы уснём без тебя, — кричит ей вдогонку Сириус и, тяжело вздохнув, добавляет: — одна только радость в жизни и осталась — предсказания…

— Погоди, — серьёзно говорит Джеймс, — вот магию эльфов освоим — веселее будет. Представляешь, ни границ, ни запретов!

* * *

Идеей раскрытия тайны эльфов ребята загорелись ещё весной. Погода была самая что ни на есть лётная, а они сидели в Главном Зале и до тошноты долбили защиту — готовились к экзамену, изредка с тоской поглядывая в окно.

— Ну вот от кого, скажите на милость, сейчас защищаться?! — не выдержал Сириус.

— Правда что! — поддержал его Джеймс.

— Эх, — вздохнул Рем, — сейчас бы в Нору, да на мётлы, да в квиддич…

— Или на Гриммо, — шмыгнула носом Эшли, — Крич, небось, малышню вафельными трубочками пичкает, — она устремила мечтательный взгляд в пространство.

— Ну вафли-то, допустим, не проблема, — почесал затылок Джеймс, — Кричера и вызвать можно, он при… — мальчишка завис на полуслове и закончил задумчиво: — …несёт.

Друзьям можно было уже ничего не объяснять, они и так всё поняли.

Действительно! Почему это эльфы могут трансгрессировать не только по территории школы, но и за её пределы, а человек не в силах преодолеть притяжение Хогвартса?!

Вот так и засела в головах неразлучной четверки идея во что бы то ни стало докопаться до сути эльфийского секрета, но пока их поиски ни к чему не привели.

* * *

— Привет, Хагрид! Звал? — Эшли, задрав голову, смотрит на профессора звероведения.

— Эшли, я, э-э-э, попросить хотел, — склонившись к её уху, потихоньку басит Хагрид, — ты отпусти ко мне Малфоя с метлы. Ещё разочек, ладно? А то, боюсь, это… у Хаффлпафф все лягушистики разбегутся, потом не соберёшь, — Хагрид, виновато глядя на Эшли, чешет затылок.

— Ну-у-у ладно, — с сомнением пожимает плечами Эшли. — Только ты в следующий раз лучше Фреда спрашивай. Я же только ассистент…

— Ага, в другой раз! — лицо Рубеуса озаряется довольной улыбкой. — Ты ещё это… попроси своего лохматого ко мне заглянуть, ага?

— Большого или маленького?

— Большого, — широко улыбается Хагрид.

— Ладно, — Эшли, подпрыгнув, чмокает профессора в небритую щёку, — пока!

На выходе из Главного Зала Эшли настигает младшую четвёрку:

— Скорпи, — на ходу спрашивает Эшли, — ты боковой кульбит делаешь?

— Ага!

— Тогда на метлу сегодня не приходи, иди к Хагриду.

— А чего опять он-то, — возмущённо восклицает Поттер, — а я?!

— А ты — ко мне, буду несказанно рада тебя видеть! — и Эшли, улыбнувшись и потрепав младшего брата по лохматой макушке, убегает к Центральной Лестнице.

* * *

На одной из неподвижных лестничных площадок Эшли наблюдает знакомую картину — девчонки осаждают старосту школы, буквально приперев его к стене:

— Уизли, — строго спрашивает Маргарет Маккуин, рослая шестикурсница, капитан сборной Хаффлпафф по квиддичу, — почему до сих пор даты матчей не указаны? Уже сентябрь на исходе!

— И время тренировок не расписано! — капризным тоном добавляет ловец команды Слизерина, третьекурсница Джулия Хардман.

— Графики и расписание составляю не я, а директор, — устало вздыхает Фред.

— И когда Осенний Бал, староста? — кокетничает Оливия Шейн, хорошенькая пятикурсница с Гриффиндора.

— Проявите инициативу — организуйте… доложите… — деланно-наставительным тоном отшучивается парень.

— А скоро первый поход в Хогсмид? — недвусмысленно набивается на приглашение Эльза Дженкинс, слизеринка.

— Попытайся узнать у Филча, — улыбается Фред, — думаю, даме он скорее ответит.

Ещё несколько девчонок с третьего по шестой курс дожидаются с тетрадками, чтобы Фред помог им по трансфигурации, заклинаниям, подсказал рецепт зелья, расшифровал руны и много чего ещё.

В отдалении от всех, прислонясь к перилам и терпеливо дожидаясь подруг, стоит смуглая темноволосая девочка. Эшли, пробегая мимо, ухватывает её за рукав и тянет за собой:

— Катерина, пошли, опоздаем! Их же теперь не дождёшься! — Эшли, смеясь, глядит на брата и, поймав его полный мольбы взор, пожимает плечами. "Разве я чем-то могу помочь?" — говорит её озорной взгляд, и они с Катериной со смехом убегают по движущимся лестницам к Северной Башне.

* * *

Катерина на Слизерине. Третий курс при выборе предмета распределился примерно фифти-фифти: половина студентов у Стрекозы Трелони, а половина изучает магглов, и на эти занятия их по факультетам не делят.

— Эшли, — спрашивает Катерина, — у твоего брата такая бешеная популярность, почему он ни с кем не встречается?

— Открою тебе страшную тайну: он влюблён!

— Так это же прекрасно! И что его останавливает?

— Страх, — легко отвечает Эшли, — как и любого другого мальчишку, самый обычный страх... Он боится, что девушка ему откажет.

— Но он ведь не любой, он… Фред Уизли! — с пафосом произносит Катерина и заливается озорным смехом. — А-а-а! Догадываюсь… Он влюблён в старшекурсницу! Так ему нечего боятся! С ним даже семиклассница не откажется прогуляться.

— Ну… мало ли, — уклончиво говорит Эшли, — вот ты, например, пошла бы?

— При чём здесь я, — смуглое лицо Катерины слегка розовеет, — он такой… взрослый…

— Взрослый?! — восклицает Эшли. — Да ему ещё и пятнадцати-то нет, он всего на год старше нас! Он же в прошлом году на четвёртом был, не помнишь что ли?

Вот и винтовая лестница. Девочки, бежавшие почти всю дорогу, отдуваясь поднимаются по крутой спирали ступенек.

— Конечно, не помню, я в прошлом году о нём и не думала вовсе, — дёргает худеньким плечиком Катерина.

— А в этом думаешь? — лукаво глядя на однокурсницу, спрашивает Эшли.

— Я совсем не то имела в виду, — Катерина ещё сильнее заливается румянцем, — просто… в этом году…

— Интересно, — втягивая носом воздух, Эшли тактично уводит разговор в другое русло, — Трелони кофе сама варит, или за неё эльфы вкалывают? Слушай, Катерина, — резко оборачивается она к приятельнице, — как это у тебя с предсказаниями так здорово получается? У тебя что, действительно, особый дар?

Катерина насмешливо смотрит на Эшли.

— Ха, дар! Конечно! Думаешь, только тебе с братьями от нормальных уроков отдохнуть хочется? Знаешь, другие тоже не прочь повеселиться!

— Ничего себе! — изумлённо ахает Эшли. — Ну ты и артистка! Ни за что бы не подумала, ты всегда такая…

Девочки добрались уже до серебристой верёвочной лестницы. Из люка в нетерпении выглядывают трое ребят:

— Где застряли?!

— Катерина, давай рюкзак, с нами сядешь?

— С ума сошёл?! — шепчет Сириус Рему. — Зачем ты её к нам, она же такая…

— Наоборот, веселее будет! Мы её разыграем! — отвечает Ремус.

— Правда, Катерина, садись с нами, ты своих подруг всё равно не дождёшься! — подталкивая приятельницу к лестнице, громко приглашает Эшли и незаметно для братьев шепчет:

— Давай, давай, мальчишек разыграем!

* * *

Погружённая в полумрак комната напоминает старомодную чайную. Круглые столики, мягкие пуфики, огонь в камине… Тепло и душно. Аромат кофе и миндаля разливается вокруг.

— Сегодня, деточки, мы будем гадать на кофейной гуще, — вдохновенно возвестила профессор Трелони дребезжащим голосом.

— Ну это мы уже по запаху поняли! — Эшли с наслаждением принюхалась и зажмурилась от удовольствия.

— Вы откроете внутреннее око и рассеете туман, застилающий будущее! — предсказательница легко взмахнула тонкой, почти прозрачной рукой, словно стремилась вырваться из стен замка в просторы Вселенной, её бордовый с переливами газовый шарф взметнулся как всполох пламени.

— Эшли, соберись, — требовательно прошептала Катерина и, схоронив в глубине глаз озорные искорки, серьёзно взглянула на приятельницу, — мы здесь не для того, чтобы кофе наслаждаться!

Мальчишки, пряча усмешки, многозначительно переглянулись, а Эшли, сделав глубокий выдох, без тени улыбки открыла глаза.

Трелони плывёт по классу. Новый взмах рукой — и чашечки с кофе плавно разлетаются по столам.

— Лучше бы шоколад, — вздыхает Джеймс, двигая к себе блюдечко, — и крекеры.

— Угу. От Кричера, — скептически взглянув на парня, добавляет Эшли.

Близнецы молчат, тупо глядя в свои чашки.

Мальчики, соберитесь, — укоризненно шепчет Катерина, — пейте кофе!

— Без сахара! — тяжело вздохнув, в один голос гудят близнецы.

Наконец все, кто-то с удовольствием, а кто-то и без, с напитком покончили и передали свои чашечки соседу — по часовой стрелке. Чашечка Джеймса у Катерины. Она сосредоточенно вглядывается в размазанную по донышку и стенкам кофейную гущу. Джеймс смотрит на неё с опаской: чего она медлит, что высматривает? Ну почему именно его чашка досталась этой…

Катерина крутит чашку и так и сяк… Чёрт, как назло, ничего не приходит на ум! Картинка ни на что не похожа! Просто клякса бесформенная! А Трелони уже торопится к своей любимице… с-с-старая стрекоза, Мерлин бы её побрал! Придётся импровизировать на пустом месте!

— О, Джеймс, — восклицает Катерина с тревогой в голосе, — твоё будущее так туманно, так расплывчато! Совершенно ничего определенного… Это недобрый знак, не правда ли, профессор? — обращается она к подошедшей Сибилле. — Взгляните: абсолютно размытые очертания, словно его судьбу просто стёрли, смазали… Будто кто-то или что-то не позволяет ей обрести форму, о-о-о, это так печально! — глубокий бархатный голос Катерины обволакивает, завораживает… — Прости, Джеймс, я не хотела! — оторвавшись наконец от злополучной чашки, она поднимает на Поттера полный сочувствия взгляд. — Но, быть может, это просто отсутствие душевного равновесия…

Близнецы испуганно смотрят то на Катерину, то на брата. Эшли, закрыв ладонями нижнюю часть лица, старательно изображает состояние ужаса.

— Как вы считаете, профессор, — снова обращается Катерина к Сибилле, — быть может, мистеру Поттеру стоит заглянуть поглубже в самого себя, раскрыть для себя тайники собственной души? Может, стоит задуматься над своим будущим, и тогда оно станет… более определённым, более осязаемым? Приобретёт хоть какие-то очертания…

Ну и Катерина! Вот шурует… как по писаному! Джеймс даже побледнел! Эшли плотнее прижала ладони к лицу и набрала полные лёгкие воздуха, чтобы не расхохотаться.

— Да-да, — Трелони озабоченно вглядывается в посудинку Поттера сквозь толстенные линзы очков, — вы совершенно правы, мисс Крам, несомненно… несомненно определится, если заглянуть… Очень, очень печальная судьба… — Трелони возвращает чашечку опешившему мальчишке. — Задумайтесь, юноша, загляните в себя, это поможет… должно помочь!

— О, Джеймс! Как жаль! — восклицает Эшли. Вскочив из-за стола, она с рыданиями несётся к люку и буквально выкатывается из кабинета с криком: — Захватите мои книги!

— Простите, профессор, я должна догнать… — Катерина поспешно хватает свой рюкзачок, — ах, я так расстроила мисс Джордан. Необходимо её утешить!

И слизеринка бросается вслед за Эшли.

В ближайшем женском туалете девчонки дают волю чувствам, разражаясь взрывом хохота. Эшли утирает глаза:

— Ну и повеселила! До слёз! Джеймс подумает, что я от ужаса плакала-кха-кха… — от смеха Эшли поперхнулась и закашлялась.

Джеймс растерянно смотрит в свою чашку, не замечая, что однокурсники начинают постепенно покидать кабинет — урок окончен. Интересно! Его-то кто-нибудь утешит?!

Близнецы мрачно переглядываются:

— Повеселились! — беззвучно шепчет Ри-Джей.

Сириус только кривит рот в гримасе.

Джеймс наконец отрывает взгляд от чашки:

— Чего это она наговорила? Я ни черта не понял.

— Лан-пошли, — пожимает плечами Ри-Джей, — фигня всякая…

— Не обращай внимания! — Си-Джей ободряюще хлопает Джеймса по плечу.

У подножья винтовой лестницы ребят дожидается Эшли. Веки у неё слегка припухли, глаза покраснели…

День для Джеймса совершенно отравлен. С самого утра! Ну ладно бы эта старая стрекоза со своими причудами, наплевать бы на неё, но Катерина… Надо задуматься, заглянуть… пуговица оторвалась, упала в котёл с зельем, чёрт… Над чем задуматься, куда заглянуть? Джеймс так и не понял. Обсудить… лучше с Эшли. После. Пока она только сопит и сморкается. Притворяется, что насморк… И Рыжие тоже молчат… и переглядываются. Противно! Скорей бы в библиотеку что ли, подальше ото всех…

* * *

Закинув свой рюкзачок за плечо, Скорпи забирает у Рози её сумку — всё равно она после метлы придёт на Звероведение — и бежит к Хагриду. Эл-Си ревниво смотрит ему вслед. Рози, кажется, тоже не слишком счастлива.

— Пошли, Север, хватит уже… — дёргает Купер Поттера, — я же не злюсь, что по метле в слабой группе.

— Я тоже не злюсь, — насупился Эл-Си, — просто Хагрид мог бы меня попросить, он меня давнéе знает.

— Вот и не злись, — улыбается Ширли, — он же всё равно тебя давнéе знает! Просто Скорпи со зверьём лучше ладит.

— Мог бы тебя попросить, — Роуз бросает расстроенный взгляд на Купера.

— Рози, ну ты же понимаешь, что у меня с магическими существами пока туго, — Купер виновато смотрит на подружку, — не привык я к ним ещё.

Уизли вздохнула и недовольно покосилась на стайку пробегавших мимо слизеринских девчонок, обсуждавших насущный вопрос присутствия на уроке звероведения Малфоя с Гриффиндора. Он ведь такой красавчик!

— Красавчик! — скорчив рожицу, передразнивает их Рози и сердито морщит нос. — Хм!

* * *

Профессор Рубеус Хагрид поднимает на огромный стол террариумы с лягушистиками.

— Разбейтесь на пары — мальчики с девочками, — объявляет он, открывая террариум, — мальчики будут держать лягушистиков, а девочки расчёсывать.

Лягушистики — безобидные симпатичные земноводные, белые и пушистые. Они похожи на лягушек, только их тело покрыто мягкой шёрсткой.

Скорпи уже раздал девочкам специальные щётки для вычёсывания пуха и теперь помогает профессору. Они вдвоём аккуратно передают мальчишкам зверюшек, показывая, как их удобнее держать.

— Под брюшко, Винц, осторожнее, — терпеливо объясняет Малфой, — лапки сильно не прижимай, слегка… во-о-от, правильно!

Винсент Гойл на Хаффлпафф. Скорпи с ним знаком. Этот старательный но неуклюжий увалень — сын папиного знакомого. Они иногда бывают в гостях у Малфоев. Скорпи до школы почти всё время был один и потому поначалу радовался Гойлам, но с Винцем не становилось веселее. Он какой-то… тусклый. Веселиться совсем не умеет, не то что Северус! Но Винц беззлобный, и Скорпи всегда с ним здоровается.

— А ты против шерсти не чеши, — перейдя к следующей паре, наставляет Малфой девочку и идет дальше.

Всё-таки девочки ужасно бестолковые, ничего сами не могут! Со всех сторон только и слышно: "Малфой! Малфой!" Не разорваться же ему на десяток Малфоев! И чего тут непонятного? Лягушистика вычесать — проще некуда! А папа-то говорил, что слизеринки все сообразительные! Скорпи бегает от одной девочки к другой… Какой долгий урок! Уж скорей бы он заканчивался!

Ну наконец-то! У профессора Хагрида об окончании урока извещает маггловский механический будильник, огромный и допотопный, с двумя полусферами из жёлтого металла. Звонок у него громкий, пронзительный и очень высокий, прямо зубочистка в ухе! Студенты вздрагивают от неожиданности. Винц, дёрнувшись, выпускает своего лягушистика, и тот сразу пытается удрать в кусты, но Скорпи, тут же метнувшийся следом, лишает его возможности обрести желанную свободу. Мальчики сажают расчёсанных лягушистиков в террариумы, а девочки очищают щётки и сдают их Скорпи, не преминув при этом добавить что-то вроде "пока, Малфой, за обедом увидимся" или "спасибо, профессор Малфой".

Это слизеринки придумали дразнить его профессором… вредные! Ушли наконец… мальчишка облегчённо вздыхает.

А вон и свои идут!

Но для Скорпи всё начинается сначала!

— Малфой!

— Малфой!

Одна только Рози всё правильно делает. Прав Купер, она жутко способная, надо отвлекать её поменьше. Её старшие братья идут… Скорпиус заволновался: сейчас Джеймс начнёт задирать Рози, он вечно её дразнит.

Малфой нахмурившись смотрит на Поттера и встречается с его насмешливым взглядом. Джеймс уже шепчет что-то младшей сестре на ухо. Рози бросает на Скорпи мимолётный взор и, свирепо раздув ноздри, отвечает брату, тоже шёпотом. Рози даже когда сердится красивая… Скорпи встречается взглядом с подружкой и улыбается, склонив голову к плечу.

— Малфой! — раздаётся у него прямо над ухом.

Мальчишка вздрагивает от внезапного окрика.

— Может, обратишь на меня внимание?! — возмущенно требует Салли Перкинс, девочка с длинными-длинными светлыми волосами. — Я тебя уже полчаса зову! Я правильно щётку держу?

— Не дери так, это ж тебе не коза! — Скорпи с досадой смотрит на Салли. — Какие же вы все непонятливые!

Салли обиженно закусывает губу, но Малфой уже бежит к следующей бестолкушке, которая тоже пучками рвёт шёрстку у зверюшки. Неудивительно, что у магглов одни лысые лягушки остались — всех лягушистиков, наверное, до смерти довычёсывали!

Подходит Джеймс:

— Малфой, а Малфой! Правда, лягушистики милые? Такие белые… пушистые… нравятся?

Скорпи пристально смотрит на Поттера, прикидывая, в чём подвох:

— Нравятся, — насторожённо отвечает он, — а что?

— Да, вон, Рози собирается лягушистую ферму развести, когда вырастет.

Малфой в раздумье глядит на подружку. Зачем это ей ферма… Что-то тут не то! Близнецы ехидно улыбаются, а Роуз показывает брату кулак и что-то тихонько бурчит себе под нос.

— Ну погоди, — бормочет девчонка, — я тебе ещё припомню!

Дёрнув близнецов, Рози что-то шепчет им, и те, тыча в сторону Джеймса, заливаются безудержным смехом.

Теперь уже Джеймс, мстительно прищурившись, взирает на сестру, которая с безмятежным видом снова принимается за лягушистика.

Урок окончен, первокурсники прощаются с профессором. Со всех сторон слышно: "До свидания, профессор Хагрид!"

Салли Перкинс уже позабыла о своей обиде. Проходя мимо Скорпи, она взмахивает спутанными волосами и кокетливо произносит:

— До свидания, профессор Малфой!

Остальные девочки, глупо захихикав, повторяют за ней. Вот противные! Достали! Жалко, что нельзя грубить девчонкам, папа не велит! Рассерженный Скорпи заливается краской и убегает в хижину.

— Рози, перехвати Эшли с поля, скажи ей, что мы здесь, а то она нас в библиотеке искать будет! — просит сестру Ри-Джей и уходит вместе с братьями к Хагриду, чтобы помочь ему унести террариумы.

— Ма-а-алфо-о-ой, — кричит Эл-Си, — выползай, они ушли!

Из хижины выходит обретший свою естественную окраску, но всё ещё расстроенный Скорпи, и бредёт к друзьям.

— Я побегу ловить Эшли, подожду вас у выхода со стадиона, — сунув Скорпи в руки свой рюкзачок, сердито говорит Рози мальчишкам и, передразнивая Салли, кокетливо взмахивает пушистыми волосами: — До свидания, профессор Малфой!

Рози убегает в направлении поля для квиддича, а ребята возвращаются к Хагриду. Скорпи вприпрыжку впереди. Надо ещё помочь убрать щётки, вытереть стол и полюбоваться лягушистиками. Совсем немножко! Да, и посмотреть, не расплодился ли свиночервь! Хагрид говорил, что уже скоро…

Вдруг Скорпи резко останавливается и, оглянувшись на убегающую Рози, говорит товарищам:

— Мне почему-то кажется, что она на меня рассердилась. А?

— Забей! — махнув рукой, бросает Эл-Си. — На меня она всё время сердится.

Малфой вопросительно смотрит на Купера, и тот, прищурившись, заявляет:

— Знаешь, по-моему, она злится из-за того, что ты с девчонками разговаривал.

— А я разве с ними разговаривал? — искренне изумляется Скорпи.

— Ну-у-у… на уроке.

— А я и не разговаривал, — пожимает плечами Малфой и удивлённо оттопыривает губу, — я просто Хагриду помогал. А как думаешь, она долго сердиться будет?

— Спроси чего-нибудь полегче, — вздыхает Ширли, и мальчики берутся за тряпки — им пока так проще.

* * *

— Эшли, он надо мной смеётся, — жалуется Рози, — лягушистиками дразнит.

— Значит, оттаял уже, — хитро улыбается Эшли. — А ты ему ответь чем-нибудь!

— Я и так уже братьям сказала, что его стадо дикобразов придётся налысо брить! — нахмурившись, говорит Рози. — Всё равно, обидно!

Добавления Эшли уже не слышит, она звонко хохочет:

— Ай молодец, сестрёнка!

Приближаются братья, Джеймс исподлобья смотрит на смеющихся сестёр.

— Что Джинджер сказала? — мрачно спрашивает он у близнецов.

— Ничего особенного, — братья ехидно переглядываются.

— Хватит издеваться, — злится Джеймс, — что она сказала?

Но Рыжики наотрез отказываются рассказывать Джеймсу о шутке Рози.

— Что ты им сказала? — со злостью спрашивает Джеймс у Рози, когда они подходят к девочкам.

— Ничего, — дразнит его Рози, — ты первый начал!

— Ну и ладно, вон твоё тили-тили-тесто идёт, мисс профессорша, — ухмыляется Джеймс, за что тут же получает по затылку от Эшли:

— Не смей её обижать!

Парень только морщится и, состроив рожу младшей сестре, отворачивается от девчонок. С Эшли Джеймс никогда не ссорится, он и сам не знает почему. Только один раз, этим летом…

Ладно, близнецы уже развеселились, да и Эшли больше не сморкается. Можно будет поговорить с ней вечером. Нужно поговорить… без Рыжиков, в своей гостиной. Эшли же никогда не плачет…

Эшли просто не умеет плакать! А вот Джеймс плакал. Два раза плакал, и оба раза из-за Эшли. Первый раз давно, ещё перед поступлением в школу…

* * *

И теперь иногда случаются мелкие или даже крупные неприятности в виде ушибов, синяков, ссадин, а то и переломов. Они быстро стираются из памяти, а иначе мозг давно бы переполнился и лопнул. Но был случай, который всем запомнится, наверное, до конца жизни.

Самым маленьким — Лили и Хьюго — было тогда по семь лет, Фред перешёл на третий курс, а ФоДжей получили приглашение в Хогвартс. Мётлы давно были освоены, и вся ватага играла в квиддич на поле Норы.

Маленькая шалунья Лили, всеобщая любимица, вечно забиралась слишком высоко и никогда не слушала ни Фреда, ни Эшли, ни, тем более, Джеймса. Хьюго тоже баловник, но он всё же подчиняется, а Лили — нет. Сколько раз её пытались убедить, ругали, угрожали, что не возьмут с собой, — всё бесполезно! Вот и в тот раз она кружила на недозволенной высоте, виляя помелом. Вдруг метла дрогнула, и девчушка, сорвавшись, с криком полетела вниз. Ребята тотчас рванули в её сторону. Ближе всех была Эшли, но и ей не хватило скорости, чтобы перехватить Лили, она лишь успела у самой земли в последний момент поднырнуть под малышку и принять её на себя. В следующий миг Фред освободил сестру от ноши, но эти считанные секунды Эшли с Лили на животе скользила под её весом спиной по песчаному полю. Еще несколько мгновений — и трое мальчишек тоже рядом.

Эшли, бледная как призрак, затуманенным взором смотрит на Лили, на обезображенное лицо Фреда, шепчет: "Жива… Фред, что…" и обессилено закрывает глаза.

Фред, покачиваясь на метле, тоже шёпотом, просит забрать у него Лили и говорит, что ничего не видит. Веки у парнишки покраснели и распухли, уши тоже. Нос похож на большущую сливу. Никто из ребят не понял, как Фред оказался первым — он был не просто дальше всех, он был недосягаемо далеко!

Джеймс принимает у Фреда сестрёнку, и она теряет сознание на руках у брата.

Близнецы снимают Фреда с метлы и, усадив его на землю, сломя голову бегут в дом за Гермионой — сегодня в Норе "дежурит" она.

Помощь из Мунго приходит почти мгновенно. Доктор Мейсон в этом доме уже не впервые, но на этот раз в Нору прибыла целая бригада.

Уводят в дом Фреда и, освободив Джеймса от ноши, туда же уносят бесчувственную Лили. Джеймс опускается на колени рядом с Эшли:

— Эшли, я здесь, — шепчет он и берет её за руку.

Врачи пытаются отстранить мальчишку, им нужно поднять пострадавшую, но Джеймс вцепился в неё и не отходит. Он слышит, как один из докторов тихо говорит Гермионе:

— Попробуем здесь, транспортировать все равно никак нельзя.

Эшли левитируют и осторожно перемещают в дом. Джеймс идет рядом, продолжая крепко держать её за руку. Мальчик смотрит на Гермиону. Лицо у неё серое, а глаза горят, словно угли. Мейсон отсылает Гермиону:

— Простите, миссис Уизли, нам удобнее самим. Разберитесь лучше с остальными, — он кивает в сторону поля.

* * *

В доме один из врачей уже откачал Лили, но она всё ещё в нервном шоке, и её погружают в сон. Рыжикам, которые с криком рвались к Фреду и Эшли, сознание пришлось приглушить. Теперь Кричер и Молли, по рекомендации доктора, отпаивают близнецов, а с ними и остальных перепуганных детей, приведённых Гермионой на кухню, горячим шоколадом.

Ещё два лекаря, сняв ожоги с Фреда, пытаются проверить его слух, а заодно выяснить, как двенадцатилетнему подростку удалось завести метлу на сверхзвуковую скорость, но парнишка, придя в себя, тут же поднимает скандал:

— Пустите! Ей больно! — хрипит он обгоревшими связками и рвётся к Эшли. — Ей больно! Эшли! Пустите меня к ней.

У Эшли от потери крови в голове шум, она слышит из-за двери только обрывки: "пустите… больно…" и слабо сжимает руку Джеймса. Она хочет отослать его к Фреду, хочет сказать, что потерпит, что Фреду больнее. Да, раз он кричит, значит ему жутко больно! Но девочка не в силах пошевелить языком, а на её пожатие Джеймс срывающимся, словно чужим голосом отвечает:

— Я с тобой, я не уйду, — и, умоляюще посмотрев на врача, шепчет: — Я тихо, я только постою.

Джеймсу разрешают остаться.

Фреду тоже приходится приглушить сознание. Гермиона уводит его на кухню пить шоколад с остальными детьми. Глядя в одну точку, мальчишка бормочет: "Эшли, Эшли". Обычно он называет её братишкой. Ничего не чувствуя, Фред глотает тёплый напиток.

Гермиона идёт, наконец, к Эшли. Над ней колдуют два лекаря сразу.

Девочку уложили на живот прямо на столе, постелив чистую простынь. Очистку уже закончили, песок и камушки удалены. Теперь доктор Мейсон осторожно льёт на её спину, вернее, на то, что от неё осталось, вонючую бурую жидкость, второй лекарь равномерно распределяет её по поверхности волнообразными движениями волшебной палочки.

Гермиона садится перед Эшли на корточки, берёт её руку в свои ладони. Заглянув девочке в лицо, она видит в потемневших от боли глазах немой вопрос.

— Всё хорошо, — негромко говорит Гермиона, — с Фредом всё хорошо.

Но вопрос застрял глубоко в серых глазах. Эшли не верит.

— Я не обманываю, Эшли, — твёрдо повторяет Гермиона, — это правда.

Девочка судорожно вздыхает, глаза её немного светлеют, она указывает взглядом на Джеймса, а потом на дверь.

Джеймс смотрит в кудрявый, забитый песком и камушками затылок Эшли. Он больше никуда не может смотреть. Он боится позорно грохнуться в обморок, увидев, как шипит и пузырится бурая жижа на спине сестры. Да нет же! Там и спины-то нет, только кровавое месиво. Джеймсу даже взглянуть туда страшно. Он держит руку Эшли и смотрит в её затылок. Он не уйдёт, он останется с ней до конца, будет держать её за руку, чтоб Эшли знала — он рядом, но смотреть он может только ей в затылок!

— Он не уйдёт, — отрицательно качает головой Гермиона.

Эшли обессилено закрывает глаза, на лице её страдание и боль, боль не физическая. Эшли так хочет, чтобы Джеймс ушёл… Она же знает, что ему сейчас хуже! Ей больно, ей тяжело дышать, она не может говорить, но она не плачет! А Джеймс плачет. Эшли чувствует, как горячие капли падают ей на руку. Бедный Джеймс! Девочка снова умоляюще смотрит на Гермиону, но та снова отрицательно качает головой:

— За дверью ему не станет легче, — говорит Гермиона, — они бы все сейчас были с тобой, но их изолировали.

Эшли снова судорожно вздыхает и опускает веки. Она смирилась.

* * *

Врачи долго колдовали над девочкой. В результате подкожные слои и кожа, хоть и с большим трудом, но всё же были восстановлены. Кожа тонкая, прозрачная и, наверное от этого, розовая.

Эшли перенесли на постель, положив ей самый большой матрас прямо на пол посреди гостиной. Над ней натянули одеяло — девочке необходимо быть в тепле, но ничто пока не должно касаться её спины.

Доктор Мейсон даёт наставления Гермионе:

— Это для трёх буйных, по полстакана сейчас и перед сном, — он передал Гермионе объёмистый термос, потом кивнул в сторону Джеймса, сидящего на корточках возле Эшли и осторожно вынимающего камушки из её волос, — ему тоже, пожалуй, налейте. Младших детей велели попозже ещё раз напоить шоколадом и пораньше уложить спать.

Для Эшли оставлен кувшин с густой тёмной жидкостью, которую надо долго-долго тянуть через соломинку. Это компенсирует потерю крови. Вставать ей разрешили только в самом необходимом случае. Ночью рядом с ней нужно дежурить, чтобы во сне она случайно не повернулась на спину. Доктор обещал заглянуть к полуночи.

— А утром после смены миссис Поттер проконтролирует и девочку, и скандалиста вашего. Ему связки надо ещё раз посмотреть и слух проверить, на всякий случай… Я её пришлю.

Джинни сутками работает в медико-исследовательском центре госпиталя Святого Мунго, и сегодня её дежурство. Завтра с утра до обеда она отсыпается, после обеда приходит в Нору, а послезавтра и на третий день работает Гермиона.

— Доктор, — просит Гермиона, — а вы не могли бы… Не говорите пока Джинни… Мы оплатим вызов.

— Ладно, — согласно кивает Мейсон, — зайду сам. Мне, вообще-то, легче к вам добраться, чем миссис Поттер по всему Мунго искать (совы в госпитале запрещены — от них пыль, перья, и… всякое прочее). А про оплату даже не думайте! Для своих…

В полночь доктор Мейсон, как и обещал, заглянул в Нору. Четверо мальчишек, каждый на своем матрасе, сопят на полу вокруг сестры. Двое ухватили Эшли за одну руку, двое — за другую.

Рон и Гермиона сидят рядом, тоже на полу, привалившись к дивану.

Доктор осмотрел спину девочки. Ни воспалений, ни нарывов — значит, очистили хорошо. Потом Мейсон окинул взглядом ребят и хмыкнул:

— Дежурят?

— Угу, — вздохнул Рон, — причём все сразу.

— Дружные они у вас! — улыбнулся Мейсон. — У меня двое, так мне иногда кажется, раздави одного тролль — второй только обрадуется.

— Это только кажется! — подняла на него глаза Гермиона.

— Да, — словно вспомнив что-то, обратился врач к Рону, — с памятью, Рональд, сами разберитесь, ладно? Ну, там… что стереть, что оставить…

На этом врач распрощался с Уизли до утра.

* * *

Рон и Гермиона попытались отослать друг друга спать, но в результате так и остались дежурить вдвоем.

Рон тяжело вздыхает, качая головой:

— У Фреда же есть волшебная палочка, он мог бы просто-напросто подкинуть подушку!

— Как страшно, Рон, — размышляет вслух Гермиона, — Мейсон сказал, ещё чуть-чуть… А если не она, тогда…

Гермиона не договаривает, но она ведь не просто жена, она — подруга, и Рон понимает её с полуслова.

— Если что, я мог бы… — Рон тоже зависает на полуслове, потом продолжает очень медленно, — помнишь, когда мне Сириус ногу сломал, вам с Гарри пришлось тогда одним к Хагриду возвращаться, без меня? — глаза Гермионы удивленно округляются, а Рон многозначительно поднимает бровь: — Помнишь битву в Министерстве, стеклянный шкаф?

— Но тогда ведь… вся витрина вдребезги! — Гермиона, опешив, смотрит на мужа.

— Кингсли нашел после два неповрежденных экземпляра, ну и… — Рон измученно вздыхает, — короче, они в том самом тайнике с оружием.

— И кто ещё знает? — холодно спрашивает Гермиона.

— Хозяйка помещения, понятное дело, — Рон с опаской смотрит на жену. — А теперь и ты.

— А Гарри?

Рон безмолвствует, но ответа и не требуется.

— И вы столько лет молчали?! — возмущённый шёпот Гермионы переходит в шипение.

— Ну, Гермиош, — виновато бубнит Рон, — ну не злись. Это же моя работа.

— Гарри с тобой не работает, — отрезает Гермиона, — ему, значит, можно знать, а мне нельзя?!

— Он мне прямое сообщение с хранилищем устраивал, — хмурится Рон.

— И часто ты им пользуешься? — ледяным тоном вопрошает жена.

Начинался допрос. Рональд Уизли, взрослый мужчина, бригадир ликвидаторов, почувствовал себя мальчишкой, которого отличница тычет носом в недоделанный урок.

— Интересно, и как далеко ты с ним заходишь? — продолжает кипятиться Гермиона. — А ты знаешь, каковы могут быть последствия вмешательства?

— Нечасто, — взрывается Рон, — и только на один день[1], — он чеканит каждое слово. — И я всё знаю, Гермиона, и это моя работа! Или вы, мисс Грейнджер, до сих пор меня дураком считаете?!

— Как ты можешь, Рон!

— Рон!

— Ро-о-он!

— Ро-о-он! — Эшли показалось, что она зовет уже целую вечность.

— А? Что? — выпалили оба Уизли в один голос и, опешив, уставились на ребёнка.

— Мне нужно выйти, Рон, отвернись, пожалуйста! — виновато попросила Эшли.

— Можно подумать, я тебя в корыте не купал! — с досадой сорвался Рон на девчонку и, уткнувшись лицом в колени, тяжело вздохнул.

Гермиона помогла Эшли встать и вывела девочку на улицу, потом снова уложила её и, когда та заснула, спросила, словно у самой себя:

— И долго, интересно, она нас слушала?

— Она всё равно ничего не поняла, она ещё маленькая, — с сомнением в голосе промямлил Рон и, хмыкнув, добавил: — дежурные хреновы!

— Маленькая, да удаленькая… — обеспокоено изрекла Гермиона. — Откуда, кстати, Фред про сверхзвуковую скорость узнал, не подозреваешь?

Рон рассеянно пожал плечами:

— Из любого журнала по мётлам. Новые магические технологии, всякое такое прочее…

— Разбрасывать по дому надо меньше технологии свои, ликвидатор! — съязвила жена.

— Кстати, раз уж на то пошло, — разозлился Рон, — если бы парень не успел, Лили бы Эшли насмерть раздавила, ты же сама сказала!

— Ну всё-о-о… — примирительно протянула Гермиона и положила голову мужу на плечо.

Так они и просидели всю ночь, а наутро, перед работой, Рон отправился на Гриммо.

* * *

Он вывалился из камина на кухне Поттеров, где уже завтракали уходящий на работу Гарри и пришедшая с дежурства Джинни и, втянув носом воздух, осведомился:

— Чем это у вас так вкусно пахнет, сестрёнка?

Налив себе кофе и затолкав в рот бутерброд, Рон между делом сообщил, что Гермиона с ребятами затевает что-то тайное, и Джинни, по всей вероятности, будет им мешать, так что ей, пожалуй, лучше остаться дома.

— Жавтда бдигоди, — запивая бутерброд, выдавил Рон.

Всё это говорилось с безмятежным видом и набитым ртом, так что Джинни даже ничего не заподозрила. Покончив с завтраком, она ушла отсыпаться. Гарри и Рон остались вдвоём.

Гарри вопросительно посмотрел на друга, Рон вместо ответа чиркнул ребром ладони по горлу, а потом, проглотив остаток бутерброда, махнул рукой. Поттер понял, что что-то случилось, но всё уже уладилось, и облегчённо вздохнул.

* * *

Утром в Нору заглянул доктор Мейсон. Фреду он велел каждый час полоскать горло тёплым отваром шалфея, а состояние Эшли определил как удовлетворительное: разрешил нормально одеться, но велел до завтра выдержать постельный режим.

— Мы все сегодня на матрасном режиме! — заявил Си-Джей, заваливаясь на свое ложе.

— Один Фред на помоечном, — добавил Ри-Джей, плюхаясь к себе на матрас, — его очередь посуду мыть.

— Ладно, нефиг валяться, — буркнул Джеймс, — пошли картошку чистить.

* * *

Второй раз Джеймс плакал этим летом.

После экзаменов Дурсли обычно забирают к себе Фреда, а близнецы сматываются в Косой — у Гвен и Анджелины, как правило, в это время перерыв в играх. Эшли и Джеймс остаются в Норе с малышами одни, и Гермиона иногда даёт им отдохнуть от мелюзги.

Эту авантюру Эшли задумала давно, ещё до Пасхи, тогда же, когда Джеи загорелись идеей овладеть магией эльфов.

— Людям вообще многое не дано из того, что доступно эльфам, — рассуждала Эшли, — например, дезиллюминируются они запросто, притом вовсе без… без … — тут что-то промелькнуло во взгляде Эшли, что-то бесовское.

— Да они же вообще колдуют без палочек, Джеймс! — с воодушевлением шептала девчонка брату на ухо уже в своей гостиной, — это ж… с ума сойти!

И понесло-о-ось!

Но если задумки о свободном перемещении Поттер поддержал с искренним энтузиазмом, то крамольные мысли сестры о том, чтобы… Нет! Эта идея пришлась ему совсем не по вкусу!

А Эшли с тех пор постоянно капала ему на мозги:

— Ты только представь, как будет удобно! Что хочешь делай, как хочешь колдуй, и никто не подкопается. Полная свобода действий!

— Нет, — твёрдо возражал мальчишка, — ни за что!

— Ну Дже-е-еймс…

— Не буду. Если тебе так приспичило, делай сама.

— У меня же всего две руки, я не смогу одна!

— Тогда ищи в своей литературе, чтоб как эльфы, а не как… Это ж противозаконно!

— Струсил? — ехидно щурилась Джордан.

— Зря стараешься, — снисходительно ухмылялся Джеймс, — знаешь ведь, меня на "слабо" не возьмёшь!

— Ну не будь эгоистом, братик, — умасливала Джордан, — я же для всех хочу.

— Сказал, не буду, — хмурился парнишка, — отстань, Эшли, не проси!

— Джеймс, это совсем не страшно, я обо всём уже прочла, вот послушай…

— И слушать даже не хочу, отстань! — злился парнишка. — И где ты только книги такие выкапываешь, интересно знать…

Больше месяца настырная девчонка обрабатывала брата, и когда наконец они остались одни, Поттер поддался на её уговоры. Результатом их шального эксперимента оказалась сломанная рука Эшли.

— Ты всё сделал правильно, Джеймс, — еле слышно прошептала Эшли и прикрыла глаза, — ты молодец, братик.

— Ненавижу тебя, — выкрикнул парнишка и помчался к дому.

Он бежал, размазывая слёзы по лицу, не видя ничего вокруг. Он убегал от Эшли, он так хотел бы убежать от себя… ну зачем он согласился, зачем!

На бегу Джеймс крикнул Гермионе:

— Эшли сломала руку, она за дровяным сараем!

Схватив горсть пороха, он влетел в камин и, выкрикнув: "Гриммо 12", через несколько мгновений выкатился из кухонного очага прямо под ноги Кричеру.

Три дня Джеймс не выходил из своей комнаты, никого не пускал к себе и ни с кем не хотел разговаривать. Он и после ещё неделю ни с кем не разговаривал. С Эшли не разговаривал… пока близнецы не вернулись.

А потом возвратился Фред, и они впятером, пока мелкота возилась с дедом и его замшелой техникой, втихаря учились трансгрессировать. Всё за тем же злополучным дровяным сараем. Однажды Си-Джея расщепило, и всем им наваляли по первое число. Больше всех, понятно, Фреду досталось… Ох, лучше не вспоминать!

* * *

Да. Надо вечером поговорить с Эшли про эти предсказания. И по эльфам в библиотеке ничего толкового, одни сказки…

_______________________________________________________________________

1. на один день — вернуться с помощью хроноворота можно лишь на сутки, не далее.

Если нарушить это условие, петля времени затянет путешественника в воронку эпохи,

и тогда он рискует затеряться во времени, что по сути страшнее смерти.

Примечание автора: по задумке Роулинг, хроноворот не может изменить существующую реальность и не создаёт другую (не способен изменить ни прошлое, ни будущее), так что к этому вопросу мы ещё вернёмся.

Поговорить с Эшли Джеймсу пока так и не удалось. Вообще-то вечер выпал удобный — после ужина близнецы что-то нашептали ей на ухо и с загадочным видом смылись в неизвестном направлении. Джеймс выcпрашивать не стал. Раз рыжие сами ничего не сказали… Он даже не обиделся, голова другим забита. Вдвоём с Эшли они поднялись в свою гостиную, но там, как назло, было полно народу, а перед самым отбоем она куда-то усвистала вдвоём с Рози. Обнадёживало, что обещала скоро вернуться и попросила подождать, но, пока её не было, в гостиную спустился Фред и решил составить Джеймсу компанию…

Не подфартило и в последующие два дня — Эшли и Рози снова по вечерам исчезали куда-то, и Джеймс решил отложить разговор до пятницы, до чаепития у Хагрида, а в четверг в Хогвартсе произошли события, так взбудоражившие всю школу, что он почти позабыл о своей проблеме.

* * *

Прозвенел звонок, профессор Лонгботтом ненадолго вышел в лабораторию. Первоклашки всё ещё с шумом собирали рюкзачки, а третьекурсники Слизерина и Хаффлпафф уже ворвались в кабинет зельеварения.

Долговязый тощий слизеринец бесцеремонно пихнул Рози:

— Освобождай место, рыжая. Да побыстрее, — и, швырнув на стол свой рюкзак, отпустил вдобавок какую-то сальную шуточку по поводу "одной на троих".

Малфой и Эл-Си выхватили волшебные палочки и наставили их на обидчика, вошедшая Катерина устремилась, было, в их сторону, но вдруг, опешив, застыла на месте.

Купер порозовел, что для него было абсолютно несвойственно, и, остановив друзей, выступил вперёд. Он прищурился и пристально посмотрел на парня снизу вверх.

— Слышь, ты, глиста в корсете, — отчетливо произнёс Ширли, — будешь оскорблять нашу подругу, мы, конечно, можем воспользоваться пошлыми идиомами и непристойными фразеологизмами, но лучше мы тебе просто рыло начистим. Безо всякого базара. Уяснил?

Долговязый несколько раз моргнул и сделал шаг назад.

— Чего-чего? Н-н-не понял, — пробормотал он.

— Чего не понял-то? Извиняйся, говорю, — Купер преспокойно убрал руки в карманы, оглянулся на Роуз и, снова переведя взгляд на обидчика, добавил: — перед леди.

И первый, и третий курсы затаив дыхание наблюдали за происходящим; Катерина, прикрыв рот ладонью, давилась смехом; Рози, округлив глаза, удивлённо смотрела на друга, а у Малфоя и Эл-Си неприлично отвисли челюсти. Обретший неожиданную свободу мармеладный попрыгунчик выскочил изо рта Поттера и поскакал по классу. Профессор Снейп тоже сосредоточенно следил за детьми, опершись рукой о раму портрета.

— Ты это… — промямлил долговязый, удивлённо глядя на Купера, — я же того… я пошутил, — и, переведя взгляд на Рози, пробубнил: — Ты извини, ры… девочка, я пошутил. Я же пошутил…

— То-то, смотри у меня! — ещё раз глянув на долговязого снизу вверх, Купер презрительно ухмыльнулся, взял рюкзачок и кивнул своим: — Пошли!

Первачков сопровождала напряжённая оглушительная тишина.

Когда малыши вышли, Катерина затряслась в беззвучном смехе, а Снейп с мрачным видом, без тени улыбки на лице развернулся и ушёл в кабинет директора.

Вернувшийся в класс Невилл удивился отсутствию обычного гвалта. Третьекурсники, перешёптываясь, выясняли друг у друга что-то о никому неизвестных тёмных заклинаниях. Катерина, сидя на корточках, утирала слёзы.

— Что стряслось? — Невилл обеспокоенно бросился к девочке.

— Всё в порядке, профессор, — отмахнулась Крам, — после…

Невилл, поняв, что она не плачет, а смеётся, успокоился и развёл руками:

— Стоит только выйти на минуту…

* * *

Пока первокурсники поднимались к лекционной аудитории, Рози поинтересовалась:

— Ширли, а это что за заклинания такие? Я что-то ни в одной книге таких не встречала. Они что, очень неприличные?

— Да это и не заклинания вовсе, — хитро улыбнулся Купер, — это анекдот маггловский про учителя английского, который говорит детям, что тот-де, кто будет поганить язык великих Шекспира и Байрона…

— Кого-кого?

— Ну… Мерлина, что ли, по-вашему.

— Так это ругательства? — удивилась Рози.

— Нет, — снова улыбнулся Купер и, смутившись, добавил: — если только "в рыло"… Извини, Рози, я так разозлился!

— "В’ыво"-то мумуватетво, — махнув рукой и удерживая за сжатыми зубами нового попрыгунчика промычал Эл-Си.

— Так что же это всё-таки значит? — допытывался дотошный Скорпи.

Эл-Си кивком поддержал вопрос приятеля.

— Ну-у-у… Как бы это… — Купер задумчиво посмотрел в пол, потом поднял глаза на мальчишек и заявил: — короче, это значит, что нас трое, а он один. Ясно?

— А-а-а… — протянул Малфой, — так бы сразу и сказал.

* * *

Снейп приволок откуда-то из запасников пару кресел в портрет Дамблдора, закинул ногу на ногу и пытается рассказывать. Пока ему удаётся лишь утирать слёзы и выдавливать из себя отрывочные слова типа "ниже плинтуса", "глиста" или "леди". В конце концов он всё же доносит до Дамблдора всю историю целиком и обращается к Шляпе:

— Так это ты за ним, что ли, присмотреть-то велела?! Забавно… это чтобы он не пропал, или…

Шляпе трудно отвечать — она, как и Дамблдор, трясётся от смеха, поскрипывая складками.

— Интересно, — продолжает отсмеявшийся Снейп, — сколько времени теперь эта история по школе будет гулять и во что она в конце превратится?

* * *

Действительно, байка о том, как какой-то заморыш с первого курса до полусмерти напугал студента третьего (четвёртого… пятого…) курса, бродила по школе недели две.

— А знаете, — увлеченно рассказывала миловидная девушка двум рослым парням, — тут, на днях, один мелкий так шуганул шестикурсника…

Ещё поговаривали, что по школе шляется неразлучная четвёрка первачков — лохматый, белобрысый, шмакодявка и рыжая девчонка, так с ними лучше не связываться, потому что они владеют уймой пошлых непристойных заклинаний, и… кто их знает, что им на ум взбредёт! Их всё-таки четверо.

Постепенно история начала обрастать махровыми подробностями и спустя какое-то время по Хогвартсу поползли слухи о том, что в школе учится потомок чёрного мага. Отец и дед у него — чёрные маги, и прадед — чёрный маг, и пра-пра, и вся родня… и сам он… и такие заклинания знает… за-ка-чаешься!

Ближе к Рождеству Рози, оторвавшись от приготовления заданий, скажет друзьям:

— Представляете, мальчики, я слышала, у нас в школе учится потомок чёрного мага! Говорят, он такие заклинания знает… ужас!

— А как же с такими бороться-то? — спросит побледневший Купер, и Рози в ответ только пожмёт плечами.

* * *

А пока Ширли, жутко смущённый всеобщим вниманием, забился к стене в лекционной аудитории. Первоклашки всех четырёх факультетов уже в курсе произошедших событий, и Рози охотно объясняет всем, что Купер вовсе не собирается применять неприличных заклинаний к нормальным студентам, нечего его опасаться. Тот долговязый первым начал, вот!

Наконец появляется долгожданный профессор и спасительная лекция начинается.

* * *

В дружной компании распределение труда. На сегодня уговор такой: Ширли записывает лекцию, Роуз работает над трансфигурацией, а Эл-Си и Скорпи пыхтят с переводами. Скорпи "запечатан" на всю лекцию.

Дело в том, что первую неделю в Хогвартсе Малфой молчал и обозревал, а потом разговорился… Ну ещё бы! Он же целых одиннадцать лет сидел дома почти в одиночестве! Теперь он выговаривался за все эти годы. Скорпи говорил за завтраком, за обедом, на всех уроках, в перерывах, и после занятий он тоже говорил. Пришлось Розочке послать маме сову с несколько необычной просьбой. Теперь Гермиона обрабатывает запечатывающие ириски так, чтобы дочкин приятель на уроках молчал, пока его не спрашивают, но, в то же время, мог бы отвечать на вопросы педагогов. Доставляют ириски — когда сова, а когда и Кричер.

В перерыве обменялись заданиями, распределили работу на следующую лекцию, но планы были нарушены…

Профессор Бинс всегда появлялся в классе, выплывая прямо из магнитогрифельной доски, но сегодня произошла заминка. Призрак кружил вдоль стен, пытаясь проникнуть в аудиторию, но словно натыкался на невидимую преграду. Вид у преподавателя был крайне удивлённый. Он водил студнеобразными руками по невидимому щиту, тыкался в него носом, одним словом, искал путь.

Студенты тоже не сразу поняли, в чём дело. Потом вдруг кто-то из ребят крикнул:

— Да это же заклятье от призраков! Он не может войти! На стены наложено заклятье!

Что тут началось! Шум, гам, хохот, всеобщее веселье… Откуда-то прилетел Пивз и подлил масла в огонь — приволок связку водяных бомбочек и начал обстрел студентов. В общем… На шум прибежал Филч и, к неудовольствию студентов, всё довольно быстро закончилось. Комендант, конечно же, всё испортил: он позвал профессора Флитвика, тот снял заклинание и впустил Бинса. Студентам пришлось рассесться по местам и вернуться к своим занятиям.

* * *

Если бы Макгонагалл не боялась сжечь портреты в кабинете, она, должно быть, метала бы молнии.

— И не смейте за неё заступаться, Филиус! А Вы, Невилл, даже не говорите мне, что она не стала бы этого делать во второй раз! Я уверена, что это она или кто-нибудь из её шайки-лейки! Всех четверых ко мне! Не-мед-лен-но!

Оба куратора, вздохнув, покидают кабинет… ненадолго.

— Priori Incantatem! Priori Incantatem! — Макгонагалл с яростью одно за другим вытряхивает заклинания из палочки Эшли.

— Девятнадцать, двадцать, двадцать один… — невозмутимо считает Найджелус Блэк.

— Поганцы, — брюзжит Снейп, — шантр-р-рапа…

— Директор, — Флитвик умоляюще смотрит на Минерву, — достаточно уже, это на позапрошлой неделе проходили!

Макгонагалл откладывает палочку Эшли и протягивает руку вперёд:

— Ваш инструмент, мистер Поттер!

Джеймс отдает ей волшебную палочку и всё начинается сначала.

Директора с любопытством наблюдают за происходящим со своих портретов. Снейп вальяжно развалился в кресле и недружелюбно взирает на студентов, Дамблдор же сидит слегка подавшись вперёд. Палочка Джеймса также не выдаёт искомого заклинания, и инструменты близнецов от него тоже свободны.

— Вон отсюда! Убирайтесь! — в бешенстве кричит Макгонагалл. — И учтите, я вас всё равно поймаю!

— М-м-м, — мычит Невилл, указывая на дверь.

— Э-э-э… — в замешательстве тянет Флитвик.

— А, идите уже… Всё равно, — с досадой махнув рукой, Макгонагалл отпускает и педагогов, переключая лестницу на спуск.

* * *

— Ну вы её и разозлили! — говорит Невилл ребятам уже за дверью, облегчённо вздохнув.

Флитвик только качает головой и отдувается.

— Это не мы, честное слово, не мы! — в один голос начинают убеждать своих кураторов ФоДжей, но те только разворачивают их и подталкивают к ползущей вниз спиральной лестнице.

* * *

Макгонагалл расхаживает по кабинету размахивая руками и разбрасывая всякие нелицеприятные выражения и характеристики в адрес Джордан и Ко. Дамблдор, постоянно выступающий в роли миротворца, в этот раз молча трёт свои очки-половинки, низко склонив голову. Вдруг Снейп подаёт голос:

— Ладно вам, директор, хватит уже кипятиться! Ну недоспали детишки, зато повеселились!

Макгонагалл обращает на него изумлённый взгляд:

— Северус, вы?!

— А что я, что я? — ухмыляется Снейп. — Должен же я… имидж поддерживать!

Северус и Найджелус заговорщически переглянулись. Возможно, не будь Макгонагалл в такой ярости, портреты и поведали бы ей о том, как несколько вечеров подряд шалопайка Джордан упорно тренировала малявку Уизли в наложении заклятья от призраков. Розочка! Вот чью палочку следовало потрясти!

Да, пожалуй, не стоит рассказывать директору обо всём. За последние девятнадцать лет пребывания в школе, пусть и в качестве портрета, Северус пришёл к выводу, что жизнь в Хогвартсе была бы крайне скучна и уныла без таких как… ну да ладно, главное, Найджелус обещал помалкивать.

За обедом прилетела сова, принёсшая Малфою письмо, в котором родители уведомляли его о том, что утром у него родилась сестра — Кэнди Малфой.

Когда Скорпи сообщал об этом друзьям, вид у него был безрадостный и растерянный.

Рози смотрела на него с завистью, Купер с непониманием, а Поттер безапелляционно заявил:

— Повезло, одна только младшая! Учить тебя не будет, воспитывать, — и покосился на Роуз.

Та хмыкнула, высокомерно поведя плечом, Ширли неодобрительно взглянул на Поттера, но ничего не сказал. Малфой, понурившись, молчал, и Рози всё-таки спросила:

— Так ты не рад, Скорпи?

— Рад, — ответил мальчишка и тяжело вздохнул.

* * *

После обеда Рози, чтобы немного развеяться, решила устроить ребятам очередную увеселительную прогулку по замку:

— Там тролли танцуют. Эшли говорила, такая картина забавная! На восьмом этаже, где заклинания.

— Рози, Флитвик не велел после занятий по всей школе разгуливать. Навешают нам, если застукают, — задумчиво говорит Купер.

— Ладно тебе, — дожёвывая сэндвич, беспечно отмахивается Поттер, — из Хогвартса не выгонят, это же всё-таки не преступление — по школе ходить!

Купер с сомнением пожимает плечами, но любопытство берёт верх над благоразумием и все четверо отправляются на восьмой этаж по Центральной Лестнице.

Вот и Варнавва. Учит троллей танцевать.

— Ха, — веселится Купер, — всё равно что бухгалтера из моей прежней школы колдовать заставить! — убрав руки в карманы, он пренебрежительно разглядывает закопченную стену напротив: — Здесь что, пожар был? Покрасить-то нельзя разве?

Вдоволь насмеявшись над танцующими троллями и незадачливым Варнаввой, первоклашки собрались было уходить, как вдруг Эл-Си испуганно прошептал:

— Мама… Филч! — схватив за руку Рози, которая была к нему ближе всех, он потянул сестру к стене.

Действительно, вдалеке, в конце коридора, появляется фигура, которую… Да-а-а, "старшего коменданта" даже с такого расстояния невозможно с кем-то перепутать…

Побледневший Купер, пытаясь загородить девчонку своим хрупким телом, прижал её к стене, Поттер замер рядом, а Малфой в замешательстве застыл посреди коридора.

— Ох, и всыплют же нам! — испуганно бормочет Рози. — За то, что шляемся везде… И спрятаться-то негде!

— Я предупреждал, Рози! Ищем вечно приключений на свою… сказал бы я… — Купер оглядывается вокруг. Одни только стены да картины… за ними не скроешься! "Где бы спрятаться, где бы спрятаться, — лихорадочно свербит в мозгу, — где бы…"

Вдруг Ширли показалось, что он действительно вдавил Рози в стену… или не показалось… Он едва успел ухватить за рукав ошарашенного Малфоя, и они все вместе куда-то провалились.

* * *

Вот это да-а-а!

— Повезло! — Рози в первый момент облегчённо вздыхает, а потом изумляется: — А где это мы?

Ребята с удивлением оглядывают помещение.

Комната, в которой они очутились, небольшая и выглядит так же, как стена снаружи — словно после пожара. Всё вокруг в копоти и саже, краска облупилась…

— Класс! — восхищённо заявляет Поттер, откусывая припасённый в кармане сэндвич. — Ещё было бы, чем еду запить, так и вообще бы!

— Да вон, термос, — Купер кивает ему на старинный, слегка обгоревший резной буфет.

На кивок Ширли оборачивается Малфой и удивлённо заявляет:

— А его только что не было, я туда смотрел!

— Ну и ладно, — беззаботно пожимает плечами Эл-Си, — может, он тут специально для меня появился, — и мальчишка откупоривает термос, в котором оказывается горячий шоколад. — Жалко, здесь посуды никакой нет!

В тот же миг рядом, на открытой полке появляется кружка с большой удобной ручкой.

— Ой! — Поттер от неожиданности отдёргивает руку и ошарашенно пялится на невесть откуда взявшийся предмет.

— Просто какая-то "комната-всё-что-пожелаешь", — хлопнув ресницами изумляется Малфой.

— Ребята, — тихонько говорит Купер, — сваливать отсюда надо, и чем быстрее, тем лучше! В наших сказках всегда так… появляется какой-нибудь пряничный домик, заманивает, а потом…

— Пряничный домик?! — у Поттера аж дух перехватило.

— Эта комната, может, нас ещё и не выпустит. Вот вляпались… — сосредоточенно оглядывается Купер, — смотрите, двери-то нет! Мы где заходили?

Дети стали искать выход. Пока они осматривали и простукивали то место, откуда проникли в комнату, на соседней стене появился обгоревший дверной проём, который первой заметила Рози.

— Мальчики, вон выход, пошли быстрее…

* * *

— …и кружка! — шепчет Рози. — А ещё, Эшли, выход был не там, где вход, а совсем в другом месте!

— Так я не поняла, как вы всё-таки туда попали?

— Ну говорю же тебе — не-зна-ю! Просто провалились, и всё!

* * *

— Представляете, она цела, — шепчет Эшли братьям, — просто обгорела, вот и всё! Это же прямой путь в Хогсмид, единственный сохранившийся выход! Все подземные туннели тогда завалило! Фред читал в какой-то книге по истории.

— Угу, — констатирует Джеймс, — прямой… Прямо в лапы Дамблдору: "Здрасьте, мистер Аберфорт, молочком козьим не угостите?"

— Ерунда, Джеймс, — отмахивается Эшли, — можно выходить в мантиях, никто нас не увидит! Только как попасть в Выручай-комнату? — она сосредоточенно прищуривается. — Фред говорил, нигде об этом не сказано, а мелкаши туда просто провалились… ни с того ни с сего!

— Родителей можно попытаться развести, — прикидывает Ри-Джей.

— Точно, — поддерживает Си-Джей, — "на ура"!

— Ага… — Эшли рассеянно смотрит в окно и барабанит пальцами по столу, — особенно Гарри… его, пожалуй, разведёшь… "на ура".

— Не надо родителей, — Джеймс, прищурившись, размышляет вслух: — завтра чай у Хагрида… Невилл придёт!

— Дже-е-еймс… — близнецы смотрят на брата, словно он нашёл клад.

— Братец, да ты гений! Шикарная идея, — воодушевляется Эшли, но вдруг, словно спохватившись, заявляет: — ладно, хватит пока языками молоть, заданий — по самые уши!

* * *

Вечером Джеймсу посчастливилось наконец остаться в гостиной вдвоём с Эшли, и он решил не откладывать до завтра разговор, который тянул за душу:

— Как думаешь, что она имела в виду, ну… Катерина?

— Джеймс, — Эшли виновато морщится, — прости, я забыла…

— Что? — парень удивлённо смотрит на сестру.

— Ы-ы-ы…— Эшли втягивает голову в плечи.

— Что? — угрожающе повторяет Джеймс.

— Будешь ругаться — вообще ничего не скажу, — скороговоркой оттарабанивает девчонка.

— Ну и? — Джеймс уже обо всём догадался, но старается сдержать гнев.

Эшли ничего не ответила, только утвердительно кивнула.

— Чего сразу не сказала? — мрачно спрашивает парень.

— Джеймс, ну не злись, — просит Эшли, — ну пожалуйста!

— Чего сразу не сказала? — Джеймс слегка повышает голос.

— Говорю же, забыла! — оправдывается Эшли и с мольбой смотрит на брата. — Прости! Сначала не до того было, а потом… ты же не напомнил…

— Ну вы… вообще… — не то возмущается, не то изумляется Джеймс, — да вас всех на Слизерин надо… девчонок!

Эшли облегчённо вздыхает — кажется, простил!

— Ты поддержи, мы в следующий раз братьев разыграем! А? — примирительно предлагает Эшли.

— Не буду я ничего… — парнишка, нахмурившись, отворачивается.

— А тебе ничего и не надо, ты просто молчи, и всё!

— Спокойной ночи! — с досадой в голосе произносит Джеймс вместо ответа и, не взглянув на сестру, уходит в спальню.

— Приятных сновидений, до завтра! — кричит ему вслед Эшли и, подвернув под себя ногу и устремив в камин рассеянный взгляд, тяжело вздыхает: — Нет, кажется, не простил!

* * *

С утра Эшли, как обычно, пришлось посылать за Джеймсом Серую Леди:

— Вы поласковее, пожалуйста, — напутствует её Эшли и через несколько мгновений слышит громкое ругательство, впрочем, вполне цензурное, доносящееся со стороны мальчишечьих спален.

Ещё через пару минут с лестницы скатывается застёгивающий рубашку Джеймс:

— Эшли, сколько можно?! Трудно самой заглянуть?

— Неудобно же, — Эшли, изобразив на лице простодушие, пожимает плечами.

— Да ладно! Неудобно ей! — с досадой бубнит Джеймс. — А то я не знаю — ты нарочно каждый раз эту ходячую душевую кабинку за мной присылаешь.

— Тебя же по-другому не разбудишь… — Эшли широко улыбаясь смотрит на Поттера.

Как хорошо! Джеймс, кажется, уже забыл про вчерашний разговор и не сердится на неё… из-за предсказаний… Только за Серую. Эшли облегчённо вздыхает.

Джеймс смотрит на неё и вдруг неожиданно хмыкает.

— Ты чего? — удивляется девчонка.

— Ничего, — Джеймс отводит взгляд.

— Эй, — Эшли толкает парнишку плечом.

— Да ничего, — Джеймс отворачивается в сторону, — просто Сырая всегда так забавно говорит…

— Кто? Что говорит? — Эшли, прищурившись, смотрит на брата.

— Да ничего, забей! — и Джеймс, махнув рукой, торопит Эшли к выходу. — Давай, а то опоздаем!

* * *

После трансфигурации Эшли бросает братьям короткое "я догоню" и задерживается пошептаться с мисс Адамс. Мальчишки уже привыкли. У Эшли в этом учебном году тяжело идут заклинания и трансфигурация. Тяжелее чем прежде — летом она сломала руку и потеряла волшебную палочку. Теперь ей труднее даётся колдовство, требующее её применения. Новая палочка, как назло, слушает только правую руку, а Эшли левша, колдовать правой ей сложнее… Интересно, почему новый инструмент не слушается левой руки? Может, из-за перелома?

И как это можно было — потерять волшебную палочку? Непонятно! Хотя… когда пришли врачи, Эшли была без сознания, а перелом сложный… После девчонка ничего не смогла вспомнить, ни-че-го! В общем, палочку так и не нашли, может, гномы куда утащили? Теперь Эшли из-за этого мучается. Жалко её. Братья потому и прощают ей даже то, что она почти каждый раз приводит к Хагриду мисс Адамс — Холли ей всё время что-то подсказывает.

Ладно. Холли, вообще-то, добрая. Однажды на первом курсе Эшли трансфигурировала одёжную щётку в кенгуровую крысу вместо обычной, да ещё и послала её кувыркаться по полям профессорской шляпы. Все тогда здорово повеселились, Холли тоже посмеялась и выдала Эшли ещё одну щётку, а Кенгураша до сих пор у неё живёт. Как домашний любимец.

— Нет, Эшли, — шепчет мисс Адамс, — не сегодня! Каждый раз — это уже слишком!

— Ну Холли, почему нет?! — настойчиво допытывается ученица.

— Всё! — решительно отрезает профессор. — Иди!

Эшли с досадой стискивает зубы и, тряхнув головой, бежит догонять братьев.

* * *

Вечером у Хагрида на кухне ажиотаж. Все столпились возле кадушки со свиночервем.

— Поросяточки! — с восторгом шепчет Малфой.

Си-Джей, брезгливо сморщившись, заглядывает в кадушку:

— И как это он, интересно… без жены?

— Так он же червь, — Купер смотрит на Сириуса снисходительно, словно на пятилетнего, — ему жена не нужна!

— Жена всем нужна, — тоном, не терпящим возражений, заявляет Ри-Джей, — без жены скучно. Вот папа вечно скучает, потому что мама на играх.

— Ну я же не об этом! — Ширли пожимает плечами. — Я про то, что червю, чтоб размножаться, жены не надо. Он сам собой плодится!

— Ты почём знаешь? — скосив недоверчивый взгляд на первоклашку, спрашивает Си-Джей.

— Я в прежней школе всех беспозвоночных уже прошёл. В шестом классе. Это называется гер-ма-фро-дит, — по слогам выговаривает Купер.

— Оно и видно, что дерьмородит, — снова брезгливо сморщившись, безапелляционно заявляет Сириус, — Рем, пошли-ка отсюда, воняет…

— Какие… — неодобрительно глядя вслед близнецам, бурчит Малфой, и, снова заглядывая в кадушку, с умилением шепчет: — такие ведь славные поросяточки!

Вдруг взгляд Скорпи становится сосредоточенным, он смотрит на Купера, и Ширли замечает промелькнувшее в его взоре сомнение.

Купер вопросительно кивает Скорпи:

— Чего?

Скорпи набирает побольше воздуха для храбрости и, краснея, спрашивает:

— Ширли, а если кого-то на клумбе нашли, это как?

Ну вот! Купер-то думал, что ему что-то серьёзное спросить надо, а он, оказывается, очередную жучку у Хагрида на клумбе нарыл!

— А кого нашёл-то?

— Где?

— Ну на клумбе же!

— Да нет, я не про то… я … ну-у-у, про детей…

— Мальчики-и-и, — врывается в разговор зов из комнаты, — идите чай пить!

— Уже идём! — кричит Купер и прищурившись глядит на приятеля: — Тебя что ли?

— Ну-у-у… — мнётся Малфой и ещё сильнее краснеет.

— Значит, подкидыш, — спокойно заявляет Купер, — как я. Или родители обманули. Они часто обманывают, у нас в детдоме ребята говорили.

— А зачем? — удивился Скорпи.

— Да кто их знает, взрослые… — неопределённо пожимает плечами Купер. — Ты, вообще-то, на кого-нибудь из родителей похож?

— На папу.

— Сильно похож?

— Ну да, сильно.

— Значит, обманули, — усмехается Купер, — ты обычный, родительский. Тебя просто родили, вот и всё!

— Как это?

— Как-как! Ты, и правда, словно… с клумбы, — Купер с досадой отворачивается от приятеля, — в теплице, что ли, вырос?

— Нет, дома… — Малфой, сообразив, что сморозил что-то не то, заливается краской по самую макушку.

— Вот дома и спрашивай "как", я тебе не энциклопедия, — и Ширли, развернувшись, убегает в комнату.

Малфой шумно вздыхает и, заглянув ещё раз в кадушку с поросятами, тоже плетётся пить чай.

* * *

В комнате сцепились Эшли и Джеймс, близнецы наблюдают за ними, переводя горящие взгляды с одного на другого:

— Вспомнит, гарантирую! — кричит Джеймс.

— Не вспомнит! Заклинание, небось, сложное, а лет-то сколько… — вторит Эшли.

— На что спорим, вспомнит! — снова подыгрывает ей Джеймс. — Такое не забывают!

— А на звёздный фейерверк слабо? — Эшли протягивает ему руку.

— А не слабо! Разбивайте: — кивает Джеймс близнецам, крепко хватая ладонь Эшли.

— Невилл! — оба спорщика бросаются к Лонгботтому с вопросом.

— А чего там вспоминать-то! — простодушно улыбается Невилл и выкладывает ребятам тайну входа в Выручай-комнату.

— Ладно, Джеймс, — Эшли, пряча взгляд, притворно вздыхает, — с меня фейерверк…

За чаем Невилл невзначай интересуется у Эшли, что это сегодня не понадобился двенадцатый стул…

— Чего? — Эшли направляет на него сосредоточенный и полный непонимания взгляд.

— Да ничего, — слегка розовея, отмахивается Лонгботтом, — так…

— Правда, — удивлённо глядя на сестру, звонким голосом спрашивает Эл-Си — чего это мисс Адамс-то не пришла?

— А-а-а, — понимающе тянет Эшли, — так я, вроде, разобралась во всём, мне пока её помощь не нужна, вот я её и не стала звать.

Невилл при этих словах розовеет немного сильнее, а Рози с досадой шепчет сидящему рядом Куперу:

— Взрослые, а никак… не разберутся!

— Так взрослые же, — снисходительно пожимает плечами Ширли, — у них всегда лишние сложности.

После чая Хагрид приносит откуда-то и ставит посреди стола банку со скорпионом:

— Ну вот, Скорпи! Помнишь, я обещал показать, — гордо говорит он, — так что, гляди: это и есть скорпион — самый главный среди пауков!

Близнецы, сморщившись, отходят подальше. На всякий случай. А Купер, побледнев как полотно, в ужасе застывает на месте:

— Хагрид, — шепчет он срывающимся голосом, — Хагрид, ты что! Он же…

— Не бойсь, — улыбаясь в бороду, добродушно рокочет лесничий, — банка-то запечатана. Я же знаю, что он… Ух! Так что тебе, Малфой, — продолжает он, — грех пауков бояться… с твоим-то именем.

Скорпи тянется к банке, но Купер, метнувшись в его сторону, крепко хватает приятеля за руку, а Хагрид быстро убирает скорпиона со стола и, со словами "эй-эй, не балуй, хорошего понемножку", куда-то уносит тару с ядовитым животным.

— Подумаешь, — презрительно хмыкает Си-Джей, — насекомое!

— Не насекомое, — судорожно вздохнув, отчётливо произносит Купер, — а паукообразное. И его яд смертелен!

— Опять умничаешь! — ухмыляется Ри-Джей. — Он что, тоже этот… бесхребетный?

— Беспозвоночный, — поправляет Ширли.

— Один чёрт! — махнув рукой, заявляет Ремус и, оглянувшись, спрашивает: — А кто видел Джеймса?

* * *

Поттера находят на заднем крыльце. Он сосредоточенно всматривается в кромку Сумеречного Леса и на вопросы отвечает путано и невнимательно. По дороге к башне Равенкло он рассеянно говорит Эшли и Фреду:

— Знаете, я опять его видел. Он светил… словно Lúmos включал…

— Может, гигантский светляк? — с сомнением спрашивает Эшли.

— Не похож, — Джеймс задумчиво щурится.

— Может, ты просто не разглядел? — снова спрашивает девчонка, но в её голосе уже нет той уверенности, которая была в тот вечер, когда они играли с Барсиком…

Суббота. Утро…

Купер проснулся с тяжестью на душе. Сегодня после завтрака все уйдут в Хогсмид — родительский день. И почему он никому не сказал, что именины сегодня? Друзья хотя бы поздравили его тогда, а он не сказал… А ведь никто и не спросил… Ну и ладно. Ширли вздохнул и спустился в гостиную.

На диванчике перед камином сидели Рози и Эшли. Рози ждала его, а Эшли — Джеймса. Ширли снова вздохнул.

— Рози, — окликнул он подругу, — извини, что опоздал. Идём!

Девчонка обернулась и, хитро улыбнувшись, толкнула старшую локтем:

— А вот и именинник!

Купер решил, что ему это просто послышалось. От большого желания. Он остановился и переспросил:

— Кто?

— С днём рожденья, — в один голос произнесли сёстры и протянули Куперу каждая по коробочке, красиво обёрнутой и перетянутой блестящей цветной ленточкой.

— Спасибо, — Ширли порозовел и прижал к себе коробочки.

— Отнеси к себе, — сказала Эшли, — вечером посмотришь, и позови, пожалуйста, Джеймса, а то мне самой не хочется, а если я опять Сырую пошлю, — Эшли поморщилась, — боюсь, он меня придушит… безо всякого колдовства…

— А почему вечером, — Ширли, кажется, больше ничего и не услышал, — я после завтрака посмотрю.

— Так мы же после завтрака все в Хогсмид идём, — удивилась Эшли, — Рози, ты разве ему не сказала?

— Не-а! — Рози лукаво прищурилась.

— Ах ты… — Эшли легонько толканула сестрёнку в плечо, — Ширли, ты с нами идёшь!

— Я? — Ширли так глубоко вздохнул, что даже закашлялся. — Правда?

Мальчишка развернулся и бегом бросился к спальням:

— Дже-е-еймс! — Ширли закричал так громко, что Поттер, наверное, проснулся бы, даже если бы спал в гриффиндорской спальне. — Джеймс, вставай, мы уходим!

Эшли сморщила нос и зажмурила один глаз:

— Это, пожалуй, покруче Серой Леди!

Джеймс резко сел на кровати и вытаращился на влетевшего в спальню Купера:

— Уходим? Где взорвалось?

— Нигде не взорвалось. Мы идём в Хогсмид, вставай!

Перед Поттером, прижимая к себе подарочные коробки, стоит довольный Купер, и лицо его светится словно только что отчеканенный галеон.

— Что ж ты так орёшь-то, — вздыхает Джеймс.

— Да вставай же, лежебока, завтрак проспишь! Я пойду подарки отнесу!

Купер уже развернулся, чтобы убежать, но Джеймс успел ухватить его за рубашку:

— Погоди, — он достал из-под кровати большой красочный пакет и водрузил его сверху на коробки. — С днём рожденья!

Ширли снова порозовел:

— Спасибо, Джеймс…

— Ладно, — Джеймс, глядя в счастливые глаза именинника, не смог сдержать улыбку, — иди уже, неси свои подарки.

А на подходе к спальне Купера поймал Фред Уизли… В общем, в Главный Зал Ширли спустился совсем раскрасневшимся…

* * *

За завтраком его поздравили Эл-си, Скорпи и все оставшиеся Уизли, так что подарков прибавилось и относить их пришлось вчетвером. Упаковки сложили Ширли на кровать, и мальчик, оглядев гору коробок и пакетов, вздохнул — ему не терпелось посмотреть, что же там… Но Рози, виновато взглянув на друга, потянула его за рукав:

— Ширли, миленький, пойдём! Там портал у ворот… Родители уже ждут!

Малфой, извинившись, убежал вперёд — уж очень ему не терпелось поскорей увидеть маленькую сестрёнку. Рози успела шепнуть ему:

— Не забудь, "Кабанья голова". К двум!

— Угу, — кивнул Скорпи и стремглав умчался к воротам.

Но Малфоя постигло разочарование — неподалёку от портала, где ещё продолжали выпускать прибывающих, его ждал только отец.

— А где же они? — Скорпи растерянно оглянулся вокруг.

Драко пришлось объяснить сыну, что сестрёнка ещё маленькая, что её пока нельзя через портал…

— Что, совсем маленькая?

— Она же только вчера родилась, — старший Малфой смущённо почесал затылок.

— А я? — во взгляде Скорпи было столько надежды!

— Что ты? — недоумённо спросил Драко.

— Ну, я тоже… родился?

— Ну ты-то давно родился, — Драко пожал плечами, снова не поняв сути вопроса, — ты же большой…

— Значит я всё-таки родился! — обиженно глядя на отца, заявил Скорпи. — А зачем же ты меня обманывал, говорил, что на клумбе нашли?!

— Ну-у-у… — растерялся Драко, — я просто шутил…

— Хм! Хорошенькие шуточки! — мальчишка мстительно прищурился. — Я уж совсем, было, поверил, что я подкидыш!

Драко опешил, но тут его отвлёк Поттер, отслеживавший прибытие. Он как раз выпустил последнего перемещённого и начал сворачивать портал.

— Эй, Малфой, — окликнул Гарри, — не забудь! К двум!

— Угу, — хмуро кивнул Драко.

— А ты чего один?

— Жена вчера родила, — Малфой вдруг улыбнулся, широко и открыто. — Девочку!

— Здóрово! — Гарри улыбнулся в ответ. — Поздравляю!

* * *

Малфои тихонько бредут по Хогсмиду, и Скорпи всё рассказывает и рассказывает отцу про друзей, про уроки разные, про движущиеся лестницы, про скорпиона в банке…

— Пап, а я теперь пауков не боюсь, вот! Знаешь, у меня имя-то, оказывается, какое! Когда я пил чай у Хагрида, он…

— Ты пил чай у Хагрида? — перебивает сына Драко.

— Ну да, в пятницу, — спокойно продолжает Скорпи, — как обычно… — Скорпи поднимает на отца недоумённый взгляд: — Пап, ты что, писем моих не читаешь, что ли?

— Да в них и заглянуть-то страшно… — ворчит Драко, — сплошные кляксы да ошибки! Мама вслух читает, у неё терпения больше.

— Вообще-то мне Розочка всегда кляксы убирает, — размышляет вслух Скорпи, — может, они по дороге обратно вырастают?

За выяснением вопросов правописания Скорпи уже забыл о скорпионах.

— Пап, знаешь, я решил — я, когда вырасту, буду Хагридом.

— Да? — Драко разочарованно вздыхает. — А я-то надеялся, что когда ты вырастешь, то всё же останешься Малфоем…

Скорпи, пропустивший это замечание мимо ушей, с восторгом заявляет:

— Па-а-ап! А мне Хагрид обещал, что когда Курочка снесёт яйцо, то детёныш будет мой! Совсем мой! Я и кормить его сам буду!

— Цыплёнка?

— Какого цыплёнка? Пап, ты чего, — недоумевает Скорпи.

Малфой пытается сообразить, что он упустил в рассказе сына:

— Ты сказал "курочка"… разве нет?

— Ну да! Её так зовут — Курочка.

— Кого?

— Гиппогрифа, — спокойно объясняет Скорпи.

— Ты подходил к гиппогрифу?! — глаза Драко округляются от ужаса.

… сверкнули стальные когти, Хагрид бросился к зверю, не без борьбы надел на него ошейник.

Малфой лежит на траве, на руке у него длинный глубокий порез, из раны фонтаном хлещет кровь …

Он подходил к гиппогрифу! Его сын подходил к гиппогрифу!

— К Курочке? Конечно подходил! — Скорпи удивляется непонятливости отца. — Как бы я, интересно, смог на ней прокатиться, если бы не подошёл?

Малфой, не в силах выдавить из себя ни слова, хватает ртом воздух, а в мозгу стучит: "Убью Хагрида!"

— Пап, ты чего? — мальчишка испуганно смотрит на отца и делает шаг назад.

— Ты понимаешь, что он мог тебя убить?! Понимаешь?! — орёт Малфой.

Первый раз в жизни Драко кричит на сына. Подняв глаза, он адресует свои слова небу:

— Я так и знал! Я же говорил, что нельзя отпускать ребёнка в эту треклятую школу! — и снова обращается к сыну: — На скорпионе ты тоже катался, да?

— Нет, — глаза Скорпи повлажнели, а нижняя губа оттопырилась и задрожала, — скорпион был в банке запечатан, он маленький совсем и сильно ядовитый.

Скорпи всхлипнул.

— Прости, — Драко прижал к себе сына и тяжело вздохнул: — дай мне слово, что никогда больше не подойдёшь к гиппогрифу…

— Не дам! — Скорпи снова всхлипнул.

— Что-о-о?! — опешил Малфой.

— Не дам, — насупившись, твёрдо повторил Скорпи, — как же Чижик без меня будет, когда вылупится? Я же должен его кормить.

"Убью, — снова проносится в мозгу Малфоя, — точно убью!"

— …и картина, до того смешная…

Вернувшись к реальности, Малфой-старший понимает, что всё это время сын что-то рассказывал.

— …тролли разряженные такие, в юбочках! А напротив стена обгоревшая.

— Где? — настораживается Драко.

— Там ничего нет! — Скорпи испуганно смотрит на отца, и, поняв, что почти проболтался, закусывает губу.

— Где? — снова спрашивает сына Малфой.

— Ну-у-у… где тролли пляшут, — пытается выкрутиться Скорпи, — стену-то нельзя разве покрасить? Некрасиво же… — пускается он на отвлекающий манёвр.

— Нельзя, — прикидывая что-то в уме, рассеянно отвечает Драко, краска такое не берёт…

— Какое — такое? — теперь уже Скорпи с любопытством смотрит на отца, а тому приходится выкручиваться:

— Ну-у-у… — мнётся Драко, — горело так сильно…так сильно, что-о-о… сгорело. В общем, насквозь не прокрасится.

Скорпи сосредоточенно нахмурил брови, но решил, на всякий случай, не развивать эту тему.

На Малфоя снова навалились неприятные воспоминания…

Он стоит на хрупкой пирамиде, поддерживая потерявшего сознание Гойла, и вдруг слышит голос Уизли:

— Гарри, давай на выход!

Тихий жалобный стон вырывается из груди Драко. О, если бы Поттер мог их увидеть, он ни за что не оставил бы их!

И он их увидел! Гарри… Гарри сверху ныряет к нему и протягивает руку, Малфой хватается за неё, но влажная от пота ладонь тут же выскальзывает, да и Гойл слишком тяжёл, но нельзя же его бросить!

— Гарри, если мы погибнем из-за них, — раздаётся где-то рядом голос рыжего Уизли, — я убью тебя, слышишь?! — и они вдвоём с Грейнджер втаскивают Гойла на своё помело.

Вконец обессилевший Малфой, еле вскарабкавшись на метлу Поттера, пристраивается позади него. И вдруг… куда его понесло?!

— Что ты делаешь? Что ты делаешь, дверь там! — кричит Малфой в самое ухо Гарри.

Наконец лёгкие наполняются чистым воздухом, и оба седока сваливаются с врезавшейся в стену метлы…

Малфой вздрогнул.

Лиза убедила его, что обязательно нужно пойти: "Не тебя приглашают, а сына! Ты должен!"

Почему именно Поттер прислал приглашение? День рожденья у Купера, а сова прилетела от Гарри Поттера… С какой стати?

У Скорпи трое друзей, про которых он пишет во всех своих письмах: тот самый Купер — именинник, мальчишка по имени Энди… или Элси и девчонка, которую сын нежно именует Розочкой.

— …а мы-то испугались, что он нас ругать будет за туалет, — снова врывается в мысли Малфоя голос сына, — а всего-то надо было мантии в директорский кабинет отнести, представляешь!

— За туалет? — изумляется Драко. — Ругать?

— А-а-ы-ы, — Скорпи хлопнул ресницами, — это был не тот туалет… другой… Мы нечаянно, мы просто заблудились!

Малфой пристально глядит в глаза мальчугану, и тот, краснея, объясняет:

— Девчачий туалет… Пап, мы, правда, заблудились!

Драко, опешив, смотрит на сына. Конечно, он был прав! Эта школа его либо убьёт, либо изуродует… Вот, пожалуйста! Даже он, Драко, в таком возрасте не шастал по девчачьим туалетам! Озорничать — это одно, но чтоб за девчонками подсматривать… Теперь легко себе представить, что там за розочка в таком букете!

— И что вы, позволь узнать, там делали? — строго спрашивает Малфой.

Скорпи начинает часто-часто моргать и, отступив на шаг от отца, испуганно шепчет:

— Призрак Унитаза смотрели.

— И всё? — растерялся Драко.

— А чего ж ещё? — удивляется сын.

— Ну и как она вам? — расхохотавшись, спрашивает Малфой, понявший о ком речь.

— Странная какая-то… — успокоившись, пожимает плечами Скорпи, — всё к Эл-Си приставала — спрашивала, почему это он так редко заходит. А мы туда и заходили-то всего раз… — и, брезгливо сморщившись, добавляет: — И всё прижималась к нему, — Скорпи передёргивает плечами: — Бр-р-р… — и без всякого перехода продолжает: — Пап, а чего Поттеры никогда у нас не бывают? И мы у них тоже…

— Поттеры? — удивляется Малфой.

— Ну да, он же тебя из огня вынес, а ты с ним не дружишь… Мы даже в гостях у них ни разу не были!

Опять Поттер! Да что ж такое!

— Этот твой Купер, он что, весь курс на свой праздник собирает?

— Нет, только друзей.

— И Поттера?

— Пап, ты что, — изумляется Скорпи, — как же без Поттера?

— Действительно, — вздыхает Драко, — без Поттера-то как же!

— Так почему? — снова настойчиво спрашивает сын. — Почему же мы всё-таки ни разу не были у Поттеров?

— М-м-м… Нас не приглашают! — хмурится Драко.

— Только поэтому? — удивляется Скорпи и продолжает щебетать дальше.

— Слушай-ка, сынок, — Малфой удивляется разговорчивости сына. Раньше он столько не болтал! — А ты, вообще-то, молчишь хоть когда-нибудь?

— Да! — Скорпи утвердительно кивает. — На уроках!

Малфой прячет улыбку и старается говорить как можно серьёзнее:

— И как же тебе это удаётся?

— А мне Розочка помогает, — не замечая ехидства отца, объясняет мальчишка, — её мама запечатывающие ириски переколдовывает. Ну чтоб я просто так языком не молол, а только отвечал когда нужно.

— Здóрово! — без тени улыбки роняет Малфой.

— Да, — соглашается сын, — здорово! А на метлу ириски не нужны — всё равно ничего не слышно… И на звероведение. Там болтать некогда!

— Да уж! — поддерживает Драко. — На звероведении — глаз да глаз!

Малфою вспомнились соплохвостики… Такие милые создания…

— Да! — подхватывает Скорпи. — Особенно за девчонками! То лягушистика упустят; то крохулу того и гляди раздавят ненароком, такие бестолковые! Хагрид, наверное, без меня не справился бы…

— Да, кстати, — Малфой сосредоточенно смотрит на сына, — а что это за чаи у Хагрида? Кто там бывает?

— Ну я, Эл-Си, Розочка, Ширли… Ещё Эшли, профессор Лонгботтом… Пап, а Хагрид однажды сказал, что профессор змею зарубил, а Эл-Си в поезде рассказывал, что один недотёпа зарубил змею и стал героем. Это ведь не может быть профессор Невилл, правда? Он же на недотёпу не похож… Пап, а можно разве убить животное и стать героем?

— А ты Лонгботтома о чём-нибудь спрашивал?

— Я спрашивал, а он, кажется, не расслышал. Сказал, что кухонным ножом…

— Сынок, ты про Гриффиндорский Меч знаешь?

— Конечно, кто ж не знает!

— Ты же знаешь, что он самый справедливый?

— Конечно!

— Что даётся он в руки только герою?

— Пап, ну что ты меня как маленького… Всё я про него знаю, я же гриффиндорец!

— Так вот… — Малфой присел на корточки и заглянул в пронзительно-синие глаза сына, — было огромное страшное Зло, принявшее вид змеи. Уничтожить его можно было только Справедливым Оружием, и Невилл это сделал! Ты всё понял?

— А-а-а, — облегчённо вздохнул Скорпи, — значит, он и правда герой. Это хорошо! А то я думаю, такой добрый, и вдруг… Пап, а вот Эл-Си…

— Мы пришли, сынок, — Малфой останавливается возле "Кабаньей головы" и тяжело вздыхает.

* * *

Драко с замирающим сердцем смотрит в открытую дверь паба.

Поттер… Рыженькая Уизли, нет… теперь она миссис Поттер. Грейнджер… орава ребятишек. Рона, хвала Мерлину, не видно. Этот его, небось, до сих пор не простил…

Он, Малфой, лишённый волшебной палочки, молит о пощаде фигуру в чёрной маске. Вдруг кто-то невидимый оглушает нападающего. Драко оглядывается в поисках своего спасителя, но, получив пинок под зад, падает на УПСа и разбивает губу…

— Мы второй раз за ночь спасли тебе жизнь, мерзавец! — раздаётся у него над ухом голос рыжего Уизли.

— Скорпи, Скорпи пришёл! — кричит рыжеволосая девочка, похожая на Грейнджер, и бежит к Малфоям.

Она хватает Скорпиуса за руку и тащит в компанию друзей.

Мальчишка оглядывается и со счастливой улыбкой на лице зовёт отца:

— Пап, ну заходи, чего встал!

Девочка, ойкнув, останавливается и, обернувшись, вежливо обращается к Малфою-старшему:

— Здравствуйте, мистер Малфой!

Драко, опешив, смотрит на юную леди и кивает, словно китайский болванчик. Розочка… Ну конечно! Роуз! Это же дочка рыжего Уизли и Грейнджер!

— Не смей так говорить о Хагриде, ты, злобная дрянь! — Хлоп! Гермиона, размахнувшись, изо всех сил ударила Малфоя по лицу.

Драко покачнулся. И Крэбб, и Гойл, и даже Гарри с Роном остолбенели, а Грейнджер снова размахивается…

Малфой прикладывает ладонь к щеке… Гермиона машет ему из глубины паба:

— Малфой, заходи, чего стоишь!

— Заходи, Дрэй, — улыбается Гарри, а его жена что-то шепчет худенькому бледному мальчику, указывая взглядом в сторону раскрытой двери.

Мальчик направляется к гостю.

— Добрый день, мистер Малфой! — обращает он на Драко серьёзный взгляд. — Проходите пожалуйста, вы приглашены на мой праздник. Я — Ширли Купер.

— Подарок от нашей семьи в совятне, — глядя сквозь бледного мальчугана, произносит Драко, — это ушастый филин. Ты можешь назвать его как тебе захочется.

— Спасибо, — Купер розовеет и его оливковые глаза загораются, — он настоящий? живой?

— Конечно, — словно во сне произносит Малфой, — зачем же нужен неживой?

Драко оглядывается. Знакомые лица… они почти все здесь… Вон и Лонгботтом — подвигается на скамье…

Появившаяся наконец в кабинете Макгонагалл ведёт за собой Невилла.

— Гарри! — вопит тот, словно забыв о присутствии преподавателя. — Я пытался разыскать вас, хотел предупредить! Малфой везде болтает, что поймает вас ночью с драко…

— Драко, привет! Садись! Сто лет тебя не видел! — откинувшись на спинку скамьи, профессор пристально разглядывает Малфоя.

Драко как сомнамбула бредёт за именинником. Вокруг шум, гам, беготня. Кто-то усаживает его за стол… рядом с Лонгботтомом…

Лица, лица… Голова у Драко кружится…

— Что-то не так? — рыженькая доктор из Святого Мунго заботливо берёт его за плечо и заглядывает в глаза.

Малфой вглядывается в заплаканное лицо Джинни. В наступившей тишине она смотрит то на дневник в потрёпанной чёрной обложке, то на Гарри, и вид у неё самый несчастный…

— Эй, Уизли, — злорадно кричит Драко, — не думаю, что Поттеру понравилось твоё послание!

— Эй, всё в порядке? — Джинни приветливо улыбается Малфою.

Он молча кивает.

— Ну вот и славно, — снова улыбается миссис Поттер.

* * *

В "Кабаньей голове" мило и уютно. Несколько свободных эльфов, давным-давно нанятых мистером Аберфортом, навели здесь чистоту и порядок, а сегодня паб украшен поющими воздушными шариками, рассыпанными под потолком цветами, и парящими вокруг зажжёнными свечами. Веселье в самом разгаре.

Джинни, склонившись к Малфою, продолжает рассказывать ему о детях:

— Братца, к сожалению, вызвали на аварию, и застрял он там, кажется, надолго. Вряд ли успеет сегодня, — Джинни вздохнула, — Рози огорчилась… полагаю, ты уже понял, что это его дочь? И Хьюго, рядом с Гермионой, тоже их… А эти четверо, ближе к нам — третьекурсники, мы зовем их ФоДжей. Близнецы — сыновья Джорджа; ну, нашего сына, я думаю, трудно с кем-то спутать, а юную леди зовут Эшли, она… — Джинни на секунду умолкает и вдруг, инстинктивно сжав плечо гостя, неожиданно резко окликает "юную леди": — Эшли!

Малфой вздрогнул, а Джинни свирепо уставилась на девчонку, которая что-то оживленно шепчет склонившимся к ней близнецам и теребит за рукав Джеймса.

Девочка поднимает на Джинни хорошенькое личико:

— Да, Джинни?

— Эшли! — Джинни, отпустив Малфоя и уперев руки в бока, принимает угрожающую позу.

— Ну вот, сразу на меня, — обиженно заявляет Джордан, — как всегда!

— Эшли, ты же всё-таки девочка, — заводит воспитательную беседу Джинни, — ты должна их сдерживать, а ты вечно… — не найдя подходящих слов Джинни разводит руками.

— Чего я-то! — девчонка насупилась.

— А кто опять наложил заклятье от призраков по стенам класса истории магии? — Джинни прищурившись смотрит на девочку. — Ты же первокурсникам урок сорвала!

Драко тихонько присвистнул.

— Тоже мне, урок… Подумаешь! — презрительно фыркает Эшли, ковыряя недоеденный кусок пирога.

— Снейп сказал… — шепчет Малфою на ухо Невилл.

Драко тактично сдерживает улыбку.

— И, кстати, маДжин, это не я, — пожимает плечами Эшли, — Невилл, ну скажи!

— Правда-правда! — Невилл кивает в подтверждение, — Макгонагалл из неё двадцать три заклинания вытряхнула!

— Тогда кто? — Джинни свирепо оглядывает всю четвёрку и останавливает взгляд на Джеймсе.

Сын, безмятежно поведя плечом и честно глядя матери в глаза, заявляет:

— Нас всех трясли! Можно подумать, больше некому! Полна школа…

Рози ищет под столом обронённую заколочку, словно не имеет к происшествию абсолютно никакого отношения, а Невилл снова рассказывает Малфою что-то смешное.

— И мистер Филч от тебя стонет, — Джинни снова обращается к Эшли, — вы уж и так у него в том году полкабинета вынесли!

— Мы, Джинни, ничего взять у него не могли при всём желании, — отчеканила Эшли. — Во-первых, я была там одна. Во-вторых, без волшебной палочки. И как же, интересно, можно было его обчистить?

— Ума не приложу, — язвительно заметила Джинни, — знаю только, что ты там нарочно оказалась!

— Ну это ж когда было-то, Джинни! Ты бы ещё вспомнила, как я мимо горшка пúсала. Срамишь меня, — Эшли бросила быстрый взгляд в сторону Малфоя, — перед гостями… Да этот ваш Филч давно из ума выжил. Он меня целый год называл Уизли, а я ему целый год твердила, что я Джордан, так теперь, знаешь, он меня зовет Джордан Уизли!

— А еще Пивзом в юбке! — улыбнувшись, добавляет Невилл.

Малфой, поперхнувшись пирогом и закашляв, отворачивается в сторону.

— Вот видишь, я же говорю, рехнулся! — Эшли воспринимает реплику Невилла как поддержку. — Джинни, ты же знаешь, у меня ни одной юбки в гардеробе!

* * *

— Мам! — подбежавшая Лили дёргает Джинни за руку. — Смотри, что мне Ширли сделал! Она без волшебства скачет, сама!

Девочка кладёт на стол сложенную из газеты лягушку, нажимает на неё и отпускает. Лягушка подпрыгивает.

— Во! И волшебную палочку не надо ни у кого выпрашивать! — восторженно восклицает Лили и, схватив лягушку, убегает к противоположному краю стола, где царит оживление.

Весь "малышатник" столпился вокруг именинника и внимательно наблюдает, как мальчик при помощи одной только ловкости рук, безо всякого волшебства делает удивительные игрушки. Хьюго возит по столу двухтрубный пароходик, у Рози в руках тюльпанчик на ножке, а маленькая Лили, прижав к груди лягушку, дожидается ещё и птичку.

— За хвостик тянешь, — объясняет Купер, — а она крылышками машет.

На головах у Эл-Си и Скорпи красуются кепки с козырьками.

Драко смотрит на сына и с тревогой в голосе спрашивает у Невилла:

— Слушай, профессор, что там за игры с гиппогрифом?

— Не волнуйся, — снисходительно усмехается Невилл, — не ты один изменился, у Хагрида полный порядок. К тому ж наша Курочка и цыплёнка-то не обидит! Милейшее создание.

Малфой с сомнением смотрит на Лонгботтома, но тот уже устремил взгляд на первоклашек. Ну ладно, раз уж Невилл говорит, что не опасно… Малфой облегчённо вздыхает и снова обращается к Лонгботтому, вдруг легко назвав его по имени:

— Невилл, ему здесь хорошо?

— Даже не сомневайся! — улыбается Лонгботтом. — Ты посмотри, разве с такими друзьями…

Рядом с Малфоем слышится шёпот, Драко поворачивает голову в сторону ФоДжей. Девочка что-то горячо шепчет мальчишкам. Где он её видел? Или она просто на кого-то похожа…

— …и сказал, что можно простой спицей открыть… нет… шпилькой.

— У тебя есть? — спрашивает один из близнецов.

— Ты что! — девчонка с досадой стучит согнутым пальцем себе по лбу. — Откуда у меня шпильки!

— А где взять-то? — спрашивает второй близнец.

— А наколдовать? — прикидывает Поттер.

— Наколдовать-то можно, — размышляет Эшли, — но это ж будет не простая… Чёрт! Ни у кого из наших девчонок, как назло, шпилек нет, одни заколки здоровенные…

— По крайней мере, — упрямо настаивает Джеймс, — можно попробовать.

— Да?! А если с колдовской зажж… — Эшли вдруг сталкивается с пристальным взглядом Малфоя и, обворожительно улыбнувшись, без запинки продолжает, — …жжмуриться, то можно такое увидеть!

* * *

— Пап, смотри, что Купер моей сестрёнке сделал! — Скорпи тормошит Драко и протягивает на раскрытой ладони сложенного из газеты кролика. — Отнесёшь? Она на кого похожа?

Рози, смешно сморщив носик, смотрит на Скорпи и, прильнув к матери, что-то шепчет ей на ухо. Гермиона оборачивается в сторону Малфоев, потом встаёт и, подойдя к Гарри, начинает о чём-то с ним секретничать.

— Сама-то поняла, что сказала? — Поттер-старший снисходительно смотрит на подругу.

— Ну Гарри!

— Ну что — "Гарри"? Интересно, как ты себе это представляешь? Я должен успеть за какую-то пару часов создать портал до дома, переправить их туда и обратно, а потом свернуть? Гермиона… — он стучит себе ладонью по лбу. — Я ж тебе не Великий Мерлин, я обычный ведьмак.

— Ну неужели ничего нельзя придумать? Мальчику так хочется на неё посмотреть!

— М-м-м… — Поттер сосредоточенно щурится, — если подумать, если хорошо подумать, то-о-о… — Гарри хитро улыбается. — За ними, вообще-то, камин зарегистрирован, даже чистили недавно.

— Ах ты! — Гермиона толкает Гарри в плечо.

Поттер встаёт и направляется к Малфою.

— …а можно? — Драко обращает на Поттера полный надежды взгляд.

— Из лавки "J&W". Идём! — отвечает тот, но чувствует какое-то замешательство. — Какие сомнения?

— Понимаешь, — мнётся Малфой, — мы вдвоём… можем застрять.

— Он что, ни разу не ходил через камин? — изумляется Гарри.

— А куда ему было ходить? — краснея огрызается Драко.

— Ну ладно, ладно, — примирительно останавливает его Гарри, — зови ребёнка, сейчас всё устроим. — Гарри смотрит в сторону ФоДжей-компании. — Эшли легко проведёт его, она привыкла.

— Эта шантрапа?! — Драко в ужасе отпрянул. — Не пущу! Ни за что.

— Не дёргайся, — ухмыляется Поттер, — эта шантрапа моей дочери жизнь спасла, как-нибудь расскажу. После.

* * *

У выхода Эшли спрашивает Драко:

— Вы знаете, где лавка приколов, мистер Малфой? Бывшая "Зонко"… Мы с Джеймсом вас догоним.

Драко опять пристально смотрит на девочку. Где же он её всё-таки видел? Взгляд прямой, открытый, словно мальчишки не стоят рядом в ожидании, словно они вовсе ничего и не замышляют…

— Эшли, где мы его возьмём? — возмущённо шепчет Сириус.

— Ну действительно, — язвительным тоном отвечает Эшли, — где ж его взять? Будто они по улицам не бегают…

— А Джеймс? — спрашивает Рем.

— Джеймс — со мной. Пока я буду по дымоходам слоняться, он подберёт в лавке что-нибудь подходящее. Пошли, — кивает она Поттеру и кричит вдогонку близнецам: — После подгоняйте к jw и ждите меня, в Косой ещё завернуть надо! И смотрите, чтоб его никто не увидел!

* * *

В лавке "J&W" раздаётся оглушительное:

— Па-а-ап! Здорóво!

Ли, опешив, смотрит на ввалившуюся компанию. Дочку он ждал — обещала заглянуть, когда будет поход в Хогсмид, ребята всегда при ней. Странно, что сегодня только Поттер… А вот…

— Привет! — во взгляде Малфоя лёгкое смятение.

— Привет! — Джордан, обняв дочь, удивлённо смотрит поверх её плеча.

— Здравствуйте, мистер Джордан! — маленький мальчик, удивительно похожий на Драко, приветствует Ли.

— Здравствуй, детка.

— Привет, Ли, — здоровается Джеймс.

— Привет, сынок.

— Папастик! — Эшли повисла у отца на шее. — Мама в Косом? Я вернусь — забегу к ней. Пап, Гарри попросил провести Малфоев через камин, ага?

Малфой с тревогой смотрит на Джордана.

— Эшли проводит, — мотнув головой в сторону жилого помещения говорит Ли и уходит в торговый зал.

— Ли, — Джеймс ходит вдоль стеллажей, — у тебя гвозди есть?

— В мастерской на верстаке посмотри… — Ли пристально глядит на Джеймса, — а для чего это вам гвозди-то понадобились?

— Так, одну штуку в школе прибить надо, — ссыпав в карман горсть гвоздей, уклончиво объясняет парнишка. — Я на улице подожду, — говорит он, выходя из лавки.

Ох и шпана! Да они, пожалуй, похлеще Фреда с Джорджем… Ещё и девочку его постоянно во что-то втягивают, шалопаи! Джордан с подозрением смотрит вслед Поттеру.

* * *

— Ли-и-иза-а-а! — на весь дом орёт Драко, вывалившись из камина.

Прибегает перепуганная жена:

— Ты чего так рано? Что, с ним что-то стряслось?!

— Сейчас… — тупо глядя в очаг, шепчет Малфой, — сейчас он придёт… Они должны придти… Хорошо, что дымоход почистили…

Через пару минут в камине вспыхивает зелёное пламя и в материнские объятья вылетает Скорпи. Следом, поздоровавшись, выходит девочка лет тринадцати-четырнадцати.

— Добрый день, мэм, — говорит она, — я вернусь за ним через час, — и, развернувшись, собирается уйти.

— Подожди, девочка, — зовёт Лиза, — выпей с нами чашку чая!

— Спасибо, мэм, — улыбается Эшли, — в другой раз. Сегодня мне тоже нужно успеть поздороваться с мамой!

Драко показалось, что перед тем, как бросить порох, девчонка, взмахнув левой рукой, прошептала какое-то заклинание. Accio? Да нет, показалось…

* * *

— Хорошенькая, — склонив голову к плечу, Скорпи разглядывает сестрёнку, — она тоже Малфой?

Он похож на птенца, когда наклоняет голову… вот так… Драко смотрит на сына. Может, ему повезёт больше? Должно… обязательно… он же другой, совсем другой, хоть и Малфой[1]. Тоже Малфой…

— Конечно. Она тоже Малфой. Кэнди Малфой.

— М-м-м… и мама тоже Малфой…

Скорпи витает мыслями уже где-то далеко.

— О чём призадумался, сынок?

— Пап, а как быть, если фамилии разные?

— У кого? — не понял Драко.

— Ну если соберёшься жениться, а фамилии разные… Что же тогда делать?

— Кхм… — Драко старается сохранить серьёзность, — думаю, это не проблема. У твоей мамы раньше была другая фамилия.

— Да, правда, — сдвигает брови Скорпи, — Розочка как-то говорила, что её мама тоже до свадьбы была Грейнджер.

— Да уж, — поглаживая щёку, ухмыляется Драко — та ещё, помнится, была Грейнджер…

— Па-а-ап, — Скорпи продолжает разглядывать спящую малышку, — а зачем люди вообще женятся?

— Ну-у-у, просто, — пожимает плечами Драко, — любят друг друга, вот и женятся.

— Ну я так и подумал, что просто… — облегчённо вздыхает Скорпи.

— А ты что, собираешься жениться? — серьёзно спрашивает отец.

— Я пока не решил, — так же серьёзно отвечает сын, — я ещё подумаю.

— И какие сомнения? — прячет улыбку Драко.

— Ы-ы-ы… — выражение лица Скорпи становится таким, что можно подумать, будто ему в рот целиком запихнули чищеный лимон, — она же меня целовать будет, если я на ней женюсь.

Драко не то чихнул, не то кашлянул…

— Поверь, сынок, это вовсе не так противно, как кажется.

— Мальчики, идите чай пить! — зовёт с кухни Лиза.

* * *

— Дракош, — Лиза, придерживая подобранные наверх волосы, высматривает что-то на своём туалетном столике, — тебе шпильки мои, случайно, на глаза не попадались?

— Их, наверное, Эшли забрала, — наблюдая за женой, рассеянно отвечает Малфой, — девчонка, что Скорпи привела.

Драко может моментально и на расстоянии уложить и закрепить причёску Лизы, но ему так нравится смотреть на её грациозные движения, на поднятые тонкие руки, на рассыпающиеся тяжёлые волосы…

— Дракош, ты что, — Лиза, обернувшись, снисходительно смотрит на мужа, — мало того, что она в дом не входила… она же стриженая, зачем ей шпильки!

— Она ими, кажется, что-то открывать собирается, — бормочет Малфой. — Я закреплю, — он встаёт и начинает колдовать над головой жены.

— Дракоша, — Лиза внимательно и озабоченно смотрит на мужа, — с тобой всё в порядке? Что можно открыть шпилькой?

— Ласточка моя, ты меня спрашиваешь? — обхватив жену, Драко заглядывает ей в лицо и беспечно улыбается. — У меня, вообще-то, волшебная палочка…

* * *

Вернувшись в лавку отца, Эшли находит на заднем крыльце братьев. Всех троих.

— Ну, как дела?

— Во! — Ри-Джей достаёт из-за пазухи котёнка.

— Сам на нас вышел, — Си-Джей расплывается в довольной улыбке, — из первой же подворотни!

— Молодцы! — погладив котёнка, Эшли поворачивается к Джеймсу: — А у тебя?

— Пойдёт? — Джеймс высыпает на крыльцо гвозди.

— Сейчас увидим, — девчонка достаёт из кармана шпильки, — колдовать-то тебе. Вперёд!

Поттер берёт в руки шпильку и сосредоточенно её разглядывает, затем достаёт волшебную палочку и не спеша трансфигурирует гвоздь в предмет женского туалета. Получилось! С первого же раза! Близнецы восхищённо смотрят на брата. У них с трансфигурацией не так хорошо…

Через четверть часа Джеймс, забрав котёнка и спрятав в бездонный карман Лизины шпильки, уходит через камин к Хагриду — на сегодня есть разрешение, а попрощавшаяся с отцом Эшли уносит в кармане трансфигурированные гвозди — надо же вернуть миссис Малфой пропажу! Она и близнецы направляются в Косой переулок. Джеймсу так хотелось бы с ними! Но нельзя засветиться с котёнком. В другой раз…

Из Косого Рыжики, минуя Хогсмид, прямым ходом отправятся к Хагриду, Эшли заскочит к Малфоям за Скорпи и придёт с ним туда же. Там всех ожидает небольшой фейерверк по поводу именин Купера, а самому Ширли предстоит получить ещё один подарок — Хагрид, по совету Эшли, принёс ему беспородного, но очень милого щенка. Собаку нельзя держать в помещении замка, поэтому пёс поселится у лесничего, а Ширли будет навещать его и ухаживать за ним.

* * *

Суббота. Вечер…

Первый родительский день в этом году прошёл благополучно. Никто, кажется, не заблудился, не потерялся, не разбился, не промочил ноги в Чёрном Озере и не сломал шею на трухлявых лестницах Визжащей Хижины…

Гарри и его бригада к ужину переправили студентов через портал из Хогсмида к воротам замка, где их встретили кураторы и вездесущий старший комендант.

* * *

Эшли и Рози внимательно слушают Скорпи, прибежавшего ужинать за их стол. Малфой счастлив и горд — он ведь теперь старший брат!

— …она немножко побольше свиночервика, — взахлёб рассказывает мальчуган о сестрёнке, — но почти такая же хорошенькая!

* * *

После ужина вся четвёрка первокурсников, собравшись в спальне мальчиков, с любопытством наблюдает, как Эшли заклинанием приклеивает над кроватью Купера рисунок — подарок Лили. На нём смеющиеся сердечки с глазками. Они танцуют, подпрыгивают и лопаются, рассыпаясь искрящимся дождём, капли дождя собираются в лужицы, снова превращаясь в сердечки, и весёлый танец начинается с начала.

— Хы! — хмыкнул Эл-Си. — Влюбилась! Купер, Лили в тебя влюбилась!

— Дурень ты, Север, — беззлобно усмехается Ширли и, убрав руки в карманы, разглядывает рисунок, — она ведь такая маленькая, к тому ж твоя сестра, а ты… — и, печально вздохнув, добавляет: — была бы у меня сестра!

Роуз жалостливо наморщила лобик:

— Ширли, хочешь, я буду тебе сестрой? — прошептала она с сомнением в голосе, словно не надеясь на согласие.

— Хочу, — Купер вдруг широко улыбнулся, и лицо его на миг стало красивым, как тогда, когда он в первый раз… на метле… — конечно хочу, Рози! Очень…

— Вот и договорились! — радостно воскликнула девчушка и, заключив Купера в объятья, звонко чмокнула в щёку.

Ширли немного смутился и даже порозовел от удовольствия.

— А мне, — склонив голову к плечу, с надеждой спросил Скорпи, — мне будешь сестрой?

— Тебе не буду, — на щеках девочки выступил лёгкий румянец.

— Почему? — мальчуган с разочарованием смотрел на подругу.

— Потому! — Рози взмахнула пышной шевелюрой и, с досадой отвернувшись от Малфоя, пробурчала себе под нос: — Хватит с тебя одной.

* * *

Да, кстати… Лизина пропажа нашлась! Странно… и как это она их сразу не заметила…

— Ну вот видишь, милый, — миссис Малфой внимательно разглядывает шпильки, — а ты на неё наговаривал. Такая славная девочка… — Лиза вертит в пальцах ложную шпильку, пристально рассматривая привычный, вроде бы, предмет, — такая славная…

_____________________________________________________________________

1. Малфой — если не учитывать латино-французское происхождение этой фамилии

(по Роулинг), то англичане на слух восприняли бы её как "плохо сделанный".

В воскресенье, вместо того чтобы заниматься, Купер полдня пропадал у Хагрида — возился с Волком. После обеда за ним увязался Малфой, который до ужина так уже и не вылез от лесничего. Сначала мальчишка помогал Рубеусу — нянчился со свиночервиками, а потом пришёл Фред, и Скорпи затесался к нему в сарай с драконами.

Рози ужасно рассердилась на обоих, сорвала зло на Альбусе и ушла в библиотеку. Эшли с братьями тоже была там. Почти целый день. Между прочим, и они бегали к Хагриду, но по очереди и ненадолго. Зачем?..

* * *

Эл-Си, которого все оставили в покое на целый день, был страшно доволен. Почти до обеда он проспал, затем поиграл в шахматы с Майклом Верном с третьего курса. Поттер выиграл три раза подряд, чем страшно разозлил Майкла. Верн ушёл, Эл-Си сыграл ещё пару партий за двоих, потом ему это наскучило. Он даже достал пергамент, собравшись заняться рефератом по гербологии и наповал сразить Рози самостоятельно подготовленным заданием, но наткнулся на старую книгу сказок. Забравшись с ногами на кровать, он стал рисовать иллюстрации к сказкам и напрочь забыл про реферат.

* * *

В библиотеке Роуз, чуть не плача, жалуется Эшли:

— Они же без Купера совсем от рук отбиться могут. Он теперь будет со своим Волчком… Всё ты, Эшли, — первокурсница поднимает на сестру укоризненный взгляд. — Собаку, собаку…

— Рози, ты же лучше меня знаешь, что больше всего он хотел именно собаку!

— Знаю, — малышка, насупившись, отвернулась.

— Ну вот! Он же твой друг, — Эшли ласково обнимает сестрёнку. — Погоди, Ширли войдёт в новый режим, и всё наладится.

— Тебе хорошо говорить… — вздыхает Роуз и обводит Джеев завистливым взглядом. В квартете всё так дружно и слаженно! Утром они вместе с Фредом и двумя слизеринками тренировались на стадионе. Чертежи по трансфигурации Эшли выполнила уже давно, и теперь Джеймс отрабатывает практику с Сириусом, а Рем пока сочиняет на всех предсказания — у него фантазия прёт как… из рога изобилия, потом Джеймс с Риджем будет заниматься, Си-Джей зелье составлять, а Эшли… интересно, что за книгу ищет Эшли? Давно уже… Да, после они сядут все вместе и будут по очереди читать вслух историю — так лучше запоминается, а вечером, уже по своим гостиным, близнецы на сон грядущий формулами заклинаний займутся, а Джеймс засядет отрабатывать трансфигурацию с Эшли. Это из-за перелома всё…

— Тебя слушаются, — вздыхает Рози.

— Меня не слушаются, а я не командую, — шепчет Эшли в самое ухо Рози, — у нас демократия. Задумайся!

— Конечно, — с досадой морщится Рози, — c моими, пожалуй, подемократишь! Альбус упрямый, как… Ух! А Скорпи рассеянный — никак в кучу не соберёшь! Один Ширли нормальный, так теперь — Волчок этот!

— Рози, потерпи, — уговаривает сестру Эшли, — они подрастут, и станет легче. Нам на первом курсе тоже тяжко было, а потом — ничего, сработались. И с братцем-то поласковей, не зли его, а то ты всё только ругаешься, вот он и упрямится тебе назло. Ну иди, уведи Скорпи, — смеётся Эшли, — его же теперь кроме тебя никто от поросят не оттащит. Мы с Джеймсом переждём немного.

— Угу, — Рози, тяжело вздохнув, уходит, а Эшли подсаживается к своим и, барабаня пальцами по столу и задумчиво глядя мимо ребят, сообщает:

— Всё насмарку. Ничего не могу найти. Одни сказки.

— Я же говорил, — дёргает плечом Джеймс.

Эшли только молча кивает.

— Ну что, идём? — спрашивает Си-Джей девчонку.

— Да, — Эшли продолжает барабанить пальцами по столу, — вы с Риджем на разведку, — Эшли поворачивается к близнецам: — смотрите, внутрь без нас, чур, не заходить! Только открыть попробуйте, а мы с Джеймсом — за Купером и котиком. На ужине встретимся. Да, змéя не забудьте, надо будет конкретно засветиться.

* * *

Джеймс и Эшли не спеша бредут к хижине Хагрида. Навстречу, хохоча над чем-то, наперегонки несутся Рози и Скорпи: шарфы развеваются на ветру, волосы у обоих растрепались.

— Привет, Эшли, — пробегая мимо, кричит Скорпи.

— О, парочка, — обернувшись вслед малышам, ухмыляется Джеймс, — кикимора с лягушистиком!

— Маленькие, — Эшли тоже оборачивается и улыбается, — смешные…

Купера ребята находят возле новенькой конуры позади хижины, где он возится с Волчком. Эшли, присев на корточки, треплет щенка за уши, а взгляд Джеймса устремлён в сторону леса. Никого не видно.

— Ещё рано, светло очень, — оторвавшись от собаки, говорит Эшли, — он только в сумерках появляется. Иди, принеси котёнка, мы должны успеть к ужину, чтобы нас не замели.

* * *

Близнецы разглядывают открывшийся в стене обгоревший дверной проём. Через него в глубине комнаты видны каменные ступени и вход в тёмный коридор.

— Есть! — сжав кулаки, торжествующим тоном шепчет Ри-Джей.

— Может, всё-таки войдём? — Сириус вцепился брату в рукав, глаза загорелись азартом.

— Нет, — Рем делает шаг назад, — это будет нечестно. Пошли, надо ещё проверить, закроется она или нет. Давай отойдём.

Ребята отходят. Проём затягивается.

— Вау! — в один голос восхищённо выдыхают мальчишки.

* * *

Джордан из-за угла наблюдает за удаляющимся Филчем.

— Эшли, — шепчет ей в ухо Джеймс, — может лучше ты… всё-таки шпильки — девчачье занятие.

— Нет, — отвечает Эшли, — моей рукой опасно, мало ли что… Ну идите, я постерегу.

Джеймс, прижав к себе котёнка, внимательно смотрит, как Ширли орудует шпилькой в замке, и слушает его объяснения.

Щёлк! Опешив, Поттер смотрит на открывшийся замок, а потом на Купера:

— Ты… Ты где такому научился?!

Неопределённо поведя плечами, Ширли вытаскивает замок из петель и вздыхает:

— Знаешь, Джеймс, в детдоме за двенадцать лет ещё и не тому научишься. Пускай котёнка.

Животное благополучно отправляется в кабинет коменданта, а Поттер приготавливается осваивать процесс запечатывания замка, но Ширли говорит:

— А запираешь просто… — и защёлкивает замок.

Джеймс зажмуривается и трясёт головой:

— И всё? — вытаращившись на Купера, изумлённо спрашивает он.

— А ты что думал, — шепчет Ширли, — закрыть в сто раз проще! Только протереть надо, чтоб отпечатков не осталось.

— Чего? — не понял Джеймс.

— Платок есть? — с досадой шепчет Купер.

Джеймс вытряхивает из палочки платок, и Ширли тщательно стирает отпечатки пальцев.

— Всё, пошли скорей, — обернувшись к Эшли, говорит он.

* * *

Ребята бегут по чёрным лестницам, скатываются по перилам и успевают в Главный Зал раньше Филча, близнецы уже там — гоняют по залу крылатого змея. По их лицам, сияющим как две начищенные монеты, Джеймсу и Эшли сразу всё становится ясно. Поттер, пробегая мимо братьев, жестом показывает, что им с Эшли тоже всё удалось.

В обеденный зал входит комендант. Змей тут же приземляется ему на макушку. Филч шарахается в сторону и видит провинившиеся лица близнецов Уизли, слышит испуганный возглас девчонки Джордан и крик Поттера: "Не уничтожайте его, мистер Филч, пожалуйста! Это подарок!"

Подарок! Аргус рвёт змея пополам и, швырнув на пол, наступает на него. Подарок! Он прищурившись смотрит на расстроенные лица всех этих ПДУ и, ухмыльнувшись, проходит к преподавательскому столу. Вот вам ваш подарок! Ха!

После ужина комендант потихоньку дошаркал до своего жилья. Ещё отпирая замок, он заподозрил неладное. Из-за двери был слышен странный звук — словно пищит кто. Та-а-ак. Наверняка опять эти Поттер-Джордан-Уизли очередную свинью подложили. Филч, вынув замок из петель, осторожно приоткрыл дверь…

— Мя-а-а…

Морда в крапинку… Нет, явно не свинья. Трёхцветная, на счастье!

Аргус закрывает за собой дверь, берёт кошечку на руки и, забыв об опасности, с нежностью её разглядывает. Вдруг его словно из Чёрного Озера окатили… Откуда в кабинете котёнок? Комендант вспоминает о возможном подвохе. Да нет же! Когда он пришёл в Главный Зал, все эти ПДУ уже были там — носились со своим подарком, так что это не они, можно не беспокоиться. Ха! Крылатый змей! Подарок! Филч наливает котёнку молока. Вот это подарок! Для проверки Аргус осторожно выдвигает ящик стола. Ничего не взрывается, не растекается, не гремит и не булькает. Уф, не они! Можно оставить кошечку, назвать… Мисс Лаки. Нет, лучше — Леди Лаки. Нет, просто Лаки. Да! Но откуда всё-таки… А! Неважно!

Кошечка пьёт молоко из эмалированной миски…

* * *

Пока Филч возится с котёнком, Джеи разглядывают вход в тёмный коридор в дальнем углу Выручай-комнаты. Сердца колотятся так, что, наверное, Невиллу в подземелье слышно.

— Далеко не пойдём, — шепчет Эшли, зажигая тусклый огонёк на конце волшебной палочки, — только разведаем.

Она собирается уже войти в коридор, но мальчишки отодвигают её:

— Первой не пойдёшь, — исподлобья глядя на Эшли, заявляет Джеймс.

— Последней тоже, — близнецы забирают у неё палочку и, взяв сестру за руки, пропускают Джеймса вперёд: — Шагай!

— Это что, дискриминация по половому признаку?! — пытается возмутиться Эшли, удивлённо глядя на братьев, но Джеймс, хмуро взглянув на девчонку, коротко отрезает:

— Всё, мы сказали! Будешь выпендриваться — вообще не сдвинемся.

Они идут по узкому тёмному коридору, пока вдали не начинают звучать голоса. Ребята останавливаются. Голос мистера Аберфорта они знают. Второй — высокий, скорее всего, девичий.

— Это и есть Ариана, — еле слышно шепчет Эшли, — его сестра. Через её портрет мы должны выйти.

— Nox! — Джеймс гасит палочку. — Я пройду ещё немного, а вы ждите.

Прижавшись спиной к стене, Поттер медленно продвигается вперёд, стараясь неслышно ступать по шершавому, засыпанному битым камнем полу. Джеймс в тени — это выгодная позиция. На фоне освещённого луной оконного проёма ему виден чёткий силуэт расхаживающей по картине женской фигуры в длинном платье и размытые очертания мебели в глубине комнаты. Да, они нашли прямой выход в Хогсмид! Можно возвращаться, сегодня дальше идти не стоит, нужны мантии. Сейчас главное — удержать Эшли.

Перепачканные сажей, но довольные ФоДжей вернулись в Выручай-комнату. Рем быстро очистил всем лица, руки и одежду от копоти, и ребята разошлись по своим гостиным.

* * *

Пропустивший ужин Эл-Си растерянно смотрит на друзей.

— Как прозевал? Совсем?!

На кровати и на полу в беспорядке разбросаны иллюстрации к сказкам и смеющиеся портреты друзей.

— С тобой всё в порядке, — Роуз озабоченно прикладывает ладонь ко лбу брата, — ты не захворал?

— Рози, он же рисовал! — усмехнувшись, Ширли протягивает Поттеру пакет с едой, а Скорпи откупоривает термос с горячим шоколадом.

— А-а-а… — девочка понимающе кивает. — Ладно, мы с Купером тогда пойдём, а вы, если хотите, подготовьте реферат по гербологии — там как раз на четыре персоны.

Рози, взмахнув рыжей копной, уводит Купера.

Эл-Си, усмехнувшись ей вслед, убирает с кровати рисунки:

— Персона! Садись, — приглашает он Скорпи, — перекусим и будем реферат строчить, — вдруг, внимательно посмотрев на друга, он осведомляется: — Ты чего-то какой-то…

— Только я один ей теперь никто, — вздыхает Скорпи, — вы с Ширли оба для неё братья, а я кто?

— Не расстраивайся, — распаковывая пакет с едой, успокаивает друга Эл-Си, — тебе же лучше. Не будет тебя воспитывать. Ох, Купер, Купер… — мальчишка покачал головой, не то с осуждением, не то с сочувствием, — зря он согласился на эту авантюру, она ж его теперь замучает своими наставлениями! Ой, — Поттер застывает, перестав шуршать пакетом, — а что это с ней? Если хотите…

Скорпи задумчиво продолжает:

— Вот и Ширли сказал, что очко в мою пользу…

Малфой размышляет. Странно как-то Купер это сказал… обозвал Скорпи дурнем и ухмыльнулся… снисходительно так… потом прищурился хитро и вроде как успокоил: "Подрастёшь, — сказал, — поймёшь"…

— Круассанчик бери, — вывел его из задумчивости Поттер.

* * *

Подогнув под себя ногу, Эшли сидит на диване перед камином и, держа волшебную палочку в правой руке, безуспешно пытается трансфигурировать шашки в белых и чёрных мышей. Вместо них по доске каждый раз расползаются мерзкие серо-буро-малиновые червяки, которых Джеймс одним взмахом восстанавливает обратно в шашки.

— Эшли, — уговаривает парнишка, — ну попробуй левой!

— Да пожалуйста! — с досадой восклицает Эшли и, махнув над шашками левой рукой, получает пару хрустящих сахарных мышек. — Угощайся!

Запихнув одну мышку себе в рот, она встаёт с дивана и направляется в сторону умывальников.

— Эшли, — окликает её Джеймс, — спокойной ночи!

— Да пошёл ты! — отмахнувшись от брата, бормочет себе под нос девчонка, с ожесточением хрустя мышкой.

Джеймс, вздохнув, достаёт из кармана две монетки по кнату, трансфигурирует их в шашки. Убрав игру на стеллаж и отправив сахарную мышку за щеку, парнишка тоже уходит спать. Ведь говорил же он Эшли, что не стóит… не послушала!

Эшли забирается под одеяло с тяжёлым сердцем. Сорвала зло на Джеймсе… за что? Ладно, утром она сама его разбудит… Проваливаясь в сон, девочка чувствует на запястьях крепко ухватившие её руки братьев, видит хмурое лицо Джеймса, слышит его глухой срывающийся голос: "Первая не пойдёшь!" Он что, командует?! Вот ещё! "Первая не пойдёшь!", — прямо как взрослый! Подумаешь… Взрослый?! Они, что, взрослеют? Нет, не хочется взрослеть, хочется спать… завтра, всё завтра…

* * *

Утром Эшли бежит в мальчишечью спальню, расталкивает Джеймса:

— Давай быстрее, я жду!

По дороге на завтрак она напоминает ему про Катерину:

— Ты Рыжих уведи раньше, а я задержусь и перехвачу её. Я знаю где, там её подружки всё нашего Фреда обхаживают, — хмыкнула Джордан.

— Эшли, может, не сегодня, — по тону Джеймса чувствуется, что затея его не вдохновила, — квиддич же после обеда.

Девчонка задумалась. Пугать и расстраивать братьев перед матчем нечестно, она об этом не вспомнила, а Джеймс…

— Ладно, — соглашается она, — я её предупрежу, чтоб не очень…

После завтрака Эшли сваливает мальчишкам свой рюкзак и, пообещав догнать их, уходит пошептаться с Рози, возле которой уже пристроились гриффиндорцы с готовым рефератом, страшно довольные собой — Скорпи не посадил ни одной кляксы, а Эл-Си нарисовал все необходимые иллюстрации.

— Эшли, — озабоченно спрашивает Малфой, — как же вы с Джеймсом против близнецов играть будете?

— Нормально, так же как дома, — взъерошив белобрысую макушку, смеётся она, — это же просто игра!

* * *

На неподвижной лестничной клетке снова привычная картина — девочки, девочки… Совсем задавили Фреда своей массой. Катерина, как обычно, в отдалении. Уводя её за собой, Эшли ловит измученный взгляд прижатого к стенке брата.

Пока девчонки добираются до Северной Башни, они успевают обсудить массу вопросов. Самый насущный, конечно же, квиддич.

— Как же вы играете друг против друга? — удивляется Катерина.

— Да нормально, — вздыхает Эшли, — как дома. Дома же играем — и ничего! Ты, главное, не слишком их грузи сегодня, подкинь что-нибудь весёленькое, а заморочки до следующего урока давай оставим.

— А Фреду в этом году судить… — задумчиво продолжает Катерина, — сложно!

— Ничего, переживёт, — смеётся Эшли, — рассудит как-нибудь.

* * *

У Трелони тепло и душно, интригующий полумрак и пьянящий аромат кофе… Как в прошлый раз.

Катерина сосредоточенно разглядывает чашку Поттера:

— Хороший признак, Джеймс, твоё будущее уже конкретизируется, приобретает более определённые очертания. Это обнадёживает. Душевное равновесие восстанавливается… Заметно, что ты стал чаще задумываться. Продолжай в том же духе, загляни в себя ещё глубже, и тайники души, несомненно, раскроются до конца!

Эшли, тупо глядя в чашку Риджа, слушает Катерину… "стал чаще задумываться"… "загляни ещё глубже", а в мозгу эхом отдаётся глухой голос Джеймса: "Первой не пойдёшь…"

Катерина, оставив Джеймса, забирает у Эшли чашку Ри-Джея:

— Что здесь? О-о-о, да у вас хорошие новости, мистер Уизли, — она обращает просветлевшее лицо к Рему, — вам непременно повезёт, и очень скоро… может, даже сегодня!

Джеймс, с разинутым ртом слушая бредни Катерины и удивляясь её безграничной фантазии и способности молотить языком, даже не смотрит в чашку Сириуса. Катерина осторожно забирает у него из рук посудинку и, заглянув в неё, улыбается Си-Джею:

— Удивительно, мистер Уизли, у вас тоже удача! Быть может, на поле битвы Гриффиндору сегодня улыбнется фортуна?

* * *

Зельеварение прошло без приключений. По окончании урока близнецы отправились наверх, на астрономию, Джеймс, забрав рюкзак Эшли, ушёл в библиотеку переводить эсперанто, а сама Джордан задержалась в классе — Невилл, которому понадобилось ненадолго выйти и не хотелось запирать дверь, попросил её последить за кабинетом.

Эшли, сидя на парте, теребит кисет на шее и задумчиво рассматривает портрет Снейпа.

— Ну, — кивает он девчонке, — о чём думаешь?

— Ни о чём, — она пожимает плечами, — просто…

— Зачем он тебе, всё равно у вас ничего не выйдет, — криво ухмыляется Снейп.

— Откуда вы знаете? Вдруг?

— Это невозможно, — снова ехидно усмехается профессор.

— А если бы вы помогли?

— Я всего-навсего картина, как сказал этот ваш заморыш. Картина ничего не может.

— Но вы можете подсказать, ведь можете! — глаза Эшли загораются азартом.

— Я же сказал, невозможно! — повторяет Снейп. Он больше не усмехается. — И мечтать не смей! — по его лицу пробегает тень тревоги.

Теперь ухмыляется Эшли:

— Ну мечтать-то я имею право! Не запретите, — её взгляд снова становится серьёзным и задумчивым. — Профессор, — обращается она к портрету, — если бы можно было всё вернуть, вы бы отпустили её?

— Естественно, — взгляд Снейпа теплеет.

— И попробовали бы жить без неё? Думаете, получилось бы?

— Не знаю, — пожимает плечами профессор, — по крайней мере, попытался бы. Чем чёрт не шутит, когда Бог спит, вдруг… Слушай, а что это ты со мной так разговариваешь? — прищурившись, спрашивает он.

— Так ведь никто не слышит, — дёрнув плечом, отвечает девочка.

— Я слышу. Разве этого недостаточно?

— Но вас это вполне устраивает, — лукаво подмигивает ему Эшли, — так ведь?

— До чего ж ты всё-таки нахальная, — качает головой Снейп.

— Я знаю, — улыбается Эшли.

В коридоре слышны шаги Лонгботтома…

— Шалопайка! — гремит Снейп. — И как только тебе первоклашек доверили, не пойму!

В класс входит Невилл. Эшли, соскочив с парты и попрощавшись с Лонгботтомом, направляется к выходу.

— У-у-у, шантрапа, — шипит ей вслед Снейп, — вылитая папаша!

— Всё брюзжите, профессор, — вздыхает Невилл, — не надоело?

— Замени рог единорога на крылья златоглазок, — вместо ответа изрекает Снейп и, заложив руки за спину, удаляется в кабинет директора.

* * *

Первый в этом сезоне матч по квиддичу закончился на удивление быстро. Победил Гриффиндор.

Ещё не забили ни одного мяча. Квоффл шёл в ворота Эшли, бладжер летел ей прямо в голову. У девчонки был не слишком большой выбор: либо она увёртывается от бладжера и пропускает гол, либо берёт квоффл и попадает под бладжер. Ну понятно… Стадион ахнул…

Снитч был, практически, в руке Джеймса, когда парень увидел, что бладжер сшиб Эшли с метлы. Он резко развернул свой транспорт и направил его на перехват падающего тела. Гриффиндорский ловец, шедший по следам Поттера, не растерялся и взял снитч.

Джеймс подхватил падающую Эшли на свою метлу на полдороге к земле.

Фред присудил победу Гриффиндору. Близнецы попытались возмутиться и оспорить его решение, но Эшли прошептала, что всё справедливо, что бладжер шёл по правилам…

Гриффиндор получил свои положенные сто пятьдесят очков.

Братья доставили обливающуюся кровью Джордан в больничное крыло, и мадам Помфри, по-обыкновению, выставила их за дверь:

— Брысь, я сказала! Слишком уж вас много! С вашей сестрой всё будет в порядке.

— С вашей сестрой всё будет в порядке, — тихонько шепнула ребятам мисс Свенсон, помощница мадам Помфри, выглянув в коридор. — Не волнуйтесь, — доброжелательно добавила она и обнадёживающе улыбнулась.

* * *

Эшли вернулась в гостиную уже заполночь. Джеймс и близнецы, повалившись друг на друга, сопели на диване, Фред сидел в кресле спиной ко входу. Эшли незаметно подошла к нему сзади, обняв, прижалась щекой к его виску и прошептала:

— Грустишь?

— Эшли, — Фред развернулся к ней лицом, — ну почему она так…

— А что она, по-твоему, должна делать? — Эшли снисходительно посмотрела на парня, — растолкать всех и броситься к тебе на шею? Или, может, прицепиться к тебе с каким-нибудь дурацким заданием, которое ей, вроде как, не по силам? Признайся, ты и заметил-то её только потому, что она всегда в стороне, потому что не лезет к тебе с нелепыми вопросами. Разве я не права?

— И как мне быть? — Фред беспомощно посмотрел на сестру.

— Подойди к ней сам, пригласи в Хогсмид, это же так просто!

Фред смущённо поморщился.

— Драконов не боишься, — Эшли задорно улыбнулась, — а девчонки испугался?

— Драконов-то чего бояться, — вздохнул Фред.

— Действительно, чего… — Эшли, поцеловала Фреда в макушку. — Ладно, я что-нибудь придумаю.

Вдвоём они переместили уснувших братьев на здоровенный матрас, наколдованный прямо посреди холла и Эшли, тяжело вздохнув, посмотрела на Поттера: ох и навешает им команда на разборе игры! Особенно ему… А на сáмом деле, если бы она не полезла под бладжер, Джеймс просто взял бы снитч, и они выиграли бы. Эшли снова вздохнула. Она, к сожалению, видела лишь летящий в их ворота квоффл…

* * *

— Чем ты думал?! — обращаясь к Джеймсу, Лэрри Мейсон стучит себе ладонью по лбу. — Ну ладно — Эшли! Она лезла под бладжер, не видя, что снитч у тебя, практически, в руках, а ты?! За каким… Чего ты рванул? Забыл, что Макгонагалл никогда не даст студенту упасть?

— Я не забыл, — Джеймс исподлобья смотрит на Лэрри, — я просто… вспомнить не успел…

— Ладно тебе Лэрри, — заступается за Джеймса Эвелин Роджерс, — представь, если бы это был твой брат! Если б Лесли падал, ты бы, небось, тоже обо всём позабыл.

— А, — махнул рукой Лэрри, — да хоть бы его тролль топтал, я бы всё равно снитч взял!

— Взаимно! — скорчив гримасу, Лесли отворачивается от брата.

— Я не успел вспомнить, — глядя себе под ноги, глухо повторяет Джеймс, — она падала…

"Первой не пойдёшь…" — снова звучит в мозгу Эшли. Она старается стряхнуть навязчивое воспоминание.

— Это моя вина, — Джордан встаёт и отходит к окну, — надо было лучше следить за игрой, вот и всё.

"Первой не пойдёшь… первой не пойдёшь…"

* * *

Впрочем, и злоключения малышей тоже не закончились одним лишь "провалом" в Выручай-комнату. В середине осени произошла одна пренеприятнейшая история. Как-то раз Фред Уизли выскочил из сарая с драконами, привлечённый диким криком и звонким собачьим лаем.

— А-а-а… — от опушки леса прямо на него оголтело мчались четыре первокурсника. Рози впереди. Вытаращив глаза, она с воплем пронеслась мимо старшего брата, за ней, чуть поотстав, летели перепуганные насмерть Эл-Си и Малфой. Ширли последний. Он то и дело оглядывался на Волчка, который разрывался между хозяином и Сумеречным Лесом.

— Эй, что стряслось? — Фред попытался остановить Купера, как сáмого, по всей видимости, вменяемого, но тот лишь отмахнулся:

— После, Фред, ладно? Волчок, домо-о-ой! — крикнул он собаке и, попросив старосту присмотреть за псом, убежал догонять товарищей.

Фред недоумённо посмотрел им вслед и после, повернувшись к лесу, узрел-таки причину панического бегства первачков: из ближайших кустов вразвалочку вывалился Брайан Буш, держащий в руках зелёное нéчто, бесформенное и косматое.

— Видал, как я их? — самодовольно ухмыльнувшись, он кивнул вдогонку удирающим малышам. — Будут знать, как шастать… где ни пóпадя.

Фред, пристально глядя на Буша, забрал у него из рук зелёное нечто, оказавшееся при ближайшем рассмотрении всего лишь обыкновенной карнавальной маской.

— А сам-то ты с какой стати тут ошиваешься? — хмуро поинтересовался Уизли.

— Не твоего ума дело, — вдруг с неожиданной враждебностью огрызнулся слизеринец, — за мелкотой своей лучше следи. На них, между прочим, заманúка охотится!

— Заманúка? — испуганно вытаращился на Буша Фред.

— Да, — отрезал тот, — и скажи ещё спасибо, что они на меня нарвались, а не на кого другого!

И слизеринец, беззаботно насвистывая, направился к замку, а Уизли ещё долго провожал его взглядом полным подозрения и недоумения. Буш занимается у Хагрида, но что понадобилось ему в Сумеречном Лесу? Не его ли, случайно, видел Джеймс?

Буша в школе не любили — за ехидный нрав и острый язык. Слизеринки, впрочем, заступались за него, мотивируя его поведение тем, что Брайан просто рисуется, а так вообще-то очень мил, но Эшли как-то заметила со скептицизмом, что зелёные только на смазливую физиономию и ведутся, потому и выгораживают. Справедливости ради следует заметить, что пакостей парень никому не делал, и виной массовой к нему неприязни был, кажется, лишь его острый язык, но всё же Фред решил поговорить с Джеями.

За ужином он "отловил" Купера и попытался выяснить, что же всё-таки произошло. Оказалось, ребята на опушке леса наткнулись на заросли ягод:

— …плéти как у клюквы, — рассказывал Ширли, — а ягоды… вроде земляники, только крупнее.

— Ты тоже ел? — спросил староста.

— Нет, — мальчишка потупился, — Малфик их назвал так… странно и сказал, что они запретные, ну мы с ним и не трогали. Он и Рози с Севером отговаривал, но они не послушали. Очень уж пахнет вкусно, — Купер вздохнул с сожалением.

В этот момент он припомнил, как, услышав чуднóе слово заманика, почему-то безотчётно поверил Скорпи. Впрочем, ему и самому что-то не понравилось. Что? Трудно сказать. Может, излишне яркая зелень и чересчур аппетитные, не ко времени созревшие ягоды на подёрнутой первым инеем седой подушке мха? По крайней мере, он тоже попытался убедить друзей оставить лакомство, но Север лишь отмахнулся и сказал, что слыхали они уже его россказни про пряничные домики…

— И вдруг из кустов, — первокурсник скривился, — что-то зелёное ка-а-ак… Леший, что ли, — мальчишка недоумённо пожал плечами.

"Надо будет сказать Хагриду, чтоб истребил", — подумал Фред.

— Ширли, Скорпи прав, — он взял Купера за плечо, — это чрезвычайно коварная ягода, она заманивает в чащу, где зверья всякого полнó. Не ходите больше на опушку, ладно?

— Да я-то как раз и виноват, — Ширли сморщился. — Мы с Волчком заигрались, я и не заметил, что ушли далеко, а там ягоды эти. А потом леший. Стережёт он их, что ли… ладно, больше не пойдём.

Но обещание Ширли сдержать не удалось. Когда на следующий день он отправился проведать щенка, вся компания опять увязалась за ним, и похоже, мысли Роуз и Поттера были заняты исключительно манящими ягодами, потому что они, благополучно миновав хижину лесничего, направились прямиком к опушке леса. Купер и Малфой снова попытались их остановить, но ничего не вышло — заманика подобралась совсем близко к дому и, стоило ребятам лишь на несколько шагов отдалиться от жилья, как Эл-Си с сестрой уже ползли на четвереньках, набивая свои ненасытные утробы.

Малфой уговаривал их оставить злокозненную ягоду. Купер, хоть и глотал слюну, тем не менее, уже собрался силой отодрать от предательских кустов хотя бы одного из друзей, как вдруг из-за ближайшего дерева высунулась симпатичная звериная морда, сильно смахивающая на лисью.

Уизли и Поттер застыли от неожиданности, забыв о ягодах, Купер обрадовался внезапно явившейся подмоге, а Малфой почему-то побледнел.

— Лисичка, — Рози, всё так же стоя на четвереньках, приветливо улыбнулась.

Зверь, словно в ответном приветствии, оскалил подозрительно длинную морду, обнажив два ряда ровных крокодильих зубов.

— Замрите все! — вдруг скомандовал Скорпи неожиданно твёрдым голосом. — Это медведúл.

Такая требовательность была для Малфоя абсолютно нехарактерна, но это нисколько не насторожило Роуз, и она, правда, не шевелясь, попыталась возразить, что такая, мол, симпатичная мордочка… И вдруг Ширли отмочил такое… такое!

— Заткнись, Рози, — резко оборвал он подругу, — прекрати умничать и слушай Малфика. Уж в зверье-то он получше тебя разбирается!

Девчонка от неожиданности остолбенела. Ну ладно бы ещё это был беспардонный братец, а то — неизменно корректный Купер! Купер, всегда особенно вежливый с девочками!

— Скорпиус, что нам делать? — не поворачивая головы спросил Ширли.

— Ни-че-го! — по слогам, громко и отчётливо ответил тот. — Ничего не делать. Не шевелиться вообще! Этот зверь охотится на движущиеся объекты.

В этот момент кто-то прошмыгнул за ближайшей корягой, возможно, лягушка или мышь. Мгновенно отреагировав на движение, рыжий зверь пустил в ход зубы. Здоровенный поваленный ветром ствол, по которому пробежала живность, тотчас же обратился в груду мелких щепок. Животное снова оскалилось, словно в прощальной усмешке, и скрылось в чаще леса.

Скорпи испустил вздох облегчения, Ширли передёрнулся, а оцепеневшие от ужаса Рози и Эл-Си так и стояли на карачках.

Почти перед самым носом Уизли высилась гора щепок.

Всю обратную дорогу до замка Рози молчала, оскорблённо насупившись, Эл-Си всё качал головой, отдуваясь и отирая лоб рукавом, а Купер пытался выяснить у Малфоя, откуда тот прознал про заманику и медведила.

— Сам же говорил, чтоб читал больше, — покраснел Скорпи, — ну вот я и… короче, в "Тайнах колдовских дебрей". Вот.

Больше первокурсники по заманику не ходили, да и не по что было ходить — на ближайшем же занятии Хагрид, призвав на помощь группу старшекурсников, уничтожил вредоносные заросли.

Первым в это утро был Купер. Он прибежал в спальню третьего курса прямо в пижаме и взгромоздился Джеймсу на живот, от чего тот громко охнул. Со словами "это тебе пригодится", Ширли прихлопнул именинника довольно толстой маггловской книгой под названием "Самоучитель игры на шестиструнной гитаре". Джеймс, действительно, хотел научиться играть на гитаре с тех самых пор, как однажды в гостях у Дурслей услышал пластинку с бразильской музыкой, но инструмента у него не было, и чем ему мог помочь в его желании учебник, тем более маггловский, который не поёт и ничего не объясняет, Джеймс не понял. Всё же он поблагодарил Ширли, изобразив на лице счастливую улыбку, и Купер, страшно довольный собой, побежал умываться, сверкнув голубой с серебряными пингвинчиками пижамой.

На выходе мальчик крикнул кому-то "он уже проснулся", и Джеймс тут же услышал тоненький голосок Рози:

— Дже-е-еймс! Пади-и-и!

— Я ещё сплю! — громко крикнул Поттер и ехидно улыбнулся.

— Ну Дже-е-еймс!

— Ладно, Джинджер, ползи сюда, мы все одеты! — прокричал парень, после чего в дверях возникла Рози, в такой же пижаме, как у Купера и, кажется, с чем-то таким же бесполезным в руках. Она тоже взгромоздилась на Джеймса и сунула ему в нос длинную шкатулочку:

— Это под волшебную палочку! — с благоговением произнесла она. — Я её по размеру подбирала! — она сползла с брата, подарила ему, как довесок к инкрустированной шкатулочке, звонкий поцелуй, вызвавший в спальне мальчиков третьего курса приступ кашля и, ничего, кажется, не заметив, убежала одеваться.

Третьим пришел Фред. Он подарил Джеймсу толстенную иллюстрированную энциклопедию "Метла. Высший пилотаж", на которую тот давно уже засматривался во "Флориш и Блотс".

— На заработанные купил! — похвастался Фред.

— Класс! — Джеймс наконец-то сел в кровати и с восторгом раскрыл книгу на первой попавшейся странице. — Слушай, Фред, — поморщился Джеймс, — как ты выносишь всю эту мелюзгу? Они меня за утро уже всего истоптали и обслюнявили!

— Ты старший? Значит, терпи! — потрепав брата по макушке, Фред пошел собираться и уже от двери добавил: — Забыл, как сам-то по Тэду скакал?

— Что-то мне кажется, что Тэд тогда был чуток покрупнее, чем я сейчас, — пробубнил Джеймс и, неохотно расставшись с энциклопедией, начал наконец одеваться.

* * *

В гостиной он огляделся в поисках Эшли, но её не было. Первоклашка из группы Рози, пискнув "змрждень, Поттр", сунула ему в руку что-то мелкое и убежала. Он раскрыл ладонь. Это была, конечно же, ещё одна бесполезная штуковина — девчачья фенечка, что-то вроде ключика на цепочке.

Тут на именинника, словно средней тяжести ураган, налетела Эшли. Она замотала Джеймса в шарф, напялила ему на голову шапку, как раз какую он хотел, как у североамериканских индейцев — с ушками, всё синее с серебром, и гордо заявила:

— Это я сама! Гермиона научила.

Эшли поправила на нём шарф, загнула оба ушка шапки, потом отогнула одно, окинула мальчика оценивающим взглядом и, кажется, оставшись довольной, обхватила его за шею и звонко чмокнула, так же как и Рози, куда-то в висок. Джеймс недовольно пробубнил:

— Ведешь себя как девчонка, звенит же! — и потряс мизинцем в ухе.

Эшли пожала плечами и ехидно спросила:

— Как тебе шкатулочка?

— Буду складывать туда всякий бесполезный хлам, — и Джеймс, разжав кулак, показал ей фенечку.

— Откуда это у тебя? — нахмурилась Эшли.

— Девчонка дала, — парнишка пожал плечами.

— Какая девчонка?

— Мелкая. Белобрысая, — Джеймс поморщился, — патлатая такая… с Джинджер вместе учится.

Со словами "ну с этим я, пожалуй, сама разберусь, за завтраком увидимся", Эшли сцапала фенечку и ускакала в сторону девчачьих спален.

Джеймс вышел наконец в коридор, где его ждали близнецы с солидным пакетом из отцовской лавки. Они недовольно пробубнили что-то про "ворону эту вашу со своими дурацкими вопросами", из чего Джеймс заключил, что они здесь уже давно. Братья поздравили его, оценили новую шапку по высшему разряду и медленно двинули на завтрак. Джеймс отнес в спальню пакет с подарками и побежал догонять близнецов, а Эшли направилась в малышовую спальню, где Салли Перкинс тщетно пыталась расчесать спутанные сеченые концы длинных, почти до талии, волос.

* * *

— Салли, мне нужно с тобой посекретничать, — заговорщически проговорила Эшли и, забрав у малышки расческу, серьезно добавила: — я помогу.

Эшли критически осмотрела "патлы" девчушки, достала волшебную палочку и, не раздумывая, укоротила волосы дюймов на семь, залюбовавшись красиво заструившимися прядями. Потом подобрала их, уложила в свободный узел и выпустила из середины недлинный хвостик. Забрав его в кулак, Джордан шепнула что-то, открыла ладонь, и хвостик задрожал мелкими кудряшками-пружинками.

— Держи! — Эшли подала Салли зеркало, взяла с соседней тумбочки другое и показала ей, как теперь выглядит её прическа сзади.

— Ух ты-ы-ы! — с восторгом воскликнула девчушка, а потом спросила: — Эшли, ты хотела что-то мне сказать?

— Хотела, только если даёшь слово не сердиться.

Салли молча кивнула. Джордан достала из кармана фенечку, села на кровать и посадила первокурсницу рядом с собой.

— Это твоя? — спросила она, показав ей безделушку. Девчушка, покраснев, качнула головой.

— Знаешь, что я думаю, — Эшли обняла Салли за плечи, — Поттер, конечно, классный, но он всё же не совсем взрослый, хоть и на третьем. Поверь мне, уж я-то своего брата знаю! Даже среди ваших первокурсников есть мальчишки, которые соображают в этом лучше него, так что, мне кажется, тебе лучше выбрать кого-нибудь другого. Представь, Джеймс даже не знает что это такое! — Эшли положила ключик на тумбочку.

— Правда? — малышка подняла на неё удивленный взгляд, и та утвердительно закивала, выпятив нижнюю губу; затем достала из кармана пакетик бобов и, кинув один себе в рот а остальные отдав Салли, добавила: — Подумай! Вон Ширли Купер какой умненький!

Салли поморщилась, положила себе в рот конфетку и с мечтательным видом заявила:

— Малфой, вот, с Гриффиндора — такой красавчик!

Эшли поперхнулась и закашляла. Да что ж эту Перкинс всё не в ту сторону-то тянет! Учится на "отлично", а по жизни совсем не соображает! Купер ей, видите ли, не нравится, ха! Дурочка, пожалеет ещё…

Салли угодливо постучала Эшли по лопаткам, та выплюнула конфетку, сказав, что она со вкусом куриных потрохов.

— А у меня шоколадная! — первоклашка улыбнулась, а потом с досадой добавила: — Только к нему не пробьешься, повёрнутый! — и тяжело вздохнула.

Эшли снова закашлялась, посетовав на застрявшие в горле потроха, а потом сказала:

— А знаешь, Салли, Чейз Мёрфи, например, очень хорошенький, и мне иногда кажется, что он смотрит на тебя не так, как на остальных девочек! Не замечала?

— Нет! — искренне удивилась Салли.

Эшли подумала, что тоже не наблюдала такого, ну да не беда! Она весело улыбнулась и, попрощавшись с малышкой "до метлы", убежала завтракать.

* * *

В Главном Зале, закончив свой завтрак, от Гриффиндорского стола к Джеймсу прибежали ещё двое. Эл-Си вручил ему солидный пакет со сладостями и три больших фейерверка, а его закадычный дружок Малфой, по своему обыкновению прищурившись и склонив голову набок, вертел в руках какую-то блестящую металлическую штуковинку, похожую на вилку с двумя зубцами.

— Знаешь, Джеймс, ты это пока не выбрасывай, она тебе пригодится, я точно знаю, — Скорпи стукнул вилочкой по тарелке, раздался приятный мелодичный звук. Со словами "с днём рожденья", мальчик протянул странный предмет Джеймсу и ещё раз напомнил: — Так смотри, не выбрасывай! — и мальчишки ушли к Рози и Куперу, которые ещё доедали свой омлет — первый урок у малышей был совместный.

Чуть позже подошла Виктория. Она подарила имениннику флакон туалетной воды и наставительно сказала:

— Ты уже взрослый, Джеймс, пора начинать этим пользоваться.

* * *

Целый день Джеймс скучал. Почти все занятия у них шли совместно с Гриффиндором, но, несмотря на это, день прошел безо всяких приключений. Весь, даже прорицания. И Эшли ни разу не отличилась, только нечаянно толкнула его, когда они спускались в перемену по Центральной Лестнице. Джеймс тогда налетел на малявку Мёрфи, а тот, в свою очередь, ткнулся носом прямо в кудряшки шедшей впереди девчонки неизвестного происхождения, и пришлось извиняться перед мелюзгой. Смешно только, что девчонкой с кудряшками оказалась та патлатая, которая утром пыталась что-то ему подарить, ещё смешнее было, что Мёрфи тоже её не сразу узнал, а учится с ней в одной группе!

После второй пары они разделились. Близнецы ушли на астрономию, а у Равенкло было "окно". Джеймсу не захотелось в собственный день рожденья тащиться на свободной паре в библиотеку и он, надев новую шапку, замотавшись шарфом и захватив зачем-то метлу, побрел на стадион — смотреть как Эшли и Фрэд занимаются с малышней. Забравшись повыше и подальше, он поставил локти на колени, уперся подбородком в ладони и стал наблюдать.

* * *

Перед уроком Чейз отозвал Эшли в сторонку и, показав ей ключик, полученный в подарок, жалобно спросил, как ему быть, если он не может обидеть Салли, а девчачью феньку на шее носить тоже не хочет?

— Да ты что! — воскликнула Эшли. — Это ж самая, что ни на есть, мальчишечья фенька, только носят её вовсе не на шее!

Эшли сложила цепочку втрое и, скрутив как корабельный канат, закрепила малышу на запястье, повесив вместо застежки ключик.

— Класс! — изумился мальчишка. — Я такую у Энджи Дэвиса с пятого курса видел! Спасибо, Эшли!

Эшли улыбнулась.

— Дэвису тоже я скручивала, — она стукнула палочкой по цепочке, что-то прошептав, пояснила: — Это на холод, чтоб к руке не примерзала. Ну беги к Фреду, ваша группа сегодня у него.

* * *

Занятия закончились, Фред и Эшли отослали малышей и решили на потеху публике немного порезвиться — покрутили зеркальные кульбиты, синхронно попикировали, потом Фред сделал сальто "вперед-вниз", а Эшли — "вперед-вверх", и Фред дал знак заканчивать представление, но не тут-то было!

Девчонка давно заприметила на одной из трибун яркий скандинавский свитер Катерины. Эшли поднялась выше и пошла задним ходом. После разговора с Фредом она выстроила этот план, всё обдумала и просчитала, теперь главное не ошибиться. Расстояние до подушки… Расстояние до Фреда… Заклинания…

Со стороны казалось, что Эшли просто веселится и размахивает волшебной палочкой, но она посылала заклятья. Фред не должен вспомнить про подушку: Obliviate! Он не должен вспомнить про щит: Obliviate! — за него помнит она, Эшли! Scut![1] — голова защищена, Terebra![2] — нос свободен. Ещё раз проверить все расстояния… Пора выходить. Эшли пошла вертикальным полукругом и начала опрокидываться назад, вот она уже идет спиной вниз. Сначала медленно, она это уже делала и Фред пока спокоен, он ждёт. Уже можно быстрее, теперь как при падении… Главное, если Фред не успеет, вовремя вывернуться, не хлюпнуться спиной на подушку, вот позорище-то будет на всю школу!

* * *

Макгонагалл, глядя в окно, наблюдала за уроком полетов. Эшли сегодня тренировала "слабачков". Они пробовали задний ход. Мётлы малышей топорщились, упирались. Эшли построила первачков коридором и прошлась между ними крупными волнообразными движениями, сделала мягкий разворот и прошлась обратно более мелкой волной, затем ещё раз совсем ровным ходом. Минерва заинтересовалась её методикой и призвала бинокль.

Эшли перестроила ребят в линию перед собой, сошла с метлы, и стала показывать малышам движение руками, будто передвигает рычаг из стороны в сторону, потребовала повторить это с метлой — стоя на месте, затем двигаясь назад, у некоторых получилось. Девочка вызвала к себе Купера и, взявшись одной рукой за древко его метлы, а другую положив ему на плечо, продемонстрировала всем, как переносить вес тела, потом провела Купера перед строем крупноволновым ходом и отослала его на место.

Малыши по её требованию начали двигаться назад, и у некоторых получилось очень даже неплохо. Эшли остановила их, поднялась задним ходом вверх по ровной спирали, так же ровно опустилась и показала малышам два пальца. Со стороны могло показаться, что она говорит им что-то похожее на то, что я, мол, молодец, а вы все двоечники, но Макгонагалл знала, что сейчас Эшли убеждает их в том, что через пару занятий они сделают точно такой же вираж.

Фред занимался с сильной группой. Они отрабатывали скоростной вертикальный взлёт, пикирование и мягкий выход из пике. Удар о землю был заговорен.

Директор вспомнила их первый урок, так приятно её удививший, и вдруг поймала себя на мысли, что абсолютно спокойна и за этих двух детей и за их подопечных. Просто удивительно, до чего у них всё продумано! За весь семестр ни одной травмы, и при этом успехи у первокурсников потрясающие!

Дамблдор, перебравшийся в портрет Снейпа, тоже наблюдал всю эту картину поверх своих очков-половинок, что-то тихонько нашёптывая Северусу.

Вдруг Снейп громко воскликнул:

— Шалопайка! Она опять что-то замышляет! Смотрите, Альбус, она блокировала его память, просверлила дыру в щите!

— Да-да… — Дамблдор прищурился, — чрезвычайно способная девица!

— Способная! — злопыхал с портрета Снейп. — Такая же шкодница, как её папаша! Он тоже в своё время на пару с близнецами… Я, между прочим, предупреждал!

В этот момент Эшли начала падать, и Макгонагалл, ахнув, стрелой вылетела из кабинета.

— Минерва, — кричал ей вслед Дамблдор, — куда вы?! С ней ничего не случится, там же подушка! — но директор уже неслась по коридору, сокрушаясь о том, что в Хогвартсе нельзя трансгрессировать.

* * *

Фреду показалось, что сердце остановилось, он метнулся вперед и почти уже схватил Эшли, но она рванула древко на себя, вывернулась и вот уже мягким полукругом идет вверх. Фред закрыл глаза.

Эшли, довольная, подлетела к нему, схватила его метлу и потащила мальчика за собой в сторону трибуны.

— Фред, всё просто прекрасно! — радовалась Эшли. Она развеяла щит и, внимательно осмотрев его лицо, заявила: — Нос обгорел как раз насколько нужно! Ты, главное, не забудь, ты просто обязан будешь после всего проводить её до гостиной! Смотри, не забудь!

— Братишка, я тебя убью! — Фред смотрел на сестру, он ничего не соображал и не слышал, в ушах шумело.

Дотащив брата до Катерины, Эшли попросила:

— Катерина, проводи Фреда до больничного крыла пожалуйста, а то мне ещё чары со стадиона снимать, а у него нос сгорел!

Катерина стояла со сжатыми кулаками и зло смотрела на Эшли:

— Как ещё он весь-то не сгорел! Выпендрилась?! — она села на метлу впереди Фреда и велела ему держатся.

Фред обхватил девочку и вдохнул запах её волос. От них пахло какими-то фруктами, у Фреда закружилась голова, его качнуло в сторону, и Катерина, которая уже собралась тронуться с места, обернулась и обеспокоено крикнула:

— Эй! Крепче держись!

Фред метнул счастливый взгляд в сторону сестры, послушно прижал к себе Катерину и уткнулся обгорелым носом в её макушку.

— Катерина! Ты его там подожди, а то я волнуюсь! — прокричала вслед им Эшли и, довольная собой, опустилась на стадион.

— Волнуется она! Циркачка! Даже мой отец такого не делает! — сердито прошипела Катерина и направила метлу в сторону школы.

На Центральной Лестнице она крепко держала Фреда за руку и шла немного впереди него, а войдя в больничное крыло, вежливо поинтересовалась у мадам Помфри, может ли она подождать мистера Уизли в кабинете.

Мадам Помфри, кажется, ничего не имела против этого, потому что молча махнула рукой в сторону стула и пошла куда-то за занавеску. Вернувшись, она дала Фреду какое-то питье, намазала его нос желтой вонючей мазью и, попросив подождать пять минут, махнула ему в сторону другого стула. Потом она что-то растирала в ступке и перемешивала порошок, добавляя к нему коричневую жидкость из пузырька, в результате у неё получилась кашица зеленого цвета. Поппи сделала из неё примочку, велела Фреду держать её на носу, пока он не придет в норму, и разрешила идти к себе.

Пока Фред и Катерина спускались в подземелье, он успел рассказать девочке, что они с Эшли такое сальто целое лето крутили, что он ещё весной освоил эту фигуру пилотажа, а в начале каникул обучил ей свою сестру:

— Так что, у неё, скорее всего, просто метлу заклинило, — прогундосил Фред сквозь примочку, — а я из-за этого остался при пиковом интересе, потому что теперь ни одна девушка не согласится пойти в Хогсмид с таким носом.

— Не переживай, с носом не останешься, — расхохоталась Катерина, — если все откажутся, я, так уж и быть, пойду с тобой.

— Правда, пойдёшь?! — Фред так глубоко вдохнул, что зелёная жижа попала ему в нос, и он закашлялся.

Катерина легонько постучала ему по спине и озабоченно спросила:

— А что, разве все остальные уже отказались?

— Уже давно, — прокашлял Фред.

— И многих ты приглашал? — лукаво посмотрев на мальчика, поинтересовалась Катерина.

Фред отдышался и сказал:

— Пока никого, но они всё равно отказались. Так идешь?

Девчонка сморщила нос и, изобразив на лице серьёзность, заявила:

— Услуга за услугу!

— Что просишь? — так же серьёзно прогудел Фред.

— Научи меня этому сальто, а?! — глаза девчонки загорелись азартным огнем, и она крепко ухватила Фреда за руку: — Хочу перед папой блеснуть!

— Замётано. Значит, в Хогсмид идем вместе. Жду тебя в субботу у выхода, — и Фред, махнув на прощанье рукой, удалился.

* * *

Снимать заклятья Эшли начала с территории Фреда: колокольчики, ленты, потолок, стены, подушка. Всё чисто! Эшли направилась на свою территорию и вдруг заметила невдалеке сгорбленную фигурку:

— Джеймс! — в ужасе выдохнула девочка и, почему-то бросив метлу, бегом кинулась в его сторону, на ходу разматывая шарф.

Мальчик стоял согнувшись, закрыв лицо руками, шапки на нём не было, уши распухли и покраснели, метла валялась рядом. Эшли показалось, что она бежит бесконечно долго и никак не может добежать до Джеймса. Наконец она рядом… И вдруг ей стало нехорошо где-то в животе: девочка поняла — она не знает, что делать! Когда они с Фредом пострадали, в Нору сразу трансгрессировали врачи, а здесь никого, мадам Помфри так далеко! Позвать Кричера? Он сможет сразу переместиться с Джеймсом… Нет, она знает, что это такое, сейчас ему нельзя… Как же быть?

— Кто-нибудь, помогите! — прошептала она.

— Эшли? Я не вижу, я ничего не вижу, — Джеймс, казалось, не сказал, а просто дохнул.

— Я здесь, Джеймс. Я с тобой. Я всё сделаю, ты не шевелись. Я всё как надо сделаю! — и в этот момент Эшли поняла, что так и будет. Она всё сделает как надо, потому что должна!

Она отняла ладони Джеймса от лица, на мгновение прикрыла глаза, только на мгновение — нельзя раскисать, не теперь! То, что она увидела, назвать лицом было невозможно, но главное — чтобы он не ослеп! С Фредом, когда упала Лили, тоже было так. Сейчас его, кажется, нужно в тепло. Эшли стала осторожно укутывать голову Джеймса своим шарфом. Только бы он не ослеп, только бы не ослеп!

— Откуда ты взялся, Джеймс? Тебе больно? — бормотала Эшли. — Почему ты не поставил щит?! Потерпи. Почему ты без шапки? Зачем ты полетел?! Прости, я не знала что ты здесь. Тебе очень больно? Прости!

Эшли усадила Джеймса на метлу, аккуратно пристроилась впереди, обвила руки мальчика вокруг своего тела и твердо скомандовала:

— Прижми ко мне голову насколько можешь плотно и обними меня крепче. Двигаю! — она поднялась в воздух и направила метлу к школе. — Ещё крепче! Держись!

Вот уже и двери замка. На крыльце Салли любезничает с Чейзом.

— Че-е-ейз! Распахни двери! Я несу раненого!

Эшли влетела в школу прямо на метле. Плевать она хотела на все правила, пускай выгоняют, сейчас ей надо в больничное крыло, наверх, как можно скорее, главное, чтобы он не ослеп.

— Джеймс, — она немного повернула голову, — ещё крепче, будет вертикальный взлёт! Теперь держись, держись как можешь, я иду на таран, — эти слова прозвучали совсем спокойно, и мгновение спустя Эшли с грохотом влетела в медицинский кабинет. Со стороны все это, конечно, выглядело очень лихо.

* * *

Мадам Помфри вздрогнула и обернулась. Джордан разматывает шарф с чьей-то головы и что-то испуганно бормочет, рядом валяется метла. Так вот откуда столько шума! Эшли обернулась и сбивчиво заговорила:

— Он обгорел. На сверхзвуковой. Он не видит. Ничего не видит, — Эшли продолжала разматывать шарф. — Он ничего не видит, ему больно! Сделайте что-нибудь! Помогите… на сверхзвуковой.

— Джордан! — голос мадам Помфри прозвучал очень громко и сердито, Эшли вздрогнула и пришла в себя. — Джордан отойдите от него! Насколько я понимаю, вы уже сделали всё, что могли, — она многозначительно посмотрела на девочку, — теперь пустите меня! Это по вашей вине?

Эшли молча кивнула. Мадам Помфри провела палочкой вдоль тела мальчишки, сняв боль, затем осторожно развернула шарф.

— Это Поттер? — поинтересовалась она. Эшли снова кивнула.

Голова Джеймса напоминала огромную свёклу с маленькой свёколкой вместо носа, но мадам Помфри успокоилась — это не страшно. Она знает, что с этим делать, а вот девчонка пускай раскаивается.

— Выйдите вон, Джордан! — сказала она строго.

Эшли отрицательно замотала головой.

— Что?! Спорить со мной?! — доктор возмущенно посмотрела на девочку, и вдруг брови её удивленно поползли вверх: — А с вашим-то лицом что такое?

Мадам Помфри взяла из шкафа чистую кружку, наполнила из кувшина и стукнула по ней волшебной палочкой. Из кружки повалил пар. Врач подала напиток Эшли и велела выпить, девчонка снова отрицательно замотала головой. Она не отрываясь смотрела на Джеймса, держа его за руку.

— Пей, говорю! — гаркнула женщина и добавила спокойно: — Ему сейчас не больно, он спит.

Эшли повернулась к доктору и послушно взяла кружку свободной рукой.

— Эшли, выпей это немедленно, — спокойно, но твёрдо повторила Поппи.

Девочка послушно выпила содержимое кружки, которое оказалось горячим шоколадом. Мадам Помфри махнула волшебной палочкой, отчего лицу Эшли сделалось тепло и сухо.

— Что это было? — Эшли в недоумении тронула ладонью свою щёку.

— Затрудняюсь ответить, — язвительно сказала мадам Помфри, — я считала, что эта физиологическая функция, мисс Джордан, в вашем организме отсутствует!

После квиддича Эшли приносили иногда в состоянии, описанию не поддающемся, но слёз на её лице никто никогда не видел. С Джордан всегда легко. Она молча сносит процедуры и терпеливо выполняет все предписания. С её братьями хуже... Чрезвычайно сложно бывает выставить этих четырёх молодых людей из больничного крыла. Обычно спокойная и уравновешенная мадам Помфри срывается и орёт на них:

— Вон отсюда все! Немедленно, иначе я отказываюсь её лечить!

Мисс Свенсон в таких случаях лишь сочувственно вздыхает, но не рискует спорить с Поппи.

* * *

— Вон отсюда, Джордан! Сию же минуту, иначе я отказываюсь его лечить!

Эшли снова замотала головой и только ещё крепче вцепилась в Джеймса, но доктор всё же выставила девчонку, пригрозив, что в противном случае категорически отказывается оказывать помощь её брату. Эшли закрыла за собой дверь, села на корточки и прислонилась к стене.

— И не стой под дверью, Джордан! — крикнула мадам Помфри. — А то я его неделю отсюда не выпущу!

Свенни вздохнула, с состраданием посмотрела вслед девочке, но по обыкновению не отважилась возразить Поппи — уж очень та была сердита.

— Не жалейте её, Свенни, — сварливо пробубнил с портрета Снейп. — Пусть поплачет, ей полезно, — он ехидно ухмыльнулся и добавил: — Шалопайка…

Мисс Свенсон кинула на него неодобрительный взгляд и, отвернувшись, продолжила смешивать травяные настойки.

"…неделю не выпущу!" — услышала из-за двери Эшли свирепый голос медички. Девочка всхлипнула, поднялась и поплелась восвояси. Когда она стукнула молотком по двери гостиной, орёл задал ей какой-то совершенно неуместный вопрос, который она, впрочем, и не расслышала.

— Да открывай ты, ворона, не видишь, мне плохо! — Эшли с силой ударила по двери кованым башмаком, на двери моментально появилась ручка, Эшли вошла в гостиную и остановилась посреди холла.

* * *

Мадам Помфри поколдовала над Джеймсом: сняла красноту, восстановила зрение, отёчность полностью снимать не стала — пусть проказница помучается угрызениями совести, поделом ей, озорнице. Потом критическим взглядом осмотрела мальчика и всё же привела в полный порядок нос и уши, оставив только припухлость вокруг глаз. В этот момент, со стуком распахнув дверь, в кабинет влетела Макгонагалл:

— Где она? — выпалила директор.

— Кто? — озадаченно спросила мадам Помфри и велела Поттеру открыть глаза.

— Джордан, конечно! — воскликнула Макгонагалл.

— Надеюсь, уже в гостиной, — пожала плечами доктор. — По крайней мере, я её туда отправила минут десять назад.

— Ой! Директор! — прошептал Джеймс и обрадовано сообщил, также шёпотом: — Я вас вижу!

— Я тоже рада вас видеть, Поттер. Так всё в порядке? — снова обратилась она к мадам Помфри.

— С Поттером? — удивилась медик.

— Да нет же, с Джордан! — раздражённо сказала директор.

— Ну-у-у, — протянула мадам Помфри, — в некотором роде, может, не совсем, но… — она пожала плечами, — с кем не бывает!

— Так она не разбилась? — спросила Макгонагалл уже у Джеймса.

— Она что, разбилась? — Поппи тоже уставилась на Поттера.

— Нет, — прошептал Джеймс и отрицательно помотал головой.

Макгонагалл вылетела из кабинета, Джеймс намылился следом, но мадам Помфри его задержала. Ему ещё нужно было прополоскать горло специальным составом для восстановления полной функции голосовых связок и выпить горячий шоколад для профилактики простуды.

Когда Макгонагалл стукнула молотком в дверь гостиной Равенкло, орёл встрепенулся, но женщина, не дожидаясь вопроса, рявкнула:

— Не видишь, ворона, перед тобой директор! Открывай дверь!

Орёл обиженно нахохлился, но с директором решил не пререкаться.

Макгонагалл налетела с разбегу на Эшли и собралась уже задать ей порядочную трёпку, но вдруг осеклась и растерянно уставилась на девочку:

— Джордан… Эшли! Милая! — она взяла девочку за плечо. — Я думала, что вы… что ты не умеешь… Эшли!

* * *

Фред, с примочкой на носу, но счастливый и довольный, поднимается из подземелья, рассыпая искрящееся конфетти из волшебной палочки и что-то насвистывая. На большой лестнице его, взяв за локоть, тормозит Чарли Декстер:

— Уизли, слушай, ты бы приструнил свою Джордан и Ко, а то она уж совсем! Сейчас с кем-то из ребят прямо на метле через всю школу… фьюить! — парень присвистнул и живописно взмахнул рукой. — Эффектно, конечно, но ведь так и из Хогвартса недолго вылететь… на помеле-то… Поговорил бы ты с ней, что ли, она ж тебя слушается!

— А! Она ещё ни разу не попалась! — Фред, беззаботно махнув палочкой, осыпал Декстера разноцветными искрами и пошёл дальше.

— Эй! Эй, Уизли, — крикнул ему вслед Чарли, — с тобой всё в порядке?

— В полном и абсолютном! — Фред раскрутился на пятке и, размахивая палочкой, удалился.

Декстер, возмущенно глядя ему вслед, буркнул: "Тоже мне, старший брат… — потом покачал головой и вздохнув добавил: — староста, называется!"

Подойдя ко входу в гостиную, Фред уперся лбом в дверь и попросил:

— Пернатый, открой, я сейчас ни-и-иччё не соображаю.

— Мне что, в конце концов, больше всех надо, что ли? — проворчал орёл. — Заходите все кому не лень, раз никто думать не хочет! — и выставил Фреду дверную ручку.

Фред, пробормотав "мерсибо", ввалился в гостиную и застыл, ошарашенный. Мысли лихорадочно закрутились в его голове. Что произошло? До такого состояния Эшли могло довести только что-то из ряда вон выходящее, неужели Декстер прав?! Её что, действительно выгоняют из школы?!

— Директор, послушайте, — он бросился к Макгонагалл, — её нельзя выгонять, она не виновата! Это всё из-за меня!

Макгонагалл тупо уставилась на Фреда, а Эшли вдруг бросилась к нему и, захлёбываясь в слезах, заговорила быстро и громко, почти закричала:

— Фред! Там был Джеймс! Понимаешь, он тоже там был, на трибуне. Он сидел на трибуне!

Фред вообще-то не понял, что в этом такого страшного, потому что поглазеть на уроки метлы вечно припиралась куча народа, которому нечем было заняться, а уж с чего бы из-за этого выгонять Эшли из школы, вовсе непонятно.

— Фред! — Эшли вцепилась в его свитер, трясла его и, всхлипывая, бормотала: — Он обгорел — нос, уши, весь обгорел! Он не видит! Он ничего не видит! Ему больно, больно, и он ничего не видит, он не видит… — тут Эшли прижалась к брату и, перестав себя сдерживать, разревелась навзрыд.

Серая Леди некоторое время молча наблюдала всю эту сцену, потом просочилась сквозь стену в коридор и направилась в больничное крыло.

Фред, поняв наконец что случилось, с облегчением вздохнул, обнял девочку и заговорил. Он успокаивал Эшли, пытался сказать ей, что ничего страшного не случилось, что всё это только с виду так ужасно, а так ничего… но Эшли, похоже, его не слышала.

Макгонагалл тоже наконец всё поняла. Так вот, оказывается, в чем дело! Вот это всё из-за чего! А она-то, дурёха старая, подумала, что девчонка так из-за своего падения перепугалась. Надо привести её в чувство! Минерва набрала в легкие побольше воздуха и что есть мочи гаркнула:

— Джордан!

Эшли вздрогнула, всхлипнула и уставилась на директора.

— Я только что из больничного крыла. С Поттером вашим всё в порядке, он всех видит и всё слышит.

— Всех видит? — Эшли снова всхлипнула и как-то странно передернулась.

— Меня он, по крайней мере, лицезреть был несказанно счастлив.

Макгонагалл махнула рукой и, направившись к выходу, произнесла:

— Знаете что, разбирайтесь-ка вы тут сами! — и, вздохнув, добавила: — В конце концов, вы, Уизли, староста.

Уже в коридоре она сказала орлу:

— Впусти Поттера без вопросов, он из больничного крыла придёт.

— Угу, — недовольно буркнул пернатый сторож.

В этот момент в гостиную из стены выплыла Серая Леди и скучным голосом сообщила, что Поттер уже идёт по коридору, что нос и уши у него на месте, что видит он, по всей вероятности, нормально, потому что ни на что не натыкается.

— Правда?! — Эшли шмыгнула носом и утерлась рукавом.

— С чего бы мне врать? — Серая пожала плечами и уплыла куда-то, судя по всему, в коридор, со словами: — Надо же, оказывается, она тоже…

Фред вытряхнул из палочки солидных размеров носовой платок, запустив пятерню в шевелюру Эшли, заставил её, как маленькую, высморкаться, внимательно заглянул в глаза и, помахав перед ней волшебной палочкой, высушил остатки слёз на лице и улыбнулся:

— Ну, всё что ли? А я и не знал, братишка, что ты плакать умеешь!

— Я?! Я плачу?! — Эшли задохнулась от возмущения. — Я плачу?! Да ты! Да я когда спину содрала, тогда, с Лили, и то не плакала. Сам-то тогда орал "пустите" да "больно", я слышала!

— Дурочка, — примирительным тоном сказал Фред, — я тогда кричал "пустите меня к ней, ей же больно". Эшли! — Фред сгрёб девчонку в охапку и закружил по холлу: — Мы идём в Хогсмид! Вдвоем!

* * *

Когда Джеймс доплелся до гостиной и протянул руку за молотком, орёл, не дожидаясь удара, спросил:

— Поттер, ты что ли?

— Мугу, — мумукнул мальчишка.

— Контуженый что ли?

— Вроде того, — буркнул Джеймс.

— Тогда заходи, — недовольно прохрипела птица, и на двери вылупилась ручка.

Теперь Джеймс стоит в гостиной, бледный как призрак, прижавшись спиной к стене, и растерянно наблюдает, как Фред кружит Эшли по холлу, а та, счастливая, кричит:

— В Хогсмид?! Вдвоем?! Класс! Фред, я тебя обожаю!

Эшли наконец заметила Джеймса и бросилась к нему, высвободившись из объятий Фреда:

— Джеймс! Джеймс, ты в порядке? Я так рада!

Но Джеймс повёл себя как-то странно. Он шарахнулся в сторону, попятился, и глаза его лихорадочно заблестели. Фред внимательно посмотрел на брата, на лице его отразились догадка и удивление, и он, быстро метнувшись к Эшли, щёлкнул пальцами над её головой. Эшли этого не заметила, она виновато смотрела на Джеймса, а тот, продолжая пятиться, заговорил, словно выплёвывая слова:

— Ты! Как ты могла! Мы же договаривались, а ты… Так не честно!

Эшли видела, что Джеймс сердится, но слов не разбирала — в голове у неё шуршало, шумело и поскрипывало, наверное, от волнения. Она снова шагнула в сторону Джеймса и, пробормотав "Джеймс, прости, я же не знала, что ты рядом", протянула к нему руку. Джеймс снова попятился:

— Прости? Значит, если меня нет рядом, то можно с ним обниматься?

— Джеймс, я просто хотела, чтобы Фред был счастлив! Ну прости пожалуйста!

— Значит, ты только о нём подумала, — продолжал кипятиться Джеймс, — а я, значит, уже не в счет? Мы трое не в счет?! Мы же договаривались, мы рассчитывали на тебя, строили планы! Мы могли бы взять с собой и Фреда тоже и пойти все вместе, а ты всё испортила! Теперь всё не так! Всё неправильно!

— Джеймс, неужели ты не сможешь меня простить, я же нечаянно, я не хотела причинить тебе боль!

— Боль?! Мне?! Да плевать я хотел на всё! Просто братья так не поступают! Ты, ты… — и тут Джеймс бросил в лицо Эшли самое страшное обвинение: — предатель, вот ты кто!

Парнишка резко развернулся и побежал в спальню, Фред снял с Эшли шумовую завесу, и она услышала, как Джеймс кричит с лестницы:

— Ещё скажи спасибо, что это был Фред, а не кто-то другой!

— Фред, что же мне теперь делать? — жалобно спросила девочка, обернувшись к брату.

— Ничего, просто подожди здесь, я сам с ним разберусь, — вытряхнув из палочки ещё один носовой платок, Фред протянул его Эшли и пошёл в спальню третьего курса.

Джеймс лежал на кровати, уткнувшись лицом в подушку.

— Джеймс, можешь меня выслушать? — Фред сел перед кроватью на корточки.

— Уйди! — прорычал в подушку Джеймс.

Ох, как бы он ему сейчас врезал! Руки Джеймса сжались в кулаки.

— Что, хочешь мне врезать? Может, всё-таки поговорим сначала?

— Уйди, не буду я с тобой разговаривать, — Джеймс накрыл голову подушкой. — Ты тоже предатель!

— Ну я-то, допустим, никакой не предатель. Я вам ничего не обещал и могу спокойно идти с Катериной в Хогсмид.

— Мог хотя бы предупредить! — прозвучало из-под подушки, потом оттуда показалась лохматая голова, и Джеймс, недоумевая, спросил: — Чего-чего?

— Да ничего-чего! — ухмыльнулся Фред. — Я иду в Хогсмид с Катериной. Насколько я понимаю, Эшли тоже не предатель, потому что она пока идет с вами!

— Болва-а-ан! — простонал Джеймс и, стукнув себя по лбу, сел на кровати.

— Ещё какой, парень! — расхохотался Фред.

— Что ж мне теперь делать-то? — взвыл Джеймс и, обхватив голову руками, упёрся лбом в колени. — Что она теперь подумала?! Она же, наверняка, всё не так поняла!

— Да ладно, она ничего не слышала — я ей шумовую завесу навёл. Думает, ты злишься, потому что обгорел из-за неё, так что иди, извиняйся!

— Фред… — Джеймс сосредоточенно посмотрел на брата. — А почему пока?

— Что пока? — не понял Фред.

— Ну, пока… Ты сказал: "пока она идет с вами", почему пока?

— Пока её ещё кто-нибудь не пригласил, — пожал плечами Фред.

— А с чего это её ещё кто-то приглашать должен?! — изумился Джеймс.

— Да с того, братец, что она не только умница, но еще и хорошенькая. Не замечал? Между прочим, некоторые старшекурсники очень даже на неё посматривают. С шестого, да и на седьмом парочка таких найдется! — Фред многозначительно поднял бровь.

Взгляд Джеймса стал растерянным и беспокойным. В голове зашумело, мысли беспорядочно запрыгали в мозгу. Старшекурсники не могут пригласить Эшли, они не имеют права, они… они… слишком взрослые! Эшли же всего на третьем! Конечно, она хорошенькая, кто бы спорил, но причем здесь старшекурсники? Ей нельзя пойти со старшекурсником! Это будет просто… просто…

Тут в мысли Джеймса ворвался голос брата:

— Она же ждёт! Иди, она тебя ждёт!

Джеймс встал и, пытаясь осмыслить новую информацию, как сомнамбула побрёл в холл.

— Джеймс, ты все еще сердишься? — Эшли смотрела на него испуганно и виновато.

Вместо нормального ответа Джеймс вдруг рассеянно сказал:

— Эшли, я шапку потерял. Поможешь найти?

Метла Эшли тоже осталась на стадионе, да и чары она не все успела снять, и они с Джеймсом отправились на поле для квиддича.

* * *

Всю дорогу до стадиона Джеймс молчал. Всё ещё сердится? Не похоже… Эшли, на всякий случай, решила не приставать с вопросами. На поле она сняла чары, Джеймс забрал её метлу и показал, в какой стороне сидел. Дети решили, что шапка, скорее всего, на трибуне, — её, наверное, сразу сорвало ветром. Джеймс сказал, что лучше добраться туда на метле, потому что сидел он совсем далеко, но девчонка махнула рукой и просто приманила шапку. Джеймс знал, что Эшли ещё летом освоила манящие чары, он просто об этом забыл.

На обратную дорогу ребята оседлали транспорт. Эшли села впереди и повела метлу совсем невысоко и на малой скорости. Джеймс не сразу заметил, что правит она не в сторону замка. Когда он это обнаружил, девочка объяснила, что им нужно к Хагриду, и что Джеймса ждет сюрприз, но парнишка решил, что сюрпризов ему на сегодня достаточно и велел рассказывать.

— Родители придут, — сказала Эшли и тяжело вздохнула. — Через камин, Макгонагалл разрешила.

— А я с такой рожей! — дёрнул головой мальчишка. — Действительно, сюрприз! — обычно его и Фреда именины и день рожденья близнецов отмечали вместе, в рождественские каникулы. — Что скажем?

— Скажем, что тебе в лицо зелье выплеснулось, — недолго думая заявила Эшли и со вздохом добавила: — приготовься изобразить нежданную радость, сюрприз всё-таки!

* * *

Когда они вошли в хижину, разнокалиберный хор голосов, от писка Лили до баса Хагрида, прогремел оглушительное "сюрпри-и-из", и огромная шумная толпа обрушилась на именинника с поздравлениями и подарками.

Когда Эшли сказала "родители", Джеймс подумал только про папу с мамой, а собрались почти все. Как ни странно, Джеймс от этого гвалта немного пришёл в себя, поскольку до этого пребывал в прострации.

Непонятно было, как это все поместились в хижине Хагрида, потому что кроме Поттеров и Уизли пришли Джорданы, Тэд, заявился из Хогсмида хозяин "Кабаньей головы" мистер Аберфорт, а за Невиллом по дороге увязалась Холли. Пришли даже бабушка с дедом, хотя им уже тяжело переправляться через камин. Не было только Перси с Пенни — эти как всегда в отъезде, Чарли — Румыния вообще, по понятиям Джеймса, где-то на краю света, Гвенделин — Джордж извинился и сказал, что у неё матч в Лапландии. Ещё Билл пришёл вдвоём с Доминúком, Флёр осталась дома с малышом Луú[3] — воспитание детей она никому не доверяет.

Из всех подарков Джеймса больше всего обрадовала гитара, которую преподнес Хагрид:

— Ты это… — помявшись, прогудел великан, — если что, Холли поможет. Она умеет, — и Рубеус кивнул в сторону молоденькой учительницы трансфигурации, которая в этот момент о чём-то шепталась со своей любимицей Эшли.

Враньё с зельем прошло как по маслу, только Невилл, кажется, был несколько удивлён. Наконец все стали усаживаться за стол.

* * *

Рон поискал взглядом Роуз. Пышную шевелюру просто нельзя было сразу не заметить. Он залюбовался дочкой — копия Грейнджер в детстве, только в рыжину. Вырастет такой же красавицей, как Гермиона! Рон стал протискиваться в её сторону. С одного боку от Рози сидел, как всегда, Эл-Си, с другого — какой-то светловолосый мальчуган, обмотанный гриффиндорским шарфом. Рон взял его за плечи и попросил:

— А ну-ка, белобрысенький, подвинься, я с ней сяду.

И вдруг парнишка нахально заявил:

— Пускай Северус подвинется, я всегда с ней сижу! — и крикнул Альбусу: — Эй, Поттер! Чего расселся за троих?! Двигайся давай, там мистер Уизли сядет! Вы ведь мистер Уизли? — тут мальчик поднял взгляд на Рона.

Рон, опешив, уставился в ярко-синие глаза парнишки. Слишком много мыслей для одной головы! Мало того, что какая-то наглая козявка только что бесцеремонно подвинула его в сторону от родной дочери, так эта козявка ещё и… Нет… Этого не может быть!!! Но ошибиться Рон тоже никак не мог:

— Ты Малфой?!

— Ну да.

Сквозь пелену мыслей Рон услышал, что его кто-то зовёт. Это был Джеймс. Он скорчил рожу и, многозначительно скосив глаза в сторону девочки, громко сказал:

— Это наш любимый друг!

Рози, не заметив его гримасы, так же громко заявила:

— Не ваш, а наш!

Все взрослые молча наблюдали за Роном. На его лице отражалась напряжённая работа мысли. Он перевёл ошарашенный взгляд с Джеймса на дочь и снова взглянул в синие глаза Скорпи.

— Охренеть! — только и смог выдавить из себя Рон, тупо уставившись на гриффиндорский шарф Малфоя.

Рози дернула отца за рукав:

— Пап, ну чего всё стоишь-то, садись уже, Альбус с Купером давным-давно подвинулись!

Хагрид испугался, как бы от взрыва хохота не рухнула хижина. Гермиона, Гарри и Невилл расхохотались одновременно. Изо рта Гермионы, к тому же, периодически вырывалось что-то похожее на бульканье, хрюканье и всхлипывание — по всей вероятности, она пыталась что-то сказать. Когда наконец способность к членораздельной речи вернулась к ней, она, утирая слёзы, произнесла:

— Один человек не может столько всего чувствовать сразу — он просто разорвётся! — и все трое снова расхохотались.

— А ну вас! — Рон с досадой махнул рукой и уселся между дочкой и удивлённо глядящим на него младшим Поттером.

* * *

После праздничного чая забежала Макгонагалл, подарила, как всегда, какую-то толстую умную книгу и, извинившись, ушла вместе с Холли и Невиллом — педагоги не могут надолго оставлять замок, особенно кураторы, а все остальные вывалились во двор играть в снежки, и Тэд с Викторией, воспользовавшись ситуацией, тут же куда-то смылись втихаря. Чуть позже отпросился мистер Аберфорт — бар без присмотра, а замков и засовов он не признаёт. Вместе с ним ушли Джорданы. Верити виновато объяснила, что сегодня ей ещё нужно помочь Ли, а с утра бежать в Косой к Джорджу. Впрочем, Билл вместе с сыном тоже вскорости удалился — ему очень рано вставать на работу.

Джинни, взглянув в полные слёз глаза племянника, попросила:

— Оставь Доминика, Билл, пусть с ребятами поиграет. Я после приведу.

Но брат только виновато вздохнул и развёл руками. Всё понятно — Флёр не велела. Артур с осуждением посмотрел на сына:

— Неужели вы оба не понимаете? Мальчику же тоскливо в одиночестве!

Билл ничего не ответил, хмуро попрощался и подтолкнул погрустневшего и насупившегося сынишку к камину.

* * *

Пока все — и дети, и взрослые — были заняты снежной крепостью, Гарри незаметно отвел Эшли подальше в сторону и тихонько спросил:

— Эшли, что случилось?

— Ничего Гарри, — глядя честными глазами ему в лицо, произнесла Эшли.

— Эшли, всё уже хорошо? — настойчиво спросил Гарри.

Эшли тяжело вздохнула и, отведя взгляд, с досадой ответила:

— Да, Гарри, уже всё хорошо.

Эшли всегда занимало, как это Гарри узнаёт обо всех её проделках. Он почти никогда не ругался, но каким-то странным образом разгадывал её планы и всегда предупреждал о последствиях, иногда девочке казалось, что Гарри видит их всех насквозь. Этим летом, после того как зажил перелом, Эшли, помогая Джинни накрывать на стол, неудачно повернула запястье и поморщилась. Гарри пристально посмотрел на неё и сказал:

— Эшли, знаешь, это очень опасно.

— Что опасно, Гарри? — Эшли изобразила на лице простодушие, но Гарри продолжал смотреть на неё очень серьезно:

— То, что происходит с твоей левой рукой.

— Она уже зажила, Гарри, — Эшли обворожительно улыбнулась, но Гарри — не папа, его улыбкой не купишь, его зелёные глаза так и сверлят тебя насквозь!

— Смотри, Эшли, последствия могут оказаться самыми непредсказуемыми, — Гарри говорил спокойно, но от его слов почему-то стало холодно и страшно. Побледневший Джеймс уронил вазу с фруктами, ваза загремела, яблоки покатились по полу, и Джеймс неловко бросился их подбирать.

— Не волнуйся, Гарри, у меня всё под контролем! — парировала девочка.

Неприятные последствия всё же до сих пор остались — с заклинаниями и с трансфигурацией.

— Так что же всё-таки с лицом Джеймса? — ворвался в её мысли голос Гарри.

— Обгорел на сверхзвуковой, — задумчиво ответила Эшли.

— А с тобой? — продолжал допрашивать Поттер. — Эшли, я же волнуюсь!

— А со мной ничего! — полностью очнувшись от своих мыслей, сердито заявила Эшли, уже прямо глядя в глаза старшего друга.

Вдруг на лице Гарри мелькнула догадка, явно его огорошившая:

— Эшли? Эшли! — зелёные глаза его почти выскочили из орбит.

— Ну да, да! — свирепо прошипела девчонка. — Я что, Гарри, не человек, что ли?! Испугалась, что у твоего сына уши отвалятся!

И, вырвавшись от Поттера, Джордан побежала строить крепость.

— Эшли, как твоя рука? — крикнул Гарри ей вслед, но девчонка только отмахнулась от него, как от назойливой мухи.

— Что опять натворила маленькая негодяйка? — к Гарри подошла Джинни и, взяв мужа под руку, прижалась к нему.

Взгляд Гарри из пронзительного и сосредоточенного моментально превратился в мягкий и искрящийся:

— Похоже, маленькая негодяйка влюбилась в нашего сына.

Джинни прыснула:

— Да ты что, Гарри! У этой мальчишки одно озорство на уме. Смотри, опять шкодничает!

* * *

Эшли на берегу озера дразнит гигантского кальмара — выбрасывает из волшебной палочки крупного моллюска на упругой леске. Кальмар, высовывая из воды громадное щупальце, пытается схватить приманку, но Эшли быстро затягивает моллюска обратно. Джеймс скачет вокруг девчонки, пытаясь отобрать у неё колдовское оружие, близнецы вместе с мелюзгой молотят по выставленному Джордан прозрачному щиту — их палочки остались на столе рядом с чашками, а раскрасневшийся Фред несётся по направлению к хижине. Вот он уже бежит обратно: взмах волшебного инструмента, — и щит рушится, близнецы хватают Эшли за руки, Джеймс вырывает у неё палочку, орава мелюзги опрокидывает девочку в снег, падая на неё, а трое братьев с воплями, достойными соревноваться с рычанием горного тролля, валятся сверху.

— А-а-а! — раздается откуда-то снизу крик Эшли. — Козявки! Не смейте трогать педагога! Фре-е-ед! Где твоя учительская солидарность! А-а-а!

Учительская солидарность скачет вокруг, словно жеребёнок фестрала, и раскручивает над головой волшебную палочку. Он собирает наверху солидный снежный ком, со свистом обрушивает его на всю эту копошащуюся ораву и оглушительно хохочет, запрокинув голову. Эшли выбирается из-под самого низа, начинает выдёргивать из снега малышей и, отряхивая, науськивает их на Фреда. И снова на берегу куча-мала, но на этот раз в самом низу Фред, а сверху с торжествующим воплем бросается Эшли. Теперь Фред выползает снизу. Этого никто не замечает, и он снова со свистом топит всю ватагу в снегу…

* * *

Дамблдор и Снейп, растянув, как обычно, один бинокль на двоих, наблюдают с портрета всю эту картину — Альбус в один окуляр, Северус в другой.

— Не перестаю удивляться, — гнусавит Снейп — этот Уизли… он такой же целеустремлённый, как его отец, но при этом… — Северус не находит подходящих слов и разводит руками.

— …такой же нормальный, как и все остальные! — расхохотавшись, подхватывает Дамблдор.

* * *

Постепенно все выбираются из сугроба и начинают отряхиваться, восстанавливается перемирие. Гарри с тревогой замечает, что Эшли отряхивается правой рукой, а левую прижимает к себе, но вот Джинни интересует совсем другое. ФоДжей, кажется, снова что-то замышляют. Джинни навострила уши.

— Это принадлежит вам, так что всё честно, — горячо убеждает близнецов Эшли, — но по-настоящему попросить можешь только ты, Джеймс! — и неугомонная девчонка тычет парнишке кулаком в грудь, словно хочет что-то доказать ему.

— Эшли! — зовет Джинни.

— Да, Джинни? — маленькая хитрюга поднимает на маДжин честное, простодушное лицо.

— Эшли! — голос Джинни сейчас так похож на голос Молли, что Джордж и Рон втягивают головы в плечи, а все остальные, переглянувшись, втихаря прыскают.

— Ну что, Джинни?! Что я-то? — начинает тараторить девчонка, не снимая с лица простодушной маски. — Чуть что — сразу Эшли! — тут она случайно натыкается взглядом на Гарри, который держит возле своего носа сжатый, как бы невзначай, кулак и, махнув рукой, говорит нормальным тоном:

— Да ладно тебе маДжин, ничего мы не замышляем, успокойся!

— Смотри у меня! — сердито щурится Джинни.

* * *

Но вот уже пора прощаться, и ватага ребят, нагруженная горой подарков, отправляется в замок. Родители с грустью провожают взглядами удаляющихся школьников, а двое малышей сердито сопят от зависти.

— Эшли, — кричит им вслед Гарри, — учти, если я сам её не отдам, то он вам всё равно не поможет!

Эшли, не останавливаясь, поворачивается к нему лицом. Ухватившись за Джеймса и одного из близнецов и продолжая пятиться, она кричит:

— Не понимаю, Гарри, о чём это ты! Извини, легилименцией пока что не владею!

— Это точно, что "пока что", — бормочет себе под нос Гарри.

— Так что же она всё-таки задумала? — Джинни, глядя вслед детям, тормошит Гарри за рукав.

— Хочет, чтобы Джеймс уговорил Кричера умыкнуть у меня Карту Мародеров и подчистить до конца кабинет Филча на предмет собственности Уизли, — пожимает плечами Гарри.

Джинни удивленно поднимает брови:

— Как я сама-то не догадалась!

Рон кладет ей руку на плечо:

— Просто ты, сестрёнка, мыслишь как девчонка, а у этой, — он кивает в сторону удаляющейся компании, — ни одной юбки в гардеробе!

* * *

Перед сном Джеймс заглянул в шкатулочку Рози, словно пытаясь что-то там обнаружить, и, подумав, убрал в неё волшебную палочку, потом он понюхал туалетную воду, поморщился и улёгся в постель.

За все четырнадцать лет это был самый долгий день рожденья.

________________________________________________________

1. Scut — щит (лат.)

2. Terebra — сверло (лат.)

3. Доминúк и Луú — младшие дети Билла и Флёр. Доминик (Ник, Нúки) — ровесник Лили и Хьюго, Луи — грудничок.

Какие-то странные осложнения проявились у Джеймса после контузии. Эшли заметила это уже назавтра после дня рождения, да и не только она.

Ещё с вечера, укладываясь спать, Эшли решила, что у Джеймса сегодня был тяжёлый день, и завтра она разбудит его сама, не станет посылать за ним эту сырость ходячую — Серую Леди.

Утром, пока Эшли катилась по перилам в холл, она дивилась доносящейся оттуда прекрасной музыке. Спрыгнув с перил и оказавшись в гостиной, она изумилась ещё больше: братец сидел в кресле с книгой в руках, лицом к выходу из девчачьих спален.

— Ты что здесь делаешь? — Эшли, опешив, уставилась на Джеймса.

— Тебя жду, — спокойно ответил мальчишка и показал ей книгу. — Смотри, что Холли подарила!

Книга называлась "Чарующая песня бардов". По обложке её были рассыпаны весёлые нотки: в каждом кружочке — смеющиеся глазки и открывающийся ротик. Книга пела под гитару приятным баритоном.

Джеймс поднялся с кресла:

— Пошли, — кивнул он в сторону выхода.

Эшли приманила из спальни собранный рюкзак и растерянно вышла вслед за братом из холла. За дверью они столкнулись с вернувшимся от Волчка Купером:

— Вы чего так рано? — поразился Ширли. — Рози ещё там?

— Да, она собирается, — обернувшись, ответила Джордан.

— Эшли, — крикнул он им вдогонку, — я опять видел его… ну того… в капюшоне.

Девчонка кивнула и нахмурилась.

Купер снова бросил удивлённый взгляд вслед Поттеру и Джордан, которые всегда прибегали на завтрак к шапочному разбору, и пошёл в гостиную дожидаться Рози.

На лестнице Джеймс, по обыкновению, поворчал, когда Эшли съезжала по перилам. Вечно она за этим занятием попадается Чарли Декстеру — гриффиндорскому старосте. Вот он, как раз и идёт навстречу, Мерлин его побери!

Декстер, ухватив девчонку за руку, стаскивает её с перил:

— Джордан, опять ты… Ещё раз поймаю — ей-богу, директору настучу!

Он уже третий год грозится. Джеймс исподлобья смотрит на Декстера и встаёт между ним и Эшли. Чарли лезет в рюкзак и достаёт тетрадь. Трансфигурация. Дунув на неё, парень перелистывает страницы и находит нужную. Подняв глаза на девочку, он натыкается взглядом на Джеймса.

— Поттер, ты чего? — удивлённо спрашивает гриффиндорец и пытается отодвинуть мальчишку, но тот застыл, словно изваяние.

Чарли делает шаг в сторону и, обойдя Джеймса, консультируется с Эшли по поводу записей в тетради, а Поттер, цепко ухватив Эшли за запястье, наблюдает за ним с неожиданной враждебностью.

— Джеймс, — дёрнув рукой, возмущается девчонка, — отпусти, мне больно!

— Извини, — Джеймс ослабляет хватку, но продолжает удерживать Эшли.

— Поттер, ты бы её к себе Серебряным Шнуром привязал, — окинув Эшли заинтересованным взглядом насмешливо съязвил проходящий мимо Брайан Буш, тот самый старшекурсник, что однажды напугал малышей на опушке Сумеречного Леса.

— Шёл бы ты… со своими рекомендациями, — со злостью прошипела Джордан, а Джеймс проводил слизеринца беспокойным взглядом.

Близнецы тоже заметили неладное: в перерывах Джеймс совсем не отходил от сестры и выражение лица у него было какое-то обеспокоенное. Когда они поравнялись с девчачьим туалетом и Эшли велела им идти дальше, сказав, что догонит, Поттер вдруг собрался войти вслед за ней.

— Джеймс, — Эшли изумлённо уставилась на брата, − ты куда?

— С тобой, — рассеянно ответил мальчишка.

— Джеймс, — Эшли, взяв парня за пуговицу и тревожно взглянув ему в глаза, с расстановкой произнесла: — мне нужно попудрить носик, я догоню! — и легонько подтолкнула его к близнецам.

Вечером, когда они вдвоём заполняли тетрадь по интегрированному курсу защиты и Эшли опять отошла в девчачье крыло, Поттер, опершись на перила, как часовой встал возле лестницы.

Подошла Рози:

— Джеймс, — попросила сестрёнка, — позови Купера.

— Уйди, Джинджер, — недовольно буркнул он, — не видишь — я занят!

— Чем это, интересно знать? — удивилась Рози.

— Эшли жду, — рассеянно ответил парень.

Рози снова удивлённо взглянула на брата и ушла в сторону мужского крыла.

Рыжики вместе с Эшли пытались выяснить, почему Джеймс стал вести себя так странно, но ничего вразумительного, кроме "вдруг кто", так и не добились.

Втроём они решили, что у Поттера осложнение после контузии, и поскольку Эшли ни на секунду не могла от него отвязаться, она послала близнецов к медикам одних. Доктора тоже не дали толковых объяснений:

— Сверхзвуковые полёты пока не слишком хорошо изучены, но, вроде бы, никаких осложнений ни у кого не наблюдалось, — удивилась мисс Свенсон.

— А что у него — слух? зрение? — слегка забеспокоилась мадам Помфри.

— Да нет, хуже. У него это… — Си-Джей, помявшись, пошевелил пальцами у виска, — с головой что-то.

— И бессонница, — с беспокойством добавил Ри-Джей.

— Ну приведите, — пожала плечами Поппи, — я взгляну.

В тот же день Эшли привела Джеймса в больничное крыло. Это было нетрудно — Поттер шёл за ней словно привязанный. Врач велела Джордан выйти. Джеймс с отсутствующим взглядом собрался за ней.

— А вы, Поттер, останьтесь, — попросила доктор.

Парнишка тут же сжал руку Эшли:

— Тогда она тоже останется, — безапелляционно заявил он, — а то вдруг…

— Что "вдруг"? — внимательно вглядевшись в глаза мальчика, мадам Помфри заметила в них смятение.

— Ну-у-у, вдруг там кто… — Джеймс неопределённо кивнул в сторону двери.

— А-а-а, — заботливо протянула Поппи и рассеянно махнула близнецам: — ну-ка, выйдите на минутку.

Братья удалились, и на это Поттер не обратил никакого внимания.

— Понятно, — врач развела руками и велела Эшли увести Джеймса и прислать близнецов.

* * *

— До головы у него пока не дошло, это только сердце, — пыталась медик доходчиво растолковать мальчишкам причину недомогания брата, — но бояться нечего. Это не опасно, даже нормально в его возрасте. А Джордан придётся потерпеть, так ей и передайте.

— Да сколько ж ей ещё терпеть-то? — возмутился Сириус. — Она уж и так совсем замучилась!

— Он же даже в уборную за ней пытается увязаться, — пожаловался Рем.

— Знаете, мальчики, — успокоила близнецов мадам Помфри, — я думаю, уже на каникулах станет легче, а там, глядишь, синдром-то и поутихнет.

— Ладно, — тяжело вздохнула Эшли, выслушав шёпот Рема, — до каникул недолго… потерплю. А средства, значит, никакого?

— Не-а, — отрицательно помотал головой Ри-Джей, — говорит, что нету.

Пришлось Эшли терпеть странное поведение Джеймса до самых каникул. Он стал каким-то недружелюбным и постоянно пугливо озирался, это было неприятно, но когда она ранним утром заставала его в холле, на душе у неё становилось совсем неспокойно.

* * *

Относительно легко было только вечерами, когда они вдвоём осваивали гитару в своей гостиной. Хотя Поттер и смотрел враждебно на старшекурсников, интересующихся инструментом, он хотя бы переставал тревожно оглядываться.

Джеймс возился с песенником Холли, а Эшли пыталась разобраться в самоучителе Купера, и, кажется, ей это неплохо удавалось. Она садилась напротив брата, вчитывалась в текст, внимательно рассматривала схемы и картинки в молчаливой книге, а потом, глядя на гриф гитары, шевелила пальцами. Если Джеймс начинал злиться оттого, что у него ничего не получалось, Эшли подсаживалась к нему сбоку и, тыча в книгу, переставляла его пальцы:

— Смотри, здесь всё объясняется про название и использование аккорда, а здесь показана постановка пальцев… вот номер струны, а вот — пальца.

— Эшли, ну какой номер может быть у пальца?! — психовал Джеймс.

— Не кричи, — терпеливо успокаивала его девчонка, — в музыке всё нумеруют. Для удобства. Вообще, очень толковая книга, хоть и молчит. И не спеши, — тормозила она парня, — выучи сначала два аккорда — научись передвигать пальцы отсюда сюда, — переставляла она кисть Джеймса, — а потом обратно. Когда будет получаться быстро, возьмёшься за третий аккорд, так скорей получится, я тебе точно говорю! Вперёд, а я пока нумерологией займусь. И нужно будет всё-таки последить у Хагрида за этим… в накидке, — однажды заметила Эшли. — Там у Филча осталось две наших мантии, надо забрать до пятницы. Давай завтра, а?

— Да хоть сегодня, — спокойно согласился Джеймс и вдруг, встрепенувшись, испуганно взглянул на сестру, — только вместе!

— Да куда уж я без тебя! — с досадой вздохнула Эшли.

— Эшли, а ты что, догадалась, что он ищет? — спросил Джеймс.

— Да уж точно, не грибы! Я с Фредом о войне когда разговаривала, навела его на лес, ну… что там и событий-то никаких особых, вроде, не было, а он сказал, что мы всё плохо знаем, что очень даже были там события, и что твой отец там камень какой-то потерял, а что за камень, Фред и сам не знает. Только ничего хорошего в том камне нет, вот так вот!

— Значит, будем копать? — Джеймс, глядя в камин, нежно провёл пальцами по деке гитары.

— Значит, будем, — отведя взгляд в сторону, Эшли согласно покачала головой.

— Эшли, — по-прежнему задумчиво глядя в огонь, спросил Джеймс, — а как думаешь, чего Рону в Хогвартсе надо?

— Рону? — Эшли, опешив, уставилась на брата.

— Ну да… Этот наш, белобрысый, болтает, будто Рона в коридоре видел. Не мог же он перепутать…

— Рона, пожалуй, перепутаешь, — Эшли схватила руку Джеймса и крепко сжала её.

Мысли девочки вернулись на два с половиной года назад. Летняя ночь, духота, Эшли плохо… сквозь пелену полузабытья в её сознание пробиваются обрывки фраз.

…два неповрежденных экземпляра… в тайнике с оружием… хозяйка помещения…

Ей и так несладко, а тут ещё Рон с Гермионой взялись ругаться:

— Ро-о-он! — Эшли показалось, что она зовет уже целый час, но Рон не слышит, он распалился и кричит: "Нечасто, и только на один день, и это моя работа!"

Мысли Эшли встали на место: хозяйка помещения…

— Возле кабинета Макгонагалл! — воскликнула девочка и ещё крепче сжала руку Джеймса.

— Откуда знаешь, — удивился Джеймс, — он тебе говорил?

— Знаешь, братик, — зашептала Эшли, и глаза её тут же загорелись азартом, — помнишь, мы про хроноворот читали, так вот…

— …так что два маховика вместе с мечом Годрика в тайнике, в кабинете Макгонагалл, — заканчивает Эшли свой рассказ, — вот так вот, Джеймс!

— Ух ты-ы-ы… Вот это да! — парнишка как заворожённый смотрит на сестру. — Вот бы найти, а?

— Какой смысл, всё равно туда нельзя, — вздыхает Эшли и отпускает руку Джеймса, — возврата не будет. Знаешь ведь — только на один день. А на один нам не нужно…

* * *

— Купер! — Джеймс удивлённо смотрит на вошедшего из коридора первоклашку. — Ты чего так поздно?

— Я у Волка был, а потом Ушастика навещал, — улыбается Ширли. — На каникулы, говорят, можно в школе остаться, это правда? — он с надеждой смотрит на Эшли.

— На каникулы, говорят, можно с нами домой поехать, — пресным голосом сообщил Джеймс, — и Волчка своего с собой прихватить.

Прочитав подтверждение во взгляде Эшли, обрадованный Купер вприпрыжку помчался в спальню.

— Эй, — крикнул ему вдогонку Джеймс, — мы всегда на поезде ездим — так веселее!

— Вы всех заморышей подряд собираете, или выборочно? — небрежно поинтересовался появившийся в этот момент в холле Джон Фишер. — Места-то в доме хватит?

— Не твоя забота, — огрызнулся Поттер и придвинулся вплотную к Эшли.

С утра Эшли, как и несколько последних дней, застала Джеймса в холле. Время он впустую не тратил: сидя на ковре и раскидав вокруг себя карты, Поттер пытался тренировать манящие чары.

Эшли, закусив губу, хмуро взглянула на парнишку. "Сказала, что сердце", — прозвучал в голове голос Рема. При чём здесь сердце, явно же с мозгами…

— Не спится? — с напускной беззаботностью спросила она.

— Ой, ты уже? — обрадовался Джеймс. — Пошли!

* * *

За завтраком Эшли сердито шипит на подошедших близнецов:

— Сколько можно тянуть?

— Ну Эшли, — виновато шепчет Ремус, — ну пожалуйста! Давай после каникул!

— После каникул от него в лесу уже и духу, может, не останется! Не понимаешь, что ли? Вы что, одно свидание не можете пропустить, любовнички фиговы!

— Эшли, мы и так две недели каникул пропустим! — надулся Си-Джей.

— Ну и пожалуйста, — отворачивается Эшли, — без вас обойдёмся!

— Эй-эй, Джей, — забеспокоился Ремус, — как это "обойдёмся", мы же ФоДжей.

— Так это обойдёмся, — не поворачивая головы, бухтит Эшли, — мы опять Купера с собой возьмём, он замок откроет, а мы постережём. Правда, Джеймс? — толкает она Поттера.

Джеймс неопределённо пожимает плечами.

— Эшли, так нечестно, — возмущается Рем, — это шантаж!

— Да наплевать! Я уже вашими "завтраками" досыта наелась, — продолжает брюзжать Эшли. — После каникул, ха!

Близнецы переглядываются и кивают друг другу:

— Ладно, — вздыхает Ри-Джей, — после ужина.

— Смотрите, — добавляет Сириус, — без нас — ни-ни!

— "Ни-ни", — передразнивает его Эшли и незаметно подмигивает Джеймсу.

Рыжики убегают на гербологию. Поттер удивлённо смотрит вслед удаляющимся братьям. А-а-а… так вот куда они, оказывается, последнее время исчезают! На свидания… к девчонкам! Вот дуралеи-то, делать, что ли, больше нечего? И парнишка, оглянувшись по сторонам и не обнаружив в опасной близи старшекурсников, попытался подцепить на вилку горошек.

— Эшли, а кому они бегают?

— К сёстрам Блэр.

Джеймс вытаращился на Эшли и разинул от удивления рот. Горошек рассыпался и покатился по полу в разные стороны.

— Втяни глаза, Джеймс, и возьми ложку, — вздохнула Эшли.

— Эшли, но они же… они же… — Джеймс чем-то поперхнулся, кажется, эмоциями.

Весь Хогвартс знает Мишель и Матильду Блэр. Сёстры хороши собой, но, мало того, что они непроходимо тупы, они ещё и жутко болтливы.

— Эшли, — проглотив застрявшие в горле эмоции, Джеймс всё же высказал свою точку зрения на этот счёт, — но с ними же совершенно невозможно общаться!

— Зато они хорошенькие, — пожала плечами Эшли и протянула Поттеру ложку.

— Неужели этого достаточно, чтобы бегать к ним на свидания?! — Джеймс удивлённо поднял брови и, обратившись к своей тарелке, налёг на омлет с горошком и кукурузой, используя предложенную Эшли ложку.

* * *

Счастливое послеобеденное время... Свобода!

Все кто мог, собрались у Хагрида, даже Невилл зачем-то пришёл.

Фред, как всегда, со своими драконами, близнецы решили ему помочь, по этому поводу в сарайчике бесконечная ругань — "пыль столбом, дым коромыслом". Рози на кухне отрабатывает с Эл-Си трансфигурацию — у него "должок", с которым желательно разделаться сегодня вечером. Купер ушёл на улицу и удобно устроился на заднем крылечке, прогрев себе ступеньку. Ушастик сидит у него на плече и пытается ущипнуть хозяина за ухо. Перед крыльцом Скорпи возится с Волчком.

Выбегает Эшли:

— Ширли, можно Ушастика на десять минут?

С согласия хозяина девочка отсылает филина, махнув в сторону замка. Птица улетает с кусочком пергамента в лапке.

— Эшли, не потеряет? — озабоченно спрашивает мальчик. — Может, лучше было привязать?

— Ничего, здесь близко, — спокойно отвечает Эшли, присаживаясь рядом с Ширли, — донесёт.

Выходит Джеймс и, подсев к Эшли, с удивлением следит за Купером, ловко орудующим небольшим складным ножиком. Он что-то выстругивает руками.

Через некоторое время Джеймс не выдерживает:

— Купер, что ж ты мучаешься-то, давай я тебе ножик заколдую, что ли!

— Зачем, так будет скучно. Он будет строгать, а я смотреть? Интересно самому.

У Джеймса на лице полное недоумение, а Эшли, как заворожённая, смотрит на витую палочку, что выходит из под ножа Купера:

— Ширли, а что ты делаешь?

— Палочку для Лили.

— Но ты не можешь изготовить волшебную палочку!

— Это игрушка, — Купер отрывается от работы и удивлённо смотрит на Эшли, — чтобы играть. Понарошку. Разве непонятно? Я и Хьюго такую же сделаю.

— Это что, просто палка?

— Не просто, а красивая! — Купер с удовлетвореним рассматривает украшенную вензелем изящную тросточку.

— Я не об этом, — Эшли впилась глазами в палочку, — она без колдовства, так ведь?

— Ну да, — Ширли снова удивлённо смотрит на Эшли, — я же сказал: для игры.

Дёрнув Джеймса за рукав, девочка шепчет:

— Как тебе идея?

Она легонько подталкивает Ширли локтем.

— Эшли, осторожно, я так порежусь, — поднимает на неё глаза мальчишка.

Эшли указывает ему взглядом на Малфоя.

— Скорпи, — поняв молчаливую просьбу Эшли, Купер зовёт приятеля, — ты с ним поиграй: кинь ему палочку, он тебе её обратно принесёт. Ему это нравится.

— Да? — обрадованный Скорпи хватает первую подвернувшуюся под руку ветку и убегает вместе с собачонкой в сторону опушки.

— Скорпи, — кричит ему вслед Эшли, — близко к лесу не подходи!

— Что ты хотела? — тихонько спрашивает Купер у девочки.

— Ширли, — Эшли достаёт из кармана свою волшебную палочку, — можешь сделать мне такую же, как Лили, но чтобы от моей не отличалась?

— Ты же можешь себе наколдовать, — удивлённо пожимает плечами Ширли.

— Мне нужно без колдовства, — Эшли, закусив губу, открыто смотрит в серьёзные глаза Купера, — совсем без колдовства.

— А тебе зачем, — прищурившись, спрашивает мальчишка, — подшутить над кем-нибудь собираешься?

— Нет, — вздыхает Эшли, — ты же знаешь, я зла никому не причиню.

— А Север говорил, ты прошлым летом близнецам боггарта в шкаф запустила, а потом ещё гнома в комод засунула, — Ширли не отрывает пристального взгляда от Эшли.

Джеймс хмыкнул, а Эшли, серьёзно глядя на Купера, отчётливо произнесла:

— Ширли, я тебе могу поклясться чем угодно, что это только для меня. Никому вреда от этого не будет, но ты мне тоже поклянись, что не расскажешь никому!

— Даже Рози?

— Даже Рози.

— А почему Джеймсу можно? — снова прищурился Ширли.

— Потому что он всё знает.

— Что всё? — оливковые глаза Ширли, кажется, пытаются просверлить Эшли насквозь.

— Ну… про меня, — Эшли слегка покраснела, но взгляда не отвела. — Джеймс про меня знает всё. Я тебе обещаю, вреда никому не будет. Чем поклясться?

— Ладно, — вздохнул Ширли, — ничем. Я тебе верю, — и он взял из рук Эшли её волшебную палочку. — Из чего она?

— Из липы. Прежняя была лучше — из ясеня… — с тоской добавляет Эшли.

— Липа тоже хорошее дерево, — Ширли крутит в руках колдовской инструмент, — мягкое. И форма несложная, лаконичная — вырезáть будет легко. Ладно, — усмехается мальчишка, — сделаю тебе липовую палочку. Запасу несколько подходящих прутиков, до каникул как раз просохнут — чтоб после не покоробились. А красить тоже только вручную? — он снова поднимает глаза на Эшли.

— Да, — вздыхает девочка.

— Это труднее, — Купер качает головой, — оттенок подобрать сложно, да и морилки в вашем мире нет…

— Чего? — переспрашивает Джеймс.

— Это краска такая, — охотно объясняет Купер, — для работы с деревом. Ну ничего, луковой шелухой покрасим.

— Чем-чем? — вытаращился Джеймс.

— Забей, — махнул рукой Ширли, — на каникулах всё сделаем, — вдруг он вскакивает и, охнув, указывает рукой в сторону опушки.

Все трое, мгновенно сорвавшись с места, наперегонки несутся к лесу.

— Скорпи, сто-о-ой! — кричит Эшли.

— Ма-а-алфо-о-ой! — орёт Поттер.

— Не-е-ет, Скорпи, не-е-ет, — пытается догнать друга Купер, — не ходи за ним, он сам вернётся, Волчок, наза-а-ад!

Джеймс вырывается вперёд и, ухитрившись у самого края леса догнать Скорпи, толкает парнишку и падает вместе с ним на землю. Подбегают Эшли и Купер.

— С ума сошёл, — Купер еле переводит дыхание, — куда тебя понесло, там же, — Ширли передёрнулся, — пауки!

Джеймс встаёт на ноги и, дёрнув первокурсника за руку, поднимает его с земли:

— Обалдуй!

Эшли только молча отдувается.

— Я пауков теперь не боюсь, — Скорпи, отряхивая снег с куртки, укоризненно смотрит на Купера, — вдруг Волчок заблудится?

— Дурень, собака никогда не заблудится, тем более в лесу. Найдет что ищет и вернётся, — Ширли разворачивает Малфоя и лёгким пинком подталкивает его в сторону хижины, — иди уже.

— А почему в лесу "тем более"? — оборачивается Малфой к Куперу.

— Потому что в городе много лишних запахов, они с толку сбивают. Со зверьём возишься, а таких простых вещей не знаешь! В "Колдовских дебрях"-то про это разве не сказано?

Слышится лай Волчка, затем его глухое ворчание. Взгляд Купера становится тревожным.

— Скорпи, я забыл совсем, тебя Рози искала, беги скорей.

— Да? — Малфой тут же метеором уносится к хижине.

— Там опять кто-то бродит, — Купер поднимает взгляд на Эшли и Джеймса, — Волчок так только на чужих ворчит. — Волк, ко мне, — зовёт Ширли, но щенок, судя по звукам, затеял с кем-то борьбу и явно пытается отстоять свои права на что-то. Он рычит, огрызается и ревностно защищает свою добычу.

Слышно, что собака недалеко, но сквозь густой запорошённый снегом кустарник и заросли прошлогодней засохшей травы ничего не видно. Наконец пёс возвращается и, с гордым видом виляя хвостом, тычется носом в колени хозяина и отдает ему свою находку. Что это? Ширли крутит в пальцах небольшой предмет из потемневшего от времени металла. Волчок ещё и зубами к нему так хорошо приложился…

— Похоже на разломанный снитч, — говорит Джеймс.

— Можно? — Эшли протягивает Куперу раскрытую ладонь. — Кто же это, интересно, в Сумеречном Лесу в квиддич играл, — с подозрением разглядывая развороченный спортивный мячик, вслух размышляет девочка, — очень старый… надо с Фредом поговорить.

Эшли возвращает Куперу помятый снитч и вдруг резко выбрасывает вперёд левую руку, но Джеймс быстро хватает её за запястье:

— Эй! — окликает он сестру.

— Он всё ещё там, — опустив руку, она виновато смотрит на Поттера, — тот, в мантии!

Волчок глухо ворчит, глядя в сторону леса.

— Эшли права, — гладя щенка, говорит Купер.

— Гляди-ка, он уже и среди бела дня разгуливает, — задумчиво роняет Джеймс.

— Так ведь в невидимке же! — досадует Эшли. — Всё. Упустили, — вздыхает она.

Ребята тихонько бредут к хижине.

— Не догадались, надо было снова Волчка пустить, — с сожалением бормочет Эшли, — он бы с него мантию содрал, и всё!

— Или просто стащить, — продолжает её мысль Купер, — ну… каким-нибудь заклинанием, например… — прищурившись, мальчишка пытливо смотрит на Джордан: — Эшли, а что у тебя с рукой?

— Перелом летом был, — безмятежно пожимает плечами девчонка, — осложнения…

— А-а-а… — Ширли опускает взор.

Поттер бросает беспокойный взгляд на первокурсника и быстро отводит глаза. До чего ж… Чёрт! И почему это он, Джеймс, рядом с этим заморышем никогда не чувствует себя старшим!

— Твой филин вернулся, — недовольно бормочет он, указывая Куперу на крышу хижины.

— О! Значит, Холли пришла! — радостно восклицает Эшли и, бросив мальчишек, убегает вперёд.

* * *

Дамблдор и Снейп, как обычно, наблюдают за детворой в один бинокль.

— Знаете, директор, — оторвавшись от бинокля, Снейп с тревогой смотрит на Дамблдора, — мне кажется, он его нашёл.

— Нет, Северус, не кажется… не кажется, — Дамблдор теребит стянутую ленточкой бороду.

— Ну что, — Снейп обреченно вздыхает, — начинаем считать?

— Ну считать пока рановато, до неё он ещё не скоро доберётся, — Дамблдор снимает очки-половинки, достаёт из бездонных карманов мантии замшевую салфеточку и принимается за привычную процедуру, — сначала он будет искать у Гарри.

— Может, его всё же предупредить? Хоть в этот раз… — и во взгляде и в голосе Снейпа сквозит осуждение.

Да нет, мальчик мой, — Дамблдор сводит брови на переносице, — не надо его зря беспокоить. Там он никому вреда не причинит.

* * *

Эшли вбегает с чёрного хода на кухню и озирается:

— Холли не приходила? — спрашивает она у Рози, которая "корпит" над братом. — Невилл, Холли не видел? — переадресует она вопрос Лонгботтому, который вместе с Хагридом и подоспевшим Скорпи возится "в свиночервиках". — Я за ней сову посылала. Она мне позарез! — и девчонка чиркает ладонью по горлу.

— Зачем это? — удивляется Невилл и слегка розовеет.

— О! Всё тебе расскажи! — нахально заявляет девчонка профессору и делает шаг к двери.

— Ты как… — Лонгботтом пытается возмутиться поведением Эшли, но неловко повернувшись…

Конфуз, конечно, вышел… кошмар просто!

Холли зашла на кухню, Невилл, со своночервем в вытянутых руках, повернулся слишком круто, чуть не попав ей поросёнком по животу. И всё бы обошлось, если бы не фанатично преданный зверозубому и копытному миру Скорпи. Малфой, видите ли, перепугался, что Лонгботтом насмерть зашибёт свиночервика об профессоршу. С криком "осторожно, поросёночек!" мальчишка кинулся спасать обречённое, по его мнению, на неминуемую гибель животное и, конечно же, врезался в мисс Адамс. Холли, взмахнув руками, покачнулась, Невилл подался вперёд, чтобы поддержать её, не успев при этом сообразить, что руки у него заняты. А в следующее мгновенье ноги его тоже оказались заняты, потому что он наступил на банановую кожуру, которую Эл-Си пытался добросить до кадушки со всеядным, но, как оказалось, безуспешно. В общем Лонгботтом поскользнулся и, выпустив свиночервя, всей тяжестью рухнул на мисс Адамс. Победителем из всей ситуации вышел, конечно же, Скорпиус, который успел-таки подхватить вылетевшего из рук профессора поросёночка, да ещё и увернуться из-под падающего Невилла.

Именно в этот момент на кухне собралась вся шатия-братия, включая хозяина хижины. Взорам многочисленной публики предстала чрезвычайно живописная и пикантная картина: профессор Адамс распласталась на полу, а профессор Лонгботтом, ухватив Холли за бёдра и упершись ей носом в грудь, елозил коленками по размазанной банановой кожуре, пытаясь не то подняться, не то поднять девушку.

Все так растерялись, что застыли, словно в немой сцене. Первым "разморозился" Хагрид. Его помощь тоже оказалась очень своеобразной, хотя и вполне характерной для Рубеуса. Одной рукой он за шиворот поднял Невилла, а другой точно так же и мисс Адамс, которую, из вежливости, собрался ещё и отряхнуть. Кхм! На его руках вовремя повисли девочки.

Первой пришла в себя Холли:

— Спасибо, Хагрид, дальше я справлюсь, — она слабо улыбнулась лесничему и, бросив на девочек благодарный взгляд, обернулась к Невиллу: — профессор, не ожидала вас сегодня здесь… очень мило…

При словах "очень мило" все дружно чихнули, Невилл глотнул воздух, как выброшенная на берег русалка, а Рози накинулась на младшего Поттера:

— Это ты виноват! Ну скажи на милость, как можно одновременно трансфигурировать, жрать бананы и швырять шкурки?!

Эл-Си открыл было рот, чтобы огрызнуться, но не нашёл подходящего оправдания и, посмотрев на Холли, только виновато развёл руками.

Малфой, прижимая к груди драгоценного поросёночка, с ужасом взирал на подругу. В его представлении Розочка и ненормативная лексика были несовместимы! Это ж как же надо было её напугать! О! Несомненно, её оправдывало то, что она перепугалась за учительницу, да и Невилл — её друг, и поросёночек ведь тоже падал! Да, конечно она перенервничала, бедная Розочка! Скорпи от избытка сочувствия к подруге ещё сильнее прижал к себе свиночервя, и тот завизжал как резаный.

Все снова чихнули.

Холли окончательно пришла в себя:

— Дети, не ссорьтесь, никто не виноват.

— Э-э-э, — похоже, Невилл начинал обретать способность издавать звуки, — э-э-э… — он покрутил руками, словно держал что-то и не знал куда положить. С усилием проглотив воздух, Лонгботтом моргнул и выдавил: — простите…

— Ничего, профессор, — успокоила его девушка, я знаю, что вы спешили мне на помощь.

К Эшли тоже наконец вернулся утраченный дар речи:

— Холли… Холли, прости меня, — она подняла брови и сморщила нос, — я… мне так нужно было с тобой посоветоваться… там… — и девчонка махнула рукой в сторону улицы. — Но теперь уже не надо, — торопливо добавила она и втянула голову в плечи.

— Ничего, милая, — Холли попыталась выдавить улыбку, — не переживай, только… я, пожалуй, пойду.

Она сделала шаг и, слегка покачнувшись, ухватилась одной рукой за край стола, а другой — за голову. Все подались вперёд, но мисс Адамс испуганно съёжилась, и это остановило доброжелателей и потенциальных спасителей.

Какая неудача, что Холли ударилась именно головой! Вот как раз голову-то лечить не мог никто из присутствующих, даже сам Лонгботтом.

— Невилл, — не выдержала Эшли, — ну может, ты всё-таки доведёшь Холли до замка! В конце-то концов, это же ты её уронил!

— Эшли, ну что ты, Эшли, — слабо попыталась возразить девушка, — как ты…

— Позвольте предложить вам локоть, профессор, — очухался наконец зельевар.

Фред и Джеймс, стоявшие почти вплотную к Эшли, уловили еле слышное бормотание. Явно что-то нелицеприятное в адрес локтей и болванов.

Холли согласно кивнула и, ухватившись за профессора, снова шагнула. Ей тут же пришлось вцепиться в него и второй рукой, а Лонгботтому — подхватить её за талию, но в этот раз они оба удержались на ногах.

— Невилл, может помочь? — забеспокоился Фред, и почувствовал удар локтем в бок.

— Профессор сам справится, — громко заявила Рози, — он герой войны!

— Кстати, Рози, — обернулась от двери Холли, — Поттер осилил задание?

— Да, мисс Адамс.

— Тогда не нужно сегодня уже ничего пересдавать, я поставлю ему зачёт под твою ответственность, — и преподаватели удалились.

* * *

Первыми не выдержали близнецы, за ними расхохотались и все остальные, даже Хагрид.

— Невилл так при всех уронил её достоинство, — хохотал Сириус, — что теперь ему придётся на ней жениться!

— Ничего смешного, — строго заявила Роуз, — голова — это серьёзно.

Эл-Си в недоумении чесал затылок:

— Я же точно помню, что в кадушку попал…

Рози, бросив быстрый взгляд на Эшли, вдруг сжалилась над братом и ласково провела ладошкой по непослушным волосам:

— Альбус, ну не расстраивайся ты так сильно, со всеми бывает.

Эл-Си поднял на сестру растерянный взгляд:

— Рози, ну ведь я точно помню…

* * *

На ужине мисс Адамс не появилась, Эшли забеспокоилась и побежала к учительскому столу:

— Невилл, ну что, совсем плохо? Может, всё же к мадам Помфри?

— Уже были, — шепнул Невилл. — Она сказала, что мисс Адамс не настолько плоха, чтоб оставлять её в изоляторе, но велела присмотреть, — на щеках профессора выступил лёгкий румянец, — голова всё-таки…

— Сам справишься?

— Постараюсь, — вздохнул Невилл и густо покраснел.

— Эшли, ну как? — спрашивает сестрёнка.

— Не очень, — морщится Джордан.

— Ты молодец, — шепчет ей Рози в самое ухо.

Старшая поднимает на младшую удивлённый взгляд, и та, посмотрев укоризненно, снова склоняется к её уху:

— Уж передо мной-то спектакль могла бы и не разыгрывать, — обиженно шепчет первокурсница, — я ведь знаю, что Альбус шкуркой в кадушку попал!

* * *

Вечер сложился на редкость удачно. У Филча за ужином разболелся зуб, и мадам Помфри увела его в больничное крыло. Просто неслыханное везение! ФоДжей тут же как ветром сдуло.

Джеймс всю дорогу бубнил, что боится, будто ему не удастся открыть замóк, но всё прошло как по маслу.

— Хорошие шпильки у миссис Малфой, прочные! — орудуя в замкé предметом женского туалета, обронил Поттер.

Когда Эшли с Джеймсом вошли к Филчу, Лаки тут же стала ластиться к ним обоим.

— Погоди, киска, не до тебя, — почесав кошечку за ухом, Эшли оглядела стеллажи, стараясь припомнить, куда они с братьями убирали отдельно стоящую коробку с мантиями. Вспомнил Джеймс:

— Вон она, Эшли, наверху. Я тебя подсажу, а ты достанешь!

— Джеймс, у тебя, случайно, температуры нет? — удивилась Эшли. Махнув левой рукой, она опустила коробку прямо парнишке в руки и, быстро создав точно такую же, отправила её на старое место.

Замок защёлкнулся без проблем, и спустя десять минут все четверо в гриффиндорской гостиной уже обсуждали насущные проблемы:

— Знаем мы вас… — мстительно прищурившись, шептал Сириус. — Мантии у нас останутся!

— Точно, — поддержал его Рем, — а то вы без нас…

— Ладно, ладно, — согласилась Эшли, — вместе пойдём.

— Эшли, — Си-Джей умоляюще посмотрел на сестру, — только не сегодня, идёт?

— Сегодня же уже отработали, — жалобно простонал Ри-Джей, — мы побежали, а? Мы ещё успеем.

— Угу, — снова согласилась Эшли, — свободны.

— Слушайте, — Джеймс недоумённо взглянул на братьев, — о чём вы с ними разговариваете?

Близнецы переглянулись.

— А мы и не разговариваем, — пожал плечами Ри-Джей.

— Мы просто слушаем их трескотню и ждём, когда они нас поцелуют, — добавил Си-Джей.

— Фу-у-у, — брезгливо сморщился Джеймс, — вы с ними ещё и целуетесь! И не противно?!

— И вовсе даже нет! — Ремус снисходительно посмотрел на брата.

— И вовсе даже наоборот! — подхватил Сириус. — Вон попроси Эшли, может, она тебя по-братски поцелует, а Эшли! — обернулся он к девчонке.

— Всегда пожалуйста, — Джордан раскинула руки в стороны и вытянула губы трубочкой.

— Спасибо, — Джеймс выставил перед собой ладонь, — у меня с сáмого дня рожденья в ухе звенит.

— Эшли, да ты, оказывается, вредитель! — шутливо возмутился Сириус. — Ты ж ему так всю охоту с девчонками встречаться отобьёшь!

— Ну и хорошо, — безапелляционно заявила Эшли, — а то вы все по подружкам разбежитесь, а я одна останусь!

— Ну да, — ухмыльнулся Сириус, —уж ты-то одна останешься, конечно!

— Ага, эт-точно! — широко улыбнулся Ремус, — Одна… Да тут, стóит нам отвалить, очередь выстроится до самого подземелья!

— Чего это вы мелете, — рука Эшли непроизвольно сжалась в кулак.

Джеймс переводил беспокойный взгляд с одного брата на другого:

— Вы о чём это?

В этот момент в гостиную вошёл Декстер:

— Эй, вы там, двое из ларца, опять что-то замышляете?

— Ну что ты, Чарли, — Ремус лучезарно улыбнулся.

— Мы ничего, — добавил Сириус с такой же радужной улыбкой.

— Смотрите у меня, обормоты! — покачал головой Декстер и с подозрением посмотрел на Эшли. — Джордан, я тебе… — и показал девчонке увесистый кулак.

— Ты чего, Чарли, — Эшли обиженно взглянула на гриффиндорского старосту, — чего сразу я-то?

Декстер, махнув рукой, направился к спальням, но у входа обернулся и, вздохнув, обратился к Эшли:

— Джордан, не езди по перилам, а?

— Ладно, Чарли, больше не буду, — девчонка одарила Декстера такой же обворожительной улыбкой, как и братья, — с завтрашнего дня завязываю, — громко объявила она и добавила шёпотом: — раскомандовался тут! У меня и свой староста есть.

Чарли ушёл, снова махнув рукой, а Джеймс, вцепившись в рукав Эшли, проводил его недружелюбным взглядом.

— Во, пожалуйста, — с ехидной улыбочкой заявил Си-Джей, кивнув в сторону Декстера, — первый в очереди!

— Эт-точно! — поддакнул Ремус.

— Чего-о-о?! — Эшли свирепо раздула ноздри и вдруг, покраснев, отвернулась к камину. — Дураки, придумают тоже!

— Эй, — Джеймс снова с тревогой посмотрел на братьев, — так вы о чём?

— Да валите вы уже к своим кралям! — с досадой сорвалась на близнецов Эшли. — А то ещё опоздаете, вдруг у них все поцелуйчики закончатся!

— Правда, — толкнул Сириус Рема, — пошли, — и Рыжики убежали, забыв о мантиях.

* * *

— Класс! — радуется Эшли. — Они со своим свиданием про мантии забыли, пошли скорей! — она вскакивает и, схватив Джеймса за рукав, тащит его прочь из гриффиндорской гостиной. — В Выру…

— Слушай, — Джеймс не даёт ей договорить, — тебя Декстер с собой в Хогсмид не звал?

— Куда?! — Эшли опешив, останавливается.

— В Хогсмид.

— Зачем?

— Просто.

Взгляд Эшли становится тревожным, она прикладывает ладонь ко лбу брата:

— Знаешь, не пойдём, пожалуй, сегодня через Выручайку, — девочка нервно кусает губу. — Пошли, что ли, на гитаре поиграем, или на кухню… шоколада у эльфов попросим.

Она берёт Джеймса за руку и как маленького ведёт за собой к лестнице.

На восьмом этаже Джеймс вдруг тормозит и, перепрыгнув с площадки на платформу, сворачивает в коридор:

— Ладно, пошли, ты же хотела…

— А ты себя нормально чувствуешь? — Эшли с сомнением смотрит на брата.

— Нормально, — хмурится Джеймс.

В Выручай-комнате, распуская повязанную вокруг талии мантию, Джеймс решительно заявляет:

— Я впереди иду.

— Но это я придумала! — протестует Эшли.

— Не будешь меня слушать — вообще не сдвинусь, — Джеймс пристально смотрит на девочку, — и тебя не пущу.

— Интересно как? — взвивается Эшли, а в памяти всплывает глухой голос: "первая не пойдёшь…"

— А вот так! — Джеймс ловким движением фокусника выхватывает у неё из кармана волшебную палочку.

— Ты забыл про это, — Эшли крутит перед его носом неприлично сложенной левой кистью.

— А ты — про это, — Джеймс сжимает руку в кулак, — я сильнее, ты девчонка!

— Я?! — Эшли возмущённо хватает ртом воздух. — Да ты… да я…

Она тоже сжимает кулачок и с удивлением его рассматривает.

— Мы же одного роста! — она поднимает на брата растерянный взгляд. — Почему у тебя кулак больше?

— Я же сказал — девчонка, — ехидно ухмыляется парень.

— Ща-как врежу! — замахивается Эшли.

— Одевайся, — Джеймс, пряча улыбку, набрасывает на себя мантию, откидывает капюшон и просовывает кисть в прорезь, — руку давай!

— Что ты со мной как с маленькой, — злится Эшли, от её тревожного состояния не осталось и следа, — чес-слово, врежу!

— Дурёха, — снова ухмыляется Джеймс, — как же нам ещё идти, не видя друг друга, — он берёт Эшли за руку и, набросив на голову капюшон, исчезает.

— И вообще, — бухтит под мантией Эшли, — слишком много командуешь последнее время.

— Помалчивай, а то Ариана услышит, — сердито откликается Джеймс и ловит себя на мысли, что действительно, они с Эшли стали слишком часто препираться, а раньше почти не спорили. Что-то с ней не так…

* * *

Поздний вечер. Посетители "Кабаньей головы" наконец разошлись по домам, и мистер Аберфорт поднимается на второй этаж.

Ариана, перекинув волосы из-за спины на грудь, расчёсывает их перед сном мягкой щёткой и беседует с братом:

— А знаешь, Эбби, они приходили сегодня.

— Вчетвером? — вешая на спинку кресла залатанный, но любимый пиджак, спрашивает мистер Аберфорт.

— Нет, — девочка откладывает щётку и начинает неспешно плести косу, — их было двое — темноволосый мальчик и девочка в мужской одежде. Они шли за руку. Эбби, почему она так неприлично одета?

— Теперь многие женщины такое носят, детка, — ласково улыбается мистер Дамблдор, — ты просто очень давно не выходила на улицу.

— Да, давно, — с тоской вздыхает Ариана, — но я часто смотрю в окно.

— Оно выходит во двор, — мистер Аберфорт задумчиво смотрит на улицу, — надо перенести твой портрет вниз, чтобы ты могла видеть людей, говорить с ними…

— Нет, Эбби, — девочка отбрасывает назад заплетённую косу, — я хочу жить в твоей комнате. Без тебя я стану скучать.

— Хорошо, — соглашается Аберфорт, — тогда я повешу для тебя ещё одну раму.

— Так я согласна, — кивает Ариана.

— Эйри, милая, — устало опустившись в уютное потёртое кресло, Дамблдор устремляет на сестру печальный взгляд, — ты навестишь Элби?

— Конечно, с удовольствием, — улыбается девочка, — я просто ждала твоей просьбы.

И Ариана уходит в Хогвартс.

* * *

Эшли с Джеймсом, дожидаясь братьев, о чём-то возбуждённо шепчутся в уголке гриффиндорской гостиной. Они здесь свои. Гриффиндорцы давно привыкли, что эти двое вечно отираются у них в холле. Джордан хорошенькая, ребята на неё посматривают, но вокруг неё вечно эта компания — рыжие Уизли и лохматый, да и сама девчонка ведёт себя как-то… странно, словно никто кроме братьев ей и не нужен.

По лицам Поттера и Джордан заметно, что они не просто чему-то рады, а несказанно счастливы.

Наконец являются со свидания довольные близнецы и сразу бросаются к Эшли:

— Смотри, что они нам подарили!

— Эшли, застегни, — наперебой тараторят Рыжики, протягивая Эшли ключики.

Близнецы так обрадовались своим глупеньким талисманам, что даже не рассердились на "братьев" за то, что те без них разведали тайный путь в Хогсмид.

— А на улицу выходили? — любуясь своим браслетом, спрашивает Сириус.

— Ненадолго, — отвечает Эшли, — только за порог и обратно.

— И никто не просёк? — любопытствует Ремус, встряхивая цепочкой на запястье.

— Вроде нет, — пожимает плечами Джеймс, — только мне почему-то кажется, что Ариана нас… почуяла, а, Эшли?

Девочка задумчиво хмурит брови:

— Может быть, но она же только портрет.

— Портрет тоже настучать может, — качает головой Ремус.

— Ещё как может, — добавляет Сириус.

— Почуяла — не в счёт, она же нас не видела, — отрезала Эшли, — я вот тоже много чего чую, а толку-то…

* * *

— Элби, я сегодня не просто так, меня Эбби прислал, — целуя брата, говорит Ариана.

— Я больше люблю, когда ты просто так приходишь, — отвечает Дамблдор, нежно глядя на сестру поверх очков, — я скучаю.

— Почему ты тогда сам никогда не придёшь? — спрашивает Ариана.

Дамблдор смешно морщит нос:

— Меня границы не пускают.

— Почему они меня пускают? — дотошничает девочка.

— Ты другая, для тебя нет границ, — улыбается Дамблдор.

Все портреты похрапывают, только Снейп, прямо в ботинках растянувшись на кровати, скептически наблюдает за братом и сестрой.

— У вас тут уютней стало! — удивляется девочка, усаживаясь в удобное кресло.

Она окидывает взглядом обстановку в портретах брата и профессора по зельям. Действительно, за последнее время мебели и предметов интерьера здесь поприбавилось.

— Это Северус по запасникам Филча прошёлся, — добродушно усмехается Дамблдор.

— Но чего-то не хватает… безрадостно… — взгляд девочки становится сосредоточенным и вдруг она восклицает: — Цветов! Да, цветов!

— Глупости, — повернувшись спиной к Дамблдорам, заявляет Снейп, — кому они нужны, эти ваши веники, зачем?

— Они приносят радость, — в голосе Арианы звучит разочарование.

— Девчачьи глупости! — Снейп всем своим поведением демонстрирует полное пренебрежение к "цветочным" разговорам и показывает, что тема закрыта.

— Так что Эбби? — Дамблдор возвращает сестрёнку к цели визита.

— Да, совсем забыла, — растерянно улыбается Ариана, — Эбби просил передать, что они приходили.

— Ты их видела? — спрашивает Альбус.

— Да, — отвечает Ариана, — они были под мантиями.

— Вчетвером?

— Нет, только мальчик и девочка. Стриженая… — почему-то добавила Ариана. — Элби, я, пожалуй, пойду, — девочка поднимается с кресла, — уже поздно.

Дамблдор тоже встаёт:

— Я провожу тебя… до своей границы, и передай Эбби, что тот, кто искал, нашёл его.

— Кого нашёл? — задаёт вопрос Ариана.

— Это неважно, — уклончиво отвечает Дамблдор, — ты, главное, передай.

— А про кого это? — снова спрашивает девочка.

— Ты его не знаешь, — уходит от ответа брат.

— Элби, так нечестно, ты меня используешь, и ничего не рассказываешь! — укоризненно говорит Ариана.

— А это у него, как магглы выражаются, "в генах", — снова встревает в разговор Снейп, — использовать и не рассказывать.

— За что вы моего брата так не любите? — с обидой спрашивает девочка.

— Ну что вы, мисс Дамблдор, вам показалось, я его просто обожаю!

— Северус, сарказм здесь неуместен, — пытается возмутиться Альбус, — моя сестра…

— Спокойной ночи, мисс Ариана, — Снейп снова отворачивается в другую сторону.

По возвращении Дамблдор набрасывается на Снейпа с упрёками:

— Северус! И не притворяйся, пожалуйста, я знаю, что ты не спишь. Как ты с ней разговаривал! Ты же ей почти нахамил!

Вместо ответа Снейп, повернувшись к профессору, спрашивает:

— Так знáчит Эйри, Эбби и Элби? Так?

Дамблдор, как-то вдруг сразу обмякнув, беспомощно смотрит на зельевара:

— Да, так. Именно так мы друг друга и называли. Родители звали нас по-другому, а мы… Нам нравилось, что наши имена созвучны. Мама звала сестру Ари, Аберфорта — Форти, а меня — Аль.

— Хорошо ещё, что не Бусик, — скептически заметил Снейп.

Дамблдор отчего-то покраснел и смутился.

— О-о-о, — обрадовался Снейп, — да я, кажется, попал заклинанием в "в яблочко"! Не целясь!

Дамблдор пробормотал что-то невнятное вроде "совсем недолго… первенец…"

— Ладно, спокойной ночи, Бусик, — съехидничал Снейп и, отвернувшись от вконец сконфузившегося директора, размеренно засопел.

Перед наступлением Рождественских каникул Ширли вдруг покрылся какими-то прыщами, и Рози, не слушая возражений, отослала его в больничное крыло, пообещав навестить на свободной паре.

— Не спорь, если ничего серьёзного, так сегодня же и выпустят. И не волнуйся, я тебе задания по трансфигурации перепишу, от группы не отстанешь!

Урок трансфигурации закончился, Эл-Си и Скорпи уже дошли вместе с Рози до башни Равенкло, когда девчушка заметила, что у брата расстегнут рюкзак.

— Да ты, небось, опять учебник в классе забыл, растяпа, — наставительно сказала она, — только про картинки свои и помнишь!

Порывшись в портфеле, Эл-Си обнаружил отсутствие книги и хлопнул себя по лбу.

— Беги скорей, — поторопила Рози рассеянного братца, — может, Холли ещё не ушла! Скорпи тебя подождёт, а я пойду к Куперу — у меня свободный урок.

Эл-Си сунул рюкзак Малфою и опрометью понёсся в класс трансфигурации.

Когда брат скрылся за поворотом коридора, Рози, роясь в кармашке своего рюкзачка и заговорщически озираясь, быстро зашептала:

— Сейчас что-то узнаешь, только никому не рассказывай, это будет наша тайна.

— А Северусу? — удивился Скорпи.

— И Северусу не говори, — Рози достала из кармашка ириску, — открывай рот.

— А ты Куперу тоже не скажешь? — продолжал удивляться Малфой.

— Не скажу, закрой глаза! — сердито прошептала Рози, торопливо разворачивая фантик.

Скорпи послушно открыл рот и закрыл глаза. Рози положила ему в рот ириску:

— Lock! — запечатала она болтливого дружка и приподняла пальчиком его подбородок. Положив ладошку мальчишке на затылок, она выдохнула: — Счастливого Рождества! — и легонько потянула его к себе.

Рози вела себя так подозрительно, что Малфой решил, что вот сейчас она ткнёт его лицом в какую-нибудь гадость, но по привычке послушно склонил голову.

Вдруг его губ коснулось что-то такое нежное, такое тёплое и ласковое… Только на мгновение коснулось и тут же растаяло, но Скорпи показалось, что он плывет где-то в небе, высоко-высоко, среди облаков, а вокруг парят огромные золотые шары, звучит прекрасная музыка…

И так он плыл, плыл, пока в его сознание не ворвался неприятный посторонний голос:

— Спустись на землю!

Скорпи вздрогнул. Ему показалось, что он упал.

— Чего стоишь? Можешь открыть глаза и проваливать восвояси!

Мальчишка открыл глаза и увидел Призрак Равенкло. Рози рядом с ним уже не было.

— Конец света! — по обыкновению закатив глаза, прошелестела Серая Леди. — Уизли целует Малфоя!

Парнишка изумлённо смотрел на неё.

— Ну что смотришь, будто первый раз призрак видишь? — усмехнулась Серая. — Да, она тебя поцеловала, ты сам-то что, не понял разве?

Малфой помотал головой. Он с мольбой в глазах смотрел на привидение.

— Ладно уж, никому не скажу, — Серая Леди пожала плечами и, пренебрежительно хмыкнув, просочилась сквозь стену в гостиную Равенкло.

Когда запыхавшийся Эл-Си вернулся в башню с книгой в руках и сообщил, что еле-еле успел в последний момент, ему показалось, что друг ничего не слышит.

— Эй! — окликнул он Скорпи.

Тот смотрел сквозь Северуса отсутствующим взором.

— Скорпи, тебя что, оглушили? — забеспокоился Эл-Си. — Рози давно ушла?

Малфой молча кивнул и попытался сфокусировать взгляд на Северусе, но глаза разбегались. Поттер затряс друга:

— Скорпи, тебе плохо что ли? Хочешь, пойдём к доктору!

Скорпи, пришедший наконец в себя, активно замотал головой, испуганно глядя на Северуса. Эл-Си облегчённо вздохнул и потащил друга за рукав:

— Тогда пошли скорей, на урок опоздаем!

* * *

И всё же Скорпи проболтался Северусу. Не нарочно, так уж вышло!

Они вдвоём поднимались по Центральной лестнице от Невилла, где готовили и испытывали сыворотку лжи. От неё у врунов из ушей шёл сиреневый дым.

Ох, и повеселились же они на том уроке! Нарочно задавали друг другу глупые вопросы, а потом неверно на них отвечали. Кабинет, практически, утонул в сиреневой дымке, а Невилл радовался вместе с детьми, потому что зелье все сварили прекрасно. Впрочем, после ухода ребят профессор одним взмахом очистил аудиторию и занялся Купером и Рози, которые задержались для получения индивидуального усложнённого задания. Поттер и Малфой побежали вперёд, чтобы занять в лекционном зале места поудобнее.

— А знаешь, — словно что-то вспомнив, заявил Северус, — я видел, как нашего Фреда девчонка поцеловала!

Встретив удивленный взгляд друга, он утвердительно кивнул:

— Правда, правда! Катерина. Она заставила его закрыть глаза, а потом чмокнула в губы и убежала. — Северус поморщился, словно ему в рот запихнули чищеный лимон. Потом на его лице появилось презрительное выражение. — А Фред так и стоял с закрытыми глазами, а вид у него был такой глупый, словно он плывет в облаках, а кругом музыка.

— А ты чего? — спросил Малфой.

— Чего-чего! — Поттер пренебрежительно хмыкнул. — Я ему посоветовал спуститься на землю.

— Зачем ты так? — Малфой сдвинул брови.

— Так девчонка, противно же! Фу! — Эл-Си снова поморщился. — А ещё учитель!

— И совсем даже не противно! — неожиданно заявил Малфой.

— Да почём ты знаешь?! — махнул рукой Эл-Си.

— Папа говорил, что это вовсе не так противно, как кажется, — упрямо стоял на своём Скорпи.

— Ну ты сравнил тоже! — возмутился Северус. — Папу-то мама целует, а тут девчонка какая-то! И вообще, мало ли что папа скажет, ты же сам не знаешь.

Малфой, слегка покраснев, помотал головой, и вдруг из ушей у него повалил сиреневый дым. Оказывается, действие сыворотки ещё не закончилось!

Эл-Си, опешив, на секунду застыл как вкопанный. В следующее мгновение он взорвался:

— Ты! Тебя девчонка целовала?! — выпучив глаза, он смотрел на друга, словно уличил его в преступлении. — Признавайся! И не смей врать, а то мы в дыму задохнёмся!

Малфой ещё сильнее покраснел и, опустив голову, прошептал еле слышно:

— Только один раз, и очень быстро, — и добавил, словно оправдываясь: — и-и-и… не совсем девчонка.

Эл-Си растерялся:

— Это как — не совсем девчонка?

— Ну-у-у… — Малфой помолчал немного и, поднял на друга испуганный взгляд. — Это твоя сестра. Это была Рози.

— А-а-а, Рози! — облегчённо вздохнул Эл-Си, доставая из пакетика сахарную мышку. — Тогда ладно. Если Рози, то можно потерпеть. И часто она собирается эдак над тобой? — деловито поинтересовался он, засовывая мышку себе в рот.

— Может, на следующее Рождество опять поцелует, — с надеждой вздохнул Скорпиус.

Эл-Си не услышал надежды, только вздох.

— Ну ничего, — успокоил он друга, — раз в году потерпишь!

Мальчишки уже прошли несколько этажей, беседуя о чём-то постороннем, как вдруг Эл-Си, похрустывая сахарной мышкой, неожиданно вернулся к прежнему разговору:

— Слушай, а чего это ей вдруг вздумалось тебя целовать? — вид у него был сосредоточенный.

— Н-у-у, — Скорпи виновато посмотрел на друга, — это вроде подарка на Рождество.

— Пода… кха-кха… — Эл-Си поперхнулся мышкой. Он смотрел на Малфоя не то с ужасом, не то с жалостью. — Подарка?!

— Ну да. — Скорпи недоуменно пожал плечами. — А что?

Эл-Си прокашлялся и проглотил наконец застрявшую в горле мышку.

— Ничего, просто мне она подарила упаковку шоколадных лягушек, — мальчишка начал загибать пальцы на руке, видимо, чтобы не пропустить что-нибудь, — три звездных фейерверка, здоровенный пакет приколов из лавки дяди Джорджа, а ещё снитч для тренировок и золотой ёлочный шар с огнедышащим драконом внутри. Большущий! Папа мне его в комнате под потолком повесил.

Эл-Си взглянул на свой кулачок, собранный из загнутых пальцев, и вдруг спохватился:

— Прости! — он виновато посмотрел на друга и протянул ему пакет мармеладных жевастиков: — Знаешь, ты не должен обижаться на Рози за то, что она меня больше любит, ведь я всё же её брат!

* * *

Малфой почему-то решил не рассказывать Северусу, что у него в комнате под кроватью лежат фейерверки и приколы, а под потолком тоже висит большущий золотой шар. Необычный! Всем кажется, что это просто ёлочный шар, а на самом деле, внутри него бьётся сердце, только никто кроме Скорпи этого не видит!

Каникулы! Долгожданные каникулы. В Хогвартсе хорошо, а дома… Нет, везде хорошо, но отдохнуть хочется.

Родители вообще на седьмом небе — соскучились, мелюзга тоже — достают первокурсников вопросами: что, да как… На Гриммо шумно и весело.

Много воды утекло с тех пор, как здесь базировалась штаб-квартира Ордена Феникса.

Здание скромного двухэтажного особнячка теперь не просто видно окружающим, но и закреплено по всем маггловским правилам за семьёй Поттеров. Это деловой квартал, жилых домов здесь не слишком много и они мало кого интересуют. Соседям в округе известно, что хозяин дома, мистер Поттер, работает в сфере транспорта, его жена — в каком-то загородном медико-исследовательском центре, а сыновья учатся где-то далеко, кажется, за границей. Относятся здесь к Поттерам хорошо. К миссис Джинни изредка обращаются с просьбами о неотложной врачебной помощи, и она всегда помогает. "Вы прямо добрая фея, — счастливо улыбаясь говорят соседи, — право, не знаем, как и благодарить…"

А Джинни не знает, как благодарить их, предоставляющих ей возможность далеко не лишней практики, открывающей перед ней неизведанные просторы постижения маггловской медицины.

Перед тем как взяться за перестройку дома, Гарри поговорил с Андромедой, которую все называли теперь просто Мейди. Миссис Тонкс однозначно дала понять, что ни видеть не хочет этого дома, ни слышать о нём, ни думать, и что Гарри может делать с ним всё что заблагорассудится, хоть в адском огне спалить.

Рон, бывший свидетелем этого разговора, при словах об адском огне задумчиво прикусил нижнюю губу и нахмурился, словно погрузившись в воспоминания или… впрочем, об этом позже.

После разговора с Андромедой Гарри, скрепя сердце, отправил сову с просьбой о деловом свидании миссис Малфой. Они встретились у Фортескью.

— Мальчик мой, — устало глядя в глаза Поттеру, снисходительно вещала Нарцисса, — неужели ты думаешь, что после всего что ты для нас сделал, я захочу отобрать у тебя дом?

Гарри попытался возразить ей, объяснить, что он вовсе не беден, и что жильё у него есть, в Годриковой Лощине, хорошее жильё, что он вовсе не нуждается… но Нарцисса прервала его пылкую речь:

— Милый, ты не понял, я сейчас не о спасении человечества, — женщина объясняла без апломба, без восклицаний — тихо, спокойно и чуточку надменно, — я о сыне своём…

— Но мистер Малфой, он… — снова попытался возразить Гарри.

Нарцисса положила поверх его руки свою ладонь и с лёгкой улыбкой передразнила его пламенный тон:

— Мы вовсе не бедны, и жилья нам хватает, и даже у Драко есть отдельный дом, поэтому и он не нуждается… И мистер Малфой, — Нарцисса на мгновение умолкла, задумавшись, а затем продолжила прежним усталым тоном: — мистер Малфой очень изменился после… очень изменился. Закончим на этом, — сухо произнесла женщина и добавила вежливо, но холодно: — и… спасибо, Гарри!

Если бы только Поттер знал, сколько добрых слов хотела сказать ему эта невозмутимая женщина… Нет, выставлять чувства напоказ… ни к чему. Но, несмотря на потрясающее хладнокровие, Нарцисса не смогла всё-таки сдержать женского любопытства:

— Э-э-э, я слышала, у тебя ребёнок, это правда?

— Правда, миссис Малфой, — Гарри смущённо улыбнулся.

— Сколько ему?

— Пять месяцев. Его зовут Тэдди, — Гарри снова улыбнулся.

— Это прекрасно. Дети — это прекрасно, — утвердительно кивнув, констатировала Нарцисса, — ну, всего хорошего!

Миссис Малфой удалилась.

Гарри облегчённо вздохнул.

Что за люди эти Малфои, ведь что-то совсем не то хотела сказать! Ладно, хорошо хоть у Дракошки всё налаживается. Авроры им довольны. "Протеже твой носом землю роет, — усмехнулся как-то мистер Дингл, — грешки, видно, замаливает".

* * *

— Наш пострел везде поспел, — прокомментировал за семейным столом потрясающую новость мистер Люциус Малфой, — и Тёмного Лорда пришил и ребёнка настрогал. И когда только всё успевает?! Не мешало бы нашему Дракошке у него поучиться.

— Шить или строгать? — Драко недружелюбно взглянул на отца.

— Можно и тому и другому, — язвительно заметил Малфой-старший и метнул в сына испепеляющий взгляд.

— Погоди, шить меня авроры научат, а строгать — уж как-нибудь своим умом дойду. Или ещё чем… — цинично ухмыльнулся Драко.

— Сыночек! — всплеснула руками Нарцисса.

— И не надоело тебе цепляться ко всем! — парень враждебно взглянул на отца, швырнул ложку и, не доев ужина, встал из-за стола. От двери он обернулся: — Не его это ребёнок. Это его крестник — Тэд Люпин, — на этом Драко закрыл за собой дверь.

Нарцисса побледнела. Память мгновенно вернула её на полтора года назад:

— Её дочь ещё более чокнутая! Она выскочила за оборотня, это магглово отродье, за Люпина, — Бэла брызжет слюной от ярости. — Цисси, слышишь?! За о-бо-рот-ня!

* * *

После ужина Нарцисса постучала в комнату сына.

Драко сидел на постели, одну ногу подвернув под себя, а другую свесив с кровати, и сосредоточенно колдовал над обрывком толстого шпагата, пытаясь завязать какой-то хитроумный узел.

— Ты чем-то занят? — приоткрыв дверь, робко спросила мать.

— Пытаюсь увековечить нашу фамилию, — с раздражением ответил парень. — Представляешь, изобрету хитроумный узел, назовут его "узел Малфоя"; мы все умрём, а узел останется, чтоб служить поколениям авроров и спасателей! — Драко хмыкнул. — Отец будет счастлив. Опять пришла за него заступаться?

— Как ты назвал мальчика? — Нарцисса подсела на кровать к сыну.

— Какого мальчика? — Драко оторвался от своего занятия и удивлённо посмотрел на мать.

— Ну-у-у… того… крестника Поттера.

— А-а-а, — Малфой уже успел отключиться от разговора за столом, — Люпин. Тэд Люпин. Он сын нашего препода по защите. Авроры рассказывали, а что?

— Этот Люпин, — Нарцисса на мгновение умолкла, словно собираясь с духом, — он оборотень? ты не знаешь?

— Этот не знаю, а тот точно был оборотнем, — Драко снова занялся узлом.

Нарцисса некоторое время помолчала и снова попыталась завести разговор с сыном:

— Сыночек, что ж ты всё дома сидишь, пошёл бы прогулялся…

— Да ну! Не с кем.

— А ты разве не встречаешься больше с той девушкой, э-э-э… Нэнси, кажется?

— Нет, — Драко отвечал односложно и с явной неохотой.

— Почему? — доброжелательно поинтересовалась мать. — Такая милая девочка.

— Она всё время молчит, и ноги у неё кривые, — недовольно буркнул Драко.

— Мне так не показалась, — мягко заметила Нарцисса, — по-моему, очень стройные ножки.

— Ты не в том месте смотрела, — Драко снова уткнулся в обрывок бечёвки.

— Опять ты! — укоризненно восклицает мать.

— Раньше тебя радовало, что сыночек весь в отца, — ухмыльнулся парень.

В общем, разговор был долгим, возможно, нам ещё придётся вернуться к нему, сейчас важно только, что в ходе его Драко попросил:

— Мам, я хочу один пожить, ведь дом Лестрейнджа теперь мой? Ты не обидишься? Недолго. Мне просто надо от отца отдохнуть. Я люблю вас обоих, но я очень устал, правда.

Нарцисса растерянно взглянула на сына и тяжело вздохнула:

— Я поговорю с папой.

* * *

— И ты не против? — удивился Люциус.

— Пусть попробует, может ему легче станет, — Нарцисса умоляюще посмотрела на мужа.

— Ладно, пускай идёт, — вдруг без сопротивления согласился Малфой-старший, — раз ты согласна… Может, действительно, так лучше…

* * *

Долго сидела в этот вечер Нарцисса в раздумье за письменным столом, потом пустила перо по листу пергамента и отправила письмо с почтовой совой.

— Гарри, дружочек, — Андромеда, прижимая к груди письмо, жалобно смотрит на юношу, — сестра просит разрешения навестить меня. Я так давно… мы столько лет…

— Можно было не спрашивать, Мейди, — вздыхает Гарри, — это и твой дом. Я сам отправлю ей сову.

* * *

Миссис Малфой в Годриковой Лощине. Она стоит на пороге дома и не может поднять руку, чтобы постучать. Дверь сама открывается…

— Цисси! — и Андромеда, её Энди, заключает сестру в объятья.

Они сидят в комнате миссис Тонкс и пьют, как в детстве, ароматный жасминовый чай с терновым джемом, который подал Кричер, родной Кричер!

С тех пор Нарцисса изредка стала заглядывать к сестре. Иногда в доме она сталкивалась с Поттером, тогда парень, здороваясь, приветливо улыбался, а миссис Малфой сдержанно кивала ему. Гарри действительно был рад, что Нарцисса заскакивает к ним — Мейди стало не так одиноко. Со временем Гарри почувствовал, что гостья перестала изображать из себя невозмутимую ледяную скульптуру, её визиты стали более частыми и менее отягощающими. Однажды, пару лет спустя, Андромеда вздохнула и тепло произнесла:

— Знаешь, Цисси, лучших родителей для Тэдди и желать грех.

— Но они так молоды, Энди! — воскликнула Нарцисса. — Хватит ли у них сил?

И тогда Андромеда повела сестру за собой:

— Пойдём, посмотришь на них вместе. Тихонечко!

Сквозь узенькую щёлку Нарциссе видна кухня, где собралась молодёжь.

Тэдди, сидя на коленях у Поттера, сосредоточенно размазывает по его щекам шоколадную пасту, высунув от усердия кончик языка, потом, взяв Гарри за уши перепачканными ручонками, малыш, слегка отстранившись и оттопырив нижнюю губу, критически осматривает крёстного и, кажется, оставшись довольным своей работой, объявляет:

— Кукаляка маня! — и звонко чмокает его в нос.

— Переведите, папаша, — хмыкает Рон.

— Шоколадка моя, — легонько прижав к плечу головёнку карапуза, спокойно объясняет Гарри и, прильнув промасленной щекой к его зелёной макушке, улыбается одними глазами. Волосы Тэдди розовеют.

— Это я его так называю, — Джинни ласково смотрит на малыша.

— Мужа, что ль? — ехидничает Рон.

— А хоть бы и мужа, — Джинни бросает на брата снисходительный взгляд, — завидно?

— Ребёнка, болван, — беззлобно огрызается Поттер.

— Как ты терпишь, — Рон брезгливо морщится, глядя на перепачканное лицо Гарри, — не понимаю.

— Свои заведутся — поймёшь, — усмехается Гарри.

— Нет, — заявляет Рон, оценивающе рассматривая шоколадно-боевую раскраску друга, — шестое чувство подсказывает мне, что я пока не готов стать отцом.

— Это просто шоколадная паста, братец, — улыбается Джинни и, взмахнув волшебной палочкой, умывает Гарри и засыпающего малыша.

— О-о-о! — вздыхает Нарцисса.

— Он всегда розовеет рядом с Гарри, — тихонько шепчет Андромеда, и кусочек её застывшей души оттаивает. Тэдди — единственное, что осталось у неё после гибели дочери.

* * *

Позже, уже на Гриммо, когда Джеям было около двух лет и все сидели на любимой кухне, Эшли что-то срочно понадобилось позади Рона. Пыхтя, она взобралась ему почти что на плечи, и Рон попытался задержать её. Девочка устроилась у него на коленях, достала из-за щеки леденец и, засунув его Рону в рот, что-то обстоятельно растолковала ему на тарабарском, а после этого решительно заявила:

— Ссё. Путтú, — и отчалила к братьям.

— Гермиона, — задумчиво разглядывая выступающий животик жены, спросил Рон, — а можно как-нибудь так… чтобы… девочку?

— В магазине что ль? — прыснула Гермиона.

— Мальчики, Рон, тоже хорошо, — прижав к себе устроившегося у него подмышкой Тэдди, произнес Гарри, и шевелюра мальчугана порозовела.

* * *

Гарри достаточно долго наводил на Гриммо желаемый порядок. Естественно, друзья помогали ему, как только могли.

Грязные стены дома были очищены, закопчённые окна — отмыты. С парадной двери, к которой вели потёртые каменные ступени, сняли чёрную облупившуюся краску, дерево отполировали, дверной молоток заменили кнопкой маггловского звонка. Правда, пользуются ею нечасто — в основном магглы да, в последнее время, Рон, научившийся лихо припарковывать у подъезда новенький автомобиль.

Основная же масса народа либо является на Гриммо через камин, либо трансгрессирует, либо прибывает через заднее крыльцо, которое выходит во двор. Магглы видят здесь огороженную зону с вывеской "Ведётся строительство" и фургончиком, где строители могут переодеться и отдохнуть. Это никого не раздражает. Всё ясно и понятно — строительство ведётся.

На самом же деле в небольшом дворе есть достаточно просторная постройка, в которой можно разместить любых животных — от совы до фестралов, а при необходимости и мотоцикл Хагрида укрыть.

В противоположном углу двора захоронили отрубленные головы эльфов, ранее "украшавшие" коридоры дома. Кричер долго всхлипывал, причитал и тёр костлявыми кулачками водянисто-серые глаза. И без того красноватые, от слёз они почти побагровели; большие как у летучей мыши уши, с торчащими из них пучками седых волос, обвисли, рыльце распухло…

Утешило эльфа то, что на могилу положили камень, на котором написали, что здесь покоятся домашние эльфы семьи Блэк, а самомý Кричеру пообещали, что его похоронят (при этом все выразили надежду, что очень нескоро) рядом, но как человека — в отдельной могиле, а на камне напишут его имя. Однажды Гарри взял домовика с собой на могилу Добби, о чём после сильно пожалел. Там Крич тоже сопел и причитал, и Поттеру, которому и без того было тошно, стало совсем худо и он сам чуть не расплакался.

Внутреннее убранство дома тоже стало совершенно другим. Поначалу здание просто-напросто проветривали, и проветривали долго. Затхлость, сырость, запах гнили… пока всё это не ушло… Затем взялись за пыль и паутину. О-о-о! Уж тут-то мамаша Блэк дала волю эмоциям! Даже Кричер не выдерживал. Опустив уши и бормоча себе под нос тихие извинения, он так и старался улизнуть из прихожей. А уж когда черёд дошёл до дверных ручек и семейный совет постановил все скользкие змеиные головки сменить на когтистые львиные лапы, когда новые хозяева решили избавиться, наконец, от уродливой громоздкой подставки для зонтов, Джинни стала опасаться, что миссис Блэк пробьёт блокировку и её вопли станут слышны всему кварталу.

А сколько усилий было потрачено на очистку спальни всё той же владелицы горластого портрета! Сириус не слишком-то утруждался заботами о чистоте помещения, предоставленного Клювику "для постóя", и если бы не Кричер…

Легче всего было с подвальной кухней — там домовик поддерживал чистоту и порядок постоянно, в любой момент ожидая появления хозяина.

Помещение, раньше напоминавшее мрачную пещеру, стало настолько уютным, что очень скоро превратилось в любимое место отдыха на Гриммо. Именно там, на кухне, вся компания, наводившая порядок в доме, отводила душу за чашкой кофе после трудов праведных. Кричер быстро привык к тому, что ему надлежит сидеть за одним столом с хозяевами, и перестал постоянно причитать и всхлипывать по этому поводу от восторга и признательности.

* * *

Когда с пылью, грязью, паутиной и паразитами было покончено, взялись за перестройку. Не тронули комнаты Сириуса, Регулуса, Андромеды и Нарциссы, спальню Лестрейндж отдали Кричеру и позволили ему стащить туда всё что заблагорассудится, но при одном интересном условии…

Однажды…

— Гарри, — не выдержала однажды Джинни, мимика её не поддавалась описанию, — ну не могу я больше видеть это идиотское полотенце у него на заднице!

— Крич, — Гарри старался говорить как можно мягче, — ты можешь забрать к себе любые портреты, любую утварь, и вообще всё, что пожелаешь, но ты должен принять в подарок от наших друзей одежду.

При этих словах старый эльф затрясся и хлопнулся на пол, в кровь расквасив своё поросячье рыльце. Он не услышал ничего кроме слова "одежда". Гарри и Джинни бросились поднимать домовика:

— Крич, миленький, — быстро заговорила Джинни, утирая ему нос фартуком, — мы ни за какие деньги не отпустили бы тебя! Не волнуйся, от нас с Гарри ты не получишь даже драной варежки, только от наших друзей. Пожалуйста, Крич!

Последующие несколько попыток также ни к чему не привели. При слове "одежда" домовик начинал трястись и скулить, поскольку грохаться на пол ему было строго-настрого запрещено.

В конце концов, в результате неоднократных "обработок", в комнате эльфа всё же появился комод, доверху набитый сохранившимися в доме Уизли детскими вещами. Джинни облегчённо вздохнула, Гермиона пришла в неописуемый восторг, увидев домовика в пёстрой пижамке и мохнатых тапочках, а Кричеру даже понравилось щеголять в человеческой одежде, оставаясь при этом привязанным к дому и хозяевам.

* * *

Однажды Гарри пришёл на Гриммо совершенно уставшим. "Только кофе и тосты, — думал он, — и домой, в Годрикову… спа-а-ать". Он вспомнил о визгливой старухе в чёрном чепце, но идти через камин уже не хватало сил, трансгрессировать — тем более. Что ж, придётся снова слушать её крик… В последнее время проеденные молью шторы стали совсем плохо задёргиваться, а ремонтировать карниз — оглохнешь.

Гарри ввалился в дом, закрыв уши ладонями, но не услышал ни брани, ни воплей, ставших уже привычными и почти родными — видимо Рон пришёл раньше и ухитрился плотно задёрнуть занавески. Гарри прошёл уже всю прихожую, и вдруг осознал, что боковое зрение не ухватывает вишнёвых гардин. Парень удивлённо оглянулся на злополучную стену. Она была пуста!!!

— Э-э-эй! — не веря своим глазам, во всю глотку заорал Гарри. — Я зде-е-есь!

Стена не откликнулась, зато в коридор тут же трансгрессировали перепуганные Рон и Гермиона, которые услышали его из кухни, а через пару минут прибежала по лестнице Джинни с Тэдом на руках.

— Охренел?! Громче этой карги орёшь, — Рон сердито уставился на друга, — мы уж решили, что Волдеморт вернулся!

— Где она? — Гарри счастливо улыбался.

— У домовика, — Рон облегчённо вздохнул.

— Как?! — Гарри восхищённо смотрел на друзей.

Джинни, отпустив ребёнка, пожала плечами:

— Я после дежурства отсыпалась. Прихожу, — она развела руками, — а тут пусто!

— П’ифли, а путто! — малыш Тэдди развёл ручонками точно так же, как и Джинни, а потом, обхватив Гарри за ноги, уткнулся носом в его колени.

Гермиона только молча указала большим пальцем через плечо, в сторону Рона.

— Ты! — выдохнул Гарри и бросился обнимать друга.

— Ой-й-й, — поморщился рыжий, — только, пожалуйста, без соплей!

Кричер, сияя от счастья, уволок портрет старой хозяйки к себе в комнату, предоставив ей возможность любоваться фамильным древом семейства Блэк — гобелен перекочевал сюда ещё раньше.

Сколько Гарри ни выпытывал, Рон так ничего и не рассказал. За чашкой кофе он посмеялся, сказав, будто так напугал мамашу Блэк своей рожей, что та со страху отвалилась и свернулась.

В другой раз Рон снова отшутился:

— Знач-так, приятель, — заявил он Гарри, — эта твоя тётка была настоящей катастрофой, катастрофы — моя профессия, а раскрывать тебе свои профессиональные секреты я вовсе не собираюсь, так что отвали.

Гермиона явно темнила, уверяя, что была на чердаке и ничего не видела.

Джинни продолжала врать, что они с Тэдди пришли позже, причём врать совершенно нагло, потому что ребёнок, хоть и не мог пока ничего объяснить внятно, но, взмахнув руками и широко распахивая глаза, говорил "пуф-ф-ф", при этом его пушистая шевелюра вспыхивала огненно-рыжим цветом. Потом малыш Люпин, зажмурившись, с шипением съёживался, а после всего этого разводил ручонками и удивлённо заявлял: "Путто", и волосёнки его становились сиреневыми.

Джинни на это, не тушуясь, отвечала, что они разжигали камин, а после пришли в прихожую.

В конце концов Гарри оставил эту тему в покое, утешившись результатом неведомого деяния ликвидатора магических катастроф Великого-Рона-Уизли.

* * *

Всё это было так давно! Сколько тогда было Поттеру? двадцать? "Малыш Тэдди" больше уже не размазывает по лицу Гарри шоколадную пасту. Ему самомý скоро двадцать. Он стажируется на аврора в бригаде Малфоя, собирается летом жениться и перестраивает по своему вкусу дом Тонксов, не забывая, естественно, заглянуть на Гриммо, особенно к обеду, особенно сейчас, когда здесь так шумно и весело.

Когда Тэд начал взрослеть, Гарри вдруг стал задаваться вопросом: а смог ли он по-настоящему заменить отца своему крестнику?

Нет, дело вовсе не в том, свой или не свой. Нет. Тэдди был своим даже больше, чем остальные дети. Те всегда были… общими, а Тэд… Он был их, Гарри и Джинни, больше других, так что вопрос не в этом. Просто они оба были так молоды, когда на их головы свалился ребёнок, так молоды… Война только-только закончилась. На сердце легла тяжесть многочисленных потерь, но с плеч свалился груз бесконечной борьбы. Можно было наконец вздохнуть спокойно, расслабиться, но вместо этого пришлось стать родителями. Даже предложение руки и сердца в устах Гарри прозвучало… э-э-э… несколько необычно.

Они стояли, склонясь над детской кроваткой, и Гарри, взглянув на Джинни, спросил совсем неожиданно:

— Ты меня любишь?

— Почему ты спрашиваешь? — удивилась Джинни.

— Просто если ты согласишься выйти за меня, тебе придётся взвалить на себя эту обузу, — надев маску безразличия, сказал Гарри.

О-о-о! Сердце остановилось и, провалившись в область желудка, обледенело. Нет, не то чтобы он боялся, что Джинни ему откажет… С чего бы это ему бояться, ведь Джинни любит его с самого детства. Нет… Да! Он боялся этого! Кажется… Джинни что-то отвечает, но в ушах шумит от недостатка кислорода, потому что лёгкие перестали дышать…

— Что?

— Не могу же я, говорю, бросить спасителя человечества из-за какой-то козявки! — смеётся Джинни и начинает тормошить Тэдди, не увидев даже, как Гарри достаёт из кармана небольшую коробочку…

* * *

В Норе Рон и Гермиона, сидя в обнимку на кухне, вдумчиво обсуждают усовершенствованный Гермионой транспортировочный контейнер для бригады спасателей. Тишина… и вдруг:

— Мы женимся! — звонко кричит Джинни, вылетая из очага. — Мы с Гарри женимся!

— А мы? — Рон растерянно смотрит на Гермиону. — Гермиош, а мы с тобой что, рыжие что ль, давай тоже поженимся!

— Это следует считать предложением руки и сердца? — Гермиона с нескрываемым интересом смотрит на парня.

— Ну! — утвердительно кивает тот.

— Джинни, — Гермиона елейно улыбается подруге, — Гарри тоже делал предложение вот так?

— Да ты что, — округляет глаза Джинни, — мой жених — настоящий джентльмен! Он встал на одно колено, преподнёс мне огромный букет и произнёс очень пылкую, связную и запоминающуюся речь, сплошь из одних красивых фраз. Наверное, целый год составлял и репетировал, пока вы с ним по лесам бегали!

— Гермиона, — Рон бухнулся перед подругой на колено и сотворил букет шикарных роз, — давай поженимся. А то мало того, что этот лохматый меня вечно во всём опережает, так ещё и младшая сестра! Я не могу позволить, чтобы эта рыжая бестия меня обскакала!

От Гермионы не укрылось, что лицо Джинни светится счастьем и нетерпением, и поняла, что это ещё не все новости.

— Ну выкладывай уже, что там ещё, — обратилась она к подруге, глядя поверх Рона и, положив розы рядом с собой, запустила свои коготки в рыжую шевелюру новоявленного жениха.

— Теперь у меня будет ребёнок! — выкрикнула Джинни и закружилась по кухне.

— Та-а-ак! — угрожающе произнёс Рон, поднимаясь с колен. Он начал медленно наступать на сестру, девушка отпрянула. — Быстро вы, однако… от слов к делу… Надо полагать, преподнесённые цветы он вокруг тебя раскидал… на брачном ложе!

Джинни изобразила на лице испуг, а плечи Гермионы затряслись от беззвучного смеха.

— И это моя сестра?! Моя младшая сестра?! — Рон продолжал наступать. — И давно вы, интересно знать…

— Рон, — хитрюга распахнула глаза в притворном ужасе и прижала сжатые кулачки к подбородку, — Рон! Только папе не говори… пожалуйста!

Тут уже Гермиона не выдержала и расхохоталась. Джинни тоже прыснула, закрыв лицо ладонями.

— Эй, — опешил Рон, — вы чего?

— Ну и болван же ты, братец, — сквозь смех выдавила Джинни.

— Это же Тэ… Тэ… Тэдди! — Гермиона заикалась от хохота, плечи её тряслись.

Рон покраснел как варёный рак, попятился и сел на цветы:

— Так мы женимся или нет? — с досадой спросил он у Гермионы, приподнявшись и вытаскивая из-под себя нечто, ещё недавно бывшее букетом.

— Да женимся, женимся, — махнула рукой Гермиона и утёрла слёзы, — ну и насмешил! А всё же Джинни тебя обскакала, — съехидничала она, — с ребёнком-то.

Рон вздохнул и, пытаясь поддержать шутку, выдавил:

— Я, конечно, не обещаю столь же скорого появления, но к воспроизводству готов приступить немедленно, несмотря на… — он встал и, потирая травмированное розами мягкое место, добавил с мольбой в голосе: — Гарри не рассказывайте… пожалуйста.

* * *

— …и прямо на букет плюхнулся, — рассказывала хохочущая Гермиона Гарри через полчаса в Годриковой, где временно поселилась, чтобы не умереть от одиночества в пустой лондонской квартире.

* * *

Через пару недель они поженились. Двойная свадьба. Без шума, без треска, тихо и скромно. Молли не возмущалась по этому поводу. После гибели Фреда она резко постарела, и бытовые мелочи, такие как отсутствие шикарной свадьбы, перестали её волновать.

* * *

Так что же всё-таки Тэд? Джинни он зовёт маДжин, а Поттера — Гарри. Только Гарри. Всегда. Неужели это плечо так и не стало плечом отца? Плечо, в которое мальчонка упирался носом, когда было плохо, на котором сидел, чтобы видеть дальше, чтобы казаться выше… Плечо, в которое прошептал "люблю её". Шевелюра его в эти моменты становилась розовой. Неужели Тэд так и остался сиротой? Бесшабашная Тонкс… Как можно было бросить сына? Джинни так не сделала бы, она бы выдержала, Гарри точно знает! Как можно было поступить так безответственно? Была бы сейчас у Тэдди мать, а он, Гарри, был бы ему хорошим крёстным…

И вот недавно…

Недавно, когда вся честнáя компания в общий выходной канителилась в доме Тонксов, Гарри и Тэд заспорили о чём-то незначительном, Гарри психанул, а Тэд, ехидно прищурив волчьи миндалевидные глаза, вдруг заявил ни к селу ни к городу:

— А знаешь, Гарри, ты настоящий отец, — и, легонько ткнув Поттера кулаком в плечо, добавил: — плечо отца, — волосы парня порозовели, — удивляюсь, как вы с маДжин смогли? Вы же были так молоды! Сколько тебе было, когда я свалился на твою голову?

Гарри усмехнулся. На сердце потеплело. Ему стало легко, словно камень с души свалился.

Мысли Гарри путаются, он улыбается своим воспоминаниям.

Да-а-а… так кто же всё-таки постоянно присылает Тэду эти дорогущие подарки? Все двадцать лет… Точно, не Нарси — она свои всегда сама преподносит.

* * *

На Гриммо тишина. Вся компания школьников в Норе — почти сразу после прибытия и "перекуса" на любимой кухне ребята отправились навестить бабушку и деда.

Нора!

Последними из очага вываливаются близнецы.

— Фред? Джордж? — Ба устремляет на них мутный взгляд слезящихся глаз.

У Молли никогда не убегает молоко, не подгорает картошка, не бьётся посуда, но она всё чаще стала путать детей и внуков. Она каждый раз журит Джорджа за то, что из-за их с Фредом дурацких экспериментов тот лишился уха, спрашивает, почему Джордж пришёл один и где же Фред. Огорчается, что Перси так долго не появляется… видно, всё ещё сердится…

Иногда её оставляют в неведении, а иногда пытаются что-то объяснить:

— Ба, мы это… — Рыжики, переминаясь с ноги на ногу, виновато переглядываются.

— Он Ремус, а я Сириус, — выдавливает Си-Джей.

— Вы что, из Ордена Феникса? — удивляется Молли. — Но вы же ещё такие юные!

— Ба, мы… внуки, — беспомощно вздыхает Ри-Джей.

* * *

Лили и Хьюго в этот раз не пустили в Нору, чтобы Ба меньше путалась, и они с удовольствием потащили Купера в выделенную ему комнату, заявив, что помогут гостю "расселиться".

Эл-Си, правда, пережёвывая фаршированный помидорчик, предложил:

— Вавай фо бдой!

Но Джинни решила, что всё равно позже каждому понадобится отдельная комната, и Ширли выделили свободную гостевую на восьмом этаже, напротив спальни Эшли.

* * *

В доме Драко тоже празднуют первое прибытие сына на первые каникулы, явились и бабушка с дедушкой. Лиза наготовила разных вкусностей, но Скорпи, как и все студенты Хогвартса, закормленный на убой школьными домовиками, бросил взрослых за столом и убежал "поговорить" с сестрой, по которой уже очень соскучился.

Малфой подходит к сынишке.

— Пап, — Скорпи поднимает на отца открытый взгляд, — а когда люди женятся, у них обязательно дети бывают?

— Ну-у-у, случается иногда после свадьбы, — серьёзно отвечает Малфой.

Лицо мальчугана становится таким, словно его загнали в кадушку с соплями тролля.

— Сынок, это вовсе не так омерзительно, как кажется, — сдерживает улыбку Драко, — тебе ведь нравится Кэнди?

— Кэнди нравится, — выражение брезгливости уходит с лица мальчика, — она же моя!

— Знаешь, сынок, дети — это как… как… — Драко задумчиво и внимательно вглядывается в широко распахнутые синие глаза сына. Что в них?.. Рыженькая девочка, вытянув губы трубочкой, целует мальчишку и, взмахнув пушистой шевелюрой, стремглав уносится прочь по коридорам Хогвартса, — как поцелуй, только ещё бóльшее счастье.

— Разве бывает бóльшее? — простодушно спрашивает Скорпи.

— Рождённая тобой новая жизнь — самое большое счастье, — улыбается отец.

Скорпи недоумённо пожимает плечами. Папа так мудрёно говорит… совсем как мисс Адамс.

— Ладно, — вздыхает мальчишка, — пошли к маме. Там ещё пирог с вишней остался?

За столом Скорпи тараторит без умолку:

— …а Серая Леди каждый раз повторяет: "Конец света, Малфой к Уизли пришёл" и глаза закатывает, я ей однажды говорю: "Я же не один, я с Поттером", а она опять за своё: "Конец света, Малфой вместе с Поттером", пап, а мы к Поттерам пойдём? — безо всяких переходов спрашивает Скорпи.

— Что? К Поттерам? Э-э-э… нас не приглашали, — пытается уйти от ответа Драко.

— А если пригласят? — не отвязывается мальчишка.

— А если пригласят… — Малфой что-то вспоминает. — Если пригласят… — какая-то незаконченная мысль… "эта шантрапа моей дочери жизнь спасла, как-нибудь после расскажу", — …после, — бормочет себе под нос Малфой, — после…

— Когда после? — теребит отца Скорпи. — Когда после, пап?

— Что? — очнувшись от своих мыслей, рассеянно спрашивает Драко.

* * *

В тот же вечер Малфои с совиной почтой получили от Поттеров официальное приглашение на ужин. Лиза открыла конверт и, направляясь к сервировочному столику, взяла кофейник.

— Просим вас, — читала она вслух, — завтра к 17.00 на площадь Гриммо 12.

В постскриптуме говорилось, что домашний эльф семьи Поттеров позаботится о младшем ребёнке в их отсутствие. Это Лиза вслух прочесть не успела — у неё подвернулась лодыжка и кофе выплеснулся на пергамент.

Оба вскрикнули. Малфой бросился к жене, но она, выпрямившись, успокоила его:

— Ничего, милый, ничего, со мной всё в порядке, — Лиза встряхнула письмо, — я просто заволновалась — думала, адрес залила.

Драко снисходительно ухмыльнулся:

— Да ладно тебе, я ж, как-никак, чародей!

Лиза скользнула взглядом по пергаменту и облегчённо вздохнула — порядок! постскриптум исчез, вместо него под текстом красовалось тёмное пятно… И приглашение перекочевало в руки Драко.

Малфой пробежал глазами письмо и вопросительно взглянул на жену:

— Как быть с малышкой?

— Не волнуйся, Дракош, я всё устрою, — проворковала Лиза и, передавая мужу кофе, чмокнула его в щёку. — Посылай ответ.

Драко собрался с сыном к фестралам, а Лиза оставалась ждать няню.

— Она точно придёт? — обеспокоенно спросил Малфой. — А то неудобно получится, я уже пообещал.

— Да-да, милый, она уже в пути, идите!

Когда Драко вернулся, Лиза любезно беседовала с эльфом. На вид домовику было не меньше тысячи лет. Одет он был в зелёную пижаму с дракончиками.

— Ты кто? — опешил хозяин дома.

— Кричер, сэр мистер Малфой, домашний эльф. Кричер прибыл присмотреть за маленькой мисс Малфой. Кричер позаботится о ней. Кричер хорошо заботится о детях, хозяева довольны. Кричер и за вашей матушкой присматривал… давно. Очень давно!

Драко сосредоточенно рассматривал пижаму домовика и тёплые тапочки с меховой опушкой:

— Ты свободный эльф?

— Кричер служит Поттерам, сэр мистер Малфой!

— Но ты в одежде!

— У Кричера много одежды. У Кричера своя комната, там есть комод и в нём много одежды. Но хозяева не прогоняли Кричера, хозяева любят Кричера, хозяева ценят Кричера… Друзья хозяев дарят Кричеру одежду, — домовик бурчал не останавливаясь, но при этом успевал зорко следить слезящимися глазами за всем, что показывала и объясняла Лиза. — Молодая хозяйка сказала, что если не принять подарки от друзей, им будет обидно. Очень обидно. Почти так же обидно, как было бы обидно Кричеру, если бы эта одежда была подарком хозяев. Миссис Гермиона сама связала Кричеру шапочку и носки, очень тёплые носки, а старая миссис Молли подарила Кричеру свитер. Зелёный, с серебряной буквой здесь! — эльф постучал себя костлявым кулачком в грудь. — Хозяйка сказала, что буква называется "Кэй". Это означает, что никто кроме Кричера не может носить этот свитер. Да, никто кроме Кричера!

Лиза тем временем закончила инструктаж и сказала, что можно отправляться.

Они вышли за дверь. Драко оторопело уставился на жену:

— Ты что, собираешься оставить с ним ребёнка?!

— Дракоша, милый, домовики не питаются детьми, опасаться нечего.

— Лиза, пошлём отказ! — умоляющим тоном попросил Драко.

— Ты что, Дракош, уже неудобно. И миссис Поттер обещала, что Кричер будет являться, как только кто-то из нас начнёт беспокоиться. Ну помоги же мне сесть на фестрала! — Лиза нежно провела пальцами по щеке мужа… Драко почудилось, будто ласковая тёплая волна коснулась лица, нет не лица… мыслей, легко, почти невесомо… впечатления его о старом эльфе утратили отчётливость, опасения показались безосновательными. Так набежавшая вода размывает контуры рисунка, начертанного острой палочкой на песчаном морском берегу.

Все мысли аврора сосредоточились на предстоящем полёте, и он вышел на улицу, где его уже дожидался сын.

* * *

Скорпиус Малфой стоял на крыльце и переминался с ноги на ногу, стараясь ничем не выдать своего страха. Он ведь уже взрослый!

Однажды Скорпи спросил, нельзя ли ему увидеть фестрала, хоть разочек, хоть одним глазком, а папа сказал что лучше бы их вообще не видеть. Никому и никогда, и вздохнул так печально, что мальчик решил ничего не выяснять. А после мама всё объяснила, но сказала, что фестралы добрые, что они ни в чём таком не виноваты…

Скорпи много раз гладил этих невидимок — вместе с папой, конечно, и даже кормил с ладони кусочками мяса. Тело у них на ощупь — словно мамины кожаные перчатки, а вот губы — тёплые и чуть-чуть шершавые, как у обычных лошадей, что живут у дедушки Люциуса.

Фестралов Скорпи не боится, его пугает лишь пустота внизу. Нет, конечно же он понимает, что папа ни за что на свете не позволит ему свалиться с волшебного коня, да и опора чувствуется, но ведь она не видна! Наверное, именно из-за этого, когда земля начинает отдаляться, сердце, словно связанное с ней невидимой нитью, тоже уходит вниз и застревает где-то в пятках.

В такие моменты Скорпи крепко сжимает обнимающую его отцовскую руку, закрывает глаза и представляет, что катится на деревянной карусельной лошадке. Мама в детстве несколько раз катала его на такой, когда они навещали её учительницу музыки — мисс Стэйси, а после гуляли вместе по маггловскому Лондону. Кстати, мороженое и сахарная вата по вкусу совсем не отличаются от волшебных, просто разноцветные шарики мороженого не летают, а сахарная вата не поёт детских песенок. Когда Скорпи удивлялся и спрашивал маму, почему, мисс Стэйси звонко смеялась и говорила, что он большой фантазёр и, наверное, когда вырастет, станет сказочником.

Наконец крылатые кони взмыли в воздух.

* * *

Стоило Малфою ссадить сына на землю, как его сразу окружили товарищи. Они скакали вокруг мальчишки и дружно кричали: " Скóр-пú, Скóр-пú ", а довольный Скорпи топтался в центре этого хоровода, и, счастливо улыбаясь, оборачивался по сторонам.

— И ты хотел лишить его такой радости?! — шепнула Лиза Малфою.

— Я же не знал… — Драко растерянно пожал плечами.

— Что у него могут появиться друзья? — улыбнулась Лиза, укоризненно шевельнув бровью.

Рыжая девчонка схватила Скорпи за руку и потащила за собой. Дети побежали в другой конец палисадника показывать гостю "местную достопримечательность" — могилу эльфов, Драко и Лизу пригласили войти в дом, а Рон с Фредом вызвались отвести фестралов в "конюшню".

* * *

Вопрос "как малышка", адресованный Лизе, почему-то вызвал у Малфоя неосознанное беспокойство, всплыли неясные воспоминания, а затем… затем его тревога приобрела совершенно определённые очертания и в течение первых пятнадцати минут, пока все беседовали в гостиной, Кричер появлялся раз десять и, отвешивая поклон в сторону гостей, скрипучим голосом докладывал о состоянии горшков и подгузников маленькой мисс Малфой.

— Лиза, не стоит так волноваться, — ласково улыбнулась Джинни, — Кричер иногда за всей оравой присматривает!

— Мы сейчас всё уладим, — Драко, извинившись, взглядом пригласил жену выйти, — на минутку…

Малфои вышли в просторный светлый коридор, уже украшенный к Рождеству. Лиза сердито зашептала:

— Ты что, ошалел?! Ты же Поттерам домовика угробишь! Ему нельзя так часто перемещаться, он же старый!

— А я тебе про что толкую, — зашипел в ответ Драко, — он из ума выжил! Плёл что-то про "вашу матушку", — Драко передразнил скрипучий голос эльфа.

— Но ты же слышал, что Джинни сказала? — Лиза перешла на примирительный тон и положила ладони мужу на плечи. — Ну, в конце концов, Дракош, ты же не являешься с работы каждые десять минут!

— Сравнила! Когда я на работе, дочь с тобой. А тут?! оставила ребёнка с какой-то… — лицо Малфоя исказила брезгливая гримаса, он пытался подобрать слова, — …лягушкой в пижаме! Лиза, — он умоляюще посмотрел на жену, — давай я всё-таки вернусь! А ты останешься… ну пожалуйста!

— Хорошо, дорогой, — Лиза осторожно сняла соринку с головы мужа…

…словно ласковый ветерок тронул его волосы своим дыханием, сдувая беспокойные мысли, точно пыль с потёртого книжного переплета. Малфой взглянул на жену и недоумённо поинтересовался, что это они делают в коридоре.

— Просто вышли на минутку, — пожала плечами Лиза, — захотела тебя поцеловать, — она потянулась губами к Драко.

В этот момент рядом с ними возник трансгрессировавший Рон и тут же смущённо убрался в гостиную.

— Лиза! Ты ведёшь себя… несолидно! — Малфой услышал звук шагов Фреда на лестнице, торопливо чмокнул жену, и они вернулись в компанию.

Ежеминутные посещения Кричера прекратились.

С ужином пришлось ещё немного повременить — обещали спуститься прибывшие из Австралии родители Гермионы.

Близнецы пока режутся в поддавки. Их шашки с аппетитным хрустом и отвратительным чавканьем пожирают друг друга. Этот процесс сопровождается ещё и громкой неприличной отрыжкой. Никто из взрослых, впрочем, не обращает на это внимания.

Джеймс стоит рядом, но сражение на обеденном поле, кажется, его не волнует. Он тревожно и сосредоточенно смотрит в сторону сидящей на полу компании, где Фред и Эшли, развернув магический ковёр, собрали вокруг малышню и демонстрируют извержение сказочного вулкана.

Рон тихонько толкает Гарри локтем:

— Взгляни-ка на своего. Что это с ним? Так смотрит… — аварийщик, недоумевая, глядит на Джеймса. — Кажется, будь у неё хвост, он бы его вокруг себя обмотал, чтоб не сбежала.

Затем, оставив своим вниманием Джеймса и Эшли, он переводит взгляд на первокурсников и что-то недовольно бормочет себе под нос.

— Чего-чего? — переспрашивает Гарри.

— Яблочко, говорю, от грушки, — бубнит Рон, — скорпиошка от дракошки… Нет, ты только полюбуйся на это белобрысое отродье! — рыжий исподлобья смотрит в сторону Малфоя-младшего. — Вылитый папаша. У-у-у… И рожа-то такая же наглая.

— Чего ты взъелся на ребёнка! — шепчет Гарри.

— Да ты погляди, как он на мою Розочку пялится, ребёнок этот!

Скорпи, накручивая на палец рыжую прядку и склонив голову к плечу, бесхитростно любуется затылком Рози.

— Ну влюблён мальчонка. Что плохого?

— Да уж вижу… по самые уши! — по тону Рона не слишком понятно, как он относится к этому факту. — Ещё бы! В мою-то дочь! — самодовольно хмыкнув, добавляет он и продолжает недовольно бухтеть: — А старший! Смотри, смотри, девочек наших обхаживает, ловелас хренов!

Драко, прислонясь к комоду, вертит в руках сотворённую из ничего радужную видеосферу и с усмешкой что-то рассказывает Лизе, Гермионе и Джинни, которые с интересом заглядывают в волшебный шар и улыбаются, изредка бросая любопытные взгляды на первокурсников.

— Небось про Скорпиошкины приключения… Воспоминаний-то понавытягивал у парнишки. Тьфу, аврор недоделанный. — Рон, нахмурившись, отворачивается в сторону. — Хоть жену успокоил, и то ладно.

— Да хорош уже ёжиться-то, Авария, — ухмыляется Гарри, — вспомни, сколько раз он со своей бригадой тебе помогал!

— Да я и не ёжусь вовсе, — Рон, махнув рукой, глубоко вздыхает и достаёт из буфета воздушный серпантин и серебряный дождь, — так просто… Эй, мелюзга, — зовёт он детей, — идите разбрасывать!

Пока дети украшали комнату, спустились Грейнджеры, и все наконец сели за стол. Лили, бесцеремонно растолкав остальных, быстро устроилась рядом с Ширли.

За ужином зашёл разговор о фестралах, от них плавно перешли к домашним любимцам, и Джинни, пристально глядя на Эшли, спросила:

— Эшли, ты, случайно, не знаешь, кто Филчу кошку подкинул, а?

Гермиона, сидевшая рядом с Малфоями, шепнула им что-то смешное. Лиза тихонько прыснула, Драко сдержался.

— Чего опять я-то? — Эшли повернула к Джинни недовольное лицо. — Больно мне нужен ваш дурацкий Филч!

— За что ж вам тогда Флитвик двадцать очков дал? — вкрадчиво спросила Джинни.

— Я-то откуда знаю, — Эшли надулась и пожала плечами, — Флитвик дал, так у него и спрашивай.

За неё ответил Джеймс. Глядя на мать сияющими глазами, мальчишка заявил:

— Да он просто сказал, что больше никто не смог бы, вот и всё!

Гермиона снова шепнула Малфоям что-то смешное, на этот раз Лиза задержала дыхание, чтоб не рассмеяться, а Драко хмыкнул.

— А кто недавно разбросал заговорённые ириски в гостиной слизеринцев? Они же из-за вас целый день на уроках отвечать не могли!

— Это не я, это Пивз! — девчонка оторвала взгляд от тарелки и обернулась к Джинни. — И, кстати, он их у нас украл!

— Еще и на Пивза сваливаешь, не совестно? А кто кричал ему вслед "только не в Слизерин, только не в Слизерин!" — Джинни с укором посмотрела на Эшли.

— Ладно тебе, мам, — встрял в разговор Джеймс, — Пивзу всё равно ничего не будет!

— А ты молчи лучше, — набросилась на него Джинни, — ты, интересно, что опять в женском туалете делал?!

— Призрак Унитаза смотрел, — спокойно глядя на мать, заявил Джеймс, — что, нельзя, что ли?

В этот момент все четыре первокурсника, начали активно выискивать что-то в своих тарелках, Малфой бросил насмешливый взгляд на сына, а Рон и Гарри, улыбнувшись, втихаря переглянулись с Гермионой.

Джинни ничего не заметила, она уже снова переключилась на Эшли:

— Экскурсию устроила! — шумела она. — Целую ораву мальчишек в женский туалет привела, это ж надо додуматься!

— МаДжин, я не виновата, — оправдывалась девчонка, — я хотела только с братьями пойти, а они проболтались, вот за нами и увязалась целая толпа.

— Эшли, — Джинни беспомощно развела руками, — это женский туалет!

— Там никого кроме Миртл не было, — невозмутимо сообщила Эшли, — я посмотрела.

— Эшли, — Джинни пустила в ход последний аргумент: — Миртл тоже дама!

— Да брось ты, Джинни, — бодрым тоном заявила девчонка, — она же не пользуется унитазом по назначению, она там просто живет!

Гости следили за этой перепалкой с большим интересом. Похоже, им было весело.

А Эшли тем временем продолжила с мстительным видом:

— И вообще, эта ваша Миртл — та ещё штучка. Она, между прочим, в ванной старост за мальчишками подсматривает!

— Эшли, не стыдно! — возмутилась Джинни.

— Чего это мне-то стыдно?! — парировала девчонка. — Я за мальчишками не подсматриваю! Фред, — она жалобно взглянула на брата, — ну скажи!

Гарри, Рон и Малфой исподлобья уставились на Фреда.

— Ну-у-у… — смущенно протянул Фред, — я бы не назвал её действия словом "подсматривает", скорее… наблюдает. Устраивается где-нибудь поудобнее и просто нахально наблюдает.

Тут Малфой, не выдержав, рассмеялся. Рон и Гарри, обернувшись к нему, в один голос выпалили:

— Что, и за тобой тоже?! — грохнул дружный взрыв хохота.

— Интересно, — до слёз смеялся Драко, — я что, страшнее вас, что ли? Я вообще тут самый красивый, правда, Лиза?!

— Мальчики! — возмутилась Джинни.

Три "мальчика", а с ними и Гермиона, безудержно веселились, вспоминая детство. Люстра над столом угрожающе раскачивалась.

Всеобщие смех и веселье обнадежили Эшли, и она продолжила свои нападки на призрака:

— Она, между прочим, ещё и с Джеймсом заигрывала!

— Чего?! — попытался возмутиться парнишка, но, получив легкий тычок в бок, замолчал.

— Да! — вызывающе глядя на Джинни, девчонка кокетливо затараторила, передразнивая привидение: — Ах, что же тебя так долго не было! Ах, я так ждала! — и, уткнувшись носом в пустую тарелку, зло прошипела: — Кошёлка старая!

Рон и Гермиона с ехидством посмотрели на Гарри, тот дернул плечом и усмехнулся. Малфой с интересом взглянул на среднего Поттера, затем на младшего и, подняв бровь, уставился на Гарри. Гермиона же, с трудом удерживая смех, нарочито укоризненно заметила:

— Радоваться надо, Эшли, что девушка на брата внимание обратила!

— И, кстати, ей всего пятнадцать! — с улыбкой заметила Лиза.

— Да ладно вам, миссис Малфой, — презрительно хмыкнула Джордан, — ей пятнадцать-то было сто лет назад, когда она в толчке утонула! Вот и сидела бы там дальше, и нечего клеиться к чужим… — девчонка запнулась, — братьям!

— Во-во! Девушка… — Джеймс зябко поёжился. — Заливное ходячее!

Джинни, всплеснув руками, попыталась что-то высказать по поводу "толчка" и других недозволенных выражений, но её возражения потонули в новом взрыве хохота, а воспрянувшая Эшли не замолкала:

— Знаешь, Джинни, как он напугался, когда она к нему прижималась! — (при этих словах Поттер, попытавшийся вставить пару слов, снова получил тычок в бок) — Чуть сам в унитаз не грохнулся!

— Правда, правда! — дружно заорали Рыжики, — эта дрожалка…

— Да не испугался я! — вклинился наконец Джеймс. — Просто… Бр-р-р! — и он передёрнул плечами.

— И намного вы обошли Слизерин в тот день? — вступила в разговор Лиза. — Ну, когда они молчали на уроках?

— Ни на сколько, — буркнул Джеймс, — мы тоже весь день молчали.

Лиза удивленно подняла брови.

Ответили близнецы. Они взахлеб начали рассказывать, как Равенкло и Гриффиндор, условившись, целый день молчали, а отвечал только Хаффлпафф. Их перед тем несправедливо оштрафовали на сорок очков, а виноват был Слизерин, вот их-то и надо было штрафовать! Ну и тогда они двумя факультетами договорились вернуть Хаффлпафф их баллы, чтоб всё по-честному…

— И они на это согласились?! — возмущенно вскинула брови Гермиона.

— Кто бы их ещё спрашивал! — пренебрежительно хмыкнул Джеймс. — Им и не сказали ничего. Предупредили только, что их завтра будут дрючить по всем предметам, будто у профессоров сговор, чтоб готовы были!

Все дружно обернулись на Невилла, который, склонив голову, размешивал что-то в пустой чашке.

Выручил Фред:

— МаДжин, можно нам уже в Нору, а то стемнеет, мы поиграть не успеем.

Стали распределять, кого из малышей берёт с собой в камин каждый старший.

— Я один могу! — гордо заявил Эл-Си.

— Нéчего, — приструнил его Фред, — пороху на вас не напасёшься. С Джеймсом пойдёшь.

— А с Эшли нельзя? — взглянув на ехидно ухмыляющегося старшего брата, Эл-Си тут же утратил весь героизм.

— Эшли Малфоя поведёт, — Фред строго посмотрел на Поттера: — а со мной пойдёт Купер. И не спорь, Альбус, кому-то из нас ещё и возвращаться придётся, чтобы Лили забрать.

— Я Лили провожу, — из очага, сияя счастливой улыбкой, вывалился Люпин, — привет всей честнóй компании! Здрасьте, мистер Дрэй, рад вас видеть среди своих! — поприветствовал он Драко, и без предварительных переходов продолжил: — Билл "дал добро", в августе свадьба! Все слышали? Вас тоже приглашаю, — кивнул он Малфоям.

Тэд сбивчиво объяснил, что не останется на чай, потому что Вики у Ба с дедом, а он проводит Лили, и они пойдут к его бабушке и-и-и… чтоб не обижались, потому что у Виктории каникулы, а он просто забежал сказать. Вот! Поужинает у бабули.

Он сгрёб в охапку Лили и отмахнулся от раскрывшего рот Эл-Си:

— Ты со мной уже не пролезешь, претензии к папе, — и, швырнув порох, уже откуда-то издалека прокричал: — Га-а-арри-и, расширяй дымохо-о-од!

— Охренеть! — выдохнул Рон. — А в детстве такой молчаливый был, а, Гарри?

— Север, хочешь, я пойду с Джеймсом, — предложил Ширли, — я его не боюсь.

— С тобой, пожалуй, и застрять недолго, — Джеймс, поморщившись, оглядел тщедушного мальчонку с ног до головы, — у тебя это… мозги сильно выпирают. Во все стороны.

— Я его тоже не боюсь, — насупился Эл-Си, — просто…

Эшли и Скорпи шли предпоследними. Перед уходом девочка, с ласковой улыбкой наклоняясь к Невиллу, что-то прошептала ему на ухо.

Невилл поднял на неё испуганный взгляд и тихо ответил. Те, кто сидел ближе, расслышали только "клянусь".

— Ладно, профессор, верю, — Эшли примирительно чмокнула Лонгботтома в макушку и, обняв Скорпи, увлекла мальчика в камин.

Пока Эшли выясняла отношения с Невиллом, Рон беседовал с Фредом:

— Всё хочу тебя спросить, — "пытал" Уизли племянника, — как вы с Эшли близнецов различаете?

— По глазам, — пережёвывая мандаринку, удивился парень, — разве не понятно?

Рон сосредоточенно прищурился. Их диалог привлёк внимание, Гермиона и Гарри тоже обратили взоры к Фреду.

— Ну, — Фред проглотил мандаринку и спокойно пояснил, — у Риджа глаза чужие.

— Чего-о-о?! — у Рона отвила челюсть, Гермиона поперхнулась, а Гарри обратил на мальчика пристальный взгляд.

— Ой, — спохватился Фред, — я не то хотел сказать, вы это… ну-у-у… у Эшли спросите, она лучше знает, а я только… — обхватив Купера, он с затравленным видом попятился к камину. — Мистер Малфой, — парень натянуто улыбнулся в сторону Драко, — у вас очень талантливый ребёнок. Он круче всех из пике выходит!

— Откуда?! — Малфой вскочил из-за стола, но ярко-зелёная вспышка летучего пороха уже унесла ребят в Нору. — Откуда? — судорожно сглотнув, Малфой обернулся к Гарри. — О чём это он?

— Фред с Эшли метлу ведут, ты разве не знал? — удивился Поттер.

— Эта шантрапа?! Метлу?! — глаза Малфоя потемнели. Лиза поспешно поправила шпильку, и Драко, неожиданно успокоившись, обычным насмешливым тоном уточнил: — Выходит, эта ваша стриженая — профессор, так что ли?

— Профессор, профессор, — улыбнулся в ответ Гарри, пристально посмотрев на Лизу.

— И чем же юная леди стращала старого шкипера школьных навигаций? — Малфой с ехидной усмешкой обратился к Невиллу.

— Обещала крысиного дерьма в демонстрационные зелья подбросить, — досадливо поморщился Лонгботтом и недовольно спросил у Рона: — мистер Уизли, не приходит в голову, от кого это ваша сестрица вечно узнаёт о её проделках?

— Действительно, мистер Поттер, — Рон, удивленно подняв брови, взглянул на Гарри, — откуда ваша жена всегда всё знает?

— Перевели стрелки! — хмыкнул Гарри.

Застолье затянулось, вернувшиеся дети разошлись по комнатам. Фред по прибытии сообщил с загадочным видом что Чарли привёз всем сюрприз… большой сюрприз…

Скорпи, хотя Эл-Си здóрово возмущался, уложили в одной из свободных гостевых:

— Знаю я вас, — сурово заявила Джинни, — полночи проболтаете, утром не добудишься!

Лиза, кстати, несколько раз ненадолго выходила зачем-то вслед за Джинни, и Драко в эти моменты казалось, что он забыл что-то важное, но мысль каждый раз благополучно терялась в недрах аврорского мозга.

После ещё долго сидели.

О школе говорили мало, в основном — о работе. Всплывали в памяти совместные рейды авроров и спасателей… веселились, припомнив, как Гарри, устраивая аврорам портал, умудрился зависнуть в допотопном тоннеле, где не то что палочкой — пальцем было не пошевелить. Тут-то и связался впервые Узел Малфоя. Теперь это происшествие кажется смешным. Все пьют кофе и хохочут, а тогда…

— Даже не думал, что у нас столько общих воспоминаний, — удивлённо качнул головой Рон. — И чего ты, Дрэй, столько лет… — он вопросительно взглянул на Малфоя.

— Я?! — опешил Драко.

Действительно, странно: все эти годы они работали словно "в одной связке", их пути постоянно пересекались — то авроры приходили на выручку ликвидаторам, то ликвидаторы спасали кого-нибудь из отдела транспорта, то транспортники прокладывали новые пути аврорам… а Невилл вообще нужен был всем, причём постоянно, ибо зелья, смазки, порох, взрывчатка… В общем, всё ясно. Во врачебной помощи и транспортировочных контейнерах тоже периодически нуждались все аварийные службы. И, несмотря на обилие других специалистов, всегда проще было обратиться друг к другу, в том числе и к Малфою. Сначала к нему обращались, чтобы "дать шанс", а потом… потом, видно, привыкли.

Малфою же легче всего было с Невиллом. Он даже догадывался почему. В Роне периодически сквозила неприязнь, в Гарри её не чувствовалось, но перед ним Драко испытывал постоянное ощущение вины, вот потому-то, наверное, Невилл…

Он и с Лизой-то познакомился в подземелье Хогвартса, в кабинете Лонгботтома… почти в кабинете…

Ближе к полуночи, извинившись, ушли родители Гермионы. Гарри уселся на пол, прислонившись к буфету.

— Грейнджер, сколько им? — растерянно спросил Малфой.

— Ещё и семидесяти нет, но для них тяжелы длинные застолья, — Гермиона печально улыбнулась.

— Нет и семидесяти?! — изумился Драко.

— Ну да, её папаша в каждый приезд до слёз умиляется: "Ах, моя девочка! Ах, всё такая же, как в двадцать лет!" — Рон хмыкнул. — Интересно, какая же она должна быть!

— Сколько раз я тебе говорила, Рон, — в голосе Гермионы зазвучала досада, — если бы я не была чародейкой, я бы сейчас выглядела… — Гермиона задумалась, потом просто пожала плечами и стала помогать Джинни убирать лишнюю посуду.

— Короче, — Рон ехидно прищурился, — ты хочешь сказать, что через полторы сотни лет ты будешь выглядеть как твоя мама? Так, что ли?

— Примерно так, — согласилась Гермиона.

— Да-а-а! — с притворной задумчивостью протянул Рон. — Не подумал я наперёд, когда женился!

— Ну знаешь, Рональд! — Гермиона сжала кулаки.

— Эй, Уизли, — Малфой широко улыбнулся. — Ты, это… поосторожней с ней, — и он многозначительно почесал щёку, — удар у неё — тот ещё!

Гермиона растерянно ахнула и виновато посмотрела на гостя. Драко махнул рукой и расхохотался.

— Ладно тебе, Грейнджер, не тушуйся, поделом мне было! — взгляд Малфоя вдруг стал сосредоточенным: — Так сколько же тогда живут магглы?

— У них очень короткий век, — печально вздохнула Гермиона, — редко кто доживает до девяноста.

— Кошмар! — с непритворным ужасом ахнул Малфой. — А я и не знал!

— Вот так вот! — недовольно буркнул Рон. — А некоторые, между прочим… — Рон не договорил.

— Рон, хватит уже! — оборвала брата Джинни. — Кто старое помянет…

— Я уже тысячу раз обо всём пожалел, Уизли! — отчётливо произнёс Малфой. — И я согласен обо всём рассказать детям.

— Может, обо всём-то не стóит? — теперь уже Гермиона, улыбнувшись, многозначительно почесала щёку и взялась перемещать в буфет самоочищающийся, гоблинской работы сервиз.

— А может, и стóит, — серьёзно и печально сказал Малфой, — чтоб никто больше не стал таким…

— Да брось ты, Малфой, — Рон махнул рукой и уселся на полу рядом с Гарри, — не дергайся, он же совсем не такой, да и ты уже тоже! У тебя и глаза-то совсем другие.

— Ну конечно! — Гермиона вдруг резко остановилась.

Рон внимательно наблюдает за женой. Вот сейчас она скажет: "как же я сразу не догадалась", и посмотрит на него, на Рона…

— Как же я сразу не догадалась! — и Гермиона, круто развернувшись, устремила взгляд на Малфоя. Чашки и блюдца полетели на пол. — Глаза… А я всё думаю, что в тебе не так, словно это и не ты совсем!

— Грейнджер, ты что, спятила?! — Драко от неожиданности отпрянул, чуть не опрокинув стул. — Это я, Малфой! Это я дразнил тебя в школе, это из-за меня Уизли плевался слизняками, это я сломал Поттеру нос… Тогда, в поезде.

Джинни вздохнула и со смиренным видом принялась собирать разлетевшуюся по полу посуду, а Гермиона, вперив в аврора горящий взгляд, оперлась на стол и приблизила к нему своё лицо:

— Нет, у тебя глаза… словно чужие!

— Ну да, Грейнджер, — насмешливо выдал слизеринец, — я тут, знаешь ли, гостил летом у магглов, так мне их врачи чужие глаза пересадили. Эти, как их, сто-ма-то-ло-ги, вот!

Гермиона, раскрыла рот, потом перевела взгляд на Гарри, и они оба вдруг закатились в оглушительном хохоте.

— Эй! — Джинни, уперев руки в бока, устремила на них свирепый взор. — Эй! Вы что, ошалели? Вы же всех детей в доме разбудите!

— Ох, прости, Джинни, — прошептала Гермиона и, помахав перед своим носом волшебной палочкой, направила её на Гарри, — теперь их не было слышно, но оба продолжали трястись от смеха.

Несколько мгновений согнувшаяся пополам Гермиона и свернувшийся в комок Гарри беззвучно хохотали, затем Гермиона, выписав в воздухе "простите, я на кухню", беззвучно провалилась сквозь пол, следом за ней, оставив лишь дрожащие в пространстве буквы "я тоже", исчез и Поттер.

— Что?! — Драко обвёл оставшихся недоумённым взглядом.

Рон оперся ладонями на стол и недобро взглянул на Малфоя.

— У неё родители стоматологи, — отчётливо произнёс он, наклоняясь в сторону гостя, — они магглам это… зубы ремонтируют.

— Рон, Рон! — Джинни, с ложками руках, с беспокойством окликнула брата.

Лиза торопливо поправила шпильку.

— И, между прочим, она уже давным-давно не Грейнджер, — рявкнул Рон и вдруг остановился, словно наткнувшись на невидимую преграду, — она, к твоему сведению, миссис Уизли. Ясно тебе?! — затем он в вежливом поклоне склонил голову в сторону Лизы: — Прошу прощения, я, с вашего позволения, на кухню!

И, развернувшись на пятке, аварийщик с оглушительным грохотом трансгрессировал.

Джинни, с ложками в руках, виновато улыбаясь смотрит на Малфоя:

— Извини, Дрэй, братец такой ревнивый! — и затем обращается к Лизе: — Прости, Лиза, эти мальчишки мне сейчас всю кухню вверх дном перевернут. Я скоро!

Джинни с легким хлопком исчезает. В гостиной остаются только Малфои и Лонгботтом.

— Слушай-ка, профессор, — Драко хитро прищурился, — говорят, ты у своих студентов невест отбиваешь?

— Я? — Невилл изумлённо воззрился на Малфоя.

— Ну да. На ком там Поттер-младший жениться думает? Колúсь, что это там за мисс Адамс?

Невилл вдруг густо покраснел и забормотал что-то невразумительное.

— А-а-а, попался, — расхохотался Драко. — Ну?!

— Ой, я даже не знаю, — тяжело вздохнул Невилл, — она так молода…

— Да ты что, правда? — притворно удивился Драко. — А наш сын сказал, что она старая, что ей целых двадцать лет, наверное.

— Двадцать восемь, — снова вздохнул Невилл.

— Ах да-а-а, я забыл, — Драко скорчил кислую мину, — тебе-то сто пятьдесят! Лонгботтом, ты что, в шестьдесят лет жениться собираешься? Действуй, наконец. Рыженькая сказала, что Поттеру не светит, так может, тебе повезёт? Говорят, тебе уже однажды удалось уронить её репутацию!

— Дракоша! — Лиза дёрнула мужа за рукав.

— Да ладно тебе, рыбка моя, — Драко снова нежно обнял жену за плечи, — я же с ним вместе в школе учился! — и Драко весело расхохотался.

* * *

Рон на кухне наступает на Гермиону:

— Нет, я не понимаю, чего ты такого особенного в его глазах нашла?

— Да ничего, — злится Гермиона, — просто они словно чужие. Гарри, ну скажи ему! — обращается она к другу за поддержкой.

Гарри только улыбается и пожимает плечами. Появляется Джинни с ложками в руках и нечаянно подливает масла в огонь:

— Что вы на него ополчились?! Он наш гость, а вы… "глаза, глаза"… Нормальные у него глаза, и сам он нормальный. Давно уже. Просто ты, Гермиона, с ним редко сталкиваешься, а ко мне он сколько раз раненых приносил!

— Вот! — подхватывает Гермиона, обращаясь к Рону. — Слышишь, что тебе сестра говорит? Нор-маль-ный! Был-то ненормальный, — и она, словно оправдываясь, разводит руками.

— Ну и любуйся на своего Малфоя, — взрывается вконец обозлившийся Рон.

— Ну и ладно! — и Гермиона, развернувшись на каблуке, с треском исчезает.

— Ну и пожалуйста, — запускает ей вдогонку муж, — бегать не стану!

Всплеснув руками, Джинни бормочет:

— Мы оставили гостей…

Она возвращается в гостиную, в руках у неё ложки.

* * *

Когда Джинни, с ложками в руках, появляется в гостиной, Драко задорно хохочет над чем-то, а Невилл сконфуженно трёт лоб и вздыхает.

— Простите, — виновато извиняется Джинни, — уже так поздно, а мы вас оставили… Невилл, — обращается она к Лонгботтому, — не заблудишься?

Смущённо улыбнувшись, он мотает головой и, пожелав присутствующим спокойной ночи, бесшумно исчезает.

— Его комната на шестом этаже, — поясняет Джинни, — а вас я провожу.

Драко заранее осторожно предупредил хозяйку, что его жена ненавидит трансгрессий. Они поднимаются пешком на третий этаж, и рука с ложками указывает Малфою на дверь:

— Мы с Гарри решили, что вам будет уютно в комнате твоей матери.

Драко растерянно смотрит на Джинни.

— Эх ты, аврор… — она ласково улыбается, — это же дом Блэка, забыл?

Проводив гостей, Джинни возвращается на кухню.

* * *

Гарри сидит на полу обхватив руками колени и прислонившись спиной к кухонному дивану. Снисходительно ухмыляясь, он смотрит на Рона, который, размахивая непомерно длинными руками, расхаживает из угла в угол и что-то бормочет себе под нос.

Появляется Джинни с ложками в руках.

— Ну и что мне теперь делать прикажешь? — возмущённо спрашивает у неё Рон. — Где она? — выражение его лица постепенно меняется. — Джинни, ты не знаешь? — никакого гнева нет уже и в помине, Уизли беспомощно смотрит на сестру.

— Какой же ты всё-таки болван, Рональд Уизли! — с досадой произносит Джинни. Тяжело вздохнув, она взмахивает руками, в которых всё ещё зажаты ложки и отправляет брата в спальню на четвёртом этаже. — Ну почему непременно надо сидеть на полу?! — набрасывается она на Гарри и устало вздыхает, глядя на него сверху вниз.

— Дай сюда, — поднявшись с пола, тихонько говорит Поттер и забирает у неё наконец эти злосчастные ложки. — Ты устала, это я виноват, — шепчет он, бережно прижимая к себе жену.

* * *

Гермиона сидит на краю кровати, погружённая в печальные мысли. Вдруг перед ней с негромким хлопком появляется Рон.

— Гермиош, я это… — Рон виновато переминается с ноги на ногу, — я не хотел… — плюхнувшись на пол и упершись лбом в колени жены, он обхватывает её лодыжки и невнятно бормочет что-то, явно вымаливая прощение.

— Какой же ты всё-таки болван, Рональд Уизли! — ласково произносит Гермиона. Облегченно вздохнув, она обнимает мужа за плечи и зарывается носом в его рыжую макушку.

* * *

— Так что там с твоими глазами, — опершись на локоть, Лиза отбрасывает со лба Драко светлые пряди и заглядывает ему в лицо, — а, тихий омут?

— Там плещется стая утопленниц, — загробным голосом вещает Малфой, а затем беспечно пожимает плечом, — но они утопились по собственному желанию, и я был оправдан Визенгамотом.

— И совесть не гложет тебя дни и ночи?

— Если бы совесть методично обгладывала меня за всё, что я натворил в юности, я б уже давным-давно был не аврором, а скелетом. Между прочим, счастье моё, в твоём шкафу. Твоя очередь оправдываться.

Нежно поцеловав Драко, Лиза тихо говорит:

— В своё оправдание, мистер аврор, могу сказать только одно: ты был бы там единственным скелетом!

Драко смотрит в бездонные глаза жены… пропасть, серая пропасть…

— Лиза, ты превращаешь меня в пудинг, — шепчет Малфой, в блаженстве прикрывая веки.

— Спи, пудинг, — смеётся Лиза и, шутливо щёлкнув мужа по лбу, укладывается рядом, уткнувшись носом ему в плечо.

* * *

Наутро Гарри по еле заметным признакам обнаружил, что кто-то шарил в его рабочем кабинете на Гриммо…